Звёздные войны. «Ученик джедая». Книги 1-20

ГЛАВА 1

Освещение во всем огромном доме было включено вполсилы, свет был синеватым. В полутёмных коридорах – тишина. За двойными дверями стояла стеклянная колонна в человеческий рост высотой. Она светилась мягким ровным светом.

Синий цвет был цветом траура на планете Новый Эпсолон. Стеклянные колоны устанавливались в память об убитых, о погибших из-за несправедливости. Эта тонкая, похожая на луч чистого света колонна была для рыцаря-джедая Талы.

Манекс, брат Роана, погибшего правителя Нового Эпсолона, предложил джедаям свой собственный дом, чтобы оплакивать Талу. Ранее, желая спасти Талу, Манекс предоставил им лучший медцентр в Новом Эпсолоне для её лечения. А когда она умерла, принял на себя все хлопоты. Он сам отправился и за светящейся колонной – в память о Тале.

Оби-Ван Кеноби изо всех сил старался почувствовать благодарность к этому человеку. Но он не доверял Манексу. Большое богатство этого человека, его характер… Манекса ведь не интересовало благосостояние всех людей, думалось ему, а только лишь его собственное. Почему же он вдруг был столь добр к джедаям?

Как бы ему хотелось поговорить об этом с учителем… Но Куай-Гон Джинн сейчас был совершенно недоступен. Он как вошёл в комнату, где лежала Тала, так и оставался там с тех самых пор.

Оби-Ван сидел снаружи, за дверями комнаты. Сначала он стоял, но усталость наконец вынудила его сесть. Он устал, но не хотел ложиться, он намеревался бодрствовать сколько сможет. Это была единственная вещь, которую, как он чувствовал, он мог сделать для своего учителя.

Шок постепенно проходил, но Оби-Вану все ещё трудно было осознать, что Тала умерла. Представить будущее, где не было её задора, её юмора, её острого ума. Сколько раз помогали ему её доброе слово или улыбка. Тала лучше чем кто-либо ещё знала его учителя. Она помогала Оби-Вану понять Куай-Гона. Оби-Ван подозревал, что именно она сыграла немалую роль в том, что он и Куай-Гон сумели-таки наладить отношения после ухода Оби-Вана из Ордена и возвращения обратно. Да, это было словно глубокая трещина между ними, и примирение было трудным. Но он чувствовал – Тала хотела, чтобы Куай-Гон взял его обратно, и это очень поддерживало его. Она лучше других понимала, почему он сделал то, что сделал. Она знала, каким серьёзным уроком стало это для него и настаивала, чтобы Куай-Гон дал ему ещё один шанс.

Он узнал много всего за время учёбы в Храме. Как превратить страх в намерение, дисциплину в волю. Но как он мог превратить горе в принятие? Он не представлял, как вообще можно было это принять. И все же он должен был найти решение.

Сначала он был заполнен такой болью, что едва мог думать. Тала была похищена Балогом, руководителем Службы безопасности планеты. Он ввёл ей обездвиживающий препарат и держал в капсуле, используемой раньше Абсолютистами для истязания политических заключённых. Она была слаба, когда они освободили её. Но Оби-Ван ясно чувствовал, что жизненная сила Талы в сочетании с её мощью джедая должна была спасти её. Никогда, ни на секунду он не предполагал, что она может умереть. И не он один; его учитель тоже не допускал такой мысли.

Когда он вбежал в палату Талы в медцентре, он увидел Куай-Гона, склонённого над неподвижным телом Талы. Увидел прямые линии на экранах мониторов, означающие, что её жизнь угасла. Куай-Гон не двигался. Он держал руку Талы, наклонившись так, что касался лбом её лба. Оби-Ван увидел вдруг не только его горе, он почувствовал ещё нечто, словно тень, сгустившееся в комнате. И в тот момент он понял, что чувство Куай-Гона к Тале было глубже чем дружба. Они были словно как один человек.

Куай-Гон любил её.

И Оби-Ван ничего не мог сделать, чтобы помочь учителю. Куай-Гон не отвечал на его слова, не замечал его присутствия. Оби-Вану отчаянно хотелось быть старше своих 16 лет. Возможно, будь он взрослей, он бы знал, как помочь тому, чей мир разрушен.

Ему было мучительно видеть страдание Куай-Гона. Его учитель покинул комнату Талы лишь однажды, для того лишь, чтобы умчаться куда-то, никому не сказав, зачем. Вернувшись, он коротко сообщил Оби-Вану, что сумел найти ещё двух дроидов-разведчиков, и отправил их выслеживать Балога.

И шагнул, собираясь вернуться в комнату.

– Могу ли я что-нибудь сделать, учитель? – спросил Оби-Ван.

– Ничего, – ответил Куай-Гон и закрыл за собой дверь.

Оби-Ван привык к немногословию между ними. К взаимодействию без слов. Их молчание само было формой взаимодействия. Он давно понял, что его учитель – очень немногословный человек. Но сейчас молчание было другим. Оно было пустым. И раз за разом вспыхивали в его памяти слова Куай-Гона, сказанные им над смертным ложем Талы: Для меня нет теперь никакой помощи. Есть только месть.

Месть. Оби-Ван никогда не слышал, чтобы Куай-Гон использовал это слово. Само понятие «Джедай» отвергало это. Не месть, только правосудие. Это кредо было в сердце каждого джедая. Месть вела к тёмной стороне. Она мешала ясно мыслить и помнить о своём долге, ведя к поглощенности собственным эго – и тьмой.

Куай-Гон боролся против тёмной стороны внутри себя? Балог отнял у него самое дорогое. И сделал это наиболее жестоким способом из всех вообразимых. Минута за минутой медленно истощая силы Талы, отнимая её жизнь.

Что, если Куай-Гон отправил дроида-разведчика, запрограммировав его найти и убить Балога?

Оби-Ван отогнал от себя эту мысль. Он должен доверять учителю. Куай-Гон найдёт в себе тот центр устойчивости и спокойствия, в котором он так нуждается. Они должны поймать Балога – но ради свершения правосудия, а не мести.

Если джедай погибал во время миссии, Совет Джедаев должен был информироваться немедленно. Оби-Ван, едва выйдя из первого шока после смерти Талы, заставил себя заговорить об этом с Куай-Гоном. Куай-Гон не ответил. Оби-Ван мог видеть, как мало значили сейчас для Куай-Гона инструкции. Поэтому он сам связался с Советом и сообщил о случившемся.

Йода был потрясён и глубоко огорчён, он любил Талу и беспокоился за неё. Команда джедаев была отправлена немедленно. Весь день Оби-Ван задавался вопросом, кто же это будет. Если они вылетели сразу же и взяли быстроходный корабль, им не потребуется много времени, чтобы достигнуть Нового Эпсолона. Впрочем, предстоящее появление джедаев вызывало у него двойственные чувства. Конечно, эта поддержка была сейчас необходима… но могут ли они не заметить того, что происходит с Куай-Гоном?

В холле появился Манекс, и Оби-Ван с усилием поднялся на ноги.

– Он выходил? – спросил Манекс, его пухлое лицо сочувственно морщилось.

– Нет, уже несколько часов, – ответил Оби-Ван.

– Пожалуйста, сообщите мне, если я смогу быть чем-то полезен. Я должен идти в Законодательный Совет. Они вызвали меня. В правительстве так много дел, требующих немедленного решения. Я вернусь как только смогу. Я дал Инструкции службе безопасности проводить к вам команду джедаев, как только они прибудут.

– Спасибо, – сказал Оби-Ван.

Куай-Гон вышел из комнаты через секунды после ухода Манекса.

– Я слышал голоса, – сказал он тяжело.

– Манекс пошёл в Законодательный Совет, – ответил Оби-Ван, – Могу я что-то сделать для вас, учитель?

– Нет. Дроид не вернулся?

Оби-Ван покачал головой.

– Я сообщу вам, как только он появится. Но я думаю, что есть и другие вещи, которые мы можем сделать, чтобы захватить Балога, учитель. Мы не должны только лишь ждать дроида, – он заговорил быстро, пока Куай-Гон не отвернулся и не ушёл опять в комнату.

В течение долгого ожидания он думал об их следующем шаге. Это была единственная вещь, способная потеснить боль.

– Эрита все ещё остаётся с Элани в резиденции Верховного правителя, – продолжал он, – Она скрывает, что знает о том, что её сестра – в союзе с Абсолютистами, надеясь получить новую информацию. Она обещала быть нашим информатором. Элани может знать, где Балог.

– Что ж, в любом случае мы должны ждать, – сказал Куай-Гон.

– Но мы могли выяснить, что связывает их, – заметил Оби-Ван, – Почему возник такой союз? Что Элани ожидает от Балога? Что он рассчитывает делать по возвращении? Где укрываются Абсолютисты теперь, когда их база в каменоломнях разрушена? И что со списком информаторов Абсолюта? У Балога его нет, иначе он бы не искал его. Мы знаем, что список мог быть у Элега, перед тем как тот исчез.

Острое внимание исчезло из взгляда Куай-Гона. Всё это было не ново, многое рассказала им Тала. Оби-Ван заспешил:

– Если мы первыми сможем найти список, мы сможем устроить ловушку Балогу. И как насчёт Манекса? Почему он вдруг столь добр к нам? Есть многое, что нужно выяснить. Я уверен, что должны быть какие-то слухи в Законодательном совете. Некоторые из них могут дать направление…

– Мы здесь, чтобы найти убийцу Талы, а не вовлекаться в политику, – серьёзно сказал Куай-Гон, – Наша главная цель – поиск Балога. Как только мы получим информацию на нём, я смогу отправиться…

– Вы подразумеваете, мы сможем отправиться, – поправил Оби-Ван, внимательно глядя на учителя.

Ни один из них не слышал приближающихся шагов.

– Мы прибыли, как только смогли, – сказал глубокий знакомый голос.

Оби-Ван обернулся. Прибыла команда джедаев. К своему облегчению, он увидел Бэнт, своего друга. Но его радость мгновенно превратилась в беспокойство, когда он увидел мастера-джедая рядом с ней. Это был Мэйс Винду.

ГЛАВА 2

Мэйс Винду отправлялся только на самые важные и сложные миссии, слишком много забот и обязанностей было у него в Совете. Оби-Ван только теперь понял, сколь серьёзна для джедаев была потеря Талы. Он думал, что это потеря главным образом для него и Куай-Гона. Оказалось, нет.

Мэйс посмотрел на Куай-Гона и Оби-Вана долгим изучающим взглядом. Казалось, он уловил и их усталость, и горе. А так же и напряжённость между ними.

Оби-Ван задался вопросом, как много из их разговора услышал Мэйс. Под этим всевидящим взглядом становилось неуютно.

Оби-Ван поспешно повернулся к Бэнт, невольно ища поддержки. Она была его другом, они вместе обучались в Храме. И именно от неё он больше, чем от кого-либо, мог ожидать поддержки и понимания. Но в её ответном взгляде был непривычный холод. Да, конечно, она была расстроена. Ведь она была падаваном Талы.

– Нам жаль, что мы здесь при таких трагических обстоятельствах, – сказала Бэнт Куай-Гону.

И Оби-Ван почувствовал тот же холодок в её приветствии, обращённом к Куай-Гону.

Это было большой неожиданностью. Бэнт всегда с уважением относилась к Куай-Гону, и Куай-Гон выделял её среди друзей Оби-Вана. Но Куай-Гон, казалось, не заметил этого. Он был слишком погружён в своё горе, Оби-Ван знал это. Он кивнул Бэнт.

– Тала там, " сказал он.

– Мы зайдём на минуту увидеть её, – сказал Мэйс, – А потом я хотел бы коротко обсудить положение дел.

Куай-Гон хмуро кивнул. Мэйс и Бэнт зашли в комнату. Они вышли через несколько минут. Бэнт выглядела потрясённой. Мэйс спокойно закрыл за собой двойную дверь и прошёл в холл.

– Ответственность за это на главе Службы безопасности, – сказал Мэйс, – Мы знаем это наверняка, но не знаем, где он. Верно?

Куай-Гон не ответил, поэтому пришлось сказать Оби-Вану:

– Да.

– Расскажите, как все случилось, – сказал Мэйс, глядя на Оби-Вана. Казалось, он понял, что Куай-Гон не хотел говорить.

Куай-Гон смотрел на дверь комнаты, где была Тала, и лишь остатки уважения к Мэйсу заставляли его оставаться в зале.

– Как только мы узнали, что Балог захватил Талу, мы отправили дроида-разведчика, чтобы выследить его, – объяснил Оби-Ван.

Мэйс нахмурился:

– Разве использование этих дроидов не запрещено сейчас на планете?

– Да, – сглотнув, ответил Оби-Ван. Он хорошо знал, что джедаи не имеют права нарушать законы других миров, – Но они продаются на чёрном рынке. Это был наш единственный шанс найти Талу. Мы имели серьёзные основания предполагать, что её держат в капсуле, так что мы знали – чем дольше мы будем искать её, тем большей опасности подвергается её жизнь. Дроид определил, что Балог покинул обжитые районы планеты и отправился в сторону каменоломен. Эрита, одна из дочерей погибшего правителя Эвана, отправилась следом за нами. Она обнаружила, что её сестра-близнец, Элани, была в сговоре с Абсолютистами. Это казалось просто невероятным, потому что и Эрита, и Алании – Рабочие. Когда Цивилизованные были у власти, они использовали Абсолют для слежки, пыток и расправ с Рабочими – и в том числе отца Элани и Эриты.

– Я знаю, что Абсолют был тайной полицией Нового Эпсолона, – нерешительно сказала Бэнт. – Я воспользовалась возможностью вкратце ознакомиться с материалами по этой планете. Но разве они не были вне закона после избрания Эвана?

– Да. Но Рабочие подозревают что тайная полиция так и не была окончательно уничтожена, – сказал Оби-Ван, – Как выяснилось, они были правы в своих опасениях. Но мы никогда не подозревали Балога в сговоре с ними. Он – Рабочий, он был доверенным лицом Эвана. Теперь же мы знаем от Эриты, что Элани сама устроила их похищение, чтобы сбить нас со следа, а заодно и получить сочувствие народа. А так же мы предполагаем, что это было уловка, чтобы заманить Роана в руки Абсолютистов. Роан был избран после того, как Эван был убит.

– Но Роан относился к фракции Цивилизованных, а не Рабочих, – заметила Бэнт.

– Да. Но он сочувствовал Рабочим и поэтому работал вместе с Эваном. Он хотел справедливости для всех людей Нового Эпсолона. А когда Эван был убит, он даже предоставил убежище близнецам.

– И Элани предала его, – медленно проговорила Бэнт, – Для такого надо быть на редкость продажной.

– Мы наткнулись на послеление горняков, когда преследовали Балога, – продолжил Оби-Ван, – Всё поселение было разрушено при набеге Абсолютистов, убиты все кроме Янси, одной из жительниц посёлка. Именно она и помогла нам найти секретную базу Абсолютистов. Так мы нашли Талу. Но было слишком поздно. Куай-Гон привёз её сюда, но повреждения внутренних органов, вызванные парализующим препаратом, оказались слишком серьёзны.

– Балог медленно убивал её, – сказал Куай-Гон. Его голос звучал хрипло и с усилием, словно заржавевший.

– Он скрылся на аква-глиссере, – продолжал Оби-Ван, – Преследовать его мы не могли, надо было как можно быстрее доставить Талу в медцентр.

– И теперь? – спросил Мэйс, – Мы видим волнения на улицах. Если Элани планирует переворот, то это случится очень скоро. Разумнее всего будет немедленно заняться поисками Балога.

– Именно так мы и думаем, – сказал Куай-Гон.

– Все же внимание к происходящему также принесёт результаты, – продолжил Мэйс, – Если Балог теперь в бегах, мы можем отследить его, зная его цели и амбиции. Они подскажут нам направление поиска.

– Со мной связались Рабочие, – сказал Оби-Ван, – Они изучили всю компьютерную базу данных в штабе Абсолютистов. Но вся информация была стёрта. У нас мало что есть для продолжения поисков.

– У нас есть наша интуиция, – ответил Мэйс. Он развернулся к Куай-Гону, – Можем ли мы где-то поговорить с глазу на глаз, Куай-гон?

Куай-Гон неохотно кивнул. Повернулся и пошёл вперёд по коридору.

Как только они остались одни, Оби-Ван повернулся к Бэнт:

– Мне так жаль, – сказал он порывисто, – Я знаю, что ты сейчас чувствуешь – - Я так не думаю. – тон Бэнт был холодным. Она смотрела на него своими большими серебряными глазами. У Мон Каламари были необычно ясные глаза, и для Оби-Вана всегда были открытой книгой все чувства Бэнт. И сейчас он пришёл в замешательство от гнева, который он увидел.

– Твоё сочувствие запоздало, – продолжила Бэнт, – Как ты мог скрывать от меня то, что Тала была похищена, Оби-Ван? Ты же знаешь, что ты и Куай-Гон немедленно должны были связаться с Храмом.

– Я знаю, – сказал Оби-Ван, – Но случилось так много, и за такое короткое время… Куай-Гон полагал, что прибытие других джедаев может подвергнуть жизнь Талы ещё большей опасности. Мы решили, что свяжемся с Храмом, если не сможем спасти её за двадцать четыре часа.

Конечно, фактически это было решение Куай-Гона – повременить с сообщением о происшедшем Совету. Но Оби-Ван не мог не понимать, что ответственность за это лежит и на нём тоже. Он ведь мог бы постараться убедить Куай-Гона. Но он не стал спорить.

– Вы не имели права принимать такое решение, – прервала его Бэнт.. Её обычно нежный голос звенел гневом, – Как бы ты себя чувствовал, если бы другая команда джедаев поступила бы так же по отношению к тебе, Оби-Ван? Что, если бы Куай-Гон был похищен?

Оби-Ван почувствовал вспышку стыда. Действительно, Куай-Гон однажды был похищен, женщиной-учёным Дженной Зан Эрбор. Если бы он тогда не принимал участия в спасении учителя, он просто сошёл бы с ума.

– Мы не подумали об этом, – признал он.

– Я спрошу так – сказала Бэнт с горечью. Она никогда ещё не говорила с ним так резко, – Ты думал обо мне вообще, Оби-Ван?

– Конечно, – ответил он, – Я думал, что я спасу тебя от целого дня беспокойства. Если бы мы увидели, что не сможем спасти Талу, мы вызвали бы помощь.

– Но вы не спасли Талу, – сказала Бэнт бесстрастным голосом, – По крайней мере, не вовремя. Разве нет?

Это было как удар. Да, Бэнт не сказала ничего кроме страшной правды, но это было так непохоже на неё – стараться причинить другому боль.

Она, казалось, поняла, как сильно её слова ранили его.

– Она была моим учителем, Оби-Ван, – сказала она чуть более мягким тоном, – Она нуждалась в моей помощи. А меня не было с вами. Ты вообразить себе не можешь, каково это чувствовать.

– Не могу, – сказал он тихо, – И никогда не хотел бы… Мне действительно очень жаль, Бэнт. Ты права. Мы должны были связаться с вами.

Бэнт натянуто кивнула. Оби-Ван чувствовал, что его действия создали трещину в их дружбе. Он не знал, насколько глубока она, и как долго продолжиться это отчуждение.

Тала мертва. Куай-Гон словно чужой. И теперь ещё и лучший друг отворачивается от него.

Он никогда ещё не чувствовал себя настолько одиноко.

ГЛАВА 3

Уж чего Куай-Гону хотелось меньше всего, так это подобного разговора с Винду Мэйсом. Его душа была наполнена такой тяжестью, что даже на элементарную учтивость по отношению к мастеру-джедаю уходили все силы. Боль внутри него была подобна непредсказуемому потоку. Иногда она вздымалась настолько неистово, что рвала его душу словно зверь.

Из всех джедаев, почему именно Мэйс взялся за эту миссию? Несмотря на немалое уважение, бывшее между ними, их отношения никогда не были особенно близкими и дружескими.

