Звук её смеха

Запомните две вещи: во-первых, даже самая близкая из супружеских пар всё равно хранит друг от друга секреты. И, во-вторых, у всех нас есть прошлое, о котором мы не рассказываем.

Алан и Кора Тай были женаты почти год и Алан мог честно сказать, что никогда не был так счастлив. Он по-прежнему обожал её улыбку, обожал, как она смотрела на него, как всегда держалась за его руку, когда они вместе бывали на публике. В тот день они были в Лондоне. Они посмотрели мюзикл „Шахматы“[1] и ожидали посадки на поезд домой с Паддингтонского вокзала. Алан продолжал напевать песню: “Я знаю его”[2]. Почему-то Кора находила это бесконечно забавным. Она висела на его руке и счастливо хихикала, но не смеялась. Она никогда этого не делала – просто одна из тех маленьких причуд, которые очаровывали его в ней.

Некоторое время они ждали на Паддингтоне. Из-за крупного сбоя сигналов обширный зал был заполнен людьми, стиснутыми почти вплотную. Все поезда стояли, щиты-указатели маршрутов были пусты и никто никуда не уходил. Персонал станции не показывался, чтобы избежать признаний, что они понятия не имеют, как долго это будет продолжаться. Повсюду стояли люди с унылыми выражениями и нервными взглядами, выслушивая невнятные объявления из репродукторов, и выстаивая в бесконечных очередях в точках быстрого питания. Поскольку очереди, питание, а потом жалобы друг другу на только что съеденное, хотя бы помогали провести время. Алан и Кора решили, что они не так уж и голодны. Алан сильно подозревал, что быстрое питание в конце концов оправдает своё название, прокатившись через этих людей тем быстрее, чем дальше завтра будет туалет.

Он смутно осознал ещё одно искажённое объявление, но был полностью застигнут врасплох, когда Кора внезапно вздёрнула голову и вытаращила глаза. Она завертела головой по сторонам, высматривая репродуктор, её рука отчаянно сжала его руку.

– Что это было?

– Что? – спросил Алан. – Что было что? Я не слушал...

– То объявление! – сказала Кора. – Я ждала назначения платформы, или прибывающего поезда, но всё, что я услышала – это имя. Только имя.

Алан с сомнением посмотрел на неё. – Ты уверена? Я не слышал...

– Я слышала, – твёрдо заявила Кора. – Ясно и отчётливо: Елена Марш.

А затем она замолчала, когда взглянула Алану в лицо. Холодная рука из прошлого только что крепко сжала сердце Алана. Он словно ощутил удар. Он медленно помотал головой, чтобы очистить мысли. Кора вплотную прижалась к нему.

– Ты знаешь это имя, не так ли?

– Да, – сказал Алан. – Когда-то я знал Елену Марш.

– Кто она была? Что она значила для тебя?

– Она была женщиной, которую я любил, прежде, чем встретил тебя, – ответил Алан.

Кора отпустила его руки и отступила, чтобы смотреть ему прямо в лицо. – Ты никогда раньше не упоминал её.

– Я пошёл дальше, – сказал Алан. – Иногда прошлое должно остаться в прошлом. Так ты можешь идти дальше.

Кора тщательно это обдумала. – Ты действительно любил её?

Алан медленно кивнул. – Некоторое время.

– Почему ты порвал с ней?

Он неловко пожал плечами. – Потому что она стала... непостоянной. Всё дело в её работе. Она сводила её с ума.

Кора увидела на лице Алана неподдельную боль. Она отодвинулась от него, сочувственно взяла его за руку и прижалась к нему, показывая, что простила... пока что.

– Но почему я, ни с того ни с сего, услышала её имя по репродуктору на станции? – спросила она. – Имя, которое я раньше никогда не слышала, но так много значившее для тебя? Этому должна быть причина!

– Я не так уж уверен, что ты действительно слышала это имя, – сказал Алан. – Наверное, это был просто какой-то звук, который твой ум воспринял, как имя. Просто... совпадение.

