Зеленый

Т.Л. Смит Зеленый Серия: Черный #3.5 (1 и 2 про одних героев, 3 про других)

Переводчик: Анастасия П.

Редакторы: Катя И., Таня П.

Вычитка и оформление: Ленуся Л.

Обложка: Таня П.

Глава 1

Блэк

Это случилось, когда полностью стемнело, ночное небо почернело, а холодный ветер сбивал людей с ног, выбивая дыхание, словно сам был оружием.

Вот тогда-то это и произошло.

Вот когда я совершил немыслимое.

То, что думал никогда не совершу вновь.

Но тьма, чернота захватила и держала меня, как уже бывало не раз. Вот тогда и раздался звонок. Было практически невозможно отказаться.

Хруст под подошвами моих ботинок пробуждает воспоминания о временах, когда мне не приходилось думать ни о ком, кроме себя. Честно говоря, в те времена мне было совершенно наплевать на всех.

Сейчас все по-другому.

Я имею даже больше, чем когда-либо рассчитывал иметь в жизни.

Моя жизнь практически идеальна.

Полная семья.

Для многих моя жизнь — предел мечтаний.

Именно она смогла дать мне все это, просто оставаясь самой собой.

Моя Роуз.

Вот только…

Внутри…

Блядь, глубоко внутри…

Тьма угрожает выскользнуть наружу, чтобы поиграть. И иногда — не так часто — мне приходится ее выпускать. Так правильно.

Во многих отношениях, возможность не сдерживать себя — это правильно. Это помогает мне быть тем мужчиной, который нужен Роуз. Или я так считаю.

То, что я делаю, помогает мне оставаться тем мужчиной, которого она желает. Хотя даже не так… заслуживает видеть в своем доме. Это помогает мне быть отцом, которым я всегда должен быть — потому что все они в моем гребаном сердце, каждый держит по кусочку, чего больше никому никогда не удавалось. Я даже не понимаю, как так вышло. Роуз, скорее всего, забрала этот орган целиком, еще когда нам было по шестнадцать. И, если быть честным, до этого момента я совершенно об этом не задумывался.

Но так правильно, и я так хочу. Она заслуживает этого. Если кто и может заглянуть в мое сердце, то это она, Роуз. Я был бы рад вырвать его и отдать ей, чтобы она поняла, что биение в моей груди для нее. Только ради нее. Без Роуз я был бы просто ходячим мертвецом.

— Только не ты! — говорит он тихим голосом и опускает руки.

Потом качает головой и делает большой шаг назад.

Кожей чувствую, как будет расстроена Роуз, если узнает, но это не останавливает меня от того, что я собираюсь сделать. И не остановит.

— Ты не можешь здесь находиться, — снова говорит он.

Ветер усиливается, бьет меня по лицу, но я не двигаюсь с места, оставаясь ровно там, где был, пока наблюдал за ним. Правой рукой сжимаю пистолет — глушитель уже навинчен на ствол.

— Ты же больше не работаешь! — опять пробует он, теперь уже в бешенстве, особенно потому, что я не удостаиваю его ответом.

Он ищет пути отступления, но бежать некуда.

Девушка позади него шевелится.

Я думал, что она мертва, но, видимо, ошибся.

Он оглядывается на нее, затем быстро переводит взгляд на меня:

— Я нашел ее такой, клянусь! Ты должен мне верить!

Он врет.

Блядь! Чертов лживый засранец.

Девушка приходит в себя. Ей удается сесть, а потом она открывает рот, чтобы закричать, но я качаю головой, предупреждая, что наблюдаю за ней.

— Уходи, — кричу ей.

Она вскакивает на ноги, но он встает у нее на пути, не давая ей пройти.

— Ты не можешь отпустить ее, но удерживать меня. Я просто пытался помочь.

Когда он касается ее живота, слезы начинают бежать по ее щекам. Она боится его. Не просто напугана, она в ужасе. Но еще больше ее пугает пистолет, дуло которого я сейчас направил на него.

Его рука падает с ее талии, и девушка бежит, стараясь быстро прошмыгнуть мимо меня, прочь из переулка.

Теперь остались только он и я.

Пальцы покалывает, так хочется спустить курок. Покончить с этим прямо сейчас. Убить его.

Он больной. Я видел, как он ударил ту девушку и протащил ее вниз по улице, как если бы она была всего лишь игрушкой, и он имел бы право ее трогать.

Вот только…

Она ему такого права не давала.

Роуз.

Она возникает в моих мыслях внезапно.

Трясу головой.

Прямо сейчас я должен быть дома. С ней. В нашей постели, прижимаясь к ней и целуя ее в шею. Убирая ее длинные, прекрасные, светлые волосы в сторону и накручивая локоны на свои пальцы, чтобы притянуть ее поближе.

Ей нравится, когда я веду себя грубо.

— Давай, мужик, мы можем это уладить.

Эти слова вырывают меня из оцепенения, из того места, где я должен быть сейчас. Оттуда, где спят моя женщина и дети.

Я должен быть там.

Но это у него не в первый раз. Дело — есть дело, и неважно, как сильно мне бы хотелось его избежать. Деньги получены, и работа должна быть выполнена.

И последняя жертва этого подонка теперь будет действительно его последней жертвой.

А я… ну, он точно не будет последним. Как бы я ни старался убедить себя в обратном.

— Я могу заплатить. В два раза больше, чем тот, кто тебя нанял. — Он кусает губы и смотрит вниз.

Он врет. У него нет денег. И совсем неважно, будь он даже самым богатым ублюдком на земле, контракт уже подписан. Я не отказываюсь от своего слова — это кодекс, по которому я живу, так я веду дела. Поэтому я лучший и поэтому все хотят работать со мной.

Даже не утруждаю себя ответом, просто качаю головой.

Вдалеке раздается вой сирены. По улице идет пьяная компания, хотя в нашу сторону пока никто не смотрит. Да и зачем им это? Тут темно, страшно. Это просто переулок, расположенный между двумя кирпичными стенами, холодное и непривлекательное место. Кому вообще может быть интересно, что здесь происходит?

Когда вырастаешь, то обязательно усваиваешь одно правило — никогда не ходить в места, где тебя не видно. В таких местах — мрачных, темных — прячутся люди, как я. Те, кто готовы убивать.

И мы убиваем. Уничтожаем всех и каждого, кто попадает в наш список. И моя работа — убедиться, что все выполнено правильно.

Верно.

Без суеты.

С первого раза.

Прямо как у меня и Джона сейчас. В таком же месте, как те, куда он приводил своих жертв. Там, куда никто не хочет идти, где не услышат приглушенные крики или плач.

Он делает глубокий вдох, когда осознает неизбежное. Потом закрывает глаза и пытается протиснуться мимо меня. Но это невозможно. Никто не сможет сделать это, пока я не позволю. А ему я не собираюсь позволять.

Он замечает движение быстрее, чем успевает среагировать его тело. Широко раскрывает глаза в тот момент, когда я пальцем нажимаю на курок. Потом падает на землю и рукой тянется, чтобы прикрыть грудь в том месте, где теперь застряла моя пуля. Он не утруждает себя тем, чтобы посмотреть на меня, да и зачем? Ему осталось жить считанные минуты.

Но никто не придет его спасать.

Не в этой жизни.

Я глубоко вдыхаю, когда Джон делает свой последний вдох, и на моих губах появляется ухмылка. Затем я разворачиваюсь и ухожу из этого переулка.

Я вернулся…

Глава 2

Роуз

Он обнимает меня за талию, и в моем животе снова трепещут бабочки, словно и не было всех этих лет, и мы только встретились. Его дыхание щекочет кожу на моей шее, и все, что я хочу прямо сейчас — это позволить связать меня и делать со мной все, что только ему заблагорассудится. Знаю, что он хочет того же, но… мы не можем.

Маленький Лиам — ну ладно, не такой уже и маленький — замечает нас, заходя на кухню, закатывает глаза, но затем разворачивается и собирается выйти.

— Вам обязательно так делать? — спрашивает он, уходя.

— Домашняя работа, Лиам.

Он кивает в ответ на мои слова, продолжая отступать. Повернувшись так, чтобы руки Лиама-старшего все еще оставались на мне, я наклоняюсь и целую сына в губы, так похожие на другие. Принадлежащие человеку, который безостановочно любит меня с тех самых пор, как вернулся после своего пятилетнего отсутствия. Наши дети стали старше, мы сами постарели, но наша любовь до сих пор как новенькая. Как такое может быть? У меня все еще нет ответа. И я не считаю это само собой разумеющимся. Уверена, не всем везет так, как нам. У нас вообще такие отношения, каких я никогда и ни у кого больше не видела.

Джейк и Эдди снова переехали сюда, и мы очень близки. То, что они так близко — это просто благословение. Лиам-младший боготворит землю, по которой ходит Джейк. А Эдди для него — красивейшая женщина на Земле.

— Я хочу разложить тебя на этом кухонном островке и трахать, пока ты не сможешь ходить, Роуз.

Мое лицо покрывается румянцем, когда он притягивает меня к себе, крепко. Первое инстинктивное желание — оттолкнуть его, но Лиам прикусывает кожу на моей шее, а руками шарит по телу везде, куда может дотянуться, пока не находит обнаженную кожу. И задирает рубашку вверх, к лифчику.

— Я бы на твоем месте не ходил туда. Папа снова пристает к маме.

Услышав Лиама-младшего, Блэк издает стон. Я отталкиваю его и поправляю рубашку как раз, когда входит Хайден. Он ничего не говорит, просто садится на стул с низко опущенной головой и что-то читает в телефоне.

— Ты хоть планируешь поздороваться? — интересуюсь я.

Он поднимает голову и встает. Обходит стол, целует меня в щеку и возвращается на место. Лиаму, который прислонился к кухонному островку и наблюдает за ним, Хайден просто кивает. А потом говорит:

— Я съезжаю.

Полотенце, которое было в моей руке, падает на пол. Лиам не двигается, просто продолжает наблюдать за Хайденом, который, в свою очередь, смотрит на нас.

— Нет! То есть… ты уверен? — спрашиваю я.

Мне хочется удерживать его здесь столько, сколько смогу. Защищать его и дальше. Я люблю его как собственного, даже если биологически он — не мой ребенок. Во всех других смыслах он давно уже стал моим сыном.

— Извини, мам. Зато подумай… ты наконец сможешь превратить мою комнату в свой рабочий кабинет.

Мое сердце колотится в груди.

— Эта комната всегда будет твоей. И ты в любой момент сможешь вернуться, если будет нужно.

— И куда ты намылился?

Дьявол… Хайден садится прямее. Он знает этот голос так же, как и я, равно как и то, что последует за ним. Блэк недоволен. Лиам и Хайден — похожи друг на друга больше, чем просто отец и сын. Вот только Хайден выбрал в кумиры Лиама-старшего. И там, где многие видели в моем мужчине плохое, старший сын видел только хорошее.

— Переезжаю к Джейку.

— Без шансов.

Именно этот момент выбирает Джейк, чтобы появиться на кухне, залезть в холодильник и обернуться к нашей веселой компании.

Все молчат.

Вокруг царит тишина.

Можно даже услышать, как звенит игла, упав на пол.

Взгляд Джейка останавливается на Блэке, и если бы у Лиама сейчас был пистолет, то Джейк бы сбежал.

— Не, малой, прости, но я пас, — говорит Джейк Хайдену и выходит из кухни, забирая похищенное пиво с собой.

— Черт, пап! Серьезно?! Тебе обязательно было влезать? — ругается Хайден.

— Я ничего не сделал.

Это правда, Лиам ничего не сделал. Зато его поза была красноречивее всяких слов. И он знает, что именно его реакция заставила Джейка передумать.

— Изабель сейчас на улице, пытается поцеловать какого-то парня. Лиам пристрастился к видео на YouTube. Я — уже мужчина. И ты это понимаешь. Мои друзья — взрослые мужики, с которыми Изабель неоднократно пыталась пообщаться. Мне необходимо личное пространство.

Лиам усмехается его словам и качает головой. А потом так же быстро, как начал, останавливается и впивается в Хайдена взглядом.

— Где, блядь, она?

Хайден указывает направление, и Блэк уходит.

— Мам?

Мне тоже не хочется, чтобы он съезжал, но мой мальчик прав. Он уже взрослый. Я сделала все, что могла, чтобы со мной он был в безопасности.

— Я с ним поговорю. Возможно, тебе лучше собрать вещи, пока его не будет.

Хайден встает, целует меня в щеку и уходит. В последнее время он почти не бывает дома. Мой сын учится в университете, а в свободное время работает с Лиамом и Саксом неполный рабочий день. Хайден — любимчик Блэка, мы все это знаем. Конечно, моему мужчине трудно принять, что Хайден, возможно, уже не так нуждается в нем.

— Ох уж эта девчонка!

— У нее сейчас такой период, — замечаю я, когда Лиам возвращается.

Он качает головой.

— Этому периоду лучше бы закончиться поскорее, пока я не начал отстреливать этих парней.

Я смеюсь.

— Это временно. Расслабься.

Лиам не отвечает, так что я продолжаю:

— Ты же знаешь, Хайден все еще остается твоим ребенком. Ему просто нужно немного… личного пространства. Позволь ему это.

— Тогда отвлеки меня, — говорит Блэк, подталкивая меня в сторону.

Затем он открывает кладовку, заталкивает меня туда и запирает дверь изнутри. Потом быстро снимает мою рубашку и задирает юбку так, чтобы поудобнее ухватить меня за задницу. Он стягивает с меня стринги и улыбается.

— О, ну это я могу.

Губами касаюсь губ Лиама в тот же момент, как он входит в меня. Мы давно освоили искусство тихого, но жесткого секса. Нам пришлось, потому что этот мужчина ненасытен.

От слова совсем.

— Моя чертовски прекрасная Роуз.

Его слова каждый раз наполняют меня жизнью. Каждый раз он отвлекает меня ими, забирая все остальные чувства.

Заставляя сосредоточиться лишь на одном.

На нем.

Лиам Блэк — мастер секса, равно как и мастер убийств.

И я знаю, что он сделал прошлой ночью.

Просто жду, когда он мне расскажет.

Глава 3

Блэк

— Где ты был той ночью? На прошлой неделе, если быть точным. Я прикрыл тебя, как смог, но даже Хайден заметил твое отсутствие.

Я сижу напротив Сакса, который в ожидании ответа от меня трет рукой лысую башку и смотрит на меня.

— Я был занят.

— Не ври мне, Блэк. Я знаю, чем ты занимался. Что же тогда случилось с Джоном? Та мать, что звонила нам… хочешь сказать, что ты ей просто отказал?

— Мы все время получаем такие звонки.

Сакс кивает. Это правда. Они звонят, чтобы попросить защиты, а потом спрашивают, оказываем ли мы услуги… сверх обычного пакета. Убийство, например. Конечно, обычный ответ — нет. Ну, если я не чувствую себя слишком уж нервным.

— Получаем. И я знаю, как тебе не нравится отказывать.

Верно. Жить обычной жизнью для меня сложно. Я принял ее, но потом медленно скатился к тому, что делал ранее — к своей привычной нормальности. Однако сейчас я уже не один. Мне нужно содержать семью и думать о всех сферах их жизней.

— Меня просто не было.

Сакс качает головой.

— Ты, кажется, уже давно отсутствуешь. — Он достает газету и швыряет ее на стол. Надо же. Лицо Джона разместили на обложке. — Не ври мне. В следующий гребаный раз потрудись избавиться от тела!

Как только Сакс заканчивает, входит Хайден. Он одет почти так же, как я — весь в черном. Сначала смотрит на Сакса, который ему кивает, а потом на меня.

— Постреляем? — спрашивает он.

Мы часто ходим на стрельбище. Он хорош, даже лучше меня.

— Не сегодня, — говорю я.

Он смотрит в пол, его лицо напряжено, руки прижаты по бокам.

— Может, тогда выпьем? — предлагает Хайден.

Сакс пинает меня под столом.

— Конечно.

Хайден выходит первым, Сакс делает знак головой, чтобы я встал и шел за ним. В конечном итоге, Сакс все же купил офис в центре города. Так что отсюда легко добраться до бара — он практически за следующей дверью. Уверен, он сделал это специально, чтобы можно было легко получить сразу и сервис, и любимый напиток.

— Она связалась со мной, — это первые слова Хайдена, когда мы выходим из здания. А мы еще даже не внутри бара.

— Твоя мать, — уточняю я.

