Звездные деяния

Глава 3

Когда прозвучал сигнал тревоги: «Все по местам!» — Мэлтби читал, сидя в своей каюте на борту «Атмиона», линейного корабля Пятидесяти Солнц. Тревога не была боевой — в противном случае по всем отсекам корабля разнесся бы вой сирен. Он отложил книгу, натянул мундир и направился в астрогаторскую рубку. К его появлению там уже собрались несколько офицеров штурманской службы — они приветствовали Мэлтби короткими уставными кивками. Он сел за стол и вынул из кармана главное орудие труда — логарифмическую линейку с радиоприставкой, обеспечивающей связь с ближайшим — в данном случае корабельным — электронным мозгом.

Он раскладывал карандаши и бумагу, когда корабль пришел в движение. Одновременно ожил динамик громкой связи, и легко узнаваемый голос командира — вице-адмирала Дрихана — произнес:

— Сообщение только для офицеров. Как вам известно, чуть больше недели тому назад земным линкором «Звездный рой» нам был предъявлен ультиматум, срок которого истек пять часов назад. До настоящего времени все планетарные правительства Пятидесяти Солнц извещали население, что более никаких сообщений с земного корабля не поступало. На самом же деле три часа назад был получен второй ультиматум, содержащий непредвиденную угрозу. Как нам представляется, его опубликование может чрезмерно встревожить население. Исходя из этих соображений, правительства приняли обоснованное решение не предавать этого второго послания гласности. Но мы считаем своим долгом ознакомить с его текстом вас.

После короткой паузы зазвучал глубокий, твердый, хорошо поставленный голос:

— Ее сиятельство Глория Сесилия, леди Лорр из благородных Лорров, главный капитан линкора «Звездный рой», сейчас выступит со вторым обращением к населению Пятидесяти Солнц.

Вновь наступила пауза. Потом из динамика послышался голос, но не главного капитана Jlopp, а вице-адмирала Дрихана.

— Прошу вас обратить внимание на этот длинный перечень пышных титулов. Очевидно, что кораблем противника командует женщина так называемого благородного происхождения. Обстоятельство, что женщина может быть командиром боевого корабля, свидетельствует о демократичности их общества; по крайней мере о равноправии полов. Но каким образом она заняла свою должность? По праву происхождения или в соответствии с заслугами? Кроме того, само по себе существование титулов и рангов свидетельствует о тоталитарном характере власти в галактике Млечного Пути.

Мэлтби не мог с ним согласиться. Титулы — только слова, которые в разных ситуациях могут иметь несхожие значения. В истории Пятидесяти Солнц были эры тоталитаризма, когда тираны именовали себя слугами народа. Знавала история и президентов, от чьих прихотей зависели жизнь и смерть граждан, и председателей, полностью подчинивших себе правительства целых планет. Даже сейчас стремление достичь символических высоких званий, тяга к словесной мишуре пронизывали любую политическую систему. Вот и адмирал Дрихан, выступая, использовал свой ранг. И капитану Мэлтби именно в соответствии с его должностью и званием дарована привилегия ознакомиться с содержанием второго ультиматума землян.

Глава какого-либо предприятия, владелец какой-либо собственности, опытный специалист — каждое из этих определений являлось титулом или рангом; каждое давало своему обладателю и удовлетворение тщеславия, и свою долю власти. В мире Пятидесяти Солнц получило широкое распространение презрительное отношение к королям и диктаторам любых исторических эпох. Эта позиция, не принимавшая во внимание конкретных исторических обстоятельств, была столь же детской, как и ее противоположность — насаждение культа лидеров. Находившиеся в отчаянном положении мезоделлиане были вынуждены избрать наследственного вождя, чтобы предотвратить жестокую схватку честолюбий. Этот замысел, однако, оказался под угрозой, когда наследник попал в плен.

Последовавшая борьба за власть убедила мезоделлиан в необходимости вновь подтвердить его полномочия. Мэлтби подозревал, что вряд ли сыщется человек, меньше его склонный властвовать над людьми в соответствии с наследственными правами. Поэтому свой высокий и тайный ранг Мэлтби ощущал как необходимость, продиктованную ситуацией. Взятые им на себя обязательства были велики, а критическая ситуация вынуждала действовать с предельной осторожностью.

