Земля не своя - 2. Часть 2 «БТР»

Перед войной существовали и другие варианты пулемёта Блюма. Для установки на танковые пулемёты, авиационные, на ДП-27, самозарядные винтовки, а также исполненный как самостоятельный карабин с укороченным до 400 мм стволом. После войны оснащённые прикладами и прочим потребным для самостоятельной стрельбы пулемёты Блюма передавались в охотхозяйства для борьбы с волками и т. п. У нас в комплекте такого адаптера, к сожалению, нет. Но уж я-то знаю, к кому можно обратиться за помощью! Для Пронина, когда он трезвый, такое изготовить пустяк.

Получив остальное, причитающееся по комплекту, отправились полученное осваивать. А получили ещё немало. Сигнальную ракетницу. Думал, дадут нашу старую СПШ, ан нет, дали американскую Орион, на вид весёленькую, из оранжевой пластмассы, кажущуюся детской игрушкой.

Положенный противотанковый гранатомёт, конечно, не РПГ-7, как обычно в комплекте советской\российской бронемашины, а местного производства, с большим защитным щитом, нужным для защиты от огня маршевого двигателя. В боекомплекте к гранатомёту есть интересная местная новинка. Это охотничье-бронебойный кумулятивный выстрел, у которого сформировано несколько воронок. В этом мире нет насущной потребности пробивать толстую танковую броню, у попадающихся броневиков она противопульная. Заброневое же действие кумулятивных боеприпасов относительно слабое, вопреки распространённому мнению. Выстрел из РПГ-7 часто прошивает десантное отделение БМП или БТР насквозь, через оба борта, не выведя из строя машину. Поэтому и сделали несколько кумулятивных воронок, распространяющих энергию взрыва веером узконаправленных ударных направлений. Получается несколько дырок в тонкой броне, с расходящейся в стороны зоной заброневого поражения.

Используется этот выстрел и тогда, когда надо надёжно поразить крупное здешнее животное. У переселенцев часто нет такого стрелкового оружия, из которого можно уверенно убить какое-нибудь здешнее чудище на охоте или с целью самозащиты, стоит такое оружие дорого. А РПГ здешнего производства достаточно дёшев.

Наличие таких РПГ является заметным объектом в идущей «холодной войне» с Орденом. Гранатомётов успели сделать немало, ибо они просты и дёшевы в производстве. В РА их уже много у гражданских людей «на руках», что обосновывается как раз потребностью стрелять по крупным животным. За границу как гражданское оружие мы их пока не продаём, хотя многие хотят, особенно страны Латинского Союза и «южней Залива». Законопослушные граждане более цивилизованных мест тоже ропщут: «Русским можно, а нам нельзя?». Конечно, им нужны дешёвые гранатомёты не для подбивания броневичков Ордена, а для защиты своих фермерских полей. Короче говоря, это одна из разменных монет в торге с Орденом.

Выдал прапорщик и ручные гранаты, двадцать штук местного производства. Со снимаемой «рубашкой» готовых осколков.

Несколько дней осваиваем полученное. Набиваем ленты, ездим на учебные стрельбы, учимся правильно наматывать сальники на ствол, так, чтоб и вода не протекала, и задержек при стрельбе не было. Наконец, решаю отправиться в учебный поход, уже полноценным боевым экипажем, готовым к отражению вражеской агрессии. Маршрут проложен, понятно, что «к родному дому». Никому от этого не плохо, ну а мне может оказаться полезно.

Обхитрим погоду! Отправимся вплавь. Под защитой береговых валов и рифов, по уже разведанному на байдарке маршруту. Поднимаем носовой волноотбойный щиток и вперёд. Обещанные технической документацией 10 километров в час на плаву не меньше, а может и больше тех скоростей, которые можно развить по раскисшей земле.

Сначала доезжаем по грязи до края бухты, примерно туда, где я горделиво входил в порт на байдарке на гребне волны. Берег тут достаточно крут, но благодаря длине нашей машины легко сползаем вниз и, подняв водяные валы, плюхаемся в лагуну. Несколько поодаль вижу какую-то появившуюся конструкцию, которой по прошлому моему путешествию тут не было. Что-то сделали и продолжают строить. Решаю подойти по лёгкому волнению лагуны поближе и спросить. Так и делаем. Здороваюсь и спрашиваю работающих, что это тут такое. Услышанное в ответ повергает в некоторый шок.

— Строим мол ефрейтора Кузнецова!

