Золото скифов

Глава 9

Лера с трудом проснулась. Где это она? Незнакомая комната, обставленная чужой мебелью, пестрый ковер на полу, что-то надоедливо гудит…

Она привстала и как подкошенная упала обратно на подушки. От слабости кружилась голова и подташнивало.

Отдаленный гул внезапно смолк. Лера со стоном опустила веки: льющийся из окна свет резал глаза. Раздались чьи-то шаги, каждый отзывался болью в висках.

– Привет!

Она вздохнула, окончательно просыпаясь.

На пороге показался ее бывший ухажер Сема Марцевич с подносом, на котором стоял завтрак: омлет, тосты и чай с лимоном. К горлу подкатил ком.

Сема смотрел на нее с жалостью.

– Есть будешь?

– Убери…

– Ты всю ночь горела, – сказал он. – Наверное, промокла вчера под дождем, простыла. Врача вызвать надо.

– Мне на работу… Который час?

– С ума сошла? У тебя температура под сорок. Звонить в поликлинику? Ничего, что адрес другой. У меня там знакомая, больничный даст без проблем.

На тумбочке у кровати стоял стакан с водой, валялась разорванная упаковка таблеток. Видимо, ночью она пила лекарства… но ничегошеньки не помнит.

– Я тебе аспирин давал, – сообщил Марцевич. – И парацетамол. Ну, звонить врачу?

Щеки Леры покраснели, а волосы спутались, но она все равно нравилась Семену даже в таком неприглядном виде, и он с ностальгией вспомнил об их прошлых отношениях. Прежняя страсть, уснувшая в нем, казалось, безвозвратно, вновь заявила о себе.

– Не-а… Отвези меня домой.

– Тебя же уволят, чудачка! За прогул.

– Попрошу денек за свой счет…

– С температурой одной нельзя. Вдруг хуже станет?

Он поставил поднос с едой на тумбочку, приложил ладонь к ее лбу. Как огонь…

– Что это… гудело?

Сознание Леры, расколотое на множество острых граней, цеплялось за хоть какой-нибудь факт.

– Миксер, наверное. Я омлет взбивал. Попробуй…

– Не могу…

Она скривилась. Никакой еды, от одного запаха дурно. Кажется, у нее действительно жар. С детства, стоило ей заболеть, аппетит отбивало напрочь.

– Будешь лежать у меня, пока не поправишься, – решительно заявил Марцевич. – Температура спадет, тогда я поеду в мастерскую. Я сам себе хозяин.

Он присел на краешек кровати, протянул ей чашку с чаем. В густом настое плавали желтые дольки лимона.

– Может, глотнешь?

Лера села, обнаружив на себе просторную белую футболку хозяина. Смутно вспомнились вчерашняя ванна, коньяк… и провал в душную черноту. Она взяла чашку обеими руками и осторожно отхлебнула. Чай был крепкий, сладкий, с привкусом лимона… Ее бросило в пот.

– Между прочим, ты бредила.

«Вот это совсем уж некстати, – подумала Лера. – Угораздило меня под дождь попасть, вымокнуть и простудиться».

– Теперь я все твои тайны знаю, – усмехнулся Марцевич. – Значит, ты с Артуром роман крутила?

Она молчала, лихорадочно соображая, что такого она могла сболтнуть ночью, мечась в жару. Да что угодно. Имя точно называла, раз Сема спрашивает.

– Ты мне допрос устраиваешь?

– Чего ты боишься, Лера? Кто-то хочет тебя убить?

– Нет…

– Отчего твой Артур умер?

– Да не умирал он…

– Гонишь, подруга. Сама всю ночь бормотала: «Ты же умер, Артур… Ты же умер!»

– Не помню.

Семен кивнул, забрал у нее из рук чашку.

– Ладно, не помнишь так не помнишь. Ты ложись, поспи, тебе отдохнуть надо. Прими таблетку и…

Звонок сотового прервал его на полуслове. Телефон пиликал в сумочке Леры, которая висела на спинке стула.

– Это твой. Дать?

– Не хочу ни с кем говорить… Вообще-то, дай, – спохватилась она. – Это напарница из магазина.

Номер на дисплее высветился незнакомый, но Лера все же решила ответить. Мало ли кто ее ищет? Вдруг администратор?

– Алло…

– Где ты прячешься? – прошелестело в трубке. Голос был женский, недобрый. – Мне все известно! Я тебя найду, из-под земли достану…

Карандонис дрожащими пальцами прикоснулся к золотой гривне – изящному витому обручу с головами фантастических чудовищ на концах. Обкладка меча была покрыта сценами боя – в зыбком свете свечи казалось, будто фигурки всадников и лошадей движутся в стремительном вихре сражения. Диадема явно принадлежала женщине. Сплошь спиралевидный узор, украшенный листьями, цветами, птицами и подвесками в виде бутонов на цепочках – все тончайшей работы. Красота изделий поражала воображение.

Чаша сияла изнутри, словно золото еще не остыло после плавки, – от нее шло ощутимое тепло. Грек отдернул руку, невольно взглянул на покрасневшую кожу. Неужели обжегся? Это нервы. Слишком много впечатлений для одного дня: переговоры с купцами из Стамбула, пара выгодных сделок, обильный ужин и под занавес – предложение купить сокровища, убийство Камиля, полная неопределенность впереди…

Не в меру упитанный Карандонис взмок от тяжких размышлений. Теперь продать эти дивные вещи будет сложно, придется изворачиваться и хитрить, придумывать им фальшивую «биографию». Каждый потенциальный покупатель задаст резонный вопрос: откуда у тебя, уважаемый, сии бесценные произведения древних мастеров? Где гарантия, что они подлинные?

– Если это подделка, то много денег выручить не удастся, – прошептал грек.

Он понимал, что сын Ислам-Али вряд ли принес бы фальшивые вещи. Но почему тогда тот выдавал себя за крестьянина?