Зима в Зимнем дворце. Загадка придворного ювелира. Часть 1

Одним декабрьским утром Андре и Эллен украшали лавку к Рождеству: вешали лампочки и гирлянды на входе, устанавливали светящихся оленей и елочки со старинными антикварными игрушками. Они так увлеклись процессом и разговором, что не заметили, как к магазину подошел их дядя – владелец антикварной лавки археолог Архонт Дюваль. Как раз этим утром он вернулся из очередной поездки. Он был не один. Рядом с ним стояла молодая симпатичная девушка – брюнетка с короткой стрижкой и челкой, непослушно падающей на глаза.

– Архонт, ты уже вернулся? А мы еще не успели тут все украсить, – одновременно обрадовалась и расстроилась Эллен. – У нас еще несколько неразобранных коробок, и одну гирлянду надо распутать.

– Не беда! – ответил дядя. – Пойдемте-ка внутрь, я хочу вас кое с кем познакомить.

Сидя за столом с чашками чая, ребята с любопытством разглядывали спутницу археолога.

– Вы ни за что не догадаетесь, кто это, – начал Архонт. – Это моя кузина Джулия из Лондона. А ведь я даже не знал о ее существовании, пока она сама не подошла ко мне на открытии выставки «Золото скифов», на которую я специально поехал в Лондон. Спросила, не тот ли самый я Дюваль… Я, конечно, вначале ничего не понял… Кстати, мы ждем еще одного гостя!..

– Надеюсь, речь обо мне, – раздался веселый громкий голос из-за двери, и в дом вместе с морозным воздухом влетел высокий рыжий парень с улыбкой до ушей. В руках у него была спортивная сумка, которой он размахивал на ходу как маятником. – Я – Нико, вероятно, сколько-то-юродный ваш дядя и кузен из Швейцарии!

«Очень интересно, – промелькнуло в голове у Андре, – что-то мне подсказывает, что Архонт неспроста так срочно собрал всех в лавке. Новые члены семьи… вдруг… Кажется, тут замешана какая-то семейная история…»

– А можно я все расскажу? – спросила девушка, глядя на удивленных ребят. – Мы все действительно дальние родственники, но никогда прежде не встречались. Я даже не подозревала, что у меня такая семья. А началось все с того, что я поехала навестить свою бабушку в графство Сомерсет. Мы с ней, как обычно, мило болтали за чашечкой чая, как вдруг она вспомнила, что у нее есть для меня подарок – семейная реликвия. И дала мне вот это, – Джулия засунула руку в карман и достала коробочку для ювелирных украшений, аккуратно открыла ее и поставила на стол. В коробочке лежал конусообразный золотой предмет, украшенный драгоценными камнями, с резьбой по краю и небольшая пластинка из слоновой кости с какой-то надписью.

Увидев эти предметы, Архонт и Нико как-то странно переглянулись, а Джулия продолжала:

– Бабуля рассказала мне, что эти вещи хранятся в нашей семье еще с восемнадцатого века и что это часть какой-то старой семейной загадки. Она надеялась, что я смогу разгадать ее, так как сама она уже стара для таких дел. Вернувшись в Лондон, я залезла в интернет и стала искать возможные семейные связи, упоминания о роде Дювалей. И наткнулась на статью о выставке «Золото скифов» и о том, что некий археолог из Франции Архонт Дюваль вот-вот приедет в Лондон на ее открытие. Я подумала: «А вдруг этот Дюваль не просто однофамилец, а имеет какое-то отношение к нашей семье и сможет мне помочь в решении загадки?» И действительно, оказалось, что наши прапрапрапрадеды были братьями!

– А меня уже нашел Архонт, – жуя очередной круассан, вставил наконец Нико. – Как только я получил от него письмо, сразу купил билет на ближайший самолет. И вот я здесь.

– Да, – кивнул археолог, – мне пришлось связаться с архивом, чтобы отыскать наших предков по швейцарской линии. Там подтвердили, что одна из ветвей семьи до сих пор живет в Женеве. И наш славный Нико – их последний потомок.

– А что это за штучки? – нетерпеливо спросила любопытная Эллен. Она уже некоторое время ерзала на стуле, не решаясь взять в руки эти предметы. А так как руки очень сильно к ним тянулись, ей приходилось то засовывать их под стол, то накручивать на пальцы длинные светлые пряди волос, отчего прическа все больше и больше растрепывалась.

– Ты, как обычно, забегаешь вперед, – улыбнулся дядя. – А не поиграть ли нам в пазл?!

