Золото под ногами

Пабло Моралис с диким криком глядел на пузырившуюся рядом с ним кровавую лужу, в которой только что исчез Алан, и в ужасе царапал себе лицо. Грязь уже поглотила его лодыжки, продолжая неуклонно засасывать свою последнюю жертву. Пабло, Моралис дернулся, как муха, попавшая в паутину, и визжащим голосом обреченного завопил, в последней надежде на спасение обращаясь к Чарльзу Глассу:

— Чарльз! Спаси меня! Я знаю, куда поехал Шон Рей. Я покажу тебе это место. Чарльз! Ради всего святого… — И он зарыдал, в мольбе простирая руки к нашей машине.

Слезы ручьями текли по его полным одутловатым щекам, расцарапанному лицу, а тело сотрясали рыдания отчаяния.

— Мне не нужен советчик. Я сам знаю, куда направился Шон Рей, — громко, жестким голосом заговорил Чарльз Гласс. — Он поехал за моим золотом. И ты в этом ему помог, задержав мою экспедицию в ущелье и убив моих людей. Так на что ты надеешься, Пабло Моралис? О какой жалости может идти речь, когда только что ты стрелял в меня из своего каренфайера, пытаясь убить. Не будет тебе пощады. Подохнешь, как и твои друзья, захлебнувшись в этом дерьме. Ты ничем не лучше других. Прощай, Пабло Моралис, у меня нет времени слушать твои вопли и причитания. — С этими словами Чарльз развернул лендспидер и повел его обратно к ущелью. Зеленый лендспидер с Полом и Ричардом последовал за нами, а сзади все еще были слышны удалявшиеся вопли Пабло Моралиса. Когда же я обернулся назад, то ни сломавшегося лендспидера, ни Пабло Моралиса не было видно. Всюду виднелись ровная серая поверхность без единого бугорка, без единой трещинки и легкая туманная дымка, молочным маревом затянувшая горизонт.

Весь обратный путь до ущелья никто не проронил ни слова. На душе было нехорошо после страшной смерти Ива Фришмана, Алана Дороу и Пабло Моралиса. Она гнетущим прессом давила на сердце каждого, оставив где-то внутри неприятный осадок. Мне до сих пор казалось, что я еще слышу их крики. Все-таки Чарльз Гласс поступил с ними не по-человечески. Надо было их сразу прикончить, а не ждать, пока их засосет в болото зыбучего песка.

Мы так и ехали молча до самого ущелья. Машины отбрасывали вперед длинные тени, плясавшие на беспощадной серой поверхности песков Долины Мертвых Душ, раскинувшейся от растворившегося в дымке горизонта, куда опускался большой оранжевый диск заходящего солнца, до гигантской каменной стены хребта Большой Дракон, чьи исполинские гранитные кости вздымались до самого неба.

В ущелье, на том самом месте, где мы его и оставили, нас встретил Мэт Блонди. Как ни странно, но он почти протрезвел и даже смог самостоятельно подняться нам навстречу. Марк Хукер так и лежал, не приходя в сознание, на матрасе рядом. На его голове вздулась огромная опухоль, на которую Мэт Блонди прикладывал носовой платок, смоченный, в виски. Хауард Сочурек и Элан Дойл еще не появились, и нам пришлось их ждать.

— А где Дэвид Mop? — удивленно спросил Мэт, когда не увидел своего товарища среди нашей компании.

— Погиб, — ответил на его вопрос Ричард Пэйдж, почесав свою непокрытую голову с редким ежиком светлых волос, который раньше прикрывала шикарная широкополая шляпа, украшенная перевязью с. зубами волка.

Он достал сигарету из мятой пачки и, прикурив от протянутой Полом Тэшем зажигалки, с досадой добавил:

— Эта гадина — Пабло Моралис — свалил его наповал из своего каренфайера. И если бы Пол в этот момент не повернул баранку лендспидера, мне бы тоже снесло голову, а так я лишился только шляпы.

— Хорошая была шляпа, — как-то отстраненно произнес Мэт Блонди и удрученно отошел в сторону, сев рядом с матрасом Марка Хукера.

— Ерунда, — затягиваясь сигаретой, весело отозвался Ричард Пэйдж, — все равно эта шляпа была не моя. Я одолжил ее у одного приятеля в Старморе. Так что не горюй, мне ее совсем не жалко.

Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, медленно, словно зыбучие пески и его засасывали в свое серое бездонное болото, исчезая за краем земли. От нагретых камней ущелья поднимался горячий воздух, в чьих восходящих потоках мерцала одинокая яркая звезда, первой загоревшаяся на темнеющем небе. Вот и еще один день на планете Рок подошел к своему концу. Усталость брала свое. Я сел на дорогу возле нашего вездехода, прислонившись к его обшарпанному красному борту, и вытянул уставшие ноги. Дел Бакстер, порывшись в поклаже нашей машины, извлек из одной коробки банку пива и устроился рядом.

— Да, страшная участь — утонуть в зыбучих песках, — отхлебывая пиво, произнес он.

— Страшная, — согласился я.

— Скайт, ты представляешь, это же вся долина — сплошное болото из зыбучих песков. Если что случится с машиной — никаких шансов на спасение. Да ты сам видел.

— Видел.

— Подумай, если у Шона Рея было две машины, а одна недавно утонула, то, следовательно, он поехал на одном лендспидере по этому гиблому месту — это большой риск. У нас осталось два вездехода, да и то мне становится не по себе от одной только мысли, что может случиться, если, не дай бог, заглохнет двигатель.

— Это верно.

Дел Бакстер сделал большой глоток из банки и шепотом, чтобы его, кроме меня, никто больше не услышал, сообщил:

— Если бы я знал, что представляет из себя Долина Мертвых Душ, то вряд ли согласился на эту экспедицию.

— Сам виноват, — ответил я, — не дождался меня в гостинице Стармора. Поехал с Шоном Реем. Решил заработать лишнюю тысячу. Теперь терпи. Ничего не поделаешь. Обратной дороги нет.

Мы замолчали. На небе горело уже четыре звезды, а от солнца осталась маленькая красная горбушка, таявшая, как масло на сковородке. Мимо нас с хмурым выражением прошел Чарльз Гласс. Он направлялся к тому месту, где начали свой подъем Хауард Сочурек и Элан Дойл. По его раздраженному виду было ясно, что наш босс недоволен вынужденной задержкой. И его можно было понять с самого начала экспедиции на его пути вставали препятствия, преследовали одна за одной неудачи. Вчера, когда мы настигли машины Шона Рея, казалось, все трудности позади, впереди спокойная дорога, в конце которой нас ждет желанное золото. Так нет, Шон Рей обманул Чарльза Гласса и теперь вновь опережает нас на целый день. Если бы знать заранее, на что способна эта тварь, тогда Чарльз не оставил бы ему ни одного шанса, а так наша экспедиция потеряла трех человек убитыми, один лендспидер, у нас один раненый, и теперь нам вновь предстоит погоня за Шоном Реем, только на этот раз он знает, что за ним охотятся, и будет спешить. Было от чего злиться и нервничать.

— Интересно, Скайт, Долина Мертвых Душ называется так, потому что там остаются души умерших, которые никогда не смогут вырваться из этого болота? — ни с того ни с сего спросил меня Дел Бакстер.

— Не знаю, спроси лучше у Сочурека, когда он вернется.

— Пожалуй, я так и сделаю, — согласился Дел и, допив пиво, выкинул пустую жестянку в пересохшее русло, где она застучала по камням, издавая характерный звон.

Начинались сумерки. Окружающий мир блекнул, приобретая серые оттенки. Из щелей, трещин, из под камней, где они прятались целый день, появились призрачные тени. Небо меж скал над головой темнело, превращаясь из темно-синего в бесконечно; черный омут с кружащими в нем миллиардами звезд. Все замерло, и все звуки в неподвижном воздухе проявились отчетливо, словно в замкнутом пространстве. Чирканье зажигалки, от которой прикуривал Пол Тэш у соседнего лендспидера, бульканье бутылки Мэта Блонди, даже урчание в животе у Ричарда Пэйджа словно происходили над самым моим ухом. И вот к этим звукам прибавился еще шелест гравия под ногами нескольких людей, идущих с восточной стороны. В сумраке показались три человеческие фигуры. Одна принадлежала Чарльзу Глассу, а две другие — Сочуреку и Элану Дойлу. К счастью, наши верхолазы были целы и невредимы. С их возвращением настроение в экспедиции немного улучшилось.

— По машинам! — скомандовал Чарльз Гласс, когда закончились приветствия.

— Чарльз, уже поздно, куда ехать в такой темноте, да еще по зыбучим пескам? — недовольно отреагировал Пол Тэш.

— Действительно, давайте разобьем лагерь здесь, а завтра, с самого раннего утра, поедем дальше, — поддержал Пола Дел Бакстер.

— По машинам, — не поддался на уговоры Чарльз Гласс. — Впереди, в двадцати километрах отсюда, посреди зыбучих песков, находятся небольшие острова — там и разобьем лагерь. Это и безопасно, и ближе к нашей цели. Давайте пошевеливайтесь, чем быстрее мы до них доберемся, тем быстрее вы сможете отдохнуть, — подгоняя недовольных компаньонов, говорил он. — Пол и Ричард, помогите Мэту затащить Хукера в лендспидер. Да осторожнее, еще одного падения он не переживет. Положите его на заднее сиденье. Аккуратнее, берегите голову, руководил он еле шевелившимися Полом, Ричардом и Мэтом.

Я залез на водительское место в красном лендспидере и зажег фары. В их ярком свете заметил изможденные лица Хауарда Сочурека и Элана Доила.

Они прямо валились с ног от усталости. Восхождение, а потом еще спуск со скал дались им тяжело. Поэтому Чарльз Гласс к ним и не обращался.

— Дел, — наконец добрался он и до моего друга, — найди что-нибудь перекусить для наших верхолазов.

Сочурек и Элан Дойл забрались на задние сиденья нашего лендспидера. Дел достал им консервы с пивом, а сам сел рядом. Наконец, после того как он помог погрузить в зеленую машину Марка Хукера, Чарльз забрался в наш лендспидер на переднее место рядом со мной.

— Поехали, — сказал он и махнул рукой. Свет от фар двумя белыми пересекавшимися кругами скользнул по противоположной каменной стене, где заискрились прожилки слюды, и, выхватывая из сумрака камни, валявшиеся на дороге, устремился в просторы Долины Мертвых Душ. Горизонт впереди еще был очерчен тонкой красной ниткой уходящей вечерней зари, а сзади уже вступила в свои права ночь, расправив над Большим Драконом свои черные крылья, усыпанные алмазами звезд.

Усталость, равномерный гул двигателя и плавное, без единого толчка движение по гладкой песчаной поверхности в конце концов сделали свое дело, и у меня стали сами собой закрываться глаза. Сочурек, Элан Дойл и Дел Бакстер уже минут десять как храпели на заднем сиденье. Да и сам Чарльз Гласс клевал носом, мотая рядом со мной своей седой головой, пытаясь отогнать сон. Нас окружала кромешная тьма. Только над головой блестели звезды и лучи света от фар вытянутыми эллипсами растянулись перед машиной. Из-за того, что не было ни толчков, ни вибрации, а в свет фар не попадало ничего, кроме гладкой серой песчаной поверхности, казалось, что мы стоим на месте. Только стрелка спидометра на панели управления лендспидера показывала сорок пять миль в час.

Если бы не звезды, я давно бы потерял ориентацию и сбился с пути, а так я выбрал за ориентир небольшое яркое созвездие, висевшее на западе, над самым горизонтом, и держал курс прямо на его свет. Иногда наша машина попадала в свет фар шедшей за нами второй машины, и тогда Чарльз Гласс резко выпрямлялся, очнувшись от беспокойного сна, но через минуту его глаза закрывались, и он снова опускал голову на грудь.

Пару раз мне казалось, что я уже вижу остров, но каждый раз это оказывалось лишь облако белесого тумана, стелившегося над зыбучим песком. Чтоб как-то прогнать сон, я встряхнул головой и краем глаза заметил светлое пятно на юге. Это начинал свое восхождение спутник планеты Хор. Через некоторое время он выглянул своим бледным ликом из-за горизонта, словно интересуясь, кто это не спит в столь поздний час, разгуливая по Долине Мертвых Душ, и тревожит покой умерших. В его холодном молочном свете проявились бледные пятна тумана, покрывавшего все пространство долины. Они, как живые, меняли форму, перемещались, исчезали и вновь, как призраки, возникали из ниоткуда. Я на лендспидере как раз рассек один из таких призраков, разметав его холодную эфемерную плоть на множество лоскутков, завертевшихся, закружившихся позади в потоке воздуха, и тут же увидел перед собой темную полоску земли, поднимавшуюся над серой поверхностью зыбучего песка. Это был уже не призрак — это был один из тех самых островов, которые мы искали.

Остров оказался плоским и гладким. Размером он был чуть больше футбольного поля и состоял из монолитного гранита: наверное, в этом месте наверх поднимались скалы, верхушки которых за многие годы были отшлифованы зыбучим песком долины, постоянно менявшим свой уровень. Пройдет еще несколько веков, и острова Долины Мертвых Душ совсем исчезнут с ее поверхности, и на всем обширном пространстве, заполненном коварным зыбучим песком, не останется ни одного надежного, твердого места. Ну а пока один из островов послужит нам отличным местом для ночлега.

Лендспидер мягко качнуло, когда он въехал на покатый каменный берег. Дремавший Чарльз Гласс тут же проснулся, встревоженно озираясь по сторонам. А я, пока он вглядывался в ночной сумрак, проехал к самому центру острова и только тогда остановил машину и выключил двигатель.

Гул мотора затих. Турбины компрессоров плавно прекратили свое бешеное вращение. Воздух с шипением вышел из-под днища, и наш вездеход опустился на камень острова.

— Что случилось?! — вскрикнул проснувшийся Дел Бакстер, испугавшись наступившей тишины. Наверное, он подумал, что у нас заглох двигатель. Прибыли, — успокоил я своего друга. Подъехала вторая машина с нашими компаньонами и остановилась рядом.

