ЗЕРО (СИ)

На бегу сдёрнув с плеч куртку, он бухнулся на колени возле лежавшего ничком Зеро и неловко укрыл его почти обнажённое тело. Только потом он принялся распутывать ремни, стягивавшие запястья и щиколотки пленника. Рассудком он понимал: всё, только что им увиденное — не бред, перед ним — не мальчишка-подросток, а юная девушка… но совместить два этих образа в собственной голове ему решительно не удавалось.

Едва высвободившись из пут, Зеро вскочил на ноги и натянул штаны, одной рукой придерживая на груди куртку Бруно. Тот попытался было поддержать его за плечо, но Зеро вырвался и стремительно огляделся по сторонам.

Хардинг! Проклятый скользкий «Schwanz», воспользовавшись поднявшейся сумятицей, улизнул у них из-под носа!

— Револьвер! — простонал Зеро. Глаза его пылали всё тем же лихорадочным волчьим огнём. — Дайте мне револьвер, ради всего святого!

Повинуясь этому отчаянному требованию-мольбе, Бруно машинально разжал пальцы, стискивавшие кольт, и только потом опомнился.

— Стой! Да подожди же ты! — гаркнул он.

Куда там! Выхватив у него оружие и свистнув молниеносно подскочившему Чакси, Зеро вслед за псом исчез в тёмном провале пещеры, где держал его Хардинг, и где, судя по всему, тот решил укрыться. Очевидно, существовал потайной ход оттуда на поверхность, о котором знал чёртов «жентмун».

Бруно испустил непристойнейшее немецкое ругательство и тоже кинулся к пещере. Краем глаза он заметил, что два уцелевших наёмника сиганули с обрыва в реку, пытаясь таким образом укрыться от пуль Джейкоба. Старик — воплощённая Немезида с бакенбардами и в драном коричневом плаще — возник на тропинке и скачками поспешил вниз, будто огромный кузнечик. Вичаша схватил револьвер с тела неподвижно лежащего бандита и помчался следом за Бруно.

Задыхаясь, тот кое-как выговорил.

— Так ты всё знал?!

Даже не оглянувшись, Вичаша молча вывернулся из-под его протянутой руки и исчез в чёрном провале подземного лаза.

В очередной раз беспомощно и свирепо выругавшись, Бруно пригнулся и тоже нырнул в темноту.

Ему казалось, что он очень долго бредёт по неумолимо сужающемуся проходу, то и дело ударяясь макушкой о выступы скалы и вслепую шаря свободной рукой по шершавым камням. Но это, наверное, продолжалось всего несколько минут.

Где-то впереди басовито гавкнул Чакси, и Бруно так и подскочил, заслышав этот лай. Настиг ли Зеро Хардинга? Что он вообще собирался делать, превратившись из жертвы в охотника?

«Вытяни из колоды своего врага, мальчик, — отчётливо прозвучал у него в ушах высокий напряжённый голос старой Тильды. — А теперь сделай с ним то, что хочешь сделать».

Бруно почувствовал, как между его лопаток проступает холодный пот. Дышать становилось всё труднее — то ли от быстрого бега, то ли от того, что кислорода в глубине пещеры стало не хватать.

— Эй! — прохрипел он, на миг остановившись и уперевшись ладонью в сырой холодный камень, чтобы отдышаться. — Где вы там?

Ответом ему стал хлёсткий оглушительный удар револьверного выстрела. Потом — ещё один. А потом грохот выстрелов сменился грохотом обвала.

Это далеко впереди обрушился свод пещеры.

*

Ужас, который испытал Бруно, не поддавался описанию. Несколько раз в своей богатой приключениями жизни он оказывался на волосок от смерти, его полосовали когти хищников, он бестрепетно стоял под градом пуль, но сейчас он буквально заледенел при мысли о том, что Зеро и Вичаша погибнут!

— О нет, Боже Всевышний… — пробормотал он и, согнувшись в три погибели, ринулся вперёд в кромешной тьме, ежеминутно рискуя расшибить себе голову о какой-нибудь выступ.

Но через десяток шагов он заметил впереди отблески лунного света, ощутил приток свежего воздуха и понял, что свод резко поднимается вверх. Не успел он опомниться, как прямо к нему метнулось что-то тёплое и косматое, вскинувшее лапы ему на плечи и жизнерадостно облизавшее его подбородок.

