Думаю, можно не объяснять, какой я вернулась домой. Перед этим долго и напряженно размышляла в маршрутке. Там всегда можно подумать, сидишь, смотришь в окно на заброшенные домики, серый нерадостный асфальт и грязный тающий снег. Мне было немного стыдно, хотя я бы все равно не смогла сдержать свои эмоции. По щеке прокатилась капелька, я сбила ее и посмотрела на потолок маршрутки. Вокруг лампы болтались какие-то висюльки — реснички. Как можно переключить в себе что-нибудь? Как найти в гипоталамусе то самое место, отвечающее за любовь? Даже найдя его, вы не сможете изменить свой курс. Или что? Перерезать пару волокон, отвечающих за любовь и влечение, а потом сброситься с крыши, потому что не сможешь больше ничем наслаждаться?
Представить Мишу папой я не могла. Он обнимает меня после хорошо сданного экзамена, я смеюсь и бросаюсь ему на шею, он отрывает меня от земли и кружит… все цивильно. А потом мое воображение опускает меня на пол, его губы впиваются в мои и, я уже не владею своим сознанием. Как хочется реветь на всю маршрутку! Люди, а вы знаете, что такое любить человека только как друга, не претендуя на большее? Я бросила взгляд на девушку в начале салона, она тоже училась в нашей академии. Вот влюбилась бы она, допустим, в биолога, есть у нас на кафедре био симпатичный биолог, и бегала бы за ним, изображая собаку Павлова. А он бы втирал ей, что они могут быть только друзьями. Хотя это плохой пример, он женат на студентке, ушел от жены, та даже кафедру сменила… все у них сложно.
Дома меня ждал сюрприз. Отец как-то надменно улыбался.
— Ты чего цвета трупа?
— Может, ты решишь, что я умерла и отстанешь от меня?
— Я тебя в анатомичку сдам твоему старику. Будет мозги выковыривать.
Я скорчила рожу и поплелась в свою комнату. Похоже, раздеться перед анатомом я смогу только в отцовском варианте, оказавшись замерзшим трупом на его секционном столе, под его точными руками. Я выдохнула. Вот так вот. Любишь кого-то? Учи анатомию! Не понимаешь что-то? Плохо учил анатомию! Мой ключ к спасению в толстом учебнике с кишками и мозгами. Я бросила сумку в угол и потянулась к столу, заваленному тетрадями и книгами. Моя рука замерла на полпути. Бархатная коробочка красного цвета и нежного цвета роза. Что это? Откуда? Кто?..
Сомневалась я недолго, взяла подарок в руки и открыла. Губы непроизвольно растянулись в улыбке. Это было колье и браслет, плетенные из жемчуга. Одна крупная жемчужина, рядом несколько мелких, связанных причудливыми серебристыми бисерными цепочками. Застежка в форме листочка на… магните. Я засмеялась, всегда срываю застежки. Осторожно вынув эту красоту, я откинула назад свой камень и приложила колье: потрясающе! И браслет смотрится шикарно, я даже сама могу его застегнуть!
Я поспешила сфотографировать себя в обновках и скинуть на свою страницу. Обычно я не выкидываю свои фотки с едой, новыми платьями и прочими мелочами, но сегодня мне хотелось хоть какого-нибудь признания. Примерно через минуту появилась подпись Беллы: «Ты наконец-то одумалась?) Он красив?))»
Я раскрыла рот. А если я сейчас скажу, что это Миша подарил? О, точно надену к нему в гости! Белла привела меня к вполне логичному вопросу: кто? Я перевернула коробку, потрясла ее, но ничего не нашла. Только через пару минут я додумалась посмотреть туда, где коробочка стояла изначально. Там лежало маленькое сердечко. Там было все два слова, если не считать союза. Почерк печатный, блин… графология отпадает.
«Красивой и темпераментной».
Кто бы это мог быть? Может, у меня действительно есть поклонник? Он ведь как-то прошел в дом? Я сорвалась вниз, не снимая украшений. Увидев меня, отец ухмыльнулся.
