Золушка из глубинки, или Хозяйка большого города

ПРОЛОГ

Я смотрю на собравшихся в банкетном зале людей и устало улыбаюсь. Я и сама не могла представить, что на мой сегодняшний юбилей соберется так много народу. Мои гости произносят красивые и громкие тосты, восхваляют меня за мои настоящие и придуманные заслуги. Они говорят много и очень красиво. Они знают, что я люблю лесть. Сегодня мой день рождения. Господи, кто бы мог подумать, но сегодня мне исполнилось сорок лет! Сегодня я являюсь предметом общего обожания. Мне преподносят роскошные подарки, поют дифирамбы, дарят цветы, целуют руки. Гости смотрят на меня, не скрывая своего восхищения! Мне пришло много телеграмм, и я приняла бессчетное количество телефонных звонков. Подняв свой бокал с шампанским, я облизала пересохшие от волнения губы и посмотрела на собравшихся в зале гостей.

– Я хочу поблагодарить всех, кто почтил сегодня меня своим присутствием на этом вечере! – Как и прежде, я заговорила томным и немного игривым голосом, в котором чувствовалась уверенность, пропитанная чувственным оттенком. И все же в этом голосе чувствовалась сила, самодостаточность и безграничная уверенность в себе. Этот голос стоил мне многого. Было время, когда я записывала свой голос на пленку, прослушивала, искала изъяны и работала над собой. Я всегда знала, что женщина должна подать себя, начиная со своего голоса. Боже мой, сколько же лет прошло с того самого дня, когда я попыталась исправить все свои дефекты речи и выработать особый тембр голоса. Это было первым условием вживания в столицу. Сначала я перекроила свой голос, а уж когда появилась финансовая возможность, привела в идеальный порядок свой рот, в котором появились красивые белоснежные зубы. Голливудская улыбка необходима для покорения этого мира. Эти, казалось бы, на первый взгляд мелочи всегда могут испортить первое впечатление и сыграть крайне неприятную роль. Так вот, мой голос… Он завораживает и заставляет людей жадно слушать все, что я говорю. Когда-то у меня не было денег ни на логопедов, ни на стоматологов. Все, что я могла себе позволить, – так это засовывать орехи в рот и учиться правильно произносить слова. Уж я-то всегда знала, что если у меня не будет потрясающего голоса и красивого рта, то никогда не исчезнут мои комплексы, моя зажатость и неуверенность в себе.

– Я рада, что собралось такое большое количество гостей, потому что каждый из вас мне по-своему дорог, – продолжила я свою речь. – Я не хочу думать о том, что сегодня мне сорок! Не хочу, потому что в душе мне всегда восемнадцать и у меня, как и прежде, все впереди. У женщины нет возраста! У женщины всегда все впереди! Говорят, что сорок лет не отмечают, а я хочу отметить, потому что раньше, когда я была моложе, у меня не было возможности отпраздновать свой день рождения так, как я могу сделать это сейчас.

Я посмотрела на роскошные столы, которые просто ломились от деликатесов и дорогого спиртного. Затем перевела свой взгляд на множество красивых шаров и… ощутила, как на мои глаза набежали слезы. Одному Господу известно о том, чего мне это стоило.

– Я хочу, чтобы сегодняшний вечер запомнился нам всем на всю жизнь! Я хочу, чтобы небо украсили залпы салюта, чтобы прибывшие сюда певцы не принесли нам разочарований и пели живьем, чтобы мы танцевали, пили и веселились всю ночь. С самого момента рождения мне никогда и ничего не давалось легко. За все, что я имела, я всегда платила высокую цену. Но как бы судьба ни била меня лбом о стену, я всегда знала, что придет время, БУДЕТ И НА МОЕЙ УЛИЦЕ ПРАЗДНИК! Так вот, сегодня это время пришло! Сегодня праздник на моей улице, а это значит, господа, гуляем! Черт побери, гуляем!!!