Выйдя через некоторое время из шока, приказываю механику-водителю Ильину выруливать отсюда побыстрей и подальше, пока строители не опознали. Что-то во всём этом сильно не состыкуется, не вяжется друг с другом. Я, конечно, подавал документ по службе о том, что хорошо бы обустроить береговой канал, улучшив уже имеющиеся природные условия, но это никак не разработанный план строительства, так быстро не начать строить из-за моей «писульки». Да и сама идея, надо признать, не так уж оригинальна, достаточно любому вменяемому человеку изучить местные условия, чтобы предложить делать обводной канал, как на бурной Ладоге или гигантский по протяжённости Береговой канал в США.

Позже, вернувшись из похода, полез в местный интернет искать информацию по этому поводу. Если бы не был так занят последние дни, то тогда и так понял бы, регулярно следя за новостями, что кто-то организовал информационную компанию в СМИ, о том, что «ефрейтор Кузнецов», одна из главных медийных личностей современности, совершает очередное своё достижение. Организовал строительство Берегового канала и собирает на это дело средства, бабло и технику. Но это всё предстоит узнать потом, а пока плывём, вернее, как говорят настоящие мореходы, «идём» к дальневосточному пустырю.

Кое-где довелось пользоваться и колёсным ходом, обычно там, где ручьи натащили свои наносы. На байдарке я легко проскакивал над отмелями, а БТРу приходится месить колёсами глину и супеси. Ехали на некоторых участках и прямо по рифам, благо большая длина машины позволяет влезать на них и после спускаться, не перевернувшись. Ручьи, превратившиеся теперь в мощнейшие потоки, бьют своими полными яростной энергии струями прямо в риф, прорыв глубокий канал в прежних наносах, сместившихся в стороны. Подставлять борт броневика под потоки, чтобы быть перевёрнутым течением или ударенным о скалы, нет никакого желания, поэтому приходится повозиться с объездами.

Внезапно, возле одного из ручьёв, встречаем дельфинов. Впрочем, ничего логически необычного в их появлении тут нет. В лагуне они отдыхают от штормов. Вот только сожрать тут сейчас нечего, из-за временного опреснения воды местные обитатели убрались отсюда за риф. Поэтому дельфинам приходится, пронырнув через проливы в рифах, искать добычу в открытом бушующем море, а потом возвращаться, устав от гигантских водяных валов. Им самим пресная вода нипочём, забираются и в ручьи, найдя новый источник питания. Благодаря своим феноменальным плавательным способностям они легко преодолевают бурное течение и хватают по берегам беспечных жабообразных. Иной раз вылезают чуть-ли не полностью на берег, прям как какие-нибудь амазонские дельфины на старушке Земле.

Дельфины непревзойдённые пловцы, именно благодаря этому, а также уму (а мозг, между прочим, побольше человеческого), им удаётся выживать здесь, в этом мире, среди местной кошмарной фауны. Местные монстры, хоть и стараются, но никак не могут их поймать, быстрых и ловких. Дельфины вообще-то не вписываются в законы гидродинамики. Учёные не могут обосновать, как при относительно небольшой мышечной массе им удаётся развивать большую скорость.

В земном мире у дельфинов серьёзных врагов, в общем-то, не было (не считая некоторых людей, навроде тех японцев, что показаны в документальном фильме «Бухта»), здесь всё по другому. Приходится прилагать повышенные усилия, чтобы выжить. И эта небольшая группа смогла выжить и даже, как я догадываюсь, развиться, благодаря преодолеваемым трудностям. «То, что нас не убивает, нас улучшает». И спецназовский опыт, может, пригодился.

Заметно, что их тянет к людям. Не настолько, чтобы прямо в объятия кидаться, опасаются вблизи. Но на несколько метров подплывают, высовываются «по пояс» из воды вокруг броневика, что-то верещат по-своему. Значит, везло им с прежними хозяевами. Дельфины достаточно умны для того, чтобы воспринимать держащих их в неволе людей как богов. Может быть, у них даже бывает религия, которую учёные пока не удосужились заметить. Ради того, чтобы заслужить утраченную свободу, многие из них изо всех сил стараются угодить, услужить людям, выполняя всяческие требуемые от них цирковые трюки в аква-парках. На этом основана их хорошая дрессируемость. Когда надежда на свободу исчезает, дельфин умирает в тоске, несмотря на то, что его физическое здоровье ещё позволяет ему жить.

У здешней стайки вижу и приплод, дельфинят уже здешнего места рождения. Это радует, но, увы, эта группа слишком мала для того, чтобы воспроизвестись в дальнейшем, не выродившись в близкородственном скрещивании.

