Баллада о Лорелее

Глава 10

— Нет! Я не позволю! Ни за что!

Джошуа, набычившись, решительно занял позицию рядом с алтарным возвышением, откуда мрачно взирал на пытавшихся обойти его Кэт и Рона. Кэт смотрела в пол, не решаясь поднять взгляд, а Рон нервно покусывал губу, явно не ожидая от разговора ничего хорошего.

Алекс и Эдвард, тихо переговариваясь между собой в сторонке, бросали на Джошуа осторожные сочувственные взгляды. Алекс вообще делал вид, что целиком поглощен настройкой аппаратуры связи, и попытки выловить из мирового эфира хоть что-нибудь членораздельное для него куда важнее неприятной размолвки между друзьями. Каттнер тоже самоустранился, вовсю демонстрируя полнейшее равнодушие к затронутой теме. По его глубокому убеждению, вопрос касался исключительно троицы метаморфов, и найти устраивающее всех решение должны они сами. И только они.

Освобожденная от скафандра Жаклин возлежала на алтарном возвышении, еще недавно служившем ложем Алексею, однако вряд ли в полной мере сознавала, где именно она находится. Лицо и руки девушки покрывал совершенно неестественный в сложившихся обстоятельствах густой загар, а щеки горели ярким болезненным румянцем. Время от времени ее начинал сотрясать неудержимый, буквально выворачивающий наружу кашель, и тогда она рефлекторно подносила к губам зажатый в кулаке кусок белой, густо окрашенной красным, ткани. Кашель на время отступал, и Жаклин снова в изнеможении откидывалась на покрытое травяным ковром ложе, уставившись в потолок ничего не видящими глазами.

В такие моменты Джошуа заметно бледнел, однако отступать со своей позиции между алтарем и друзьями совершенно определенно не намеревался.

— Джош, послушай, — Катерина с видимым усилием подняла на него взгляд. — Давай подойдем к вопросу трезво, без лишних эмоций.

Джошуа угрюмо молчал. Весь вид бывшего десантника говорил о том, что решение давно уже принято и менять его он не намерен ни при каких обстоятельствах. О том, чтобы пропустить друзей к ложу Жаклин, не могло быть и речи.

Катерина, прекрасно понимая тщетность попыток воздействовать на него уговорами, тем не менее продолжила:

— Повторяю еще раз. В контейнере изначально находилось шесть плодов нашего замечательного папоротника, и это тебе хорошо известно. А для полного курса исцеления нужно только три, я ничего не путаю? Нет?.. Вот и получается, считай сам. Три из них… нет, теперь уже два предназначены для Алексея, это не обсуждается. Но ведь есть же еще три! И мы можем… — нет, должны! — использовать их для излечения Жаклин. Что тебя не устраивает?

— В самом деле, старик, — добавил Рон. — Нужно сделать это, пока не стало слишком поздно. Поверь, Жаклин выздоровеет, и все будет нормально. Ну же, дай нам пройти.

— Нет! Ни за что!

Рон бессильно развел руками. По его мнению, дальнейшие уговоры — пустая трата драгоценного времени. Наступил тот самый, крайне неприятный момент, когда решить вопрос можно было лишь с применением грубой физической силы. Правда, справиться с бывшим десантником, да еще в состоянии аффекта… ох, сомнительно! Неизвестно, кто с кем справится.

— Ну, хорошо, — потеряв терпение, сказала Катерина. — Что ты предлагаешь? Оставить все как есть? В таком случае, она умрет, и ты это прекрасно знаешь. Ты этого добиваешься?

— Пойми же, никто не вправе решать, жить ей или умереть, — добавил Рон. — Даже ты.

— Вправе, — сказал Джошуа. — Я вправе решать за нее, потому что знаю, чего она хотела на самом деле.

— Откуда?

— Она сама мне сказала.

— Ну, хорошо, мы слушаем, — Катерина не смогла сдержать тяжелого вздоха. — Говори.

Джошуа перевел взгляд с нее на Рона и обратно, на мгновение задержавшись на овальном дынеобразном золотистом плоде папоротника, который Катерина прижимала к груди.

— Я прекрасно понимаю, что вы хотите сделать как лучше, — произнес он, глядя на Катерину в упор. — И нисколько не сомневаюсь, что чудодейственный эликсир вернет Жаклин силы и здоровье. Но… вспомни себя, Кэт. Ты не захотела расставаться с Алексеем… никогда. И ради этого использовала мое и свое влияние на Флара, уговорив его провести необходимый обряд. Поэтому, думаю, ты должна меня понять. Я точно так же не желаю потерять Жаклин. Ни сейчас, ни в самом отдаленном будущем, пусть оно и выглядит сейчас на редкость туманным… Если короче, то мы обязаны сделать для нее то, что когда-то ты сделала для меня. И совсем недавно для Алексея.

— Не поняла… — растерянно сказала Катерина и перевела взгляд на Рона. Тот недоуменно пожал плечами. — Так ты что, предлагаешь превратить ее в одну из нас?

