Звезда Судьбы

Глава4 Болото погибших душ

Существо было высоким, — почти таким же высоким, как Мантис, — и явно мужского пола. Оно было уродливым, но не столь безобразным, как те твари, с которыми прежде довелось сразиться двум воителям. И оно было наделено даром речи.

— Уходите, — заявил монстр Мантису хриплым голосом, словно задыхаясь в болотном воздухе. — Уходите сейчас же. Мы не хотим, чтобы вы оставались здесь.

— У нас была причина явиться сюда, — возразил Мантис. — И мы не уйдем, пока не добьемся своей цели.

Кулл оглянулся по сторонам, желая убедиться, не пытается ли какая-то другая тварь напасть на них исподтишка сзади или сбоку. Он не сомневался, что они прячутся повсюду вокруг, за каждым кустом и корягой… Сделав пару ша- гов вперед, атлант ощутил на себе взгляд пустых белых глаз болотной твари.

— Я хочу отыскать Илиссу, — заявил Мантис.

Монстр оскалился и замахал грязными лапами, словно пытаясь отогнать незримое зло.

— Убирайтесь, иначе мы…

— Отведи меня к ведьме Илиссе, — ровным тоном повторил Мантис. — Или я силой заставлю тебя сделать это.

— Прочь! Прочь, зло! — шипело существо, размахивая лапами. — Уходите, или мы убьем вас! Уходите, или…

Приняв это за приглашение к действию, Мантис вскинул правую руку, разжал кулак и швырнул порошок прямо в лицо твари.

Существо захлебнулось, когда облачко пыли окружило его. Мантис отступил на пару шагов, чтобы не вдохнуть порошок самому. Порождение болота заозиралось вслепую, едва не упало на колени, и тогда Мантис вновь метнулся вперед и положил правую руку на грудь существу прямо под сердцем.

— Не надо! Не надо! — закричал монстр. Он пытался вырваться и оторвать руку Мантиса…

Но все его попытки оставались тщетны.

— Теперь ты принадлежишь мне, — шепотом заявил ему юноша. — Ты должен ответить на мои вопросы. Твой разум больше не в твоей власти, и Илисса больше не владеет тобой.

Внезапно тварь исторгла из себя рыдание.

— Ты заколдовал меня! — слезы катились по его грязным щекам. — Да, да, я буду повиноваться тебе.

— Тогда отведи нас к Илиссе.

Вновь послышались рыдания и мольбы… Но смертоносное порождение болота оказалось бессильным перед странной властью порошка Мантиса. Юный колдун оглянулся на Кулла, который встал у него за спиной с обнаженным мечом в руке.

— Садись в седло, — сказал Мантис атланту. — И помоги Уриму.

Кулл молча повиновался и подвел Мантису его коня. Тот также сел в седло.

— Ты меня заколдовал, — обвиняющим голосом ныл болотный монстр. — Заколдовал…

— Веди нас, — велел Мантис. — Или я уничтожу тебя. Ты против нас бессилен.

Что-то пришепетывая и хрипя, тварь развернулась и медленно двинулась по краю болота, а затем углубилась во мрак леса. Мантис покачал головой, ибо, похоже, он отнюдь не собирался идти этим путем.

Кулл направил свою лошадь так, чтобы оказаться с Мантисом бок о бок, и вместе они медленно двинулись вперед.

— Илисса? — коротко поинтересовался он.

— Да, — кивнул юноша. — Это колдунья.

— Я так и понял.

— Приятельница моего отца.

— Вот как?

— Я только знаю, что прежде она жила на этом болоте. Если эта тварь приведет нас к ней…

Он не договорил.

— Тогда мы сможем отыскать твоего отца? — уточнил Кулл.

Мантис лишь пожал плечами, затем перевел взгляд с атланта на Урима, который следовал позади.

В этот миг Кулл ощутил странную дрожь дурных предчувствий, хотя сам толком не мог понять, почему…

Это был настоящий островок посреди болота, — довольно большой остров, покрытый деревьями и густым зеленым мхом, окруженный широкой рекой, медленно несущей свои мутные воды. Шествовавшая перед воинами зачарованная болотная тварь прошла прямо к берегу реки, затем обернулась к Мантису.

— Дальше я идти не в силах.

— Я понимаю, — отозвался юноша. — Как нам перебраться на тот берег?

— Вон там. — Монстр указал на огромный дуб, чьи мощные корни уходили в стоячую зловонную воду. — Ступайте от этого дерева прямо к такому же, что растет на острове. Можно пройти лишь этой тропой. Если оступитесь, то упадете в воду и погибнете.

