Зеркало отшельника

1

- Коль, давай иди, готово уже, остывает.

Я, беспричинно кряхтя, по привычке, доставшейся от отца, (двадцать шесть - не старость) поднялся с дивана и прошаркал, подволакивая ноги, тоже по привычке, на кухню. Жена румяная от плиты и своей пышности (она с недавних пор, как сказал сатирик, немного беременна), суетилась у стола, стуча тарелками и звякая ложками. Любит она это дело. Я имею в виду готовить и кормить. А как поставили штамп в паспорте, так и вовсе закармливает меня 'насмерть'. Мне, конечно, это ох как нравиться, но виду не показываю, держусь мужиком.

- Ну? - промычал я неопределенно, и чуть-чуть недовольно.

- Садись давай, нукаешь - обрезала жена и слегка подтолкнула к табурету.

Я подчинился беспрекословно, что с нее возьмешь, беременная же.

- Нас Ивановские и Лысенковские позвали завтра на шашлыки - выдала жена, накладывая умопомрачительно пахнущие котлетки. Я, захлебываясь выделившимся, в неимоверном количестве 'желудочным соком' невольно им же и подавился.

- Ты же знаешь Люб, кх, я завтра не, кхх, могу, надо машину отремонтировать, неделю уже пешком хожу, как лох какой-то, кх-кх.

( Я не то, что не люблю шашлыки в хорошей шумной компании, я не люблю Ивановских и Лысенко. Это родственники моей жены. Один тесть, другой его брат, двоюродный. А то, что Люба называет их по фамилиям, так это, она прикалывается.)

- Хорошо - запросто согласилась жена - я перезвоню, скажу, что ты не можешь.

Я облегченно вздохнул, еще раз прокашлялся в кулак и принялся за котлеты с оплывающей маслом аппетитнейшей картошечкой.

- Кстати, папа пригнал твою машину сегодня из сервиса, сказал, что все в порядке.

- А? - я округлил глаза, с набитым под завязку ртом.

- Я забыла тебе сказать - засмеялась женушка - он еще во вторник ее забрал, я ему ключи дала, подумала, что ехать отдыхать вместе с родителями в одной машине будет тесно.

- У-у - промычал я грозно, так мне хотелось бы, но с набитым ртом это прозвучало жалобно.

- Ладно, ладно, не можешь так не можешь... Только папанька обидится.

Я обреченно опустил голову, прожевывая, ставшие такими постными котлетки, представив, как тесть топорщит редкие седые усы, и громко недовольно сопит - хорошо поедем ( но только ради тебя) - выдавил я, с трудом проглотив, поперек ставшую пищу. Последние слова я произнес мысленно, потому и в скобках и мысленно же добавил слова из песни - все для тебя родная, рассветы и закаты, врачи и адвокаты... Пропал выходной...

Утром по звонку мобильника жены, поднялись ни свет ни заря. Суматошно засуетились, собираясь за город на 'отдых'. А так хотелось поваляться еще, ну хотя бы часиков до двенадцати. А сейчас девять и у подъезда стоит тестев черный джип, откуда нетерпеливо несутся позывные, через каждые три минуты. Судя по настроению жены, она и сама сейчас не очень-то радуется предстоящему отдыху. Примерно через полчаса мы, наконец, вывалились из подъезда, недовольные и хмурые, проклиная все и вся...

Как встретишь утро, так и день проведешь. Права, немного переделанная мною пословица, ей богу права. День не задался с самого начала. Сначала долго елозили по берегу славного водохранилища в поисках свободного места, пешком конечно, машины-то оставили у въезда в заповедную зону отдыха, нагруженные как верблюды. Выслушивая ворчание тестя и тихие матерки его брата по поводу того, что кто-то долго спит. Потом, к моему тихому злорадству, тесть обжог руку, а его родственничек жестоко поперхнулся водкой, вдобавок еще теща уронил мясо прямо в мангал, и оно все обвалялось в углях. Естественно во всех этих бедах обвинили -кого бы вы думали? - Ну, конечно, меня. На что я, психанув, чесанул подальше от них в самую гущу лесополосы. Пропетляв минут десять по редкому лесу, слегка успокоился и присев привалился спиной к толстенной кривой березе.

- Ну чо расселся? Ни пройти не проехать... Понаедут тут, нагадят... А нам потом убирай...

Старческий хрипучий, с визгливыми нотками голос отбросил меня от дерева и я, озираясь, закрутился на месте. Никого...

- Ну, чо топчешься, раздавишь, орясина этакая...

По спине пробежал холодок, волосы встали дыбом. Я застыл на месте. Несколько секунд было тихо. И вновь... Сердце, казалось, сейчас выскочит из груди.

- Чо рот-то раззявил, под ноги посмотри...

Я осторожно, не шевелясь, и стараясь даже не дышать, опустил глаза. На сухой почерневшей веточке, вытянувшись, вероятно, что бы быть заметнее стоял человечек, в нелепом колпаке и драной телогрейке, ростом с мой мизинец. Из-под телогрейки высовывалась грязная, некогда, предположительно, белая, длинная, до самых колен рубаха. Лица из-за торчащих в разные стороны спутанных, неопределенного цвета волос, вылезших из-под колпака, было не разглядеть, хотя он и стоял, задравши голову.

- А-а -а- у - затянул я подвывая.

Руки затряслись и сами собой потянулись к голове.

- Ну, чо орешь-то, лесовика что-ль не видел, образина.

От последних слов этого сказочного персонажа, хоть и ругательных, но вдруг неожиданно стало легко и спокойно. Я как-то даже очень быстро успокоился и взял себя в руки, даже присел, что бы лучше разглядеть это чудо природы.

- Ну, вот и ладушки, а то воет он тут... Хотя-а, могу и пужануть, чтобы, как это по научному - сфинктеры расслабились...

- Ты лесовик? - Спросил я почему-то шепотом.

- То выл как волчара облезлый на луну, то шепчет. Ну дурень, как есть дурень, да еще и глухой.

- Я не глухой - отвернулся я и сделал вид, что обиделся, но краем глаза наблюдая за чудным человечком.

- Еще и косой - скривился лесовик.

Тут меня разобрал смех. - Почему косой-то - спросил я, утирая слезы.

- А потому, ненормальный ты какой-то. То носился тут, все кусты переломал, то орешь как резаный, то шепчешь, то ржешь как лошадь.

- Да не, нормальный - миролюбиво начал я - просто с родней повздорил, да вдобавок, тебя вот еще встретил, кому расскажи, не поверят. Потому и показалось вначале, что крыша поехала.

- А у тебя ее по жизни не было - не унимался старичок-лесоичок.

- Это точно - не стал я спорить. А почему ты лесовичок, а не леший, я думал это одно и то же. Читал сказки в детстве, фильмы смотрел.

- А где ты тут лес видишь. Вот лет двести назад ле-ес был, зверья всякого, охотники, ягодники, грибники, ну и я леший. А теперь лесополоса-а... Там жгут, здесь ломают, водой все залили, ну и я теперь лесовик - он зло сплюнул - А знаешь, каким я лешим был? Все вокруг вот так держал - и он, сжав маленький кулачок, помахал им перед моим носом.

Я сочувственно покачал головой.

- Да-а - протянул лесовичок и, пригорюнившись, присел на ветку.

Помолчали. Лесовичок тяжко вздыхал и охал, разглядывая свои взаправдашние, только ма-аленькие лапти.

- Ну ладно - проговорил я осторожно и с ноткой грусти - ты прости меня леший, что потоптал я здесь, пойду я. Жена, наверное, волнуется.

- Ага - ага - меланхолично и тихо проговорил старичок, не поднимая головы.

Я поднялся и огляделся, выбирая направление на звуки бешенной музыки, доносящейся с берега водохранилища. И сделал, было, первый шаг...

- А чо , бегал-то тут - внезапно остановил меня голос очнувшегося лесовичка.

Я обернулся и посмотрел сверху вниз на маленькое сказочное существо - Так я же...

- Я слышал, с родней повздорил, а чо бегал-то? - вновь перебил он меня.

- Так один хотел побыть, остыть немного.

- И чо, побыл?

Я неопределенно пожал плечами.

- Правильно... Где тут один побудешь? Вокруг народ, толкотня, музыка ваша вон грохочет. Да и какая это музыка... Вон раньше была музыка... Помню как бабы на покосе, как затянут пока снопы вяжут... Мы с моей кикиморой ревьмя ревем. Так за душу тянут... А побыть одному здесь не получится. Не-а... Вот я места знаю...

- Да-а - поддакнул я на свою голову.

- Я вот сейчас тебе покажу - воодушевленно и с энтузиазмом подскочил лесовик и взмахнул рукой.

Я и слова сказать не успел, как все закружилось вокруг, исчезло и через мгновение мы уже стояли посреди незнакомого леса с диковинными деревьями.

- Во, наслаждайся - по барски развел руками старичок - а мне пора, надоест, свистнешь.

И исчез. Я только рот раскрыл, а его и след простыл.

И вот я Робинзон Николаев. Ни зажигалки, ни спичек, ни еды, ни крыши над головой. Один. И полный 'абзац'. Но, по порядку...

2

Стою на полустаночке, в цветастом полу... Тьфу ты... Короче стою один. Вокруг березы, не березы, тополя не тополя. Какая-то помесь, мать их... Трава, опять же по колено, и вся крученая и серебристо - зеленая. Тоска... - Эй - позвал я осторожно. Тишина... - Э-эй - позвал я громче. Тишина... И наконец заорал во все горло - А-а-а...

- Чо, орешь-то?

- Лесовик? Ты здесь? - резко крутанувшись на месте, выкрикнул я радостно и облегченно.

- Ну, здеся... Так чо, ореш-то?

- Радуюсь блин - бросил я в сердцах - я думал ты меня бро...

- А-а... Ну радуйся - не дослушав, уже в который раз - а мне и в самом деле пора, пока...

И исчез. На этот раз, похоже, навсегда. Сколько я ни орал, ни свистел, ни топал, ни матерился как последний грузчик. В ответ как говорится - опять все та же тишина...

Я долго, как умалишенный, с истерическими воплями, носился по лесу и, в конце концов, обессилев, свалился под какой-то колючий куст, тяжело дыша, и обливаясь потом и слезами...

Очнулся от того, что замерз. Над лесом висела легкая пелена тумана в чуть мутноватом тусклом свете просыпающегося дня. Пронесся легкий свежий, 'бодрящий', пробравший до зубовного стука, ветерок. Колыхнулась невесомая занавесь влаги и обрушилась вниз холодными капельками утренней мороси. Ёжась и плотнее запахивая легкую летнюю курточку, в которую и был одет со вчерашнего утра, я сел и обвел взглядом окружающий меня сумрачный пейзаж . В недоумении и дрожа от холода, вспоминая, как очутился здесь. И... Вспомнил. Невольный тяжкий стон сопроводил мое судорожное дыхание. Голова сама собой ткнулась в подтянутые колени, а руки обхватили ее самую. Но озноб и душившие меня, неподдающееся контролю чувства обреченности и безысходности, замешанные на обиде и злости, требовали выхода, действия. Я резко вскочил и... Вдруг из внутреннего кармана куртки донесся слабый писк, писк издыхающего аккумулятора мобильного телефона. - Бли-ин - прошипел я с облегченным негодованием - как это я про него не вспомнил сразу, еще вчера. Заморочил мне голову...

Я так обрадовался, воспрял, как говорится, духом, что даже громко и торжествующе заорал, лихорадочно извлекая 'мою прелесть', попутно выронив старую записную книжку и ручку.- Нет, нас просто так не возьмешь, гадкий, мелкий лесовичок. От прогресса еще никто не убегал.

Нажав вожделенную кнопку, экран засветился красиво и радостно. Но... -Нет сети- бежала по монитору безжалостная и сухая строчка.

- А-а - взревел я, не владея собой, до хруста сжимая телефон в кулаке и потрясая им над головой. В следующую секунду он уже летел в кусты - А-ААА! -А-АА!!!...

Немного успокоившись, я еле его нашел. Тут и 'солнышко' поднялось, пробиваясь сквозь неплотную листву и, окатило, наконец-то, теплом. На все голоса загомонили птицы. Их ту-ут... Видимо не видимо. Скачут с ветки на ветку, перелетают с дерева на дерево, взмывают ввысь и камнем падают вниз, хватая чего-то на лету. И орут, орут... И мне ничего не оставалось как, чтобы не оглохнуть от этого ора, двинуться куда глаза глядят.

... Лес остался позади и, я оказался на краю огромного заросшего высокой сочной серебристой травой лугу. Куда ни глянь всюду зелень, птицы и высокое синее безоблачное небо, с поднимающемся ослепительным диском 'солнца'. Ни дымка, ни строения, ни дороги. - Ну, блин... - Непроизвольно вырвалось из груди. - Где же ты хренов леший? - Прошептал я, оглядываясь. Хотелось пить и даже немного есть. Я выломал огромную палку. Взвесил в руке - подходяще, быка не завалишь, но кого поменьше в самый раз. Только ни быка, ни кого поменьше на горизонте не наблюдалось. Но палку не бросил. - Так, на всякий случай.

... Уже несколько часов я брел то лесом, то полем, изнемогая от голода, жажды и усталости. За всю жизнь, такого терпеть не доводилось. Урбанизация, мать ее... Дитя мегаполиса...

Солнце висело высоко, но не пекло, а отдавало мягкое тепло, от чего макушка не перегревалась и я еще хоть медленно и вяло, но двигался и мысли пока не путались. И вот дохнуло свежестью и запахом воды, открытой воды, воды, которой много. Я ускорил шаг, потом побежал, и выскочил, проскочив необхватные стволы деревьев, чуть не слетев с высокого обрыва, на высоченный берег широкой реки. Внизу плескалась, вылизывая блестящие мелкие камушки вода. Я кинулся вдоль обрыва, выискивая спуск. Но пробежав с сотню шагов, терпенье кончилось, и я, бросив мешающуюся палку, сиганул вниз прямо с обрыва, примерно с трехметровой высоты. При приземлении зарылся по колено в мелкую гальку, упал и покатился, кувыркаясь дальше, пока по инерции не влетел в прохладные струи реки.

Напившись и наплескавшись, лежал на берегу, блаженно обсыхая. Злость и обида немного отступили - Много ли для счастья человеку надо- посетила ленивая мысль. - Для счастья надо бы еще и пожрать - ворчливо донеслось из области желудка. И я из солидарности с ним, кряхтя и чертыхаясь поднялся. Оглядел бескрайнюю рябь воды. Где-то далеко-далеко почти у самого горизонта неясными тенями на фоне синевы неба вырисовывался противоположный берег.

- Ну-и...? Вот река, вот лес - задал громко я неизвестно кому вопрос, поглядел на свои руки - вот руки... И что?

На ум пришло идиотское, в данном случае, старое изречение -нельзя ждать милости от природы, наша задача... Ну и так далее.

- И как? В кормане вошь на арка... Какая вошь? Какой аркан? Пусто и мокро.

Я зло сплюнул и, волоча по гальке ноги, поплелся вдоль воды. Сколько прошагал, не помню. Но устал изрядно. Присел, а потом, и, раздевшись, прилег.

