Был Шейлок стар,
Ромео юн и честен,
Стремились воды к устью от ручья,
И отличало гордых чувство чести,
А умудренных — жадность бытия.
Но в одночасье все переменилось,
Как будто реки повернули вспять,
Как будто нам родные только снились,
Как будто жить — убить или отнять.
Безумны страсти правых или левых
И тех, кто выбрал безопасный секс,
Как юный Шейлок кровяной бифштекс
Или как смерть стареющий Ромео.
А небеса весенние прозрачны
И мутны воды зябнущей реки,
Но страшен мир, в котором дети алчны,
А романтичны только старики.
Весенним утром розовеют сосны
И багровеет гаснущий закат,
Но, каждый год считая високосным,
Мы ожидаем горестных утрат.