Гости громко захлопали, а я рассмеялась сквозь слезы и принялась пить шампанское. Среди гостей есть и те, кто меня искренне любит, но много и тех, кто является моим мнимым доброжелателем, но пришел сюда по той причине, что не может не принять правила моей игры. Бизнес – странная штука. Зачастую тебе приходится улыбаться тому, кого ты на дух не переносишь, и иметь дела с тем, кто вызывает у тебя стойкое раздражение, а иногда и настоящую аллергию.

А за окнами шумного ресторана видна вечерняя Москва… Москва… Когда-то я встречала свой день рождения совершенно одна, на лавочке на старом Арбате с бутылкой недорогого вина. Тогда мне пришлось объяснять подошедшим ко мне милиционерам, что у меня праздник и что, положа руку на сердце, мне его больше негде встретить. Но стоящие напротив меня стражи порядка, видимо, не хотели войти в мое положение и требовали с меня штраф. Не действовало даже то, что я показывала им свой паспорт и сравнивала сегодняшнюю дату с датой своего рождения. Я говорила, что я сижу здесь потому, что тут много людей. Пусть они и не обращают на меня никакого внимания, но все равно я не одна. Я среди них… Я не могу и не хочу быть одна.

В те годы я встречала так многие праздники. На Новый год взяла бутылку шампанского и рванула на Красную площадь. Там было много подвыпивших людей, которые со всеми знакомились, поздравляли друг друга с Новым годом, водили хороводы вокруг елки и желали друг другу счастья. Никому не было дела, что я приехала в гордом одиночестве, сама по себе, потому что через минуту я уже оказалась в довольно большой компании. Меня целовали, заключали в объятия, мне говорили множество самых приятных вещей. И я опять была не одна. Я была среди людей, которые вели себя со мной так, словно знали меня всю жизнь.

Да, было время… И это время ушло. Теперь мне уже никогда не сесть на лавочке с бутылкой вина и не справить свой день рождения в одиночестве и уже не поехать с бутылкой шампанского в новогоднюю ночь к Кремлю для того, чтобы примкнуть к какой-нибудь шумной компании. Теперь я уже не та беззаботная девчонка с горящими глазами и открытым миру сердцем. Теперь я преимущественно рассматриваю Москву сквозь тонированные стекла своего автомобиля или в окна своего офиса. Мне уже незачем встречать свой день рождения в гордом одиночестве. Теперь я могу себе позволить встретить его в одном из самых дорогих ресторанов Москвы, в окружении полутора сотен людей, которые смотрят на меня, открыв рот, и говорят обо мне восхитительные вещи.

Я вновь окинула взглядом гостей, которые вставали по одному и говорили о том, что они очень гордятся тем, что знакомы со мной лично, и что они считают за честь присутствовать на моем дне рождения. Я улыбаюсь и думаю о том, что если бы все эти гости знали, через что мне пришлось пройти, прежде чем добиться всего того, что я имею, то они бы не то что не сели со мной за один стол – они бы никогда не подали мне своей руки. Мало кто знает, что скрывается в душе у меня, такой красивой и успешной женщины.

А вообще, если честно, то я люблю лесть. Всегда приятно слушать комплименты о себе любимой. Я женщина, а, как известно, женщина любит ушами. Мои гости говорят о том, что восхищаются моей неуемной энергией. В этом они действительно правы: энергии у меня не отнять. Моя кипучая деятельность может свернуть горы и привести в замешательство любого, кто меня знает.

Когда заиграла музыка и на сцене появилась известная певица, многие из гостей принялись танцевать, получая от этого настоящее удовольствие. Я по-прежнему сидела за столом, махала рукой танцующим парам и посылала им воздушные поцелуи. Боже мой, мне уже сорок! А быть может, мне еще сорок. Мне сорок лет, а я еще не утратила в душе своей беспечной молодости. Несколько дней назад я подошла к зеркалу и увидела у себя первые седые волосы. Естественно, я сразу их закрасила, но это проклятое ощущение… Похоже, придется смириться с тем, что с каждым годом седых волосков и морщинок будет появляться все больше и больше.

