Знакомство с Библией

Ветхий Завет. Общие сведения

Теперь мы обращаемся к той части Библии, которую в христианской традиции называют Ветхим Заветом, а иудаисты именуют собственно Библией. Некоторые ученые употребляют также термин «еврейская Библия».

Слово «Завет» в контексте Библии имеет особое значение. Представим себе, что две договаривающиеся между собой стороны, два лица, решили заключить союз. При этом лица эти вовсе не должны быть равными между собой. Ведь бывает союз хозяина и работника, господина и слуги, начальника и подчиненного, наконец, преподавателя и студента. Такой союз всегда заключается на определенных, заранее установленных условиях. На Древнем Востоке такого рода вассальные пакты были очень широко распространены. В этих условиях сильнейший соглашался на подобный союз по своему усмотрению и сам устанавливал условия. Заключение договора обычно происходило по определенному обряду, и стороны связывали себя клятвой.

Так вот, завет в Библии означает именно такое условие, на котором сходятся две договаривающиеся стороны, а отсюда и сам этот договор, или союз, а также те внешние знаки, которые служат его удостоверением, как бы скрепой, или печатью. Разумеется, это союз Бога и человека. В этом древневосточном контексте Израиль и представлял свои отношения с Богом. Священные книги, в которых описывался этот завет-союз Бога и человека, являлся внешним средством его удостоверения и закрепления в народной памяти, и потому на них весьма рано и было перенесено название «Завет». По-видимому, его употребляли уже в эпоху Моисея. «И взял книгу завета, и прочитал вслух народу» (Исход, 24:7). Моисей, очевидно, называет здесь Заветом запись синайского законодательства. Подобные же выражения, означающие, однако, уже не только синайское законодательство, но все Пятикнижие, встречаются и в последующих ветхозаветных книгах. Ветхому же Завету принадлежит и первое, еще пророческое указание на Новый Завет в книге пророка Иеремии: «Вот наступят дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет» (Иеремия, 31:31).

Знаменательно, что все мышление Древнего Израиля определяется именно этой темой союза-завета, причем с течением времени она все больше и больше углубляется. Забегая вперед, скажем, что излагаемая в Библии священная история концентрируется вокруг Завета, который Бог заключил с человеком, чтобы спасти его от возникшего по его вине греха удаленности от Бога. Исходящее от Бога предложение Завета сначала обращено к отдельным людям – Адаму, Ною и Иакову. Потом, в синайском законодательстве, данном Моисею, Бог обращается уже ко всему еврейскому народу. В конце же концов, согласно христианской точке зрения, Бог в Иисусе Христе предлагает свой Завет всему человечеству. Важно, что инициатива Завета во всех случаях исходит от Бога. Израиль же может только в лучшие покаянные дни обновить этот Завет. Так было при Иисусе Навине, а потом при царе Иосии в 623 году до и. э. после возвращения из вавилонского плена.

Существует довольно резкое различие между расположением книг и их делением на группы в еврейской Библии в оригинале и ее греческом переводе (Септуагинте), на который опирается православная и католическая традиции.

Для уяснения этого различия нужно знать, что древние иудеи делили свои книги по группам не столько по однородности содержания, как это сделано в Септуагинте, сколько по степени их значения и важности. Исходя из этого критерия, древние иудеи разделили книги Ветхого Завета на три группы: закон (тора), пророки (небиим) и агиографы (т. е. священное писание). Особую важность они придавали первым двум группам – закону и пророкам. (Потому, например, Иисус Христос, обращаясь к иудеям, говорил: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришел Я, но исполнить» [Матфей, 5:17].) Считается, что Тора была в окончательном виде завершена и отредактирована в период вавилонского плена, а пророческие книги – к концу персидского владычества, т. е. к 323 году до и. э. Что же касается третьей группы книг, агиографов, то некоторые вошедшие в эту группу книги были написаны слишком поздно и потому не попали во вторую группу, а другие воспринимались как плод человеческого, а не божественного вдохновения или не подходили по каким-то другим идеологическим или философски-историческим соображениям. (Так, слишком поздно, видимо, были написаны книги Ездры, Неемии, Паралипоменон и пророка Даниила.)