Бывший десантник смотрел на нее, не моргая. Потом произнес:

— Не думайте, я не сошел с ума. Но если сейчас я позволю вам израсходовать драгоценные плоды, мечта Жаклин… и моя… сразу же обратится в ничто. Я точно знаю, что она никогда в жизни не употребляла торн, а значит, рано или поздно, неумолимое время обязательно возьмет свое. Я не хочу терять ее, это вы можете понять?

Катерина и Рон обменялись многозначительными взглядами, после чего дружно обернулись в сторону сидящего в сторонке Каттнера. Тот смотрел на метаморфов во все глаза.

— Думаю, ты ошибаешься, — наконец, произнесла Кэт. — Мне достоверно известно по крайней мере об одном случае употребления торна Жаклин.

— Это еще мягко сказано, — добавил Рон. — Помнится, косяк был знатный, так что потом еле откачали.

Джошуа непонимающе посмотрел на друзей, однако вдаваться в подробности не стал, лишь упрямо сказал:

— Не знаю. Мне ничего об этом неизвестно. Но даже если так… вы можете поручиться, что одного раза достаточно для инициации? Вот то-то… Нет уж, в таком деле нужно действовать наверняка. Короче… я требую проведения полноценного обряда, точно такого же, что и для Алексея.

— Джо-ош… — Катерина явно пребывала в растерянности, не зная, что сказать. — Можешь не сомневаться, я прекрасно все понимаю. Но ваша мечта… Вполне может оказаться, что того случая все же окажется недостаточно. И даже если бы мы решили поступить так, как ты требуешь… все равно, извини, помочь ничем невозможно.

— Почему?

— Видишь ли… Во-первых, потребуется проведение обряда вроде того, что лорны проделали над умирающим Алексеем. Сам знаешь, насколько непросто было уговорить Флара. Думаешь, теперь он согласится?

Она с сомнением покачала головой.

— Обойдемся и без его помощи, — упрямо заявил Джошуа. — Существует видеозапись… мы прекрасно можем воспроизвести весь процесс.

— Могли бы, — уточнила Катерина. — Учитывая даже то, что ритуальные песнопения жреца вполне способны влиять на конечный результат. Скажем, направленное акустическое воздействие… Как ты справедливо заметил, мы имеем прекрасную возможность просто-напросто прокрутить запись. Это действительно так. Но не в этом суть. Есть еще одно, воистину непреодолимое препятствие.

— Какое?

— Практически весь имеющийся запас торна уже был нами использован. Для проведения нового обряда попросту ничего не осталось. Вообще ничего… Те крохи, что мы вытащили из контейнера, прежде чем отправить на «Перевертыш», не в счет. Даже я понимаю, что их не хватит… Извини, но тебе придется принять тот факт, что ваша с Жаклин мечта, скорее всего, абсолютно недостижима. И позволить нам сделать то, что пока еще в наших силах. А там как повезет…

Это был удар, которого Джошуа никак не ожидал. Он-то в глубине души надеялся, что раз плодов папоротника в контейнерах запасено для двоих, то и торна должно хватить. Действительность оказалась куда суровей.

Он стоял, опустив голову на грудь, и молчал. Катерина смотрела на него с искренним сочувствием, прекрасно понимая, что ее другу предстоит принять крайне непростое, но необходимое решение. Может быть, самое непростое в своей жизни.

Бывший десантник внезапно поднял голову и произнес, с надеждой всматриваясь в лицо Катерины:

— А Флар? Вдруг у лорнов найдется необходимый запас? Не может не быть!

Катерина с сомнением покачала головой:

— На твоем месте я бы не обольщалась. Флар во время нашей беседы признал, что никаких запасов у них нет. Хотя я вовсе не уверена, что это правда. Сам знаешь, каково это — договариваться с лорнами. Даже если жрецы и сохранили что-то в тайниках, далеко не факт, что они готовы с нами поделиться. Хотя, конечно, и такое не исключено.

— Ну вот! — воодушевился Джошуа. — Обязательно нужно попробовать! Я не верю, что Флар мне откажет. После всего, что было… Идем! Я должен поговорить с ним прямо сейчас!

Катерина с сочувствием смотрела на хватающегося за последнюю соломинку друга и никак не могла решить, в какой форме выразить свой отказ. В возможность успешных переговоров с Фларом она совершенно не верила. Но как убедить Джошуа?..

— Подождите, — внезапно сказал молчавший до того момента Рон. — У меня есть другой вариант.

Оба уставились на него в недоумении. Прислушивавшиеся к разговору Алекс и Эдвард тоже замерли, стараясь не пропустить ни слова. Никто из них даже представить не мог, что, оказывается, может существовать решение абсолютно неразрешимой проблемы, способное устроить буквально всех.

Рон обвел друзей взглядом победителя и сказал:

— Я знаю, где можно взять торн.

Антиграв медленно, с невероятным трудом поворачиваясь в тесном пространстве между двумя упавшими стволами, втиснулся в узкую щель, образованную гиганскими заледеневшими ветвями, и принялся ворочаться из стороны в сторону в попытке выбраться из хитроумной ловушки, словно специально приготовленной для него когда-то грозными, а теперь, увы, мертвыми джунглями.

Рон что-то злобно шипел себе под нос, в то время как Каттнер сохранял полную невозмутимость. Что, в общем-то, было понятно: он все-таки пассажир, а не водитель.