Развалившись на прогретой местным светилом, наверное так правильнее будет называть местную греющую звезду, речной гальке, подставив ему же, я имею в виду светило, свой впалый живот, (вчера еще сокрушался, что он растет не по дням, а по часам, а сегодня показалось, что он стал, вдруг, впалым (это за сутки-то...)лениво прогонял сквозь байты своей памяти все, что касалось добычи огня и постройке жилища. Я почему-то был твердо уверен, что жить я здесь буду долго и ( насчет счастья, вопрос спорный, я бы даже сказал лишний и никчемный) долго. Рядом подсыхала одежда, телефон и записная книжка. С воды приятно веяло прохладой. Голод донимал, но я постарался не обращать на него внимания. Получалось плохо, но усталость взяла свое... И, так, ни о чем до конца не додумав, задремал. Приснилось, что жена ласково гладит по щеке и что-то говорит. Только вот слов разобрать не возможно. Одно куриное квохтанье. И тут вдруг она больно уцепила меня за нос. Я, еще не проснувшись, резко подскочил и замахал руками. С громкими резкими гортанными криками какие-то существа кинулись в разные стороны. Глаза сами по себе раскрылись, протерлись и... Полезли на лоб. Я сидел в окружении уродливых птиц с маленькими головами на тонкой длинной шее и огромным туловищем, на четырех утиных лапах, оканчивающимся длинным волочащимся по земле облезлым хвостом. В стороны торчали уродливые пародия на крылья. С нижней части куриного клюва свисал ярко красный кожистый мешок. 'Птички', не мигая, глазели на меня своими тупыми темными глазками, изредка, резкими движениями наклоняя головы с боку на бок. Так мы разглядывали, друг друга несколько минут. В конце концов, и мне и им надоело играть в гляделки, и каждый занялся своим делом. То есть своим гадким делом занялись уроды в птичьем обличье, а я, с упавшим в область трусов сердцем, тянул к себе, свою, всю в белых , дурно пахнущих кучках, одежду. Не хватало одного носка. И окинув взглядом берег, заметил одного пернатого уродца, что быстро улепетывал, неся в клюве мою собственность. - Стой сволочь - не помня себя, заорал я. Вскочил и кинулся в догонку. 'Птички' визгливо бросились в рассыпную. А этот урод, с носком, припустил так, что догнать его не было никакой возможности. И тут я чисто инстинктивно, мобильник почему-то оказался у меня в руке, что есть силы его метнул. И надо же попал. Прямо в его глупую башку. Он перевернулся и замер. Я подошел, вытащил из клюва свой носок и в ярости пнул вора. Тот хрюкнул, дернулся и, похоже, испустил дух.

- Блин... - проговорил я, осознав, что сделал

Я еще ни когда, ни кого не лишал жизни, не считая, конечно, комаров.... Ну и рыбы...

- Что разблинкался, это же еда - глухо пробурчал мой персональный собеседник. На этот раз я безоговорочно принял его сторону, выразив тем самым полное с ним единение.

3

Вот так я познакомился с местной фауной, ну и с флорой тоже. (Чтоб, вдруг, не обиделась)

Я подхватил за заднюю ногу, увесистую свою добычу, предварительно, конечно скатал обгаженную, невинно пострадавшую одежду, сунул ее под мышку и побрел по берегу подальше от галдящего и вороватого соседства. Метров через двести крутой обрывистый берег плавно понизился и, представилась возможность, не напрягаясь вернуться к лесу.

Как добыть огонь и построить хоть что-нибудь напоминающее жилище, пускай даже древнего человека, я понятия не имел. Поэтому покрутив в руках, добытую мною в 'неравной схватке' и откинувшуюся животину, бросил ее на землю и сам, в растерянности, опустился рядом.

- Привет - послышался, откуда-то из-за спины, тихий, и мне почему-то показалось виноватый, но узнаваемый голос.

Я медленно развернулся, что бы ни спугнуть, этого гадкого старика и по возможности схватить того за тощую глотку. Но он как будто понял мое намерение отошел подальше.

- Но-но... - пробурчал он. Пряча и в самом деле виноватые глаза.

- Ты-ы - зло прошипел я, приподнимаясь - да я тебя...

Он переместился еще на несколько, его, шажков. - Не балуй...

И тут, я кинулся на него, собрав в этом порыве всю свою злость. Но... Естественно промахнулся, схватив растопыренными пальцами воздух. - Шустрый гад - прохрипел я, изготавливаясь для следующего броска.

Он отбежал в сторону на несколько метров и замахал руками - Ты ... Это... Не балуй, говорю.

И я вновь бросился и опять мимо и еще раз и еще раз. И все впустую. Он только бегал вокруг и махал руками.

Вконец утомившись, я понял бесполезность этой затеи и, устало опустился на прежнее место, больше не глядя в сторону проклятого лесовика.

- Ты не серчай, ага... ? Давай поговорим... Донеслось с его стороны спустя какое-то время.

Я, все еще злясь, резко повернулся всем телом, он резво отпрыгнул. Я поманил его пальцем - иди сюда, вражина... Поговорим...

- Я... Ну ты же сам говорил... Одному побыть... Подумать... Успокоиться... Его голос на этот раз звучал заискивающе.

- А ну быстро верни меня домой - рявкнул я.

- ННе могу я... Это... Понимаешь...? - Лесовик, как-то обреченно развел руками.

- Это почему? - Недоуменно и растерянно проговорил я. Вся злость и обида на это существо как-то вмиг пропали, уступив место опустошенности и крайней усталости.

Я откинулся на спину и слезы сами собой потекли по щекам. Лесовик переместился поближе, но не настолько, чтобы быть в зоне досягаемости.

- Давай поговорим, а? - произнес он тихо.

- Говори - бесцветным голосом ответил я.

- Тут, это, такое дело... - он слегка замялся, я не торопил - Ну, короче, когда я тебя вчера перенес, там у нас такая буча поднялась. Вся наша нечисть на меня накинулась, а больше всего орал водяной и эти его прихлебалы - русалки. Как я мог, да как посмел?

Я удивленно посмотрел на старика, повернув голову. Затем сел не сводя с него глаз - ну-ка, ну-ка... Давай дальше...

- Орали, орали сволочи, даже моя кикимора от меня отвернулась - он слезливо швыркнул носом - а потом решили выгнать меня , снять защиту и лишить способностей моих, кстати не ими даденных - он еще раз горько швыркнул и махнул у носа рукавом. - А, я не тал ждать пока силу тянуть начнут, сбежал. Но успел только перенестись... Забрали... Силу-то...

- Та-ак... Что-то я не понимаю ни чего - проговорил я, нарушив затянувшуюся паузу - давай еще раз и попонятней.

- Ага, ага - согласно закивал он - они говорили, обзывая меня старым козлом, будто я хочу захапать себе весь этот мир и владеть им единолично. И еще нарушил там чего-то...

- А это не так? - переспросил я уже заинтересованно.

- Ну-у... Затянул старик, шкодливо забегав глазами.

- Понятно - сказал я, пристально уставившись на него - и как бы у тебя это вышло? Если бы вышло 'захапать'.

Старик моментально поднял горящие глазенки из под свисающих спутанных волос. - А мне нужен здесь только один человек, и я выбрал тебя. А потом я вернулся за кикиморой, мы ведь столько лет вместе, а там уже...

- Стоп, давай по порядку. Я- то тебе зачем?

- Как это зачем..? - Не поддельно удивился лесовик - Не уж-то не понимаешь... - И замахал негодующе руками.

- Нет - искренне ответил я.

- Ну как же, мы ведь можем существовать пока в нас верят. Это ведь вы придумали нас, дали нам волшебную силу и защиту от вас самих. А здесь нет людей, значит и нас не может быть. Я когда сюда первый раз попал, сразу этого не сообразил и чуть не растворился, вовремя назад метнулся. Ну и, ясно дело, проговорился своей косорылой, а она на весь свет разнесла. Что, мол, есть мир без людей и он, старый пень, то есть я, его нашел.

- Ну, хорошо - я выставил перед собой ладонь - притормози и не мельтеши руками. Значит ты, гадина лесная, думал только о себе любимом. А о человеке, создавшем тебя вообще никак. Я тебе просто попался да..?

Злость с новой силой вскипела во мне. Но я, собрав все свои силы, задавил ее. Все-таки остаться в одиночестве опять, если вдруг он уйдет или просто спрячется, мне не хотелось.

- Будто бы вы делаете не так - вскользь заметил лесовик и вновь утер нос.

- Ладно, потом договорим...

Я глубоко несколько раз вдохнул и выдохнул и миролюбиво продолжил - Раз уж мы здесь вдвоем, вдвоем и будем думать, как вернуться обратно.

Лесовик радостно закивал. - А пока помоги разжечь костер и вот эту хреновину выпотрошить, а то жрать охота, аж мозги не варят. Я кивнул на валявшуюся рядом 'птичку'.

- А я не умею - растерянно вновь развел руками старик - тушить вот приходилось, мусор собирать, пугать, кругами по лесу водить, сугробы наметать, замораживать до смерти, а вот огонь разводить не умею.

- Ну, так давай вспоминай, как другие делали, ты ведь видел, когда в лесу пакостил.

- А, видел конечно...

И не договорив, подпрыгивая, побежал к реке. А ты пока хворосту сухого насобирай и мха посуше... - Бросил он не оборачиваясь.

Минут через двадцать он вернулся, потрясая торжествующе в руках двумя черными каменьями - во, еле нашел, гляди - и он ударил их друг о друга. Во все стороны брызнули искры, попали на лохматую бороду и запахло паленым. Лесовик в панике отбросил камешки и захлопал себя по груди, сбивая алое тление. - Совсем забыл, что не защищен я теперь от всего этого - запричитал он, крутясь на месте.

Я подобрал камешки и занялся костром. Примерно через полчаса мне все-таки удалось запалить мох и разжечь костер. Ободрал, как мог тушку, выпотрошил, пользуясь острыми камнями, подобранными на том же берегу и нанизал 'птичку' на толстую палку, закрепив ее над костром. В общем, худо-бедно, но я все-таки, более- менее, нормально поел первый раз за эти сутки. Пускай не до конца прожаренное и подгоревшее местами мясо, но все-же лучше, чем ничего. Лесовичек тоже с удовольствием уминал рядом, все удивляясь, как мог он раньше жить не едамши. И тут же тяжко вздыхая и мимолетно впадая в депрессивное состояние - кончилась моя волшебная сила, ох совсем кончилась... Сволочи...

4

Ближе к вечеру мы нашли большую яму под поваленным вместе с корнем огромным деревом. Расчистили вход, утоптали сухую глину, убрали паутину, натоскали хвойного мягкого лапника. Получилась довольно приличная землянка. Слева у входа развели огонь и подкрепились остатками дневного рациона. Свет и тепло костра приятно согревали и освещали наше импровизированное жилище. Надо отдать должное лесовичку, он вместе со мной трудился не покладая рук, не отлынивал, не кряхтел по-стариковски. К тому же соорудил из коры неведомого мне дерева большой туес для воды и две плетеных кружки. Обещал еще сделать емкость, что бы воду кипятить.

Я, устало развалясь на хвойной, обладающей еще к тому же обалденным запахом, подстилке, прикрыл глаза, намереваясь поспать. Но сон не шел, видимо сказались пережитые треволнения прошедшего дня. Старик тоже крутился в своем углу, невнятно ворча и горестно охая.

- Слушай Леший, а как ты нашел этот мир? Ведь ты говорил, что первым сюда попал.

- А, ну, это... - Встрепенулся 'старый'.

- Давай, давай выкладывай, мы теперь с тобой в одной лодке. И наша задача вернуться вместе. Ты ведь хочешь вернуться к своей кикиморе?

- Да идет она в пень, косорылая. Я себе другую найду - проворчал недовольно лесовик.

- Здесь не найдешь, все равно возвращаться придется, так что рассказывай.

- Ну-у... Давно это было. Мы ведь годов, как вы, не считаем. Жил в моем лесу один отшельник. В деревне люди называли его ведьмак или ведун, это в зависимости чего от него хотели. Если вылечить кого, то конечно ведун, если порчу на кого напустить, то ведьмак. Вот. Сдружились мы с ним. Он мне многое про вас людей рассказал, а я ему про травы, леса. Кикиморка моя, тогда еще молодая была - лесовик внезапно всхлипнул, но тут же, взял себя в руки - приносила ему травки, да корешки, которые время собирать зимой было, из-под снега, или те, что очень тяжело отыскать. А он нам бывало, книги читал, но в основном по памяти рассказывал про приключения всякие, про дальние страны. И были у него еще книги древние, толстые, большие, кожей прочной обшитые. Он их очень берег, дорожил ими, пуще жизни. Говорил, что там сокрыта вся мудрость людская. И прошлое и будущее. Через них потом и сгинул. Пожар был очень сильный в лесу, лето тогда жаркое выдалось. Мы с водяным с ног сбились, то там горит, то там. Зверь ушел, птица улетела, голодно в лесу стало, по земле один пепел. Так вот, когда к землянке его огонь вплотную подошел я вывести его хотел, а он все за книги хватался. На легке может и вывел бы, но... Долго он огню сопротивлялся, заклинания читал, руками водил... Огонь все же сильнее оказался...

Так вот отшельник этот не раз мне в зеркале мир удивительный показывал. Говорил, что нужные слова ищет, что бы проход открыть и уйти в этот мир, не загаженный людьми. Не успел бедолага... Когда его не стало, я зеркало спас, старое мутное, не стеклянное как сейчас, хотел косорылой своей подарок сделать. А потом подумал и сам заглянуть в него захотел, на мир тот его поглядеть. Но конечно сначала ничего не увидел. Вертел его и так и сяк. Но охота, все пуще разбирала. Маялся ни одну весну. Хоть и сила у меня тогда была ого-го, я же Лешим полноценным был. И вот как-то так раз и... Получилось... Я тогда первый раз сюда и сиганул, радовался как несмышленыш. И чуть не растворился. С тех пор, сюда не хаживал. А в последнее время не в моготу стало, лесовичком стал, силу естественно частично утратил. Это водяной, гад, тот да, развернулся. Раньше-то что, речушка здесь была, переплюнуть, а теперь водохранилиЩЕ. Силу набрал. А тогда на побегушках у меня был. Тьфу...

- А книги, книги ты сохранил ? - от волнения открывающихся внезапно возможностей я даже подскочил, но больно ударился о низкий корневой потолок.

- Нет, книги те сгорели...

Он удивленно смотрел на меня. В его маленьких сверкающих глазках отражались мерцающие блики догорающего костра.

- Не понимаю я, чего там в этих книгах могло быть, что и ты, вон как подскочил. Я и так каждую страничку помню, буквы разные рисунки...

- А восстановить сможешь?

Я, потирая ушибленную макушку опустился на свое место.

- А чего не смочь-то? Смогу, коли надо будет... Только зачем? Силы во мне теперь... Ну может чуть-чуть больше чем у тебя... Хотя без тебя, ее вообще не станет и меня тоже...

- Слышь, Леший. Вот ты говорил, что силу мы, люди, вам дали. Я так понимаю, верой своею. Я конечно не никогда не интересовался язычеством и про это мало, что знаю. Так читал кое-что. Но думал, что все это сказки... Предрассудки, что-ли. Но раз уж ты, Леший, рядом тут и я тебя вижу и слышу, а значит, и верю в твое существование. Да еще и в переделку по твоей милости попал, то может смогу тебе, нам, помочь?

- Я думал уже об этом. Ничего не получится. Люди веками нас создавали, передовали из поколения в поколение свою веру в богов, как высшую силу, и не без основания, в нас мелких антиподов... С каждым разом наделяя нас все большей волшебной составляющей, вкупе с еще большими хитростью и коварством....

- Слова-то какие знаешь, прямо профессор теологии - улыбаясь, вставил я.

- Так чай в двадцать первом веке живу...

- А говоришь, года не считаешь.

- С вами начнешь считать...- Он многозначительно хмыкнул- ... Так о чем это я? А, о том, что ты здесь один и сколько бы ты не придумывал и не верил, ничего от этого не изменится. У тебя и на меня-то веры только-только. Хорошо хоть не растворился еще. Ну ладно давай спать, как говорили в ваших сказках - утро вечера мудренее.

Проснулся я от того, что продрог. 'Солнце' только-только мазнуло ярким лучиком по верхушкам деревьев. Сел, ёжась от утреней свежести. У входа под белой сединой потухшего костра чуть теплились малиновые угольки. Тонкий дымный аромат терялся в узловатых переплетениях корней могучего некогда дерева. Подложив, приготовленного с вечера мха, раздул до появления веселых язычков пламени и навалил сверху остатки хвороста. Когда огонь набрал полную силу и с жадностью накинулся на добычу, я выскочил из землянки. Вдохнул полные легкие свежего лесного воздуха и бросился по приметной уже тропинке к реке.