Мантис спешился, не сводя взора с мощного дуба на противоположном берегу. Болотному монстру он коротко бросил:

— Спасибо тебе.

Тварь покачала головой И попятилась, скрываясь в болотных тенях.

— Вы все умрете, — пробулькал монстр на прощанье. — Илмсса украдет ваше сердце и скормит его демонам или превратит вас в таких, как я…

Раздался глухой всплеск и все стихло. Урим встревоженно ерзал в седле.

— Я боюсь, — прошептал он.

Атлант покровительственно улыбнулся ему.

— Теперь тебе нечего бояться, паренек. Все худшее уже позади.

— Нет, м-м-м… — замычал тот, мотая головой и отмахиваясь от окруживших его насекомых. — Плохое впереди, плохое…

Мантис повел свою лошадь вперед. Та опасливо шагнула в воду с берега. Прямо под непрозрачной поверхностью воды оказалась твердая земля. Мантис перевел своего скакуна, в качестве ориентира не сводя глаз с дуба на противоположном берегу.

Проследив за ним взглядом, Кулл подтолкнул Урима.

— Теперь твоя очередь, ступай.

— Я боюсь.

— Ступай, я тебя не брошу, Урим.

Безумец взглянул на атланта с таким неожиданным доверием, что в сердце воина невольно всколыхнулось такое давно забытое чувство как жалость и стремление защитить этого несчастного. Сострадание… Так, кажется, это называют.

Кулл сглотнул.

— Пойдем, Урим. Иначе мы скоро потеряем Мантиса в этом тумане.

Кулл направил свою лошадь вперед, и Урим последовал за ним. Очень осторожно они перебрались через воду, — казалось, их скакуны шагают прямо по поверхности воды.

На другом берегу Мантис уже поднимался по глинистому склону небольшого холма и сверху окликнул Кулла:

— Здесь какая-то хижина… На поляне.

Затем он поспешил вперед. Проводив его взглядом, атлант также направил своего коня вперед, двигаясь достаточно медленно, чтобы Урим не слишком отставал.

— С тобой все в порядке, парень?

— Я… не люблю воду.

— Да, вода здесь странная, согласен. — Атлант и сам чувствовал себя довольно скверно. Казалось, под поверхностью здесь могут таиться любые кровожадные твари.

— С тобой я не боюсь, — внезапно заявил Урим атланту.

Тот усмехнулся. — Вот и славно.

— Там… Там какой-то дом?

— Похоже на то.

Урим следовал за Куллом по пятам.

— А кто… кто там живет?

— Илисса. Помнишь?

— Колдунья, — кивнул Урим.

Выбравшись из реки, они вскарабкались по глинистому берегу. Там и впрямь посреди поляны обнаружилась хижина, сложенная из дерева и камня. Вздернув подбородок, Урим словно бы стал принюхиваться к чему-то в воздухе.

— Колдунья тут.

— Откуда ты знаешь? — удивился атлант.

— Она здесь…

— Похоже, ты не слишком ее боишься.

Лошадь его замотала головой и нервно заплясала на месте; Урим едва не вылетел из седла. Кулл вовремя успел перехватить поводья и успокоить скакуна. Наклонившись вперед, паренек потянулся к голове лошади и что-то принялся шептать ей на ухо. Через несколько мгновений кобыла вновь спокойно потрусила вперед.

Мантис уже спешился и стоял рядом со своим скакуном в ожидании Кулла с Уримом. У него за спиной дверь хижины приоткрылась. Атлант незаметно подал Мантису знак, чтобы предупредить его. Тот развернулся и увидел перед собой Илиссу.

Ведьма была невероятно хороша собой, что сбило юношу с толку, и она казалась совсем молодой, — едва ли старше двадцати весен. У нее были пышные золотистые волосы и сверкающие зеленые глаза. Изящное стройное тело было облечено в короткую юбку из грубой шерсти с разрезами по бокам и зашнурованный на груди кожаный жилет, едва прикрывавший грудь. На ногах у ведьмы были замшевые сапожки; никаких украшений она не носила. Мантису все это показалось удивительным. Он ожидал найти здесь уродливую старуху, омерзительную и наряженную подобно какой-то дикарке, как и подобает существу, обитающему в сердце заколдованного болота.