Движемся дальше. Земноводные жабы, снесённые дождевыми потоками в лагуну, взбираются на броню и продолжают оскорбительно трахаться, позоря броневик. Время от времени кто-нибудь из экипажа не выдерживает и спихивает их прикладом в воду.

Вот уже и почти у моего участка. Встречается по пути казак Сергей. Он тут занимался тем, что проверял установленные в море ловушки на лангустообразных. Они ищут на дне убежища, чтобы в них прятаться от хищников, ну Серёга им эти убежища и опускает на дно, с буйком на тросике сверху. Потом вытягивает. Вкусные эти лангустообразные, меня ими в армии кормили. Надо будет, конечно, и это дело у Серёги перенять. А уж какой аппарат у Сергея!

Он приобрёл по сходной цене отлетавший своё поплавковый гидроплан, отпилил ему натруженные крылья, поработал с балером руля, прибавив к вертикальному воздушному оперению водное, и вот «рассекает» теперь по морю.

Сергей поздравляет меня с повышением в должности от пулемётчика до командира экипажа, потом продолжает:

— А вот у нас в отделении пулемётчик, сука, в запой ушёл. А нам скоро «на дело» идти.

— «На дело»?На какое?

Серёга конфузливо запинается, потом говорит:

— Ну вот, военную тайну выдаю. Уже лишнего сказал. Не будем об этом. Хорошо, что из твоих бойцов никто не пьёт.

И ведь сглазил! Но об этом в своё время. А пока обсуждаем ещё последние новости, потом прощаемся, «расплываемся» в разные стороны. То, что здешним бойцам не дают «зажиреть в стационаре», регулярно посылают на какое-нибудь «дело», я и так знаю, Сергей ничем новым не удивил.

Добравшись до места назначения, обращаю внимание, что вода возле моего участка заметно более мутная, чем в других частях лагуны. Это потоки дождевой воды натащили грунт, размывая овраги, и взвесь ещё не осела. Видны появившиеся отмели, которых раньше не было. Поток сначала выносил землю, образуя мель, а потом, после того, как овраг бетонировали, прокопал посередине мели водоток, образовав грунтовые валы по сторонам. В отлив они очень даже высоко торчат из воды.

Осматриваю окультуренные овраги. Один из них забетонирован так, что по нему может въехать или спуститься вниз, на пляж, техника. Когда потока воды, конечно, нет, или он слаб. Однако! Это, видать, неспроста фортификатор береговой обороны тут организовал. Взбираюсь наверх, иду по участку к началу оврага — и точно! Бассейн, принимающий вначале воду (он же огневая позиция для миномёта) расположен несколько сбоку, так, что не препятствует движению техники с дороги в овраг и далее к лагуне.

Вижу, солдаты-стройбатовцы ещё тут, что-то доделывают. Иду к ним с расспросами.

— Вы что-же это, из моего оврага проезжую часть устроили?

— Согласно плана, маскированный под водоток спуск-пандус для погрузки бронетехники на десантные корабли.

— Так там дальше мелководная лагуна, а потом риф!

— А сначала понтонный парк должен спускаться, наводить наплавной мост до рифа. По рифу транспортируемое дорожное покрытие и с него прям на корабли, как с пирса, можно загружать.

— Ну а ежели враги тут станут высаживаться? Они же и воспользуются пандусом.

— А тут заминировано будет!

— Чегоблячего?!!!

— Чтобы десант врага задержать и уничтожить предусмотрены по сторонам пандуса маскированные ниши-колодцы для закладки взрывчатки.

Ну охренеть! Теперь ещё не хватает только взлететь на воздух вместе со всем дальневосточным гектаром от какой-нибудь случайности. Ну удружил инспектор! Впрочем, если быть честным, без его трудов мне бы сейчас хуже было бы. Надо быть благодарным.

Иду посмотреть на второй бассейн и овраг. Тут что-то не так. Солдаты объясняют мне, что бетон сюда подвезли с малым содержанием цемента. На бетонном заводе сейчас идут разборки, халатность это или воровство. Короче с нормальным бетонированием ничего тут не вышло. Стенки бассейна выложены мешками с грунтом, кое-как забетонированными и усиленными вбитыми кольями. Солдаты следят за этой эрзац-конструкцией и поправляют её, когда требуется.