В сорок лет я уже могу подвести итог своей жизни и могу подумать о будущем. В сорок лет открывается второе дыхание и начинается вторая молодость. Наконец-то только к сорока годам я заимела поистине железные нервы, которые так необходимы любой женщине: не имеет значения – деловая она женщина или женщина, занимающаяся домашним хозяйством. В сорок лет я уже могу распрощаться с различными условностями и пожинать плоды всего того, что я достигла. Я могу кружить головы молодым мужчинам и улыбаться той ослепительной улыбкой, которой научилась тогда, когда училась своему сегодняшнему голосу. Вся моя молодость – в моей улыбке. В сорок лет я, как и раньше, забочусь о своей душе и делаю это намного серьезнее, чем в молодые годы. В сорок лет я все еще верю в большую и настоящую любовь и уже знаю, что в мои годы не стоит в чем-либо ограничивать себя. Теперь я знаю, как именно меня должны любить, и могу совершенно спокойно предъявлять свои требования к любви. Я могу себе это позволить, потому что я уже взрослая.

Я улыбнулась своей давней знакомой, пришедшей со своим молодым любовником, и игриво ей подмигнула. Она старше меня на пять лет, а ее любовник моложе ее ровно на двадцать лет. Никто не смотрит на нее укоризненно: говорят, что сейчас это даже модно. Она послала мне воздушный поцелуй и рассмеялась, глядя в глаза своему любовнику, каким-то наивным и детским смехом. Такие, как она, не будут обращать внимания на чужие пересуды и осуждающие взгляды. Моя подруга считает, что многие молодые люди не обязательно ищут себе «матерей», когда встречаются с женщинами намного старше себя. Их привлекает очарование зрелой женщины – ее жизненный опыт и ее безграничная уверенность в себе.

– Светлана, ты сегодня красива, как никогда. – Я поворачиваю голову и улыбаюсь сидящему рядом со мной седоволосому мужчине. Это моя правая рука. Мой друг и человек, на которого я всегда смогу положиться. Он помогает мне в моем бизнесе и уже много лет идет со мной рука об руку в этой жизни. – Как ты смотришь на то, чтобы пропустить по рюмочке?

– Положительно. Только ты поднимешь рюмочку, а я фужер. Не хочется смешивать спиртные напитки.

– Светлана, твое слово для меня – закон.

– Рядом с тобой я всегда чувствую себя королевой.

– А ты и есть королева. Ты только посмотри, какими глазами на тебя смотрят все эти люди…

– И какими же глазами они все на меня смотрят? – задала я вопрос, заранее зная ответ.

– Ты же сама все видишь: они смотрят на тебя глазами, полными обожания.

– Среди всех этих взглядов слишком много фальшивых.

– Без этого никуда. Ты же знаешь, что у нас в стране не любят красивых и успешных женщин. Я думал, что ты уже давно к этому привыкла.

– А ты считаешь, что к этому можно привыкнуть?

– Конечно. Привыкнуть можно ко всему, тем более с твоим прагматичным подходом к жизни. Я хочу выпить за тебя. За то, что когда-то я познакомился с очаровательной Золушкой из далекой российской глубинки. Теперь ты уже не Золушка. Ты – хозяйка большого города, хозяйка целого мира.

– Ну ты даешь…

– И все же, как тебе мой тост?

– Если ты решил мне польстить, то у тебя это очень хорошо получилось.

– Я сказал тебе чистую правду. – Саша грустно улыбнулся.

– Если бы я была хозяйкой этого города и целого мира, то в нем бы сразу ощущалась женская рука. Ее же не чувствуется: тут повсюду рука мужчины. В женщине больше сострадания и искренности.

Я поднимаю свой бокал и всматриваюсь в лицо близкого мне человека.

– Саша, ты плохо себя чувствуешь? – в моем взгляде появляется особая подозрительность.

– Да так. Просто не спал всю ночь.

– Что-то случилось?

– Рая опять запила.

