Зеркало

Шарлотта Буше Зеркало

– Ты вернулся? – спросила блондинка, удивленно приподняв бровь. – Что-то забыл?

Она стояла на верхних ступеньках роскошной широкой лестницы, облокотившись на массивные перила. Бежевый халат, прихваченный вокруг талии золотистым поясом, – это все, что было надето на ней в эту минуту.

– Забыл, – ухмыльнулся мужчина.

Его глаза хитро блеснули. От усмешки кончики ухоженных черных усов немного приподнялись.

– Забыл? – громче повторил он. – Да и нет. Я вернулся, чтобы убить тебя, Джессика.

Едва женщина смогла осознать слова мужчины, как тот молниеносно, в три прыжка, преодолел двенадцать ступеней лестницы и уже стоял прямо перед ней, беззащитной и слабой. Он схватил ее за плечи, резко повернул и со всей силы толкнул через резные перила. Ее тело глухо шмякнулось вниз. Она даже не успела закричать… В ту же секунду оба настенных бра, заливавших лестницу мягким бежевым светом, внезапно погасли. В холле стало темно, как ночью.

Лаура Джонс от испуга чуть не упала, но потом, взяв себя в руки, внимательно еще раз посмотрела в зеркало. Рукавом кофты она тщательно протерла его. Похоже, ей стоило бы отдохнуть, а то от усталости уже появляются галлюцинации. Иначе как объяснить то, что она только что увидела не свое отражение, а сцену убийства!

Лаура неистово терла зеркало, пока не заметила, что с ним все в порядке: сейчас оно «показывало» лишь ее симпатичное личико. Девушка поправила свои немного спутавшиеся светлые волосы и обернулась. Дряхлый старьевщик, владелец маленькой лавчонки, набитой всяким хламом, увлеченно беседовал с мужчиной в изрядно заношенном костюме и, казалось, ничего не заметил.

Блондинка почувствовала, как у нее подкашиваются колени, и, чтобы не упасть, она плюхнулась в облезлое старое кресло, которое, как и все в лавке старьевщика, было выставлено на продажу.

Лаура узнала о лавке мистера Седрика неделю назад, но уже успела приобрести у него несколько старинных вещиц. Это была ее страсть. Началось все с викторианского комода, который хозяйка квартиры, которую снимала девушка, намеревалась выкинуть – уж слишком ветхим он был. И наверняка выкинула бы, если бы не скупость: старинная мебель очень тяжелая, и хозяйке пришлось бы платить грузчикам, чтобы те вывезли рухлядь из квартиры. Лаура, узнав о хозяйкиных планах, комод отстояла.

В лавке мистера Седрика она присмотрела зеркало. Старинное – позапрошлого века, богатое – в позолоченной раме с искусной резьбой. Оно, как ей казалось, идеально подошло бы к комоду. Лаура уже во второй раз приходила в лавку из-за зеркала, но в покупке сомневалась: старик запросил слишком высокую цену.

– С вами все в порядке? – продавец заметил странное состояние девушки.

– Да, не волнуйтесь, – отозвалась Лаура. – Разболелась голова. Похоже, из-за погоды. Слишком душно.

– Может быть, воды?

– Нет-нет, спасибо! Я, собственно, по поводу зеркала. Я хочу его купить, но оно слишком дорого стоит.

– Сорок фунтов? Да это почти даром! Вы посмотрите, какая рама! Я так дешево отдаю лишь потому, что это зеркало я купил, так сказать, оптом. Оно было среди множества вещей, которые не продавались поштучно, а только все вместе.

– Вы не замечали чего-нибудь необычного в этом зеркале? – спросила Лаура.

Заметив непонимающий взгляд хозяина, она поспешила уточнить вопрос:

– Я имею в виду, в чем его уникальность?

– Я же сказал: рама! Необыкновенная! Такое сейчас встретишь редко. Настоящая ручная работа. И в отличном состоянии.

Лаура посмотрела в зеркало. Ничего жуткого, если не считать общей мрачной атмосферы, что царила в подвальном магазине мистера Седрика. Затхлый запах, холод и тусклое освещение от единственной лампы. Крошечные окна под самым потолком пропускали очень мало света. В них можно было увидеть ноги редких прохожих.

Лаура колебалась. Зеркало ей очень нравилось. Внезапно она почувствовала страх перед ним. Она вновь вспомнила увиденную в нем картину.

Старьевщик по-своему истолковал ее нерешительность:

– Поскольку вы, мисс, у меня уже пару раз покупали кое-какую мелочь, я вам могу сделать скидку, как постоянной клиентке. Тридцать пять фунтов. Это даром, ей-богу! И эта цена действует только сегодня.

– Где же я могла видеть эту женщину на лестнице? – пробормотала она, задумавшись и погрузившись в свои мысли. О присутствии старика она совсем забыла.

– На лестнице никого нет. Это тень от лампы.

Скрипучий голос старика вывел Лауру из оцепенения.

– Хорошо. За тридцать пять фунтов я покупаю, – решительно сказала девушка. – Только упакуйте его хорошенько. Мне везти его на автобусе через полгорода.

– Ну конечно, мисс, все будет в лучшем виде! – засуетился старьевщик.

Он схватил с полки рулон красивой ткани из темного шелка в голубой цветочек и ленты. Лауру удивило, что старик выбрал для упаковки такую ткань: один метр такого шелка стоил, наверное, не меньше двух фунтов! Девушка смотрела, как он своими старыми скрюченными пальцами ловко управился с упаковкой. Через пару минут он протянул ей пакет:

– Вы не пожалеете, мисс! Это зеркало, как вы сами сказали, необыкновенное!

Девушка бережно взяла пакет и, поблагодарив продавца, вышла из мрачного подвала. Если бы Лаура только знала, что принесет ей эта покупка, она бы еще на лестнице расколотила зеркало на тысячу мелких осколков…

Лаура жила в самом центре Лондона, на Харли-стрит, в старом доме, который знавал и лучшие времена. Огромный холл, впрочем, до сих пор выглядел внушительно. Сложно было представить, что за каждой резной дубовой дверью сейчас находится отдельная квартира. Раньше, судя по всему, это была большая и просторная зала, где собирался высший свет Лондона и устраивали балы.

Миссис Пенфилд унаследовала этот дом от своих предков. Сейчас старушка заботилась лишь о том, чтобы здание выглядело хорошо снаружи, а то, что внутри оно уже изрядно обветшало, ее, казалось, мало заботило.

– Что вы несете в таком красивом пакете, мисс Джонс? – встретила она девушку на пороге.

Миссис Пенфилд была очень любопытной женщиной. Каждый вечер она устраивалась со своим вязанием в холле, чтобы не пропустить ни одного из своих постояльцев. Иногда ей везло: кто-нибудь из жалости к старушке присаживался к ней на диван – посудачить о свежих сплетнях, обсудить новости.

– Я купила зеркало, – как бы невзначай ответила Лаура.

– Можно посмотреть? – заерзала на своем диване любопытная старушка.

– Конечно. Только позже, ладно? Я хочу сначала сама аккуратно все распаковать. Очень хрупкая рама.

– Древняя, небось, как вы любите? – миссис Пенфилд прекрасно знала страсть Лауры к старинным вещам.

– Не такая уж и древняя. Конец восемнадцатого века. Я купила зеркало больше из-за рамы: она подходит к моему комоду.

– Ну, тогда я зайду через полчасика, мисс Джонс? – не унималась хозяйка дома.

Лаура лишь кисло улыбнулась и кивнула. Отказать хозяйке она не решилась.

Квартира девушки располагалась на верхнем этаже и состояла из крошечной прихожей, ванной и жилой комнаты с небольшой нишей, прикрытой ширмой. В нише была оборудована кухонька.

Лаура бережно положила сверток на овальный стол и стала распаковывать. Внезапно странные чувства охватили ее: с одной стороны, она была рада удачной покупке, но с другой стороны, она ощутила страх! Панический страх до дрожи в коленках.

Она присела на краешек кровати и глубоко вздохнула: это из-за видения, которое явилось ей в лавке старьевщика. Мысленно проклиная свою бурную фантазию, она медленно сняла ленты и разгладила гладкий шелк. Поразительная ткань! Такого же тона, что и шторы в комнате девушки. Эти шторы она купила на одном аукционе старинных вещей. На тех торгах – Лаура хорошо помнила – все было так дорого, что она смогла позволить себе только эти плотные шелковые шторы.

Лаура развернула ткань и любовно провела рукой по изящному резному орнаменту. При дневном свете рама выглядела еще прекраснее, чем в мрачном подвале мистера Седрика. Девушка сняла висевшую над комодом репродукцию Рубенса и повесила зеркало вместо нее. И еще раз отметила свою интуицию: зеркало идеально подходило к комоду – и орнаментом, и цветом дерева. Они были словно созданы друг для друга!

Лаура плотно задернула шторы, выключила электрическую лампу и зажгла свечи в трехрожковом резном подсвечнике, стоявшем на комоде.

Внезапно зеркало пошло рябью, а затем вновь «показало» ту же сцену, что девушка уже видела в магазинчике старьевщика.

«Ты вернулся? Что-то забыл?» – вновь спросила блондинка мужчину в дверях.

На этот раз Лаура обратила внимание на мелочи, которые ускользнули от нее при первом просмотре. Это, конечно же, браслет – широкий сверкающий золотом браслет на тонком запястье женщины, который та тщетно пыталась спрятать за резными стойками перил. Второе – это гардина на высоком, в пол, окне около лестницы. Лаура вскрикнула от неожиданного открытия: это был точь-в-точь тот же шелк, что и ткань на упаковке! Третье – это мужчина. Лощеный брюнет с изящно подкрученными, как у Эркюля Пуаро, усиками и циничным, колючим взглядом.

Лаура вновь подумала, что женщина из зеркала ей знакома. От этой мысли она задрожала мелкой, нервной дрожью и вскрикнула вновь – на этот раз от неожиданности, когда услышала глухой стук.

Она не сразу сообразила, что стучат в дверь.

– Вой… Войдите! – предательски срывающимся голосом крикнула девушка.

Она была готова ко всему и не удивилась бы, если бы в комнату вошел элегантный усач из зеркала. Но в приоткрытой двери появилось круглое лицо хозяйки.

– Входите, миссис Пенфилд, – облегченно вздохнула Лаура.

– Я только взглянуть на зеркало, – любопытно озираясь, сказала старушка. – Ну и темнота у вас! Можно включить свет? Я б на вашем месте повесила какие-нибудь веселенькие занавесочки вместо этих темных штор. Они совсем не пропускают свет.

– Мне нравятся мои шторы, – Лаура щелкнула выключателем. В электрическом свете зеркало выглядело не так таинственно и очаровательно, но все же красиво.

– Миленько, – сказала миссис Пенфилд, склонив голову набок. – Дорогое? Стекло вот немного мутное, царапины… Вам сделали скидку? – она склонилась над зеркалом.

– Что вы видите? – взволнованно спросила Лаура.

– Что я вижу? – озадаченно переспросила старушка. – Себя, конечно. А вы обычно видите что-то другое?

– Нет, я имею в виду… что-то помимо вашего отражения.

Хозяйка непонимающе смотрела на девушку:

– Вы имеете в виду вашу кровать? Или ваши синие шторы?

– Ну конечно, нет, – попыталась улыбнуться Лаура. – Забудьте.

По всей видимости, миссис Пенфилд не увидела в зеркале ничего необычного. Женщины поболтали еще пару минут, и затем хозяйка ушла в холл подстерегать очередных жертв ее любопытства – возвращающихся после работы жильцов дома.

Лаура вновь выключила свет и зажгла свечи. Она уселась с ногами в кресло, не сводя глаз с зеркала. Не могло же ей все это присниться! Причем дважды посреди бела дня!

Раскат грома заставил ее вздрогнуть. Сквозь щель между неплотно задернутыми шторами сверкнула молния. Снаружи, похоже, бушевала стихия. Отличный аккомпанемент кошмарному вечеру…

Пламя свечей вдруг слегка задрожало, будто открылась дверь и повеяло сквозняком. И действительно: Лаура услышала скрип отворяющейся двери и уже знакомые слова: «Ты вернулся? Что-то забыл?»

Она во все глаза смотрела в зеркало, стараясь уловить каждую мелочь, каждую деталь. Вновь подумалось, что она знает эту женщину!

«Забыл? – словно загипнотизированная, в унисон с бархатным голосом брюнета с колючим взглядом шептала Лаура. Она уже знала его слова наизусть. – Да и нет. Я вернулся, чтобы убить тебя, Джессика!»

И все же… откуда она могла знать эту женщину?

Лаура перебрала в памяти всех пациентов доктора Гранта, у которого она работала ассистенткой. Нет, та дама не могла лечиться у доктора Гранта. Ее шеф практиковал в рабочем квартале, неподалеку от доков. Женщины в этом районе не носят шелковых халатов и широких золотых браслетов.

Кто же эта женщина? И почему она Лауре знакома, а вот дом с шикарной лестницей – нет?

Лаура достала альбомы с фотографиями. Несколько лет назад она и ее старший брат Гарри часто фотографировали. Точнее, фотографировал Гарри, а Лаура вклеивала карточки в альбом и подписывала.

Она и сама не знала, что искала в альбоме. В комнате пахло свечным воском. Лаура бросила взгляд на зеркало и прошептала, сама от себя не ожидая:

– Что ждет меня в будущем?

Прошептала и сама испугалась своего вопроса. На ее счастье, зеркало не ответило.

Она механически листала фотографии, почти забыв о том, что взяла альбом, чтобы найти свою «знакомую незнакомку». На одном из снимков студенческой поры она остановилась. Это было фото с вечеринки, которую устроил Гарри по случаю своего отъезда: наконец сбылась его мечта жить и работать в Америке. Лаура с улыбкой вспоминала, какими беззаботными были они в то время. Гарри в один миг сорвался и уехал в Нью-Йорк. Сьюзи, близкая подруга Лауры, в тот день по уши влюбилась. А Майкл совсем недавно открыл свой первый бизнес. Он тогда был таким счастливым! Самым счастливым из всех. Если бы он знал тогда, что случится потом! Его родители…

Внезапно у Лауры задергалось веко и перехватило дыхание. Она поняла, кто та женщина на лестнице.

Это была мать Майкла, миссис Джессика Хендерсон. Вскоре после той вечеринки она была убита. Как писали газеты, собственным мужем. Эдвард Хендерсон был арестован. По обвинению в убийстве жены суд приговорил его к пожизненному заключению, но в тюрьме он заболел и вскоре умер. Несмотря на улики, однозначно свидетельствовавшие против него, своей вины он так и не признал до самой смерти.

Лаура беспокойно огляделась по сторонам. Сумрак в комнате давил, она включила свет и, открыв плотные темные шторы, подошла к окну.

Вид из окна ее комнаты и в солнечный день довольно удручающий: высокие дома мышиного цвета, крохотные палисаднички и одинаковые скучные фонари. Осенняя непогода сделала улицу еще более неуютной. Взгляд Лауры упал на странную фигуру единственного человека на улице. Сутулый мужчина в сером пальто стоял, прислонившись к фонарному столбу, и, казалось, чего-то ждал.

Разрезавшая небо вспышка молнии на пару мгновений осветила улицу, так что Лаура смогла разглядеть его лицо. «Что он делает на Харли-стрит?» – подумала она, сразу узнав этого человека. Это был посетитель лавки древностей, с которым увлеченно беседовал мистер Седрик сегодня днем.

Мужчина резко посмотрел в сторону окна спальни Лауры. Та даже отшатнулась. Похоже, он ее заметил. Он покачал головой и очень медленно побрел дальше. Девушка обратила внимание, что при ходьбе он волочит правую ногу.

Лаура снова задернула шторы и зажгла настольную лампу. В баре она нашла бутылку коньяка, которую как-то привез ей из Франции доктор Грант. Дрожащей рукой она налила себе немного в стакан. Коньяк согрел ее приятным теплом. Стало гораздо спокойнее.

Что тогда произошло у Хендерсонов?

Майкл был другом Гарри, и на младшую сестру своего товарища не обращал никакого внимания. Потом, когда она повзрослела и похорошела, Майкл стал за ней ухаживать, но произошла трагедия. Гарри к тому времени уже уехал, а несовершеннолетней Лауре мать строго-настрого запретила всяческое общение с «сыном убийцы». Вскоре и сам Майкл куда-то исчез. Во всяком случае, больше Лаура его не видела и ничего о нем не слышала.

