Зеркало вод

Предисловие

Роже Гренье. Это имя уже знакомо советскому читателю. Выходили в переводе на русский язык его отдельные новеллы, известен в нашей стране. «Кинороман», получивший во Франции в 1972 году литературную премию «Фемина». Однако с новеллистикой Роже Гренье, представленной широко и многообразно, мы встречаемся впервые. В книгу «Зеркало вод», которая названа так же, как один из последних сборников писателя, вошли новеллы разных лет, позволяющие наиболее полно представить творчество одного из крупных современных прозаиков Франции, автора многочисленных эссе, семи романов и четырех сборников рассказов.

Роже Гренье — лауреат нескольких литературных премий. Кроме уже упоминавшейся премии «Фемина», французское «Общество литераторов» присудило ему в 1971 году «Большую премию» (Гран-при) — за все творчество в совокупности. Сборник новелл «Зеркало вод», вышедший в 1975 году, получил «Большую премию за рассказы», специально учрежденную Французской академией. Учреждение этой премии — один из способов привлечь внимание читателей к жанру новеллы, который, по единодушному мнению критики, переживает во Франции весьма ощутимый кризис в последнее двадцатилетие. Начиная с 1974 года академия Гонкуров учреждает «Гонкуровскую премию за рассказы». И это тоже неслучайно: прежде гонкуровскими лауреатами могли быть только романисты. Комментируя это решение, президент академии Гонкуров Эрве Базен сказал: «Академия стремится вызвать возрождение жанра новеллы, в котором в прошлом проявили себя немало великих мастеров»[1]. Однако кризис этот не кончился. «Новелла — пренебрегаемый жанр… Французы не любят своих новеллистов», — с тревогой констатирует газета «Монд»[2], посвятившая две страницы анализу сборников, которые вышли в 1976 году. Делается немало и других попыток поднять престиж жанра (новеллистике отводятся целые стенды на книжных ярмарках и фестивалях, организуются встречи авторов с читателями и т. п.). В чем же причина спада читательского интереса к новелле? Причины разные, и они нуждаются в обстоятельном анализе. Отметим лишь, что жанр этот вместе со всей французской литературой 60–70-х годов претерпел существенные изменения, связанные с пересмотром и переоценкой исторически сложившихся литературных структур, с поисками новых, нетрадиционных форм. Нередко эти искания приводили к интересным, обогатившим литературу находкам и открытиям, однако были и невосполнимые потери. Как широко признает сейчас критика (и у нас в стране, и за рубежом), произошла определенная дегуманизация значительной части литературы: с отказом от сюжета, образов и характеров исчезают порой беспокойство и боль за судьбу человеческую. Литература в этом случае теряет свое главное качество: она перестает быть «человековедением»; и особенно заметно и обнаженно проявилось оскудение «человеческого элемента» в жанре новеллы, что, несомненно, сказалось на художественном уровне этой литературы. Под видом «новелл» стали публиковать маловразумительные обрывки мыслей — результат формалистических экспериментов, фрагменты психоаналитических опусов фрейдистского толка, где человеческая личность растворяется в ощущениях и импульсах, или же абстрактно-рационалистические усложненные фантастические построения и притчи, стремящиеся доказать бессмысленность и ничтожность человеческого бытия. Большей частью эти новеллы нового типа представляются читателю осколками чего-то недосказанного, незавершенного или намеренно разъятого на части. Такое использование жанра противоречит его законам, размывает его границы и в конечном счете убивает его — новелла утрачивает не только гуманистическое содержание, но и свою способность выражать явления жизни в конденсированном, сжатом виде, теряет характерные для нее качества: упругость, плотность, четкость изображения, — иными словами, перестает быть новеллой. Видимо, этим отчасти объясняется снижение интереса к творчеству писателей-новеллистов.

Вместе с тем следует заметить, что простая реставрация новеллы в ее нетронуто-традиционном виде, предпринимаемая сейчас некоторыми авторами, тоже не имеет особого успеха — все это выглядит архаизмом, в лучшем случае стилизацией под старину и не может всерьез взволновать читателя.