Кора покачала головой. – Я просто случайно услышала имя, которое никто больше не слышал? Имя, которое так много значило для тебя? Я так не думаю, дорогой. Это должно что-то означать!

Раздалось другое объявление. Все остановились, прислушиваясь, а затем толпа со всей секции ринулась вперёд, направляясь на определённую платформу. Наконец-то подошёл поезд. Алан и Кора отправились на нём. Думая лишь о долгожданном пути домой.

Позже, непринуждённо усевшись в комфортной гостиной, Кора бомбардировала Алана вопросами об Елене Марш. Он пытался укрыться за книгой и отделаться мычанием и односложными ответами, но ей этого было мало. Она свернулась на своём любимом месте и прижала колени к груди, малютка в широком кресле. Кора была маленькой и изящной, с длинными белокурыми волосами, большими голубыми глазами и бледно-розовым ртом, который всегда выглядел улыбающимся. Алан часто удивлялся, как это он умудрился завоевать такое сокровище.

– Почему ты никогда прежде не упоминал эту Елену? – спросила Кора, настойчиво продолжая эту тему.

– Я хотел её забыть, – ответил Алан.

– Почему?

– Я оставил её... ушёл, когда работа увела её в самые крайние пограничные области науки, к безумным мыслям и больным местам.

– Какая работа? – спросила Кора.

– Она работала в частно финансируемом исследовательском центре, – сказал Алан. Он закрыл и отложил свою книгу, признав поражение. – Там мы и встретились. Елена была научным сотрудником, а я работал в администрации. Это было одно из тех мест, где радикальные мыслители поощрялись нестандартно экспериментировать. Были неприятности, некоторые учёные очутились на улице и не смогли вернуться назад. Елена не единственная, кого погубило то место.

– Что с ней случилось? – спросила Кора, немигающе всматриваясь в него поверх костлявых коленей, плотно прижатых к груди.

– Елена проводила исследования в области – а потом стала одержимой этим – бессмертия, – ответил Алан. – Не философского – она искала практическое средство для практической цели. Видишь ли, Елена боялась умереть.

– Разве не все боятся? – спросила Кора.

– Не так, как Елена, – сказал Алан. – Сама идея смерти просто... оскорбляла её. То, что её жизнь могла произвольно оборваться по множеству причин, прежде, чем она покончит с этой проблемой, разъяряло её до белого каления. Она считала смерть ошибкой исходной жизненной конструкции и была полна решимости исправить её... силой, если потребуется. – Он помолчал, тщательно подбирая слова, когда пытался передать аргументы, без уверенности, что вообще правильно их понимал. – Под конец Елена поверила в возможность жить очень долго, может даже вечно, через переселение душ.

– Душ? – спросила Кора. – По-моему, ты сказал, что она была учёным?

– Я говорил тебе, – ответил Алан. – Работа свела её с ума.

Кора некоторое время глядела на него. – Она... чего-нибудь добилась? В своей работе?

– Конечно, нет! – сказал Алан. – И её неспособность достичь хоть чего-то практического свела её с ума. Я должен был уйти, прежде чем она свела бы с ума и меня тоже.

– А потом ты нашёл меня, – добавила Кора.

– Да, – согласился Алан. Он улыбнулся ей. – И ты оказалась всем, чего я всегда желал.

Кора вскочила со своего кресла, подбежала к нему и свернулась в клубок у него на коленях, в его объятиях. Она прижалась к его груди и положила голову ему на плечо. Он вдыхал аромат её волос и был тихо счастлив.

– Итак, – наконец спросила Кора. – Где теперь Елена?

– Не знаю и знать не хочу, – твёрдо ответил Алан.

Но Кора не желала оставлять эту тему. Она была заинтригована, а Алан достаточно хорошо её знал, чтобы понимать – если что-то вызвало её интерес, она никогда этого не отпустит, пока полностью не разберётся. Она быстро поцеловала его в лоб, спрыгнула с колен и отправилась искать свой лаптоп. Она уселась за стол, включила компьютер и погрузилась в сетевой поиск. Её маленькие пальчики решительно застучали по клавиатуре, когда она перебирала сайт за сайтом, в погоне за неуловимой Еленой Марш.