— С-скотина! — с чувством выдохнул Бруно и обеими руками сгрёб Чакси в охапку. — Хозяин твой где?

— Тут, — раздался голос Вичаши откуда-то сбоку.

Лёгкая рука легла Бруно на плечо, и тот, выпустив пса, крепко обнял мальчишку, перемазанного липкой глиной. Сердце Вичаши часто-часто колотилось под тонкими рёбрами. Бруно немилосердно встряхнул огольца, снова притиснул к себе и наконец отпустил, всматриваясь в его чумазое лицо.

— Зеро где? — выпалил он и закашлялся. Мелкая пыль от обвала всё ещё висела в воздухе.

Вичаша безмолвно указал на видневшуюся впереди огромную осыпь, целиком закрывшую проход.

Не позволяя себе поддаться панике, Бруно запрокинул голову, глянув вверх. Как он и предположил, свет лился сюда сквозь пролом в полуразрушенном своде. Был ли это потайной выход из клятой норы, уже не имело значения, как и то, успел ли сбежать отсюда Хардинг. Следовало как можно быстрее расчистить чёртов завал, пока он не стал могилой для Зеро.

Сорвав с пояса нож, Бруно принялся размеренно раскапывать насыпь, отбрасывая в сторону крупные камни и нисколько не заботясь о том, что заваливает ими ход, по которому попал сюда. Вичаша старательно, обеими руками, разгребал землю рядом с ним. В одной его руке был зажат всё тот же нож с деревянной рукоятью в виде волчьей головы. Какое-то время в пещере слышалось только их запалённое дыхание да приглушенные ругательства Бруно, который то и дело напряжённо прислушивался, пытаясь различить внутри завала какие-нибудь звуки… но тщетно.

Неожиданно лунный свет, падавший сквозь дыру в своде, закрыла чья-то тень. Голос Джейкоба, привычно-насмешливый и вместе с тем встревоженный, громко изрёк:

— Самородки добываете, босс? Дело хорошее. Подмогнуть, может? Или вам конкурентов не надобно? Тут уже целая артель собралась, не успеваю отгонять.

— Какая ещё… — Бруно поперхнулся, когда ему на голову посыпались мелкие камешки и комья земли, а низкий бас Мозеса взволнованно прогудел:

— Посторонись, Бруно, не то зашибу.

— Schei;e! — простонал тот, резво отскакивая в сторону. — Вы откуда взялись, черти?!

— А ты думал, мы вас одних бросим? — прозвенел возмущённый возглас Мари, и Бруно снова застонал, чувствуя, однако, неимоверное облегчение. Теперь-то они все вместе точно вытащат Зеро!

Мозес по-кошачьи мягко, несмотря на свои габариты, приземлился рядом с хозяином, покачнулся, но устоял на ногах.

— Тильда и Зара караулят фургоны внизу, под горой, — пояснил он, как само собой разумеющееся. — Все остальные наверху. Прости, Бруно, не до представления нам было. Мы чуть от беспокойства не рехнулись. Вот и добрались сюда. Весь день и полночи ехали следом. Тильда показывала дорогу. А тут такое побоище… — он развёл руками и повторил виновато: — Прости. Не поспели помочь.

— Копай, не болтай! — только и рыкнул в ответ Бруно, сунув ему в руки нож, а сам снова задрал голову к маячившим наверху силуэтам: — Вы, засранцы, принесите из фургонов кирки и лопаты!

Вскоре ход в пещеру совместными дружными усилиями был расширен настолько, что завал принялись расчищать уже семь пар рук. Присоединились не только Фу с Гуангом и Джейкоб, но даже Мари, как мужчины ни силились прогнать её прочь.

Когда под лопатой Бруно вдруг что-то звякнуло, он так и замер. Потом наклонился и поднял из груды песка револьвер. Это был его собственный кольт, очевидно, в момент обвала выроненный Зеро!

— Осторожней! — севшим от волнения голосом приказал он, и тут из груды земли показалась тонкая грязная рука, пальцы которой слабо шевельнулись.