С бетонированием оврага вышел вначале тот-же казус, что и с бассейном. Тогда строители пошли иным путём. Привезли пластиковые трубы большого диаметра, лёгкие, но прочные. Они внутри гладкие, снаружи все в рёбрах жёсткости. Их сгрузили в овраг и сварили между собой, что позволяют имеющиеся технологии. Получился длиннющий гладкий водовод, по которому самые смелые из скучающих солдат даже сплавляются, в темноте бурных стремнин, как по водному аттракциону. Сверху трубу засыпали грунтом и остатками бетонного раствора и поверхность выложили большими кусками дёрна.

Жизнь не устаёт ошарашивать своими поворотами. Осматриваю участок, в остальном тут всё по-прежнему, всё в порядке. Беру с собой кое-что из нужных вещей, в том-числе часть мёда, буду в походе солдатам выдавать по ложке в день, чтобы не болели. Отправляемся в обратный путь.

На обратном пути начинает темнеть. Сначала передвигались, используя ночное видео. Потом решаю снять фильтр с прожектора. Повозившись, включаю его. Мощный луч, в сверкании дождя, пробивает тьму по курсу нашего корабля.

— Прожектор «Авроры»! Мы теперь балтийские матросы, буревестники революции! — восторженно восклицает Олег, недавно посмотревший какой-то старый советский фильм. И поясняет свою идею, что раз у нас корабль, то у него должно быть имя. Он предлагает назвать «Аврора», в честь известного крейсера с очень понравившимися ему «крутыми» матросами. Хм, видал я недавно одного такого «матроса» в зеркале. Надо б объяснить ему, что те нажравшие загривки в кубриках «крутые», от безопасности и безделья оборзевшие и озверевшие, на самом деле сущие дети по сравнению с затруханными, серыми, вшивыми окопниками, невзрачными на вид реальными бойцами, прошедшими кровь и дерьмо Первой Мировой. Но не успеваю, своё мнение озвучивает стрелок.

— Ни фига! Мы викинги и у нас драккар!

Во, блин. Ещё не хватало теперь кубинцу вспомнить «Гранму», а облучённому водиле АПЛ. Прекращаю начинающийся спор, пообещав, впрочем, в дальнейшем обсудить имя нашего «корабля».

Вернувшись и полазив по интернету, стараюсь разузнать, что это за пропаганда насчёт «Берегового канала ефрейтора Кузнецова». Ничего толком не поняв, иду к своим кураторам. Там меня успокаивают, объяснив, что это никакая не афёра неведомых жуликов, а идущая по плану операция, в которую я очень удачно и своевременно вписался. Проще добыть необходимые средства для постройки канала, всякие там землечерпалки и тому подобное, ежели инициатива будет исходить не от государства, на которое Орден накладывает ограничения, а от частного лица, особенно такого, как я, уже достаточно хорошо известного в этом мире. Подарившему этому миру полынь, что означает положительное ко мне отношение проживающих в этом мире. Вот только мне сообщить позабыли как-то, что мной организована соответствующая строительная фирма.

— С вашей помощью построим Береговой канал, будем тянуть его к базам прибытия. Одна из функций этого канала будет в перевозке новоприбывших с комфортными условиями, а не изнуряющим людей и технику сухопутным путём. Мы и сейчас по возможности так делаем судами открытого моря, но тоннаж у нас сами знаете какой. И ещё, в том числе опять с вашей помощью, разведаем наилучшие места на западе для восстановления металлургической промышленности и запустим производство барж-ПДХ.

— Что это такое — ПДХ? Не слыхал раньше.

— Так решили назвать сокращённо, «паром дальнего хода». Способные пройти по будущему каналу суда, они будут перевозить пассажиров вместе с их автомобилями. Консульство будет направлять на них подходящий людей централизованно вместо формирования сухопутных конвоев. Так что, желаю вам удачи, скоро сезон дождей закончится.

В последующие дни к обычной подготовке, положенной таким боевым подразделениям, как наше, добавляется специальная исследовательская. Геологическая, биологичекая, метеорологическая, ещё не-пойми-бог-весть-какая. Соответствующее оборудование получаем, во всё это надо вникать. Геологический компас, например, та ещё зараза. У него на лимбе стороны света «перепутаны», вместо запада восток. Это для того, чтобы полученные данные проще, без перерасчёта можно было наносить на карту. Ещё в его «циферблат» встроен отвес, с его помощью измеряют углы падения пластов, ставят для этого компас на пласт вертикально, и стрелка отвеса показывает углы.

Начинают делать прививки, что бывает весьма не комфортно. Но всё-таки всё это близится к концу.

Просыпаюсь с ощущением изменений в мире. За окном ясный день и радуга. Одной ногой в море и в море же отражается, в ещё бугрящихся волнах, с величавой неподвижностью в небесах и танцующая среди пены.