Архонт подошел к стене и резко отодвинул в сторону потемневшую от времени картину. За ней был старинный сейф. Привычными движениями антиквар быстро набрал код. Некоторое время он что-то искал внутри, а потом, радостно улыбнувшись, достал небольшой старый футляр. Одновременно с археологом Нико залез в сумку и вынул оттуда темный кожаный сверток. Через минуту на столе перед всеми лежали два золотых кольца с резьбой изумительной красоты, усыпанные драгоценными камнями, и еще две костяные пластинки, очень похожие на пластинки Джулии.

– Откуда это у вас? – Андре и Эллен изумленно переводили взгляды с открытых старинных коробочек на своих родственников.

– Этот сверток достался мне в наследство от отца, но он никогда толком не рассказывал, что это и откуда. Может, он и сам не знал, – пожал плечами Нико.

– Да, и у меня эта коробочка тоже лежала в сейфе столько, сколько я себя помню, – подхватил Архонт. – Но я особо не обращал на нее внимания, просто привык, что она все время тут лежит. Думаю, еще мой дед или даже его дед положили ее сюда.

– Ну вот в это как раз очень легко поверить, – подмигнул дяде Андре и весело тряхнул темными кудрями. – У тебя чего только не найдешь!

Это была чистая правда. В лавке антиквара валялось множество необычных предметов, старинных коробочек и всякой всячины, разобраться в которой не мог никто, даже сам Архонт Дюваль. Он был удивительно рассеянным и мог положить на самое видное место какую-то старинную драгоценность, а потом на пару лет совершенно забыть о ней. Единственным, кто хоть как-то наводил порядок и ориентировался в этом удивительном бардаке, был старый слуга – месье Крю. Он работал в лавке еще у отца Архонта. Но месье Крю был молчалив и очень умен, поэтому предпочитал не вмешиваться. А сейчас он вообще укатил на рождественские каникулы в какую-то глушь, навестить одного из своих многочисленных родственников.

Тем временем Архонт очень осторожно взял в руки три драгоценные детали, покрутил их немного, привинтил что-то и вдруг собрал их в единый конус, похожий на небольшую вазочку очень тонкой ювелирной работы.

– Ничего себе! Так они действительно связаны? Это три части одного целого! – удивленная Джулия вскочила и подбежала к Архонту, чтобы рассмотреть эту вазочку поближе.

– Итак, мы имеем… – попытался подытожить Нико, снова садясь за стол и рассматривая предметы. Он почесывал веснушчатый нос и очень старательно концентрировался. Однако пока никаких дельных мыслей в его голове не возникло. – А что вообще это такое?

– Ну, это довольно просто, – Архонт снова взял в руки конус. – Это портбукет, его еще называли тусси-мусси. Минивазочка. В них девушки вставляли живые цветы и затем прикрепляли к платьям во время балов.

– А вот эти пластинки для чего? – Эллен взяла лупу и стала пристально разглядывать их.

– Да, вот это еще интереснее, – позаимствовав у нее лупу и внимательно разглядев все три, сказал археолог. – Такие пластинки прикреплялись к портбукету. На них дамы обычно записывали, кому был обещан какой танец на балу.

Эллен смотрела на эти предметы и мысли ее, как было ей свойственно, улетели в самый неподходящий момент вдруг куда-то далеко-далеко. Она вдруг представила зал, горящий тысячами свечей. Множество пар кружатся под звуки вальса, а может, это вовсе не вальс, а какая-нибудь мазурка (в танцах Эллен была несильна), и она сама стоит посреди натертого паркета в белоснежном легком шелковом платье. К ней медленно подходит прекрасный незнакомец с гордым взглядом, легко кивает, приглашая на танец. Она… А что же надо делать ей? Ах, ну да! Записи! Когда с кем какой танец! И вот в руке у нее портбукет с незабудками, она раскрывает веером пластинки… «Что же я тут написала в спешке… – в мыслях она пытается разобрать свои карандашные надписи, – танец номер пять с кем? А сейчас какой танец? Уже пятый? Мазурка?! Кажется, тут кто-то уже записан…»

В ужасе от нелепости ситуации Эллен тряхнула головой и вернулась на кухню своего дяди. Андре с улыбкой смотрел на нее. Он, как всегда, видел ее насквозь, и это сильно смущало девочку. Поэтому она поспешно спросила:

– Так что же на них написано?

– Тут все надписи, кажется, на французском, – нахмурилась Джулия. – На моей написано «Петерс»… Точно! Наверное, танец был с каким-то Петром!