Зов страсти

Глава вторая

На берегу, под чуть посветлевшим небом, стоял Ингримиэль и махал мне на прощание рукой.

Лорд Ролло давал короткие распоряжения команде. Он был опытным капитаном, хорошо изучившим долину рек и мог путешествовать с севера на юг, вовсе не полагаясь на карты.

– Леди Кэсси! – крикнул с пристани бард. – Имя!

Я вспомнила о данном обещании, но хотела сохранить наш уговор в секрете, и коротко отозвалась:

– Горлица!

Это было прозвище одной из фрейлин Лианэ – леди Риенны.

– Благодарю! – просиял от радости мой случайный спаситель.

Я подумала, что из них в самом деле получится красивая пара. Мне же хотелось сейчас побыть в одиночестве. И шатер на носу ладьи подходил для этого идеально.

Капитан Ролло проследил, чтобы там поставили блюда с фруктами, кувшин и кубок, а под подушкой я обнаружила флейту. Многие эльфийские леди отдыхали, сочиняя музыку. Мажорные и минорные гаммы переплетались в причудливые мелодии, передававшие разные настроения – от беспросветной тоски до всепоглощающей радости.

Вскоре меня сморил сон. Он был каким-то серым и тревожным. Крики птиц над ладьей в пелене полудремы казались боевым кличем наступающей гоблинской конницы.

Озаботившись моим состоянием, лорд Ролло прислал блюдо со сладостями и спросил, не нуждаюсь ли я в собеседнике. Отказ мог обидеть радушного капитана. Он обладал приятной наружностью и серебристым голосом, носил мундир со сложными рунами и символами, обозначавшими воду. Из-под янтарной челки глядели синие, веселые глаза.

– Леди Касса… – как и прочие эльфы, он споткнулся на моем полном имени.

– Леди Кэсси, – улыбнувшись, я подала руку для поцелуя.

Из-за небольшого размера шатра, где приходилось сидеть ближе друг к другу, нежели предписывал дворцовый этикет, создавалась теплая, уютная атмосфера.

Обменявшись любезностями, мы с лордом Ролло одновременно почувствовали будто знакомы уже давно, и нет причин для недоверия.

Сладкое вино придало живость беседе.

– Расскажите что-нибудь занимательное, – попросила я. – Какую-нибудь историю.

– С радостью исполню любое пожелание такой очаровательной леди, – улыбнулся капитан «Белой Ладьи». – Я поведаю о веселом происшествии, очевидцем которого не был, но знавал одного словоохотливого путешественника с севера, назвавшегося непосредственным участником тех событий.

История переносит нас в окрестности замка Руаф, в жаркий летний день, какие нередкость в тамошних благодатных краях. Три друга – барон, виконт и граф, о чьих именах умолчим, – отправившись на охоту, резвым аллюром обогнали свиту и увлеклись преследованием добычи. Однако капризная удача отвернулась от них, и весьма измотанные погоней, изнывающие от зноя, благородные господа были вынуждены свернуть на наезженный тракт.

Дорога привела их к старой, покосившейся корчме, где заправлял немолодой хозяин со звучным именем Кнот. Увидев влиятельных и богатых гостей, бедняга всячески рассыпался в любезностях. Он застелил стол скатертью и подал серебряные приборы, какие достались ему в наследство от бабки и заметно почернели без дела.

Промокнув лоб надушенным платком, самый юный из друзей – барон – хлопнул на стол золотую монету и приказал Кноту: «Подай мне лучшего северного вина „Пурпурную Леди“, чей бархатистый вкус способен развеять любую печаль!» Испуганный трактирщик схватил монету и вскоре вернулся из погреба с глиняным кувшином. Барон наполнил кубок и с наслаждением отпил: «Великолепное вино! Рекомендую, господа!» На что виконт лишь улыбнулся в усы: «Да разве это вино? Эй, корчмарь, скорее сюда!»

