Зеркало моей души.Том 2.Хорошо в стране американской жить...

Глава 2. Между небом и землёй…

Так получилось, что, вместо с «нетерпением» ждущих меня пациентов для лечения, у меня оказалось всего несколько, которые готовы были платить и то, только очень маленькие суммы, которых едва хватало нам со Светланой только на питание. В Америке никого не интересовало то, что я сделал и чего добился в СССР. Всё, что было из СССР, в Америке не рассматривалось, как доказательство. Одной из причин этому было то, что все документы были на русском языке, читать на котором, по понятным причинам, подавляющее большинство американцев не умели.

Да и в принципе американцы верили только своей медицине, а у меня ещё не было доказательств своих возможностей по лечению, подтверждённых американскими врачами. Пример Веры Ивановны Орбелян для всех тех, кто с ней не был знаком, не имел никакого значения, а те, для кого он имел значение, разбежались, как только я спросил об оплате.

Так что, волей-неволей пришлось начинать с нуля. Поэтому, несмотря на сложности проблем со здоровьем у людей, с которыми мне пришлось работать, я решил брать оплату за свою работу за каждый сеанс и небольшую сумму, чтобы не отпугнуть людей большими цифрами. Ведь сначала мне нужно было доказать американцам, что я действительно могу решать разные проблемы со здоровьем, и что это реально и действительно происходит, а не на словах, как это очень часто бывает у большинства людей, называющих себя целителями. В Америке хилеров «местного разлива» ничуть не меньше чем в СССР, которые занимались в принципе психотерапией в лучшем случае, а не целительством, собирая со своей клиентуры привычные для среднестатистического американского обывателя деньги за свои услуги. Большинство из этих методик представляли собой методы медитации или, в лучшем случае, накачку клиента жизненной силой и даже не всегда самого «целителя»! Человек, получив дозу энергии во время такого сеанса, чувствует себя некоторое время лучше, чего, собственно говоря, и добивается «целитель»! Клиент доволен — чего ещё надо?! А то, что это не лечение, и проблема или проблемы никуда не делись, это не столь важно! «Важно» — чтобы человек почувствовал себя лучше, а как этот эффект был достигнут — под воздействием психотерапии или в результате временной накачки жизненной силой без «залатывания дыр» — не волнуют ни «целителя», ни, по большому счёту, самого пациента, как бы это парадоксально и ни звучало бы с первого взгляда!

И причина этому даже не только в желании создать иллюзию улучшения у «целителей», с одной стороны, и «непроходимой глупости» и доверчивости обывателя с другой стороны, а в том, что современная медицина и стоящие за ней силы и тем, и другим вбили в голову (особенно больным людям), что выздоровление в принципе НЕВОЗМОЖНО! А возможно только временное улучшение (ремиссия), после чего будет ещё хуже! А «целители», без знаний, без понимания природы происходящего, без понимания причинно-следственных связей, а самое главное, без понимания того, что такое жизнь, живая материя, живое существо в полном объёме, не в состоянии избавить человека от болезней, даже при наличии самого сильного и искреннего желания помочь людям. А к знаниям ещё необходимы соответствующие свойства и качества, необходим соответствующий потенциал, для того, чтобы понимание происходящего стало реальностью, привело к выздоровлению человека, а не к переходу организма в фазу хронического заболевания. Именно эту мысль навязывает всем современная «медицина». Современная «медицина», в лучшем случае, пытается «бороться» с последствиями причин болезней, а не с первопричинами. Это равносильно тому, что из судна, у которого ниже ватерлинии пробоина, только откачивать помпой поступающую через пробоину воду, ничего не делая с самой пробоиной. До тех пор, пока помпа способна откачивать всю поступающую через пробоину воду, судно будет держаться на поверхности, но стоит только помпе сломаться или прекратить, по тем или иным причинам, работать, как корабль начнёт погружаться под воду. Методы современной медицины очень похожи на ситуацию с пробоиной судна. Только у современной медицины ситуация даже хуже, чем у судна с пробоиной. У медицины «помпой» являются разные медикаменты — сильнодействующие химические препараты, подавляющее большинство из которых являются сильными ядами. И поэтому, в отличие от водяной помпы, медицинская «помпа» не просто откачивает «воду» из «пробоин» организма человека, но и производит новые повреждения, новые «пробоины» в организме человека, которые порой ещё более опасны чем те, из-за которых и применяли эти медицинские «помпы»-медикаменты.

Так что, очень часто не имея даже возможности определить первопричину заболевания, современная медицина своими средствами создаёт, при своей «героической» борьбе с болезнью, ещё больше проблем, для решения которых применяются уже другие «помпы»-медикаменты, которые имеют уже свои побочные эффекты … и так далее! И что самое страшное в этой ситуации, так это то, что современной медицине и фармакологической индустрии стоящей за нею, очень даже выгодно, чтобы человек никогда не выздоровел, и именно такая ситуация является пределом их мечтаний!..

Так что, в январе месяце 1992 года мы с женой оказались в подвешенном состоянии, как говорится, между небом и землёй! Те небольшие суммы наличных, которые мне всё-таки платили, мы расходовали очень экономно. Ведь мои платные пациенты посещали меня не каждый день, и в самом начале их у меня было всего двое, и только в конце января появились ещё двое пациентов, которые платили через офис мистера Харрисона, и оплату можно было получить не ранее, чем через месяц; да ещё, ко всему прочему, из заработанной мною суммы, после отчисления всех налогов, он забирал четверть суммы за оказанные «услуги». В силу этого, приходилось экономить на всём, включая еду. Мы раз в несколько дней ездили в продуктовые магазины или с Джорджем, или Маршей и закупали продукты, из которых готовили себе еду на несколько дней. В США куриное мясо было самым дешёвым, а самым дорогим — говядина, лучшие части которой стоили от 18 до 25 долларов за паунд (435 грамм). В принципе, ни я, ни Светлана, никогда не были большими любителями этого сорта мяса и то, что куриное мясо было самым дешёвым, было для нас очень даже кстати и в первую очередь из-за того, что мы оба очень любили курятину.

Поначалу, мы «бросились» покупать разные колбасы и сосиски. Всего этого было полно на полках магазинов, выглядело всё очень красиво и аппетитно, но… когда мы эту «красоту» пробовали съесть, желание кушать это второй раз у нас пропадало. Мы поначалу пробовали найти что-то съедобное среди всего этого многообразия, но… не имели в этом успеха. Поэтому довольно быстро мы перешли на самообслуживание — покупали продукты сырыми, и сами из них готовили что-нибудь съедобное. Но то, что мы готовили в доме Джорджа, очень пришлось по вкусу его детям, они были удивлены тем, какую вкусную еду можно приготовить из привычных для них продуктов. И нередко бывали ситуации, когда мы со Светланой возвращались в дом Джорджа вечером и надеялись поужинать приготовленными с прошлого вечера нашими любимыми куриными ножками, но обнаруживали, к своему огорчению, что «наши» куриные ножки уже «убежали» прямиком в желудки детей. Дети есть дети, но «убежавшие» куриные ножки были нашим ужином и обедом одновременно, так что, нам волей-неволей приходилось устраивать разгрузочные дни. А утром у нас по бюджету полагалось по десять долларов на каждого и мы тратили эти «бешеные» деньги, кто как хотел. Диапазон возможностей этих десяти долларов был весьма «большой» — для примера средних размеров кока-кола стоила около пяти долларов, на оставшиеся «богатства» можно было купить френч-фрайс, а если по-русски — жареную картошку в пакетике весьма скромных размеров. Иногда я покупал свой любимый консервированный зелёный горошек или кукурузу, а Светлана очень любила бананы и их довольно часто покупала. В то время её девизом было: «Ешьте бананы — где Вы видели толстую обезьяну!» Конечно, при этом она покупала два-три банана, и никакого обжорства бананами не было. Но этот девиз был очень смешной и я часто над ним подтрунивал…

Таким образом, я был «занят» в офисе не более двух-трёх часов в день, но мы не спешили возвращаться в дом к Джорджу. И этому было несколько причин. Поначалу нам было всё вновь и интересно, и мы со Светланой осваивали центр Сан-Франциско или, как его называют в Америке, даунтаун (downtown) или по другому — торговый и деловой центр города. Меня в первую очередь интересовала электроника, машины и антиквариат. Светлану интересовало — антиквариат, машины и … всё остальное, что вполне естественно для женщины. И при этом мы были в качестве наблюдателей, всё «пробовали» и оценивали глазами. В этой ситуации особенно неприятным было то, что стоило нам (как и всем остальным) только войти в тот или иной магазин, как тут же появлялся продавец и «вежливо» начинал предлагать свою помощь. Я написал вежливо в кавычках по одной простой причине — нас от такой вежливости просто тошнило и мы старались поскорей покинуть магазин.

