Золотой змей

Ник Картер

Золотой змей

перевел Лев Шкловский в память о погибшем сыне Антоне

Оригинальное название: The Golden Serpent

1 - ЗЕЛЕНЫЙ ВРЕДИТЕЛЬ

Подобно зеленой чуме, фальшивые пятидолларовые купюры распространились по Соединенным Штатам. Они заполонили , как огромное и скрытное полчище саранчи — их нужно было по одному находить в их укрытии и уничтожать. И даже когда наконец подняли тревогу, остановить их оказалось невозможно. Они продолжали приходить. Не только в Соединенных Штатах, но и во всем мире. Где бы ни был спрос на доллар США, открыто или тайно, каждый доллар теперь оказывался под подозрением. Это были изысканные подделки, почти настолько совершенные, что только эксперт мог определить, что они не настоящие. И многие эксперты были обмануты.

Наконец, в отчаянии, граничащем с паникой, Министерству финансов пришлось предупредить страну. Местных и региональных мер оказалось недостаточно. Большой и боеспособный корпус F-men был бессилен. В том, что было признанием близкого опустошения, министр финансов обратился к общественности по всем радио- и телевизионным каналам. Не принимайте пятидолларовые купюры, не тратьте их, держите то, что у вас есть, до особого распоряжения. Не было и намека на то, когда придет «дополнительное уведомление». Спустилась тишина. Вашингтон держал ситуацию под контролем.

В уединении этого города на Потомаке, в тайных местах, где вершится политика и принимаются решения, котел беспокойства кипел и кипел.

В Вашингтоне стояла палящая жара. Город оправдывал свое название Ад на Потомаке. Мужчины, которые обычно были хорошо одеты, сейчас носили рубашки без рукавов, а женщины носили минимум одежды, требуемый приличиями, а иногда и того меньше. Асфальт повсюду таял, и лица людей были похожи на увядшие листья салата. Но в одной потайной комнате казначейства было прохладно и уютно, гудел кондиционер, а вокруг огромного U-образного стола сидело более двадцати озабоченных мужчин, заполняя в ней воздух своим табачным дымом и приглушенными ругательствами.

Босс Ника Картера, угрюмый Хоук, со своей неизбежной незажженной сигарой в тонких губах смотрел, слушал и ничего не говорил. Вокруг его худощавого тела, теперь закутанного в мятый летний костюм, витало ожидание. Он знал, что эта встреча была лишь одной из многих. Многие предшествовали этому, еще больше последует. На это уйдет какое-то время, подумал теперь Хоук, но он знал, чем все обернется в конце. Была определенная атмосфера. Рот Хоука, потрескавшийся и пересохший от жара, сжал сигару. Было стыдно вспоминать Ника Картера в Акапулько. На секунду Хоук отвлекся от насущного вопроса, пытаясь понять, что сейчас делает Ник. Затем он отбросил эту мысль — он был слишком стар и слишком занят, чтобы думать о таких вещах. Он снова обратил внимание на насущный вопрос.

На столе перед каждым мужчиной лежала пятидолларовая купюра. Теперь один из мужчин взял купюру и еще раз рассмотрел ее через увеличительное стекло. На столе рядом с ним стояла батарея маленьких лампочек — ультра и инфра разных видов — и он осветил купюру, изучая ее. Его губы были сжаты, а брови нахмурены, пока он продолжал свое кропотливое изучение. За столом было комариное жужжание разговоров, теперь оно постепенно стихло и затихло, а мужчина все еще смотрел на счет. Все взгляды были прикованы к нему.

Наконец мужчина вынул из глаза увеличительное стекло и бросил купюру на стол. Он посмотрел на выжидающие лица. «Я повторю это еще раз, — сказал он, — и это мое окончательное убеждение — эта купюра сделана с использованием подлинных клише Министерства финансов США. Это абсолютно безупречно. Фальшивку выдает только бумага, а бумага исключительно хороша».

Мужчина с другой стороны стола посмотрел на говорящего. Он сказал: «Ты знаешь, что это невозможно, Джо. Вы знаете наши меры безопасности. К тому же это такое старое клише — сериал 1941 г. По правде говоря, он был уничтожен сразу после Перл-Харбора. Нет, Джо, ты ошибаешься. Никто не может украсть эти клише из министерства финансов. К тому же, мы это уже десять раз проверили - клише уничтожены. Все люди, причастные как к созданию, так и к разрушению клише, теперь мертвы. Но мы так тщательно проверили архив, что в этом нет никаких сомнений. Эти клише уничтожены!»

Человек, изучивший купюру, снова поднял ее. Потом он посмотрел на человека с другой стороны стола, в этом случае где-то на свете есть гений. Гравер, который абсолютно точно скопировал оригинал.

Перед столом другой мужчина сказал: «Это невозможно. Клише — это произведение искусства, их невозможно идеально воспроизвести».

Эксперт швырнул банкноту на стол. Он посмотрел через стол и сказал: — В таком случае, джентльмены, мы имеем дело с черной магией.

Последовало долгое молчание. Затем один шутник спросил: «Если они так чертовски хороши, почему бы нам просто не принять их?» Можем ли мы позволить этим миллиардам течь в экономику?»

Его шутка вызвала небольшой смех.

Уставший мужчина, который руководил совещанием из-за приподнятого стола в отверстии U-образного стола, постучал молотком. — Это не легкомысленное дело, джентльмены. Если мы не найдем источник этих фальшивок и не уничтожим эти клише в самое ближайшее время, мы столкнемся с большими трудностями. На самом деле, мы уже находимся в большой трудности. Миллионы людей были обмануты, за ними последуют бессчетное количество людей, и это только в этой стране».

Человек, сидевший рядом с Хоуком, спросил: «Какие последние данные, сэр?»

Председатель взял лист бумаги со своего стола и посмотрел на него. Он вздохнул. «По данным компьютера, включая экстраполяцию, сейчас в обращении находятся фальшивые купюры на миллиард долларов». Он снял свое старомодное пенсне и потер красные пятна на носу. — Вы понимаете, какая огромная задача стоит перед нами, джентльмены. Даже если бы сегодня днем мы смогли остановить поток фальшивых банкнот, нам все равно пришлось бы столкнуться с колоссальной задачей найти и уничтожить их все.

«Мы могли бы обойтись без пятидолларовых банкнот, — сказал один, — в течение следующих десяти лет или около того».

Председатель пристально посмотрел на говорящего. — Я не соизволю ответить на это, сэр. Наша первая, первая и самая неотложная задача — проследить происхождение этих фальшивок и положить им конец. Но это не наше дело. Нисколько. Я уверен, что заинтересованные ведомства уже предприняли шаги. Собрание закрыто, джентльмены. Он постучал молотком.

Хоук подумал, когда он вышел из комнаты, я это знал. Я чувствовал это своими хрупкими старыми костями. это будет муторное дело для АХ. Это слишком трудно для ЦРУ - у них нет Ника Картера.

Выйдя на палящую июльскую жару и надевая коричневую соломенную шляпу, он подумал: «Уже почти миллиард долларов». О Господи! Какая операция! Неудивительно, что F-boys и Секретная служба не могут с этим справиться. Он шел по Пенсильвания-авеню, его каблуки увязали в асфальте, который теперь выглядел как горячая грязь. Его острый, старомодный, острый как бритва ум рассматривал проблему со всех сторон. Ему было весело. Это был вызов, который он любил и понимал. Уклоняясь от группы девушек в шортах и лифчиках, в которых не допускали на пляж, он думал, что в мире есть только два фальшивомонетчика, достаточно крупных, чтобы провернуть такое дело. Интересно, кто это - Медведь или Дракон?

Хоук решил пока не перезванивать Нику. Пусть номер один еще немного порезвится на пляже в Акапулько. Killmaster более чем заслужил этот отпуск.

Хоук прошел по Дюпон-Серкл и направился в свой кабинет в лабиринте Объединенной службы печати и телеграфии. Не повредит, сказал он себе, привести в движение несколько шестеренок, АХ еще не вызывали. Еще нет. Но это произойдет. На мгновение, пока он ждал лифта, он стал похож на старого лесника, измеряющего дерево.

Тони Варгас, отставник-пьяница, бывший офицер мексиканских ВВС, из которых он был с позором уволен за карточное жульничество, слушал чутким слухом уютное мычание маленького Бичкрафта. Его слегка затуманенные глаза смотрели на приборы, выискивая какие-либо проблемы. Ничего такого. У него было много топлива. Тони усмехнулся и взял бутылку рядом со стулом. Это был полет, в котором ему не нужно было беспокоиться о точке невозврата. Он не вернется! Нет, если только он… Тони снова усмехнулся и провел пальцем по горлу. Уф! Что они с ним сделают! Но они никогда не поймают его. Никогда.

Тони потянулся назад и похлопал по одному из стоявших там больших чемоданов. Матерь Божья! Какая добыча. А он - какой он был неудачник . Правда, удача попала ему в руки, но он был достаточно умен, чтобы понять, что это был шанс разбогатеть, быть богатым до конца жизни, путешествовать, извлечь из этого максимум пользы. Гораздо лучше, чем летать с миссис Стервой и ее друзьями туда и обратно в ее замок на Гольфо-де-Калифорния и обратно. ха-ха! Тони сделал еще глоток из бутылки и облизнул губы. Он задумался о лице и фигуре своего бывшего работодателя. Ах какая женщина! И это в ее возрасте. Когда-то она бы ему понравилась...

Он прервал свои мысли, чтобы свернуть налево и быстро взглянуть на землю внизу. Ему было приказано пересечь Рио-Гранде немного западнее Президио, но восточнее Руидоса. Тони поморщился и сделал еще глоток. Это было похоже на продевание нити через игольное ушко, но он мог это сделать. Он много раз летал в пограничном патруле, когда был лейтенантом Антонио Варгасом, для них… ну, сейчас не было смысла думать об этом. Скоро он станет миллионером… ну, полумиллионером. Этого было достаточно.

Время также было важно. Он должен был пересечь Рио-Гранде низко и незадолго до заката и высматривать самолеты и вертолеты иммиграционных рейнджеров. В эти дни они много работали с подпольными рабочими, американцами. Однако важнее всего то, чтобы он достиг условленного места встречи как раз перед тем, как стемнело. Он должен был быть достаточно ловким, чтобы приземлиться. Не было бы факелов. Тони Варгас усмехнулся. Факелы. ха-ха! Американские мафиози не зажигали факелов. Тони снова погладил чемодан. Сколько миллионов плохих вещей, этих прекрасных плохих вещей, он в спешке упаковал в свой портфель? Он понятия не имел. Но это было много. Два чемодана. За что он получит полмиллиона хороших, красивых, вкусных и настоящих американских долларов!

Это было тщательно объяснено ему снова и снова во время встреч в Мехико. Если бы он мог получить в свои руки эти вещи и если бы он смог добраться до оговоренного места встречи, он бы получил полмиллиона. На последней встрече Тони задал вопрос. Фальшивые пятидолларовые купюры теперь нельзя было выпускать - их оборот приостановили, да? Любой идиот, который мог читать газету или слушать радио, знал это. Тогда что Синдикат мог сделать с подделками, когда они были у них?

Он получил сочувствующий взгляд и резкий ответ. Люди, купившие деньги, могли позволить себе подождать. Двадцать лет, если нужно. Эти доллары могли подождать, пока не пришло время мягко вернуть их в обращение. И в этот раз это будет сделано правильно, профессионально, а не выброшено на рынок одним махом. Тони уловил презрение к таким любителям в голосе гринго. Но гринго тоже не все знал. Тони мог бы сказать ему кое-что, но это не его дело. Тони наскучила политика.

Он посмотрел на карту, которая была привязана к его колену. В то же время он увидел, как солнце блестит в серебряной змее Рио-Гранде. Карамба! Он был слишком рано. Потом он вспомнил, он посмотрел на свой высотомер: 10 000 футов. Это было, конечно, слишком высоко, но это объясняло яркое солнце. Внизу опускались сумерки, когда солнце скрывалось за горными вершинами. Тем не менее, он сделал круг и некоторое время летел на юг, теряя высоту, на случай, если его где-нибудь заметят или увидят на экране радара. Тони усмехнулся и сделал еще глоток.

Он упал до тысячи футов, затем снова вильнул и полетел обратно к Рио-Гранде. Положить этому конец. Через узкую траншею к засушливой земле национального парка Биг-Бенд. На его карте был нарисован грубый треугольник, ограниченный пиком Чинати, пиком Сантьяго и Соборной горой на севере. В центре этого треугольника была высокая плоскогорье , куда он мог приземлиться. В тридцати километрах к северо-востоку шла главная дорога, US 90. Люди, с которыми он должен был встретиться и которые заплатят ему, ждали уже неделю. Притворялись туристами. Они подождут еще неделю, потом уедут, и сделка закончится.

Широкая неглубокая Рио-Гранде — на самом деле не более чем грязевые отмели и небольшие ручьи в это время года — блестела под маленькой плоскостью. Он был выше этого. Слишком низко. Он поднял машину и повернул на северо-восток. Тоже как-то рано. Только начинали сгущаться сумерки. Тони потянулся к бутылке. Какое это имело значение? Вскоре он станет богатым человеком. Он сделал глоток и поставил бутылку. «Проклятие!» Это был трудный полет. Только ущелья, каньоны и пики. Держать прямо было непросто. Тони снова усмехнулся. Его последняя улыбка. Он не заметил выступающего выступа скалы, похожего на большой бивень, касающийся крыла маленького Бичкрафта.

Джим Янтис, техасский рейнджер, только что погрузил свою лошадь Йорика в небольшой грузовик и садился за руль грузовика рейнджеров, когда увидел аварию Beechcraft.

'Проклятье!' — сказал Джим вслух. Вот что у тебя случается, когда ты часто бываешь один. 'Иисус!'

Он ждал кипящего пламени. Его не было. По крайней мере, беднягу не кремировали. Осталось бы что-то, что можно было бы идентифицировать. Он вышел из машины — Боже, он устал — и пошел обратно, чтобы открыть грузовик. Он провел Йорика по небольшой подъездной дорожке и начал его седлать. Большой мерин заржал и протестующе отступил в сторону. Янтис успокоил его несколькими похлопываниями.

— Я тоже это ненавижу, — сказал он лошади. — Я знаю, что пора ужинать, старина, но так оно и есть. Мы должны добраться туда, чтобы узнать имя и личность того клоуна, который только что умер». Он похлопал Йорика по носу. «Кстати, может быть, он и не умер. Не любите такие хлопоты? Тогда тебе не стоило записываться в рейнджеры, мальчик. А теперь поторопись!