Бруно стиснул эти холодные пальцы и принялся копать, как взбесившийся терьер, буквально через минуту потянув на себя лёгкое тело. Стоя на коленях, он слегка потряс бесчувственного Зеро, обхватил ладонями его голову, пытаясь уловить дыхание. Зеро дышал! И, судя по всему, позвоночник у него не был сломан, руки и ноги двигались, хоть и бессознательно. Крови нигде не было заметно.

— Господи, слава Тебе… — пробормотал Бруно и откашлялся. Горло у него перехватило.

В момент обвала голова и плечи Зеро оказались там, где свод пещеры вновь поднимался, образуя полость, не тронутую разрушением. Это его и спасло.

— Кто-то крепко молится за этого парня, — серьёзно проговорил Мозес, помогая Бруно стряхнуть землю с одежды и волос Зеро. — Это ж надо — почти что из могилы спасся!

— Я молюсь за него! — всхлипнула Мари, бросаясь рядом с ним на колени. — Зеро, милый, очнись, прошу тебя!

Она не выдержала и разрыдалась. Слёзы закапали на бледное застывшее лицо Зеро с запавшими глазами и плотно сомкнутыми веками.

— Девичьи молитвы, как и девичьи слёзки, только в сказках помогают, — ехидно проскрипел бессердечный Джейкоб, протискиваясь поближе. — Посторонись, плакса.

С этими словами он бесцеремонно отпихнул Мари в сторонку и сунул под нос Зеро какой-то пузырёк. Резко завоняло аммиаком.

— Да ты хочешь добить мальчишку! — возмутился Мозес, принюхавшись, но Зеро дёрнулся, оглушительно чихнул и наконец открыл глаза. Потом медленно сел, держась одной рукой за голову, а второй — за плечо Бруно, и обвёл всех недоумённым взглядом.

Бруно неловко обнял его, но тут их обоих едва не опрокинули наземь Мари, Вичаша и Фу с Гуангом, кинувшиеся Зеро на шею.

— Бестолочи, вы что творите? — проворчал Бруно, пытаясь подняться на ноги.

— Вы… откуда взялись? — ошеломлённо пробормотал Зеро, вынырнув из кучи-малы. — А где?…

Он запнулся и умолк, прикусив растрескавшиеся губы.

Бруно мгновенно догадался, о ком он спрашивает.

— А ну, отойдите, огольцы, дайте человеку отдышаться! — скомандовал он и присел на корточки так, чтобы заглянуть Зеро в глаза. — Ты стрелял в Хардинга?

— Да, — так же тихо и коротко ответил тот. — Дважды. Потому и случился обвал.

— Убил? — спокойно поинтересовался Вичаша, а Мари испуганно ахнула.

— Надеюсь, что да, брат, — голос Зеро был совершенно бесстрастным.

— Уоштело. Хорошо, — удовлетворённо подытожил индеец.

Бруно тоже одобрительно кивнул и выпрямился.

— Давайте поскорее выбираться отсюда, — отрывисто велел он. — Что до мерзавца Хардинга, так по мне, это место — отличная ему могила.

— Аминь, — немедля отозвался Джейкоб, а Чакси только гавкнул.

— А кто такой этот Хардинг? — полушёпотом спросила Мари, машинально отряхивая юбку и во все глаза уставившись на Зеро. — Почему он похитил тебя?

— Я тебе потом расскажу, — бесцветным голосом пообещал тот и поморщился, пытаясь подняться.

— Давай помогу, — Бруно легко поднял его с земли, крепко держа за плечи. — Нигде не болит?

Зеро отрицательно мотнул головой.

— Ты везунчик, парень, — заключил Бруно. Это последнее слово само слетело с его губ.

Зеро взметнул на него тревожный взгляд, но Бруно уже подтолкнул его наверх, передавая в протянутые руки Мозеса.

Когда все выбрались наружу, помогая друг другу, Бруно снова наклонился к уху Зеро и прошептал:

— Отдохнёшь и наутро придёшь ко мне фургон. Не вздумай никуда удирать. Ты же не трус.

— Да, сэр, — хрипло вымолвил тот, снова встретившись с ним глазами.

— А я? — игривым шепотом встрял вездесущий Джейкоб.

— И ты, и ты, старый балабол, — со вздохом проворчал хозяин. — Куда же без тебя.