Машина, обдирая бока о твердую как сталь промерзшую древесину, наконец-то вырвалась на свободу и сразу же ткнулась носом в переплетение серебряных листьев и лиан, напоминавшее творение какого-то безумного стеклодува. Вниз посыпался целый водопад осколков, немедленно подхваченных гравитационной подушкой и унесенных далеко в стороны. Рон, заметив образовавшуюся прогалину, направил машину прямо туда.

— Да-а, — заметил Каттнер. — Двигаться по тропе, протоптанной лорнами, было куда проще. Может быть, стоило остаться на ней и не искать короткой дороги?

— Невозможно, — ответил Рон, не отрывая взгляда от ледяных зарослей. — Тропа уводит далеко в сторону, прямо к одному из брошенных городов. Даже если бы мы направились по ней, в конце концов все равно пришлось бы углубиться в джунгли. Только время потеряли бы. Мы свернули именно там, где нужно. Проверено.

— Что ж, — меланхолично произнес Каттнер. — Тебе виднее.

— Когда мы решили отправиться в Город, то пробирались именно здесь, — пояснил Рон. — И я тебе скажу прямо: ледяным львам тогда было куда легче. Все-таки антиграв, даже самый маленький, это… э-э… антиграв. Под упавший ствол не подлезешь. И зачастую не перелетишь, силенок не хватит. Только без обид: зря вы не отпустили меня одного.

— И ничего не зря, — возразил Каттнер. — Кэт… она молодец, настояла. Хоть и не профессионал, но в чутье ей не откажешь. Соображает, что опасные дела без подстраховки не делаются.

— Не вижу здесь ничего опасного, — буркнул Рон. — Джош, так вообще, преодолел весь путь в одиночку, и ничего с ним не случилось. Вот и я мог бы.

Про падение друга в наполненное жидким азотом озеро он благоразумно умолчал. Точно так же, как и про засыпанные рыхлым снегом глубокие ловчие ямы с острыми, словно бритва, ледяными иглами на дне.

— Возможно, — спокойно согласился Каттнер. — А возможно, и нет. Ситуации разные бывают.

Он явно держал в уме и скрытые в джунглях коварные ловушки, и невидимые под белым покрывалом газовые озера, и многое-многое другое.

— Представь, свалился тебе на голову очередной небоскреб… Ну, в нынешнем Городе небоскребы, они такие… все время падают. Так вот, если ты один, то засыпет тебя так, что до скончания времен выбраться не сумеешь.

— Ага, — саркастически заметил Рон. — А если рядом будешь ты, то, конечно же, сразу меня откопаешь. Не смеши. Скорее уж наоборот.

— Может, и не откопаю, — пожал плечами Каттнер. — Но, по крайней мере, поднять тревогу наверняка смогу. И укажу другим, где искать… Хм… Полагаю, шансы дождаться помощи под завалом у тебя в этом случае не совсем уж нулевые. А вот если меня рядом не будет… До сих пор не укладывается в голове, как вы можете жить в вакууме?

Он театрально развел руками.

Рон, усмехаясь, лишь покачал головой. На помощь Каттнера в случае непредвиденной ситуации он явно не рассчитывал. Мало того, что спутник — самый обычный, не слишком сильный, человек, так еще и в возрасте. Хотя… пример Алексея доказывает, что десантники за шестьдесят еще очень и очень даже ничего. Могут. Впрочем, сам Каттнер тоже совсем недавно отметился лихим захватом «Ириды», после чего умудрился вырваться из огненной ловушки на Венере, прихватив с собой Алекса. Так что…

Антиграв уперся в очередной завал. Рон чертыхнулся про себя и принялся разворачивать машину, чтобы найти объезд. В конце концов он вломился прямо в скопление хрустящих листьев, которые водопадом осколков громко застучали по прозрачному блистеру. Антиграв с хрустом продрался через преграду и выбрался на открытое место. Рон остановил машину, вглядываясь в мертвый пейзаж. Прямо по курсу круто в небо уходила высокая одинокая скала, укрытая сверху мощной снежной шапкой. Рон указал на нее Каттнеру и сказал:

— Вот с этой вершины мы наблюдали посадку угнанной вами «Ириды» и, помнится, безуспешно гадали, кто же вы такие.

— Ну и как, удалось?

— Нет. Разве нормальному человеку может прийти в голову, что кто-то в наше время может решиться на кражу звездного корабля? Единственное, что мы поняли сразу, так это то, что ничего хорошего от вашего визита ждать не приходится.

— Ну, уж ты скажешь… По-моему, ничего плохого мы вам все-таки не сделали.

— Ага. Просто потому, что ничего не знали о нашем существовании. А если бы сумели захватить кого-то из нас, что тогда?

— Скажу честно: понятия не имею. Да, в общем-то, и не думаю, чтобы подобная операция завершилась удачно. Убить — может быть, но захватить…

Каттнер с сомнением покачал головой.

