2

Он уже почти добрался до условленного места, когда на горизонте начали собираться зловещего вида тучи. Поднялся сильный ветер. Засверкали молнии, и где-то вдалеке послышались глухие раскаты грома.

Однако до чего же некстати, озабоченно подумал Клейтон, приостанавливая лошадь и с тревогой вглядываясь в быстро темнеющее небо. Интересно, рискнет ли Дайана выбраться из дому в такую погоду? Впрочем, если уж ей что-нибудь втемяшится в голову, то ее не остановит и град раскаленных камней.

Крупная холодная капля упала на щеку Клейтона, заставив подумать о необходимости подыскать себе убежище от дождя. Он вспомнил, что неподалеку от дерева, около которого была назначена встреча, находится давно заброшенный каменный сарай. Конечно, не самое идеальное место, чтобы укрыться от разбушевавшейся стихии, однако все-таки лучше, чем ничего, решил Клейтон. Тем более что выбирать не приходилось. Да и Дайана, учитывая сложившиеся обстоятельства, наверняка будет дожидаться его именно там.

Молясь о том, чтобы в разваливающейся постройке отыскался сухой уголок, Клейтон надвинул шляпу на глаза и поплотнее запахнул куртку. Пришпорив лошадь, он поспешил к сараю, надеясь успеть до того, как начнется ливень…

Ему удалось сразу же отыскать сухое, со всех сторон защищенное от ветра местечко, где вполне хватило места как для него, так и для его серого жеребца. Это было сделано вовремя: едва молодой человек спрятался в укрытии, как дождь хлынул потоком.

Привязав коня к какому-то выступу, Клейтон опустился на выпавший из стены камень — единственное пригодное для сидения место — и принялся грызть травинку, одновременно с беспокойством прислушиваясь к постепенно усиливающемуся шуму дождя, увесистыми каплями долбившего прогнившую деревянную крышу сарая.

Дайаны все не было. Клейтон уже начал сомневаться в том, что она вообще появится, когда наконец различил стук лошадиных копыт, испуганное ржание и ласковый, уговаривающий женский голос. Не прошло и минуты, как в укрытие вошла та, которую Клейтон с таким нетерпением ждал.

Без сомнения, Дайана была самой красивой девушкой из всех, которых он когда-либо знал. Чуть выше среднего роста, стройная, грациозная, с высокой грудью и тонкой талией, Дайана по праву считалась первой красавицей на много миль вокруг. За те пять лет, в течение которых мисс Глэдстон и Уинстон практически не общались, она ничуть не изменилась. И в двадцать пять была все так же свежа, как в двадцать. Разве что ее фигура приобрела более женственные, соблазнительные очертания, а в синих глазах, тоска по которым не оставляла Клейтона ни на день, появилось дотоле незнакомое выражение печали и одновременно гордого вызова всему миру.

— Даже спустя столько лет ты так и не разучилась опаздывать, — хрипло пробормотал Клейтон.

Раздосадованный и одновременно испуганный своей реакцией на появление Дайаны, он, тем не менее, приподнялся со своего места, уступая его девушке.

Едва уловимым движением головы отклонив предложение, она стала привязывать белую кобылу, которую вела за собой в поводу, к тому же выступу, к которому был привязан конь Клейтона.

— Извини, задержалась из-за непогоды, — холодно отозвалась Дайана, откидывая капюшон промокшей куртки. Дождь и ветер растрепали ее длинные, собранные в хвост волосы, и несколько влажных прядей выбилось из прически и свободно висело вдоль лица. Обернувшись наконец к Клейтону, она устремила на него неприязненный взгляд. — Итак, о чем ты собирался говорить со мной? Выкладывай, да побыстрее. Мне хотелось бы вернуться домой до того, как разразится настоящий потоп. Дороги так размыло, что еще полчаса, и по ним невозможно будет передвигаться.

Клейтону показалось, будто он ослышался.