Кулл проникся ненавистью к Илиссе с первого взгляда, — разумеется, не из-за красоты этой женщины, и не потому что Мантис утверждал, будто она колдунья, но просто повинуясь инстинкту. Он внезапно осознал, что несмотря на кажущуюся юность эта женщина невероятно стара и таит в себе огромную силу, столь же грозную, сколь и прихотливо неуправляемую. Поблизости от Илиссы сам воздух казался насыщенным какой-то странной энергией и, подобно тому, как атлант своим варварским чутьем ощутил это, то же самое почувствовал и Урим.

Паренек остался в седле еще несколько мгновений после того, как атлант спешился, затем медленно, словно опасаясь, что земля может внезапно разверзнуться перед ним или превратиться в кишащее змеями поле, он сполз с седла, не сводя настороженного взора с ведьмы.

Илисса по-прежнему стояла в дверях. Мантис сделал пару шагов вперед, остановился, разглядывая ее, и, наконец, подал голос.

— Я ищу своего отца. Мое имя — Мантис.

— Ну да, разумеется. — Илисса усмехнулась. У нее был звучный низкий, чуть хрипловатый голос.

— Мой отец — колдун Одрат.

— Ну конечно же. Я знала, что ты придешь.

— Я должен отыскать его, Илисса. Мне нужна твоя помощь.

— Ну, разумеется. Вот только Одрат давно умер.

Мантис застыл на месте. Кулл заметил, что юноша даже пошатнулся от такого удара, затем он выпалил напряженным голосом:

— Умер? Нет, не может быть… Ты лжешь! Я точно знаю, что ты лжешь!

Хрустальный смех Илиссы разнесся по болоту, легкий и звенящий, а затем она вновь игриво улыбнулась юноше.

— Да, может, я и лгу. Может быть, Одрат жив.

Кулл хмыкнул. Похоже, эта ведьма наслаждалась, мучая своих жертв. Однако, похоже, в атланте она чуяла достойного противника и не решалась пока задирать его, ограничиваясь более уязвимым Мантисом.

Остановившись рядом с атлантом, Урим встре-воженно засопел носом, и Кулл успокаивающе похлопал паренька по плечу, призывая к осторожности.

— Зачем ты лжешь?! — воскликнул Мантис, стискивая кулаки. В ярости, но терзаемый неуверенностью, он шагнул вперед, ощущая одно временно страх и тревогу.

Илисса тряхнула головой, ненадолго надула губки, а затем вновь улыбнулась. Ее зеленые глаза блеснули, словно она радовалась какой-то удачной шутке.

— Войдем в дом, Мантис. Твой отец жив. Я солгала… Или, возможно, я лгу тебе сейчас! Не обращай внимания на мои прихоти и пойдем вовнутрь. — Лишь теперь она в упор взглянула на Кулла с Уримом. — Это твои друзья?

— Да, это мои добрые друзья, ведьма. — Теперь Мантис говорил твердым, уверенным голосом. — Могу ли я довериться тебе? Ты не причинишь им зла?

И вновь послышался смех.

— О, ну входите же, входите, — воскликнула она, отметая все опасения Мантиса. — Входите все в дом. Я знала о том, что вы появитесь здесь. Прости меня и забудь эту глупую шутку. Одрат жив, Мантис. Ты его сын, тут не может быть никаких сомнений… Эти глаза и линия подбородка…

Внутри обстановка хижины была столь же убогой, как и ожидал атлант по внешнему виду этого жилища. Здесь имелся деревянный стол, пара табуретов, свечи, расставленные здесь и там, соломенный тюфяк на полу, какая-то грубая одежда, — вот, в общем-то и все, если не считать нескольких кухонных принадлежностей над очагом на стене. Также имелось здесь несколько книг и свитков, а в углу возвышался огромный, окованный железом сундук. Это было настоящее жилище отшельника.

По крайней мере, оно выглядело таким. Кулл ощутил еще при входе, как его пробирает дрожь, и сейчас ему не стало спокойнее. Он обшаривал комнату глазами, одновременно прислушиваясь к болтовне ведьмы, готовый увидеть ловушку в любом жесте или звуке.

Урим также явно чувствовал себя не на месте. Но в то время, как Кулл медленно начал по кругу обходить жилище, разглядывая его в подробностях и пристально изучая столь обыденные предметы, как деревянные ложки и принадлежности для письма, паренек уселся прямо на пол рядом со столом, подтянул колени к подбородку, обнял их руками, не сводя взгляда с Мантиса и Илиссы, поглощенных своей беседой.

— Твой отец — злой человек, — заявила ведьма Мантису. — Да, он еще жив, но для мира все равно что мертв. Он ни с кем не поддерживает связей. Так что, как видишь, я не вполне солгала тебе. Одрат поставил перед собой великую цель. Насколько мне известно, он пытался войти в контакт с Иномирными Сущностями. Время от времени я открывала свои зеркала и пыталась отыскать его дух. Но он так хорошо защищает себя, что я не в силах отыскать его даже с помощью своих приспособлений… Несомненно, именно этого он и желал: чтобы его оставили в покое.