Ситуация станет многим понятна, если привести анекдот: «Должен ли джентльмен настаивать на том, чтобы дама вышла на этой остановке воспользовавшись его помощью, если ей нужно выходить на следующей!?» Думаю, многим всё стало понятно. Это, когда ты заходишь в магазин просто посмотреть, что в нём есть, и не имеешь денег или желания что-нибудь купить, но тебе тут же навязывают товар, который тебе не нужен или даже нужен, но ты пока не в состоянии его купить. Ты отказываешься от первого за ненадобностью, а от второго — за невозможностью этот товар приобрести, и такая ситуация и для меня, и для Светланы была унизительной, особенно, когда мы, не зная того, попадали в магазины для богатых, где были очень дорогие вещи и продавцы смотрели и на нас, и на многих других с вежливой ухмылочкой, да такой, что даже у меня — не сторонника физических действий — очень часто возникало желание хорошенько врезать кулаком по такой «вежливой» физиономии. Я, конечно, сдерживал себя и, как оказалось, совершенно правильно делал, так как, в случае, если бы я не сдержался, то «оскорблённый» в «лучших» чувствах продавец затаскал бы меня потом по судам, даже несмотря на то, что у меня тогда ничего не было!

Поэтому, спасали нас большие магазины, в которых было очень много посетителей и почти никогда продавцы не охотились за покупателями. Спасали нас большие магазины ещё и потому, что очень долго вне зданий находиться было очень даже неприятно. И хотя мы были одеты довольно-таки тепло, и на улице не было холодно по русским понятиям, но холодная сырость от океана через некоторое время пробирала до костей и мы, «подышав» некоторое время свежим воздухом, старались хоть немного отогреться внутри зданий магазинов.

Причина такого странного на первый взгляд поведения была в том, что уже через пару недель нашего пребывания в доме Джорджа, мы стали весьма сильно чувствовать со стороны его жены Марши всё возрастающее раздражение от нашего присутствия у них. С одной стороны, причина такого раздражения вполне понятна — чужие люди живут в доме, человек не может чувствовать себя свободно в своём же собственном доме, но… с другой стороны — я работал со всей этой семьёй — с Джорджем, его женой Маршей, их двумя детьми, Верой Ивановной и целым рядом других родственников этой семьи, и мне за мою работу никто ничего не платил! У той же Марши был рак и целый букет сопутствующих заболеваний, она была очень слабой, очень быстро уставала и очень много спала, в силу указанных выше причин. У Джорджа была сильно повреждена переносица, да так, что большую часть своей жизни он не мог дышать через нос. Все попытки американской медицины решить проблему не увенчались успехом, так же, как и, если мне не изменяет память, хирургические вмешательства! Их дети постоянно болели простудными заболеваниями, и их иммунная система была очень сильно ослаблена стафилококковой инфекцией. У трёхлетних детей в течение полугода через носоглотку выходил гной, порой крупными сгустками, тот самый гной, что до этого окружал спинной и головной мозг и не только угнетал функции организма, но и сказывался на их умственных возможностях.

Кое-что ещё выяснилось при более близком знакомстве с этой семьёй. До того, как Вера Ивановна Орбелян «попала» в мои руки со своей болезнью Бехтерева, которая во всём мире считается неизлечимой, её муж, Гарри Орбелян, потратил на лечение этой болезни в медицинских учреждениях, как европейских, так и американских, порядка ТРЁХСОТ ТЫСЯЧ долларов США без каких-либо результатов!

Я же её вылечил от болезни Бехтерева раз и навсегда! До сих пор у неё не было никаких проявлений этой болезни, хотя в этом году ей исполняется 90 лет! Конечно, у неё суставы далеко не такие хорошие, как были в тридцать лет, но до сих пор она ходит сама и ничуть не хуже, а даже лучше, чем большинство американцев, даже гораздо более молодых, чем она. У неё не делали операции по замене тазобедренных суставов, чего не может избежать подавляющее большинство людей старше 70 лет в тех же Соединённых Штатах!

Другими словами, то, что я реально сделал для этой семьи, даже в минимальном приближении, в денежном эквиваленте было равно стоимости нескольких таких домов, как тот, где нас принимали. Понимание всего этого делало ситуацию ещё более болезненной. И именно по этой причине очень часто мы со Светланой «осваивали» город Сан-Франциско до тех пор, пока полностью не промерзали от сырости! Иногда уже не было сил идти, особенно, если учесть, что мы ещё очень плохо знали город и язык, особенно я. Единственным преимуществом было то, что дом Джорджа располагался очень близко от одной из станций МЮНИ, — так называлось метро в Сан-Франциско, часть которого проходила довольно глубоко под землёй, в то время, как другая часть — по поверхности. Эта станция называлась Forest Hills (Лесистые холмы). И во время наших блужданий по городу было важно не удалиться от той или иной станции МЮНИ очень далеко и главное — правильно выйти по незнакомым улицам к тем, которые нам уже были знакомы.

Практически всегда нам удавалось это без каких-либо проблем. Правда, несколько раз мы оказывались в результате таких блужданий в весьма неспокойных районах. В Сан-Франциско, как и в других городах Америки, приличные улицы порой соседствуют с улицами, которые не очень сильно отличаются от трущоб. Одной из таких улиц в начале девяностых в Сан-Франциско была Market street (улица Торговая), которая, к тому же, одна из самых длинных улиц города. В районе торгового и делового центра Сан-Франциско эта улица похожа больше на проспект чем на улицу — по три полосы движения в каждом направлении, да ещё посередине довольно большое расстояние с остановками для трамвая, а под землёй ещё и одна из основных линий МЮНИ! Так вот, к северу от этой улицы располагались самые дорогие магазины и фешенебельные здания с офисами разных компаний и т. д.

А с другой стороны стоило только отойти на один квартал от этой улицы к югу, как ты оказываешься в кварталах, в основном с чёрным населением или латиноамериканским. У меня нет никакого предвзятого отношения к людям с другим цветом кожи, как могут с радостью подумать злопыхатели, которые только и ищут, к чему бы такому придраться и начать свой хай. Но к великому их сожалению, я вынужден буду всех их разочаровать! Для меня не имеет значения цвет кожи человека, а имеет значение, каков сам человек! И к тому же, когда мы приехали в Америку — у меня не могло быть никакого предубеждения по одной простой причине — я никогда ранее не сталкивался с людьми других рас. Но когда мы во время наших блужданий по городу пересекли Торговую улицу и только немного отдалились от неё в южном направлении, как всё резко изменилось! Вокруг стало полно мусора, всё, что только можно было поломать — было поломано и оторвано. В телефонных аппаратах оторванные или разбитые трубки. Везде похабные надписи, о том, что они похабные и каков их смысл, мы узнали гораздо позже. Из многих узких проходов между домами с обшарпанными дверями бьёт в нос сильный запах мочи, люди вокруг одеты весьма неряшливо и грязно, у многих в глазах блеск наркоманов, много грязного вида гостиниц (hotels), много вызывающе одетых женщин и большинство из этих людей имели … чёрный цвет кожи.