Джиму Янтису понадобился почти час, чтобы добраться до разбившегося самолета. К тому времени уже стемнело, но в небе над Сантьяго висела полная луна. С этой высоты он изредка видел лучи фар одинокой машины на шоссе 90.

Рейнджер обыскал обломки с мощным фонарем. Пилот был мертв. Там была наполовину полная бутылка виски, которая не была разбита. Джим Янтис тихонько присвистнул. Вот что делали некоторые идиоты...

Потом он увидел деньги. Один из больших чемоданов распахнулся, и легкий горный ветерок с чистым ароматом пронесся по пачкам зеленых банкнот. Рейнджер взял одну из купюр и рассмотрел ее. Пять. Это были все пятерки. Он встал на колени и открыл другой чемодан. Полный пятерок. Его осенило, когда он встал и похлопал себя по коленям.

— Черт возьми, — сказал он лошади. — На этот раз у нас что-то есть, мальчик. Мы должны вернуться для рапорта по радио. И нет смысла роптать, потому что они пошлют нас назад, чтобы охранять это, пока они не доберутся сюда.

Джим Янтис цокнул языком лошадьи и пошел назад тем же мучительным путем. Слава богу, что там была большая луна! Сидя в седле, он смутно подумал о том, почему оказался в этом районе. Шестеро мужчин — они сказали ему, что здесь можно встретить странных людей — которые тут пропали - более или менее растворились в воздухе из таверны «Высокая сосна». Окружной штаб сказал Джиму, чтобы он осмотрелся и посмотрел, что с ними случилось. Что ж, это могло подождать. Это было важнее, чем шесть пропавших без вести незнакомцев!

В дорогом номере одного из роскошных отелей Мехико зазвонил телефон. Мужчина у большого панорамного окна не обернулся. Он отдернул толстые бархатные шторы и посмотрел вниз на Плазу и движение, сплетающее золотые арабески вокруг статуи Куаутемока. Только что спустились сумерки и пошел мелкий дождь, увлажнив оживленные улицы и превратив их в черные зеркала. Зеркала, в которых отражались тысячи автомобильных огней. «Пройдет совсем немного времени, — подумал мужчина с любопытной возбудимостью, — пока проклятое движение здесь не станет таким же плохим, как в Лос-Анджелесе». Почему эта глупая проститутка не встала! Он заплатил ей достаточно! Телефон снова зазвонил. Мужчина тихо выругался, отвернулся от окна, прошел по роскошному ковру и взял трубку. При этом он заметил, что его пальцы дрожат. Проклятые нервы, подумал он. Когда эта последняя работа была сделана, он вышел. Он ушел в подполье.

Он осторожно говорил в трубку. 'Да?'

Раздался металлический стук. Пока он слушал, его розовое, упитанное лицо начало обвисать. Чисто выбритые щеки задрожали, когда он яростно замотал головой.

'Нет! Не приходи сюда, идиот. Никаких имён. Послушайте и сразу же повесьте трубку. Через полчаса в парке Аламеда напротив Сан-Хуан-де-Диос. понял? Хорошо. До скорого!' Когда он положил трубку, в дверь тихо постучали. Мужчина выругался и пошел в фойе. Эта дурацкая путана должна была прийти прямо сейчас! Как раз тогда, когда он должен был уйти.

Женщина, которую он впустил, была одета слишком кричаще, и на ней было слишком много дорогих духов, чтобы быть той, за кого она себя выдавала — первоклассной девушкой по вызову. Она была молода и очень хороша собой, с большой грудью и прекрасными ногами, но все же имела вид шлюхи. Как только дверь закрылась, она подошла к мужчине, прижавшись к нему всем телом.

«Извини, что опоздала, дорогая, но мне нужно много было сделать, чтобы подготовиться. Пардон? Кроме того, ты не звонил мне до самой последней минуты! Ее алые губы полностью надулись, когда они вошли в гостиную.

Максвелл Харпер на мгновение остановился рядом с женщиной и погладил ее. У него были большие руки и сильные короткие пальцы с черными волосами между костяшками пальцев. Женщина прислонилась к нему и безучастно посмотрела через его плечо, пока его руки исследовали его. Как будто он обыскивал ее на наличие оружия. Он быстро проследил линии ее бедер, ягодиц, талии, груди. Она знала его достаточно хорошо, чтобы не притворяться кем-то, чего не чувствует. Она много раз бывала у Харпера в прошлом году и знала, что он действует так только при определенных обстоятельствах. Она полностью осознавала игру, которая сейчас начиналась.

Но на этот раз Харпер оттолкнул ее. Его пульс участился, и он знал об опасности. Он никогда не ставил девушку выше дела. «Прости, Розита. Я должен уйти. Ты можешь подождать меня здесь. Это не надолго.'

Она надулась и протянула ему руку, но он избегал ее. — Ты непослушный, Макси, — поддразнила она. «Ты заставляешь меня торопиться, а потом уходишь».

Максвелл Харпер подошел к шкафу и взял плащ Burberry. Он надел шляпу-федору перед зеркалом, хмуро глядя на отражение женщины. Проклятые шлюхи! Почему они всегда должны были потом плакать?

— Не называй меня Макси, — коротко сказал он. — Я сказал, что это ненадолго. Подожди меня здесь. Есть много журналов. Просто закажи в номер все, что хочешь».

Когда дверь за ним закрылась, Розита высунула язык и позволила ему мелькнуть, словно красная змея, за исчезающими следами. Она повернулась, посмотрела на номер на мгновение, затем подошла к телефону. Она колебалась, держа руку на устройстве. Ей было интересно, как долго он будет отсутствовать. В отеле был посыльный, очень молодой и красивый мальчик, один из немногих мужчин, которые когда-либо доставляли ей удовольствие. На самом деле она предпочитала женщин, но должна была признать, что Хуан был великолепен .

Лучше не надо. Она вздохнула, пробежала через комнату к дивану и села. Она схватила книгу Харпера с журнального столика и начала рассеянно листать ее. Когда она заметила сходство в именах, то хихикнула и показала журналу язык. Может, эта ревиста тоже принадлежала жирному кабану? Кто бы это сказал? По крайней мере, он был достаточно богат, чтобы хорошо платить ей за свои странные удовольствия. Она нашла в серебряной пачке длинную сигарету, закурила, сунула в свой алый рот и посмотрела сквозь дым на одежду от кутюр. Возможно, после сегодняшнего вечера она сможет позволить себе что-то подобное. Квин сабэ?

Максвелл Харпер быстро пошел в парк Аламеда. Пошел еще один мелкий дождь, и он поднял воротник своего «барберри». Для тучного человека, который начал толстеть, он хорошо двигался. Тем не менее, когда он добрался до церкви Сан-Хуан-де-Диос, он слегка задыхался, и на его лбу была тонкая пленка влаги. Когда он проходил мимо тускло освещенного фасада, из узкой готической ниши вырвалась маленькая фигурка и последовала за Харпером в парк. В парке Аламеда всегда есть навесы и скамейки, когда жарко, даже под дождем, и двое мужчин ничем не выделялись.

Человек, который шел рядом с Харпер, мог быть метисом , смесью испанца и индейца, но на самом деле он был китайцем. Его настоящее имя было Тьонг Хие, хотя теперь он использовал имя Хуртада. Неудивительно, что он мог сойти за метиса . Любой, кто видел восточные экипажи в мексиканских портах, также должен был заметить поразительное сходство в физиономиях. Это из-за индейской крови; оба являются потомками далеких монгольских предков. Пекин не забыл об этом.

Чон Хи, или Хуртада, был невысоким, крепко сложенным мужчиной. На нем был дешевый пластиковый плащ поверх хорошо сшитого костюма и шляпа с вмятинами, прикрытая пластиковым дождевиком. Пока мужчины шли по узкой тускло освещенной дорожке, Максвелл спросил Харпера: «Как этот пьяница вообще попал в хранилище? Проклятие! Я не могу уйти ни на час, прежде чем произойдет что-то подобное!» Его меньший спутник посмотрел на Харпера с оттенком фальши, но ответил спокойно. — Тебя нет уже два дня, Харпер. Пришлось все взвалить на свои плечи. Я признаю, что это была брешь в системе безопасности, серьезная брешь, но Варгас оставался в замке, когда не работал. Я не мог все время следить за ним. Вы знаете, в каких условиях мы работаем - две отдельные группы безопасности, можно сказать, два проекта. Пока мы не возьмем все на себя, вы не можете ожидать, что я буду отвечать за замок, за миссис Стерву и за всех ее сотрудников. Кроме того, кто бы мог подумать, что пьяный Варгас сделает что-то подобное? Я никогда не думал, что он когда-нибудь станет достаточно трезвым или наберется мужества!

Харпер неохотно кивнул. 'Да. Мы недооценили этого пьянчугу. Но не будем нажимать кнопку паники. Я признаю, что это опасно, но это не поможет нам, если мы расстроимся. Неужели нет никаких шансов поймать Варгаса?

Они достигли тихого места, далеко от центра парка, где единственная лампа несла рассеивала туман. Там была скамейка. Харпер тяжело уселся на нее и закурил сигару. Хуртада нервно ходил по тропе, словно по палубе.

"Я не понимаю, как мы можем получить его," прохрипел он. «Он набил несколько чемоданов деньгами, угнал джип, выехал на взлетно-посадочную полосу и исчез в «Бичкрафте». Как говорят немцы - ins Blaue himeln. Мы даже не знаем, куда он полетел. Как вы думали, что найдете его, Харпер?

"Ни каких имён!" — отрезал Харпер. Он посмотрел на мокрый подлесок за скамейкой.

Хуртада перестал ходить взад-вперед и посмотрел на Харпера. 'Я знаю, что это! В последнее время ты слишком беспокоишься о своей шкуре. Что ж, может быть, это так. Ты здесь только из-за денег. Он наклонился к дородному мужчине и прошептал: «Тебе не обязательно когда-нибудь возвращаться в Китай. Я сделаю это. Это меняет точку зрения, извращенный жирный ублюдок. И я говорю вам, что мы в беде. Подумай, мужик! Варгас пьян! У него миллионы этих фальшивых денег, и у него есть самолет. У него также есть несколько бутылок поблизости. К чему все это сводится?

Харпер поднял мясистую руку, и сигара засветилась между его пальцами. 'Хорошо хорошо! Бесполезно спорить. Тогда мы были бы хорошими дельцами. И не ругай меня! Не забывайте, что я отвечаю за эту операцию, черт возьми.

«Должно быть, в Пекине сошли с ума», — сказал Хуртада. Но голос принадлежал Чон Хи.

Харпер проигнорировал протяжный тон. «На мой взгляд, у нас есть два варианта — запаниковать, собраться и исчезнуть, или подождать и посмотреть, как все будет развиваться. Мы были бы одурачены, если бы позволили такой операции остановиться до того, как она станет абсолютно необходимой. И ты прав - мы не знаем, куда делся Варгас. Сомневаюсь, что он отправился на север, в Соединенные Штаты. Вероятно, он направляется на юг, в Центральную или Южную Америку. Вы знаете, он чертовски хороший пилот, и он достаточно умен, чтобы знать трюки. Я предлагаю подождать и посмотреть - если он пойдет на юг, мы, вероятно, будем в порядке. Он скроется где-нибудь и попытается потихоньку пустить эти деньги в оборот».

Китаец перестал ходить, уселся на мокрую скамейку и мрачно посмотрел на гравийную дорожку. «В этом дерьме есть только одна хорошая сторона — по крайней мере, этот ублюдок не унес настоящих денег. Он не смог попасть в это хранилище.

Манжета Хуртады сдвинулась. Что-то блеснуло на его тонком запястье. Он рассеянно потрогал золотой браслет, змею с хвостом во рту. Свет отразился от браслета, и Харпер какое-то время смотрела на него. Его поразила мысль. — Варгас не знал о партии, не так ли? Я имею в виду, он не работал для этого, не был в этом.

«Конечно, нет», — раздраженно сказал китаец. — Как он мог? Он не более чем пьяный идиот. Как мы могли бы использовать его?

— У него были ваши ребята из службы безопасности, — лукаво сказал Харпер. Затем, взглянув на лицо Хуртады, он поспешно продолжил: «Я думал, что несколько раз видел, как он носил такой браслет. Вот почему я спросил.

Хуртада пожал плечами. 'Возможно. Их носит множество людей, и они не имеют ничего общего с Партией Змеи. Даже дети. Чем больше, тем веселее - я думал, мы договорились об этом. Прямо как пуговицы во время выборов в Америке».

«Но в данном случае», — начал Харпер, затем покачал головой. Он встал. «Давайте покончим с этим. Вернитесь на побережье. Держись подальше от замка и Стервы. И, ради бога, усилите меры безопасности.

Хуртада выглядел рассерженным. — Я уже сделал это. Лично. Двое охранников, которые выпили бутылку Варгаса, больше никогда не выпьют. Ни с кем.

'Отличная работа. Я надеюсь, вы утопили их в море. Харпер похлопал китайца по плечу. — Я буду там как можно раньше утром. У меня есть кое-что, чем я могу здесь заняться. К тому времени, когда я доберусь туда

Я принял решение. Подожди или исчезни. Я дам Вам знать.'

Когда они собирались расстаться, Хуртада сказал: «Вы понимаете, что я должен сообщить об этом. Я должен связаться с «Морским драконом» и передать это в Пекин.

Максвелл Харпер долго смотрел на своего спутника. Его маленькие глазки, блестевшие серым в толстых мешках, были холодны.

— Просто сделай это, — сказал он наконец. — Я не могу остановить тебя. Но на твоем месте я бы этого не делал - пока нет. Партия только начинает действовать, добиваясь результатов. Если мы остановимся сейчас, много работы уйдет на разные кнопки. Но вы видите иначе.

Пока он шел по дорожке, Харпер оглянулся на человечка. — Наконец, — сказал он злобно, — вы отвечаете за безопасность. Я бы не позволил Варгасу сбежать с деньгами.

Пекин — это город, построенный примерно в форме ряда китайских коробок. У вас есть Внешний Город. Тогда у вас есть Внутренний или Запретный город. А в его сердце находится Имперский город. Это сердце ЦК Китая. Как и во всех бюрократиях, будь то диктаторские или демократические, в труднодоступных зданиях разбросаны бесчисленные малоизвестные офисы.

В одном из таких офисов был человек, отвечающий за политическую и экономическую войну.