В наступившей тишине слышалось лишь недовольное ворчание моих попутчиков, выбиравшихся из машин на холодный камень странного острова.

В бледном лунном свете терялись все краски. Красный лендспидер превратился в черный, как и зеленая машина Пола Тэша. Гранит тоже казался черным, только вкрапления слюды звездочками блестели в его массе, словно под ногами, как и над головой, распростерся открытый космос.

Я, Дел Бакстер, Хауард Сочурек и Элан Дойл аккуратно вытащили из лендспидера так еще и не пришедшего в себя Марка Хукера и положили его рядом с машиной на расстеленный спальный мешок. Затем я достал свой спальник и сам устроился на ночлег. Дежурить оставили Мэта Блонди, который особо и не возражал, так как выспался сегодня днем. Он отхлебнул из своей бутылки «Черного Саймона» и забрался на еще теплый капот одного из вездеходов.

Лежать на голом камне было очень неудобно, и если бы не специальный теплозащитный материал спальника, то можно было бы околеть, лежа на холодном граните острова.

Все же усталость взяла свое, и глаза сами собой закрылись. Последнее, что я увидел, — это маленькая искорка, прочертившая в ночном небе меж звезд короткий след и погасшая, так и не добравшись до земли.

Сколько прошло времени с того момента, как я заснул, не знаю. Но, когда раздался полный ужаса вопль, было еще темно и на небе все так же светили звезды, только на место бледного спутника Хора взошел его красный брат Фарв.

Нащупав рукоять бластера, я автоматически попытался выхватить его из кобуры, но сделать это мне помешал закрытый спальник. Пока я возился с застежкой, вопль не прекращался. Мимо пробежал Хауард Сочурек с каренфайером в руках. Рядом чертыхался Дел Бакстер, пытаясь выбраться из своего спальника.

Наконец «молния» поддалась, и я выбрался наружу, тут же вытаскивая бластер. Весь лагерь пришел в движение. Ричард Пэйдж и Пол Тэш уже были на ногах и с бластерами на изготовку пробежали на крик. Мы с Делом Бакстером последовали за ними. В смутном красном свете недалеко от второго нашего вездехода мы увидели Хауарда Сочурека и Элана Доила, стоявших возле орущего Мэта Блонди. Они растерянно смотрели по сторонам, пытаясь разглядеть противника и готовые в любой момент открыть огонь из каренфайеров.

— Что здесь, черт возьми, происходит? — грозно спросил подошедший Чарльз Гласс, желая услышать ответ от поднявшего тревогу Мэта Блонди.

Услышав грозный голос Чарльза, Мэт перестал кричать и замолк, трясясь как осиновый лист. Он был белый как полотно. Глаза широко раскрыты, а рот перекошен от страха. С трудом совладав с собой, Мэт протянул руку в сторону расстилавшейся перед ним долины и трясущимся пальцем показал на бледное море тумана, покрывавшее все пространство вокруг.

— Там, — произнес он хриплым голосом.

— Что там?

— Там был Дэвид Мор, он звал меня к себе… Все молча уставились по направлению трясущейся руки Мэта Блонди.

В наступившей тишине перед нами медленно колыхалось молочное море густого тумана, подкрашенное в розовый цвет светом от висевшего над островом в черном ночном небе диска спутника Фарв.

Наш остров был наполовину покрыт этим розовым молоком. И над волнами выглядывала лишь небольшая гранитная макушка с нашими вездеходами. Кое-где над поверхностью тумана клубились облака, напоминая собой хлопья сахарной ваты.

— Брось, Мэт, Дэвид Мор погиб. Я сам видел, как выстрел каренфайера пробил ему сердце, — тихим голосом нарушил молчание Пол Тэш.

— Даже если бы он остался жив, то непременно утонул бы в зыбучем песке, добавил Ричард Пэйдж.

Тут Чарльз Гласс, увидев что-то, нагнулся и подобрал валявшуюся под ногами бутылку из-под виски «Черный Саймон». Она была пуста.

— Теперь понятно, Мэт, почему ты увидел Дэвида, — многозначительно произнес он. — Если ты и дальше будешь пить такими темпами, то я не удивлюсь, если тебе скоро начнут мерещиться черти.

Объяснение было на удивление логичным и понятным. Напряжение спало, и. мы все расхохотались.

— Ты даже меня напугал, — хлопнув Мэта по плечу, смеясь, сказал Ричард Пэйдж. — Если ты еще раз увидишь Дэвида, передай ему от меня привет!

— Но это действительно был Дэвид, — задумчиво произнес Мэт Блонди.

— А кто же еще это мог быть? Он ведь был твоим другом, вот и пришел в гости по старой памяти, — смеялся Ричард Пэйдж.

И подшучивая над пагубной привычкой Мэта Блонди, мы пошли обратно к машинам.

Бросив последний взгляд на загадочный туман, заполнивший Долину Мертвых Душ, я забрался в свой спальник и закрыл глаза. До рассвета оставалось несколько часов, и я не хотел терять их. Завтра Чарльз Гласс снова поднимет нас ни свет ни заря, и нам вновь предстоит изнуряющая погоня за проклятым Шоном Реем.

Следующий день начинался так же, как и все предыдущие. На востоке разгоралась утренняя заря, и восходящее солнце окрасило горизонт в красно-оранжевые краски. На их фоне вершины горного хребта напоминали зубы, испачканные кровью. От вечернего тумана не осталось и следа. Лишь отсыревший спальник напоминал о бледном, колыхавшемся в ночи загадочном море тумана.

Я свернул зеленое полотно спальника и бросил его в лендспидер/Дел Бакстер рылся в сумках с провизией в поисках завтрака, для приготовления которого не надо разводить огонь и тратить много времени.

Зевая и постоянно протирая заспанные глаза, подошел Ричард Пэйдж.

— Куда подевался Мэт Блонди? — задал он вопрос.

Я посмотрел по сторонам. Действительно, Мэта нигде не было видно. Кроме наших лендспидеров, на острове негде было спрятаться. Остров был пустым и гладким, как полированный стол, а среди поднявшихся Мэта не было.

— Чарльз Гласс подумал, что Мэт напился и забрался в ваш лендспидер, — озадаченно произнес Ричард.

— Я только что туда заглядывал. Мэта там нет, — ответил я.

— Его точно здесь нет, — поддержал меня Дел Бакстер, спрыгивая с борта вездехода и держа в руках мясные консервы.

Подошел Чарльз Гласс.

— Черт, — выругался он, — куда мог. подеваться этот пьяница?

Нехорошее предчувствие змеей закралось в сознание. Еще на что-то надеясь, мы снова заглянули в салон лендспидера. Мэта Блонди там не было. Хауард Сочурек с тем же результатом проверил зеленую машину. Стало ясно, что Мэт исчез, и исчез с концами.

— Допился алкаш, — после недолгого молчания с досадой сказал Чарльз Гласс. — Где он прятал виски? Кто знает?

— Кажется, в зеленом лендспидере на задней площадке, — ответил Элан Дойл.

— Отлично, неси спиртное сюда.

Пока Элан вытаскивал наполовину пустой ящик «Черного Саймона», оставшиеся члены экспедиции угрюмо молчали, вспоминая события вчерашней ночи.

Чарльз Гласс принял из рук Элана ящик и направился к краю острова, где начиналась серая поверхность Долины Мертвых Душ. Мы покорно последовали за ним. Дойдя до зыбучего песка, Чарльз остановился и, размахнувшись, бросил виски в это болото. Звякнуло стекло недопитых бутылок, и ящик тут же стало засасывать в песок.

— Надеюсь, виски скрасит ему пребывание в аду, — мрачно произнес Чарльз Гласс, когда ящик полностью исчез под серым слоем зыбучего песка, где уже покоился его хозяин. — А теперь по машинам, парни, у нас впереди тяжелый день.

— Жаль Мэта, — сказал Элан Дойл, когда мы возвращались к вездеходам. Несмотря на то что он пил не в меру, товарищем был хорошим.

— Глупая смерть, — отозвался Ричард Пэйдж.

— Умных смертей не бывает, Ричард, — сказал Чарльз Гласс. — Проверь лучше, как дела у Марка Хукера. Если понадобится, сделай еще укол успокоительного.

Ричард послушно пошел выполнять указание босса. А Чарльз достал из своего рюкзака черную кожаную сумку и вытащил оттуда фотографию поверхности планеты, сделанную с космического спутника и обработанную на компьютере.

— Скайт, Сочурек, подойдите, — позвал он. Расстелив карту на капоте лендспидера, он внимательно всмотрелся в покрытую масштабной сеткой серую поверхность с компьютерными пометками и закрасками. Острова в Долине Мертвых Душ на этой карте были обведены зеленой пунктирной линией, рядом с которой располагался небольшой столбик цифр с параметрами высоты, характеристиками почвы и температурой ее верхнего слоя.

Чарльз Гласс взглянул на карманный компас и недовольно произнес:

— Похоже, в этой чертовой долине компас не работает. Куда двигаться дальше, непонятно. Что вы можете на это сказать?

— А какой остров нам нужен? — спросил я.

— Этот, — ткнув пальцем в один из островов на карте, сказал Гласс.

Остров ничем не выделялся среди остальных островов Долины Мертвых Душ. Единственное, что делало его особенным, так это именно те значки с цифрами, написанные рядом с пунктирной линией, обозначавшие наличие на его поверхности золота.

— Если мы сейчас находимся здесь, — произнес Хауард Сочурек, показывая на ближайший остров от горного хребта, — то нам нужно двигаться на запад. Если мы не собьемся с пути, то пятый остров будет нашим.

— А можно сделать крюк и обогнуть эти острова с запада, — предложил я.

— Но тогда мы потеряем лишнее время. — Зато точно не ошибемся с островом. Чарльз немного подумал, прежде чем огласить свое решение:

— Поедем напрямик, через острова.

Понять Гласса было можно — он спешил, чтобы не дать завладеть правами на золото Шону Рею. Ну что ж, решение принято, нужно было действовать, и я уже был готов забраться в лендспидер, как раздался встревоженный возглас Ричарда Пэйджа.

— Что случилось, Ричард? — окликнул его Гласс.

— Марк Хукер помер, — ответил Пэйдж.

— Дьявол, — выругался Чарльз Гласс и направился к Пэйджу, стоявшему над матрасом с Марком Хукером. Я последовал за боссом.

Марк Хукер лежал, запрокинув голову. На его бледное лицо словно была надета страшная маска рот с обескровленными губами открыт в немом крике, из впавших глазниц безжизненно смотрят остекленевшие глаза. Несомненно, Марк был мертв, но Гласс все же проверил у него пульс, прикоснувшись рукой к сонной артерии на шее.

— Точно — мертв.

— Плохо начинается день, — промолвил Пол Тэш. — Если и дальше так пойдет…

— Хватит причитать, — оборвал его на полуслове Гласс. — Заверните Марка в одеяло и бросьте вслед за ящиком виски. Пускай у Мэта на том свете будет компания.

— Грешно так говорить, Чарльз, — сказал Элан Дойл.

— Нечего распускать нюни. В том, что кто-то умер, нет ничего трагичного и страшного, — ответил Чарльз Гласс. — Родившись на этом свете, каждый из нас должен только одно — умереть. А когда это произойдет, зависит от нас самих. Одни умирают раньше, другие позже. Относись к этому спокойно, как к неприятной неизбежности, и тогда твоя жизнь сразу станет простой и понятной.

— Нехорошо ты говоришь, Гласс, — возразил Элан Дойл. — Марк Хукер и Мэт были с тобой в одной экспедиции. Мэт вообще начинал вместе с тобой, и вот так ты отблагодарил их за преданность. От геологов в твоей геологоразведочной партии остался только я один, остальных ты нанял на время. Что ты будешь делать, когда найдешь золото и заплатишь наемникам? Ты же останешься совершенно один.

— Что я буду делать дальше — это мои проблемы. А сейчас помоги Полу похоронить Марка. Или ты хочешь, чтобы его тело осталось лежать гнить под солнцем?

Элан Дойл промолчал и стал помогать Полу Тэшу заворачивать Марка в одеяло. Тело закоченело, и руки у трупа так и остались торчать снаружи. Я и Дел Бакстер подошли помочь, когда Элан и Пол подняли импровизированный гроб.

— Минуту, — произнес Элан Дойл, когда мы понесли тело Марка Хукера к берегу песчаного болота. Он нагнулся и поднял с земли выпавшую губную гармошку Марка. Стряхнув с нее пыль, Элан засунул ее под одеяло. — Марк ее очень любил.

Мы донесли тело Марка до края острова и, раскачав, бросили в песок подальше от берега. Серая грязь сразу стала засасывать очередную дань. Ей было безразлично, что попадает в ее утробу — живой ли человек, ящик виски или тело покойника. Она поглощала все жадно и безвозвратно.

Когда с поверхности зыбучего песка пропал последний сантиметр одеяла, в которое был завернут Марк Хукер, Чарльз произнес короткую и энергичную речь:

— Нечего унывать, парни! У меня для вас есть две хорошие новости. Первыми всегда умирают дураки. Если же вы остались в живых, значит, к их числу вы не относитесь. Это первая новость. А вторая, так это то, что ваша доля вновь увеличилась за счет тех, кто не дошел до финиша!

Не знаю, как первая новость, которую сообщил нам Чарльз Гласс, но вторая подействовала возбуждающе.

— С учетом убитого Роджера Пэйна, сгоревшего Эндрю Барнса, Дэвида Мора, сгинувшего Мэта Блонди и скончавшегося Марка Хукера, — загибая пальцы, оживленно подсчитывал Ричард Пэйдж, — получается еще по шесть тысяч шестьсот шестьдесят с мелочью кредитов каждому! Чарльз! За такие деньги я готов похоронить даже собственную мать!

На его шутку никто не откликнулся, но дьявольский огонек алчности заблестел в глазах моих попутчиков. Даже у моего друга Дела Бакстера на лице я заметил нехорошую улыбку. Долина Мертвых Душ оправдывала свое название.

— Так давайте скорее разберемся с Шоном Реем и получим эти денежки! воскликнул Чарльз Гласс. И под одобрительные возгласы все двинулись к машинам.