– Понятно. Да уж, неприятная картина. А я смотрю – ты один пришел, без нее. Не стала задавать тебе лишних вопросов. Ладно, Саня, ты держись. Не в первый раз все-таки. Ты знаешь, я слышала про какой-то новый метод…

– Света, не парь мозги, – перебил меня Александр. – Мне кажется, что я уже испробовал на своей жене все возможные и невозможные методы. Ничего не помогает – все это трата времени и денег. И вообще, давай не будем о плохом. Как-никак, а сегодня твой день рождения.

Саша взял меня за руку и дал мне понять, что он не хочет продолжать разговор на тему, которая для него слишком тяжела и болезненна.

За долгие годы нашей совместной работы и дружбы мы научились понимать друг друга с полуслова и чувствовать настроение каждого из нас даже на расстоянии. Саша приложил все усилия для того, чтобы сделать свой брак счастливым, но его жена часто уходила в запой и доставляла ему массу неприятностей. Он по-своему любил Раю и уже смирился со своей участью, но иногда его нервная система давала сбой, и я видела, что он уже на пределе. Женский алкоголизм – страшная штука, и вылечиться от него по силам не каждой женщине. Для того чтобы достигнуть хотя бы мало-мальского результата, нужно иметь желание изменить что-то к лучшему и осознание того, что так жить нельзя. У Раисы такого желания не было, или оно появлялось только тогда, когда Александр в очередной раз собирался от нее уходить. Но ее раскаяние продолжалось недолго: всего несколько дней, до следующего запоя.

– Света, я хочу выпить за тебя, – вновь сказал Александр, и я ощутила, как у него слегка задрожал голос. – Ты состоялась как женщина, как личность. Ты – молодец. Я всегда знал, что ты молодец. А еще мне хочется, чтобы наконец наладилась твоя личная жизнь.

– Ты хочешь сказать, что у меня ее нет?

– Я хочу пожелать тебе, чтобы к своему следующему дню рождения ты обязательно вышла замуж.

– Я пока не испытываю подобной необходимости.

– Света, я знаю, что ты сейчас скажешь…

– Что? Что мне некому будет принести в старости воды. Но мне казалось, что я всегда могу рассчитывать на тебя?! – не удержавшись, рассмеялась я озорным смехом. – И потом, захочу ли я пить? Захочу ли я взять стакан из рук человека, который принесет мне воды?

– Ты, как всегда, переворачиваешь все с ног на голову и издеваешься над моими словами. Я думал, что ты сейчас скажешь то, что говоришь обычно.

– И что же?

– Что удачная семейная пара на сегодняшний день – это большая редкость, что мужчина и женщина не созданы для того, чтобы жить вместе. Я не хочу возражать против твоих аргументов. Я хочу сказать тебе только то, что я был бы счастлив погулять на твоей свадьбе.

– В моем возрасте уже не устраивают пышные свадьбы и уж тем более не надевают белые платья.

– Надеть белое платье можно в любом возрасте.

– Саша…

Александр посмотрел на меня и рассмеялся:

– Я знаю, что ты сейчас скажешь. Ты скажешь, что в твоем возрасте люди вступают в официальный брак либо от нездорового романтизма, либо по каким-то меркантильным соображениям. Можешь ничего не говорить. Я все знаю наперед. И если ты не хочешь разговаривать на тему твоей личной жизни, тогда пошла бы она к черту.

– Кого ты посылаешь к черту? – нахмурив брови, спросила я.

– Эту проклятую тему.

– Вот это правильно: туда ей и дорога. Зачем все усложнять? Ты же знаешь, что по поводу моей личной жизни я всегда отвечаю одной и той же фразой: «Я люблю и любима». Все знают, что с личной жизнью у меня всегда все в порядке.

– Но я-то знаю, как все обстоит на самом деле.

– Что ты знаешь?

– Что тебе просто понравилась эта красивая фраза. Ты все придумала, потому что так легче.