— А впрочем, глупости все это, — сказал он. — Что было бы, если бы… Лучше скажи, с чего ты вдруг решил, что в Городе мы сумеем найти нужное нам количество торна? Там, в пещере, я решил не вдаваться в детали, но, может, хоть теперь просветишь? Судя по всему, Кэт сразу поняла, о чем идет речь. В отличие от меня. Я, наверное, не такой догадливый, потому что кроме брошенной лаборатории «Celestial Food» ничего в голову не приходит. Если ты думаешь, что там хоть что-то осталось, то глубоко заблуждаешься. Стараниями Гюнтера мы выгребли все подчистую.

— Не-ет, — засмеялся Рон. — На лабораторию я совсем даже не рассчитываю. Мы с Кэт во всех подробностях наблюдали, как вы таскали оттуда картонные коробки, и, помнится, пытались выдвинуть правдоподобные версии того, каким образом вы доставите их на «Ириду». Но, признаться, ничего путного так и не придумали. А вот о том, что вы там никому ничего не оставили, — это мы поняли сразу. Уж очень целеустремленно вы мотались туда-обратно, туда-обратно…

— Тогда ничего не понимаю, — признался Каттнер. — Я-то думал… Но если это не лаборатория, тогда что? Можно подумать, торн в вашем Городе прямо на улицах валяется.

— Почти угадал, — посерьезнев, ответил Рон. — Дело в том, что я выкрал у вас одну коробку. И спрятал.

Каттнер удивленно поднял брови.

— Ну да, — сказал Рон. — А что здесь необычного? Должны мы были убедиться, что же именно вы там таскаете? Хотя, Кэт и без того почти не сомневалась.

— Надо же, — сказал Каттнер. — А мы почему-то ничего не заметили.

— Еще бы, — ухмыльнулся Рон. — Вы эти коробки даже не считали.

— Конечно. Мы же не знали, что на этой планете водятся воры.

Рон нахмурился, после чего произнес тоном, из которого враз исчезли теплые нотки и доброжелательность:

— Так меня еще никто не называл. А вообще-то, кто из нас кто, — об этом суд высказался вполне определенно.

Каттнер мгновенно понял, что сболтнул лишнего, и сделал попытку вернуть расположение собеседника.

— Ладно, не обижайся, — сказал он. — Беру свои слова обратно. Мы, в общем-то, тоже грабители, причем не слишком-то удачливые. Скорее всего, опыта в этом деле все-таки маловато. Если посмотреть на итоги, то каков, спрашивается, результат? Вообще никакой… Коробки с торном сгорели, контейнеры захватила Служба Безопасности, а сами угодили за решетку. Вот и все достижения. Хотя, честно говоря, я до сих пор не понимаю, в чем именно мы прокололись.

— Да, в общем-то, ни в чем, — сказал Рон. — Провал вашей миссии — наших рук дело. Моих и Кэт.

— Ага… Э-э-э… Так, значит, демон, привидевшийся Гюнтеру….

— Ну да, это был я, — сообщил Рон с оттенком гордости в голосе. — А Кэт сожгла коробки с торном в грузовом отсеке. После чего, под занавес, мы увели у вас из-под носа контейнеры и врубили сигнал SOS.

«Пусть только попробует еще раз сказать, что мы воры,» — подумал он.

— Вот оно, значит, как, — задумчиво произнес Каттнер. — А я-то считал, что здесь безопасники потрудились. Выходит, опять вы…

— Ирония судьбы, — сказал Рон. — Кто бы мог подумать, что когда-нибудь мы снова встретимся здесь, на Лорелее, и более того, будем работать в одной команде. Удивительно, не находишь?

— Пожалуй. Хотя, изменчивая фортуна преподносит иногда и не такие сюрпризы.

Несколько минут прошли в полном молчании, после чего Рон решительно произнес:

— Ну все, хватит отдыхать. Времени у нас, вообще-то, в обрез.

— И то верно. Слишком долго выбирались из этих чертовых джунглей, — заметил Каттнер. — Надеюсь, они закончились?

— Не совсем, — отозвался Рон. — Но почти. Такого безобразия, как это, больше не будет. Вот-вот выберемся на равнину, и уж тогда полетим.

— Не забывай про обратный путь, — заметил Каттнер. — Дьявол!.. Слишком долго получается, Жаклин может и не дождаться. Да и мерзавец Лейн на орбите наверняка дремать не станет. С ним тоже придется что-то решать.

Рон приподнял антиграв над поверхностью и осторожно повел его в обход скалы.

— Обратно выйдет быстрее, — сказал он. — Смотри… здесь справа есть удобный съезд на побережье. Вот он, весь в сугробах… видишь? Так что обратно полетим над морем, по прямой. Вот где можно будет разгуляться по полной! А скорость у нашей малютки, надо признать, весьма и весьма приличная. Видно, наш шейх тоже был не против езды с ветерком. Так что, надеюсь, успеем, но если все-таки нет… Мы с Джошуа договорились, что в критической ситуации Кэт начнет лечение немедленно.