Он положил на стол две золотые монеты и продолжил с достоинством: «Немедленно подай мне „Рубиновую вдову“, легендарное вино с насыщенным ароматом и терпким вкусом, от которого кипит кровь и мышцы наливаются небывалой силой!» Кнот мелко затрясся, согнулся в поклоне и юркнул в погреб. Повозившись там, корчмарь принес расписанный яркими красками глиняный кувшин. Виконт наполнил кубок, покачал им, давая вину подышать, и пригубил, жмурясь, словно от яркого солнца: «Восхитительно! Право, это лучшее из всего, что мы взяли у природы!»

Откашлявшись в кулак и выпятив внушительный живот, граф сказал бодрым тоном: «Недурственное вино, согласен, однако же я пил и получше!» Он жестом подозвал бледного, едва стоявшего на трясущихся от страха ногах корчмаря: «Эй, хозяин, найдется ли для меня любимое вино трех королей? О, этот сочный букет „Последней Надежды“ со сладким медовым послевкусием не сравнится ни с чем!» И три золотые монеты покатились по столу…

Ярче звезд засверкали глаза Кнота: такое богатство само приплыло к нему в руки! Отвесив земной поклон, корчмарь со всех ног кинулся в погреб. Он нашел небольшой, но очень красивый кувшинчик, забытый когда-то приехавшим с востока купцом, тщательно стер всю пыль, смазал стенки медом, и наполнил до краев из дубовой бочки.

Нужно ли говорить, что у Кнота была одна-единственная бочка с дешевым вином, которым он, за неимением ничего другого, и потчевал гостей. Когда кувшинчик оказался на столе, граф с видом победителя обвел взглядом друзей, наполнил кубок и сделал большой глоток: «Бесподобный аромат! Какая сладость! И этот мед, собранный на склонах южных холмов, ни с чем не спутать! Попробуйте, господа! Клянусь, это вино кружит голову, будто первый поцелуй!»

Напившись и наевшись до отвала, три аристократа распрощались с корчмарем и отправились в путь весьма довольные этим неожиданным приключением. Кнот же дивился, размышляя, как полуденный зной и долгая изнурительная жажда могут превратить любое пойло в поистине королевский напиток. Однако же, на всякий случай, еще до заката он заколотил двери и окна корчмы, сложил монетки в кошель, и отбыл в странствие по заморским землям, посетить которые мечтал еще с юных лет.

– Желания ослепляют одних, а других подталкивают к цели, – улыбнулась я.

Шумели волны, рассекаемые носом корабля… Или это шумела моя голова?

Лорд Ролло вновь наполнил кубки:

– Вы предприняли опасное путешествие. Никто из людей не ступал южнее Волчьего взгорья.

– Там много хищников?

– Оно горбится вдоль леса, напоминая волчий хвост – отсюда и название. К востоку за степным яром в прошлом году видели конный разъезд гоблинов. Зеленокожие редко нападают на укрепленные крепости, держатся в стороне от рек, но на открытой местности – это суровые и беспощадные противники.

– Я еду повидаться с женихом. Полагаю, в Длани Фандулиса достаточно безопасно.

– Да, разумеется. Эту твердыню называют Вратами Юга. Она – вершина защитного треугольника, в который также входят две сторожевые башни: западная Юастам-Кибит и восточная Синистрам-Кибит. В случае нападения, будет подан сигнал и Врата захлопнутся.

– Почему гоблины постоянно воюют? У них мало земель или есть какая-то другая причина?

– Об этом не принято говорить… – нахмурился капитан Ролло. – Мы защищаем свои исконные территории по приказу короля. Тот, кто претендует на венец Лилий – наследный принц или лорд, помолвленный с принцессой, которого называют принцем альвэ, не менее чем на три года становится Хранителем Юга. Он следит за военной подготовкой дозорных, контролирует снабжение крепостей и, если потребуется, участвует в сражениях.