Когда мы попали в такой район, то некоторое время продолжали двигаться вглубь, ничего не понимая. Нам было всё очень странным в этом районе, и люди как-то очень странно на нас смотрели. Произведя таким образом «разведку боем» незнакомого района, мы вернулись обратно, не найдя ничего интересного для себя в том месте. Когда вечером мы спросили Джорджа о том, чему мы стали свидетелями, попав в этот район, то он очень удивился тому, что мы покинули тот район без каких-либо проблем для себя. Вот это нас со Светланой очень удивило, и на наше удивление от ответил, пояснив, что в ряд районов белому человеку лучше не заходить, а если попал туда случайно — нужно немедленно оттуда выбираться потому, что находиться белому человеку в таких районах просто опасно. В лучшем случае, белый человек покинет такую зону с пустым кошельком и избитым, в худшем случае — убитым, да так, что и трупа потом никто не найдёт! Что полиция предпочитает не соваться в такие районы, особенно по ночам, а если и проникают — то довольно большими группами и с максимальной защитой!

Всё сказанное им, очень сильно нас удивило. Я могу сказать, на основе своего опыта проживания в США в течение почти пятнадцати лет, что лично мне не приходилось ни разу видеть, чтобы чёрнокожего человека кто-то тронул в белых районах, любой чернокожий, вне зависимости от того, как он одет, как он пахнет, бездомный это попрошайка или добропорядочный человек — мог совершенно спокойно передвигаться в белых районах, и к нему никто даже не приставал и не занимался дискриминацией по расовому принципу. Скорей любой белый американец старался обойти чёрнокожего в белом районе даже тогда, когда последний вёл себя вызывающе и оскорбительно! Никто не хотел быть обвинённым в дискриминации чёрнокожего, иначе затаскают по судам и «выдоят» на полную катушку. Вот тебе, бабушка, и «Юрьев день»!

Так мы впервые «познакомились» с расовой проблемой в США, которой, как утверждают средства пропаганды США, в этой стране нет! Но она есть, только в США на современном этапе существует расовая дискриминация белого человека, как бы это и не звучало странно, но это — истинная правда! При устройстве на работу откажут белому, предпочтя чёрнокожего, так же, как предпочтут при приёме на работу гомосексуалиста или лесбиянку, вместо человека с нормальной сексуальной ориентацией! И дело не в том, что при приёме на работу учитываются профессиональные навыки и опыт, а в том, что отказ при приёме на работу чернокожему или представителю сексуальных меньшинств автоматически означает судебный процесс, обвинение в дискриминации по расовому или сексуальному признаку, а это может привести к потере многих миллионов долларов в пользу «обиженного», и тем больше будут денежные потери, чем богаче «оплошавшая» компания! И при этом никого не интересует профессиональный уровень претендента на рабочее место. В этом в США полный перекос, да ещё такой, что можно сравнить с некоторыми перегибами советских времён с тем только отличием, что ПОКА мало кого убивают на этой почве, хотя и такое случается нередко, но об этом несколько позже…

Один факт полного перекоса в сознании поведения людей имеется и в моём личном опыте. Через несколько месяцев нашего пребывания в США, когда мне уже удалось повернуть ситуацию, возникшую по приезду в эту страну, как-то мы со Светланой стояли в очереди за пиццей. Происходило это в самом центре Сан-Франциско, на знаменитой на весь мир Powellstreet (улица Паула), по которой до сих пор ходят трамвайчики начала двадцатого века, которые очень популярны у туристов и киношников. Почти в каждом фильме, снятом в Сан-Франциско, — а таких фильмов очень много — можно увидеть кадры с этим трамвайчиком на «канатной тяге» (cablecar). Эта пиццерия находилась (а может быть находится и сейчас) очень близко к центральной площади Сан-Франциско, которая носит название Unionsquare (Союзная площадь), в непосредственной близости от разворотного круга знаменитого кабельного трамвайчика. Мы стояли в очереди за пиццей, которую пекли тут же, прямо на глазах. По желанию можно было заказать ту или иную пиццу с собой, купить один-два куска пиццы, как говорится, с «пылу с жару» и съесть сразу же.

Так вот, стоим мы в очереди, Светлана передо мной и у неё на плече висит дамская сумочка и вот… я вижу, как чья-то чёрная рука довольно ловко проникает в её сумочку и начинает вытаскивать деньги. В сумочке у Светланы было около двух тысяч долларов, и когда я увидел, как кто-то вытаскивает эти деньги, то немедленно схватил вора за руку. Вором оказалась негритянка, которая тут же бросила деньги на пол и кинулась бежать. Я поднял деньги и передал их Светлане и спросил её о том, все ли это деньги. Как оказалось, воровка бросила не всё, несколько сотен долларов она всё-таки оставила в своей руке. Я тут же погнался за нею, быстро нагнал и схватил за руку. И тут произошло то, чего я уж никак не ожидал. Схваченная мною воровка стала кричать о том, что я расист, что у неё тоже могут быть стодолларовые купюры и стала звать полицию и вокруг уже стала собираться толпа. Мой английский в то время ещё очень сильно «хромал», причём на обе «ноги», и мне было бы сложно всё объяснить достаточно вразумительно, в случае если появится полиция. И ещё я понял, что не смогу ничем доказать, что она украла эти деньги и, чертыхнувшись про себя, вернулся к ожидающей меня Светлане. И ещё несколько слов о чернокожих американцах. Мне приходилось беседовать с несколькими представителями этой расы, которые добросовестно работали. Между прочим, очень приятные люди и вот, чем они со мной поделились! Оказывается, их «свои» считают предателями по одной простой причине — они работают!!! То, что они работают, означает по их понятиям, предательство расовых интересов, их «братья» считают, что, пойдя на работу, они «продались» белым!!! Не правда ли, извращённая логика!!! И это — не единственный пример подобного рода даже из моего собственного опыта, но всему своё время! А пока, вернёмся к тому моменту, где я оставил своё повествование…

Так мы и бродили со Светланой в основном в центральной, так называемой, деловой части Сан-Франциско, по торговой набережной этого города, где было много магазинов, картинных галерей, музеев, ресторанов и разных аттракционов. Конечно, в самом начале нашего пребывания мы в большей степени были в качестве наблюдателей, но, тем не менее, я помню, когда мы впервые попробовали варёных крабов. На набережной в нескольких местах варёных крабов продавали прямо на улице. Я до этого ел крабов консервированных, да и то, только несколько раз в своей жизни и только чуть-чуть, потому что крабовое мясо продавалось в жестяных консервных банках, как и рыба, и в такую баночку помещалось не более двухсот пятидесяти грамм консервированного крабового мяса, и открывали эти консервы чаще всего по большим праздникам, и были они большим дефицитом в советское время. Так что, можно сказать, что я ел крабов почти условно, только почувствовал вкус крабового мяса на своих губах. Я, правда, очень любил крабовые палочки — имитацию крабового мяса, сделанную из рыбы, в основном из трески, но даже из-за этой имитации приходилось стоять в больших очередях и то, если повезёт неожиданно наткнуться на распродажу.

И вот… мы на набережной торгового порта Сан-Франциско и прямо на улице продают варёных крабов! Их варят прямо на твоих глазах, ты выбираешь себе краба, его панцирь надбивают в нескольких местах, ты берёшь ещё горячее растопленное сливочное масло, садишься за столик прямо на тротуаре и с помощью специальных щипцов начинаешь «добывать» ещё горячее крабовое мясо из под крабовой брони и, окунув нежную мякоть в масло, отправляешь в свой рот… и это очень вкусно. Стоит варёному крабу остыть … и вкус уже совсем другой, не сравнимый со вкусом горячего крабового мяса. Так что, когда мы первый раз попробовали горячих крабов, были удивлены вкусом краба, который ничего общего не имеет с вкусом краба из консервной банки. Но не только крабы нас удивили своим вкусом. Это сейчас в магазинах России можно купить экзотические фрукты и плоды, а тогда, кроме бананов и апельсинов, ничего в магазинах не было, и то, эти плоды были большим дефицитом. Один раз моя тётя с материнской стороны привезла, в виде гостинца, плод манго и то, мы так толком и не поняли, что это такое. В продуктовых магазинах Сан-Франциско можно было найти плоды и фрукты со всего мира, и мы совсем не имели представления о том, что они из себя представляют. В первое время мы не могли себе многого позволить, но, тем не менее, иногда, для «разведки боем», покупали тот или иной плод или фрукт, и тут же проводили «следственный эксперимент» на самих себе…

