1000 и 1 жизнь (книга 2)

Глава 36

Сергей, сложив руки за спиной, стоял в ангаре Сборной перед тренировочным «Бристолем» и задумчиво смотрел на него, словно первый раз в жизни видел. В каком-то смысле так оно и было: раньше он видел просто старенький мабот снаружи и нечто дряхлое изнутри, когда садился в кресло и сливался с роботом. Но еще никогда он не смотрел на них, как на совокупность составляющих и труда инженеров и магов, не осознавал, что стоит за тем или иным выступом, утолщением, формой.

Но теперь он видел… пускай не все, но видел. Месяц занятий маботостроением, пускай даже в теории в основном (пара ремонтных работ с Тристаном не в счет), обогатил Сергея познаниями. Немного странно было видеть и понимать, знать, ощущать, как в голове проявляются не просто обрывки случайных сведений, а система знаний. Относилось это не только к маботостроению, но все равно, до сих пор немного удивляло и пугало.

О том, что в его организме бродит энергия, эквивалентная какой-нибудь магической Хиросиме, Сергей старался не думать.

Капсула и батарея — основа основ мабота, защита, управление, энергия. Самое главное — защита, потому что мабот можно построить новый за месяц, а нового пилота растить двадцать лет. Стало быть капсула, зачарованное яйцо или шар, нередко с амортизирующим гелем внутри или толстым скафандром на самом пилоте. Плюс системы управления в яйце капсулы, пилот должен иметь возможность дотянуться до любых переключателей и рычажков, несмотря на комбинезон-скафандр.

Шлем и образы, подумал Сергей, мысленное управление, вот что надо встроить в «Молнию». Оно же послужит отличным прикрытием для изучения магии образов, тесно смыкающейся с ментальной магией. Прямое мысленное подключение пугает многих, основания есть — легко можно выжечь мозги, но в «Молнии»? Ха!

Капсулу еще дополнительно защищают сверху и объем грудной клетки мабота вздувается еще больше. К этому большому торсу еще надо приделать пропорциональные руки и ноги, и голову, потому что пилот должен управлять подобием себя. На выходе получаются четырехметровые маботы, минимум четырехметровые, надо заметить.

Стандарт — пять метров, чтобы и брони вокруг капсулы хватило и место для вооружения осталось. Энерговоды — уязвимость, поэтому батарея практически всегда под капсулой или за ней — прямо энергоканал от пилота к батарее, который сама же батарея и прикрывает. Бронированная толстая огромная батарея, из материалов, запасающих и проводящих магию. Прошли времена средневековья, туда не суют сердца и кости драконов, алхимия и алфизика не стоят на месте и магобатареи улучшаются с каждым годом.

Но все равно остаются толстыми и огромными — хотя бы из-за брони.

— Есть в них какое-то очарование, — раздался голос сбоку.

Сергей повернул голову, моргнул. Там стоял Томас Прудент, с которым они уже разок сошлись в дуэли, когда Сергей приходил пробоваться в Сборную. Тогда Томас явно был рассержен, демонстративно хмурил густые брови, бросал злые взгляды. Сейчас просто смотрел спокойно.

— Очарование? — повторил Сергей задумчиво.

Стандартный прием, повтор и выигрыш времени на обдумывание ситуации и ответа. С Карлом и Анитой отношения наладились, ведь за них Томас в прошлый раз пылал? Точно, теперь вот не пылает. Но и соглашаться, пожалуй, не стоит, значит, надо ответить правду.

— Не уверен, — чуть покачал головой Сергей.

Можно было сказать про очарование в рядах вражеского войска, но, пожалуй, не стоило касаться этой темы. Сергей оградил себя от новостей извне, сосредоточившись — по заветам Гамильтона! — на учебе, но все равно брызги долетали даже до него. Кто-то может и не распознал бы, но Сергей, вооруженный пророчеством Дэбби, видел незаметные признаки надвигающейся войны. Пока что просто слегка потрескивало и искрило в международных отношениях, просто изредка прорывался нервный тон в статьях, вопрошающих, почему убийца Священного Рода Лонгхэдов до сих пор еще не пойман.

Поэтому… просто не стоило лезть в эту тему.

— Для меня очарование — когда ты сливаешься с маботом и вы просто становитесь единым целым, — произнес Сергей. — А не когда он сгорает под тобой на первой минуте.

— Высокие требования, это по-нашему, — усмехнулся Томас.

Руки протягивать не стал, но все же между ними протянулась какая-то ниточка. Дружелюбного нейтралитета? Пожалуй.