Солнце показалось над горными вершинами Большого Дракона и поползло в центр синего океана, раскинувшегося над нашими головами бездонной чашей. Красный вездеход, в котором сидели я, Дел Бакстер, Чарльз Гласс и Хауард Сочурек, завелся сразу, а вот зеленый лендспидер с Ричардом Пэйджем, Эланом Дойлом и Полом Тэшем долго скрипел стартером, прежде чем завертелись его воздухонагнетающие турбины. Наверное, за ночь в моторе накопился конденсат. Но вот наш вездеход, а следом и лендспидер, управляемый Ричардом Пэйджем, съехали с твердого камня приютившего нас на ночь острова и взяли курс на запад вслед за уходящей ночью.

В отличие от саванны в Долине Мертвых Душ воздух был тяжелым и влажным. Когда солнце поднялось высоко над горизонтом, впереди показались очертания островов. Их силуэты дрожали в поднимавшихся от нагретого песка испарениях, словно это были живые существа.

— Первый, — произнес Гласс, указывая на проплывавший мимо плоский каменный остров, похожий на тот, на котором мы провели прошлую ночь. Только он был в два раза больше и в его центре возвышался высокий гранитный столб, подточенный у основания. Когда-то весь остров был высотой с этот исполинский палец, указующий в голубое небо. — Осталось еще четыре, смотрите внимательно. Не пропустите оставшиеся.

Через час с правой стороны показалось еще два столба, торчавших из серой зыбучей поверхности долины. Они были одинаковой высоты, отличаясь лишь толщиной, что зависело от размера острова. Чем больше был остров, тем больше времени требовалось песку сточить его камень и тем толще был столб, стоявший на этом острове. Ветер, дождь, песок за многие столетия превратили гранит в нечто загадочное, сказочное. Казалось, что из песка поднимаются уродливые великаны, чтобы поймать наш маленький вездеход и растоптать его своими каменными узловатыми ногами.

Еще через час мы увидели четвертый остров. Он находился слева от нас и был больше всех, увиденных ранее. Из песка поднималось небольшое каменное плато с отвесными стенами. В струях горячего воздуха казалось, что остров парит, не касаясь земли.

— Следующий наш! — радостно воскликнул Чарльз Гласс. — Прибавь газу, Хауард, мне не терпится увидеть кровь Шона Рея на моем золоте.

Лендспидер помчался еще быстрее. Ветер шумел в ушах и разбитом ветровом стекле. Четвертый остров не ушел еще за горизонт, когда впереди показался тот самый, заветный, к которому мы стремились все четыре дня нашей экспедиции, пятый остров.

Чарльз Гласс достал каренфайер и снял его с предохранителя. От переполнявшего его нетерпения он встал со своего места и, держась за металлические дуги, к которым крепится брезент, стал всматриваться в приближавшиеся очертания. Его седые волосы трепыхались на ветру, глаза слезились, но он не садился. Чарльз был уже там — на острове, где его ждали несметные богатства и слава.

Дел Бакстер тоже извлек из кобуры свой бластер. Чувствовалось, как с приближением к цели нарастало напряжение. Вторая наша машина, шедшая следом, поравнялась с нашим лендспидером, и теперь мы двигались фронтом.

Пятый остров ничем не отличался от остальных островов долины. На гладкой, отшлифованной песком, плоской каменной основе, поднимавшейся из серого песчаного болота, возвышался толстый, уродливый каменный истукан. В диаметре он был шестьдесят метров, а в высоту около тридцати. Его каменные бока подточили песок, ветер и дождевая вода. У его основания лежали упавшие сверху камни.

Машины Шона Рея с этой стороны острова мы не увидели.

— Давай, Хауард, объезжай с левой стороны! — приказал Чарльз Гласс Сочуреку, при этом махнув рукой Ричарду Пэйджу, управлявшему зеленой машиной, чтобы тот объезжал остров справа.

Через минуту мы встретились с противоположной стороны. Шона Рея на острове не оказалось. Заехав на твердый берег, Хауард Сочурек остановил наш лендспидер и выключил двигатель. Зеленая машина с Ричардом Пэйджем остановилась рядом.

— Этого подонка здесь нет, Чарльз! — выпрыгивая из машины, радостно закричал Ричард. — Он, наверное, сбился с пути или утонул в песках! — Или удрал в Стармор под защиту шерифа, предположил Пол Тэш.

— Не имеет значения, что случилось с этим негодяем и его дружком Заялом Фоксом, — произнес Чарльз Гласс, — главное, что мы первые и золото наше! Теперь никто не сможет отобрать его у меня! Парни, сейчас разбиваем лагерь, а затем займемся поисками золота. Согласно данным со спутника, оно должно лежать прямо у нас под ногами.

Все были в приподнятом настроении. Наконец нам повезло — мы первыми добрались до золотого острова.

Работа шла быстро, всем хотелось скорее заняться поисками желтого металла. Я заметил, как мои компаньоны бросают ищущие взгляды себе под ноги в надежде увидеть блеск золота под своими ботинками.

Вскоре все необходимые вещи были выгружены из вездеходов и разложены на камне. На этот вечер поваром Чарльз назначил Пола Тэша, к большому неудовольствию последнего. Но так как исполнявший эти обязанности ранее Дэвид Мор погиб, Полу ничего не оставалось, как приступить к приготовлению ужина.

Пока Пол Тэш гремел походным котлом, взгромождая его на горелку, Чарльз Гласс и Элан Дойл принялись распаковывать геологоразведочное оборудование. Первое, что они извлекли из больших кожаных мешков, были лопаты и кирки, затем рядом упали два лома и какие-то грабли. Эти инструменты никак не вязались с моим представлением об астрогеологах, ведущих разведку планетарных недр с космических орбит. Единственным электронным оборудованием оказался портативный сканер-анализатор в небольшом черном футляре с радиусом действия десять метров.

Шел седьмой час. Солнце неумолимо спускалось к горизонту. Было душно и жарко. Рубашка неприятно прилипала к телу.

Пол Тэш кое-как приготовил нечто, напоминавшее жидкую кашу или густой суп с неразварившимися комьями чего-то желтого. Его варево на дне пригорело, и еда была с привкусом тлеющей резины. Стараясь не обращать внимание на привкус, я заставил себя набить желудок этой стряпней, после чего запил ее банкой пива. Пиво сняло тошноту, но привкус гари во рту остался.

— Теперь, когда мы сытно поели, за что спасибо Полу, — сказал Чарльз Гласс, безуспешно сплевывая с языка волос, — можно приступать к тому, зачем мы здесь оказались.

Все радостно повскакивали, словно и не было измотавших нас часов, проведенных под нещадно палящим солнцем, и с энтузиазмом расхватали лопаты и ломы. Так как я не проявил должной расторопности в дележе инструмента, мне достались грабли.

— Успокойтесь, парни, работы хватит на всех, — глядя на эту сцену и довольно улыбаясь, сказал Чарльз Гласс. — Трое должны остаться сторожить машины, чтобы, не дай бог, Шон Рей не оставил нас без вездеходов. Иначе я не дам и ломаного гроша за наши жизни. Было бы обидно умереть от жажды и голода, когда у тебя под ногами несметные богатства. Поэтому Хауард, Ричард и Пол останутся в лагере.

Услышав свои имена, те разочарованно побросали инструменты на землю.

— Не переживайте, золото достанется каждому! — сказал Чарльз Гласс, перекидывая через плечо ремень геологического сканера.

Вечерело. Дневная жара пошла на убыль. Но от нагретых за день камней поднимался горячий воздух. В его дрожащих потоках на горизонте виднелся шестой остров Долины Мертвых Душ. Именно за его скалистый выступ и пряталось заходившее солнце.

Чарльз открыл крышку сканера и посмотрел на его жидкокристаллический экран.

— Показания обнадеживают, но золота рядом нет, — сказал он. — Пойдем вдоль стены уступа. Возможно, где-то на поверхность выходит кварцевая жила. Обычно в такой породе, из которой состоит этот остров, золото встречается как раз в виде вкраплений в кварце. Элан Дойл, я и Дел Бакстер послушно пошли за Чарльзом, вглядываясь в потрескавшуюся от времени скалу в надежде увидеть желтый блеск в ее граните. Но пока на каменном боку блестели лишь вкрапления слюды и кварца.

Мы уже отошли на приличное расстояние от нашего лагеря, но золота пока не было видно. В глазах рябило от напряжения, с которым мы рассматривали каждую поблескивающую деталь. А Чарльз Гласс сосредоточенно шел вперед, держа перед собой сканер, изредка останавливаясь, чтобы проверить показания прибора.

Наконец мне надоело без толку смотреть на стену. Да и Дел Бакстер стал больше вглядываться себе под ноги. Мы остановились с ним прикурить, и Чарльз Гласс с Эланом Дойлом ушли дальше. Теперь они находились в двадцати метрах впереди нас.

— Скорее бы Чарльз нашел это золото, а то мне порядком надоела его компания, — сказал Дел, затягиваясь сигаретой.

— А что тебе не нравится? — спросил я.

— Скайт, мне все нравится. Просто я хочу поскорее оказаться в своей каюте на звездолете, принять душ и завалиться на койку.

— Да и побриться бы не мешало, — почесав подбородок, согласился я.

Так мы шли еще минуты три вдоль каменного основания поднимавшегося над нами плато. Лендспидеры скрылись за поворотом вместе с вечерним солнцем, и нас накрыла тень от скалы.

— Скайт, как ты думаешь, у Чарльза не будет проблем с властями Стармора из-за Шона Рея, когда мы вернемся в город?

— Если Чарльз найдет золото, то о Шоне Рее никто и не вспомнит. Чарльз станет самым уважаемым гражданином этого городишка.

В этот момент Чарльз Гласс и Элан Дойл остановились возле широкой расщелины, и мы с Бакстером нагнали их.

— Возможно, золотоносная жила выходит наружу наверху плато, — сказал Чарльз Гласс, — если мы не найдем ее на оставшемся участке внизу, то завтра в этом месте поднимемся наверх.

— А что, показывает твой прибор, Чарльз? — спросил Дел Бакстер.

— Порода, из которой состоит остров, подходящая для золотых залежей. Но золота я пока не обнаружил.

— Лучше бы найти золото сегодня, — вставил я свое замечание.

— Точно, — поддержал меня Элан Дойл, — нельзя возвращаться в лагерь с пустыми руками.

— На обследование верхней части плато уйдет полчаса. За это время солнце скроется, и мы сломаем себе шею, спускаясь обратно, — возразил Чарльз Гласс.

— Через полчаса будет еще достаточно светло для того, чтобы спуститься вниз, — сказал я.

— Да и расщелина удобная. По ней будет несложно передвигаться, — со знанием дела добавил Элан Дойл.

— Хорошо, — после некоторого раздумья согласился Чарльз Гласс, — но если кто-нибудь из вас сломает ногу, то виноват в этом будет только он сам.

После этого замечания Гласс первым стал карабкаться наверх по камням, наваленным в расщелине. Чарльзу самому не терпелось скорее найти золото. За ним поднимался Элан Дойл. Для бывшего альпиниста подъем был совсем не сложным, и ему постоянно приходилось ждать, когда Чарльз поднимется выше. За Эланом следовали мы с Делом.

Мысль о том, что нас наверху ждет несметное богатство, действовала возбуждающе. Никто не разговаривал. Все молча и целеустремленно поднимались все выше и выше, преодолевая каменные завалы, преграждавшие путь к вершине.

И вот Чарльз Гласс, шедший впереди, наконец достиг края плато. Его силуэт исчез за краем расщелины, в которой был виден темно-синий кусок неба. За ним исчез Элан Дойл. Вскоре и я, подтянувшись, оказался наверху.

Плато, на котором мы оказались, представляло собой неровную каменную площадку с грудами источенных ветрами валунов. Оно имело небольшой наклон на запад, и последние лучи заходящего солнца окрасили его в желто-золотой цвет, отчего у меня все сжалось внутри. Но это были лишь солнечные лучи.

Я огляделся по сторонам. За неровными краями плато, в тридцати метрах под нами, простиралась серая поверхность зыбучих песков. Острова на востоке горели оранжевым светом. А на горизонте росла и поднималась звездная ночь, словно кто-то натягивал на небо черное покрывало. Времени на то, чтобы обследовать вершину каменного утеса, на котором мы сейчас находились, оставалось мало, и поэтому мы без промедления взялись за дело. Чарльз Гласс с Эланом Дойлом пошли на север, а мы с Делом Бакстером направились на юг.

Дел Бакстер, шедший впереди, перебрался через большой гранитный валун, закрывавший нам вид на южный край плато.

— Скайт, — окрикнул он меня, — посмотри, что я нашел!

Надеясь, что моему другу повезло и он наткнулся на золотую жилу, я взобрался следом. За камнем я увидел небольшой двухместный вертолет. Геликоптер стоял у самого края обрыва. Сколько времени провела здесь эта машина, определить сразу было трудно. Краска давно слезла с углепластикового корпуса. Переднее шасси подломилось то ли от удара при посадке, то ли от времени. Из восьми лопастей спаренного пропеллера три лежали на земле.

Подойдя ближе к вертолету, мы с Делом заглянули внутрь через лобовое стекло. Первое, что бросилось в глаза, — это широкая белозубая улыбка сидевшего на месте пилота скелета. Кости его пальцев еще сжимали проржавевший штурвал машины, а пустые глазницы смотрели вдаль. На кресле рядом лежал походный ранец.

— Нужно посмотреть, что лежит в этом ранце, — предложил Дел Бакстер.

— Может, мы узнаем, кто это был, — согласился я. Зайдя сбоку, я попытался открыть дверь кабины, но, по-видимому, от времени замок заело, и дверь никак не хотела открываться. Я дернул посильнее и чуть не упал, так как ручка отломилась, оставшись у меня в руках. Отшвырнув ее в сторону, я ударил ногой в облезлый пластик. Бесполезно. Дверь просто приварилась за то долгое время, которое вертолет провел под солнцем на верху утеса, и теперь открыть ее было невозможно.