Она пыталась связаться с Роуз пару лет назад. Мы дали ей денег, и она отстала. Но, конечно же, она вернулась. Деньги имеют свойство заканчиваться.

Хайден кивает. Мы не идем в бар — это предложил Сакс, чтобы мы могли поговорить.

— Она хочет попробовать… — Он смотрит в пол. — Ну, она так говорит.

Чтобы не выругаться вслух, я прикусываю щеку изнутри. Его мать и отчим — просто низкопробная шваль. И эта ее доброта — просто как плевок в душу.

— Ты ничего не скажешь? — спрашивает Хайден.

— Мне нечего сказать.

Он хватается руками за голову, а на лице появляется болезненное выражение.

— Пап, это тот самый момент, когда мне нужно, чтобы ты подсказал, что делать.

— Без шансов. Ты уже достаточно взрослый, чтобы выяснить самостоятельно, что тебе нужно.

— Это твоя великая расплата? Так ты хочешь наказать меня за то, что я хочу съехать, да?

— Нет. Это я позволяю тебе принять самостоятельное решение — как взрослому. Ну так и будь гребаным взрослым.

Начинаю идти вперед прежде, чем заканчиваю говорить. Хайден следует за мной.

— Если ты не подскажешь мне, как поступить, то я скажу маме, что ты поздно пришел той ночью.

Я останавливаюсь.

— Тебе лучше не знать моих мыслей насчет тех людей, Хайден. Поверь. И ни на секунду не думай, что ты можешь рассказать Роуз хоть об одной чертовой вещи. Это не твое дело, так что держи язык за зубами.

Я знаю, что в моих глазах горит гнев. Сжимаю кулаки, раздражение на лице проступает все более явно.

Какая-то девушка зовет Хайдена по имени. Он смотрит через улицу, а потом снова на меня.

— Не хочешь спросить меня, кто она?

— Нет.

— Тебе все равно?

— Не задавай вопросов, ответы на которые точно знаешь. Ты же не тупой. Ну так и не веди себя, как тупица.

Чувствую, как он бросает на меня взгляд, прежде чем уйти. Пока сажусь в свой грузовик, замечаю ее. Девушку, которая позвала его. Она обнимает его за талию и пытается поцеловать, но Хайден ей не позволяет. Он ее даже не обнимает в ответ. Вместо этого внимательно смотрит на меня.

***

— Привет, Блэк. — Эдди целует меня в щеку, прежде чем выйти.

Джейк сидит, развалившись на диване с пивом в руке, и смотрит по телевизору какую-то хрень. Он ругается, его нос сморщен, а губа приподнята.

— Ты можешь поверить в это?

Закидываю ноги на кофейный столик, но мой друг быстро поворачивается и сталкивает их.

— Черт, мужик, ты же знаешь, как ей это не нравится. В прошлый раз она лишила меня секса за то, что ты положил свои ноги на ее любимый столик.

Он с остервенением вытирает стол, а потом снова падает на диван. Я знаю, что Эдди это ненавидит — так что это единственная причина, почему я так делаю. Мне нравится дразнить Джейка — этот гад то же самое проделывает со мной и Роуз.

— Ой, да ладно… ты не можешь убить его. Он же гребаная звезда.

— Это что еще за херня?

— Викинги, — отвечает он кратко. Потом дергает себя за косу в волосах, и я смеюсь.

— Ты, блядь, шутишь?

Джейк пожимает плечами.

— Что я могу сказать? Женщины обожают Рагнара. И вообще, Эдди любит ролевые игры.

— Ты пытаешься быть викингом? — спрашиваю я, качая головой.

— Я — гребаный викинг. Ты что, сам не видишь?

— Мать Хайдена вернулась.

Джейк останавливает руку с пивом на полпути ко рту, затем ставит бутылку на столик и немедленно выключает телевизор.

— Но Роуз — мать Хайдена, — поправляет он меня.

— Блядь, ты понимаешь, что я имею в виду.

Он начинает качать головой.

— Нет. Не-е-ет. Я ни хера не знаю. Ты имеешь в виду, что эта гребаная сучка хочет еще денег? В этом все дело, да? Да я, черт возьми, сам эту суку убью.

— Да сядь ты, твою мать, Рагнар долбаный.

Он тяжело дышит, но слушается.

— А если Изабель решит привести в дом еще одного пацана, ей богу, он уйдет только с пулей в ноге.

Мне нужно напомнить себе, что он был важной частью жизни детей, от которых я был вдали много лет. Они воспринимают Джейка, как второго отца, равно как и он их считает своими. У него с Эдди нет детей, и они как вторые родители нашим — очень хорошие родители, как я думаю. В целом, наверное, Хайден поэтому и подумал, что переехать к Джейку будет очень хорошей идеей.

— Роуз такой не была. Она была сдержанной, не такой, как другие девушки.

Джейк прокашливается.

— Ты знал ее до того, как она… Перед… этим. Ты сам ее нашел, помнишь? И она была… сломлена. Может, так же и у Изабель. Это ее крик о помощи?

— Но Изабель же не сломлена, черт возьми.

Он кивает, соглашаясь.

Входит Эдди, останавливается и смотрит на нас.

— Она просто подросток, изучающий мир. Оставьте ее в покое, — говорит она, затем снова уходит, забрав свой телефон со столика.

Эдди и Изабель очень близки. Она рассказывает Эдди то, что не расскажет Роуз и мне.

— Эдди не обязательно знать, если мы подстрелим парочку.

Джейк небрежно пожимает плечами, снова включая телевизор.

Глава 4

Роуз

— Они серьезно обсуждают идею подстрелить кого-нибудь из мальчиков, которых она приводит домой, — присаживаясь, говорит мне Эдди.

Мы живем по соседству и давно уже стали друг другу, как сестры. Никогда не думала, что смогу стать с кем-то так же близка, как с Кейси. Но с Эдди очень легко общаться.

Входит Лиам-младший и идет прямо в распахнутые объятия Эдди. Она крепко стискивает его, а он кладет голову ей на плечо. Лиам не двигается, а я улыбаюсь, глядя на то, какие близкие у них отношения. Она решила не усыновлять ребенка, вместо этого посвятив все свое время нашим детям. Мы все — практически одна большая счастливая семья, какой у меня никогда не было.

— Она просто привлекает внимание, — бубнит Лиам-младший в плечо Эдди.

Та улыбается в ответ, а я качаю головой.

— Она просто подросток. Это не значит, что она глупая. Я так думаю, — пожимаю я плечами.

А что я могу сделать? Оградить ее от парней? Можно, но это не сработает. Моя мать пробовала так делать, и вышло ужасно. Поэтому мне нужно предпринять иные меры и молиться, чтобы это сработало.

— Папа сказал, что убьет следующего парня, с кем она будет целоваться, — смеется Лиам и убегает к компьютеру.

— Ты с ним еще не поговорила?

Я заношу руку с ножом над недорезанным яблоком и впиваюсь в Эдди взглядом.

— И что мне спросить? «Лиам, ты случайно не подрабатываешь у Сакса киллером»?

Чувствую опустошение как внешнее, так и внутреннее.

Мне не хочется думать об этом. Такое просто хочется поскорее пережить и забыть.

— Я спрашивала Джейка. Он сказал, что поговорил с Саксом, и тот рассмеялся в ответ. Сказал, что Блэка не заставить делать такое.

Я расслабляюсь. Я видела пару статей, которые напоминают мне о прошлом Лиама. Совершенные им убийства всегда проходили гладко. Те люди, которых он убивал… все было точно так же. Но Блэк бы сделал такое только по просьбе Сакса, не по собственной воле. Мой Лиам оставил ту жизнь. Сейчас он полностью с нами.

— Спасибо, Эдди.

Я не просила ее говорить с Джейком, но она все равно это сделала. Огромная помощь, если учесть, что он — единственный, с кем близок Лиам.

— Ну так что, какие планы на Рождество? Снова будем праздновать тут? — спрашивает моя подруга.

Улыбаюсь в ответ. Каждый год я устраиваю большую рождественскую вечеринку и приглашаю всех друзей и родственников. Мы все одеваемся в белое или зеленое, дети едят вкусности, а взрослые вместе выпивают. Это мое любимое время года.

— Да.

Эдди улыбается в ответ.

— Может быть, теперь ты не будешь так напряжена. Тем более, раз Блэк не делал того, о чем ты думала.

Я качаю головой.

— Наверное. Но это все равно не объясняет того, где он был и что делал. И почему я унюхала на нем запах пороха по возвращению домой.

Эдди встает и подходит ко мне. Потом ободряюще обнимает за плечи и притягивает в свои объятия, крепкие и успокаивающие.

— Он был хорошим все эти годы. Ну, может, не таким хорошим, как в общепринятом понимании, но для Блэка — хорошим. Ты же понимаешь, о чем я? — Она чуть отодвигается и целует меня в щеку.

— Был. Конечно.

Как только эти слова срываются с моих губ, заходит Лиам-старший. И идет прямо ко мне, как и каждый раз, когда входит в дом. Обнимает меня руками за талию и притягивает ближе.

— Этот день нужно завершить в постели… ты снизу, а я на тебе, — шепчет он мне на ухо так, чтобы услышала только я. Киваю в ответ, соглашаясь.

Хайден входит с бутылкой пива в руке и напряженным выражением лица.

— Почему ты пьешь? — спрашивает Лиам, сжимая мою талию крепче.

Хайден подносит бутылку к губам и демонстративно делает глоток. Он допивает пиво, выбрасывает тару в мусор, а затем с вызовом смотрит поверх меня на Лиама. На лице нашего сына явно читаются боль и злоба. Оглядываясь на Блэка, я вижу, что его лицо, как обычно, ничего не выражает, но легкий трепет ресниц говорит мне много больше — он злится, хотя и не хочет этого показывать.

— Что тут происходит? — Вырываюсь из рук Лиама и отступаю.

Он тянется за мной, но я не позволяю притянуть себя назад. Джейк садится за Эдди, оба молчат и ждут, что же скажу я, какой вопрос задам. Рассказывать самостоятельно не хотят.

— Кому-то придется рассказать мне в чем дело прямо сейчас.

— Да, пап, почему бы тебе не сказать ей?

Голос Хайдена полон яда. Я оглядываюсь на Лиама, скрестившего руки на груди и внимательно наблюдающего за собственным сыном.

— Не о чем говорить. Может, пройдешься, чтобы остыть?

Хайден подходит к холодильнику и достает еще одну бутылку пива. Джейк порывается остановить моего мальчика, но останавливается, когда я делаю шаг вперед и кладу ладонь на его плечо. Хайден ничего не говорит, просто остается на месте, прислонившись к холодильнику.

— Кому-то лучше начать говорить. Сейчас же.

Перевожу взгляд с Хайдена на Лиама, но оба молчат, поэтому я смотрю на Джейка. В воздухе повисает тяжелое молчание.

— Мать Хайдена вернулась.

— Но его мать — Роуз, — вставляет Эдди.

Все молчат.

— Ох… — Эдди замолкает и неловко опускает взгляд в пол.

Мое сердце так сильно бьется, что вот-вот вырвется из груди. Эта женщина ему не мать. И очень плохой человек. Она использовала и обращалась с Хайденом, будто он был ее рабом. Избивала его, когда злилась. Морила голодом. Пренебрегала им. Она его не заслуживает.

— Мам.

Наверное, у меня начинается аритмия. Смотрю на Лиама, ловя его ответный взгляд.

Он ждет, как же я отреагирую.

Прежде чем высказать свое мнение, он оценивает, в каком состоянии нахожусь я.

— Ее возвращение ничего не значит.

Лиам лжет.

Быстро перевожу взгляд на Хайдена, который больше не опирается на холодильник. Мой мальчик смотрит на меня.

— Ты хочешь с ней познакомиться? — спрашиваю я, хотя знаю ответ наперед.

Глаза Хайдена блестят, и он дважды кивает.

Не могу вынести этого. Мое сердце разбивается.

Эта сука его не заслуживает.

Совсем.

Лиам тянется ко мне, но я отталкиваю его руку и поворачиваюсь, чтобы быть лицом к лицу.

— Почему ты мне не сказал?

— Это глупо. Она ему не мать. Ты его мама. — Лиам смотрит поверх меня на Хайдена. — Не так ли, Хайден?

— Ты же знаешь. Мама, тебя никто не заменит.

На меня всегда странно смотрели, когда мы ходили куда-то с Хайденом. Я слишком молода, чтобы быть его матерью, но эти взгляды никогда меня не беспокоили. И никогда не побеспокоят.

— Если ты хочешь познакомиться с ней поближе, то сделай это. Встреться с ней. Я не против.

Хайден открывает рот, но, так ничего и не сказав, снова закрывает.

— Если ты ей хотя бы цент дашь, я тебя убью, — говорит Джейк.

Он встает и уходит, захватив с собой Эдди. Они не прощаются. На кухне остаемся только мы втроем.

— Мам, она не просила денег.

Хайден бросается в мои объятья, и я обнимаю его. Мысль о том, что придет кто-то, кого он будет любить больше, чем меня — болезненна. Боль в моем сердце реальна, врать не буду. Но я уважаю его желания. Он уже взрослый. Пора позволять ему совершать собственные ошибки, не влезая со своей поддержкой. Это горькая пилюля, особенно для Лиама. Но если пойти иным путем, то Хайден никогда не выйдет из тени своего приемного отца.

— Пока она не вредит тебе, то пусть.

Я отпускаю его, и Хайден выходит из комнаты. Повернувшись к Лиаму, я подхожу к нему и отбрасываю его руки, когда он пытается притянуть меня к себе. Он не выглядит шокированным.

— Секреты! Не смей ничего скрывать от меня, Лиам Блэк! Он мой сын в такой же степени, как и твой!

— Никаких секретов, — говорит он мне. Лиам подходит ближе, медленно обнимает меня за бедра, но не притягивает к себе. А потом наклоняется, его губы касаются моих, когда он говорит: — Моя Роуз… Я буду любить тебя вечно. В этой жизни и следующей.

Мое сердце тает, как масло. Как и всегда рядом с ним, каждый чертов раз.

Масло, знакомься, Блэк. Лиам Блэк.

Глава 5

Блэк

Секреты. Я обещал не хранить их. Умалчивать что-то от нее просто убивает меня. И знание расстроит ее больше, чем неведение. Но еще больше меня пугает то, что она может сделать, если узнает.

— Ты рано проснулся.

Рядом садится Изабель. Она так выросла. Никогда не подумал бы, что у меня будут дети, тем более девочка.

Ничего о них не знаю.

Поправка. Не знал.

До нее.

Опытным путем я понял, что в определенные дни месяца она становится капризной, и шоколад в это время — ее любимая еда. А еще, что я становлюсь злом, когда запрещаю ей приходить поздно, или когда она гуляет со своими нищебродами-дружками. И я, кстати, говорю про конкретных парней.

— Мама спит. Я отвезу тебя в школу.

Роуз не спала всю ночь. Готовила для так называемой матери Хайдена, которая должна прийти сегодня к нам на ужин.

— Я и сама могу дойти.

Я качаю головой.

— Даже не начинай.

Она откидывается на спинку сидения и склоняет голову мне на плечо. Несмотря на то, что ее тянет к ужасным парням — она хороший ребенок. Сострадательный. Хорошо относится к брату — когда не злится на то, что он говорит о ее дружках.

— На танцы пойдешь в черном? — спрашивает она, забрав у меня чашку и отпивая кофе.

— Да.

Танцы для отцов и дочерей пройдут в эти выходные, и меня убедили их посетить. Хотя нет, я должен быть честным — Роуз уговорила. Попросту заставила через подкуп.

— А можно мне тоже надеть черное? Чтобы мы были одинаковыми.

— Звучит здорово, — говорю я, забирая кружку из ее рук.

Она натягивает лямки рюкзака на плечи и говорит:

— Надень розовый галстук.

Я закашливаюсь, расплескивая кофе. Изабель смеется и идет к двери.

Почему женщины в моей жизни так любят розовое?

***

— Если она спросит меня, работаешь ли ты сегодня, что сказать? — говорит Сакс, выходя из офиса.

Он заберет Кейси, их дочек, и они вместе поедут ко мне. Не хочу быть там, не хочу встречаться с биологической матерью Хайдена. Больше никогда в жизни. Этой суке нет до него дела. Ее волную только деньги. И это мне придется позаботиться о нем, когда она разобьет ему сердце. Точно так же, как когда он был ребенком.

— Скажи Роуз, что сегодня я занят с важным клиентом и не могу уйти.

Сакс качает головой.