Роже Гренье — один из немногих сегодняшних французских новеллистов, сумевших сохранить структуру, соответствующую законам жанра, и влить в нее очень современное, трогающее сердца читателей гуманистическое содержание. Он обостренно чувствует и умеет передать трагичность бытия человека своего времени, черты того общества, в котором живет. Роже Гренье пишет с таким внутренним волнением, что нельзя не проникнуться сочувствием и жалостью к его героям, и это внутреннее, часто скрытое авторское отношение придает лирический колорит повествованию. Недаром Роже Гренье любит Чехова, хорошо знает его творчество, писал о нем; во многих новеллах Гренье слышатся интонации, близкие к чеховским, ощутимо передающие гуманистическое отношение к своему герою. Однако Роже Гренье остается глубоко национальным писателем, развивает богатую традицию французской новеллистики.

В сборник «Зеркало вод» вошли, за небольшим исключением, новеллы, взятые из книг Роже Гренье 70-х годов. Эти произведения — вершина художественной эволюции писателя, проделавшего непростой и во многом характерный для литераторов его поколения творческий путь.

Роже Гренье родился в 1919 году в г. Кане, но его детство и юность прошли в г. По, у подножия Пиренейских гор. Этот провинциальный городок станет впоследствии местом действия многих произведений Гренье. Родители будущего писателя были людьми небогатыми, занимались — и далеко не всегда удачно — мелкой торговлей. Чтобы иметь возможность учиться в университете, Роже Гренье по окончании школы вынужден был работать репетитором в лицее-интернате. Во время войны он становится солдатом. После поражения Франции Роже Гренье попадает со своей частью в Алжир, а в конце 1942 года, после демобилизации, возвращается на родину. В 1943 году он заканчивает в г. Клермон-Ферране, куда перебрались его родители, филологический факультет местного университета и едет в Париж. 20 августа 1944 года Роже Гренье был среди тех, кто брал штурмом городскую ратушу.

После войны Роже Гренье избирает профессию журналиста. В годы Сопротивления была создана подпольная газета «Комба», и ее главный редактор — будущий известный писатель Альбер Камю — приглашает молодого участника парижских боев сотрудничать в газете. Так началась журналистская деятельность Роже Гренье. Его первый значительный успех на этом поприще — репортажи 1946 года о гражданской войне в Греции. Вскоре он становится известным репортером и работает по заданию различных агентств печати и газет. Начиная с 1947 года Роже Гренье в течение нескольких лет сотрудничает в одной из крупнейших французских газет — «Франс суар». Он объездил всю Францию, побывал во многих странах, его, репортера, безусловно, привлекают самые «горячие точки» планеты. Журналистская деятельность дала будущему писателю богатый жизненный материал, она стала для него своеобразной шкодой мастерства.

Участник или свидетель многих значительных исторических событий, человек, много повидавший благодаря своей профессии журналиста, Роже Гренье мечтает написать книгу, в которой нашли бы художественное воплощение переполнявшие его впечатления и мысли. «В течение многих лет я жил в убеждении, что напишу когда-нибудь хронику крупных событий, в которые был так или иначе вовлечен». Этим признанием открывается первый большой роман Роже Гренье — «Ловушки», вышедший в свет в 1958 году[3]. Кажется, что автору удалось осуществить свой замысел, ибо в романе отражены события периода оккупации, подробно описано взятие парижской ратуши восставшими парижанами, показана Греция 1941 года, раздираемая гражданской войной. Однако, по признанию самого писателя, «войны, революции, большие иллюзии и судьбы людей века не стали предметом моих усилий и главной целью книги»[4]. Усилия романиста оказались направленными на другое — его внимание приковано к людям, не сумевшим воплотить в жизнь свои мечты.