Он прекрасно понимал, чего боялся Зеро — того, что его тайна будет прилюдно раскрыта. Но клоун пока помалкивал, ну, а за Вичашу Бруно мог ручаться, как за себя.

*

Взбудораженные циркачи угомонились нескоро: сперва надо было обустроить лагерь, причём удалившись на достаточное расстояние от злосчастной пещеры. Тела убитых бандитов Бруно распорядился закопать там же и первым взялся за лопату. Пусть и отъявленные головорезы, они всё-таки были людьми и заслуживали погребения.

Наконец караван тронулся с места и двигался вперёд, пока не отыскалось подходящее место для ночлега. Фургоны были, как обычно, поставлены полукругом, лошади распряжены, спутаны и накормлены, как и другие животные. Зеро работал наравне со всеми, будто и не его только что извлекли из-под толщи земли, не он был одурманен ядом и увезён невесть куда.

Будто и не он оказался… кем?

Бруно прямо-таки обжигался об эту мысль, как и о воспоминание о тонком девичьем теле, беззащитно белеющем в свете костра. Он собрался было прогнать Зеро в фургон, чтобы дать ему возможность отлежаться, но поглядел на его бесстрастное замкнутое лицо и прикусил язык. Он понял, что Зеро сочтёт это оскорблением.

Наконец бивак был разбит. Циркачи наскоро поели наваренной мадам Тильдой похлёбки и разбрелись по фургонам. Все действительно вымотались до чёртиков, так что добросердечный Мозес, повздыхав, сам вызвался охранять лагерь и остался возле костра — в окружении Тильдиных собачонок и с грудой требующего починки реквизита на коленях. Так что Зеро отправился в фургон один.

Вичаша и Бруно безмолвно переглянулись и тоже ушли к себе. Бруно устало опустился на грубо сколоченный табурет у стола и подпёр голову руками, а индеец в обнимку с Чакси расположился прямо на полу по своей привычке, привалившись спиной к краю лежанки.

Бруно точно знал, что, невзирая на своё внешнее спокойствие, Вичаша, как и он сам, напряжённо гадает, не уйдёт ли Зеро из лагеря.

— Так ты всё-таки знал, кто он такой на самом деле? — не вытерпел наконец Бруно, уже задававший Вичаше этот вопрос, на который так и не получил ответа. — Что он… вовсе не парень?

Мальчишка прямо посмотрел Бруно в глаза и так же прямо ответил:

— Не знал. Но догадался.

Бруно поперхнулся следующим вопросом и лишь что-то невнятно промычал, а Вичаша невозмутимо продолжал, поглаживая Чакси, который поднял к нему свою острую морду и с самым внимательным видом слушал:

— Но мы никогда про это не говорили.

— Как? — не выдержал Бруно. — Как ты догадался?

Вичаша пожал худыми плечами и, подумав, объяснил:

— Он… смущался мужчин не меньше, чем женщин.

— Стеснялся, — уточнил Бруно, и индеец энергично кивнул:

— Он каждый раз стремился делать мужское дело прежде других мужчин. Будто хотел показать.

— Доказать… — пробормотал Бруно, глубоко задумавшись. Он-то всегда приписывал опрометчивые подчас действия Зеро юношескому стремлению во всём быть лучшим.

— И он очень красивый, — как ни в чём не бывало добавил Вичаша.

Бруно открыл было рот и тут же снова закрыл.

— Каждый человек вправе стать тем, кем захочет сам, — спокойно закончил дакота. — хотя его воля и его выбор всегда находятся в руках Вакан Танки, Великого и Таинственного.

— Помнится, наш пастор в воскресных проповедях тоже такую ерундовину молол, — послышался ехидный голос Джейкоба, без церемоний просунувшего свою всклокоченную седую башку в фургон. — Только не про Вакан Танку он толковал, а про Иисуса Спасителя.

Индеец в ответ и бровью не повёл.

— А где же наша юная леди? — продолжал трунить клоун, располагаясь на лежанке у противоположной стены так вольготно, словно находился в собственном фургоне — даже подогнул под себя ноги и укутался в полосатое мексиканское покрывало.

Бруно цыкнул на него, привстал с табурета и покрывало отобрал.