— Ты ставишь меня в неудобное положение, Блэк, а это хреново.

— Доброй ночи.

Он качает головой и уезжает. Роуз всю ночь готовила и убиралась, чтобы принять мать Хайдена. Даже я не смог бы сделать больше. И вместо этого делаю кое-что полезное. Я, блядь, иду работать.

Еду в местный бар и вижу его через окно. Он говорит с юношей, слишком молодым, чтобы иметь с ним хоть что-то общее. Тянусь рукой к пушке под сидением. Глушитель уже установлен.

Я еще не вылез из машины, когда парень поворачивается, и мое сердце замирает. Ноги начинают двигаться прежде, чем я успеваю себя остановить. Вбегаю в бар, руками обхватываю шею мужика и сбрасываю ублюдка со стула, впечатывая в пол.

Хайден смотрит на меня остекленевшими глазами, не понимая, что происходит.

— Па-а-ап, — бормочет он невнятно. Его глаза налиты кровью.

Смотрю на мужика. Тот сучит ногами, пытаясь выбраться.

— Что ты ему дал?

Мужик пытается качать головой.

— Ничего! — Ложь покидает его рот и прокатывается по бару.

Хайден пытается встать, но падает и тяжело оседает в кресле, в котором сидел. Притянув мужчину к себе за воротник, я вжимаю дуло пистолета ему в живот.

— У тебя ровно две секунды, чтобы сказать мне, что именно ты дал моему ребенку, прежде чем я нажму на курок и всажу пулю в твой живот.

— Всего лишь то, что сделает его немного счастливее.

Отталкивая его, я не убиваю его тут же, но не сомневайтесь, я это сделаю. Просто сейчас слишком много свидетелей. Тяну Хайдена на себя, он едва может стоять на ногах. Бармен смотрит растерянным взглядом, он не уверен, что делать. Качаю головой и тащу сына в машину. Он легко и со стоном падает на сидение.

Оглядываюсь назад и вижу, как мужик садится в свой спорткар и спешно уезжает.

Убью ублюдка завтра.

А может и сегодня.

— Па-а-а-ап… я не хотел…

Я не отвечаю. Просто везу его домой. Когда я подъезжаю, Роуз стоит у входа и прижимает мобильник к уху. Она одета в черное обтягивающее платье. На лице застыло выражение беспокойства. Потом бежит к машине, когда замечает меня, прямо к пассажирскому сидению. Трогает лицо Хайдена, проверяя, все ли с ним нормально.

Затем смотрит на меня.

— Что случилось? Что с ним произошло?

Очухавшийся Хайден дотрагивается до щеки Роуз, нежно ее поглаживая. Она ловит его ладони в свои, позволяя продолжать.

— Заведи его в дом. Мне нужно отъехать.

Идеальные голубые глаза Роуз округляются. Она с силой сжимает руку Хайдена.

— Это не он с собой сделал?

Я выжимаю сцепление, ожидая, пока они отойдут.

— Ну уж нет, ты никуда не поедешь, Лиам Блэк! Быстренько вылезай из машины и помоги мне внести нашего сына в дом.

Я сильнее сжимаю руль. Хочу убить того мужика. Медленно. Болезненно. Доводя до агонии.

— Лиам! Ты нужен мне!

Голова Хайдена покоится на плече Роуз, но он сам все еще остается в машине. Веки нашего сына закрыты, он уснул. Я глушу двигатель, вылезаю из машины и, отодвинув Роуз, подхватываю Хайдена на руки. Он уже ростом с меня, и такой же мускулистый и большой.

— Блядь.

Во двор выходит Изабель.

Вот тогда я и вижу ее, биологическую мать Хайдена, смотрящую на нас. И она выглядит ничуть не обеспокоенной состоянием сына.

— С ним все будет хорошо? Скажи мне, что с ним все будет в порядке? — причитает рядом Роуз.

Биологическая мать Хайдена не говорит ни слова. Она просто смотрит на меня, и я знаю, что в этот момент она здесь не для того, чтобы увидеть его. Она пришла проверить, что может с него поиметь. Или, я бы сказал, с нас.

— Пошла вон.

Мой голос звучит резко, и она вздрагивает, когда я оказываюсь рядом. Следом идут извинения Роуз.

— Извини, Сэнди, сегодня ничего не выйдет.

Потом я слышу, как захлопывается дверь и подходит Роуз — в этот момент я как раз укладываю Хайдена на кровать. Я притягиваю Роуз к себе, а моя женщина плачет, глядя на нашего сына.

— Я принесу одеяло.

Она кивает, а затем садится на диван в этой же комнате. Туда же, где она сидела все ночи, присматривая за Хайденом, пока тот болел. Она так со всеми детьми поступала, но сегодня все по-другому. В ее глазах читается страх.

Глава 6

Роуз

Он не шевелится всю ночь. Несколько раз я даже вынуждена проверить, а дышит ли вообще Хайден. Сижу рядом, одетая в маленькое черное платье, и не двигаюсь. Пару раз Лиам приносит кофе, чтобы проверить, как я. От него буквально веет желанием отомстить, равно как и гневом. Но мне не хочется, чтобы он уходил, чтобы снова шел по той страшной кривой дорожке. И хотя он не раз ходил по ней, но удача ведь не вечна, правда? В последний раз это вылилось в потерю. Долгую, болезненную, на многие годы. Он пропустил все детство Лиама-младшего. Еще одна разлука просто убьет меня. В этот раз наверняка.

— Мам? — Хайден садится, и я автоматом вскакиваю на ноги, чтобы подойти и убедиться, что с ним все хорошо. — Мам, со мной все в порядке.

Он отталкивает мою руку, и я качаю головой.

— Что случилось, Хайден? Я так волновалась.

Прежде чем ответить, он берет бутылку воды, которая стоит у кровати, и одним махом осушает ее.

— Я боялся, как отреагирует отец. Пошел выпить… потом не помню. Будто провал в памяти.

— Тебя чем-то опоили. Лиам тебя нашел.

— Папа видел?

Я киваю. Единственное чего точно не хочет наш сын — это разочаровать хоть кого-то. Вот такой он. По крайней мере, с нами.

— И что он сделал?

Другому ребенку и в голову бы не пришло такое спросить. Но Хайден видел, что делал и что может сделать Лиам. И думает, что видел уже все.

— Ничего. Он привез тебя домой.

Хайден качает головой, потом вскакивает, но сразу же садится, потому что у него кружится голова.

— И… она приходила?

Я медленно киваю.

— Приходила.

В его взгляде отражается боль.

— Она все видела, да?

— Неважно, что она видела, Хайден. Тебе нужно восстановиться. Как насчет душа и завтрака?

— А где папа?

Посмотрев через плечо, я замечаю Лиама на кухне. Он смотрит в нашу сторону, ждет пока мы выйдем. Знает, что Хайден очнулся.

Прежде чем я успеваю ответить, дверь спальни отлетает в стену и появляется Джейк. На его лице отчетливо читается злость.

— О чем, черт возьми, ты думал? Ты же знаешь, что нельзя принимать выпивку от чужих людей! Что за хрень, Хайден?! Я знаю, что ты привык к тому, что тебя окружают плохие парни, и ты привык к нам, ненормальным засранцам. Но это же не повод ослаблять свою чертову бдительность! — Джейк делает шаг вперед, хватает голову Хайдена обеими руками и толкает ее. — Тебе следует задуматься. Как ты думаешь, почему твой отец оставался в живых так чертовски долго? А? Потому что он умный ублюдок!

— Джейк, — зовет Лиам.

Джейк затыкается и выходит из комнаты.

Хайден опускает голову.

— Они просто заботятся о тебе.

— Я облажался, мам. Я знал, что с этим мужиком что-то не так. Я был на грани.

Я крепко обнимаю сына. Джейк и Лиам шепотом переговариваются на кухне. К моменту, когда я выхожу и тихонько прикрываю за собой дверь, они оба одновременно замолкают, не дав мне ничего услышать.

— Меня Эдди ждет, — говорит Джейк, пытаясь быстренько улизнуть.

— Ты же не дашь ему сделать что-то эдакое, да, Джейк?

Глядя на Лиама, я не могу видеть выражение лица Джейка. Но могу слышать, как он останавливается.

Блэк качает головой и смотрит на меня.

— Джейк не влияет на мои решения.

Снова слышатся шаги Джейка, и на этот раз я знаю, что он уходит.

— Лиам, Рождество почти настало. И я хочу, чтобы этот год стал идеальным. Хайден переедет. Это наш последний год вместе. Дети растут очень быстро. Скоро они начнут проводить время не с нами, а с друзьями. Хватить безумствовать, потому что я знаю, о чем ты думаешь и что хочешь сделать. Ты хочешь навредить человеку, который посмел обидеть нашего мальчика. И я хочу, но не буду, потому что так не делают. Нормальные люди.

Тяжело дыша, я смотрю на него.

— Я не нормальный.

Я качаю головой.

— Это все, что ты вынес из нашего разговора? — Я вопросительно приподнимаю брови.

— Мам? — Обернувшись, я вижу Хайдена, стоящего у его двери. Он переводит взгляд с меня на Лиама, и обратно. — Сэнди хочет приехать на Рождество.

— Хм-м-м-м-м… ладно. А ты этого хочешь?

Хайден снова смотрит на Лиама, тот возвращает взгляд, будто пытается разгадать намерения нашего сына.

— Хватит, — говорю я, и Лиам переводит взгляд на меня. — Прекрати. Я знаю, что ты пытаешься сделать. Не делай так.

Лиам ставит чашку с кофе и зовет Изабель. Она входит уже готовая ехать в кино. Лиам берет ключи и молча выходит, пройдя между нами.

— Он не специально, — говорю я Хайдену. На его руках бугрятся мускулы, и я понимаю, что это уже не мой маленький мальчик. Так сложно его отпустить, хотя, наверное, сложнее всего понять, что уже пора.

— Он прошел долгий путь, — говорит Хайден, убирая руку от подбородка, который только что сжимал, и я подхожу, чтобы дотронуться до его лица.

— Как и ты. И пути назад нет.

Хайден кивает, соглашаясь.

— Есть кое-что еще…

— Что?

— Хочу, чтобы ты с ней встретилась. Сегодня.

— А Лиам? — спрашиваю я, но мой мальчик отрицательно качает головой.

— Он напугает ее, и она закроется.

Я киваю, соглашаясь.

Многие люди решают свернуть с пути, понимая, что на дороге им встретится Лиам. Репутация опережает его, пусть даже мой муж больше не убийца.

— Ты готов к этому? Тебе нужно отдохнуть.

— Мам, я в порядке. — Он поворачивается и идет в свою комнату, но оборачивается, взявшись за дверную ручку. — Спасибо.

Я улыбаюсь, но глаза наполняются слезами. Первая скатывается по щеке, когда за ним закрывается дверь.

Глава 7

Блэк

Нетерпеливо постукивая ногой, я жду у своей машины.

Я выследил его.

Добыл всю информацию, что можно было найти.

Имя: Джордж Куннер.

Возраст: 52

Профессия: врач-травматолог.

Прочее: не женат, детей нет. Предполагается склонность к молодым мальчикам, но доказательств нет.

Он врач, и это приводит меня в ярость. Мужик, который подсыпал моему сыну наркотик — чертов доктор, тот, кто вообще-то должен помогать людям. И еще он человек, у которого достаточно денег и времени, чтобы одурманивать и насиловать парней. Это достаточно весомая причина, чтобы мне заняться им вплотную. И еще есть мать одного потерпевшего, которая желает, чтобы он исчез раз и навсегда. Ее мальчик примерно того же возраста, что и Изабель — попал под прицел доктора Куннера и проснулся с расстегнутыми штанами, которые поправлял добрый доктор. Доказательств было недостаточно, но парень знал, что ублюдок… сделал что-то. И таких эпизодов было хоть отбавляй.

Заказ сделан.

Деньги перечислены.

И, честно говоря, именно этот заказ делает меня в разы счастливее. Возможность избавить мир от такого, как он. Скорее всего, с применением толики пыток… да я живу ради подобного.

Его дом стоит на вершине холма. Место просто кричит о богатстве и достатке владельца. Все, что его окружает, говорит об этом — от «БМВ» на идеальной лужайке до размера дома, который поистине грандиозен.

Через окно видно, что он сидит в кресле, опираясь на широкую откидную спинку. Не подозревая, что кто-то следит за каждым его движением. Не подозревая, что я пришел, и его жизнь вот-вот прервется. Единственное, что меня беспокоит — я не вижу никакого раскаяния за то, что он сделал вчера.

Звонит мобильный, и на экране я вижу лицо Роуз. Прошло уже несколько часов, но я так и не решился вернуться домой. Не могу смотреть на Хайдена в таком состоянии — сразу вскипаю. Джейк хотел присоединиться к вечеринке с Куннером, но этот заказ принадлежит только мне. И не в деньгах даже дело, я отправлю их назад. Это дело личное. Касается только меня и Хайдена.

— Роуз.

— Лиам, у него есть девушка, и она такая милая. Тебе она понравится. Наверное. Он пригласил ее сегодня, чтобы встретиться со мной. Свою девушку.

— Угу.

— Не пугай ее, он очень боится, что ты ее напугаешь. Постарайся улыбаться, когда он будет говорить о ней. И когда он будет вас знакомить, — отвернувшись от Куннера, я слушаю и иду в сторону машины. — Хотя нет, не улыбайся. Твоя вымученная улыбка выглядит так, словно ты серийный убийца.

— Я бы сказал, что выгляжу, как наемник.

— Раньше выглядел… — тихо возражает она.

— Да, — соглашаюсь я.

— Ты же вернешься сегодня, да? Работаешь не допоздна? Ты нужен мне дома, Лиам Блэк. Сейчас же.

Завожу мотор прежде, чем Роуз заканчивает говорить.

— Уже еду.

Я вешаю трубку и бросаю последний взгляд на дом. Моя жертва сидит все там же, где я его оставил, и смотрит телевизор.

Такая мразь должна умирать медленно.

И я об этом позабочусь.

***

Еще до того, как переступаю порог нашего дома, ее руки оказываются на мне. Потянув за рубашку, она втягивает меня внутрь, а я пинком захлопываю дверь, притягивая Роуз ближе. Ее губы прижимаются к моим.

— Дети у Джейка, — говорит она мне в губы.

Я ухмыляюсь и хватаю ее за задницу. Роуз хихикает, немного отстраняется и срывает с себя рубашку, полностью обнажаясь. Умираю от желания обхватить ее соски губами.

Но она останавливает меня, обхватывая лицо ладонями и поднимая мою голову, чтобы дать нам время добраться до нашей спальни.

— Скажи, что ты любишь меня, Лиам Блэк.

Подталкиваю ее к кровати, и она скидывает шорты и ложится совершенно голая.

Вся, блядь, моя.

МОЯ.

В голове шумит.

Касаюсь рукой ее икры, я медленно скольжу пальцами вверх, пока не достигаю внутренней части бедра. Роуз делает глубокий вдох, а затем максимально медленно выдыхает. В ее глазах горит похоть, руки прижаты к бокам. Моя девочка старается оставаться недвижимой, пока я рисую пальцами замысловатые узоры на ее бедрах.

И когда добираюсь до ее сладкой киски, Роуз вздрагивает от предвкушения. Наклоняюсь, и мое дыхание касается внутренней стороны ее бедра.

— На тебе осталось слишком много одежды, — бормочет она.

— У меня есть все, что мне нужно.

Роуз смеется над моими словами. Обнаженная и совершенная. Во всех отношениях. Языком провожу по внутренней поверхности ее бедра. Дыхание Роуз становится еще глубже.

— Лиам.

— Роуз, — откликаюсь я, целуя другое бедро, и веду языком вверх, добираясь туда, где она хочет, чтобы я был.

— Не дразни меня, Лиам Блэк.

Я посмеиваюсь над ней. Сейчас самое время дать ей то, что она хочет — прижаться губами ее киске. Роуз скользит ладонями по моим волосам, но она не тянет на себя и не командует, где хочет меня больше всего. Просто держится, поглаживая меня пальцами, пока я беру у нее все, что моя женщина может мне дать. Погружаю два пальца, и она крепко сжимает их. Власть над ней заманчива. Но власть, которую она имеет надо мной — самый дурманящий наркотик на планете.

Я часто задаюсь вопросом, чувствуют ли другие то же самое, что и мы. То, что мы созданы друг для друга. А ее любовь безгранична. Роуз любит меня всем своим существом, и я воспринимаю это как эгоистичный придурок, коим и являюсь. Я так этого хочу. Хочу всю ее — каждый ее вздох, саму ее жизнь.