Православная и католическая традиции делят книги Ветхого Завета на четыре группы. Первая из них – книги законоположительные. Здесь полное совпадение с еврейской традицией. Это Тора, или Закон, а согласно более точному переводу, Учение, – Пятикнижие, т. е. первые пять книг Библии. Назовем их: Бытие, Исход, Левит, Числа и Второзаконие. Они, безусловно, являются древнейшей частью Ветхого Завета, авторство которой издавна приписывалось Моисею, хотя современные исследователи и попытались оспорить такую точку зрения.

Вторая группа. В течение долгого времени только Пятикнижие и было в полном смысле этого слова Священным Писанием для Ветхозаветной Церкви, хотя, как утверждает предание, тотчас же вслед за Торой, почти одновременно с ее последними строками, были написаны первые строки следующих за ней и продолжающих ее книг. Речь идет о Книге Иисуса Навина, продолжающей Второзаконие. В свою очередь, Книга Судей продолжает Книгу Иисуса Навина, а Книга Царств – Книгу Судей. Паралипоменон, т. е. Летописи, дополняет Книгу Царств, а Книги Ездры и Неемии продолжают Книги Царств и Паралипоменон. Книги Руфь, Есфирь, Иудифь и Ловит рисуют отдельные эпизоды истории еврейского народа. Наконец, Маккавейские Книги заканчивают повествование об истории Израиля, доводя его примерно до 150 лет до Рождения Христа. Все они вместе образуют второй раздел Ветхого Завета – Исторические Книги.

Третья группа. И в Пятикнижии, и в исторических книгах встречаются как вкрапления песни, молитвы, поучения, но именно как вкрапления, как небольшие фрагменты. Однако эти песни и поучения иногда вырастают в целые книги, образуя третью группу Это Учительные книги. К ним относятся Книга Иова, Псалтирь, Притчи Соломона, Екклесиаст, Песнь Песней, Премудрость Соломонова и Премудрость Ииуса, сына Сирахова. (Две последние считаются неканоническими.)

Четвертая группа. Это творения пророков. Сюда входят книги пророков Исайи, Иеремии, Плач Иеремии, книги пророков Варуха, Иезекииля, Даниила и книги 12 так называемых малых пророков – Осип, Иоиля, Амоса, Авдия, Ионы, Михея, Наума, Аввакума, Софонии, Аггея, Захарии и Малахии. Эпитет «малый» в данном случае указывает только на размеры книги, а не на оценку ее содержания.

В наши дни достаточно трудно восстановить историю создания библейских текстов. Как я только что сказал, в современных изданиях Библии ее книги расположены в логическом порядке по крупным категориям, или группам, без учета времени их создания. В очень многих случаях и сама эта хронология остается спорной в глазах богословов и светских ученых, и по этому вопросу нельзя предложить ничего, кроме более или менее правдоподобных гипотез. Однако хотя бы главные из этих гипотез знать нужно, ибо без их учета в свет не выходит ни одно сколько-нибудь серьезное современное исследование.

Согласно традиционному представлению, унаследованному христианской Церковью от иудаизма, считалось, да и сейчас считается определенным кругом богословов, в том числе раввинов-традиционалистов, что все Пятикнижие написано одним только Моисеем, все псалмы – Давидом, книги Премудрости – Соломоном, а все 66 глав книги пророка Исайи – одним пророком Исайей, который жил в VIII веке до и. э. Вполне можно придерживаться такого взгляда, тем более что у него есть красноречивые защитники.

Однако современные библеисты (в том числе и некоторые православные богословы) пересмотрели эту концепцию. Собственно говоря, процесс пересмотра традиционной хронологии и предполагаемого авторства книг Ветхого Завета начался уже давно. Об этом в свое время размышлял еще Спиноза. Большую роль здесь сыграли труды немецких ученых XIX века Графа и Веллегаузена, чьи гипотезы были в дальнейшем уточнены следующими поколениями ученых.

Сейчас многие библеисты считают, что в своей письменной форме книги Ветхого Завета возникли лишь в сравнительно поздний период, уже после установления монархии Давида в X веке до и. э. Именно тогда их стали записывать. Все более ранние эпохи – времена патриархов, Моисея, обоснования Израиля в Палестине и царствования Саула – относятся к периоду устного предания.