Размышления Мэлтби прервал голос ее сиятельства. Первый капитан Глория Сесилия говорила:

— До сих пор правительства Пятидесяти Солнц не связались с нами; прискорбно, что ваши лидеры не хотят вступать в контакт с представителями земной цивилизации. Со всей ответственностью заявляем, что вас ввели в заблуждение. Распространение власти Земли на Большое Магелланово Облако принесет пользу всем жителям и всем сообществам всех планет. Земля может предложить вам многое. Мы гарантируем, что права каждого человека будут охраняться законом; гарантируем сообществам основные свободы и экономическое процветание; и требуем лишь избрания всех руководящих органов путем всеобщего тайного голосования. Однако Земля не потерпит существования независимого суверенного государства где-либо во вселенной. Сепаратные вооруженные силы могли бы ударить в самое сердце контролируемой человеческой расой галактики и подвергнуть бомбардировке густонаселенные планеты. Подобное уже случалось. Вы можете догадаться, чем кончили правительства, ответственные за эти действия. От нас вам не уйти. Если нашему единственному кораблю по какой-то случайности не удастся обнаружить вас, через несколько лет десять тысяч кораблей прочешут все Большое Магелланово Облако. Мы не откладываем таких предприятий надолго. С нашей точки зрения, разумнее уничтожить вашу цивилизацию, чем позволить ей распространяться подобно раковой опухоли и погубить великую культуру, некогда породившую вас. Однако мы не допускаем неудачи. Стартовав немедленно, мой линкор «Звездный рой» по определенным маршрутам станет крейсировать внутри Большого Магелланова Облака. Нам потребуется лишь несколько лет, чтобы пролететь в пяти световых годах мимо каждого из солнц вашей галактики. По мере продвижения мы будем сбрасывать бомбы космического излучения в направлении наугад выбранных планет. Поступая таким образом, мы рискуем подорвать ваше доверие к нам. Поэтому хочу напомнить, что применение столь суровых мер вызвано лишь неразумной позицией ваших правительств. Но еще не поздно. В любой момент правительство любой из планет может связаться с нами по радио, используя нашу частоту, и сообщить местонахождение Пятидесяти Солнц. Планета, которая заговорит первой, отныне и навечно станет столицей Пятидесяти Солнц. Первый человек или сообщество, решившиеся сообщить нам координаты своей или иной планеты, получат в награду миллиард платиновых долларов, имеющих хождение во всей Главной галактике, или — по желанию — эквивалентную сумму в местной валюте. Не бойтесь, мой корабль в состоянии защитить вас против всех Вооруженных сил Пятидесяти Солнц, сколь бы велики они ни были. А сейчас, чтобы доказать серьезность наших намерений, я приказываю моему главному астрогатору передать по радио параметры нашего курса сквозь Облако.

Передача резко оборвалась. Вновь включился адмирал Дрихан.

— Я немедленно передам эти параметры астрогационной службе, — сказал он, — поскольку мы намереваемся следовать за «Звездным роем» и изучать последствия оглашенной его командиром программы. Теперь я хотел бы привлечь ваше внимание к еще одному аспекту обращения леди Лорр. Ее манеры, тон и слова наводят на мысль, что она командует очень большим кораблем. Не воображайте, пожалуйста, — поспешно добавил адмирал, — что мы спешим с выводами, лучше давайте рассмотрим некоторые из ее высказываний. Она сказала, что бомбы космического излучения будут сброшены с борта «Звездного роя» на значительную часть планет Облака. Предположим, она подразумевала одну бомбу на каждые сто планет. Значит, она должна располагать несколькими миллионами бомб. Наши заводы способны выпускать по одной бомбе космического излучения каждые четыре дня. Причем такой завод располагается на площади минимум в квадратную милю. Кроме того, она утверждала, что один ее корабль может противостоять всем Вооруженным силам Пятидесяти Солнц.