Я хочу ее.

Я выбираю ее.

Роуз кончает от моих пальцев и отталкивает меня, чтобы я разделся.

— Слишком много одежды, — повторяет моя девочка.

Она права. Но мой приоритет — ее удовольствие. Так всегда было и будет.

У меня жуткий стояк. Член готов порвать штаны с тех самых секунд, как я увидел ее в дверях, готовую для меня. Так происходит каждый раз, несмотря на все то время, что мы провели вместе. Я буду хотеть ее всегда.

Она смотрит на меня так, словно очень голодна, а я — последняя еда, доставшаяся страждущему. И я готов стать последней трапезой. В этой жизни или следующей.

Я забираюсь на кровать и нависаю над ней, а Роуз обхватывает меня ногами. Скользит рукой между нашими телами, обхватывает мой член и вставляет его сама. Прямо в мокрую, сладкую киску. Громко стонет, обнимая меня другой рукой.

Одно движение внутри нее — и я готов кончить. Я такой голодный, словно настоящее животное. И касаться ее — все, что мне необходимо для выживания. Она — то, что мне нужно.

Я беру ее, и она выкрикивает мое имя в такт движениям, сильно впившись ногтями в мою спину. Она очень зла, как же я не заметил этого раньше? Я слишком зачарован процессом, вот почему.

Выскальзываю из нее и встаю с постели. Роуз качает головой.

Теперь она понимает, что я знаю все. Поворачивается и встает на четвереньки. Беру ее за бедра и делаю то, что любой мужчина сделал бы с женщиной, которую жаждет, любит, восхищается и хочет. Притягиваю к себе и мощно проскальзываю внутрь. И трахаю до тех пор, пока мы оба больше не в состоянии разговаривать, не говоря уже о том, чтобы двигаться.

Глава 8

Роуз

Смотрю как он спит. Лиам лежит на животе, повернувшись ко мне лицом и положив ладонь на мой живот где-то в районе пупка. Обнаженный и прекрасный в своей первозданной красоте.

— Спи, давай. — Он притягивает меня ближе, чтобы наши тела соприкасались плотнее. Внизу живота тянет.

Одного раза ему не хватило — мы сходили в душ и вернулись в постель. Но теперь я не могу прекратить думать о Рождестве.

— Все должно пройти идеально. Я хочу, чтобы так было.

Лиам рычит, потом потягивается, кладет голову на мою грудь, целует и отвечает:

— Все так и будет. У тебя всегда выходит идеально.

Иногда — только иногда — то, что он говорит, отправляет меня в прошлое. Лиам вкладывает в сказанное столько смысла. И он не станет делиться своими умозаключениями со всеми подряд. Только с людьми, которым посчастливилось познакомиться с мистером Блэком и узнать его получше. Он не думает, когда делится со мной своими мыслями, и это доверие бесценно.

Убрав его руку с себя, забираюсь ему на спину и ложусь поверх. Лиам ухмыляется, не открывая глаза, а я целую его в спину. Мы оба обнажены, и я чувствую тяжесть на душе, но прикосновения к нему заставляют это ощущение уйти.

— Ты делаешь меня очень счастливой, — говорю я, целуя его в шею. — Никогда не меняйся, Лиам.

Он качает головой, по обыкновению ухмыляясь.

— Я спиной чувствую, как ты ко мне прижимаешься лобком. И снова тебя хочу.

Лиам переворачивается и подминает меня под себя, заставляя глупо хихикать.

— Мам, Изабель ведет себя, как корова.

Он замирает и быстро подтягивает одеяло, чтобы накрыть нас, как раз в тот момент, когда вбегает Лиам-младший. Он всегда ловит нас в ситуациях, когда не должен. И жалуется на это при каждом удобном случае. Но я ни слова не скажу Лиаму-старшему, потому что обожаю, когда он ко мне прикасается.

— Серьезно?

Лиам-младший выходит, громко захлопнув за собой дверь.

Выбравшись из объятий Лиама, я встаю и накидываю шелковый халат. Он тоже встает, натягивает брюки и идет к двери. Потом оглядывается на меня, прежде чем открыть ее.

— Возвращайся в постель. Голая. У нас планы на сегодня… — на его лице плотоядная ухмылка, — …очень много трахаться, больше ничего.

Лиам выходит, закрыв за собой дверь.

Вот, что я имею в виду.

Предельная откровенность.

***

Тишина оказывается недолгой. Изабель едет домой сама, и Лиам злится, что она не поехала с ним вместе. Хайден тоже приезжает домой — на этот раз со своей девушкой Мирандой. Лиам еще не встречался с ней, и, честно говоря, я не уверена, что Хайден готов к их встрече. Видимо, я ошиблась.

Лиам готовит на кухне, когда Миранда подходит и здоровается. Хайден сжимает ее бедро, будто ей нужна защита. Она тихая и очень похожа на Хайдена, если не знать его настоящий характер.

— Папа.

— Лиам.

Мы с Хайденом зовем его вместе. Он выходит с кухонными щипцами в руке, пристально смотрит на нас, а затем на Миранду, которая один раз поднимает взгляд и снова опускает его в пол.

— Это Миранда, — представляет девушку Хайден, все еще держа руку на ее бедре.

Она поднимает взгляд на его лицо и дарит Хайдену робкую улыбку.

Миранда худенькая, даже худее меня, с короткой стрижкой «пикси». Наверное, у них с Изабель почти один размер.

— Здравствуйте, сэр.

Лиам кивает ей, а потом разворачивается и снова уходит на кухню.

На лице Хайдена отчетливо читается разочарование.

— Останетесь на ужин? — спрашивает Лиам.

Выражение на лице Хайдена сменяет легкая улыбка.

— Ага.

— Хайден, мама и папа снова это сделали… выгнали нас и были голые.

Хайден ерошит волосы Лиама-младшего, который сейчас пытается отрастить их, как у старшего брата.

— В следующий раз просто держись подальше, — подмигивает он, и Миранда краснеет.

Она кладет руку на грудь моего старшего сына и смотрит на него снизу вверх. В ее взгляде отражается любовь, мне это хорошо видно. А вот про Хайдена я такого сказать не могу.

— Миранда, я так рада видеть тебя снова, — говорю я. Она улыбается, но все еще держится рядом с Хайденом, будто приклеенная. — Хайден, поможешь отцу? А Миранда может помочь мне накрыть на стол.

Он отстраняется, и девушка провожает его взглядом, пока фигура Хайдена не скрывается в дверном проеме.

— Он тебе действительно нравится, — говорю я, доставая тарелки.

— Очень сильно, — смотрит она на меня.

— Хайден хороший парень.

— Он тихий и всегда думает, прежде чем начать говорить. Это в нем самое лучшее. Многие парни просто стремятся переспать с девушкой, но Хайден не такой.

Хочу поправить ее. Пояснить, что Хайден все-таки мужчина, и он именно такой. По крайней мере, был. Мы знаем о некоторых его девушках. Они приходили сюда и умоляли дать с ним увидеться. Он — дамский угодник, и Джейк очень гордится этим фактом. А вот Лиам — нет, он ненавидит девочек, которые слоняются вокруг без дела, вместо того, чтобы учиться. Считает их слишком шумными и надоедливыми. Вот только Хайден уже долгое время не приводит сюда новых девушек — с тех самых пор, как поступил в университет. Мы думали, что он слишком занят работой и учебой, но, наверное, ошиблись.

— Так мило, — говорю я. Миранда присаживается за стол и начинает складывать салфетки. — Извини меня, я на секунду.

Миранда кивает и будто уходит в себя. Я иду на кухню, где нахожу Лиама и Хайдена, которые над чем-то смеются. Лиам слышит меня первым, разворачивается и целует в губы, возвращаясь к готовке.

— Она просто души в тебе не чает. Ты в нее влюбился?

Хайден смотрит поверх моей головы, туда, где сидит Миранда.

— Не так, как она в меня. — Он по-мужски честен. Это одна из тех черт, которые я в нем так люблю. — Но, может быть, все впереди.

— Может быть… — соглашаюсь я.

Лиам слушает наш разговор, но не комментирует. Он не двигается — это явный признак, что он крайне внимателен.

— Изабель почти дома. Хочешь оставить их с Мирандой наедине? Может, стоит пойти и спрятать свою девушку?

Хайден хихикает себе под нос, прекрасно зная, какая у него сестра. Изабель шумная и несносная, и откуда это в ней совершенно непонятно. Лиаму нравится винить в ее поведении Джейка.

— Кстати о Изабель, ты готов к завтрашнему дню?

Лиам со стоном оборачивается, кладет ладони мне на талию, и я делаю шаг вперед, оказываясь в его объятиях.

— Если это значит надеть розовое, то я остаюсь дома.

— Она все равно хотела надеть те же цвета, что и у тебя, — смеюсь я.

— Хорошо, — говорит он, глядя на меня. А потом спрашивает: — Думаешь, он серьезно?

Я киваю.

— Думаю, это самые серьезные его отношения с девушкой. Но не думаю, что именно таких отношений хочет она. Очень сильная влюбленность. — Блэк кивает в ответ. — И она придет на Рождество.

— А что насчет того, что «будем отмечать только в кругу близких»?

— Ну, моя мама все еще в путешествии.

— Боженька меня любит.

Я бью его в плечо, а Лиам смеется. Но мама действительно иногда перегибает. Сейчас мы близки, но мой мужчина не всегда выносит мамины капризы.

— Будь милым сегодня, хорошо? Он ищет твоего одобрения. Больше ничье мнение так для него не важно.

В этот момент входят Джейк и Эдди. Лиам закатывает глаза и выпускает меня из объятий.

— Кто та девушка с прической «пикси», с которой говорит Изабель? — спрашивает Джейк.

Лиам смеется, услышав мой стон, а я бегу спасать Миранду от Изабель. Нет девушки достаточно хорошей для роли «девушки Хайдена». Для Изабель старший брат — почти супергерой.

Глава 9

Блэк

— Слишком туго.

Я со стоном ослабляю галстук. Роуз возится, чтобы завязать узел посвободнее. Затем отвлекается, опуская руки ниже и обхватывая мой член.

— Будешь хорошим мальчиком — сможешь получить награду, когда вернешься домой, — подмигивает она мне, и я ловлю себя на том, что пялюсь на нее.

— Ты что, говорила сейчас со мной так, будто я собака? — Она убирает руки и широко открывает глаза. — В таком случае, я просто обязан трахнуть тебя в позе по-собачьи.

Хватаю ее и разворачиваю, хлопнув по заднице. Роуз смеется и выпрямляется, поправляя задравшееся платье.

— Она нервничает. Будь паинькой, пожалуйста.

Целую Роуз в губы.

— Я всегда паинька.

Изабель открывает дверь. Нашим детям реально необходимо научиться стучать. Должны же быть какие-то границы. Пару раз они уже нарывались на горячее, но это, похоже, ничему их не научило.

— Отвратительно. Пап, ты готов?

Она такая красивая. Почти как ее мать. Длинные светлые волосы каскадом ниспадают по спине, оттеняя черную блестящую ткань платья. Сегодня она на каблуках, поэтому почти достает мне до плеча.

— Ты такая же красивая, как мама. — На щеках Изабель появляется румянец. — Ты всегда красивая, но сегодня просто ее копия. Только она носит красное.

Роуз сжимает мое бедро, вспоминая ту ночь, когда я снова нашел ее, одетую в красное. Это было много лет назад. Но она была и будет красивейшей женщиной из всех, что я когда-либо видел.

— Спасибо, пап. — Изабель прижимается щекой к моей груди и крепко обнимает.

Роуз плачет рядом, потом подходит и тоже обнимает дочь. Как же много времени прошло и какой путь уже проделан.

— Где моя девочка? — на весь дом грохочет голос Джейка.

Роуз выпускает Изабель, и Джейк мгновенно ее крадет в свои объятия.

— Не распугай всех мальчиков, ладно? — шепчет Роуз, протягивая мне руку, касаясь губами моих.

Хочу взять ее прямо сейчас, сделав все по-своему. Потому что последние несколько дней она не позволяет мне делать то, что нужно.

— Я постараюсь.

Она закатывает глаза.

***

— Можешь идти, пап. Я позависаю с Себастьяном.

Я здесь уже больше двух часов. Столько возможностей потанцевать, а я, блядь, не знаю как. Осматриваю комнату, взглядом останавливаясь на Себастьяне. Разглядываю его, и он опускает взгляд в пол.

— Прекрати, — просит Изабель, одергивая меня.

— Мама сказала, чтобы ты была дома к одиннадцати. Не опаздывай. Или Себастьян потеряет руку.

Изабель не воспринимает мои угрозы всерьез. Просто отмахивается от меня и уходит с блондинчиком-панком.

Стягиваю с себя галстук, собираясь уже уходить, когда меня останавливает одна из матерей, которая пришла на праздник с сыном. И сжимает рукой мою. Смотрю на ее ладонь, медленно переводя взгляд на лицо дамы, которая не перестает меня держать.

— Ой, простите. — Она мгновенно убирает руку и смотрит на меня. — Я — мама Себастьяна. Просто хотела с вами познакомиться. Вижу, что он нравится вашей дочке.

Она несет бред. Ее совершенно не интересует Изабель, и что думает моя дочь. Зная мою крошку, это продлится максимум месяц, а потом она пойдет дальше. Девочке нравится оставлять за собой разбитые сердца. И это меня нисколько не беспокоит. Пока она остается в безопасности.

— Ладно, меня зовут Алана. Знаю, сейчас дети на рождественских каникулах, но, возможно, вам будет удобно устроить встречу? Кажется, у них намечается что-то серьезное, хотя ваша дочь дерзкая девчонка, да?

Смотрю в ту сторону, где припаркован мой грузовик. Он безмолвно умоляет меня уйти и не разговаривать с этой ненормальной, которая наклоняется ко мне. Она касается рукой моего плеча, будто это нормально, касаться чьей-либо руки без разрешения. Потом, пожав плечами, гладит меня по предплечью, мягко улыбается и смотрит вниз.

— А ты не очень разговорчивый, да? — Она подходит все ближе, располагаясь прямо напротив. — Наверное, растишь свою дочь совсем один.

Она поднимает руку, чтобы снова меня погладить, но я делаю шаг назад, потому что не бью женщин.

А убиваю их?

Блядь!

Нет, этого я тоже не делаю.

— Нет, не один. А теперь прошу меня простить.

Сумасшедшая мамашка встает передо мной, останавливая, чтобы я не пошел дальше. Пытаюсь обойти ее, но эта сука настроена решительно. И теперь это меня бесит.

— Мне нужен твой номер, понимаешь? Чтобы организовать встречу.

Я качаю головой.

— Уверен, что у вашего сына есть номер Изабель.

Она склоняет голову набок, будто оценивая меня. Мне удается обойти ее, прежде чем она снова встанет у меня на пути, и проскользнуть в грузовик. Я оглядываюсь в зеркало заднего вида, когда отъезжаю, и вижу, что она продолжает наблюдать за мной. Интересно, сколько еще мужчин она пыталась подцепить сегодня?

Прежде чем отправиться домой, я поворачиваю руль и направляюсь в место, где мне необходимо побывать. Туда, где должен быть еще один труп.

Куннер сидит там же, где и в прошлый раз — в кресле с откидной спинкой. Однако на этот раз он не смотрит телевизор. Он надевает ботинки и завязывает галстук. Наблюдаю, как он идет к «БМВ», и это доказывает, что у него больше денег, чем мозгов. Остаюсь далеко позади, пока он выезжает, следуя за ним всю дорогу до бара, расположенного недалеко от того, в котором я его увидел в первый раз. Мой мобильный начинает звонить, когда Куннер входит в дверь. Он не проверяет окружающих, ни о чем не беспокоится. Не уверен, злит ли это меня еще больше, учитывая, какой он подонок. В конце концов, он лечит людей — чертов докторишка, но людям стоит снять розовые очки.

Вызов на телефоне завершается, но он начинает звонить снова.

На экране появляется имя Роуз. Я прикладываю телефон к уху, и она начинает говорить, не дожидаясь, пока я отвечу.

— Ты час назад ушел с танцев. Где ты?

Я наблюдаю за Куннером, идущим через весь бар. Смотрю, как он кивает мужчине рядом с окном.

— Прямо сейчас еду домой.

— Лиам…

— Я скоро.

Вешаю трубку. Это вторая ночь, когда он должен был умереть, но остается в живых.

