Звездные врата

6. Ожившая легенда

Дул резкий ветер, но снега не было; порывы размели тот снег, что выпал раньше, и он оставался только в углублениях между деревьями и скалами. Воркен раскачивалась на ветви, неодобрительно разглядывая местность. Если здесь есть что-нибудь живое, она заметит его путь.

Кинкар прислонился к стволу большого дерева, осматривая окрестности крепости. Таким владением гордился бы любой вождь. За узкой долиной, которую от стены до стены перегородила крепость — эффективное препятствие на пути любого врага, — открывалась обширная равнина, со всех сторон окруженная горами. В горах должны быть перевалы, тропы, по которым можно пройти на равнину, минуя крепость, но пока пришельцы их не обнаружили. И все свидетельствует, что на равнину ведет только один удобный путь — через крепость.

Со склона одной из окружающих гор можно разглядеть границы полей, старые древесные пни, опавшие ветви и несколько искривленных стволов на месте сада. Да, богатая земля, дававшая возможность прокормить много людей — когда-то.

Но сейчас в кладовых крепости нет урожая с этих полей и садов. Приходится охотиться, бродить по лесистым склонам в поисках дичи. И пока результаты охоты разочаровывают. Временами удается добыть суарда или какую-нибудь лесную дичь. Но добычи мало Сегодня Кинкар впервые решил, что Воркен достаточно подлечилась, и надеялся на удачную охоту. Но хоть Воркен в своей обычной манере летала широкими кругами, она ничего не обнаружила. Периоды отдыха, когда она цеплялась за какую-нибудь ветвь повыше, так что он не мог ее достать, и что-то ворчливо бормотала про себя, становились все чаще и продолжительней. Если не повезет, морд станет совсем мрачным и откажется охотиться дальше.

Со слабой надеждой обнаружить дичь Кинкар пошел вперед, трогая кусты и пучки травы. Но наградой ему служили только царапины и более близкое знакомство с местной растительностью. Однако он продолжал упорствовать.

Ручей он услышал до того, как нашел: впереди журчала проточная вода. Потом увидел поднимающиеся с поверхности воды клочья тумана, как дыхание гигантского животного.

К его удивлению, у берегов не было ледяных закраин, а пар поднимался с самой поверхности. Заинтересовавшись этим явлением, он осторожно спустился с крутого склона. Его окружил теплый воздух и неприятный запах, острый и едкий, отчего начали слезиться глаза; когда ветром принесло пар, Кинкар закашлялся. И очень осторожно притронулся к воде пальцем. Вода не бесцветная, она красновато-коричневая и очень горячая. Кинкар поднес влажный палец к носу и ощутил зловонный запах, который не смог опознать.

Ему захотелось увидеть исток ручья, и он пошел вверх по течению, пока не добрался до места, где вода вырывалась из-под земли. Но это не ключ, а круглая дыра в обточенном водой красновато-коричневом камне — доступ в недра гор. Кинкар пока не видел пользы от своей находки, но, несмотря на запах, теплая вода казалась приятным открытием, и поэтому он задержался здесь, поднеся руки, плохо защищенные неуклюжими обертками от холода, к теплу.

Он не особенно внимательно смотрел на коричневые волны — не хотелось возвращаться на холод, — когда на поверхности маслянистого потока появился какой-то предмет, ударился о камень и уплыл бы, если бы Кинкар не схватил его. И произнес несколько гневных ядовитых слов, потому что здесь вода была еще более горячей, чем ниже по течению. Но он крепко держал свою находку — предмет, явившийся из глубины гор.

Кусок дерева, плавучий, легкий, все еще светло-желтый, значит древесина земдола срезана недавно. Но в то же время не просто кусок древесины. Кто-то работал над ним, вырезал, как часто поступают в Стире в холодное время года, чтобы ради удовольствия поработать руками или проверить новый нож. И дерево приобрело грубое, но вполне отчетливое сходство с суардом. Вот витые рога, какие бывают у животного в теплое время года, вот мощные задние ноги, тонкие стройные передние — этого суарда вырезал не просто любитель резьбы, но и знаток животных!

Но ведь он выскочил из самого сердца гор! И Кинкар уверен, что его вырезали не беглецы. Куда девались строители крепости — ушли под землю? Кинкар вскочил на ноги, рассматривал участок камня и земли, и? которого вырывается ручей, искал какой-нибудь вход или жилище охотника на суардов, который таким образом испытывал свой нож.