— Что?

— Я говорю, что не имею ни малейшего намерения застрять здесь наедине с тобой.

— Нет, я не о том. Откуда ты взяла, что я вообще хочу с тобой разговаривать?

Теперь настала очередь удивляться Дайане.

— Как откуда? Из записки, которую ты прислал сегодня утром. Ты же написал, что хочешь со мной встретиться, чтобы сообщить о чем-то чрезвычайно важном.

— Но я не писал тебе!

На лице Дайаны появилось недоверчивое выражение.

— Только не говори, что оказался здесь совершенно случайно. Все равно не поверю.

— Конечно же не случайно! — раздраженно выпалил Клейтон. — Я здесь единственно благодаря твоему письму, черт возьми!

Дайана насмешливо сощурилась.

— Так-так. Оказывается, это я писала тебе, умоляя о встрече.

— Ты мне не веришь. — Это был не вопрос, скорее утверждение. — Кстати, в письме ты меня совсем не умоляла, скорее требовала… Дьявол! Но тогда объясни, что мы здесь делаем, если ты не посылала мне записки?

— Зато ты прислал мне ее.

С этими словами Дайана стянула с рук перчатки и засунула их за пояс. Затем расстегнула куртку и вытащила из нагрудного кармана блузки сложенный вдвое листочек белой бумаги, который показался Клейтону удивительно знакомым.

— Ведь это… — начал было он, однако Дайана тут же прервала его нетерпеливым жестом.

Развернув листок, она с выражением прочла:

— Дайана! Умоляю, приходи сегодня вечером к эвкалипту на границе наших владений, ровно в семь. Исполни мою просьбу хотя бы ради той дружбы, что связывала нас в детские годы. Если не придешь, то пожалеешь. К. У. — Закончив чтение, девушка вопросительно посмотрела на Клейтона. — Ну, что ты теперь скажешь?

С омерзением глядя на бумажку, Клейтон потрясенно воскликнул:

— Но я не писал этого!

— Странно, — с издевкой протянула Дайана. — А ведь это так на тебя похоже, Уинстон: запудрить девушке мозги, чтобы получить от нее все, что нужно. А затем, когда жалкая цель достигнута, заявить, будто ты тут совершенно ни при чем и это она тебя не так поняла. Так ты скажешь, зачем меня сюда заманил или нет?

Услышав подобное обвинение, Клейтон судорожно сжал кулаки. Он понял, что Дайана подразумевает нечто большее, чем сегодняшнее недоразумение. В ее словах крылся явный намек на события пятилетней давности.

Намек на то, что Клейтон собирался жениться на ней по расчету.

— Я никогда не использовал женщин так, как ты говоришь! — вне себя от ярости вскричал он. — От кого ты вообще научилась ни за что ни про что оскорблять человека? От своего покойного ненормального папаши, да? — Увидев побледневшее лицо девушки, Клейтон понял, что переборщил, и уже более примиряющим тоном добавил: — А что касается этой записки, — он брезгливо кивнул в сторону письма, — то повторяю, что не писал ее! Черт побери, назови хоть одну причину, по которой мне пришло бы в голову назначать это сумасшедшее свидание?

У Дайаны от гнева задрожал подбородок. Не отвечая на последний вопрос, она срывающимся голосом произнесла:

— Клейтон Уинстон! Если ты еще хоть раз позволишь себе оскорбить память моего отца, Патрика Глэдстона, то… то я не отвечаю за себя! Итак, зачем тебе понадобилось заманивать меня сюда?

Скрипнув зубами, Клейтон медленно процедил:

— Я не писал этой идиотской записки.

Кажется, его уверенность поколебала Дайану.

— Что ж, допустим, ты говоришь правду. И все же я не знаю никого, кому бы пришло в голову прислать мне подобное послание.

— Это мог сделать кто угодно. Просто кому-нибудь из соседей захотелось столь глупо подшутить над нами.

