Алхимия вечности

Глава 25

Все последующие события этого дня словно в тумане: я делаю ошибки в тригонометрии, не слышу моего имени — Кайли — на истории. После школы Ной довозит меня до дома и спрашивает, не хочу ли я прогуляться вместе с ним по окрестностям. Я отказываю, оправдываясь уроками. Как бы он ни пытался скрыть это, я вижу, что мой ответ его ранил. Но не могу быть с ним сейчас, вообще ни с кем.

Иду прямо в комнату Кайли и запираю дверь. Кир, может быть, и не знает, кто я сейчас, но на вычисление ему не понадобится много времени. В любом случае я должна бежать. Этой ночью. Я тяну рюкзак Кайли из под её кровати и начинаю собирать вещи для побега дрожащими руками. Бросаю одежду и останавливаюсь. У меня нет ничего, что мне необходимо, — ни фальшивого удостоверения личности, ни сотового телефона. Мысль взять Айфон Кайли отпугивает факт, что тогда меня легко выследят Морганы. Заглянув в кошелек, считаю всю наличность за работу в антикварном магазине — всего 160 долларов. «У Кайли должны быть ещё деньги», — думаю я и начинаю исследовать её комнату. Я нахожу по случайности забытую под кроватью двадцатку, ну а большой куш ждёт меня в маленькой коробочке в задней части её шкафа. Между кучей поздравительных открыток от бабушек и дедушек лежит пачка денег — 360 долларов в сумме. Интересно, на какие покупки экономила Кайли? Возможно, на принадлежности для рисования. Или это связано с тем, зачем она была на Площади Джека Лондона в ту ночь, когда умерла.

Этих денег не хватит надолго, но их достаточно, чтобы сбежать отсюда. Подчиняясь импульсу, я хватаю из комода фото Ноя и Кайли в рамке. Когда я понимаю, что больше никогда его не увижу, моё горло сжимается, а глаза наполняются слезами. Я падаю на кровать Кайли и плачу, орошая зелёное шёлковое покрывало тёмно-зелёными пятнами. Я позволяю себе утонуть в слезах — то, в чём я всегда себе отказывала, — в слезах, начавшихся после побега из ковена, в одиночестве и страхе, не доверяющая никому в своём мире. Я плачу из-за Ноя — мальчика, который был для Кайли другом в течение многих лет, который приехал, чтобы заботиться о ней — обо мне — как о нечто большем, который потеряет её завтра. Его семья разваливается и ему не с кем поговорить. Никто не подержит его за руку.

Я плачу из-за Лейлы — светлой и изворотливой Лейлы — девушки, чётко отвечающей за свои поступки, чья лучшая подруга пропадёт. Что эта потеря сделает с ней? Я плачу из-за Шарлотты, которая пропала для меня навсегда. И плачу из-за Морганов, которые были так добры ко мне. Которые бессознательно взяли в свою жизнь девушку, не сумевшую спасти жизнь их дочери, и показали ей, что такое семья.

Рыдания становится громче. Я понимаю, что не помню, когда ещё так плакала, возможно, в течение сотни лет. Я плачу из-за себя — четырнадцатилетней девочки, встретившейся глазами с сыном алхимика, а затем умершей на берегу реки. Девочки, которая может жить вечно, но никогда не вырастет. Я плачу из-за всех девушек, чьи тела занимала, потерянных девочек, которых больше никогда не увидят их семьи.

В конце концов, слёзы заканчиваются. Я чувствую, что обезвожена от них, иду на кухню и, налив стакан воды, делаю большой глоток, потом выливая всё в раковину. Я успеваю проделать полпути, чтобы взять другой напиток, когда слышу голос позади меня.

— Как ты думаешь, что за слово из пяти букв — родственник жирафа? — миссис Морган сидит за столом и разгадывает кроссворд, приложив ластик матового карандаша к губам. — Вторая буква «К», мне кажется.

— Дай посмотреть, — разглядываю кроссворд, — правильный ответ «Окапи»[43], — говорю я ей.

Она поднимает брови.

— Ты права, я не припомню, чтобы когда-нибудь слышала это слово прежде, — она вздыхает и затем смотрит на меня. — Ты в порядке? У тебя покрасневшие глаза.

— Должно быть, аллергия, — говорю я, делая глоток воды. — Ты сегодня рано вернулась, — меняю тему разговора.

— Я знаю. Моя встреча во второй половине дня была отменена, так что я ушла раньше. И я не знаю, чем теперь заняться. Эй, не хочешь прогуляться по магазинам или сделать ещё что-нибудь? Если у тебя есть время, конечно, — говорит она с надеждой, но защищаясь.

Смотря на неё, я понимаю, что Кайли всегда отказывала ей. Я сомневаюсь, что «прогулки с мамой» находятся высоко в списке подростка.

— Конечно, — отвечаю я.

— Правда? Окей, художественные принадлежности или одежда? Твой выбор.

Боюсь, что растеряюсь в художественном магазине.

— Одежда, — отвечаю я быстро. — Я надену куртку.

Это будет последний раз, когда миссис Морган сможет поговорить с дочерью, так что я должна сохранить в памяти каждую секунду.