Когда вернулся, на ходу стряхивая капли речной воды с лица и рук, то застал удивительную картину. На некотором отдалении от землянки, на сухом, высоко торчавшем над травой поваленном деревце, сидел, раскачиваясь, мой сказочный товарищ. Мне показалось, что за эту ночь он невероятно вырос, стал да же больше чем моя ладонь. Он сидел и громко заливисто смеялся. А вокруг него копошилось, наверное, сбежавшееся и слетевшееся со всего леса зверье. Их тут были сотни. Они скрипели, верещали, чирикали, хрюкали, копошились, копались, терлись друг о друга, подпрыгивали и ползали...

Заметив меня, старик перестал смеяться, да и стариком его сейчас назвать можно было с большой натяжкой. Он как будто помолодел лет, этак, на сто, или на двести.

Он, по царски, повелительно взмахнул рукой, и все это разномастное стадо лениво, не торопясь стало расползаться в разные стороны, скрываясь в траве, в верхушках деревьев, среди кустов...

Легко соскочил со своего насеста, со всех ног бросился ко мне. Еще не добежав, возбужденно закричал - Коля, ты видел, ты видел, они признали меня...

Я с удовольствием отметил, он впервые назвал меня по имени, а то ведь никак не называл.

- Ты видел, они пришли ко мне, пришли, дары принесли, они признали. Теперь я снова леший, не лесовичок какой-то там, а ЛЕШИЙ.

Я был искренне рад за него и с удовольствием пожал его тряскую сухую ладошку. А тот не мог устоять на месте, он крутился, вертелся, приплясывал, плакал и смеялся.

Чтобы не отвлекать торжествующего новоявленного ЛЕШЕГО, я потихонечку удалился на берег реки. Посидеть подумать, а заодно и найти тех уродливых птичек. Ведь слезами радости сыт не будешь. Когда солнце стояло уже высоко, решил вернуться 'домой'. Пернатых уродцев я нашел без труда. Отбил от стаи одного, отогнал подальше, поймал и, отвернувшись, чтобы не видеть, что делают руки, свернул ему шею. Все произошло довольно быстро и кажется безболезненно, для моей психики во всяком случае.

На полянке перед нашей берлогой опять творилось что-то невероятное. Она вся кишела зверьем. Предчувствуя не ладное я, бросив свою добычу, кинулся к землянке. Но предчувствие на этот раз меня обмануло. На расчищенном пятаке у входа в жилище расхаживал, заложив руки за спину, мой лесовик и скрипучим недовольным голосом командовал всеми этими полчищами. Я тронул его за плечо - во вкус входишь полководец. Он поднял на меня заросшее лицо и довольно хихикнул, затем выпятив грудь, наставительно произнес - в лесу должОн быть порядок. Потом сделал шаг назад и с хихиканьем добавил - к тебе это не относится. Сделал еще шаг и расхохотался - видел бы ты сейчас свое лицо.

Я махнул рукой и пошел подбирать свою 'птичку'.

Вгрызаясь в сочную прожаренную до хрустящей корочки мякоть, добытой мной дичи, в это раз я сделал все, не торопясь и обстоятельно и обжаривал на углях, а не на открытом огне. А все потому, что не торопился, потому как не был голоден. К моему приходу у входа в нашу землянку стоял огромный туес с разнообразными орехами, вперемешку с сотами меда. Я обратил внимание, что мой товарищ не притрагивается к еде, а просто сидит и довольно трясет бородой.

- А ты, чего не ешь? - Я кивнул на исходящую паром дичь.

- Не-а, я сыт, ты не ведаешь... - Вдруг завелся он, но тут же, спохватился, что ведет себя как мальчишка и замолчал, напустив на себя солидности и важности.

- Да ладно тебе, сейчас лопнешь от важности, валяй, чего там у тебя?

- Коля, ко мне сила возвращается - прошептал он заговорщически.

И не дожидаясь моей реакции, вскочил и развел в стороны руки. Внезапно по землянке, вычищенной, углубленной и устланной свежей травой и лапником пробежал, откуда ни возьмись порыв ветерка. Прогулялся от стены к стене, метнулся к костру, взметнул ворох искр, скрутил окутавший их дымок в тугую косу, завертелся, повиснув в метре от моего лица. Потом отскочил к выходу и оттуда рванулся на меня, превратившись в оскаленную медвежью пасть. Я чуть не подавился от неожиданности. А пасть, подлетев, высунула язык и лизнула прямо в нос. Вот тут я точно подавился, только не мясом, а дымом. Так как пасть потеряла свои очертания, и превратилось в облачко дыма, медленно растворяясь в воздухе.

5

Я закашлялся, отложив в сторону недоеденный кусок мяса, но все же, нашел в себе силы выставить вперед большой палец. Его фокус и впрямь меня впечатлил. Даже немножко напугал. Прокашлявшись и утерев глаза, прохрипел - Это здорово, только не делай так больше, а то у меня трусов запасных нет. Он весело и визгливо захохотал, захлопал в ладоши и стал опять приплясывать, крутясь на одном месте. Но вдруг остановился и пристально вгляделся в мои глаза - а ведь это все ты, твоя вера и твоя сила - вновь зашептал он и, кинулся было обниматься. Но я вовремя отстранился, выставив перед собой руки... - Вот уж не думал, что нечисть склонна к сентиментальности.

- Нас создали люди, а значит ни что человеческое нам не чуждо - гордо и задорно парировал он, продолжая свой дикий танец.

Я лежал на душистом лапнике, заложив за голову руки, и разглядывал причудливые узоры переплетенных корней сверху. Леший, притомившись от песен и плясок, завозился у туеса с дарами, послышались хруст и негромкое чавканье.

- Леший! - Окликнул я - а у тебя имя есть?

- Чо..? Какое имя?

Чавканье прекратилось, в воздухе повисла настороженная пауза...

- Ну, имя. Вот я Николай, фамилия Николаев. А ты леший. Ведь леший это не имя, это вроде как должность, сторожевой леса. А..?

Лесовик бросил свое занятие по поглощению халявных даров и вплотную подошел ко мне. От него повеяло холодом и мне даже показалось злостью и неконтролируемой агрессией.

Я приподнялся на локте и уставился на своего товарища - ты чего?

- ТТы сказал имя - сквозь зубы прошипел он.

- Ну, сказал, а что не так?

Мой старина встряхнулся и...

- Забудь - устало промямлил он и, сразу, как будто сдувшись, как будто из него выкачали весь воздух, всю энергию, переполнявшую его до этого, он опустился рядом со мной и низко опустил голову.

Я растерянно сел - Что с тобой?

- Ты хотел знать мое имя?

Я еле разобрал в его шепоте, что он произнес.

- Ну, да. И что с того? У всех есть имя.

Старик молчал. Он снова стал маленьким и сморщенным старцем.

- Да объясни ты толком - не выдержал я - что опять?

Старик поднял полные слез глаза, он комкал в руке свою клочкастую бороду.

- Если ты спросишь как мое имя, я назову, и тогда я потеряю свою свободу и буду навсегда привязан к тебе, как те Нафани-домовые, что вечно таскаются за своими хозяевами. А я не хочу. Здесь мое место, мой лес, мои звери.

- Во-он оно что! - С облегчением выдохнул я - Ну прости, я не знал и я не хочу знать твое имя. Ты доволен?

Он недоверчиво кивнул лохматой головой - но, теперь в любой момент, как только у тебя вдруг появится такое желание, ты можешь это сделать. Например разозлившись, из зависти или пустяшной обиды... Теперь я не буду чувствовать себя свободным, даже не сказав свое имя сейчас.

- Хм... Интересно. Ты прав. А как поступают в таких случаях твои э.... Соплеменники.

- Кто силен, тот убивает, кто слаб сдается.

- Ну прямо арабские сказки... И ты мог меня убить сейчас, почему не сделал этого? Ты слаб?

- Нет, ко мне возвращается сила...

- и...?

- да что ты привязался..?

Старик подскочил и нервно прихрамывая, забегал по землянке.

- А-а - поразила меня догадка - я тебе нужен пока?

- Да, нет, нет, не из-за этого - взорвался Леший - отстань.

- Ладно, проехали - сдался я, интуитивно чувствуя правильный ответ и вновь, с плохо скрываемой удовлетворенной улыбкой, откинулся на мягкую ароматную подстилку - А ты мне тоже симпатичен - все же не смог я воздержаться от последней реплики.

Старик моментально встрепенулся и одарил меня горящим благодарным взглядом.

Я долго лежал с закрытыми глазами, обдумывая последний разговор. А ведь интересно, что все эти джины, домовые, лешии, бесы , черти... Вся это нечисть, выдуманная и отождествленная людьми в реальном или в ирреальном обличии. Все эти страшные и всемогущие имеют те же пороки, что и люди, что конечно не удивительно, учитывая их происхождение. Но и то, что у всего этого сонма сказочных и мистических персонажей есть своя Ахиллесова пята. Все- таки человек всегда оставляет за собой право быть первым, впрочем, тоже ничего удивительного. Затем мои мысли перекинулись на дом, жену, работу, мать, отца, любимый компьютер, на неугомонного тестя и вечно недовольную тещу. И так потянуло туда, что захотелось завыть и тут же вызвать к себе Лешего, выпытать имя и приказать вернуть меня. Но сдержал себя, понимая - еще не время, может быть завтра... Хватит ли у него силы, ведь она только начала наполнять его. И причастен к этому я только отчасти. Я только толчок. А силу ему дают бесконечные просторы этого мира, почувствовавшие появления разумной жизни (без скромности, я себя имел в виду) и ее мистического ставленника. Мысли стали заплетаться, спотыкаться друг о друга и последнее, что пришло в голову, то, что надо бы записать все эти приключения, и размышления в б..л..о..к..н..оооо...

Проснулся я от того что стало жарко от разгоревшегося чрезмерно костра. Я сел, вытирая рукавом куртки мокрое от пота лицо. Покрутил головой. В самом дальнем углу сидел мой леший, он, не мигая, сосредоточенно смотрел на огонь и слегка раскачивался взад и вперед. Поверх малинового яркого зарева темнела беспроглядная ночь. Я еще ни разу, за две предыдущие ночи не видел местного ночного неба. Есть ли луна, звезды. Какие они? Надо пойти подышать - подумал я.

- А ты правду сказал, что тебе неинтересно мое имя? - вдруг прозвучал из угла скрипучий голос.

Я повернул голову.

- Мы же, кажется, закрыли эту тему - недовольно проворчал я, порываясь встать и выйти на воздух.

- Подожди Николай...

Я снова сел - Ну..?

- Я вот, что подумал, через несколько дней, возможно через неделю или еще несколько дней... Извини, мне с трудом даются ваши временные промежутки. У меня будет достаточно сил, что бы отправить тебя домой, и даже, может быть, в исходную временную точку.

- Ты даже такие слова знаешь? - не без доли сарказма, с кривой усмешкой выдавил я - Ну, ты продвинутый Леший. Но я рад, что ты первый об этом заговорил.

- Я много чего знаю, я даже знаю, что у тебя будет сын, а потом будет и дочь.

Моя челюсть отвалилась так, что слюна потекла по подбородку. Я с трудом вернул ее на место. Слов ответить, просто, не было. Но он не обратил на это внимания или сделал вид...

- Еще я знаю, что пройдет несколько часов после того как ты уйдешь и я растворюсь...

- А ты со мной, не пойдешь что ли? - внезапно вернулся ко мне дар речи.

- Нет, я твердо решил, здесь мой дом, а человеку хорошо там, где ему хорошо...

- Но, ты...

- Не забывай, в каком-то роде я тоже человек и не перебивай. Так вот, если ты будешь знать мое имя, мы будем связаны тонкой, но прочной энергетической составляющей, разрушить которую почти невозможно, даже твоя смерть не оборвет эту нить. Я хочу сказать, что даже после твоей смерти, я буду связан с твоими детьми, а потом с внуками и так далее. Так что ваше выражение - пока смерть не разлучит нас - здесь не работает. И вот, что я подумал...

Голос Лешего задрожал и прервался... Пауза затянулась. Но я опять не торопил его. Видел, как ему тяжело даются эти слова.

- Вот... Если бы... ты.. Зная мое имя и, по сути, став моим хозяином, приказал мне остаться здесь и беречь этот мир, то.... Ну ты сам понимаешь...

- Ммм... Интересно... - Теперь начал заикаться я, но уже в который раз, поборов всякие искушения твердо выпалил - Я готов.

Леший сразу посветлел бородой и, прикрыв глаза, громко выкрикнул - меня зовут Никандровиний средний.

- Стой, стой, а ты не боишься, что я тебя обману?

Но Никандровиния было уже не остановить, он опять закрутился в танце, но вопрос мой расслышал и стал громко выкрикивать - нет, нет, не боюсь, я посмотрел тебе в душу, когда ты принимал решение, там не было темных пятен...

- А если я передумаю?

Он резко остановился и пристально посмотрел на меня - Ну тогда я, скорее всего, сделал не правильный выбор, я ведь рисковал.

Вдруг он согнулся, упал, и его стала бить крупная дрожь. Маленькие ручки и ножки сплелись, выкручиваемые сильнейшей судорогой, по бороде потекла пена.

Он еще несколько раз дернулся и затих. Я в панике протянул к нему дрожащие руки и тут меня тоже скрутило и... Потерял сознание.

6

Кто-то положил мне на лицо что-то мокрое и мягкое, похожее на губку и массировал сильными руками грудь. Я медленно приходил в себя. Постепенно ко мне возвращалась и память. Все тело нестерпимо болело и откуда-то несло невыносимой вонью. От этого щипало в носу и, тяжело было дышать. Я непослушной рукой, через силу, спихнул с лица это что-то, оказалось, что мох и перед моим лицом заколыхалась серая спутанная борода.

- Что это было? - прошептал я - и чем это воняет.

- Это называется обрядом слияния, теперь мы с тобой связаны, а запах, тебе просто помыться надо - и он неприлично громко и ехидно хихикнул.

Дрожа от холода и слабости, солнце еще не поднялось, я плескался в холодной воде реки. Леший сидел на берегу и мерзко посмеивался, да еще и подавал советы, как лучше полоскать трусы. Я погрозил ему кулаком, на большее сил еще не было.

Весь день я отлеживался, приходя в себя. Мутило, кружилась голова и, время от времени по телу пробегала дрожь. - Как после сильнейшего бодуна - подумал я. - Уж мы-то люди знаем, что это такое. Благо теперь беспокоиться о хлебе насущном не было необходимости. Всем обеспечивали, по одному мимолетному движению пальца Лешего окрестные зверюшки, получая взамен толику энергетической подпитки. Я, правда, не очень болезненно, но чувствовал это. А если бы был полностью здоров, то наверное и не заметил бы вообще.

Ближе к вечеру вроде бы отпустило. Но я так был вымотан, что лень было даже шевелиться. И я взял в руки 'перо'.

Примерно через неделю, как и обещал Никандр ( полное его имя произносить долго и я немного укоротил его, на что он просто пожал плечами, ему как будто было все равно, может так , а может и не так. Он вообще не любит когда я, называю его по имени, прямо кривится весь. В прочем я и не злоупотребляю этим.) отправил меня на землю, только немного ошибся со временем. Здесь на земле прошло целых два часа, как я сбежал в лесополосу. Заплаканная жена и растерянные родственники, да еще куча добровольцев, охочих до приключений, прочесывали лесополосу. Шум стоял такой, что не только бы леший сбежал отсюда, а и водяной бы выпрыгнул из водохранилища и зашлепал ластами куда подальше. Я вышел им навстречу, но они прошли мимо, не обратив на меня никого внимания, продолжая оглушительно орать - Коля-а-а!!! Только жена вдруг остановилась и подозрительно на меня взглянула, а потом свалилась в обморок. Обернулся тесть и как зашипит на меня - а ну пошел отсюда оборванец. И бросился к дочери. Тут же подскочила и теща и тоже распласталась над Любой, громко вереща - Скорую, кто-нибудь вызовите скорую. Хотя у самой на шее висел сотовый телефон. Я посмотрел на этот цирк и отступил в набежавшую толпу. Я-то знал, вернее чувствовал, что с ней все в порядке, просто легкий обморок. Тут кто-то спросил - Эй парень, ты не видел тут человека. По описанию на тебя похожего, только чуть моложе и одет поприличнее. Да-а оброс я за эти две недели, борода стала как у лешего и пообносился немного.

