Звездно-полосатый контракт

4

Наиболее отличительная черта местности к югу от Чикаго – резкая континентальность климата, причем с особой силой она проявлялась в графстве Картрайт, где зимой свирепствовал буквально ледяной ветер, а летом досаждал обжигающий зноем воздух.

Однако переменчивая погода никоим образом не влияла на стабильность положения тамошнего шерифа Мелвина Андерсона по прозвищу Слим,[5] прошедшего вторую мировую войну сержантом в службе снабжения.

Негативное отношение шерифа Андерсона к коммунизму на протяжении многих лет оставалось неизменным, как и вращение Земли вокруг Солнца. Именно такая непреклонная позиция обеспечивала ему непрерывное переизбрание на эту должность, а занимаемый пост, в свою очередь, позволял шерифу удовлетворять его насущные интересы – вести праздный образ жизни.

Андерсон был ярым противником коммунизма, гневно выступавшим против малейшего намека на марксизм-ленинизм, будь то в книгах, в кино и даже – боже милостивый! – в музыке, которую исполняли по радио. Мелвин Андерсон-Слим ненавидел также современных хиппи, этих немытых антихристов.

Быть таким выгодно, и Андерсон раз в два года убеждался в своей правоте, когда его переизбирали на новый срок, причем без малейших на то усилий с его стороны. Вместе с тем Мелвин Андерсон все же какое-то время проводил за рабочим столом, поскольку здесь ничуть не хуже, чем где-либо еще, спокойно можно было полистать газету, перекинуться парой анекдотов, не спуская глаз с этих коммунистов, которые могли попытаться прийти к власти в графстве Картрайт.

Так или иначе, шериф безупречно нес службу, ограждая графство от происков коммунистов. И за все годы пребывания Андерсона на посту никто никогда в графстве не признался в принадлежности к коммунистам.

Правда, некоторые из категории недовольных – вы ведь знаете, везде есть такие типы – время от времени бурчали по поводу того, что шериф Андерсон не может найти управу на торговцев контрабандным спиртным. Но, несмотря на отдельные вспышки недовольства, Мелвин Андерсон-Слим прочно занимал свое положение, вновь переизбирался на пост шерифа и получал полномочия следить за порядком в графстве во имя процветания американского образа жизни.

Подобно изменчивой и малообнадеживающей погоде, постоянный и надежный Мелвин Андерсон-Слим являлся типичным продуктом графства Картрайт. Еще мальчишкой он стал заядлым рыбаком, и ни одна рыбешка, водившаяся в реках Канкаки и Ирокурой, не прошла мимо него. Андерсон знал любой уголок графства лучше, чем горожанин свой квартал. А жителей графства Картрайт шериф Андерсон знал еще лучше. И жителям Картрайта шериф был известен как рассудительный человек, стоящий на страже закона и не допускающий его нарушений благодаря своему чрезмерному рвению.

Андерсон-Слим – здоровый, пузатый мужчина с багровым, как у заядлого пьяницы, лицом и крупным носом – в этот жаркий июльский полдень был явно не в духе.

В конторе помимо шерифа находился только его первый заместитель – Сай Хекмэн. Брюки у Андерсона были заправлены в сапоги, а ноги закинуты на стол, белая ковбойская шляпа с загнутыми полями валялась в дальнем углу комнаты. Другими словами – все на местах, кроме самого главного – хорошего настроения.

– Итак, давай прикинем, – задумчиво произнес Андерсон. – В феврале ребята захватили среднюю школу и продержали директора запертым в кабинете три дня. В апреле, точнее, в начале апреля майор с женой отправился охотиться на оленей, и она приняла его за оленя. Затем – в прошлом месяце – трое хиппи буквально ворвались в город, украли в банке пятьдесят тысяч и смылись неизвестно куда. Итак, что нас ждет в ноябре? Веселое время выборов и ничего более.

Шериф рыгнул, закончив мысль, Хекмэн же поежился – в знак согласия.

– А сейчас нам только этого не хватало, – заявил Мелвин Андерсон,

Он снова рыгнул и, выдвинув ящик стола, достал какие-то таблетки.

– Теперь мы по уши в дерьме, – продолжил Андерсон. – В заповедной зоне Донг-Хиля, или, точнее, там, что еще пару дней назад считалось заповедником Лонг-Хилл. Естественно, подобная чертовщина должна была случиться именно в той десятой части заповедника, которая как раз и входит в наше графство, а не в обширных лесных угодьях, принадлежащих графству, где шерифом работает Эдди Швенкер. У Эдди Швенкера вообще никогда ничего не происходит. Даже птички над чертовой территорией Эдди Швенкера только и знают, что поют, стоит же им перелететь к нам, как они тут же испражняются. Но все равно, в любом случае мы имеем сейчас дело с тремя трупами, возникшими неизвестно откуда на территории нашего графства. Один из них убит прямым попаданием в голову, адрес его в Балтиморе оказался вымышленным. Второй также убит прямым попаданием в голову, адрес в Мемфисе, как выяснилось, тоже был липовым. И еще остался третий, о котором вообще ничего не известно. Я правильно говорю, Сай?

– Да, сэр, – ответил первый заместитель шерифа. – Все именно так и есть.

– Благодарю тебя, Сай. Вдобавок ко всему криминальные эксперты графства Кук здорово «помогли» нам. Криминалисты, как ты знаешь, сообщили, что, хотя у тех двоих и прострелены головы, ни у одного не обнаружено самой пули. Только какие-то мелкие металлические осколки. Верно?

– Совершенно верно, – подтвердил Хекмэн.

Андерсон буквально заглотнул целую горсть таблеток.

– И что же дальше! – воскликнул шериф. – Тогда мне пришла гениальная мысль, лучшая за всю мою долгую службу! Делом должны заняться федеральные власти, поскольку заповедник Лонг-Хилл является федеральной собственностью. И тогда так просто, на всякий пожарный случай, я навел справки в архиве графства, и выяснилось, что проклятое федеральное правительство Соединенных Штатов Америки восемь месяцев назад продало часть заповедника, которая как раз находится в моем графстве. Стало быть, теперь это – моя проблема, черт побери! Как называется та контора, которой они продали наш лес, Сай? Как она называется?

Его подручный, прицокивая языком, закатил глаза к небу и произнес:

– Фонд охраны живой природы.

– Вот, вот, – повторил Андерсон. – Именно так. Замечательно, не правда ли? Фонд… – как его там – да пошли они все!.. Этот фонд заботится о природе гораздо лучше, нежели о людях. Настолько хорошо, что вообще не существует! Никто о нем никогда и не слыхивал ни у нас, ни в соседних графствах. Фонд нигде не зарегистрирован, поскольку он – фиктивный. Проку от него никакого, одна лишь головная боль. Ну и что? Стоит ли так расстраиваться? – задал шериф риторический вопрос. – Он взглянул на своего заместителя и продолжил: – Наступит понедельник, и мы позвоним в Спрингфилд и все выясним о злосчастном фонде. И еще, пожалуй, получим кое-что от ФБР. Послушай, Сай, черт побери, стоит ли Андерсону-Слиму тратить нервы из-за какой-то чепухи?

Шериф проглотил еще несколько таблеток и, медленно разжевывая их, о чем-то задумался.

– Дерьмо! – выругался он, немного помолчав. – Ни черта мы от них не получим! Можешь записать это черным по белому. Ни в понедельник, ни в субботу мы ничего так и не узнаем. Да, кстати, сегодня как раз суббота. Вот так-то, Сай, мой мальчик.