Его звали Лю Шао-хи, и ему было немного за пятьдесят. Это был невысокий мужчина, бледно-желтый человечек с некоторой деликатностью Мина. Лю Шао-хи, или Лиоэ был замкнутым человеком с вежливой сдержанностью, которая казалось, больше принадлежало старому, чем новому Китаю, но истинная природа Лиоэ читалась в его глазах. Они были темными, настороженными, горящими диким умом и нетерпением. Лиоэ понимал свою работу, и его власть простиралась на высокие посты.

Он оторвался от своих бумаг, когда вошел ассистент с сообщением. Он положил лист бумаги на стол. «Последние новости с Морского Дракона , сэр». Помощник знал, что нельзя называть Лиоэ «товарищем», что бы ни говорилось в партийном протоколе.

Лиоэ отмахнулся от него. Когда мужчина исчез, он взял сообщение и внимательно его прочитал. Он прочитал это снова. Его гладкий лоб сморщился. Казалось, в Мексике все идет хорошо. Почти слишком хорошо. Такой оптимизм беспокоил его. Он нажал кнопку на своем столе.

Лиоэ спросила: «Где сейчас Морской Дракон ?»

Мужчина подошел к стене и снял большую карту. Не колеблясь, он передвинул красную кнопку с одного места на другое. Его работа заключалась в том, чтобы знать эти вещи. Теперь он указал на красную булавку. «Примерно, примерно 108° на запад и 24° на север, сэр. Мы использовали тропики Рака для широты. У вас есть заказы для Морского Дракона , сэр?

Лиоэ поднял руку, призывая его замолчать. Его превосходный мозг визуализировал карту этой части мира. Он не пошел к настенной карте. Через мгновение он спросил: «Разве это не возле устья Калифорнийского залива?»

'Да сэр. Морской дракон днем лежит на дне, сэр, и...

"Если я хочу урок по базовым данным,"

— сказал Лиоэ, глядя на него непроницаемым взглядом. — Я вам скажу. идите отсюда.' Мужчина поспешно ушел. Снова один, Лиоэ взял сообщение и снова его прочитал. Наконец он отложил бумагу и погрузился в работу. Мексиканское приключение было, конечно, авантюрой. Большая игра. Казалось, все идет хорошо. Но все же он чувствовал себя неловко. Никогда нельзя было слишком доверять своим агентам! Для этого требовался осмотр на месте, лично, а это было невозможно. Лиоэ вздохнул и принялся за работу, его старомодное перо шипело по бумаге, как змея.

2 - КОРОТКАЯ ИДИЛЛЕЯ

Закат в Акапулько. Окрестные горы стали багровыми в сгущающихся сумерках, а в белоснежных роскошных отелях замерцало несколько огоньков. Запоздало вернувшиеся яхты устремились из открытого моря в уютную гавань. Температура снизилась ровно настолько, чтобы кожа ощущалась как атлас.

Ник Картер спокойно лежал на пустынном пляже, наслаждаясь спокойной красотой этого момента. Девушка тоже молча лежала на песке, и на данный момент это было нормально. Весь день она была непрестанной болтуньей, такой веселой и забавной — и нетерпеливой, — что Ник, каким бы очарованным он ни был, теперь был благодарен за покой.

Они лежали с закрытыми глазами, бедро к бедру, ее стройная и темно-коричневая, его обманчиво стройная и мускулистая. Рядом с ними в песке лежала украденная корзина для пикника с двумя пустыми винными бутылками. Среди них был Taittinger Blanc de Blanc . Виноград из Шардоне. Киллмастер теперь почувствовал мягкую игристость вина. Вино оказало на него в небольшой степени физическое воздействие; он не надеялся, что его разум был размягчен. Потому что он должен был принять решение в ближайшее время. Что касается девушки, Анджелиты Долорес Риты Инес Дельгадо.

Это было трудное решение.

Ник приоткрыл глаза и уставился на море. Солнце было гигантским золотым медальоном, которое висело прямо над водой, а воздух вокруг взбивался в пену ярких цветов.

'Ник?' Бедро Анджелиты сильнее прижалось к его. Ее палец сжал внутреннюю часть его левой руки, чуть выше локтя.

"Хм?" Ник закрыл глаза от золотых стрел солнца. Он сказал себе, что должен принять решение. скоро. У него было предчувствие, что Энджи собирается вмешаться. Она безжалостно преследовала его в течение недели, и ее намерения были ясны с самого начала. Эта девушка была полна решимости отдать себя, пожертвовать своей девственностью на алтарь мужественности Ника. И по какой-то любопытной причине, которую сам Ник не понимал, он не хотел принимать жертву. Он был очень удивлен своим отношением. Не то чтобы у него был большой опыт общения с девственницами, по крайней мере, со времен учебы в колледже, когда, как и большинство молодых людей, он лишил невинности некоторых девственниц. Но с тех пор он полюбил женщин красивых, опытных и немного старше двадцатиоднолетней Энджи. Но вот он был на пляже с этой восхитительно горячей мексиканкой - и он все еще не решился. Соблазнять или не соблазнять? Нику пришлось усмехнуться. Ответственность за это искушение было бы чрезвычайно трудно определить. Если это вообще произойдет.

— Ник, дорогой? Ее пальцы снова коснулись его руки. Он держал глаза закрытыми. «Молчание — золото, Энджи».

Она хихикнула. «Я устала молчать. Кроме того, я хочу знать, что это за татуировка у тебя.

Это был, конечно, синий топор. Символ АХ. Окончательная идентификация - и причина, по которой ему пришлось плавать на отдаленных пляжах. Снова и снова он сопротивлялся властям, настаивая на том, что маленькая татуировка бесполезна и коварна, но тщетно, ТОПОР может, в своем роде, быть таким же традиционным, как и старые службы.

Но он сказал: «Когда я был молод, я убежал к морю. Тогда я был полностью татуирован. Так делают все парни. Когда я вернулся домой, моя мама приказала уничножить их все, кроме этой. Я так сильно плакал, что мне разрешили оставить её на себе».

Энджи ткнула его в бок. «Лжец!»

Ник улыбнулся темнеющему небу. 'Абсолютная правда.'

Ее пальцы скользнули по напряженным мышцам его живота. — Ты замечательный человек, Ник. Я никогда не видел такого красивого человека. У тебя есть мускулы, восхитительные мускулы, но ты гладкий. Знаете - не то что те бодибилдеры. Это все узлы и шишки. И они показывают их все время.

'Но не я?'

Девушка рассмеялась. 'Показываешь себя? ха-ха! Большую часть времени я даже не могу найти тебя. Ты избегаешь меня. Я знаю.'

Это было правдой. Какое- то время он пытался избегать Энджи. Сначала он почти испугался такой вибрирующей юности, такого сочного, гладкого и восхитительного тела. Как Хоук бы расхохотался! Этот человек по имени Киллмастер, этот профессиональный истребитель врагов своей страны, эта прекрасно подготовленная и отлично обученная машина, смелая, как бык, и хитрая, как бешеное копье , — этот человек боялся маленькой девочки?

Солнце исчезло. Ник почувствовал странное, безмолвное напряжение в воздухе, когда он обнял девушку и обнял ее, все еще без страсти. Сияли угли заката — приглушенный Götterdammerung без ужаса и следствия — и сквозь опаловую воду, растянувшуюся тонкими нитями шума, он услышал цвет.

Он нежно поцеловал девушку в губы. Она прижалась к нему, и рот ее был сладок, как цветок. Она извивала свои загорелые конечности в экстазе, таком же любезном и невинном, как у собаки. Она прошептала ему в рот.

— Я была очень бесстыдной, Ник. Я могу признаться в этом сейчас. Но я так тоскую по тебе и... и ты не такой, как все. Я не могу пойти к папе и попросить его купить тебя для меня, не так ли? Так что я должен преследовать тебя, выставить себя идиоткой. Я не против. Потому что это очень важно для меня. Очень важно!' Лишь изредка, когда она была взволнована, ее воспитание в Рэдклиффе отступало на задний план настолько, чтобы показать, что английский не был ее родным языком.

Ник явно знал это о ней. На ней было крохотное бикини, две узкие желтые полоски, и теперь у него был беспрепятственный обзор мягкой круглой груди.

— Да, — сказал он. «Мы не должны забывать папу». Папа владел половиной крупного рогатого скота в Мексике, выращивал призовых быков и занимал высокое положение в мексиканском правительстве. Теперь Ник подумал с определенной твердостью, что было бы неплохо, если бы тебе приходилось думать о таких вещах, прежде чем переспать с девушкой. Но вот как обстояли дела. Мексиканское правительство, правительство США, АХ, Ястреб(Хоук) - никто бы не оценил, если бы он соблазнил эту здоровую, теплокровную нимфу, похожую на юную и очень нежную Долорес дель Рио.

— Мне любопытно, — сказал Ник, оттягивая момент истины, — что случилось с системой Дуэнья. В этом были свои преимущества. Благовоспитанные барышни в таких ситуациях не попадали. Они не купались с неизвестными мужчинами на отдаленных пляжах. Энджи хихикнула. Она перекатилась на него, прижавшись к нему своей теплой молодой кожей, как красивая пиявка. — Тебе нужен компаньон, Ник. Знаешь... Я действительно верю, что ты боишься меня. Она подошла ближе к нему и поцеловала его в шею. Ник обнял ее. Долгое время она лежала совершенно неподвижно на нему. Легкий ветерок пронесся мимо них, набрасывая на них тонкий слой песка.

Когда девушка снова заговорила, она была очень серьезна. — Ты не будешь надо мной смеяться, если я тебе кое-что скажу, Ник?

«Я не буду смеяться над тобой».

— Тогда закрой глаза. Я не могу сказать, если вы смотрите на меня.

— Я их закрыл.

Она лежала, прижавшись щекой к большому изгибу его груди. Она почти прошептала. — Я… я никогда не была с мужчиной, Ник. Вы уже догадались? Я уверен, что вы такой светский человек. Ну, я долго искала своего первого мужчину. Я говорила тебе, что я плохая девочка. бесстыдная. Но я хочу, чтобы это был правильный мужчина, Ник! Я продолжаю говорить себе, что это должен быть идеальный мужчина в первый раз. Иногда, часто, я думаю, что нашла его. Но с ним всегда было что-то не так. Наконец я нахожу тебя. И я знаю, что это правильно!

Ник держал глаза закрытыми. Он чувствовал бархатное сияние ее спины под своими пальцами. Вот оно, во всей свежести и прямоте юности, без лицемерия. Она была, конечно, всего лишь ребенком, но обладала мудростью вечной женщины.

Тем не менее Ник колебался. Он не понимал себя. Он был полностью мужским животным, иногда даже очень животным, и ее гибкое тело, так тепло светящееся, возбуждало его. В паху горело, угрожая отключить мозг. И он сказал себе, что если это не он, то это будет кто-то другой. Может быть, хам, клоун, сексуальный развратник, который причинит ей боль и разочарует ее. Это должно было случиться. Неизбежно. Энджи созрела для того, чтобы ее ощипали, и была полна решимости быть ощипанной!

Девушка решила вопрос. Она извилась два, три раза и ослабила ремешок. Обе части бикини проплыли по воздуху и приземлились на песок. Ветерок поднял их и унес. Ник увидел, что они наткнулись на наполовину утопающую в дюнах изгородь.

Теперь голая Энджи лежала на нем сверху. Ее рот был у его рта. — Давай, — прошептала она. — Давай, возьми меня, Ник. Научи меня. Будь добр и нежен и возьми меня. Я так хочу этого, Ник. С тобой.'

Ник обнял ее большой рукой и прижал к себе. Ее маленький язычок был горячим, острым и влажным у него во рту. Он начал целовать ее, на самом деле целовать, и Энджи застонала и извивалась на нем. Он почувствовал легкое покалывание маленьких розовых сосков на своей груди.

Быстрым, плавным движением он поднялся на ноги, девушка перекинулась через его плечо. Он крепко похлопал ее сзади. — Хорошо, — сказал Ник. — Хорошо, Энджи.

Это был последний момент перед полной темнотой, и в воздухе повисло последнее прикосновение пурпура. Стоя в полумраке, со своими невероятно широкими плечами, узкими бедрами и двумя колоннами ног, Ник мог бы быть превосходным образцом первобытного человека, который привел свою невесту в его логово. Девушка расслабленно лежала у него на плече, свесив руки, и темные волосы развевались на ветру, как знамя.

В большой дюне, рядом с тем местом, где осталось ее бикини, ветер создал неглубокую ложбину. Ник отвел ее туда и нежно уложил. В последний момент она крепко обняла его, и ее горячий рот прошептал ему на ухо: - Тебе... очень больно? Он чувствовал, как дрожит ее стройное тело.

Он заставил ее замолчать поцелуем. И он был настолько нежен, насколько мог, что было нелегко для Ника, когда он был взволнован.

И таким образом Анджелита Долорес Рита Инес Дельгадо наконец-то достигла совершеннолетия. Если он причинял ей боль, она не издавала ни звука, кроме задыхающегося крика в конце. Ник, переполненный восторгом и легким удивлением, почувствовал неподдельную благодарность за подарок, который сделала ему эта девушка-женщина.

Когда он вернулся в свое бунгало в отеле Las Brisas Hilton, ему под дверь подсунули телеграмму. Это могло означать только одно. Его отпуск закончился. Он разорвал желтый конверт.

Экскалибур - стоп - Должен - стоп - 33116 - стоп - Дрозд - конец -

У Ника, который путешествовал под именем Картер Мэннинг, не было с собой кодовой книги. У АХ было всего несколько кодовых книг, и они хорошо охранялись. Но ему не нужна была кодовая книга для этого сообщения. Хоук, конечно, это знал. Экскалибур - приезжай немедленно.

Тебе обязательно - Чрезвычайная - чрезвычайно срочная.

33116 - широта и долгота. Ник достал из портфеля небольшую карту и обвел карандашом круг вокруг самого большого города в районе указанных широты и долготы. Сан Диего.

Нахмурившись, зная, какое впечатление это произведет — и что почувствует Энджи, — он написал девушке записку. Он вызвал слугу и отправил записку с дюжиной роз в ее отель. Она бы, конечно, не поняла. Она никогда не поймет, и ей будет больно, но она ничего не могла с этим поделать.

Через полчаса он был в аэропорту.

3 - КИТАЙСКИЙ КУЛАК

Когда Ник Картер собирался покинуть аэропорт Сан-Диего, к нему подошел мужчина с суровым лицом, стоявший у входа. Во рту у мужчины была незажженная сигарета, и он шарил в карманах. Когда Ник подошел, он сказал: «Извините. У вас есть огонь?