Это не значит, что в те времена вовсе не было никаких письменных памятников или литературных произведений на иврите. (Сошлемся хотя бы на так называемую книгу Завета [Исход, 22:22–23:33], Десятисловие или знаменитую Песнь Деворы, т. е. отдельные сравнительно небольшие по размеру тексты, бережно хранимые и впоследствии включенные в Ветхий Завет). Но вокруг этих отдельных текстов, сохраненных израильскими писцами, все же устное предание оставалось основным средством передачи из века в век воспоминаний, обычаев и веры древних времен. На протяжении нескольких столетий народ жил этим сокровищем, унаследованным от предков и притом обогащавшимся с каждым поколением, но еще не принявшим своей окончательной письменной формы. И лишь после того, как Давид и в особенности Соломон дали институту писцов официальное место в управлении царством, пришло время, когда все элементы предания смогли сложиться в ряд крупных произведений.

Именно в это время и возникла историография. Собиратели этих материалов заботились не только о том, чтобы закрепить культурное наследие. Нужно помнить, что письменность Древнего Израиля родилась под сенью Храма. С самого начала ее основной целью было питать веру народа Божия. Следовательно, целью историографии было писать именно священную историю, а не историю вообще.

Несомненно, раньше других частей Ветхого Завета в письменной форме было закреплено Пятикнижие. Хотя при его анализе остаются некоторые неясности, все же, по мнению большинства ученых, основа этой части Библии как бы принадлежит Моисею. И повествовательная традиция, и законодательные блоки текста явно восходят к его эпохе. Образно говоря, Моисей здесь главное лицо, и поэтому словосочетание «Моисеево Пятикнижие» имеет полное право на существование, его можно и сейчас встретить в современных исследованиях.

Но вместе с тем в тексте, который мы читаем сегодня, все же видна также и рука нескольких редакторов, живших в разное время. Одного из них обычно называют Яхвистом, поскольку он называет Бога именем Яхве. Ученые обозначают этот пласт текстов буквой J. Яхвист изложил священную историю от ее начала, от сотворения мира до обоснования Израиля после исхода из Египта в Палестине. Дух и проблематика Яхвиста видны и дальше в некоторых местах книг Иисуса Навина и Судей, в одной из версий царствования Саула, где личности этого царя дается отрицательная оценка, а также в истории Давида.

Этот корпус текстов, вероятно, сложился в Иерусалиме в X веке до и. э. По мнению библеистов, мы имеем здесь дело как бы с двойным свидетельством древнейших времен – с одной стороны, свидетельством, собранным и записанным писцами, и, с другой, – свидетельством самих писцов, которые вносили в текст свои богословские размышления. В их представлении история замысла Бога развивалась этапами от обетований, данных патриархам, и синайского Завета, данного Моисею, до окончательного избрания дома Давида и построения Храма в Иерусалиме.

В более позднюю эпоху то же наследие было записано в несколько ином духе другими собирателями предания, которые составили так называемый элохистский сборник. Редактора этого сборника обычно называют Элохистом, поскольку имя Бога в данном тексте Элохим. Ученые обозначают этот пласт текста буквой Е. Элохист записал предания, которые связаны не с южным иерусалимским районом, но с северными святилищами. Однако в отличие от яхвистского пласта текста, который сохранился достаточно полно в окончательной редакции Библии, элохистский пласт представляет собой по большей части лишь добавления и уточнения к яхвистскому повествованию.

Параллельно сборникам этих преданий сохраняется, развивается и обрастает новым материалом и живое устное предание. Его фиксируют более поздние поколения. Подобно этому, культовая лирика, зародившаяся в глубокой древности, разрослась во времена Давида, который и сам был поэтом, и нашла в иерусалимском Храме благоприятную почву для своего расцвета.

Наконец, в эпоху Соломона к древнему стволу народной мудрости прививается и мудрость ученых людей, книжников, обогатившаяся знанием других культур и переработавшая эти знания в соответствии с религией единого Бога. К этому времени восходят многие части Псалтири и сборников Притчей.