Дверь заскользила, закрываясь. позади них. Даже здесь, в личных покоях Манекса освещение было траурного светло-синего цвета. Оно бросало жутковатые отблески на блестящую полированную поверхность чёрного камня, которым были облицованы стены помещений, и придавало болезненный оттенок яркой зелени многочисленных подушек и обшивки мебели.

– Хотите ли вы сопровождать тело Талы в Храм? – спросил Мэйс, – Бэнт, Оби-Ван и я можем остаться здесь и сами завершить миссию.

Куай-Гон видел, что Мэйс старался проявить участие. В его спокойном пристальном взгляде было глубокое сочувствие. Куай-Гон почувствовал облегчение от того, что Мэйс не вдавался в подробности его чувств, в то, было ли что-то глубже дружбы между Талой и Куай-Гоном. Впрочем, Куай-Гон подозревал, что Мэйс уже понял это и без слов.

Куай-Гон и не думал оставлять поиск убийцы Талы. Но он чувствовал, что должен быть осторожен. Мэйс не должен был понять, насколько желание найти Балога горело в его душе.

Голос или лицо могли бы выдать бушевавший в нём гнев. Мэйс мог решить, что Куай-Гон не может контролировать свой гнев. Он не понял бы, что несмотря на терзавшее его горе, его контроль был полным.

И именно поэтому… Это – единственный путь, который для меня возможен.

– Спасибо за предложение, – ответил он, – Но я должен продолжить миссию – ради памяти Талы.

К его облегчению, Мэйс кивнул. Он не собирался спорить с ним. Тала бы спорила. Она всегда знала, когда он пытался не замечать своих собственных чувств. Новый всплеск боли заставил его сжать кулаки. Если Мэйс и заметил это, то ничего не сказал.

Мелькнул свет, скользнул по открывающейся двери. В дверях, сверкая отполированным покрытием из чёрного пластоида, завис протокольный дроид Манекса,.

– Манекс возвратился и хотел бы переговорить с джедаями, – оповестил он.

Куай-Гон повернулся к нему, радуясь вынужденному перерыву в их разговоре.

– Пожалуйста, пригласите его войти.

Секундой позже дверь открылась шире, и вошёл Манекс в сопровождении Оби-Вана и Бэнт.

– Извините, что прерываю вас, – сказал Манекс, взъерошив свои короткие вьющиеся волосы. Впервые Куай-Гон заметил, что в его волосах появилась седина, как у его брата, – Я только что прибыл из Законодательного собрания. Есть некоторые новости, которые, как я думаю, вы должны услышать. Я рад видеть, что команда джедаев уже прибыла, – поклонился он Мэйсу.

– Я – Мэйс Винду, а это Бэнт, – представил Мэйс.

Манекс поклонился в ответ.

– Для меня честь принимать джедаев в моем доме. Но я боюсь, что у меня плохие новости. Сенаторам подбросили информацию, что Тала сотрудничала с Абсолютистами. Есть холотайп-запись встречи под её председательством, где она обсуждает взятие власти.

– Тала внедрилась в Абсолют для расследования его деятельности, – объяснил Оби-Ван.

– Сенаторы не знают, чему верить, – ответил Манекс.

– Откуда появилась это информация? – спросил Мэйс.

– Балог, – в один голос сказали Оби-Ван и Куай-Гон.

– Очевидно, что эта информация была запущена им, – продолжил Оби-Ван, – Дискредитация джедаев нужна ему, чтобы вернуться к власти.

– Не важно, – сказал Куай-Гон, – Имя Талы будет очищено, когда мы найдём Балога.

– Если Вы сможете найти его быстро, – серьёзно сказал Манекс, – Я опасаюсь того, что он придёт к власти, и тогда мы уже не сможем обвинить его в чём-бы то ни было. Вы не знаете, кто его может поддерживать? Кто бы это ни был, он или она – этот человек должен обладать большой политической мощью.

– Мы пока ни в чём не можем быть уверены, – сказал Мэйс. Джедай пока ещё не был готов доверять Манексу. Манекс ведь ничего не знал о предательстве Элани. И он мог быть даже её союзником.

– Есть и другие новости, – продолжил Манекс, – Я был назначен исполняющим обязанности Верховного правителя до проведения выборов.

Я не добивался этого поста, да я и не хочу такой власти. Я бизнесмен, а не политик. Но сенаторы сыграли на моей любви к моей планете и на моём желании восстановить мир. Они чувствуют, что именно у меня, как у брата Роана, самые большие шансы объединить правительство. Конечно же, предвыборный период продлится недолго. Я привёл в состояние повышенной готовности службу безопасности и закрыл Музей Абсолюта. Наша главная задача – избежать народных волнений. И ещё. Как действующий Верховный правитель, я официально прошу помощи джедаев. Я хотел бы, чтобы Вы наблюдали за подготовкой к предстоящим выборам. Мы проведём их через три дня. Мы не можем позволить себе ждать, это единственный способ удержать мир.

– Но ведь не все доверяют джедаям, – сказал Оби-Ван, – Я уверен, что холотайп с записью выступления Талы отнюдь не улучшил их отношения.

– Есть достаточно тех, кто доверяет, – отозвался Манекс, – И как только Вы найдёте Балога, то, как вы и сказали, имя Талы будет очищено. А до тех пор, вы будете иметь мою полную поддержку. Я проинструктировал службы безопасности о всяческом содействии вам.

Мэйс кивнул:

– Что ж, в таком случае мы согласны.

Куай-Гон ощетинился. Мэйс даже не взглянул на него, не поинтересовался его мнением. А он был очень даже против.

– Тогда я оставлю вас, – откланялся Манекс. Он направился к выходу и полы его золотистой одежды заплескались вокруг его мягких изысканных туфель.

Куай-Гон понимал, что лучше бы говорить дипломатично, но времени на реверансы у него просто не было.

– Это ошибка, – прямо сказал он Мэйсу, – Наблюдение за выборами отвлечёт нас от расследования смерти Талы. Мы должны сконцентрироваться на поисках Балога.

Мэйс с ходу отмахнулся от его возмущения и возражений.

– Я не согласен, – заявил он, – Политическая ситуация – это важная часть и преследования, и правосудия для убийцы Талы. Всё это взаимосвязано. Подобное положение – самое благоприятное для получения полной информации. Не говоря уже, что изначальная миссия состояла в восстановлении стабильности на Новом Эпсолоне. Если Верховный Правитель просит нашей помощи в действиях, не противоречащих законам, джедаи должны дать согласие.

Куай-Гон сжал зубы. Он знал, конечно же, что лучше бы было привести и другие аргументы, продолжить спор. Но он был разъярён решением Мэйса. Ему захотелось выскочить из этой комнаты, из дома, подальше отсюда… Выжать полную скорость из спидера, даже просто, безо всякого направления. Эта невозможность действовать горела в его душе. Он чувствовал, как с каждой уходящей секундой Балог становиться все более недосягаемым..

ГЛАВА 4

– Я предлагаю разойтись по комнатам и отдохнуть, – сказал Мэйс, поворачиваясь к Бэнт, – Поездка была долгой, и неизвестно, когда снова удастся найти время на отдых. А потом мы направимся в Законодательный Совет. Начнём с этого.

Оби-Ван почувствовал, насколько Куай-Гон недоволен решением Мэйса. Было видно, что он абсолютно не согласен с Мэйсом. Оби-Ван понимал, что Куай-Гону подобный план представляеся пустой тратой времени. Но ведь и у его учителя тоже пока не было какого-либо другого плана.

Мэйс, подняв бровь, взглянул на Куай-Гона.

– Если бы у вас была какая-либо идея относительно того, где может быть Балог или относительно способа найти его, мы последовали бы за вами. Но до тех пор, единственный путь, который возможен – это сбор информации.

Оби-Ван посмотрел на Куай-Гона. Его учитель ничего не сказал Мэйсу о дроиде-разведчике, которого он отправил на поиск Балога. Одно дело – нарушать законы планеты, когда под угрозой находится жизнь Талы, и совсем другое – использовать дроида для поиска гражданина планеты, на которой они сами находятся не слишком официально. Конечно же Куай-Гон не рассказал ничего Мэйсу потому, что не был уверен в его реакции. Ведь положение джедаев на этой планете и так было весьма шатким.

Мэйс и Бэнт ушли, но напряжённость не спадала. Куай-Гон в задумчивости мерил шагами комнату. Разговаривать ему явно не хотелось.

В дверном проёме снова появился манексов протокольный дроид.

– Прошу прощения за вторжение. Ещё один посетитель. Она говорит, что вы её знаете, поэтому я взял на себя смелость… Её имя – Янси.

– Янси? Пригласите её войти, пожалуйста, – с удивлением в голосе проговорил Оби-Ван. Янси была врачом в посёлке Горняков, она лечила его ногу после того, как он был ранен упавшим камнем. После их отъезда из посёлка она догнала их, прося помочь отбить нападение Абсолютистов на посёлок. Оби-Ван и Куай-Гон вернулись в поселение вместе с ней, но было уже слишком поздно. Все до одного горняки были убиты – мужчины, женщины, дети. Горе Янси было ещё слишком живо в памяти Оби-Вана.

Янси вошла в комнату. Оби-Ван сразу увидел, как она изменилась за эти два дня. Резня в посёлке, смерть друзей и любимого человека – всё это оставило неизгладимый след в её облике. Её глаза стали другими. Он видел в них боль потери.

Впервые со смерти Талы, Куай-Гон вышел из состояния погруженности в свою беду и сумел, казалось, сосредоточиться на другом человеке. Так, как будто эти двое мгновенно признали друг в друге товарищей по несчастью. Он шагнул и взял её за руку.

– Я так рад видеть Вас, – сказал он тихо.

Она посмотрела ему в глаза:

– Я слышала о Рыцаре-джедае Тале. Мне очень жаль.

Он сжал её руку, потом отпустил. Оби-Ван видел, что они с Янси не нуждаются в словах.

Она повернулась к Оби-Вану.

– Как ваша нога?

– Полностью в порядке – благодаря вам.

– И вам. Способность джедаев так быстро выздоравливать вызывает у меня огромное уважение. Мне жаль, что я здесь в такое время. Я сейчас живу в городе, в Рабочем квартале.

Голос Янси понизился:

– Я слышала кое-что, что, как я думаю, могло бы помочь вам. Речь о Рабочем по имени Элег Оби-Ван навострил уши. Элег был тем самым Рабочим, у которого, как они полагали, был список информаторов Абсолюта. Его видели с Талой в день её бегства, и именно поэтому Балог решил, что Элег мог передать ей список. Но вместо этого он бесследно исчез.

– Я слышала, что Балог ищет Элега, – продолжала Янси, – Я не знаю почему, и не хочу знать. Просто я вспомнила это имя. Несколько недель назад на связь с нами вышли Рабочие города. Они спрашивали, могут ли они переправить к нам одного из Рабочих, которому требовалось убежище. Это и был Элег. Он сумел проникнуть в Абсолют и нуждался в месте, где он мог бы укрыться после того, как его задача будет выполнена. Правда, они не знали точно, когда его ждать. Мы, конечно же, согласились. Позже мы получили известие, что он был раскрыт, сумел бежать и должен прибыть к нам в самое ближайшее время. Но он так и не появился. Мы были обеспокоены, обыскали все карьеры, но я не думаю, что он покинул город. А потом мы сами были атакованы. Как вы знаете.

– Спасибо что пришли к нам, – сказал Куай-Гон.

Оби-Ван услышал скрытое разочарование в его голосе. Он и сам чувствовал так же. Информация была интересна, но не очень-то полезна. Она никак не приближала их к Балогу.

– Но это – не все ради чего я пришла, – продолжила Янси, – Была одна причина, по которой Рабочие отправляли его именно к нам. Они знали, что у меня есть опыт в лечении той болезни, которой страдает Элег. Причиной этой болезни было его пребывание в застенках Абсолютистов – несколько лет назад. Эта болезнь не все время даёт о себе знать, но она имеет свойство регулярно возвращаться. Поэтому требуется специальное лечение. Получилось так, что я могла обеспечить ему такое лечение, ведь несколько наших Горняков имели тот же самый синдром. А вот в городе есть только несколько медцентров, в которые он может обратиться с этим. Так что я подумала…, я подумала, что это могло бы быть способом обнаружить Элега, если вам понадобиться его найти. Это могло бы привести вас и к Балогу тоже.

Янси достала инфочип и протянула его Куай-Гону.

– Вот список клиник.

Оби-Ван почувствовал нарастающее воодушевление. Если бы они смогли выследить Элега, то, без сомнения, они нашли бы и Балога. Куай-Гон застыл, впившись взглядом в список в его руке.

– Как вы думаете, это может быть полезно вам? – спросила Янси.

– Да, – ответил Куай-Гон, – Очень.

Куай-Гон всё ещё сжимал в руке список, глядя на него с таким выражением, что Янси обеспокоено взглянула на Оби-Вана. Оби-Ван шагнул к ней, благодаря.

– Это поможет нам, – сказал он, – Спасибо вам, что пришли. Я буду рад снова увидеть вас..

Он проводил её до самых дверей и поспешил обратно в комнату к Куай-Гону, как можно быстрее обсудить их следующий шаг.

Но когда он открыл дверь в комнату, он увидел, что его учитель исчез.

ГЛАВА 5

Куай-Гон понимал, что не должен был уходить, не сказав Оби-Вану или Мэйсу, куда он направляется, но не сожалел о этом. Дальнейшие разговоры означали лишь дальнейшие задержки. А взяв с собой Оби-Вана, он подставил бы под удар и его тоже. Но если Куай-Гон и собирался действовать вопреки решениям Мэйса, то уж совсем не хотел вовлекать в этот конфликт своего падавана.

По правде говоря, его интуиция подсказывала, что в-одиночку действовать будет куда проще. Четыре джедая равнялись четырём мнениям и большому количеству разговоров и споров. На это у него времени не было. Если он собирался найти Балога, он должен был поторопиться.

Заверещал комлинк. Уже в третий раз за этот час. Он знал, что это Оби-Ван. Он прекрасно чувствовал, насколько падавану нужно поговорить с ним. Но… Куай-Гон поколебался и выключил комлинк. Он связался бы с Оби-Ваном, если бы имел хоть какую-нибудь определённую информацию. Оставалось надеяться, что падаван поймёт его.

Информация, полученная от Янси, могла быть и бесполезна. На проверку четырех клиник не потребуется много времени. А Мэйс тем временем может идти в Законодательный совет и разговаривать там сколько влезет.

Пока он проверил три клиники. Ни в одной из них Элега не было в списках пациентов. Разумеется, Элег мог использовать и вымышленное имя, но это было бы трудно сделать. Медицинская помощь было общедоступна на Новом Эпсолоне, и в клиниках хранились истории болезней всех граждан, нуждавшихся в лечении. К этим данным обращались при повторных осмотрах. И если Элегу потребуется помощь, клинике будет нужна его медицинская карта, чтобы определиться с дальнейшим лечением. Без сомнения, если он обратится в клинику, он назовётся своим собственным именем.

Куай-Гон приблизился к последней клинике из его списка, расположенной в предместье Сектора Цивилизованных. До сих пор у него не возникало проблем с получением информации. С помощью выдуманной истории и собственного обаяния Куай-Гон без труда узнавал у персонала всё, что ему требовалось. В клиниках не было какой-либо особой системы безопасности. Он ожидал, что и в последней все пройдёт так же легко, и скоро, если удача будет на его стороне, Балог окажется в пределах досягаемости. Его надежда возрастала, пока он шёл к дверям.

Перед дверями стояла женщина, Куай-Гон почувствовал её странную нерешительность. Он двинулся было открыть перед ней дверь, когда понял, что она была слепой. Он остановился, глядя, как она ищет панель, управляющую дверями.

Сколько раз Тала рявкала на него, когда он кидался помогать ей. Как он учился позволять ей самой наливать чай, искать файлы данных, находить тропинку к озеру…

«Я не переношу, когда ты нависаешь, – сказала бы она. Да, я слепая, но у меня всё равно есть чувство направления!» …Даже самые маленькие воспоминания о Тале приносили невероятную боль. Возможно эти мелкие, воспоминания были самыми тяжёлыми. Тысячи таких, казалось бы, незначительных моментов, составлявших их долгую дружбу. Всю оставшуюся жизнь они будут вдруг нечаянно всплывать на поверхность сознания. Будут вспоминаться те мелочи, которые он, казалось бы, уже давно забыл – снова и снова причиняя невыносимую боль.

– Слева от вас, – мягко сказал Куай-Гон.

– Спасибо, – тихо ответила женщина.

Она нашла панель и нажала кнопку. Дверь заскользила и открылась. Женщина перешагнула порог и направилась к столу, расположенному напротив дверей. Теперь Куай-Гон заметил, что она использовала лазерный сенсорный датчик, помогавший ей определять нужное направление движения…А Тала, будучи джедаем, решила развивать остальные свои чувства, не желая зависеть ни от какой техники…

Женщина коротко переговорила со служащим регистратуры, и тот громким чётким голосом велел ей сесть и ждать. Глядя на узколицего, с надменным выражением лица клерка, Куай-Гон почувствовал, что с этой клиникой у него будут проблемы. Он взлянул на карточку с именем служащего и шагнул вперёд.

– Добрый день, Веро, – сказал он, – Я надеюсь, вы сможете мне помочь. Я ищу своего племянника Элега. Я думаю, что он находится в вашей клинике. Мне бы очень помогло, если бы…

Но тот тут же прервал его.

– Мы не предоставляем никакой медицинской информации без специального разрешения!

– Я ценю ваше уважение к правилам, – ответил Куай-Гон, – Но…- Никаких исключений! – Веро демонстративно отвернулся от него и резким голосом выкрикнул имя следующего пациента, не обращая больше внимания на Куай-Гона.

Это было совсем не похоже на предыдущие клиники. В трех предыдущих он сталкивался с доброжелательностью работавших там людей. Они выслушивали его историю, старались помочь. Конечно, Куай-Гон мог использовать для влияния на Веро Силу, но он понимал, что их разговор слышали все присутствующие. Если грубиян Веро вдруг превратится в саму любезность, окружающим это покажется более чем странным. Однако и уходить, ничего не выяснив, он тоже не собирался. Эта информация была слишком нужна ему.

Внезапно за его спиной раздался грохот. Слепая женщина опрокинула стул, стоявший рядом с ней. Она попыталась поднять его и столкнулась с другим пациентом. Началась ссора.

– Остановитесь, остановитесь! Это – клиника! Что вы делаете? Не толкните это! Не двигайтесь! – Веро в волнении выскочил из-за стола и поспешил к ним.

Присмотревшись, Куай-Гон увидел, что женщина специально опрокидывает цветочный горшок.

– Только не мой джинкас! – завопил Веро, кидаясь ловить цветок.

Она сделала это для него, Куай-Гон знал. Она дала ему немного времени.

Он потянулся через стол и развернул к себе экран компьютера Веро. К его облегчению, данные были. Он быстро щёлкнул на имени Элег. Был и адрес. Элег жил недалеко от клиники. Его следующее посещение было назначено через две недели.

Куай-Гон быстро развернул экран в прежнее положение. Он пошёл к Веро, поднимавшему цветы и ругавшего женщину за то, что опрокинула их. Куай-Гон поднял и поставил на место стул и протянул ей руку, помогая сесть. Нагнулся к её уху:

– Спасибо за вашу помощь.

– Вы знаете, когда нужно помочь, а когда – нет, – сказала она, – Это редкость.

– У меня был хороший учитель.

Куай-Гон быстро вышел. Дверь заскользила, закрываясь за ним. Он запомнил адрес и помнил, где эта улица – он проходил по ней по пути в клинику.

Куай-Гон быстрым шагом направился туда.

По указанному адресу находилась небольшая гостиница. Куай-Гон спросил Элега и узнал, что тот уже съехал, но можно попробовать поискать его в кэфе за углом. Немного удивлённый такой неосторожностью, Куай-Гон отправился в кэф.

Владелец вытирал столы у входа.. Куай-Гон спросил об Элеге и был направлен к столу в дальнем углу зала.

За столом, обхватив ладонями бокал с соком, сидел невысокий светловолосый человек. Куай-Гон подошёл и сел напротив него.