— Не знаю, про кого ты толкуешь, — буркнул он. — Мальчик наверняка умаялся до чертей и свалился в свою постель. Сядь смирно, старый ты болтун.

— Полагаю, он говорит про меня, — сдержанно произнёс Зеро из-за его спины.

Бруно порывисто обернулся — тот спокойно стоял у входа и смотрел на всех без вызова, твёрдо и устало. Он успел умыться и сменить запачканную рваную одежду. Его тонкое лицо — лицо ангела со старинной гравюры — было бледным и чистым, вихры надо лбом — потемневшими от влаги. Бруно вдруг поразился тому, что целый год принимал его за мальчишку. И продолжает принимать — ведь он даже мысленно не мог отнести Зеро к его истинному полу.

Он кашлянул и как мог спокойно велел:

— Садись и рассказывай всё, раз пришёл. Только без утайки и вранья, всё как есть, если хочешь остаться с нами. Ты хочешь?

Несмотря на маску чисто индейской невозмутимости, он невольно задержал дыхание в ожидании ответа.

— У меня нет родных и друзей, кроме вас, — медленно и напряжённо отозвался Зеро, не отводя взгляда. — Да, я хочу остаться у вас, мистер Бруно. Однако… — он замолк.

— Что? — быстро спросил Бруно, а Зеро лишь качнул головой и проронил, присаживаясь на табурет:

— Спрашивайте.

— Где твоя семья? — осведомился Бруно, решив пока не заострять внимания на этом «однако». — Кто твоя настоящая родня?

Зеро на миг крепче сжал губы, потом глубоко вздохнул и заговорил:

— Мой отец владеет горнорудной компанией в Небраске, и я его единственный ребёнок, — он криво усмехнулся, и его длинные пальцы затеребили край великоватой для него рубашки. — Допустим, его — и моя — фамилия Маккензи, но это не имеет значения. Мы довольно богаты по местным меркам. Моя мать умерла от чахотки, едва мне минуло три года, но отец оплатил моё образование, приличествующее… — он запнулся.

— Приличествующее леди, я полагаю, — сухо подсказал Бруно, и Зеро сдвинул брови:

— Да, но… мой старший брат погиб на войне. Он сражался за Союз. У отца не осталось других сыновей и наследников, и поэтому он…

Тут Зеро снова осёкся.

— Держу пари, твоему батюшке даже нравилось, что ты скачешь верхом в мужских штанах и палишь в белый свет как в копеечку! — громогласно изрёк Джейкоб, хлопнув себя по костлявым коленям.

— Да, он был даже отчасти доволен, — подтвердил Зеро со вздохом.

— Минутку, — Бруно вскинул ладонь. Он просто не мог этого не спросить. — Но тебе-то зачем это нужно было? Стрелять, скакать верхом…

— Я хотел бы родиться мальчишкой, — просто ответил Зеро. — Или… хотя бы стать им.

— «Хотя бы!» Легко сказать, — пробурчал Джейкоб себе под нос и демонстративно поскрёб пятернёй в паху. Вичаша фыркнул, а Бруно сердито показал фигляру кулак.

— Потом дела у отца пошли всё хуже и хуже, — продолжал Зеро, словно не заметив этой мизансцены, — и он решил поправить их с помощью моего замужества. Хардинг был приятелем отца и пообещал ему золотоносный рудник в обмен на меня. Но я этого не хотел. Не хотел! — с силой повторил он, гневно блеснув потемневшими глазами. — Ни Хардинга, ни… женской участи. Такой судьбы, когда другие решают за тебя, как тебе быть и что делать — только потому, что ты не родился мужчиной.

— О да, потому что разум находится у нас в штанах, — важно согласился Джейкоб и надул щёки с преувеличенной серьёзностью. Решительно, старый негодяй был невыносим!

— И тогда ты сбежал из дому? — уточнил Бруно, в упор глядя на Зеро, чьи бледные губы тронула лёгкая усмешка.

Всё, о чём он рассказывал, было объяснимо, логично и вытекало одно из другого. Девочка, жаждущая свободы от женской участи, и отец, поощряющий её… до поры до времени, пока не подвернулся случай выгодно её продать.