Я кивнул головой - видел, он пару часов назад тачку вызванивал, потом уехал - Соврал я, не моргнув глазом.

- Ну, я ему - подскочил, вывернувшийся, откуда ни возьмись родственничек...

И тут завертелось...

Но я не торопился домой, у меня еще было незаконченное дело.

За несколько часов до моего возвращения, Леший был непривычно грустным и печальным, нет- нет, да швыркал носом. Сначала я отнес это на свой счет и то и дело подбадривал его, похлопывая по плечу, но потом он, потупив взор и заикаясь, попросил найти свою косорылую и спросить, не желает ли она, присоединиться к нему. Да, он так и официозно заявил - Не желает ли... Я тогда спросил - А как я ее найду? Он посмеялся грустно - ты что, забыл что-ли? Мы теперь с тобой одно целое... Ну почти. И у тебя теперь те же способности, что и у нас. Просто подойди к той березе и подумай о ней громко.

И, я отправился в глубь лесополосы.

Кикимора не заставила себя долго ждать.

Из-за дерева вышла удивительно красивая и почти раздетая девушка и принялась крутиться на месте, выглядывая кого-то еще кроме меня.

- Косоры... Язык не повернулся продолжить начатое и уже такое привычное слово.

И тут она вдруг неприлично пристально и долго посмотрела на меня. - Ты-ы? Ты кто? - Голос ее лился манящей и ласкающей мелодией, но вмиг резко изменился, превращаясь в свирепый животный рык и она, бросилась на меня, выпустив кривые грязные когти. Я резко отстранился, поражаясь своей реакции и, схватил ее сзади за волосы, роскошные светлые пряди, так недавно плавными волнами спадающие на белые красивые плечи. Она с неимоверной скоростью вывернулась и впилась в мою руку зубами. Я вскрикнул от боли, но не выпустил из рук ее волосы. О таком возможном исходе и предупреждал меня Леший.. По моей руке побежали яркие капельки крови, но я держал крепко. И тут она внезапно обмякла, разжала зубы и стала превращаться во что- то другое, так не похожее на только что проплывшее перед моими глазами совершенство.

- Стой - крикнул я - верни свой прежний облик.

Превращение замедлилось и через секунду передо мной вновь предстала ... Я не нахожу слов - процитирую слова великого пота - гений чистой красоты. Несколько минут я любовался ею. Но из транса меня вывел голос, скрипучий, злой и неприятный. Обаяние красоты сразу исчезло и я стал самим собой.

- Ты инициировал себя, ты заставил это сделать Никандравиния. Я вижу энергетическую паутину между вами.

- Нет, это была его инициатива и он там в том мире. Прикоснись к паутине, и ты услышишь его. Я не буду ничего говорить словами, хоть он и просил меня. Прикоснись... Через несколько минут она, обняв толстую кривую березу, закрыв глаза ждала перемещения, а у меня на щеке расплывался огромный синяк от ее поцелуя.

С женой мы помирились, не обошлось, конечно, без применения моих новых способностей. С тестем вообще стали лучшими друзьями, вот только с тещей еще пока иногда конфликтуем, у нее оказалась повышенная невосприимчивость к внушению и полное неприятие мистических проявлений. Через пару лет я с женой и сыном планирую провести лето в том прекрасном мире. Раньше никак нельзя, психика ребенка должна окрепнуть, да и жену надо подготовить, а уж для этого я приложу все свои приобретенные способности, полученные в таком невероятном и фантастическом приключении.

7

Привет, это снова я. Вот опять взялся за 'перо'. И не от того, что мне так уж это понравилось ( ну, не без этого, уж простите), а потому, что история описанная мной ранее, вовсе не закончилась, и как оказалось, только начинается. Но, опять же, по порядку...

Из приоткрытой двери детской комнаты, чуть слышно доносилось, ласково и напевно - Коля, Коля, Николай поскорее засыпай, баю -бай...

( Сына назвали Николаем. В честь меня, деда, прадеда. Так уж повелось с незапамятных времен, что первого сына, в нашей семье, семье Николаевых, всегда называли именем отца. Это традиция, доставшаяся мне от предков. )

И вот я, умиротворенный этой колыбельной, клевал носом в кресле перед обеззвученным телевизором. За окошком тихо падали последние снежинки уходящей зимы, покрывая грязные слякотные газоны белым пушистым, но, увы, а может и к счастью, всему свое время, весьма и весьма недолговечным покрывалом. На кухне кто-то шумно возился, гремя посудой и позвякивая столовыми приборами.

- Коля, ты можешь потише..? - Высунув голову из комнаты прошипела жена и... Тут же скрылась.

- Что-оо? Потише...? - Я, возмущенно сбросив сонливость, закрутил головой - как это, потише..?

Естественно мои восклицания были мысленными, а потому и не вызвали ответной реакции. Звуки на кухне на минуту стихли, а затем вновь возобновились с удвоенной силой. Захныкал ребенок в детской. И я, не дожидаясь той самой реакции со стороны жены, вскочил и кинулся на кухню.

- Коля..! - Незамедлительно догнало меня, брошенное в спину гневное, приглушенное восклицание.

Я влетел в тесное помещение, отведенное для готовки и приема пищи и... Сказать, что остолбенел, значит ничего не сказать. Я просто превратился в немое изваяние с широко раскрытыми глазами, уставившимися на то, что происходило в самом его центре. Естественно я потерял дар речи, и, не от испуга, а от той наглости, с какой устроил мне здесь представление наш неуживчивый и зловредный домовой (мы с ним с первого дня не поладили ( я имею в ввиду день когда получил часть удивительной и мистической силы), но до сей поры он себе ничего такого не позволял). Он, гад, свалил в одну кучу все из холодильника и шкафов, не пощадив даже (собака) детское питание и мерзко икая ( это у него смех такой) самозабвенно возился в ней разбрызгивая и разбрасывая.

Я несколько секунд наблюдал эту отвратительную сцену, затем стряхнув с себя растерянность, гневно зашипел и протянул руку, чтобы схватить это мелкое, пакостливое чудовище. Мысленно создав вокруг него магическую сферу. Это делать я уже умею, умею и многое другое, но только не всегда хорошо, чаще из рук вон плохо. Этому, как и всему надо учиться, и я учусь. Хотя мой учитель вечно и занят, и на связь выходит редко, да и неохотно. Но я не стесняюсь, достаю его, и ему ничего не остается, как время от времени, помогать мне, учить. Во-первых, это интересно, мне, а во вторых в жизни очень даже помогает.

- Я тебя предупреждал, тварь безмозглая? - Рычал я сквозь зубы - чтобы ты ко мне не совался. - Приподнимая его, за драную рубаху, на уровень своих глаз, все теснее сплетая и сжимая силовой кокон - предупреждал, что отправлю к лешему? Что будешь там, на побегушках, у кикиморы, ну..?

Домовой, выпучив глаза, беззвучно разевал рот, но, ни одного звука от него не исходило. А я продолжал сам того не замечая плести и плести магическую паутину.

В это время в кухню вплыла раздосадованная жена. В детской навзрыд плакал сын.

- Коля, что это ? - Вскрикнула она. Яркий свет заливал тесное пространство. Магического свечения кокона не скроешь.

Я резко развернулся, держа в руках, почти уже задохнувшуюся нечисть. Люба вздрогнула, округлила глаза и, повалилась, потеряв сознание. Я только успел подхватить ее свободной рукой и мягко, насколько хватило сил, опустить на грязный пол. В это время кокон лопнул, и домовой исчез, как и не было.

Опустив руку, в которой еще мгновение назад держал домашнего разбойника, мысленно выругался. Все правильно. Как только я потерял концентрацию, магия ослабла, чем и воспользовался этот мелкий пакостник. Склонившись над лежащей у ног женой, приложил руку к ее голове, внушив покой и крепкий сон. Затем прошагал в детскую успокаивать ребенка. Магия с ним бессильна, ведь он такой же, как я. Ответная реакция несмышленыша может быть непредсказуемой. Этому учит меня мой бородатый 'сенсей'.

Когда ребенок уснул, сладко всхлипывая после рыданий во сне, я перенес жену на постель и занялся уборкой. И только сейчас заметил на полу тетрадный листок с правильным каллиграфическим почерком.

...........................................

Николай.

Белые волчицы подлунного мира обращаются к тебе с просьбой уделить нам минуту твоего внимания. Мы ждем тебя завтра, когда солнце встанет в зенит, у священной березы. Просим, не отказывай нам и прости за возможные выходки нашего посланника.

.......................................

Письмо было подписано каким-то магическим знаком, светящимся и расплывающимся. Но общие очертания угадывались - что-то вроде собачьего или волчьего следа.

Скомкав листок в кулаке, недоуменно пожал плечами, засунул его в задний карман домашних джинсов и принялся драить кухню.

Утром, я как мог правдиво рассказал жене о вчерашнее происшествии и даже показал ей листок, но она в нем ничего не увидела кроме смятой белой бумаги. Я и раньше осторожно пытался ей объяснять некоторые странности, происходящие в нашем быту. Ну, например - почему чайник закипает раньше, чем я его включаю, почему детские пеленки сохнут, не успевая коснуться батареи, или почему в ее отсутствие посуда на кухне всегда чистая.

Но она как-то странно посмотрела на меня ( впрочем как и всегда, когда я заводил разговор об этом) и, покрутив у виска пальцем, ни слова не сказав, сдвинула на край стола недопитую чашку, демонстративно удалилась в детскую. Естественно разговор происходил на кухне, а где еще проходят семейные разборки...

Я робко позвал ее, но она не ответила и я горестно (деланно) вздохнув, стал собираться на работу. На место своей трудовой деятельности я конечно сегодня не поеду. Меня разбирало любопытство - что это еще за белые волчицы. Но чтобы не было прогула, надо было еще наведаться к участковому терапевту, взять больничный. Деньги-то магическим путем делать я еще не умею, а обманывать продавщиц, совесть не позволяет. С больничным, душу тоже скребет, но как-то слабенько. Другие за это деньги платят (не вру, сам видел).

В прихожей, уже застегивая сапоги, внезапно погасла лампочка, и я почти машинально повесил светлячка, продолжая обуваться. В это время появилась Люба и застыла, раскрыв рот. По выражению ее лица я видел, что шла она с совсем другими намерениями, наверное, хотела сказать что-то очень важное, но светлячок сбил ее с толку и, она, так и застыла, раскрыв рот. Я протянул руку, взяв ее ладонь в свою и, ласково проговорил - успокойся родная, не надо нервничать, это просто светлячок.

Она как-то по особому, непривычно, посмотрела мне в глаза и тихо произнесла - как ты, это делаешь, Коля?

Я прижал ее к своей груди, погладил по распущенным светлым волосам. - Я же тебе столько раз пытался объяснить, но...

- Я думала у тебя с головой не все в порядке - вдруг всхлипнула она, спрятав лицо у меня на груди - даже нашла клинику, чтобы провериться...

( Я отметил про себя - не тебя проверить, а провериться)

Я крепче прижал ее к себе и чмокнул в макушку - только не говори ни кому, даже маме, а то клинику найдут уже для тебя. Я улыбнулся, подмигнув почти погасшему светлячку.

К водохранилищу я подъехал раньше назначенного срока. Как пишут в романах, что бы оглядеться и провести рекогносцировку. Оставив машину на летней стоянке, осторожно, по щиколотку увязая в раскисшей весенней слякоти, стал пробираться в глубь лесополосы. Еще издали услышал веселый, заливистый женский смех и почувствовал горьковатый запах костра и жареного мяса.

- Да-а, похоже, волками здесь и не пахнет - проговорил я вполголоса, обращаясь сам к себе. И хотел уже повернуть назад, как между деревьев показался мой старый знакомый - домовой. Он гордо и высоко задрав голову, заложив руки за спину, важно чеканил шаг меж голых стволов деревьев. Заметив меня, испуганно дернулся и присел. Я поманил его пальцем. Он завертелся на месте, подпрыгнул и дал стрекоча. Ну, прямо заяц - ухмыльнулся я. Постоял еще с минуту и все же решился продолжить путь. Смех и шум, доносившийся из глубины лесополосы, внезапно стихли и, я, насторожившись, замедлил шаг. Подал сигнал тревоги лешему, отправив мысленный образ записки. Тот не заставил себя долго ждать. Связь здесь была ни в пример лучше, чем сотовая в городе. Видимо, во всем виновата береза, не зря волчицы назвали ее священной.

...................................

- А-а, это девки развлекаются - пронеслось у меня в голове - хороши молодки.

- Я те дам молодки, пень старый - вклинился в разговор еще один голос.

- А ты не подслушивай - огрызнулся первый.

- Не пооодслуушивай - передразнил его второй и пропал.

- Нормальные они бабенки, добрые, только не дай им сесть тебе на шею, ну пока, а то косорылая мне тут всю бороду выдерет.

.........................................

Успокоенный, я бодро зашагал напрямую к березе. У небольшого мангала, на крохотной полянке, чуть поодаль от священной березы меня встретили шесть молодых девчонок, лет, на вид, по девятнадцать, двадцать. Они, молча, расступились, приглашая к раскладному туристическому столику, заставленному, разнокалиберными бутылками с красочными этикетками и заваленному сладостями и фруктами. Посредине располагалась большая тарелка с кусками жареного мяса. Во рту сразу скопилась слюна. А в голове раздался голос жены - тебя, что дома не кормят? Я тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и перевел взгляд на волчиц.

8

Две из них, маленькие, хрупкие, с черными, как смоль волосами и слегка раскосыми глазами. Красивые и улыбчивые - наверное, сестры - подумал я. И одеты в одинаковые, обычные черные джинсы и короткие с меховым капюшоном стального цвета пуховички. Если бы не шрам у одной из них, глубокий красный на весь подбородок, то не отличить бы было. За их спинами, стояла, опираясь на обгоревшую палку, без тени смущения, разглядывая меня зелеными искрящимися глазами на чистом белом, слегка удивленном лице, третья представительница прекрасного пола. Рыжие, короткие кудряшки выбивались из-под вязаной разноцветной шапочки. Это же теть Машина дочь Юлька, что живет этажом ниже - промелькнуло в сознании. Так вот почему домовой шастает здесь, так далеко от дома. И я, улыбнувшись, подмигнул ей как старой знакомой. В ответ она игриво помахала мне белой пуховой варежкой. Отбросив палку, шагнула вперед - привет сосед - звонко отлетел ее голос от голых стволов лесополосы. - Вот не думала, что мой сосед окажется тем кудесником, о ком весь волшебный мир говорит.

Я выкатил от удивления глаза.

- Кто говорит?? О ком говорит? Я, ведь никому...

Она легко и свободно рассмеялась.

- Да о тебе Николай, о тебе. Силу получил. А она фонит на пол города. Да какую силу... Вон аж плещет из тебя, прямо через края переливается. Я даже не поверила сначала, отправила домового нашего шпионить и вынюхивать. Ну и вот... Хм, не думали мы, что наш лесовичок такой могучий окажется. Все прибеднялся тут, охал, да ахал... И как только ты сладил с ним?

- Ах, вот ты о чем - выдохнул я, розовея от ее пристального веселого взгляда, и... Вдруг стало легко и спокойно, веки налились свинцовой тяжестью, мысли спутались.

..............................

- Загородись, представь глухой забор между вами, как я тебя учил - словно сквозь плотный слой ваты, внезапно заполнившей голову, пробился скрипучий голос моего лешего.

.......................................

Я через силу вытянул вперед обе руки с поднятыми указательными пальцами, ставя защиту и одновременно мысленно распуская магическую паутину.

Я не знаю, сколько это продолжалось, возможно, несколько мгновений, но из мимолетного забытья меня вывел пронзительный крик - СТОЙ, СТОЙ, ХВАТИТ!!

Юля лежала на грязной земле и изо всех сил терзала себе горло, вонзая в нежную белую кожу красные красивые ногти. По рукам текла самая настоящая кровь, на губах пузырилась розовая пена.