– А что я, по-твоему, должна говорить, что я женщина с неустроенной личной жизнью? Что я в пожизненном и безрезультатном поиске? Как я буду выглядеть в глазах общества, которое считает женщину с неустроенной личной жизнью неполноценной?

– С каких пор тебя стало интересовать, что подумает о тебе общество? Что-то я раньше не замечал, чтобы ты забивала себе голову подобными глупостями?

– Редко, но иногда у меня проскальзывает подобная мысль. У женщины должна быть личная жизнь, и неважно, придуманная она или реальная.

– Ты считаешь, что достаточно все выдумать?

– Вполне: и людям спокойнее, и мне. Если любви нет, то ее можно придумать. Можно представить, что она есть, и не строить иллюзий по данному поводу. В конце концов, какая разница!

– Мне все же кажется, что человек, в душе которого нет места для любви, не может быть счастлив.

– А мне удобнее жить без любви: никакой головной боли! Любовное чувство забирает слишком много сил, а я не теряю времени на романтические отношения и могу целиком посвятить себя работе. Я представила, что в моей жизни есть любовь, и сама поверила в придуманную мной сказку.

– Ты считаешь, что так можно жить?

– Как видишь, живу, и причем неплохо себя чувствую.

– Но ведь твоя любовь фальшивая. Она искусственная.

– Можно подумать, в реальной жизни она не фальшивая. Моя любовь не причиняет мне боль, а это самое главное.

– Да уж, с тобой трудно о чем-либо спорить. У тебя свое видение мира.

– Ты обещал послать эту тему к черту.

– Тогда посылаю.

Сделав несколько глотков из наполненного до самых краев бокала, я приняла приглашение Александра и закружилась с ним в медленном танце.

– Саша, ты посмотри, какая за окном Москва-то красивая!

– Красивая, – согласился Александр. – Я это сразу заметил, как только впервые приехал сюда. После того как я увидел Москву, то понял, что такое любовь с первого взгляда.