Я немного увлёкся нашим «гурманским» опытом, но пора вернуться и к реальной ситуации в конце января 1992 года, которая была далека от того, чтобы размышлять на столь «высокие» темы. Единственное, что хотелось бы добавить к сказанному, так это то, что горячие крабы в Сан-Франциско очень дешёвые, моряки каждый день приходят с новым уловом крабов, и вообще, в Америке крабы никогда не были дефицитом, как это было в Советском Союзе, так что нам, несмотря на наши финансовые ограничения, это было по карману…

С каждым днём мы всё сильнее и сильнее ощущали раздражение, идущее со стороны Марши, да и не только. Мы со Светланой старались находиться как можно меньше внутри их дома. Да и когда вечером приходили, старались побыстрей проскочить в «свою» каморку и не высовываться оттуда без особой надобности. Большую часть времени до сна мы были заняты просмотром фильмов. У Джорджа в доме не было кабельного телевидения, и он нам дал маленький переносной телевизор со встроенным видеомагнитофоном, и мы, взяв в видеопрокате разные фильмы, по вечерам смотрели их. Какое же раздолье фильмов для выбора! В СССР я периодически покупал видеокассеты с фильмами по фантастике, мистике, истории. Но кто ещё помнит те времена, знают, какого качества были эти записи и, к тому же, перевод текста очень часто желал лучшего. Конечно, пока не знаешь языка, любой перевод тебе кажется достойным, но когда я позже стал понимать английский язык, то понял до чего неточным и бедным был перевод к фильмам, сколько красок, эмоций, смысла теряли зрители с таким переводом человека с прищепкой на носу! В видеопрокате перед нами открылось раздолье из фильмов на любой вкус, прекрасного качества, и мы выбирали фантастические, мистические и просто приглянувшиеся нам по картинкам фильмы и просматривали, просматривали, просматривали. Но, была «маленькая» проблема — я ни «бельмеса» не понимал по-английски, а все они были на английском языке, и вначале я практически ничего не понимал из звуков, несущихся с экрана телевизора.

Но мне очень хотелось понять, что же происходит на экране! Сильное желание понять суть происходящего на экране и внимательное наблюдение за происходящим, постепенно делало своё дело. Многие действия на экране были понятны, многие предметы были знакомы и поэтому, когда много раз ты слышишь название того или иного предмета или действия на чужом языке, твой мозг начинает создавать смысловые связки с названиями этих предметов и действий на твоём родном языке, и через некоторое время возникает параллельная система, и ты неожиданно для себя… начинаешь понимать чужой язык, и с каждым днём всё больше и больше…

В таком подвешенном состоянии прошёл весь январь 1992 года. Конечно, были и радостные моменты, в основном связанные с восторгом от красот природы, окружающей Сан-Франциско. В первую очередь и меня, и Светлану потрясло величие океана! Ни мне, ни Светлане никогда ранее не приходилось видеть океан, а … океан — это что-то потрясающее! Стоишь на берегу или над обрывом, а внизу волны с огромной силой ударяются о скалы и мириадами брызг разлетаются во все стороны. Ты каждой клеточкой своей души чувствуешь дыхание океана. Особенно океан красив на восходе или заходе Солнца. У меня как-то не получилось увидеть восход Солнца из океана и даже не потому, что я действительно не люблю очень рано вставать по утрам. Когда необходимо, я могу без каких-либо проблем встать в любое время ночи, несмотря даже на то, как поздно я лёг спать. Всё дело в том, что восход Солнца можно наблюдать только на восточном побережье, которое омывается Атлантическим океаном! Но, мне пришлось не один раз наблюдать, как наше светило «опускается» в Тихий океан. Изумительным местом для наблюдения захода Солнца является мыс, который находится к северу от «Золотого моста».

Этот мыс выдаётся в океан и обрывается в него скалами. На нём есть площадка для наблюдения, находясь на которой чувствуешь себя, как посередине океана. В заходящих лучах Солнца брызги волн, разбившихся о гранитные скалы, сверкают, как самоцветы всеми цветами радуги, и над всем этим сияет и сама радуга. Красота этого зрелища завораживает, теряешь ощущение времени — только шум волн, вновь и вновь набегающих на непреступные скалы, и ты забываешь о существовании цивилизации и чувствуешь себя в единстве с первозданной природой! Солнце медленно, но верно опускается в океан, солнечный диск становится всё багровей и багровей, создаётся полное впечатление того, что Солнце охлаждается, как бы тускнеет, погружаясь в океан. Воздух вокруг него начинает дрожать, ещё более усиливая иллюзию погружения Солнца в воды океана, создаётся впечатление того, что вокруг светила начинают вскипать воды моря-океана и … вот уже виден только краешек. Ещё несколько моментов … и Солнце полностью исчезает в пучинах океана!!! Зрелище неповторимое, и сколько бы раз мне не приходилось потом снова наблюдать заход Солнца в океан, я испытывал вновь и вновь погружение в сказку природы…

Изумило нас посещение парка «Золотые врата» (GoldenGatePark), особенно Светлану. Созданный на песчаной пустоши замечательный парк вмещает в себе флору (растения) практически со всего света. Растения из Африки, Австралии, Азии, Северной и Южной Америк — все растут в одном месте и достаточно пройти всего сотню-другую метров, чтобы из африканских джунглей попасть в леса Амазонки. Светлане больше всего понравился японский сад. Удивительной формы растения, вокруг журчит вода, сказочный ландшафт с водопадами, мостами, причудливыми речками и озёрами, в которых плавают величественные разноцветные кои… И всё это погружено в зелень сказочных форм. Единственное, чем мы не смогли насладиться, так это видом цветения японской вишни, до начала этого зрелища нам нужно было ещё подождать начала цветения, а японские вишни зацветают в марте, а мы были всё ещё в январе 1992 года, и пока была полная неопределённость…

В одно из воскресений января нас пригласил к себе на виллу отец Джорджа — Гарри Орбелян. Мы со Светланой уже были у них в их городском доме, на свою виллу в Сономе он пригласил нас в первый и последний раз за почти пятнадцать лет нашего пребывания в США. Да мы со Светланой об этом и не жалеем, потому что этот человек не вызывал у нас особых симпатий, и будущее полностью подтвердило правоту этого. Эта вилла или загородный дом стоит прямо на Русской речке, и совсем недалеко была русская крепость (fortRoss). Мы, попав в Америку, оказались на русской земле, которая незаконно стала территорией Соединённых Штатов, но это уже другой сказ. Странно получилось, мы уехали из СССР и оказались на … русской земле, которая была захвачена США. Странные повороты судьбы, не правда ли!? И вот мы вдвоём со Светланой оказались на русской же земле, и вокруг совершенно чужой для нас мир, который нам ещё только предстоит познать. Вокруг все улыбаются друг другу, если ты встретишься с кем-то взглядом, тебе практически всегда скажут Hi (привет), но мне как-то от этих улыбок не становилось веселей, хотя и было приятно видеть улыбающиеся лица, только от этого не становилось легче, и проблемы никуда не исчезали. Я никогда не был пессимистом, но и от всего этого у меня не было радости на душе…

Так вот, в одно из воскресений второй половины января 1992 года мы оказались гостями на вилле главы семьи Орбелян. Он оказался гостеприимным хозяином, показал свою виллу, рассказал о своей судьбе, которая действительно была богата на события. Его мать оказалась ярой большевичкой и самым активным образом участвовала в «установлении» советской власти в Армении. Брат его матери одно время возглавлял там ВЧК, и его именем пугали маленьких детей. Короче, его родители оказались самым, что ни на есть, прямым образом причастны к кровавому ужасу, охватившему просторы Российской Империи. После революции они составили новую «элиту», их семья жила в бывшем дворце Нобеля, у них были слуги и все атрибуты барской жизни, с которой они так активно боролись. Но наступил один день, когда его родители оказались арестованы, и они со старшим братом лишились привычной для них с детства жизни во дворце и оказались на улице, все друзья и почти все родственники отвернулись не только от их родителей, но и от детей. Действительно, испытание не из лёгких, особенно для детей. Получается, что в этом конкретном случае палачи ещё при жизни смогли на своей собственной шкуре испытать то, что они сотворили со многими другими людьми, которых они убили, ограбили, надругались над всем самым дорогим, и бумеранг судьбы вернул им всё. Отличием только служит то, что отобрали у них чужой дворец, так же, как они отобрали его у законных владельцев!