— Не думаю. Едва ли посторонний мог узнать о том, что я настолько сентиментальна, что откликнусь на призыв вспомнить «детскую дружбу», — с нервным смешком произнесла Дайана, пристально разглядывая камешек на полу. — Да и кроме того, разве можно настолько хорошо подделать почерк? Сам знаешь, сколько раз я пыталась скопировать твой завиток над Д и у меня ничего не выходило.

— Значит, кому-то пришлось очень постараться, — возразил Клейтон. — Неужели ты думаешь, что…

Яркая вспышка на мгновение ослепила его. Раздался оглушительный удар грома, подобный сотне одновременно разорвавшихся гранат. Ветхие стены и крыша сарая пришли в движение, грозя обрушиться в любой момент. Испуганные лошади взвились на дыбы и, оборвав привязь, ринулись прочь, подальше от грохочущего ада.

— Бонни, нет! — запоздало крикнула Дайана, с отчаянием глядя вслед белой кобыле.

Она бросилась догнать лошадь, но оступилась и отчаянно замахала руками, силясь восстановить потерянное равновесие.

Испугавшись, как бы девушка не упала и не размозжила себе голову о какой-нибудь камень, Клейтон инстинктивно кинулся к ней. Он успел обхватить ее за талию, однако сам не удержался на скользком месте, и спустя мгновение оба шлепнулись на грязный пол.

К несчастью, падая, Клейтон неловко подвернул под себя руку, так что тяжесть двух тел пришлась на его правую руку. Заскрежетав зубами от пронзившей его острой боли, Клейтон чертыхнулся. Словно бы в ответ на проклятие, в крыше образовалась внушительная брешь, и поток ледяной воды вперемешку со строительным мусором окатил молодых людей.

Несмотря на дьявольскую боль, Клейтон не мог не оценить всего комизма ситуации. В то время как хрупкое тело Дайаны, все еще лежащей сверху, служило ему своего рода прикрытием от дождя, он выступал в роли своеобразной прослойки между девушкой и жесткой, бугристой землей, быстро превращающейся в жирную, липкую грязь.

Однако Дайана в отличие от Клейтона оказалась не способна взглянуть на происшедшее с юмором. Она быстро встала, не забыв при этом наградить Уинстона весьма чувствительным толчком в бок, и сердито посмотрела на хохочущего, перемазанного молодого человека, который явно не торопился подняться с земли.

— Не понимаю, что тебя так рассмешило, — буркнула Дайана, отряхиваясь и выжимая полы своей куртки. — Между прочим, ты чуть не угробил нас обоих.

— Не мог же я допустить, чтобы ты расшибла себе голову прямо на моих глазах, — возразил Клейтон. — Посмотри, кругом сплошные камни.

— Возможно, я и не упала бы, — ответила Дайана, хотя прекрасно осознавала, что, если бы не Клейтон, она бы грохнулась прямо на спину. — Ты будешь и дальше валяться в луже или все-таки встанешь?

Клейтон наконец перестал смеяться и осторожно высвободил из-под себя поврежденную руку.

— Попробую последнее. Хотя и не уверен, что смогу, — морщась от боли, ответил он.

Посмотрев на правую руку Клейтона, Дайана мгновенно забыла про свою одежду и опустилась на колени подле молодого человека. С тревогой в голосе она спросила:

— Что это? Перелом?

— Слава Богу, нет. Скорее всего обычный вывих.

К огромному удивлению Клейтона, Дайана положила его руку к себе на колени и принялась умело ощупывать. Затем, придав поврежденной конечности нужное положение, резко, без предупреждения дернула изо всей силы.

Взвыв от боли и неожиданности, Клейтон молниеносно вскочил и схватился за руку. Однако, к его удивлению, мучительные ощущения тут же начали затихать, и спустя минуту от них не осталось и следа.