Вслед за этим наступает эпоха пророков, которая длится с VIII по V век до н. э. Каждый из пророков имеет свою книгу. Однако, согласно мнению новейших исследователей, и здесь не все так просто. Ученые считают, что подлинные сборники речений пророков на протяжении времени разрастались благодаря привнесениям учеников, продолжателей и толкователей. Так, по мнению ученых, обстоит дело с книгами пророков Иезекииля, Иеремии, Амоса, Михея. Например, вторая часть книги пророка Захарии (9-14) представляет собой анонимное дополнение времен Александра Македонского. Что касается книги пророка Исайи, то в ней якобы заметно столько рук, что она составляет настоящую систему пророческого учения. Ученые выделяют тут несколько самостоятельных частей – Исайю Первого, Исайю Второго, Исайю Третьего, малый и великий апокалипсисы и т. д. Другие направления библейской письменности развиваются в эту эпоху в основном под влиянием пророков.

Кроме того, в эту эпоху иерусалимское священство занято письменным оформлением своих обычаев, обрядов и права. Это тоже очень важный пласт библейского текста. Он включает в себя не только книгу Второзаконие, которая, как считают ученые, восходит к левитским кругам, особо заботившимся о чистоте еврейской религии и собиравшим правовые изречения, составленные в Моисеевой традиции. Этот пласт текста играет важную роль и в исторических книгах Ветхого Завета.

Намерение авторов состояло в том, чтобы на основе традиционных текстов и древних источников написать священную историю Израиля и – самое главное – дать ей единое теологическое толкование, показав, что поражение Израиля и его изгнание должно быть объяснено намеренным и заслуженным наказанием за отступление от закона. Сила Израиля, согласно этой точке зрения, заключена в его верности Богу, в соблюдении Завета, а отступление от Завета неминуемо влечет за собой Божественную кару Все это составляет так называемый второзаконнический пласт текста. Ученые обозначают его буквой D (от греческого Denteronomion – Второзаконие).

Помимо этого, согласно мнению современных ученых, в Библии есть и еще один важный пласт текста. Его называют священническим кодексом, по-английски Priestly Code – отсюда его научное имя Р. Его авторы опирались на предания, сохранившиеся в священнических кругах, связанных с Первым Храмом в Иерусалиме. Священнический кодекс в основном связан с изложением вопросов веры. И здесь тоже собраны древние традиции, связанные с культовым богослужением. Они восходят к эпохе Моисея и судей. Сейчас уже мало кто думает, что этот пласт самый поздний, записанный после вавилонского плена. Ученые считают, что все четыре пласта J, Е, D и Р существовали параллельно, а потом были соединены вместе, скорее всего, в эпоху плена.

Вернувшись из Вавилона, евреи собрали все это наследие прошлых веков, и в руках у них оказалась почти целая Библия. Дальнейшее развитие древнееврейской письменности тесно связано с этим библейским корпусом текстов. После возвращения из плена наступил век писцов-книжников. Именно тогда, очевидно, была создана окончательная редакция Пятикнижия и пророческих книг и написана книга Паралипоменон. Но наибольшим успехом тогда пользуются писания мудрых. Вначале содержащие лишь практические размышления о жизни, эти писания постепенно расширяют поле своих интересов и доходят до постановки сложных богословских вопросов о смысле существования человека и о смысле воздаяния. У истоков этой литературы стоит сборник Притчей (1–11 главы), но к ней также относятся книга Иова, Екклесиаст, некоторые псалмы и т. д.

И, наконец, в последнюю эпоху, на исходе ветхозаветной истории возникает новый апокалиптический жанр. Это, прежде всего, книга пророка Даниила. Для этого жанра характерно описание эсхатологических видений конца мира и Суда Бога, Который завершит время и откроет вечное Царство Сына Человеческого. Эсхатология (учение о последних сроках) здесь выходит за пределы Земли и истории.

Большая часть книг Ветхого Завета написана на древнееврейском языке, или на иврите. На арамейском языке в Ветхом Завете написана средняя часть книги пророка Даниила (2:4–7:2 8), некоторые разделы Первой Книги Ездры и Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова. Кроме того, два арамейских слова есть в Книге Бытия (21:47) и один стих в книге пророка Иеремии (10:11). Некоторые книги, считающиеся неканоническими, дошли до нас на греческом языке. Это Премудрость Соломонова, 2 и 3 книги Ездры, 2 и 3 книги Маккавейские. Все они были написаны поздно, относительно незадолго до Рождества Христова, когда греческий язык был не только международным, но и родным для многих евреев рассеяния, которые жили вдали от Палестины.