Было понятно всё, кроме того, почему даже сейчас Зеро предпочитает считать и именовать себя мужчиной. И почему сам Бруно так боится увидеть в нём ту, что увидел обнажённой у костра в гогочущей толпе наёмников.

Зеро отрицательно качнул головой:

— Нет. Не тогда. Я ещё надеялся убедить отца не поступать со мной так… так гнусно, так несправедливо. Но они с Хардингом просто сговорились… он позволил Хардингу остаться со мной наедине в пустом доме, чтобы тот… — он глубоко вздохнул и одним духом выпалил: — чтобы тот взял меня силой, и тогда бы мне уже некуда было деваться. Но у Хардинга ничего не получилось.

— Держу пари, я даже знаю, почему, — опять не вытерпел клоун и даже руками азартно замахал, привлекая к себе внимание. — Дуралеи не учли, что имеют дело вовсе не с благовоспитанным хрупким цветочком, и ты просто оторвал Хардингу яйца.

Зеро звонко расхохотался:

— Если бы! Но я его по ним хорошенько двинул, — живо похвастался он, — и ещё по башке саданул!

Он снова заразительно прыснул и наконец стал тем самым сорванцом, которого Бруно так хорошо знал.

Или считал, что знает.

— Он, похоже, просто помешался на тебе, этот Хардинг, — задумчиво произнёс он, потирая лоб.

Как Бог свят, глядя в сияющие глаза Зеро и на его яркую улыбку, он вполне понимал злосчастного дохлого прощелыгу. Будь сам Бруно на его месте, он бы тоже пошёл на всё, чтобы заполучить такое сокровище.

Хотя нет. Он бы попытался сделать всё, чтобы Зеро его полюбил. Но стало бы такое возможным? Наверное, нет.

Это же было всё равно что пытаться поймать солнечный зайчик. И сделать его только своим.

— Да, может, и так, — безразлично пожал плечами Зеро. — Но когда отец вернулся и нашёл его в таком вот… плачевном состоянии, он… словно взбеленился. Избил меня так, как никогда не бил. И запер, — Зеро чуть передохнул и продолжал скороговоркой, словно стараясь побыстрее дорассказать всё, что тогда произошло: — Он объявил, что утром состоится моя свадьба с Хардингом, хочу я того или нет. Ночью я обрезал волосы, — он машинально провёл ладонью по свои вихрам, — надел одежду брата, вылез в окно, угнал коня и поехал вслед за вашим цирком. Вот и всё.

Он снова глубоко вздохнул, закончив рассказ. Потом посмотрел на доселе молчавшего Вичашу и выпалил:

— Скажи, что ты думаешь, брат.

Чакси тоже взглянул на своего хозяина и постучал хвостом по полу, будто присоединяясь к этой горячей просьбе.

Индеец, на которого устремились все взоры, вдруг легко улыбнулся и проговорил так же легко, будто бы речь шла о чём-то само собой разумеющемся:

— Кто-то из нас рождается мужчиной с мужской душой. Кто-то — женщиной с душой женщины. Но по воле Вакан Танки некоторые люди рождаются с двумя душами, — и женской, и мужской в одном теле, — и сами выбирают, кем им быть. Это великий дар Великой Тайны. Кем ты был, ты рассказал. Кто ты теперь, я вижу. Ну, а кем ты хочешь остаться, Зеро Ота Кте, Стреляющий Без Промаха?

Он тихо и весело рассмеялся, увидев, как стремительно округлились глаза Зеро, а тот в полном восторге выпалил, вскочив со своего места:

— Ты мне дал имя?! О, брат, ты дал мне индейское имя! — он порывисто обхватил Вичашу обеими руками и даже приподнял его от полноты чувств. — Боже, да я сейчас просто лопну от счастья!

Вичаша обнял его в ответ, не переставая хохотать.

— Не смей здесь лопаться, ты забрызгаешь стены герру Ланге, маленький прохвост! Тоже мне радость — дикарское имя, — сварливо пробурчал Джейкоб, поглядывая, впрочем, на их возню с некоторой завистью.

— Тебя, Джейк, следует удостоить имени Прокисшая Похлёбка, — съязвил Бруно с величайшим облегчением. Теперь он мог надеяться, что дружба с Вичашей удержит Зеро от ухода из цирка. — Но, чтоб мне провалиться, кем же ты всё-таки хочешь быть, чёртов ты Ота Кте или как тебя там? Ты же не ответил!

