Золушка не верит сказкам

14 Рома

– Сама доедешь назад? – поинтересовался Рома, задумчиво рассматривая поблёскивающие на асфальте осколки разбитой фары.

Лида ошарашенно уставилась на него, будто он сказал нечто ужасное или абсолютно непостижимое.

– На-зад? – повторила она, запнувшись. – Куда?

– Домой, – пояснил Рома.

– Домой? – опять повторила Лида, мелко затрясла головой, растерянно указала рукой на довольно внушительную вмятину на Яровой тачке и покорёженный бампер. – А как же это?

Он прекрасно понимал, отчего это зрелище её так волновало, действительно понимал, хотя не торопился точно формулировать и облекать в слова (да она и сама недавно прямо сказала, что беспокоит её сильнее всего), и, наверное, это было недостойно и подло, но он всё равно не удержался и пояснил с нарочитым пренебрежением:

– Лид, это совсем не страшно. Поверь. Она по-прежнему ездит.

– Но… но… – пробормотала она, и её глаза стали ещё больше, ещё глубже, влажно заблестели. Задохнёшься, если посмотришь прямо. – Надо же что-то делать.

Рома сосредоточенно уставился на вмятину, дёрнул плечом.

– Яр прилетит, разберётся. Я без понятия, у кого он обычно ремонтирует.

Что случится дальше, он тоже в принципе мог предсказать, без подробностей и деталей, просто саму суть. Хотя нет, с некоторыми деталями.

Лида несколько мгновений приходила в себя, осознавая его слова и, наверное, до конца не веря, ни в их значение, ни в Ромино равнодушие. Потом придвинулась, вцепилась в куртку, потянулась вверх, посмотрела в лицо, стараясь поймать взгляд.

А ему теперь, что, глаза отводить? Прятаться? Отворачиваться?

– Ром. Рома, ну пожалуйста. Давай отремонтируем до того, как он вернётся. Ну ты ведь знаешь где можно, правда? Ну, Ромочка. Пожалуйста.

Лёгкое дыхание на подбородке. Оно почти обжигало. Жаркий доверительный шёпот. Ещё бы получалось не вникать в его смысл.

Рома еле вытянул себя из бездонной вязкой глубины серых глаз.

– Не хочешь, чтоб он узнал? – поинтересовался холодно, усмехнулся, не боясь, что это окажется слишком жёстко.

Ну надо же как-то отплатить за собственное безволие и слабость. Если, конечно, получилось усмешкой, а не нервным подёргиванием губ. Но вроде бы получилось.

Серые глаза потемнели, зрачки резко расширились, губы на мгновение сжались, а потом чуть приоткрылись и растянулись в стороны. Сейчас Лида выглядела даже больше перепуганной, чем раньше.

Неужели решила, что он может воспользоваться шансом и обо всём рассказать Яру? В надежде, что тогда друг окончательно порвёт со своей непутёвой девушкой, и ей ничего не останется, кроме как припереться к Роме и отдаться со всеми потрохами. Она же не захочет остаться одной.

Неужели она и правда воспринимает его таким? И настолько боится из-за Яра.

Вообще, конечно, он реально может психануть. Даже не просто от того, что Лида взяла его машину (хотя и от этого тоже), а потому что тайком, без разрешения. Рома бы и сам психанул на его месте, разозлился, но точно бы не выставил её вон. А Яр…

Да хрен там разберёшься в их отношениях. Периодически ругаются вдрызг, разбегаются, потом опять мирятся. Или Яр действительно подсел на бесконечные эмоциональные качели и вынос мозга, или ему просто не хотелось заморачиваться и искать кого-то ещё, когда рядом находилась девушка, красивая, страстная, верная, влюблённая в него, скорее, даже одержимая им. А может, дело сразу и в том, и в другом.

Вот ведь чёрт! Рома же всё прекрасно осознавал. Сам дошёл, ещё до того, как отец в очередной раз попытался открыть ему глаза, но опять – примчался на зов, договорился, заплатил, отогнал в сервис Ярову тачку, опять договорился и опять заплатил.

Лида, конечно, пообещала, благодарно заглядывая в глаза:

– Ром, я всё отдам.

Он просто кивнул.

Ага, конечно, лет через сто. Были бы у неё деньги, она бы сама сейчас заплатила. Просить у Яра в данном случае она тоже не станет, ей ж не объяснить, на что, а с работой у неё вечно ещё более неопределённо. Находит, устраивается, но через какое-то время опять увольняется. То зарплата, по её мнению, не соответствует нагрузке, то коллектив слишком токсичный, то начальник – тупой озабоченный урод.

Яр терпел, не попрекал, у него средств хватало, хотя Рома бы тоже терпел, если бы находился на его месте. Он и сейчас переживёт, если Лида не вернёт долг. Дело же не в деньгах. Да пропади они пропадом.

Только вот отец считал по-другому, через два дня потребовал отчёт. И даже не дома, в обычном разговоре, а пригласил в офис.

Он всегда строго контролировал финансовые вопросы. Не то, чтобы не доверял. Доверял, во всём остальном, кроме, наверное, одного. Опасался, что однажды сын сорвётся и раз не получилось завоевать желанную девушку по-другому, попробует её купить: дорогими подарками, поездками и прочим подобным. Рома и сам прекрасно понимал, каким бы это оказалось идиотизмом с его стороны, но себя-то не обманешь, даже если будешь усиленно уверять, что ни разу о подобном не думал. Думал ведь, хотя и поступать так не собирался. Но думал же.

Они оба заранее хорошо представляли, о чём пойдёт разговор и как, и всё равно отец не удержался от красноречивой вступительной паузы, театральности и показательного сарказма.

– Это что, новый вид благотворительности – ремонтировать чужую машину за наш счёт?

– Она не чужая, – нехотя вставил Рома.

В принципе, в его репликах данная сцена не нуждалась, отец вполне бы справился и один. У него вообще хорошо получалось, с воодушевлением.

– О-о-о! – наигранно удивлённо протянул он. – Ты в тайне от меня купил себе новую? – Наклонил голову к плечу, добавил с многозначительным пониманием: – Или не себе?

– Ты же наверняка уже всё выяснил. Зачем спрашиваешь?

Отец подался вперёд, упёрся локтями в край стола, обхватил одной ладонью другую, с напором произнёс:

– Спрашиваю, потому что понять не могу, с каких это пор твой приятель не в состоянии сам починить собственную машину. У него что-то случилось? Или, скорее, не что-то. Кто-то.