Древнееврейский язык, или иврит, на котором написана большая часть книг Ветхого Завета, – это язык, на котором евреи говорили до возвращения из вавилонского плена. Иврит принадлежит к семейству семитических, или семитских языков. Считается, что иврит – один из самых древних языков мира.

В языке Ветхого Завета отразился длительный, охватывающий сотни лет, период в жизни общества. В течение этого времени иврит прошел различные стадии развития. Поэтические тексты, включенные в Пятикнижие, донесли до нас наиболее ранние слои языка. С другой стороны, язык книг, написанных после вавилонского плена, имеет некоторые черты, характерные для послебиблейского иврита.

Однако в целом до самого конца еврейской священной письменности, до послепленного времени, иврит в ветхозаветных книгах подвергся относительно незначительным изменениям. Нужно помнить, что не все перемены, постоянно происходящие в разговорном языке, полностью отражаются в письменности. Этот процесс обычно идет очень медленными темпами. А в отношении письменности, которая считается священной, он наталкивается, как это было у древних иудеев, на неустанную заботу ученых мужей, обществ и школ, стремящихся тщательно сохранить в неприкосновенности такие тексты. Это не значит, конечно, что язык ветхозаветных книг сохранился абсолютно в той самой форме, в какой он существовал первоначально, когда его записывали первые авторы-редакторы той или иной книги. Некоторые формы могли быть изменены, но таких исправлений, по-видимому, не так уж и много.

Итак, иврит был во всеобщем употреблении у евреев, начиная со времен Авраама до вавилонского плена. В плену иудеи привыкли к другому языку, арамейскому (или халдейскому), который тоже относится к группе семитических языков и близок ивриту С арамейским языком евреи и вернулись из плена.

Сейчас трудно сказать, насколько сильно евреи забыли иврит в плену Скорее всего, иврит поначалу употреблялся наряду с арамейским языком. Но затем еврейский разговорный язык подвергся очень сильным изменениям под влиянием отношения с сиро-халдейскими народами и постепенно превратился в тот язык, который употреблялся в Палестине во времена Иисуса Христа и на котором Он говорил со своими учениками.

Считается, что иврит сделался мертвым где-то примерно за три столетия до Рождества Христова. Но так как в это время книги Ветхого Завета читались в подлиннике в синагогах каждую субботу, а потом прочитанное объяснялось по-арамейски специальными толкователями, то книжное знание иврита не прекращалось в среде священнослужителей. В первые века христианства они даже писали еще на иврите, хотя и с примесью арамеизмов.

На чем и как писали свои произведения древнееврейские писатели? Судя по библейским свидетельствам, они употребляли различные материалы. Так, десять заповедей были, как известно, написаны на «каменных скрижалях», т. е. на камне или на каменных досках. Иногда использовали камни, обмазанные известью. Более краткие изречения порой вырезали на металле – на золотых дощечках кидара (головное украшение) первосвященника и на медных дощечках и листах. В редких случаях надписи делали на дереве (жезл Аарона).

Но весь этот материал использовался для относительно кратких записей. Что же касается целых книг, то они, как я уже говорил, записывались на пергаменте, или выделанной коже животных. На таком материале можно было записать весьма длинный текст, а сам этот пергамент легко свернуть в трубку, которую называют пергаментным свитком. Свитки – это обычно длинный лист (до 7-10 метров), который накручивается на один или два ролика и читается путем развертывания этого ролика.

Библеисты считают, что иудеи употребляли также и другой материал – папирус, или листья египетского тростника. Такие листья было легко хранить и переносить. Ученые называют сшитые между собой листья папируса в форме книги кодексом. Кодексы были широко распространены в античном мире.

На камнях и металле надписи вырезали железным резцом или писали краской (на камне, облицованном известью). На коже и папирусе писали кисточкой, заостренным тростником или тростниковой палочкой; на табличках – грифелем, причем предварительно они натирались воском. Камни и металл отделывались и полировались. Для кожи и папируса употребляли чернила, причем у писца обычно была чернильница, которую он носил на поясе. У писцов также имелся особый нож, которым можно было обрезать листы свитка и которым, очевидно, заострялись тростниковые палочки.