Каттнер лишь покачал головой. Рон прекрасно понимал, о чем хотел сказать, но так и не сказал его напарник. Всего лишь о том, что простое излечение, скорее всего, не устроит ни Жаклин, ни Джошуа. Безвозвратно упустить возможность обрести вечную жизнь, будучи всего лишь в одном шаге от нее — достаточно веская причина для того, чтобы отравить горечью и сожалением все последующие отпущенные тебе годы. Так же как и любовь. Казалось бы, способная дарить счастье до скончания времен, но тем не менее обреченная на угасание и гибель всего через каких-то несколько десятков лет. Оставив неутихающую боль в душе на всю оставшуюся бесконечность.

Антиграв все быстрее и быстрее мчался прямо сквозь заледеневшие заросли. На пути больше не встречалось мощных завалов, способных существенно затормозить движение, а потому Рон наращивал и наращивал скорость. Наконец, разбив вдребезги очередную хрустальную конструкцию, машина вырвалась на укрытое мощными сугробами снежное поле. Словно хороший скакун, обрадованный отсутствием досадных препятствий, антиграв буквально взвился на дыбы и во весь опор рванул к далекому горизонту.

— Город, — сказал Рон. — Видишь?

Каттнер молча кивнул. Темные развалины у самой кромки равнины просматривались достаточно отчетливо. Угрюмые полуразрушенные небоскребы вырастали прямо на глазах.

Справа по курсу внезапно возник глубокий котлован, окаймленный высоким снежным валом. Место посадки угнанной пиратами «Ириды».

— Поле бывшего космодрома, — сказал Рон. — Узнаешь?

Каттнер снова кивнул, а затем произнес:

— Не думал, что когда-нибудь доведется побывать здесь снова… Огибай вот тут, слева… а затем сразу же бери правее. Там должен остаться четкий след, ведущий прямо в Город. Давай по нему, он выведет…

— Я знаю, — ответил Рон. — Твой феерический заезд с целой сетью картонных коробок не скоро забудешь.

— А что? Разве плохо придумано?

— Напротив. Достойно восхищения.

Рон заложил крутой вираж, огибая снежный котлован, вырытый гравитационной подушкой «Ириды» и, заметив широкую плоскую борозду на нетронутом белом поле, свернул прямо на нее.

«Словно нить Ариадны, — подумал он. — Доставит нас точно на место, если, конечно, не помешает какой-нибудь рухнувший небоскреб. Тут Каттнер, несомненно, прав. Не всякая конструкция устоит под натиском льда и снега. Страшно подумать, но заветная коробка вполне может оказаться погребенной под сотнями тонн бетона и стали. Даже не представляю, что же в таком случае я скажу Джошуа. Он-то на меня надеется.»

Каттнер тоже умолк, одолеваемый, судя по всему, теми же мыслями.

Антиграв легко мчался вперед, глубоко вспарывая прекрасно различимый сглаженный след. Разрушенные небоскребы приближались прямо на глазах, и у Рона отчего-то сложилось впечатление, что покинутые безжизненные здания неожиданно обратили внимание на незваных пришельцев и принялись недобро вглядываться в них темными провалами разбитых окон. Нельзя сказать, что ощущения были из приятных. Почти как на кладбище.

«Спокойно, Рон, спокойно, — сказал он сам себе. — Не позволяй дурацким фантазиям овладеть воображением. Ты ведь однажды уже бывал здесь, и ничего страшного тогда не случилось. Сам посуди, разве может что-нибудь в этом мире напугать метаморфа? Пусть другие боятся. Вон, Каттнера, похоже, вообще никакие страхи не одолевают, слишком толстокожий он что ли? Вот и бери с него пример.»

Равнина, наконец, закончилась, и как-то сразу вдруг обнаружилось, что машину со всех сторон обступили городские кварталы. Двигаться с прежней скоростью стало окончательно невозможно. После лихого полета над равниной осторожное продвижение по улицам, засыпанным снегом и обломками рухнувших зданий, казалось топтанием на месте. Путеводный след оставался прекрасно различим, и это было прекрасно, поскольку не давало никаких поводов для сомнений в правильности выбранного пути. Оставалось лишь надеяться, что так пойдет и дальше, и новоявленная нить Ариадны не прервется какой-нибудь грудой строительного мусора на месте рухнувшего некстати здания.

— Ничего не изменилось, — вдруг произнес Каттнер, осматриваясь по сторонам. — Все как прежде… Теперь вот сюда, правее…

Рон последовал совету, направив антиграв вдоль неплохо сохранившегося фасада относительно невысокого, практически кубической формы здания. Но вовсе не потому, что сбился с дороги или возникли какие-то сомнения относительно выбранного направления. Снежная «нить Ариадны» вела его в точности туда же. Просто Рон прекрасно понимал эмоции напарника, вернувшегося после долгой разлуки в хорошо знакомые когда-то места. Чувство узнавания, так сказать… И постарался ничем не выдать того, что ни в чьих указаниях пока еще не нуждается.

— А теперь сюда, — добавил Каттнер.

Рон лишь молча усмехнулся, твердо решив не вмешиваться в воспоминания бывшего капитана пиратской команды.

«Пусть потешится, — думал он. — Тем более, что настроение всегда улучшается, когда в непростой обстановке вдруг встречаешь что-то хорошо знакомое. Дополнительный заряд оптимизма нам сейчас никак не помешает.»