Конечно, дети не виновны в том, что творили их родители, но разве их родители не выбрасывали из собственных домов, дворцов детей, которые в них тоже жили и родились в них, и очень часто эти дети оказывались или расстрелянными вместе со своими родителями или погибли в сибирских концлагерях или ссылках. Но, так или иначе, в отличие от большинства детей уничтоженной большевиками элиты, братьям Орбелян удалось пережить крах их так замечательно начавшейся жизни и, надо отдать им должное, этот крах не сломал их. Они оба многого добились в своей жизни. Старший, благодаря своему таланту, а младший, благодаря своей хватке. А хватка у младшего Орбеляна оказалась самой, что ни на есть, железной…

Во время войны он был переводчиком и, находясь при штабе генерала Власова, попал в плен. После окончания войны оказался в американской зоне оккупации и… вот он уже в Нью-Йорке, где и знакомится со своей будущей женой, которая была угнана немцами в Германию из Харькова молодой девушкой, которая в 1942 году окончила медицинский институт. В Германии она через некоторое время оказалась в концлагере, который тоже оказался в американской зоне оккупации, и после войны она просто побоялась вернуться на Родину, чтобы уже там не оказаться в концлагере. И для этого было достаточно оснований и не потому, что на ней была какая-нибудь вина перед Родиной.

Оказавшись в Америке, они соединили свои судьбы и прошли вместе через многие трудности. Но, благодаря хватке Гарри Орбеляна и его готовности на всё, им удалось выбиться в люди. Сам Гарри, после того, как они перебрались в Сан-Франциско, начинал работать уборщиком в ГАМсе — знаменитом в его время магазине для богатых — и очень быстро прошёл все ступеньки до управляющего этим магазином…

Чтобы стало понятно о его хватке, достаточно привести его собственный рассказ о том, как он купил свой первый дом. У него не было денег на первый взнос за дом. Он дал свой пустой чек на две тысячи долларов, что в то время было довольно-таки большой суммой. Для сравнения — зарплата многих людей была пятьдесят долларов в неделю, и это считалось очень хорошей зарплатой. Так вот, он купил дом вместе с мебелью. Параллельно он нашёл покупателя на мебель за две тысячи долларов и в тот день, когда он получил от бывшего хозяина дома ключи, мебель переехала к другому владельцу, а у него на руках оказалось две тысячи долларов наличными, которые он тут же положил на свой счёт в банке и, когда его собственный чек обналичивался, всё уже было в полном «ажуре». В принципе, он купил себе дом за счёт купленного дома, используя то, что на обналичивание его чека потребуется два-три дня, а внесённая наличность на счёт становится доступной немедленно после внесения. В этой ситуации он немного рисковал, если бы получивший его чек продавец пошёл сразу в его банк и предъявил этот чек к оплате немедленно. Но, подавляющее большинство американцев так не поступают. Они все полученные ими чеки несут в свой банк, и уже их банк обеспечивает перевод денег на их счёт из других банков, согласно суммам, обозначенным на этих чеках.

Об этой своей операции «Ы» и рассказал нам с гордостью владелец виллы, а также о том, какие большие люди побывали на этой его вилле, включая Михаила Горбачёва в его бытность генеральным секретарём ЦК КПСС и президентом СССР. Короче, ни я, ни Светлана особых восторгов по этому поводу не выразили и, к тому же, ни я, ни Светлана не пили алкоголь и, тем самым, не «поддержали» хозяина виллы. По этим или иным причинам, он уже больше никогда не приглашал нас на свою виллу, о чём мы ничуть не жалеем, хотя сама вилла располагается в прекрасном месте…

А между всеми этими приятными для души и не очень событиями, «генеральная» ситуация оставалась всё той же. Пациенты, которых я принимал в офисе мистера Харрисона, платили через свои страховые компании (о чём я уже упоминал ранее), и деньги можно было ожидать не ранее, чем через месяц. Ты работаешь сегодня, а оплата за сделанную работу приходит через месяц, хотя деньги снимались после каждого сеанса. Если бы не двое пациентов которые платили за каждый сеанс наличными, ситуация была бы весьма критической. Но, хотя пациенты платившие наличными, не появлялись у меня каждый день, это, тем не менее, нам позволяло хоть как то держаться «на плаву» и не ронять своей чести перед кем-либо.

В это не столь весёлое время происходили любопытные события. Как-то в начале февраля 1992 года мы сидели на террасе дома Джорджа, и, слово за словом, беседа перешла на вопросы о том, как у меня появились мои столь «невероятные» возможности. И самое главное — в чём это проявлялось!? И я начал рассказывать о том, как я долго даже не думал, что происходящее со мной является чем-то необычным, и, что многие явления я даже не связывал с собой, считая что это просто везение. Но когда фактов «везения» стало уж очень много, я вольно-невольно задумался над их случайностью, особенно, когда понял, что «почему-то» у всех остальных подобных «случайностей» не наблюдается. Как-то так получилось, что я рассказал о случаях, когда по моему желанию даже на уровне подсознания происходили разные чудеса с погодой. Когда рассеивался туман только на короткое время, чтобы я мог улететь, куда мне было нужно, когда прекращался или начинался дождь по тем же причинам.

И во время этого моего рассказа Джордж вдруг заявляет, что было бы неплохо если бы я, в данном случае, на уровне сознания, сделал бы хоть небольшой дождик в Калифорнии и в Сан-Франциско в частности. Как оказалось в течение ШЕСТИ лет в Калифорнии была засуха, практически не было дождей, и этот штат был вынужден был закупать воду из других штатов, чтобы не возникло паники среди населения, и что, в связи с этим, в Калифорнии существенные ограничения на потребление воды, и что плата за воду стала просто ненормальной, и что многие люди были вынуждены перестать поливать водой свои сады и палисадники из-за того, что не могли оплатить счета за воду, а тех, у кого не было проблем с деньгами, всё равно ограничивали в объёмах потребления воды в сутки. И что, раз для меня так легко было управлять погодой на уровне подсознания, то почему бы мне не попробовать сознательно вызвать дождь и напоить высохшую за шесть лет землю влагой небес. Это было сказано в полушутливой форме, думаю, что тогда Джордж не очень-то верил в сказанное мною, но что сказано — то сказано и мне нужно было адекватно среагировать.

В то время я ещё кидался доказывать каждому скептику, что я «не верблюд», надеясь, что человек тогда «проснётся» и увидит путь к истине! И ещё — для меня всегда было оскорбительно, когда кто-то сомневался в том, что я говорю правду. Когда ты знаешь, что ты не лжёшь, а говоришь правду, и кто-то считает тебя или сумасшедшим, или фантазёром, но самое страшное — лжецом, внутри возникает волна возмущения и желание доказать правду. Только, сколько бы раз я это ни делал — ничего не менялось, хотя я и всё доказывал. Молодость есть молодость, только с годами начинаешь понимать, что не надо никому ничего доказывать, а просто делать своё дело, и это будет лучшим доказательством. Ведь я делаю и делал что-то не ради одобрения кого-либо, а потому, что так мне подсказывало моё сердце, мой разум и моё понимание. В вопросе Джорджа была и надежда, и сомнение, да я ещё считал необходимым доказывать свою правоту и поэтому … я тут же приступил к действию. И буквально через несколько минут появились тучи и пошёл дождь.

Ко времени этого своего действия, я уже себе чётко представлял, что «выжав» из воздушных масс воду в одном месте, я создам проблему в другом. Решив проблему засухи в одном месте, таким образом, я создам засуху в другом, и это не решение проблемы. Именно так действуют современные учёные, которые, распыляя над воздушными потоками разные катализаторы каплеобразования, вызывают сброс влаги в нужном для них месте, а обезвоженные воздушные потоки двигаются далее уже «пустыми» — им нечего сбрасывать над другими территориями. Я считал и считаю такой подход неприемлемым и поэтому, для решения проблемы засухи я применил принципиально другие способы. Во-первых, я решил не допустить выпадения осадков над океанскими просторами, а «донести» влагу до континента и позволить ей оросить собой иссохшуюся землю. Во-вторых, я попробовал запустить синтез воды из первичных материй или, как их называют современные учёные — из тёмной материи.