– Вы задержались, – нервно проговорил Элег, – Я каждую минуту подвергаюсь опасности.

– Я прибыл так быстро, как только смог, – ответил Куай-Гон. Очевидно, Элег ждал кого-то, кого он не знал в лицо. Это объяснило и то, почему он не позаботился использовать вымышленное имя. А ещё Куай-Гону было совершенно очевидно, что этот молодой человек не привык иметь дело с опасностью. Он постоянно крутил головой, озираясь в поисках возможной угрозы. Любой ищущий его заметил бы его немедленно.

– У меня есть один файл, – сказал Элег, – Он не при мне, но недалеко отсюда. Но я предупреждаю вас, если вы попытаетесь что-либо… я буду стрелять. И ещё – я повышаю цену.

– Почему? – спросил Куай-Гон, подыгрывая ему. Он-то конечно же принимал, что Элег говорил о списке. И он не хотел покупать у него этот список. Если Элег всё ещё ищет покупателя, значит Балог пока не выходил на него.

– Я хочу улететь с этой планеты, – ответил Элег, вытирая салфеткой взмокший лоб, – Вы думаете, это легко? Слишком много людей сейчас меня ищут.

– Мне нужно подумать, – сказал Куай-Гон.

– Решайте сейчас, – сердито отрезал Элег, – Я не могу впустую тратить время.

Зазвонил его комлинк, несколько мгновений он слушал. Потом, на сводя глаз с Куай-Гона, ответил:

– Да, правильно. Он всё ещё у меня. Вас устроит моя цена? Хорошо. Тогда я встречусь с вами там. Вы не сможете раньше? Хорошо, – он выключил комлинк, – Как видите, есть другие, готовые заплатить, – сказал он, – Я договорился о встрече, но вы можете купить это раньше. Решайте. Теперь или никогда.

– Никогда, – сказал Куай-Гон, – Цена действительно слишком высокая. Мне жаль.

Он встал.

Элег выглядел теперь ещё более нервозно.

– Слушайте, я не хочу продавать это тому парню. Он мне не нравится. Он Абсолютист, я ненавижу их. Из-за них я болен. Я предпочёл бы, чтобы список оказался у кого-то из Рабочих, поверьте мне. То, что я делаю, выглядит как предательство, но на я всего лишь забочусь о своей безопасности. Возможно, мы смогли бы договориться.

– Мне жаль, – снова сказал Куай-Гон, развернулся и вышел из кэфа. Он устроился неподалёку, так, чтобы Элег не мог его видеть, тогда как сам он видел его отражение в окне кэфа. Был ли этот позвонивший по комлинку возможный покупатель Балогом?

Он чувствовал, что да. Элега от того звонка бросило в пот. И он сказал, что не хотел бы, чтобы список оказался в руках Абсолютистов.

Куай-Гон чувствовал, насколько он близок к цели. Всё его внимание было сосредоточено на этом невысоком нервозном человеке в кэфе. Гнев и печаль, сжатые словно в пылающий шар внутри него, угрожали вспыхнуть, и потребовалось усилие, чтобы преодолеть это.

Терпение, упрекнул он себя. Балог очень скоро будет в его руках.

ГЛАВА 6

Куай-Гон не думал, что можно ухитриться так надолго растянуть один стакан сока, как это удалось Элегу. Он, казалось, не замечал ни неприветливых взглядов владельца кэфа, ни толкотни посетителей, ищущих место в уже переполненном кэфе.

Куай-Гон почувствовал, что будет обращать на себя внимание, оставаясь на прежнем месте, и переместился чуть дальше по переулку, ближе к другому окну, а потом и дальше, за здание, откуда он мог видеть происходящее внутри через маленькое грязное окно. Там он и обосновался, делая вид, что просто слоняется без дела, до тех пор пока люди не начали возвращаться по домам после работы. В переулке одно за другим зажигались окна в домах. Тогда Куай-Гон направился обратно в сторону входа в кэф, и перешёл на другую сторону улицы. Там он устроился в небольшом баре, откуда был хорошо виден кэф. Стемнело. Его терпение истощалось. Могла ли та беседа быть простым блефом? Возможно, Элег просто хотел вынудить его принять свою цену?

Куай-Гон уже подумывал, не подойти ли к Элегу снова, когда увидел, что тот выходит из кэфа, нервно оглядываясь через плечо. Куай-Гон влился в поток людей на улице и последовал за ним.

Поначалу держать Элега в поле зрения было легко. Люди на улицах были хорошим прикрытием. Но вскоре Элег достиг Сектора Рабочих, и народу на улицах стало больше. Невысокому Элегу было несложно затеряться в толпе, и было трудно держать его в поле зрения, не оказавшись так близко, чтобы столкнуться с ним.

Через некоторое время Куай-Гон понял, что он не единственный, кто выслеживает Элега. Он не поворачивал головы и не менял размашистого шага, он просто рассредоточил своё внимание вокруг себя, словно сеть.

Кто – то преследовал Элега все время, пока тот шёл по улице.

Это был Балог. Куай-Гон видел его отражение в блестящей поверхности приближавшегося лендспидера. Он узнал его приметную коренастую фигуру. Мощь, с которой ноги Балога несли его вперёд, напоминала скорее машину, чем человека.

Куай-Гон не знал, заметил ли его Балог. Возможно, он был всецело сосредоточен на Элеге. Если повезёт, то так оно и будет. Но он не мог полагаться на удачу.

Его сердце заколотилось, и потребовалось немалое усилие, чтобы удержать концентрацию и спокойствие. Захотелось развернуться и броситься на Балога. Он рассчитается с ним за каждый момент.

Тала боролась за каждый вздох, секунда за секундой жизнь медленно угасала в ней… Как он превратил бы в вечность каждое мгновение страдания Балога! …Откуда взялось такое? Свирепость этого чувства потрясла его. Поднявшаяся из самых глубин жажда мести. Он не предполагал, что такое могло существовать в его душе. Это новое знание встревожило его.

Я могу управлять этим. Оно не окажется сильнее меня. Я могу захватить Балога и не позволить моему гневу оказаться сильнее меня.

Он сказал это себе так, как сказал бы Оби-Вану. Он был джедаем. Все, чему он учился, удержит его на правильном пути. Обязано удержать.

Его руки задрожали, и он на мгновение стиснул кулаки.

Помоги мне, Тала, – сказал он с жаром. Он никогда не сказал бы ей такого раньше, когда она была жива, хотя только теперь он понял, сколько раз она действительно помогала ему. Она знала, насколько трудным для него было просить о помощи. И её поддразнивания никогда не касались этой темы. Вместо этого, она просто давала ему то, в чём он нуждался: информацию, поддержку, сострадание.

Балог прибавил шагу. Куай-Гон чуть приотстал. Он должен был держать в поле зрения и Балога, и Элега.

Элег вошёл в помещение склада, а Балог поспешил дальше по переулку, вдоль стены здания. Куай-Гон не колебался относительно того, кого преследовать. Он направился вслед за Балогом.

Обогнув здание, он оказался на небольшой огороженной со всех сторон площадке. Там было пусто. Все окна склада были тёмными. Куай-Гон толкнул дверь – заперто..

Какой-то промельк, уловленный краем глаза, насторожил его. Ничего больше, но и этого было достаточно. И к моменту, когда первый дроид-шпион бросился в атаку, он уже развернулся к нему с активированным лайтсейбером. Выстрел бластера прошёл у самого его уха. Второй обжёг плечо. Куай-Гон потянулся и зацепил дроида ударом, но тот ушёл в сторону.

Выстрел слева, затем справа. Позади себя Куай-Гон насчитал семь дроидов, готовых к атаке. Их датчики пылали красным, что означало, что они уже точно определили координаты цели. Плотный огонь бластеров был вокруг него, словно клетка, было почти невозможно избегать и отражать его.

Куай-Гон бросился к ограждению. Призвал Силу, чтобы суметь перемещаться без помощи рук. Его равновесие был совершенным, когда он достиг самой верхней точки. Он тут же прыгнул обратно, поразив сразу двух дроидов одним единственным нисходящим ударом.

Прежде, чем коснуться земли, он крутанулся в воздухе, стремясь оказаться дальше, чем могли рассчитывать дроиды. Манёвр удался, и дроиды дружно обстреляли то место, где он по их расчётам должен был приземлиться. Он снова бросился к стене склада, затем отпрыгнул назад, нанеся скользящий удар по третьему дроиду.

Тот загудел, огонь его бластеров превратился в серию вспышек. Потом задымился и, крутясь, рухнул на землю Куай-Гон яростно сражался. Он был уверен, что Балог находится внутри склада. Дроиды были помехой, их настойчивое гудение вызывало острую досаду.

Он напал на них с новой свирепостью. Он оттолкнулся от забора, в прыжке ударом ноги отправляя одного дроида прямо в центр другого. Противный пронзительный скрежет – и дроиды на полной скорости врезались в землю и вспыхнули.

Куай-Гон приземлился на ноги, готовый к следующему нападению. Но, к его удивлению, оставшиеся два дроида внезапно развернулись и скрылись в темноте.

Он не колебался ни мгновения. Мечом прорезал отверстие в запертой двери и бросился внутрь. Он мчался по коридору, осматривая отсек за отсеком.

Все они были завалены инструментами, оборудованием, дюрастилловыми контейнерами. Он не нашёл ничего, пока не заглянул в небольшое помещение у турболифта.

Там был Элег. Он лежал на полу, раскинув руки. На лице застыло удивлённое выражение. И было ясно, что больше ему уже никогда не придётся удивляться.

ГЛАВА 7

Мэйс не выказал ни малейших эмоций, когда Оби-Ван сообщил ему об исчезновении Куай-Гона. Он просто кивнул: «Мы получим известие от него, я уверен», – сказал он.

Но когда они обнаружили, что Куай-Гон выключил свой комлинк, неодобрение Мэйса стало явным.

– Мы должны начать действовать, не дожидаясь Куай-Гона, – сказал он, – Я думаю, что мы должны разделиться. Я отправлюсь в Законодательное Собрание и соберу нужную нам информацию. Оби-Ван, ты сможешь найти этого врача, Янси? Нам нужна копия того списка.

– Думаю, смогу, – ответил Оби-Ван, – Она сказала, что остановилась в Секторе Рабочих, я смогу найти её с помощью Ирини и Ленца.

– Хорошо. Тогда вы с Бэнт должны найти её и присоединиться к Куай-Гону в поисках Элега. Без сомнения, вы можете столкнуться с Куай-Гоном в одной из этих клиник. Как только найдёте Элега или Куай-Гона, сразу же свяжитесь со мной.

Оби-Ван кивнул. Мэйс оставил их, вышел из резиденции Манекса и зашагал по улице. Прохожие провожали его взглядами, видя его одежду джедая. Без сомнения, до них уже дошли распространившиеся слухи о предательстве джедая Талы. Оби-Ван видел – Мэйс заметил это, но ни малейшей неуверенности не появилось ни в его шаге, ни в выражении лица.

– Куда мы направимся? – спросила Бэнт. Какая-то новая незнакомая интонация появилась в её голосе.

– В Рабочий сектор, – ответил Оби-Ван, – Мы можем добраться туда здешним транспортом.

Всю дорогу Оби-Вана не отпускала мысль, он не вынесет, если они не смогут снова быть друзьями. Он так нуждался в открытости и лёгкости в отношениях с Бэнт. С исчезновением Куай-Гона всё и так запуталось дальше некуда. Но больше всего его волновало то, что Куай-Гон ушёл один, без него. Или же он собрался мстить? Было ли именно это причиной того, что он не захотел взять его с собой?

Оби-Вану очень не хватало его учителя. И очень не хватало Бэнт. Особенно сейчас, когда она шла рядом с ним. Они качались на борту почти пустого аэробуса. Оби-Ван вглядывался в улицы, надеясь уловить присутствие учителя.

– Он где-то там, – сказал он. Он не знал, захочет ли Бэнт говорить с ним, но по привычке слова выскочили прежде, чем он успел остановить их, – И я не знаю, что он задумал. Он мог оказаться в опасности. Он мог нуждаться в моей помощи. Если что-то случится…

Бант взглянула на него. В серебристых глазах был холод.

– Если что-нибудь случается с твоим учителем, ты всего лишь будешь чувствовать то, что чувствую я, – И она снова отвернулась.

Сказала, словно ударила. Да, конечно, она была права. И что? Что ещё он должен был сказать? Он уже извинился. Он действительно чувствовал себя виноватым в том, что не подумал о чувствах Бэнт. Ладно. Единственное, что он мог сделать – это согласиться.

– Да, – сказал он., – Тогда я точно знал бы, что ты чувствуешь.

Это было редко, чтобы на миссии всё шло по задуманному. И все же на этот раз удача была с ними. Оби-Ван хорошо помнил, где они в прошлый раз встречались с Ленцем. Всего лишь несколько дней назад, а казалось, что невероятно давно. К счастью, Ленц все ещё жил там же. Обычно он постоянно менял место, чтобы сбить со следа охотящихся за ним Абсолютистов.

Ленц охотно дал адрес, где остановилась Янси. Это оказалось совсем недалеко. Янси распечатала им копию списка. Они вышли на улицу и направились по первому адресу.

С первыми тремя клиниками не возникло никаких проблем. Им сразу же сказали, что Элега не было среди их пациентов. А вот в четвёртой клинике они столкнулись все с тем же Веро.

Надутый от осознания собственной важности, он отказался дать хоть какую-либо информацию.

– Я не знаю, что за порядки в клиниках в Рабочем Секторе, – сказал он надменно, – Но здесь – Сектор Цивилизованных, и мы ответственно относимся к нашей работе.

Он с презрением взглянул на Бэнт:

– Очевидно, вам всё здесь в новинку. На вашей планете порядки, без сомнения, более примитивны. Естественно, вы не могли знать наших правил.

Бэнт вспыхнула:

– Слушайте, Вы – - Спасибо, – быстро сказал Оби-Ван, оттесняя Бэнт от стола.

– Конфликт здесь не поможет, – прошептал он ей, – Надо найти другой путь.

Бэнт взглянула на Веро:

– Как насчёт светового меча? Он не слишком примитивен для него?

Оби-Ван усмехнулся. Бэнт была самым спокойным и мягким существом из всех, кого он знал. Но и у неё был свой предел.

– Он вероятно никогда раньше не сталкивался с Мон-Каламари, – сказал он, – В Новом Эпсолоне мало приезжих и туристов. Среди Цивилизованных есть немало хороших людей, но и подобных этому хватает.

– Что если использовать Силу, чтобы повлиять на него? – хмурясь, спросила Бэнт, – Хотя, я не знаю, справлюсь ли я с этим. Веро глуп, но он кажется упрямым.

Оби-Ван тоже сомневался в успехе.

– К тому же приёмная такая маленькая. Все, кто здесь есть, заметят, – прошептал он.

Серебристый пристальный взгляд Бэнт переходил с одного человека на другого в небольшом холле клиники.

– Они все на нас глазеют.

– Они вероятно тоже никогда не видели Мон-Каламари, – заметил Оби-Ван.

Какая-то мысль вспыхнула в глазах Бэнт:

– Это подсказывает одну идею.

Внезапно, она согнулась и начала задыхаться.

– Я на пределе, – проговорила она, – Помогите мне. Мне нужна вода.

Оби-Ван поддержал её, когда она начала падать.

– Воды! – закричала она.

Веро уставился на них, в его глазах тревога мешалась с раздражением.

– Что это ещё? Врачи заняты.

– Она – Мон-Каламари, – с отчаянием в голосе крикнул Оби-Ван, – Она не может оставаться без воды в течение больше чем четырех часов. Её нужно погрузить в воду, немедленно!

– Я не могу разрешить этого, – сказал Веро, покачав головой, – Она должна подождать…

– Она умрёт! – закричал Оби-Ван. Бэнт подыграла, окончательно повиснув у него на руках.

– Я слышал кое-что о Монт-Каламари, – поддержал его кто-то из ожидавших, – То, что он говорит – правда.

– И это будет в вашем послужном списке! – продолжил наступление Оби-Ван. Он чуть было не сказал «на вашей совести» но так и не решил, есть ли она у Веро, – Вы хотите этого?

При упоминании о его послужном списке взгляд Веро стал встревоженным.

– Хорошо, хорошо, – сказал он, – Есть специальная ёмкость. Я отнесу её.

Оби-Ван передал Бэнт Веро, тот с отвращением коснулся её и чуть не волоком потащил вглубь клиники.

Оби-Ван попусту время не терял. Он втихомолку оказался по другую сторону стола и занялся холофайлами.

Да! Элег был здесь, только несколькими днями раньше. И в списке был его адрес. Оби-Ван быстро запомнил его и поспешил на прежнее место. Как раз вовремя – Веро шёл обратно.

– Ваш друг плавает, – сказал он хмуро.

Бэнт появилась несколько минут спустя, все ещё выглядя слабой. Оби-Ван кивнул ей, давая знать, что нашёл нужное. Они поспешно вышли из клиники и направились к ближайшей схеме сектора.

Нашли нужный адрес. Это было всего в нескольких кварталах отсюда. Указанный дом оказался маленькой гостиницей, но здесь их поиск и закончился – они обнаружили, что Элег уже съехал оттуда.

– Слишком много вопросов об одном человеке, – хмуро сказал владелец гостиницы, – И мне нечего вам ответить.

Разочарованный, Оби-Ван остановился у входа. Он подозревал, что Куай-Гон так легко не сдался.

– Можно, конечно, проследить за гостиницей, – с сомнением в голосе проговорила Бэнт, – Или за клиникой.

– Его следующее посещение назначено через две недели, – возразил Оби-Ван.

– Хорошо, давай связываться с Мэйсом. Сообщим, что это тупик, – предложила Бэнт.

Когда Мэйс ответил, Оби-Ван коротко рассказал, что они предприняли, о результатах, и где они сейчас находятся.

Голос Мэйса был странным.

– Ещё раз повтори, где вы сейчас, – когда Оби-Ван повторил адрес, последовала длинная пауза, – Я только что получил известие о найденном поблизости теле. Встретимся там. Я выезжаю, – Мэйс продиктовал Оби-Вану адрес и отключил комлинк.

Оби-Ван взглянул на Бэнт. Он знал, что они оба боялись одного и того же. Он мог и не говорить о своём опасении вслух, но этот страх заполонил душу, отнимая силы.

Это мог быть Куай-Гон.

Не сказав ни слова, они развернулись и побежали. Место, адрес которого продиктовал им Мэйс, было всего в нескольких кварталах.

Они остановились перед складом. Перед входом были припаркованы спидеры Службы безопасности, рядом ходили полицейские. Оби-Ван шагнул вперёд, так, как будто он и должен был там присутствовать. Он не мог ждать ни секунды.

– Мы – джедаи. Манекс предоставил нам полномочия для расследования, – сказал он твёрдо.

К его удивлению, офицер кивнул им, приглашая пройти. Манекс действительно распорядился о полном доступе джедаев к расследованию.

Накрытое грубой тканью тело лежало близ входа. От облегчения у Оби-Вана чуть не подкосились ноги – он с уже первого взгляда точно знал, что убитый никак не мог быть Куай-Гоном. Этот человек был гораздо меньше ростом.

Он наклонился и отвернул угол брезента. Синие глаза в застывшем удивлении смотрели мимо него. И хотя он не раз видел смерть, он так и не мог к этому привыкнуть. Он размышлял, кто был этот молодой человек.

– Его личность уже установлена? – спросил он у стоящего рядом офицера.

– Его звали Элег, – ответил тот, занося что-то в датапад.

– При нем было что-либо? – спросила Бэнт, – Только бластер. Но он явно не успел им воспользоваться, вы согласны? Дроид опередил его.

Пока ждали Мэйса, Оби-Ван и Бэнт исследовали склад. Они не нашли ничего, что указывало бы на борьбу, и ни малейших зацепок, подсказывавших направление дальнейших поисков.

Тогда они прошли к чёрному ходу. Отверстие в двери, достаточное, чтобы пройти человеку.

– Световой меч, никаких сомнений. – раздался голос Мэйса позади них.