— Отойди, друг, — предупредил Дел. В руках у него был здоровенный камень. Замахнувшись, Бакстер с силой швырнул его в лобовое стекло геликоптера.

От мощного удара по стеклу пошли трещины, а в том месте, куда попал камень, образовалось небольшое отверстие.

Подняв камень, Дел вновь обрушил его на кабину вертолета. Дыра увеличилась.

— Что это вы тут делаете? — услышали мы за спиной голос Чарльза Гласса. Он с Эланом Дойлом как раз подходил к нам.

— Хотим посмотреть, что у того парня в ранце, — ответил Дел Бакстер, показывая на скелет в кабине вертолета.

— Ну-ну, — невесело произнес Чарльз Гласс. Дел опять поднял камень.

— Как дела, Чарльз? — спросил я босса.

— Дерьмово, — ответил Гласс.

— Понятно. Что собираешься делать?

— Проверим эту часть утеса и отправимся вниз, — с этими словами Чарльз открыл крышку сканера и посмотрел на показания прибора. — Разрази меня гром! воскликнул он. — В двух шагах от нас находится около десяти килограммов золота!

Сгрудившись вокруг Чарльза, мы все с живым интересом уставились на экран прибора, который Гласс держал в руках. Стрелка указывала на вертолет.

— Золото в вертолете, — произнес Чарльз. — Ломайте стекло и тащите сюда саквояж этого парня, Все равно он ему уже не понадобится.

Элан Дойл помог Бакстеру завершить начатое дело, и в лобовом стекле геликоптера под тяжелыми ударами камней скоро образовалась большая дыра, через которую Дел и вытащил ранец покойника.

Ранец оказался тяжелым. Его верхняя крышка была закрыта на миниатюрный замочек, который не выдержал и первого удара камнем. Дел Бакстер сорвал крышку и вытряхнул из ранца себе под ноги большой самородок золота.

— Золото! — радостно воскликнул Дел Бакстер. — Мы нашли его!

— Да. Это золото. Но это не то золото, которое мы искали. Это жалкие крохи того, за чем мы сюда приехали, — сказал Чарльз Гласс.

— Десять килограммов золота — не такие и крохи, Чарльз, — произнес я.

— Согласно данным спутника, здесь должны находиться тонны, десятки тонн золота.

— Они тут есть. Не привез же с собой эти десять килограммов этот парень, кивнув на то, что осталось от «этого парня», сказал Элан Дойл.

— Верно, Элан, просто нужно лучше искать. Оно где-то рядом, — согласился Дел Бакстер. — Возможно, стоит продолбить шурф? Посмотрев на Дела презрительным взглядом, Чарльз Гласс даже не стал спорить с дилетантом. Если бы тут было золото в тех количествах, в каких его засек спутник с орбиты, то нам не понадобился бы даже сканер. Мы бы ходили по золотому песку и смотрели на глыбы из золота, — сказал он. — Скорее всего мы ошиблись островом.

Предположение Чарльза Гласса убавило радость, от находки. Счастливые улыбки исчезли, и на обветренных, загорелых лицах моих товарищей я вновь увидел суровое выражение.

Было от чего испортиться настроению. Если Чарльз Гласс прав и это другой остров, то мы потеряли еще один день. И Шон Рей теперь имел преимущество перед нами в целые сутки. За это время он сумеет разметить участок, взять образец золота и отправится в Стармор, чтобы зарегистрировать месторождение на свое имя. Мы потеряли не только целый день — мы потеряли золото, свои мечты и планы на будущее, связанные с этим золотом.

— Пора возвращаться, — сказал Чарльз Гласс, — солнце уже село, а нам предстоит еще дорога обратно в лагерь.

Когда мы возвратились к машинам, стало совсем темно. На небе высыпали звезды, а над полной опасностей поверхностью Долины Мертвых Душ стал вновь сгущаться туман.

— Ну как, Чарльз, вы нашли золото? — это были первые слова, которыми нас встретили те, кто оставался в лагере.

И их можно было понять. Оставаться в лагере, зная, что твои товарищи, возможно, в это самое время набивают карманы драгоценным металлом, и ждать. Для наших компаньонов прошедший вечер был не менее трудным. Ничто не изматывает так, как томительное ожидание.

— Да, мы нашли золото, — ответил Чарльз, снимая с плеча ранец из геликоптера. — Но это не то золото, которое мы искали.

Ричард Пэйдж в свете фар лендспидера с нетерпением принялся расстегивать ремешки ранца.

— Почему это не то золото? — спросил он, извлекая самородок, заблестевший в его руках.

— Этот самородок мы нашли в разбитом вертолете, — пояснил Чарльз Гласс, а золотой жилы, которую мы ищем, на этом острове нет. Он пуст, как и наши карманы. Мы ошиблись островом, и завтра нам снова предстоят поиски.

— Как — опять? Мне порядком надоела эта чертова долина, — любуясь самородком, сказал Ричард Пэйдж. — Я думаю, нам хватит и этого куска.

Чарльз Гласс схватил его за плечо.

— Возможно, я повторюсь, но здесь думаю я. И пока не найдем то, за чем мы сюда пришли, никто не возвратится назад в Стармор, — глядя прямо в глаза Ричарду, твердо произнес Гласс. — А кто хочет выйти из игры сейчас… Что ж, я выплачу ему его долю, но добираться обратно он будет на своих двоих. И вряд ли ему повезет с попуткой.

Чарльз Гласс обвел всех своим пристальным взглядом. Желающих добираться в Стармор пешком не нашлось.

— Тогда устраивайтесь на ночь, — уже более мягко произнес он, — завтра нам предстоит еще один тяжелый день… А я так чертовски устал.

После этих слов Гласс пошел к красному лендспидеру. Пока он вытаскивал из вездехода свой спальник, Пол Тэш и Хауард Сочурек любовались золотым самородком, трогали его руками, прикидывая стоимость, и обсуждали, где его лучше всего будет продать.

— Хватит попусту пускать слюни, — окликнул их Чарльз Гласс, — если повезет, то завтра вы даже не обратите внимания на эти крохи. Хауард, принеси сюда самородок. Я не хочу, чтобы кому-нибудь в голову взбрела мысль остановиться на достигнутом.

Сочурек, выполняя приказ босса, положил золото обратно в ранец и отнес его к красному вездеходу, где отдал Глассу.

— На эту ночь дежурить останется Пол Тэш, принимая из рук аборигена золото, сообщил Гласс и, расстелив спальник возле машины, положил ранец. себе под голову.

Пол Тэш, не возражая против своего назначения, забрался в лендспидер и закурил сигарету. Ночь предстояла долгая.

Над зыбучими песками уже стелился бледным, слабо колыхавшимся покрывалом ночной туман, скрывая под своей поверхностью опасное болото;

Его ватные щупальца протянулись почти до самых машин и плавно шевелились в свете фар, словно завороженные ярким светом змеи. На юге расплывалось бледное пятно от поднимавшегося на ночную вахту спутника планеты. Все повторялось, как и в прошлую ночь. Та же зловещая тишина Долины Мертвых Душ, тот же туман, те же холодные звезды над головой и те же мысли в голове.

Спать все легли рядом, устроившись между вездеходами. Получилось, что с тыла нас прикрывала каменная стена уступа, а с боков мы были защищены бортами наших машин. Только одна сторона лагеря была открыта и выходила на затянутые туманом просторы долины.

Прежде чем улечься спать, Элан Дойл выключил фары машин, и окружающий мир сразу погрузился в темноту. Лишь звезды на небе и еще слабый свет спутника Хора остались бороться с мраком ночи.

Прошло совсем немного времени. Я уже стал было видеть сны, как раздался встревоженный возглас Пола:

— Черт возьми! Что это может быть? Сон сразу исчез, не успев начаться. Быстрым движением я расстегнул «молнию» спальника и оказался на ногах. В лагере еще никто не спал, и после возгласа Пола Тэша все без промедления поднялись, словно по боевой тревоге.

— Что ты увидел, Пол? — озабоченно спросил Чарльз Гласс.

— Вон там, в тумане, — сказал Пол, показывая в сторону долины. — Видите?

В призрачном свете звезд внутри белесой толщи тумана, покрывавшего все видимое пространство, горели яркие зеленые огоньки. Они то гасли, то возникали в новом месте, словно маленькие человечки зажигали свои фонарики. Это фантастическое зрелище завораживало своей красотой. Под бесконечно черным небом с алмазными россыпями звезд раскинулось таинственное туманное море, по которому едва заметно катятся волны, омывающие загадочные темные силуэты возвышающихся из холодного молока скалистых островов Долины Мертвых Душ. И в глубине бледных волн горят, перемигиваясь со звездами в вышине, зеленые огни.

— Это болотные огни, Пол. В них нет ничего страшного, — сказал Чарльз Гласс.

— Болотные огни, предвестники беды, — промолвил Хауард Сочурек.

— Хауард, перестань наводить ужас на парней своей чертовщиной, — сказал Чарльз, — тебе вряд ли удастся напугать хоть одного из них.

И как раз после его слов в ночной тишине над долиной послышались странные, очень знакомые звуки. Они были совсем слабыми и неуловимыми, но постепенно усиливались, и каждый из нас узнал их. Это были звуки губной гармошки Марка Хукера!

Тоскливая, заунывная мелодия, которую все время играл Марк, пока был жив, сейчас слабым мотивом звучала над бледной колышущейся поверхностью тумана. И, словно под ее воздействием, зеленые огоньки стали один за одним гаснуть, а вместе с ними затихала и гармошка. Когда погас последний огонек, музыка оборвалась, и долина опять погрузилась в мертвую тишину.

Я посмотрел на лица своих товарищей: они были белы, как туман над зыбучим песком. За то время, пока звучала странная музыка, никто из них не пошевелился и не проронил ни слова.

Наконец Ричард Пэйдж нарушил молчание.

— Если в аду есть моря, то они должны выглядеть именно так, — тихим голосом произнес он.

— Что это было? — пришел в себя Элан Дойл.

— Галлюцинация. Что же это могло быть еще? — ответил Чарльз Гласс.

— Но мы это слышали все вместе, — возразил Пол Тэш, — а с ума сходят по одному, а не все разом. Это была гармошка Марка Хукера.

— Марк Хукер умер. Ты же сам бросил его труп в зыбучий песок, — сказал Гласс. — Это была галлюцинация или мираж.

— Нет, Чарльз, это была гармошка Марка.

— Прекрати заниматься мракобесием, Пол. Марк Хукер умер. Его труп покоится в зыбучем песке. И вряд ли ему удастся оттуда выбраться.

— Что же мы тогда слышали? — спросил Элан Дойл.

— Я лично ничего не слышал, — сказал Чарльз, — а если вы что-то слышали, то это была либо галлюцинация, либо кто-то сыграл с вами злую шутку. И не иначе, как Шон Рей.

Возможно, это действительно был Шон Рей, решивший таким образом избавиться от конкурентов, напугав нас до смерти и заставив убраться обратно в Стармор. Но тогда откуда у него гармошка Хукера? Элан Дойл лично завернул ее в одеяло вместе с телом Марка, и сейчас она должна покоиться с ним на глубине ста метров под песчаной грязью чертовой долины.

— Чарльз, ты действительно ничего не слышал? — спросил Элан Дойл.

— Хватит забивать себе голову дурацкими мыслями, — произнес Чарльз Гласс, — пора ложиться спать; Завтра мы узнаем, что все это значит.

Вряд ли хоть один из нас спал спокойно этой ночью. Постоянно кто-то ворочался и постанывал. Странные, необъяснимые события прошлого вечера давили на психику, будоражили сознание и изматывали нервы, которые и так после нескольких дней экспедиции были уже на пределе.

Как только стали исчезать звезды на просветлевшем небе, все члены нашей команды, включая и меня, без приглашения сами начали подниматься, кряхтя и потягиваясь после беспокойной ночи.

— Сегодня важный день, парни, — зевая, сказал Чарльз Гласс. — Если сегодня мы не найдем золото, то завтра возвращаемся обратно в Стармор.

— Наконец-то, — облегченно произнес Ричард Пейдж, — мне порядком надоело таскаться по этой чертовой долине. — И он сплюнул в редеющий туман, медленно отступавший от нашего лагеря.

— Не радуйся, Ричард. Не будет золота не будет и обещанных денег.

— Мы продадим самородок, который нашли Скайт с Делом, и поделим полученную сумму.

— Сначала мы возместим то, что потратил я, снаряжая эту экспедицию, а уж затем будем думать, что делать с оставшейся частью. Если, конечно, там что-то останется, — сказал Гласс.,

— Золота в самородке хватит на все, возразил Пол Тэш.

— По условию договора мы должны были найти золотую жилу, — ответил ему Чарльз Гласс. — Вы ее не нашли. И все из-за того, что у кого-то трясутся поджилки при виде зеленых огоньков. Так почему я должен платить вам всю сумму? С вас хватит и десятой части от первоначального гонорара.

— О какой десятой части ты говоришь. Гласс? — поинтересовался Дел Бакстер.

— О той, что получат все здесь присутствующие, если сегодня нам не улыбнется удача.

Небо над Долиной Мертвых Душ уже полностью просветлело. Туман, до этого покрывавший все видимое пространство, таял на глазах, растворяясь в утреннем воздухе. Скоро должно было взойти солнце.

— Мне не нравится твой расчет, Гласс, — медленно произнося слова, сказал Дел Бакстер, и его рука опустилась на кобуру бластера.

Я встал рядом с другом напротив Чарльза. Хауард Сочурек подошел к Чарльзу Глассу и встал с ним.

Пол Тэш, шмыгнув своим кривым носом, присоединился к нам с Бакстером.

— Мне никогда не нравились люди, не умеющие считать, — сказал Ричард Пэйдж, принимая нашу сторону.

Элан Дойл испуганно завертел головой, не зная, что ему делать.

— Элан, иди сюда, — властным голосом приказал Чарльз Гласс, и Элан, повиновавшись, подошел к боссу.

Так мы и остались стоять, глядя друг другу в глаза под утренним небом планеты Рок. Я, Дел Бакстер, Пол Тэш и Ричард Пэйдж против Чарльза Гласса, Хауарда Сочурека и Элана Доила.