Зеро перестал смеяться и выпустил Вичашу из объятий, повернувшись к Бруно. Взгляд его глубоких глаз опять стал очень серьёзным.

— Всё, чего бы я хотел — это родиться, жить и умереть мужчиной, — негромко, но с силой ответил он. — Я знаю, что мне этого не суждено. Но я выбрал путь мужчины, — он посмотрел на Вичашу, а тот так же серьёзно — на него, — путь воина, и я с него не сойду. Я даже благодарен моему отцу, — добавил он внезапно — за то, что именно он толкнул меня на этот путь.

— Вынудив тебя натянуть штаны и вылезти в окно, — любезно подсказал Джейкоб, ехидно осклабившись. — Не стану отрицать, парень из тебя получился что надо, получше какого-нибудь хлюпика, рождённого с мужскими причиндалами. Но ты что, собрался вот так вот притворяться до конца своих дней? А ведь у тебя отменные сиськи!

Старый осёл явно нарывался на трёпку, но его вопрос был резонным, и Бруно, хоть и крякнул от досады, выслушав эту тираду, но уставился на Зеро во все глаза в ожидании ответа.

Тот сперва вспыхнул до корней волос, а потом побледнел и снова на миг прикусил губу, однако произнёс совершенно бесстрастно, будто бы издёвка клоуна его вовсе не задела:

— Может быть, я притворялся, как ты говоришь, настолько хорошо именно оттого, что наконец стал самим собой. Тем, кем всегда хотел быть. Обрёл свою подлинную суть.

Голос его зазвенел.

«Да, чёрт возьми, ведь даже прорицательница Тильда его не раскусила», — подумал Бруно.

— Это штаны, что ли, ты обрёл? — не унимался Джейкоб. Его тонкие сухие губы тронула обычная едкая ухмылка, но смешок тут же сменился хриплым воплем, когда Зеро одним молниеносным движением сбил его с ног. Усевшись на клоуна сверху, он сунул ему под самый нос дуло револьвера, выхваченного из-за пояса, и вкрадчиво поинтересовался:

— Зубы лишние?

— Да у меня их и так почти нет! Поди к чёрту, щенок, — пропыхтел Джейкоб, задыхаясь. — Убери пушку, а то ещё пальнёшь ненароком. Вели ему отпустить меня, Бруно! Ты слышишь? Бруно!

— Ты сам этого добивался, — хмыкнул тот, невольно посмеиваясь, а Чакси лишь одобрительно рыкнул.

— Будешь болтать — нечем будет жевать, — назидательно заявил Зеро, подымаясь. — Понял?

— Понял, понял, не из тупых, — Джейкоб медленно, с кряхтением, уселся на полу и демонстративно потёр ушибленный локоть. — Что за молодёжь пошла, никакого уважения к старшим!

— Итак, ты хочешь, чтобы мы сохранили твою тайну? — отрывисто уточнил Бруно, поднявшись с места и очутившись лицом к лицу с Зеро.

«Боже, что за глаза, — ошеломлённо подумал он. — Да в них утопиться можно».

Зеро молча кивнул, обжигая его взглядом.

«Боже», — снова подумал Бруно, вздрогнув, словно от озноба. С каким-то странным лихорадочным восторгом он понял, что обречён. Погиб. Пропал!

Всегда видеть перед собой эти глаза, эту улыбку…

«Слепой Амур, я ожидал, робея,

Вонзится ли в меня твоя стрела.

Hо миг настал, могу сказать себе я:

Любовь пришла,

Любовь пришла,

Любовь пришла,

Любовь пришла!»

Он совершенно некстати припомнил надрывные завывания Джейкоба и даже закашлялся, но со всей возможной суровостью проговорил:

— Тогда мы все трое будем молчать, если, конечно, ты сам себя как-нибудь случайно не выдашь и не захочешь стать… м-м-м…

Он осекся, не зная, что сказать дальше.

— Не захочу, — тихо вымолвил Зеро, скрестив руки на груди. — Можете быть уверены, сэр. Спасибо вам. Спасибо вам всем, — он порывисто обернулся к Вичаше и Чакси, а потом глянул на Джейкоба. — Я уже говорил и повторю, что вы теперь — моя единственная настоящая родня, и я… — голос его сорвался, и он замолчал.