– Это мог быть лазерный резак, – предположил Оби-Ван. Внезапно он понял, насколько ему не хочется, чтобы Мэйс думал, что здесь побывал Куай-Гон.

Мэйс не ответил. Его глаза сузились, он шагнул и снял что-то с острого конца прута перерезанной арматуры. Он протянул это Оби-Вану и Бэнт. Это был обрывок материи от одежды джедая.

Он повернулся и выбрался через прорезанную в двери дыру. Полицейские службы безопасности вынесли яркие осветительные стержни, чтобы осветить огороженный задний двор склада.

– Здесь было сражение с дроидами, – сказал Мэйс, – Видите след бластерного огня на мостовой? Их было четыре или пять, может быть даже больше. " Он повернулся к Оби-Вану:

– Куай-Гон использует дроидов чтобы найти Балога?

Оби-Ван сглотнул. Он не мог солгать Мэйсу.

– Да, – сказал он.

Мэйс стоял, держа в руке обрывок ткани. Его мысли никак не отражались на его лице, но Оби-Ван вполне мог предположить, о чём именно он сейчас думает.

Был ли Куай-Гон причастен к смерти Элега? Могли ли его горе и гнев увести его на тёмную сторону? Мог ли он так запросто смести того, кто стоял на его пути сейчас, если он действительно жаждал отомстить за смерть Талы?

Оби-Вана ужасало, что эти вопросы волнуют сейчас Мэйса. И ещё больше – то, что они не дают покоя и ему самому.

ГЛАВА 8

Куай-Гон стремительно шёл тёмными улицами. Вещь, найденная на месте убийства Элега, дала ему новое направление поиска. Рядом с Элегом он нашёл кулон на тонкой цепочке. Цепочка была разорвана. Он сразу же узнал этот кулон. На складе побывала Ирини.

Он остановился на мгновение перед домом, где жил Ленц, раздумывая, как начать разговор. Ирини вряд ли захочется рассказать ему все начистоту. Но нетерпение подгоняло его, тратить время на уговоры и убеждение казалось просто невозможным.

Вдруг он увидел Ирини, направляющуюся в его сторону, неся в обоих руках пакеты. Когда она заметила Куай-Гона, её шаги на мгновение замедлились. Но тут же она пошла как прежде, стремясь скрыть этот свой испуг. Куай-Гон решил, что лучшего момента просто не представится.

– Итак, мы встретились второй раз за сегодняшний вечер, – сказал он.

Она с некоторой опаской взглянула на него:

– Второй раз?

– Вы были на складе сегодня вечером – вместе с Элегом. Как и я.

Она сглотнула, её глаза сузились.

– Что вы хотите?

– Вы получили список?

Она перевела дыхание.

– Нет. У него не было с собой списка. Я изобразила покупателя, надеясь получить список. И ещё я хотела помочь Элегу.

– Но он предавал Рабочих, – сказал Куай-Гон.

– Да, он думал, что это хороший способ решить свои материальные проблемы, – устало сказала Ирини, – Многие Рабочие решаются на такой путь. Несмотря на наши надежды, от богатств Цивилизованных нам ничего не перепадает. Но Элег – все ещё Рабочий, и мы знаем, что за ним охотились. Моё дело было найти и привести его к нам.

– Вы видели то, что там случилось? – спросил Куай-Гон.

– Его атаковали два дроида, сразу, как только я вышла, – ответила она, – Я уверена, что их направил Балог.

– Балог тоже был там, – сказал Куай-Гон – Я видел его.

Ирини выпустила из рук пакеты. Фрукты и упаковки протеина посыпались на тротуар.

– Балог был там? Он получил список?

– Вы сказали, что у Элега не было списка, – заметил Куай-Гон.

Она обеспокоено покачала головой.

– Я не видела списка. Но возможно. я что-то упустила…

– Я не думаю, что Элег имел при себе список, – покачал головой Куай-Гон, – Он очень волновался о своей безопасности. А ещё я думаю, не исключено, что он уже продал его.

– Тогда почему он искал покупателя? – спросила Ирини.

– Как Вы говорите, он хотел денег., – ответил Куай-Гон, – Он мог продавать список несколько раз, этого бы вполне хватило, чтобы провести в роскоши остаток жизни.

Ирини закрыла глаза рукой.

– Так что список может быть сразу у нескольких человек. Я не подумала об этом.

– Вопрос: у кого? – кивнул Куай-Гон, – И если список всё же у Балога, то каков будет его следующий ход?

– У меня нет ответов на эти вопросы. Я в таких же потёмках, как и вы.

Ирини наклонилась и принялась собирать рассыпанное. Куай-Гон нагнулся, помогая ей.

– Наши интересы совпадают, Ирини, – сказал он, кладя упаковку чая в её пакет, – Было бы очень хорошо, если бы вы помогли мне.

Внезапная печаль отразилась на обычно бесстрастном лице Ирини.

– Я помогла бы, но не могу, – сказала она, – Я должна отнести их Ленцу, – Она подхватила пакеты и ушла.

Куай-Гон обдумал свой следующий ход. Сохранять ясность мыслей было трудно. Он чувствовал себя так, словно он, спотыкаясь, шёл в темноте. Так многое в его поисках было основано на догадках.

Но это было всё, что он имел.

Список всё равно ещё оставался зацепкой. Даже если бы он уже был у Балога, его следующим ходом было бы укрепление своего положения, объединение под своей властью всех возможных сил. А если Элег всё-таки уже продал список кому-то ещё, то кто мог его купить?

Ответ был прост. Приближались выборы. И именно политики были теми, кто мог извлечь наибольшую выгоду из списка, или же теми, для кого список представлял наибольшую угрозу. Тот, в чьих руках окажется список, получит огромную власть.

Признавать это было крайне неприятно, но Мэйс был прав. Нужно было идти в Законодательное собрание. Была ночь; вряд ли ему повезло бы застать там кого-то из сенаторов. Но все же было кое-что, что он мог сделать. Куай-Гон развернулся и направился обратно в Сектор Цивилизованных.

ГЛАВА 9

Оби-Ван и Бэнт стояли недалеко от роскошного кэфа, расположенного вблизи здания Законодательного совета. Внутри, под большими куполом, они могли видеть элиту Цивилизованных. Те смеялись, ели, разговаривали сидя за изящными столиками. Склонившись друг к другу, обменивались слухами и сплетнями.

Стулья уже были отодвинуты от ломящихся столов, затрудняя проход по залу. Впрочем, кажется, там это ни у кого не вызывало возражений.

Мэйс был где-то там внутри, надеясь разузнать последние сенатские новости. Он предложил им с Бэнт подождать его в доме Манекса, где они могли бы отдохнуть, но ни Оби-Вану, ни Бэнт не хотелось уходить. У обоих было ощущение, что каждая минута на счёту, что в любой момент может случится что-то важное.

Бэнт стояла, скрестив руки на груди, не отрывая глаз от сияющего огнями кэфа.

Оби-Ван не знал, как начать разговор. Это было непривычно и тяжко: за годы их дружбы он привык просто говорить Бэнт то, что он думает; А сейчас он был вынужден мучительно подбирать слова.

Бэнт держалась очень прямо, её взгляд был таким же жёстким, как у Мэйса. И из-за этой её непривычной неподвижности и собранности нарушить гнетущую тишину становилось ещё сложней.

И вдруг он увидел, что всё обстояло совсем не так, как ему казалось. Её руки были сцеплены слишком сильно, почти судорожно. И в тот же момент он вдруг понял, что дело совсем не в концентрации. Просто Бэнт изо всех сил старалась сохранить самообладание.

Он пригляделся и увидел, что её глаза были полны слез. И она отчаянно старалась сдержать их.

– Бэнт, – сказал он мягко, не найдя, что ещё можно сказать.

– Она как будто здесь, – сказала Бэнт упавшим голосом, – Это невозможно, что её здесь нет. Я не могу поверить, что она не выйдет прямо сейчас из-за угла. Я просто слышу, как она устроит всем нагоняй за то, что развели такую суету и вообще за то, что помчались её спасать… – слезы катились по её лицу, – Это просто убивает меня, Оби-Ван. Я не могу смириться с её смертью. Я знаю, что надо принять это. Но я не могу.

Этот отчаянный поток слов, впервые со времени её прилёта сюда…

Бэнт сказала все то, что чувствовал он сам. То, что Тала была мертва, казалось совершенно невероятным, невозможным. Он просто не мог принять этого.

Он знал, что и сам он так сконцентрировался на своих волнениях о Куай-Гоне, в том числе из-за стремления уйти от этого тяжёлого ощущения нереальности произошедшего.

– Я понимаю, о чём ты, – сказал он, – Когда мы нашли её, она была очень слаба, но я никогда, ни на секунду не мог предположить, что она может умереть. Тала была очень сильной. Такой же сильной, как Куай-Гон.

– Она сказала что-нибудь? – робко спросила Бэнт, – Что-нибудь, прежде чем…

– Она была слишком слаба, чтобы говорить, когда я видел её, – сказал Оби-Ван, – Куай-Гон был с ней, когда она умерла.

– Хорошо, что её лучший друг был с ней, – сказала Бэнт.

Оби-Ван колебался. Он не знал, должен ли он сказать Бэнт. Но секреты уже и без того дорого обошлись им.

– Я думаю, Куай-Гон и Тала были больше чем друзья, – сказал он ей, – Думаю, уже здесь, на Новом Эпсолоне, их отношения изменились. Именно поэтому Куай-Гон…

Бэнт в удивлении повернулась к нему.

– Ты хочешь сказать, что они любили друг друга?

Оби-Ван кивнул.

Бант посмотрела на свои сцепленные пальцы.

– Тогда все это ещё более грустно, правда?

– Да, – сказал Оби-Ван, – Это – самое тяжёлое из того, что я когда-либо видел. Именно поэтому я так волнуюсь за Куай-Гона.

Бэнт потянулась и сжала его руку. Оби-Ван был просто счастлив почувствовать этот её такой привычно-непосредственный жест.

– Мы поможем ему, Оби-Ван, – пообещала она. И впервые за это время он почувствовал, что, возможно, им это действительно удастся.

В этот момент из кэфа вышел Мэйс. Он пересёк дорогу и подошёл к ним.

– Я узнал немного, – признал он, – Но уже уходя, я услышал интересную новость. Как раз сегодня сенатор Плени объявила, что будет баллотироваться на должность Верховного правителя. До сих пор её рейтинг был невысок, так что подобная претензия вызвала удивление. А уже ближе к полудню она сумела склонить на свою сторону нескольких влиятельных сенаторов. Они согласились поддержать её кандидатуру.

Мэйс заметил замешательство на лицах Бэнт и Оби-Вана.

– Её внезапное заявление и столь быстрая поддержка, которую она получила, может означать то, что она купила у Элега список, – сказал он им, – Во всяком случае, эту версию стоит проверить. Если список у неё, она может быть в опасности. Каждый, кто владеет им, рискует разделить участь Элега. Идёмте. Её дом недалеко отсюда.

И он зашагал так размашисто, что Оби-Вану и Бэнт пришлось едва ли не бежать, чтобы не отстать от него.

Сенатор Плени жила одна в маленьком, изящном доме из серого камня, из которого были построены многие дома на Новом Эпсолоне. Во всех окнах горел свет. Мэйс нажал светящуюся панель, извещавшую хозяйку о посетителях. Они ждали ответа, чтобы представиться и сообщить о цели визита, но ответа не было.

– Она могла уйти, не выключив свет, – сказал Мэйс, – Но всё же давайте проверим.

Его взгляд был тревожным. Связь Мэйса с Силой была очень глубокой. Оби-Ван пока ничего не чувствовал, но все же ещё раз сосредоточился на течении Силы вокруг. Нет, ничего.

Они двинулись вдоль стены дома. Беспокойство Мэйса, казалось, усиливалось с каждым их шагом. А когда они оказались за домом, Оби-Ван тоже почувствовал – волнение в Силе. Он взглянул на Мэйса. Тот обнаружил следы проникновения в верхнее окно поискового дроида.

Дверь была снабжена охранной системой, но Мэйс не колебался. Он прорезал в ней отверстие с помощью светового меча и шагнул внутрь. Оби-Ван и Бэнт последовали за ним.

Каменные полы мерцали, отражая свет. Ни одна вещь не казалась сдвинутой со своего места. В жуткой тишине они шли пустыми комнатами. Потом поднялись по лестнице.

То, что они увидели наверху, свидетельствовало о происходившей там борьбе. Мебель была опрокинута, большие хрустальные вазы разбиты.

Мэйс взглянул на потолок и указал на несколько характерных подпалин.

– Поисковый дроид.

Оби-Ван почувствовал, как волнение в Силе из небольшой ряби превращается в настоящую волну. Он двинулся вперёд, рука на рукояти светового меча. Свернул за угол к спальне сенатора. В коридоре всё было вроде бы на своих местах… кроме приоткрытой двери, прожжённой огнём бластеров. Оби-Ван медленно двинулся туда, боясь, что уже знает, что именно он найдёт за той дверью. Толкнул дверь носком сапога.

Сенатор Плени, скорчившись, лежала в углу, её руки все ещё сжимали бластер. Дроид лежал рядом, у её ног. Она была мертва.

Мэйс бесшумно подошёл сзади. Оби-Ван услышал его тяжёлый вздох.

– Мы постоянно отстаём на один шаг, " сказал Мэйс. Оби-Ван понял по его голосу, что, кажется, больше такого не случится.

Они услышали шум и звук шагов внизу на лестнице. Минутой позже ворвалась полиция.

– Она здесь, – сказал Мэйс.

Он отправил Оби-Вана и Бэнт вниз, избавляя от необходимости все время видеть перед собой свидетельства ужасной смерти сенатора Плени. Они ответили на вопросы полицейских, и после этого им было позволено покинуть дом. Однако Мэйс не спешил уходить.

Когда полицейские наконец спустились вниз, закончив осмотр дома, Мэйс остановил возглавлявшего их офицера.

– Есть какие-либо версии?

– Да, – ответил тот, попытавшись проскочить мимо. Но Мэйс продолжал стоять перед ним, и пройти мимо было невозможно.

– Вы знаете, что Манекс приказал службам безопасности сотрудничать с джедаями.

Мгновение офицер колебался. Потом его глаза нехорошо блеснули.

– Прекрасно. В таком случае позвольте мне сообщить вам, что мы обнаружили. Сенатор Плени была убита дроидом-шпионом. Мы смогли выяснить имя владельца этого дроида.

– Вы знаете его имя? – переспросил Мэйс Винду.

– Конечно, – офицер безопасности сверкнул зубами в усмешке, – Ваш друг джедай, Куай-Гон Джинн.

ГЛАВА 10

Куай-Гон начал осуществлять свой план рано утром на следующий день. Большую часть ночи он провёл, переходя из кэфа в кэф, стараясь собрать как можно больше информации. Чем позже становилось, тем больше развязывались языки его собеседников, но он так и не обнаружил ничего, что навело бы его на след Балога. Ходили слухи о намерении Элани баллотироваться на пост Верховного правителя, о растущем рейтинге Манекса. Все это ничего не давало ему.

Остаток ночи он провёл на скамейке в сквере, с нетерпением ожидая рассвета. Он мог чувствовать, что Балог где-то недалеко – маневрирует, плетёт интриги, продумывает свой следующий ход.

Он мог чувствовать отсутствие Талы. Словно боль – столь сильную, что у него не хватало сил встретить её лицом к лицу. Когда он думал о её последних днях, о том, через что ей пришлось пройти по вине Балога, он не мог усидеть на месте. Он ходил и ходил по парку, доводя себя до истощения, чтобы только не думать о чёрной жажде мести, что горела в его душе. Он должен был одолеть это чувство. Победить его… так или иначе.

Или хотя бы добиться нечувствительности. Это была единственная возможность продолжать это дело. Вскоре он уже знал каждую дорожку в большом городском парке. Знал так, что мог бы нарисовать карту с завязанными глазами…

Из-за горизонта показались оба здешних солнца, на улицах появились первые прохожие. Ну, наконец-то. Он зашёл в кэф, распложенный напротив Законодательного совета – позавтракать, пронаблюдать и подождать начала рабочего дня, когда народ разойдётся по своим офисам.

На нем всё ещё был плащ, какой обычно носили путешественники, скрывавший его тунику. Он надеялся, что в этом наряде в нём не признают джедая. Он решил, что будет изображать из себя бизнесмена, ищущего на Новом Эпсолоне новые возможности.

Уже собираясь уходить, он вдруг услышал разговор за столиком позади себя. Два секретаря из Законодательного Совета завтракали и заодно обменивались новостями. Он услышал имя «Сенатор Плени» А потом – «Куай-Гон Джинн».

Куай-Гон склонился над столом, делая вид, что пьёт чай и прислушался, без труда выделяя разговор из общего шума кэфа. Услышанное было более чем неприятным открытием – он разыскивался в связи с убийством сенатора. …Что делало его планы относительно сбора информации в Совете куда более трудновыполнимыми, чем он рассчитывал. Куай-Гон не сомневался в профессионализме сотрудников службы безопасности на Новом Эпсолоне. Он был уверен, что у каждого из них уже было подробнейшее описание его внешности и примет. И что офисы сенаторов уже усиленно охранялись.

Куай-Гон стиснул ладонями чашку. Ему вдруг так захотелось с размаху треснуть ею об пол, что пришлось даже зажать руки коленями. Каждый раз, как только он собирался сделать шаг вперёд, его отбрасывало на шаг назад!

Он выдохнул через нос, сделал несколько спокойных и ровных вдохов и выдохов. Он должен думать как джедай – а он опять словно забыл об этом. Эмоции должны быть под контролем. Решение есть всегда.

Улицы все ещё были заполнены народом, но он не мог сидеть на месте. А кроме того, ему теперь нужна была маскировка получше, чем просто плащ путешественника. Конечно, он не мог скрыть своего высокого роста, но вот изменить внешность было вполне реально. Куай-Гон вышел из кэфа и направился в ближайший магазин.

Через пол часа он превратился в темноглазого торговца в одежде из ткани веда. Его длинные волосы были скрыты под обёрнутой вокруг головы полосой ткани. Такой головной убор было принят у знати с планеты Роргэм. Он нашёл все это в магазинчике, торгующем подержанными вещами. По его расчётам, это должно было быть хорошей маскировкой – изобразить из себя жителя Роргэма, мира, населённого эмигрантами со множества планет.

Куай-Гон направился в здание Законодательного совета. Так как Новый Эпсолон был промышленным центром этой части галактики, здесь заключалось множество сделок. По мере того, как на планете возрастала неустойчивость, в воздухе словно было разлито какое-то помешательство.

На первом контрольном пункте стоял офицер службы безопасности. Но у Куай-Гона просто не было другого выхода, кроме как идти через пост охраны. Пробравшись как-нибудь по-другому, он не смог бы свободно перемещаться по зданию, а значит, не смог бы осуществить ничего из задуманного.

Но, к его облегчению, он свободно прошёл мимо офицера. Тот просто взглянул на него и перевёл внимательный взгляд на следующего посетителя. Было большим везением то, что Манекс не установил более серьёзной проверки.

Было несколько вещей, которые ему нужно было узнать. Почему его подозревали в смерти Плени? Он ведь даже ни разу не слышал о ней до сегодняшнего утра. Была ли её смерть как-то связана со смертью Элега? Возможно, она тоже купила или собиралась купить список? Куай-Гон решил, что единственным путём что-то узнать будет изобразить из себя ещё одного возможного покупателя списка. Если пройдёт слушок, что преуспевающий бизнесмен с Роргэма готов потратить на это деньги, то рано или поздно объявится и продавец.

Куай-Гон смешался с толпой.

Он беседовал с помощником одного из влиятельных сенаторов, когда заметил Эриту и Элани, появившихся в зале. Элани беседовала с группой своих приверженцев, толкущихся вокруг неё. К его облегчению, они направились к выходу. Идя последней, Эрита заметила Куай-Гона. На её лице появилось удивлённое, потом радостное выражение. Но Куай-Гон сделал вид, что не заметил её.