— И тем не менее я обязан отыскать его.

— Наверняка ты унаследовал часть его способностей. Я в этом уверена, — промурлыкала Илисса, с улыбкой глядя на юношу. — Не так ли, Мантис?

— У меня свои причины искать его, — ответил тот, избегая взгляда ведьмы.

— Хм, да, — продолжила Илисса, словно в ответ каким-то собственным невысказанным мыслям. — Тебе бы сейчас эти способности очень пригодились, верно?

— Ты должна мне помочь найти его, — твердо заявил Мантис.

— Должна?

— Тебя можно подкупить, я это знаю. Или убедить, или заставить.

— И кто же сделает это? — поинтересовалась Илисса. Теперь в ее голосе не осталось ни следа былого добродушия. — Этот недоумок, которого вы привели с собой? Или этот тупой дикарь-атлант?

Если ведьма намеревалась вывести Кулла из себя, то ей этого не удалось. Тот давно научился держать себя в руках, и сейчас он лишь вперил в колдунью немигающий взгляд своих серых глаз. Та невольно поежилась и неожиданно улыбнулась атланту.

— Как тебя зовут, красавчик?

— Кулл, — просто ответил тот.

— Это интересное имя…

— Я и сам — интересный человек.

Усмешка Илиссы медленно стерлась с лица.

— И я тоже. Я тоже…

Внезапный образ возник в сознании атланта: он видел, как вспыхнула сталь в его руке, как покатилась с плеч снесенная голова ведьмы… Что угодно, лишь бы покончить со всем этим притворством и издевками… Но Илисса уже отвернулась, вновь обратившись к Мантису, и Кулл растерянно сжал какую-то тряпку, оказавшуюся случайно под рукой, недоумевая, что же на него нашло.

— Ты должен поведать мне, Мантис, почему тебе так важно отыскать отца. — Илисса указала на свой стол. — Прошу тебя, присядь. Не желаешь ли вина?

— Нет, благодарю.

— А ты, Кулл?

Атлант выпустил из рук лоскут ткани и уверенно взглянул ведьме в глаза.

— Нет.

Все же он подошел к столу и уселся рядом с Мантисом напротив Илиссы. Урим, застывший рядом с очагом, пристально наблюдал за ними и с таким интересом прислушивался к разговору, словно понимал его смысл.

Илисса развела руками, упираясь в столешницу и несколько мгновений барабанила по ней пальцами, с интересом разглядывая свои длинные ногти, а затем взглянула Мантису в лицо.

— Так расскажи же мне, зачем ты хочешь отыскать отца.

В душе Мантис, вероятно, понимал, что, хотя и не следует полностью доверять этой женщине, но отчасти он вынужден сказать правду, — поведать ей о своих замыслах, о том, что известно ему самому. В этот миг меч казался ему очень слабым оружием, и не могла его защитить даже гордыня и чувство самодостаточности.

Вот почему он коротко поведал колдунье о битве, что идет к востоку от болота, о жителях деревни, которые вот уже десять лет воюют с колдунами, обитающими в зиккурате на склоне горы.

Он рассказал ей о Тха-Бнаре, загадочном жреце, который был магистром ордена Алого Солнца, и о его силе, рожденной звездой, упавшей с небес, и о том, как появление этой звезды привело к войне между селянами и колдунами, порождая ненависть, и смерть, и разорение, распространявшиеся по всей степи. Он вкратце поведал и о собственных годах бродяжничества, и о том, как случайно встретился с Куллом, и они стали друзьями и сражались бок о бок… Как ради того, чтобы подзаработать деньжат они решили наняться в войско, осаждающее пирамиду… И как отчаяние воюющих передалось и им, заставив Мантиса искать какой-то способ прекратить бессмысленную бойню… Он поведал и о том, как решился, наконец, сделать то, о чем думал уже многие годы: попробовать отыскать своего отца-колдуна.

Покуда Мантис продолжал свое повествование, Кулл пристально наблюдал за Илиссой, которая ни разу не подала голос и не перебила юношу. Атлант заметил, что по мере того, как Мантис вел свой рассказ, черты лица Илиссы незаметно изменялись. Казалось, ведьма сбросила маску капризной красотки и теперь слушала Мантиса с полным вниманием и, кажется, лучше него самого понимала, о чем он ведет речь. Когда Мантис, наконец, закончил, и отзвуки его голоса затихли в комнате, Илисса промолвила тихим свистящим шепотом, в котором ощущались нотки страха и даже обреченности:

— Да, ну конечно! Разумеется, ты оказался связан с этой звездой! Почему же еще ты стал искать своего отца, если бы не из-за этой звезды, что сводит весь мир с ума? Кулл наклонился вперед.