Они все гадали об истории крепости. Никаких признаков штурма и разграбления, никаких следов тех, кто жил под защитой этих стен, возделывал окружающие поля. А звездные повелители говорили, что нелегко захватить такое место, даже их оружием, которое они держат в тайне. Они склонны были считать, что какая-то эпидемия без предупреждения обрушилась на жителей долины. Только и от нее не осталось никаких следов. Все помещения, от келий на верху сторожевых башен до подземных каморок в основании этих самых бешен, вероятно, предназначенных для каких-то темных целей, о которых не догадывались нынешние исследователи, — все помещения были пусты, в них только пыль. Если жители крепости погибли в эпидемии, они прихватили с собой все свои пожитки.

Кинкар поворачивал в руках статуэтку. Это доказательство существования жизни в горах, хотя он не знает, откуда вода принесла дерево. Но ему казалось, что источник недалеко от поверхности: слишком высокая у воды температура. И, возможно, именно у этого источника резчик потерял свою работу.

Кинкара охватило сильное желание разгадать эту загадку. Но невозможно передвинуть тонны камня и земли. И вот, положив статуэтку в карман, он выбрался из расселины, по дну которой течет горячий ручей, и сразу его окутал морозный воздух, а ветер после тепла показался вдвойне более резким.

Кинкар свистнул Воркен, и ответ послышался с дальнего склона. Приближаясь, Кинкар заметил, что Воркен летает по снижающейся спирали, и достал оружие, которое дал ему лорд " Диллан, предупредив, что пользоваться им нужно осторожно и бережно, только для смертельного удара. Нужно уравновесить трубку — вот так — и нажать указательным пальцем на кнопку. Невидимый смертоносный луч убивает, не оставляя на теле никаких следов. Кинкару это не нравилось; для него это злой способ по сравнению с честным мечом или копьем. Но сейчас, когда пища означает жизнь, такой способ лучше.

Воркен больше не кружила, висела на уровне вершины склона. Она явно видела добычу. Кинкар ждал ее нападения; если двинется сам, может спугнуть добычу.

Морд с хлопком свел крылья вместе, звук этот отчетливо был слышен в сухом холодном воздухе. И Воркен устремилась в атаку, вытянув вперед все четыре лапы с когтями, воздух с шипением вырывался из ее клюва. Она исчезла за вершинами деревьев, послышался высокий крик, и Кинкар побежал.

Он услышал топот в кустах и присел. Между двумя стволами показался суард с широко раскрытыми от ужаса глазами, и Кинкар использовал оружие, как его учили. Животное упало в середине прыжка и покатилось в кусты. Кинкар подбежал: на теле никаких ран. Но не это добыча Воркен. Может, им повезло и они набрели на небольшое стадо? Иногда суарды, которые обычно держатся по одиночке, собираются вместе, особенно когда мало пищи. Зачаточный разум подсказывает животным, что, объединив силы, можно сваливать небольшие деревья и питаться их корой.

Кинкар задержался, только чтобы выпустить кровь из убитого суарда, и заторопился дальше — проверить, верна ли его догадка. Дерево вывернуто с корнями, и большая часть его коры обглодана. Рядом лежит второй суард, и Воркен впилась в него когтями. Она криком приветствовала Кинкара, требуя еды: часть добычи по справедливости принадлежит ей. Кинкар принялся свежевать тушу.

Подготовив суарда к перевозке в крепость и оставив Воркен есть отбросы, Кинкар пошел к второй туше. Как опытный охотник, он шел неслышно, так неслышно, что захватил врасплох странное существо, занимавшееся там работой. Увидев склонившуюся к суарду фигуру — животное теперь лежало на окровавленном снегу, — заметив руки, занятые той же работой, которую он сам только что выполнял, Кинкар застыл. Это не житель крепости. Может, кто-то из детей сбежал и выследил его…

Но тут работающий повернулся, снимая полоску кожи. Это не ребенок, несмотря на свое маленькое тело. Руки, вполовину меньше рук Кинкара, действуют быстро и уверенно, что говорит о большом опыте. Лицо под нависающим мехом головного убора принадлежит молодому мужчине — широкое лицо, свидетельствующее о трудной жизни. Но когда этот человек встал, чтобы обойти суарда, Кинкар понял, что тот едва достигает ему до плеча. Как сам он кажется ребенком рядом с звездными повелителями, так и этот человек мал по сравнению с ним. Но маленькое тело в меховой одежде не свидетельствует об уродстве: у карлика прекрасные пропорции, и ведет он себя как опытный воин.

Но даже если бы он был ростом с лорда Диллана, Кинкар все равно напал бы на него. Видеть, как этот карлик свежует убитую им добычу, забирает мясо, так нужное жителям крепости, все равно что подвесить перед мордом свежую печень и не давать ему ее схватить. Кинкар спрятал звездное оружие и одним прыжком выскочил на открытое место, нацелившись руками в плечи вора. Но то, что произошло чуть позже, он совсем не планировал.