— Пап, кто оставил мне подарок?
— Курьер. — Спокойно ответил он. Я постаралась увидеть ответ у него в глазах, да только это было бесполезно. С таким же успехом можно гипнотизировать стенку, чтобы та разъехалась и пропустила тебя. — Неплохо смотрится… к твоему… у тебя бесчисленное количество платьев! К одному из них точно пойдет.
Я постояла еще секунду, озадаченная его спокойствием. А, если это действительно Миша? Он спустит ему это с рук? Нет, конечно же, не спустит… может, просто ждет возможности мести. Я не знаю. Я вернулась к себе. Буду думать о хорошем. Сегодня с меня хватит потрясений! Вот и в соц сети набралось много лайков! Девчонкам нравится мой подарок.
«Тайный поклонник))» подписала я.
«Хороший вкус!)» — ответила Белла.
Надеюсь, это у Миши хороший вкус.
Собираясь на следующий день к Золотухиным, я решила одеться скромно, что с моим гардеробом оказалось сложновато. Когда я уже отчаялась и собралась надеть джинсы, на глаза мне попалось забытое платье цвета кофе с молоком. С черным поясом на талии, юбкой-воланом по колено, закрытым и с рукавами по локоть. Сюда и мое колье с браслетом вписывались. Я немного подвела глаза и распустила волосы. Что меня ждет в его доме? Я взглянула на себя в зеркало. Выгляжу как взрослая, образованная девушка, добившаяся своего, на щеках легкий кремовый румянец. Отражение смотрело уверенно, я покачало головой, и оно заволновалось. Вот они — глаза подростка за всей этой красотой, неуверенные, напуганные. Надо успокоиться. Я очень хочу познакомиться с его женой. Хочу узнать, каким он может быть. Я выдохнула и улыбнулась себе в последний раз.
— Ух ты, Агата, ты на собеседование? В крупный офис?
— А что, похоже? — Я покрутилась. Мама улыбалась.
— Нет, правда, куда ты?
— В гости. — Мама с сомнением на меня посмотрела. — Потом расскажу. Может быть.
— Ладно. — Отмахнулась она. — Это твое дело. Главное, помни: сначала думать, а потом делать.
— Ты ведь знаешь: я так не умею!
— Вся в отца!
Я поморщилась и, попрощавшись с мамой, поехала к Золотухиным. Сегодня меня ожидает очень интересный день.
Где живет Миша, я помнила, но он меня все равно встретил. Я обняла его с легкой улыбкой, он слегка задержал на мне взгляд. Нет, эти объятия чисто дружеские. Поняв это, Миша ответил, он приподнял уголки рта, растормаживая меня. Я обожаю его улыбку! Она такая непосредственная, он не боится казаться глупым, а в сочетании с глазами мальчишки — шикарно.
— Не будешь показывать, как активно у тебя работает гипофиз?
— Нет!
Он сомнительно хмыкнул и впустил меня в квартиру. На пороге моментально появилась женщина лет шестидесяти, она вытирала руки кухонным полотенцем, простое платье закрывал фартук. Увидев нас, она с любопытством и доброжелательностью пробежала по мне глазами, большими и светлыми, как у мужа. Это была Лера, точнее Валерия Георгиевна Золотухина. Пухленькая, но вполне подтянутая для своего возраста, с красивым лицом, на котором время оставило свои следы: морщинки вокруг глаз и на лбу. Но она все равно казалась красивой с собранными в пучок седеющими волосами. Глаза ее устало светились. Миша разулся и подошел к ней, они словно любящие родители встречали меня дома после долгой разлуки. Моя рука соскользнула с ботильона, я качнулась и ухватилась за стенку.
— Осторожнее, деточка! — Ласково проговорила Золотухина. — Ты и есть Агата?
— Да. — Спокойно ответила я, смутно начиная ощущать себя лишней.