Эрита мгновение колебалась, потом поняла, что он не хотел, чтобы она показала, что узнала его, и её лицо опять стало невозмутимым. На всё это ей потребовалось всего несколько мгновений. Куай-Гон ещё раз восхитился её сообразительностью. Девочка быстро схватывала происходящее.

Эрита незаметно кивнула ему и пошла к другому выходу из зала. Куай-Гон закончил свою беседу с советником и словно случайно подался следом.

В коридоре было пусто, и она удостоверилась, что он следовал за ней, прежде чем открыла дверь. Следом за ней он вошёл в небольшой конференцзал.

К его удивлению, Эрита бросилась и обняла его.

– Я так рада видеть вас, – сказала она, – Я так волновалась, – Он погладил её по плечу. Она отстранилась, – Вы не должны находиться здесь. Вы знаете, что вас разыскивают за убийство?

Куай-Гон кивнул.

– Вы не знаете, почему? Я никогда даже не видел сенатора Плени. Это дело рук Балога?

– Я не знаю, – сказала Эрита, – Возможно, да. Я знаю, что Элани все ещё поддерживает с ним связь. Я здесь стараюсь разузнать всё это. Думаю, они не подозревают ни о чём. Но я должна быть осторожна, я не хочу, чтобы Элани заподозрила притворство в том, что я полностью поддерживаю её кандидатуру. И ещё – есть один слух, прошедший в Законодательном совете, о котором вы должны знать. У Манекса есть список информаторов Абсолюта.

– У Манекса?

Эрита кивнула.

– Мне кажется, брат Роана куда более честолюбив, чем делает вид. Он хочет остаться у власти.

– Я должен иметь возможность связаться с вами, – сказал ей Куай-Гон, – Я периодически буду здесь появляться.

Эрита прикусила губу.

– Вы можете подождать здесь всего несколько минут? Я вот-вот выясню, где скрывается Балог. Этот зал заседаний не используется уже давно. Я вернусь не позже чем через десять минут.

– Если Вы задержитесь – - Я не задержусь, – уверенно сказала Эрита, и поспешно вышла.

Куай-Гон вздохнул. В Эрите говорило нетерпение и оптимизм молодости. Если она не вернётся, у него не будет никакой возможности связаться с ней. Придётся пробираться в резиденцию Верховного правителя.

Ему оставалось только ждать. Он мог позволить себе подождать эти десять или пятнадцать минут. Куай-Гон уселся на стул и прокрутил в голове все произошедшее за это утро. Он осторожными намёками дал понять завсегдатаям Совета, что был бы не против купить нечто, дающее влияние, и готов хорошо заплатить… Он даже намекнул на существование списка. Время от времени он улавливал искру интереса, мелькавшую в глазах некоторых сенаторов и помощников, но не мог бы сказать с уверенностью, было ли это знанием – или просто чистейшей жадностью.

Прошло пять минут. Куай-Гон беспокойно встал и подошёл к окну. Он смотрел вниз на заполненные людьми улицы за стенами Законодательного совета. Интересно, позволял ли себе Балог свободно перемещаться по городу, или же скрывался, предоставляя своим союзникам вроде Элани готовить его возвращение во власть?

Дверь зашипела, открываясь. Но вместо Эриты в дверях появился смущённо выглядевший секретарь.

– Простите… это не здесь должно быть заседание подкомиссии по развитию горной промышленности?

– Боюсь, что нет, – сказал Куай-Гон.

– О, ещё раз извините, – молодой человек кивнул и вышел, дверь с шипением закрылась позади него.

Случайность? – подумал Куай-Гон. Возможно, что нет. Он ещё раз прокрутил в памяти то, как выглядел этот молодой человек. На нем была туника секретаря, но… …Его ботинки. Такие ботинки носили офицеры охраны. Он проверял комнаты – и вполне мог узнать Куай-Гона.

Куай-Гон одним быстрым движением схватил лайтсейбер. Что ж, ему придётся связаться с Эритой позже. Он вырезал в стекле окна аккуратную дыру, шагнул на карниз и с помощью троса спустился на землю позади стены.

– Он здесь! – брызнула каменная крошка – это в стену возле него ударил огонь бластеров. Куай-Гон глянул вверх. Сверху в него целились два офицера охраны.

– Не двигаться! – рявкнул один из них.

Куай-Гон побежал – зигзагом по короткому проходу между оградой и стеной здания, на бегу отражая огонь бластеров. Потом одним прыжком перелетел через стену.

Прохожие на улице шарахнулись в стороны, когда он приземлился. Не обращая внимания на их ошалелые взгляды, он спокойно пошёл по улице, сдерживая свой размашистый шаг. И ускорил шаги только тогда, когда свидетели его прыжка потеряли к нему всякий интерес и свернули в какой-то переулок. Он покрутился по улочкам окружающих Законодательный совет кварталов, нашёл безлюдный переулок, в котором можно было, не привлекая внимания выбросить уже ненужные плащ и головной убор. Несомненно, обновлённое описание его облика уже было на датападе каждого полицейского, и прежний плащ путешественника подходил теперь куда больше.

Куай-Гон вскочил в аэробус и проехал до самого конца маршрута. Он решил вернуться и найти Эриту позже, под прикрытием темноты.

Балог всё время был на шаг впереди него. Но в этот раз, решил он, впереди будет он.

ГЛАВА 11

Холотайп с выступлением Талы на собрании Абсолютистов сильно усложнил положение джедаев. Обвинение Куай-Гона в убийстве сенатора сделали его ещё хуже. Мэйс сталкивался с препятствиями каждый раз, когда ему требовалось получить информацию. Поддержки Манекса уже было недостаточно.

Оби-Ван видел по выражению лица Мэйса, насколько тот расстроен. Он знал, что Мэйс был очень обеспокоен тем, что Куай-Гон не спешит появиться и объяснить, что происходит, очистив себя от подозрений.

Он и сам задавался вопросом, о чём думал его учитель. В редкие моменты отдыха он старался дотянуться с помощью Силы до учителя, отчаянно стремясь связаться с ним.

Время от времени он думал, что он мог почувствовать Куай-Гона, но это ощущение не было ни сильным, ни ясным, скорее, мутным и серым. Он знал, что его усилие дотянуться до учителя посредством Силы вряд ли даст результат. Они не смогут установить связь. Он чувствовал слишком много непреодоленных эмоций вокруг Куай-Гона. слишком сильное желание скрыться ото всех.

– Вам нужно отдохнуть, – сказал Мэйс в конце длинного бесплодного дня, – Вам обоим.

Но ни Бэнт ни Оби-Вану не хотелось расходиться по комнатам. Они сидели в гостиной Манекса. Любимым цветом Манекса был зелёный, и он не отказал себе в удовольствии – все в комнате вплоть до последней подушки сверкало разными оттенками этого цвета. Полы же были выложены блестящим полированным черным камнем. У Оби-Вана голова шла кругом, когда он находился посреди всей яркости. Но Манекс настоял на том, чтобы джедаям была предоставлена его любимая комната, и они чувствовали, что не могли отказаться.

Манекс возвратился из Законодательного совета всего лишь через несколько минут после джедаев. Он влетел в комнату, завитки его кудрявых волос подпрыгивали, взгляд был взволнованным.

– Куай-Гон был в Законодательном собрании. Там была стрельба из бластеров.

Нет, только не… рванулось в душе безмолвным криком. Он не сможет перенести, если с Куай-Гоном что-то случилось. Оби-Ван почувствовал, что холодеет. Бэнт придвинулась, коснувшись его плечом.

Мэйс поднялся.

– И?

– Конечно же, он убежал.

Оби-Ван перевёл дух. Куай-Гон был в безопасности. Он почувствовал, что Бэнт тоже расслабилась, в её взгляде мелькнуло явное облегчение.

Манекс вытер лоб золотистым носовым платком.

– Что за день! Я должен сообщить вам, что есть определённые сдвиги в принятии моей кандидатуры на выборы. Это не то, чего я искал… Но я думаю об этом. Возможно, пришло время и мне включиться в эту деятельность. Я всегда полагал, что это мой брат был герой, служащий народу. Я же обычно говорил, что моё дело – делать деньги, – Манекс засунул носовой платок в карман, – Возможно, я выбрал тогда такой путь именно потому, что мой брат был столь благородным… Но сейчас я больше не уверен, что моя роль такова. Возможно, пришло время отказаться от моего принципа заботы только о себе.

– А как насчёт Элани? – спросил Оби-Ван, – Не окажется ли для вас трудным выступить в качестве её противника на выборах?

Манекс не знал о связи Элани с Абсолютистами. Он всегда выражал свою привязанность к близнецам. Манекс мгновение колебался.

– Я должен думать о том, что будет лучше для Нового Эпсолона, – сказал он, – И я понял одну вещь. Мы не сможем сформировать устойчивое правительство, с кем бы то ни было во главе, если мы не разоблачим Балога и Абсолютистов. У меня есть план.

Оби-Ван не смог скрыть сомнений. Он не мог и вообразить, что за план изобрёл Манекс.

– Я буду приманкой, – объявил тот, – Я распущу слух, что список информаторов в моих руках.

Мэйс покачал головой.

– Нет, это слишком опасно. Вы отдаёте себе отчёт, что произошло с теми двумя, что так же заявили об этом?

– Они мертвы. Да, я очень хорошо понимаю это, – Манекс сцепил руки, – Я стараюсь не думать об этом. И, фактически, Вы не можете сказать нет, потому что я уже распространил этот слух.

Оби-Ван видел, как Бэнт смотрела на лица этих двух человек. Она и обычно-то почти ничего не говорила на подобных обсуждениях, но сейчас она была поглощена слушанием больше, чем он когда-либо видел. Он мог бы учиться у неё концентрации, подумалось ему внезапно.

– Это неразумно, – хмурясь, сказал Мэйс..

– И это вы мне говорите, – фыркнул Манекс, – Вряд ли меня можно назвать храбрецом. Но я надеюсь, что при защите джедаев все будет в порядке. Если мы сможем заставить Балога проявиться, то мы сможем поймать его. Вы же хотите снять подозрения с Куай-Гона?

– Конечно. Но я не уверен, что это подходящий способ, – ответил Мэйс.

– Это – единственный путь, – настойчиво сказал Манекс, – Вы сами знаете, что это так.

Оби-Ван перевёл взгляд с Манекса на Мэйса. Конечно, он знал, что Мэйс был должен согласиться защищать Манекса. Это был дурацкий ход со стороны Манекса, впрочем, мнение Оби-Вана никого не интересовало. Теперь они были должны нянчиться с Манексом, в надежде, что Балог обнаружит себя. Чего добивался Манекс? Может быть, он рассчитывает отвлечь джедаев, пока он сам не соберёт в своих руках всю власть? Не исключено, что он был в союзе с Балогом.

Оби-Вану вдруг вспомнилось, что Куай-Гон доверял Манексу. Он сказал как-то, что человек не является плохим только потому, что богат и любит удовольствия.

Куай-Гон видел нечто располагающее в Манексе, без затей живущем в своё удовольствие.

– Хорошо, мы будем защищать вас, – сказал Мэйс, – Но план выработаем мы.

Траурные огни в доме все ещё были включены. Манекс сидел за столом в саду, нервно поигрывая кубком «самого прекрасного сока на Новом Эпсолоне».

– Могу я что-либо предложить джедаям?

Джедаи очередной раз отказались, а сам Манекс едва ли был сейчас способен есть или пить.

– Кажитесь более расслабленным, – тихо сказал ему Мэйс.

– Я стараюсь, – стиснув зубы, прошептал Манекс.

Мэйс стоял, скрытый ветвями кустарника. В нескольких ярдах от него был Оби-Ван. Бэнт был на противоположной стороне небольшого расчищенного участка сада, там, где Манекс положил камень, обозначающий внешнюю границу их размещения.

Для засады Мэйсу требовалось достаточно места. Он решил, что Манекс будет ужинать в саду, а затем задержится там после заката. Манекс без энтузиазма поковырялся в тарелках и теперь пытался с безмятежным видом потягивать сок. Результаты и здесь были не лучше – сок немедленно оказался на тунике.

Солнца сели, стемнело. Только маленький светильник на столе освещал округу.

Оби-Ван сосредоточился на том, чтобы уловить звук приближающегося поискового дроида. Он был настроен решительно – в этот раз Балог не должен был ускользнуть. Когда они поймают его, свершится правосудие – за смерть Талы. И тогда вернётся Куай-Гон. Оби-Ван никогда не признался бы в этом никому, но ему было бы спокойнее, если бы Балога поймали они, а не сам Куай-Гон.

Мэйс увязал систему сигнализации дома со своим комлинком. Комлинк должен был передать им сигнал тревоги от общей системы. И тут комлинк затрясся, подавая им этот беззвучный сигнал.

– Проникновение на восточной стене, – сказал Мэйс, повернувшись к Оби-Вану.

– Что? – переспросил Манекс.

– Придвиньтесь поближе к нам, сделайте вид, будто смотрите на звезды, – спокойно скомандовал Мэйс.

Манекс отодвинул стул. Он поднялся, все ещё сжимая свой кубок, и принялся делать вид, будто любуется небом. Оби-Ван знал, что Мэйсу нужно, чтобы Манекс был как можно ближе к укрытию, если вдруг что-нибудь случится. Рядом была невысокая каменная стена, за которую в случае опасности они могли моментально оттолкнуть Манекса.

Оби-Ван почувствовал движение в Силе и увидел тень, мелькнувшую поперёк лужайки. Это могла быть ночная птица или тень от облака поперёк луны. Но это не было ни птицей, ни облаком.

Они с Мэйсом одновременно прыгнули вперёд. Бэнт двинулась с другой стороны, заходя сбоку. Оби-Ван толкнул Манекса под защиту стены и бросился вперёд. Вспыхнули три световых меча.

– Я тоже рад вас видеть, – сказал Куай-Гон, выходя в полосу света..

– Учитель! – воскликнул Оби-Ван.

Он перевёл взгляд на Манекса, осторожно выглядывающего из-за стены, – Итак, я вижу, что это ловушка. И похоже, что в неё угодил я, а не Балог.

– Куай-Гон, – серьёзно сказал Мэйс, – Что вы…

Он остановился на полуслове. Они с Куай-Гоном посмотрели в сторону входа в дом. Кто-то ещё, возможно, даже двое, колотили в дверь дома. Оби-Ван тоже уже слышал это. Резкий стук во входную дверь. Несколькими секундами позже Оби-Ван увидел полицейских из службы безопасности, врывающихся в дом, и протокольного дроида, возмущённо машущего манипуляторами.

Мэйс поспешил вперёд, через плечо сказав Куай-Гону:

– Советую вам найти другой выход.

В своих развевающихся одеждах Мэйс быстро вошёл в дом. Они услышали сердитый голос офицера.

– Я знаю, что он здесь. У нас есть доказательства! Он купил поискового дроида, того, что убил сенатора Плени!

Куай-Гон был скрыт от них густыми кустарниками. Он раздумывал, слушая слова офицера.

– Куай-Гон, вы должны уходить, – убеждённо сказал Оби-Ван, – Я пойду с вами.

Куай-Гон колебался, встретив пристальный взгляд Оби-Вана.

– Нет. Мне жаль, что я причинил тебе столько волнений, падаван, – сказал он, – Но это мой путь.

– Но – начал было Оби-Ван. Прежде, чем он смог закончить фразу, он понял, что его аргументы пропали впустую. Раньше, чем он успел их сформулировать.

Куай-Гон снова превратился в тень, мелькнувшую по мягкой зелёной траве. И исчез.

ГЛАВА 12

Куай-Гон бежал в темноте, радуясь, что наставшее новолуние сделало ночь такой тёмной. Он бесшумно передвигался из тени в тень. И лишь когда между ним и домом Манекса было уже немалое расстояние, он позволил себе перейти на шаг.

Он устал, но ему хотелось продолжать бежать. Движение хотя бы временно избавляло от тяжёлых раздумий. Встреча с Мэйсом была нелёгкой. С Оби-Ваном – ещё тяжелей. Он знал, что всё равно оставался джедаем. Но, казалось, не мог заставить себя отказаться от действий в-одиночку. Его эмоции были ещё слишком сильны и слишком болезненны. А кроме того, находясь рядом с джедаями, он подвергался и другому риску: Мэйс мог увидеть, как трудно ему сейчас поддерживать душевное равновесие.

Он мог даже приказать Куай-Гону вернуться в Храм. А вот этого Куай-Гон никак не мог допустить.

Правда была и в том, что он боялся момента, когда он вернётся в Храм, зная, что шаги Талы уже никогда больше не отзовутся эхом в его залах. Что Храм никогда уже не встретит его звуком её шагов…

И чувство потери станет такой же неотделимой частью этого места, какой раньше было чувство защищённости.

Его лихорадочное стремление захватить Балога боролось с его страхом перед будущим, перед тем моментом, когда эта миссия будет завершена. Когда он лицом к лицу столкнётся с тем, как вынести своё горе, как смотреть вперёд, в череду бессмысленных лет… Что будет с ним тогда?

Ночной холод вызывал дрожь. Холодный ветер осушал пот. Он увидел впереди патруль и быстро свернул на ближайшую улицу. Сегодня ему опять не придётся спать. Он должен быть настороже. Каждый полицейский в городе теперь искал Куай-Гон Джинна.

Но и он кое-что узнал. Они подозревали его в убийстве из-за того, что он был хозяином тех дроидов. Он не мог понять, почему дроиды нападали на кого-то вместо того, чтобы выслеживать Балога, как были запрограммированы? Он задался вопросом, а не были ли те два дроида, которые развернулись и улетели прочь во время того нападения на складе, его собственными дроидами? Было странно, как внезапно они улетели. Следовало ли из этого, что это его же дроиды напали и на Элега?, Кто-то перепрограммировал их.

Ему были нужны ответы, и на этот раз он знал, где найти их. Он нанесёт визит держателю чёрного рынка, торговцу по имени Мота, тому, кто продал ему этих дроидов.

Если они были перепрограммированы, Мота несомненно был связан с тем, кто это сделал. И если этим человеком был Балог, то появится возможность выйти на него.

Куай-Гон, сделав круг, вернулся назад и посмотрел вдоль улицы. Офицеры из Службы безопасности уже ушли. Он свернул с дороги в парк. Здесь было достаточно мест, чтобы скрыться, если он вдруг будет вычислен. А пройдя парк насквозь, он оказался бы вблизи сектора Рабочих.

Куай-Гон внезапно почувствовал чьё-то присутствие позади себя. Кто-то подлаживался под его шаги, стараясь не отстать. Куай-Гон нырнул в тень деревьев. Он обошёл преследователя по дуге, оказавшись сзади него. И увидел блеснувшие в темноте золотые волосы. Это была Эрита.

Он шагнул вперёд и схватил её за руку. Она аж задохнулась от испуга, потом увидела, что это был он.

Она тяжело дышала, словно после долгого бега.

– Я последовала за вами, когда вы убежали из дома Манекса, – сказала она, – Вернее, я попыталась. Я потеряла Вас и продолжала кружиться вокруг. Наконец мне показалось, что я увидела, как вы входите в парк.

– Почему Вы последовали за мной?

Она наклонилась, пытаясь восстановить дыхание. Её косы растрепались, лицо горело.

– Список у Манекса?

– Нет. Вы поэтому догоняли меня?

Эрита покачала головой.

– Потому что я не могла ждать пока вы снова свяжетесь со мной. Я предположила, что вы отправитесь к Манексу сегодня вечером. У меня есть нужная вам информация. Я подслушала разговор Элани. Я знаю, где Балог. Я могу отвести вас туда.

ГЛАВА 13

Джедаи продолжили наблюдение за домом Манекса, уже ушедшего в свою комнату отдыхать после всего пережитого. Мэйс следил за главным входом, Бэнт осталась в саду у дальнего выхода из дома, а Оби-Вану достался наблюдательный пост за поворотом лесницы. Это была удобная точка для наблюдения за дверью и подходами к комнате Манекса. Он чувствовал, что ночь намечается длинная. …Используй своё время. Однажды ты обнаружишь, что у тебя его слишком мало.