— Да, Скайт Уорнер, — укоризненно произнес Чарльз, — никак не думал, что ты окажешься на противоположной стороне.

— Мне не нравится, Чарльз, что ты передернул карты. Когда ты решил переиграть заключенный с нами договор, то должен был предвидеть такой поворот событий.

Мы замолчали. Ситуация была напряженная, но никто не пытался ее обострить неаккуратным движением или словом.

— Сочурек, а что ж ты встал на сторону Чарльза? Он ведь и твою долю урезал на девять тысяч, — спросил индейца Пол Тэш, — или ты рассчитываешь получить всю сумму, защищая его лживую задницу? Так мертвому деньги не понадобятся.

— Ну это мы еще посмотрим, кто из нас увидит восход солнца, — сказал Чарльз Гласс.

Тут в разговор вступил я.

— Надеюсь, Гласс, ты не строишь иллюзий насчет того, за кем останется последнее слово в этом споре?

— Пуля — дура.

— Это зависит от ее хозяина.

— Чего ты хочешь, Скайт Уорнер? — наконец спросил Чарльз Гласс.

— Каждый выполнит свою часть договора до конца. После чего мы дружно расстанемся.

Чарльз на мгновение рукой, произнес:

— Хорошо. Пусть все останется, как было. Все получат обещанную сумму.

— Вот и чудесно! — радостно воскликнул Пол Тэш. Решение Гласса обрадовало не только нас, но и Хауарда с Эланом Дойлом. На их лицах появилась улыбка облегчения. Напряжение спало, и мы как ни в чем не бывало принялись все вместе готовить завтрак. Возможно, эта стычка была вызвана накопившимся за время экспедиции напряжением, и разрядка была просто необходима. Но все равно заявление Гласса о снижении гонорара заставило задуматься. Никто не мог быть уверенным, что по возвращении в Стармор он вновь не решится на подобный шаг.

Небо над нами с каждым мгновением становилось все светлее. Туман таял на глазах. Вот-вот должно было взойти солнце, как вдруг раздался испуганный голос Элана Дойла:

— Смотрите, что это?!

На берегу рядом с нашим лагерем, где камень острова исчезает под серой грязью зыбучего песка, лежал ящик. Раньше его скрывал туман, а теперь белая пелена рассеялась, и ящик стало хорошо видно. Его стенки были испачканы в песке, но, несмотря на это, все узнали в нем ящик из-под виски «Черный Саймон» Мэта Блонди, который Чарльз Гласс собственноручно утопил прошлым утром за сотню километров от этого места.

В недоумении мы уставились на непонятно каким образом вновь появившийся ящик.

— «Черный Саймон» опять с нами, — тихо промолвил Пол Тэш.

— Руку даю на отсечение, здесь не обошлось без нечистой, — сказал Ричард Пэйдж.

— Что за бредни, — раздался из-за их спин властный голос Чарльза Гласса. Кто сказал, что это тот самый ящик? Идиоты, вы уже готовы в любой мелочи видеть проявление потусторонней силы. Мне нужно было взять с собой в эту экспедицию священника, чтобы он каждый день молился за ваши грешные души.

— Чарльз, можно проверить, чей это ящик. Я помню, сколько в нем оставалось бутылок, — предложил Элан Дойл.

— Только что четверо из моей экспедиции хотели сделать мне дырку в животе из-за ночных звуков, а теперь ты, Элан, хочешь совсем свести их с ума, — сказал Чарльз Гласс. — Неужели не ясно, что это другой ящик. И кто-то специально подбросил его сюда, чтобы вселить ужас в ваши заячьи сердца. Возможно, этот кто-то среди нас и сейчас с нетерпением ждет, когда мы заглянем в этот ящик. Но я не дам ему осуществить свои коварные планы. — С этими словами Чарльз извлек из кобуры бластер и выстрелил в странный ящик.

Заряд бластера попал точно в цель, и на месте, где раньше стоял ящик из-под виски, взметнулся огненный столб пламени и дыма.

— Так гореть может только «Черный Саймон», — произнес Пол Тэш.

— Смотри, Тэш, я за тобой наблюдаю, — сказал Гласс, пряча обратно свой бластер.

— Наблюдай лучше за своей задницей, — тихо, сквозь зубы, чтобы Чарльз случайно не услышал, сказал Пол.

Взошло солнце, и на востоке вспыхнул желтый костер, словно там забил огненный гейзер, разбрызгивая во все стороны снопы золотых искр.

— Боже мой, что это?! — изумленно вскрикнул Ричард Пэйдж.

— Это то, за чем я привел вас сюда, — не скрывая своей радости, ответил Чарльз Гласс. — А вы не верили мне. Ну что, кто-нибудь сейчас хочет бросить все и вернуться назад? — И, не дождавшись ответа, Гласс, жестом руки увлекая за собой, отдал громкий приказ: — По машинам!

Солнце поднималось все выше, и золотой остров все ярче разгорался в его лучах. Вчера вечером мы не заметили его, потому что заходящее солнце освещало остров с запада, а мы видели его восточную сторону, оказавшуюся в тени. Но как мы ошиблись с подсчетом островов во время пути? На фотографии со спутника было ясно видно, что остров пятый по счету с того места, с которого наша экспедиция двинулась на его поиски. А остров, сверкающий перед нами сейчас, был шестым. Возможно, вчера мы приняли за остров мираж, а возможно, все было намного сложнее…

Необъяснимое чувство овладевало мной и моими товарищами при приближении к золотому острову. Чем ближе подъезжали мы на своих вездеходах к золотой скале, торчавшей из-под серой поверхности зыбучего песка, тем сильнее становилась нервная дрожь в руках и тем более счастливые улыбки появлялись на наших лицах. Я поймал себя на мысли, что теперь мне будет трудно держать бластер, если придется стрелять.

Цель нашей экспедиции становилась все ближе, уже стало возможным рассмотреть кварцевые жилы, проступавшие большими белыми полосами в золотой массе острова. Солнце играло на кварце искрами, словно на снегу. Стали видны мелкие детали трещины, уступы, камни и валуны из золота, упавшие с верха скалы. Каждый такой камень стоил целое состояние, а их было бесчисленное множество.

Наконец наши лендспидеры въехали на вылизанный песком золотой берег острова. Чарльз Гласс первым ступил на блестящую желтым матовым светом поверхность берега. Встав на колени, он осторожно, чтобы, не дай бог, это чудо не растаяло в воздухе как мираж, погладил ее своими руками. Несмотря на все трудности, которые преследовали экспедицию последние дни, Чарльз Гласс добрался до своей цели. Его мечта осуществилась, и он нашел то, за чем прилетел на эту планету.

— Парни, это действительно то, что мы искали! — воскликнул он.

После его слов удержать народ в машинах было невозможно. С горящими глазами, толкаясь и вопя от радости, все высыпали на берег. Ричард Пэйдж, Элан Дойл, Пол Тэш, Хауард Сочурек, Дел Бакстер, да и я тоже бросились к основанию возвышавшейся в центре острова золотой скалы и принялись набивать карманы кусками золота. Мы вопили, как безумные. С ошалелых лиц не сходила глупая улыбка. Радость переполняла наши сердца. В этот момент мы забыли обо всем на свете, даже о своей собственной безопасности.

Через пять минут карманы каждого отвисали под тяжестью золотых самородков. Но этого казалось мало, хотелось сразу унести весь остров. И, сознавая, что сделать это невозможно, хотелось плакать от своего бессилия и счастья.

Элан Дойл, отошедший чуть в сторону в погоне за большим куском золота, валявшимся невдалеке, неожиданно присел и опасливо попятился назад. Его рука пыталась вытащить бластер из кобуры, но из-за оттопыренного кармана, набитого золотом, сделать это ему не удавалось. — Что случилось, Элан? — спросил Гласс.

— Там стоит лендспидер Шона Рея, — ответил Элан Дойл.

Его слова отрезвили нашу компанию. При упоминании имени человека, из-за которого наша экспедиция превратилась в кошмар, все словно протрезвели.

— Отлично, — сказал Чарльз Гласс, — сегодня на редкость удачный день. На этом острове мы нашли все, что искали. Так не будем попусту тратить время и возьмемся за работу. — С этими словами Гласс вытащил из красного вездехода свой каренфайер, выдвинул приклад и снял оружие с предохранителя.

Элан Дойл высыпал из кармана золото, которое мешало ему вытащить из кобуры бластер. Я также освободился от тяжести, выкинув из карманов золотые самородки, и вооружился бластером.

Осторожно подобравшись к тому месту, с которого Элан увидел машину Шона, мы выглянули за поворот. Голубой лендспидер Шона Рея стоял в ста метрах от нас, у самой скалы. Рядом с его корпусом я заметил палатку, примус, какие-то тюки. Но самих хозяев нигде не было видно. Они, наверное, еще спали и видели счастливые сны о несметных сокровищах, которые уже принадлежали не им. Ну что ж, их безмятежный сон нам на руку.

— Интересно, как будет смотреться красное на золотом? — улыбнулся Ричард Пэйдж, доставая свой охотничий нож.

Стараясь не шуметь, мы все вместе двинулись к палатке.

Ступая своими тяжелыми ботинками по золоту, я отчетливо понимал, что Шон Рей с Заялом Фоксом лишние на этом острове. И не только потому, что они виновны в гибели наших товарищей, но и потому, что они недостойны владеть таким богатством. Это не их золото — оно принадлежит нам. А тот, кто посягнет на него, должен умереть.

Наконец мы подошли к самой палатке. Она оказалась открытой. Сочурек осторожно отогнул дулом каренфайера полог, и мы с Делом Бакстером, держа перед собой бластеры, заглянули внутрь. Палатка оказалась пустой. Ни Шона Рея, ни Фокса там не было. Лишь смятые спальники, разбросанная одежда и пакеты с остатками пищи.

— Их здесь нет.

— Значит, они где-то рядом.

— Черт, мы никого не оставили возле машин! — опомнился Чарльз Гласс. Скайт, Дел, ступайте быстрее к вездеходам и приведите их сюда.

Оставить машины без охраны было безрассудством, и мы с Делом Бакстером, не мешкая, побежали выполнять распоряжение босса. К счастью, с машинами ничего не случилось. Вездеходы находились на том самом месте, где мы их и оставили.

Я забрался на водительское место красного лендспидера и включил зажигание, а Дел Бакстер принялся заводить черную машину. Поскрипев несколько секунд стартером, ему все же удалось завести двигатель черного вездехода, и мы двинулись к лагерю Шона Рея.

Когда мы подъехали к палатке, там оказался лишь Чарльз Гласс. Остальные пошли на поиски Шона и Фокса.

— Отлично, парни, — приветствовал нас Чарльз Гласс. Настроение у него было замечательное. Он был доволен сегодняшним днем. — Машины в порядке. Шон и Фоке скоро будут гореть в аду, а мы — купаться в золоте и славе. Неплохой расклад получился в этой партии? — Чарльз широко улыбнулся. — Все-таки Шону не удалось обставить Чарльза. Скоро мы услышим выстрелы, и двумя мерзавцами станет меньше. Ричард Пэйдж пообещал принести мне их головы.

— Осмотрим пока их лендспидер? — предложил Дел Бакстер.

— Правильная мысль, — согласился Чарльз. Мы подошли к голубой машине, на которой на остров приехали Шон Рей и Заял Фоке. В ее накрытом брезентом кузове находилось что-то, завернутое в ветошь и привязанное веревками к бортам. Рядом валялись лебедка и доски, по которым, по-видимому, в кузов вездехода и заволокли этот непонятный груз.

— Интересно, что это такое? — залезая внутрь, произнес Чарльз Гласс. — Что Шон хотел вывезти с моего острова? Наверное, большой кусок золота? Ворюга, разматывая тряпки, говорил он.

Когда упала последняя тряпка, перед нашими глазами предстала золотая статуя древнего божества. Небольшой уродец на кривых ножках с коротенькими ручками. Его единственный глаз был сделан из большого красного рубина. Голову божества украшала зубчатая корона, усыпанная драгоценными камнями. В страшной, оскаленной пасти блестели кривые острые зубы. Все угловатое тело было исписано непонятными иероглифами и знаками, в которые были вставлены небольшие сапфиры. А в руках это божество держало большой, с голову ребенка, алмаз.

Драгоценные камни заиграли разноцветными искрами на дневном свету, слепя глаза и создавая загадочный ореол вокруг статуи.

— Бог мой, какое богатство… — ошарашенно произнес Чарльз, глядя на истукана. — Я ничего подобного не видел… Этот чертов Шон Рей знал, что стащить у меня. Она стоит всего острова.

— Только как эта статуя оказалась на острове посреди зыбучих песков? — спросил я.

— Не иначе, ее притащил сюда сам дьявол, — засмеялся Чарльз Гласс, ощупывая драгоценные камни на теле золотого урода. — Мы обязательно должны забрать ее с собой.

— Неужели тебе мало того золота, которое у тебя уже есть?

— Ты ничего не понимаешь, Скайт Уорнер. Золота никогда не бывает много.

— В этом я с тобой согласен, Чарльз, — произнес вдруг Дел Бакстер, золота всегда мало. Я изумленно посмотрел на друга.

— Дел, опомнись. Тебя обуревает алчность.

Дел Бакстер только усмехнулся и промолвил в ответ:

— Скорее, Скайт, ты сам сходишь с ума, раз отказываешься от такого богатства.

— Я не отказываюсь от богатства. Я просто задаю вопросы, на которые не знаю ответа.

— Зачем тебе ответы, когда у тебя есть золото? — спросил Дел Бакстер.

— За ответами обратись к Шону Рею, если он еще жив, — поддержал Дела Чарльз Гласс. — И вообще, Скайт, я не понимаю, в чем твоя проблема?

— У меня плохое предчувствие, — только и смог ответить я и отошел в сторону. Продолжать этот разговор было бессмысленно. Единственное, что я знал точно, так это то, что я не дам жажде наживы затуманить свой разум.

Через некоторое время вернулись Хауард Сочурек, Ричард Пэйдж, Пол Тэш и Элан Дойл. Ни Шона Рея, ни Заяла Фокса они на острове не нашли.