Лаура, должно быть, задремала. Она испуганно подскочила, когда услышала бой часов в холле – полночь. В комнате было нестерпимо холодно. Она потянулась за пледом из верблюжьей шерсти и нечаянно задела шнур от настольной лампы. Та с грохотом упала и разбилась.

Несмотря на то что в темноте невозможно было различить даже очертания предметов, девушка почувствовала, что в комнате кто-то есть. И она даже знала, кто именно. У входной двери появилось странное бледное свечение, становившееся все ярче и ярче. И вот уже совершенно отчетливо угадывался женский силуэт. Волосы призрачной женщины слегка колыхались, хотя в квартире Лауры не было сквозняка.

– Джессика… Миссис Хендерсон… – прошептала Лаура, нервно теребя край пледа.

От страха из ее груди вырвался не крик, а жалобный хрип. Голубоватое свечение теперь стало совсем ярким, осветив комнату не хуже лампы.

– Ты узнала меня? – спросило привидение.

– Я видела вас… в зеркале, – пробормотала Лаура.

– На это я и надеялась. Тогда ты видела, что произошло на самом деле, – призрак опустил голову. – Пожалуйста, помоги Майклу. Вы же дружили…

– Что я могу для него сделать?

– За ним ходит дурная слава сына убийцы.

– А разве это не так? – изумленно спросила Лаура. – Я и сама, если честно…

Ее прервал стук в дверь и взволнованный голос хозяйки:

– У вас все в порядке, мисс Джонс? Что это за странный синий свет из-под вашей двери?

В ужасе Лаура посмотрела туда, где только что стояло привидение. Оно исчезло, как и голубой ореол. Комнату вновь окутала темнота.

– Я спала, миссис Пенфилд, – Лаура нарочито зевнула. – Я не знаю, что вы имеете в виду.

– Мне можно войти? – хозяйка уходить явно не намеревалась.

– Одну минутку! – мысленно проклиная любопытную женщину, Лаура нащупала на стене выключатель и зажгла люстру на потолке. – Входите.

Дверь моментально распахнулась, и миссис Пенфилд стала своим пытливым взглядом шарить по комнате девушки.

– Но вы одеты! – заметила она. – Вы же сказали, что спали.

– Я читала и не заметила, как уснула. А во сне ненароком дернула рукой и разбила настольную лампу, – ответила Лаура, как бы извиняясь за валяющиеся повсюду осколки.

– А с кем вы разговаривали?

– Разговаривала? Я же сказала, что спала. Может быть, мне что-то приснилось.

– Странно…

– А со светом вы, видимо, что-то перепутали, – сказала девушка. – Вы же видите мою люстру – ничего синего или голубого.

Реакция хозяйки ее удивила.

– Ох уж эти синие шторы! – протянула она, подошла к окну и погладила плотный материал. – Вы правы, пора спать. Скоро полночь.

– Уже больше полуночи, – сказала Лаура. – Я слышала сквозь сон, как часы в холле пробили двенадцать раз.

Миссис Пенфилд, уже было повернувшаяся к двери, остановилась:

– Вы слышали бой часов в холле?

– Да, довольно отчетливо. Именно поэтому я вскочила и разбила лампу – от неожиданности.

– Но часы уже по меньшей мере три недели не работают.

– Да? – растерялась девушка. – Значит, и это мне приснилось.

– А что еще? Что вам еще приснилось? – возбужденно спросила хозяйка.

– Я, если честно, не помню, – назойливость старушки начинала действовать на нервы. – Бой часов помню, а больше ничего.

– Их было двенадцать? – не унималась миссис Пенфилд.

– Чего?

– Ударов. Ровно двенадцать? Я как раз сегодня за завтраком читала в соннике, который мне привезли из Индии, что означают двенадцать ударов часов. Так занимательно! Вы знаете…

– Спокойной ночи, миссис Пенфилд, – зевая, оборвала ее Лаура.

– Точно двенадцать ударов? – старушка и не собиралась уходить. – В нашем холле часы сначала отстукивают четыре раза, а затем громко отбивают количество часов. Скажите, это было двенадцать ударов или четыре плюс двенадцать?

– Я слышала только двенадцать. Хотя, возможно, я ошибаюсь, ведь я спала! – Лаура пожала плечами и довольно вызывающе открыла перед хозяйкой дверь. Та намек поняла, но уже на пороге обернулась вновь:

– И что же, вам не интересно послушать, к чему снится двенадцать ударов?

– Завтра, миссис Пенфилд, – устало ответила Лаура. – Я завтра не работаю и обещаю, что найду время поболтать с вами.

Хозяйка, наконец, ушла. Девушка почувствовала себя ужасно разбитой. Больше всего на свете ей хотелось спать. Но как только голова коснулась подушки, сон как рукой сняло. Перед глазами стояла светящаяся фигура Джессики Хендерсон – больше ни о чем другом Лаура думать не могла.

Следующим утром на Лондон спустился туман. Когда Лаура открыла шторы, она поневоле отпрянула назад: туман окутал улицу, словно серой ватой, – контуры домов напротив едва угадывались.

Сегодня девушка была в незапланированном отпуске. У ее шефа умерла сестра в Шотландии, и он с женой уехал на похороны. Поскольку в клинике других врачей не было, доктор Грант предоставил своей ассистентке отпуск.

В свой выходной она планировала шопинг: ей нужна была осенняя обувь. Но в такую погоду из дома вылезать не хотелось.

Когда в дверь постучали, она вздрогнула от испуга. Сразу вспомнился кошмар предыдущего дня: видения в зеркале, а затем явление призрака Джессики Хендерсон.

В открытую Лаурой дверь просунулось довольное лицо миссис Пенфилд, круглое и румяное. Без приглашения она вошла в комнату. В руках она держала толстую книгу в яркой обложке.

– Вот что у меня есть! – показала она книгу Лауре вместо приветствия. – Кстати, часы в холле до сих пор не работают, я проверила.

– Может быть, чашку чаю, миссис Пенфилд? – спросила девушка. – У меня, правда, только зеленый.

– Мне не нравится зеленый чай, – отмахнулась хозяйка. – Да и не чаи гонять я сюда пришла, а толковать сны! Вам скоро перепадет большое наследство!

– Что? – не поняла Лаура.

– Огромное! – затрясла головой старушка. – Услышать во сне двенадцать ударов часов – это к большому наследству!

Лауру эти слова очень развеселили.

– Миссис Пенфилд, вы простите, но это такая ерунда! – захохотала она. – У меня нет богатых родственников. Родители мои – люди с небольшим достатком, да и они, слава богу, живы-здоровы.

– А ваш друг? Или кто-то другой, с кем вы в близких отношениях?

Неожиданно Лаура подумала о Майкле Хендерсоне. Но о нем столько лет ничего не было слышно, что вряд ли можно было назвать его другом. Погруженная в свои мысли девушка пробормотала себе под нос:

– Надеюсь, это не связано с убийством…

Реакция хозяйки ее испугала.

– Откуда вы знаете? – зашептала, выпучив глаза, миссис Пенфилд. – Я же еще ничего не рассказала! Действительно, помимо наследства есть еще кое-что… Услышать во сне двенадцать ударов и проснуться от этого, – читала она сонник, – это к ужасным событиям. Имеются в виду убийства или трагические несчастные случаи. Их может быть несколько. Если вы после этого во сне услышите, как часы пробили один раз, значит, совершилось первое убийство. Два удара будут означать второе. И так до двенадцати раз! Вот, почитайте сами.

Хозяйка протянула Лауре книгу.

– Нет! – взвизгнула девушка, отскочив назад, словно это была не книга, а дохлая крыса. – Я… Мне… Мне надо срочно идти!

– Но ведь доктор уехал, вы же сами сказали…

– Уехал, а пациенты остались. Они все равно приходят на процедуры, – соврала она.

Лаура долго бродила в тумане по осеннему парку. Идти в клинику было незачем. Но еще меньше хотелось возвращаться домой, где ее наверняка поджидала любопытная миссис Пенфилд.

Пустынные улицы Лондона даже в полдень выглядели серыми и угрюмыми. Продрогшая Лаура подняла воротник пальто и засунула руки в карманы. Она бесцельно бродила по улицам и аллеям и не заметила, как дошла до Риджентс-парка, поблизости от которого жила когда-то семья Хендерсонов. Лаура была у них всего два или три раза в детстве, и то не в доме, а во дворе, когда играла вместе с братом и Майклом. Она не помнила, как называется эта улица, но навсегда в памяти сохранила роскошный особняк с великолепным садом – гордостью Хендерсонов и объектом зависти всех соседей.

Девушка не сразу узнала виллу. Сад был заброшен. Дорожки заросли, кусты давно никто не стриг. Все ставни в доме были наглухо закрыты. Кое-где облупилась штукатурка. У крыльца лежали обломки черепицы, упавшей с крыши. Похоже, в особняке давно никто не жил.

Лаура поднялась на крыльцо и зачем-то позвонила. Звонок, на удивление, работал. Девушка огляделась по сторонам: в соседних домах кое-где горел свет, а сады выглядели ухоженными. Судя по всему, вилла семьи Хендерсонов была единственной необитаемой на этой улице.

«А если кто-то откроет дверь?» – ужаснулась от одной только мысли Лаура. Но, к ее облегчению, прошла минута, и никто из дома не вышел.

Спускаясь по лестнице, краем глаз она заметила, что ворота в гараж приоткрыты и внутри в темноте что-то шевелилось! Лаура пригляделась… человек! Он стоял на коленях и осматривал пол, будто что-то искал. Машины в гараже не было.

Девушка сделала нерешительный шаг к гаражу и, вежливо кашлянув, спросила:

– Извините за беспокойство! Вы не могли бы мне сказать, где я могу найти кого-нибудь из семьи Хендерсонов?

Мужчина медленно поднялся и отряхнул застиранные джинсы и зеленый, изрядно растянутый свитер.

– Что вам от них надо? – резко спросил он.

Когда он выпрямился и равнодушно посмотрел на Лауру, та обомлела.

– Майкл? – нерешительно спросила она, сделав шаг вперед.

– Как вы сказали?

– Бог мой, Майкл! Это же ты, Майкл Хендерсон! Ты не узнаешь меня? Я Лаура Джонс.

– Лаура Джонс… – повторил он медленно. – К сожалению, мисс, у меня нет знакомых с такой фамилией.

– Майкл! – сорвалась девушка на крик. Она схватила парня за рукав свитера. – Ты должен меня вспомнить! Ты дружил с Гарри, моим братом. Вы с ним почти всегда играли в доме наших родителей!

– Я никогда не был в доме ваших родителей, мисс, – ответил парень. – Я нигде не был. Потому что я сын убийцы!

Озлобленность, с которой он произнес эти слова, испугала Лауру. Она инстинктивно убрала руки в карманы.

– Видите, мисс, и вы тоже, – заметил он с издевкой. – И вы тоже не хотите марать свои чистые ручки.

– Я просто замерзла.

Молодой человек немного смутился:

– Я бы предложил вам чаю, мисс. Но, к сожалению, в моей берлоге ничего такого нет. Не лучшее место, чтобы приглашать даму.

Туман меж тем опустился ниже и превратился в неприятную морось. Лаура кинула тоскливый взгляд на темно-серое, без просветов, небо и сказала:

– Для меня любое место с крышей над головой лучше, чем холод и сырость.

– Тогда пойдем. Но ты разочаруешься, Лаура. Здесь все не так, как раньше.

Девушка обрадовалась, что Майкл к ней обратился по имени. Она последовала за ним через двор в полуподвальную кухню. В низкой печке-буржуйке едва теплилось пламя. Парень подкинул дровишек и поставил сверху чайник. Он тут же зашипел. В подвале запахло жареным салом.

Майкл Хендерсон вновь превратился в благовоспитанного юношу и стал напоминать того Майкла, который остался в памяти Лауры. Он помог ей снять пальто, подвинул стул, поставил на маленький стол, покрытый цветной клеенкой, две чашки и сахар.

– Ничего к чаю у меня, к сожалению, нет, – как бы оправдываясь, сказал он. – Мне без надобности, а гостей я не жду.

– Я не голодна. Чашка горячего чая – это то, что нужно.

Майкл заварил в пустой кружке чай, подождал, пока он настоится, и после этого разлил по чашкам. Все это он делал молча. Лаура тоже молчала. Оба испытывали неловкость и смущение.

Наконец, парень прервал молчание и прямо спросил:

– Что тебе надо здесь, Лаура? Почему ты пришла?

– Твоя мать об этом меня попросила, – не сразу ответила девушка.

И пожалела. Лучше бы она проглотила язык, лишь бы не видеть яростное лицо Майкла. Тот в сердцах стукнул кружкой о стол и сжал кулаки. На его скулах заиграли желваки:

– С такими вещами не шутят.

– Я… Я не шучу, – пробормотала девушка.

Она задумалась на минуту. Стоит ли ему рассказать о зеркале и о вчерашнем явлении призрака его матери? Вероятно, он не поверит. Да она и сама еще не до конца верила в происходящее.

– Сегодня ночью мне приснился странный сон, – осторожно начала она. – Мне приснилась женщина, в которой я узнала твою маму. Она попросила меня помочь тебе.

– Помочь? Мне? В чем?

Лаура пожала плечами:

– Я не знаю. Я ничего не знаю: ни того, что с тобой стряслось, и вообще, как у тебя дела, ни того, что было. Я ведь еще несколько минут назад не имела представления, где ты и что с тобой? Жив ли и где живешь? Так что мне повезло, что я тебя так быстро встретила.

– Ничего не повезло, – отозвался парень. – Я тебе уже сказал, что живу отшельником, так что иди подобру-поздорову. Не трать свое время на сына убийцы!

– Почему ты так озлоблен на весь мир? Ведь ты ничего дурного не сделал! Почему ты прячешься в своей норе, как… как… – Лаура не могла подобрать подходящего слова. – Ты живешь один?

– Один как перст! – с вызовом ответил Майкл. – Вначале приходили некоторые друзья, но все больше из любопытства: для них это была маленькая сенсация – быть знакомым с человеком, отец которого прикончил свою жену. А потом и любопытные приходить перестали… Ты говоришь, что не знаешь, куда я делся? А я никуда не девался! Я все это время жил здесь, в этом доме! Просто обо мне все забыли… Очень быстро забыли. Да и ты тоже, Лаура… А я-то, дурак, думал, что нравлюсь тебе.

– Ты не ошибался, Майкл, – смутилась девушка.

Майкл заметил, как порозовели щеки Лауры. Он и сам покраснел. Больше всего на свете ему хотелось сейчас обнять ее и поцеловать. Он вспомнил, как, будучи выпускником школы, обратил внимание на Лауру, которая тогда училась на два класса младше. Вспомнил, как на вечеринке по случаю отъезда Гарри в Штаты он пригласил Лауру на свидание. И она согласилась. Тогда она тоже залилась румянцем, как сейчас. Свиданию не суждено было случиться – в этот день убили мать Майкла. Больше они вообще не виделись.

– Ты бы мог уехать и начать новую жизнь где-нибудь еще, – прервала его мысли Лаура. – Гарри, например, живет в Бостоне и счастлив!

– У него незапятнанная репутация.

– О какой репутации ты говоришь! – вспыхнула Лаура. – Даже если твой отец и убийца, что он, кстати, все время отрицал, то твоя-то вина тут в чем?

– Но я его сын!

– Не надо жалеть себя, Майкл. Оправдывать себя этим – последнее дело, – твердо сказала Лаура. – Построй свою жизнь заново! Не хочешь уезжать из Лондона? И не надо! Лондон большой, здесь затеряться проще простого. Найди новую квартиру. Ты увидишь, как быстро все изменится!

– Что изменится? Мой отец перестанет быть убийцей?

– Ты тоже считаешь, что это сделал он?

– Ты с ума сошла!

– Тогда почему называешь его убийцей?

– Потому что его все так называют. Ты не читала газет? Моя мама, якобы, хотела с ним развестись, а он не захотел терять деньги и убил ее. Ведь фабрика принадлежала маме, отец был лишь управляющим.

– А твои родители действительно хотели развестись?

– Это самая большая глупость, которую я слышал! Это была счастливейшая пара! Они редко ссорились, а уж чтобы дошло до развода… Мама, кстати, никогда не напоминала отцу, что фабрика принадлежит ей. Они никогда не делили деньги: у нас же одна семья! Для кого еще жить и зарабатывать деньги, как не друг для друга!

– Но откуда же возникла эта история с разводом?

– По недоразумению. Наш родственник, дядя Томас, запутался в показаниях и этим только навредил. Он потом пытался все исправить, но суд не принял его новых показаний. Да и в газетах уже все было напечатано. Слово не воробей…

– А как звали твоего отца?

