Академия Бедствий: Зов крови

Глава 3 Ябеда или новые трудности выживания

Кабинет ректора АБ представлял собой мрачное помещение в бордово-чёрных тонах. Мебель выполнена из арассийского дерева, славившегося на севере гномьего королевства Артхаишь.

Прямо напротив двери, в конце комнаты заполнял всё визуально пространство широкий длинный стол, заваленный различными бумагами, чернильницами и перьями для письма. Такой беспорядок меня удивил, потому что по виду ректор, представлял из себя, педантичного, строгого человека. А по его столу, можно предположить, что натура у него вспыльчивая, даже творческая. Хотя, зачем предполагать, если он стоит прямо передо мной и буквально дышит паром? Глаза почернели от гнева, рыжие волосы заплетены в тугую косу. Бородка главы академии скрывала напряжённые губы, которые отчего-то подрагивали.

Вот это его штормит. Интересно, почему бы это?

— А теперь, позвольте объясниться! — прогремел его голос, пробивая мёртвую тишину в кабинете.

Я вздрогнула и опустила взгляд.

— Насчёт чего, дарр ректор? Честно, я не понимаю…

— А я Вам сейчас объясню, уважаемая дарра, — прорычал мужчина, — Почему ко мне сегодня принесли письмо, в котором настоятельно просят за Вас.

— Что просят? Кто? А главное как?

Непонимающе захлопала глазами. Кажется, он грибов наелся. Тех, что растут на болотах на окраине Транливии. За меня же никто не будет вступаться…

Ректор взял со стола письмо и сунул мне в руки.

— Читайте, вслух!

Сглотнула, увидев знакомую печать. Неужели папа пошёл против принципов? Быть того не может… Развернула лист и, прочистив кашлем горло, начала читать:

«Дарр Соул

Вчера, к Вам поступила, в качестве работающего персонала, миловидная девушка, с длинными тёмными волосами, зелёными глазами. Невысокого роста, стройная, артистичная.

При ней был конь масти «Цербер».

Настоятельно рекомендую, перевести её на первый курс любого из факультетов и следить за её безопасностью. Эта девушка крайне важна для нашей Империи.

После того, как дадите девушке прочитать письмо, сожгите.

С уважением, Император Транливии, Альберт Победоносный»

Я подняла глаза, опасаясь ректора. Почерк я знала. Дядин секретарь, Роман.

Но кто отдал распоряжение написать письмо? Папа или Император? Хотя какая разница. Оба заодно.

Тряхнула головой. Протянула лист обратно ректору. Тот взял его и сжёг прямо в руке.

— Печать императорская, и кто бы, не изъявил желание вступиться за Вас, Веля, явно из знати. Причём, высокородной.

Конечно, из знати. Вот только бы понять для чего? Мне кто-то угрожает? Или в стране пошли разлады? За один день? Да не может такого быть!

Фыркнула. Просто родители беспокоятся. А их возможный осведомитель выложил правду-матку. Что я и полы намываю, и на кухне впрягаюсь… Интересно, кто наябедничал. Я в коей-то веке захотела добиться всего сама, настроилась работать, доказать, что могу…

— И что теперь делать?

Ректор сел за стол и посмотрел на меня исподлобья. На лбу появилась морщинка. Думал. Тщательно так…

— Подделать печать невозможно. А это значит, что мне придётся, во избежание конфликта, зачислить Вас на курс. Какой? Экзамен выявит. Но не радуйтесь, почти адептка…

— Раймос, — наспех придумала я фамилию.

— Раймос, — задумчиво потянул ректор, — Вам предстоит очень сложный год. Закусила губу и выпалила:

— А можно я останусь работать на кухне? Несмотря на то, что кто-то захотел за меня якобы вступиться, мне нужны деньги…

Глава академии выдохнул паром.

— Адептам запрещено работать. Категорически. Есть стипендия, учебники, а мантия факультета выделяется бесплатно.

Я поникла. Только наладила контакт с Даной… А где жить? В общежитии, наверное, не в том же хламовнике. Знала бы, что так случится, не убиралась бы там полночи.

Ректор сверлил меня взглядом.