— Мы обыскали все. Заглядывали за каждый камень, но они словно исчезли, изумленно сообщил Пол Тэш.

— В центре острова на вершине скалы есть забавная пещера, — сказал Ричард Пэйдж. — Вам обязательно надо сходить посмотреть на нее. Шон Рей, по-видимому, что-то нашел там. Везде его следы, как будто они с Фоксом тащили оттуда какой-то тяжелый предмет.

— Мы уже знаем, что это было, — сказал Чарльз Гласс. — Загляните в его машину, и вы сами увидите, из-за чего этот негодяй так надрывался.

Пришедшие с поисков Шона Рея члены нашей экспедиции с любопытством полезли внутрь кузова голубого вездехода, чтобы собственными глазами увидеть то, о чем говорил Чарльз.

— Bay! — раздался восторженный голос Ричарда. — Ты посмотри, какая прелесть! Это же алмазы!

Из-под брезента послышался радостный смех. Затем показалась белобрысая, улыбающаяся голова Элана Дойла.

— Чарльз, сколько это может стоить? — спросил Элан с глупым выражением лица.

— Боюсь даже предположить. Но зато знаю точно одно: сколько бы это ни стоило, этого хватит, чтобы каждый из нас умер в славе и богатстве, окруженный роскошными женщинами и преданными слугами.

— Богатым можно умереть и через пять минут, — произнес я, но никто не обратил на это внимания.

— Сочурек, ты не знаешь, кто это такой? — пробуя вытащить рубин из головы монстра, спросил Ричард Пэйдж.

— Это бог смерти, — хладнокровно ответил индеец. — Племена, поклоняющиеся этому богу, приносят в жертву людей. Чем больше жертв — тем больше сила бога. В нашей легенде говорится, что тот, кто единолично будет владеть золотым изображением бога смерти, умытым кровью тысячи людей, принесенных в жертву в соответствии с ритуалом, будет наделен безграничной властью над смертными. Для этого только нужно вывезти из Долины Мертвых Душ изваяние, и тогда бог смерти будет служить своему хозяину. Но также в легенде говорится, что тот, кто посмеет поднять руку на золотое изображение бога, будет растерзан его слугами., — А что ж ты, не боишься быть растерзанным?

— Я ничего не боюсь, — ответил Сочурек. Но к статуе так ни разу и не притронулся. — Власть — это как раз то, чего мне не хватает для полного счастья, — засмеялся Чарльз Гласс. Когда восторги немного поутихли и ажиотаж спал, мы принялись разбивать лагерь. Из грузового багажника нашего лендспидера была извлечена брезентовая палатка, которую еще ни разу не доставали. С ее установкой пришлось повозиться, так как костыли, к которым крепятся растяжки, в золотом монолите негде было закрепить. Пришлось натаскать больших самородков для каждого костыля в отдельности. В ход пошли и те камни, которые крепили палатку Шона Рея. Хорошо еще, что не было ветра, иначе наша хрупкая конструкция тут же бы развалилась.

Когда палатка была установлена, в нее Сложили всю провизию и запасы воды. Пол Тэш принялся готовить обед. Чарльз Гласс и Элан Дойл возились с геологоразведочной аппаратурой и инструментами. Ричард Пэйдж пошел к вездеходу Шона Рея и принялся обыскивать багажник. Его обмотанная платком, как у пиратов из старых кинофильмов, голова то и дело исчезала в кузове машины, и оттуда на землю вылетали куски троса, инструменты, тряпки и всякая дребедень, которую привез с собой Шон Рей.

Я подошел к машине, где возился Ричард.

— Что-нибудь ценное нашел? — спросил я.

— Нет. Только каренфайер да карманный фонарик. Остальное — хлам. Впрочем, курточка здесь неплохая… Жаль, не мой размер.

И Ричард, держа в руках свои находки, спрыгнул из кузова лендспидера на золотой берег нашего острова.

— Шляпы там не нашел? — усмехнулся я, напоминая о его недавней потере.

— Лучше не напоминай.

— Интересно, что такое могло случиться с Шоном Реем, что он исчез, оставив свой каренфайер? И как он покинул остров?

— Наверное, у него был третий лендспидер, — предположил Ричард, разглядывая небольшой фонарик с тонкой, изящной рукояткой.

— Дел! — окликнул я друга, который стоял рядом с Чарльзом Глассом и наблюдал, как тот собирает какую-то штуку наподобие миноискателя. — Сколько у Шона Рея было вездеходов?

— Два!

— Точно?!

— Точно! — подтвердил Дел Бакстер.

— Получается, Шон Рей вместе с Фоксом просто исчезли, оставив вездеход, оружие и свою ценную находку, — предположил я.

— Если Шон просто сгинул, тем лучше, — равнодушно отозвался Ричард.

— Вы хорошо обыскали остров? — спросил я. — Вдруг все же Шон и Фоке где-нибудь спрятались, и вы их не заметили.

— Если хочешь, можешь сходить и проверить сам. Только не ходи один, а то от страха… — договаривать Ричард Пэйдж не стал, по-видимому, он что-то прочитал у меня в глазах и решил не осложнять себе жизнь.

— Дел, не составишь мне компанию? — позвал я. Бакстера, отвернувшись от Ричарда и оставляя его заниматься своим барахлом. Дел поколебался, но все же нехотя пошел за мной.

Мы с другом поднимались по узкой тропинке, ведущей к самой вершине скалы, похожей на большой сколотый зуб болотного ящера. Было жарко, впрочем, как и всегда в это время суток. Остров не полностью состоял из золота. Наполовину он был из белого кварца и напоминал слоеный пирог из белых и желтых слоев. В одном месте белый слой был толще, в другом — золотой. Солнце играло искрами на белоснежном кварце и слепило глаза, отражаясь от золотых жил. Если бы не жара, то можно было бы подумать, что это большое мороженое с леденцами.

Когда мы поднялись на самый верх, то увидели широкое черное отверстие входа в пещеру, о которой говорили наши компаньоны. В надежде укрыться в ее тени мы прибавили шаг.

Скорее это была не пещера, а глубокий грот, стены которого состояли из кварца, и так как это углубление находилось на самой вершине, то внутри было светло — свет находил себе дорогу сквозь толщу белого кварца, просачиваясь снаружи через его полупрозрачную массу. Бледный, он струился со всех сторон, отчего предметы в этом месте не отбрасывали тени. Тени здесь просто отсутствовали, и наши с Бакстером, неотступно сопровождавшие нас всю дорогу, тоже куда-то исчезли, словно испугавшись этого места. Было непривычно не видеть у себя под ногами черное пятно, будто ты сам стал прозрачным и этот свет проходит сквозь тебя, как через кварц. Звуки шагов, отражаясь от стен, тоже изменились и стали чужими, живущими своей, независимой от нас жизнью. Вдобавок то, что предстало перед нашими глазами в этой пещере, вконец испортило нам настроение, поднявшееся от прохлады каменных сводов.

Все пространство от пола до потолка в конце пещеры было завалено белыми гладкими человеческими черепами. Они безмолвно уставились пустыми черными глазницами на пришедших в их обитель. Я и Дел Бакстер, потрясенные увиденным, остановились под их бдительными взглядами в центре пещеры, рядом с пустым постаментом, словно актеры, забывшие свою роль и случайно вышедшие на сцену. На постаменте в центре раньше, по-видимому, был водружен идол, который сейчас находился в голубом лендспидере Шона Рея.

— Что это за капище и кто здесь молится? — обводя взором пещеру, поинтересовался Дел Бакстер,

— Интересный вопрос, если учесть, что это место находится в самом центре зыбучих песков, — заметил я.

— Так каким будет ответ?

— Не знаю…

Оставаться дольше в этом мрачном месте не хотелось, и мы двинулись обратно. На спуске, когда мы уже подходили к лагерю, нам навстречу попался Чарльз Гласс В руках он держал ту штуку, похожую на миноискатель. Рядом с Чарльзом шагал Элан Дойл, составлявший какую-то карту.

— Ну, Скайт, нашли Шона Рея? — спросил Гласс.

— Нет, — ответил я. — Зато мы нашли сотню пустых черепушек в пещере наверху.

— Парни мне уже рассказали о своей находке в этой пещере. К счастью для нас, мертвые не станут предъявлять права на золото, а о живых я как раз сейчас и позабочусь. — Что это? — показывая на странную штуку в руках Гласса, спросил я.

— Изотопное тавро, — ответил Чарльз. — С его помощью я заклеймил не один десяток месторождений. Теперь и эта золотая лошадка присоединится к их числу. — Чарльз пнул ногой небольшой самородок, и тот покатился по золотой поверхности острова. Я слышал о таких штуках, но видел впервые. С помощью изотопного тавра геолог мог доказать, что месторождение открыл именно он и никто другой.

Участок, на котором находились залежи полезных ископаемых, размечался изотопным кодом, зарегистрированным в комиссии по правам и имеющим уникальную комбинацию. По коду можно было определить время нанесения, а следовательно, и правомочность претензий на права владения полезными ископаемыми.

Сейчас Гласс размечал золотой остров, а Элан Дойл составлял карту разметки.

— Это хорошая мысль, Чарльз, — одобрил я действия босса.

Чарльз усмехнулся, посмотрев на меня, мол: «Я и без тебя знаю, что это хорошая мысль», — и пошел дальше.

В лагере царило некоторое затишье. Ричард Пэйдж отдыхал, растянувшись в палатке, принадлежавшей раньше Шону Рею. Хауард Сочурек неподвижно сидел в красном лендспидере и смотрел в просторы Долины Мертвых Душ невозмутимым взглядом, а Пол Тэш возился в капоте голубой машины, из которого были видны лишь его ноги.

О том, что вокруг лежит золото, казалось, все уже успели забыть. Никто не кричал, не бегал, набивая карманы золотым песком, не тащил, надрываясь, золотые самородки к вездеходам. Ажиотаж первых минут давно прошел. Осталась лишь пустота, которая возникла оттого, что цель нашей экспедиции была достигнута: золото найдено, Шон Рей, вредивший нам с самого начала, сгинул. И теперь завтра нам предстояла дорога обратно в Стармор.

— Черт! — выругался Пол Тэш, вылезая из недр вездехода Шона Рея.

— Что случилось, Пол? — спросил я.

— Полетел подшипник главной турбины. Теперь это куча никчемного железа, с досадой захлопнув капот лендспидера, произнес Пол Тэш и принялся вытирать руки шелковой рубашкой Шона Рея, которую приспособил под ветошь.

— Значит, у нас по-прежнему два лендспидера.

— А что ты хотел, Скайт? Неужели ты рассчитывал, что Рей оставит тебе исправный вездеход? — спросил Дел Бакстер.

— Интересно, как теперь Чарльз Гласс повезет своего золотого идола в Стармор? — Это мы узнаем через час, не раньше, когда босс вернется в лагерь.

Приближался последний вечер в этой странной долине, где под ногами топкая песчаная грязь, с призрачными ночными туманами и странными звуками, загадочными островами и страшными пещерами, полными человеческих костей. Мысль о том, что мы завтра покинем это место, не могла не радовать. Мне не терпелось скорее очутиться в каюте своего звездолета, летящего в Плобитаун на сверхсветовой скорости. Но время, как назло, замерло, остановившись на месте. Казалось, вечер никогда не кончится. Солнце повисло над горизонтом и не двигалось с места, словно насмехаясь над моим желанием побыстрее к убраться из этого мира теней и призраков. Наконец появился Чарльз Гласс, очень довольный. Даже сломанный лендспидер Шона Рея не испортил его хорошее настроение. Изотопная разметка острова была завершена. С этого момента золото у него не мог отнять никто. Даже в том случае, если Чарльз никогда больше не вернется к золотому острову, все равно права на остров будут принадлежать только ему.

— Нет ничего страшного, что колымага Шона Рея издохла, как и ее хозяин, равнодушно отреагировал Чарльз на сообщение Пола о поломке подшипника голубой машины. — Мы перетащим нашу добычу в красный лендспидер, — имея в виду золотого истукана, сказал Чарльз Гласс. — Давайте пошевеливайтесь, парни, — это ваша последняя работенка на сегодня. Завтра мы возьмем курс на восток, и до самого Стармора нам будет нечего делать, как только пить пиво и глазеть по сторонам. И послушайте бывалого человека: когда ты знаешь, что у тебя за душой имеется звонкая монета, все вокруг выглядит прекрасным.

Хауард Сочурек, сидевший в красном лендспидере, включил двигатель и подогнал машину задним бампером вплотную к машине Шона Рея. С помощью досок и лебедки, которые до этого использовал Шон, мы все вместе перекантовали золотую статую на грузовую площадку нашего лендспидера. Под тяжестью статуи лендспидер тяжело осел вниз.

— Этот кусок золота чертовски тяжелый, — произнес Элан Дойл, осматривая днище вездехода. — Боюсь, больше ничего на эту машину грузить нельзя.

Чарльз Гласс тоже озабоченно осмотрел осадку машины:

— Ерунда, Элан, в этом лендспидере больше ничего и не будет. Инструменты, палатку и прочее оставим на острове. Все равно они нам больше не понадобятся. Я сам поведу лендспидер с добычей, а остальные поедут в зеленой машине.

За работой мы и не заметили, как солнце коснулось горизонта и медленно стало прятаться за его дрожащим в теплом воздухе краем. Белые прожилки кварца на острове в свете заходящего солнца приобретали розовый оттенок, с каждым мгновением насыщаясь красным цветом, словно комар, сосущий кровь. Вскоре они стали походить на вены, которыми был пронизан весь остров. Вокруг повисла мертвая тишина. Только наше присутствие нарушало покой этих мест.

— Последний вечер, — произнес Элан Дойл, глядя на закат.

— Для кого? — спросил я, расстилая свой спальник поближе к нашему вездеходу.

— Последний вечер в этой долине, — пояснил Элан. — Завтра мы уже будем ночевать за горным хребтом.

— До завтра нужно еще дожить, — пробормотал я.

— Ворчливый ты стал, Скайт, — сказал стоявший рядом Дел Бакстер, — стареешь, наверное.