– Эдвард. Его имя было во всех газетах!

– Слишком много времени прошло.

– Почти пять лет. Пять долгих, адских, невыносимых лет…

– Как выглядел твой отец, Майкл? Я с ним не была знакома и ни разу не видела.

– Момент.

Майкл вышел и через минуту принес увесистую стопку пожелтевших газет и журналов. В них были подробные описания судебного процесса с рисунками и фотографиями. На большинстве из них были Джессика Хендерсон и идеально выбритый светловолосый мужчина с голубыми, глубокими, словно горные озера, глазами. Это не был человек из зеркала.

– Это твой отец? – спросила Лаура на всякий случай.

– Да, это он. Порой он был строг ко мне, но лучшего отца я и никогда не желал. Он проводил все свое свободное время со мной. Он научил меня всему. Он любил меня и маму больше всех на свете. Папа был и остается для меня примером для подражания!

После этих слов Лауре стали понятны причины замкнутости Майкла. Он не мог поверить, что его отец – монстр. Даже если бы тот и был убийцей, сын вряд ли бы смирился с этим. Вот почему Майкл забился в угол, заперся в своей раковине и озлобился. Из жизнерадостного юноши он превратился в отшельника.

– Ты позволишь войти в дом? – осторожно спросила Лаура.

Майкл отрицательно помотал головой:

– Там нечего делать. Все уныло и пусто. Зачем это тебе?

– Говорили, что у вас было несколько картин французских импрессионистов, – уклонилась от прямого ответа девушка. – Я их никогда не видела.

– Картин уже нет, я все продал.

– Почему? Тебе нужны деньги?

– Не особо, ведь я унаследовал фабрику… Просто каждая вещь в доме пробуждает во мне тяжелые воспоминания.

– Я бы, наоборот, хранила все как память о родителях.

– Вот и неделю назад я продал кучу маминых вещей. Какие-то драгоценности, шкатулку, зеркало.

– Зеркало? – у Лауры перехватило дыхание.

– Старинное зеркало в позолоченной резной раме, – кивнул Майкл. – С ним расставаться было немного жаль: мама его очень любила.

Известие о зеркале выбило ее из колеи. Она даже забыла о своем желании заглянуть внутрь дома, поспешно собралась и ушла.

Вскоре после ее ухода на вилле Хендерсонов появился еще один человек. В темных глазах блестел колючий огонек, когда он поприветствовал Майкла. Гость недоуменно уставился на две чашки на кухонном столе:

– У тебя кто-то был?

– Да… Одна знакомая из прежней жизни.

Томас Кругер присвистнул и многозначительно подмигнул парню:

– Надеюсь, она приходила не только на чаек!

Майкл покраснел:

– Это не то, о чем ты подумал, дядя. Я дружил много лет с ее братом. Но он теперь живет в Америке. Мы не виделись уже тысячу лет!

Кругер смахнул невидимую пылинку со своего идеально сидящего серого костюма:

– И зачем же она приходила?

– Я и сам не знаю, – простодушно ответил парень. – Она сказала, что видела во сне мою маму.

– Очень любезно со стороны юной особы, что она пришла тебя навестить, – загадочно сказал дядя. – Она придет еще?

Майкл пожал плечами:

– Не знаю. Она не сказала.

Кругер отвернулся к окошку и с минуту вглядывался в туман, окутавший двор.

– Тебе нужно быть осторожным, – сказал он, не оборачиваясь.

– Осторожным? В чем?

– Не води в дом посторонних. Ты же знаешь, что репортеры душу продадут, чтобы проникнуть в дом, где твой отец… где убили твою маму. Мы не верим, что твой отец виновен, – поспешил исправить оговорку Кругер. – Но нас, вероятно, двое на весь Лондон. Эта девушка, наверное, журналистка.

– Лаура? Нет, это исключено.

– Ты знаешь, чем она занимается? – вкрадчиво выпытывал дядя. – Ты же с ней не виделся несколько лет.

– С того дня, как мама… умерла, – выдавил Майкл. – Я несколько раз спрашивал о ней у общих знакомых. Она тогда еще училась в школе.

– Ага! Так ты не знаешь, кто она по профессии?

– Нет… – Майкл был весьма обескуражен таким неожиданным напором дяди. С чего это он вдруг стал проявлять такую заботу?

– Ты был в нее влюблен, мой мальчик, так? – догадался Кругер. – Не давай воли чувствам. Не впускай ее в свое сердце. Это может быть очень опасно! Кстати, ты принимаешь те таблетки от депрессии, что я тебе принес? Они помогут тебе побороть осеннюю хандру, а зимой мы поедем с тобой в Испанию. Мой приятель Карлос уже забронировал для нас виллу на рождественские каникулы в Малаге. Там ты сможешь все забыть!

– Солнце… – мечтательно пробормотал Майкл. – Этот туман невыносим. Знаешь, дядя, а поехали в Испанию прямо сейчас!

– Нет, сейчас я не могу.

– Тогда я поеду один. Деньги у меня есть.

– Об этом не может быть и речи!

– Но я не маленький ребенок! – повысил голос Майкл.

Томас теребил в руках кончик дорогого шелкового галстука. Он нервничал. Раньше племянник никогда ему не перечил и покорно выполнял все указания.

– Майкл, пожалуйста, сядь, – тихо сказал он. – Я от тебя это скрывал, на это были причины… В общем, ты не совсем здоров.

– Отчего же? Если не считать приступов головокружения, я себя чувствую отлично.

– Ты сам мне говорил, что часто видишь кошмары, что тебе часто снятся отец с матерью.

– Сны не сказываются на моем самочувствии.

– Может, тебе лечь в больницу? – предложил дядя.

– Психбольницу ты имеешь в виду? Как в прошлый раз? – накинулся племянник на Кругера. – Нет! Если все люди, которым снятся родители, сумасшедшие, то тогда…

– У тебя другая ситуация! – перебил его дядя, цепко схватив за руку. – Для тебя курс лечения будет только лучше, потому что…

– Потому что ты мой родственник и ты единственный человек, который, также как и я, считает моего отца невиновным. Все другие обходят этот дом стороной, – устало проговорил Майкл давно заученные слова.

– Правильно. Поэтому ты должен мне доверять, – закончил дядя.

Майкл поднялся. Его немного шатало. Дядя заметил состояние парня:

– Ты принимал таблетки сегодня?

– Да, полчаса назад, – соврал парень.

Ему стало стыдно: дядя заботится о нем, достает дорогие лекарства. Но он ничего не мог поделать: к этим таблеткам у него было необъяснимое стойкое отвращение.

– Хм… А не выпить ли нам по стаканчику джина, старина!

– Посреди дня? – удивился Майкл.

– Знаешь, как помогает алкоголь! Сразу повеселеешь! А то сидишь себе один в своей конуре…

Он довольно улыбнулся и по-отечески хлопнул племяннику по плечу.

Лауру расстроил разговор с Майклом. Ее поразило, как молодой человек, который ей нравился в школе, превратился в угрюмого и замкнутого одиночку. И чем больше она о нем думала, тем больнее ей становилось. Чтобы успокоиться, она бродила по магазинам и не заметила, как прошел день.

Диван миссис Пенфилд в холле пустовал, когда Лаура вернулась домой. Девушка удивилась и вместе с тем обрадовалась: пока никто не видит, она подошла к напольным часам, чтобы удостовериться лично в их неисправности.

– А, мисс Джонс! – раздался сзади низкий голос.

От неожиданности Лаура подскочила. Она медленно повернулась и выдохнула облегченно: это был сосед, мистер Баннистер. Приветливый, очень общительный бухгалтер и немножко чудак.

– Вы испуга-ались, – виновато протянул он. – Простите, я не хотел вас напугать. Что вы делаете? Я могу вам помочь?

– Спасибо, не стоит, – улыбнулась в ответ Лаура. – Я хотела лишь посмотреть, сколько времени. Мои наручные часы остановились…

Мистер Баннистер вытащил из кармана старомодный «брегет» на цепочке и, поднеся его к свету, сказал:

– Ровно полчаса до полуночи. Одиннадцать тридцать. А эти часы не работают уже неделю. Наша хозяйка, миссис Пенфилд, вчера ругалась с часовщиком: мол, тот обещал починить и не приехал.

– Скоро полночь! – встревожилась Лаура.

– Вы не можете заснуть? Я дам вам таблетки.

– Нет-нет, спасибо, мистер Баннистер. Я удивилась, потому что думала, сейчас максимум десять. Ну и загулялась я!

Девушка показала соседу пакеты с покупками: мол, шопинг – дело долгое, и, пожелав доброй ночи, скользнула к своей двери.

Она зажгла свечку и, не раздеваясь, легла на диван. Она поставила перед собой зеркало. Но в нем отражалась лишь ее комната.

Часы в холле пробили двенадцать раз. «Но как же это возможно, – подумала Лаура, – ведь я сама убедилась, что они сломаны. И я не сплю!»

Мысль еще не успела уйти, как пламя свечи задрожало, в комнате появился ветерок, и после этого возникла полупрозрачная фигура миссис Хендерсон. Только теперь она парила в воздухе не у входной двери, а в противоположном углу.

– У меня мало времени, – заговорило привидение загробным голосом. – Ты поможешь Майклу?

Лаура сглотнула: от испуга ком встал в горле, хотя призрак, по всей видимости, не имел злых намерений.

– Я сегодня была у него.

У Джессики затряслись ее белесые полупрозрачные руки:

– Ты видела его?

– Да, он живет в вашем особняке.

– Это я знаю. Я являлась ему во снах, когда зеркало было в доме. Но он избавился от него. Он подарил зеркало тебе?

– Нет, я его купила.

– Майкл в большой опасности. Ему угрожают…

– Но почему и кто? – спросила Лаура. – Он ведет затворнический образ жизни.

– Я не вправе отвечать на вопросы… – с сожалением ответил призрак. – Не бросай его, иначе он погибнет. Так же, как я…

– Его хотят убить?

– Я не вправе отвечать на вопросы, – повторило привидение.

Оно начало исчезать, голубой ореол постепенно бледнел.

– Но я даже не знаю, что мне делать! – в отчаянии вскрикнула Лаура.

Призрак уже почти исчез:

– Смотри в зеркало!

Последние слова Джессики прозвучали уже откуда-то издалека. Свечение пропало. У Лауры кружилась голова и стучало в висках. Она не сразу сообразила, что шумом в висках отдается чей-то стук в дверь.

– Мисс Джонс! Мисс Джонс!

– Что вы хотите, миссис Пенфилд? – спросила Лаура, открывая дверь.

– Я слышала, вы с кем-то разговариваете, – попыталась войти хозяйка, но девушка преградила ей путь. – Это было так странно.

– Я слушала радио.

Недоверчивый взгляд старушки скользнул по радиоприемнику.

– Радио? Ну-ну.

– Что вы вечно везде суете свой нос? – не выдержала Лаура. – Я должна отчитываться перед вами? Доложить, на какую волну настроен приемник?

– Я просто беспокоюсь за вас, – опешила хозяйка, не ожидав такого напора от всегда тихой и покорной девушки.

– Очень мило с вашей стороны, но ваша забота чрезмерна.

Лаура захлопнула дверь, так и не впустив миссис Пенфилд. Захлопнула и сама испугалась своей решительности: с хозяйкой надо бы быть тактичнее.

Наутро Лаура собралась было снова в особняк Хендерсонов, но в последний момент передумала: Майкл вряд ли бы поверил в то, что ей является призрак его матери.

«Смотри в зеркало», – сказало привидение. Что ж, значит, так и нужно поступить. Следующие два дня девушка провела в своей комнате, почти неотрывно вглядываясь в зеркало, но ничего, кроме своего отражения, не видела.

На выходных в Лондоне случилась необычно теплая и солнечная погода, и Лаура поехала к родителям – они жили в пригороде в небольшом домике с аккуратным маленьким садом.

Пол Джонс, отец Лауры, работал чиновником в мэрии, но был вынужден рано выйти на пенсию: у него очень сильно ослабло зрение. С тех пор он почти не выходил из дома.

Лаура часто навещала родителей, почти каждые выходные. Старики очень радовались дочке, да и сама она с удовольствием проводила время на их уютном участке. На этот раз у нее была еще одна цель: узнать что-нибудь о семье Хендерсонов.

– Какие новости от Гарри? – спросила Лаура во время обеда.

Отец очень гордился сыном.

– Новости очень хорошие, – блеснули глаза мистера Джонса. – В следующем году они открывают филиал в Бристоле, и Гарри, вероятнее всего, станет его директором!

– Как я рада, что он снова будет жить в Англии! – добавила мама. – Мы хотя бы будем видеться не раз в год, а чаще.

– Кстати, я совсем недавно встретила случайно его школьного товарища, – как бы невзначай сказала Лаура. – Он, правда, выглядел ужасно…

Мама удивилась:

– Ты хочешь сказать, что друг Гарри пошел по наклонной? Этого не может быть! У нашего сына всегда были только благонадежные друзья.

– Я бы не сказала, что Майкл Хендерсон пошел по наклонной, – Лаура внимательно наблюдала за реакцией родителей. – Просто у него непросто сложилась судьба.

– Майкл Хендерсон? – мать чуть не выронила чашку из рук. – Но Лаура… Надеюсь, ваша встреча была действительно случайной и недолгой. Он тебе не компания!

– Но он так часто бывал в нашем доме!

– Тогда мы еще не знали, что он сын преступника!

– Мама!

Пол тоже вступил в разговор:

– Дети не отвечают за поступки родителей, – примирительно сказал он. – Но все же я тоже считаю, Лаура, что с Майклом у тебя нет ничего общего и незачем с ним видеться.

– Мы не виделись пять лет! – запротестовала Лаура. – И, кстати, его отец не убийца!

– Что? Неужели в деле появились новые подробности и процесс возобновили?

– Нет, но я знаю, что он невиновен.

Миссис Джонс взяла дочку за руку:

– Что это значит, Лаура?

– Есть некоторые… скажем так, доказательства его невиновности, – сказала Лаура. – Преступник – брюнет и носит усы. А мистер Хендерсон, насколько я знаю, не совсем брюнет.

– Я бы сказала, совсем не брюнет. Он всегда был светловолосым, – кивнула мать.

– Позвольте вмешаться, – отец Лауры отставил в сторону десерт. – Мой хороший приятель – адвокат, который защищал Эдварда Хендерсона, поэтому я знаю это дело до мелочей. Сложно представить, что убить Джессику мог кто-то еще, ведь из дома ничего не пропало и следов взлома не обнаружено. В тот вечер у Хендерсонов были гости. Когда все разъехались, Эдвард поехал провожать одну пожилую леди. А когда вернулся, то обнаружил свою жену мертвой. Так он сказал следствию и на суде. Ни с одним из гостей Хендерсоны не были в ссоре. А один из них на суде заявил, что супруги в тот вечер повздорили. И что Джессика Хендерсон хотела уйти от Эдварда из-за того, что тот якобы спутался с какой-то молоденькой танцовщицей. Свидетель поклялся на Библии, нет повода ему не верить! И потом… У каждого убийства должен быть мотив. Никому, кроме Эдварда Хендерсона, смерть Джессики не принесла бы выгоды.

– Майкл сказал мне, что его родители были идеальной парой и не собирались разводиться.

– Ты говорила с Майклом даже об этом? – ужаснулась мать. – Так какие доказательства ты знаешь?

– Как бы это сказать… Помнишь, мама, ты рассказывала, что однажды почувствовала, что тетя Пенни не вернется из отпуска в Калифорнии?

– Как это связано с Хендерсоном? – рассердилась миссис Джонс.

– Пожалуйста, расскажи, что ты тогда почувствовала? – взмолилась Лаура.

– Ох, ну я уже точно и не вспомню… Я как-то проснулась посреди ночи и поняла, что Пенни мертва. Я отчетливо видела во сне обломки ее самолета в Атлантическом океане.

– А что произошло потом? Ее самолет действительно разбился?

– Да, именно в Атлантическом океане. Только на три часа позже моего сна. То есть, когда я видела сон, Пенни была еще жива.

– Могла бы ты предотвратить катастрофу?

– О чем ты говоришь, Лаура! Как? Даже если б у меня было достаточно времени, кто бы поверил какому-то сну? Меня бы в лучшем случае сочли полоумной.

– Нет. Я тебе верю!

Миссис Джонс тревожно посмотрела на дочь:

– Ты хочешь сказать… О господи! Лаура, прошу тебя, не вмешивайся в судьбу других людей. Это не твое дело!