— О чем ты говоришь, ведьма?

Похоже, колдунью ничуть не задел оскорбительный тон атланта, однако, обращалась она по-прежнему лишь к Мантису:

— Когда десять лет назад звезда упала на землю, то многие из нас, адепты тайных искусств, восприняли это как важный знак. С помощью магии мы пытались установить с ней контакт, понять, по какой причине она появилась здесь и какое послание несет с собой. Мы узнали, что небесный камень попал в руки Тха-Бнара. Вот почему магистр ордена и его приспешники до сих пор не смогли разделаться с простыми смертными, что осаждают их пирамиду: все это время они вели куда более суровую и яростную битву с другими… Колдунами, магами, ведьмами, что самыми разными способами пытались украсть эту загадочную силу у Тха-Бнара или вызнать секрет его звезды. Однако, и это не все. Тха-Бнар большую часть энергии небесного посланца отдал на какую-то совсем иную цель, познать которую мы оказались не в состоянии. Небесный посланец, кем бы он ни был на самом деле и с какой бы целью ни явился сюда, дал знать о себе всем нам, кто способен ощутить его присутствие… Но сейчас он понемногу похищает жизнь и разум у всех окрестных существ. С помощью своих магических способностей мы, адепты, в состоянии так-же понять, что эта звезда творит с самим Тха-Бнаром. Прежде он был человеком ученым и наделенным немалыми талантами, хотя и вступил на темный путь. Однако, с тех пор, как он завладел этой проклятой звездой, он сделался совершенно безумен.

— Мы должны уничтожить его! — с горячностью воскликнул Мантис. — И его, и эту звезду!

— Уничтожить Тха-Бнара? — Илисса невесело хмыкнула. — Да… Разумеется, это возможно. Но вот звезду? Мы ведь даже не знаем, что это такое, и не ведаем, способны ли смертные вообще познать ее природу.

Кулл подал голос:

— А разве для того, чтобы ее уничтожить, нам нужно это знать?

Илисса распахнула глаза и уставилась на атланта с мрачной усмешкой, после чего пробормотала задумчиво:

— Ого… А я-то думала, что ты — простой громила с мечом, но без капли мозгов. У тебя точно нет магических способностей? Ты уверен в этом?

— К чему ты клонишь? — раздраженно поинтересовался Кулл.

Усмешка медленно стерлась с лица Илиссы.

— Возможно, ты все же обычный громила, — промолвила она. — Просто ткнул мечом наугад и случайно угодил в цель…

Мантис нетерпеливо вмешался:

— Я уже сказал тебе, зачем мы здесь, — напомнил он Илиссе. — Я намеренно явился, чтобы отыскать тебя и попросить о помощи. Ты должна помочь мне найти отца.

— Возможно, я сумею сделать это, Мантисс. Если пожелаю…

— Так начинай же! Прошу тебя, Илисса, наставь меня на путь истинный. Дай мне хоть какой-то намек, иначе…

Ведьма вскинула руку.

— Это возможно. Я и прежде пыталась найти твоего отца, хотя никогда не осмелилась бы потревожить его. Я отнюдь не стремлюсь свести счеты с жизнью столь странным образом, и все же для того, чтобы отыскать его, нам понадобится могущественная магия.

— Но ведь у тебя есть могущество, — возразил Мантис. — И у меня тоже есть сила.

— Это я знаю. Но нам необходимо орудие.

Едва лишь колдунья произнесла эти слова, как в комнате наступила тишина. После недолгого молчания Мантис повторил:

— Орудие?..

— Да.

Кулл ощущал растущее напряжение. Кажется, он что-то упустил из происходящего. Затем он уловил взгляд Илиссы, метнувшийся в сторону Урима, а затем вновь остановившийся на Мантисе.

— Я… Так я и думал, — негромко проронил юноша.

Атлант вскочил на ноги.

— Эй, погодите! — прорычал он, хватаясь за меч. — Какое еще орудие вам нужно?

Илисса с Мантисом подняли на Кулла глаза, но ни один из них не произнес ни слова.

Атлант демонстративно оттолкнул в сторону табурет, подошел к Уриму и велел тому подняться. Мантис, не вставая, развернулся к ним.