В следующий раз ему уже так не повезет.

Глава 10

Роуз

Лиам снимает галстук и комкает его в руке, входя в дом. Его зеленые глаза твердо смотрят на меня.

— Изабель позвонила и сказала, что ты говорил с матерью Себастьяна и разрешил ей поехать к нему в гости. Это так?

— Нет.

— Я так и знала. Поэтому сказала ей ехать домой. Она должна быть тут с минуты на минуту.

Лиам снимает пиджак, и мне приходится держать себя в руках, чтобы не дотронуться до него. Чтобы не встать еще ближе. Он отсутствовал дольше, чем должен был. Обычно меня это не беспокоит. Но я знаю Блэка лучше, чем кто-либо на Земле. Иногда, когда он что-то замышляет, я это знаю. Вот и в этот раз — он о чем-то умалчивает. Возможно, не настолько значимое, но… Блэк ничего не скрывает от меня. Никогда.

— Так где ты был, Лиам?

— Просто ездил.

Это полуправда, я чувствую. Он совершенно точно недоговаривает.

— Или ты говоришь мне правду, или спишь сегодня на диване. Выбирай.

Блэк делает шаг ко мне, но я отступаю, чтобы он не смог коснуться меня. Но Лиам очень быстрый — обнимает меня руками и притягивает к крепкому мужскому телу.

— Я буду спать с тобой, потому что сказал правду. Я находился в своей машине все время. — Лиам прижимает мою голову к своей груди.

Поднимаю лицо и смотрю ему в глаза, зеленые, как трава. Он смотрит на меня, прожигая взглядом так, что хочется отвернуться.

— Ты все время был в машине?

Блэк кивает.

Подтверждает свои слова.

Мое сердце успокаивается, и я расслабляюсь в его руках.

— Как я понимаю, ты встретил Алану, мать Себастьяна, — говорю я и смеюсь, вспомнив, как Джейк прозвал ее «пиявкой».

— Знаешь ее? — спрашивает он.

— Джейк знает, — отвечаю с ухмылкой.

— Держу пари, это было интересно.

Блэк проводит ладонями вниз по моей спине, пока не достигает задницы. Он поднимает меня, и я автоматически обхватываю его ногами. Но тут открывается входная дверь, и входит Изабель. Я указываю в сторону ее комнаты, и она закатывает глаза.

Лиам несет меня в спальню, и я позволяю ему делать со мной все, что он хочет, ради духа Рождества и всего остального. Будем смотреть правде в глаза — именно я дарю подарки.

***

Я действительно пригласила мать Себастьяна к нам. Точнее, она настояла на том, чтобы прийти и обсудить наших детей. Лиам пытается свалить. Настаивает, что ему необходимо быть в другом месте, но не оставляет меня одну разбираться с родительницей парня нашей дочери.

В дверь стучат, и Лиам садится за стол, поставив на середину блюдо с булочками. Изабель бежит к двери, опережая меня, и я улыбаюсь, когда Себастьян и его мать приветствуют нас. Она одета в короткую розовую рубашку, так что живот и грудь оказываются выставленными напоказ. Стараюсь не пялиться. Действительно стараюсь. И не осуждать. Она может носить что хочет, и кто я такая, чтобы раздавать советы.

— Большое спасибо, что пригласили нас, я как раз подумала, что нам всем пора встретиться и познакомиться поближе.

Киваю, хотя это была именно ее идея. Она вроде как даже настаивала на этом, не дав даже шанса отказаться. Заходит в дом без приглашения, оглядывается и останавливает взгляд на Лиаме. Слегка машет ему, прежде чем подойти и сесть рядом. Он смотрит на нее так, словно у нее выросла вторая голова. Алана касается рукой его плеча. Я вижу, как он сдерживается, чтобы не попросить ее не прикасаться к нему. Лиам Блэк не любит, когда к нему прикасаются — особенно те, кого он не знает.

— Алана, верно? — спрашиваю я, закрывая дверь и проходя в комнату.

Она смотрит на меня с улыбочкой, такой же фальшивой, как и ее сиськи. Потом откидывается назад, убирая руку с плеча Лиама.

— Да. А ты — Лили?

Лиам смотрит вверх, ждет, что я отвечу.

— Роуз.

— Ой, да, верно. Я же знала, что у тебя имя как у какого-то цветка.

Лиам кашляет, напоминая, что она совершенно точно знает мое имя.

— Так что, вы хотите побеседовать о наших детях?

Алана оглядывается на Лиама, улыбается ему, затем снова смотрит на меня.

— Да. Ваша дочка просто маленькая воришка. Вертит моим Себастьяном как хочет.

Лиам смотрит мне за спину, и я понимаю, что сюда пришли дети. Оборачиваюсь, улыбаясь Изабель.

— Еда уже готова, как насчет того, чтобы вы вдвоем принесли все сюда? — Изабель кивает, утаскивая за собой бестолкового Себастьяна.

— Алана, давай я буду с тобой откровенна, хорошо?

Она кивает, откидывается на спинку и снова улыбается Лиаму. Рукой тянется к его плечу, но он сразу же отодвигается.

— Изабель не будет у вас оставаться. Даже не проси ее больше об этом. Она не потаскушка, как ты любезно высказала на днях ее отцу, которому, я обращу твое внимание, очень не нравится, что ты его трогаешь.

Она смотрит на Лиама, потом снова на меня.

— Я никогда… — Она пытается что-то сказать, но я поднимаю руку, останавливая поток слов.

Изабель рассказала мне, что Алана уговаривала ее соврать мне и сказать, что моя дочь останется у друзей. Лиам рассказал, что она делала и говорила — как пыталась с ним сблизится. Прежде чем она успевает возразить, возвращаются дети.

В отличии от своей матери, Себастьян кажется мне хорошим парнем.

— А где твой отец? — спрашиваю я Себастьяна, когда он садится.

Парень смотрит на мать, а та скрещивает руки на груди.

— Им нельзя встречаться, — наконец отвечает она за сына.

— Ох.

— Он доктор. Не очень хороший. Лучше бы его уволили. — Она говорит, а Себастьян молчит, глядя в свою тарелку, куда Изабель уже положила еду. — Не уверена даже, есть ли у него лицензия. Да и вообще не понимаю, что я в нем нашла.

— Какая у тебя фамилия? — спрашивает Лиам Себастьяна таким голосом, что мальчик выпрямляется.

— Куннер, сэр.

После этого Лиам внезапно становится очень тихим. Я кладу руку на его бедро, и он накрывает ее своей ладонью. Входит Хайден, находит свободное место и садится.

Алана, у которой, похоже, отсутствуют манеры, подсаживается к нему и представляется.

Вышвыривать ее из дома неприемлемо, поэтому я прикусываю губу в попытке остановить себя. К счастью, мои мальчики понимают все сами. Хайден не разговаривает с Аланой, только слегка улыбается, а затем смотрит на Себастьяна. Лиам отпускает мою руку и встает. Его губы касаются моей шеи и прежде, чем я успеваю что-то сказать, он берет ключи и уходит.

Оставив меня гадать, почему же он ушел.

Глава 11

Блэк

Не могу ждать даже день, все должно решиться прямо сейчас. Он просачивается в мою жизнь, как змея в нору. А что вы делаете с нежеланным гостем? Верно, убираете его из своей жизни.

Ублюдок сидит там же, где я его покинул в последний раз, в баре. Один. Добрый доктор уже наверняка здорово набрался. Сжимаю руль, и мое сердцебиение ускоряется, когда он наконец выходит. Волнение переполняет меня, но потребность перевешивает чашу весов. Делать то, для чего ты рожден — это ведь не преступление, верно? Я доказал это давным-давно, когда умер в первый раз.

Провожаю его до дома, внимательно отслеживая путь, но на этот раз не остаюсь в машине. Паркуюсь так, чтобы никто ее не увидел. Ботинки стучат по асфальту, а рука крепко сжимает металлический ствол.

Раньше это было легко.

Мне не нужно было думать о том, что я собираюсь сделать.

Я просто творил.

Теперь это игра в кошки-мышки, и кота не должны поймать. Последствия будут слишком ужасны. Это должно быть убийство, которое не оставит абсолютно никаких следов. Вообще.

Он снова в том же кресле с откидной спиной, в котором я видел его раньше. Включает телевизор. Порно. С молодыми людьми, запечатленными в отвратительных позах. Подойдя к его двери, я проверяю — она не заперта. Внутрь попадаю легко. Даже легче, чем ожидал. Применять силу не требуется… пока.

Стены в его доме белые. Стерильные. Пустые. Ни одной картины или рисунка. Ни следа чувств. Холодно, пусто. Депрессивно.

У него же есть ребенок, почему же складывается такое чувство, что нет?

Дверь в комнате, где сидит он, открыта нараспашку.

Сжимаю пистолет, но он не замечает меня, расположившегося у двери и внимательно наблюдающего за ним. Он даже не чувствует моего присутствия.

Быстрое движение запястьем, щелчок и свет гаснет. Засранец быстро поворачивается в кресле и начинает подниматься на ноги. Он не может видеть меня ясно, но знает, что здесь кто-то есть. Просто понятия не имеет кто.

— Вы ошиблись домом. Берите, что хотите, и уходите.

Я не двигаюсь.

Я пришел сюда не для того, чтобы что-то украсть или уйти просто так. Теперь, когда он стоит, видно, что его лицо искажено страхом, и он что-то ищет глазами. Может быть, оружие? Не поможет. Я убью его прежде, чем он сможет прикоснуться к стволу.

— Уходите! — Куннер касается рукой чего-то рядом, свет снова включается, и теперь он может меня видеть. Добрый доктор делает шаг назад, голова его качается из стороны в сторону. — Я ничего не сделал тому мальчику, я не прикасался к нему!

Слова, вылетающие из его рта, заставляют мою кровь вскипеть. Хочется убивать его снова и снова, раз за разом делая убийство более жестоким. Даже одна мысль, что он просто находился рядом с моим сыном, наполняет меня яростью.

В кармане звонит телефон, я знаю, что это Роуз, поэтому даже не тружусь посмотреть на экран. И неважно, что мне нужно ответить. В этот раз я не прервусь, нет. Я закончу то, что начал.

— Скоро приедет полиция, в доме установлена сигнализация.

— Я буду быстрым.

— Вам нет необходимости делать это. Необязательно идти этим путем. Мы все делаем ошибки.

Он думает, что сможет убедить меня отказаться от собственных намерений. Если бы я мог рассмеяться, то так и сделал бы. Буквально. Но я не могу, поэтому предпочитаю не отвечать. Подхожу ближе к нему. Хочу смотреть ему в глаза, когда он будет делать последний вдох. Хочу, чтобы он знал, что это я краду у него жизнь. И хочу посмотреть, как его отправят в тот же ад, в который однажды попаду я за все то, что уже сделал.

Все занимает всего лишь мгновение, но это мгновение бесконечно.

Мой пульс ускоряется, мир вокруг погружен в гробовое молчание. Это — прекрасный хаос. То, чего я так безумно жажду.

Эти мгновения у меня никому не отнять, как ни пытайся. Их ничто не заменит, ничто не превзойдет. Кроме времени, проведенного с ней.

Роуз.

Она — мой любимый сорт героина, действующий сильнее, чем любое убийство. Стоящий даже выше, чем моя молчаливая игра в Бога.

Я собираюсь отнять его жизнь всего одним движением пальца и ни секунды не задумаюсь о том, почему это делаю. Буду наблюдать, как из него уходит жизнь, а потом спокойно выйду отсюда, и у меня не будет проблем со сном.

Может, я реально такой монстр, как обо мне говорят.

Может, я никогда и не изменюсь.

Но эти мысли не остановят меня от того, что я собираюсь сделать.

От того, что сейчас произойдет.

Стена за его спиной окрашивается брызгами крови. Чистое попадание в голову. Он этого не заслуживает, но если то, что он сказал о полиции — правда, то мне нужно поторапливаться.

Подхожу осторожно, чтобы не задеть лужу крови, которая скапливается у его головы, и наблюдаю, как из его все еще открытых глаз медленно утекает жизнь.

Зрачки блекнут, пока не остается ни единого признака жизни.

В крови ощущается прилив адреналина.

Я это сделал.

Прилив энергии, который приходит с убийством, просто неописуем.

Некоторым это калечит душу. Пугает до чертиков. Такое не каждому под силу.

Я уже по уши в дерьме, убивая без разбора, поэтому делаю то, чего жаждет моя душа. И это — самая хреновая часть меня.

Ухожу так же, как пришел — через абсолютно целую парадную дверь. По другую сторону остается говнодоктор, наконец дождавшийся своего судного дня.

А та мать, что связалась со мной для его заказа… пускай сохранит свои деньги.

Потому что этот случай — личное. Настолько личное, насколько это может быть.

Глава 12

Роуз

Его руки повсюду, но я не в состоянии открыть глаза — веки ощущаются такими тяжелыми, несмотря на то что поцелуи Лиама спускаются вниз, к животу. Он ушел так неожиданно, оставив меня одну на растерзание мамашке из ада. Себастьян оказался милым мальчиком, хотя и непонятно, откуда у него это. После ухода Лиама они с мамашей пробыли недолго. Потом я осталась одна, металась по комнате и гадала, почему же Блэк не отвечает на звонки. Лиам делает так, только будучи на работе, но Сакс сказал, что у него выходной.

Горячими губами он обхватывает мой сосок, влажным языком обводит его по кругу, а потом втягивает внутрь. Лиам рядом, голый и жаждущий, прямо между моих ног. Пытается украсть все мои чувства. Но я отталкиваю его, чтобы он не дотрагивался до меня ртом. Блэк смотрит на меня сверху вниз пронзительным и горящим взглядом.

— Где ты был? — спрашиваю я. Слова слетают с моих губ, словно живые сущности.

Лиам надавливает на мои бедра, заставляя меня стонать от ощущений, скручивающихся между ног. Потом протягивает руку между нами, стягивает мои шорты, затем снова прижимается ко мне. Теперь ничто не мешает мне чувствовать его длину полностью. Он у самого входа, и я раздвигаю ноги шире. Не хочу, но рядом с Лиамом это автоматическая реакция. Ухмылка касается его губ, и я понимаю — он знает, что только что выиграл.

Как я могу отказать?

Никогда не могла.

Одно быстрое движение, и Лиам во мне. Крадет меня у меня самой, не ответив ни на один вопрос. Отвлекая от того, где он был и чем занимался.

— Роуз.

Я открываю глаза и вижу Лиама надо мной. Его руки на моих бедрах, держат, помогая следовать общему ритму. И я позволяю. Ему это необходимо, я знаю это.

Отдавать ему всю себя — это естественно. Я принадлежу ему. Это запечатлелось во мне с самого первого момента нашей встречи. Любой, кто был до него, остался просто этапом жизни, направляющим меня туда, где я должна быть.

Я обнимаю его и приподнимаюсь, чтобы быть ближе. Мои ногти впиваются в его плоть, отмечая как своего, потому что эти отметки показывают, кто он. Мой. И всегда будет моим. Даже если мне придется вытянуть из него правду. Я это сделаю.

Сжимаю ноги, обхватываю Лиама за талию еще крепче и прижимаю руки к бокам, когда оргазм пронизывает мое тело. Такой сильный. Лиам продолжает движение, еще и еще, заставляя меня кончить еще раз с ним в унисон. Потом опускается на меня тяжелым телом, и наше дыхание сливается в одно, прерывистое, но успокаивающее.

Как может секс быть настолько хорошим?

С ним — может, легко.

Я принадлежу ему.

— Так где ты был?

Лиам не делает попыток двигаться, оставаясь ровно там же, где и был до этого. На мне.

— Снаружи.

Оттолкнуть его труднее, чем я думала. Лиам даже не шевелится, когда я выныриваю из-под него.

Сажусь и тянусь за халатом, обматывая его вокруг талии. Блэк наблюдает за мной, не двигаясь с места.

— Я впервые поинтересовалась, а ты начинаешь скрытничать.

Блэк смотрит в ответ своими прекрасными зелеными глазами. Глазами, которые я так люблю и от взгляда которых у меня подкашиваются колени. Лиам — молчун, но мне нравится думать, что за эти годы он хотя бы немного изменился.

Или я попросту обманываю себя.

Может, я хожу в розовых очках и совершенно слепа.

— Роуз.

Я твердо кладу руку на дверную ручку. Отпустив ее, поворачиваюсь к Лиаму. Я была готова уйти, пока он не произнес мое имя.

— Не уходи.