– Мой нареченный хотел бы получить титул лорда-воителя, чтобы вступить в королевскую гвардию. Мы тоже заключили помолвку, обменявшись цветами, как Ее Высочество Лианэ и принц Нартил. Но теперь даже не знаю, могу ли я называть Валтаира моим лордом альвэ…

Капитан «Белой Ладьи» изумленно приподнял бровь:

– Что же случилось?

Я прикусила язык. Зачем наболтала лишнего? Мало мне проблем…

– Ингримиэль ничего толком не объяснил, – тихо сказал лорд Ролло. – Но его просьба – пусть и странная – все же просьба родни, а ближнему по крови не принято отказывать. Не хочу наступать на больное… Пусть это будет вашим секретом.

– Да уж, секрет, – я подула на выбившуюся из прически прядку. – И не делайте вид, что не догадались…

– Догадался, – слегка наклонился ко мне собеседник. – Магия цветов пошла вразрез с вашими желаниями. Такое случается. Вы не приняли свое будущее и стараетесь догнать день уходящий. Не получится. Вам не удержать его, проще отпустить и начать все с чистого листа.

– Я не из тех, кто ищет легких путей!

– Цветы не ошибаются.

– Все ошибаются. Из любого правила есть исключения! Возможно, все дело в моей человеческой природе. Альвэ – эльфийские прорицатели, много ли они знают о людях?!

Лорд Ролло прищурился и загадочно улыбнулся:

– Время покажет. Сыграйте мне что-нибудь вдохновляющее на великие свершения. Сердце подсказывает, что сегодня знаменательный день, который обязательно войдет в историю.

Поднеся к губам флейту, я прикрыла глаза и полностью растворилась в музыке. Она несла меня куда-то в темноте, словно щепку, и казалось, это путешествие будет длиться вечность.

Дни на корабле пролетали один за другим. К счастью, у эльфов не было глупого предубеждения, что девушка на борту – к трудностям в пути. Напротив, мое присутствие воспринимали с большим воодушевлением.

Лорд Ролло охотно показывал мне красоты срединных земель. Он знал много легенд и преданий, так что скучать в его обществе не приходилось. Вскоре я стала замечать, что капитан весьма сведущ в делах людей, знаком с нашими обычаями. Речь эльфа пестрела множеством своеобразных оборотов и поговорок, вольно переведенных с моего родного языка на местный северный диалект.

Дождавшись удобного момента, когда «Белая Ладья» причалила к берегу, чтобы пополнить запасы, и все с радостью разминали ноги на твердой земле, я пригласила лорда Ролло сопровождать меня во время короткой прогулки среди желтых зарослей маквиса. Там раскинулся пестрый ковер душистых однолетних трав и весенний бодрящий аромат разливался по всей долине.

Сбросив мундир и перчатки, синеглазый капитан расстегнул воротник рубашки и в таком лихом виде, с дерзкой улыбкой сорванца, нагнал меня по мощеной камнем тропинке, огибавшей солнечные полянки ладанника.

Мы уходили все дальше от воды, в колючую рощу, и с каждым шагом становилось теплее, словно где-то поблизости пряталось лето, заманивая нас в свои горячие объятья.

– Лорд Ролло! – окликнула я задумавшегося о чем-то эльфа.

– Чудесный день, – пробормотал он, глядя поверх кустов.

– Почему я ни разу не видела вас во дворце Лилий?

Капитан улыбнулся широко и простодушно:

– Не делайте вид, что не догадались.

– Догадалась.

– Тогда скажите об этом. Ваши слова не нанесут мне обиды.

– Вы… лорд-изгнанник?

– Да. И много лет пробыл на севере, прежде чем король дозволил мне вернуться в родные края. Впрочем, он не настолько милосерден, чтобы распахнуть золотые ворота дворца перед моим острым носом. Я еду на юг по личному поручению Владыки, с тайной и особо важной миссией.

От его признания вдруг сделалось горько и тяжело на сердце…

– В чем вы провинились?