В экипаже опять некоторый разлад, на этот раз раздражителем является как раз радуга. Желающий считать себя викингом с драккара боксёр, увлекающийся скандинавской мифологией, горячится:

— Радуга — это небесный мост Биврёст, он соединяет мир людей и Асгард. Это же знамение перед походом! Значит, у нас драккар и мы викинги!

Успокаиваю спорщиков, напоминаю, что надо продолжать вникать в спецснаряжение, ибо в дальний разведывательный поход нас направят уже через несколько дней, а подготовка, как часто в таких случаях, ещё не закончена на сто процентов. Уж очень много научного оборудования, ранее в сферу нашего человеческого внимания не входящего. Сам отправляюсь налаживать семейные дела.

Нашу старшую ученицу учат по школьно-военной программе вождению. Вот, значит, и будет возить себя и своих сестёр учиться в школу. Щебнистую дорогу, как я понимаю, скоро закончат делать. Надо только постараться найти что-то доступное, на чём возить, «шишига» школьницам не то. Отправляюсь на тот рынок, где когда-то с музыкантом покупали мотоцикл-вездеход.

Побродив среди джипов, ища, что подешевле, неожиданно для себя натыкаюсь на то, что начинает повергать в ностальгическо-романтические воспоминания. «Волга». 31-я. Как-же она сюда попала? Вспоминаю тяжкий путь сюда, проделанный по бездорожью. Нет, «Волга» там застряла бы.

Культовый автомобиль моего детства в СССР. Мечта всех наворовавших, но не могущих по советским реалиям наворованное реализовать. По такому символу брежневской эпохи, как чёрная «Волга», можно, наверное, воспринимать всю систему коммунистического ворья. Правда, тогда была ГАЗ-24, а не 31-я.

Директор гастронома желал каждый вечер кидать сотенные в оркестр в ресторане «Прага», у него для этого вполне достаточно было денег наворовано, но его уволили бы с работы за «аморалку». Он хотел ездить на черной «Волге», но приходилось на «Жигулях», причем не сразу, а лишь после нескольких лет работы. На черных же «волгах» ездили всякие «партайгеноссе», руководители городского, районного уровня. А им хотелось на «мерседесах». На которых ездили детки министров(далеко не все) и т. п. У них были виллы в Крыму. А хотелось на Лазурном Берегу и замки в Швейцарии. Вот все эти «коммуняки» с иностранной помощью и сломали страну, хапнув что могли.

Нахожу продавца, расспрашиваю. Он говорит, что не очень адекватный владелец (а откуда нам, вновь прибывшим, быть адекватными в новом мире), прибыв на своей любимой домашней тачке через портал, заплатил потом за перевозку в наши края морем. Ну а теперь продаёт, дешевле стоимости перевозки морем, наверное. «За морем телушка полушка, да рубль перевоз».

«Волга» ГАЗ-31 начала выпускаться в конце 81-го года в небольшом количестве. Это была модель ГАЗ-3102. Она стала поступать в правительственные гаражи, на ней должны были ездить чиновники уровня зам. министра, генералы. На заводе в Нижнем Новгороде, вернее, в городе Горьком, как он тогда назывался, были подготовлены к запуску в производство варианты для такси, с кузовом типа «универсал» и «скорая помощь». Но из Кремля по этому поводу безоговорочно заявили: «Мы не позволим, чтобы автомобиль, на котором будут ездить чиновники и генералы, одновременно работал и в такси». И началась многолетняя эпопея попыток, извиняюсь за каламбур, не упустить упущенные возможности. Но эта тема слишком велика, и читать тут о ней было бы скучно.

Главным техническим новшеством на ГАЗ-3102 был форкамерно-факельный двигатель. Обогащённая топливная смесь, легче воспламеняемая, но не полностью сгорающая, от чего образуется копоть в двигателе и увеличенное загрязнение окружающей среды, подавалась в форкамеру, где зажигалась свечёй и врывалась факелами через два сопла в основной цилиндр, наполненный обеднённой смесью, плохо зажигаемой от искры и медленно горящей. Из-за всего этого объединяющаяся смесь становилась как обычная, но сгорала быстрее. Были получены значительный прирост мощности и экономия топлива. Но были и значительные минусы. Регулировка карбюратора стала намного сложнее, а сопла часто забивались нагаром и приходилось, вывинтив свечу, отковыривать нагар длинной спицей.