— Вот не знал, что ты умеешь оказывать первую помощь, — потрясенно произнес Клейтон, глядя на Дайану так, будто увидел впервые. — Спасибо.

— За последние пять лет мне вообще пришлось много чему научиться, — сухо отозвалась Дайана, поднимаясь вслед за Клейтоном. — И не стоит благодарить. Я не оставила бы в беде даже злейшего врага.

— Звучит так, будто я и есть твой злейший враг, — отметил Клейтон. — Впрочем, я и так знаю, что ты до сих пор ко мне неровно дышишь.

— Из всех твоих шуток эта — самая неудачная, — презрительно фыркнула Дайана. — Вместо того чтобы чесать языком, лучше бы подумал, что нам теперь делать.

Их положение было и в самом деле незавидное. Грязные, мокрые насквозь, продрогшие Дайана и Клейтон остались не только без лошадей, но и без надежной крыши над головой. Кроме того, начинало стремительно темнеть.

Прежде всего они перебрались в более сухое место и, соорудив импровизированную ширму из курток, тщательно отжали одежду. Но теплее от этого не стало. Как назло, в карманах Дайаны и Клейтона не оказалось ни единой спички. Клацая зубами от холода, молодые люди попробовали отгородить себе угол валяющимися повсюду старыми досками, а затем законопатить щели мусором и землей. Эта мера частично помогла избавиться от сквозняков. Но бороться подобным способом против сырого, промозглого воздуха было совершенно бессмысленно.

Между тем окончательно стемнело. Дождь наконец поутих, однако о возвращении домой не могло идти и речи. Дайана и Клейтон были слишком измучены для того, чтобы прошагать несколько миль пешком по колено в грязи, да вдобавок еще в полной темноте. Конечно, их длительное отсутствие наверняка должно было заставить обитателей обоих ранчо заподозрить неладное. Однако дороги настолько размыло, что поисковые отряды сумели бы выехать никак не ранее утра.

Следовательно, молодые люди были обречены провести в холодном, неприветливом сарае целую ночь.

Некоторое время Дайана и Клейтон безмолвствовали, сохраняя между собой определенную дистанцию. Изредка слышалось только лязганье не попадающих друг на друга от холода зубов. Наконец Клейтон не выдержал и первым нарушил молчание.

— Если мы будем и дальше сидеть сложа руки, завтра утром здесь найдут только наши окоченевшие тела, — констатировал он.

— У тебя что, есть другое предложение? — ядовито осведомилась Дайана.

— Боюсь, тебе оно не понравится. Если бы мы избавились от промокшей одежды и поплотнее прижались друг к другу, нам стало бы гораздо теплее.

— И думать об этом не смей! — Реакция Дайаны оказалась вполне предсказуемой. — Только через мой труп!

— Что ж, вскоре так и будет, — едва слышно пробормотал Клейтон, поеживаясь. Впрочем, он и не рассчитывал на другой ответ.

В воздухе опять повисла тишина. На этот раз первой нарушила ее Дайана.

— Может, нам попытаться развести огонь? — робко предложила она.

— О Господи, как же я сам до этого не додумался! — саркастически воскликнул Клейтон. — Подожди, я только схожу за спичками.

— Попрошу без глупых издевок, — обиделась Дайана. — Я имела в виду попробовать разжечь костер при помощи двух палок.

— Ты когда-нибудь видела, как это делается?

— Да.

— Уж не в фильмах ли про индейцев?

Он попал в точку. Дайана и в самом деле не знала никого, кому бы удалось развести таким способом огонь. Но, не желая сдаваться, произнесла:

— Может быть, и в фильмах. Однако это все-таки лучше, чем просто сидеть и Ничего не делать.

К ее удивлению, Клейтон согласно кивнул.

— Возможно, ты и права. Попытка не пытка. По крайней мере, будет о чем рассказать потомкам.