— Черт его знает, возможно, старею, — согласился я, укладываясь на спальник. Предчувствие чего-то нехорошего, преследовавшее меня всю дорогу, с каждым мгновением усиливалось, перерастая в тревогу. «По-видимому, ночь будет бессонная», — подумал я, поправляя кобуру, чтобы было удобно выхватывать бластер. Несмотря на то что, по общему мнению, Шон Рей сгинул навсегда, Чарльз Гласс предусмотрительно не отменил ночное дежурство, и первые два часа выпали на долю Ричарда Пэйджа, который был недоволен решением босса, но воспринял свое назначение молча.

Чарльз Гласс, Элан Дойл и Пол Тэш пошли спать в палатку, а Дел Бакстер и Хауард Сочурек разложили свои спальники, так же как и я, прямо на золотом берегу острова под стремительно темнеющим небом, на которое уже высыпали холодные звезды.

Сон никак не приходил, да я и сам не хотел спать и все время ворочался на местком золоте, успевшем уже остыть. Только теплозащитный материал спальника не давал ночному холоду проникнуть к моей спине. Кто бы раньше сказал мне, что я буду спать на золоте, мечтая о старом матрасе с добрыми вонючими клопами в какой-нибудь задрипанной гостинице, — ни за что бы не поверил.

Рядом в палатке кто-то громко храпел. Возле зеленой машины посапывал Дел Бакстер. Мои компаньоны уже видели сладкие сны. Лишь Ричард Пэйдж не спал, сидя на капоте лендспидера Шона Рея. Было слышно, как он что-то тихо напевал себе под нос, отгоняя подступающий сон. Что ни говори, а в экспедиции к поручениям относились ответственно.

Повернувшись на спину, я лежал с открытыми глазами и смотрел в черное небо над собой, стараясь разыскать знакомые созвездия и галактики, в причудливом хороводе летевшие в бездонной пустоте. Вскоре мне удалось найти одно созвездие, напоминавшее маленький шарик с длинным спиралевидным хвостом. У звездолетчиков это созвездие между собой называлось Сперматозоид. Значит, где-то рядом должна находиться Большая Черная Дыра. Вот это вытянутое пятно, следовательно, Трезубец. Но отсюда он смотрится необычно. Пока я занимался поисками знакомых звезд, из-за темного силуэта золотого острова, заслонявшего собой половину неба, показался первый спутник планеты. Он находился в ущербе и напоминал букву С, поставленную рожками вверх.

В этот момент Ричард Пэйдж перестал напевать и затих. Я повернулся на бок, чтобы узнать, почему Ричард перестал бубнить свою песенку. Неужели он уснул на посту? В слабом свете спутника Хора я увидел его фигуру, застывшую в напряженной позе возле лендспидера Шона. Что-то в долине привлекло внимание Пейджа, и он пытался разглядеть, что это такое. Я приподнялся на локте и посмотрел в ту сторону, куда смотрел Ричард Пэйдж.

В густом туманном покрывале, вновь застлавшем всю долину, как и в прошлую ночь, стали загораться зеленые огоньки.

— Скайт, ты не спишь? — с облегчением спросил

Ричард, заметив, что я зашевелился.

— Нет, — ответил я, поднимаясь на ноги и подходя к нему.

— Опять эти болотные огоньки, — сказал Пэйдж. — Не нравятся они мне.

Зеленых точек в тумане становилось все больше, и их загадочное мерцание усиливалось. В прошлый раз после появления болотных огней мы услышали звуки, напоминавшие гармошку Марка Хукера. Но сейчас вокруг повисла зловещая тишина.

Я почувствовал порыв ветра, словно кто-то провел своими холодными руками по моему лицу. Туман над зыбучим песком ожил, заволновался, закручиваясь в спирали, пополз к нашим ногам. А вместе с ним поползли и зеленые точки. Ох, не нравится мне все это, — с тревогой в голосе повторил Ричард Пэйдж.

Новый порыв ветра, более сильный, чем его предшественник, налетел со стороны долины и погнал в нашу сторону клубы белого тумана. От порыва ветра захлопала слабо натянутым полотнищем палатка, в которой спали наши товарищи. Их храп, доносившийся до этого из недр брезентового домика, сразу же прекратился,

Краем глаза слева от себя я успел заметить странное движение. Резко повернувшись, я выхватил бластер. Причудливое холодное облако проплыло вокруг меня и исчезло в тени острова. Неприятный холодок пробежал по спине от легкого прикосновения бесплотного болотного призрака. Мне стали чудиться загадочные тени, быстро передвигавшиеся в толще тумана.

— Ричард, ты ничего странного не видишь в тумане? — осторожно спросил я Пэйджа.

— Скайт, ты их тоже заметил? — вместо ответа переспросил Ричард Пэйдж, извлекая на всякий случай свой бластер.

Теперь я отчетливо видел темные силуэты каких-то существ, с неестественно быстрой скоростью сновавших в волнующемся тумане, который под напором ветра все ближе подплывал к нашему лагерю.

— Пэйдж, буди остальных, мне кажется, пришли хозяева золотого острова, сказал я.

Ричард Пэйдж не пошел расталкивать спящих товарищей, он просто направил бластер в сторону тумана и нажал на спусковой крючок. Грохот выстрела и яркая вспышка встряхнули окружающее пространство. Огненная стрела унеслась в глубину тумана и взорвалась там на поверхности зыбучего песка. Плотное белесое покрывало на мгновение осветилось изнутри, и в его толще нам стали видны десятки темных силуэтов, приготовившихся к нападению Раздался многоголосый вопль, от которого волосы встали дыбом. Тени в тумане заметались, закружились и двинулись в нашу сторону.

Выстрел Ричарда и последовавший затем вопль который мог поднять и мертвого, разбудили наших товарищей. Дел Бакстер и Хауард Сочурек, спавшие в спальниках на земле, вскочили как ошпаренные. Чарльз Гласс с сумасшедшим взглядом выбежал из палатки с каренфайером в руках. За ним появились, Элан Дойл и Пол Тэш. Все как очумевшие, со сна не понимая, что происходит, засновали по лагерю.

— Что случилось? Кто стрелял?! — кричал Чарльз Гласс, вертя своей седой головой по сторонам.

— Кто это?! — вдруг ошалело взвизгнул Элан Дойл, шарахаясь в сторону от темного силуэта, возникшего рядом с ним прямо из ниоткуда.

Я выстрелил, и тень рядом с Эланом растаяла, словно ее и не было. Ричард Пэйдж тоже выстрелил во что-то, появившееся рядом с Хауардом Сочуреком.

А туман, несомый ветром, тем временем окутал всю нашу стоянку.

Теней становилось с каждым мгновением больше. Они подкрадывались вместе с туманом. И тут что-то произошло с Полом Тэшем. Он кричал нечеловеческим голосом и, пока мы соображали, что с ним случилось, сломя голову бросился в пелену тумана, моментально исчезнув в его плотном покрывале. Истошно завопил Дел Бакстер, заметавшись по берегу и пытаясь скинуть с себя призрака, вцепившегося в его голову. Стрелять было опасно — выстрел мог задеть Дела. Тогда Ричард Пэйдж подбежал к катавшемуся по земле товарищу и осветил черную тень фонариком из машины Шона Рея. Со страшным визгом тень исчезла в пелене тумана, оставив Пела. Тот ошалело глядел по сторонам, не понимая, что происходит.

Что-то холодное, чужое стало забираться в мой мозг, Я рванулся в сторону, желая сбросить это неприятное ощущение, но оно только усилилось. Страх вцепился своими острыми когтями в мое сердце, забившееся в предчувствии непоправимого. Кто-то хотел забрать у меня мое тело, и я ничего не мог с этим поделать! Я закричал, упал на холодное золото и завертелся по нему, как волчок, надеясь сбросить с себя чужую волю, которая пыталась подчинить себе мою душу. Вдруг все прекратилось, я снова стал единственным владельцем того, что называлось Скайтом, Уорнером. Очнувшись, я увидел, что лежу в световом круге от фонарика, который держал Ричард Пэйдж. Меня всего била нервная дрожь.

— Ты в порядке, Скайт? — спросил он.

— Да, — охрипшим голосом ответил я. Тени маячили уже между нашими машинами, чьи корпуса были наполовину скрыты облаком тумана. И вновь кто-то из нашей экспедиции закричал — кто это был, определить по голосу было невозможно, таким надрывным был его крик. Раздалось сразу несколько выстрелов, на мгновение осветивших пространство вокруг. Зловещие призраки с диким воем отпрянули под защиту тьмы.

— Свет! Они боятся света! — закричал где-то в стороне скрытый туманом Чарльз Гласс. — Зажигайте фары вездеходов!

Все еще с трудом соображая после схватки с призраком, я поднялся на ноги и поплелся к красной машине исполнять приказание босса. Не успел я добраться до ее корпуса, как кого-то из наших вновь схватил призрак. Его истошный вопль раздался совсем рядом от меня. И тут мне в голову пришла гениальная мысль. Я повернулся к машине Шона Рея и выстрелил в ее бензобак. Раздался взрыв, и над лагерем вспыхнул яркий огненный столб. Пламя жадно поглотило брезентовый навес лендспидера, поползло по лакированным бортам, перекинулось на капот, и вот уже вся машина превратилась в пылающий факел.

Весь лагерь залил свет от горящего лендспидера. Тени исчезли. Даже туман подтянул обратно в темноту свои бледные, холодные щупальца.

— Все целы? — раздался голос Чарльза Гласса.

— Пол Тэш исчез, — ответил Ричард Пэйдж. Я оглянулся на своих товарищей. Было похоже, что они приходят в себя после большой попойки, до того жалок был их вид.

Постепенно мы собрались все вместе в центре освещенного круга, за пределами которого нас ожидали страшные демоны, чьи завывания были слышны со всех сторон.

— Что будем делать? — спросил Чарльз Гласс. — Отсидимся до утра возле костерка, который запалил Уорнер, а как только взойдет солнышко, укатим прочь из этого дьявольского болота, — стуча зубами, предложил Элан Дойл. Я посмотрел на коптящее пламя над машиной Шона Рея. — Не выйдет. Этот костерок прогорит через полчаса, а затем нам придется запалить оставшиеся машины. И если удастся дотянуть до утра, то выбраться из этого дьявольского болота будет уже не на чем.

— Мы можем поставить машины друг против друга и зажечь фары, — предложил Дел Бакстер.

— Пока, Дел, твоя идея мне нравится больше всего, — одобрительно сказал Чарльз. — Может, что-нибудь предложит Сочурек? Ведь ты местный. Может, что-нибудь знаешь про то, с чем нам пришлось столкнуться?

Хауард, стоявший рядом, молча покачал толовой.

— Что, совсем ничего не можешь сказать? Хауард Сочурек закрыл левой ладонью себе глаза и тихим голосом произнес: — Не надо было тревожить демонов долины. Теперь мы все погибнем…

— Лучше бы ты молчал, Сочурек, — с досадой махнув на того рукой, сказал Чарльз.

В горящем вездеходе что-то трещало и лопалось, выплевывая вверх снопы красных искр. Нагретый воздух поднимал их вместе с копотью, и на фоне ночного неба они выглядели, как звездная река, текущая в черном космосе. Дрожащее пламя отражалось от золотых стен острова, и желтые блики играли на наших бледных лицах.

— Мы все должны держаться вместе, — сказал Чарльз Гласс, — иначе пропадем по одному. Пускай каждый возьмет себе фальшфейеры. Если будет совсем туго, зажигайте их. Мне кажется, бластеры на этих тварей не действуют, поэтому особо не увлекайтесь пальбой, а то в суматохе перестреляем друг друга.

— Тихо! — воскликнул Дел Бакстер. — Слышите?

Гласс замолчал, и все стали слушать. В наступившей тишине было лишь слышно, как горит лендспидер Шона Рея. Вопли призраков прекратились.

— Неужели они ушли? — прервал тишину Элан Дойл.

— Это вряд ли, — озабоченно ответил Ричард Пэйдж, оглядываясь по сторонам. — Скорее всего эта нечисть что-то задумала.

И как бы в подтверждение его слов из тумана на свет появился Пол Тэш, которого мы уже считали погибшим. Он весь с ног до головы был испачкан зыбучим песком, словно его вываляли в растворе цемента, но внешне с ним было все в порядке, не считая закрытых глаз. Пол двинулся в нашем направлении.

— Пол, где ты был? — удивленно спросил Чарльз Гласс.

Пол Тэш молча шел дальше.

— Пол, стой, где стоишь, — сказал Гласс с подозрением в голосе.

Но Пол не реагировал на слова Чарльза Гласса и продолжал двигаться.

— Пол, ни шагу дальше! — приказал Гласс, направляя в его сторону каренфайер. Пол на мгновение остановился, но затем двинулся вновь. — Я предупреждал, Пол, — прежде чем нажать на спусковой крючок, сказал Чарльз Гласс.

Голубая молния ударила в грудь Полу, пробив его насквозь. Он закачался, упал на колени и открыл глаза. Пустые, горящие зеленым огнем бельма уставились на нас. То, что было Полом Тэшем, застонало низким клокочущим голосом, при этом изо рта выходило такое же зеленое свечение, как и из глаз, и поползло в нашу сторону, оставляя на золотом берегу кровавый след. В этот момент из тумана появился еще один песочный человек и пошел к нам. За ним другой серый силуэт. Это были Шон Рей и Заял Фоке. Пока они двигались в нашу сторону, в тумане из болота вырастали все новые фигуры.

— По машинам! — закричал Чарльз Гласс, выпуская очередь молний из своего оружия по приближавшейся нечисти, и побежал к красному лендспидеру.

Я выстрелил из бластера в ползущее ко мне тело Пола Тэша. Мой выстрел снес ему голову. Из разорванной шеи забили фонтанчики черной крови и заструилось зеленое свечение. Но тело по-прежнему продолжало подтягиваться на руках, двигаясь в моем направлении.

Дружно отстреливаясь, все бросились по машинам.

Я запрыгнул в красный лендспидер к Чарльзу Глассу.

Последним к нам с Чарльзом в лендспидер залез Элан Дойл. Остальные, включая и Дела Бакстера, забрались в зеленую машину.