Но здесь, на рынке, совсем не та, начальная модель, а одна из многих последующих, ГАЗ-3110. Понимаю, за что хозяин был в неё влюблён. Эксклюзивная покраска в сиреневый цвет с переливами в будто бы проступающее снизу серебро и явная женственность «морды». Краска просто волшебная, даже будто бы светится. Вот только жизнь теперь вокруг другая, не для таких машин. Хорошо, что продавец не знает, что мне тачка нужна не для здешних бездорожий, а для езды по одному маршруту, по пусть и щебёночной, но всё-же дороге.

Узнаю у продавца данные машины. Пробег 77 тысяч, 2003 год, уверяет, что не битая. Хочет 260 экю. Цена кажется вначале низкой, даже торговаться не стал. И вот уже пробираюсь по труднопреодолимым кое-где улицам Берегового под удивлёнными взглядами жителей.

На службе дают отпуск на несколько дней, занимаемся личными семейными делами. Старшая, Нина, вождение освоила, переезжаем из гостиницы домой. Утром школьницы отправляются теперь на «Волге», в которую они влюбились, как и прежний владелец. А я вожусь тут, на участке, как советский дачник. Первым делом разбираюсь с тем неудавшимся бассейном, что по старинке делали из бетона. Ручеёк ещё стекает в трубу, и солдаты следят за его последними каплями. У меня есть скидки на фабрике, где могут делать и пластиковые бассейны, ибо я прикупил их акций. Солдаты ровняют площадку под установку. И вот бассейн привозят, изготовленный под заказ, и начинают сваривать из деталей, со специальным сливом в трубу.

Жаль, что этот резервуар не наполнен дождевой водой. Первый бассейн, бетонный, я накрыл плёнкой, чтобы предотвратить испарение. Это вода для полива.

Вот и школьницы приехали домой. И привезли с собой семена. Хватаюсь за лопату и начинаю создавать грядки. Грядки? ХМ. А почему грядки? Пусть это будет красивее, чем грядки. Клумбы! Сообща, посоветовавшись, размеряем перед жильём фигурные клумбы-грядки и за работу. Три наших модуля, будку, вагончик и контейнер, расставил «шишигой» пока в квадрат, внутри как бы дворик, вот только большой стол сюда забыл добыть, с третьей стороны будет открываться вид на фигурные грядки-клумбы. Занимаемся ими с двумя старшими, две младших играются. Детских игрушек у меня в запасах, конечно, нету. Ну, убрал от них в сторону всё режуще-колющее и то, что легко испортить, пусть играются с остальными вещами из будки. Наконец, играть там им надоело. Приходят к нам.

— Надоело втроём играть.

Втроём? Кошусь на щенка с котёнком — они тут были, «помогали» нам, раскапывая грядки. Хомяк в клетке сидит в вагончике. С кем же это втроём? Спрашиваю.

— Мы играли с Памелой.

— Кто это?

— Памела Андерсон. На ней так написано. Мы её нашли и накачали насосом.

Уй блин! Я и забыл совсем про надувную секс-куклу, подсунутую когда-то в товар для увеличения суммы чека. Надо что-то придумать, чтобы от неё избавиться, пока ещё никто не увидел. Есть идея! Загрызу её овчаркой! Рекс хоть ещё и не взрослый, но уже достаточно крупный подросток.

— Так, пора есть садиться!

— Памела с нами есть будет.

А я и предполагал, что вы, детки, так скажете. Детки всегда так. Вот сейчас играя будем куклу кормить, я будто случайно уроню ей паштет с ложки на шею, Рекс вцепится клыками и загрызёт супостатку. Она сдуется, ошмётки на выброс. Дети радуются предстоящей игре.

— У Памелы всё как настоящее, даже специальная дырка во рту, чтобы ею есть!

Уй, блин! Вот позорище. Надо быстрее паштетом. Уронил ей на шею, как и задумывал. И дети сами тоже помогли, совали ей ложку с кашей в рот, измазали губы, нароняли кусков на мощный бюст. Давай, Рекс, вперёд! Наконец-то заметил.

Рекс лезет к кукле и начинает вылизывать ей грудь. Уй, блин! И котёнок туда-же, слизывает паштет с шеи. Вот-же зоофилия! Ой! А это кто там с пляжа поднимается? Это-ж сосед Серёга! Уй, блин, сейчас весь этот разврат увидит, что подумает! Выбегаю ему навстречу и начинаю зубы заговаривать, увлекая обратно на пляж. Прошу рассказать, что тут и как сейчас с морем, с пляжем, с лагуной. Он, несколько ошарашенный моей настойчивостью, объясняет.