С трудом отыскав немного сухих щепок и подходящие палки, Клейтон выдолбил в той, что потолще, небольшое углубление и попытался при помощи трения добыть желанный огонь. Однако, несмотря на то что его ладони уже пылали, деревяшки и не думали загораться.

— У меня получилась неплохая машинка для согревания рук, но одежду таким способом просушить едва ли удастся, — пошутил он.

— Дай я попробую, — предложила Дайана.

Она забрала палки у Клейтона и принялась яростно тереть их одна о другую. Однако у нее тоже ничего не вышло.

— Наверное, первобытные люди и индейцы использовали какую-нибудь особую породу древесины… — предположил Клейтон.

— Или обладали большим терпением, чем мы, — продолжила его мысль Дайана, отбрасывая деревяшки прочь. — Однако насчет машинки для согревания рук ты прав: мои ладони горят как в огне. Думаю, они не отойдут и через неделю.

— Завтра утром здесь найдут пару холодных трупов с горячими руками, — подвел итог их стараниям Клейтон. — Черт, и почему у нас нет хотя бы одной спички!

— Или несчастной зажигалки, самой что ни на есть дешевой, — вздохнула Дайана.

Внезапно ее вздох перешел в какой-то странный гортанный звук. И девушка подскочила как ужаленная.

— Что с тобой? — испугался Клейтон.

— Сумка!

— Какая сумка?

— Седельная! Когда Бонни сорвалась с привязи и ускакала, моя сумка отстегнулась и осталась лежать где-то возле входа в сарай. Это было последнее, что я успела заметить прежде, чем была сбита с ног и изваляна в грязи. Если не ошибаюсь, там должна быть зажигалка!

Клейтон застонал.

— Черт возьми, о чем же ты думала раньше? По твоей милости мы едва не дали дуба, когда спасение было так близко!

— Заткнись! — отрезала Дайана. Она и сама проклинала себя за столь непростительную забывчивость. — Надо еще убедиться в том, что зажигалка в исправности.

К счастью, зажигалка оказалась в полном порядке, и спустя пятнадцать минут в сарае уже пылал небольшой костер. Поскольку после сооружения перегородки досок осталось совсем немного, их приходилось экономить. Но даже слабого пламени вполне хватило для того, чтобы согреться и высушить одежду, предварительно соорудив все ту же ширму из курток.

Сумка Дайаны закрывалась настолько плотно, что туда не проникла влага. Помимо зажигалки там еще находились кое-какие медикаменты, складной нож, пара носовых платков и несколько сандвичей, что оказалось особенно ценным для уже давно успевших проголодаться молодых людей.

Из двух камней и самой широкой доски Уинстон соорудил удобную лавочку. Комфортно устроившись на ней, Дайана и Клейтон в мгновение ока уничтожили всю провизию.

Тепло и пища заметно подняли настроение товарищей по несчастью. Дайана, чувствуя себя виноватой перед Клейтоном за безобразное поведение, после долгих колебаний наконец произнесла:

— Прости, что оказалась сегодня не слишком-то любезной. Я ведь так и не поблагодарила тебя за то, что ты не дал мне упасть.

— Пустяки, — отмахнулся Клейтон. — В конце концов мы ведь оба грохнулись наземь.

Подобное великодушие заставило Дайану еще острее ощутить свою вину. Как же она была несправедлива с Уинстоном!

— Нет, я серьезно, Клейтон. Если бы не ты, я вполне могла бы получить сотрясение мозга или что-нибудь похуже.

— Но ведь все же обошлось.

— Не совсем. — Дайана кивнула на поврежденную руку Клейтона. — Наверное, до сих пор болит?

— Отнюдь. Из тебя получился бы неплохой доктор.

— Ловкость рук и никакого мошенничества! — рассмеялась Дайана и вдруг снова посерьезнела. — Может, ты повредил себе что-нибудь еще? У меня есть йод и бинты.