Ник, заинтересовавшись его контактом, достал большую кухонную спичку и чиркнул ею о подошву своего ботинка. Мужчина коротко кивнул. — Я сержант Престон, сэр. Морская разведка. У меня есть машина.'

Сержант взял чемодан Ника и подвел его к маленькой спортивной машине. Пытаясь втиснуть свое здоровенное тело в ковшеобразное сиденье, агент АХ сказал: «Я часто задавался вопросом, что произойдет, если не тот парень зажжет кухонную спичку. Это может вызвать неприятную путаницу.

У сержанта, похоже, не было чувства юмора. Его холодные глаза скользнули по Нику без улыбки. — Маловероятно, сэр. Ими мало кто пользуется».

Это был прекрасный июльский день, золотой и голубой, с освежающим бризом. Ник расслабился. — Куда мы едем, сержант?

— Недалеко, сэр. Семь, восемь кварталов, и я тебя доставлю.

Через несколько минут водитель с Чула-Виста-авеню свернул в тихий переулок. Он остановился возле длинного черного седана. — Вот, сэр. Вас ждет джентльмен.

Джентльменом был Хоук, который выглядел худым и усталым на огромном заднем сиденье. Было похоже, что он спал в этом летнем костюме, а его старая коричневая соломенная шляпа была помятой и грязной. Воротник его рубашки был грязным, а галстук был завязан гордиевым узлом. Его лицо цвета и текстуры старого пергамента раскрылось вокруг незажженной сигары, когда он приветствовал Ника.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал Хоук. «Отдохнувший, загорелый. По-прежнему в отличной форме и готов к работе.' У Хоука была склонность к таким выражениям. Ник сел рядом со своим боссом и посмотрел на пожилого человека. — Не могу этого сказать о вас, сэр. Вы выглядите усталым.' Хоук приказал водителю в ливрее и закрыл стеклянную перегородку. — Я знаю, — сказал он. 'Я устал. Я не лежал на пляже и не смотрела на проплывающие бикини». Он закатил сигару к другому уголку рта и добавил: — Но я не завидую тебе, мальчик. Ты отработаешь этот отпуск — можно сказать, задним числом. Он посмотрел на Ника с выражением добродушной злобы в своих старых хитрых глазах.

Ник закурил сигарету с золотым мундштуком. — Тяжелая работа, сэр?

Хоук кивнул. — Можно так это назвать, мальчик.

Может тяжелая, может нет, но в любом случае очень сложная. Если бы я был богохульником, я бы назвал это чертовой дерьмовой работой! Вот почему я хотел поговорить с вами до того, как мы перейдем к инструкциям, чтобы прояснить кое-что. Суть в том, что мы отдадим тебя ЦРУ. одолжим, Ник. Они специально просили вас, и, конечно, я должен был согласиться.

Ник подавил ухмылку.

Хоук опустил окно и выбросил изжеванную сигару. Он засунул в рот новую.

«Их бюджет в четыре раза больше нашего», — сказал он с удовлетворением. «И все же они должны прийти к нам, когда они действительно в беде. Я, конечно, знал, что они придут. Чего я не ожидал, так это того, что шеф приедет к нам лично. Он сейчас здесь, в Сан-Диего. Мы встретимся с ним на военно-морской авиабазе через несколько минут. Я подумал, что будет лучше, если ты узнаешь об этом заранее. Лучше, чем просто войти и внезапно оказаться перед ним».

Ник Картер кивнул. Он знал, что беспокоило его босса. — Я буду вести себя прилично, — серьезно сказал он. «Я говорю что-то только тогда, когда меня спрашивают, и я не забуду сказать ему «сэр». Хорошо?'

Хоук бросил на него взгляд. — Не будь таким легкомысленным, мальчик. И ты знаешь, что мне плевать на твои манеры. Дело в том, что, ну, вы знаете, ЦРУ а также АХ часто видят вещи по-другому. Это очевидно. Мы работаем, так сказать, на разных волнах. Я хочу, чтобы ты просто выслушал. Надо слушать и быть вежливым. Играть с ними. Тогда мы сделаем это по-своему. Понял?'

Ник сказал, что понял. Такая ситуация возникла не в первый раз. АХ была небольшой, тесно организованной, компактной организацией с вполне определенными представлениями о выполнении своей задачи; ЦРУ представлял собой большой обширный комплекс людей, объектов и функций, с целями и мотивами, обычно сходными с целями АХ. Некоторые трения были неизбежны.

По дороге из Акапулько Ник задумался. Теперь он спросил: «Имеет ли эта миссия какое-либо отношение к этой волне фальшивых пятидолларовых банкнот?»

Хоук кивнул. «Я удивлен, что ты знаешь об этом. Вы хотите сказать, что не были на пляже достаточно долго, чтобы прочитать газету? Ник покачал головой и улыбнулся. 'Нет. Радио. Я был в постели в то время.

'Я так и думал.'

«Похоже, они не распространяются в Мексике», — сказал Ник.

Хоук кивнул. — Это очевидно. Если наши предположения верны, подделки приходят из Мексики. Они не хотят засорять собственное гнездо. Но в этих поддельных банкнотах есть нечто большее. Гораздо большее. Большую часть я сам еще не знаю. Вот почему у нас назначена эта встреча с Великим Человеком. Он бросил всю свою работу и прилетел сюда, чтобы поговорить с вами лично. Это, мальчик, дает тебе некоторое представление о важности этой миссии!

Ник тихо присвистнул. Его не так легко было впечатлить, но теперь он впечатлен. Казалось, он скоро вернется в Мексику. Он сомневался, что на этот раз будет с Энжи…

Через полчаса Ник и Хоук сидели в аккуратной комнате, полной карт, на цокольном этаже военно-морской авиабазы. Снаружи над дверью горел красный свет. Ника представили, обменялись рукопожатием и внимательно изучили холодными, умными глазами. Глава ЦРУ был крепким мужчиной с носом, который можно было бы сломать на боксерском или футбольном матче, воинственной челюстью и копной огненно-рыжих волос.

Ник сидел и молча ждал. Курение было разрешено, и он закурил сигарету с золотым наконечником и развлекался, наблюдая, как Хоук демонстрирует свою естественную воинственность и пытается подавить гордость за АХ. Хоук был горд и сходил с ума при малейшем проявлении снисходительности. Если вы попытаетесь относиться к Хоуку покровительственно, у вас будут проблемы. Теперь проблема заключалась в том, что, хотя мужчины были одного ранга, ЦРУ превосходил АХ. И Хоук знал это.

Хоук и Ник сидели там, пока сотрудник ЦРУ некоторое время ходил по комнате. Он помедлил мгновение перед картой, затем встал перед Ником. — У тебя есть таблетка цианида, Картер? Или что-то еще, что убьет тебя быстро и безболезненно?

Ник посмотрел прямо в холодные глаза. 'Нет, сэр. У меня никогда не было этого с собой.

«В этой миссии, надо. В этой комнате вы услышите нечто большее, чем совершенно секретную информацию. Дело в том, что у нас нет подходящего ярлыка для этих вещей; если вы называете их совершенно секретными, вы еще не все знаете. Это ясно?

Хоук сказал несколько хрипло: — У Картера такой же допуск, как и у меня, Рэд. Вы знаете что это значит.'

Выше не было. Хоук, глава ЦРУ и несколько других были на на том же уровне допуска, что и президент.

Босс ЦРУ кивнул. — Я знаю, Дэвид. Но он должен принять таблетку цианида или что-то в этом роде. Если его поймают и, возможно, подвергнут пыткам, он примет это. Я руковожу этой миссией по прямому указанию президента. Таков порядок!

Хоук посмотрел на Ника, которому показалось, что он подмигнул, когда его босс сказал: «Ник, ты примешь цианид».

— Хорошо, сэр.

— Хорошо, — сказал сотрудник ЦРУ. - 'Давайте двигаться дальше. Нам нужно многое обсудить. Я думаю, будет лучше, если вы двое послушаете, пока я расскажу все это. Сохраните свои вопросы на потом. Если хочешь, можешь делать заметки, Картер, но сожги их перед тем, как покинуть эту комнату.

Ник улыбнулся. — В этом нет необходимости, сэр. У меня отличная память.

'Хорошо. Вот так. Для удобства и для облегчения вашей памяти я разделю эту инструкцию на две важные части: факты, то, что нам действительно известно; и догадки, которые мы делаем, то есть гипотезы. Как вы знаете, в подобных операциях мы должны полагаться на догадки и Бога и надеяться, что мы правы».

Дородный рыжеволосый мужчина подошел к столу и что-то взял. Он дал его Нику. Агент AX внимательно изучил его. Это был золотой браслет в виде змеи с хвостом во рту. Ник провел пальцами по этому предмету и обнаружил крошечные канавки или выступы сразу за плоской головкой.

Сотрудник ЦРУ посмотрел на него. — Ты их чувствуешь? Их трудно увидеть. Он не очень хорошо сделан, но эти маленькие выступы представляют собой пружины.

Ник вытащил из кармана маленькую лупу и снова осмотрел браслет. Теперь он увидел, что он был только из золотой пластины и плохой работы. Он убрал лупу и вернул браслет сотруднику ЦРУ. Он сразу узнал этот символ.

— Это Пернатый Змей, — сказал он. «Символ древнего ацтекского бога Кецалькоатля».

Сотрудник ЦРУ казался довольным. Мрачная улыбка играла вокруг его твердого рта. Он бросил браслет на стол. 'Именно так. Это также символ или знак отличия новой политической партии в Мексике. Они используют браслеты, как мы используем избирательные значки. Они называют себя Радикальными демократами или Партией Змеи и, чтобы дать вам представление о программе партии, призывают к возвращению Мексике Техаса, Нью-Мексико, Аризоны и Калифорнии!

Даже Хоук был потрясен в своей обычной бесстрастноси. 'Как? Это невероятно! Должно быть, это кучка сумасшедших.

Представитель ЦРУ пожал плечами. — Может быть, не таких уж сумасшедших. Конечно, сами вожди в эту чепуху не верят, но крестьянам бедных провинций она нравится. Мы не имеем к этому никакого отношения сейчас. Мы имеем дело с тем, что наши эксперты считают, что браслеты сделаны в Китае. И я не имею в виду Тайвань!»

Хоук подумал: «Значит, это все-таки Дракон».

Босс ЦРУ снова взял браслет и накрутил его на палец. «Это взято у мертвого человека. Его самолет разбился в Техасе, и рейнджер увидел его крушение и нашел обломки. Он нашел кое-что еще. Два чемодана с фальшивыми пятидолларовыми купюрами. Нас тут же оповестили, и мы приступили к работе. Я считаю, что наши люди проделали большую работу. Мы оцепили территорию и как бы изучили этот самолет с помощью увеличительного стекла. Я считаю, что мы вывезли все, что имело хоть какую-то ценность».

Он подошел к карте и красным карандашом нарисовал небольшой круг в Техасе недалеко от мексиканской границы. «Это место, где разбился самолет, в парке Биг-Бенд. К счастью для нас, он не сгорел. По количеству бензина в баках мы смогли определить след от самолета. В определенном радиусе, конечно. Это немного помогло нам, но это было только начало. По засохшей грязи и нескольким веткам и листьям на шасси наши люди смогли его сузить. Самой важной была грязь - она происходила из золотосодержащей земли. Мы нашли очень слабые следы золотой руды.

«В Мексике много золота, — сказал Хоук. «И это чертовски большая страна».

Представитель ЦРУ холодно улыбнулся. «Точно, Дэвид. Чертовски большая страна. Но нам повезло. С помощью обратной проекции мы смогли определить возможную точку отправления разбившегося самолета — конечно, все еще в определенном радиусе. Но мы искали золотой участок, где растительность соответствовала тому, что мы нашли на шасси, все в пределах воображаемого курса, основанного на израсходованном топливе. Мы думаем, что нашли его. Сотрудник ЦРУ нарисовал второй красный круг, на этот раз побольше. Ник подошел к карте, чтобы посмотреть на нее.

Указанный район находился на западном побережье Мексики, примерно параллельно устью Калифорнийского залива. Красный круг тянулся вглубь суши через Масатлан к Дуранго, а затем изгибался на север к Сьерра-Мадре. Линия вернулась в бухту Лос-Мочис на запасном пути.

Панамериканское шоссе.

Ник Картер посмотрел на сотрудника ЦРУ. « Это чертовски большой участок земли — для одного человека». Он, конечно, знал, что ему придется сделать это самому.

«Все не так плохо, как кажется». Сотрудник ЦРУ поставил точку на карте. «Здесь, между деревнями Ла-Крус и Элота, находится взлетно-посадочная полоса. Находится в частной собственности и сейчас используется — я расскажу вам об этом позже — но раньше аэродром использовался для перевозки золота. В этом районе добывают золото, по крайней мере, в прошлом. По нашей информации, сейчас он опустошен. Покинут. И это довольно дикий район. Район с бандитами. Об этих бандитах я тоже скоро расскажу.

Хоук подошел к карте с сигарой в тонких губах. — Это единственная взлетно-посадочная полоса поблизости?

— Насколько нам известно. Мы почти уверены, что упавший самолет взлетел именно с этой полосы. Все верно. Образцы почвы, растительность, расход топлива. Сотрудник ЦРУ снова указал на больший круг. «Подделки производятся или, по крайней мере, распространяются оттуда».

Хоук посмотрел скептически. 'Возможно. Но мне это кажется слишком простым. Я имею в виду тот самолет, пролетевший над границей средь бела дня с кучей денег. Это напрашивается на неприятности. Эти фальшивомонетчики слишком умны для этого - посмотрите, как они наводнили страну этими банкнотами до того, как проснулись люди из министерства финансов. Что-то не так с этим....».

Сотрудник ЦРУ погладил свой красный хохолок. Внезапно он стал выглядеть усталым и напряженным. — Конечно, ты прав. Нас это тоже смутило. Но у нас есть какая-то теория. Пилота звали Антонио Варгас. Ренегат, как мы слышали в Мехико. Несколько лет назад его выгнали из мексиканских ВВС. И у него была репутация пьяницы. Мы склонны думать, что на этот раз он работал на себя - просто украл кучу подделок и исчез. Может быть, он нашел кому можно продать эти подделки в Штатах. Но это не важно для нас сейчас.

Ник провел пальцем по красному кругу. "И вы хотите, чтобы я пошел туда и посмотрел, что я могу обнаружить?"

«Действительно», — сказал глава ЦРУ . — Но это всего лишь твоя основная миссия. Это гораздо больше, чем вы слышали до сих пор. Он посмотрел на свои часы. — Предлагаю сделать перерыв, джентльмены. Я в настроении выпить.