— Сейчас в здешних лагунах безопасно. Да и в открытом море вблизи рифа тоже, от пресной воды все вглубь уплыли. Чего не купаетесь? Ради пущей безопасности можно лагуну по бокам отгородить сеткой. Скоро, как стемнеет, бриз направление изменит.

— Бриз?

— Ну да. Как положено на побережье. Лёгкий ветерок днём тянется с моря на нагретое солнцем побережье. Поэтому тут попрохладней и влажнее. Ночью в обратную сторону потянет, в море. Два раза в сутки, соответственно, меняет направление. А высоко над нами обратный анти-бриз.

Так, бриз это интересно. Рождается новый план победы над куклой с помощью бриза. Серёга меж тем продолжает о своём:

— А наш сволочь пулемётчик всё бухает. Похоже, на отчисление нарывается. Я вот подумал — может тебе в казаки перейти и к нам?

— Нет, я так не могу. Меня столько времени готовили к спецзаданию, а я возьму и в сторону. Невозможно.

— Что за задание?

Рассказываю ему то, что можно, не секретное, да я и сам далеко не всё знаю о предстоящем. В разведку на запад сейчас часто посылают, это никакой не секрет. А податься в казаки стало уже не так здорово, как некоторое время назад. Все лучшие места уже заняты. Сейчас формируют казачьи Амазонское и Горное войска, первое в речных болотах, второе с плановым отгоном овец вверх-вниз по горам. Туда добровольцы как-то не очень рвутся, начинает набирать силу даже некоторое «заказачивание», когда новичков с некоторым напрягом туда загоняют. Так, кстати, и раньше, в 19-ом веке бывало. Деревне крепостных государственных крестьян объявляли, что они теперь казаки Черноморского или Кавказского казачьего войска. Провожаю Сергея до его участка, прощаемся. Возвращаюсь и объявляю о предстоящем купании.

— И Памела с нами будет купаться!

Ну кто-бы сомневался, хи-хи. Последующее барахтанье в лагуне проходит в веселье. Дети плавают на кукле, Рекс тоже, котёнок мявкает вдали на пляже. Выбираемся на риф. Прогуливаемся по нему, изучая. Появляется идея сделать беседку на рифе, а не на обрыве, как у Сергея. Впрочем, лучше сразу две. Организую так, что куклу дети спускают на воду и с морской стороны рифа. Потом они выбираются на риф, кукла остаётся в воде. Зазываю их под игровыми предлогами на пляж, всё дальше от Памелы. Вот какой я стал коварный! Потом объявляю, что надо пойти домой, отдохнуть.

— А Памела?

— Потом за ней вернёмся.

— А она не уплывёт в море?

— Нет. Видите ветерок в нашу сторону? Значит, не уплывёт.

Дальше тоже всё идёт по плану. Говорю, что отдохнём и вернёмся туда играть. Потом начинает темнеть. Объясняю, что теперь вернёмся играть поутру, перед школой. Ночной бриз тем временем утащит супостатку от рифа в море, и там она затеряется. А может какая-нибудь добрая крокодилина прихлопнет её зубастой пастью. Удовлетворённый, укладываюсь спать.

Поутру дети тащат меня купаться с Памелой, раз обещал. Ну, раз обещал, иду. Внутренне усмехаясь. Хотя сомненья тоже гложут. Дети забегают вперёд.

— Смотрите! Памела отплыла!

Вот чёрт! Она в нескольких десятках метров от рифа. Погоняло бризом взад-вперёд. Надо что-то придумать. А дети предлагают решение.

— А вон дядя Серёжа! Он может на своём катере сплавать!

— Нет! Я сам!

Кидаюсь в море и изо всех сил гребу к адской кукле. Вот если Серёга увидит её, это беда. Что обо мне подумает? К чему детей приучаю? Вскакиваю на куклу, как на надувной матрас и гребу изо всех сил к берегу. Вроде не заметил Серёга. А дети говорят:

— Нам кажется, что ты не любишь Памелу!

— Да нет, люблю!

Блин, а что им ещё сказать, не успеваю сообразить. Дети теперь начинают настаивать на том, чтобы взять её с собой в школу. Объясняю, что в школу с куклами не ходят. Тогда они вымогают у меня клятвенное обещание, что ничего с куклой за время их отсутствие не случится. Интуитивно почуяли видно, что я её угробить хочу. Ладно. Отложим терминацию на потом.

Девочкам надо в школу, а мне на службу. Стараюсь внушить, что никто из соседей не должен видеть куклу Памелу. Старшие уже что-то начинают соображать, младшие ещё нет. Пусть для них это будет такая игра в прятки. Ну а по возвращении на службу ждёт неприятный сюрприз.