— И ты нам страсть как признателен, мы уже поняли, — хмыкнул Джейкоб. — Благодарность лучше выражать в денежном эквиваленте, но если ты иногда позволишь мне поглазеть на твои… кхм, ну или в золотых самородках, хотел я сказать, — он невинно заморгал, косясь на грозно сдвинувшиеся брови Зеро и на потемневшее лицо Бруно.

«Похотливый старый пень… да я и сам такой, — подумал Бруно с подкатившей внезапно горечью. — Старый, похотливый, выживший из ума, одинокий, замшелый пень».

Он опустил глаза, и тут его локтя коснулась рука Вичаши.

Индеец внимательно посмотрел на него и раскрыл сжатую в кулак ладонь правой руки. На этой смуглой ладони тусклым мягким блеском сверкал слиток величиной с еловую шишку.

— Он сказал — «золотой самородок», — Вичаша кивнул в сторону Джейкоба, разинувшего рот в немом изумлении. — Такой? Он тебе нужен?

— Откуда он у тебя? — потрясённо выдохнул Зеро, а Бруно аккуратно взял слиток из руки мальчишки и повертел в пальцах, пристально разглядывая.

— Золото? — слабым голосом осведомился Джейкоб.

— Похоже на то, — медленно произнёс Бруно. — Так откуда же?

— Носил в поясе, — невозмутимо отозвался Вичаша, явно наслаждаясь всеобщим изумлением. А потом, помрачнев, объяснил: — Шункманиту Танка, наш вождь, дал его мне и сказал, что васичу, бледнолицые, готовы ради такого камня на всё, и что, может быть, он мне пригодится. Я его хранил. Так он тебе нужен?

— Чёрт меня возьми, — пробормотал Бруно, присаживаясь на свою постель. У него прямо-таки подкосились ноги. Всё это было уже слишком для одного дня, который мало-помалу переходил в следующий — в окне фургона начинал брезжить рассвет и загомонили птицы. — Мы могли бы купить на это…

— Слона! — завопил Джейкоб в полый голос, настолько велико было его ликование. — Что за цирк без слона, Бруно Ланге?! Я просто не знаю, как это я провёл с тобой столько времени в отсутствие слона!

— А кто такой слон? — с живейшим любопытством поинтересовался Вичаша.

— Я тебе сейчас покажу! — выкрикнул Зеро,

Он сорвался с места и вихрем вылетел наружу. Не успели все оставшиеся в фургоне даже переглянуться, как он снова возник на входе с огромным зоологическим атласом в руках — Бруно понятия не имел, где он его откопал.

— Вот слон, смотри! — Зеро бережно опустил книгу на лежанку и плюхнулся возле неё на колени, благоговейно листая плотные пожелтевшие страницы, пока не наткнулся на искомое животное.

— О Вакан… — восторженно протянул Вичаша, тоже утыкаясь в книгу.

Бруно посмотрел на черноволосую и русую растрёпанные головы, склонившиеся над книгой. Два сокровища, не чета самородку в его руке. Он перевёл взгляд на Джейкоба, и старик подмигнул ему с грустной усмешкой. Понятливый, чертяка.

Бруно потрепал по спине блаженно растянувшегося на коврике Чакси, выпрямился и поглядел в окно. Снаружи послышался громкий гвалт, но уже не птичий.

Разбуженные беготнёй и воплями, к фургону потянулись остальные циркачи, зевая на ходу. Тёрла кулачками глаза Мари — в накинутом поверх домашнего платья клетчатом пледе. Прихрамывая, плелась Тильда с попугаем на плече и пуделями, вьющимися у ног. Неторопливо брёл Мозес, таща подмышками болтавших ногами Фу и Гуанга. Следом вышагивали Орфей и Папаша, выглядевшие иллюстрацией к восточной сказке, а Зара встречала утро нетерпеливым рыком, требуя свой завтрак.

Вся семья собралась здесь. Не хватало только слона, решил Бруно.

Он посмотрел в сияющие глаза Зеро и наконец засмеялся.

КОНЕЦ