Ник остановился на бутербродах и пиве. Хоук и человек из ЦРУ выпили бурбон и скотч соответственно. Когда они закончили, сотрудник ЦРУ расслабился за своим столом и закурил сигару. Хоук тоже начал искать новую сигару. Ник сел у карты на стене, посмотрел на нее и выкурил сигарету. Ни он, ни Хоук не были готовы к бомбе.

— У китайских коммунистов, — сказал сотрудник ЦРУ нормальным тоном, — есть эскадрилья из шести атомных подводных лодок. Некоторые могут нести карликовые подводные аппараты, запускать и принимать их в море. Мы полагаем, что одна из этих подводных лодок сейчас находится где-то в Калифорнийском заливе».

Это был первый раз, когда Ник действительно видел Хоука в шоке. - «Атомные подводные лодки? Боже! Вы уверены, что это не ошибка?

Рыжий мужчина покачал головой. - 'Без ошибок. Я бы хотел, чтобы это не было правдой. Они у них действительно есть. Также они могут стрелять ракетами. Только у них нет ракет. Еще нет.'

Ник почувствовал, как его кишки напряглись. Китайские подводные лодки патрулируют западное побережье! Это была неприятная мысль.

Сотрудник ЦРУ посмотрел на него. «Вот почему я говорю о цианиде, — сказал он. «Вы должны знать об этих подводных лодках, чтобы хорошо выполнять свою работу, но вы не можете говорить об этом, когда вас поймают и будут пытать. Нам потребовалось несколько миллионов долларов и шесть хороших агентов, чтобы узнать о существовании этих подводных лодок. Китайцы охраняли этот секрет, как мы охраняли атомную бомбу. Но мы узнали. Мы знаем, где эти подводные лодки. Но китайцы не знают, что знаем мы - и они никогда не должны это узнать! Если узнают, передвинут подводные лодки, потом они просто исчезнут, и нам придется начинать все заново. Прежде всего, мы должны убедиться, чтобы они думали, что их секрет в безопасности. Снова босс ЦРУ подошел к карте. Он коснулся Калифорнийского залива светящимся кончиком сигары, оставив на нем пятно пепла. «Я сказал, что у китайцев шесть подводных лодок. Это правда. Но только пять в настоящее время там, где они должны быть. Мы подозреваем, что другая, шестая подводная лодка, где-то в этом районе. Мы полагаем, что она имеет какое-то отношение к подделкам, а также к Партии Змея. И должен признать, что это весьма гипотетично. Но у нас есть некоторые зацепки и…

«Бумага», — прервал его Хоук. «Эта почти идеальная бумага, на которой печатают фальшивые купюры. Китайцы делают такую бумагу!

Представитель ЦРУ кивнул. "Это вариант, который мы рассматривали. Что они провозят контрабандой бумагу для печати фальшивок. Но, по мнению наших экспертов, эти штампы придумали не китайцы. Я расскажу вам об этом позже. Теперь нам нужно сосредоточиться на подводной лодке, которая, как мы полагаем, совершает поездку у мексиканского побережья».

Сотрудник ЦРУ взболтал остаток виски в своем стакане и на мгновение посмотрел в потолок. «Как вы знаете, у нас много станций прослушивания по всему миру. Некоторые в местах, которые удивили бы даже тебя, Дэвид. Что ж, в течение последних двух месяцев мы получали сведения о том, что подводная лодка, которая явно не наша, перемещается вверх и вниз по Западному побережью. Но они скрытны как чума - постоянно меняют позицию и их радиопередачи очень короткие. Еще несколько дней назад мы не могли определить их положение. Потом нам повезло, они пользовались своим передатчиком дольше обычного, так что мы смогли сделать примерное позиционирование. Он указал на карту. — Настолько точно, насколько смогли — у оконечности полуострова Баха и примерно в семидесяти пяти — ста милях от мексиканского побережья. Конечно, это большой кусок океана, и у нас нет особой надежды найти их, но мы делаем все возможное. Сейчас этот район патрулирует дюжина эсминцев.

Хоук спросил: «Мы работаем над этим с мексиканцами?» Ник должен это знать. Держим ли мы их в курсе?

Директор ЦРУ сразу не ответил. На суровом лице появилось загадочное выражение. Он провел указательным пальцем по вдавленному носу, глядя на Хоука.

— Не совсем так, — сказал он наконец. — По крайней мере, не полностью. Официально ЦРУ помогает им следить за партией Золотого змея, о которой они, кажется, мало беспокоятся, но они ничего не знают об остальных проблемах».

Хоук мрачно кивнул. - «Я так и думал. Это будет обычная «черная» операция?»

Улыбка директора была слабой. 'Да. Вот почему вы были призваны. Я, мы, признаем, что вы делаете эти вещи, проводите эти «черные» операции, как вы их называете. Наконец вы из АХ в таких делах эксперты.

Хоук бросил пожеванную сигару в мусорную корзину и нащупал новую. «Пока мы согласны на это». Он повернул голову к Нику. «Если мой агент будет находится на месте и возьмет на себя это дело, может ли он играть по-своему?»

"Нет", — сказал сотрудник ЦРУ . Немного жестковато, подумал Ник. «Он не должен пересекать линии».

Ник скорее почувствовал подмигивание Хоука, чем увидел его. "Ладно", — сказал его босс. 'Давайте двигаться дальше. Я так понимаю, есть что то еще?

- 'Намного больше. Возвращаясь к китайской подводной лодке, мы полагаем, что она находится поблизости. Как я уже сказал, у нас есть частичное обнаружение её позиции. Но в этом районе идут две серии довольно секретных радиопередач. Одна с материка, на довольно слабом передатчике - слабом, но способном дозвониться до подводной лодки. Во-вторых, с подводной лодки, как мы полагаем, практически в любую точку мира. Очень сильный сигнал. Итак, у нас есть вторая зацепка, указывающая на этот участок Мексики. Мы подозреваем, что наземная станция передает на подводную лодку, а подводная лодка передает сообщения им. Вероятно, также в Китай. Они также высокомерные ублюдки. Они используют обычный код.

Он взял со стола желтый лист бумаги и с отвращением посмотрел на него. «Это фрагментарное сообщение, которое уловили наши станции прослушивания. Они используют стандартные процедуры радиосвязи, голоса никогда не слышно.

Слушайте:

'Коготь - вес - топаз - ива - зеленая ветка - жаба -мартини - бо - это все, что мы узнали из той передачи. Но, как видите, это код, а не числа, и у нас нет шансов взломать его. Он безрадостно усмехнулся. «У нас есть хорошие люди в Китае, но у них еще не было возможности украсть их главную кодовую книгу».

Хоук некоторое время жевал сигару. Затем: «Вы уверены , что это китайская подводная лодка? Не другой страны?

Директор бросил бумагу. - «Сначала это было возможно, но мы проанализировали записи в Бюро национальной безопасности в Форт-Миде, и они говорят, что это определенно китайский кулак». Ник знал, что у каждой страны, у каждой военной или военизированной организации есть свой особый способ кодовой передачи, работа с ключом. Обычно можно было определить национальность радиста, по крайней мере, его организации, по тому, как он нажимал на ключ. Этот индивидуальный стиль назывался китайским «кулаком».

Ник задал вопрос: «Эти передачи — они используют автоматический ключ, кассеты или это делается вручную?»

Директор посмотрел на другой лист бумаги. - «Передачи с материка на подводную лодку ручные, очень медленные и любительские. Тех, кто с подводной лодки бог знает куда, отправляют с автоматическим ключом, управляемым экспертом». Он посмотрел на часы на волосатом запястье. «Теперь подойдите к карте, господа, и я расскажу вам еще о некоторых хитросплетениях этой операции. Дела, с которыми нужно обращаться очень осторожно. Они касаются очень важного американского субъекта, или, скорее, субъекта, который владеет замком прямо посреди интересующего нас района.

'Замок?' Это был скептически настроенный Ястреб.

«Настоящий замок», — сказал сотрудник ЦРУ. «Камелот по сравнению с ним — театральная сцена. Он был построен в начале века богатым издателем, который хотел уйти от цивилизации. С тех пор у него было несколько владельцев, но та, что у него есть сейчас, дама, с которой мы должны быть так осторожны, известна в местном масштабе как Стерва. Я уверен, что ты знаешь ее настоящее имя, когда я говорю о ней…»

Ник внимательно слушал и ничего не упустил, но в другом независимом уголке его мозга раздался сардонический смех. Недавно он прошел курс повышения квалификации по последним достижениям в области «электронной разведки», во время которого инструктор ясно дал понять, что время индивидуального человеческого агента почти закончилось. Гаждеты и электроника брали верх. Спутники-шпионы кружили вокруг Земли со скоростью 25 000 км/ч. Специалист мог сесть, положив ноги на стол, выпить и сосчитать межконтинентальные баллистические ракеты в Казахстане. Ему удалось бы подслушать радиопереговоры между Кремлем и российской подводной лодкой в Арктике. Великолепные истребители У-2 уже устарели. И по некоторым данным люди тоже.

Ник Картер знал это. Хоук тоже. Директор ЦРУ доказал это прямо сейчас. Но сейчас неизбежно наступило время, когда устройств и приспособлений стало не хватать. Если нужно было выполнить какую-то особую грязную работу, обычно связанную со смертью, ее мог выполнить только человек. Человек. Настоящий смелый мужчина с нужными мускулами и мозгами. Если опасности и трудности нарастали, как снежный ком, и казались непреодолимыми – только такой человек мог добиться победы.

Сотрудник ЦРУ сказал: «Ты пойдешь туда сегодня вечером, Картер. Не забывай об одном: с того момента, как вас высадили на берег, и до того момента, когда вас подобрали, вы полностью стоите на своих ногах. Отдел планирования подготовил для вас хороший камуфляж, и этого должно быть достаточно, но если он не сработает и вы попадете в беду, мы ничем не сможем вам помочь. Правительство Мексики не уведомляется о вашем присутствии в стране, поэтому вам следует по возможности избегать полиции штата. И, во-первых, если наши подозрения верны и замешаны китайцы, вас не следует заставлять говорить! Если вас поймают и будут пытать, вы должны сами положить этому конец, прежде чем достигнете предела своей выносливости. Это очень ясно?

N3 коротко кивнул, слегка кисло улыбнулся. Это было действительно очень ясно. Разве не всегда так было? Вероятно, он был лучшим в мире агентом по «убийствам» — и его можно было не заметить почти так же легко, как парня, управлявшего офисами АХ.

Инструкции продолжались часами, пока даже запас духовной энергии Ника не начал иссякать.

Хоук стал раздражительным, почти угрюмым, тщательно следя за каждой мелочью подготовки. Директор ЦРУ сохранял огромное самообладание - достаточно легко, так как он был не тем человеком, чтобы пойти на это.

Уже довольно давно было темно, когда Ник сел на катер на заброшенной пристани. Во внешней гавани его ждала подводная лодка. Хоук был с ним. Сотрудник ЦРУ уже был в самолете в Вашингтон. Хоук, сухой, как увядший лист, протянул руку. «Buena suerte, мальчик. Береги себя.'

Ник подмигнул своему боссу. — Что-то пришло на ум, сэр. Если мне удастся достать несколько миллионов этих прекрасных подделок, мы с тобой сможем отправиться в Паго-Паго на всю оставшуюся жизнь. Только джин и коричневые девушки под пальмами.

"Хороших снов", сказал Хоук.

4 - ХОРОШО Сохранившийся труп

Американская подводная лодка « Гомер С.Джонс» бесшумно всплыла в районе, где Калифорнийский залив встречается с Тихим океаном. Гомер, как команда называла корабль, ждал заката луны. Теперь он парил, как гладкий стальной кит. С грохотом открылся люк. Молодой лейтенант повел Ника Картера вверх по лестнице на мокрую палубу.

'Мы прибыли. Люди немедленно приготовят для вас лодку. Лейтенант вгляделся в берег в четверти мили от него. Кое-где в темноте виднелись рассеянные огни, слабые маяки цивилизации.

— Я думаю, мы в нужном месте, — сказал лейтенант. Он указал налево. «Эти огни, должно быть, Эльдорадо. А там справа Ла Круз. Мне приказано высадить вас на берег между ними.

Шлюпка была спущена в спокойное море и ударилась о подводную лодку. Ник пожал руку лейтенанту. — Спасибо, лейтенант. Вы проделали хорошую работу. Давай еще раз обсудим наш план посадки.

'Хорошо. Мы будем держаться подальше от территориальных вод, ждем вашего сообщения... Две недели ждем. Когда мы получим сигнал, мы прибудем к этому месту и заберем вас после сигнала опознания. Если через две недели от вас не будет вестей, мы пойдем домой. Лейтенант не видел необходимости повторять данные ему лично приказы: осмотритесь и посмотрите, не найдете ли вы в этом районе еще одну подводную лодку. Если да, и если она не может идентифицировать себя, потопите его. Тараньте её, если вам это нужно! Это были его секретные приказы от флота, и, насколько он знал, они не имели никакого отношения к высадке этого бездельника на мексиканское побережье.

— Хорошо, — сказал Ник Картер. 'Хорошо. Я скоро увижу тебя. Надеюсь, в течение двух недель. Он прошел по палубе к ожидающей его шлюпке. Лейтенант заметил, что этот человек, хотя и был похож на бомжа, двигался, как тигр. В его глазах также было что-то, что могло бы напугать любого. Они меняли цвет, эти глаза, но всегда смотрели на тебя холодным взглядом, когда он говорил.

Высокий мужчина не терял времени даром. Он плавно и ловко прыгнул в шлюпку и прижался к подводной лодке. Он оглянулся, поднял руку, и над водой раздалось мягкое приветствие. Лейтенант помахал рукой, затем повернулся к боевой рубке. «Все вниз. Готовьтесь нырять. Киллмастер поплыл к берегу, выглядевшему как мерцающая, мимолетная белая полоса в свете звезд. Он услышал шорох и бульканье позади себя, когда «Гомер» нырнул, но не оглянулся. Созвездия над ним ярко кружились на фоне черного бархатного неба. Прекрасный, спокойный вечер. Но сколько времени это займет? Ухмылка Киллмастера была жесткой. Его задачей было нарушить это всепоглощающее спокойствие, эту мирную сцену. Он был песчинкой в устрице, колючкой, которая может достать, а может и не достать жемчужину там, где ЦРУ а также АХ ее ищут.

Волны были по колено. Ник без труда приплыл к берегу и разгрузил свое маленькое судно. Он сдул надувную лодку и веслом зарыл ее в песок. Возможно, какой-нибудь любитель пляжной пены найдет его и удивится. Он получит за это несколько песо . Это не имело значения.