— Интересная Вы личность, дарра Раймос. То в ноги кланяетесь, умоляете принять. То за Вас кто-то вступился из императорского дворца. А то и сам правитель Транливии. Кто же вы?

Сглотнула. Ладошки вспотели. Хотелось вскочить с места и убежать.

— Веля, — выдавила я, — Раймос.

Ректор вздёрнул бровь.

— Как ни странно, но я это и сам уже понял. Откуда, кто родственники…

Врать, мне не хотелось. Но если папа или дядя не сообщили о том, кем я являюсь, то следует и мне держать язык за зубами.

— Я из Ревана. Семьи нет.

— Врёшь, — утвердительно сказал мужчина и полюбопытствовал, — Цербер — дорогая масть лошади.

— Коня, — одёрнула его, — Мужской пол всегда и при любом раскладе. Да, дорогая. Брат выиграл в карты. До того…

Всё, моя фантазия иссякла. Вру, я конечно, виртуозно. Но не «Высшим», ни ректору, ни мужчине, который смотрит на меня таким взглядом. Будто бы насквозь меня видит.

Рыжие волосы, огненный… И эта коса. Вот бы мне ножнички в руки и чик-чик. Вот папе идут длинные волосы, дяде, а этому… Ректор, похож на крашенного козла, особенно с такой противной бородкой. Я слышала, что у архимагов есть пунктик, и они магию во что-то вплетают. В волосы, в ногти, в слёзы… Может, лорд-ректор в бороду заколдовал и когда нужно, выдёргивает по волосинке.

Я представила сие действо и хихикнула, чем заработала недовольный взгляд.

Дверь в кабинет, моего палача, отворилась, и через порог святыни перешагнули пять людей в мантиях. Они встали рядом с начальством и громко одновременно вздохнули.

Не стесняясь, стала их рассматривать. По разномастным мантиям, сделала вывод, что пришли деканы факультетов академии. Четыре сыночка и лапочка…

Хм, наверное, тяжело быть единственной женщиной среди мужской крапивницы. А что? Звучит! Если женщины — цветы, то мужчина — крапива. Жалят, ранят, за нос водят и вообще нервы мотают. По себе знаю. Вот рыжий стоит, и прищуривается, а нервы мои в пляс пошли. Того и глади до слёз добегут.

Вперёд выступил один из деканов.

— Добрый день, дарра…

— Раймос. Будущая адептка одного из факультетов, — уточнил ректор, — Я вас всех позвал для инициации.

— А кровь нужна будет? — ляпнула я, и услышала мужской смешок.

Посмотрела на обладателя и едва удержалась от ответной улыбки. Мужчина облачён в тёмно-коричневую мантию с золотистым шитьём. Короткие тёмные волосы с алыми проблесками, открывали вид на татуировки, тянущиеся от висков, к предплечью. Образ дополняли упрямый квадратный подбородок и цепкие выразительные карие глаза.

— Мы не ритуал проводить будем, — отчеканил ректор, — А выявление таланта. Раймос, перед Вами стоят высококвалифицированные маги. Декан Ортжен заведует факультетом по целительству и психологии. Его стихия — вода. Декан Иствут заведует факультетом магический потоков. Её стихия — воздух. Декан Кроувен возглавляет факультет Бедствий. И, декан Арчибальд заведует факультетом по прикладным наукам, связанных непосредственно с флорой и фауной.

— Спасибо за уточнение, — хмыкнула себе под нос, — Может, приступим?

Я замялась. Мне крайне не нравилась данная ситуация. И дело было не в том, что папа решил влезть, а в том, что стоящие тут скорее нелюди, чем люди меня беспокоили. В некотором роде вселяли опасность и какой-то непонятное чувство раздражения. Я чувствовала, насколько они сильны и что наша магия будет конфликтовать. Энергия прошлась по венам, и я усилием мысли сдержала выплеск силы.

Ректор подвинул мне стул, и я просто на него плюхнулась, сложив руки на коленях. Я смотрела на свои обгрызенные грязные ногти, на выступившие мозоли от рукояти швабры, на пыль, которая осела на коже. А ещё от меня пахло, и далеко не цветочками. На ноги мне положили квадратные камни с магическими рунами на них.

— Так, а теперь впусти в себя магию, — приказал лорд-ректор или кто он там по титулу.