Все события, в которые так или иначе вовлекаются персонажи романа, — своего рода «ловушки», куда они попадают, влекомые мечтой, иллюзией, порывом. Но всюду их ждут неудачи, все оборачивается не так, как им хотелось и представлялось. Жизнь человека — непрерывная цепь таких «ловушек». Таков внутренний смысл книги Гренье. Этот тезис заставляет вспомнить романы экзистенциалистов с их изображением человека, брошенного в океан абсурдного существования, трагически одинокого, лишенного опоры и помощи, обреченного на гибель. Не исключено, конечно, влияние на писателя философии экзистенциализма, весьма популярной в послевоенной Франции. Но есть одно существенное и принципиальное отличие: для писателей-экзистенциалистов и их последователей трагически безысходное положение личности — норма, неизбежность, так сказать, закон бытия, в то время как в творчестве Роже Гренье (и даже в этом раннем романе) неудачи людей, их неспособность, осуществить свои мечты и порывы воспринимаются писателем как анормальность, как чудовищная несправедливость. «Мы заслуживаем лучшей участи!» — восклицает героиня одного из романов Гренье[5]. И в этих словах как бы аккумулируется отношение автора к жизненным трагедиям его героев, обнажается гуманистическая основа его творчества.

Начиная с романа «Ловушки», в центре внимания писателя оказывается человек с несостоявшейся судьбой, не реализовавший свои возможности. Однако эта, казалось бы, камерная тема вовсе не означает, что писатель отказался от своего замысла отразить значительные события современной эпохи. Она предстает в его книгах в форме переплавленной в индивидуальные судьбы трагедии поколения, сложившегося перед войной и позднее — в годы Сопротивления и Освобождения. Люди этого поколения питали определенные иллюзии, жили надеждой на лучшее будущее, которое, как им казалось, должно наступить после перенесенных ими испытаний, но столкнулись с прозаической, меркантильной буржуазной действительностью, где процветают и добиваются своего, «реализуют себя» только цепкие, хваткие, беспринципные хищники, лишенные сердца и души. А те, что сохраняют человечность, способность любить и остро чувствовать и не сумели отгородиться от внешнего мира защитной броней цинизма и равнодушия, либо гибнут, либо оказываются в числе неудачников.

В 60-е годы писатель углубляет эту тему в романе «Римская дорога» (1960), в сборнике рассказов «Тишина» (1961), а также в своем самом большом по объему романе «Зимний дворец» (1965), где она раскрыта наиболее полно. На первой же странице этого романа автор пишет: «Одни коллекционируют марки, другие — негритянские статуэтки, третьи — модели парусников, я же собираю своеобразную коллекцию людей (кто осудит меня за это?), мужчин и женщин, которые когда-то были молоды, но жизнь сломила их, и на их лицах сквозь маску старости и разрушения и сейчас еще проступает удивление, которое родилось в тот день, когда они вдруг осознали тщету своих усилий. Я нахожу их достойными не только жалости, но и любви. Все мы в чем-то на них похожи»[6]. Есть в романе один метафорический образ, обобщенно выражающий идею книги. Автор видел в Пиренеях источник с повышенным содержанием извести. Любой предмет, попавший в воду источника, через несколько недель превращается в камень. «Это то, что делает время с нашей жизнью», — с грустью констатирует романист[7].

Постепенное «окаменение» порывов и стремлений героини романа Лидии происходит не без влияния окружающей ее социальной среды. И буржуазный снобизм родителей, сломавших жизнь дочери, и бесчеловечность общества, где прошла юность Лидии, и, наконец, кризис 1929 года, разоривший многих жителей провинциального городка (в том числе и жениха Лидии, который в конце концов был вынужден покинуть город), — все эти социально-конкретные факторы деформировали судьбу героини, так же как и судьбы многих других персонажей.