Я резко опустил руки и отвернулся.

Ко мне подскочила одна из тех двойняшек, что успел разглядеть в начале знакомства, рванула за плечо, причитая и плача - ты что дурак, дурак, да? Зачем, зачем ты так, зачем?

Я пожал плечами, осторожно высвобождая рукав куртки из цепких пальчиков девушки и отстраняясь, шагнул в сторону, определяя направление, чтобы уйти. Я был зол и растерян. Мне было стыдно и в то же время хорошо. Со мной такого еще никогда не было.

...........................

- Ну, ты даешь парень - вновь проскрипело в голове - отгородился бы и все, зачем паутину-то плести, ты же мог убить ее сейчас. Э-э-эх.

- Что ЭХ, учить надо было лучше - огрызнулся я.

......................................

- Простите - бросил я вполголоса, помолчал, подбирая слова и не найдя их для своего оправдания, еще тише произнес - я не хотел, так получилось.

И зашагал прочь...

- Стой, стой тебе говорят - раздался за спиной, хриплый, перемежаемый кашлем голос.

Я настороженно остановился, приготовившись отразить нападение, любое, магическое или физическое. Прикрыл глаза, выставляя вокруг себя щиты.

- Да, расслабься ты, все нормально...

Юля, покачиваясь, шла следом - я сама виновата, хотела проверить... И проверила на свою голову... Пойдем назад а? К девчонкам. Я тебя познакомлю. И подлечишь меня...

На крохотной полянке царили уныние и растерянность. От былой жизнерадостности у волчиц не осталось и следа. Они стояли тесной кучкой, прикрывая кого-то или что-то своими спинами. От них не веяло непримиримостью, злобой или агрессией, но было видно при необходимости, они умрут, но не сойдут со своего места, защищая то, что нужно, необходимо защитить.

Юля вышла к ним первой. Подняла руку в знак спокойствия и вклинилась между подругами, опустившись там на колени.

- Иди сюда Николай - позвала она все еще хриплым голосом.

Девчонки неохотно расступились, пропуская меня.

Привалившись к подножию молодой сосенки, полулежала пухленькая, с ямочками на щеках и в беспорядке раскиданными по плечам, длинными светлыми прядями, девушка. -Это Алена. Когда ты ударил меня щитом и накинул паутину, она прикрыла меня собой и... В общем на двоих у тебя не хватило времени.

Я виновато опустился на корточки рядом с девушкой.

- Что я должен сделать?

- Помоги ей !! - протиснувшись вперед выкрикнула рыдая в голос все та же девчушка, одна из блезняшек. Ее тут же задвинули обратно, за спины.

Я закрыл глаза, сосредоточился, вызывая лешего.

.......................................

- Да, здеся я, сдеся, чо, орешь-то, как полоумный - раздалось в голове. Положи руки на грудь... Да не себе, балбесина, девахе положи... Да не на одежду, ёклмн, не лапай... Хи-хи... Вот так... А теперь... Спокойно... Выбрось все из головы... Представь, что тебе радостно и спокойно, как будто проснувшись утром, чувствуешь на своем лице как играет солнечный зайчик и вокруг тихо-тихо... Вот так, не отвлекайся - Голос внутри головы становился все тише и тише, пока не перешел в едва слышный шепот - теперь осторожно передай эти ощущения, просто пошли их, назови деваху по имени. Вот так... Теперь почувствуй в себе силу, и немного, чуть-чуть, также осторожно пошли... Молодец... У тебя получилось... Давай до скорого... Некода мне.

....................................

Девушка открыла глаза, сладко потянулась и улыбнулась - девчонки, мне такой чудный сон прис... Она, заметив мои руки у себя на груди, резко дернулась, ударила меня по лицу, так что я кубарем покатился под ноги ее товаркам. Поднялся невообразимый шум и гам. Кто-то пытался помочь мне подняться и совал под нос платок, кто-то успокаивал Алену, негромко перемежая ласковую речь с непечатной бранью.

Наконец я стоял, обняв одной рукой хилое деревце, другой прижимая к лицу мокрый от крови платок. Девчонки, расположившись полукругом с интересом, и даже с некоторым сочувствием, молча, рассматривали меня. Только Юлька стояла в стороне и, морщась от боли, разглядывала в маленькое зеркальце свою шею. Молчание слегка затянулось. И мне ничего не оставалось, как взять инициативу первого слова на себя. Отлепившись от худосочного ствола, пробубнил сквозь платок - меня зовут Николай и простите меня, так получилось - вышло как-то по попугайски, неловко и, смешавшись, тихо скороговоркой проговорил- может, я могу чем-то помочь.

Эти слова были адресованы непосредственно моей соседке как к соломинке, за спасением.

- Попробуй - со вздохом произнесла Юля - только не перестарайся.

- И ты тоже. Если будешь бить, то бей с левой, чтобы нос на место встал - попытался пошутить я.

И, кажется, шутка удалась, напряжение, как облачко растаяло, сменившись осторожным облегчением.

Я уже залечивал мелкие ранки у жены (правда когда она спала) и даже у тестя, когда он располосовал себе ногу стеклом прошлым летом на пляже ( он тогда так ничего и не понял - ранка-то всего ничего, а крови как с барана - это его слова)

Поэтому смело шагнул и взял ее за руку. Прикрыв глаза, сосредоточился, представив белую стройную белую березку среди бескрайнего зеленого поля, тихо и ласково перешептывающуюся с теплым летним ветерком. И этот ветерок, обняв ее за тонкую талию, сушит нечаянную слезинку, выбежавшую из случайного пореза, оставленного нерадивым, мимо пробегавшим зверьком. Принимая боль и страдания на себя.

Очнулся я от того, что кто-то растирал мне лицо чем-то мокрым и ароматным. Я слегка отстранился и открыл глаза. Надо мной нависала та девушка, что недавно съездила меня по носу и, поэтому в панике отпрянул, загораживаясь руками. Кто-то тоненько рассмеялся и сразу же смолк. Еще пару минут приходил в себя, привалившись к сосенке у которой, совсем недавно, сам приводил в сознание девушку.

- Ну? Очнулся? - в поле зрения появилась Юлька. Она улыбалась - непривычно, да? Ты сегодня сильно поистратился. Вон даже с лица спал.

( - Не слушай ее - проскрипело опять в голове - у меня силы сейчас столько, столько... много в общем. Просто отвлекся я. А ты еще не умеешь ничего толком. И косорылая, тут, нудит под руку, видит- ли, уборку она затеяла в лесу, то ей то не так, то это ни эдак, вот и...)

Когда улеглись страсти, и наконец, собрались вокруг столика заваленного яствами, что приготовили девушки, и на удивление не пострадавшего во время нашей буйной встречи, Я поднял наполненный вином мягкий пластиковый стаканчик.

- Ну... - замялся я, не зная, что сказать...

- Погоди - пришла мне на помощь Юлька - давай сначала все-таки познакомимся.

- Это Алена...

Я кивнул, невольно потрогав распухшие нос и губы. Девушки скромно хихикнули, а Алена виновато потупила глаза.

- Это Гульнара, мы завеем ее Гуля...

Девушка, загадочно улыбнувшись, протянула узкую ладошку и чуть присела.

- Это Фатима, мы завеем ее Фая, сестра Гульнары ( я так и знал).

Девушка с красными от слез глазами, все еще шмыгая носом, демонстративно отвернулась.

- Это Света...

Девушка, в полном смысле оправдывая свое имя, прямо вся светилась солнцем и улыбкой. Тоненькая фигурка, детское восторженное личико в обрамлении желтых, как лучики волос, выглядывающих из-под капюшона куртки. Я подумал - вряд ли ей больше пятнадцати. Она тоже протянула ладошку и мелодично произнесла - я Светлана.

-Я, Николай - невпопад, помимо своей воли вырвалось у меня и, пожав теплую ручку, в замешательстве перевел взгляд на последнюю еще не представленную мне волчицу.

- Люда - приподняв стаканчик, произнесла она сама - и, прости за нескромный вопрос, ты женат?

Я как показалось мне самому покраснел хуже вареного рака и чуть было не ответил - нет... Но на помощь, уже не в первый раз, и опередив меня, пришла снова Юлька - Женат, женат он...

Я с облегчением и где-то в глубине души с горечью выдохнул.

- Вот теперь можно выпить за знакомство - взяв, в очередной раз, на себя роль тамады воскликнула Юлька.

Все подняли стаканчики...

Причмокнув последний глоток и обмахнув язычком пухлые яркие губы, Люда, хитро прищурившись, с деланной серьезностью, спросила - и дети есть? И жена красавица?

Я оторопело оглядел волчиц, их внимательные, сосредоточенные улыбки и обратил взор помощи к спасительнице Юльке.

- Есть, есть - рассмеялась она.

- У-У - прокатился тихим эхом нестройный шутливо разочарованный отклик.

И тут же звонкий смех разнесся по всему лесу.

'Звякнули' пластиковые стаканчики, захрустели краснобокие яблоки, замелькали в руках разноцветные виноградины. Я потянулся к остывшему мясу.

Насытившись и катая в руках белые стаканчики, девчонки по одной отодвигались от стола. Лица покрылись легким румянцем. Настороженность и некоторая неловкость, то и дело проскакивающие как искорки тлеющего костра, постепенно затухали, но не исчезли совсем. Я чувствовал это. Но ничего не предпринимал, ждал. Смех и прикольные фразочки, со временем, как-то сами , казалось, собой утихли. И я понял, сейчас начнется, то главное, ради чего, я собственно и здесь.

9

На этот раз, прокашлявшись, что бы обратить на себя внимания, сделала шаг к столу Людмила.

Я отхлебнул вина, внимательно рассматривая эту невысокую миловидную, плотную девушку. Взгляд карих глаз излучал твердость и уверенность в себе. В ней чувствовался лидер этих разных девчонок. Наверное, она была, и постарше их. Но вряд ли на много.

- Мы, как ты уже догадался Николай, Белые волчицы. И так уж сложилось, после того как погибла наша старшая сестра, я вожак стаи. В ночь полной луны, мы меняем свой облик - она улыбнулась - но не теряем разум, как пишут в книжках.

Я, молча, внимательно слушал.

- Мы, по возложенной на нас обязанности, не знаю, кем и когда, призваны защищать и беречь местность, в которой обитаем. Искореняем скверну, как среди магической природы, так и среди людей. К сожалению, чаще среди людей. Потому о нас такая слава. Она тянется за нами из веков глубокой древности. Сейчас, как ты заметил в нас немного силы, но в полнолуние она возрастает в десятки раз. И если ее объединить - Люда обвела глазами своих подруг - нам мало кто может противостоять. Но мы не всесильны, и не бессмертны и против огнестрельного оружия бессильны. Города и крупные поселения не наша вотчина, наше место лес. А лес, как ты сам видишь, превратился в лесополосы, в которых не только злобной нечисти нет, даже простого зайца и то редко встретишь. Одни алкаши после праздников. Так вот... - Люда перевела дух - не мастер я на собраниях выступать... В общем... Во первых нам было любопытно поглядеть, ну и познакомиться тоже с человеком, о котором гудит весь магический мир...

- Есть и такой? - Вырвалось у меня.

- А ты думал, ты уникум? - Ухмыльнулась Людмила.

- Ну, ни уникум конечно... Но мир? Леший там, водяной, кикимора... В общем мелкая магическая нечисть. Ну, может люди, вы вот например... Так единицы...

- Нет, Николай, есть такой мир. Не такой обширный, как человеческий, разрозненный, но существует. И в нем свои законы, порядки, устои. Я еще удивляюсь, почему никто с тобой до сих пор не связался. Мы, получается первые. Хотя может быть все еще впереди. Наблюдают, ждут. Ведь ты первый, за несколько сотен лет, кто прошел обряд слияния, да еще с полноценным лешим. Силы в тебе не меряно. Это тебе не домовые, у которых сил хватает на то, чтобы быть невидимыми, да тапками кидаться.

Под столиком кто-то недовольно и обиженно заурчал...

- И что, есть и вампиры, вурдалаки там всякие.... Ну, не знаю, змеи Горынычи...

- Есть все, что придумали и отожествили с реальностью сотни поколений людей, разных рас и народностей.

- Да-да, мне леший об этом рассказывал... А почему их простые люди не видят?

- Как это не видят? Мы живем бок о бок. Просто не знают, да и не хотят знать. Подумай, вспомни разные случаи, передачи по телевидению, статейки в прессе... Ну, хотя бы о снежном человеке, чем не леший, может только не русский или приведения, чем не домовой развлекается. Мы вот, пускай будем волкодлаки, оборотни...

- М-да-а, а ведь верно... Интересно-о...

Я поскреб макушку под капюшоном. Моя зимняя кепка вся мокрая и в грязи висела рядом на суку.

- Ну, а во-вторых - вывела меня волчица из раздумий - мы хотели бы посмотреть на мир, тот мир... Нам кикимора рассказала...

- Ах, вот оно что? Как я сразу не догадался - и шлепнул себя ладошкой по лбу - вот зачем этот сыр бор...

Я разочарованно оглядел девчонок - а то познакомиться, посмотреть...

- А что тут такого? - обиженно вставила Светлана - Интересно же, это как на другой планете побывать. Вот ты же был там...

- Ладно, ладно - примирительно начал я, спохватившись, боясь обидеть девчонок. И в самом деле, чего это я? - Знаете девушки, это ведь не мой мир, это мир лешего, ну и естественно все вопросы к нему.

- Ну, так ты и поговори с ним, прикажи, ты ведь можешь - вклинилась в разговор Юлька.

- Стоп, девчонки. Давайте я вам разъясню некоторые вопросы. Начну с того, что он мне не слуга, он мой друг...

В голове что-то хрюкнуло и мимолетно показалось, что кто-то смахнул слезу.

.................................................

- Это ты? - мысленно обратился я к лешему - ты что подглядываешь? Как я могу подглядывать, если только подслушиваю... Тьфу ты... Здеся я в общем...

- А, ладно - мысленно махнул я рукой - только предупреждай в следующий раз, а то как-то неуютно на душе

- Хорошо, хорошо - на удивление быстро согласился голос в голове.

- И потом, этот обряд слияния, как вы называете то, что произошло между мной и лешим, проводился по его инициативе. Так, что, вот так...

....................................................

- Скажи им, что если я и перенесу их сюда, силы-то у них не будет, да и луны здеся никакой нет.

.....................................................

- И, кстати, он все слышит - и передал им его слова и даже немного добавил от себя, ну, про людей, которых там нет, а значит, и нет никакой магии.

.....................................................

- Если только, они, не назовут тебе свои имена, данные при рождении, ты понимаешь...

- Я думаю, они скорее меня убьют.

- Дда уж, это уж точно...

...................................................

- Так не бывает - подала голос Светлана - чтобы при слиянии один не подчинялся другому.

- А леший говорит, что бывает - соврал я, не моргнув глазом.

- Но...

- Остановись Света - вновь заговорила Людмила - тебе шестнадцать, а лесовичку, наверное, тысяча лет. И в нашем мире все может быть.

......................................................

- Ну, не тысяча, тысячу лет назад тута и человеком-то не пахло, не то, что лешими...

........................................................

Но я не стал озвучивать его скрипучий голос из головы.

- Леши-ий... - подскочила и прокричала в самое ухо одна из близняшек. Я так и не запомнил. Какую, как зовут. - Приве-ет!!

Я, аж, отскочил от неожиданности. Леший, похоже, тоже переполошился, потому, что долго скрипел, прежде чем вымолвил хоть слово.

.....................................................

- Фу-ты, дурында, чуть в штаны не наложил... Ну правеет, привет...

.....................................................

Я передал и сказал, чтобы не кричали, он и так хорошо все слышит, а я, вот могу и оглохнуть, да еще и заикой сделаться.

Еще долго я работал ментальным переводчиком. Леший вертелся как уж на сковородке, но все же, ни сказал, ни да, ни нет. Так, одни смутные обещания.

Домой я вернулся уже затемно, хоть и длинен весенний день, но и он когда-нибудь кончается.