Вот, момент истины. У меня нет предрасположенности ни к одной из четырёх загогулин на камнях, что положили мне на колени для усиления «тяги».

— Род, ты пугаешь её, — тихо проговорил декан факультета Воды, — Веля, закрой глаза и представь…

— Мы её все пугаем, — хмыкнул кареглазый, — Смотри, как скукожилась. Кости одни торчат.

— Кроувен, помолчите, будьте так любезны, — предупреждающе проговорил ректор.

За что тому большое спасибо, ибо решается моя судьба сию минуту.

Вот в этот момент, я покачала головой и грустно улыбнулась. Расположив ладони, друг напротив друга начала вращать ими по окружности, создавая зелёный фаербол.

Магические нити расплетались от него словно сеть паука, создавая некие узлы магического потока. От них веяло мертвенным холодом и даже ознобом. Но я любила это чувство. Оно позволяло ощущать себя сильной и опасной. Вселяло уверенность и близость к своей богине.

— Некромант, — процедил сквозь зубы ректор.

— Значит, ко мне, — потёр руки Мстислав, — Факультет Бедствий будет рад принять человека…

— Полуэльфийка, — закатив глаза, поправила я, — Спасибо, — прошептала я декану Кроувену.

— Эх, я думала, что мне удача улыбнётся, — улыбнулась декан Иствут, — А то в этом году на потоке одни юноши.

— Скажешь тоже, Стёпа, — рассмеялся Мстислав, — Там от мужчин только одна…

— Дарр Кроувен! — залилась краской упомянутая Стёпа.

Я улыбнулась и опустила глаза.

— Некромантка, — повторил ректор, рассматривая меня уже с заметным любопытством. — Так, до завтра дарры. А Вас, уважаемая адептка Раймос, попрошу остаться.

— Родрик, минуту. Я как декан факультета Бедствий должен проинструктировать нового адепта.

— Я этим займусь, — чопорно проговорил ректор, — А теперь, освободите кабинет. Сейчас что-то будет. Чую интересным местом…

Нервно сглотнула. Вот папа! Не влез бы, сейчас не просиживала в кабинете злого ректора. Тот явно не в восторге, что за какую-то девчонку просят «сверху» и, что она владеет мёртвой магией. Хотя это сильно сказано. Меня хоть папа и учил, но всему не обучишься. А родитель у меня хоть и строгий, но в плане безопасности повёрнутый. Вот и щадил, как только мог. В общем, непроявленная некромантка, с минимумом знаний в Академии Бедствий на попечении «Высшего»… Это полный… Абстурдец!

— И как так получилось, что некромантка решила поступать к нам? Захотелось трудностей или приключений? — вкрадчиво спросил ректор.

— Мммм, приключений и отсрочки от свадьбы. Отец поставил условие поступить именно сюда. Вот мне и пришлось, — честно поделилась я.

— Вас больше пугает свадьба, нежели обучаться со стихийниками? Вы хоть представляете, что собой представляет факультет Бедствий?

Покачала головой. Откуда? Я только сутки тут пребываю, и ещё не успела всё изучить, как следует.

— Оно и видно. А теперь внимательно слушаем правила, и мотаем на ус. Первое: выход за территорию Академии именно Вам, Раймос, строго запрещён. Так как меня мило попросили Вас обезопасить. Второе: работать воспрещается. Особенно за моей спиной. Третье: свод правил по факультету Вам выдаст непосредственно Ваш декан. Расписание сейчас возьмёте у моей помощницы. Жить будете там, куда Вас отправил Огюст. Не хватало, чтобы некромант кого-нибудь из адептов умертвил ненароком…

После упоминания злопамятного «чердака», всхлипнула. Убираться, разгребать, мыть… Там даже кровати нет, чего говорить о лестнице.

— Боги, почему в этом году всё катится в Академию из одного места? — с недовольной миной риторически спросил ректор.

Я опустила голову и посмотрела на сапоги, изрядно перепачканные и побитые за последние три недели.

— Каждую неделю у меня с Вами будут индивидуальные занятия, — выдохнул рыжий, — Чтобы обезопасить адептов. Необученный некромант с прекрасным потенциалом. Да Вы, Веля, можете при желании или кладбище поднять или всех тут… Даже думать не хочу. Так что, в выходной в два часа дня жду Вас здесь.