Я положила голову на плечо своего друга, закрыла глаза и мысленно перенеслась на несколько лет назад. Меня не покидало ощущение нереальности произошедшего со мной. 23 октября… Бог мой, я всегда боюсь 23 октября. Несмотря на то что это день моего второго рождения, для меня этот день навсегда останется самым страшным днем в моей жизни. А ведь через пару месяцев наступит это жуткое 23 октября. Ненавижу эту дату! Было бы лучше, если бы ее вычеркнули из календаря. Смотрю, а за окнами – ночная Москва. Такая красивая и манящая. Даже не верится, что теперь в ней становится страшно жить. «Каждый вечер на сцене садится бомбардировщик в натуральную величину!» – именно так гласила реклама, из любопытства я и поехала на тот злосчастный спектакль. Будь он проклят, этот бомбардировщик в натуральную величину! Тогда, 23 октября, все происходило, будто во сне. Чечня – так далеко. Где-то там идет бесконечная война, уже давно превратившаяся в настоящий бизнес. На этой войне гибнут наши мальчишки, так и не познавшие, что такое любовь. Там стреляют боевики, пролетают пули, падают вертолеты и взлетают на воздух машины. А здесь – Москва. Здесь течет размеренная и в меру спокойная жизнь. Тут ходит милиция, проезжают патрульные машины и проверяют документы. Тут ФСБ, МВД, ГАИ, кругом частная охрана. В Москве не должно быть страшно: здесь все мы защищены. Но 23 октября я вдруг отчетливо поняла, что от террора нас защитить некому. Я и подумать не могла, что у меня так громко и быстро может стучать сердце, что моя речь может быть настолько бессвязна, что я могу плакать и не чувствовать слез. «Взрывчатки хватит на всех» – эти слова до сих пор звучат в моих ушах как приговор. Перед глазами стоит перепуганная, но еще живая Ольга. На тот спектакль я пришла вместе со своей подругой, а вернулась уже без нее. Когда разрешили звонить по мобильным и передавать требования террористов своим родственникам и знакомым, первым, кому я позвонила, – был Александр. Я прижимала трубку к уху и пыталась услышать его слова, потому что рядом плакала Ольга. Ольга слышала в трубке голос своего ребенка. Александр сказал, что я везучая, что у меня есть ангел-хранитель и что я могла бы погибнуть уже десятки раз, но не погибла потому, что я должна жить долго и счастливо. Он говорил, что мысленно он со мной, просил, чтобы я успокоилась, сидела как можно тише и не смотрела боевикам в глаза. Саша сказал, что боевики – как собаки. Они не выдерживают пристального, открытого взгляда, могут сорваться. Я обзванивала всех, кого знала, пока не села батарейка у телефона, но с Александром я говорила чаще всего. По возможности я перечисляла ему количество боеприпасов, находящихся рядом со мной, считала передвигающихся по залу боевиков, а также пыталась определить их часто меняющееся настроение. Они то молились, то поклонялись своим автоматам, как каким-то Богам, то начинали петь, и от этих песен нам всем становилось еще хуже. Тогда, сидя в зале, я долго не верила в то, что все это не театральный спектакль и что за окнами этого здания все та же ночная Москва с множеством красивых огней, гуляющих на улицах людей и музыкой в многочисленных ночных клубах. Мне не верилось, что кто-то сидит в своих квартирах, смотрит новости по телевизору, пьет чай и ложится спать для того, чтобы хорошенько выспаться и встретить завтрашний день со свежими силами. Только мы, сидящие в зале, не могли лечь спать, потому что мы потеряли счет времени и нам не было никакой разницы – начался новый день или еще не закончился старый. Тогда я обратилась к Богу. Я просила его о том, чтобы все мы выжили и выбрались из этого ада. Я дала ему клятву, что если я выживу, то полюблю свою жизнь, буду каждый свой новый день воспринимать как великое благо, никогда никого не обижу, всегда подам нищему, никого не предам, не скажу никому ни одного обидного слова и буду каждый день совершать только хорошие и добрые поступки. Тогда я впервые в жизни поняла, как же долго может тянуться время. Казалось, время стоит на месте, а ты по-прежнему не можешь встать и размять затекшие ноги. До сих пор перед глазами оркестровая яма, играющая роль туалета. Боже мой, если бы когда-нибудь кто-то сказал мне о том, что такое возможно в реальной жизни, я бы никогда не поверила! Люди, сидящие на первых рядах, купившие самые дорогие билеты на спектакль, находились в полуобморочном состоянии из-за жуткой, зловещей вони. В памяти всплыл образ доктора Рошаля (по его просьбе поднявшийся на балкон Бараев объявил о том, что отпускают детей). Помню наши аплодисменты, они были точно такие, как в мирной жизни. В зале малышей было мало. В основном двенадцати– и четырнадцатилетние мальчишки, но боевики их не отпустили, потому что не посчитали за детей. Моя подруга Ольга сказала, что мы зря хлопали террористам. А я, увидев Рошаля, поняла, что все будет хорошо. Его образ был какой-то родной, близкий, а глаза вселяли в нас надежду на спасение. Увидев доктора на балконе, я крикнула ему о том, что мне необходим валидол. Чуть позже это лекарство оказалось в зале. Сидевшая сзади меня пожилая женщина доставала из сумочки валерьянку и пила ее время от времени, рассказывая мне о том, что дома ее ждут дети и внуки, что в этот день вся ее семья отправилась в гости, а ей уж очень сильно захотелось посмотреть, как это на сцену садится бомбардировщик в натуральную величину. Теперь все это далеко. Это страшный и далеко не забытый сон для тех, кто там был и потерял своих близких. Для всех остальных «Норд-Ост» почти уже забыт.

Александр словно прочитал мои мысли и бережно коснулся моего плеча.

– Света, о чем думаешь? Тебе плохо?

– Я просто вспомнила о том, что скоро 23 октября. Ненавижу эту дату.

– Постарайся не думать об этом. Мы обязательно уедем в этот день из Москвы.

– Я хотела поехать на улицу Мельникова и возложить цветы.