Лиам Блэк не тот человек, который скажет, что ему нужно. Никогда. И не показывает свои уязвимые места. Он состоит из мужественности и пугает больше, чем любой человек, которого я когда-либо встречала в своей жизни.

Но моя любовь к нему пугает больше. Настолько сильно, что я боюсь, будто сама надела на себя шоры.

— Не думаю, что ты должен спать тут, если не можешь сказать мне правду.

Наконец он начинает двигаться.

Садится, хватает свои боксеры и надевает их. Потом встает и подходит ко мне, мое сердце едва не выпрыгивает из грудной клетки. Касается указательным пальцем моей щеки, потом подбородка и приподнимает чуть вверх, заставляя меня запрокинуть голову и посмотреть на него.

— Меньше знаешь — крепче спишь.

Я качаю головой. Лиам не убирает палец с подбородка, все еще держит меня. Затем гладит мою щеку пальцами, прежде чем, наконец, отпустить.

— Должен заметить, ты сегодня чертовски красивая. — По щеке скатывается одинокая слезинка, но я даже не замечаю, пока он не вытирает ее и не наклоняется, чтобы поцеловать след. — Ты такая чертовски красивая. Я бы не променял тебя ни на что на свете, — говорит он, и мое сердце замирает.

Блэк все еще действует на меня именно так.

— Но ты что-то скрываешь от меня.

Он кивает, совершенно не колеблясь.

Думаю, это его способ защитить меня, но Лиам не должен так поступать. Мы — команда. Эту жизнь мы идем рука об руку, и прошло довольно много времени, чтобы он мог понять это.

— Я расскажу, когда пойму, что готов. Ни минутой раньше, Роуз.

На моем лице отражается удивление, но Лиам остается недвижим.

— Если в наших отношениях принято такое правило, и я выберу не рассказывать тебе что-то важное, ты воспримешь это нормально?

Он кивает.

— Если ты считаешь, что так будет лучше.

Я смеюсь прямо ему в лицо.

Потом распахиваю дверь перед его носом и придерживаю, чтобы Лиам мог выйти.

— Наслаждайся ночью на диване.

— Я люблю тебя, Роуз.

Закрываю за ним дверь и на минуту жалею о том, что сделала. Нынешнее Рождество выходит совершенно не таким, как я надеялась.

Болит голова, ноет сердце.

Черт.

Глава 13

Блэк

Если скажу и это приведет ко мне, то она может пострадать. Я не готов втягивать в это Роуз. Не готов рисковать ею. Она — мой главный приоритет, и так будет всегда.

Позади меня скрипит пол. Там Изабель, я понимаю это, даже не оборачиваясь. Она самая тихая из троих.

— Сегодня улизнуть тебе не удастся.

Иза включает свет и идет ко мне. Она одета, но не обута. Изабель садится на один из свободных диванов.

— Она реально злится на тебя. Так сильно впервые.

Я киваю. Раньше Роуз меня из спальни не выставляла. Может быть, это такая угроза. Но, если подумать, я уже давно не убивал никого за ее спиной. Особенно после моего лживого обещания остановиться.

— Надеюсь, ты серьезно готов целовать ее в задницу? Эта готовность будет кстати.

Качаю головой в ответ на ее слова.

— Слушай, тебе не пора?

Изабель пожимает плечами.

— Себастьян слишком липучий. Мне нужна пауза.

— Так говорят те, кто ввязался в серьезные отношения.

Иза искренне смеется. Дверь спальни открывается и выходит Роуз. Она одета, обута и готова к выходу.

Смотрю, жду, когда она посмотрит в ответ.

Она должна посмотреть.

Но не смотрит.

Роуз идет прямо на кухню, наливает себе кофе и направляется к входной двери.

— Пока, мам, — протяжно кричит Изабель и весело смотрит на меня.

— Пока, дорогая. Наслаждайся днем с папой.

А потом Роуз уходит в сопровождении смеха Изабель.

— Кажется, сегодня за нами присматриваешь ты. Наверное, будет весело.

Я качаю головой и иду одеваться. Когда возвращаюсь, все трое сидят за столом и ждут. Чего именно? Не уверен.

— Пап, чем мы будем завтракать? Я умираю с голоду.

— Я что, похож на вашего раба? У всех есть по две руки, правильно?

Изабель закатывает глаза.

— Воскресенье — день блинчиков в виде лица, нарисованным шоколадным кремом. Обычно их делает мама. Кажется, сегодня твоя очередь.

— Ешьте хлопья или тосты. Что там нормальные люди едят.

Хайден отрывает взгляд от телефона, Лиам младший недовольно морщится, а Изабель продолжает улыбаться.

— Ладно.

Я начинаю готовить дурацкие блинчики с тупым шоколадным топингом. Раздаю всем по порции, пока дети улыбаются, а потом начинаются жалобы.

— У маминых блинчиков всегда счастливая улыбка, почему у твоих — грустная? — Лиам младший отталкивает свою тарелку в мою сторону.

— Ешь такой или останешься голодным.

Кончики его губ приподнимаются в озорной улыбке, мой сын не отступает.

— Ладно. Будь голодным.

— Я маме расскажу.

— Вперед.

Малыш показывает мне язык и убегает играть в PlayStation.

— Знаешь, если он пожалуется маме, у тебя, скорее всего, станет гораздо больше неприятностей. Понимаешь… дети голодают, и все такое, — говорит Изабель, стараясь сдержать смех.

— Лиам, что тебе надо?

Лиам младший разворачивается и смотрит на меня.

— Я хочу, чтобы блинчик улыбался.

Пробую еще два раза, прежде чем на сраном блине появляется выражение, которое его удовлетворяет. И он съедает только половину. Чертов пацан.

Остальная часть дня также связана с кормлением Лиама. Как, черт возьми, он умудряется так много есть, я понятия не имею. Куда это все девается? В этом он фантастически похож на Джейка. Хайден уходит к своей девушке, чтобы закончить делать рождественские покупки. Изабель сидит в своем телефоне и безостановочно жалуется на Себастьяна. Лиам младший не отрывается от игровой приставки.

Роуз возвращается через целых четыре часа. Она не ответила на мои звонки и смс ни разу, а по возвращению притащила полные пакеты с едой. Я забираю у нее большую часть и, наконец, удостаиваюсь взгляда.

— Как прошел день?

У меня складывается впечатление, что она выдавливает из себя слова силой.

Ставлю сумки на пол, обхожу ее, обхватываю за талию и прижимаю к себе.

Роуз тяжело дышит, а затем делает глубоких вдох.

— В этот раз не сработает, — замечает она, но не отталкивает меня.

— Роуз, я тебя люблю.

Она кивает, и я целую ее в шею. В ответ приподнимает попку так, чтобы упереться прямо в мой пах.

— Я знаю, Лиам. И тоже тебя люблю. В этом я не сомневаюсь.

— Но я все еще отлучен?

Роуз согласно кивает.

— Да. Расскажешь, где ты был?

Я продолжаю целовать ее, игнорируя вопрос. Ей не стоит это знать.

— Ладно. Тогда давай по-другому. Ты сделаешь так еще раз?

— Не знаю, что ты имеешь в виду.

Она снова глубоко вздыхает.

— Значит сегодня ты снова спишь на диване. Надеюсь, тебе нравится.

— Завтра Рождество.

Роуз пожимает плечами.

— Скажи, где ты был, и это будет самое лучшее Рождество, которое у нас было.

Притягиваю Роуз к себе и целую в шею, но она отталкивает меня. Раньше она никогда не избегала моих прикосновений. Иногда отстранялась, но только до того момента, пока мы не оказывались наедине. Сейчас все иначе.

— Беру свои слова обратно, несмотря на то, что ты мне врешь. Этот праздник будет самым лучшим, я сделаю его таким. Завтра придет Сэнди, и я не уверена, что ощущаю по этому поводу. Но она точно не увидит, что наши отношения дали трещину.

Взяв за руку, я разворачиваю ее так, чтобы она посмотрела на меня. Роуз не смотрела мне в глаза с тех пор, как вернулась. Ее ярко-голубые глаза пристально смотрят на меня, как бы прижимают к себе и обнимают так чертовски крепко.

— Наши отношения в порядке, Роуз. Никакой трещины нет.

Она не отвечает ровно один удар сердца, а потом кивает. Затем придвигается и кладет голову мне на грудь.

— Сегодня канун Рождества, а я даже не испекла детям блинчики.

— Не говори мне про блинчики еще очень долго, — умоляюще произношу я.

Роуз отстраняется, смотрит на меня и смеется. На ее губах застывает широкая улыбка.

— Лиам очень придирчивый, ты знаешь, — и снова приникает к моей груди, — но ты все еще спишь на диване.

Целую Роуз в макушку и изо всех сил удерживаюсь от того, чтобы не взять ее прямо сейчас, на этом диване, на глазах у любого, кто осмелится войти в парадную дверь.

Глава 14

Роуз

Как всегда в Рождество я просыпаюсь первой. Иногда Лиам тоже встает, чтобы помочь мне, иногда я делаю все сама — зависит от его работы.

Выхожу из спальни, пока еще не рассвело, уже полностью одетая и готовая начать день, а Лиам уже проснулся — одеяла сложены на диване, а подарки завернуты в подарочную упаковку.

— Ты проснулся, — говорю я, глядя на елку, и киваю в сторону подарков, — и помог… с упаковкой.

— У тебя слишком много стресса в последнее время. Я хотел помочь.

Стараюсь улыбнуться искренне, но выходит только натянуто.

— Мне нужно что-то приготовить на завтрак. Скоро проснутся дети, — говорю и ухожу прежде, чем сдамся окончательно и не получу ответов на свои вопросы. На этот раз я действительно хочу знать, нуждаюсь в этом знании. Но не поддаться на эту его доброту сложно — мы как инь и ян, части друг друга.

Лиам идет за мной, как делает всегда. Обхватывает ладонями лицо, касается своими губами моих. Мягко помечает меня, как свою собственность. Хотя думаю, что ему не нужно так поступать. Ведь я уже принадлежу ему с того самого момента, как мы впервые встретились.

Эта размолвка не разрушит наши отношения — мы просто столкнулись с проблемой, над которой нужно поработать. Единственное, сколько времени у нас это отнимет? Я не уверена.

От его прикосновений и поцелуев слишком трудно отказаться. Моя воля не так сильна, и он в курсе этого факта. Блэк целует меня нежно, нетребовательно. Успокаивающе. И я позволяю ему взять то, в чем Лиам так нуждается. И затем, когда чувствую, что уже готова дать больше, отстраняюсь, прерывая поцелуй.

— Роуз, — шепчет он, снова пытаясь до меня достучаться.

— Бекон сгорит, — киваю в сторону плиты и отворачиваюсь, чтобы продолжить готовку.

Лиам кивает и уходит, а я смотрю ему вслед, думая, насколько восхищаюсь им.

***

Дети завтракают и открывают подарки. Эдди помогает мне закончить приготовления к ужину, ведь к нам должна прийти гостья. Так странно ждать, что в такой день в наш дом придет чужой человек. Праздники для нас — время для семьи, потому то, что Хайден пригласил Сэнди, значит, что он хочет сблизиться с ней. Это больно, но отказать я не могу.

Эдди одета в белое, я — в ярко-зеленом платье, а дети — в красном. Лиам… он одет в свой обычный черный костюм, полностью соответствуя своей фамилии. Это неизменно. Некоторые вещи постоянны.

— Что между вами происходит? — интересуется Эдди.

Смотрю через ее плечо, прямо на Лиама.

Хайден с Джейком сидят на диване, смотрят, как играет Лиам-младший. Они смеются вместе, потом Джейк берет джойстик.

— Он что-то недоговаривает.

Эдди замирает и смотрит на меня. Ее рот от удивления округляется.

— Давай, Эдди. Говори, что хотела.

— Ну… пару дней назад Джейк заметил статью в газете и долго качал головой, а потом бормотал что-то себе под нос. Это, конечно, может ничего не значить, но я прочла заголовок — «Выстрел точно в голову. Улик нет, но расследование еще идет».

— Думаешь?..

Она пожимает плечами.

— Понятия не имею. Я просто слышу, что иногда болтают Джейк и парни в клубе. Большинство из них в ужасе от Блэка, это ты знаешь. Так что достоверных фактов нет, поэтому не думай об этом сегодня. Это ведь Рождество, Роуз.

Раздается звонок в дверь, и Лиам оглядывается на меня, точно зная, кто там. Хайден встает, и я провожаю его до двери, пока Эдди заканчивает накрывать на стол.

Хайден открывает дверь перед Сэнди. Она стоит на пороге и держит в руке бутылку вина, которую потом отдает моему старшему сыну.

— Не уверена, что захватила то, что нам понадобится.

— Спасибо… С… Сэнди, — запинается Хайден, и я понимаю, что он не уверен, как ее называть.

— Счастливого Рождества, — говорю я, наклоняясь и слегка обнимая ее, прежде чем впустить. — Надеюсь, ты голодна, мы готовили целое утро.

Сэнди кивает, но без энтузиазма.

Она худенькая, как тростинка, почти прозрачная, даже кажется несколько изможденной. Обнимая, я чувствую, насколько она истощена. Об этом же говорят запавшие глаза. Совершенно очевидно, что Сэнди уже несколько дней не ела как следует. Ее одежда чистая, но пахнет застарелым сигаретным дымом.

— Мальчики, Изабель, почему бы вам не помыть руки перед тем, как мы сядем за стол?

Пока мы неловко топчемся в гостиной, Хайден остается рядом. Первым возвращается Лиам — он проходит мимо, опускает руку на мою талию, потом наклоняется и целует меня в макушку.

— Подумать не могла, что ты заведешь семью, — говорит Сэнди, оглядывая дом и снова глядя на нас.

Игнорируя ее, Лиам хлопает Хайдена по плечу, потом поворачивается и садится за стол.

Остальные присоединяются к нам, и тишина становится почти неловкой. Мы все не привыкли к гостям в праздники, поэтому нервно начинаем трапезу. Сэнди продолжает пристально смотреть на Лиама, который старательно ее игнорирует. Он отлично умеет делать это, когда хочет.

— Так зачем ты вернулась? — спрашивает Джейк, запихивая в рот целую булочку.

— К Хайдену, конечно. Я должна была убедиться, что он выжил.

Джейк смотрит на нее с сомнением.

— А почему он не должен был?

Сэнди переводит взгляд на Лиама и затем обратно на Джейка.

— Я знаю, кто он. Не считай меня дурой.

— И ты оставила ему ребенка, да? — встревает Изабель.

Мы все смотрим в ее сторону.

Сэнди опускает взгляд в свою тарелку, а Хайден начинает похлопывать ее по плечу.

— Не то чтобы он дал мне какой-то выбор, верно?

Джейк смеется.

— Ты взяла бабки за своего ребенка, дорогуша. Не пытайся теперь лить крокодильи слезы.

Мы все молчим и слушаем. Хайден ерзает на стуле, я ощущаю, как сильно ему некомфортно.

— Кто будет десерт? — пытаюсь сменить тему, но никто не ведется.

Все ждут, что же Сэнди ответит Джейку.

— Я знала, кем он был, — все, что она говорит.

— Так кем он был? Ты своего ребенка продала, — говорит Хайден.

Он все помнит, как и то, что Сэнди совсем о нем не заботилась. Полагаю, он надеялся на другой ответ.

Она оборачивается на голос.

— Я приехала к тебе, чтобы исправить ошибки.

— Я не о том спросил, — отвечает Хайден.

Сэнди смотрит в свою тарелку, затем снова поднимает взгляд.

— Хочешь ответы? Потому позвал меня сегодня?

Мой сын кивает.

— Ты знаешь об этом. Потому и пришла.

Она медленно качает головой.

— Я думала, это будет начало чего-то нового. С чистого листа. — Сэнди снова смотрит на Лиама, а потом обводит взглядом всех за столом. — Может, ты не хочешь этого признавать, но они — не твоя настоящая семья. Я — твоя семья. Родная кровь и плоть.

От того, как быстро вскакивает Лиам, его стул отлетает назад. Он упирается руками в стол, а сам он наклоняется ниже.

— Ты ему не семья. Ты просто его родила. Не больше. Не путай, Сэнди. Я подкармливал его задолго до того, как сделал хоть что-то конкретное с тем, что происходило. С тем, как ты и каждый из твоих хахалей выбивали из него все дерьмо.