— Но все же есть в них очарование, — повторил он. — Серийные модели, массовые, в которые может залезть любой, словно в доступную шлюху (Сергей моргнул), мясо на поле боя, а все же.

Насчет мяса можно было бы поспорить, все же мабот был элитной единицей, но Сергей промолчал. Не хотел поднимать тему войны и против ИМ обычные маботы и правда были «мясом». Но при этом пилоты-асы в индивидуальных маботах не могли выиграть войну — только, если применить такое оружие, после которого не останется ни своих, ни чужих — и им требовалась поддержка «мяса», от обычных магов до просто людей с зачарованными автоматами в руках.

— Эти мелкие расхождения во взглядах вряд ли имеют значение, — сказал Томас, — в отличие от более важных вещей.

Сергей тут же мысленно ощетинился, ставя щит (хотя никто и не пытался залезть к нему в мысли) и предвидя, что сейчас ему присядут на уши с очередной нравоучительной фигней из разряда «как именно должен себя вести маг священного рода». С одной стороны, Священные рода и те, кто к ним относился представляли собой социальный круг Гарольда Чоппера, где можно было почувствовать себя именно что своим. С другой, эти же Священные Рода, от родственников до всех прочих, в силу нахождения в одном социальном кругу, считали себя вправе осуждать Гарольда и давать ему советы.

— Анита и Карл рассказали мне о продолжении вашего конфликта и том, что происходило на отработках.

Сергей лишь пожал плечами: мели листья, оттирали грязь, занимались помощью жителям Холлоу без магии, да общались в процессе. Воспитательный эффект оказался сногсшибающим, оказаться без магии все равно, что лишиться рук. Только Гертруда отнеслась спокойно и то, она изрядно жалела о потраченном не на учебу времени, так что и на нее отработки возымели действие.

— Это имеет какое-то отношение к Сборной? — все же спросил Сергей.

— Конечно, — уверенно ответил Томас.

Как и Дункан, он излучал уверенность в себе, но с совершенно другим оттенком. Сергей тренировался и работал над собой в этом направлении — под руководством Гидеона, конечно — но на примере наследников других Родов разница ощущалась особенно ясно.

— Мы будем сражаться на Турнире вместе, ведь наш бравый капитан видит тебя нападающим, — сообщил Томас. — Стало быть, мы должны знать, что ты за маг и должны доверять тебе. А ты нам — ведь мы будем у тебя за спиной.

— Сражаться, — повторил Сергей.

Турнир состоял из дюжины разных состязаний, но Томас, надо полагать, говорил о завершающем событии: групповой схватке, дюжина на дюжину. Никаких ворот, мячиков и голов. Две команды на случайно выбранном полигоне, побеждает тот, кто затопчет всех противников. При всех мерах предосторожности, защитах и телепортации, мастерстве целителей и прочем, смертность на Турнире все же была изрядная, и никого это не останавливало. О расходах на ремонт сломанных ИМ можно было даже не упоминать.

Опять этот дуализм магов — с одной стороны мы бережем своих, ведь все маги избранники Матери и прочее бла-бла-бла, а с другой — убиваем друг друга без всякой жалости. А был бы прок, так еще и бы гладиаторские бои среди обычных людей устраивали бы.

— Сражаться, — кивнул Томас. — В бою отряд на отряд все должны доверять друг другу и работать вместе.

— А вы, стало быть, мне не доверяете, — кивнул Сергей. — Вся сборная или только ты, Томас?

— Не доверяем — это слишком громкие слова, Гарольд, — ответил Прудент. — Ты — любимец Матери-Магии, но ведешь себя не так. Это вызывает вопросы и подозрения.

— Может потому и любимец, что веду себя не так? — опять пожал плечами Сергей.

Гидеон точно поставил бы ему зачет по блефу, так как Томас явственно смутился, даже напор уверенности ослаб.

— Что же касается моего поведения, то я веду себя так, как считаю нужным, — продолжил Сергей.

Чуть резче, чем следовало бы, да, но он уже наслушался подобного в Чоппер-мэноре. Погружение в учебу и отсутствие родственников, приседающих на уши (Саманта не в счет), ослабили злость. Ослабили, но не убрали до конца. Очень хотелось прочитать лекцию вида «я делаю, что хочу, а кто не согласен — утритесь», но Сергей сдержался. Разговоры за спиной и приём у Малькольмов явственно показали, что общественным мнением пренебрегать не стоит.

Но и давать садиться на шею тоже не следовало.

— Например, я счел нужным не длить конфликт между нашими Родами и объяснил все, как есть, Аните и Карлу. У меня осталось ощущение, что они все поняли и мы, может и не стали друзьями, но точно перестали быть врагами.