Я будто бы прилипла к стулу.

— Хотела спросить по поводу лестницы… Всё же тридцатый этаж… И у меня кровати нет.

— Сами додумаетесь! А кровать сейчас принесут. А теперь долой с глаз моих, — рявкнул мужчина, сверкая глазами.

И чего злиться? Это я буду спать на чердаке, и учиться на неизвестном факультете. И вообще… Это всё папа виноват. Вот не изображал бы из себя сваху, меня бы тут не было.

Сейчас бы принять ванну с ароматными маслами и пушистой пеной, выпить чашечку белого чая с ароматом роз и насладится воздушным эльфийским зефиром.

Но, видимо, мне светят другие заботы и работы.

Выскочила из кабинета пулей, пока меня там не оставили ещё для беседы. Передо мной возникла миниатюрная женщина с копной зелёных волос.

— Адептка Раймос? Я личный помощник ректора, — улыбнувшись, представилась она, — Меня зовут Навия Адельфус. Вот возьмите методичку для первого курса, расписание, талон для столовой, пропуск в библиотеку. Мантия и форма будут выданы позже… Когда доставят вашу кровать на…

— Чердак, — выдохнула я, — Не знаете, как можно сократить путь на тридцатый этаж?

Дарра Адельфус рассмеялась, и её смех отозвался звоном мягких колокольчиков в ушах. Осенило: передо мной нимфа. И странно, что она в роли помощницы, ибо их обычно в постель…

— Да, я дочь водяного и это никак не влияет на мои профессиональные качества, — раздражённо произнесла Навия, — А чтобы сократить дорогу, просто встаньте на лестницу и, представляя нужный этаж, шагните вперёд. Можно ещё использовать заклятие «Эндуро Адерто».

— Спасибо огромное. А то я думала, буду до посинения качать седалище.

Дарра рассмеялась.

— Всего огненного, адептка.

— Всего… Того же, — промямлила я.

Прижала к груди бумаги и поспешила удалиться подальше от ректората.

Я шла по коридору Академии Бедствий, направляясь к лестнице. Нужно было спуститься на первый этаж, повидаться с поварихой и может, перекусить. А потом хорошо бы изучить расписание и написать пару строк родителям. Если я в опасности, то почему бы мне об этом не сказать?

Слава Богу, отец сам сюда не явился. Было бы шуму… Как же, младший брат Императора Транливии в Драгане! А его дочь, дарра Иссавель подрабатывала кухаркой и зачислена на факультет Бедствий. И это потомственная некромантка! Хохма, да и только.

Звонкий визг пронзил всё учебное заведение. Тут так обозначался конец очередной лекции и небольшой перерыв для учащихся. Двери некоторых аудиторий распахнулись и из них вышли измученные адепты.

— Смотрите-ка, кухарочка!

Передо мной возникла двое парней в бордовых мантиях. Я так поняла, что это огневики. Видимо, козлячество, это у них профессиональное качество, сравнивая с пресловутым ректором.

Они все были выше меня на полторы головы. У самого задиристого, который рискнул на меня беспардонно показать пальцем, были светлые длинные волосы, собранные в низкий хвост. Зелёные раскосые глаза и остроконечные уши выдавали эльфийскую кровь. Светлый, смазливый и приторно мерзкий. Я даже сморщилась от изобилия женственности в купе с нахальством.

— Дэн, а она тебе не рада, — хмыкнул его друг.

Брюнет с карими глазами, тощий. Приятный. Улыбка обаятельная, да ещё и с ямочками. Прелесть.

Блондин мягко рассмеялся.

— И что это, кухарочка делает в учебном корпусе, когда должна готовить мне обед?

Чуть не подавилась собственной слюной от подобной наглости. Посмотрела прямо в глаза и, улыбаясь, проговорила:

— Я могла бы придумать искрометную фразу в качестве защиты или может, чтобы просто вступить в словесную перепалку… Но не считаю нужным, тратить время и словарный запас, чтобы научить Вас уму разуму. Вы огневики? Чтож, видно, что большинство из вас не блещет умом, сдержанностью и воспитанием.