Мы прошли в кухню, где в прошлый раз я готовила мясо по-французски. Сейчас здесь был накрыт стол. Как обычно это делается у русских людей: порезана колбаса, сыр, овощи и фрукты. Валерия Георгиевна ласково усадила меня во главе стола и спросила, что я хочу.
— Что предложите! — Смутилась я. Она останется в моей памяти в образе заботливой матери. Я обернулась на Мишу, он деловито заглядывал в кастрюли. Ему повезло. Судя по всему, Лера спокойная и любящая, и у нее не бывает таких взрывов как у меня.
— Миш, а Катя где?
— Как всегда.
Она всплеснула руками.
— И не надоедает ей сидеть за компьютером! Сходи, позови ее.
Без вопросов Золотухин ушел в другую комнату. Я услышала пререкания, он вернулся не один. Следом за ним шла девушка весьма забавного вида. Она была в плюшевых штанах, милых детских носочках с мишками и обычной футболке. С чуть вытянутым лицом и длинным носом, живыми глазами. Я поразилась: вот так бы выглядел Золотухин, если бы был девушкой. Темные волосы собраны в каральку. Она явно не ждала гостей.
— Пап, ну я же просила! У меня столько работы! Там с подснежником возни одной…
— Давно всплыл? — Поинтересовалась я, понимая, о чем говорит Катя. Она критически осмотрела меня и, видимо, будучи приятно удивленной, приподняла уголок рта и ответила:
— Позавчера выловили. Ох, намучаемся мы с опознанием… — увидев мой загоревшийся взгляд, все-таки из маминых рассказов я о трупах знала много, Катя присела на стул напротив, закинула ногу на ногу и принялась рассказывать.
— Все, хватит! Не могу это слушать! Один студентов заставляет в кишках копаться, а вторая трупы изучает! Фу!
Лера стала раздавать указания, кто что ставит на стол, семья забегала. Я тоже хотела помочь, но она меня посадила и попросила не беспокоиться, все-таки я в гостях. А знаете что? Она властная женщина, а я еще удивляюсь, как это Золотко повелся на развод Кравчук по теории. Мы же его во вторник пишем… какая гадость!
Когда все было готово, они разлили по бокалам вино и вручили один мне.
— В первую очередь, Агаточка, спасибо за помощь Катюше.
— Да что вы… — она сегодня решила меня вогнать в краску любым способом.
— Нет, нет, ты старалась. Передай маме привет.
— Это Ми… Михал Иванычу спасибо, что так хорошо нас учит. — Золотухин отмахнулся.
Мы чокнулись и сели. Завели тему учебы. Золотко доказывал, что от преподавателя ничего не зависит. А я, и меня поддержало остальное семейство, говорили, что зависит. Он может привить любовь к предмету или отбить ее напрочь.
— Он не очень зверствует?
— Да как сказать…
— Просто я наслышана о… лентяях стоматологического факультета.
— Стом фак сейчас уже не тот! — Миша, истинный выпускник стома, всегда был готов защищать его.
— Правильно, только лечка, только хардкор! — Катя потрясла головой. А она мне нравится.
— Всегда поражалась Мише! Сидит, проверяет работу, — заговорила Лера, — вижу ведь, много написано, а он перечеркивает и двойку ставит. Я говорю, Миша, пожалей, студент старался, писал, а он…
— Не то! Не по теме! — Отозвался Золотко. Я улыбнулась в тарелку.
Лера приготовила шикарный ужин! Я ненавижу рыбу, никогда не ем, и когда увидела ее здесь, пыталась придумать причину, чтобы не есть. Аллергия? Непереносимость? Но она так на меня посмотрела, из вежливости я попробовала кусочек… и съела все. Потрясающе! Оказывается, даже скользкая рыба может быть съедобной.
Так интересно было наблюдать за Мишей в его родной среде. Он был явно счастлив здесь. Довольное лицо, восторженные и гордые взгляды перелетают с дочери на жену. Порой, они доставались и мне.