В данный момент мы располагаем более чем сотней линкоров, а в дополнение к ним у нас свыше четырехсот крейсеров и несколько тысяч малых кораблей. Теперь давайте рассмотрим первоначальную цель посылки «Звездного роя» в Большое Магелланово Облако. Это была, по их собственному признанию, картографическая экспедиция. Мы используем для этой цели небольшие корабли устаревших моделей. Маловероятно, чтобы Земля направила один из своих самых крупных и наиболее мощных кораблей для выполнения столь заурядной работы. — Адмирал помолчал, — Прошу всех офицеров высказать свои соображения. Для большинства из вас это все. Астрогационной и метеорологической службам я передам сведения, полученные со «Звездного роя».

Потребовалось более пяти часов напряженной работы, чтобы привязать переданную с земного корабля звездную карту к системе координат, принятой в мире Пятидесяти Солнц. Только тогда удалось установить, что «Атмион» отделяют от земного корабля тысяча четыреста световых лет.

Впрочем, расстояние не имело значения. Астрогаторы «Атмиона» знали места всех бурь в Большом Магеллановом Облаке и без труда рассчитали курс, допускавший движение со скоростью около половины светового года в минуту.

Продолжительная работа утомила Мэлтби. Как только расчеты были закончены, он вернулся к себе и улегся спать.

Разбудил его колокол громкого боя. Мэлтби мгновенно вскочил и включил экран внутренней связи, соединявшей его каюту с капитанским мостиком. Изображение появилось сразу же, свидетельствуя о том, что офицерам рекомендуется следить за развитием событий. На экране, настроенном на максимальное увеличение, замерла светлая точка; она перемещалась в пространстве, но системы наведения и слежения постоянно удерживали ее в центре экрана. Из динамика послышался голос:

— По данным вычислительного центра, «Звездный рой» находится на расстоянии около трети светового года.

Приблизительность формулировки заставила Мэлтби нахмуриться. Она означала, что корабли сблизились на такой дистанции, при которой каждый из них находился в пределах надрезонансных полей друг друга — вторичное явление субпространственного радио, своего рода затухающее эхо подрезонанса с практически неограниченным распространением. В этих условиях точное расстояние до земного корабля определить невозможно — за исключением того, что оно не должно превышать трети светового года. «Звездный рой» мог находиться даже в нескольких милях от «Атмиона», хотя такая ситуация и представлялась маловероятной — близкие цели обнаруживали специальные радары.

— Мы уменьшили скорость до десяти световых суток в минуту, — продолжал между тем голос вахтенного офицера, — Поскольку мы следуем курсом, указанным в радиопослании земного корабля, и не теряем противника из виду, можно предположить, что наши скорости равны.

Это утверждение также было не вполне точным. Скорости кораблей, идущих быстрее света, можно сблизить, но невозможно уравнять. Разница станет заметна сразу после разделения надрезонансных полей обоих кораблей. Пока Мэлтби размышлял об этом, светлая точка на экране замерцала и погасла.

Мэлтби ждал. Наконец вахтенный произнес несчастным голосом:

— Отбой тревоги. Контакт с противником утерян. Меня заверили, что временно.

Прошло около часа, но световое пятно больше не появлялось. Время от времени Мэлтби поглядывал на экран, вспоминая слова адмирала Дрихана о возможных размерах «Звездного роя».

Он понимал, что командующий беспристрастно проанализировал ситуацию, чреватую множеством опасностей. Казалось невероятным, что корабль имеет такой гигантский размер, какой подразумевала леди Лорр. Похоже, командир земного линкора блефовала. Однако проверить степень справедливости ее утверждений можно будет лишь по числу сброшенных «Звездным роем» бомб.

Только шесть дней спустя «Атмион» снова вошел в надрезонансное поле земного корабля. На этот раз контакт удерживали до последней возможности; после чего, выверив курс вражеского линкора, обследовали планеты ближайших солнц.

Лишь на одной из них были обнаружены следы уничтожения. Да и то бомба, по всей вероятности неудачно сориентированная, ударила по одной из внешних планет системы — миру, вымерзшему настолько, что говорить о наличии здесь какой-либо жизни не приходилось.