Натужно взревели двигатели, нагнетая воздух под днища машин. В ярком свете фар, прорезавшем мрак ночи, стали видны сотни мертвецов, выходивших на берег из зыбучего песка Долины Мертвых Душ. В кузове лендспидера злобно блеснул единственный глаз золотого истукана.

Вдруг рядом с правым бортом из предательского облака тумана неожиданно возник мертвец с зелеными глазами и вцепился в руку Элана. В этот же момент на капот забралось еще одно чудовище и поползло к разбитому лобовому стеклу. Чарльз дал полный газ. Машина дернулась, и Элан Дойл с криком, полным ужаса, вывалился за борт. Чарльз, не обращая внимания на удалявшиеся предсмертные крики Элана, повел вездеход прочь от острова.

Забравшийся на капот зомби уже тянул свои скрюченные руки к моему лицу поверх лобового стекла, когда я сбросил его выстрелом из бластера обратно в песчаное болото. Вездеход тряхнуло, когда он проехал по телу сброшенного мной мертвеца.

Впереди, освещаемый нашими фарами, рассекая проклятый ночной туман, мчался лендспидер, в котором находились Дел Бакстер и оставшиеся члены экспедиции. Их машина была легче нашей, и из-за этого она двигалась быстрее. Мы стали отставать. Вскоре к этому неприятному факту прибавился леденящий душу вой, приближавшийся сзади. Нас догоняли призраки. Если спереди нас защищал свет фар, то нечисть могла спокойно подобраться к нам со стороны багажного отсека, где находился наш ценный груз.

Чарльз Гласс, держа одной рукой руль, другой достал из кармана своей куртки фальшфейер и протянул его мне. Дернув шнур, я зажег его. Из торца картонной трубки вырвался наружу сноп красного пламени с фонтаном ослепительных искр. Лендспидер теперь несся в круге яркого света, который, словно стеной, защищал нас от настигавших призраков. Они вопили и причитали, летая вокруг машины. Иногда темный силуэт попадал в луч фар, и тогда, страшно извиваясь, он исчезал.

Лендспидер наших товарищей превратился в светящуюся впереди точку, то исчезавшую, то снова, появлявшуюся в волнах белесого тумана, расстилавшегося на всем пространстве долины. Мы с Чарльзом решили, что безнадежно отстали от шедшей впереди машины, как вдруг заметили, что светлое пятно впереди стало приближаться, и вскоре увидели машину наших товарищей.

Когда луч фар осветил зеленый корпус лендспидера, в котором ехал Дел Бакстер, я сразу понял, что у них заглох двигатель. Капот машины уже стало засасывать в зыбучий песок. Дел Бакстер, Ричард Пэйдж и Хауард Сочурек замахали нам из салона вездехода, привлекая наше внимание.

— Чарльз, необходимо избавиться от лишнего груза, чтобы спасти их, сказал я, намереваясь отвязать страшного золотого истукана, находившегося в нашем лендспидере.

Чарльз Гласс, не сбавляя скорости, молча проехал мимо и понесся дальше, прочь от своих товарищей, попавших в беду.

— Чарльз, что ты делаешь? — изумленно спросил я.

— Я удивлен, что ты меня об этом спрашиваешь, Скайт Уорнер, — ответил Чарльз. — Я делаю то, что сделал бы на моем месте каждый нормальный человек, я спасаю свою жизнь.

— Ты спасаешь свое золото, а не свою жизнь! Там гибнут наши друзья, поворачивай обратно, Чарльз.

Гласс оторвался от дороги и посмотрел холодным взглядом прямо мне в глаза.

— Мой единственный друг — золото.

— Тогда у нас разные друзья…

В следующий момент я получил сокрушительный удар в челюсть. Никак не ожидая, что Чарльз сможет нанести так внезапно такой сильный удар, я на мгновение потерял ориентацию. Фальшфейер выпал из моих рук и упал под основание золотого изваяния смерти, осветив его снизу, отчего вид статуи стал еще более жутким. На страшном лице идола заиграли тени, оживив уродливую маску.

Воспользовавшись моментом, Чарльз Гласс набросился на меня. Он нанес еще один сильный удар в челюсть и принялся душить. Моя голова свешивалась с правого борта лендспидера, летевшего по Долине Мертвых Душ по воле судьбы. Ветер трепал волосы. Над головой в черном небе горели холодные звезды и глаза Чарльза Гласса.

Гласс сжимал мое горло со всей силы, пытаясь скорее покончить с этим делом, но меня не устраивали его планы. Мне удалось немного отжать его пальцы, иначе он сломал бы мне кадык, и постепенно поднять голову.

Я уперся ногой в грудь Гласса и с силой оттолкнул его от себя. Он отлетел к противоположному борту машины, задев плечом руль, отчего лендспидер резко развернуло и меня перекинуло через сиденья на грузовую площадку, прямо к статуе. Чарльз Гласс целеустремленно, словно слепая машина для убийств, через сиденья машины перебрался ко мне на грузовую площадку, намереваясь здесь довершить свое черное дело. Его лицо, на котором играли всполохи катавшегося по полу фальшфейера, было точной копией изваяния бога смерти, привязанного на грузовой площадке вездехода тот же звериный оскал, те же скрюченные пальцы. Но я уже пришел в себя после первого нападения и схватился за кобуру с бластером. Чертова веревка, которой был привязан идол, не дала мне до конца вытащить оружие. Чарльз резким ударом ноги выбил из моей руки бластер. Отлетев в сторону, пистолет, повертевшись вокруг своей оси, замер под водительским сиденьем. Следующий удар тяжелого ботинка был нацелен мне прямо в голову.

А вверху безучастно горели звезды, среди которых безмолвно и равнодушно плыл спутник планеты. По долине стелился туман. В Старморе, в баре гостиницы, Лулу строила глазки очередному искателю приключений. Кто-то намечал планы на предстоящие выходные, кто-то — на будущий год. Кто-то собирался с завтрашнего дня начать жизнь заново, а кто-то — закончить ее сегодня. И тут я понял, что меня совсем не устраивает перспектива оказаться в числе последних.

Я подставил локоть под удар Чарльза Гласса. От боли левая рука словно онемела, но правой я успел схватиться за ботинок и оттолкнуть Чарльза. Отшатнувшись, он, чтобы удержать равновесие на мчавшемся лендспидере, схватился обеими руками за спинки пассажирских сидений. Не теряя времени, я поднялся на ноги. Следующую его атаку я встретил, стоя в боксерской стойке.

— Ты ловкий парень, недаром ты мне сразу понравился, Скайт Уорнер, — перед тем как вновь напасть на меня, произнес Чарльз Гласс очень громко, чтобы перекрыть шум ветра и рокот турбин лендспидера. — Но у нас оказались разные взгляды на жизнь, и тебе придется умереть.

— Ты продал свою душу за кусок желтого металла, Чарльз. А сейчас пытаешься купить себе жизнь ценой жизней своих товарищей. Зачем человеку жизнь, когда у него мертвая душа?

— Я тебя не понимаю, Уорнер, и, боюсь, уже никогда не пойму, — ответил Гласс.

В следующий момент я увидел летящий мне в глаз кулак, но я уже был готов к такому повороту событий. Я вновь подставил под удар свою многострадальную левую руку и тут же нанес ответный прямой удар в челюсть Гласса, почувствовав при этом тупую боль в своем правом кулаке от соприкосновения с чем-то твердым. Но это была приятная боль, подтверждавшая, что я достиг цели. Вторым ударом я довершил начатое. Чарльз Гласс тяжело рухнул под золотую статую своего божества в глубоком нокауте. У меня возникла мысль вытолкнуть его из машины в зыбучий песок, но я отогнал ее прочь. Я придумал месть пострашнее, чем смерть в топкой грязи Долины Мертвых Душ. Пусть Чарльз посмотрит в глаза своим товарищам, которым он уготовил такую участь. Это должно было быть пострашнее, чем глаза смерти. Но для того, чтобы справедливость восторжествовала, необходимо было сначала спасти Дела Бакстера и остальных.

Я перелез на место водителя и, нагнувшись, пошарил правой рукой под сиденьем, нащупывая выбитый Чарльзом бластер. Пистолет лежал прямо подо мной. Взяв его поудобнее, я повернулся к грузовой площадке.

Единственный красный глаз идола, уставившись на меня, сверкал злобой и ненавистью. Скрюченные пальцы держали свой магический алмаз, внутри которого горел адский огонь. В россыпях драгоценных камней на теле отражался свет холодных звезд, спутника планеты и трепещущий огонь фальшфейера, создавая дрожащий ореол вокруг уродливой фигуры демона — слуги мрака и ночи. Казалось, если бы не веревки, которыми демон был привязан к машине он бы разорвал меня своими когтями.

— Ступай к себе в ад, сучий выродок, — произнес я, пережигая бластером веревки, державшие изваяние. И, злобно блеснув своим единственным глазом, статуя медленно, словно нехотя, стала заваливаться назад. После чего, перевернувшись, исчезла за кормой лендспидера. Вездеход вздрогнул, выпрямился и, освободившись от многотонной тяжести, понесся с увеличивавшейся скоростью.

Я развернул машину в обратном направлении. Левая рука ныла от боли, когда я крутил руль. Впереди стелился туман, и на всем пространстве долины не было видно ни одного огонька, напоминавшего фары машины или сигнал моих товарищей.

«Успею ли я?» — мелькнула в голове тревожная мысль.

Прохладный ночной ветер врывался в разбитое лобовое стекло и приятно холодил опухшую половину лица. Все же сильный у Гласса прямой правой. Мой левый глаз заплыл, и теперь мне с трудом приходилось высматривать своих друзей, терпящих бедствие где-то во мраке ночи. Фальшфейер выплюнул последний сноп искр и потух. Теперь пространство вокруг освещалось лишь светом фар вездехода. Сзади застонал приходивший в себя Чарльз Гласс. И как раз в этот момент впереди, в пелене густого болотного тумана, вспыхнул огонь и до меня донесся отдаленный выстрел каренфайера. Они были еще живы! Я выжимал из двигателя все возможное, понимая, что на счету каждая секунда. Я даже не думал об ужасных темных призраках, скользивших в тумане вокруг тонущей машины и карауливших свои жертвы. Они с пронзительным визгом отпрянули прочь от моих товарищей, цеплявшихся за бампер ушедшей в песок машины, когда свет мощных фар нашего лендспидера выхватил тех из мрака ночи.

Сзади раздался хлопок, и загорелся фальшфейер, разорвав черноту ночи.

— Черт с тобой, Скайт Уорнер, — хриплым голосом произнес Чарльз Гласс над моим ухом. — Твоя взяла. Но я не хочу вместе с тобой угодить в ад.

Зеленый вездеход наших товарищей уже полностью скрылся под грязной серой массой зыбучего песка. Над поверхностью торчала лишь часть бампера машины, за которую и цеплялись обезумевшие от страха, но не потерявшие надежду Дел Бакстер и Хауард Сочурек. Дел одной рукой держался за машину, а другой сжимал каренфайер, время от времени стреляя вверх и вспышкой выстрела отпугивая приближавшиеся тени.

Не тратя попусту драгоценные секунды, я подрулил к исчезавшему в песке зеленому лендспидеру, и Чарльз помог Хауарду и Делу забраться к нам в машину. Как только они оказались у нас в вездеходе, бампер зеленой машины полностью скрылся под серой грязью. Я вдавил сцепление, и, дернувшись, наш лендспидер помчался прочь. Вокруг вновь взвыли черные тени, заметавшись по сторонам освещаемого огнем фальшфейера пространства. Несмотря на то что подобраться к нам они не могли, их нечеловеческие вопли продолжали преследовать нас. Но мы уже не боялись их полных ненасытной злобы и ненависти выкриков. Сделать нам они уже ничего не могли.

Мы лишь меняли сгоравшие факелы, благо их было достаточно, и держали наготове оружие.

Я не заметил, сколько времени вел лендспидер на восток сквозь ночной туман и вопли призраков. Только небо над нами стало незаметно светлеть. С его пока еще черного полотна стали пропадать маленькие звезды. Дьявольская песня, сопровождавшая нас всю дорогу, начала слабеть, отдаляться и постепенно угасла совсем. Наступила непривычная тишина, нарушаемая лишь работой двигателя.

— Неужели выбрались? — не веря, спросил Дел Бакстер, прервав общее молчание.

— Похоже на то, — отозвался я.

— А я уже было решил, что соврала гадалка… — оглядываясь по сторонам, промолвил Сочурек, все еще сжимая в руках свой каренфайер.

— Подождите радоваться, нужно еще добраться до берега, — промолвил Чарльз Гласс. И все вновь напряженно стали прислушиваться к долгожданной тишине и всматриваться в обманчивые волны тумана, бежавшие навстречу машине.

Но вскоре Дел вновь нарушил молчание:

— Скайт, почему первый раз вы с Чарльзом проехали мимо, когда у нас заглох двигатель?

Перед тем как ответить, я взглянул на опухшее лицо Чарльза, представил, какой у меня самого вид, и сказал:

— Нужно было избавиться от лишнего груза. Левая рука продолжала болеть: по-видимому, ушиб был сильный. Возможно, я напрасно пожалел Чарльза Гласса. Но пусть он знает, что не все люди мыслят его категориями, что есть нечто дороже его золота, то, что не купишь ни за какие деньги. И если он это не понял, то, даже будь у него золотой остров, он станет самым несчастным человеком.

Гласс прервал мои мысли. Он вдруг вскочил с места и, грозя в сторону исчезающей ночи кулаком, истошно заорал:

— Мы еще вернемся!

«Нет уж, Гласс. Возвращайся без меня, — подумал я. — Хватит с меня твоего общества».

Вездеход шел быстро и плавно, легко рассекая полотно тумана, пытавшегося нас задержать в своем призрачном и опасном царстве. Двигатель работал ровно, и его мощный, равномерный рокот успокаивал и вселял уверенность, что все закончится хорошо. На всякий случай я еще раз проверил, на месте ли ранец из старого вертолета, и, нащупав его правой ногой на прежнем месте, незаметно усмехнулся.