— А кем ты хочешь стать? — Катя уже успела разделаться с основным блюдом и перешла на пирог с яблоками.
— Неврологом, скорее всего.
— Ни терапевтом или главврачом? — Не сдержался Миша, одарив меня своей коронной ухмылочкой.
— Нет!
— Когда я училась, папа говорил, что главврачи должны уметь только пить со строителями и писать бумажки.
— Да, нам он это тоже говорил!
Время летело очень быстро. Я присматривалась к обитателям дома, и что-то внутри толкало меня в грудину, заставляя уйти. Это ощущение появилось во мне еще на входе. Я сжала пальцы в кулак. В этой квартире я танцевала ему эротический танец, а он смотрел на все это спокойный, как удав. Мне стало непереносимо стыдно. Эта женщина так хорошо ко мне относится, а я пыталась увести у нее мужа. Ну не стрева ли? Теперь понятно, почему мои выкрутасы его не интересуют. У него счастливая семья, а я здесь вклиниваюсь и пытаюсь вырвать человека из его привычного образа жизни. Конечно, Золотухин потрясающий! Ей так повезло… И Катюшке тоже — такой папа. Я задумалась.
— Агата? Все нормально?
Я моргнула, Валерия Георгиевна смотрела на меня с нескрываемым беспокойством. Я бросила взгляд на свое отражение, кажется, будь на мне халат, он отлично бы со мной сочетался. Я почувствовала, как меня накрывает что-то сильное, голова закружилась.
— Извините… — я поднялась на ноги, покачиваясь, и поспешила выйти.
Что я забыла в этом доме?! Прийти и посмотреть, как он счастлив без меня? Это счастливое семейное гнездышко никогда больше не столкнется с моими попытками его разрушить. Глаза защипало.
Я оказалась в гостиной у окна. Если бы я курила, наверное, закурила бы. Мне нужно было освободить голову от чувств. Я смотрела в окно на спокойный двор. Если бы моя семья была такой же тихой и доброжелательной. В комнате появился Миша.
— Тебе ведь нужно в ванную? — С некоторым нажимом спросил он.
— Да… — толи согласилась, толи спросила я. Его рука коснулась моего плеча и, немного его сжав, повела меня в направлении ванной.
— Я помогу тебе. — Громче, чем следовало, сказал он.
Меня почти втолкнули в ванную комнату, совмещенную с туалетом. Я не смогла больше стоять и упала на крышку унитаза, запуская руки в волосы.
— Тебе плохо? — Миша опустился напротив меня, попытался убрать от лица руки, я не поддавалась.
У меня не было возможности и желания говорить. Слезы подкатывали все ближе и становились комом в горле. Сделав рваный вдох, я тихо простонала:
— Зачем ты меня привел?
Он выдохнул, его руки сжались на моих запястьях, он вновь пытался открыть мне лицо, я поддалась, но отвернулась, слезы уже катились, падая на подол платья.
— Это было жестоко!
Он молчал. Разрешал мне выговориться.
— У тебя такая семья! Замечательная… а я вечно лезу со своими глупыми чувствами! Ну не дура ли?! Я все поняла, Миша. — После этой фразы он с любопытством на меня посмотрел. — У тебя есть все, зачем тебе проблема в виде влюбленной девчонки?
Я постаралась подняться на ноги. Он не дал мне этого сделать.
— Мы хотим, чтобы ты была частью нашей семьи. Видишь, как они к тебе отнеслись? С нежностью.
— Мне так стыдно! — Я отвернулась. — Прости меня, я могла развалить твою семью.
— Не думаю, что тебе бы удалось. Агата, ты потрясающая девушка, и достойна больше престарелого преподавателя. У тебя появится хороший мальчик…
— Плевала я на мальчишек! Папашка его сразу выпроводит, если он ему не понравится…
— С этим я уже ничего не могу сделать.
Мы замолчали. Миша ласково взял меня за руку, сжал холодные пальцы.