— Товарищ командир экипажа, разрешите обратиться!

— Разрешаю.

— Механик-водитель Ильин ушёл в алкогольно-порнографический загул и не может из него вернуться.

— Чего-чего?

Из дальнейших расспросов выясняется, что остальной экипаж уже пытался вытащить Ильина из запоя, но тот упёрся. Он с приятелем кутит в борделе, всех там они уже достали. Тамошние «труженицы» Ильина хорошо знают, говорят, у него всегда по весне такое, аккурат после сезона дождей. Вот так подсунули мне облучённого водилу кураторы! Удружили, и это перед выездом на задание.

Отправляюсь с бойцами в публичный дом. Там, узнав, что мы пришли забрать замучившего клиента, радуются. Проводят в номер. Наш герой уже почти в отключке, валяется на полу, перекатываясь лысой головой в луже пива. Говорю своим тащить его восвояси.

— И Гнуса забирайте. — Говорит «падшая женщина». Смотрю на приятеля Илина, он тоже пьян, еле соображает, что вокруг происходит. В кожаных браслетах с торчащими шипами, с «крутой», по быдляцким понятиям, татуировкой.

— А кто это?

— Гранатомётчик Гнус. Дружок вашего Ильина. Они всегда вдвоём приходят, когда Ильин гулянку оплачивает.

— А чего это Ильин один оплачивает?

— Ну, ему ж смотреть надо, облучённому. У самого-то не стоит, а психический позыв по весне сильный. Вот он проплачивает Гнусу, чтоб тот женщин тут трахал, а сам смотрит, бухает и плачет.

Смотрю, слегка обалдевший, на этого Гнуса. Во какие задвиги! Гнус, побаиваясь, видимо, получить по морде, пытается пьяно оправдываться.

— А у меня, может, сегодня день рожденья! Вот и гуляю! Имею право!

— Какой же день рожденья тут? Ты ведь в старом мире наверное, родился?

— А может совпадает, 24 февраля может как раз сегодня выпадет!

Спрашиваю у дамы:

— И что он, хороший боевой гранатомётчик?

Та хоть и совсем не мимоза, а всё-таки слегка стыдится, и, помедлив, всё-же объясняет:

— Он девушку любит поставить раком, трахает в попу, а потом в сторону как отскочит, и при этом ладонью по спине как шлёпнет! Дерьмо и вылетает «гранатой». Поэтому его так и прозвали. А так он совсем не военный. Подрабатывает администратором одного быдло-форума, ну и в таких случаях, как с вашим Ильиным.

Из борделя выхожу в полном ахуе. Ребята впереди тащат водилу, иду следом. Тут внезапно подходит как откуда ни возьмись, сосед, казак Серёга.

— Видал твоего водятела. И у нас пулемётчик наподобие. Давай их, сука, обоих отпиздим и сделаем сообща одно важное дело по-быстрому! Ты ведь пулемётчик по квалификации.

Человек в белом балахоне и с красным картонным клювом летел на дельтаплане во главе стаи. Но это был не Образ Путина! Это был «коммунист» Грудинин. Его показательный полёт был направлен не через Запад, а на восток, через красный, коммунистический Китай. Всё более ясным становится то, что на Западе будут «грабить награбленное», никто в западных элитах не собирается сажать за один стол с собой разворовывающих погибающую страну. Несмотря на то, что столько лет Запад поддерживал этих крыс. Запад предал предателей. Поэтому уже большинство клептократов устремляли свои надежды на восток, испытывая надежду, что Китай является таким центром силы, который сможет укрыть их от международного розыска. Надо лишь постараться и надёжно поссорить Китай с Западом.

«Оппозиционер» Грудинин был давно известен в Кремле. Как человек смирный и послушный. В 2000 году Грудинин был доверенным лицом Образа Путина на президентских выборах, учился в Российской академии государственной службы при Президенте. От него не следовало ожидать ни случайных эмоциональных фортелей, ни смелых самостоятельных планов.

Образ Путина извивался погибающим червём на мокрой от пота постели. «Китайские товарищи! Да у меня больше коммунистических заслуг в КГБ, чем у какого-то Грудинина! Да вы хоть просто посмотрите на меня! Я похож на вас! Я такой-же монголоид, посмотрите на фигуру, посмотрите на строение черепа! Мне только — лишь пластическая операция мешает! Но это всё легко повернуть вспять, и лицо, и красный атеизм!»