Закопав лодку и разровняв песок, Ник поднял тяжелую сумку и закинул ее себе на спину. В нем были мирские владения Джейми Макферсона, его камуфляжной личности. Он был потрепанный, неряшливый турист с этим именем, плюс имел потрепанный паспорт, с просроченным сроком действия. Паспорт был искусно состарен и пропитан потом, так что его едва можно было прочитать.

Ник добрался до ряда невысоких дюн и побрел к ним, увязая в песке по самые края своих рваных полуботинок. У него не было иллюзий насчет того, что произойдет, если его поймает мексиканская полиция. Тюремная камера. А Мексика не славится ни тюрьмами, ни обращением с заключенными. Полиция не должна была его поймать. А если и не нужно, то он не хочет, чтобы его заставляли убивать копа.

Он покинул пляж и нырнул в густой подлесок с кривыми соснами, высокой грубой травой и растениями агавы. Со временем он вышел на шоссе, черную двухполосную дорогу, которая тянулась с севера на юг. Дорога была тихой и пустынной, и не было никаких признаков того, что по ней когда-либо проезжала или проедет машина. Ник перешел дорогу и спрыгнул в канаву, чтобы отдышаться. Всего десять минут, сказал он себе. Он должен был пробраться немного вглубь страны, недалеко от деревни Косола, до того, как взойдет солнце. Он закурил, но не с золотым мундштуком, а самую дешевую мексиканскую сигарету, вдохнул едкий дым и задумался. Миссия началась хорошо. Его камуфляж был бы хорош, если бы он мог держаться подальше от мексиканской полиции. Если бы его поймали, то камуфляж фактически стал бы недостатком - он был нелегалом в Мексике, во-первых, и он был бродягой, "золотым копытом", который нелегально искал золото. Времена старателей-фрилансеров в Мексике давно прошли. Им требовалось разрешение, и они должны были делиться выручкой с правительством. У Ника не было лицензии, и он едва мог поделиться несуществующей выручкой. Он не думал, что у него будет много времени, чтобы действительно искать золото. Тем не менее, он должен был произвести должное впечатление, разбить свой лагерь и сделать вид, что ищет золото. С точки зрения АХ его одежда была шедевром. Он выглядел именно так, как и должен был выглядеть — бродягой, пытающимся заработать достаточно денег для очередной попытки начать новую жизнь. Его шапка — изодранный, крапчатый и изодранный головной убор — была старой армейской шляпой, той самой, которую носили американские солдаты, когда они преследовали Панчо Вилья вдоль Рио-Гранде. Бог знает, как ЦРУ !

На нем была армейская рубашка и рваные вельветовые брюки, заправленные в сапоги. Под ним была грязная майка и грязные кальсоны. В его носках были дырки, и они пахли, хотя у него в сумке была чистая пара. Кроме того, в сумке у него был сильный оптический прицел — что было бы трудно объяснить, если бы он попал в руки полиции — и старый револьвер Уэбли, выпущенный еще до Первой мировой войны. Это был большой, тяжелый и неуклюжий револьвер — и в нем было всего несколько патронов, но это было такое огнестрельное оружие, которое мог бы носить человек вроде Джейми Макферсона. Нику пришлось довольно неохотно признать, что его «люгер» был бы неуместен. Ни его стилет Хьюго, ни маленькая смертоносная газовая бомба Пьер. Он чувствовал себя несколько голым без своих старых товарищей, но ЦРУ настояло на том, чтобы он въехал в страну «чистым», и они с Хоуком наконец смирились с этим.

Его борода, черная и грубая, когда он позволил ей отрасти, уже зудела. Ник на мгновение почесал его, затем поднял сумку и выбрался из канавы. Часа через четыре рассветет, а ему нужно было максимально использовать темноту. Он взял курс, нырнул в осиновую рощу и начал взбираться по длинному склону, который привел его к холмам у подножия Сьерра-Мадре, где дорога спускалась в Дуранго.

Ник поддерживал быстрый, бодрый темп на восток. Он непрерывно поднимался. Он пересек второстепенную дорогу, а затем местность стала более дикой, с глубокими каньонами, крутыми скалами и длинными сланцевыми ледниками. Когда на востоке показалась полоса перламутра, он увидел следы рудников — старые шахты, зиявшие, как черные зубы, в скальных стенах — и горный ручей, на который вот-вот рухнет гнилое сооружение. Несколько раз он проходил мимо хижин и хибарок, одиноких и гнилых, но не останавливался. Но хижины натолкнули его на мысль. Ник Картер не стал бы спать на твердом полу, если бы в этом не было необходимости.

Ему сказали, что в это время года в этой части Мексики умеренный сезон дождей. Информация оказалась верной. Туманные серые и белые облака быстро сбились в кучу, не обращая внимания на золотую гирлянду восходящего на востоке солнца, и вскоре выпал теплый серебряный дождь. Ник плелся дальше, наслаждаясь мягкими каплями на своем лице.

Внезапно он подошел к нависающей скале. Под ним лежала длинная узкая долина, буйно-зеленая барранка, которая, казалось, была высечена из холмов. Он сразу почувствовал, что это то, что он искал. Он опустил сумку, сел и, свесив ботинки с края утеса, посмотрел вниз. Узкий ручей кружился и мчался по дну долины, танцуя вокруг валунов и скал в шоу белой пены. Должно быть, это хорошее место для поиска золота, подумал Ник.

Он огляделся, и его острые глаза ничего не упустили. Справа от него, там, где начиналась долина, была скала с плоской, усыпанной валунами вершиной. Оттуда, подумал он, ему должно быть видно все вокруг. Из укрытия скал он должен быть в состоянии видеть побережье и столь же далеко внутри страны. У него будет одинаковый вид на север и юг. В то время как на дне долины он будет защищен от посторонних глаз. Да. Это было оно.

Ник шел по краю обрыва, ища путь вниз, такой, чтобы не сломать себе шею. Это было нелегко. Скалы на его стороне долины имели крутые склоны тут и там на протяжении примерно двухсот футов. Если бы он подошел к барранке с другой стороны, было бы легче; там дно долины наклонялось под легким углом в сорок пять градусов к поросшей деревьями плато. Ник выругался себе под нос. Все бы хорошо, но его просто не было по ту сторону!

В этот момент скала сделала крутой угол, и он увидел мост. Он подошел и посмотрел на него с отвращением. Ни Хоук, ни ЦРУ не были бы довольны, если бы он сломал себе шею на дне каньона. От мертвого агента толку мало. Ник проверил конец моста ногой, отчего шаткая конструкция тут же закачалась.

Это был, подумал Киллмастер, мост, который вы видели бы в приключенческом фильме, действие которого происходит в высоких Андах. Она была узкой, достаточной для одного человека, и зловеще прогибался посередине. Он был сделан из широко расставленных досок, скрепленных стальными тросами. По обеим сторонам была веревка, закрепленная то тут, то там вместе с деревянными столбами.

Внезапный порыв ветра пронесся по барранке, и мостик заплясал, как дервиш. Ник пожал плечами и пошел дальше. Мост раскачивался, нырял, скакал и дрейфовал под его ста восемьюдесятью фунтами, но не сломался пополам. Когда он добрался до другой стороны, он весь вспотел, и его борода сильно чесалась. Но когда он, наконец, достиг дна долины, он был удовлетворен. Это было идеальное место.

На этой низкой стороне барранки стремительный поток был перекрыт. Гниющие балки и сломанные доски — все, что осталось от шлюза, свидетельство того, что в прошлом здесь искали золото. Большое озеро было осушено прорывом в центре плотины. Само озеро выглядело заманчиво зеленым и казалось глубоким. Ник пообещал себе принять ванну, как только устроится.

У каменной стены стояла ржавая хижина Ниссена, почти скрытая рощей красных кедров и примаверы. Ник посмотрел на нее с удовлетворением. В нескольких местах она прогнила и дверь совсем исчезла, но она отлично подходила. Атмосфера запустения сослужила бы ему хорошую службу. Он хотел побыть в одиночестве какое-то время. Когда придет время, возможно, ему придется показать себя намеренно, хотя бы для привлечения пуль, но не сейчас.

Он шагнул под ржавый навес хижины. Дождь прекратился, и солнечные лучи просачивали пыль сквозь дыры в крыше. Хижина была пуста, если не считать трех кроваток, выстроенных вдоль одной стены, и старой печки в углу. Трубы на печке не было, хотя в крыше для нее была дыра. Когда Ник подошел к плите, чтобы проверить ее, раздался шорох, и три ящерицы прошаркали к двери.

— Извините, ребята, — пробормотал Ник. «Жилищное состояние отвратительное». Но ящерицы заставили его задуматься, и он тщательно обыскал хижину. Под гнилой половицей он нашел трех смертоносных скорпионов и огромную жабу. Ник отогнал скорпионов из хижины палкой и убил жабу маленькой складной лопатой, которую принес с собой.

Когда он избавил свой новый дом от паразитов, он вернулся к печке. Она была набита черным жирным пеплом. Ник взял горсть и позволил ей скользнуть сквозь пальцы. Его красивое, костлявое лицо выражало крайнюю сосредоточенность, когда он долго смотрел на пепел. Либо нервы на кончиках его пальцев обманывали его, либо пепел был все еще смутно теплым! Киллмастер знал, что плотно упакованный пепел в защищенном помещении долго сохраняет тепло. Два дня? Три?

Он бросил свою сумку на одну из голых деревянных кроватей, распаковал ее, проверил негабаритный «Уэбли» и засунул его за пояс. Он никогда раньше не стрелял из «Вебли» и сомневался, что тот сможет поразить сарай, даже если он будет в сарае, но визуально это было грозное оружие. Миниатюрная пушка. Наверное, тоже выглядело как пушка.

Он также достал неглубокую кастрюлю с мелкой сеткой на дне, с помощью которой он намеревался сделать вид, что ищет золото.

Прежде чем начать, он на мгновение задержался у двери. Он не шевельнул ни одним мускулом, и зритель не смог бы обнаружить его дыхание. Он мог быть призраком, обитающим в затененной хижине. За пределами хижины он слышал и видел, как жизнь шла своим чередом. Белки бегали туда-сюда, а птицы резвились и пели в зеленой клетке деревьев вокруг хижины. Ник успокоился. Сейчас там ничего и никого не было. Не было существа, которому там не место.

Киллмастер вернулся к плите и принялся за работу. Он наполнил кастрюлю жирной золой и начал ее процеживать. Углубившись в закопченные массы, он обнаружил, что был прав. Пепел был еще теплым. В данный момент его не беспокоило, что это может означать, хотя он и осознавал последствия. Его уединение может быть нарушено в любой момент.

Когда он закончил, у него на полу была куча пепла и три более или менее интересных предмета. Они могли бы быть более захватывающими, если бы он понял, что они означают.

А - обгоревшие остатки мужского кошелька.

Б - угол паспорта, где видна только часть визового штампа.

C — черненая серебряная монета, которая при очистке оказалась монетой в 5 крузейро . Бразильские деньги.

Остальное было пеплом. Глупо и откровенно, хотя он думал, что нашел волокна в этом материале. Сгоревшая одежда?

Его руки и предплечья превратились в массу липкой грязи. Ник положил свои три находки на другую койку, затем взял свою фляжку и не спеша направился к озеру. Он бросил таблетку виоформа в фляжку и налил в нее воды, затем посмотрел на озеро. И поддался искушению. Если бы за ним наблюдали, что было вполне возможно, то принять ванну было бы в природе грязной «золотой подковы».

Киллмастер быстро разделся и усмехнулся про себя, стоя в грязных кальсонах. Если кто-то и наблюдал, то, должно быть, его позабавило зрелище. Даже такой физически великолепный экземпляр, как Ник, должен был выглядеть несколько комично в кальсонах с обвисшими коленями. Он нырнул в озеро, чтобы совершить долгое плавание, и обнаружил, что вода достаточно холодная, чтобы взбодрить. Он проплыл взад и вперед около десяти раз красивым кролем на полной скорости, а затем нырнул на дно. Как он и предполагал, это было глубокое озеро. Не менее семи метров. Он набрал со дна пригоршню и поднялся, топчась на месте, осторожно промывая между пальцами образец со дна — ил, песок и гравий. На его ладони осталось несколько крошечных пятнышек золота. Значит, поблизости было еще золото. Недостаточно, чтобы сделать его коммерчески привлекательным, но бродяга, каким он должен был быть, потенциально мог зарабатывать от двадцати до тридцати долларов в день. Тем лучше для его камуфляжа. Тем более, что у него не было проблемы с контрабандным вывозом золота из Мексики.

Ник немного поплавал вокруг озера, погрелся на теплом солнышке, потом снова нырнул. Прошло много времени с тех пор, как он действительно проверял свои легкие. В прошлый раз он продержался чуть больше четырех минут, но выносливость под водой зависела от практики и практики, а ни тем, ни другим он не занимался. Он коснулся дна и начал неопределенно принюхиваться, несколько раз оглянулся в поисках мелкой рыбы и погнался за большой испуганной черепахой.

Когда он увидел это, его легкие только начали слегка болеть. Случайный луч солнца каким-то образом пробился сквозь густую зелень и отразился от белого предмета, лежавшего на дне. Ник плавал там. Это было обнаженное тело мужчины, руки и ноги которого были связаны железной проволокой. Талия мертвеца была обмотана веревкой, которая, в свою очередь, была привязана к мешковине, набитой камнями. Кто-то хотел быть уверенным, что мертвые никогда не воскреснут.

Боль вспыхнула в его легких, и ему пришлось подняться наверх. Он сделал десять глубоких вдохов и снова нырнул, на этот раз с охотничьим ножом. В рукоятке было спрятано очень чувствительное электронное устройство, но эксперты заверили его, что оно водонепроницаемо.

Ник перерезал веревку и освободил тело от груза камней. Он поднял его на поверхность и вытащил на берег. Он стоял, мокрый на солнце и его загорелая кожа сияла. Он чувствовал вибрацию и жизнь, когда смотрел вниз на мертвое тело.