— Кулл!

Не обращая на него внимания, атлант велел безумцу:

— Ступай на улицу и проведай наших лошадей. Хорошо, Урим?

Тот проворчал, глядя воину в глаза:

— Они голодные?

— Может быть. — Тот потрепал паренька по плечу. — Пойди и проверь. Я не уверен в том, что… наши лошади… будут здесь в безопасности. Договорились?

Безумец опустил голову, бормоча что-то себе под нос, затем заковылял к двери, открыл ее, вышел наружу и затворил дверь за собой.

В тускло освещенной комнате Кулл обернулся лицом к Илиссе с Мантисом.

— А теперь скажите мне еще раз, — проворчал он. — Какое вам нужно орудие?

Мантис, нервно потирая руки, отвел взгляд.

— Давай без глупостей, Кулл. Этот парень никому не нужен, даже сам себе. А так…

— Но он же живой человек! — рявкнул Кулл. — Если бы это ты, Мантис, оказался на его месте? Если бы тебя ударила в голову молния, хотел бы ты, чтобы твоя душа была погублена какой-то мерзкой магией?..

— С его душой ничего не случится, Кулл! — воскликнула Илисса с вызовом и поднялась с места.

Серые глаза атланта сощурились, и он недобро усмехнулся.

— Вот как? Я видел этих несчастных уродцев на болоте… С их душами тоже ничего не случилось, да, ведьма?

Илисса побледнела.

— Это совсем другое. Ты не понимаешь заведенного порядка вещей.

— Прошу тебя, избавь меня от объяснений! Я понимаю достаточно. Мантис, ты… ты мне отвратителен. Потащил с собой этого несчастного безумца, чтобы погубить его душу…

— Да ничего с его душой не случится! — настойчиво воскликнул Мантис. Оттолкнув назад табурет, он вскочил, прижимая к бокам трясущиеся руки. — Он не пострадает! Наоборот, он обретет свободу! Он должен был погибнуть в том бою, но выжил, а теперь у меня нет иного выхода, кроме как…

— Меня от тебя тошнит!

— Даже целое войско не отыщет моего отца! — выкрикнул Мантис. — Но в этом нам может помочь всего одна жизнь… К тому же и без того безнадежно искалеченная… которую следует принести в жертву Великой Силе…

— Я убивал людей на поле боя, — ледяным тоном ответствовал атлант. — И мужчин, и даже женщин. И я видел, как ублюдки-наемники калечили и убивали детей и даже младенцев. И мне всегда это было отвратительно. И те, кого я застал за этим грязным делом, жестоко поплатились за свою гнусность. Я видел немало смертей и колдовства, Мантис, и не потерплю, чтобы ты у меня на глазах спровадил этого несчастного безумного мальчишку в пасть к демонам лишь потому, что Теринас со своими солдатами не может одолеть какую-то крепость.

— Теринас не имеет к этому никакого отношения.

— Ну да, я вижу, что для тебя вообще все на свете потеряло значение, кроме собственных желаний! Ты, незаконный отпрыск проклятого богами колдуна…

С яростным воплем Мантис ударил кулаком по столу. Рука его метнулась к оружию и стиснула рукоять.

— Ну же, давай, обнажи клинок, Мантис! — выкрикнул атлант. — Вытаскивай меч, сын колдуна, и никакая магия не спасет тебя от моего клинка!

Но юноша, весь дрожа, во власти внутренней душевной борьбы, не пошевелился. Он молча смотрел в ледяные глаза атланта.

— Я… не могу, — с горечью прошептал он, наконец. — Я никогда не подниму меч против тебя, мой друг.

Кулл сурово посмотрел на него.

— Сын колдуна! Боги Ахерона! — выругался Мантис в отчаянии. — Разве ты не можешь взглянуть на все это с моей точки зрения, Кулл? Что, если бы у тебя была надежда, совсем маленькая, крохотная надежда отыскать твоего отца, которого ты давно считал погибшим? Разве для тебя цена имела бы значение?

Кулл мрачно уставился на взволнованного юношу, и ему показалось, что у того в глазах сверкнули слезы.

Гнев внезапно оставил атланта.

— Будь ты неладен, — пробормотал он с досадой. — Будь ты неладен, сын колдуна!

Кулл взглянул на ведьму, которая молча наблюдала за ними обоими, затем, развернувшись на каблуках, распахнул дверь и вышел наружу.

Когда дверь за ним захлопнулась, Мантис вновь с силой ударил кулаком по столу, затем вцепился в столешницу с такой силой, что побелели костяшки пальцев и застыл на месте, весь дрожа и скрежеща зубами.