— Какой браслет!
— Подарок. — Улыбнулась я сквозь все еще текущие слезы.
— Вот видишь!
— Я ведь даже не знаю от кого! — Я посмотрела на Мишу в надежде, что он признает в нем свое творение, но он покачал головой.
— Тайный поклонник. — Улыбнулся он. — Иди сюда.
Он помог мне приподняться и обнял, на этот раз сам. Его теплые руки погладили мою спину, прижали голову к плечу, я уткнулась в него носом. Так спокойно было стоять в его объятиях. Теперь я понимаю его чувства. Я могу стать для него другом, дочкой, и это все, что он в состоянии мне дать. Но самое главное, он согласен быть рядом со мной. Я постараюсь сдержать свои чувства. После знакомства с его семьей, мне не хочется обретать свое счастье путем кончины чужого. Чужой мужчина. Такой шикарный и недоступный. Я больше не позволю себе повиснуть у него на шее. Хватит, надо соответствовать. Он взял в руки мое лицо и посмотрел мне в глаза, улыбаясь.
— А теперь мы вытрем слезы и выйдем к Лере и Кате, ясно? — несмотря на постановку фразы, звучала она мягко, Миша словно втолковывал ребенку очередную банальную истину. Ну, упала башенка из конструктора, ничего, новую построим. Я ведь для него всего-навсего ребенок…
Я кивнула и включила воду. Осторожно смахнула со щек соленые капли и привела себя в относительный порядок.
Когда мы вышли из ванной, ко мне подлетела Валерия Георгиевна.
— Тебе плохо? Миш, как она, ты же врач!
— Все нормально! — Безапелляционно сказал он. Миша собирался уже придумать отговорку, но я его опередила. Мой косяк, мои чувства не дают этому человеку покоя, мне и выкручиваться из сложившейся ситуации.
— Извините, личные проблемы.
— Малышка, мы можем чем-нибудь помочь?
Разве что закинете меня в прошлое и познакомите с Мишей. Хотя сейчас мне казалось, что мое сердце восстанавливает мысленный блок, не позволяющий думать о романе с Золотухиным. Пока вся моя любовь покрывалась свинцовой тяжестью. Интересно, что будет дальше?
— Нет, думаю, я сама должна разобраться. — Уверенно сказала я.
Она кивнула и позвала меня обратно. Мы доели десерт, я старалась улыбаться, чтобы они не подумали о чем-нибудь плохом. Миша порой поглядывал на меня, проверяя, не тряханет ли меня опять в сторону депрессии. Если обычный человек лежит на весах более менее устойчиво, то я качаюсь из стороны в сторону. И постоянно меня перекашивает, я падаю и начинаю либо хохотать без остановки, влюбляясь во всяких преподавателей анатомии (все подумали о своем), либо реветь из-за тех же причин, потому что жизнь действительно оказывается сложнее, чем я считала. Вчерашним подросткам сложно перестроиться.
Собираясь домой, я ощущала себя взрослее. Этот ужин заставил меня вынужденно пересмотреть свою позицию. Не знаю, как все сложится завтра, а сегодня я чувствую себя здравомыслящей девушкой.
— Миш, ну как тебе не стыдно! Проводи девушку!
— Лера, она моя студентка! — Неуклюже оправдывался Миша.
— Об этом надо было думать, когда ты ее в гости приглашал! Давай!
Делая вид, что ему неохота собираться, Золотко пошел меня провожать. Он был как-то удовлетворен и спокоен.
— Ты с самого начала знал, что так будет?
— Догадывался. — Признался анатом. Он остановился. — Я не против любви, только не во вред кому-либо.
— Я это поняла.
Он улыбнулся. Все той же сводящей с ума улыбкой, так ведь и извилина за извилину зайдет!
— Я же говорил, что ты умная девочка!
Он даже разрешил поцеловать его в колючую щеку на прощание. Лишь бы эффект оказался длительным…