Социальная обусловленность отдельных, частных людских неудач еще более заметно проступает в произведениях Роже Гренье, написанных в 70-е годы. Так, в романе «Перед войной» (1971) зло, торжествующее в обществе, персонифицировано в образе Кристиана Ибоста — шарлатана, выдающего себя за святого исцелителя. Таких «чудотворцев» Роже Гренье видел немало в своем родном городе По, который расположен неподалеку от Лурда — места паломничества верующих к «святому источнику», якобы исцеляющему недуги. Ибост нагл, беззастенчив, абсолютно безнравствен, беспощаден и потому неуязвим. Это емкий и глубокий образ. Вера в «чудеса» Ибоста — одна из «ловушек», о которых писал Гренье еще в первом своем романе. В нее, как правило, попадаются люди несчастные, обездоленные, ждущие и жаждущие «чуда». Ибост сравнивается с Распутиным — известным авантюристом, конца самодержавия в России. Автор хочет подчеркнуть, что это наиболее омерзительная форма социального обмана. Деятельность «Распутина из По» как бы завершающий этап, последний штрих той системы обманов и иллюзий, которые были характерны для периода между двумя войнами. Ибост воплощает определенные социальные качества предвоенной поры, и вместе с тем этот персонаж обладает типичными чертами капиталиста, аморального хищника 70-х годов, что делает роман близким к социально-разоблачительному направлению современной реалистической литературы.

Свое следующее произведение писатель назвал «Кинороман» (1972)[8]. Речь здесь идет вовсе не о подражании приемам киноискусства, а об истории маленького провинциального кинотеатра 30-х годов «Мажик палас». Роман во многом автобиографичен. Шестнадцатилетний юноша Лоран (как некогда и сам автор) — сын владельцев этого кинотеатра, расположенного в предместье города По, — работает в нем киномехаником. Через свежее, юношески обостренное восприятие этого героя как бы пропущены люди, события, фильмы, а главное — судьба самого «Мажик паласа». Как никогда прежде в творчестве Роже Гренье, в этом романе ощущается наиболее объемно и зримо присутствие «вещного», предметного мира, четко обозначены приметы времени и социальной среды. В истории кинотеатра «Мажик палас», словно в кристалле, преломляются неудачные судьбы людей, так или иначе с ним связанных. «Мажик палас» стал как бы кладбищем погибших надежд. Но этим его функции в романе не исчерпываются. Очень важную роль играют фильмы, которые демонстрируются в этом кинотеатре. Рассказ о них занимает значительное место в романе. Это в основном коммерческое кино 20-х — начала 30-х годов. Красивая яркая жизнь, мелодраматические страсти, дешевый романтизм. Это «ловушка» для бедных, отвлечение от реальности, пища для мечтаний и иллюзий. Своей непохожестью на подлинную жизнь они как бы подчеркивают отрицательные стороны реального бытия зрителей — простых тружеников из рабочего предместья. Тема неосуществимости мечты звучит в романе как разоблачение социальной несправедливости. В этом контексте понятен и интерес к советским фильмам 20–30-х годов, которые однажды показывают в «Мажик паласе» по заказу местных коммунистов. Вместо яркой мишуры придуманного красивого мира на экране возникают образы реально существующей действительности, подлинно революционная романтика. В этом произведении Роже Гренье наиболее близко подошел к традиции передовой демократической литературы Франции.

По своему жанру «Кинороман» можно отнести к распространенному сейчас во Франции в связи с модой на стиль «ретро» роману-воспоминанию, или «мемуарному роману». В нем легко различаются отдельные эпизоды, которые могут читаться как самостоятельные рассказы или очерки. «Кинороман» явился органичным переходом к новеллистическому жанру. В том же, 1972 году Роже Гренье выпускает сборник новелл «Дом на Праздничной площади», за которым следуют сборники «Зеркало вод» (1975) и «В редакции газеты» (1977).

По своей тематике, по общей тональности новеллы Гренье очень близки к его романам. Но тот же жизненный материал здесь как бы сжимается, уплотняется, предстает в концентрированном виде, что придает большую впечатляющую силу его рассказам о судьбах современников.