— А тёмная девочка с порохом, — довольно пробормотал Дэн, — Может, сходим на свидание?

Я демонстративно фыркнула и, обойдя адептов, направилась на кухню. Свидание! С этим напыщенным индюком? Да, пожалуй, я бы сходила. Развеялась бы, послушала бы комплименты, поела бы десерт… Мороженое с орехами и амарисовым сиропом. Может, даже позволила бы себя поцеловать… Но у меня есть другие заботы и скорая учёба. И не думаю, что в моей голове и в жизни нужны отношения. Даже если они ограничатся одним свиданием.

Чердак. Вот так вот, папа. Я променяла уютные придворные апартаменты Аргадона на ветхий и грязный чердак. Кровать доставили, но мне пришлось её двигать самой. Как ни прискорбно, но с этого момента, колдовать, вне аудиторий, было запрещено, и я пока не рисковала быть пойманной. Меня щадить не будут, и накажут, по полной. Можно было использовать простые заклятия, типа бытовых и неопасных для жизни, но ни как не профильных. Но факт в том, что я и половины не помню. А то, что помню… В общем, выходит боком. Сейчас понимаю, что знания, которые пытались в меня впихнуть были бы очень кстати. Папа всегда говорил, что тяга к «высокому», то есть к знаниям у меня проявится с возрастом. А пока главенствуют упорство, упёртость и максимализм. А ещё прибавить, что я была знатной даррой при дворе… В общем, не до знаний было. Красавцы-лорды, новые фасоны платьев, сплетни и проказы.

Томно вздохнула, вспоминая последний приём во дворце, за полтора месяца до моего отъезда. Так, Исса, притормози. Потом буду предаваться мечтам и фантазиям. Нужно возвращаться к работе…

Я провозилась с новым жилищем добрые три часа. И когда «закуток» был вычищен, кровать поставлена в правый угол от окна. Я наконец-то села и вытерла лоб тыльной стороной ладони. Теперь можно здраво оценить положение:

Первое: если здесь выкрасить стены и поставить цветы, то будет вполне мило.

Второе: у меня нет шкафа и даже обыкновенной тумбочки. Что говорить о письменном столе.

Третье: тёмно-коричневая мантия с золотистой окантовкой мне безумно шла. Но если её чуточку укоротить, то она не будет волочиться по полу.

Четвёртое: ректор в этой Академии, рыжий зверь, которого я из-за бородки мысленно зову «Козлина». Похож. Ну, и что, что рыжий. Главное, соответствует.

Пятое: дарру Адельфус стоит опасаться, хоть она и не отталкивает от себя. Но моё чутьё, говорит, что не стоит поворачиваться к ней спиной.

Шестое: я решила для себя всерьёз, заняться учёбой, и сходить в библиотеку за учебниками. Придётся перестать изображать из себя принцессу и грызть алмаз магии. Учитель бы мной гордился, если бы был жив…

Седьмое: перед сном напишу родителям письмо. Спрошу про мою безопасность, и может, папа решил не выдавать меня замуж? Но если это так, то из Академии всё равно не выбраться, раз уж учиться взяли…

Восьмое: у меня нет ни денег, ни одежды, ни письменных принадлежностей. Это можно объединить с пунктом номер два.

Девятое: меня пугают занятия с Козлиной и сильно. Может, потому что он меня бесит и страшит, а может, потому что натура у него такая… Отталкивающая.

Выдохнула и потёрла ладошки друг об дружку, создавая некое подобие трения. Между руками засверкали зелёные молнии, слишком слабые, чтобы засечь, но вполне сильные, чтобы осветить небольшой участок предмета. На чердаке был один факел, но светил он тускло, постоянно помигивал. Как будто его специально забыли зарядить магией.

Посветила на расписание и застонала. Никто не говорил, что будет легко…

Положила документы на пол, чтобы не забыть и забралась на кровать с ногами, предварительно сняв обувь. Достала из своей дорожной сумки единственный пергамент и перо. Писать было неудобно, но я выводила буквы, как могла. А у меня было много вопросов к родителю, и я безумно хотела получить ответы, как можно быстрее. Закончив писать весточку, сложила письмо конвертиком и сжала в руке. Бумага вспыхнула и исчезла. Вот она, прогрессивная магия. Пергамент уже должен быть у отца в руках. Казалось бы, удобно. Но если не настроить данный метод получения писем, то они будут просто валиться из рук.