Антиграв неторопливо взобрался на вершину большого снежного холма и остановился на плотно утоптанной площадке, испещренной великим множеством следов. Ни малейших сомнений в их принадлежности у Рона не возникало: половина из них оставлена Гюнтером, а другая — его теперешним напарником.

— Приехали, — сказал он, заглушил двигатель и полез наружу.

— Да, приехали, — согласился Каттнер, с трудом выбираясь из тесной кабины. — А вот и путь в лабораторию…

— Нам туда не надо. Давай вот сюда…

Утопая по колено в глубоком снегу, Рон быстро спустился с холма и двинулся вдоль широкой, усеянной бетонными и металлическими обломками улицы. Каттнер коротко оглянулся на хорошо утоптанную тропинку, ведущую внутрь разрушенного здания бывшего торгового центра, и быстро последовал за ушедшим далеко вперед спутником. Тем временем Рон успел свернуть куда-то влево, прямо в густую черную тень у подножия обрушившегося много лет назад небоскреба, и пропал из виду. Каттнер заторопился, не желая оставлять напарника в одиночестве.

«Мало ли что… — думал он, — вдруг остатки бывшей высотки решат, что пора уже и им упасть. Не торчать же здесь вечно. Вон… держатся, похоже, на одном честном слове. Дьявол!.. Нехорошо может получиться. А потом скажут: напророчил. Э-эх…»

Следуя по тропе, оставленной Роном, он нырнул в мрачную непроглядную тень и практически сразу же наткнулся на напарника. От сердца отлегло. Рон, стоя на коленях, заглядывал в темную щель между двумя бетонными плитами, подсвечивая себе нашлемным фонарем. С высоты роста Каттнеру ничего рассмотреть не удалось, поэтому он присел на корточки рядом и с интересом заглянул внутрь. Яркое световое пятно отразилось от гладкого бока большой картонной коробки.

— Вот она, драгоценная наша, — сказал Рон. — Сейчас мы тебя вытащим. Жаль, зацепилась за что-то, не разобрать… Не хотелось бы, чтобы ты развалилась у нас прямо в руках, собирай потом… Ну, да ничего… сейчас, сейчас… кажется, пошла… э-эх!..

Каттнер молча наблюдал за его стараниями, понимая, что в узком пространстве ничем помочь не может. Рон с силой рванул застрявшую коробку на себя и, не удержавшись, повалился прямо на руки вовремя подоспевшего напарника.

— Есть! — сообщил он, вцепившись в драгоценную добычу обеими руками. Вновь обретя равновесие, он отогнул верхнюю крышку, представив на обозрение стройные ряды небольших бумажных пачек с надписью по бокам: «Celestial Food».

Сигареты. Иными словами — торн. Признанное наркотиком творение инопланетной биоинженерии, способное как дарить фальшивые удовольствия, так и убивать неосторожных, поддавшихся на призрачное обещание исполнения любых, самых невероятных желаний… а теперь, как выясняется, еще и спасать безнадежно больных, продлевая их жизнь до абсолютно немыслимых пределов.

— Интересно, этого хватит? — спросил Каттнер, разглядывая содержимое коробки.

— Наверняка, — ответил Рон. — По-моему, торна здесь даже больше, чем было в металлическом контейнере. Давай… берем, и пошли отсюда. Время не терпит.

Они захлопнули крышку и потащили коробку к ожидавшей на возвышении машине.

Большую часть обратного пути проделали молча. Одна-единственная мысль не давала покоя обоим: успеть, успеть, успеть… Разыскать в покинутом городе заветное средство, доставить его и при этом безнадежно опоздать казалось им высшей степенью несправедливости. А потому Рон гнал и гнал машину вперед практически на пределе ее возможностей.

Путь над застывшим Рейнским морем и впрямь оказался куда короче окольной дороги через заледеневшие джунгли. И уж, конечно, несоизмеримо проще. Рон жалел лишь об одном: что в самом начале они так и не смогли придумать никакого доступного способа спустить машину с горы, и вместо комфортного полета над снежной равниной пришлось ломиться сквозь на редкость недружелюбное переплетение стеклянной растительности. В случае удачи они обернулись бы куда быстрее.

Успеть, успеть, успеть…

Едва на горизонте замаячили знакомые острые ушки Кошачьей горы, Каттнер не выдержал, переключил диапазон и громким голосом произнес:

— Гора, гора, ответьте. Здесь Каттнер. Мы возвращаемся… Алекс, ты меня слышишь? Говорит Каттнер.

Некоторое время из наушников доносился лишь шорох помех. А потом сквозь трески и хрипы мирового эфира прорезался далекий голос:

— Слышу вас, Каттнер. Где вы?

— Уже практически рядом. Что там с Жаклин?

В наушниках вдруг нестерпимо громко заверещало, завыло, однако слова Алекса все же сумели пробиться:

— Пока держится… но…е…охо бы вам…торопиться.

Каттнер переглянулся с Роном и сказал:

— Мы почти на пределе. Ждите, скоро будем.

— Понял, Эд… — голос Алекса неожиданно стал на редкость ясным и отчетливым. — Есть одна плохая новость. Похоже, Кристофер Лейн объявил войну на уничтожение. В ближайшее время нам обещана высадка десанта и вооруженный штурм. Поосторожней там… советую почаще посматривать вверх.