Ему снова вспомнились слова Куай-Гона. Оби-Ван все снова и снова возвращался мыслями к тому, что он должен был сделать тогда, в саду, когда он увидел своего учителя. Непонятная муть в Силе вокруг Куай-Гона более чем обеспокоила его. Он ощущал спутанность и словно бы помехи, сбившие его с толку, не давшие найти верное решение. Возможно именно это помешало ему действовать более быстро. Должен ли он был последовать за Куай-Гоном, независимо от того, что тот сказал?

Используй своё время…

Оби-Ван не был уверен, что он сможет. Его мысли были слишком спутаны.

То время, когда ты больше всего нуждаешься в дисциплине. Именно в это время твоё обучение становится настоящим.

Что ж, хорошо. Он постарался удержать в голове голос учителя. Он будет следовать этому.

И несмотря на усталость, на то, что он уже столько раз прокручивал в голове события прошлых дней, что и не сосчитать, Оби-Ван собрался с мыслями для ещё одной попытки. Пройти каждое происшествие, каждую случайность – с того момента, как они с Куай-Гоном прибыли на эту планету. Рассмотреть их со всех сторон в поисках незамеченных нестыковок. Каждый оставшийся без ответа вопрос и каждый возможный ответ.

Ирини клялась, что не она стреляла в них в первый день их пребывания на планете. Они так и не узнали наверняка, кто это был. Балог? Но они ведь не были угрозой для него, разве нет?

Было ли всего лишь совпадением, что патруль прибыл к как раз в то время, когда они покупали поискового дроида? Теперь уже казалось вероятным, что Элани сказала им о Мот'е, чтобы заманить в ловушку. Именно она могла вызвать службу безопасности как раз тогда, когда джедаи покупали запрещённый товар.

Дроиды, должно быть, были перепрограммированы на то, чтобы напасть на Плени.

Оби-Ван пока отложил эти вопросы. Он не думал, что они приблизят его к Балогу.

Если бы только ответы были ясны. Если бы только они могли дать ему верное направление. Если бы только Эрита сумела что-то узнать о Балоге. Она ведь была рядом со своей сестрой более двух дней. И наверняка уже могла что-то выяснить.

И не окажется ли для Эриты слишком трудным по сути, предать свою сестру?

Но она уже предприняла такие шаги, что обратного пути не было, Оби-Ван понимал это.

Когда выяснилось, что её сестра стояла за похищением Талы, она отправилась на поиски Куай-Гона и Оби-Вана. Она очень рисковала, поступая таким образом. Она могла запросто погибнуть в пещере. Оби-Ван помнил, как была напугана Эрита, когда один за другим раздавались взрывы, и разрушалась пещера. Он восхищался тем, как она могла так хорошо держаться, несмотря на страх. И он все ещё помнил её крик. Они забыли меня! Они ушли без меня!

Оби-Ван на мгновение замер. Было что-то такое тогда в её интонации, что обеспокоило его. Но что именно? Он понял – то, что прозвучало в тот момент в её голосе, действительно было несколько иным, чем он ожидал. …Удивление. Она была удивлена. И чувствовала себя преданной.

« Они забыли меня!» Как будто они обязаны были заботиться о ней. Как будто она была всё равно в привилегированном положении, даже будучи пленницей. …Если она была пленницей…

И почему она направилась вглубь пещеры?

Да, дым у выхода из пещеры был очень плотным. Но разве она не пробовала бы прорваться?

Но она направилась к другому выходу, в дальней части пещеры, понял Оби-Ван. Но как она узнала о нем? Они ведь не нашли его, пока Эрита была в плену. Она никак не могла сама узнать о нем…

Не спеши, сказал сам себе Оби-Ван. Могут быть и другие объяснения. Эрита была в панике. Она действовала не размышляя.

Но так как подозрение уже прочно обосновалось в его голове, Оби-Ван вернулся к тому, как вела себя Эрита всё то время, пока они были все вместе. Он сконцентрировался, прокручивая в памяти в обратном порядке момент за моментом, вспоминая все так ясно, будто это случилось сегодня утром.

Эрита казалась искренней, когда она догнала их. Вскоре после этого они были атакованы Горняками. Эрита была действительно удивлена нападением, в этом Оби-Ван был уверен, и в самом деле напугана. Когда Куай-Гон приказал ей держаться позади них, она с готовностью согласилась.

Так почему же тогда она внезапно выскакивает из укрытия и кидается вперёд, как раз в тот момент, когда их дроид появился в поле зрения? Она вынудила их защищать её. В результате Оби-Ван был ранен, а их дроид – уничтожен. Могло ли это быть отчаянной попыткой уничтожить то, что было их единственным шансом найти Балога?

И что с нападением на посёлок Горняков? Куай-Гон сказал ему, что в тот день на рассвете он столкнулся с Эритой в ангаре. Она собиралась заправлять горючим спидеры. По крайней мере, она так сказала.

Но что если на самом деле она просто собиралась уехать? Если они с Элани действительно замышляли что-то против джедаев, то их работа уже была сделана. Куай-Гон и Оби-Ван остались без поискового дроида. У них больше не было никакого способа выследить Балога – по крайней мере, на её взгляд. Эрита не могла предположить, что Оби-Вану будет настолько лучше, что он сможет снова отправиться в путь. Поэтому она скорее всего думала, что Куай-Гон останется в посёлке.

Возможно она спешила уехать именно потому, что знала о нападении.

Могло ли подобное быть возможным? задавался вопросом Оби-Ван.

Могла ли Эрита обманывать их, заставляя думать, что она осталась верной идеалам своего отца, тогда как на самом деле обе сестры желали захватить власть, которой они пока были лишены?

И была ещё одна вещь. Когда Оби-Ван и Эрита прибыли обратно в Новый Эпсолон, Эрита была просто разъярена, что Манекс вмешался и предложил его собственную медбригаду для лечения Талы. Оби-Ван ясно видел это в её глазах. Он думал, что это потому, что она точно так же как и он не доверяла Манексу и беспокоилась о выздоровлении Талы.

Но что если всё было ровно наоборот? Что если она не хотела, чтобы Тала выжила?

Что, если он подозревал не того человека? Если не Манекс, а именно Эрита была их противником? Никогда ещё Куай-Гон не был ему настолько необходим, как сейчас.

Когда Манекс сказал им о своём решении баллотироваться, Оби-Ван спросил его об Элани. Почему Манекс колебался? Что была за причина, по которой он выступал против дочери Эвана?

Оби-Ван потёр глаза. Сказывался недостаток сна и отдыха, мысли путались. Он не был уверен, не выстраивал ли он это обвинение против Эриты на пустом месте, или все же стоило продолжать своё расследование в этом направлении? Почему близнецы обратились за помощью именно к Тале, если они с самого начала планировали захват власти? Это ведь не имело смысла.

Оби-Ван знал, что не сможет успокоиться, пока не найдёт ответов. Он подошёл к двери комнаты Манекса и нажал светящийся индикатор, извещавший Манекса о посетителе.

Дверь зашипела и открылась через несколько секунд.

– Балог? – шёпотом спросил из темноты Манекс.

– Нет. Мне нужно спросить у вас кое-что, – сказал Оби-Ван, шагнув в комнату.

Манекс включил светильник над кроватью, сел и потёр глаза – Я в вашем распоряжении.

– Почему вы настаивали, на вашей собственной медбригаде для Талы? – напрямик спросил Оби-Ван, – Ведь медперсонал Верховного правителя ничем не хуже.

– Но мой лучше, – сказал Манекс, – Вы же помните, что у меня все самое лучшее? – попытался он перевести всё в шутку, но прозвучало неубедительно.

– " Есть ли какая-то причина, по которой вы не доверяете Элани и Эрите? – спросил Оби-Ван, – Если так, вы должны сказать правду. Если у вас есть подозрения, вы должны сказать об этом.

Манекс некоторое время смотрел прямо перед собой, размышляя.

– У меня нет никаких реальных доказательств, – проговорил он медленно, – Я не думал, что есть смысл говорить, пока у меня не будет каких-нибудь улик. Девочкам и так досталось. Сначала смерть их отца, потом Роана – их защитника и покровителя. Сначала мне казалось, что я сумасшедший, что подозреваю их.

– Подозреваете их – в чём? – требовательно спросил Оби-Ван.

– В сотрудничестве с Абсолютистами, – ответил ему Манекс, – Ужасное обвинение для дочерей героя Рабочих. Но именно поэтому я выставил свою кандидатуру на пост Верховного правителя. Я не могу наблюдать, как правительство снова оказывается в продажных руках.

– Что заставляет вас подозревать их? И вы уверены, что в этом участвуют они обе?

– Элани не делает ни шагу без Эриты, – ответил Манекс, – А Эрита не делает ни шагу без Элани. Как я уже сказал, у меня нет доказательств. Всего лишь несколько подслушанных слов. Моменты, когда они были неосторожны. То, как они общаются друг с другом. Я чувствовал фальшь в их плаче над Роаном. И сегодня, когда я услышал, что Куай-Гон был в Законодательном собрании, я тоже обнаружил кое-что – он был с Эритой непосредственно перед тем, как за ним была направлена команда службы безопасности.

– Вы думаете, это она сообщила им?

– Я не знаю, – сказал Манекс. Он развёл руками, – Мне жаль. Я не так давно заподозрил это. Вы понимаете, почему я не хотел что-либо говорить. Я не знаю ничего наверняка. Это всего лишь догадки и интуиция.

– Я верю в интуицию, – ответил Оби-Ван, направляясь к дверям.

Он вышел через чёрный ход. Сталкиваться с Мэйсом ему не хотелось. Бэнт появилась откуда-то из тени, когда он поспешно шёл через лужайку.

– Оби-Ван, ты куда?

– Скажи Мэйсу, что я должен поговорить с Эритой, – сказал Оби-Ван.

– Это не может подождать? – нахмурясь, спросила Бэнт.

– Нет. Ничего не может ждать. Я объясню позже. Скажи Мэйсу, что я ушёл.

Оби-Ван не думал, что Балог нападёт сегодня вечером, но он знал, Мэйс и Бэнт смогут справиться и сами, если это случится. За Куай-Гона он волновался куда больше, ведь Куай-Гон все ещё доверял Эрите.

Резиденция Верховного правителя была совсем рядом. Оби-Ван обошёл дом, направляясь к задней стене. Если он правильно помнил расположение комнат, то комната Эриты была именно с той стороны. У неё не было причин думать, что Оби-Ван подозревает её. Она вышла бы к нему, и он мог бы осторожно поговорить с ней. И если у него будет хоть малейшее ощущение, что его подозрения верны, он потребует, чтобы Мэйс позволил ему разыскать Куай-Гона.

Когда он обошёл дом, он увидел, что кто-то шёл по тёмной лужайке. Сначала он не понял, кого из близнецов он видит, Но когда девушка подошла поближе, он уже точно знал, что это Элани. Эти две девочки были очень похожи. Возможно, они легко могли дурачить окружающих. Но не его.

– Добрый вечер, Элани, – сказал он.

– Я вижу, вам тоже не спится, – отозвалась Элани, – Завтра большой день. Моё имя будет в списке кандидатов. Я продолжу дело моего отца.

Оби-Ван решил действовать напрямую. Он не добьётся ничего, продолжая поддерживать игры Элани.

– Дело вашего отца? – спросил он, – Но Эван никогда не сотрудничал с Абсолютом. Как раз наоборот. Они бросили его в тюрьму, мучали его. Я думаю, вы изменили его делу.

Элани лишь краткий миг выглядела потрясённой. Потом усмехнулась натянуто:

– Вы шутите.

– Нет. Я расставляю все точки, – Оби-Ван сделал ещё один шаг в её сторону, – Я полагаю, что вы совсем не похожи на вашего отца.

Элани невольно отступила назад. Но потом собрала всю свою храбрость и вскинула подбородок.

– Не имеет значения, что вы думаете. Эрита сказала мне, что мы уже можем не опасаться джедаев. Ваш друг гоняется за миражом. Вы вот-вот будете слишком заняты попытками вызволить его из тюрьмы. А я буду управлять Новым Эпсолоном.

– Вы настолько уверены в этом? – спросил Оби-Ван, – Настолько уверены, что никто не сможет разоблачить ваши действия?

– Это уже невозможно, – сказала Элани, – У джедаев нет доказательств. Люди Нового Эпсолона любят меня. Эрита была права.

– Так Эрита – ваш союзник.

– Она – моя сестра и мой защитник. Она – часть меня, – ответила Элани, – Она сказала мне, что обыграет джедаев, и оказалась права. Она сказала, что я могу не волноваться. Я смогу управлять Новым Эпсолоном – с ней вместе. Эрита не любит быть в центре внимания, но она хочет власти. А я люблю, когда вокруг меня много людей, и все хотят говорить со мной. Так что я буду править, а она направлять мои действия. Она всегда знает, как поступить. Она сказала мне, что займётся Куай-Гоном, и она сделала это. Это было так просто, справился бы даже ребёнок. А мы уже давно не дети. У нас никогда не было детства. Наша мать умерла. Наш отец был брошен в тюрьму. Потом он стал правителем, и мы опять не видели его. Так что мы можем воспользоваться тем единственным, что он оставил нам – его именем, и делать с помощью этого то, что нам нужно. Так говорит Эрита.

Он был должен сделать так, чтобы она продолжала говорить ещё и ещё. Элани, как он видел, не была столь же умна, как Эрита.

– А как же Тала? – спросил он, игнорируя волну гнева, поднявшуюся в его душе, когда он упомянул это имя. И гнев словно протёк сквозь него и исчез, растворившись.

– Она была добра к вам, а вы предали её.

– Она была полезна, – сказала Элани, на мгновение вспыхнув, – Я не думала, что она умрёт. Но Эрита говорит, что она будет полезна даже сейчас, когда она мертва. Из-за Талы Куай-Гон доверяет Эрите без размышлений. Он пойдёт с нею куда угодно, куда только она захочет, даже к штабу Службы – пойдёт сам. Вот насколько ловка моя сестра! Она прицепила отслеживающее устройство на одежду Куай-Гона – сегодня, в Законодательном совете. Мы знали, где он – знали всё время. Она приведёт его прямо к штабу Службы безопасности, и он пойдёт за ней! Если он убежит, это тоже не будет проблемой. Они найдут его – так или иначе. Разве это не умный план?

Это было все, в чём он нуждался. Не говоря больше ни слова, Оби-Ван развернулся и побежал.

– Вы опоздали, Оби-Ван! – закричала Элани вслед ему, – Точно так же как вы опоздали спасти Талу!

ГЛАВА 14

Оби-Ван мчался по широкому бульвару, направляясь к кварталу правительственных зданий. Горячо надеясь, что ещё действительно не было слишком поздно.

Штаб Службы Безопасности планеты уже вырисовывался впереди – приземистое серое здание. Он видел две фигуры, спешащие туда. Рядом со зданием располагалась большая парковка, где стояли всевозможные спидеры, ховеры и свупы. С другой стороны и вокруг была высокая каменная стена, отделявшая парковые насаждения от дороги.

– Куай-Гон! – закричал он.

Куай-Гон обернулся и увидел его. Эрита коснулась его руки, очевидно, убеждая не терять времени и идти дальше. Оби-Ван обратился к Силе, рванулся вперёд и прыгнул.

Ещё в полёте, он увидел, что двери штаба распахнулись. Полицейские и боевые дроиды хлынули вниз по лестнице.

Сила, должно быть, предупредила Куай-Гона, поскольку его световой меч был уже в руке, и уже включён ещё до того как Оби-Ван приземлился рядом с ним. Свободной рукой Куай-Гон вытолкнул Эриту из опасной зоны и прыгнул вперёд, чтобы прикрыть её. Теперь уже Оби-Ван был достаточно близко, чтобы говорить с Куай-Гоном.

– Они не причинят ей вреда. Она предала вас, – проговорил он, вставая рядом с Куай-Гоном.

Куай-Гон не ответил. Он смотрел на полицейских и на дроидов, выстроившихся в боевой порядок впереди них.

– Мы должны вывести из строя дроидов, – сказал ему Куай-Гон, – Не причиняй вреда полицейским. Они всего лишь делают свою работу. Как только последний дроид будет уничтожен, мы уходим. Ну так что, переходим в контрнаступление?

Куай-Гон и Оби-Ван прыгнули вместе, одновременно, в одном общем движении. Дроиды принялись поливать их огнём бластеров. Полицейские пока оставались за дюрапластовыми щитами, ожидая, когда дроиды сделают их работу.

Световые мечи джедаев двигались согласованно, отражая заряды обратно в направлении шеренги дроидов. Полицейские поспешно нырнули за свои щиты, прячась от столь удивительным образом возвратившегося огня.

Дроиды перестроились, перейдя к атаке с флангов. Оби-Ван и Куай-Гон развернулись каждый в свою сторону. Оби-Ван занялся левым флангом нападавших, Куай-Гон – правым. Удар за ударом, они прорубали себе путь через линию нападавших дроидов.

Если поначалу полицейские скрывались за щитами, то теперь, по мере того, как сражение с дроидами приближалось к концу, и плотность огня уменьшалась, они осмелели. Некоторые уже подняли бластеры и тоже открыли огонь.

– Пора, падаван! – крикнул Куай-Гон, отклоняя огонь выстрелов.

Оба джедая перемахнули через линию припаркованных у здания спидеров Службы безопасности. Огонь бластеров, направленный им вдогонку секунду спустя, пришёлся уже по бортам машин. Следующим большим прыжком Оби-Ван и Куай-Гон, перелетев через стену, оказались в парке. Оби-Ван успел увидеть полный ярости взгляд Эриты, когда они оказались в недосягаемости. Это сказало ему всё, что ему было нужно для полной уверенности.

Они скрылись в темноте парка. Оби-Ван слышал отдалённый звук летящих ховеров.

– Учитель, Эрита прицепила маячок вам на одежду, – сказал Оби-Ван, – Сегодня, в Законодательном совете.

– Когда она обняла меня, – кивнул Куай-Гон. На бегу он тщательно обследовал свою одежду и кожу и обнаружил маленькое устройство, прицепленное сзади на его пояс. Он забросил его далеко в темноту, затем повернул в противоположную сторону.

Яркие огни ховеров залили парк светом, но все они направлялись к выброшенному маячку. Джедаи могли слышать, как полицейские ломятся через заросли. На какое-то время это собьёт их со следа.

Они прошли рощей гигантских деревьев, дававших им дополнительную защиту: эти деревья росли настолько близко друг к другу что не то что на ховерах, а даже на свупах было бы непросто пробраться среди них.

Куай-Гон уверенно направился через парк по петляющей дорожке, отступая в заросли, когда наверху появлялись огни, а затем продолжая путь. Кажется, он очень хорошо знал парк, отметил Оби-Ван. Вскоре они вышли к другому концу парка. Перепрыгнули через стену и побежали тёмными улицами.

Пройдя несколько кварталов, Оби-Ван понял, где они оказались. Куай-Гон вывел их в сектор Рабочих.

Они остановились перевести дыхание в темноте переулка между двумя высокими зданиями.

– Спасибо, падаван, – сказал Куай-Гон, – Я не предполагал, что нуждался в помощи. Оказалось, даже очень. Как ты узнал, что Эрита предала меня?

– Интуиция, – сказал Оби-Ван, – Элани подтвердила это. Они уже не боятся ничего, не только джедаев. Элани сказала, что они уже могут не опасаться разоблачения.

– Это должно означать, что список у них, – размышлял Куай-Гон, – Так что мы можем прекращать его поиски.

– Слова Элани создали у меня впечатление, что это не Балог убил Элега и Плени, – сказал Оби-Ван, – Она сказала, что вы гоняетесь за миражом.

– Но я видел его непосредственно перед тем, как был убит Элег, – возразил Куай-Гон.

– Может быть он не преследовал Элега. Возможно он следил за вами, – заметил Оби-Ван.

– Это возможно, – проговорил Куай-Гон медленно.

– Куда дальше? – спросил Оби-Ван. Он надеялся, что учитель позволит ему остаться с ним. Хотя для себя он уже решил, что даже если Куай-Гон скажет, что он должен вернуться к Мэйсу, он не уйдёт.