Наконец Алан отложил свою книгу и пришёл ей на помощь. Ибо понимал, что ему не будет покоя, пока он этого не сделает. Они сидели рядом за столом, поочерёдно, то подсказывая друг другу, то пользуясь клавиатурой. Алан сумел уменьшить множество найденных Елен Марш через детали биографии, личные воспоминания и, наконец, название самого научно-исследовательского центра: Институт Тиресия. Оказалось, что этот исследовательский центр уже какое-то время был закрыт. Не приводилось никаких официальных причин. Кора сумела откопать старый видеофайл, с Еленой на институтской вечеринке. Он был снят восемнадцать месяцев назад и Алан против воли подался вперёд, когда Елена заполнила экран. Она была высокой и темноволосой, плотно сложённой и переполненной нервной энергией. В одной руке она держала напиток, а в другой – ролл и громко смеялась. Алан передёрнулся и холодная дрожь пробежала по нему. Он вспомнил этот смех, этот жестокий, безумный смех. Одной из вещей, которые он больше всего ценил в Коре, было то, что она никогда не смеялась подобным образом. Вообще никогда не смеялась.

А потом они обнаружили, почему Институт закрылся. Произошёл скандал. Учёный совершил самоубийство в главной лаборатории. И, разумеется, это была Елена. Приводилось немного подробностей – она использовала яд, не было никаких признаков насильственной смерти, ничего, показывающего, что замешан кто-то ещё. Фотографий мёртвого тела не было, за что Алан мысленно поблагодарил. Кора взяла его под руку.

– Бедняжка. Твоя бывшая девушка мертва. Что ты чувствуешь?

– В основном печаль, – сказал Алан. Он ощущал странное оцепенение. – Что она умерла такой молодой. Что она потратила впустую свою жизнь и всё, чем могла бы стать и что сделать, потому что была настолько одержима смертью. Там не говорится, оставила ли она записку?

– Посмотрим... Да! Таинственная записка, фактически, найденная рядом с телом. Есть чёртова уйма тредов, обсуждающих это.

– Правда? – спросил Алан. – Почему?

– Потому что это загадка! – Кора подалась вперёд, почти уткнувшись носом в экран, нахмурившись на картинку. – Там говорится... „Смерть – это не конец. Я нашла ответ. Придите и посмотрите на него. Вы найдёте то, что я обнаружила, над морем под рыбой“. – Кора откинулась на спинку стула. – Что, чёрт возьми, это значит? Как можно быть над морем, но всё-таки под рыбой?

Долгое время Алан сидел в безмолвном потрясении. – Думаю, что знаю, – наконец произнёс он. – Думаю, знаю, что это значит.

Кора резко обернулась на стуле, чтобы взглянуть на него. – Правда? Вот ты башковитый старикашка! Что это означает?

– Елена и я когда-то провели отпуск в старом коттедже в Девоне, – сказал Алан. – Дельфинья Хижина стоит высоко на скальном выступе, возвышающемся над Девонским побережьем. Это был один из тех раз, когда мы были по-настоящему счастливы вместе.

– Тогда там и должен быть ответ! – заявила Кора. – Мы должны отправиться туда!

– Я не уверен, что хочу туда идти, – возразил Алан. – Не уверен, что хочу знать. Что бы она ни обнаружила, это довело её до самоубийства.

– Мы должны пойти, – сказала Кора. – Потому что я хочу всё узнать о женщине, которую я заменила в твоей жизни.

Они отправились в Девон. Поездка заняла несколько часов. Дельфиньей Хижины не было ни на одной карте, поэтому спутниковый навигатор не помогал. Алан обнаружил, что помнил лишь часть пути, поэтому Кора провела большую часть путешествия, сгорбившись над картами. Разговаривали они немного. Алан всё больше и больше вспоминал Елену, почти против воли. Её безумный смех и неистово страстный разум. Особенно, когда дело касалось её работы. Он никогда по-настоящему не прощался с ней, потому что просто не смог бы столкнуться с любым проявлением гнева этой женщины. Она никогда не желала отпускать то, что считала своим. Например, его. Алан всегда испытывал небольшое удивление и тихое облегчение, что она никогда не преследовала его. Конечно, теперь он знал почему.