— Ну почему… почему со мной всегда так происходит? Почему я теряю и близких, и друзей? Неужели я и впрямь проклят и ни один человек не желает принять меня таким, какой я есть?!

Илисса с сочувствием посмотрела на него.

— У твоего друга чистая душа и горячее сердце, — промолвила она. — Но порой таким, как этот воин, трудно понять других людей, с их слабостями и постыдными тайнами…

Они вдвоем помолчали, думая каждый о своем. Волна темного отчаяния захлестнула юношу. Он едва слышал последние слова ведьмы, произнесенные вполголоса:

— Впрочем, возможно, еще не все потеряно…

Выйдя на улицу, Кулл сперва нигде не мог обнаружить Урима: его не было ни рядом с домом, ни у лошадей. Наконец, он заметил парнишку на краю поляны, у поваленного дерева. На землю опускались сумерки. Вокруг болотный лес заполнялся клочковатым туманом, пронизанным янтарным светом солнца.

Атлант медленно подошел к Уриму. Он знал, что чувствует сейчас, но не ведал, как это выразить… И стоит ли это делать вообще. Подобно Мантису, сейчас он ощущал себя словно между молотом и наковальней.

Заслышав звук шагов, Урим неуверенно поднял голову. Он сидел в грязи, играя с камешками. Мятые штаны и поношенные сапоги были перепачканы, и так же все руки его были в болотной жиже.

Кулл взглянул на юного безумца, затем уставился вдаль.

«Я мог бы убить его прямо сейчас… Предать его, но зато избавить от мучений… И обмануть этих ублюдков-колдунов…»

— Как там наши лошади, Урим?

Тот равнодушно пожал плечами.

— Они… в порядке. Я не… ничего не нужно…

Кулл склонился к нему.

— Они… Мантис и эта ведьма… Они хотят освободить твою душу, Урим.

Безумец поднял руки, но ни искры понимания не зажглось в его глазах.

— Проклятье! — выругался атлант. — Они хотят убить тебя, Урим! Ты разве не понимаешь? Ты им нужен, чтобы они могли уничтожить то зло, которое поразило тебя, ту звезду, и людей в храме, в большой комнате.

На глаза безумца навернулись слезы.

— Урим! Ты понимаешь, что я говорю? Они хотят убить тебя, но все это ради того, чтобы…

Боги! Валка и Хотат! О чем он говорит? Неужто он и впрямь верит во все эти глупости? Зачем он повторяет эти лживые речи? Может, Илисса с Мантисом заколдовали его? Валка! Валка! О, проклятие! «Я мог бы убить его прямо сейчас и обмануть этих ублюдков.»

— Нет! — воскликнул он вслух. — Урим! Взгляни на меня! Ты ведь не хочешь, чтобы они тебя убили, правда? Скажи мне, что ты этого не хочешь, и клянусь всеми богами, я им не позволю!

Урим промычал что-то нечленораздельное. Внезапно глаза его распахнулись, и что-то странное начало твориться с ним, — он словно пробуждался, как дитя после долгого сна, или приходил в себя, словно после долгой болезни.

В тот же миг где-то вдалеке па болоте возникло облачко голубоватого сияния. Кулл мигом заметил это и словно бы ледяная рука сжала его сердце. Он уставился на болотный лес, глядя, как ширится и разрастается в воздухе голубое свечение. Он с трудом удержал изумленный возглас, рвущийся с губ, — ибо это сияние было ему знакомо. Оно явилось Куллу в ту ночь, когда проклятый всем своим племенем, он был вынужден бежать с родного острова. Тогда ему казалось, что сами боги говорили с ним и предсказали дальнейший путь…

То же самое голубое свечение.

С уст Урима внезапно слетели слова, отчетливые, но какие-то неживые:

— Я все понимаю, Кулл. Доверься мне. Я понимаю, что происходит… И все, что творилось со мной до сих пор.

— Урим? Что?..

Голубое сияние по-прежнему висело над болотом и делалось все ярче. Где-то далеко, в самых недрах его, возникла странная фигура, не то мужчины, не то женщины, — бога или богини, или может быть, демона, или воплощение самой судьбы… Существо не издало ни единого звука, но Урим продолжал говорить, тогда как атлант слушал его с растущим изумлением, гадая, что же происходит вокруг.