— Думаю, тебе пора уходить, — заявляет Хайден. Он встал и теперь смотрит на Сэнди сверху вниз. — Я реально думал, что ты хочешь попробовать… что-то. Но теперь понял, что у тебя другая цель. Какая?

Сэнди кладет руки на колени и теребит свою рубашку.

— Ты не можешь спрашивать меня об этом, — говорит она.

Мы все ждем. Лиам уходит, не желая иметь с ней дел.

Хайден смотрит на это, а потом снова переводит взгляд на Сэнди.

— Зачем. Ты. Пришла?

— Мне нужно еще немного денег, чтобы выжить.

Хайден открывает бумажник, достает все, что там есть, и бросает ей, а затем тоже выходит из-за стола.

— Мне нужно больше, — говорит она Хайдену в спину.

Он останавливается.

И разворачивается с убийственным взглядом. Сейчас он так похож на Лиама.

— Пошла вон и не смей возвращаться.

В дверь стучат, и Эдди встает первой, чтобы открыть.

Сэнди сгребает деньги, которые разлетелись по столу и по полу, оглядываясь на всех нас.

— Я не хотела ребенка, он не должен был рождаться!

От этих слов мое сердце захлебывается болью, но я жутко благодарна, что Хайден их не слышит.

— Уходи, Сэнди. И больше не возвращайся. Денег для тебя нет и не будет.

— И в следующий раз, когда тебя увижу, я не буду таким вежливым, — со зловещей улыбкой добавляет Джейк.

Входит девушка Хайдена, оглядывается и идет дальше, в его комнату.

— О, ты обо мне больше не услышишь. Это я тебе могу пообещать.

— Хорошо. А то папе придется тебя убить, — говорит Изабель, улыбаясь и накалывая на вилку кусочек индейки.

Сэнди выбегает, даже забыв закрыть за собой дверь.

В последнее время у меня так болит сердце, что я не думаю, что смогу прогнать Лиама сегодня.

Я слишком сильно нуждаюсь в нем.

Глава 15

Блэк

Ходить из угла в угол — вот, что мне остается делать на это гребаное Рождество. Сегодня тот самый день, когда хочется кого-нибудь пристрелить. А если этим кем-то станет та чертова баба, которая заслужила не одну пулю, то вообще будет класс. Мне следует превратить ее череп в настоящее решето.

Раздается тихий стук, затем входит Роуз и закрывает за собой дверь.

— Ты хорошо справился, — говорит она, и эти слова помогают мне подавить пылающий гнев. — Она уже ушла, и ты оказался прав. Эта женщина приходила за деньгами. Может, ты хочешь пойти и проверить, как там Хайден?

Ну естественно. Это единственная причина, по которой та захотела бы вернуться. У этой бабы нет ни капли материнского инстинкта. Ей следовало бы удалить матку, чтобы она вообще не имела возможности рожать.

Роуз встает, целует меня в губы и открывает дверь, фактически показывая, что я должен пойти к Хайдену.

Иду в его комнату, дверь заперта. Стучу. Открывает Миранда. Она не смотрит на меня — уставилась в пол. Открывает дверь нараспашку и отходит в сторону.

Хайден сидит на своей кровати, держит голову в руках и смотрит на меня исподлобья.

— Ну. Ты был прав. Счастлив теперь?

Я вхожу в его комнату и закрываю за собой дверь. Потом сажусь на стул прямо напротив.

— Нихера подобного. Вообще никакого удовольствия. — Парень смотрит в пол, потом снова на меня. В его взгляде мука и всплески боли. — Хайден, а какая разница? Какая нахер разница, что она там хотела? Она тебе не нужна.

Он качает головой.

— Ты не понимаешь. Ничего, блядь, не понимаешь. Ты, может быть, и забрал меня из той жизни, но я — часть ее, Блэк. Она дала мне жизнь. И я надеялся, что в какой-то момент она просто сможет полюбить меня.

С силой бью кулаком в дверь и ощущаю, как по дереву идет трещина.

— Мы тебя ЛЮБИМ. Твоя, блин, мать тебя ЛЮБИТ. Не та. И ты это знаешь.

По его щеке скатывается единственная слеза.

— Ты не нас любишь, а убивать. Мама вообще знает, что ты опять это делаешь? Ты ей рассказал?

У меня дыхание перехватывает, когда дверь открывается, и я вижу вошедшую Роуз.

— Я пришла убедиться, что все нормально и случайно вас подслушала. — Она встречается со мной взглядом. — Лиам, это правда? Ты снова начал убивать?

Я встаю и оглядываюсь на Хайдена.

— Для тебя я не Блэк. Блядь, я тебя защищаю. Ты меня услышал?

— Прости, пап. Я просто…

— Знаю. Просто больше не ходи туда. Теперь собери детей и идите к Джейку, а мы с мамой пока поговорим.

Хайден встает, чтобы выйти из комнаты, и Роуз, скрестив руки на груди, ждет, пока за ним закроется дверь.

— Так ты вернулся, да? К этому старому своему поведению. Нам снова стоит расстаться? Этого ты хочешь?

Я качаю головой.

Как она может такое говорить?

Роуз ахает.

— Так это ты его убил, верно? Того человека, который опоил Хайдена. Ты его убил? — Я киваю. — Как ты мог? Я же тебя просила таким не заниматься!

— Он не заслуживал жить.

— Это не тебе решать, Лиам. Ты не Бог. Ты не можешь так поступать. Ты прекратил. Так почему решил вернуться?

Правда срывается с моих губ, прежде чем я успел себя остановить.

— Я скучал. По этим ощущениям.

— Тогда надеюсь, что оно того стоило. Как и осознание того, что ты испортил мне Рождество. А теперь проваливай из моего дома, потому что ты не тот человек, которого я знаю. Чертов эгоист.

— Роуз…

Она качает головой.

— Нет. Боюсь, что прямо сейчас я скажу что-то такое, что будет переломным. Так что сейчас тебе действительно лучше уйти.

Я иду, несмотря на то что ноги не желают двигаться. Быть далеко от нее в Рождество — это последнее, чего мне хотелось бы.

Когда я выхожу из дома уже темнеет. Обхожу дом Джейка и вижу, что дети играют на заднем дворе. Эдди улыбается и поворачивается, прежде чем позвать их к себе. Иду в дом, где Джейк уже ждет меня с бутылкой пива в руке.

— Не переживай, Эдди переночует у вас с Роуз, — говорит он, прежде чем я успеваю спросить.

— Может это на тебе мне надо было бы жениться.

Он выплевывает свое пиво.

— Ты попросил ее за тебя выйти?

Достаю кольцо из кармана. За последние пару дней оно едва не прожгло дыру в ткани.

Сегодняшний день должен был стать тем самым.

Но уже не станет.

Все пропало.

— Ой, бля. Ой, бля-я-я… — Джейк качает головой. — Тогда ты здорово проебался, когда убил того говнюка.

Я даже не собираюсь это отрицать. Он слишком хорошо меня знает.

— И что теперь делать?

Джейк смеется.

— Ты у меня совет просишь? Вот так, наверное, выглядит отчаяние.

Я бью его по руке, в этот момент входит Хайден. Джейк поворачивается к телевизору, а сын ждет меня, чтобы поговорить.

Хайден облажался и очень сильно

Но он и сам пострадал.

Его надежды взлетели ввысь, а потом разбились прямо перед его носом.

Я не очень люблю надежду, она разрушает жизни людей чаще, чем что-либо. Может быть, как раз поэтому все пошло наперекосяк. Я надеялся, что все пройдет гладко, но, конечно, ничего не вышло.

— Злишься? — Он переводит взгляд на кольцо, которое все еще лежит в моей руке. — Блядь, ты что, собирался…

— Уж будь уверен, он собирался. И очень вовремя, я замечу, — встревает Джейк.

Останавливаю себя от того, чтобы врезать ему еще раз.

— Я и тут налажал? — В голосе Хайдена звучит боль, даже более сильная, чем от действий его неудавшейся мамашки.

— Нет. Не ты. Я.

Взгляд сына снова притягивается к кольцу в моей руке.

— Она очень сильно расстроится. Мы испортили Рождество. А это ее любимый праздник.

Мы все замолкаем.

Это верно.

В этот раз мы облажались прямо по-королевски.

— Тебе бы лучше все исправить. И начать прямо сейчас, в ее любимый день в году, чтобы эти воспоминания не испортили остальные рождественские дни навсегда, — замечает Джейк, а Хайден присаживается рядом со мной.

Хлопаю сына по бедру, чтобы дать ему понять, что он ничего не испортил, и мое отношение к нему не изменилось. И Хайден робко улыбается в ответ.

Глава 16

Роуз

Если бы я могла повыдергивать себе волосы, то так и сделала бы. Взяв бутылку вина, я начала пить прямо из горла.

Эдди поиграла с детьми, потом уложила Лиама-младшего и принесла еще одну бутылку. Она так смеялась, когда увидела меня.

— Смотрю, у тебя есть преимущество.

Я подняла полупустую бутылку.

— Ну так догоняй.

Она сделала то же самое, и вскоре мы обе опьянели. Я была такой чертовски пьяной, когда вошел Лиам. Потому и не выгнала его. Эдди тогда встала и ушла. Или споткнулась и упала на месте, не помню.

— Роуз.

Закатываю глаза.

— Роуз, Роуз, Роуз… То, что ты все время произносишь мое имя, не значит, что все автоматически станет в порядке, Блэк.

— Сколько ты выпила?

Я хватаю кусок рождественской ветчины и начинаю его жевать.

— Трата времени.

Он ловит мою руку и тоже откусывает кусочек, я вырываюсь.

— Иди отсюда, Лиам Блэк.

— Нет, Роуз. Я не уйду.

Показываю ему язык. Он встает и подходит ближе.

— Не трогай меня! — Знаю, что веду себя по-детски, но ничего не могу с собой поделать.

— Но я хочу тебя трогать. — И он касается меня. Трогает. И к своему отчаянию, я его не отталкиваю. Вот так, лицом к лицу, он может вертеть мной, как хочет. — Я буду тебя трогать, потому что, блин, я тебя люблю.

— Ты больше себя любишь, — говорю ему в губы.

— Это физически невозможно.

Блэк берет меня на руки и несет в комнату. Кладёт на постель и начинает раздевать, пока я не оказываюсь совершенно обнаженной.

— И что теперь? Трахнешь меня? Посильнее. Может даже потягаешь за волосы? — Встаю на четвереньки и ползу к нему. — Может отшлепаешь меня, пока будешь внутри?

Лиам рычит, когда я поворачиваюсь к нему задницей.

— Ты, любовь моя, идешь спать. А завтра, если ты будешь согласна, я тебя и отшлепаю. и потягаю за волосы, и трахну так, как ты того пожелаешь.

— Обещания, одни обещания, — бурчу я и падаю на живот, закрывая глаза.

Лиам натягивает на меня одеяло и это последнее, что я помню.

***

— Мам, мам, папа снова устроил Рождество! Вставай, быстрее!

Встаю со стоном. Рядом лежит таблетка от головной боли и стоит стакан воды.

Лиам-младший забирается на кровать и начинает возбужденно по ней прыгать.

— Малыш, ты о чем?

Нащупываю одежду и одеваюсь, пока мой сын с энтузиазмом скачет вокруг.

— Папа все устроил. Мам, ты так долго спала. Уже обед. Но папа сказал, что мы не будем есть, пока ты не встанешь. Так что вставай, мам!

Сказав это, он убегает через дверь.

Прежде чем выйти, я захожу в ванную и споласкиваю лицо.

Лиам-младший оказался прав, все в сборе.

Я нахожу Блэка глазами — он стоит на кухне и высматривает меня.

— Что происходит?

— Сегодня мы будем праздновать Рождество.

— Но оно уже прошло, — говорю я, проходя в комнату.

За столом рядом с детьми сидят улыбающиеся Джейк и Эдди. Здесь находится даже Мередит.

— Повтор, — говорит Лиам, будто это так просто.

— Ты не можешь повторить Рождество, — говорю я, качая головой.

— Мы можем. И повторим, — возражает он, зеркаля меня.

— Ладно. Давайте отпразднуем еще раз.

Если Лиам когда-то и улыбается, то сейчас один из таких моментов. Мы все садимся за стол и едим, и на этот раз получается лучше. Намного лучше. Разговоры, шутки, все смеются.

— Мам, а давай так делать каждый год? — предлагает Лиам-младший, прежде чем поцеловать меня в щеку и убежать. Остальные сидят без слов, в воздухе ощущается напряжение.

— Изабель, Хайден… вы не могли бы выйти на пару минут?

Изабель сразу встает и выходит. Однако Хайден колеблется.

— Мы просто поговорим, обычный разговор родителей.

Хайден встает, смотрит на Джейка и улыбается.

— Тогда ему тоже лучше выйти.

Джейк подталкивает его, заставляя нас улыбнуться.

— Сколько? Мне нужно знать, сколько их было.

Эдди смотрит в пол, а Джейк просто молча смотрит. Он знает больше, чем озвучивает. Лиам стоит с другой стороны, смотрит мне прямо в глаза. Блэк знает, что не может солгать. Я желаю знать правду и если не получу ее, то боюсь даже думать, к чему это может нас привести.

— Роуз, ты действительно хочешь это знать? — спрашивает он, будто не верит моим словам.

Будто в действительности я не желаю правды.

Если оглядеться — дом все тот же, все тот же декор на стенах и еда на столе. Все выглядит так, будто сейчас Рождество. Даже запах тот же. Но Рождество ли это? Нет. Тот день был испорчен, а пострадал мой сын.

— Говори. И быстро, будто срываешь пластырь.

Лиам задерживает дыхание, и я знаю, что бы он не сказал, это мне не понравится. Совершенно.

— Я убил троих. И каждый из них был хуже предыдущего.

— Троих, — повторяю я, и в голосе слышно недоверие. Встаю, качая головой. Отталкиваю стул ногой, и тот падает. Коленки трясутся, но я стараюсь стоять прямо. — Ты убил… троих?

Кивает.

— Ты знаешь, кем я был. Я старался прекратить. И долго мне удавалось. Но это просто… прокрадывается назад.

Киваю.

— Такой жизни ты хотел? Жить с нами тебя больше не устраивает?

Стараюсь не плакать, сдержать слезы, но Лиам замечает это и делает шаг вперед, чтобы подойти ближе. Он оглядывается на Джейка и Эдди, и кивает на дверь. В ту же секунду они выходят, оставив нас наедине.

— Никогда так не говори. Ты — моя жизнь. Я просто не могу ничего поделать с этим.

— Я честно пытаюсь понять. Но ты сам сделал этот выбор. И этот выбор не в нашу пользу. Для меня это звучит так, будто ты хочешь вернуться к жизни, которую вел раньше, без нас. — Ищу его взгляд, чтобы попробовать понять, о чем Лиам думает. Но не могу. — Ладно, Лиам. Если это то, чего ты желаешь. Я всегда гордилась тем, какой ты человек. Но если ты снова выбрал убивать, я не могу позволить тебе жить с нами. Не могу позволить этому стать частью моей жизни или жизни наших детей.

В этот раз его руки выпускают мои ладони и обессиленно падают вниз.

Он делает шаг назад.

— Ты… — Это все, что он говорит.

Сердцебиение такое сильное, что отдает в ушах. Почти оглушающее.

— Я, — отвечаю тихо. И делаю шаг назад, отходя от него.

Смотрю в пол, а Лиам хватает меня за талию и кладет ладони на задницу. Подтягивает меня к себе, приподнимая, и я обвиваю его ногами.

— Ты, Роуз. Я выбираю тебя. Это был всего лишь зуд, который необходимо было почесать. И это было в последний раз. Обещаю всем своим сердцем, и ты знаешь, что я никогда не наврежу тебе, — говорит он, поднимая руку и вытирая слезы на моих щеках. — Не плачь из-за меня, я не стою того.

Качаю головой.

— Ты стоишь того, Лиам. Каждой слезинки, которую я пролила.

Его губы касаются моих, и я принимаю все, что он хочет мне дать.

Глава 17

Блэк

Вы когда-нибудь видели ангела? Чувствовали? Касались?

Я — да, и с того самого момента не могу оторваться. Всякий раз, когда она касается, целует или даже смотрит на меня. Все, что делает, — это пожирает меня.

Она руками обхватывает мою спину, и я скольжу в нее, пока Роуз впивается ногтями в мою кожу, оставляя царапины. Она еще не простила меня, я ощущаю ее напряжение. Но готова попробовать.

Я не заслуживаю ее.

Не заслуживал и не заслужу.