Он не мог понять, почему кто-то, настолько боящийся умереть, закончил тем, что лишил себя жизни. Это не имело смысла. Но, с другой стороны, люди всегда могут удивить.

Когда они, наконец, добрались до одиноко стоящего на серой вершине скалы старого коттеджа, последний свет дня уже угасал. Коттедж выглядел так же, как и помнил Алан, до такой степени, что он даже отказался стучать в дверь, на случай, если ему откроет Елена. Или её призрак. В конце концов, вместо него постучаться пришлось Коре. Нынешний хозяин дома оказался сутулым стариком со сгорбленной спиной, длинными густыми седыми волосами и невозмутимо вежливыми манерами. Джонни Хилтон одевался очень небрежно и, казалось, был рад приветствовать неожиданных посетителей.

– Я купил этот дом в прошлом году, на аукционе, – сказал он. – Никогда не слышал об этой Елене Марш... или её таинственном послании. Но, полагаю, вы можете зайти внутрь и осмотреться, если хотите.

Интерьер был тёмным и мрачным, все комнаты – небольшие, с низкими потолками. Ничего похожего на тот светлый и просторный летний коттедж, который помнил Алан. Кора держалась рядом с ним, когда он с сомнением осматривал дом.

– Это послание, – произнесла она, подсказывая ему. – Ты сказал, что понял, как что-то может быть над морем, но под рыбой? Я видела береговую линию внизу и, очевидно, это – море. А Дельфинья Хижина – это рыба. Но как…

– Тут есть потайная дверь, – сказал Алан. – Она ведёт вниз, к подвалу. Дверь всё ещё здесь, мистер Хилтон?

– Джонни, пожалуйста. Я никогда не видел никакой потайной двери. Покажите, где эта лазейка и мы пойдём посмотрим.

Дверь всё ещё была там, скрытая за высоким книжным шкафом с пустыми пыльными полками. Алан и Джонни без труда отодвинули шкаф с дороги, пока Кора с волнением покачивалась на носках ног. Дверь оказалась незапертой. Она отворилась, открыв узкую каменную лестницу, ведущую в темноту. Алану и Коре пришлось подождать, пока Джонни ходил за фонариком. Когда он вернулся назад, Алан настоял на том, чтобы взять фонарь и идти первым. Его всё ещё тревожили мысли о призраках. Вещах, оставшихся от прошлого.

Они оказались в каменном подвале на некоторой глубине под домом – он был заполнен странными машинами и незнакомым оборудованием. Алан медленно двинулся вперёд, рассматривая их. Джонни нашёл выключатель у двери и резкий люминесцентный свет наполнил подвал, озарив странные очертания и причудливую технику, которую Алан даже не узнавал, не говоря о том, чтобы понимать. Ничего из этого не имело для него смысла, а кое-что даже резало глаза, когда он на это смотрел. И бок о бок стояли два стула. Увенчанные сверкающими стальными шлемами.

– Я не помню ничего из этого, – сказал он. – Ничего из этого в прошлый раз здесь не было...

А потом кто-то ударил его сзади и он потерял сознание, прежде чем рухнуть на пол.

Когда Алан пришёл в себя, то сидел на одном из стульев. Его голова болела, но, когда он попытался поднять к ней руку, то обнаружил, что не может этого сделать. Он был крепко привязан толстыми кожаными фиксаторами. И он чувствовал, хотя и не мог видеть, что на голове у него находился стальной шлем. Он огляделся вокруг и увидел Кору, привязывающую Джонни Хилтона к другому стулу. Она внезапно оглянулась, застигнув его смотрящим на неё и рассмеялась. Старая, холодная и очень знакомая рука сжала сердце Алана. Он узнал этот жестокий безумный смех. Он вспомнил его.

– Боже милостивый, – сказал он. – Ты не Кора. Ты – Елена.