Незнакомец мог быть ростом с ребенка, но в его стройном теле оказалось не меньше сил, чем у Кинкара. Он был ошеломлен, но действовал автоматически, как хорошо обученный воин. Плечи его напряглись, он дернулся, и Кинкар, к собственному изумлению, оказался на земле, а противник склонился к нему с ножом, покрытым кровью суарда и нацеленным ему в горло.

— Лежи спокойно, низинная крыса, — говорил он с необычным акцентом, но Кинкар понимал его, — или у тебя будут два рта, второй я сделаю сам.

— Какая громкая речь, вор чужого мяса! — Кинкар ответил со всем достоинством, какое мог проявить в своей позе. — Ты разве не знаешь, что только охотник должен свежевать свою добычу?

— Твою добычу? — Карлик рассмеялся. — Покажи мне рану, которая вызвала смерть, мой смелый охотник, и я отдам тебе мясо.

— Можно убивать не только мечом или копьем. Карлик оскалил зубы и зарычал, чуть отодвинувшись.

— Да, житель низин. — Теперь он говорил негромко, почти ласково. — Есть такие способы убийства. Но у вашего брата их нет, только “боги” так убивают. — Произнеся слово “боги”, он плюнул, как плюет человек после имени своего кровного врага. — Ни один “бог” не отдаст рабу свою палку власти! Ты разбойник, за которого назначена цена. И тебя используют для развлечения “богов” в их проклятых играх.

На Горте, знакомом Кинкару с рождения, тоже есть разбойники. Он может принять идею, что и здесь живут такие люди. Но вот эти “боги” — нечто совершенно новое. Однако прежде всего нужно спастись от ножа. Прием, примененный карликом, вызывает опасливое уважение.

— Я не разбойник. Я охотник. Мой морд обнаружил суардов на их охотничьей территории. Одного убил, второго я убил, когда он бежал. Если тебе нужно доказательство, загляни за те кусты и увидишь мясо, подготовленное к переносу. Или еще лучше… — он свистнул, и лезвие тут же коснулось его кожи.

— Я тебя предупреждал, — начал карлик, и в этот момент на него обрушилась Воркен. Только мех головного убора спас его лицо. Морд вцепился когтями ему в куртку и бил крыльями по голове. Кинкар откатился и вскочил на ноги. Только потом отозвал он Воркен от жертвы. И в его руке теперь было смертоносное оружие звездных повелителей.

Воркен взлетела на ветку дерева, не отрывая гневного взгляда красных глаз от карлика. Но тот не поднимался с земли, смотрел на оружие, которое нацелил на него Кинкар. И выражение у него было как у человека перед лицом неминуемой смерти.

— Кто ты, с телом раба, но со смертельным оружием “бога”? — спросил он. — Зачем ты пришел в эти холмы?

Теперь, захватив пленника, Кинкар не знал, что с ним делать. Привести его в крепость, чтобы он увидел, как их мало, как многого им недостает, глупо. С другой стороны, отпустить его на свободу, чтобы он мог поднять свое племя, еще большая глупость. Но убить только потому, что это целесообразно, — нет, на такое Кинкар не способен.

Воркен зашевелилась, испустила предупреждающий крик, и через мгновение они услышали музыкальный свист, не похожий на резкий крик морда. Кинкар с облегчением ответил. Показавшийся в кустах человек шел не легкой охотничьей походкой, как Кинкар. И увидев его серебристую одежду, карлик застыл, как застывает детеныш суарда под крыльями морда: видит перед собой смерть и понимает, что от нее не уйти.

Лорд Бардон, ведя на поводу вьючного ларнга, остановился; с его плеча свисала голова животного, остальная добыча небольшого охотничьего отряда — в связке на спине ларнга. Он с явным удивлением осмотрел сцену.

— Что у нас тут, Кинкар?

— Вор охотничьей добычи! — ответил тот. — И сказочник. А еще кто, понятия не имею.

Лицо карлика исказилось от ненависти, побледнело от чего-то большего, чем страх, от тупого отчаяния. Но он молчал, только удивленно перевел взгляд с звездного повелителя на Кинкара, как будто не ожидал таких дружеских отношений между этими двумя.

— Кто ты? — Лорд Бардон сразу перешел к делу. И добавил, словно про себя:

— И что ты такое, мой маленький друг?

Карлик продолжал упрямо молчать. Он выглядел так, словно готов выдержать любую пытку, но не открыть свою тайну.

— У него есть язык, — раздраженно сказал Кинкар. — Он свободно говорил, пока ты не появился, лорд.., говорил о “богах” и “рабах”! Но не знаю, кто он и откуда взялся. Воркен убила одного суарда. А второго, бегущего, я свалил молчаливой смертью. А пока свежевал добычу Воркен, этот работал здесь. Я увидел, как он ворует…

Впервые с появления на сцене лорда Бардона заговорил карлик:

— Если бы не твой морд, ты был бы тоже мертв, грязь низин!