Я из сумки достала припрятанную булку и откусила большой кусок. Проглотив, почувствовала, что живот немного успокоился. Легла на кровать, обняла себя руками, согнула ноги и закрыла глаза.

Кровать дали, а простыни и одеяло зажали. Изверги. Я ведь мерзлявая… Трупов на них всех не напасёшься. Точно, найду кости Огюста, подниму и буду измываться.

С позитивными мыслями, счастливо улыбнулась и уснула.

Тёмный лес западного Средиземья, который возрос на границе между землями Хон Лоана и Транливией был известен своими ядовитыми плющами и редкой нечистью. В основном, там обитали Дз’ары (Дз’ар — волкоподобный зверь, с длинными клаками в три ряда. В высоту достигает двух с половиной метра, в ширину три метра. Хищные, тёмные создания), пожиравшие в свою очередь транков (Транк — нечисть, представляющая собой уметртвления животных. Бывают разные, сбираются в землях со всего света. Неразумны.) и жх'арнов (насекомые). Ни для кого не было секретом, что лучше не гулять в этих землях, если не ищешь смерти.

Именно сегодня, когда полная Селена (луна), сияла блондовым цветом, в голой роще, на выжженной земле, дюжина людей, в краповых мантиях, очертили магический круг. Их головы были прикрыты объёмными капюшонами, и нельзя было предугадать, кто за ними скрывался.

В середине расположился сооружённый из камней алтарь, на котором истекал кровью зверски убитый вепрь. Его клыки были выдернуты и уложены рядом на чёрном атласном лоскуте. Сама же тушка была сдобрена насекомыми: мухами, комарами, жуками, червями. Некоторые расползлись по вепрю, некоторые полезли во вспоротую кожу. И кое-где уже были отложены личинки.

Глухую тишь прервал мужской скрипящий голос:

— Прими наш скромный дар, наш Повелитель! Да будет тьма в свете, да пребудет сила в Кхорне!

Спустя миг, поднялся свистящий ветер, вея мёртвым воздухом. Он холодил кожу, проникал прямо в сердце и испытывал Даосов на истинность выбранной веры. Четверо людей, мгновенно, осели на землю. На лицах выступили алые вены, кожа посинела, а из глазниц полилась чёрная, как небо, кровь. Казалось, что сама их суть выходит из тел и стремится в небытие.

— Вот теперь, собрались те, чья душа черна, как тартар, — прозвучал тихий голос.

Он вызвал в жрецах трепетный ужас. Они сразу же преклонили колени и склонили головы перед божеством.

— Мы взываем к Хаосу и просим направить руку Тьмы в ту сторону, где таится ее освобождение, — прохрипел главный Даос.

В его глазах стояла слёзы от встречи с тем, кому он отдал жизнь, меч и душу.

Тихий смех раздался в лесу. Он набирал обороты, устрашая, повергая в ужас.

— Глупые самолюбивые создания, — рыкнуло божество, — Если бы я знал… То неужели до сих пор не выбраться из сковавших меня пут? И терпел вас?

— Мы просим прощение и искупление, — прошептал главный.

— Проведите ритуал «Зов крови», — прорычал Кхорн и, преобразовавшись в сгусток чёрной энергии, прошёл сквозь Даоса.

Тот едва вскрикнул и превратился в багряную пыль.

— Не стоит вызывать Бога ради информации, — прошипела Тьма, — Надеюсь, вы больше не будете тревожить меня из-за пустяков. Незнание не оправдывает риска. Полагаю, такого более не повторится. Я назначаю своим посредником и проводником, этого талантливого тёмного. Его голос — мои мысли. Он приказывает — я повелеваю.

Ветер резко стих, оставляя после себя металлический привкус во рту.

Из-за деревьев вышел мужчина. Его мантия на тон была ярче и, даже темнота не скрыла огненного прищура глаз. Губы скривились в ехидной усмешке. Посох в правой руке загорелся синим пламенем.

— Чтож, — рассмеялся он, — Ну, и обосрались же вы тут от страха.