– Угадал, – ответила она. И тут же, с этого момента, она перестала походить на Кору. Она отвернулась от него, чтобы тщательно приладить стальной шлем на голову Джонни. Некоторое время она уделяла этому всё своё внимание, прежде, чем снова обернуться к Алану. – Да. Я – Елена. Ты должен находиться рядом, чтобы увидеть, как я закончу мой труд. Эти чудесные машины я создала в Тиресии, с помощью моего коллеги, присутствующего здесь профессора Джона Хилтона. Оглядываясь назад, я всегда была права – с небольшой технической помощью вполне возможно перемещение, если не душ, то разумов. Наконец-то бессмертие и полностью на практике.

Она отошла от стульев к пульту управления. – Джонни помог мне превратить мои теории в точную науку. У него поразительный ум. Он сделал всё это возможным.

– Как долго? – спросил Алан. – Как долго ты была…

– Я поместила мой разум в тело Коры даже раньше, чем ты встретил её, – ответила Елена. – Я нашла лицо и тело, которым, я знала, ты не сможешь сопротивляться, а потом я забрала их себе. И отыскала тебя. Алан, дорогой, ты действительно думал, что я просто позволю тебе уйти? Позволю тебе сбежать от меня? Ты никогда не встречал Кору. Это всегда была я. Всё это время ты был женат на мне.

Болезненное отвращение затопило Алана. Весь его брак оказался ложью. Женщина, с которой он делил свою жизнь и постель, оказалась кем-то совсем иным. Кора никогда не смеялась, потому что внутри над ним всё время смеялась Елена. И потому что... он узнал бы её смех. Алан не мог поверить, что ни разу даже не заподозрил – его новая любовь... была старой любовью, от которой он сбежал.

– Что стало с настоящей Корой? – наконец спросил он.

– Она ушла, – легко ответила Елена. – Я отравила моё старое тело перед перемещением, поэтому ей некуда было деваться. А теперь ты тоже уйдёшь. Хотя я так отчаянно пыталась тебя вернуть, хотя я прошла через всё это, именно затем, чтобы заполучить тебя... Я ненавижу говорить это, Алан, но ты просто разочаровал меня. Сейчас у Джонни здесь гораздо более совершенный разум. И как только я перемещу его разум в твоё тело, у меня будет всё, что я всегда желала.

– Я любил тебя, – сказал Алан.

– Конечно, – согласилась Елена. – Всегда любил.

– Сколько времени ты это планировала?

– Месяцы.

– Зачем ждать так долго?

– Потребовалось время, чтобы понять тебя и оставить надежду, что ты станешь таким, как я хотела, – объяснила Елена. – А затем время потребовалось Джонни, чтобы настроить оборудование. Но наконец всё было готово и всё, что мне нужно было сделать – это притвориться услышавшей своё собственное имя из репродуктора, чтобы можно было запустить процесс.

Её руки постоянно двигались по пульту управления, почти небрежно. И всё, что мог сделать Алан – это беспомощно наблюдать за ней, в кожаных фиксаторах неспособный двинуть и мускулом. Вспыхнул невыносимо яркий свет, заполнив его голову изнутри, а затем он оказался где-то в другом месте.

Когда он снова смог видеть, то находился в неестественном месте, состоящем из туманов и взрыхлённой почвы. Всюду, куда бы он ни посмотрел, мир выглядел смутным и расплывчатым. Серые туманы медленно завихрялись вокруг него, полные взывающих бестелесных голосов. Печальных, гневных, отчаянных... Тут и там сквозь туманы двигались тени, в поисках... чего-то. Не все формы выглядели полностью человеческими.

Внезапно из туманов перед Аланом появился Джонни Хилтон. Он больше не выглядел ни старым, ни согбенным. Алан напрягся, но Джонни даже не попытался напасть на него. Вместо этого он старался его обойти. И Алан вдруг понял, что Джонни направляется в его покинутое тело, чтобы залезть внутрь него. И стать Аланом для Елены. Алан схватил Джонни и его руки ощутили совершенно обычное человеческое тело. Джонни отчаянно пытался освободиться, но Алан беспощадно вцепился в него. Он прижал этого человека к земле и удерживал его там. Не потому, что он был сильнее Джонни или лучшим бойцом, но потому, что больше хотел жить. Потому, что он хотел отомстить Елене. Он придавил Джонни к земле, прижав его лицом ко взрыхлённой почве... а затем задался вопросом, что ему делать дальше.