- Коль, ты? - донесся из глубины, подсвеченной лишь разноцветным мельтешением телевизора, единственной, не считая маленькой детской, комнаты напряженный голос.

'О-о. Похоже, не все так безоблачно в моем королевстве' - подумал я, вешая куртку.

- Я, Люба, А кто же еще может быть, в моем доме, на ночь глядя - попробовал шуткой притушить тлеющий бикфордов шнур недовольства жены. Применять силу не хотелось, устал, да и надоело.

- А, ну-ну - прошелестело чуть слышно в ответ.

Сунув ноги в тапки, проскользнул в ванную, поплескался и так же незаметно хотел просочиться на кухню. Но не вышло. На пороге, понуро опустив голову, в полутьме, не зажигая свет, стояла моя вторая половина.

- Люб, ты чего?

- Ты нас с Коленькой больше не любишь?

- Не понял... С чего это ты.. ?

- Она красивая и стройная, веселая и, наверное, ласковая. Не то, что я... Толстая после Коленьки и...

Из глаз брызнули первые слезы, но она мужественно сдерживала рыдания.

- Лю-уб - протянул я укоризненно - ты о Юльке что ли..?

Она видела, в окно, как мы вместе шли через двор к подъезду, и Юлька кокетливо держала меня под руку. Блин.. - Догадался я.

- Мы просто встретились во дворе и шли вместе, болтали.

- И она держала тебя под руку... И вообще вилась вокруг тебя как, как...

И тут рыдания вырвались наружу. Она, легонько толкнув меня плечиком, закрыв лицо ладонями, поспешно ушла в комнату. Бросив на ходу, неразборчиво, но я - то понял - ненавижу.

- Люб - растерянно произнес я и тяжко вздохнув, потопал следом.

Да-а, без силы здесь сегодня не обойтись.

Я сидел и гладил беззвучно вздрагивающую спину жены, посылая лишь маленькую капельку магии, только чтобы успокоить. А сам прикидывал, как рассказать ей правду и так, что бы она поверила. Поверила мне. И без всякой силы.

В это время коротко тренькнул звонок входной двери, убавленный на самую малую громкость. Люба, почти уже успокоившись, подняла голову и усталым тихим голосом произнесла - кто-то пришел, иди, открой...

Я, кряхтя, нехотя поднялся и прощлепал к двери.

На пороге стояла Юлька, за ней неясно маячили тени еще нескольких человек.

Я выразительно и удивленно уставился на соседку.

- К тебе делегация - заявила она безапелляционно и, по-хозяйски отодвинув меня, шагнула в прихожую.

За ней потянулись и остальные.

Они столпились на перепутье комната-кухня, не решаясь пройти дальше. Всего их было трое, не считая, волчицы. Двое мужчин, неопределенного возраста и полная в годах женщина. Пахнуло чрезмерностью косметики и легким ароматом алкоголя. Правда, толклись, здесь, только эти трое. Юлька же щебетала в комнате, в которой уже горел полный свет, и двигались стулья. Я жестом пригласил их в комнату, бросив в сторону детской паутинку тишины. Женщина, заметив это, одобрительно кивнула тройным подбородком.

Троица чинно расположилась на поставленных в ряд стульях. Позади них шипел новостями телевизор. Люба, утерев мокрые щеки, натянуто улыбалась с дивана, бросая удивленные взгляды то на меня, то на троицу. Но длилось это не долго. Юлька, опять взяла всю инициативу на себя, утянув за руку мою зареванную половинку на кухню и, через мгновение там загремела посуда и захлопала дверца холодильника.

А ведь он пустой - пронеслось в голове - этот чертов домовой... Хотя может быть приходила теща...

Я стоял в дверях комнаты, разглядывая поздних незваных гостей.

- Ну-с, начнем, наверное - громко начал, как бы подбадривая себя и, вопросительно поглядев на своих товарищей, мужчина в строгом темном костюме и с бабочкой, вместо галстука. Его чистое, до синевы выбритое лицо было узнаваемо, но память отказывалась назвать его.

- Одну минуту - донеслось из кухни - щас будет кофе и пирожные...

Мужчина пожал плечами - дескать, подождем, так подождем и, опустил взгляд, умолк, разглядывая свои холеные руки.

И наконец, через несколько минут тягостного молчания в комнату вплыли Люба с Юлькой, с кружками и подносом наполнив небольшую комнатку аппетитными запахами кофе и сдобы. Я суетливо сдвинул журнальный столик, смахнув с него в угол всякую мелочь.

- Вот теперь начинайте - задорно пропела соседка, удобно расположившись на диване рядом с моей женой. Люба уже не выглядела заплаканной и усталой, скорее озабоченной хозяйкой, все, порываясь встать и, чем-нибудь занять себя. Но волчица придерживала ее за руку, тихо нашептывая что-то на ухо. Хотя я-то все равно слышал - погоди, сейчас цирк будет.

Мужчина в пиджаке, выпрямив спину, лучезарно улыбнулся, поднялся, одновременно скосив глаза в сторону Юльки.

- Говори, здесь все свои - разрешила она ему.

- И, так.. Разрешите представиться - Фома Пьедистальский - лицедей, клоун, петрушка если угодно, артист. Он картинно раскланялся. Взмахнул рукой и тут же на коленях моей жены появился огромный букет цветов. Люба от неожиданности чуть не свалилась с дивана.

- А мне? - фальшиво капризным голосом вопросила волчица.

- О, прошу пардон - извинился нехотя артист и сделал неуловимый пасс.

И в то т же миг в руках у Юльки закачался красно синий воздушный шарик.

Юлька обиженно оттолкнула его. Но артист сделал вид, что не заметил ее реакции, продолжая улыбаться во все свои тридцать сколько-то безупречных зуба.

Широким взмахом руки он представил своего спутника - Василий Попуталов... Представитель глубокого мира... Бес.

Тощий невысокий, с постоянно меняющимися чертами лица, как оплывающая свечка, в черном плотном свитере и потертых джинсах человечек, чуть приподнялся и коротко кивнул, не проронив ни слова.

- Только не надо демонстрировать нам свои способности - подала голос, взрыкнув волчица, обнажив свои явно не человеческие резцы, но тут же, взяла себя в руки и со смешком добавила - а, то мы сейчас перебьем друг друга.

Артист поморщился, но продолжил - и несравненная Мадлен Пророкова-Афинская - ведьма, или как сейчас модно называть выдающийся экстрасенс.

Женщина жеманно отмахнулась, дескать, да ладно тебе.

Я оттолкнулся плечом от косяка двери и слегка склонив голову, проговорил - Николаев Николай Николаевич... Чем могу..?

- Мы - продолжал артист - хотели бы засвидетельствовать свое почтение, великому магу, вступившему в наши сплоченные ряды...

- Не очень-то они сплоченные - вставила вдруг посерьезневшая девушка.

Артист опять сморщился, бросив быстрый взгляд на Юльку. Та оскалилась. В глазах клоуна промелькнул неподдельный испуг.

Я сделал шаг вперед, пресекая на корню зреющий скандал - спасибо... Э-э... Господа - нашел я подходящее слово - но я не великий маг, а простой человек. У меня есть немного силы, что поделился со мной мой друг и только.

- Скромность украшает чародея - воскликнул артист и кинулся пожимать мне руку.

Я позволил ему вдоволь натрясти мою конечность, а затем аккуратно отстранился.

- Господа! - Произнес я громко и внятно, я уже почти все понял - я очень рад с вами познакомиться, правда, рад. Но если разговор сейчас пойдет о мире, который лежит за чертой нашей реальности, или как там это называется, то ничем помочь не могу. Я уже говорил сегодня - леший мне не слуга, а друг. И мир принадлежит ему и только ему. И я, не властен, распоряжаться тем, чего у меня нет. Обсуждение этой темы считаю бессмысленным. На другие интересующие вас вопросы отвечу, если смогу, с готовностью.

Я широко улыбнулся, правильнее было бы сказать, натянул на себя эту улыбку. После этих слов лицо артиста скисло, лучезарная улыбка погасла, и он тяжело опустился на стул. Невозмутимым остался только бес. Женщина же протянула мне свою пухлую ручку и неожиданно для меня подмигнула - молодец Николя. Уделал так уделал - так же неожиданно выдала она - Говорила я этим олухам... Облом вам тут будет...

Я, легонько пожал ее мягкую ладонь и развел руками - ну, чем богаты...

После этого троица ради приличия сделала по паре глотков остывшего кофе и скромно попрощавшись, удалилась.

Когда за ними захлопнулась дверь, волчица Юлька зло рассмеялась. - Твари - выругалась она, резко оборвав смех.

Я смотрел на нее и не верил своим глазам. Такая девушка и столько злобы, неприязни...

- Юль ты чего - потянула ее за руку Люба. Её растерянный взгляд тонул в пучине непонимания.

Я и сам не все понимал, но догадывался, что в мире, куда я окунулся, получив толику силы, не все построено на добре.

Тем временем Юлька взяла себя в руки и опять превратилась в улыбчивую девушку. Добавить доброй, теперь уже, не поворачивался язык.

- Юля - попросил я - расскажи, объясни мне и Любе что за мир этот магический, я ведь тоже еще не все толком понял, скорее совсем не понял.

- Хорошо - легко согласилась она - только, может сначала, вы меня чаем напоите?

10

- Люб, ты знаешь, что твой муж маг, ну или волшебник, чародей - Вертя в руках чашку свежезаваренного чая - начала волчица.

Жена смотрела на нее широко раскрытыми глазами.

- Да-да и не делай такие глаза. Вот я, например, тоже не совсем человек, я оборотень, волчица. И у тебя есть сила, не много, но есть. Она тебе передалась от Николая через сына. Как-нибудь я тебе расскажу об этом подробнее и научу ею пользоваться. Так что тебя тоже можно смело назвать ведьмой. Впрочем все мы, женщины, немного ведьмы... Так ведь??

Юлька погладила ее по руке, успокаивая. Сейчас от соседки снизу, исходила реальная осязаемая сила. Я невольно поглядел в окно, пытаясь разглядеть луну. Заметив мое движение, она улыбнулась - До полной луны еще несколько дней, но ты прав сила уже прибывает.

- Так вот, волшебник и твой сын, и будущие дети твоего сына, но настоящую силу они обретут, только тогда, когда Николай решит, что пришла пора, и только он, пока жив, потом это будет решать твой сын и так далее...

За тихими разговорами, вопросами и ответами пролетела ночь. В окно заглянул чистый морозный весенний рассвет, раскрасив светло-синими тонами стекло совсем не волшебного, германского, как гласила реклама, стеклопакета. И, что самое интересное, после насыщенного событиями предыдущего дня я не чувствовал усталости. Сила давала мне невероятную выносливость. Я знаю, что могу обходится без сна и пищи, сколько? Пока, не проверял, но, наверное, очень долго. А вот вторая моя половинка, все чаще и чаще терла слипающиеся глаза, привалившись к моему плечу. И это не смотря на очень интересный рассказ о мире, в котором нам теперь предстоит жить. В общем, конечно, чего-то такого я и ожидал. Этот мир не очень отличается от мира людей. Только здесь все намного циничнее, злее и... Проще. Нет никакой борьбы добра и зла, света и тьмы. Каждый отвоевывает себе место под солнцем как умеет. Против сильного мага, выступают объединяясь, более слабые, потом и на них находится сила. Единственное ограничение, удерживающее от магического беспредела, это не вступать в конфликт с людьми. По возможности не делать им большого вреда и тем более не истреблять. И соблюдать секретность. Нарушение этих ограничений грозит изгнанием и лишением силы. Что и произошло с моим лесовичком. Но я думаю, он не очень страдает от этого. Но самое главное, о чем предупредила меня Юля, это нужно уничтожить зеркало отшельника. Пока оно существует, мне и моей семье грозит серьезная опасность. Сейчас рядом всегда будут по очереди дежурить волчицы. Они очень обязаны лешему. Три года назад- рассказывала Юля - эта троица, что была сегодня, задалась целью уничтожить белых волчиц, чтобы прибрать к рукам их силу. И уничтожить они решили руками людей. Своих-то сил против семи оборотней у них не хватило, да и не хватит ни когда. Сами по себе они слабы, а объединиться не могут, слишком жадны, трусливы и расчетливы. А вдруг кому, чего больше отвалится. И они организовали охотничий тур. Якобы в окрестных лесах развелось слишком много волков. В ту ночь погибла Елена, вожак нашей стаи. На всю эту свору охотников нашей магии не хватало. Она до утра водила за собой охотников, прикрывая нас. В стае было четверо щенят, я, Светка, Гуля и Фатима. Мы совсем недавно вышли на подлунную тропу. Только учились силой пользоваться. Нас охраняли Люда и Алена. Но Елену все же, загнали и застрелили, потом вышли на нас. Чудом избежала смерти Гуля, ты видел шрам на ее лице. И тогда на помощь нам пришел леший. Он там такое устроил... Охотники бежали, побросав со страху ружья и автомобили. Их потом с вертолетов разыскивали. В газетах позже писали - аномальная зона, ожившие деревья, обезумевшие птицы и звери... Он. Леший потрепал тогда и эту троицу. Спеленал и сход собрал. Их на сходе силы лишили, на время, но не изгнали. Ведь секретность не была нарушена. А, что до того, что погибла волчица, то никому до этого нет дела. Вроде каждый день кто-нибудь гибнет. Тем более, лично из этой троицы ее никто не убивал...

Не успел я закрыть глаза, натянув до подбородка одеяло, как вновь затренькал звонок входной двери. Кряхтя и чертыхаясь, сунул ноги в тапки и поплелся открывать. На пороге стояла смущенная Света.

- Извините Николай, можно я у вас посижу. На улице холодно, а в подъезде... Сами понимаете... Я тихонечко, совсем не буду вам мешать.

Блин, совсем вылетело из головы, что пока мне и моей семье грозит опасность, рядом постоянно будет находится кто-нибудь из волчиц. Надо, что-то с этим делать...

- Проходи - буркнул я - на кухню, там чай, кофе... Сама разберешься.

И юркнул в комнату, плотно прикрыв за собою дверь, под теплый Любин бок.

- Кто там? - сонно прошептала жена.

- Свои, свои, спи...

- Мама, что ли?

- Нет, не мама... Все в порядке... Спи....

Но сон с меня слетел, как и не было. Свербела одна беспокойная мысль - зеркало отшельника - раз смог леший, значит, сможет и кто-нибудь другой. Леший силен, но мало ли на свете сильных магов... И пока оно существует покоя в этом мире не будет. О нём знают, его будут искать, пока не найдут. А найдут, что тогда будет..? Не знаю. Но ничего хорошего, я так понимаю...

Я не стал развивать эту тему, решил посоветоваться с лешим. Сосредоточился, мысленно громко крикнул, назвав его по имени.

.................................................

- Коля..? - Как из под воды всплыл еле слышный голос. Показалось он плакал. - Что случилось Никандр, ты плачешь? - О-о - только и донеслось в ответ.

- Никандр, леший ответь, что случилось..?)

...................................................

Я не на шутку забеспокоился и нервно резко подскочил с дивана.

........................................................

- Помоги, Коля-а-а... Косорылая моя та-а-ет...

- Как, скажи как? - вскричал я в голос - И возьми себя в руки, не вой.

.......................................................

В голове воцарилось молчание, а связь и вовсе оборвалась. Я в панике забегал по комнате, лихорадочно натягивая штаны. В приоткрытую дверь робко просунулась светлая головка Светы.

- Что-то случилось ? - Тихо спросила она.

Я вытолкал ее на кухню и в двух словах обрисовал ситуацию.

- Не суетись - бросила она и отошла к окну, водя пальцем по сенсору мобильного телефона.

Через десять минут в тесной сталинской двушке собрались все шесть волчиц. Лица сосредоточены и хмуры.

- Машина твоя далеко? - спросила Людмила.

- Нет, рядом, во дворе...

( Вчера поленился в гараж поставить, как знал...)

- Поехали к священной березе, быстро... Света, ты остаешься...

- Но...

- Никаких, но. Я сказала.