– Спасибо, мама, – глаза дочери блестели. – Ты мне помогла. Я поняла, что мне нужно делать!

– И что же?

– Предотвратить второе убийство.

Полчаса спустя Лаура уже сидела в Лондонском экспрессе. Родители на нее обиделись, особенно отец, но шестое чувство девушке подсказывало, что нужно спешить, иначе она упустит что-то важное.

Но что?

Лишь когда она вошла в свой дом на Харли-стрит и увидела вновь настенные часы в холле, она поняла, почему так спешит. Сломанные часы пробили полночь…

Как только она открыла дверь в свою квартиру, поневоле зажмурилась: в гостиной снова было голубоватое свечение. Миссис Хендерсон стояла перед зеркалом и, казалось, любовалась своим отражением. Лаура перевела взгляд на зеркало – отражения не было!

– Смотри в зеркало! – прокатился эхом по комнате призрачный голос.

– Скажите мне лучше, кто? Кто желает зла вашему сыну? – с надрывом спросила Лаура.

– Я не вправе отвечать на вопросы, – сказало привидение.

Краем глаза девушка заметила, что в зеркале что-то появляется. Какие-то буквы, которые на мгновение собрались в строчку, а потом рассыпались и растаяли, как дым. «Спроси леди Ирен», – успела прочитать Лаура.

Заколыхались плотные шелковые шторы – легкий ветерок ворвался в комнату, подхватил призрачную фигуру и унес в открытую форточку.

Лаура подбежала к окну. Ночная улица была уныла и пуста. Лишь, прислонившись к фонарному столбу, вновь стоял сутулый мужчина. Лауре стало страшно.

В воскресенье она вновь решила навестить Майкла. Но дом у Риджентс-парка, казалось, пустовал. Сколько Лаура ни звонила и ни стучала, никто не открыл.

Она обошла гараж и направилась в сад. Он выглядел плачевно. «Не понимаю, как Майкл мог так запустить дом, – подумала Лаура. – Можно злиться на людей и мир, но это не причина забросить дом!»

Дверь в правый флигель от ветра качалась и страшно хлопала. Она висела на одной петле. Девушка отворила ее и вошла в темноту. Сердце ее колотилось как бешеное. Она прошла сквозь склад и через коридор, уставленный книжными шкафами, вышла в холл. Лаура обомлела: картина, которую она увидела, была точно из ее сна. И вместе с тем совершенно другой. Не было гардины, закрывающей высокое окно. Не висели картины французских импрессионистов, которыми так гордились Хендерсоны. Не осталось ковров на ступенях лестницы. Лишь один ковер лежал на том месте, куда упала Джессика Хендерсон.

– Что ты вынюхиваешь здесь? – раздался грубый голос сзади. – Это частный дом. Проваливай, журналистка!

Лаура, обернувшись, увидела раскрасневшееся лицо Майкла. Он был в пижамных штанах и грязном банном халате. И, похоже, он был пьян.

– Майкл! С тобой все хорошо?

– Ты пришла затем, чтобы справиться о моем здоровье?

– Вообще-то да. Но не только. Я просто хотела тебя увидеть.

– А почему ты пролезла через черный ход? Признайся, на какую газету ты работаешь?

– Майкл, как ты мог такое подумать! – возмутилась девушка. – Я не работаю ни на кого и ни на какую газету. Все, что меня интересует, – это… ты.

– Сын убийцы?

– Нет, человек Майкл Хендерсон, который мне когда-то очень нравился.

– Это все в прошлом, – отмахнулся парень.

– Это может быть и в настоящем, и в будущем, стоит только захотеть.

– Я хочу… – он был уже не так агрессивен. – Только я ненавижу, когда за мной шпионят. Все, кто пролезал в этот дом, были репортерами.

– Уверяю тебя, я никогда в жизни не писала ни для какой газеты.

– А кем ты работаешь?

– Ассистентом врача в одной частной клинике.

Майкл снова ощетинился и попятился:

– Психиатра?

Лаура улыбнулась:

– Нет.

– Дядя Томас говорит, что мне нужно к психиатру. Но я не хочу, иначе меня снова упекут в сумасшедший дом!

Лауру шокировало это признание:

– Почему? Ты болен?

– Я вижу родителей во сне.

– Это не опасно.

– Во снах они все время лежат здесь, – парень показал рукой на ковер на полу. – Я сам постелил этот ковер. Там следы крови мамы…

– До сих пор?

– Пятна не отмываются. Какие только средства я не пробовал, даже кислотой. Кровь все равно проступает вновь. Мистика…

Держась за стену, Майкл сделал несколько робких шагов. При ходьбе он странно волочил ногу. «Где-то я уже это видела», – промелькнула мысль у Лауры. Но вспомнить не успела: Майкл не устоял на ногах и, опираясь на стену, медленно съехал на пол. Его лицо было мертвенно-серым.

Девушка опустилась на корточки рядом с ним:

– Да ты серьезно болен!

Парень слабо улыбнулся.

– Да, здоровым меня не назовешь. Эти приступы головокружения… – он поморщился. Очевидно, в эту самую минуту он испытывал один из приступов. – Дядя Томас приносит мне таблетки от головокружения. Я как раз только что одну выпил.

– От тебя разит алкоголем! Ты пил? – спросила Лаура, считая его учащенный пульс.

– Да. С алкоголем эти таблетки лучше усваиваются. Спирт быстро попадает в кровь, и вместе с ним – лекарство.

Лаура от удивления и возмущения даже вспотела:

– В жизни не слышала большей чуши! Алкоголь и лекарства несовместимы! Кто тебе это сказал?

– Дядя… – хлопая глазами, пробормотал Майкл.

Его трясло, словно в лихорадке, на лбу выступил пот.

– Давай-ка ложись!

Лаура скинула куртку, расстелила ее на пол и помогла парню лечь. Быстрым движением она расстегнула его халат и ослабила пояс. Пульс был учащенным, лоб – холодным и влажным. Она все же медсестра, оказывать помощь больным людям – ее профессия.

– У какого врача ты лечишься? – спросила она парня. – Его нужно срочно вызвать.

– Ни у какого, – пробормотал он.

– У какого? – Лауре сначала показалось, что парень произнес фамилию, а она не расслышала. – Ты сказал, что принимаешь таблетки. Кто тебе их выписал? Как фамилия врача?

Парень помотал головой:

– Таблетки… дядя… – захрипел он, – принес.

– Твой дядя врач?

Майкл снова еле-еле помотал головой.

– Какого черта! – выругалась Лаура. – Твой дядя приносит тебе таблетки, так? И ты ни у кого не лечишься?

– Да…

Она принесла из кухни холодной воды и несколько полотенец. Компрессы немного привели Хендерсона в чувство.

– Как долго ты принимаешь эти таблетки?

– С тех самых пор, как маму убили.

– О боже! – ужаснулась Лаура. – Ты уже несколько лет пьешь лекарство, которое тебе не помогает! И не идешь к врачу! Ты в своем уме, Майкл?

– Дядя Томас меня уже однажды отправлял к врачу, который упек меня на полгода в психушку. Это были полгода ада!

– Покажи мне твои таблетки.

Майкл осторожно поднялся. Лаура его придерживала за руку. Они прошли на кухню. Парень достал из шкафчика два светло-зеленых пузырька с пилюлями. На пузырьках не было ни названия, ни инструкции – вообще никаких опознавательных надписей.

– Что это? – вскричала Лаура. – И ты принимаешь это?

– Дядя Томас говорит, что…

– Дядя Томас, дядя Томас! – перебила она Майкла. – Что ты заладил? Кто знает, что за чертовщина в этих банках! Кто он вообще, твой дядя Томас? Почему ты его так слушаешься?

– Это дальний родственник со стороны мамы. Честно признаться, я даже точно не скажу, кем он приходится маме, но точно не братом. Но я с детства называю его дядей Томасом. Он часто появлялся в нашем доме. И кроме того, он единственный человек, который, также как я, считает моего отца невиновным. Все, когда случилась трагедия, отвернулись от меня, а он единственный, кто поддержал в трудную минуту.

– Не единственный. Я тоже верю тебе! Но все равно я не понимаю, почему ты так безоговорочно доверяешь ему…

– Потому что он единственный, кто считает моего отца невиновным… – повторил Майкл.

Лаура поняла, что разговор зашел в тупик. Она тайком сунула одну из баночек с пилюлями себе в карман.

«Кто этот таинственный дядя Томас? И почему его влияние на Майкла столь велико?»

Когда напольные часы в холле вновь пробили двенадцать раз, Лаура вздрогнула, хотя она сидела на кровати и ждала этих ударов. За пару часов до этого она справилась у хозяйки, не приходил ли часовщик? Та лишь усмехнулась и махнула рукой: мол, потеряла всякую надежду и уже не уверена, придет ли мастер вообще!

Лаура забралась с ногами на кровать, уселась поудобнее и поставила зеркало так, чтобы ничего не пропустить. Призрак матери Майкла Хендерсона не заставил себя долго ждать: в углу появилось голубое свечение. Не успел дух Джессики как следует сформироваться, как Лаура выпалила давно заготовленный вопрос:

– Имеет ли отношение к вашей смерти дядя Майкла, Томас?

Она догадывалась, что привидение не ответит: в прошлые визиты оно говорило, что не вправе отвечать на вопросы. Но реакции призрака на свой вопрос Лаура никак не ожидала.

Привидение исчезло. Молниеносно. В одну секунду. Пропал и голубой свет. Темнота, окутавшая комнату, жутко испугала Лауру – еще сильнее, чем самое первое явление призрака.

– Миссис Хендерсон, – сдавленным шепотом позвала Лаура.

Никто не отозвался. Свечи горели ровным, спокойным пламенем. Зеркало отражало лишь ее саму да комнату. Девушка долго еще сидела и ждала Джессику, напряженно вслушиваясь в каждый шорох, и не заметила, как уснула.

Лаура проснулась ни свет ни заря – в шесть утра от грохота мусоровоза. «Почему же призрак вчера так внезапно исчез? – была ее первая мысль. – Неужели причина в том, что я упомянула имя Томаса?»

Первым делом она поехала в лабораторию, где обычно делали анализы для клиники доктора Гранта. Знакомый лаборант по дружбе согласился исследовать таблетки, которые девушка незаметно прихватила у Майкла.

– Странные таблетки, – сказал он, внимательно осмотрев пузырек. – Химический анализ – дело долгое. Я позвоню завтра, хорошо?

Поблагодарив Адамса, Лаура поспешила в особняк Хендерсонов.

К ее удивлению, Майкл быстро открыл дверь. Он был начисто, до синевы, выбрит и хорошо одет: светлая рубашка, серые хлопковые брюки спортивного покроя. Разве что бледное лицо выдавало его недавнее плохое самочувствие.

– Я хочу перед тобой извиниться за вчерашнее, – сказал он после приветствия.

Он провел ее не на кухню в полуподвале, а в жилую комнату, безукоризненно чистую, с камином, в котором потрескивали дрова. Хендерсон не переставал удивлять!

– Извиниться? За что? Тебе вчера стало нехорошо…

– Ты могла подумать, что я напился, – смущенно объяснил Майкл. – Поверь мне, Лаура, я не пьяница. Я могу выпить, конечно, немного пива или виски, но никогда не напиваюсь в стельку. Вчера у меня был приступ головокружения…

– Вот как раз о твоих приступах я и хотела бы поговорить, – перебила его девушка. – Во-первых, никогда, слышишь, никогда не смешивай алкоголь с лекарствами! Это тебе скажет любой врач. И во-вторых, сходи покажись врачу!

Майкл замотал головой.

– Я не навязываю тебе докторов! Сходи к любому, но только сходи!

Парень ответил твердо:

– Нет. Я не хочу снова оказаться взаперти. Я лучше сдохну, как последняя собака!

– Почему ты решил, что тебя запрут? Это тебе дядя сказал?

Майкл опустил глаза.

Лауре все стало понятно: опять дядя! Ее осенила внезапная догадка, и, чтобы проверить ее, она спросила:

– Майкл, что за человек твой дядя Томас? Каков собой? Как выглядит?

Парень пожал плечами:

– Обычно. Хорошо одевается, следит за собой. Он джентльмен до мозга костей, причем как внешне, так и внутренне: это человек, на которого всегда можно положиться.

– Он похож на твоего отца?

– Что ты! Полная противоположность! Мой отец блондин, а дядя – брюнет. И еще у дяди усы, которыми он страшно гордится. Он не выйдет из дома, пока не подкрутит усы, даже если его будут ждать на приеме у королевы!

– Он был в ночь убийства в вашем доме?

– Да, но он рано ушел. И он, кстати, застукал, как ссорились мои родители, и сказал об этом в суде.

– А кроме него кто-нибудь еще видел или слышал эту ссору?

Майкл вспыхнул:

– Что ты хочешь сказать? Что он все это придумал?

Лаура погладила его по плечу, чтобы успокоить:

– Я этого не говорила. Ты мне сам сказал, что твои родители были лучшей парой на свете. Не забывай, что эта ссора, которой, возможно, и не было, и стала переломным моментом во всей судебной истории. Кто знает, может быть, твоего отца бы оправдали.

– Дядя Томас все эти годы тоже сильно страдает и винит только себя за то, что сболтнул лишнего на суде. Он говорит, что это его крест на всю жизнь…

– Значит, брюнет с щегольскими усиками и был среди гостей в тот вечер…

– Да, но что ты вынюхиваешь?

Девушка собралась с духом, выдохнула и выпалила:

– Майкл, твою мать убил человек, очень похожий на твоего дядю. И, видимо, убийца был у вас в гостях, ушел раньше других, обеспечил себе алиби, а потом вернулся, чтобы убить!

Майкл от возмущения начал задыхаться:

– Как ты смеешь подозревать дядю Томаса? Откуда ты это вообще взяла?

Он был так взбешен, что Лаура не на шутку испугалась. Еще чуть-чуть, и он кинется на нее с кулаками. Он так сжал пальцы, что те побелели.

– Вон!!! Вон из моего дома! – срываясь на визг, закричал Майкл. – Сначала она появляется нежданно-негаданно спустя много лет, а потом хочет настроить меня против единственного человека, которому я доверяю!

– Не доверяй ему, Майкл!

– Вон! Во-о-он!

Лаура поняла, что лучше уйти. Она схватила свою сумочку и попятилась к двери:

– Только одна просьба, Майкл. Не принимай больше эти таблетки. Умоляю тебя! Если тебе дорога твоя жизнь, не пей их!

– Ага, разбежался! – красный от гнева, он рывком распахнул дверцу шкафчика, достал оттуда зеленую баночку и мгновенно проглотил сразу две пилюли. Лаура не успела ему помешать.

Томас Кругер заглянул на кухню, потом в гостиную и спальню племянника, но Майкла нигде не обнаружил. Встревоженный, он стал заглядывать во все помещения особняка. В бывшей супружеской спальне в камине горел огонь, было тепло. В дальнем углу комнаты он увидел племянника, сидящего на полу. То, что парень выбрал именно спальню родителей, Кругера удивило: обычно Майкл проводил время на кухне. Но еще больше его поразило поведение парня.

Тот уставился на дядю, как на привидение, и довольно грубо спросил:

– Что тебе здесь надо?

– Ну, я же тебя навещаю два-три раза в неделю, – опешил Томас.

– А раньше… Как часто ты заходил раньше?

– Ну, когда чаще, когда реже, – не понял вопроса дядя.

– Я имею в виду, когда родители были еще живы.

– Не так часто, конечно.

– Ты был в тот вечер в гостях у моих родителей.

– Да. Странно, что ты говоришь об этом, – кивнул Томас. – Это тебе известно.

Он сел в кресло перед камином, достал сигару и закурил.

Майкл поднялся с пола и, внимательно наблюдая за реакцией дяди, сказал:

– Однако ты утаил от меня, что возвращался в тот вечер в наш дом!

Из рук Томаса чуть не выпала сигара. Его голос дрожал:

– С чего ты взял?

– Так ты возвращался или нет? – повысил голос парень.

– Что за бредовые мысли! В тот вечер я ушел на пару часов раньше, потому что Саре Пилкингтон, с которой я был у вас в гостях, нездоровилось. Я отвез ее домой. Она и ее родственники могут это подтвердить!

– А кто может подтвердить, что ты после этого поехал домой?

– Что это значит? Ты играешь в следователя? Устраиваешь мне допрос?

– Мне пришла в голову кое-какая мысль…

– Сама пришла или кто-то тебя надоумил? К тебе снова кто-то приходил?