Теперь планета не была холодна; ядерный удар превратил ее в клокочущий огненный ад, сжигающий скальную скорлупу и вгрызающийся в металлическое ядро. Планета превратилась в крошечное солнце. Но зрелище это не испугало экипаж «Атмиона». Вероятность того, что одна из сотен бомб обрушится на населенную планету, была близка к нулю, и считаться с ней не имело смысла.

На шестой день поисков экран внутренней связи в каюте Мэлтби ожил; на нем появилось лицо вице-адмирала Дрихана.

— Капитан Мэлтби, прошу вас явиться ко мне.

— Есть, сэр.

Мэлтби отправился сразу же. Дежурный адъютант приветливо кивнул ему и проводил в кабинет Дрихана. Сидя в кресле, командующий изучал документ, походивший на радиограмму. При виде Мэлтби он положил бумагу на стол текстом вниз и указал капитану на кресло против себя.

— Какое положение занимаете вы в среде мезоделлиан?

Вот и прозвучал наконец главный вопрос.

Страха у Мэлтби не было. Он внимательно смотрел на сидевшего за столом адмирала, изобразив на лице полнейшее замешательство. Дрихан был деллианином средних лет с типичными для этой расы обликом и психикой.

— Не могу с уверенностью сказать, как они ко мне относятся, — сказал Мэлтби, — По-видимому, в какой-то степени меня считают изменником. Всякий раз, когда их эмиссары обращаются ко мне — о чем я всегда информирую начальство, — я пытаюсь передать лишь один совет их руководству: придерживаться политики примирения и объединения.

— Что думают мезоделлиане о нынешней ситуации? — поразмыслив над словами Мэлтби, поинтересовался Дрихан.

— Не могу сказать. Мои связи с ними слишком слабы.

— Пусть так. Но не могли бы вы поделиться со мной собственными соображениями?

— Насколько я понимаю, — сказал Мэлтби, — меньшинство рассчитывает, что земной корабль рано или поздно обнаружит Пятьдесят Солнц. Следовательно, думают они, необходимо воспользоваться преимуществами сложившейся ситуации. Большинство же, уставшее от необходимости постоянно скрываться, решительно стоит за взаимодействие со всеми народами Пятидесяти Солнц.

— Каково процентное соотношение между этими группами?

— Около четырех к одному, — без колебаний солгал Мэлтби.

Дрихан колебался.

— Существует ли вероятность, что меньшинство начнет действовать в одностороннем порядке?

— Они хотели бы, но не смогут, — быстро ответил Мэлтби, — В этом я совершенно уверен.

— Почему?

— Среди них нет квалифицированных метеорологов.

Это тоже была неправда. Истина лежала глубже, чем наличие у той или иной группы каких-либо специалистов. Главное заключалось в стремлении Ханстона законным путем получить власть над мезоделлианами. Пока Ханстон верит в существование такой возможности, он не станет нарушать закон — по крайней мере так считали информаторы Мэлтби. На их сообщения он и опирался, сплетая в своих словах правду и ложь.

Дрихан тщательно взвесил каждое его слово и наконец произнес:

— Правительства Пятидесяти Солнц встревожены некоторыми положениями последнего ультиматума. Вы слышали его текст. Создается впечатление, будто он непосредственно адресован мезоделлианам, являющим собой как раз такую оппозицию, на которую могут опереться земляне. Совершив предательство, мезоделлиане могут обрести все, ради чего сражались в прошлом поколении.

Возразить на это было нечего — разве что слегка перефразировать свою предыдущую ложь:

— Соотношение четыре к одному — в пользу тех, кто стремится к единству с народами Пятидесяти Солнц.

На протяжении очередной паузы Мэлтби напряженно размышлял, в чем же кроется истинная причина этого допроса.

Не могут же те, кто стоит за адмиралом, основывать свои надежды единственно на уверениях капитана Питера Мэлтби! Дрихан откашлялся.