— Дьявол! — скривился Каттнер. — Впрочем, этого следовало ожидать… А твой шеф? Так и не объявлялся?

— Нет, — коротко ответил Алекс.

— Понял. Конец связи, — сказал Каттнер и отключился. — Слышал?

Рон согласно кивнул.

— Вот и доверяй после этого слову безопасника, — подвел итог Каттнер. — Может, и с нашей амнистией так же выйдет? Я отчего-то начинаю думать, что возвращение «Перевертыша» вообще не было запланировано.

— Ну, это ты хватил, — возразил Рон. — Зачем тогда помогать? Просто покончить с нами было бы куда проще.

— Не знаю, не знаю… То, что очевидно для тебя, для шефа безопасности может означать совсем другое. Кто знает, вдруг для него проще убрать нас чужими руками, после чего завладеть записью процедуры изготовления метаморфов. Скажем, отобрав… или выкрав ее у того же Лейна. Причем, оформив все так, что никто и не догадается, что его обокрали. И никаких тебе конфликтов с военными.

Рон не нашел, что ответить. Выглядело правдоподобно, хотя и не слишком красиво. Ничего определенного по поводу способности шефа безопасности пойти на предательство сказать было невозможно. Если верить Алексу, то его начальник подобные методы работы явно не приемлет. Но ведь Алекс может и ошибаться…

— Война на уничтожение, — сказал он. — Звучит немного странно, не находишь? Получается, наш знакомец со «Скай Хантера» решил окончательно плюнуть на драгоценные контейнеры, а заодно и на нас с Кэт, полностью провалив возложенную на него миссию. Ты в это веришь?

Каттнер задумчиво пожевал губами, а затем произнес:

— Ну… совсем не обязательно уничтожать всех поголовно. Для вас он, возможно, сделает исключение. А контейнеры?.. Одно из двух. Либо он считает их окончательно утраченными в результате взрыва «Перевертыша», и тогда беспокоиться вообще не о чем… либо… Либо попросту планирует забрать их содержимое после нашей смерти в случае, если все-таки не поверил в разыгранную постановку.

— Да… перспективы не радужные. Что будем делать?

Каттнер с показным равнодушием пожал плечами.

— То, о чем договорились, — сказал он. — Ты по-прежнему утверждаешь, что метаморфам по силам имитация неодушевленных предметов?

— Да, — ответил Рон. — Вот только насчет Джошуа есть некоторые сомнения, все-таки тренировки у него маловато. Но мы с Кэт — определенно…

— У Джошуа сейчас главнейшая задача — выходить Жаклин. Тем более, что в смысле весьма специфических метаморфоз на него и раньше особых надежд никто не возлагал. Хотя, думаю, повоевать придется в любом случае, никуда не денешься. Но только после Жаклин. А значит, план остается в силе при условии, что мы с тобой успеем вернуться до того, как десант перекроет вход в убежище.

— Успеем, — сквозь зубы процедил Рон. — Почти приехали. Гляди…

Ледяная равнина под днищем антиграва внезапно перестала быть равниной. Гладкая прозрачная поверхность без малейших признаков снежного покрова круто забирала вниз, постепенно сходя на нет. Антиграв клюнул носом и резво понесся под уклон. Когда лед окончательно исчез, и взглядам предстала ровная, словно зеркало, каменная поверхность бывшего морского дна, Рон негромко сказал:

— Вот что наделал наш «Перевертыш». Пусть упокоится с миром, он сослужил действительно хорошую службу.

— Да, — глухо отозвался Каттнер. — Мой последний корабль.

— Я бы не стал утверждать настолько категорично, — возразил Рон. — Никому не дано этого знать. Возможно, твой лучший корабль еще ждет своего капитана.

Каттнер невесело усмехнулся.

— Даже, если нас не прикончит мерзавец Лейн… Как думаешь, сколько дней мы протянем, если шеф Службы Безопасности решит все-таки забыть о нашем существовании? Ага, вижу, что понял… «Перевертыша» больше нет, а значит, покинуть Лорелею нам не удастся. К тому же, вместе с кораблем погибли и все наши припасы. Я не беру в расчет воздух, его в убежище достаточно. Все гораздо проще: очень быстро закончится еда, и мы с Алексом просто-напросто умрем от голода. И никакие инопланетные биотехнологии нас не спасут, вот так-то… Хорошо, если подобной участи удастся избежать Жаклин.

Рон ничего не ответил, тем более, что возразить по сути было нечего. Лишь крепче сжал зубы.

Антиграв остановился у подножия Кошачьей горы и плавно опустился на грунт.

— Выгружаемся, быстро! Пока не налетели эти… архангелы.

Рон подхватил коробку с сигаретами и вывалился наружу. Несмотря на малый вес, держать ее на вытянутых руках оказалось крайне неудобно, и он мимоходом подумал, что зря они не запаслись какой-нибудь сумкой или сеткой. Однако жалеть о несбыточном явно было поздно. Поэтому он постарался ухватить ее поудобнее и молча пошел вперед.