Сборник Роже Гренье «В редакции газеты» открывается поэтической новеллой «Зимний путь», которая как бы служит эпиграфом, ключом ко всему новеллистическому циклу. Это новелла-раздумье, где звучат философские мотивы, даются оценки явлений, раскрываемых в последующих новеллах. Герой этого произведения — сам автор. В те годы, когда он работал в газете, ему довелось видеть много страшного, отталкивающего, уродливого. Его работодателей интересовали лишь несчастные случаи, убийства, катастрофы. И потому все репортерские командировки, по сути дела, были поисками человеческого горя, несчастий, смертей, которые вызывают у него ассоциации с печальными песнями Шуберта из цикла «Зимний путь». Он мог бы потерять веру в человечество, стать безнадежным пессимистом, писателем-декадентом. Но так же, как отчаявшийся путник из шубертовского цикла, который, встретив бедного музыканта и услышав его незамысловатую мелодию, обретает силы и веру в жизнь, герой рассказа хранит в душе воспоминания не только о трагическом и мрачном, но и о людях, встретившихся на его пути, о трепетной силе жизни, о «песне жизни». Именно это вселяет в него надежду, помогает работать, рождает желание выразить в своих произведениях любовь к людям, поведать миру об их боли, страданиях и бедах.

Рассказы сборника позволяют очень наглядно проследить эволюцию писателя: от изображения отдельной трагической судьбы на фоне реальной действительности до создания произведений, где этот фон становится важной составной частью повествования, иными словами, становится отчетливой социально-критическая основа изображаемого конфликта.

Если в ранних новеллах сборника «Тишина» показан «маленький человек», неудачник в мире абсолютной некоммуникабельности, то в последних произведениях Роже Гренье появляется новый герой — активно действующий, борющийся.

Главный персонаж новеллы «Жизнь и смерть судейского чиновника» — следователь маленького городка, переживший, очевидно, личную драму, задыхается в своем одиночестве и, не выдержав, кончает жизнь самоубийством. Следователь Костардье живет на виду у всего городка, но никто не понимает, не видит его состояния, все воспринимают его как нелепого и странного чудака. Новелла написана в форме письма — неофициального рапорта комиссара полиции по поводу случившегося генеральному прокурору. Этот прием помогает подчеркнуть холодное равнодушие, глухоту людей к несчастьям других, передает нравственный климат общества, где «каждый умирает в одиночку».

Тему «одиночества в толпе» продолжает и новелла «Дамская рубрика». Здесь писатель находит почти гротескный прием для того, чтобы острее выразить атмосферу отчуждения, в которой задыхается истерзанный жизненными невзгодами человек. С трудом нашедший работу на радио журналист, опустившийся, измученный семейными неурядицами и всяческими неудачами, кричит о своих несчастьях в микрофон, обращаясь к радиослушателям. Но, как оказывается впоследствии, запись его выступления в силу технических причин остается никем не услышанной. Этот «крик в пустоте» — символ полного отчаяния. Автор стремится показать весь трагизм существования таких людей, незаслуженно обиженных судьбой, слабых и незащищенных. «В моих книгах, — сказал однажды Роже Гренье корреспонденту „Комба“, — нет ни „звезд“, ни героев. Это, скорее, „антизвезды“ и антигерои»[9].

Одна из наиболее значительных новелл Роже Гренье — «Репетиция». В маленький горный городок к умирающему отцу, прожившему странную и, в общем-то, нелепую жизнь, приезжает из Англии сын. Молодой человек видит серую, омерзительно банальную, пошлую среду, в которой прошли последние годы жизни отца, и неожиданно приходит к выводу, что и сам он в чем-то похож на него; он вдруг понимает, что может повторить судьбу отца, оказаться на склоне лет в вакууме полного одиночества, и это одиночество в холодном, равнодушном мире страшит его, он впервые осознает невозможность жизни без теплоты человеческих связей. «Репетиция», пожалуй, самая «чеховская» из всех новелл Гренье. За динамикой внешних событии, за выразительными деталями, казалось бы, проходными, незначительными фактами и эпизодами скрыт второй план, психологический подтекст, философское осмысление сущности человеческого бытия. И здесь, так же как и у Чехова, тесно сплетены, уживаются рядом пронзительная, щемящая грусть и ядовитый сарказм, яростный протест против пошлой обывательщины и огромная, трепетная, нежная любовь к человеку во всех его лучших проявлениях.