— Капитан, мне приходилось много слышать о так называемом двойном (или двойственном) разуме мезоделлиан. Но никто не мог объяснить мне, в чем заключаются его особенности. Не могли бы вы просветить меня?

— Здесь нет ничего существенного, — в третий раз хладнокровно солгал Мэлтби, — Думаю, преувеличенные опасения на сей счет связаны с небывалым ожесточением последних схваток той войны. Вы знаете, как выглядит нормальный мозг — неисчислимое множество нервных клеток, каждая из которых связана со множеством других. На этом уровне мозг мезоделлианина ничем не отличается от вашего. Если опуститься уровнем ниже, окажется, что в каждой клетке мезоделлианского мозга заключены длинные цепочки парных белковых молекул. Ваши не соединены в пары, а у него — соединены.

— Но что это дает?

— Деллианскую устойчивость мышления, способность противостоять любым его нарушениям, и нон-деллианские творческие способности одновременно.

— И все?

— Все, что мне известно, сэр, — солгал Мэлтби.

— А что вы можете сказать о гипнотических способностях, якобы присущих мезоделлианам? Никто не может толком сказать, как они проявляются.

— Насколько я понимаю, они использовали аппараты для внушения. Но это совсем другое дело. Неведомое часто порождает страх.

Дрихан, похоже, принял какое-то решение. Он взял со стола радиограмму и протянул Мэлтби.

— Это сообщение адресовано вам, — сказал адмирал и ворчливо добавил: — Если это шифр, то мы не смогли его расколоть.

С первого же взгляда Мэлтби стало ясно, что это действительно шифр. Так вот что руководило адмиралом! Сообщение гласило:

«Капитану Питеру Мэлтби, борт линейного корабля "Атмион". Правящий совет мезоделлиан благодарит за посредничество в переговорах с правительствами Пятидесяти Солнц. Заверяем, что соглашение будет неукоснительно соблюдаться, поскольку сообщество мезоделлиан крайне заинтересовано в получении обещанных привилегий».

Подписи не было, что означало призыв о помощи, посланный по подпространственному радио непосредственно на борт «Атмиона».

Мэлтби сделал вид, будто не придает этому значения, в то время как его мозг лихорадочно искал решение.

— Я вижу, здесь нет подписи, — недоуменно сказал он. — Ее опустили намеренно?

Вице-адмирал Дрихан выглядел разочарованным.

— Я знаю не больше вашего.

На мгновение Мэлтби стало жаль командира. Никто из деллиан или нон-деллиан не смог бы разгадать шифра этого послания. Прочесть его можно было лишь при наличии двух стремящихся к взаимодействию разумов. Обучение этому начиналось в раннем детстве, и Мэлтби успел в полной мере освоить необходимые приемы, прежде чем был захвачен в плен двадцать лет назад.

Суть полученного сообщения сводилась к тому, что экстремистски настроенное меньшинство мезоделлиан объявило о намерении вступить в контакт со «Звездным роем». Уже в течение недели они вели активную кампанию под лозунгом, гласившим, что выгоды от измены получит лишь тот, кто выступит в их поддержку.

Мэлтби нужно было явиться туда лично. Но как? Его зрачки чуть расширились, когда он осознал, что может использовать единственное средство передвижения — этот корабль. Внезапно он понял, как осуществить это. Он принялся напрягать мышцы по деллианской методике и ощутил порожденное этим электризующее возбуждение. Моментально его двойной разум обрел достаточную силу.

Он ощутил рядом присутствие другого разума. Подождал, пока чувство это не стало частью его существа, и сконцентрировал мысли на понятии «пустота». Мгновенно он полностью овладел собственным сознанием, не выпуская наружу ни единой мысли. И наконец встал. Вице-адмирал Дрихан тоже поднялся, в точности повторяя движения Мэлтби, словно их мышцами управлял общий мозг. Да так оно и было. Адмирал подошел к пульту управления и сказал:

— Соедините меня с машинным отделением.

Разум Мэлтби управлял его голосом и действиями. И адмирал Дрихан отдал приказ положить «Атмион» на курс, который должен был привести корабль в тайную столицу мезоделлиан.