Зверь. Исцеление души

Глава 58. Джейс

Каждый, кто переходит черту закона, должен понимать, что рано или поздно окажется – либо в клетке, либо с дыркой от пули во лбу. Я не строил на этот счет никаких иллюзий и был готов заплатить за свои поступки в любой момент. Однако с появлением в моей жизни истинной, взгляд на ситуацию поменялся. В клетку попадать я больше не хотел, да и подыхать тоже. У меня появился стимул двигаться дальше, меняться и улучшать жизнь, чтобы сделать счастливой свою блондиночку, но обстоятельства пока складывались не лучшим образом. Во-первых, на то, чтобы доказать свою непричастность к делишкам Логунова, у меня было всего две недели, а во-вторых, принимать какое-либо участие в расследовании мне не позволили. Сучка, которая теперь носит такую же фамилию, как и у меня, заявила, что до суда я буду сидеть в следственном изоляторе, не имея возможности хоть как-то связаться с внешним миром. Все мои счета заморозили, деятельность приостановили, а преданных мне Сверхов задержали. Херовый расклад, но на данный момент меня волновало лишь то, как там Виталина. Телефон вместе с остальными личными вещами у меня изъяли при задержании, поэтому я не смог связаться с оборотнями, которые охраняли Виту, чтобы проинструктировать их дальнейшие действия. Виталине я тоже не успел ни позвонить, ни написать и теперь сходил с ума от того, что девушка могла себе напридумать из-за моего резкого исчезновения. Только бы она не натворила глупостей и как верная уравновешенная девочка дождалась своего волка. Пока правда я не мог точно сказать, сколько именно моей кошечке придётся ждать.

Каким бы конченым ублюдком не был подозреваемый, трибунал обязан предоставить ему защитника. Многие, у кого есть связи и финансы, предпочитают своих адвокатов, не доверяя свою жизнь и свободу служителям совета, но меня лишили права выбора. Скорее всего, это произошло не без вмешательства моих высокопоставленных родственников, с которыми я честно предпочёл бы в ближайшем будущем не встречаться. Не мог сказать точно, вызвано ли данное желание чувством стыда, но смотреть в глаза матери или отца через решётку очень не хотелось. Про Давида вообще молчу. Его ухмыляющаяся морда точно настроение мне не поднимет.

Спустя сутки отсидки в изоляторе, меня навестил Петр Михайлович. Как оказалось, этот оборотень до сих пор занимает должность начальника департамента. В прошлом нас связывали вполне нормальные отношения, хоть Петр и был очень суровым руководителем. Теперь я сидел в клетке, а мужчина смотрел на меня не с былым уважением, а с сожалением, будто разочаровавшийся в своём дитя родитель.

– Ну, здравствуй, Джейс. Смотрю, всё же пошёл ты, парень, по неправильной дорожке. А ведь я предупреждал… – выдохнул, входя в тесное помещение камеры.

– Все мы не без греха, – иронично усмехнулся в ответ, отмечая, что последние десять лет службы всё же оставили свой отпечаток на внешности старого оборотня.

Седины в волосах стало заметно больше, в уголках глаз появилась сетка из морщин, а на правой щеке белой бугристой полосой расположился шрам. Если регенерация не помогла избежать таких последствий, значит, рана была нанесена пропитанным магией оружием. Видимо не только вампиры стали наглеть, но и ведьмы.

– Мне нужно позвонить. Это важно, – заявил, пока Пётр Михайлович не начал говорить о целях своего визита.

– Исключено. Думаю, ты ещё не успел забыть правила, Зверев.

– Не успел. Мне полагается один телефонный звонок, – рыкнул в ответ, стиснув кулаки до хруста.

– И кому будешь звонить? Все твои подельники под стражей, – ехидно прищурил глаза, облокачиваясь плечом о решётку.

Мужчина выглядел расслабленным и за его спиной не стояли конвоиры, а значит предстояла беседа не предназначенная для посторонних ушей. Нападения начальник департамента тоже не боялся, потому что на мне всё ещё были надеты гребаные браслеты. Никогда не думал, что их наличие может так сильно напрягать.