— Да, я знаю все про зиккурат, про это болото и ведьму, живущую здесь. Ты должен позволить им освободить мою душу от этой бренной оболочки, мой друг. Послушай: мы всего лишь крохотные частицы Великого Целого… Ты и я, и эта колдунья, и даже безумец Тха-Бнар с его грезами о безграничном могуществе. Да, даже эта звезда — часть Великого Целого. Поэтому не страшись за мою судьбу. Я…

— Урим, это безумие… Чистейшее безумие… Они задумали какую-то злую шутку…

Говоря это, Кулл не сводил взора с загадочной фигуры в сердце голубого свечения, которая была одновременно совсем рядом с ним и бесконечно далеко…

— Я останусь собой, мой друг, ничего не изменится, поверь. Они лишь на время принесут мою жизнь в жертву силам Внешнего Мира. В этом нет никакого зла: пусть используют для своих целей пустую оболочку. Их магия освободит меня и в то же время поможет вам достичь благой цели. Ты можешь доверять Мантису, Кулл!

Синеватое свечение начало пропадать. Далекая фигура также исчезла, унося с собой остатки сияния. Теперь вокруг виднелся лишь белесый туман, — зловещее порождение болота.

— Постой! — выкрикнул Кулл. — Кто ты такой? Ты бог или демон? Вернись, во имя Валки!

Но у Урима изо рта вновь потекла слюна. Голубое сияние исчезло окончательно, и Кулл остался стоять на краю поляны во власти сомнений и головокружения, словно очнувшись от странных видений.

— Урим!

— Я не… лошади в порядке…

Атлант мигом взял себя в руки и насторожился, заслышав за спиной шум шагов. Он обнажил клинок и обернулся к Мантису с Илис-сой. У Мантиса в руках был факел.

— Так, значит, это тоже было ваше колдовство? — сурово уставился на них атлант.

Илисса в изумлении воззрилась на него.

— О чем ты говоришь?

— Ведьма, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю! То, как Урим говорил со мной… И этот свет во тъме!

Илисса нахмурила брови:

— Кулл, если что-то и случилось здесь, то я понятия не имею…

— Ложь! Ты лжешь, ведьма! — клинок взметнулся в его руке.

— Остановись, Кулл! — выкрикнул Мантис. — Мы не понимаем, что ты имеешь в виду!

— Тогда я спрошу у тебя, Мантис, и ответь мне чистую правду, или, клянусь челюстями Хотат, я прикончу тебя на месте! Не творили ли вы с Илиссой сейчас какого-то колдовства в этой хижине, чтобы Урим заговорил как нормальный человек, и голубой свет возник посреди болота.

Мантис несколько мгновений молча взирал на атланта, затем уверенно произнес:

— Нет, клянусь тебе, ты можешь мне не верить, но мы не использовали никакой магии ни против тебя, ни против Урима.

Как ни странно, атлант поверил ему.

— А что здесь случилось? — заинтересовался Мантис. — Расскажи мне.

— Не имеет значения. — Кулл вложил клинок в ножны. Ему не хотелось говорить о происшедшем с Мантисом… Тем более, при ведьме! — Вы пришли, чтобы сделать то, что собирались?

— Нам нужно пройти на болота, — объявила Илисса. — Для этого колдовства у меня есть особое место близ трясины.

— Ну еще бы! — мрачно усмехнулся Кулл. — В логове нечисти.

Ведьма и сын колдуна не обратили на эти слова внимания. Илисса протянула руку:

— Урим?

Безумец поднялся, подошел к ней и взял колдунью за руку. Затем он обернулся и на краткий миг в его глазах Куллу почудился отблеск голубоватого огня. Сейчас Урим вовсе не казался сумасшедшим… Но это тут же прошло. Он стал таким, как прежде.

Илисса повела Урима к болоту, а Мантис последовал за ней с факелом в руке.

— Я пойду с вами, — заявил Кулл, придерживая меч рукой.

— Полагаю, это лишнее, — возразила Илисса.

— Я пойду с вами, — отрезал атлант. — Будьте вы прокляты… Я все равно в это замешан и видел на своем веку довольно колдовства, чтобы понять, во что я впутался на сей раз! Тебе не удастся ничего сохранить от меня в тайне, ведьма.

Илисса с презрением взглянула на атланта, однако Мантис проронил:

— Он прав, Илисса. И он куда крепче духом, чем даже те из простых смертных, кто пытается заниматься колдовством. Пусть идет с нами.

— Ну что ж, да будет так. — Илисса недобро усмехнулась. — Может, он и впрямь не просто громила с острым мечом? Прекрасно… Пойдем же с нами, Кулл.

Мантис возглавил маленькое шествие, и его факел осветил путь сквозь сгущающийся болотный туман.