– Мота, – сказал Куай-Гон, – Все разгадки у него.

Куай-Гон активизировал индикатор, сообщавший Мотэ о пришедших посетителях. Показалось, что прошло довольно много времени, прежде чем дверь открылась. В дверях стоял Мота.

– Закрыто, – сказал он, – Даже мне нужен отдых. Приходите завтра.

Вытянув руку, Куай-Гон воспользовался Силой, чтобы удержать закрывающуюся дверь. Мота уставился на дверь, затем на Куай-Гона. Пожал плечами.

– С другой стороны, почему я должен отказываться от сделки? – спросил он. Повернулся и исчез в глубине склада.

Джедаи последовали за ним. Им уже был знаком этот путь – на один уровень вниз по пандусу, туда, где Мота выставлял свой товар.

Мота ждал. Вместо рабочего комбинезона, в котором он вёл дела на складе, сейчас на нём была пижама и изношенная пара шлёпанцев.

– Что вам угодно на сей раз, джедаи? Ещё одного дроида? Вы потеряли и тех? Такого везения я ещё не встречал.

– Нам нужна информация, – сказал Куай-Гон.

Мота взглянул на него:

– Информация тоже имеет свою цену.

Оби-Ван увидел, что терпение его учителя закончилось. Он никогда прежде не видел Куай-Гона таким рассерженным.

– Ценой будет то, что я не разнесу в хлам всё, что есть на этом складе, – сказал Куай-Гон, шагнув к Мотэ.

И Мота внезапно показался хилым и мелким в своей нелепой пижаме рядом с Куай-Гоном – Н-нет, успокойтесь, мы все здесь ваши друзья, – зазаикался он.

– Я не ваш друг, и я здесь не для того, чтобы успокаиваться! – прогрохотал Куай-Гон, – Я здесь, чтобы выяснить, почему мои дроиды были перепрограммированы. И вы знаете ответ.

Мота пятился до тех пор, пока между ним и Куай-Гоном не оказался стол.

– Я не совсем понимаю, что вы имеете ввиду, – пролепетал он.

Оби-Ван поспешно заговорил, желая дать Куай-Гону момент, чтобы справиться со своим гневом. Если он сможет с ним управиться. Беспокойство Оби-Вана возрастало. Таким он никогда ещё не видел Куай-Гона. Куай-Гон всегда умел контролировать своё нетерпение. И если был гнев, то он походил на вспышку молнии, оставлявшую после себя ясность.

– Мы знаем, что поисковые дроиды были повторно запрограммированы, Мота, – сказал Оби-Ван более спокойным тоном, – Вместо того, чтобы разыскивать Балога, они атаковали двух других людей. Спрашивается, это сделали вы?

Мота сглотнул.

– Это не я, – сказал он быстро, – Я не знаю, кто это был. Кто-то взломал мои файлы. Но я установил специальную систему отслеживания подобных проникновений, так что в следующий раз я доберусь до них.

– Когда это было? – спросил Куай-Гон.

– Буквально через несколько часов после того, как вы ушли, – ответил Мота, – Я не знаю как. Или кто. Сейчас никому нельзя доверять.

– Откуда Служба безопасности узнала, что именно Куай-Гон купил тех дроидов? – спросил Оби-Ван.

– Они потребовали ответа, – сказал Мота чуть слышным голосом, – На всех моих дроидах есть специальные коды. Они поняли, откуда эти дроиды. Я сказал им, что это джедай Куай-Гон купил их. Я был должен сказать правду. Вы же не хотели бы, чтобы я оказался в тюрьме, не так ли? -попробовал улыбнуться Мота.

Куай-Гон взглянул на него так, что Мота отступил ещё дальше.

– Ах, я конечно, должен бы был сообщить полицейским о предположении, что дроиды были перепрограммированы… Но когда разговариваешь со службой безопасности, лучше не отвечать на вопросы, которые не были заданы. Они могли бы перерыть все мои файлы. Я не смог бы защитить конфиденциальность моих клиентов. Я потерял бы свой бизнес. Кому бы это было нужно? Возможно, вам нужен ещё один дроид, например…

– Нам нужен доступ к вашим файлам, – резко сказал Оби-Ван, – И прямо сейчас.

– Конечно, помогите себе сами, – Мота поспешно указал на компьютер, – Только не сотрите какую-нибудь прибыль, хе-хе.

Куай-Гон немедленно принялся просматривать файлы данных.

– Вы пытались отследить взломщиков?

– Нет, – покачал головой Мота, – Я не настолько продвинутый. Я умею отслеживать только товар и деньги.

Куай-Гон продолжил просматривать файлы с невероятной скоростью. Оби-Ван знал, что даже на такой скорости он не упустит ничего. Он видел уровень концентрации на лице своего учителя.

Куай-Гон ударил по нескольким клавишам, активизируя ещё какой-то, Оби-Ван не понял, какой, способ поиска. И уже через несколько секунд он получил ответ.

– Вы узнаете этот код? – спросил он, указывая на экран.

Мота наклонился ближе.

– Этот код из базы данных Рабочих, – сказал он, – И он уже в моих файлах.

– Кто использует это? – спросил Куай-Гон.

Лицо Моты было синеватым от света экрана.

– Ирини и Ленц, – сказал он.

ГЛАВА 15

Оби-Ван ринулся следом за Куай-Гоном. Его учитель двигался так быстро, что он не успевал собраться с мыслями или понять, что тот задумал. Он ожидал, что они направятся по пандусу вверх, на улицу, но вместо этого Куай-Гон помчался по вниз, уровнем ниже. Ему был нужен спидер.

– Откройте двери! – на бегу крикнул Куай-Гон Мотэ.

Чувство неправильности происходящего нарастало с каждым ударом сердца, пока Оби-Ван мчался следом за Куай-Гоном. Он никогда не видел своего учителя таким, как сейчас. Куай-Гон, казалось, едва замечал окружающих или присутствие Оби-Вана. Вся его воля была направлена на его цель.

Но какова была эта цель? – именно это волновало Оби-Вана. Было ли это правосудие? Или же месть?

К тому времени, как они достигли нижележащего уровня, дверь в конце длинного складского помещения уже была открыта. Куай-Гон запрыгнул в спидер. Оби-Ван еле успел вскочить на пассажирское сидение, когда Куай-Гон запустил двигатели и бросил машину к выходу из тоннеляю.

Двигатели работали в полную мощь, спидер летел слишком быстро. Оби-Ван мог видеть, что двери в конце туннеля не могли успеть полностью открыться. А Куай-Гон и не думал сбрасывать скорость.

Оби-Ван развернулся, чтобы увидеть лицо учителя. Куай-Гон не просто испытывал свою удачу. Это было чистейшее безрассудство. " Учитель! " Но лицо Куай-Гона казалось вырезанным из серого камня Нового Эпсолона. Губы сжаты в линию, руки уверенно лежали на пульте. Он, похоже, даже не услышал Оби-Вана.

Щель, словно серая трещина, появилась впереди них. Она расширялась. Двери открывались, но открывались слишком медленно для того, чтобы Оби-Вану мог не беспокоиться.

– Держись! – крикнул Куай-Гон.

Оби-Ван успел только ухватиться за поручни, когда Куай-Гон завалил спидер на бок. Не снижая скорости, они проскочили в эту щель, вписавшись буквально сантиметр в сантиметр. И теперь летели в темноту ночи.

Оби-Ван плюхнулся обратно на своё место, стараясь справиться со сбившимся дыханием. Куай-Гон, казался балансирующим на самом краю потери контроля.

Оби-Ван чувствовал, что никакие его слова или действия ничего не смогут исправить, никак не подействуют на Куай-Гона. Оби-Ван старался подавить внезапный приступ паники. Он должен доверять учителю.

Но впервые за годы их партнёрства он не думал, что сможет доверять. И от этого пришедшего вдруг понимания от страха перехватило горло.

Куай-Гон уверенно вёл спидер по пустынным улицам. Он снизился перед дверями тайного убежища Ленца, выпрыгнул из спидера и взлетел вверх по лестнице.

Заколотил в дверь. Там, за дверью, послышался скрип половиц.

– Даже не пытайтесь сбежать через запасной выход, – предупредил Куай-Гон, -Мы всё равно найдём вас.

Дверь открылась. Выглянувший Ленз смотрел на них с опаской. Бледный и какой-то помятый, он выглядел сейчас более слабым и больным, чем обычно.

– Ночь на дворе…

Куай-Гон толкнул дверь и шагнул внутрь.

– Мне нужно говорить с вами и Ирини. Если её здесь нет, свяжитесь с ней.

– Она здесь. Но вы не можете видеть её, – сказал Ленц спокойно, – Она больна-Куай-Гон, не слушая, рванул закрытую дверь. И резко остановился. Оби-Ван шагнул следом. Ирини лежала на кровати, плотно закутавшись в одеяло. Её лихорадило, лицо блестело от пота.

– Что с ней? Что произошло? – спросил Оби-Ван. Ленц шагнул мимо него и опустился на колени возле Ирини.

– Было нападение. Её ранили из бластера. Она не хочет обращаться за помощью.

Оби-Ван поспешно шагнул вперёд:

– Ей нужна бакта.

– Я знаю, – ответил Ленз.

– Кто это сделал? – требовательно спросил Куай-Гон.

– Балог, – сказала Ирини сквозь зубы, "- И теперь у него есть список..

– То есть список был у вас все это время? – спросил её Куай-Гон.

– Нет. Я взяла его у сенатора Плени.

Оби-Ван взглянул на Куай-Гона. Значило ли это, что именно Ирини перепрограммировала дроидов на нападение на сенатора? Что именно она была убийцей?

Она увидела, как они переглянулись.

– Я… была должна получить… этот список, – с видимой болью сказала она, – Я не хотела ничьей смерти. Но я и не могла позволить кому бы то ни было стоять на моем пути.

– И вы хотели, чтобы в этом убийстве обвинили меня? – спросил Куай-Гон.

Она покачала головой.

– Это было неожиданностью для меня. Но как бы я смогла свидетельствовать о вашей невиновности?

Куай-Гон наклонился и осмотрел раны Ирини. Его гнев, казалось, угас при виде её бедственного состояния. Она действительно нуждалась в помощи.

– Ваши раны не смертельны – но лишь в том случае, если их как следует лечить. Но я уже вижу признаки заражения.

– Я ей сказал то же самое, – кивнул Ленз. Он отвёл влажные волосы со лба Ирини, – Но она всё равно отказывается.

– И вы же отправили дроида за Элегом? – спросил Оби-Ван.

Ирини кивнула.

– Я выслеживала его. Я сказала Куай-Гону, что хотела защитить Элега, но это было ложью. Он предал нас. Нам был нужен список. Если бы он просто отдал его… и Плени… если бы Плени… ничего этого не случилось бы..

– Почему? – спросил Оби-Ван, – Вы же говорили, что отказались от насилия.

Ирини сжала губы и ничего не ответила.

– Она делала это ради меня, – ответил за неё Ленз.

– Ленз, – предостерегающе начала было Ирини.

– Это зашло слишком далеко, Ирини, – В голосе Ленза звучало страдание, – Ты и так защищала меня слишком долго. Ты думаешь, что я буду спокойно смотреть и на то, как ты умираешь ради меня?, " Он повернулся к джедаям, – В этом списке есть и моё имя.

– Вы были информатором? – спросил Куай-Гон.

– Они пытали его, – сказала Ирини. У неё перехватило дыхание от боли и она закрыла глаза, – Что они делали… такого никто не смог бы вынести.

– Это не оправдание, – твёрдо сказал Ленз, – Я признался Ирини, и она простила мне это. Другие бы не простили. Я рассказал Абсолютистам…

Ирини рванулась сесть, но боль от ран тотчас уложила её обратно.

– Не говори им, Ленз, – воскликнула она, – Это наша тайна. И это может остаться нашей тайной. Твоя карьера слишком важна. Ты – лидер – - Нет, – сказал Ленц печально, – Больше нет. Даже если и был когда-либо. Рабочие продолжат наше дело без меня.

Он опять повернулся к джедаям.

– Это было пять лет назад. Абсолютисты совершили налёт на то место встречи, которое я выдал им. Двое Рабочих были убиты, остальные брошены в тюрьму. А мне они позволили уйти, – он печально смотрел на Ирини, – А теперь на нашей совести ещё две смерти, Ирини.

Он встал:

– Я вызову медбригаду, – Ирини запротестовала, но Ленз был непреклонен, – Список у Балога. Он победил. Он удалит оттуда своё собственное имя, а все остальные перестанут быть тайной. Он дискредитирует своих врагов, в том числе и меня, – Ленз с болью и нежностью взглянул на Ирини, – Что до моей Ирини, я предпочёл бы видеть её живой, пусть и в заключении, чем мёртвой." Ирини отвернула лицо к стене. Оби-Ван увидел, что её плечи вздрагивали от рыданий.

Ленз повернулся к джедаям.

– Я не знал о том, что сделала Ирини, и мне очень жаль, что в этих преступлениях были обвинены вы. Теперь мы обязаны вам помочь больше, чем когда-либо. Вы знаете, что Элани баллотируется на пост Верховного правителя. Недавно мы поняли, что, хоть она и ищет поддержки от Рабочих, на самом деле она не нуждается в ней. Кто-то ещё поддерживает её – в том числе финансированием, и таким, какое нам просто недоступно. Это вызвало наше подозрение. Сегодня вечером я получил новости от нашего человека в резиденции Правителя. Он обнаружил, что существует тайный тоннель между резиденцией и зданием, где теперь музей. В прежние дни он использовался для быстрого сообщения между резиденцией и штабом Абсолюта, в здании которого и расположен теперь музей. Музей сейчас закрыт. Это только предположение, но не самое ли это идеальное место для Балога и Абсолютистов, чтобы скрыться? И близнецы легко могли пробираться тайком туда и оттуда, пока Элани ещё не избрана.

А в этом был смысл, подумалось Оби-Вану. Это было бы очень похоже на Балога – скрываться в месте настолько очевидном, где они никогда бы не подумали его искать. Это место, повествующее о страшных преступлениях Абсолюта, было весьма посещаемым на Новом Эпсолоне.

Взглянув на лицо своего учителя, Оби-Ван мог точно сказать, что и Куай-Гон пришёл к точно такому же выводу.

– Мы должны пойти туда сейчас, – сказал Куай-Гон, – Завтра будет слишком поздно.

ГЛАВА 16

Они летели тёмными пустыми улицами обратно к сектору Цивилизованных. Оби-Ван знал – Куай-Гон чувствовал, что Балог был сейчас практически у них в руках. И его учитель был очень сейчас похож на человека, ведомого жаждой мести.

Он почти боялся сказать что-либо. Взгляд Куай-Гона был словно запрещение.. Годы испытаний, дружбы, соратничества – все это, казалось, исчезало, растворяясь в ночной тьме. Куай-Гон был словно чужой.

День назад он думал, что, если бы только он мог бы быть рядом с учителем, он был бы способен помочь ему справиться с поглощавшими его чувствами печали и гнева. Он промучился несколько дней, полагая, что ему необходимо быть рядом с Куай-Гоном. Теперь же он видел, что его присутствие не имело никакого значения для Куай-Гона. Его учитель был полностью погружён в себя. И если он был поглощён жаждой отомстить, Оби-Ван не смог бы этому помешать. Воля Куай-Гона, объединённая с его огромным мастерством, казалось, не оставляла возможности остановить его. Оби-Вана охватило чувство безысходности. Но всё равно, он должен приложить все усилия.

Этой ночью он мог потерять своего учителя – потерять из-за тёмной стороны… Невозможное могло стать возможным. Он мог чувствовать это в тёмной энергии в Силе, прорвавшейся и циркулирующей сейчас вокруг Куай-Гона. И никогда ещё он не чувствовал себя настолько беспомощным.

Оби-Ван сконцентрировался на собственной связи к Силой. Это не было вопросом для него – он будет с учителем. Он не имел права терять надежду.

Он защитит учителя от него самого, если он должен. Он не потеряет его в этой тьме.

Куай-Гон снизился перед резиденцией Верховного правителя..

– Учитель, мы должны связаться с Мэйсом, – сказал Оби-Ван. Куай-Гон не ответив, выпрыгнул из спидера, – Хотите вы этого или нет.

Оби-Ван включил комлинк и уже на бегу торопливо передал Мэйсу всё, что они узнали.

– Ждите нас, – приказал Мэйс, – Мы близко.

– Поздно, – сказал Оби-Ван, тогда как Куай-Гон уже прорезал лайтсейбером отверстие в двери.

Он отключил комлинк и последовал за Куай-Гоном через прорезанную дыру внутрь здания.

Прозвучал сигнал тревоги с какого-то скрытого датчика, и в коридор шагнул офицер охраны. Он увидел джедаев, но и не подумал хвататься за бластер.

– Ленз уже связался со мной, – сказал он, – Я выключу сигнализацию. Я уже отключил связь со штабом Безопасности.

Куай-Гон кивнул. Оби-Ван был рад этому кусочку удачи. На этом посту охраны оказался как раз человек Рабочих.

Конечно, близнецы могли услышать прозвучавший сигнал, но хотя бы не будет вызвано подкрепление, и придётся иметь дело только лишь с охраной самой резиденции. По крайней мере, в первое время.

Ленз дал им подробное описание того, как найти тоннель. Куай-Гон побежал вглубь дома, Оби-Ван постарался не отстать. Они знали, что вход в тоннель находился в кухонном складе.

Они ворвались туда. Посреди комнаты, наведя на них два бластера, небрежно стояла Эрита.

– Вам придётся убить меня, чтобы пройти через ту дверь, – сказала она. Она выглядела сейчас старше своих лет. Её лицо было бледно, глаза блестели. Золотые волосы были распущены.

– Я вполне готов это сделать, – сказал Куай-Гон. Оби-Ван не взглянул на своего учителя. Он надеялся, что Куай-Гон всего лишь хочет напугать её. Он не знал, насколько близко к краю был сейчас Куай-Гон. Сейчас он совсем не чувствовал своего учителя. В Силе между ними была лишь непроглядная серая муть.

– Вы думаете, что я ничего вам не сделаю, считая вас ребёнком?, – продолжал Куай-Гон, – Но за все то, что вы творили, пробиваясь к власти, вы несёте ответственность как взрослый человек. Вы ответствены за смерть Талы.

– Я – не ответственна! – пронзительным голосом выкрикнула Эрита, – Другие выжили после капсулы. Почему не смогла она? Она же была джедаем!

– Она была в капсуле в течении нескольких дней, – сказал Куай-Гон, – Гораздо дольше, чем любой пленник Абсолютистов.

Он говорил ровным бесстрастным тоном. Его горе ушло глубоко внутрь, настолько, что уже не звучало в интонациях его слов. И это обеспокоило Оби-Вана больше, чем все его недавние проявления гнева. Значило ли это спокойствие, что Куай-Гон позволил быть своему чувству мести, и желал – и был готов – действовать, повинуясь ему?

– Я ничего не имела против Талы, – заявила Эрита, – Она – случайная жертва войны. Мы вызвали её сюда, потому что мы знали, что она обязательно прилетит.

Все было чётко запланировано. Мы нуждались в присутствии джедая вначале, для прикрытия. Имея поддержку джедаев, осуществить все остальное было бы легко. Балог похитил бы нас и Роан ушёл бы в отставку. А Элани баллотировалась бы на его пост. Потом мы узнали о списке. В нем было и имя Балога. Мы знали, что список у Роана, и знали, что он не спешил с разоблачением Балога. Он думал, что Балог был его другом. Да, он не хотел изобличать его, но ведь он мог бы. И все узнали бы, что Балог работал на Абсолютистов. Это помешало бы нашим планам. Мы были должны получить тот список. Вы думали, что будучи главой Службы безопасности, Балог был столь полезен? Он был бесполезен! Он позволил этой информации попасть к Абсолютистам, и кто-то украл список. Только этот кто-то не принёс список Балогу. Он приберёг его для себя, так как список можно было очень выгодно продать. Мы не знали, кто это был.