Необходимо отметить, что стилистика новелл Гренье чрезвычайно многообразна. Есть у него немало рассказов, по манере повествования близких к Хемингуэю. И очевидно, неслучайно одна из его новелл-зарисовок — «Прощайте, мертвые» — обращена к образу великого американского писателя. С первого взгляда это всего лишь курьезная история, нечто вроде анекдота. Какой-то человек был настолько похож на Хемингуэя, что все принимают его за умершего писателя, и он охотно участвует в этой мистификаций. Друзья покойного вместо того, чтобы рассердиться на самозванца, позволяют ему продолжать играть эту роль. И снова, как и в других новеллах Роже Гренье, в рассказе об этом незначительном и, казалось бы, нелепом эпизоде вдруг обнажается подтекст — боль утраты, нежелание примириться с ней, «наивная попытка опровергнуть смерть».

Цикл новелл из сборника «В редакции газеты» представлен в форме рассказов бывалого журналиста, много повидавшего на своем веку. Они как бы подслушаны автором в редакционной комнате газеты в ночной тиши, когда очередной номер сдан в набор. «Книга строится как трагикомический фильм», — написано в аннотации к сборнику. По внешней форме, так же как и новелла «Прощайте, мертвые», это любопытные случаи из журналистской практики, примечательные эпизоды, но за каждым из них — трагический смысл, который органично связан со спецификой работы газетчика, репортера буржуазной прессы. Героиня рассказа «Заклинание злых духов», начинающая журналистка, до такой степени устала от репортажей, описывающих всевозможные несчастные случаи, что ей кажется, будто ее и молодого фоторепортера, ее напарника, преследует злой рок, ибо каждый их совместный репортаж непременно кончается чьей-нибудь смертью. Молодые люди так до конца и не осознают, что таинственная, фатальная злая сила, которая на каждом шагу сталкивает их со смертью, — это воля их хозяев, владельцев газеты, спекулирующих на человеческих трагедиях, использующих их как сенсацию. Эта тема продолжена и в рассказе «К жизни иной», который строится на остром контрасте между спокойной деловитостью газетчиков и драматическим событием, о котором они должны написать репортаж. Стиль рассказа и прием, который использует здесь Гренье, сближают его с Хемингуэем. На поверхности — незначительные факты, обыденная жизнь, как бы нарочито замедленная. Журналисты, занятые своими мелкими заботами, отправляются в очередную поездку, они не спеша, спокойно беседуют со своей спутницей, готовясь написать о ней статью. Но за этим неторопливым течением событий ощущается «скрытая часть айсберга»: их спутница — женщина трагической судьбы, на глазах газетчиков гибнет человеческая жизнь, а для них это только проходной материал, сенсационный репортаж с фотографией героини на первой странице. Без всякой патетики, не произнося громких слов, автор разоблачает бездушность и безнравственность буржуазной прессы.

К циклу журналистских рассказов относится также новелла «Мими». Автор раскрывает драму женщины, которая ведет лихорадочную борьбу за существование, пытается приспособиться к нравам журналистской среды, но эта среда ломает ее, формирует на свой лад и в конечном итоге губит.