«Потому что совместное махание метлой для моей пользы — оно сближает», мурлыкнуло в голове Сергея голосом Матроскина. Обостренная разгоном память регулярно выдавала подобное из прошлой жизни Сергея, а он не спешил ограничивать себя. Если местные не справились, то следовало бережно хранить в себе частичку «инаковости», дабы она помогла победить Гамильтона. По этой же причине не стоило спешить сливаться с Гарольдом Чоппером.

— И теперь новое обострение? Вопросы и подозрения? — спросил Сергей. — Под рассказы о доверии и прикрытии спины, ты хочешь раздуть конфликт, а потом заявить, что мне нельзя доверять и выкинуть из Сборной?

Возможно, это и правда были мотивы Томаса. Сергей уже несколько раз «попробовал пальцем воду» и знал, что ему предстоит погрузиться в эти темные воды интриг и ссор кланов, где надо было ходить всегда с тремя щитами, где с улыбкой подливали яда, предавали и били в спину, уверяя, что это все в твоих же интересах. Вода эта была вонючей, с липкой масляной пленкой, и холодной, поэтому Сергей не спешил с погружением, хотя и признавал неизбежность такового.

Интуиция ему нашептывала, что только окунувшись, он сможет не только в полной мере оценить паранойю и предусмотрительность Гамильтона (иначе к чему столько защит в Академии?), но придумать контрмеры к ним.

— Нет, я всего лишь хочу разобраться, кто ты, Гарольд Чоппер.

Сказано это было так, что мысли Сергея тут же перескочили на новые рельсы. Еще один любитель мальчиков? Такому точно не стоит доверять прикрывать спину. Но и вслух такого не скажешь — не поймут.

— И как, разобрался?

Стоило бы предложить Сборной собраться и озвучить свои вопросы и подозрения, но Сергей уже понял, что в магическом мире так дела не делаются. Опять и снова этот навязший в зубах дуализм, от которого было не деться, который следовало учитывать, дабы лучше понять, как мыслит и действует Гамильтон и окружающие. Словесные кружева, увертки, намеки, без прямых вопросов в лоб — как обратная сторона честности и даваемого слова, за нарушение которого могла покарать Мать-Магия.

Даже вопрос «разобрался?», пожалуй, был слишком прямым в этой ситуации. Ответить, что разобрался, значит, потом Томас не сможет задавать вопросов, ведь он уже разобрался! Ответить, что не разобрался, значит эскалировать конфликт, а Томас этого явно не хотел. В то же время, он достаточно прямо заявил про «вопросы и подозрения», хм.

— Не уверен. Возможно, нам стоит начать знакомство с дуэли, — усмехнулся Томас.

— Еще раз? — усмехнулся в ответ Сергей. — Почему бы и нет?

Пока они залезали в капсулы «Бристолей», Сергей думал о первенстве Академии — ослабленном отражении Турнира. После сдачи экзаменов за второй курс, ему надо будет выбрать специализацию и он сможет выступать за какой-то из факультетов, как это делали и другие пилоты. Пускай в первенстве и была «труба пониже и дым пожиже», но били и дрались там, не сдерживаясь, а стало быть, имелся шанс достать Гамильтона. На глазах у всех, но в виде «несчастного случая», жахнуть во всю мощь, якобы пробой разгона, чтобы снесло и щиты, и Гамильтона, и всю трибуну вместе с ректором.

— Правила? — спросил он у Томаса.

— Просто рукопашная, без оружия и силы крови, — ответил тот. — Кто первый лишится двух конечностей — проиграл. Проигравший чинит оба «Бристоля» и моет ИМ победителя. Без магии.

— И без обид.

— Конечно, — согласился Томас.

Все-таки, значит, играла в нем обида, подумал Сергей. Но и уступать он не собирался, может, пока Томас будет отмывать «Чайку» одумается и поймет, насколько все это было глупо? Заодно остальные получат предупреждение, перестанут напрыгивать.

Грубо говоря, самки напрыгивали на свободного самца-Главу Рода, воспитанного простаками, а стало быть неспособного защититься. Самцы напрыгивали осторожнее, но примерно за тем же, подоминировать над тем, кто был воспитан простаками, а значит и самым возвыситься за счет победы над Главой-по-Праву. В такой парадигме Сергей тоже стремился к доминированию и показу того, что он самый альфа-самец за счет убийства другого альфа-самца, Альфреда Гамильтона.

Но вначале следовало отдоминировать Томаса.