– Элег, – сказал Оби-Ван. Он хотел поддержать разговор Эриты. Ему было тревожно от того, как нетерпение Куай-Гона сменилось вдруг смертельным спокойствием. Он мог чувствовать в Силе, что в этом спокойствии не было никакой ясности. Куай-Гон стоял и смотрел на Эриту так, словно она была досадным препятствием, а не человеком.

– Да. Но только наша удача – то, что список опять был в руках Абсолютистов – отвернулась от нас из-за шпиона Рабочих, – продолжала Эрита, – Но всё, что мы знали тогда, это то, что список был у кого-то. Мы нуждались в помощи – в большей помощи, чем та, на которую мы могли рассчитывать от Балога. Мы нуждались в ком-то умном и смелом. Прибытие Талы было большой удачей.

Я не сомневалась, что мы могли заставить её помогать нам без того, чтобы она знала всё это. Она была щедра на помощь. Она сделала бы то, о чём мы спросили. Она все ещё думала о нас как беспомощных девочках без матери и без отца.

Куай-Гон закрыл глаза.

– Мы позволили ей думать, что это была её идея – проникнуть в Абсолют. Мы знали, что она выяснит все о списке и постарается заполучить его для нас.

– Она доверяла Вам, – сказал Оби-Ван.

Эрита пожала плечами:

– Все доверяют нам. В этом наше преимущество. Мы – дочери великого героя Эвана. Великого героя, который дня не провёл со своими дочерьми, постепенно превратившись в совершенно чужого человека. Великого героя, думавшего только о своей планете, но не о нас, не о собственной плоти и крови, – губы Эриты кривились, – Почему же мы не должны использовать это доверие? Тала делала все. что мы просили и даже больше. Когда она была замечена скрывшейся вместе с Элегом, мы думали, что список у неё. Но она не принесла его нам, так что мы должны были взять его сами. Все было совершенно логично. Если бы Тала только сказала нам правду – что у неё нет списка – она не была бы сейчас мертва.

– Балог убил бы её в любом случае, – сказал Оби-Ван.

– Вы не знаете этого, – хитро сказала Эрита, – Он мог бы и отпустить её.

– Вы лжёте, – отрезал Куай-Гон.

– Возможно, – Оби-Ван был потрясён жестокостью в глазах Эриты, это было так, словно хищник играл со своей добычей прежде чем сожрать, – И вы никогда не будете знать этого наверняка. Возможно, это из-за вашей ошибки она мертва, Куай-Гон.

Оби-Ван видел, как краска сошла с лица Куай-Гона. Как его рука двинулась к световому мечу. Оби-Ван не мог больше ждать. Он бросился к Эрите, с издевательской усмешкой смотрящей на Куай-Гона.

Ударом ноги он выбил у неё из рук один из бластеров. Она вскрикнула, но он уже оказался позади неё, ухватив её за запястье и выворачивая второй бластер из её руки. Затем прицепил оба бластера к своему поясу.

– Вы повредили мне руку! – закричала она, хватаясь за запястье.

– Куай-Гон, спешите, – крикнул Оби-Ван. Одно мгновение учитель стоял неподвижно, но при его словах, словно проснувшись, помчался вперёд к тоннелю.

– Вы убили её, Куай-Гон! – кричала вслед им Эрита, пока они бежали ко входу в тоннель, – Живите с этим, если сможете!

ГЛАВА 17

Куай-Гон не сомневался, что в ближайшие же минуты Эрита отправит вслед за ними дроидов. И знал, что впереди их встретят хорошо вооружённые Абсолютисты. Но он отмахнулся от мыслей о возможных препятствиях, как от назойливых насекомых. Никаких стратегий. Он пойдёт вперёд, и он победит.

Это было всё, что он знал.

Куай-Гон заметил быстрый взглд Оби-Вана в его сторону. Он сказал себе, что не позволит себе больше таких вспышек гнева, как тогда у Моты. Его падаван волновался из-за того, как быстро вспыхнул тогда его гнев. Куай-Гон и сам был удивлён тем, что его ярость продолжала расти. Он понимал, что он сам поддерживает это, вместо того, чтобы просто дать гневу уйти. Это давало ему скорость и концентрацию.

Он знал, что такой подход опасно близко подводил его к тёмной стороне. Он знал, что тишина и спокойствие позволили бы ему чётко видеть эту опасную грань, но он не имел такой роскоши, как тишина и спокойствие…

Он мог рассчитывать только на то, что сможет управлять своим гневом, когда придёт решающий момент.

Туннель уходил вниз под резиденцию. Он не использовался уже много лет, был тёмным и душным. Куай-Гон бежал, освещая путь световым мечом. Он знал, что Оби-Ван бежит следом. Его падаван готов поддержать его, но он знал, что ему самому не хотелось этой помощи. Это касалось лишь его и Балога.

Слова Эриты ошеломили его, но он просто отложил их в голове – до долгих бессонных ночей, что ещё предстояли ему. Его целью был Балог.

Туннель закончился дюрастилловыми дверями. Куай-Гон расправился с ними с помощью светового меча и вошёл внутрь. Он оказался на самом нижнем уровне музея.

– Сзади дроиды, Куай-Гон, – спокойно сказал ему Оби-Ван, -Прибыли из резиденции.

Неприятность. Придётся сначала разбираться с ними.

Куай-Гон развернулся. Первый дроид уже кувыркнулся вниз через дыру, попутно стреляя из бластеров. Им повезло, дроиды не были запрограммированы на сложные стратегии. Они просто выбирали самый лёгкий маршрут к своей добыче, и теперь валом валили через дыру в двери, где их поджидали Куай-Гон и Оби-Ван.

Оби-Ван успевал и отклонять огонь, и крошить дроидов. Куай-Гон в нетерпении махал мечом словно дубинкой: времени на изыски просто не было. Требовалось вывести из строя так много дроидов, как только возможно – за самое короткое время.

Движения меча Оби-Вана сливались в одно сияющее пятно рядом с ним. Куай-Гон порадовался скорости своего падавана. За минуты этаж был усыпан дымящимися дроидами.

Наконец остались только два дроида, левее их. " Сбей их ", сказал Куай-Гон Оби-Вану и помчался по коридору дальше.

Было большой удачей, что они с Оби-Ваном посетили этот музей, когда прилетели на Новый Эпсолон. Сейчас он помнил каждый уровень и каждый зал.

Но этот уровень использовался как хранилище, так что сюда они тогда не заходили. Пол и стены здесь были голыми и мокрыми. Этажом выше были камеры и пыточные; на том же уровне находились и офисы. Без сомнения, абсолютисты сейчас расположились именно там.

Включая и Балога.

Куай-Гон на турбрлифте поднялся уровнем выше. Шагнул в зал и увидел какую-то фигуру впереди. Это был человек, одетый в морскую тунику. Абсолютист. Он резко остановился, увидев Куай-Гона, потом развернулся и бросился бежать обратно по коридору.

Куай-Гон помчался за ним. Без сомнения, сбежавший Абсолютист немедленно поднимет тревогу. Даже и не ожидая вторжения, они, несомненно, окажут сопротивление.

Он ворвался в зал как раз в тот момент, когда Абсолютист активизировал шеренгу дроидов, хранившихся на стенде. К удивлению Куай-Гона дроиды быстро выстроились в линию для атаки. Они оказались вполне действующими. Абсолютисты использовали как оружие музейные экспонаты.

Это было уже куда более серьёзное вооружение, чем дроиды Эриты. Огонь бластеров был беспорядочен и вёлся откуда только можно – от корпусов дроидов, от их «голов» и манипуляторов. Они могли заходить с флагнов, маневрировать, вращаться, самостоятельно занимая выгодные позиции.

Их было слишком много, но Куай-Гон отказывался принять это. Огонь бластеров был словно огневая завеса. Он был более чем уязвим в этот момент. Его меч должен был перемещаться с невероятной скоростью, отклоняя летящую лавину огня. И понимание, что, возможно, придётся отступить, было подобно удару.

Он разрубил двух дроидов, но другие без устали продолжали атаковать. Несколько из них помчались прямо к нему, стреляя из бластеров, другие начали обходить с флангов, стремясь зайти сзади. Куай-Гон чувствовал, как щипало глаза от катящегося по лицу пота. Он использовал Силу, чтобы пробиться через эту стреляющую стену, но дроиды перегруппировались и ринулись за ним следом. Пришлось снова сражаться с ними.

Никогда в жизни он ещё не был столь счастлив видеть Оби-Вана, как сейчас. Подоспевший падаван сходу бросился в бой. С помощью Оби-Вана Куай-Гон смог наконец разнести вдребезги двух дроидов слева от него. Два джедая, разделившись, занялись линией дроидов каждый со своей стороны. Каждый из них уничтожил по два дроида, затем они снова прыгнули к центру линии, уже на лету разнеся ещё двоих.

От густого дыма становилось трудно дышать. Оби-Ван разобрался с последним дроидом, и джедаи выскочили из зала.

Оби-Ван остановился вздохнуть чистого воздуха.

– Как вы думаете, где Балог?

Вопрос, казалось, эхом отзвался в мозгу Куай-Гона. Он понял, что даже не подумал о том, где может находится Балог. Он просто шёл вперёд. Это не было похоже на него.

Я не думаю ясно, сказал он себе. Я просто реагирую, вместо того, чтобы самому направлять ситуацию.

Он понял – это означало, что он был на грани потеря контроля. И, признав это, он осознал и другое, столь же опасное: он совершенно забыл об осторожности.

И тут он понял, где мог бы быть Балог. Вспомнив посещение музея, он вспомнил и о тех-центре, располагавшемся здесь же, на этом же уровне. А так как в руках у Балога только что оказался список Ирини, то было очень вероятно, что как раз сейчас он и изучал его – с помощью компьютера. Разумеется, он не стал бы терять впустую время, вместо того чтобы стереть своё имя и узнать все другие.

Прежде, чем он успел ответить Оби-Вану, очередная армада дроидов выкатилась из-за угла позади них. Джедаи почувствовали горячую волну в Силе – за мгновение до очередного шквала бластерного огня. И вновь Куай-Гону и Оби-Вану пришлось использовать всю свою концентрацию, чтобы суметь нанести поражение проворным дроидам. Огонь бластеров, казалось, лился отовсюду.

Дроиды были препятствием на их пути к инфоцентру. Ярость, вызванная очередной задержкой, заполнила Куай-Гона. Каждая секунда – он понимал это – давала Балогу шанс снова скрыться.

Он бросился на дроидов, не замечая проходившие совсем рядом с ним выстрелы. Меч описывал непрерывную сияющую дугу. Он яростно атаковал дроидов, уничтожая одного за другим.

Оби-Ван старался прикрыть его от ответного огня как только мог, но даже он не мог угнаться за неистовой атакой Куай-Гона.

Куай-Гон прорвался через линию дроидов, пнув одного из них в сторону и разрубив его надвое. Он всегда думал, что действия во гневе сделают его неэффективным. Вместо этого, он чувствовал точность. Он чувствовал мощь. Его гнев вёл его.

Вокруг дымились изрубленные дроиды. Он помчался дальше.

– Куай-Гон, подождите!

Но он не ответил и не остановился. Он не мог ждать.

С этой новой чёткостью мыслей, он помнил точное местоположение инфоцентра. Он не колебался, просто распахнул дверь. Шаги Оби-Вана позади него вызвали вдруг неожиданную досаду.

Ему хотелось бы, чтобы Оби-Ван оставался здесь.

Он хотел встретиться с Балогом один на один.

Приземистый мощный человек сидел за пультом. Он вскочил со стула, на лице отразилось удивление. Итак, Эрита не сумела предупредить его.

Куай-Гон смотрел на маленькие тёмные глазки, маленький сжатый рот, круглую голову. Он сосредоточил всю свою ненависть на этом человеке. Этот человек видел, как день ото дня слабеет, умирая, Тала, и не чувствовал ничего. Этот, не пожелавший понять, сколь выдающегося человека он медленно убивает…

Этот маленький злобный человек.

Балог был жив, а Тала была мертва. Несправедливость этого поразила Куай-Гона. И стёрла вдруг все эмоции, бушевавшие внутри него.

Балог вскочил, пинком отбрасывая мешавший стул, и сорвал с пояса бластер.

Куай-Гон улыбнулся.

Оби-Ван стоял рядом с ним, меч в положении защиты, ожидая хода Балога.

Балог протянул руку, чтобы включить передатчик на техническом пульте.

– Мне нужна помощь, я в информцентре. Отправьте боевых дроидов…

Куай-Гон небрежным жестом прожёг пульт лайтсейбером. Взлетели искры, пульт задымился. Балог выстрелил. Оби-Ван прыгнул вперёд, отклоняя огонь.

Огонь бластеров ничего не значил для Куай-Гона. Просто незначительное временное препятствие между ним и Балогом. Балог был его добычей. Собранием кожи, мускулов и костей, которые должны быть превращены в бесформенную кучу.

Его меч был подобен вспышке света, он двигался настолько быстро, что движения сливались в одно. Было так легко отклонить отчаянный огонь противника. Паника мелькнула в глазах Балога. Страх сделал его неуклюжим. Он отшвырнул бластер и кинулся было бежать, но споткнулся об отброшенный им же стул и с грохотом рухнул на пол.

Вот, наконец его враг лежит у его ног, точно так, как он и представлял себе все эти дни. Он стоял над Балогом, высоко занеся меч для удара. Удара-возмездия, который принесёт ему так много удовлетворения.

– Нет, Куай-Гон. " Голос, казалось, звучал издалека, и в то же время как будто совсем рядом. Это смутило его.

Он повернулся и встретился взглядом с Оби-Ваном. Ему показалось, будто он смотрит на него откуда-то издалека. Его охватило замешательство.

И тут словно бы разошлись облака, пропуская ясность света. Он увидел так много в одно мгновение. В твёрдом взгляде его падавана он увидел вдруг и опасение и сострадание.

Он больше не был где-то далеко. Расстояние словно сжалось, и он был опять в той же самой комнате. И рядом был Оби-Ван.

И только сейчас, словно вернувшись, Куай-Гон увидел, как далеко он ушёл. Тёмная сторона только что бушевала в его крови. Он знал это, он поощрял это. Мгновение поколебавшись, он деактивировал свой меч и повесил обратно на пояс.

Он был совсем близок к убийству ради мести. Только он сам знал, насколько близок. Он никогда не забудет это. Он никогда не позволит себе забыть.

Балог в облегчении закрыл глаза. Оби-Ван стоял над ним, доставая комлинк, когда в комнату вбежали Мэйс и Бэнт.

ГЛАВА 18

Четыре джедая стояли на приземляющейся платформе высоко над столицей Нового Эпсолона. Куай-Гон смотрел вниз на величественные серые здания, изгибы улиц и широкие бульвары. Отсюда, с этой высоты, было легко различить, где начинался большой сектор Цивилизованных, и где заканчивался, переходя в предместья, где жили Рабочие.

Манекс предоставил им самый лучший консульский корабль на Новом Эпсолоне, и откомандировал к ним своего личного пилота. Тело Талы было помещено на борту в небольшом отсеке, благоухающем от множества здешних цветов. Джедаи сопровождали её на её последнем пути в Храм.

Они оставляли здесь правительство, все ещё раздираемое противоречиями. Элани, Эрита и Балог были арестованы. Арест близнецов вызвал немалый протест. И Рабочие, и многие из Цивилизованных не могли поверить в их продажность. Только не дочери Эвана… Ирини находилась в медцентре, и против неё были выдвинуты обвинения. Движение Рабочих разом потеряло и Ирини, и Ленца. Теперь им предстояла нелёгкая задача – найти новых лидеров.

Открылись двери турболифта, и вошёл Манекс. Он был одет в роскошные одежды своего любимого зелёного цвета. Он шагнул вперёд и поклонился джедаям.

– Люди Нового Эпсолона многим обязаны вам, – сказал он.

– На Новом Эпсолоне всё ещё неспокойно, – сказал Мэйс, – Но правительство будет придерживаться политики честности.

Манекс кивнул:

– Выборы состоятся на следующей неделе. В них примут участие и другие сенаторы. Я знаю, что движение Абсолютистов подорвано, но не исчезло окончательно. У нас все ещё хватает врагов. Без сомнения, это будет нелёгким временем – пока Комитет Правосудия будет работать со списком информаторов Абсолюта. Но я принял на себя обязательства перед моим миром. Если меня изберут, я продолжу дело, начатое Эваном и Роаном.

– Если мы снова понадобимся вам, мы прибудем, – сказал ему Мэйс.

Куай-Гон отвернулся. «Только не я», – подумал он. Он никогда не возвратился бы снова на Новый Эпсолон.

– Мы благодарим вас за этот корабль, – сказал Манексу Мэйс, – И за всё, что вы сделали.

Карие глаза Манекса были полны печали.

– Никто не сможет восполнить то, что вы потеряли здесь. Я могу только обещать вам своё полное содействие – всю мою оставшуюся жизнь, в любой момент, когда вы будете нуждаться в этом.

Манекс отдал приказ пилоту спустить трап и, поклонившись, удалился.

Куай-Гон стоял невдалеке от остальных. Он увидел, как к Оби-Вану подошла Бэнт.

– Куай-Гон в порядке? – тихо спросила она обеспокоенным тоном – Я не знаю, – ответил его падаван, – Но он будет в порядке.

Буду ли я? – неожиданно словно о ком-то постороннем подумал Куай-Гон.

Оби-Ван взглянул на Бэнт:

– А мы все?

Куай-Гон почувствовал, что, если что и могло затронуть сейчас его сердце, так это тепло в глазах Бэнт, взглянувшей на Оби-Вана. Он вдруг вспомнил себя и Талу – тогда, неимоверно давно.

– Конечно, – ответила Бэнт Оби-Вану.

Он тоже должен был сказать кое-что Оби-Вану. Он отозвал его в сторону.

– Я должен поблагодарить тебя, – сказал он ему, – Когда я стоял над Балогом с ненавистью в сердце, ты спас меня от беды. Звук моего имени вернул меня к самому себе.

Оби-Ван взглянул с удивлением:

– Но я ничего не говорил.

Сердце Куай-Гона едва не выскочило из груди. Это была Тала… Конечно же, это была Тала. Голос был так близко, и в то же время словно из невероятной дали. Это был её голос, мягкий и тёплый, каким он редко его слышал. Каким она обращалась только к нему.

Теперь он понял. Она все ещё была с ним. Это знание должно было помочь ему, но вместо этого лишь вызвало новый взрыв боли. Ему было недостаточно её голоса. Он нуждался в её присутствии. В её тепле и дыхании, в возможности прикоснуться или просто обменяться только им понятными улыбками.

Оби-Ван, должно быть, понял что-то по его лицу. Желая поддержать, дотронулся до его руки. Но Куай-Гон не почувствовал. Он не хотел ничего чувствовать.

Он был благодарен Оби-Вану за его сочувствие. Благодарен Мэйсу и Бэнт за их молчаливое понимание.

И все же ему тяжело было быть с ними.

Куай-Гон развернулся и пошёл к трапу. Весь путь до Корусканта он будет рядом с Талой.

Он знал одно: Эту печаль нужно перенести. И знал, что это была не та тяжесть, что уменьшается со временем. Что боль будет возвращаться вновь и вновь. Она будет сжиматься, терять силу, но, когда он уже подумает, что она проходит, вернётся снова. И никаких навыков Джедая не хватит, чтобы справиться с ней…

И что это значит – быть джедаем и быть неспособным к принятию? подумалось Куай-Гону. Но это был вопрос для совсем другого времени.

Он, не оглянувшись, поднялся на борт. Он летел на Новый Эпсолон, думая о том, что возможна и другая жизнь. Жизнь, смотрящая в будущее с такой радостью, о существовании которой в галактике он даже не подозревал. А вернётся он к той же жизни, которую хорошо знал. К жизни – уединённому служению. Он не знал, куда ещё.

Он надеялся снова найти себя в своём деле, в своём долге. Но день, когда это опять станет реальностью, казался невозможно далёким. А сейчас он направлялся к маленькому отсеку, где лежала Тала – для последнего, долгого прощания.