Я могу только быть лучшей версией себя, чтобы хоть немного соответствовать ей.

Это то, что ей нужно.

Скольжу внутрь и наружу, ощущая, как она сжимается вокруг меня — скоро оргазм. Ее волосы веером рассыпаются вокруг, глаза закрыты. Накатывает первая волна, и ее киска крепко сжимает меня. Гребаный экстаз.

— Блэк, — говорит Роуз после оргазма. Думаю, она вообще не поняла, как назвала меня. Роуз не зовет меня этим именем, только Лиам.

Прикусываю ее сосок, Роуз выгибается и я кончаю внутри нее, пока она цепляется за меня, а я — беру все, что осталось. Все, что только возможно.

Разворачиваю ее и кладу себе на грудь. Она начинает пальцем рисовать вокруг моего соска.

— Это никогда не надоедает, ты в курсе. Вообще.

Киваю.

И не думаю, что надоест. Представить не могу, что я когда-то перестану ее хотеть.

— Я все еще злюсь, не думай, что все закончилось вот так. — Она смотрит вверх, на меня, потом поворачивается и укладывается сверху.

— Прости меня. Я не хотел тебя злить.

— Все не так просто.

Сажусь, притягивая ее за собой, ведь она обнимает меня так сильно.

— Скажи мне, что мне сделать, чтобы ты простила.

— Это сложно. Ты сделал мне больно. Я не знала, что ты прячешь что-то настолько серьезное. Кроме того, ты мне соврал.

Убрав ее волосы пальцами, я целую кончик ее носа.

— Оправданий тому, что я сделал, нет. Но ощущал, что поступаю правильно. И не сказал, потому что знал, что ты не хочешь этого знать.

Роуз смотрит не мигая.

— В следующий раз говори, что ты чувствуешь вместо того, чтобы делать что-то эдакое. Хорошо?

— Хорошо. Я приду к тебе, когда почувствую, что есть необходимость убивать, — говорю я, и она расслабляется, а затем скользит вперед к моему твердеющему члену.

— Уверена, у меня есть пару способов, чтобы помочь тебе чувствовать себя лучше.

А потом показывает эти способы — ртом, руками и своей сладкой-сладкой киской.

***

— Это должно быть идеально, все должно быть идеально.

— Бля! Ты звучишь как сучка, — бормочет Джейк, убирая на заднем дворе.

Эдди помогает мне украсить все, добавив везде розы и фонарики. Роуз сейчас с Кейси, и они вернутся после ужина. Дети, Эдди и Джейк — здесь, весь последний час помогают мне украсить задний двор. И весь этот час Джейк ноет и причитает.

— Была бы у меня пушка, — шепчу я ему в ответ.

Закатывает глаза.

— Да, да. Была бы у тебя пушка. Слушай сюда. У меня есть мои кулаки, хочешь я ими воспользуюсь? — Он становится в позицию и начинает прыгать на месте. как заправский боксер.

— Что, Бога ради, ты творишь? Выглядит так, словно ты пытаешься отмахнуться от пчелы, — говорит Эдди, держащая розы.

— Женщина! — Он перестает прыгать и смотрит на нее обожающим взглядом.

— Блэк, я тебе не рассказывала? У нас тут была пчела, он точно также скакал и кричал, как девчонка.

— Женщина, я в секунде от того, чтобы утащить тебя домой и отшлепать по дрянной жопке. Прекрати портить мою репутацию плохого парня.

Хайден смеется, и Джейк разворачивается на звук, чтобы бросить на него убийственный взгляд.

— А я рассказывала про тот случай, с бананом… — Не дав ей закончить, Джейк поднимает Эдди и забрасывает на плечо.

— Мы еще вернемся. Мне нужен час. В эту женщину нужно вбить немного здравого смысла.

— Только час, — хихикает Эдди и машет нам, пока Джейк ее уносит.

Мы слышим звук удара по заднице и короткий вскрик.

— Хотел бы я любить кого-то так же, как вы двое, — говорит Хайден, глядя в сторону, куда пошел Джейк.

— Так и будет. Если такой, как я смог найти кого-то настолько фантастического, как твоя мама, не сомневаюсь, ты точно сможешь. И может ты не испортишь все так же, как это делал я.

— Может, — пожимает плечами он.

— А Мередит не та самая, не так ли?

Он смотрит на меня, вверх, и не осмеливается лгать.

— Я хотел бы, чтобы она была той самой. И пробовал любить ее так же, как она меня. Но этого не произошло. Она не та самая.

— Не могу сказать, что знаю это ощущение. Я никогда никого не любил. Роуз была единственной женщиной, о которой я когда-либо думал. Она стала единственной с того самого момента, как я увидел ее сидящей там, под этим чертовым дождем.

— Я помню каким ты был до нее. Я был еще совсем маленький, но все помню.

Смотрю на него. Я не думал, что он помнит. Может только частично.

— Ты был самым сумасшедшим из тех, кого я встречал. И тем, с кем рядом мне было безопаснее всего. Даже тогда я это отлично понимал.

Хватаю его за шею. притягиваю к себе и обнимаю. Сначала Хайден шокирован и напрягается, будто готовясь к бою, а потом расслабляется и обнимает меня в ответ.

— Не знаю, что было бы, если бы я тебя не встретил. И знать не хочу. Наверное, я бы уже умер. Я обязан тебе всем, Блэк.

— Ты мне ничем не обязан. Может только помочь закончить украшать этот сраный задний двор.

Отпускаю его, и Хайден кивает.

— Она точно оценит. Ты такого для нее не делал.

— Это значит, что я… плохой? — спрашиваю я, размышляя.

Понятия не имею, как поступают нормальные люди.

Хайден смеется.

— Нет, тебе необязательно поступать как все. Думаю, это как раз плюс — любить того, кто мыслит так же, как ты.

Наверное он прав. Я никогда не думал, что ей надо что-то… романтичное. Но, возможно, я ошибаюсь.

Глава 18

Роуз

— Ты его уже простила? — спрашивает Кейси по пути домой из ресторана, где мы выпили по паре бокалов вина.

Она уезжала на Рождество и вернулась сегодня — мы всегда проводим второй день после Рождества вместе. Правда не в этом году — ведь мы решили повторить праздник, так как главный день был испорчен.

— Не то чтобы простила, скорее приняла. Я же знаю, кем Лиам был. И он был таким добрым. Просто сорвался и больше не сделает ту же ошибку.

Кейси приподнимает бровь, когда мы оказываемся у подъездной дорожки.

— Ты выбрала остаться с тем, кто был известен тем, что делает вещи, которые ты не хотела бы, чтобы он делал?

— Ну да. Но именно поэтому не могу на него злиться слишком сильно. Да, я зла, что он это делал, но бросить его только из-за этого, не могу.

— Плюс этот большой жирный факт, — подмигивает она, — что ты любишь даже самое гадкое в нем.

Я наклоняюсь и целую ее в щеку перед тем, как выйти из машины.

— И это главное. Вообще-то, это единственное, что важно. — Я выхожу, закрываю дверь и заглядываю назад, в окно. — И я тебя люблю. Спасибо.

Подождав, когда она уедет, я вхожу в дом. Внутри темно. Посмотрев на пол, я вижу дорожку из маленьких свечей. Сердце буквально выпрыгивает из груди, и мне требуется пара секунд, чтобы успокоиться и пойти за огоньками на задний двор.

Первым я вижу Хайдена. Он улыбается. Я касаюсь его руки пальцами и иду дальше. За ним стоит Изабель, потом Лиам-младший. Глядя поверх него, я сжимаю маленькую ручку в своей и замечаю, что лепестки роз покрывают землю. Потому я провожаю их путь глазами, пока не вижу его.

В конце этой дорожки из лепестков и света от фонариков стоит Лиам. И это весьма иронично, потому что он и есть свет моей жизни.

— Что происходит? — спрашиваю я, подходя к нему.

Он берет мои ладони в свои и легко улыбается.

— Не знаю. почему я не сделал этого раньше. Простишь меня?

— Не был романтичным? Лиам, мне не нужна романтика.

— Не жди ее часто, — подмигивает он. И я смеюсь, потому что это правда.

И крайне неожиданно.

Но то, что происходит дальше просто ошеломляет.

Лиам дотрагивается до моего лица, касается губ и становится на колено.

Я прикрываю ладонью рот, из которого вырывается громкий "ох!". Потом Лиам открывает коробочку с самым потрясающим кольцом, которое я когда-либо видела — в форме снежинки. В центре бриллиант, который окружают черные бриллианты. Фантастический блеск почти ослепляет, когда они мерцают и переливаются на свету.

— Роуз, наша любовь та, что описывают в книгах. Никто не способен любить так же, как люблю тебя я. Человеку не достичь таких чувств. Когда-то я попытался не любить тебя, но это было ошибкой. Видишь ли, ты так глубоко запечатлена здесь, черт возьми, — он указал на свое сердце, — что уже не сможешь его покинуть. Да мне этого и не хочется. Но хочу тебе пообещать, что все те вещи, которые я сделал больше не повторятся. Потому что знать, что я ранил тебя, гораздо больнее, чем не делать что-либо. И хочу, чтобы ты кое-что знала, Роуз…

Он замолкает, и я киваю, чтобы Лиам продолжал.

Пульс зашкаливает, когда я смотрю на него. Лиам выглядит таким безупречным. Его черный костюм идеально облегает тело, он стоит на одном колене, на земле, передо мной. Будто я единственный человек, который может поставить его на колени.

— Ты выйдешь за меня?

Отвожу взгляд и вижу, что дети подошли ближе. Ждут и следят, что же я отвечу, пока сама пытаюсь незаметно смахнуть слезы, которые совершенно затуманили мои глаза.

Хватаю лицо Лиама в ладони и говорю:

— Выйду, Лиам Блэк. Потому что люблю тебя. Сегодня. Завтра. Послезавтра. Каждый день.

Дети хлопают и свистят. Он сгребает меня в объятия, поднимает и кружит. Потом останавливается и целует. Наш поцелуй со вкусом моих слез и самого сладкого, что есть в Лиаме Блэке. Беру его лицо в свои ладони и губами доказываю, как сильно люблю.

Никогда не думала, что он сделает мне предложение.

Ни разу.

Я мечтала о свадьбе конечно, но никогда не представляла, что она состоится.

Не потому, что не видела нашего совместного будущего, просто я была счастлива и так. Была рада, что он рядом даже без кольца или бумаг о браке, просто вот так.

— Не верится, что папа это сделал, да? Это самое лучшее Рождество, — с улыбкой говорит Изабель.

Она разворачивается и идет в дом с братьями, оставив нас обниматься наедине.

— Это ты все сделал? Ты же в курсе, что мне это все не надо, да?

Он хватает меня за попу и шлепает по ней.

— Знаю, что тебе это не нужно, а может и не хотелось бы. Но я хочу, чтобы ты была моей официально. По всем человеческим законам. Что ты не сбежишь, что я всегда буду с тобой.

Смеюсь.

— Будто бы я хоть когда-нибудь тебя брошу.

Целую его в нос, потом снова в губы.

— Тогда я тебя найду. В этом я точно хорош, — говорит он между поцелуями.

— Уж надеюсь, потому что я всегда буду твоей.

Глава 19

Роуз

Годом позже

В этом году у нас особенное Рождество. Мое зеленое платье касается пола. Я поправляю помаду Изабель. Она — одета в идеального оттенка красный, который отлично сочетается с ее волосами и голубыми глазами. В ней прекрасно все.

— Мам, вау! — говорит Лиам-младший сзади.

Он подбегает ко мне и обнимает сильно-сильно.

— Ты помнешь ее платье.

Качаю головой, в ответ на слова Изабель.

— Папа ждет, пора уже, — говорит Хайден, открыв дверь.

Лиам-младший и Изабель вышли из комнаты, оставив меня со старшим сыном.

— Ты такая красивая, мам, очень.

Он кладет свою ладонь на мою, и я целую сына в щеку. Мы выходим из шатра, в котором я одевалась. На земле — идеально постеленный красный ковер, ждет, когда я по нему пройду. Он усеян лепестками роз в форме сердечек, а сам путь украшен цветочными арками по всей длине. И, честно говоря, это потрясающе.

Смотрю на холм, тот самый, на котором мы так часто бывали раньше. Тот самый, спрыгнув с которого, окажешься в бездонном колодце. Тот самый, в котором мы плавали в детстве, а потом уже и став взрослыми. В этом месте мы решили пожениться. С ним связаны как хорошие, так и плохие воспоминания. Но все они наши.

Все наши друзья ждут невесту, Хайден ведет меня к ним.

Зеленое платье мягко облегает меня, оставляя открытой спину. Кружево спускается по рукам, открыв запястья. Подол спускается до пола и переходит в небольшой шлейф. Это не типичное белое платье, но именно оно нам понравилось. Мы ненормальные, так зачем нам делать что-то нормальное?

Как только Лиам встречается со мной взглядом, на его лице появляется улыбка. Потом происходит нечто потрясающее — в уголках его глаз появляются слезы. Такие крошечные, что, если не присматриваться, можно вовсе не заметить.

Хайден останавливает меня, чтобы я не пошла прямо в объятия будущего мужа, и прижимает к себе. Сын целует меня в щеку, и только потом отпускает к Лиаму. И я иду с радостью.

— Ты такая красивая.

Смотрю на его черный костюм.

— Да и ты неплох.

— Мы честно пытались заставить его надеть розовое, — подает голос Джейк.

Все смеются, а Лиам морщится.

— Розового больше не будет, хорошо, малыш?

Я киваю головой, и все остальное замолкает.

Во время церемонии существуем только мы. И потом, до того, как встретиться с гостями и пойти праздновать, мы дожидаемся момента, когда все уйдут, и мы останемся только вдвоем.

Когда на закате Лиам расстегивает платье на спине. Оно падает к моим ногам, когда мой муж начинает снимать с себя одежду. Я нарочно не стала надевать нижнее белье, поэтому, когда Лиам прижимается ко мне, отчетливо ощущаю его возбуждение.

Толкает меня вперед, пока ступни не оказываются прямо перед краем обрыва. В свете закатного солнца вода внизу кажется практически черной.

Лиам берет меня за руку и встает рядом.

— В последний раз.

— В последний раз, — киваю я, и мы прыгаем вместе, держась за руки до того момента, пока все вокруг не поглощает тьма.

Всплываю на поверхность, чтобы глотнуть воздуха и Лиама нет рядом. Но я не паникую. Он появится, как только будет полностью готов. Просто тьма зовет его гораздо сильнее, чем других людей.

Первой на поверхности показывается копна черных волос, и в тот же момент Лиам притягивает меня к себе. Наши тела так близко, что кажутся единым целым.

— Лиам, — говорю я, ощущая его в этом месте, как никогда раньше.

— Да, жена моя. — И это слово входит в меня, словно нож.

Слово, которого я никогда не думала услышать. Слово, которого я для себя не желала. Никогда. О котором думала время от времени.

Он занимается со мной любовью с такой потребностью и доминированием, которых я никогда раньше не испытывала. Не просто поглощает меня, а владеет мной. Полностью.

Руками нахожу камень позади и цепляюсь за него, позволяя Лиаму овладеть мной. Когда мы кончаем, он сильно кусает меня за плечо. Затем лижет это место, успокаивая его своим ртом.

— Нужно идти к гостям и проводить церемонию, — говорю я, пока мы плывем в обнимку, просто наслаждаясь друг другом в ночной тишине. Я рада, что не воспользовалась большим количеством косметики, иначе это оказалось бы тратой времени.

— Почему это? Ты и так теперь моя.

Смеюсь в ответ.

— Ну да, только теперь тебе нужно подписать крохотную бумажку, чтобы это было очевидно всем вокруг.

Взбираюсь вверх по скале, он шлепает меня по заднице и тоже карабкается наверх. Там помогает мне одеться и застегнуть платье, прежде чем начать одеваться самому.

Машина на том же месте, где мы ее оставили, когда приехали.

— Готовы к новой главе в своей жизни, миссис Блэк? — спрашивает меня муж.

С мокрых волос на спину стекают капли воды. Смахиваю их, прежде чем ответить:

— Я всегда была готова, мистер Блэк. Так почему бы нам не отпраздновать сей замечательный факт с людьми, которых мы любим?

— С теми, кого мы любим. Кто вообще мог бы подумать, что я смогу любить кого-то кроме тебя?

Подмигиваю, прежде чем взять его за руку.

— Я всегда это знала. Просто тебе нужно было немного времени, чтобы понять это самостоятельно.

КОНЕЦ