Письменные знаки, употреблявшиеся евреями в глубокой древности, отличались от тех, которыми они пользуются ныне, и от тех, которыми написаны все сохранившиеся рукописи ветхозаветного текста. Однако отдельные надписи, сделанные на древнееврейском алфавите, сохранились. Письмо на этих памятниках, как утверждают ученые, сходно с финикийским и отличается от него только более скорописным характером. Его иногда также называют палеоеврейским алфавитом.

Согласно преданию, нынешнее квадратное или ассирийское письмо, отличное от древнееврейского, Ездра принес из Вавилона в V веке до и. э. Ездра заменил древнееврейский алфавит этим квадратным письмом и сразу же переписал с помощью нового алфавита священные книги. Тем не менее ученые предполагают, что какое-то время древнееврейское письмо сосуществовало с квадратным, которое вошло во всеобщее употребление только в конце II века до н. э. После этого квадратный алфавит уже не подвергался существенным изменениям.

В еврейском алфавите не было значков для обозначения гласных звуков – он был предназначен для передачи только согласных. Лишь в VII–VIII веках н. э. для передачи гласных звуков была введена система вспомогательных значков, вокализмов, по-еврейски некудот, т. е. точки. В науке их также называют огласовочными знаками – диакритиками.

Первоначально же текст ветхозаветных книг писался только с помощью согласных. В вокализмах долгое время не было нужды, поскольку язык священных книг был живым и общепонятным. Знаменательно, что огласовочных знаков не было еще и в IV веке, когда за перевод Библии взялся Иероним. Для нас сейчас столь позднее введение вокализмов может вызвать некоторые трудности при чтении текста Ветхого Завета. В самом деле, воспользовавшись аналогией с русским языком, представьте себе, что перед вами сочетание согласных СТЛ.

Это сочетание можно огласовать самым разным образом. Его можно прочесть как стол, стул, остыл, устал, стило и т. д. Установить точный смысл слова может только контекст. Так и бывает в большинстве библейских текстов. Но иногда контекст может оказаться двусмысленным и допустить разночтения. Такие разночтения в текстах Ветхого Завета, действительно, есть, но их не так уж и много. Наиболее известным из них является название моря, которое евреи, спасаясь от египтян, перешли как сушу, а преследовавшие их египетские воины там потонули. Наряду с широко распространенным – Красное море – ряд современных исследователей читают это слово как тростниковое море, лиман.

Ученые спорят, существовало ли словоразделение в древнееврейском письме и как оно производилось. Но все согласны, что ко времени введения квадратного письма словоразделение уже было. Деление ветхозаветных книг на определенные, достаточно большие разделы было сделано самими древними авторами этих книг. Так, например, в Книге Бытия исследователи находят 10 больших отделов, на которые автор или редактор разделил книгу. Каждый такой отдел начинается словами: «таково событие» или «вот». Вот происхождение неба и земли, вот родословие Адама, вот житие Ноя и т. д. Пророки тоже обозначали особыми словами разделы своих книг: видение Исайи, слово, которое было в видении, и т. д.

Столь же древне и деление текста на малые отделы, нечто вроде стихов. Такое разделение – это свойство еврейского стихосложения, где параллельные или сходные периоды отделяются друг от друга и произносятся с особой интонацией. Заметим по ходу дела, что сама логика библейской фразы иная, чем у греческой или латинской. Для греков важна гармония и выделение главного в мысли (так и у нас). В семитическом же выражении мысли органичность не столь важна. Части фразы здесь как бы нагромождаются, не сливаясь, и каждая из них выстраивается и отчеканивается как бы ради себя самой. Зато всюду здесь мы видим поиск симметрии, ритма мысли. Эта симметрия называется параллелизмом. Параллелизм – основной принцип еврейской поэзии, главным элементом которой является двустишие, состоящее из двух параллельных стихов: «Море увидело и побежало; Иордан возвратился вспять». Тенденция к симметрическому двух- или трехчастному делению характерна и для древнееврейской прозы Библии. Отсюда также и повторы более крупных кусков текста. Например, две версии сотворения мира.