Не успел я притормозить на летней стоянке у водохранилища, как волчицы выскочили из машины и со всех ног бросились вглубь лесополосы. Я, в торопях, мигнул сигналкой и кинулся за ними. Сердце бухало как разбухший колокол. Откуда ни возьмись, навалилось чувство неизбежности и давящего страха. Я замедлил бег... Волчицы, казалось и не заметили этого и неслись дальше, с нечеловеческой скоростью, уже мелькая среди деревьев. Усилием воли, пытался задавить в себе это щемящее чувство, но получалось плохо, и тогда я разозлился на самого себя, как учил леший ( лучшее средство против вех человеческих эмоций, это злость). Стало легче и я, закусив губу от досады и минутной слабости, бросился догонять волчиц. На поляне когда я подбежал, уже шла настоящая война. Сгустки магической плазмы летели со всех сторон, взрываясь и шипя. Запах горелой мокрой прошлогодней листвы смешивался с кислым запахом грозового азона. Треск полыхнувших ярким пламенем березок, сменялся шипением летящих комков энергии. Я растерялся, не понимая, что происходит. В это время на меня налетела Юлька, мелькнул обгоревший капюшон ее куртки и я покатился по земле, прикрываемый ее телом. Меня запихнули за старый обгоревший пень и кто-то сбоку прохрипел - не высовывайся... Совсем близко взорвался, зарывшись в грязную лужицу очередной снаряд и меня обдало жаром вмиг испарившейся воды.

- Коля поставь защитные щиты вокруг поляны, а внутрь поглощающие, у нас не хватает силы - раздался крик откуда-то справа, судя по голосу и властности, Людмилы.

Я машинально, подчиняясь приказу, вскинул руки, сделав энергетический посыл. Напрягся, разделяя щиты, такое я делал первый раз и не представлял как у меня получиться, ставить их по отдельности получалось но вот одновременно... И сразу поляна раскрасилась всеми цветами радуги, это выставленные мною щиты поглощали выпущенные с обеих сторон сгустки магии.

- Держи их, не убирай, сколько сможешь - скомандовал тот же голос.

Я кивнул головой, так как ответить не мог, губы замкнула сводящая судорога от неимоверной концентрации.

Я опять потерял чувство времени, начала кружиться голова...

- Всё! Всё Коля!! - Кто-то прокричал в самое ухо и чувствительно приложился по плечу.

Я медленно опускал онемевшие руки, приходя в себя.

- Ну, ты даешь - восхитился рядом чей-то тонкий голосок - столько времени держать щиты, да еще и поглотить уйму магической энергии...

Я поднял затуманенные глаза. Передо мной маячили какие-то силуэты. Встряхнулся. Взгляд прояснился.

Девчонки стояли полукругом, внимательно разглядывая меня. Мышцы лица не слушались, поэтому в ответ я только невнятно что-то промычал, даже сам не понял.

Провел дрожащей рукой по лицу, разминая затекшие щеки... Наконец дар речи вернулся. Тяжело ворочая языком, спросил - Что тут произошло?

- А вот полюбуйся...

Волчицы разошлись в стороны и, перед моими глазами предстала выгоревшая почерневшая поляна, посреди которой лежал тот самый франт - артист со скрученными за спиной, его же ремнем, руками, что вчера вечером наведывался ко мне в дом... Он, судя по всему, был без сознания.

- Он один? - спросил я.

- Не, те слиняли... А, этот... Пришлось приложиться - Гуля потрясла сучковатой палкой, которую вертела в руках.

- Он ведь наполовину человек - объяснила Люда, высвобождаясь из обуглившейся и спекшейся местами куртки - как и мы. Бес вообще - магическое существо, убить его нереально, а ведьма, хоть и человек, но чутье у нее, не хуже нашего, так что сбежала раньше всех, как только ты щиты поставил.

- Они тут обряд проводили - подошла ко мне Алена и провела по лицу носовым платком, стирая грязь и копоть - не больно? Я отрицательно покрутил головой. - Кикимору вызывали, она же не проходила обряд слияния, да? Я кивнул. - Вот поэтому и вызывали, она же там с лешим только за счет его силы держится. Кикимора, тоже магическое существо, поэтому вся ее энергия здесь, вот они и решили ее вернуть.

- Да-а - протянул я - леший от нее ничего не скрывал - все дело в зеркале?

- Может быть, вот очнется, и спросим - проговорила Гуля, любовно поглаживая палку.

11

Я сосредоточился, вызывая лешего.

......................................................

- Коля! Коля! - заскрипело в голове тот час же - Спасибо Коля, косорылой уже лучше.

.......................................................

Я мысленно послал ему картинку последних событий.

........................................................

- О-о, я старый дурак, совсем не подумал об этом. А зеркало...

- Стоп Никандр - вскрикнул я - не говори... Лучше сам все сделай...

- Как же я сам-то, как брошу тут все, а как не вернусь, тьфу, тьфу, тьфу, пропадет же моя косорылая тут.

- Давай я там побуду, нет, мы там, ну я с женой и сыном и девчонки-волчицы, ведь это они спасли кикимору.

.........................................................

В ответ, что-то заскрипело и заворочалось в голове - я так думаю - это он мозгами шевелил.

........................................................

- Я согласен и косорылая тоже, кстати, она просит тебя провести обряд слияния... - Я подумаю - лениво отозвался я.

..........................................................

Ну, что - спросили сразу все девчонки, как только я открыл глаза.

- Леший приглашает нас всех в гости... А здесь сам все разрулит.

Волчицы загомонили сразу все и враз. Я устало облокотился о почерневшую кору какого-то жиденького деревца.

Время на долгие сборы не было, поэтому уже к вечеру мы собрались у священной березы. Нас провожала Алена. Как оказалось, она не могла оставить здесь дочку и мужа. Муж обычный человек. Правила секретности есть правила. Обещала только на время исчезнуть из города, естественно вместе с семьей. Она же отгонит мою видавшую виды машинку, в которую, уже не в первый раз вместилось, сначала семь, а потом девять человек, под окна тестю. Ему я позвонил и предупредил, что ненадолго уедим, отдохнем по горящей путевке. А с артистом девчонки поступили гуманно, отпустили. Правда, с помощью моей силы, лишили дара речи, запечатав рот своей магической печатью, сломать которую под силу только очень сильному оборотню. А таких, по их словам, сейчас в обитаемом мире почти нет. А если и найдется, то будет он с ним возится..?

Леший перенес меня последним, сначала исчезли, по очереди, девчонки-волчицы, потом Люба с сыном, а потом уж... Я прижался щекой к жесткой коре священной березы, прикрыл глаза... И вот уже стою у самой кромки воды, на берегу и полной грудью вдыхаю напоенный ароматами свежести реки и поздней, наступившей уже здесь, осени. Огромное раскинувшееся надо мной небо сплошь покрыто сероватой рябью низких облаков, сквозь которые, мутным, размытым, ржавым пятном просвечивает местное солнце. Будет дождь - пронеслось в голове. А я и не подумал, что здесь может быть осень и где мы с ребенком... И тут кто-то довольно увесистый и жесткий кинулся мне на грудь. По щеке царапнули спутанные волосы, пахнуло медом и орехами. В ухо сдавленно со всхлипом прошептали - Ко-оля- Я сделав невольный шаг назад и, прямо перед собой увидел горящие радостью глаза лешего. - Никандр.. - Прошептал я и тоже крепко сжал в объятьях своего сказочного друга. С полминуты мы простояли, тиская друг друга. Затем я аккуратно опустил его на землю и почти лишился дара речи, разглядывая бывшего лесовичка. Он был никак ни меньше метра ростом и одет в старинный темно красный с позолотой кафтан. На ногах играли глянцем новенькие изящные черные сапоги. Только на голове остался его старый изодранный и мятый колпак, из-под которого, как и раньше торчала в разные стороны с роду не чёсаная шевелюра.

- Ну, ты даёшь... Тебя и не узнать.. - Наконец выдавил я из себя.

- Так... Это... Не я это... Она вон...

Он показал взглядом на полную, средних лет женщину, скромно стоящую чуть поодаль и теребившую кисточки расписного праздничного платка накинутого поверх алого русского сарафана. Таким же глянцем, как и у Никадра, только ярко красного цвета, играли расшитые замысловатыми узорами, не высокие сапожки. Она плавно подошла и протянула свои пухлые ладошки, я, вежливо склонив голову, тихонечко их пожал. И тут заметил в ее глазах адский промелькнувший огонёк ... Но было поздно... Она жадно впилась в мои губы... Это произошло в одно мгновение. Я даже не успел отстраниться.

- Но, но - послышался грозный окрик лешего.

Она томно оторвалась от меня и, хохотнув, бросила игривый взгляд на Никандра.

- А-а... - Махнул рукой леший - Что с неё возьмёшь... Кикимора, она и есть кикимора. Ну, ладно, пошли что ли?

Только сейчас я заметил окруживших нас, удивленных, жену и девочек-волчиц.

- Ну-у, блин... А мы и не верили до конца, что такое бывает после слияния, ты и вправду для него не хозяин... - Проговорила вполголоса Людмила, обращаясь и ко мне и ко всем сразу.

- Это почему..? - сорвалось у меня с языка.

- По закону леший должен бы преклонить колено и назвать тебя хозяином - выпалила Юлька - а тут...

Леший, пряча хитрый взгляд, только многозначительно хмыкнул. Я пожал плечами, и процессия во главе с лешим двинулась по уже знакомой мне тропинке в сторону нашей с ним землянки на краю леса. Я нес хныкающего сына, сбоку прижавшись ко мне и крепко держа под руку, шла жена. Сзади, растянулись в цепочку примолкшие волчицы.

......................................................................

- Коль, ты не подумай, что я только для них, ну для девок, такую спектаклю разыграл, я, правда, очень рад тебя видеть. Мы ведь друзья? - пронеслось у меня в голове.

- Ты прочитал мои мысли?

- Нет, ты же знаешь, это недоступно, я уловил твое настроение, после тех слов... Ну, ты понял...

- Я тоже рад... И ты мой друг.

......................................................................................

Впереди нас ждал еще больший сюрприз. Даже не сюрприз, а сюрпризище, граничащий с неподдельным - 'О-Ох!'.

На месте землянки стоял настоящий современный коттедж, новый и красивый, с башенками и какими-то невообразимыми пристройками. Вся наша процессия остановилась и застыла с широко раскрытыми глазами и отвалившимися челюстями.

Леший важно взошел на высокое крыльцо, борода его мелко тряслась от удовольствия и распиравшей гордости. Он, по хозяйски, развел руки, картинно поклонился и хрипло проскрипел - прошу! В следующую секунду не выдержал и заливисто зашелся в смехе. Но тут его одернула кикимора и леший, мгновенно, смолк, приняв, как мог, солидный вид.

Жена и девчонки восторженно, в сопровождении кикиморы, обследовали дом. А мы с Никандром... Он утащил меня в огромное помещение с длинным деревянным столом посредине и множеством разнокалиберных стульев и кресел, в беспорядке расставленных тут и там. Жарко гудел огромный камин.

- Что это? Откуда это? Как..? - Вопросы сыпались из меня и сливались в один большой вопросительно-восклицательный знак.

Леший с довольным видом, и все же, с трудом сохраняя солидность, влез в высокое вместительное кресло с ногами. Хлопнул в ладоши... Покрутил головой в недоумении... Ничего не произошло. Хлопнул еще раз, тишина. Еще раз и опять ничего. Он беспорядочно захлопал, прямо как в театре. На этот раз у меня в голове грозно и хрипло отозвалось.

...............................................................................

- по голове себе постучи, пень старый. Сам подай хозяину, руки не отвалятся.

.................................................................................

Борода лешего вытянулась, глаза округлились в неподвижности. - Тты ттоже этто слышал а-а? - Дрожащим и убитым голосом тихо пробормотал он.

Я кивнул и... Меня душил смех, из глаз брызнули слезы. И я взорвался. Отсмеявшись и утерев глаза, подошел к своему мистическому и подавленному другу. Протянул руку - не обижайся дружище, ни на меня, ни на кикимору свою, она хоть и кикимора, но все же женщина, а сними... У-У...

Никандр кряхтя и пряча глаза, полез с кресла.

- Погоди - остановил я его и сам, пододвинув, подвернувшийся под руку стул, сел напротив - рассказывай...

- А чо рассказывать-то?

В его голосе все еще присутствовали дрожащие нотки обиды.

- Ты себя видел? Ты же теперь не лесовик и не просто леший, а ЛЕШИЙ, с самых больших букв.

- Так... Это... Я ж того... У меня ж теперь..

И тут моего Никандра прорвало... Глаза радостно запылали. Борода стала еще больше и пушистей. Он бегал вокруг стола, соскочив с кресла, размахивал руками и восторженно рассказывал, как освоил дальние леса, как присоединил восточные степи до самых гор, что в ближайшее время, как только наведет порядок в ледяных пустынях севера, переберется на запад, по ту сторону великой реки. Вот только помощников нет. Одному тяжело за всем приглядывать. ( направления, конечно, мысленно я сам определил)

- Может, ты чего присоветуешь ? - Закончил он, вновь впрыгнув в кресло.

Я пожал плечами, промолчал, не зная, что ответить. Он воспринял это по-своему. Поэтому просительным голосом произнес - может я младших своих, кого, позову, у меня же их еще с десяток наберется. По паркам, да лесополосам ютятся. А-а?

Я протянул руку, положил ему на плечо и успокаивающе произнес - послушай Никандр, это твой лес, твой дом... Так?

- Ну-у...

- Не ну-у, а твой, так и делай, что считаешь нужным. Только... Только сливаться я больше не буду. Мне и одного раза хватило...

- И не надо, не надо... А то будут тут... А в лесу должен быть один хозяин. И силы у меня теперь ... На всех хватит... - Скороговоркой выпалил он и чуть, на миг, сникнув добавил - вот только, косорылая-то моя как, а? Обещался я ей...

- Ладно, разберемся... Потом...

И перевел разговор на другую тему.

- А это - я обвел руками красиво отделанные самыми дорогими материалами стены - откуда!?

- А-а... - хихикнул леший и махнул рукой. Интригующе замолчал.

Я ждал, с улыбкой поглядывая на моего лесного друга. И он не выдержал, опять прямо весь засветился, заливисто рассмеялся и, склонив голову к самому моему уху, прошептал - про камень бел-горюч слышал..?

- Ну, да, было что-то такое в сказках - неопределенно проговорил я.

- В ска-а-азках - передразнил меня леший - это великий Алатырь-камень и сотворен он был верховным богом Радом и находится он на море океяне, на острове буяне, а его шесть осколков разбросаны по всему миру. И вот один из осколков лежит в Алтайских заповедных лесах на берегу священного озера. А лешим в тех местах мой родственник, старый и мудрый... Называть имени не буду, не моя это тайна. Так вот. Построил какой-то чудак-человек на берегу том свой дом. Прямо над Алатырь-камнем. Леший, конечно, был очень не доволен, прямо извелся весь и нас всех извел своим, что делать, что делать..? Вот вернется великий Сварог и спросит - А вы куда смотрели??? И... Ну я и предложил ему... А давай дом этот ко мне сюда перенесем... Сговорились... Не за просто так, конечно... Я зеркало ему обещал... По рукам ударили... И вот!

Леший мой, вальяжно и торжествующе, развалился на своем ложе.

- Зеркало... - встрепенулся я - ты обещал зеркало..?

- Ну, обещал - снова довольно хихикнул он - только я не уточнил какое. Мало ли на свете старинных зеркал.

- А когда он поймет, что ты обманул его, что тогда? - Заволновался я.

- А чо, он мне здеся сделает? - Самодовольно промурлыкал 'старик'.

- А нам..? А мы..? - Я вскочил и навис над ним, слова от волнения путались -... А ты, ты о нас подумал..?

Резко выпрямившись, я, оттолкнув свой стул, и сверху вниз поглядел на, вдруг, съёжившегося и опешившего, лешего. Грубые слова готовы были слететь с губ, но сдержался, сомкнув губы, промолчал. Отвернулся к потрескивающему камину.