– Не подельники, а подчинённые. И я хочу позвонить по личному вопросу.

– Хорошо. Звони, – быстро пошёл на встречу оборотень и, достав из кармана свой мобильник, протянул его мне. – У тебя пара минут.

Такой расклад мне, увы, не подходил, потому что наизусть я помнил только номер Дениса, да и вряд ли бы Виталина ответила на звонок с неизвестного номера, а я должен был услышать ее голос! Должен был убедиться, что с ней всё в порядке!

– Мне нужен мой телефон, Пётр Михайлович.

– Звонишь либо с этого, либо не звонишь совсем, – рявкнул мужчина, на что я выругался отборным матом, посылая в дальние дали не только начальника департамента, но и весь трибунал в целом.

– Виталина Воробьёва. Она не имеет никакого отношения к моей деятельности, но может пострадать из-за меня. Я должен ее предупредить, – выдохнул спустя пару минут, обреченно свесив голову.

Бессмысленно было бросаться грудью на решётку и срывать горло, требуя своего. Я блять даже купить этого оборотня не мог, потому что прекрасно знал о его дурацких принципах и верности трибуналу.

– Я отправлю одного из спецов, чтобы присмотреть за твоей женщиной, Джейс. С ней всё будет в порядке. А тебе сейчас лучше о себе подумать. Ты вляпался в такое дерьмо, что можешь уже и не отмыться. Но на радость твоя судьба многим небезразлична. У меня тут целый список тех, кто готов пободаться с прокурором в суде. Это конечно против правил… но я готов пойти на уступки и дать тебе шанс самому выбрать себе защитника.

– Весьма благородно с вашей стороны, – буркнул в ответ, чувствуя, как сердце начинает щемить от боли.

Дурак. Я ведь радоваться должен тому, что несмотря ни на что мои близкие готовы прийти на помощь, но заслужил ли подобное отношение? Вряд ли. Я отказался от семьи, от друзей, от службы и сбежал, оказавшись слишком слабым для того, чтобы принять реальность. Упорно искал истинную, но делал это не для того, чтобы успокоиться и обрести счастье, а чтобы заглушить боль, чтобы доказать всем вокруг, что я достойный мужчина, которого тоже будут любить и боготворить. А потом встретил Виталину, вдохнул ее вишнёвый аромат и возродился заново, только мир вокруг остался прежним – жестоким и опасным, и таким его я создал сам.

– Если в вашем списке есть Давид, то пусть он берётся за моё дело, – выдохнул, решив, что правильнее всего сейчас будет доверить свою жизнь именно родному брату, которого я в прошлом не захотел выслушать и понять.

– Давиду наше с тобой разрешение браться за что-либо нужно так же, как телеге пятое колесо, – недовольно оскалился Пётр. – Этот демонюга… как заноза в заднице… пока в департаменте работал, измотал мне все нервы! Я когда его договор о службе огню придавал, даже прослезился от счастья! Теперь он представляет интересы Ценарда в совете и занимает одно из кресел в числе верховных старейшин.

В ответ я мог лишь присвистнуть. Не хило так мой братец взлетел по карьерной лестнице, превративший из рядового следака в судью всего за каких-то десять лет, семь из которых по решению суда он был вынужден провести в должности следователя. Хотя ни для кого не было секретом, что рано или поздно Ценард сделает Давида своим представителем в мире людей. Раньше этим занимался наш с братом отец, но Самаэль не раз говорил о том, что скачки по мирам его измотали, и он бы с огромным удовольствием насладился тишиной и спокойствием в объятиях своей жены. Возможно, родители решили от разговоров о пополнении перейти к делу…

– Если Давид в числе судей, то мне никакой адвокат не поможет, – нервно заржал, поражаясь тому, как порой непредсказуема бывает судьба.

Она играет чужими жизнями, как фигурками на шахматной доске, не жалея ни пешки, ни ферзя, ни даже короля ради создания красивой партии.

Когда-то я прикрывал незаконную деятельность Давида и закрывал глаза на его сотрудничество с Дикаевым, а теперь брат оказался в числе тех, в чьих лапах находится моя дальнейшая судьба и жизнь.