Вполне вероятно, сработали оба метода, так как дождь пошёл сразу, а для того чтобы воздушные массы с сохранённой влагой над океанскими просторами смогли сбросить свою воду над сушей, потребовалось бы время, пока эти воздушные потоки смогли бы донести эту влагу до той самой суши. А так как дождь начался практически сразу и не сопровождался ураганными шквалами ветра, всё говорило о том, что я «просто» вызвал синтез воды над территорией штата Калифорния. Ведь даже для ураганов и суперураганов, несущихся со скоростью более двухсот километров в час, требуется время для того, чтобы пронестись над тысячами километрами водных просторов и сбросить свой живительный груз над сушей. Когда через несколько минут после моего действия начал накрапывать дождик, Джордж полушутя заметил: «Это всё, что ты можешь!?» К нему присоединилась и Светлана, и я, немного обидевшись на них за это, добавил жару. В результате чего, дождь уже пошёл весьма приличный, с неба стали падать большие капли, их становилось всё больше и больше и вот … уже с небес полилась вода, как во время хорошего ливня. Подтрунивания после этого прекратились, но мне всё-таки не следовало реагировать на подтрунивания Джорджа и Светланы. Ведь я работал над тем, чтобы прекратить засуху по всей Калифорнии и это… получилось! Дожди пошли ВЕЗДЕ, а не только в Сан-Франциско, но так как я поддался на подтрунивания и усилил дождь в Сан-Франциско, то усиление дождя «сработало» везде и там, где был сильный дождь — стал ливень, а где был ливень — возник маленький «потоп»! В результате, на юге Калифорнии, в Лос-Анджелесе, к примеру, пострадало много домов потому, что от такого количества влаги земля раскисла и многие дома расположенные на склонах холмов просто-напросто стали сползать со своих мест со всеми вытекающими из этого последствиями…

С тех пор, до самого моего отъезда из США, в Калифорнии, да и не только, больше не было проблем с водой, власти штата в течение всего этого времени ни разу не закупали воду на стороне (а это миллиарды долларов), резервуары всегда были полны воды, дожди шли не только во время зимнего периода, как это было всегда до нашего приезда в США, но и в течение всего года, что немедленно сказалось на природе, всё зеленело не только в сезон дождей, а почти круглый год! Ограничения на потребление воды было снято и т. д.

Кто-то может сказать, что всё это, в лучшем случае, случайное совпадение, но после моего отъезда из США, в Калифорнии (да и не только) вновь засуха, и засуха с каждым годом охватывает всё больше и больше территорий. Но это, конечно же, тоже «совпадение»!!! В связи с этой ситуацией, так и просится под «перо», хотя в данном случае роль пера исполняет клавиатура компьютера, один анекдот. К психиатру приходит мужчина и сообщает ему о том, что он, будучи пьяным в стельку, упал со своего балкона, который находится на девятом этаже и … ничего себе даже не сломал! Доктор его внимательно выслушал и сказал, что это простая случайность. Через некоторое время приходит к нему тот же человек и сообщает, что вновь напившись, как сапожник, он свалился со своего балкона и опять ничего себе не сломал! На что ему психиатр вновь отвечает: «Это тоже случайность!» Спустя какое-то время тот же самый человек появляется у того же врача и говорит, что, напившись «до чёртиков», он отправился в полёт со своего балкона на девятом этаже и … вновь ничего себе не сломал! На что ему психиатр заявляет: «А это уже, голубчик, закономерность!»

То, что мне приходилось делать, и то, что я продолжаю делать, очень часто лежит за пределами понимания большинства людей, но при этом происходят реальные вещи, которые может «пощупать» любой человек, вне зависимости от того, понимает ли этот человек, как ЭТО произошло. Но, если смотреть в суть явлений, то подавляющее число людей не понимают даже принципа, на основании которого работает тот же телевизор, но, тем не менее, они не отрицают его существования. И это можно сказать практически обо всём! А если «покопаться» более глубоко, то окажется, что и те, кто говорит, что они понимают принцип работы всё того же телевизора, на деле знают лишь немного больше незнающих, знают только на чисто практическом уровне, полученном в результате проб и ошибок, а не в результате понимания природы происходящих там процессов. И что самое странное, такая ситуация устраивает практически всех! В случае моих действий, многих не устраивает ТОЛЬКО ОДНО: что я — человек — силой своей мысли и на основании своих знаний, делаю то, что не под силу всей технологической цивилизации и никогда не будет ей под силу! Но ведь то, что я делаю — более, чем реально и, что самое главное, приносит всем РЕАЛЬНУЮ пользу и сейчас, без каких либо условий и требований, а не после смерти, как обещают большинство мировых религий…

До чего же социальные паразиты деформировали своей системой сознание людей. Всей своей пропагандой социальные паразиты довели людей до рабского состояния сознания, согласно которому человек слаб и жалок и перед природой, и перед власть держащими, которые правят с благословения Богов, и поэтому их власть находится вне критики рабов божьих и, следовательно, они тоже. Но все «Боги» своим рабам обещают блага ТОЛЬКО после СМЕРТИ!!! Другими словами, очень удобная позиция, если Боги и есть, то они «помогают» людям только после их смерти, когда им уже ничего не нужно! Ведь после смерти человек оказывается в совершенно других условиях, точнее, его сущность, и воплощается вновь в новом физическом теле и при этом не помнит ничего о своих прошлых жизнях. И именно это и используют социальные паразиты, создавая религии, согласно которым человек якобы расплачивается в своей жизни за совершённые им реальные, или выдуманные грехи, а если таковых не оказывается — то Господь Бог посылает человеку испытания, чтобы проверить крепость его веры в него. И подтверждение правдивости этого человек получает ТОЛЬКО после смерти! Получается замкнутый круг, чтобы убедиться в правдивости религий, человек должен умереть, а, умерев, человек возвращается в новое физическое тело, ничего не помня о том, что было в предыдущей (их) жизни (ях)! Не правда ли, психологически идеально созданное социальное оружие, оружие обмана человека, учитывающее все его слабости.

Человеку вешают «морковку» перед носом, которую он никогда не сможет скушать! Но ему эту «морковку» скушать очень хочется и … тянется человек к этой «морковке» и никак скушать не может, а очень хочется! И не понимает человек, что эта «морковка» — обманка, созданная как раз-то для того, чтобы человек НИКОГДА не смог пойти по тому пути, идя по которому, он сможет выйти на уровень творения и сам, без помощи «Богов», решать свои проблемы и определять свою судьбу. И, что самое главное, нести бремя ответственности на своих собственных плечах, а не перекладывать эту ответственность на иллюзорные плечи «Богов», которые на протяжении уже многих поколений не продемонстрировали свои возможности и не выполняли тех обещаний, которые от их имени дают социальные паразиты.

Именно по этим и целому ряду других причин, о которых я ещё напишу позже, сделанное мною — человеком, а не «Богом» — замалчивается, хотя власть имущие прекрасно знают, что я сделал и когда! Ведь если об этом узнают рабы «божьи» и поймут, кто и зачем «пудрил» им мозги, кто ЕСТЬ кто на самом деле, то перестанут быть РАБАМИ и сбросят реальные цепи, а не абстрактные, и тогда «избранным» придётся расстаться со своей избранностью, которой никогда НЕ БЫЛО!!! Вот опять меня «потянуло» философствовать, а надо возвращаться к повествованию. Просто первые месяцы в Америке были не очень «весёлые», и возвращение в то время невольно настроило меня на философский лад…

В подвешенном состоянии прошёл весь январь и почти половина февраля, а ситуация оставалось всё той же. С собой в Америку я привёз и рукопись своей первой книги, которая была ещё не окончена, к рукописи я уже выполнил целый ряд иллюстраций и как-то, с подачи Джорджа, мы все отправились в офис компании цифровой техники. Сотрудник фирмы объяснил, что они могут перевести мои иллюстрации в цифру, что необходимо для печати, он даже просканировал одну из моих иллюстраций и показал результат. Карандашный рисунок на экране монитора компьютера выглядел лично для меня не очень привлекательно, хотя сам рисунок был вполне приемлемым, с моей точки зрения.