– Не стоит: у тебя опять начнутся проблемы с психикой. Все в прошлом. Жизнь продолжается! Ты должна понять, что жизнь продолжается!

Я посмотрела на официантов, разносящих шампанское, на повара, который жарил тушку барана, на женщин в дорогих вечерних платьях, на их галантных спутников и на держащего меня за руку преданного Александра. Я посмотрела и поняла, что я не имею права показывать своих слез, потому что ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ! Александр прав: я осталась жива, а это значит, что жизнь никогда не стоит на месте. Я должна жить дальше!

В этот момент за окнами засверкали залпы салюта. Обрадованные гости восторженно захлопали в ладоши и поспешили на большую веранду, украшенную шарами, на распахнутые балконы. Саша схватил меня за руку и направился вместе со мной к балкону.

– Света, это в твою честь! Я же тебе говорил, что жизнь продолжается! Говорил, а ты мне не верила! Светка, ты видишь – жизнь продолжается! Продолжается, несмотря ни на что!

Притянув меня к себе как можно ближе, Саша поцеловал меня в шею на правах старого друга и радостно прокричал:

– Светка, а ведь мы с тобой все-таки счастливые! Согласись, что мы с тобой счастливые?! Потому что мы вместе, потому что мы знаем, что такое настоящая дружба, потому что есть Я и есть ТЫ, потому что на этом свете есть ЖЕНЩИНА, которая достойна неподдельного восхищения, и эта женщина – ТЫ!

– Мы вместе! – согласилась я с Александром и мысленно поблагодарила судьбу за тот подарок, который она преподнесла в один из нелегких периодов моей жизни. За человека, который мне бесконечно дорог и по-настоящему близок.

Повернув свою голову в сторону банкетного зала, я вздрогнула и чуть было не издала пронзительный крик.

– Света, ты только посмотри, какой салют! Ты только посмотри! – восторженно радовался увиденному Александр и не сводил глаз с безумно красивого неба.

Но я уже не видела красочного, сияющего неба. Я не слышала громких, восторженных криков. Я не понимала, о чем говорит мне Саша. Я смотрела на человека, стоящего перед входом на балкон, и ощущала, как все больше и больше сбивалось мое дыхание.

Вошедший мужчина был одет во все черное, он не сводил с меня своих пронзительных глаз. Это был человек из моего прошлого, а я всегда боялась своего прошлого… Это был человек, которого я уже не ждала. Я думала, что время убивает в нас жажду мщения, но я ошиблась. Глядя на этого человека, я понимала, как же сильно я ошиблась.

Он пришел. Он меня нашел. Он нашел меня в тот момент, когда я думала о том, что мне уже больше ничего не угрожает. Мне захотелось громко кричать, побыстрее выяснить, кто же его пустил, как он мог пройти на закрытую вечеринку, вход на которую строго по приглашениям?! Мне хотелось наказать тех, кто допустил подобное… Но я знала, что уже слишком поздно, потому что его никто и ничто не остановит. Этот человек слишком долго меня искал, именно поэтому его невозможно остановить. Он пришел сюда для того, чтобы меня убить, чтобы дать мне понять, что, как бы я ни хотела скрыть свое прошлое, у меня не получится это сделать. От прошлого невозможно убежать, потому что оно всегда вернется и напомнит о том, что настал час расплаты.

Я этого не ожидала. Я это не предусмотрела. Я не знала, как вести себя в подобной ситуации. Как вести себя тогда, когда ты понимаешь, что еще немного и тебя больше не будет?! Лицо мужчины оставалось в тени, но я бы узнала его в любом случае – настолько прочно память запечатлела черты этого лица. Я сказала сама себе: «…Ты расслабилась… Хотя правило всей твоей жизни состоит в том, что нельзя расслабляться. Но ты забылась и расслабилась…»

Я знала, что я должна что-то сделать, и одновременно понимала, что у меня на это нет времени. И Я УЛЫБНУЛАСЬ. Человек в черном опешил, НО Я УЛЫБНУЛАСЬ…