Это был труп мужчины лет пятидесяти. К лысому черепу приклеились пряди светло-русых волос. Выпученные, пристальные глаза были бледно-голубыми. Это был довольно невысокий мужчина, квадратного и крепкого телосложения, с хорошо развитыми бицепсами. Когда его убили, он отчаянно нуждался в бритье. И его хорошо убили. Его грудь была пронизана рядом маленьких голубых дырочек. Кто-то, как догадался Ник, почти опустошил в него весь магазин автомата Томпсона. Киллмастер присел рядом с трупом и дюйм за дюймом ощупал кожу, ставшую теперь безжизненной. Татуировку нашел сразу. Он был высоко на внешней стороне левой руки, чуть ниже накачанного бицепса. Татуировка в виде двух одинаковых молний. Печально известная татуировка СС! Ник присел на корточки и тихонько присвистнул. Шутцстаффель. Гитлеровская элита. Грязная банда ренегатов, головорезов и убийц. На них по-прежнему охотились, как на крыс, но многие по-прежнему бродили на свободе, лихорадочно перебегая из одной норы в другую. У большинства была удалена эта татуировка молний с кожи. Мертвец, который сейчас смотрел на него, был одним из высокомерных .

Ник взял лопату и выкопал неглубокую могилу. Он бросил тело внутрь, накрыл его и засыпал землей. Он не хотел загрязнять свое озеро трупом.

Он оделся, сунул охотничий нож в ботинок и вернулся в каюту. Он взял Крузейро и снова посмотрел на него. Ходили слухи, что в Бразилии много бывших нацистов. Ник подбросил монету высоко в воздух и снова поймал ее. Тот, кто убил человека и сжег всю его одежду и имущество, не взял монету. И теперь она рассказала часть истории. Киллмастер не смел догадываться об остальном. Вероятно, это не имело ничего общего с ним или его миссией. Почти наверняка нет. И все же — кто-то убил нациста, эсэсовца, и утопил тело там, где, как он надеялся, его никогда не найдут. Это само по себе не имело значения. Важно было, чтобы пепел был еще теплым!

Ник неохотно признал, что, вероятно, он не так одинок, как надеялся. Тем не менее, он должен был продолжать играть свою роль согласно плану.

Он повесил бинокль на шею и под рубашку. Уэбли уже была у него за поясом, он достал из сумки банку фасоли и съел ее под сосной. За рощей примаверы он выкопал небольшой туалет и воспользовался им, затем отбросил ведро и снова зарыл уборную. С лопатой и кастрюлей он пошел вверх по течению к дальнему концу барранки. Он надеялся произвести впечатление гринго , ищущего хорошее место для нелегальной промывки золота.

Он нашел неглубокое место, где ручей кувыркался о большие валуны, и перешел на другой берег. Он останавливался тут и там, чтобы просеять немного земли, а тем временем продолжал идти вверх по течению. Время от времени он находил в кастрюле крупинки золота, которые аккуратно клал в кожаный мешочек. Если мексиканская полиция схватит его, ему понадобится что-то, что докажет, что он добросовестный "золотоискатель". Если бы власти были в хорошем настроении, они могли бы в лучшем случае выгнать его из страны. Что само по себе было, конечно, поражением. он явился бы в АХ, поджав хвост. При этой мысли обычные черты лица N3 приобрели мрачное выражение. Такого с ним никогда не случалось. Он не думал, что это произойдет на этот раз.

Он провел весь день, играя комедию. Солнце начало садиться на западе, и небо заливалось всеми цветами радуги, когда он нашел то, что искал, в конце барранки . Это был почти тупик, угловатый овраг, но наконец он нашел крутой проход, узкий и коварный, ведущий из оврага на пологий склон горы. Он оставил свою кастрюлю и лопату у ручья и проскользнул через узкий проход, поскользнувшись на сланце. Проход заканчивался грудой огромных валунов недалеко от плато , которое он уже видел. Справа от него, в полумиле, была приплюснутая гора. Пояс деревьев и густой подлесок образовывал шаткую линию от плато до подножия горы. Достаточно прикрытия, подумал он, для того, кто умеет пользоваться прикрытием. И он знал это. Главное было добраться до точки обзора до того, как стемнеет.

Солнце наполовину утонуло в Тихом океане, когда Ник Картер достиг вершины горы. Он был прав — он смотрел на все на мили во всех направлениях. Он нашел нишу между валунами и поправил бинокль.

Справа, на северо-востоке, белела в сумерках деревня Косола. Он должен был пойти туда на следующее утро, чтобы его увидели, чтобы его заметили, и чтобы сделать покупки. Он не думал, что в такой маленькой деревушке найдется обычный полицейский.

Ник медленно повернул бинокль против часовой стрелки и осмотрел осыпающийся ландшафт. Кое-где он видел зияющие пасти старых шахтных стволов, шаткие башни, гниющие. От одного из валов в никуда вела ржавая узкоколейка. Рядом с ним стояла старая паровая машина. Внезапно Киллмастер удовлетворенно зарычал. Вот оно. Взлетная полоса. Маленький аэродром, откуда, по мнению ЦРУ , пьяный Варгас поднялся с грузом фальшивых банкнот. Ник внимательно изучил взлетную полосу. Сорняки росли, и поле выглядело неопрятным, но он ясно видел следы недавно взлетавших и приземлившихся самолетов. В конце ветроуказатель лениво покачивался на вечернем морском бризе. Был металлический ангар и неокрашенное деревянное рабочее место. Все производило впечатление запустения.

Изрытая дорожка вела от взлетно-посадочной полосы к двухполосной дороге, которую он пересек утром. Ник навел бинокль и посмотрел по черной ленте дороги на север, где проселочная дорога сворачивала налево и заканчивалась высокими металлическими воротами. Сразу за воротами находилась каменная караульня.

Он опустил бинокль, чтобы зажечь сигарету, а когда снова поднес бинокль к глазам, то увидел, как на дороге появилась машина. Это была блестящая, дорогая машина, и последние лучи солнца отражались от блестящего черного кузова. Ник с удолетворением кивнул. Роллс. Такой автомобиль мог принадлежать только владельцу замка Эль Мирадор. Сторожевая башня. Эта довольно известная и экстраординарная женщина, известная в местном масштабе как Стерва.

Ник позволил сигарете свисать из уголка рта, разглядывая женщину в машине. Может быть, барыня выехала повесить каких-то мужиков или хотя бы выпороть их. Она была способна и на то, и на другое, если слухи верны.

Что касается дамы и ее знаменитого замка, то его приказы были очень четкими. Руки прочь! она была VIP. Не беспокоить. Если только не было очень маловероятного случая, что она была замешана в фальшивках или Партии Змея. Директор ЦРУ практически заявил, что Герда фон Роте - это ее настоящее имя, вне подозрений. Он не зашел так далеко, но намекнул на это. Следя за «роллсом» в бинокль, Ник Картер усмехнулся. Он знал лучше. Никто не был вне подозрений! Это было кредо АХ и Хоука и это также было его кредо.

Ему показалось, что он увидел вспышку белых волос, когда «Роллс» съехал с шоссе на проселочную дорогу, ведущую к замку. Дама была платиновой блондинкой? Человек из ЦРУ, должно быть, сказал ему, хотя фотографии не были доступны сразу. Ник пожал плечами. Странно, что он не мог вспомнить. Не то, чтобы это имело значение, если дама была такой же «чистой», как ЦРУ вроде думало о ней.

«Роллс» остановились перед воротами. Из караульного помещения вышли два охранника в форме и открыли ворота. Ник улыбнулся, увидев, как они отдают честь по-военному. Сука держала своих людей под каблуком.

Роллс въехал в ворота и поехал по длинной извилистой дороге, которая исчезала между густыми деревьями. Ник потерял машину из виду и снова повернулся к охранникам в форме. На фуражках у них было что-то вроде серебряного значка. На них не было опознавательных знаков. Оба мужчины носили хорошо начищенне ремни с кобурой с клапаном. Ник задумчиво нахмурился – чего так боялась дама? Мгновение спустя он нахмурился еще больше, когда один из охранников вошел в караульное помещение и вернулся с автоматом. Он сел на стул у боковой стены гауптвахты и стал чистить его тряпками и маслом. Бинокль был настолько мощным, что Ник мог видеть плоское, ничего не выражающее лицо мужчины.

Что, черт возьми, происходит в этом замке, подумал Ник. Охранники с автоматами! Мили проволочного забора с колючей проволокой. Это действительно были меры безопасности, но почему такие масштабные? Что должна была скрывать дама?

Из-за деревьев он почти не видел самого замка, сказочного Эль-Мирадора , который так много раз фотографировали и описывали. По крайней мере, в прошлом. Ник определенно помнил, как сотрудник ЦРУ говорил, что в последние годы о замке мало что писалось. Журналисты и фотографы больше не приветствовались. Стерва жила одиноко между своей пышностью и своими миллионами, и ей это так нравилось.

То, что он мог бы видеть в замке, напомнило ему сказочный замок, который он когда-то видел вдоль Рейна. Он увидел башенки и более высокие башни с зубчатыми стенами и фальшбортом с глазками, выходящими на невидимый ров. С самой высокой башни, высокого шпиля, развевалось большое знамя. Ветер туго затягивал знамя, и Ник увидел декаль — одинокую белую лилию на алом поле. Он не мог не улыбнуться нелепости этой сцены. Великолепие, даже величие, в этой обстановке вкупе с меркантильностью. Белая лилия. Логотип косметики White Lily! Миллионы баночек ворвани ежегодно покупают женщины по всему миру. Женщины, которые надеялись, что белое желе сделает их такими же красивыми, как Герда фон Роте. Женщина, известная в местном масштабе как Стерва.

Ник мягко улыбнулся и покачал головой. Это был сумасшедший мир. Но Де Тиф, ее замок и ее косметика не имели ничего общего с его миссией. У нее были миллионы, так что ей не нужны были фальшивые купюры. Да и в мексиканской политике такая женщина вряд ли бы участвовала. Нет. Это было совпадение, и ничего более, что Стерва и ее замок оказались в центре всего этого. Посреди огромной территории ему предстояло это исследовать.

И тем не менее - самолет взлетел с этой взлетно-посадочной полосы. Взлетно-посадочная полоса принадлежала этой даме, как и, насколько было известно мексиканской полиции, «Бичкрафт». Варгаса был нанят этой дамой. Это все, что знала мексиканская полиция.

Ник улыбнулся. Они, конечно, были бы более заинтересованы, если бы ЦРУ что-то сказало о двух чемоданах с фальшивыми деньгами, которые были найдены в самолете. Но ЦРУ ничего не говорило об этом. ЦРУ держало это при себе и только сообщило, что гражданин Мексики погиб в украденном самолете.

Уже темнело, но было недостаточно темно, чтобы стрелок его не увидел. Пуля отскочила от валуна слева от Ника и отчаянно зарикошетила из стороны в сторону.

Ник упал на землю и попытался зарыться в скалу. Мы не одни, подумал он с полным отсутствием благочестия. Черт возьми - мы не одиноки! С «Вебли» в руке он пробрался боком к укрытию нависающей скалы и стал ждать следующей пули.

5 - СУКА

В наступившей мертвой тишине Нику показалось, что он услышал где-то в сумерках насмешливый смех. Он не был уверен — это могдо быть эхо или его воображение. По крайней мере, он больше этого не слышал. И больше в него не стреляли. Была только тишина, и становилось все темнее, и щебетали маленькие птички. Он лежал неподвижно, едва дыша, быстро соображая. Теперь, когда он был в самой высокой точке земли на многие мили вокруг, выстрел был сделан снизу, из одного из бесчисленных ущелий, оврагов и скальных утесов, покрывавших местность. Это была специальная засада.

И все же стрелок промазал! Хотя стрелять в гору было непросто, особенно в сумерках, ему все равно было любопытно. Если бы стрелок попытался еще раз, если бы он попытался прижать Ника несколькими выстрелами, это было бы другое дело. Но выстрел был только один. Это и насмешливый смех — неужели он действительно его слышал?

Альтернатива заключалась в том, что кто-то играл с ним в игру; его предупредили, что за ним наблюдают. Кто Бандиты, директор ЦРУ? Подчиненные Стервы? Члены Партии Змеи? Друзья бывшего нациста, которого он так недавно похоронил? Ник пожал плечами и с некоторым усилием вырвался из ментального клубка. Со временем это станет очевидным. Это всегда случалось.

Он лежал без движения в течение часа. Мимо него пролетела птица, не заметив его. Наконец он вернулся в барранку. Его глаза светились янтарем, когда он легко перешагнул путь, по которому до этого ходил лишь однажды.

Ничего не было нарушено в хижине или вокруг нее. Следов посещения не было. В темноте Ник срезал несколько кедровых веток и сделал фигурку человека, спящего на кровати с сумкой. Он накрыл её своим единственным одеялом.

Золотая точка луны поднялась над тупыми зубами Сьерры на востоке, когда она выползла из хижины и укрылась в низких ветвях сосны на ночь, чтобы нести вахту.

Это оказалось напрасными усилиями. Единственным его посетителем была пума. Большой кот бесшумно вышел из-за деревьев за озером, прокрался на своих крадущихся бархатных лапах и остановился, учуяв человеческий запах. В желтой вспышке он исчез.

Пока рассвет заливал бледными лучами горные вершины, Ник заснул, обхватив руками свою ветку. Когда он проснулся, солнце было в небе уже три часа. Он спустился вниз, проклиная свою бдительность и чувствуя себя немного идиотом. Тем не менее, было необходимо принять эту предосторожность. Он умылся в озере. Затем, с Вебли за поясом и спрятанным за рубашку, он обошел озеро и взобрался на плоскогорье. С другой стороны он спустился и нашел тропу, ведущую в деревню Косола. Он последовал по ней, идя спокойно. Он поспорил, что в деревне не будет полиции, а поход за покупками поможет сыграть роль "золотого копыта". Кроме того, мрачно подумал он, это может спровоцировать какую-то реакцию — кроме стрельбы — у тех, кто за ним наблюдает. На хмуром взгляде N3 был элемент удивления, когда он шел дальше. Сотрудник ЦРУ заверил его, что насчет бандитов можно не беспокоиться . Теперь Нику было интересно, как ЦРУ мог быть так в этом уверен. Были ли у них какие-то частные договоренности с Эль Тигре и его бандой головорезов? Где-то в глубине сознания Ник почувствовал первый укол напряжения. Будет ли дело в том, что левая рука не знает, что делает правая? Залив Свиней в меньшем масштабе? Он чертовски хорошо знал, что ЦРУ не рассказало ему всего. Они никогда этого не делали!

Но какими бы ни были препятствия, у него была своя работа; он был подотчетен Хоуку и АХ и пришлось продолжать. Но когда он вошел в деревню, смутное ощущение приближающейся беды не покидало его.

Это была унылая деревня, типичная для бедности и инертности, которыми пыталась воспользоваться Партия Змеи. Ник Картер, довольно аполитичная фигура, сразу увидел, что это может стать благодатной почвой для коммунизма. Называется, конечно это, по-другому. Китайские коммунисты вовсе не были идиотами.