Племянник кивнул.

Кругер посмотрел по сторонам, поманил пальцем Майкла, будто хочет ему что-то сказать на ухо, и, когда тот наклонился, прошептал:

– Куда ты дел труп?

От неожиданности племянник тоже заговорил шепотом:

– Какой труп?

– Я видел в холле следы крови.

Майклу стало плохо. Он побледнел и скрюченными пальцами, словно их свело судорогой, стал нервно тереть виски. Снова это ужасное головокружение.

– Кровь… – пробормотал он. – Это мамина…

Каждое слово давалось парню с трудом. Он зашатался и, опираясь на руку, которую ему протянул дядя, опустился на колени. Его вырвало.

– Ты принимал таблетки?

– Да, черт бы их побрал. Даже две сразу…

Томас улыбнулся.

– Тогда тебе очень скоро станет легче, – он снова перешел на заговорщицкий шепот. – Так куда ты спрятал труп? В доме оставлять его небезопасно.

– Какой труп? Я никого…

– Ты сказал, что у тебя был непрошеный гость. Ты не очень был рад его видеть, – импровизировал Томас. – Кто это был, кстати?

– Лаура. Лаура Джонс, подруга детства, – превозмогая боль, ответил Майкл. – Она была здесь.

– Мой бедный мальчик! Как же мне жаль, что ты повторяешь судьбу своего отца…

– Отца? Ты имеешь в виду, что я тоже убийца?

– Нет, я имею в виду другое. У твоего отца тоже были проблемы с памятью. Он не помнил свои поступки. Часто лгал и, что самое ужасное, сам верил в свою ложь.

Майкл закричал:

– Но ты же сам говорил, что он не убийца!

Кругер опустил голову и тяжело вздохнул. Вместо ответа он взял племянника за руку и повел в холл. Они остановились перед темным пятном на светлом паркете.

– Его не было здесь раньше, – пробормотал Майкл.

– Иди в кровать и поспи, мой мальчик, – Томас погладил парня по плечу. – Я обо всем позабочусь. Только скажи, куда ты спрятал труп? Да… и адрес этой девушки мне тоже нужен. Мы же должны придумать какую-то правдоподобную историю ее исчезновения.

– Лауры? – застонал Майкл. – Но я ей ничего не сделал.

– Вот и твой отец так же говорил… Я верил ему и не мог представить, что он способен на такое… – Кругер смахнул слезу. – Ну, будет, будет. Иди спать. Больше никому не открывай. У меня есть ключ, а кроме меня, у тебя никого нет, и никто о тебе не позаботится. Если кто-то придет еще, я спущу его с лестницы!

В голове Томаса Кругера родился дьявольский план. Раз уж сама жизнь ему подкидывает такую идею, глупо ею не воспользоваться.

Утром в комнату постучали. Любопытная голова миссис Пенфилд просунулась в приоткрытую дверь и сказала, что Лауре только что кто-то звонил. Правда, звонящий торопился и не стал ждать, пока хозяйка позовет девушку, и просил кое-что передать.

– А, доктор Грант, – предположила Лаура. – Вернулся из Шотландии?

– Нет. Это был мистер Хендерсон. Он велел передать, что просит вас приехать к нему. Я спросила адрес, а он ответил, что вы прекрасно знаете, где он живет. Еще он сказал, что ему очень плохо…

– Это один из пациентов доктора Гранта, – зачем-то соврала Лаура. – У него головные боли, и за ним нужен уход.

– Боже правый, – всплеснула руками миссис Пенфилд. – А кто же заботится о нем сейчас? Жена?

– Нет… его мать.

Лаура решила немедленно ехать в особняк Хендерсонов. Только она встала перед зеркалом, чтобы накраситься, как вдруг за окном сверкнула молния и следом загрохотал гром. Девушка подошла к окну, чтобы закрыть его, а когда вернулась, увидела в зеркале необычную картину.

Это была не сцена убийства. На этот раз в зеркале она увидела щеголя в безупречном костюме и с усиками а-ля Пуаро. Он склонился к кровати, на которой лежал спящий Майкл, и вставил в руку парню окровавленный нож. Он что-то говорил, но настолько неразборчиво, что Лаура не поняла ни слова. Она только видела, как шевелятся его губы и как они потом искривились в издевательской ухмылке.

Ракурс немного поменялся – теперь зеркало показывало ту же комнату, но с другой стороны.

– Нет! – вскрикнула Лаура от неожиданности.

Это, должно быть, ей снится. Она крепко зажмурилась, потом открыла глаза, но картинка в зеркале осталась: на полу рядом с кроватью Майкла лежала она, Лаура Джонс, из раны в области сердца сочилась кровь пульсирующей струей…

Вспышка молнии пронзила пелену туч за окном, ярко осветив на несколько мгновений комнату. Тень от шкафа тут же удлинилась, накрыв собой едва ли не половину комнаты, в том числе и зеркало. Изображение в нем потускнело и рассеялось.

Что значила эта картина в зеркале? Было ли это предостережением, или зеркало показало ответ на ее недавний вопрос: «Что меня ждет в будущем?»

Она не поехала к Майклу. Сначала нужно было удостовериться, что это действительно звонил он. Но как это сделать? Телефона Хендерсона у нее не было. После долгих раздумий ее осенило: она попытается прояснить мучивший ее вопрос с помощью мистера Седрика! Поскольку вещи из дома Хендерсонов продаются в лавке старьевщика, наверняка он имеет возможность проникнуть в особняк так, чтобы никто ничего не заподозрил. Осталось только уговорить самого старьевщика. Впрочем, Лаура была уверена, что от небольшого вознаграждения старик не откажется.

Спустя четверть часа она вышла из дома. Она надела джинсы, темно-синий пуловер и неброское серое пальто – в такой одежде ей быстро удастся смешаться с толпой и остаться незамеченной.

Майкл проснулся поздно – разбитый, опухший. Он никогда раньше не чувствовал себя столь жалким и опустошенным. Больше всего на свете ему хотелось пить.

На счастье, на дверце холодильника он обнаружил две бутылки пива. Он открыл одну и сделал несколько жадных глотков. Краем глаза он заметил на стуле шелковую ткань. «Должно быть, Лаура оставила платок», – подумал парень, взяв в руки шаль. Другие женщины в дом не приходили.

Тут он обратил внимание, что его руки стали влажными. Он повернул их ладонями вверх и вскрикнул от ужаса: его руки были в крови! Платок был испачкан кровью!

Майкл выронил его на пол и в ужасе попятился. В голове возник вчерашний разговор – дядя Томас выпытывал, куда Майкл дел труп?

Он, Майкл Хендерсон, вчера убил Лауру Джонс!

Опрокинув недопитую бутылку пива, он в панике выбежал из кухни. Ковер в холле лежал не так, как обычно, – это парень заметил сразу. Приподняв его, Майкл увидел знакомое пятно. Оно здесь со дня смерти мамы.

Или нет???

От отчаяния и бессилия он упал на колени перед пятном и завыл, словно загнанный в ловушку зверь.

Не сразу до его измученного сознания дошло, что в дверь кто-то уже давно и настойчиво звонит. «Не открывай никому дверь», – вспомнил он дядино предостережение. Чтобы его не раздражали трели звонка, он выломал динамик и снова сел на колени перед кровавым пятном.

Майкл испугался до смерти, когда услышал скрипучий, дрожащий старческий голос:

– У вас найдется минутка для меня, мистер Хендерсон?

Парень испуганно обернулся и увидел невысокого седого старичка с недовольным морщинистым лицом. На нем было изрядно заношенное серое пальто. В руках он теребил потертую фетровую шляпу.

Лицо старика показалось Майклу знакомым. Но где он мог видеть его? Может быть, он из полиции?

– Что вам здесь надо? Как вы вошли? – нервно спросил он.

– Простите, мистер Хендерсон, что я вошел без приглашения, но дверь была открыта, – извиняющимся тоном сказал старик. – Меня зовут Седрик. Уильям Седрик. Возможно, вы меня помните. Некоторое время назад я покупал у вас предметы из вашего дома: мебель, пару картин и зеркало. У меня магазинчик на Чалтон-стрит. Вы были у меня.

– И что вы вновь от меня хотите?

Майкл был все еще раздражен, хотя он выдохнул с явным облегчением, узнав, что посетитель не полицейский.

– Поинтересоваться, не продадите ли вы мне еще чего-нибудь? – елейно спросил старик. – Извините, могу показаться вам назойливым, но в нашей профессии без назойливости никуда. Очень сложно, знаете ли, доставать нам, старьевщикам, вещи на продажу. Есть две проблемы: либо хозяева загибают непомерно высокую цену, либо пытаются сбагрить такое барахло, которое и даром-то отдать стыдно.

– Да-да, – рассеянно пробормотал Майкл.

– Вы мне сможете что-нибудь предложить, мистер Хендерсон? Вот взять хотя бы этот ковер, – старик показал туда, где ковер закрывал пятно. – Ой, только вы на него пролили красное вино. Но это ничего страшного…

– Вино? – застонал Майкл. – Если бы это было вино…

Тут он вспомнил, что на этом ковре никогда не было пятен. Он вообще лежал не в холле, а в рабочем кабинете отца. Майкл сам притащил его оттуда. В ужасе он уставился на ковер.

Старьевщик деловито поднял ковер, как следует тряхнул и отогнул край:

– А! Так это пятна от мастики. Ужасная мастика для натирки паркета! – старик проворно опустился на колени, чтобы как следует рассмотреть пятно. – Если эта штука въедается в дерево, пиши пропало! Пятно никогда не сойдет!

– Это не… это не кровь? – заплетающимся от волнения языком пробормотал парень.

– Да какая кровь! Вы что, пятна крови не видели? – отмахнулся старик. – Кстати… Вы были знакомы с Лаурой Джонс? Мне казалось, что я видел вас как-то вместе. Или я ошибаюсь?

Глаза Майкла забегали. Он вцепился в спинку кресла:

– Почему вы спрашиваете о ней? И почему в прошедшем времени?

– Она мертва. Ее убили.

– Что? – заорал Майкл. – Как? Когда?

– Вчера, полагаю.

– Где?

– Я не знаю. Я слышал только, что это сделал некий Томас.

– Томас? Томас Кругер, вы сказали?

– Нет, фамилию я не называл. Я слышал только имя. Я даже не знаю, поймали ли мерзавца?

– Нет, это не он, – Майкла трясло, словно в лихорадке.

На этот раз пришла очередь удивляться старику:

– Что? Вы же только что услышали об убийстве…

– Это не он… – срывающимся голосом твердил парень. – Это не он… Это я! Я убийца!

Он не мог стоять и опустился на пол:

– Дядя Томас не виноват… Он хотел меня спасти. Это я убил Лауру Джонс, а он сказал, что позаботится о трупе. Я сумасшедший! Дядя Томас прав…

– А как насчет леди Ирен? – спросил мистер Седрик.

Старик четко следовал полученным инструкциям, хотя ему эта игра с каждой секундой нравилась все меньше. Он чувствовал себя неуютно перед скрюченным от ломки наркоманом, от которого можно всего ожидать. Но мисс Джонс так слезно просила помочь, что он согласился. Ему показалось, что это будет даже забавно. К тому же он и сам не прочь был наведаться в дом Хендерсонов: а вдруг можно будет чем-нибудь поживиться!

– Леди Ирен? – сквозь слезы спросил Майкл. – Выговорите о леди Ирен Сомерсет? Я не видел ее со дня смерти мамы.

– Но она же ваша тетя!

– Не совсем. Мама связана какими-то дальними родственными связями с ней, но не спрашивайте меня, как именно. Кстати, дядя Томас точно знает, кем она приходится. Она ведь ему настоящая тетя.

– А где она живет?

– В графстве Сомерсет, конечно. Замок ее отца всегда был самым красивым и большим в округе. Но я не знаю, жива ли она. Она дала понять, что не желает иметь ничего общего с сыном убийцы!

Старьевщик достал из кармана замусоленный блокнот и огрызок карандаша:

– Вы не дадите мне ее точный адрес?

– Зачем?

– Ну, видите ли… Старая леди, богатый замок… Такие люди нередко с радостью продают что-нибудь ненужное. Они сами никогда не приходят в мою лавочку и часто бывают очень признательны за то, что я сам к ним прихожу.

– Да пожалуйста, записывайте, мне не жалко, – равнодушно пожал плечами Майкл и продиктовал старьевщику адрес. – Правда, тетя Ирен вам ничего не продаст. Она очень богата! Деньги ей не нужны. Так, во всяком случае, всегда говорила мама.

– Попытка не пытка, мистер Хендерсон. Большое вам спасибо! Кстати, а как насчет вас? Продадите вы мне что-нибудь?

– Разве что труп! – Майкл истерически захохотал. – Я безумец и убийца! У меня здесь по всему дому спрятаны трупы!

Он хохотал, захлебываясь, а потом зарыдал.

Лаура была потрясена рассказом мистера Седрика о визите в особняк Хендерсона. В отсутствие старика она присматривала за лавочкой и даже продала старинный словарь по хорошей цене. В общем, Уильям Седрик остался доволен ею, как продавщицей, но с беспокойством качал своей седой головой, когда она стала расспрашивать подробности о Майкле:

– Юноша совсем слетел с катушек, мисс. Или очень близок к этому. Называет себя убийцей, плачет и хохочет. Боюсь, как бы он не совершил непоправимое…

– Вы имеете в виду убийство? – встревожилась девушка.

– Скорее, самоубийство. Он на грани. И у него дикая наркотическая ломка. Поверьте, мисс, я знаю, о чем говорю.

– Мне как раз сегодня звонили из лаборатории. Готовы анализы таблеток. Это дьявольская смесь наркотика и обезболивающего средства. Я сказала лаборанту, что Майкл принимает это регулярно на протяжении нескольких лет, а он не поверил. Сказал, что человек быстро сходит с ума от этих таблеток.

– Должно быть, у мистера Хендерсона железное здоровье, раз он может все это выдержать. Но я все равно не могу понять, кто хочет его отравить или свести с ума? Кому это выгодно?

Лаура пожала плечами:

– Он унаследовал фабрику своей матери. Нужно узнать, кому она достанется в случае смерти Майкла. Это первое, что приходит в голову.

– Если все в ваших видениях правда, то во всем этом какую-то роль играет леди Ирен, – предположил Седрик.

– Женщина, которую он не видел пять лет?

– У вас есть другие идеи?

– Нет.

– Я жалею, если честно, что позволил вам втянуть себя в эту историю, – старик поморщился. – Но теперь пути назад нет. Мы должны помочь парню. Он стоит на краю пропасти!

– Но что мы можем предпринять? – в отчаянии спросила Лаура.

– Первым делом вывести его из дома, забрать наркотик и показать врачу.

– Я пыталась, – опустила голову девушка. – Он и слушать ничего не желает. Назло мне выпил сразу две таблетки.

Размышляя о том, как помочь Майклу, девушка бродила по улочкам туманного Лондона. Она не заметила, как очутилась в совсем незнакомом переулке перед старым двухэтажным зданием, похожим то ли на казарму, то ли на ночлежку. Внезапно открылась дверь и высунулась старуха:

– Вы кого-то ищете мисс?

Лаура растерялась. Что она, собственно, и вправду делает в этом забытом богом уголке Лондона? Она посмотрела на часы: половина третьего.

– Миссис Хендерсон, – неожиданно для самой себя сказала девушка. – Я ищу миссис Хендерсон.

Женщина поправила платок на неопрятных волосах, откашлялась и заявила:

– Это я.

– Вы мама Майкла? – только и смогла вымолвить девушка.

– Нет, Майкла среди моих детей, кажется, нет, – от женщины за версту несло перегаром. – Хотя у меня их пятеро, но Майкла среди них нет.

– Но ваша фамилия Хендерсон?

– Ну и что с того? В газетах вон тоже писали о каком-то Хендерсоне, – старуха была словоохотливой. – Убийце. Мой муж тогда так разволновался из-за того, что мы с тем типом однофамильцы: он думал, что нас только поэтому будут допрашивать.

– Извините меня, – сказала Лаура.

– Вам-то не за что извиняться, мисс! Мой муж параноик! Но здесь больше нет Хендерсонов. Вам лучше спросить в полиции.

Заморосил дождь, и Лаура поспешила домой. Ей повезло: удалось влезть в автобус где-то на полпути к Харли-стрит. Мокрая и продрогшая, она думала о том, была ли сегодняшняя встреча со старухой Хендерсон случайностью? Или, может быть, это знак судьбы?