Стоял и отрешенно смотрел на дымные язычки пламени, а леший, кряхтя, возился в своём высоком кресле.

- Коль - наконец донеслось до меня - а чо ж теперь делать-то, а..?

Я медленно повернулся и жестко проговорил - надо уничтожить зеркало, и чем быстрее, тем лучше, а с родственником своим... Не знаю... Думай.

Леший ещё громче закряхтел, что-то меж тем бормоча себе под нос.

- Да, пойми ты лесная твоя голова, из-за этого зеркала вся ваша магическая братия на нас ополчится, если уже не ополчилась. Нашу-то связь с тобой не скроешь. Её за километр видно - говорил я, шагая в его сторону - этот чистый незапятнанный разумом мир привлекает не только магов и сущностей около магии, но и всяких проходимцев, и пока зеркало существует, житья, ни мне, ни тебе не будет. И уничтожить его надо так, чтобы весь магический мир об этом узнал. Хотя...

12

Я осекся и встал столбом посреди комнаты, вдруг понимая, что и после уничтожения зеркала покоя нам в том мире, в мире людей не будет, но и остаться здесь тоже никак нельзя. Да, и в любом случае, там мы или здесь, у всех у нас есть родные, близкие, друзья. На нас будут давить как напрямую, так и через них. Выбор средств огромен. И неизвестно, чем всё может закончится. Я молчал. Выхода, казалось, не было... Тупик. Сел на первый попавшийся стул и отрешенно уставился в пространство. Не обратив внимания, на то, что мы уже не одни.

- Ко-оль - вновь позвал меня дрожащим голосом леший - ты чего, а?

Я встряхнулся и повернул голову. - Понимаешь Никандр... - Медленно начал я, озвучивая свои мысли...

- Ну, здесь ты не прав Николай - Услышал я звонкий голос, отразившийся от всех углов просторного помещения, и вздрогнул от неожиданности. Подскочил, проглотив последние слова. Я почти закончил излагать свои мысли лешему. У дверей стояли, столпившись, все пять волчиц. - Конечно, такой вариант, исключать тоже нельзя, но - продолжала меж тем Людмила - но не каждый, далеко не каждый маг и около магическая сущность, как ты выразился, не станет проходить обряд слияния и становиться рабом, только ради того, чтобы попасть сюда, в общем-то, неизвестно куда и неизвестно зачем... Из чистого любопытства, как мы, может быть, но таких единицы. А секрет вашего обряда вы не раскроете никогда. Так ведь, а леший?

Она хитро улыбнулась. Леший только довольно крякнул и заискивающе посмотрел на меня.

- А зеркало, по сути, кусок железа, его можно уничтожить, а можно просто снять с него магический налет и поставить в качестве раритетной безделушки, где-нибудь в углу. Нашему лешему это ничего не стоит, с его-то силой.

Я, облегченно выдохнул и, встряхнув головой, проговорил - как все просто, а я-то накрутил себя - и вымученно улыбнулся.

- Ну-у, не все так просто, но решаемо. А знаете, мне здесь нравиться. Воздух, тишина. Я оторвусь здесь с недельку, если разрешите, отосплюсь и нагуляюсь. Но жить, здесь в глуши, постоянно, нет уж, извините.

Девчонки, соглашаясь со своим вожаком, шумно загалдели.

Леший исчез в тот же вечер. И мы два дня блаженствовали в тишине и комфорте. Без хозяина, но под пристальным присмотром хозяйки. В относительном комфорте, надо сказать. Я имею в виду элементарную санитарию. Не журчала вода в кранах, ей там просто неоткуда было взяться. Поэтому срочно пришлось соображать, что-то типа деревенского умывальника и дважды в день заполнять все имеющиеся в доме емкости речной водой. В, почти, полностью женском коллективе, не считая, конечно же, меня и сына, этот востребованный продукт жизнедеятельности исчезал с катастрофической быстротой. Ну, для этого дела я задействовал свои скромные познания в магическом исскустве. И надо признаться, без лишней скромности, получилось не плохо. Как в сказке про Емелю не вышло, конечно, но что-то похожее я все таки, с потом и кровью, изобразил. Два больших банных деревянных ведра, отыскавшихся в соответствующем пристрое, с пластиком вообще ничего не получилось, довольно ходко ползли по тропинке от реки, оставляя не глубокую борозду. Вот только этот процесс приходилось постоянно контролировать. Ведра норовили или перевернуться, или зарыться. Поэтому дважды в день мне приходилось 'прогуливаться' от реки до дома и от дома до реки и снова до реки, и снова до дома...

И, соответсвенно, не работали туалеты. Но с этой проблемой разобралась кикимора. Как ей это удалось было для меня загадкой. Но туалеты после наших посещений оставались стерильно чистыми.

Отсутствие электричества не доставило особых неудобств. Светлячки, раскиданные мною по всему дому и двору, у волчиц здесь, почему-то не хватало магии даже на это, худо-бедно, но давали достаточно света, что бы, ни пронести ложку мимо рта. Кстати насчет ложки, запасливым был старый хозяин коттеджа. В шкафах пиршественной залы, как обозвали просторное помещение кухни, девчонки-волчицы нашлось большое количество разнообразных консервов и круп. Ну и леший нам оставил огромный туес с орехами и медом. Приготовлением пищи взяла на себя женская часть нашей 'экспедиции'. Но надо заметить без особого энтузиазма. Все же на следующее утро я отыскал генераторную с новеньким аппаратом, но, увы, пустыми баками. Так что пришлось обходиться моими светлячками и живым огнем каминов и в печи.

На третий день, отсутствие лешего вызвало сначала легкое беспокойство, но ближе к вечеру переросло во вполне осязаемую тревогу. Кстати, то же самое чувствовала и кикимора. Несколько раз она подходила ко мне и просила связаться с ним. Я честно пытался сделать это, но все напрасно, леший на призывы не отвечал. В конце концов, когда все разошлись, после сытной трапезы, по своим комнатам, а их здесь было более чем достаточно. Приготовленной, к слову сказать, моей женой, я имею в виду ужин. И остались только мы с Любой, кикимора попросила провести обряд слияния, нет ни попросила, потребовала. После чего отправить ее на помощь лешему. Я растерялся от такого напора, не зная, что предпринять. И отвечал от этого невпопад и довольно грубо. Заинтересованная нашим далеко не дружелюбным диалогом жена подошла ближе, отложив свои мокрые тарелки и, внимательно слушала нас. - Может, я могу помочь - вставила она свое слово в нашу перепалку.

Кикимора перевела на нее свой презрительный взгляд и зло зашипела. Я загородил Любу спиной и так же зло, сквозь зубы, процедил - Еще раз, шикнешь на мою жену, и я посажу тебя в кокон...

- Постой Коля - жена обошла меня и прикоснулась рукой к плечу кикиморы - я правда хочу помочь, только, вот, не знаю как?

Кикимора пронзительно взглянула на мою половину, но тут же, опустила глаза и устало прошептала - если хочешь помочь, прими обряд слияния.

- Ну-у, я согласна, только, что это такое?

Взгляд кикиморы просветлел, она что-то выкрикнула и в тот же миг её скрутила ужасная судорога. Через секунду мне на руки упала Люба и забилась в диком лихорадочном припадке.

Я ошеломленно глядел на двух корчившихся женщин. Одна, принявшая свой истинный облик, маленькая зеленая, безобразная, страшная в своем мистическом естестве, на полу, а другая у меня на руках. Я не успел ни помешать, ни объяснить жене, не успел ни чего. Кикимора опередила меня. Здесь, надо признать, она меня обставила. Она, это сказочное существо, прекрасно понимала, что через мою жену может из меня в будущем буквально веревки вить. Хотя, впрочем, как себя поведет моя вторая половина. Но, тем не менее, изменить я уже ничего не мог.

Первой в себя пришла кикимора. Она отрешенно поглядела на меня и со стенаниями переползла ближе к пылающему камину, свернулась калачиком и затихла. Все еще сотрясаемую мелкими судорогами жену я унес в нашу с ней комнату и не отходил от постели до самого утра.

Хмурое осеннее утро, стал накрапывать мелкий противный дождик, не принесло облегчения. Тревожный ком в груди разросся, предвещая тихую панику. Уж и сам был готов отправиться на землю, но не знал как. И решил посоветоваться с Людмилой. Девчонки, узнав, что Люба заболела, об истинной причине я умолчал, вежливо вытеснили меня из комнаты и деятельно принялись воплощать в жизнь свои медицинские познания. Заботу о нашем сыне они навязчиво тоже взяли на себя.

В кухонной зале я кратко изложил события вчерашнего вечера Людмиле. Она изумленно смотрела на меня и молчала.

-... Вот такие страсти кипят при нашем 'мадридском' дворе - закончил я.

- Да, уж, страсти, это точно... - Растягивая слова, тихо и задумчиво произнесла волчица - Три дня... И связаться с ним не можешь...

Она опустилась на резной табурет и, не мигая, устремила взгляд в черноту пустого камина. Несколько минут ее молчания растянулись для меня в часы. Я нетерпеливо ждал. Чего ждал? Не знаю. Но наверно ответов, на невысказанные мною вопросы.

- Коля - все также еле слышно, тщательно подбирая слова, начала Людмила - насколько я понимаю в магии, такое может быть в нескольких случаях. Это если лешего лишили силы, но такого в вашем случае просто быть не может. Такой силы как у вас с лешим нет почти ни у кого, во всяком случае, я не слышала. Еще... Если маг заперт в коконе. Но это тоже не подходит. Он сам с десяток не слабых магов может опутать паутиной, да еще всех разом. Потом, если он угодил в нижний мир, ну это мир бесов чертей и тому подобное. Но туда ему просто нет хода, он порождение среднего мира, мира людей. Также как и в верхний мир ему закрыт. Вот если только... Очень сильный магический артефакт. В тысячи раз сильнее нашей березы...

- Да, да - вскричал я, услышав о магическом артефакте - Алатырь - камень.

- Алатырь-камень..? - подняла глаза на меня волчица - Но это легенда...

- Леший говорил - зачастил я - Что дом этот они со своим родственником перенесли сюда, чтобы освободить тот самый камень.

- Ну, если так - Людмила улыбнулась - тогда более менее все складывается, загулял наш лесовичок.

- И что мне, нам, теперь делать..?

- Ну, я думаю надо отправить кикимору на землю. Она ему там мозги вправит.

- Но я не знаю, как это сделать, леший не учил этому.

- Я тоже не знаю, но кикимора-то точно знает, тем более, что обряд проведен и ей нечего бояться. Силы ее не смогут лишить, а уничтожить, тем более, она же магическое существо, да еще связана с человеком. Не думаю, что кто-то на это решиться.

Я, мысленно позвал 'Косорылую'. Но она не ответила. Я сделал это еще раз, и еще раз, но в ответ было только молчание.

- Ладно - проговорил я - обращаясь сам к себе - пойдем другим путем.

Мы поднялись на второй этаж в нашу с женой и сыном комнату. Любе было уже на много лучше. Она, прикрыв глаза тихо, что-то напевала и слегка раскачиваясь, кормила сына грудью. Девчонок не было. Еще на лестнице я попросил Людмилу объяснить жене, что с ней произошло и кто она теперь. Присев у окна глядел на хмурый день за окном, пока волчица неторопливо и ласково рассказывала ей о вчерашнем магическом действе и, о ее теперешнем статусе, статусе настоящей ведьмы.

- И, что я теперь должна делать ? - Подняла влажные глаза Люба.

- А, ни чего. Живи, учись волшебству и наслаждайся - отвечала Людмила.

- Вызови кикимору - вклинился я в их не торопливый разговор - сюда, сейчас, вызови.

- Как?

- Подумай громко, назови по имени.

- Попробую...

Через полминуты, в обличье прежней хозяйки дома, кикимора предстала пред наши очи.

- Звала госпожа - обратилась она к Любе, целиком и полностью игнорируя нас с волчицей.

- Да, мы хотели тебя видеть - за всех ответил я. Но кикимора не повела и глазом.

Я, не обратив на это внимания, продолжил - Ты хотела пойти на выручку лешему, мы все не против.

Она встрепенулась, зло обожгла нас взглядом, на душе стало не уютно.

- Вы же знаете, у меня нет столько силы чтобы... - проскрипела она.

Я поежился как от озноба - Я дам тебе силу, столько сколько надо.

Она оглядела нас, уже не так колюче и злобно.

- Да, да - после минутного молчания и изобразив на лице подобие улыбки, проворчала она - я готова, прямо сейчас. Только надо выйти к реке. Там, мой лешик окно натворил.

Последние ее слова прозвучали почти ласково. А слово лешик так просто до слез умильно.

13

Мы снова стояли у кромки воды, мелкие снежинки, кружась и сталкиваясь в порывах легкого ветерка, робко садились на наши лица. Кикимора держала меня за руку и, закрыв глаза, жадно качала из меня магическую силу. Я чувствовал как внутри меня растет пустота, как слабеют ноги и путаются мысли... А потом, потом кажется я потерял сознание. Потому - что открыв глаза, я увидел только серое небо в белых крошечных точках снежинок и слышал плеск близкой реки. Я покрутил головой, кикиморы рядом не было. А по тропинке неслись со всех ног ко мне девчонки - волчицы.

Весь остаток дня я провалялся как в бреду. Мозг рисовал мне картинки одна страшнее другой, и от этого сердце заходилось в бешеной пляске и, пот стекал по груди и спине, вызывая озноб. Жена и волчицы не отходили от меня ни на шаг. Но все же, к полуночи стало полегче и, я, превозмогая слабость, даже сполз с кровати, так скажем по своим, чисто физиологическим делам. А на утро так вообще почувствовал себя почти огурцом. С улыбкой и снисхождением наблюдая, со своего больничного ложа за обучением своей жены первым магическим премудростям. Девчонки хохотом и восклицаниями сопровождали неловкие попытки моей половины зажечь светлячка. Я чувствовал, что сила ко мне возвращается, заполняя образовавшуюся не вдруг пустоту. И от этого на душе было радостно и спокойно. Жалко было, честное слово, потерять тот дар, что достался мне.

После сытного и обильного полу завтрака - полу обеда. Я, все - таки, заставил себя, несмотря на небольшую слабость во всем теле, сходить на охоту и принес пару уродцев - птичек, благо нашел я их довольно быстро по белым, размазанным по темной, мокрой гальке следам их жизнедеятельности. Так вот, после завтрака - обеда, кстати сотворенного моей женой, в голове раздались жалобные слова - Ко-оль, ты зачем отправи-ил сюда косорылую-ю... Тащи, тащи свою железяку... - слышались скрипучие интонации, где-то рядом. Я перевел взгляд на Любу. Она сидела, раскрыв рот и, непонимающе часто моргала. Я погладил ее по руке и показал на голову - ты слышишь? Не пугайся - прошептал я - это кикимора с лешим общаются. Она облегченно вздохнула - А я уж думала, что того... И покрутила пальцем у виска.

Девчонки, привлеченные нашим загадочным видом, не сводили с нас глаз.

- Леший с кикиморой объявились, ругаются... - выдал я громко.

Волчицы весело загомонили.

Во второй половине дня появились и они сами. Было хорошо видно, как впереди понуро брел мой леший, подгоняемый сзади словесными оплеухами кикиморы.

- Представляете - рассказывала кикимора вечером, после ужина - появилась я прямо у Алатырь - камня, как и задумывала, и, что я вижу? Резвятся эти старые козлы, поназвали кикимор тамошних, русалок - она бросила ненавидящий мимолетный взгляд на моего Никандра, тот аж съёжился весь и виновато швыркнул носом - весь берег мухоморами покусанными завален, где только нашли столько...

Ну, вот и все почти. Писать больше, в общем-то, не о чем. Разве что упомянуть о том, что выпросили девчонки у лешего немного силы, обернулись в настоящих зверей и пропали на целые сутки. Вернулись грязные, шерсть клочками, усталые, но очень довольные. И еще о том, что внутри Любы зародилась новая жизнь. И эта жизнь будет девочка, и не просто девочка, а девочка-ведьма.