Там была единственная мрачная улица с ветхими глинобитными домами. Посередине улицы бежал открытый водосток, забитый грязью. Вонь и нищета были повсюду, они нависли облаком над деревней, цепляясь за немногочисленных крестьян, которые шаркали мимо него без обычного в Мексике дружеского приветствия. Ник заметил украдкой взгляды, когда искал возможного полицейского. Жители деревни, конечно, сразу поняли, кто он такой. Нелегальный золотоискатель. Какими бы грубыми и недружелюбными они ни были, он сомневался, что кто-нибудь донесет на него властям; такие люди обычно не имели хороших отношений с полицией.

В конце улицы он нашел ветхую забегаловку, освещенную свечами и дымящейся масляной лампой. Электричества в деревне, конечно, не было. Ни проточной воды. Воду приходилось брать из одного коммунального насоса. Когда Ник постучал в стойку — за ней никого не было — он не мог не провести резкое сравнение между этой деревней и Акапулько. Это были два разных мира. Правда, это была одна из беднейших провинций, и мексиканское правительство делало, что могло, но эти люди тем не менее жили в невежестве, нищете и отчаянии. Ни одна из кровавых революций в их стране ничего для них не сделала. И вот здесь и в подобных местах Партия Змеи завоевала места в палате депутатов и даже в сенате. Партия была еще слаба, но на марше. И она, по мнению экспертов АХ и ЦРУ , финансируется за счет доходов от фальшивых денег, которые потрясли американскую экономику. Они были умные враги, эти китайцы!

Ник снова постучал в стойку. Стойка тоже была гнилой. Он посмотрел на выцветший плакат над баром, кричащую рекламу пива. Бродячая собака цвета разбавленной горчицы проскользнула в дверь и спряталась под стол. Каким-то образом вид несчастной собаки вызвал растущее раздражение Ника. Он ударил кулаком по стойке. 'Проклятие! Здесь есть кто-нибудь?'

Старый, обветренный и сутулый человек с гротескно распухшими фалангами пальцев вышел из задней комнаты. — Простите, сеньор. Я не слышал тебя. Моя внучка, маленькая девочка, умерла сегодня утром, и мы готовимся к похоронам. Что желаете, сеньор?

Текила, пор фаворит . И мне жаль вашу внучку. От чего она умерла?

Старик поставил перед Ником грязный стакан и полбутылки дешевой текилы. Он выдвинул соль, половинку лимона и тарелку сушеных ломтиков манго. Ник налил, не обращая внимания на лимон — он выглядел заплесневелым, — но использовал соль. Старик апатично смотрел на него, пока Ник не повторил свой вопрос. Затем он пожал плечами и развел руками в старомодном жесте поражения.

— Из-за лихорадки, сеньор. Брюшной тиф. Здесь это часто случается. Некоторые люди говорят, что это происходит из колодца, из которого мы все должны пить.

Ник налил себе еще стакан текилы. — У вас в деревне нет доктора? Глупый вопрос!

Старик покачал головой. — Доктора нет, сеньор. Мы слишком бедны. Никто не хочет оставаться в нашей деревне. Правительство обещало нам доктора и сыворотку, но они не приходят. Врач не приходит, поэтому наши дети умирают».

Наступило долгое молчание, нарушаемое только жужжанием мух. Кантина была полна ими. Ник спросил: «В деревне есть полицейский?»

Старик лукаво посмотрел на него. — Полиции нет, сеньор. Они не мешают нам. И мы им не мешаем. Нам плевать на полицию!

Ник уже собирался ответить, когда услышал звук дорогой машины на улице. Он подошел к двери, скрылся из виду и выглянул наружу. Это был «роллс-ройс», который он видел в бинокль прошлой ночью. На этот раз он не увидел вспышки серебряных волос. Каковы бы ни были намерения водителя Роллса в этой отдаленной деревне, дама, по-видимому, к этому не причастна. Машиной управлял невысокий толстяк, похожий на метиса или, на взгляд опытного N3, на китайца, пытающегося сойти за метиса . «При данных обстоятельствах это вполне возможно», — подумал Ник. Он с интересом наблюдал, как «Роллс» остановился сразу за закусочной , и из него вышел водитель. Он был одет в спортивные шорты и модную спортивную рубашку, а также в синие кроссовки. Он шел пружинистой походкой и его фигура производила впечатление угловатой мускулатуры, мощной свернутой пружины. Дзюдист, подумал агент AX, или каратист, наверное. Он сделал мысленную пометку. У мужчины был небольшой молоток и большой свернутый лист бумаги. Он подошел к глухой стене заброшенного глинобитного дома и прибил к ней плакат, вынув гвозди изо рта. Ник не мог прочитать слов, но изображение змеи было достаточно четким. Золотая змея с хвостом во рту, такая же, как браслет, который он видел.

Второй мужчина высунул голову из заднего окна «Роллса» и что-то сказал метису. На мужчине была белая панама, но Ник мог ясно видеть лицо.

Он был румяный, упитанный, начал немного толстеть. Свиная морда, которую он не так давно видел на глянцевой фотографии из Сан-Диего. Этого человека звали Максвелл Харпер, и он был директором крупного агентства по связям с общественностью в Лос-Анджелесе. Он руководил рекламной кампанией косметики De Teef.

Харпер также занимался рекламой Партии Змеи, отсюда несколько поверхностный интерес со стороны ЦРУ. на него. Мужчина не делал ничего противозаконного, как ясно дал понять директор. Он был зарегистрирован в правительстве Мексики и имел разрешение на работу. Змеиная партия открыто платила ему за проведение кампании. Тем не менее, за ним следили. Из того, что директор не сказал, Ник сделал вывод, что ЦРУ несколько беспокоился о Максвелле Харпере.

Метис закончил прикреплять плакат и пошел обратно к машине. Вместо того, чтобы сесть за руль, он взял с переднего сиденья второй рулон бумаги, сказал что-то Харперу и направился к кафе-закусочной. Ник повернулся и пошел к задней части буфета. Проходя мимо бара, он поднял двадцать песо и приложил палец к губам. Старик кивнул. Ник проскользнул через дверь в заднюю комнату. Он приоткрыл дверь и прислушался. Взгляд его, обыскивая обшарпанную, голую комнату, упал на маленький гробик на козлах. Ребенок в гробу был одет в белое платье. Ее маленькие ручки были скрещены на груди. Она была похожа на коричневую резиновую куклу, которую на мгновение отложили в сторону.

Из бара лился поток испанского языка, сильно приправленного провинциальным диалектом. Ник посмотрел в щель. Метис выпил и обратился к старику. Он развернул плакат на стойке бара и поставил на него пивные бутылки. Он указал тупым пальцем на текст и продолжил. Старик угрюмо молча слушал, время от времени кивая. Наконец, метис сунул старику тонкую пачку песо, указал на стену кантины и ушел. Ник подождал, пока не стихло тихое гудение роллов, и вернулся к бару. Старик читал плакат, пока его губы шевелились.

«Они много обещают, — сказал он Нику. — Змеи — но они ничего не сделают. Как и все остальные.

Ник прочитал текст. Он должен был признать, что это было неплохо сделано. Не то чтобы тонко, конечно, нечестно, но сделано умно. Должно быть, это рука Максвелла Харпера. Спец по связям с общественностью, американский стиль. Каждое обещание было сдержано, но так, чтобы невежественный, неграмотный человек никогда бы не заметил.

Он взял еще один стакан текилы и сунул старику купюру в пять тысяч песо. «Для мучачи », — сказал Ник. Он кивнул в сторону задней комнаты. «На надгробие. И мне жаль, старик. Я так виноват.'

Он остановился у двери и оглянулся. Старик взял деньги. Серебряная слеза скатилась из обоих влажных глаз. Они скользили по его темным щекам, оставляя на грязи легкий след. «Muchas gracias, сеньор. Ты хороший человек.'

Ника поразила мысль. — Ребенок, — мягко сказал он. — Почему ты не отвел ее в замок, в Эль-Мирадор ? Наверняка там тебе бы помогли? Я слышал, что владелец очень богат.

Старик долго смотрел на него. Потом плюнул.

— Мы отвезли ее туда, сеньор. Мы умоляли о помощи. Я лично плакал. Я упал на колени. Нас отогнали от ворот. Он снова сплюнул. «Ла Перра! Сука! Это никому не помогает.

Ник Картер с трудом мог в это поверить. Она могла быть стервой, но она была женщиной. И женщина, и больной ребенок... — Может быть, охранники виноваты, — начал он, но старик перебил его. — Они позвонили в замок, сеньор. Я сам слышал, как они разговаривали с женщиной. С Лаперрой. Она не хотела ничего делать. Она назвала нас нищими и приказала охранникам прогнать нас».

Ник пошел по грязной улице к маленькому винному погребу , на который указал старик. Это был плохой магазин, с небольшим запасом, но ему удалось купить немного консервов, два одеяла и маленького паршивого ослика по имени Джейк. Он заплатил, нагрузил Джейка и вернулся в барранку. Никто не обратил на него внимания, когда он уехал из села. Не было никаких признаков Роллса. Остаток дня он провел, промывая речной песок вверх и вниз по течению, собирая немного золотой пыли. Это не сделало бы его богатым.

Было жарко и сухо, а небо было ясно-голубым с редкими облачками тут и там. Около четырех часов он прекратил поиски и принял ванну в озере. Он оставил свою одежду рядом с берегом, положив сверху Уэбли. Он нырнул на глубину и поплыл, как и накануне, но не нашел ничего интересного. Он не ожидал найти и другое тело.

На этот раз он пробыл под водой чуть более четырех минут. Ей хватило времени, чтобы добраться до озера так, чтобы Ник не услышал топот копыт. Когда он подошел, шипя и отплевываясь, она сидела на прекрасном паломино и смотрела на него. Люгер в ее руке был твердым как скала. Сразу за паломино два огромных добермана лежали на животе, их алые языки были засунуты в злые клыки. Мужчина и женщина какое-то время смотрели друг на друга. Первой заговорила женщина по-немецки. «Дер Таг идет!» Мозг Ника Картера гудел, как компьютер. Это была половина опознавательного знака, и он знал ее, но не другую половину. Он сразу понял, что это Сука; он также считал, что ее визит как-то связан с мертвецом, которого он нашел, но он не мог использовать свои знания. Он мог только играть хладнокровно и прямолинейно. Он позволил нотке раболепия проникнуть в свое поведение. Он нежно улыбнулся ей.

— Простите, мэм. Я не говорю по-немецки. Понимаю только английский. Это был немецкий язык, не так ли?

Он увидел проблеск разочарования в прищуренных зеленых глазах. Она была высокой женщиной с огромной, упругой грудью и невероятно узкой талией. Волосы ее были как тонко пряденое серебро, водопад Медузы ниспадал ей на плечи и скреплялся золотой брошью. Ее изысканная кожа сияла рыжевато-коричневым оттенком. То, что он знал о ней — и что ему не разрешалось раскрывать, — произвело впечатление на Ника Картера. Эта женщина хоть и была стервой, но при жизни была легендой.

Люгер двигался в ее руке так, словно жил своей собственной жизнью. Он знал, что она убьет его на месте, если захочет.

Она снова заговорила. — Слово «Зигфрид» вам что-нибудь говорит?

— Нет, мадам. Это необходимо? Ник пытался выглядеть застенчивым и беспокойным. В данный момент это было не так сложно, теперь, когда он был по пояс в воде.

Зеленые глаза скользнули от Ника к вороху одежды, заметил Уэбли, затем скользнули мимо озера и хижины. Она ничего не упустила. Взгляд вернулся к Нику. 'Что ты здесь делаешь?'

Ник пожал плечами и сказал: «Я пытаюсь заработать немного денег, мэм. Я хотел поискать здесь, пока не накоплю достаточно золота, а потом вернуться в Штаты».

Как будто эта мысль только что пришла ему в голову, он добавил: «Эта земля ваша, мадам? Я здесь без разрешения? Тогда мне жаль. Я не знал. Если вы так скажете, я уйду, мэм.

«Земля не совсем моя», — сказала она. Она держала в руке хлыст для верховой езды и постукивала им по бедру, пышно раздувшемуся в розовых штанах. Тик-тик-тик — в движении были наглость и нетерпение. — Это не мое, — повторила она, — но я здесь главная. Я говорю, кто может искать здесь золото, а кто нет. Я могла бы посадить тебя в тюрьму или даже повесить, если бы захотела. Или я могу застрелить тебя прямо сейчас. Сомневаюсь, что кто-нибудь будет скучать по тебе.

Смиренно, настолько скромно, насколько это было возможно, Ник сказал: «Я тоже в этом сомневаюсь, мэм».

Паломино терял терпение, пританцовывая на своих тонких ножках, размахивая светлым хвостом перед дразнящими его мухами. Женщина яростно дергала удила и жестоко держала животное. — Успокойся, бомж! Ее зеленые глаза не отрывались от Ника, и Люгер не сводил своего холодного взгляда с живота Ника.

— Ты совсем один?

'Да мадам.'

— Ты больше никого не видел? Другого человека? Он старше тебя, почти лысый, но крепко сложен. Вы видели такого человека?

Еще бы, подумал Ник. Он похоронен метрах в семи. Он сказал: «Нет, мэм. Я никого не видел. Но я здесь только со вчерашнего дня. Могу я сейчас выйти из воды, мэм? Холодно.' Она проигнорировала это и спросила: «Как тебя зовут?»

«Джейми Макферсон, мэм».

— Вы легальны в Мексике? У вас хорошие документы?

Теперь Ник позволил себе чувствовать себя более комфортно. Он играл исключительно на ощупь, но подумал, что теперь может притвориться, что напряжение немного ослабло. В конце концов, она еще его не застрелила, и он не должен быть слишком большим комиком. Не казаться слишком глупым или слишком раболепным, иначе она никогда не даст ему шанса занять место мертвеца. И это было именно то, что имел в виду N3. Он знал, что сильно опережал события, но иногда эти безумные авантюры окупались.

Поэтому он лукаво сказал: «Ну, мэм, я бы сказал, что я здесь не совсем легальный. У меня есть документы, но они могут быть немного устаревшими. Может быть, небольшой беспорядок.

Впервые широкий алый рот показал намёк на улыбку. Ее зубы были большими и ослепительно белыми. Ник, думая о ее истинном возрасте, задался вопросом, настоящие ли они. Это было бы еще одним чудом.

Люгер описал короткую дугу. — Выходи, — приказала она. 'Одеваться. Я хочу увидеть ваши документы. Тогда, может быть, мы сможем поговорить.