Она вышла на своей остановке и, задумавшись, чуть не столкнулась с человеком в макинтоше. Тот, вальяжно прислонившись к столбу, читал Times. «Странно, читает газету в такую погоду», – подумала Лаура. Его лица она не увидела, потому что мужчина полностью закрылся газетной полосой.

Миссис Пенфилд стояла в коридоре и, казалось, ждала прихода Лауры. Не успела девушка закрыть за собой дверь, как хозяйка выпалила:

– Вас искали! Какой-то человек спрашивал, во сколько вы придете домой, а также куда вы отправились. И что мне на это отвечать? Вы же мне не сказали!

В последних словах хозяйки сквозил явный упрек.

– Мужчина был в плаще-макинтоше? – Лаура не обратила внимания на ее укоризненный взгляд.

– Да. И что? В такую погоду каждый второй мужчина в плаще.

Чтобы миссис Пенфилд не разговорилась с незнакомцем? Такого никогда еще не было. Лаура об этом прекрасно знала.

– Что еще хотел этот человек?

Хозяйка будто ждала этого вопроса:

– Он сказал, что пришел по просьбе одного друга, которому очень плохо. Я тут же спросила, не мистера ли Хендерсона, который звонил утром, он имеет в виду? Он подтвердил это. Еще он велел передать вам сердечный привет и очень просил, чтобы вы пришли к мистеру Хендерсону и принесли ему лекарство от головной боли. Он, должно быть, простудился, этот ваш мистер Хендерсон. Немудрено – такой сырой туман и дождь целыми днями. Принесите ему еще ромашкового чаю. Ромашка от простуды – лучшее средство! Я вам принесу мешочек сейчас же!

– Ромашка ему не поможет.

– Что, ему так плохо?

– Хуже, чем вы можете себе это представить. Большая просьба, миссис Пенфилд, если меня будут спрашивать, говорите всем, что меня нет. Съехала или что-то в этом роде.

– Но почему? Вы не хотите или не можете помочь мистеру Хендерсону?

– Я бы очень хотела ему помочь, но не могу.

Девушка зашла в свою комнату и закрыла дверь, оставив озадаченную хозяйку в вестибюле. Во второй раз за последние дни она была невежлива с ней, но желания любезничать или болтать с миссис Пенфилд не было.

Солнце еще не зашло, однако в комнате было очень темно. Лаура подошла к окну, чтобы раздвинуть шторы, и краем глаза увидела, что зеркало показывает что-то необычное. В старинной золоченой раме была незнакомая картина: великолепный пейзаж с загородной усадьбой. Шикарный замок в готическом стиле, по обеим сторонам от которого симметрично располагались серые строения из бутового камня. Перед замком стелился изумрудной травой газон с изящными клумбами осенних цветов: астр, гортензий, хризантем. В центре лужайки искрился фонтан.

– Миссис Хендерсон? – шепотом позвала Лаура.

Никто не ответил. На картинке в зеркале вышло солнце, и в его лучах струи фонтана заиграли яркими красками.

– Миссис Хендерсон! – шепнула девушка еще раз.

Картинка в зеркале задрожала и исчезла. Наступила необычная для этого времени суток тишина. Такая, что Лаура отчетливо слышала шаги соседки в соседней комнате, хотя та всегда ходила только в мягких тапочках.

«Что это значит? Старинный замок. Что это за знак? – девушка пыталась мыслить логически. – Не знаю никого, кто владел бы столь роскошным поместьем».

Внезапно ее осенило: Сомерсет! Это имение леди Сомерсет – не о ней ли говорил сегодня мистер Седрик?

Лаура вновь ощутила прилив сил и бодрости. Сколько времени? Половина четвертого. Время работало против нее. И зачем она слонялась по городу полтора часа! Впрочем, если она поторопится, то успеет. Не нужно откладывать визит в замок на завтра.

Она быстро переоделась (пуловер и джинсы не самая подходящая одежда для визита к аристократам) в бордовый костюм, нашла подходящую обувь и выбежала из комнаты.

– Миссис Пенфилд! Пожалуйста, вызовите мне такси!

– Вы все же решили посетить бедного юношу?

– Нет, одну старую даму. Она живет не в Лондоне, поэтому я не могу сказать, когда вернусь.

У подъезда стоял черный кеб.

– Вы заказывали такси, мисс?

– Да, в Сомерсет-хаус, – Лаура обрадовалась, что машина приехала так быстро.

Она поспешила к машине, но зацепилась ремешком сумки за ручку двери. Сумка упала, расстегнулась, и все содержимое покатилось по асфальту. Выругавшись, Лаура бросилась поднимать вещи.

– Я помогу, мисс, – таксист проворно вылез из кеба.

В этот момент у подъезда притормозил еще один кеб. Водитель, пожилой толстяк с добродушным круглым лицом, открыл окошко и присвистнул:

– Ничего себе! Здесь что, вечеринка? Вы заказывали такси?

– Я заказывала только одно такси, – удивилась девушка.

Первый водитель уже открыл ей пассажирскую дверь и нетерпеливым жестом призывал садиться.

– Вы мисс Джонс? – спросил второй водитель?

– Да, – не переставала удивляться Лаура, уже готовая было сесть в первый кеб.

– Тогда вы мой пассажир, а этот тип пусть проваливает, – толстяк вышел из машины и подошел к своему коллеге. – Откуда ты вообще взялся? Ни формы, ни фуражки. Я тебя в первый раз вижу, а уж поверь, я знаю почти всех кебменов Лондона!

– Я только недавно устроился, – пробормотал первый водитель.

– И куда же, позволь спросить? Как называется твоя фирма?

– Не ваше дело!

– А вот и мое! Ты, видимо, работаешь без лицензии! А ну-ка, покажи свои бумаги!

– Вы полицейский? – огрызнулся первый и вновь торопливо показал Лауре на дверь своего кеба. – Поехали, мисс. Этот тип явно пьян.

Лаура испугалась, попятилась и вжалась в стену, прижимая к груди расстегнутую сумочку:

– Я ни с кем из вас не поеду. Не хочу, чтобы меня куда-нибудь затащили и убили!

Добродушный толстяк крякнул от удивления:

– Это что, новый способ сбавить цену? Погодите, мисс, я вам покажу свою карточку.

Он отвернулся, а первый водитель, улучив момент, запрыгнул в свой кеб и дал газу. Он с ревом понесся по мостовой, обгоняя неторопливых велосипедистов.

Толстяк проводил первого водителя довольным взглядом:

– Я же вам говорил, что он не таксист. Если бы он был из наших, разве он бы так быстро отказался от заказа?

Лаура побледнела:

– То есть это мошенник?

– Не исключено. А что вы говорили про «затащить и убить». Это вы серьезно? Я имею в виду, вы боитесь чего-то или кого-то?

– Еще как. Спасибо, что подъехали так быстро. Еще бы секунд пять – и я бы села к нему в машину. И, пожалуйста, не обижайтесь, но с вами я не поеду. Я лучше на автобусе.

– Ну хорошо, уговаривать не стану, раз уж решили, – развел руками добродушный кебмен. – Но дам вам совет. Ступайте до ближайшей стоянки такси. На ней обычно с десяток кебов, и вы сможете выбрать любой!

– Спасибо, и еще раз извините, – крикнула Лаура и поспешила к подъезжающему к остановке автобусу.

Вслед за ней в салон вошел мужчина в сером макинтоше. Его довольную улыбку скрывала газета.

– Приехали! – сказал таксист, притормозив у церкви. – Дальше простым смертным въезд закрыт, даже такси. Только пешком. Но тут недалеко до Сомерсет-хауса – метров триста.

Лаура последовала совету добродушного кебмена: проехала пару остановок на автобусе, вышла и взяла такси на ближайшей стоянке. Так она была уверена в том, что ее не похитят, и в том, что таксист настоящий.

Она расплатилась и вылезла из машины. Кеб развернулся, шурша шинами, и, посигналив на прощанье, уехал.

Ни души. Опустился туман. Было красиво и тихо. Справа от церкви начинались бесконечные поля для гольфа. Слева – лес. Меж ровно подстриженной травы где-то впереди терялась пешеходная дорожка, вымощенная булыжником. «Судя по всему, эта тропинка и приведет меня в Сомерсет-хаус», – подумала девушка и наклонилась, чтобы поднять свою сумку.

Вдруг она услышала сзади шорох шин. У подъехавшей машины были выключены фары, поэтому она не сразу заметила ее приближение. Из автомобиля вышел мужчина и быстрыми шагами подошел к Лауре.

Ее сердце, казалось, перестало биться. Она узнала этого элегантного усача.

– Я могу вам чем-то помочь, мисс? – улыбнулся он.

Может быть, она ошиблась и это не убийца матери Майкла?

– Нет-нет, спасибо! – не сразу ответила девушка.

Наверное, это не Кругер. Иначе как объяснить то, что он оказался здесь? К тому же этот, кажется, безобиден.

– Я правда ничего не могу для вас сделать? – участливо поинтересовался он. – В такую погоду люди должны помогать друг другу. Вы, кажется, впервые здесь?

– Да, я приехала в гости, – уклончиво ответила она.

– Уж не в Сомерсет-хаус?

– С чего вы взяли?

– Да бросьте, здесь только одно поместье, к тому же вы так одеты, – незнакомец сделал оценивающий жест, – дама в таком костюме может быть гостьей только Сомерсет-хауса. Вы, наверное, знакомы с леди Сомерсет тысячу лет, не так ли?

Лаура смутилась. Она взяла свою сумку и сделала шаг по направлению к замку.

– Простите, у меня нет времени на болтовню. Я спешу.

– О, как жаль! – воскликнул незнакомец.

В его глазах читался гнев. Лаура больше не сомневалась: это был Томас Кругер.

Одним движением он выбил сумку из рук девушки, другим выкрутил ей запястье.

– Так вот ты какая, Лаура Джонс, которая сует свой любопытный нос куда не следует. Ты подписала себе смертный приговор, когда появилась у Майкла!

Лаура закричала от страха и боли.

– Кричи не кричи, здесь ни души.

Он отпустил руку девушки и толкнул ее так, что она упала на гравий, исцарапав ладони.

– Майкл мне все рассказал, наивная душа… А я его убедил, что он убил тебя.

Лаура в ужасе отползала назад. Кругер медленно приближался.

– А теперь дело за малым. Я должен тебя убить. И тогда Майкла либо признают невменяемым, и он окажется в психушке, откуда редко кто выходит, либо… – он ухмыльнулся, будто что-то вспомнил. – Либо его будут судить присяжные, и он умрет в тюрьме. Как его отец.

– Нет! Вы не имеете права! Вы не сделаете! – в отчаянии закричала Лаура. – Вам никто не поверит, никакие присяжные! Вы травите парня наркотиками уже много лет. Это выяснится, и ни один суд вам не поверит!

– Не будем терять время, – холодно сказал Кругер и вновь сжал ее запястье. – Мы с тобой сейчас прогуляемся… Но с прогулки вернусь только я один. Здесь как-то неловко… – он покосился на церковь, – убивать!

– Пожалуйста! Нет! – взмолилась девушка.

– Пошли, пошли. Времени мало. Мне потом еще нужно отвезти твое тело в дом Хендерсонов и напоить как следует Майкла.

Он толкнул Лауру в спину. С наступлением сумерек, казалось, туман стал гуще. Девушка не видела, куда шла. Ветка ивы больно хлестнула ее по щеке. Ноги утопали в трясине. И чем дальше они заходили, тем глубже становилось болото. Слезы обжигали ее лицо.

Неужели ей суждено умереть здесь? Она знала, что Кругер не шутит: он уже однажды убил, и вряд ли что-то его остановит на этот раз. И как же жаль, что она, пусть и косвенно, станет причиной страданий Майкла…

Внезапно яркая вспышка пронзила туман. Лаура инстинктивно отшатнулась и поневоле прислонилась к Томасу Кругеру.

– Мисс, меня этим не проймешь, – игриво заметил он, но его настроение мгновенно изменилось.

Яркая вспышка быстро росла, и из маленькой точки в считанные секунды превратилась в фигуру Джессики Хендерсон.

– Какого… черта, – пробормотал Кругер.

Он попятился назад, споткнулся и упал, больно ударившись о дерево. Из виска потекла кровь.

Он упал. Лаура бросилась бежать.

Дорогу разобрать было сложно. В лесу теперь лежал не туман – молоко! Девушка пару раз больно падала, но вставала и снова бежала. Через десять минут она поняла, что заблудилась. В какую сторону идти, она не знала. Она задержала дыхание в надежде услышать хоть какой-то звук. Но больше всего на свете она боялась услышать звук шагов у себя за спиной.

Теперь Лаура шла медленно, перепрыгивая с кочки на кочку и прислушиваясь после каждого шага.

Вдруг девушка услышала какое-то урчание. Она замерла. Между деревьями мелькнул свет. Лаура пошла на него и через пару шагов оказалась на проселочной дороге. Надо же! Все это время она блудила рядом с дорогой и не догадывалась об этом!

Но это была не та дорога, на которой ее оставил таксист! Там был асфальт, а это какая-то лесная колея, по которой хорошо, если проезжает пара машин в год! Но в любом случае это дорога, а значит, она куда-то да выведет.

Урчание меж тем приближалось, и вскоре из тумана, ослепив Лауру фарами, выехал трактор.

– Ми-и-исс? – парень за рулем не поверил своим глазам. – Что вы здесь делаете?

– Я заблудилась, – дрожа от холода и страха, ответила девушка. – Я пытаюсь выйти к церкви, но не знаю, в какой она стороне.

– Церковь немного в другой стороне, по этой дороге вы к ней не попадете.

Девушка то и дело беспокойно оглядывалась назад: Кругер наверняка уже очнулся и ищет ее. А вдруг он услышит их разговор?

– А что вам нужно в церкви? Она работает у нас только по воскресеньям. Пастор приезжает из города.

– Я собиралась не в церковь. Мне нужно в Сомерсет-хаус.

Парень присвистнул:

– Ого! Забавно!

– Что забавного?

– Просто я садовник в Сомерсет-хаусе. Могу вас подвезти. Залезайте!

Два раза Лауру просить не пришлось. Она влезла в кабину тракториста и осмотрела себя. Запачканный костюм, порванные колготки, мокрые туфли и без сумочки – та осталась где-то в лесу. В таком виде Лаура ехала на тракторе к леди Ирен Сомерсет.

Дворецкий брезгливо сморщился, окинув взором гостью, когда та сказала, что хочет видеть леди Ирен Сомерсет:

– Леди не принимает гостей без предварительной записи. Сожалею, мисс.

– Но я специально приехала из Лондона! Это очень важно!

– Вероятно, вы хотите продать нам пылесос или новый ковер? – насмешливо сказал дворецкий. – Хотя нет, торговые представители не выглядят так неопрятно и не ездят с нашим садовником на тракторе. В таком виде с вами не будет разговаривать даже наша кухарка.

– Я бежала через лес в тумане.

– А! Вы пешком пришли из Лондона!

– Нет, я приехала на такси! Я приехала из-за Майкла Хендерсона, – девушка предприняла еще одну попытку войти в дом.

– С этим господином леди Ирен Сомерсет не имеет ничего общего, – подчеркнуто холодно сказал дворецкий. – Вы зря тратите время, свое и наше. Всего доброго, мисс.

Он стал закрывать дверь, но Лаура успела в последний момент подставить ногу.

– Что вы себе позволяете, мисс?

– Пожалуйста! Это вопрос жизни и смерти!

– Чьей? Вашей?

– А что если Томаса Кругера? – закричала Лаура.

– Мистера Кругера? – дворецкий снова открыл дверь. – Что с ним?

– Он лежит раненый недалеко от своей машины. Он оступился, упал и сейчас без сознания. Я побежала за помощью, но вы же не принимаете без предварительной записи!

– Что же вы сразу не сказали, что приехали с мистером Кругером? Входите, садитесь! – дворецкий подвинул ей мягкое кресло. – Где конкретно лежит мистер Кругер?

Лаура описала место настолько подробно, насколько смогла. Ей было не по себе: после упоминания имени убийцы ее здесь приняли, как свою. Значит, она в логове главного врага!

Дворецкий позвал двух женщин: молодую горничную в белом переднике и пожилую – в белом чепце, по всей видимости, кухарку или посудомойку. Следом спустился юноша в ливрее и уже знакомый садовник.

Девушка вздрогнула, когда к ней подошла молоденькая служанка и нежно взяла за руку:

– Могу ли я вас проводить в гостевую комнату, мисс? Вы сможете там привести себя в порядок.