Просто после сканирования на экране виден разброс графита по всему полю рисунка и это не украшало, а создавало впечатление грязного рисунка. В таком виде цифровое изображение моего рисунка не понравилось. Когда я выразил служащему компании своё мнение по этому поводу, то он заверил меня, что, при необходимости, рисунок можно подчистить и даже показал мне, как это делается. Мне результаты подобной чистки не понравились, но, тем не менее, через Джорджа я задал ему вопрос о том, во сколько обойдётся просканировать и подчистить порядка двадцати рисунков, которые у меня уже были готовы. Он быстро прикинул число рабочих часов и т. п. и сообщил, что эта работа будет стоить не менее пяти тысяч долларов. Тогда у меня не было денег не то, что на это, но и на то, чтобы снять нам квартиру, но я для себя получил полное представление о возможностях цифровой техники при работе с карандашными рисунками и то, сколько это может стоить, и для себя сделал вывод, что, чем выбрасывать деньги на ветер, лучше самому купить компьютер и соответствующее оборудование и всё это освоить. Но всё это были только перспективы на будущее, а пока в моих карманах «гулял ветер», и мне это очень не нравилось…

В один из дней середины февраля во время одной из наших вынужденных прогулок со Светланой, мы обсуждали сложившуюся ситуацию и даже рассматривали возможность возвращения в СССР ни с чем. Но я никогда не проигрывал и, обсудив ситуацию, мы решили, что поднимать руки вверх не в нашем характере и надо продолжить начатое, только ни на кого не рассчитывая, кроме самих себя. Мы есть друг у друга и сможем вместе пройти через все трудности. Сказано, сделано! В силу того, что мой английский желал лучшего, точнее его ещё просто не было, я попросил Джорджа найти места, где собираются люди, которые интересуются подобными вещами, если такие места, конечно, есть в Сан-Франциско. Он сказал, что в Сан-Франциско есть всё, тем более, по подобной тематике и стал обзванивать разные организации и институты с предложением организовать перед интересующимися людьми мои выступления.

Таких мест нашлось несколько, и люди были даже рады такой возможности. Именно в эти дни проходили семинары и встречи с несколькими хилерами (так в Штатах называют экстрасенсов), и моё выступление для них было очень даже кстати, о чём они тут же и сообщили Джорджу. Меня такой оборот дела весьма обрадовал, и в назначенное время мы отправились на встречу. В связи с отсутствием у меня знания английского языка, я попросил Джорджа переводить на английский мою речь и, хотя его понимание желало лучшего, но это было гораздо лучше, чем я пытался бы сам что-то сказать, и к тому же, он уже прошёл через моё преобразование мозга и служил живым свидетелем моих слов. Организатор семинара — женщина, фамилию и имя которой я не помню — объявила моё имя, и мы вместе с Джорджем предстали в первый раз перед американской аудиторией. В зале было несколько десятков человек, и я начал своё выступление, периодически останавливаясь для того, чтобы Джордж смог перевести сказанное мною.

Я говорил о перестройке мозга и о том, какие возможности она даёт человеку. Джордж комментировал сказанное мною своим собственным примером, рассказывая, как и что происходило с ним во время моей перестройки и после. Я говорил о возможностях лечения и многое, многое другое. На эту встречу Джордж пригласил и своего друга по сёрфингу Джона Мак-Менеса, который был в то время директором отдела новостей компании СNN Сан-Франциско и района залива, которого очень сильно заинтересовало сказанное мною. На этой встрече не обошлось без казуса. После меня должен был выступать один американский хилер, и когда я начал говорить о том, как я перестраиваю мозги и о результатах своего лечения, один из слушателей вскочил и стал возмущаться тем, что он пришёл сюда слушать именно его, а не меня! Организатор встречи даже должна была сделать заявление о том, что я являюсь таким же приглашённым, как и другой выступающий, и таким образом поставила точку в этом вопросе.

Видно поклонника другого выступающего возмутило то, что моё выступление вызвало бурный интерес к тому, что я сказал, и после моего выступления его кумиру было нечего делать. А реакция действительно была бурная. Многие люди не только с большим интересом выслушали моё выступление, но и выразили желание пройти курс моего лечения. Большим плюсом было то, что Джордж — американец по рождению и то, что он рассказал, как я вылечил его мать от неизлечимой болезни. Среди присутствующих был молодой британец по имени Стив (Steve), который оказался очень чувствительным к моему воздействию и после нескольких сеансов моей работы с ним он был в потрясении и начал делиться своими впечатлениями с другими людьми, и пошла молва…

Конечно, это не случилось в один день, но с лёгкой руки этого человека всё сдвинулось с мёртвой точки. Его общительность сыграла важную роль в том, что люди узнали о моём присутствии и моих возможностях. Ведь большинство американцев очень даже не любят говорить о своих проблемах, тем более, о проблемах со здоровьем. Для них такие вопросы — табу. Очень странной нам казалась психология американцев. Они, совсем не стесняясь, могут говорить даже малознакомым людям о своих интимных делах, часто переходя на такие детали, что мы со Светланой просто удивлялись такой «непосредственности» и открытости, но, что касалось дел профессиональных и состояния здоровья, то в этих вопросах был практически всегда один ответ, что всё просто замечательно. И не потому, что всё действительно замечательно, и не потому, что они не хотели волновать и нагружать других своими проблемами, а потому, что проблемы со здоровьем, став достоянием гласности, могли угрожать их благосостоянию, карьерному росту и т. д. А для них потерять работу означало потерять свой уровень жизни, а это — крах всему!

Так что, британец Стив, может быть потому, что он родом из Англии и его слова не могли повредить ему, своей общительностью помог мне сдвинуть всё с мёртвой точки. И ко мне стали обращаться за помощью коренные американцы, а не русскоговорящие эмигранты из СССР, подавляющее большинство из которых были иудеями, которые рвались на свою «историческую Родину», но «странным» образом оказались в США! Именно такое было окружение Веры Ивановны, и я уже имел возможность убедиться в их «подходе» на собственном опыте. Так что, практически с самого начала пребывания в США у меня не было желания иметь какие-либо дела с бывшими жителями Советского Союза. По крайней мере, ни один из них ни разу не выполнил то, что обещал или должен был сделать.

Так или иначе, лёд тронулся! И это было большим облегчением для меня. Примерно в это время я получил первый чек из офиса мистера Харрисона. Я впервые в жизни держал в своих руках чек, выписанный на моё имя, и это меня очень радовало, но сумма, обозначенная на чеке, меня весьма сильно удивила. Я вёл записи приёма своих пациентов и знал, сколько они платят за сеанс и поэтому, сумма, обозначенная на чеке, меня удивила. Видно мистер Харрисон решил оплатить все свои расходы по офису из этих денег, так как у него самого посетителей практически не было, по крайней мере, из того, что я видел своими собственными глазами, а все расходы по офису «капают» каждый день. Зарплата секретарю, оплата аренды офиса, электричество, телефоны и т. д. И после всего, он ещё от остатка отсчитал 25 % в свою пользу!

Весьма любопытная математика, но для меня она не была тайной за семью печатями, на что, наверное, рассчитывал мистер Харрисон. Конечно, я был рад тому, что наконец-то я получил чек с задержкой почти на месяц, но такой «бизнес-подход» мистера Харрисона меня не устраивал. О чём я, при первой же возможности, сообщил ему лично, конечно, через Джорджа. За весь свой офис он платил 1500 долларов в месяц, а я только несколько дней в неделю использовал самую маленькую комнату его офиса в течение двух-трёх часов в день и, тем не менее, я предложил ему платить каждый месяц по 2500 долларов за оказываемые мне офисные услуги, на что он ответил отказом. Он продолжал настаивать на своих условиях, которые для меня были абсурдными, о чём я ему и сообщил. Но на некоторое время мне ещё пришлось смириться с таким положением, так как у меня не было места для приёма пациентов, а в доме у Джорджа и без пациентов нас терпели с трудом, что мы со Светланой чувствовали достаточно сильно, хотя внешне всё выглядело достойно. И вот, наконец, я держу в руках свой первый чек и… казалось бы, выход уже есть!