Заметно выделяется среди других новелла «Игры». Здесь уже нет ни малейшего признака трагикомического, это трагедия в чистом виде. С особой силой звучит в этом произведении тема нереализованных человеческих возможностей — основной лейтмотив творчества Гренье. Речь идет о судьбе писателя Жан-Клода Каде: когда-то он работал в редакции еженедельника, готовя к печати дешевые сенсационные материалы, позже стал романистом и даже приобрел известность. Однако Каде отчетливо понимает, что его серьезные книги никому не нужны в этом обществе, жаждущем зрелищ и душещипательных сенсаций. И личная жизнь Каде складывается неудачно. Он начинает пить, скатывается все ниже и ниже. В рассказе действие происходит во время зимних Олимпийских игр, где Каде и журналист, от имени которого ведется рассказ, должны освещать «атмосферу» этого спортивного праздника: светские сплетни, пикантные случаи. Каде задыхается от бешенства в этой обстановке и пьет. Трагедия гибнущего человека показана на фоне шумного празднества спортивных состязаний, какого-то наигранного, искусственного веселья. На открытие игр приезжает стареющая знаменитая актриса, всеми способами она старается привлечь к себе внимание, чтобы снова сниматься в кино, но, подобно Каде, ей не удается «вжиться в систему», приспособиться к условиям среды. Каде погибает, и эта смерть во время праздника звучит трагическим финалом несостоявшейся судьбы талантливого человека. В отличие от ранних новелл, рассказывающих о гибели неудачников, герметически изолированных от внешней среды, в «Играх» именно социальная среда становится главной причиной трагедии личности.

Повесть «Круиз» — отчетливо ощутимый новый этап в творчестве Роже Гренье, произведение наибольшей социальной насыщенности. Тема неудачной любви довольно часто встречается в творчестве Роже Гренье. Но в данном случае любовь парижанки Ирен и латиноамериканского революционера стала своеобразным эпицентром столкновения двух миров, двух мировоззрений. С одной стороны, мир французских обывателей, либо опустошенных и нервозных, либо мещански сытых и эгоистичных, с другой — мир революционеров, активных борцов, готовых к самопожертвованию ради дела, которое стало для них целью и смыслом жизни. Ирен ищет путей к своему возлюбленному, она пытается помочь организаторам забастовки, но эти попытки непоследовательны и не до конца искренни. Ей трудно понять актера, она недоумевает, как он может интересоваться еще чем-то, кроме их любви. Пользуясь образом из романа «Зимний дворец», можно сказать, что Ирен «окаменела», как и стоящий за ней мир общества потребления. Ее гнетет смутное ощущение собственной неполноценности, но Ирен не видит для себя никакого реального выхода. И напротив, ее латиноамериканский друг, которого на десять лет заточили в тюрьму, сохранил живую душу, он не сломлен и по-прежнему готов сражаться. Впервые в произведении Гренье появляется герой, не сломленный неудачей (а именно это постигло его и в политике, и в любви). Он оказывается не побежденным, а победителем. «…Он закален против болезней души, как правило поражающих идеалистов», — пишет автор. Преодолев камерность изображения, свойственную его первым произведениям, писатель пришел к большой социальной теме. Повесть «Круиз» по праву считается одним из значительных достижений реалистической прозы Франции 70-х годов.

Новеллы Роже Гренье — будь то авторские раздумья о жизни или эпизоды его воспоминаний — за зеркальной поверхностью реальных событий и фактов обнаруживают глубинный философско-психологический подтекст, что и определило название сборника, выходящего на русском языке. Жизнь, показанная в новеллах, отражена как бы в зеркале вод, таящих в глубине то, что остается не замеченным на поверхности.

Роже Гренье обладает редким даром писать просто о сложном. Вероятно, сказался многолетний опыт работы в газете, адресованной миллионам читателей. Он умеет сдержанно и лаконично, используя самые обычные языковые средства, передать психологию своих персонажей и не нуждается для этого ни в ярких и броских приемах, ни в каких-либо формалистических ухищрениях. Возможно, поэтому о Роже Гренье написано в критике меньше, чем того заслуживает этот серьезный, искренний, талантливый писатель и человек, наделенный особо острой чувствительностью к страданиям и бедам, выпавшим на долю его современников. Его произведения, поведавшие людям о «невидимых миру слезах», согреты подлинным человеческим теплом.

Произведения, отмеченные в содержании знаком *, опубликованы на языке оригинала до 1973 г.

© Составление, предисловие и перевод на русский язык издательство «Прогресс», 1979.