– Да, спасибо, – пролепетала Лаура. – Но у меня нет багажа. Мой саквояж…

– Ах, не беспокойтесь. Я думаю, мы найдем здесь все, что вам понадобится. Леди Ирен ужинает довольно поздно, так что у вас полно времени.

Она предупредительно взяла Лауру за локоть и поддержала ее.

– Такой ужасный туман, – сказала горничная. – Я сегодня целый день не выходила на улицу. Говорят, сегодня видели привидение!

– Привидение? – Лаура побледнела.

Девушка в белом переднике перешла на шепот:

– Раньше говорили, что это призрак первой владелицы поместья, которая умерла двести лет назад. Но всего пару лет назад пошел слух, что это дух обезглавленной миссис Хендерсон!

– Обезглавленной?

– Ну, так говорят…

– Миссис Джессика Хендерсон? – продолжала задавать вопросы Лаура. – Но она не была обезглавлена. Ее убили, толкнув с лестницы.

– Какой ужас! – всплеснула руками служанка. – Вообще-то, я не знаю точно. Я сама ведь никогда не видела привидений.

– Может быть, сегодня они появятся в замке… – задумчиво сказала гостья.

– Здесь? В замке? – побледнела горничная. – Не хотелось бы. Я так боюсь, так боюсь! Боюсь, что умру на месте от страха!

– Да я просто так сказала. Я не верю в привидения, – ободряюще сказала Лаура.

– А я верю.

Горничная словно догадалась о любви Лауры ко всему старинному и привела ее в уютную, обставленную антикварной мебелью комнату. Здесь все было в стиле начала прошлого века: много красного плюша с кисточками, большая пальма у окна и резная кровать с вязаным покрывалом. В ванной комнате уже было приготовлено все, что необходимо женщине, чтобы привести себя в порядок.

Горничная заметила мокрую обувь девушки:

– Я принесу вам домашние тапочки, иначе вы простудитесь.

– Спасибо! Вы очень любезны. Скажите, когда я могу увидеть леди Ирен? Я не хотела бы оставаться здесь на ночь. Сколько ей, кстати, лет?

– Весной будет восемьдесят. По этому случаю она планирует грандиозный прием. Говорят, будет даже кто-то из королевской семьи! Ужин через полчаса. Но в Лондон, я думаю, вы сегодня не вернетесь: в такой туман это невозможно.

У Лауры мурашки побежали по коже, когда она спустилась в столовую. Это была не просто столовая, а огромный зал: длинный, высокий, с хорошей акустикой. Высокие сводчатые окна с витражами напомнили Лауре церковь. На стеклах были изображены сцены охоты.

Девушка сконфуженно смотрела на старую даму – седую, почти белую, в белоснежном платье, которая стояла, опираясь на клюку из слоновой кости, и критически оглядывала гостью.

– Вы, значит, невеста Томаса? – спросила она. – Но почему вы не пошли со всеми остальными его искать?

Лаура покраснела и поклонилась:

– Простите меня, миледи. Но это ошибка. Я вовсе не невеста мистера Кругера.

– Э-э-э. И кто же вы тогда? – старая дама села в кресло. Она с нескрываемой неприязнью смотрела на девушку. – И что с Томасом? Или то, что он лежит без сознания в лесу, тоже неправда?

– Это правда. Мы приехали на разных машинах. Меня зовут Лаура Джонс. Я увидела мистера Кругера сегодня впервые в жизни.

Леди Ирен небрежно указала девушке на стул:

– Что вам нужно от меня?

– Я хочу вас попросить о помощи… помощи Майклу Хендерсону, – сказала Лаура. – Он в большой опасности.

– Больше ничего? Знаете ли вы, что он душевнобольной?

– Это не так, уверяю вас, миледи! Его держат на наркотиках, чтобы сделать безвольным и полностью подчинить себе. Но я не понимаю, за что? Кому и почему мешает Майкл?

– А вы сами давно ли обследовались у психиатра? – злобно сказала старуха.

– У меня все в порядке с головой.

– Ну, позвольте усомниться, мисс Джонс. Вы появляетесь из тумана поздно вечером, утверждаете, что с Томасом произошло несчастье, а сами рассказываете какие-то несусветные истории! Майкла я видела в последний раз вскоре после похорон его матери. Он выглядел потерянным, опустошенным. Тогда я списала это на трагические события в его жизни. А позже от Томаса я узнала, что Майкл помешался. Я весьма сожалею и позабочусь, чтобы он попал в самую лучшую и дорогую клинику. Но это все, чем я могу ему помочь.

Лаура дрожала, но не от холода. Она сидела недалеко от камина, в котором пылало яркое пламя. Она боялась, что вот-вот приведут сюда Томаса Кругера, который расскажет свою версию случившегося, и леди Ирен, разумеется, поверит своему племяннику больше, чем какой-то девчонке, которую она вообще считает сумасшедшей.

– Извините, миледи, – сказала она после долгой паузы. – Могу ли я задать вам довольно интимный вопрос?

– Задать вы можете, но буду ли я на него отвечать…

– Была ли связана Джессика Хендерсон с наследственными делами – вашими или мистера Кругера?

В первый раз за весь разговор леди Ирен проявила заинтересованность:

– Я отвечу на ваш вопрос. Я, как вы видите, уже в преклонном возрасте. Да, Джессика была моей главной наследницей. Она моя крестница. А племяннику, Томасу, я собиралась отписать мой дом в Лондоне.

– А после смерти Джессики, получается, он стал наследником?

– Совершенно верно.

Кажется, все складывалось в логическую цепочку. Теперь осталось убедить леди Ирен в своей правоте:

– Миледи, к сожалению, подозрение падает… Да какое подозрение! Я уверена! Томас Кругер убил Джессику Хендерсон, чтобы исключить ее из числа наследников. А теперь он хочет избавиться от Майкла Хендерсона.

На лице женщины не дрогнул ни мускул:

– Видите ли, мисс Джонс, я знаю другую историю, только в ней роли нужно поменять местами: это Майкл убил свою мать, а теперь хочет избавиться от Томаса.

– Но по какой причине это нужно Майклу? – возмутилась Лаура.

– По той же причине, что и в вашей версии, только Томасу. Жадность. Алчность.

– Майкл тоже упомянут в вашем завещании?

– Нет, за исключением пары мелочей. Если бы я умерла от первого апоплексического удара почти шесть лет назад, то все получила бы Джессика. А после ее смерти единственным наследником становится Томас.

– Но тогда какой мотив у Майкла? Никакого! – у Лауры снова забрезжил лучик надежды, что ей удастся убедить леди Ирен. – Получит ли он что-нибудь в случае смерти Томаса Кругера?

– Ни пенни. Если Томас скончается раньше меня, то наследство перейдет к сиротскому приюту в Дагенхэме.

Леди Сомерсет внимательно посмотрела на Лауру и неожиданно сказала:

– Я поняла. Вы неравнодушны к Майклу и стараетесь для него.

– Мы действительно встречались с Майклом, но очень давно, когда его родители были еще живы, – сказала девушка. – А помочь я ему хочу, потому что его мать попросила меня об этом.

– Джессика? Она что, предвидела свое будущее?

– Нет, она попросила меня об этом недавно. Неделю назад, может, чуть больше.

– Что там вы говорили про наркотики? – с сарказмом спросила старая леди.

– Нет-нет, – замахала руками Лаура, – я не сумасшедшая и не наркоманка! Позвольте, я вам расскажу всю историю.

– Избавьте меня от этого. Я все равно не поверю вам. Давайте лучше дождемся Томаса и выслушаем его.

– Пожалуйста, только без него! Я не хотела бы встречаться с ним. Он хочет смерти Майкла. А полтора часа назад он пытался убить меня в полукилометре от вашего замка, на болоте! И миссис Хендерсон смогла ему помешать…

– Джессика? – выдавила шокированная леди Сомерсет.

Лондон тоже был накрыт густым туманом. Контуры зданий едва проступали сквозь белесую пелену. Лишь по окнам, в которых горит свет, путник мог догадаться, что перед ним дом.

Майкл, как привидение, бродил по своему дому, открывая один за другим все шкафы, сундуки и комоды. Он в пятый раз заглянул в мусорку и холодильник, проверил каждый миллиметр подвала.

– Лаура! Лаура! – всхлипывал он. – Я не хотел тебе зла… Если я и вправду тебя убил, значит, в меня вселился дьявол…

Майкл не подозревал, что у его дома встретились трое. Мужчины молча обошли вокруг дома, проскользнули через заброшенный сад и остановились перед дверью черного хода.

– Будьте внимательны, – прошептал один. – Главное – не поднимать шума. Все должно произойти тихо.

– Мне все это не нравится, – сказал другой.

– А если он будет сопротивляться?

– Он накачан наркотиками и ничего не соображает.

– Скажешь ему, что ты учился с ним и тебе дал его адрес Гарри.

– Гарри?

– Гарри Джонс, брат девчонки. Он школьный товарищ этого хмыря. Нам нужно как можно аккуратнее вывести Хендерсона из дома. Но с ним ничего не должно случиться! Хоть волос с его головы упадет… – главный в троице погрозил подельникам кулаком.

Мужчины были одеты в тон туману: во все темное. Они натянули на лица маски с прорезями для глаз и вошли в дом.

Майкл стоял на коленях перед ковром, который накрывал кровавое пятно в холле.

– Майкл! – услышал он сзади мужской голос и повернулся.

– Кто вы?

– Ты меня не узнаешь? Я Джордж! Мы учились вместе и дружили с Гарри Джонсом. Он дал мне твой адрес.

– Гарри… Он в Америке.

– Я как раз приехал из Бостона. Мы тут собираемся на вечеринку старых школьных друзей, и пришли за тобой.

– Полиция! – в шоке отпрянул Майкл.

– Нет, Майкл. Какая полиция!

– В тюрьму? Или дурдом? Куда вы меня хотите забрать?

– На встречу старых друзей, Майкл!

– У меня нет друзей! – он напряженно попятился, как загнанный зверь.

Другой голос, из коридора, сказал:

– Хватит. Кончай этот спектакль. Он все равно ничего не соображает. Вяжи ему руки, и выходим отсюда.

Дородный парень вышел из темного коридора, прыгнул на Хендерсона и заломил ему руку за спину. В первые секунды Майкл сопротивлялся, но потом обмяк и безвольно упал на пол. Он был совершенно без сил. Другой тип, который назвался Джорджем, заломил ему вторую руку, и парни повели Майкла к входной двери.

Рассказ Лауры о том, что она видела в зеркале сцену убийства, а потом к ней являлся дух Джессики Хендерсон, не убедил старую леди. Со скептическим выражением лица она выслушала девушку и заявила:

– Майкл получил в вашем лице хорошую защитницу. И вы так проникновенно и убедительно рассказываете, что я, признаться, чуть не поверила. Но я, кажется, поняла: вы просто сами поверили в свою ложь. Одно из двух: либо вы наркоманка, либо переутомились сегодня. Ступайте к себе и выспитесь. А утром мы продолжим беседу. Возможно, Томас к нам присоединится. Если вы, конечно, верно описали место, где оставили его. И если вообще он и вправду находится где-то недалеко.

Лаура долго лежала с открытыми глазами. Хотя она и устала, заснуть не получалось. В комнате было совершенно темно – Лаура выключила лампу и плотно задернула шторы.

Несколько раз она вскакивала и прислушивалась, когда со двора замка доносился какой-то шум. Она очень боялась еще одной встречи с усатым щеголем.

Дверь в комнату она закрыла на старомодную массивную задвижку и на всякий случай пододвинула к двери тумбочку.

Где-то очень близко за окном заухала сова. Лаура натянула одеяло до макушки. Она чувствовала, как у нее зуб на зуб не попадает от страха.

Вдруг со стороны башни послышался скрежет, какой обычно бывает перед боем часов. Часы щелкнули четыре раза, затем звук сменился на более звонкий.

Дон-н-н. Дон-н-н. Дон-н-н.

После третьего удара наступила тишина. Лаура глянула на свои наручные часики: ровно полночь. И тут она вспомнила вещие слова миссис Пенфилд о том, что значат удары часов во сне. «Один длинный удар – первая смерть. Два удара – вторая смерть. Три удара – третья смерть».

Сейчас было три удара. И кто же третья жертва? Джессика была первой. Эдвард – вторым. А третий, должно быть, Майкл? Или, может быть, она, Лаура Джонс?

Дверь в комнату заскрипела, и Лаура в ужасе повернулась. Но это был не Томас. Уже знакомое голубое свечение превратилось в призрак Джессики Хендерсон. Ее распущенные волосы и одежда слегка колыхались, как будто в комнате гулял ветер.

– Она тебе не поверила… – больше утвердительно, чем вопросительно сказало привидение.

– Нет.

– Покажи ей зеркало!

– Но как? Зеркало у меня не с собой. Оно в лондонской квартире.

– Покажи ей зеркало! – повторило привидение.

– А Майкл? Он видел в зеркале то, что видела я?

Джессика помотала головой:

– Нет. Изображение в нем может увидеть только женщина. И только та женщина, которой это зеркало однажды принадлежало…

Лаура проснулась с больной головой. Она объяснила это тем, что спала в чужой комнате. Вздыхая и охая, она подошла к окну, которое выходило во внутренний двор. Туман и не думал рассеиваться. Сквозь белесую взвесь она разглядела, что у ворот стоит машина, похожая на ту, на которой вчера ее преследовал Кругер.

Чувство страха вернулось, и было даже еще сильнее, чем прежде. Что если Кругера нашли! Что если он где-нибудь ждет ее теперь? В таком гигантском замке устроить несчастный случай проще простого. Да так, что ее тела никто вовеки не найдет!

Прочь! Прочь из этого дома, да побыстрее. Тихонько Лаура приоткрыла дверь своей комнаты и вышла на цыпочках, держа обувь в руках, чтобы не топать. Чтобы не заблудиться в огромном замке, она еще вчера запомнила путь из комнаты в холл. Но входная дверь – деревянная с коваными вставками – была заперта. Лаура крутила и дергала ручки, когда услышала за спиной покашливание. Спокойный мужской голос сказал:

– Дверь еще не открывали, мисс.

Лаура медленно обернулась, боясь только одного: увидеть насмешливое лицо Томаса Кругера. И с облегчением выдохнула: это был дворецкий.

– Вам открыть?

– Пожалуйста, – постаралась она придать своему голосу равнодушный тон.

Дворецкий открыл большим ключом замок и толкнул тяжелую, с витиеватыми коваными узорами дверь.

Она побежала. И только когда почувствовала, что ей очень больно, остановилась: ее туфли до сих пор в руках! Лаура обулась и побежала вправо. Вымощенная плиткой дорожка закончилась шлагбаумом, на котором висела табличка: «Поганые болота». Ниже мелкими буквами было приписано: «Внимание! Не отклоняться от разметки! Опасно для жизни!»

«Ну их к черту – эти болота!» – резонно подумала Лаура и побежала к главному входу. Там она поняла, что ошиблась, когда смотрела из окна. У входа стоял автомобиль, но это был не автомобиль Кругера.

Открыв дверцу в воротах, она направилась к церкви, у которой и встретилась накануне с дядей Майкла. Ей повезло: в церкви начиналась служба, и одна пожилая пара прихожан приехала на такси. Лаура не стала терять времени даром, села в освободившийся кеб и попросила водителя отвезти ее в Лондон.

Взволнованная миссис Пенфилд встретила Лауру прямо на пороге дома:

– Вас разыскивал мужчина. Я сказала ему, что вы вернетесь не скоро, но он не поверил и приходил три раза! Он сказал, это насчет мистера Хендерсона и это ужасно важно.

– Какой мужчина? Тот, что приходил в прошлый раз?

Хозяйка покачала головой:

– Нет. Этот постарше. Он очень вежливый и обходительный, попил со мной чаю.

Лаура была уверена, что этот посетитель как-то связан с Томасом Кругером. Возможно, это не сам Кругер, а кто-то, кто действует по его просьбе.

– Еще он сказал, что без него вы никогда не найдете мистера Хендерсона.

– Что? Майкл не в своем особняке?

– Ого, у мистера Хендерона есть свой особняк? – оживилась старушка. – И большой?

– Приличный. Но это к делу не относится. Пожалуйста, вспомните, что этот человек еще сказал?

Хозяйка напрягла лоб:

– Он что-то сказал про отпуск. Мистер Хендерсон уехал в отпуск.

– Спасибо, миссис Пенфилд. Если этот человек придет еще, спросите, где я могу его найти?