Он поднял взгляд и там оказалась Кора, стоящая перед ним. Улыбающаяся ему. И Алану потребовалось лишь мгновение, чтобы признать настоящую Кору. Он задумался о том, что это значит, о ней и месте, где он теперь находился, а затем он прекратил эти размышления. Кора выплыла вперёд из туманов, при приближении становясь всё реальнее и плотнее, пока, наконец, не опустилась на колени рядом с Аланом и Джонни. Она кивнула Алану и он кивнул в ответ. Он понял. Он отпустил Джонни и встал, а Кора обвила Джонни руками. Тот завопил при её прикосновении и попытался сопротивляться, но она удерживала его на месте. Она находилась в этом сером месте гораздо дольше и оно сделало её гораздо сильнее. Алан медленно отступил прочь. Кора тихо рассмеялась. Это ничем не походило на смех Елены.

Алан очнулся в своём теле, всё ещё беспомощно связанный на стуле, но, однако, в себе самом. Он наблюдал за Еленой, когда она склонялась над Джонни. Тот бился в конвульсиях и кричал на своём стуле, пока Елена смеялась над ним. А потом он умер. Елена отступила от него и коротко пожала плечами. Она посмотрела на Алана и улыбнулась, когда увидела, что он наблюдал за ней.

– Я не ожидала, что твоё старое тело умрёт, но это неважно. Я немного разочаровалась, что Алан не угодил в ловушку твоего старого скрюченного тела, но... Нельзя получить всё сразу.

Алан просто кивнул, не надеясь, что его голос прозвучит, как у Джонни. Елена подошла и быстро сняла стальной шлем с его головы, прежде, чем освободить от кожаных захватов. Алан осторожно отошёл от стула и медленно потянулся. Снова натянув своё тело, словно пару разношенных перчаток. А затем он быстро взглянул на что-то позади Елены.

– Что это за чертовщина?

Елена обернулась посмотреть и Алан ударил её по затылку.

Некоторое время он постоял над её бесчувственным телом, размышляя о многих вещах. А потом он поднял её и привязал к стулу, который только что освободил. Он надел на неё шлем и отошёл к пульту управления. Вполне уверенный в том, что делает. Он наблюдал, как это делала Елена и всё выглядело не таким уж сложным. Елена очнулась на своём стуле, на мгновение отчаянно задёргалась, а потом уставилась на Алана.

– Это – ты! – сказала она. – Не Джонни!

– Нет, – ответил Алан. – Не Джонни.

– Ты не можешь сделать это со мной!

– Думаю, ты увидишь, что смогу.

Елена посмотрела на мёртвое тело Джонни, всё ещё горбившееся на стуле. – Ты не можешь использовать машину на мне, если он мёртв. Мне некуда будет войти.

– Это идея, – сказал Алан.

– Ты не можешь убить меня, – заявила Елена. – Я твоя жена. Ты любил меня.

– Ты – не та женщина, на которой я женился, – сказал Алан. – Я любил Кору.

– Ты никогда не встречал Кору! Это всегда была я! Ты любил меня...

– Нет, – сказал Алан. – Я любил эту женщину... Я думал, это была ты. А потом я узнал, что ты – это совсем не она и никогда ею не была. – Он улыбнулся коротко. Холодно. – Не из-за этого ли разбивается большинство браков?

Его руки уверенно двигались по пульту управления, в то время как Елена боролась и корчилась на своём стуле... пока в её глазах не погас свет и она не замерла в неподвижности.

– За тебя, Кора, – сказал Алан.

И на мгновение ему показалось, что он услышал звук её смеха.

Перевод: Bertran

lordbertran@yandex.ru