Это был один из тех вопросов, на которые Клейтон предпочел бы не отвечать. По правде говоря, он давно уже чувствовал боль в позвоночнике, а вся спина была покрыта ссадинами и синяками.

Но самое большое страдание Клейтону причиняло то, что он находился так близко от Дайаны и не мог обнять ее, прижать к истосковавшемуся сердцу, сказать, как не хватало ее ему все эти годы, что он по-прежнему безумно любит ее. Близость Дайаны волновала Клейтона, заставляя учащенно биться пульс. Какой же мукой было сидеть рядом с ней и притворяться равнодушным и бесчувственным, в то время как внутри бушует настоящий пожар!

Поскольку он все еще медлил с ответом, Дайана устремила на него испытующий взгляд.

— Так у тебя еще что-нибудь болит или нет? Уверена, что могла бы помочь.

Увы, не можешь, с тоской подумал Клейтон. Стоит мне лишь заикнуться о моей любви, как ты тут же встанешь и уйдешь, невзирая на усталость, холод и грязь.

Поэтому Клейтон пожал плечами и сказал:

— Не беспокойся, со мной все в порядке.

С заметным облегчением выдохнув, Дайана произнесла:

— Отлично. В таком случае следует обсудить, как мы устроимся на ночь. Быть может, нам стоит спать по очереди? Кто-то же должен следить за костром, чтобы тот не погас.

Клейтон отрицательно покачал головой.

— Нет. Мы оба слишком измотаны. Даже если кто-то и останется сторожить огонь, то все равно уснет. Лучше уж как следует выспаться, чтобы к завтрашнему утру набраться сил. А если костер и погаснет, так что же в этом такого? У нас ведь есть зажигалка, при помощи которой всегда можно развести новый.

— Верно, — согласилась Дайана. — Я как-то не подумала об этом. Кроме того, подобным образом мы сэкономим немало дров. Как только кто-нибудь из нас начнет замерзать, он невольно проснется и разведет огонь.

— Правильно, — поддержал Клейтон. — Тогда нам пора позаботиться о постели.

— Если хочешь, можешь оставаться здесь, а я устроюсь с другой стороны костра.

Дайана хотела было встать, однако Клейтон удержал ее за руку.

— Не стоит. Мы ляжем вместе.

Испугавшись властного тона молодого человека, Дайана обеспокоенно посмотрела на него.

— Но…

— Никаких «но». Да не бойся же ты меня, черт возьми! Обещаю, что и пальцем к тебе не притронусь, если только ты сама этого не захочешь.

Оскорбленная подобным предположением Дайана вскочила с самодельной скамьи.

— Даже если бы ты оказался единственным мужчиной на свете, а я — единственной женщиной, то и тогда я ни за что бы не согласилась…

— Знаю, знаю, — нетерпеливо прервал ее Клейтон. — Может, не будешь перебивать, а дослушаешь до конца? Я предложил это вовсе не ради собственного удовольствия.

— Неужели? — ехидно произнесла Дайана.

В ответ на это Клейтон зло хохотнул.

— Слава Богу, ты далеко не единственная женщина на земле и я всегда смогу отыскать ту, которая согласится согреть мою постель.

— Может, отыщешь ее прямо сейчас?

— Да прекратишь ли ты огрызаться или нет? — не выдержал наконец Клейтон. — Повторяю, дело не в этом. Посуди сама: в нашем распоряжении совсем немного досок и того меньше верхней одежды, которой можно было бы накрыться. Так не лучше ли, вместо того чтобы лежать практически на голом полу и дрожать от холода, подстелить одну куртку вниз и укрыться другой? Кроме того, тепло человеческого тела способно согреть гораздо лучше, нежели просто одежда.

— Пожалуй, ты прав, — нехотя признала Дайана. — Прости, сама не знаю, что на меня нашло.

— То-то же. Ну а раз мы покончили с этим глупым спором, то давай займемся делом. Не знаю, как ты, а я с ног валюсь от усталости.

Загрузка...