– Имел неосторожность поссориться с лордом Нартилом, вскоре ставшим принцем альвэ. Свидетельницей нашей размолвки была Ее Высочество Лианэ, она пожаловалась королю, и мне пришлось незамедлительно сменить шелковую мантию придворного на подбитый мехом плащ отщепенца.

Заприметив печаль в моих глазах, он шагнул ближе и продолжил без тени сожаления в голосе:

– У моего народа есть пожелание врагу: "Вовек тебе не снимать мехов!" Но скажу откровенно, я влюбился в север. И буду рад, покончив с делами, вернуться туда снова.

Пальцы лорда Ролло нежно коснулись моей ладони:

– Мы оба – изгнанники. Я тоскую по холодным пределам, а вы бежите на юг, в пугающую неизвестность. На короткий миг, мне почудилось… некое родство между нами. О воле цветов не принято говорить вслух. Мое сердце мучают сомнения и согревает робкая надежда. Прошу, лишь намекните: что посулили вам альвэ?

– Я увидела корону. Мне напророчили в мужья принца Нартила.

Теплые руки капитана крепко сжали мои запястья. В его вдруг потухшем голосе мелькнула досада:

– Это невозможно. Цветы должны были благословить союз принцессы Лианэ. Поверьте на слово, вы совсем ему не пара…

– Почему? Я не достаточно хороша?

– Вы знакомы с Нартилом?

– Я помню его портрет, висящий в галерее дворца.

– Он долго шел к своей цели, не гнушаясь ни лестью, ни подкупами, ни шантажом. Ради короны Лилий он готов на любую подлость, и вряд ли откажется от власти из-за…

– Из-за какой-то иноземной девчонки?

– Я хотел сказать иначе.

– Это не меняет сути, – глубоко вздохнув, я посмотрела в его слегка потемневшие глаза. – Благодарю за вашу искренность и заботу. Не беспокойтесь, я сама разберусь со своим будущим.

– Хорошо. Как пожелаете.

Казалось, теперь между нами должна была остаться лишь пустота, но я чувствовала непреодолимое желание продолжить разговор, меня тянуло к синеглазому эльфу – хотелось прижаться к его груди, уткнуться носом в плечо и… Капитан наклонил голову, наши губы соприкоснулись, сперва робко, едва ощутимо, но уже через мгновение мы дышали друг другом в долгом, самозабвенном поцелуе.

Мой прежний скромный опыт с Валтаиром не шел ни в какое сравнение с тем, что творилось сейчас. В объятьях суженого я была маленькой боязливой птичкой, сжимавшейся в комочек и едва не терявшей сознание от волнения.

Мои щеки полыхали. От ласк лорда Ролло по телу бежали горячие волны. Охваченная жгучей, мучительной страстью, я прильнула к синеглазому эльфу, так непохожему на прочих остроухих лордов. Он пах смолой, как будто только что бродил по хвойному лесу… Я знала этот запах с детства. Я обожала его.

Руки капитана легли на мою талию…

Почему мы не встретились раньше? Почему?

Теперь я связана клятвой Валтаиру и должна помнить о ней… В уголках глаз сверкнули слезы:

– Умоляю… Остановитесь…

Лорд-изгнанник послушно сделал шаг назад: он все понял и отнесся к моим чувствам с уважением.

– Вы правы. Я зашел слишком далеко. Ветер изменился, и нам пора возвращаться.

Я рассеянно кивнула.

– Врата Юга уже близко, – капитан указал на низкий горизонт. – Лелею надежду, что тамошний зной и суховей не превратят хрупкий северный цветок в жесткую колючку. Будьте осторожны с лордом Нартилом. Он совсем не тот, кем кажется на первый взгляд.

Это предупреждение засело крепко, как заноза, и я еще не раз вспоминала о нем, пока «Белая Ладья» шла полным ходом по широкому руслу неторопливой равнинной реки.