– Ох, как же я сразу не догадалась! – всплеснула руками хозяйка. – Может быть, хотите ромашкового чаю? У вас такой изможденный вид?

– С удовольствием, – неожиданно для самой себя сказала девушка. Она не очень любила ромашку. Но в этот раз ей очень захотелось попить чего-нибудь горячего.

Уставшая, она вошла в комнату, сняла мокрую обувь и краем глаза заметила, что зеркало «показывает» не привычное отражение комнаты. Девушка подошла поближе и увидела в нем замок леди Ирен Сомерсет. Сама владелица поместья стояла у окна на втором этаже и махала рукой – то ли приветствовала кого-то, то ли, наоборот, прощалась. Картинка постепенно покрывалась туманом, который, словно театральный занавес, полностью скрыл изображение, а потом внезапно исчез, открыв взору новую сценку.

Точнее, старую. Лаура услышала уже знакомые слова.

– Ты вернулся? – спросила Джессика Хендерсон, удивленно приподняв бровь. – Что-то забыл?

– Я вернулся, чтобы убить тебя, Джессика! – усач в три прыжка поднялся по лестнице и перекинул блондинку через перила.

Но на этот раз сценка не остановилась. На этот раз зеркало показало безжизненное тело Джессики на полу. Вокруг головы медленно растекалась лужа крови. Мужчина с холеными усами – теперь Лаура не сомневалась, это был Томас Кругер – спустился вниз и несколько секунд смотрел на тело, склонившись над ним. Вероятно, он остался доволен увиденным. Он усмехнулся, достал из кармана носовой платок, развернул его, что-то достал и положил рядом с телом. После этого он покинул особняк Хендерсонов через кухню.

Картинка не исчезла. Зеркало продолжало показывать холл особняка, посреди которого лежало тело Джессики. Лаура было подумала, что все, и выдохнула (все это время она смотрела в зеркало, не смея пошевелиться и даже вдохнуть). Но вдруг входная дверь открылась, и на пороге дома Хендерсонов появился блондин. Искаженное от боли и ужаса лицо мужчины – это последнее, что увидела Лаура. Стеклянную поверхность вновь заволокло туманом, и когда он рассеялся, зеркало вновь показывало лишь отражение комнаты.

– Ваш чай готов, – миссис Пенфилд вывела Лауру из состояния оцепенения. – Вам накрыть в холле? Или вы возьмете его в комнату?

Лаура не могла отойти от просмотренного «фильма».

– Ваш чай! – повысила голос хозяйка.

– Что? Чай? – встрепенулась Лаура. – Нет, спасибо, миссис Пенфилд. У меня нет времени. Мне снова нужно идти.

Она схватила зеркало и завернула его в ту же самую ткань, в которой принесла из лавки старьевщика.

– Что это значит, мисс Джонс? – удивилась хозяйка. – Сначала вы говорите, что будете пить чай, а через пять минут убегаете, да еще и прихватываете с собой мебель!

– Нет, только зеркало. Это очень важно!

– Куда же вы спешите так?

– В замок Сомерсет-хаус, который у Поганых болот.

Повинуясь необъяснимому порыву чувств, девушка бросилась к хозяйке, расцеловала и крепко обняла:

– Не знаю, вернусь ли еще, миссис Пенфилд. Возможно, я еду на верную погибель. Всего вам хорошего и спасибо за то, что так заботитесь обо мне!

Когда Лаура подъехала к Сомерсет-хаусу, она была одета безупречно: темно-синий строгий костюм, подходящие туфли. Дворецкий окинул ее придирчивым взглядом и впустил внутрь.

– Могу ли я поговорить с леди Ирен прямо сейчас? – спросила девушка после приветствия.

– Я доложу о вашем визите. Предполагаю, что леди Ирен сейчас в комнате для больных.

– Она заболела? – удивилась Лаура.

– Не она. Мы нашли ночью мистера Кругера в лесу. У него черепно-мозговая травма и высокая температура. Врач уже дважды приезжал сегодня. Он всерьез опасается за здоровье мистера Кругера.

Лаура почувствовала, что ей стало легче: по крайней мере больной и прикованный к постели дядя Майкла менее опасен.

– Пожалуйста, все же сообщите обо мне леди Ирен. Возможно, она найдет время.

Дворецкий отвесил учтивый поклон и удалился. Через пять минут он вернулся с хорошими новостями: хозяйка была готова принять девушку.

Швейцар провел ее по темному коридору и открыл узкую дверь. Лаура, обняв сверток с зеркалом, робко вошла внутрь.

Это были, судя по всему, личные покои владелицы замка. Довольно старомодная, но уютная обстановка. Единственное окно закрывала драпировка из легчайшего шелка, повсюду были живые цветы – много цветов. На стенах – натюрморты, а на полу – ковер с длинным ворсом.

– Признаться, я не ожидала вас больше увидеть, мисс, после такого внезапного исчезновения, – раздался голос старой леди.

– Я прошу у вас прощения за невежливость, миледи, – склонила голову Лаура. – Но, возможно, вы поймете меня, когда я вам что-то покажу.

Она подняла сверток.

– Что это?

– Зеркало.

В маленькой комнате воцарилась мертвая тишина. Такая, что тиканье настенных часов с маятником казалось по меньшей мере нахальством. Леди Ирен нервно крутила перстень с сапфиром.

– Вы хотите сказать, что собираетесь доказать мне то, что ваши вчерашние слова – правда?

– Вы правы, миледи. Это зеркало открыло мне тайну убийства вашей крестницы. И она посоветовала показать его вам.

– Джессика?

Лаура кивнула.

– Разверните его!

– Здесь слишком светло, – сказала Лаура.

Ей стало тревожно. А вдруг леди Ирен ничего не увидит в зеркале? «Изображение может увидеть только женщина, которой это зеркало однажды принадлежало», – вспомнились вдруг слова привидения.

Леди Сомерсет уже нажала кнопку электрического звонка. Вскоре зашла горничная.

– Задерните шторы! – приказала хозяйка.

Волнение в ее голосе не мог скрыть даже командный тон. В комнате стало темно, и служанка зажгла электрическую лампу.

– Нет! Нам не нужен электрический свет. Зажгите свечи на комоде и оставьте нас.

Зеркало не показывало ничего сверхъестественного. Лаура судорожно вцепилась в стул, на котором сидела, молясь только об одном: чтобы зеркало «заработало».

Тут с башни послышался знакомый скрежет и часы стали бить – сначала четыре глухих удара, похожих на щелчки, а потом звонкий бой, по числу часов. С последним ударом поверхность зеркала пошла рябью, а потом возникла сцена убийства.

Когда Джессика упала вниз с глухим звуком, старая леди вскрикнула. Лаура вздрогнула, хотя и видела уже эту сцену не раз. Она подумала: покажет ли зеркало на этот раз возвращение Эдварда? Оно показало даже больше: женщины видели, как мистер Хендерсон, окончательно поняв, что Джессика мертва, склонился над ее телом и плакал навзрыд, беспрестанно целуя ее лицо.

Лаура отвернулась, утирая слезы. Украдкой она заметила, что старушка делает то же самое. Когда они повернулись, зеркало вновь было обычным предметом.

– Бедная Джессика… – бормотала леди Ирен. – Бедный Эдвард… Что ему пришлось пережить…

Легкое тиканье настенных часов долго оставалось единственным звуком в комнате.

– Мы должны позаботиться о Майкле, – нарушила молчание леди Сомерсет.

– И как можно быстрее, потому что…

Сильный стук в дверь резко прервал только что начавшийся разговор. Это был взволнованный дворецкий:

– Извините, миледи, если я помешал. Но мистеру Кругеру стало хуже. Я уже позвонил доктору, он вскоре приедет.

– Томас… – старая дама словно пробудилась ото сна. – Да… Я сейчас же приду к нему.

Потом она повернулась к Лауре:

– Проводите меня? – и увидев испуганное лицо девушки, добавила. – Вам нечего бояться, мисс Джонс. Он выглядит весьма жалким и беспомощным.

Без своей клюки леди Ирен поднялась и пошла, опираясь на плечо Лауры.

Комната для больных находилась за красивой резной дверью. Она была обставлена современной мебелью из клена, с бежевыми плотными шторами. Ровно посередине комнаты стояла кровать.

Когда Томас увидел Лауру, его лицо исказила гримаса ненависти.

– Вы уже рассказали тете Ирен свои бредни? – слабым голосом прошипел он. – Но она не поверит какой-то шизофреничке…

– Тебе лучше молчать, Томас, – сказала леди Ирен. – Я знаю всю правду.

Он цинично улыбнулся и попытался привстать, но переоценил свои силы. Взвыв от боли, он безвольно упал на подушку.

– Правду? Какую правду?

– Томас, я все видела.

– Что? – он не понимал, что хочет сказать тетя.

– Я знаю, что в тот вечер ты вновь вернулся в дом Хендерсонов и убил Джессику. Я даже знаю, что ты перед тем, как убить ее, рассказал, почему ты это делаешь. Еще я знаю, что потом ты подложил рядом с ее телом золотую зажигалку Эдварда. А потом скрылся через выход на кухне.

Кругер смотрел широко раскрытыми глазами то на одну женщину, то на другую. Отпираться было бессмысленно.

– Это невозможно… Я, видимо, после удара головой сошел с ума.

Старая леди невозмутимо продолжила:

– Теперь я вдвое сильнее хочу, чтобы ты выздоровел поскорее. Ты предстанешь перед судом и ответишь за все!

– Ха! Никто не поверит в эту историю. У меня алиби, а у вас никаких улик.

– Ну, это мы еще посмотрим. Я возьму на себя опеку над Майклом, чтобы исправить то, что ты натворил. Жаль, Эдварду уже не поможешь…

– Майклу тоже, – выдавил Томас. – Он уже давно тронутый.

– Что ты сделал с бедным мальчиком?

– Спроси лучше ее, – бросил он испепеляющий взгляд на Лауру. – Вы говорите, что знаете правду? А теперь я расскажу вам свою правду.

Его лицо разгладилось, он хитро улыбнулся, будто что-то задумал, и медленно произнес:

– Знаете ли вы, Лаура Джонс, что такое деньги? У меня никогда не было много денег. Я все время рассчитывал на то, что в один прекрасный момент я получу этот замок. Но потом, когда у тети случился первый приступ, выяснилось, что она мне не оставила почти ничего! Каково же было мое разочарование, когда я узнал, что все получит Джессика! Она ведь всего лишь крестница, а я племянник! Я был в ярости от ревности и ненависти к Джессике!

– И Майклу! Он-то причем?

– Откуда мне знать? – он искоса посмотрел на леди Ирен. – Может, ее любовь перенеслась бы на пацана? Я внушил ей, что Майкл душевнобольной. Вообще, по моим расчетам, он должен был давно умереть. Но это неважно. Все шло хорошо, пока не появилась эта… Любопытная.

Он перевел глаза на девушку:

– Но вы меня не получите! Как бы не так!

С этими словами он одной рукой резко выдернул трубку капельницы. От напряжения он покраснел, на лбу выступил пот. Он стал судорожно ловить ртом воздух.

– Что ты сделал с Майклом? – закричала леди Сомерсет.

Но Томас Кругер больше не мог ответить. Его взгляд остекленел, голова откинулась на подушку и замерла навсегда.

Прибывший врач констатировал смерть Томаса. Леди Ирен сидела в кресле в печали и отчаянии. Состояние Лауры было, скорее, апатичным. Слишком много всего произошло за день, а смерть убийцы – это было уже слишком.

– Нам срочно нужно к Майклу, – слова старой леди вывели ее из оцепенения. – Что с ним? Где он?

Она сделала жест дворецкому, и тот услужливо принес еще виски. Она сама налила полстакана и протянула Лауре.

– Выпей, дитя мое. И мы поедем в Лондон.

– Извините, миледи, – произнес дворецкий. – Мисс Джонс только что звонили из Лондона.

– Мне? – изумилась Лаура. – Но никто не знает, где я.

– Этот господин, по всей видимости, знает.

– Он назвал имя?

– Да. Седрик.

Лаура очень удивилась.

– Кто это? – поинтересовалась хозяйка.

– Хозяин антикварного магазина. Я у него купила зеркало.

– Позвоните ему скорее! Возможно, у него хорошие новости. Он оставил свой номер?

Дворецкий кивнул:

– Я провожу вас к аппарату, мисс Джонс.

Леди Ирен с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться. Она во всем винила себя. Ну почему она сама ни разу после смерти Джессики не навестила ее сына? Почему не позаботилась о нем?

Несколько недель спустя небольшая и необычная компания собралась в столовой Сомерсет-хауса. На столе стояла только серебряная и хрустальная посуда, он был украшен свечами и живыми цветами. Подавали самые изысканные блюда, которые только можно приготовить в Англии. Леди Ирен сияла. Она надела бархатное платье серебристого цвета и роскошные украшения.

Ее гостями были мистер Седрик, посвежевший и здоровый Майкл Хендерсон и счастливая Лаура.

На девушке было небесно-голубое платье с золотыми вставками, а из драгоценностей лишь золотая цепочка и серьги с эмалью в виде цветков.

Леди Ирен взяла слово:

– Я знаю, что ваш торжественный обед в честь вашей помолвки, Майкл и Лаура, запланирован на следующую неделю и что на него приглашено много людей. Но я очень рада, что мы собрались сегодня в таком узком кругу. Прежде всего, я хотела бы поблагодарить вас, мистер Седрик. Без вашей самоотверженной помощи, кто знает, как бы повернулась эта история и где был бы сейчас Майкл.

– Я просто исполнял свой долг, – засмущался антиквар.

– Долг? Не скромничайте, мистер Седрик! Ну сколько еще найдется в Лондоне людей, которые будут рисковать своей жизнью ради совершенно незнакомого человека!

– Да, мои сыновья говорили мне то же самое. Вы не представляете, каких трудов мне стоило уговорить их выкрасть Майкла из его дома, чтобы он не достался убийце! Получилось немного грубовато, и мы с мальчиками приносим свои извинения, но…

– Вам не о чем сожалеть и незачем извиняться, – перебила его леди Ирен и повернулась к племяннику. – Чем ты собираешься заниматься, Майкл?

– Прежде всего, учиться. Ведь я за эти годы так и не получил образования. Нам повезло, что на нашей фабрике грамотный управляющий. Но я хочу получить экономическое образование и со временем стать таким же хорошим бизнесменом, каким был мой отец.

– Ты не хочешь связать свое будущее с сельским хозяйством? Ведь Сомерсет-хаус унаследуешь именно ты.

Майкл побледнел. Лаура прямо почувствовала, как в его голове возникают неприятные воспоминания и ассоциации.

– Тетя Ирен, надежда на наследство принесла нашему семейству много несчастий. Мама, папа, дядя Томас. И Лаура тоже чудом не стала жертвой. Можем мы не говорить об этом?

– Ты прав, мой мальчик. Но я хочу передать замок в надежные руки.

На какой-то момент показалось, что тени прошлого повисли над столом. Все сидели с мрачными лицами, и никто не осмеливался вымолвить ни слова.

– Майкл, налей, пожалуйста, еще вина, – попробовала разрядить обстановку хозяйка. – Ты прав, оставим этот разговор на потом. Ты разрешишь мне сделать подарок твоей возлюбленной?

– Только если от чистого сердца, тетя Ирен.

– Тогда пойдем со мной, – леди Сомерсет поднялась и жестом пригласила удивленную девушку за собой. – Мы на пару минут.

В комнате хозяйка закрыла шторы и зажгла свечи. Обстановка и атмосфера была ровно такой же, как и в тот день, когда ей открылась правда. Она достала из шкафа коробочку из темно-красной кожи.

– Открой ее, дитя мое. Это мой подарок к вашей помолвке.

Лаура была потрясена: на маленькой бархатной подушечке лежал изумительной красоты изумрудный набор: диадема, колье и два перстня.

– Это так прекрасно! – только и смогла вымолвить Лаура.

– Это семейные украшения. Но не Сомерсетов, они переходили от матери к дочери по моей линии. Поскольку детей у меня нет, ты полноправная наследница.

На зеркале, которое до сих пор стояло в будуаре миледи, внезапно появилась рябь. Лаура в ужасе вскрикнула и отпрянула, забыв про подарок.

Но на этот раз в нем возникла картина, которой девушка еще не видела. На ступеньках бесконечно длинной, уходящей за горизонт широкой лестницы стояли Джессика и Эдвард Хендерсоны. Они улыбнулись и вместе сказали: «Спасибо!»