— Может быть, — вынужден был согласиться Кинкар. — Он воин, лорд. Он свалил меня каким-то приемом, когда я подошел к нему. Но появилась Воркен, и я освободился, чтобы воспользоваться этим, — он протянул трубку смерти. — Он понял угрозу, хотя как, не понимаю.

Глаза лорда Бардона были подобны холодному металлу, они смертоносно блестели на его смуглом лице.

— Итак, он узнал лучевой бластер. Это очень интересно. Я думаю, его нужно прихватить с собой и спокойно поговорить…

Карлик постепенно подбирал под себя ноги. Неожиданно он вскочил и со скоростью летящего копья устремился к ближайшему укрытию. Но Кинкар на этот раз был готов. Он прыгнул вслед пленнику, и оба они тяжело упали на мерзлую землю. А когда Кинкар встал, карлик лежал так неподвижно, что молодой человек испугался.

Но их пленник всего лишь был ошеломлен и позволил погрузить себя вместе с мясом на спину ларнга. И вот с таким грузом они двинулись назад к крепости, сделав только короткий крюк, чтобы взглянуть на открытый Кинкаром горячий ручей. Лорд Бардон осмотрел статуэтку, потом посмотрел на связанного пленника.

— Может быть, наш друг больше расскажет нам об этом. Он хорошо одет, здесь он явно у себя дома, однако мы не встретили никаких жилищ. Если они живут не на горах, а под ними, тогда все бы объяснилось. Но для меня это совершенно новый вид. А как ты считаешь, Кинкар: это просто гортианский карлик?

— Не знаю, лорд. У него правильная фигура, как будто для него такой рост нормален. Ведь и я гораздо ниже тебя. Я кое-что вспомнил.., старую песню о Гартале с'Даре.. — И он запел балладу, сочиненную древним сказителем:

— В утреннем свете поехал Гартал,

С мечом в руке, с плащом на руке.

Белый щит на другой руке.

Он поднял свой меч навстречу внутренним людям,

И вызвал на бой их вождя,

Заставил их свободно пропустить его по подземным путям,

Чтобы он смог догнать своего кровного врага

И скрестить с ним металл,

С тем, кто насмехался над ним

В крепости Грам на пиру в середине года…

— Внутренние люди, — повторил он. — Они жили давным-давно, если жили вообще. О них говорится во многих старых песнях, лорд. В песнях многое рождено сказителями такого, чего с нами и не было. Однако эти “внутренние люди” жили в горах, они были маленького роста, но велики в своих деяниях, это был народ смелых воинов. Такими увидел их Гартал…

— Есть и другие сказания о “внутренних людях”? Кинкар улыбнулся.

— Малышам часто говорят, что если они будут путаться под ногами, придут в темные часы “маленькие человечки” и унесут их в свои подземные норы, из которых человеку никогда не выбраться.

— Да, — задумчиво произнес звездный повелитель. — Но даже в сказках иногда бывает зерно истины. Может быть, “внутренние люди”, исчезнувшие с лица знакомого нам Горта, здесь не исчезли, и мы встретились с одним из них. Во всяком случае он сообщит нам много нового, и мы используем его рассказ для своей безопасности.

— Не думаю, что он станет говорить, если мы просто попросим его.

— Он скажет все, что знает, все, что представляет для нас интерес.

Кинкар оценивающе взглянул на большое тело звездного повелителя. В его коричневых руках карлик будет как игрушка в руках ребенка. Но полукровка постарался отогнать мрачную картину, нарисованную воображением. Убить человека в битве — одно. Но мучить беспомощного пленника — совсем другое. Он даже и думать об этом не хочет. И опять звездный повелитель словно прочел его мысли, потому что взглянул на него с легкой улыбкой, хотя прямая линия рта и челюсти не смягчилась.

— Мы не вырываем тайны с помощью ножа и огня, не используем и других грязных трюков, чтобы развязать язык! Кинкар покраснел.

— Прости меня, лорд, обычаи твоего народа еще не знакомы мне. Я вырос в горной крепости, а не в Терране. Что я знаю о жизни звездных повелителей?

— Верно. Но не “твоего народа”. “Нашего народа”, Кинкар. Мы в этом, как и во всем остальном, едины с тобой, мальчик. Ты наследник не только Стара, но и наш. Не забывай об этом. А теперь отведем этого героя сказаний к лорду Диллану и леди Асгар. Посмотрим, какую выгоду они из него извлекут ради нашего будущего.