Но, к сожалению, оказалось, что ещё не все приключения пройдены. Мистер Харрисон сообщил, что можно будет класть деньги в банк только на следующий день, когда фонды станут доступными для оплаты. На следующий день мы все отправились в мой банк (Bank of America) и при помощи Джорджа я заполнил соответствующие формы и внёс этот чек на свой счёт. Мне выдали квитанцию о внесение денег на мой счёт, в которой говорилось… что 90 % суммы станут доступны для пользования только через ДВЕ НЕДЕЛИ!

Такого я не ожидал, и это меня сильно удивило, но для новых клиентов банка существовали такие правила, а мне тогда никто не сообщил о том, что я мог снять всю сумму если бы пришёл с этим чеком в тот банк, название которого было написано на чеке. Но даже и в этом случае, кассир банка должен позвонить человеку, выписавшему этот чек и получить подтверждение от него о том, на кого этот чек был выписан и на какую сумму, без такого подтверждения мне бы деньги никто не выдал, несмотря на то, что чек был выписан на моё имя, и я имел паспорт, подтверждающий мою личность. Все эти меры предосторожности делались и делаются работниками банков по одной простой причине — очень много поддельных чеков, о которых ничего не знают владельцы чековых книжек. А если клиент банка докажет, что чек он не выписывал и его подпись подделана — то банк будет должен возместить всю сумму, которую обманом похитили у клиента…

Конечно, всё это я выяснил несколько позднее, но тогда для меня всё это было ново и в диковинку. И к тому же, после того, как я уже отдал этот чек работнику банка и его провели через банковскую процедуру, всё равно ничего изменить уже было невозможно. Так что, нужно было ждать ещё две недели до тех пор, пока я получил возможность воспользоваться этими деньгами. Вообще, нам, бывшим жителям Советского Союза, все банковские дела были совершенно незнакомы и непонятны. И приходилось всё это осваивать по ходу дела. Я помню, как где-то недели через две после нашего приезда в США, Джордж предложил мне открыть счёт в банке. Мы тогда поехали с ним в отделение банка, которое было ближе всего к его дому. Для меня всё это было как-то необычно и непривычно.

Отделение банка, в котором я в первый раз в своей жизни открыл счёт, находилось (а может и находится на том же месте и сейчас) на углу улиц Ирвинг и 9-й Авеню города Сан-Франциско. Джордж заполнил нужные формы, сделали копию с моего паспорта, в анкете он указал свой адрес, и мне начали объяснять правила пользования счётом и чековой книжкой. Конечно, я с «умным» видом кивал головой, хотя ничего не понимал из того, что мне говорили. Потом, я подробно расспросил об этих правилах Джорджа, и он мне всё объяснил уже по-русски. В отделении банка мне выдали временную чековую книжку и сказали, что чековые книжки с моим именем и банковскую карточку я получу в течение двух недель, что и произошло. Необходимость в открытии в банке счёта была вызвана тем, что американцы мало пользуются наличными. Мне не раз потом приходилось наблюдать, как американцы в магазинах выписывали чеки даже на несколько долларов!

В России и сейчас в банках не используются чеки. С одной стороны, чековая система очень удобна, ты

выписываешь чек на нужную сумму, делаешь копию этого чека и прикрепляешь к счёту, который оплачиваешь, и у тебя всё чётко и понятно — куда, сколько и когда ты заплатил денег, и всё прозрачно. Для своей собственной отчётности — это оптимальный вариант. Все свои счета оплачиваешь по почте, в конверт кладёшь счёт, предъявленный к оплате, свой чек на указанную сумму и всё… не надо никуда ехать, стоять в очереди и т. п. Действительно очень удобно. Но, как и у всего, есть у этого и обратная сторона медали. Государственные учреждения получают возможность через это полностью контролировать жизнь человека, требуя отчёта у своих граждан, куда и как они потратили свои деньги.

В каждой чековой книжке по двадцать чеков дизайна, который ты сам выбираешь из предложенных вариантов. Ты только вписываешь в свой чек имя человека или название компании, сумму выплаты, ставишь свою подпись и всё … дело сделано! Твой банк, получив твой такой чек, снимает с твоего счёта указанную тобою сумму и переводит её на указанный счёт предъявившего твой чек к оплате. Всё просто, удобно, быстро, только надо не забывать вести учёт тому, сколько на твоём счёте денег.

Если ты просчитаешься в своих расчётах или что-нибудь забудешь внести в свои записи, выписанный тобою чек не будет оплачен, даже если у тебя не будет хватать нескольких долларов до миллиона. Если, конечно, твой банк не позволяет тебе на определённую сумму превысить твой текущий баланс, но и в этом случае, ты должен довольно быстро погасить свою задолженность перед банком. Мой банк — Bank of America — такой услуги не имел, так что, приходилось быть очень точным при выписывании чеков. По закону, если ты выписал необеспеченный чек, то за это можно угодить в тюрьму и на довольно-таки длительный срок, так как это квалифицируется, как финансовое преступление. Вот такие вот «пироги». Конечно же, чеки выписывались мною на английском языке и вначале я всегда носил с собой «шпаргалку» с правильным правописанием цифр на английском языке. Так что, когда нужно было выписать чек, я доставал свою чековую книжку, из неё свою шпаргалку и … приступал к этому «ритуалу»…

В первых числах марта я, наконец-то, получил возможность использовать свои собственные средства и первоё, что было сделано, первый чек, который я выписал, был чек за съём квартиры! В силу того, что средств было не так уж и много, мы сняли у семьи Орбелян, так называемую, студию, которая по размерам сопоставима с хорошо всем знакомой однокомнатной хрущёвкой. Отличие было только в том, что кухня снятой нами квартиры была меньше, чем у всё той же хрущёвки. От кухонной плиты до окна было около полуметра расстояния, так что, всё остальное желающие могут представить себе сами. Я спросил у Джорджа о том, сколько будет стоить такая квартира и он мне назвал сумму. Я тут же выписал ему чек на 750 долларов и попросил его об оказании ещё одной услуги.

Мы все вместе поехали в мебельный магазин, и я купил там диван, стеклянный стол с шестью стульями, мы также приобрели постельное бельё и посуду на двоих. Холодильник был при квартире, так же, как и убирающаяся в стену кровать. Мы купили маленький телевизор, видеомагнитофон, телефон. И попросили осуществить доставку на дом, как можно скорее, что и было любезно сделано. Джордж связался с телефонной компанией и договорился о подключении телефонов и уже на следующий день к вечеру мы перебрались на свою квартиру, забрав свои скромные пожитки и впервые за всё это время смогли немного расслабиться! На всё это обзаведение хозяйством я потратил почти все имеющиеся у меня деньги, но свобода того стоила!

Немного позже я узнал, что плату за квартиру с меня взяли по максимуму, точно такие же квартиры сдавались американцам по 650 долларов в месяц, ровно на сто долларов меньше, чем заплатил я. Это было, конечно, неприятным открытием для нас, но единственным плюсом в этой ситуации было то, что Джордж не потребовал с меня оплату первого и последнего месяца проживания, и ещё определённый залог, как это обычно делается в Америке при снятии квартиры. Так что, на один минус пришёлся и один плюс, и этот факт позволил не так сильно расстраиваться по поводу такого не совсем красивого, мягко говоря, поступка Джорджа.

У него была одна странность: всё, что не было связано с деньгами, он был готов делать и делать от души, но, как только что-то касалось денег, тут показывался совсем другой человек, который видел только свою выгоду. И такое наблюдалось не только у него, только в отличие от многих других, он, если это не было связано с деньгами, всегда помогал, чего нельзя было сказать обо всех остальных. Когда мы переехали на свою квартиру, я ещё раз поднял вопрос с мистером Харрисоном о моём предложении оплаты его офисных услуг, и он вновь стоял на своей позиции, и тогда я отказался от этих его услуг, и решил принимать своих пациентов на своей квартире. Светлана полностью поддержала это моё предложение, хотя для неё это обернулось серьёзным испытанием…