Каттнер огляделся по сторонам и быстрым шагом направился следом по направлению к тропе, ведущей вверх.

Он шел и поражался тому, насколько местность изменилась после взрыва. Азотное озеро у подножия скалы испарилось полностью, не оставив после себя никаких видимых следов. Ледяная хрустальная сеть, сплошным слоем покрывавшая обращенный к морю крутой склон Кошачьей горы, тоже бесследно исчезла, а черная каменная стена выглядела непривычно гладкой. Словно кто-то мазнул горячим ножом по куску сливочного масла. Полностью исчезли острые выступы, а глубокие трещины затянулись так, что отыскать их взглядом не представлялось возможным. Не говоря уж о бывшем море, о существовании которого напоминала лишь тонкая белая полоска вдоль горизонта да длинный и узкий ледяной язык вблизи останков острова Сирен.

«Не слететь бы отсюда ненароком, — подумал Каттнер, ступая на оплавленную ядерным жаром крутую тропу. — Ботинки скафандра отчего-то ни в какую не желают цепляться за скользкую поверхность, несмотря на активированные шипы на подошвах. Не понимаю, как здесь спускались, а затем поднимались эти так называемые ледяные львы? Да еще с тяжкой ношей на загривках в виде двух пострадавших от взрыва людей в скафандрах. Загадка… Тут ни одна горная коза не удержится, не то что лев. А уж я тем более.»

И все-таки, несмотря ни на что, восхождение продолжалось. Рону, судя по всему, приходилось гораздо тяжелее. Неудобная коробка занимала руки, существенным образом затрудняя подъем. Однако он упорно карабкался и карабкался вверх, отчего создавалось ложное впечатление, что не так все, на самом-то деле, и страшно, а забраться на отвесную гору без помощи рук, в сущности, плевое дело. Выдавало его лишь доносившееся из наушников тяжелое дыхание, с каждым новым метром становившееся все более и более хриплым.

Когда до вершины оставалось не больше двадцати метров, остановившийся перевести дыхание Каттнер оглянулся назад и внезапно увидел яркую светящуюся точку, быстро перемещавшуюся по черному небосводу. Несколько секунд он всматривался в звездное небо в неясной надежде на возможную ошибку, после чего окликнул ушедшего вперед спутника:

— Рон! Взгляни. По-моему, это те, кого, как говорится, не ждали.

Короткое молчание, а затем голос Рона:

— Ты прав. Нужно торопиться. Нам сильно не повезет, если они застанут нас на склоне.

— Согласен, — ответил Каттнер, однако не двинулся с места, словно завороженный неумолимо приближавшейся смертью.

Светящаяся точка тем временем превратилась в яркую звезду, прогоняя прочь любые возможные толкования, кроме единственно возможного: обещанный Кристофером Лейном десантный катер со «Скай Хантера», битком набитый готовыми исполнить любой приказ нерассуждающими головорезами. Угрозы командира спецподразделения СГСА обретали реальность.

Катер, погасив скорость до самого минимума, вплотную приблизился к месту недавней катастрофы и на несколько секунд завис в неподвижности над брошенным антигравом. Словно в раздумье, что же теперь делать с нежданной находкой. Впрочем, размышления нельзя было назвать ни тяжкими, ни долгими. Ослепительным огнем вспыхнуло лазерное око, смертельным росчерком уткнувшись прямо в корму крошечной машинки. Энергогенератор рванул в ту же секунду, разметав во все стороны тысячи крупных и мелких осколков.

— Вперед! Скорее! — заорал Рон и принялся остервенело карабкаться вверх по крутому склону.

Каттнер сбросил с себя оцепенение, и со всей возможной скоростью последовал за напарником.

«Если они заметят нас здесь, на скале, — думал он, — все закончится мгновенно. Судя по всему, шутить господин Лейн, действительно, не намерен.»

Восхождение по крутой, выскальзывавшей из-под ног тропе представлялось воистину бесконечным. Пот заливал глаза, в груди что-то сипело и скворчало, нагоняя страх и внушая панические мысли о том, что вот сейчас… сейчас их заметят и…

Каттнер видел перед собой лишь качающийся из стороны в сторону каменный склон, уходящий прямо в бездонное черное небо. Возможно, последнее, что ему предстояло увидеть в этой жизни. И конца и края изнурительному, отнимавшему последние силы пути отчего-то не было и не предвиделось.

Он не сумел даже как следует удивиться и обрадоваться, когда восхождение, наконец, завершилось. Рон, крепко ухватив напарника под руку, буквально втащил его на гребень, и оба без сил повалились, уставившись в наполненное неподвижными звездами небо и широко раскрытыми ртами ловя холодный обжигающий воздух, которого почему-то отчаянно не хватало.

— Нужно идти, — наконец, произнес Рон, с трудом приподнимаясь на локте. — Слышишь?.. Осталось совсем чуть-чуть. Вставай, а то у этих… рука не дрогнет.

Каттнер тяжело завозился в снегу, а затем одним отчаянным рывком поднялся на ноги. Он протянул напарнику руку, помогая встать, после чего сказал:

— Ты прав. Будет очень обидно, если нас подстрелят у самого входа.

Спотыкаясь и поддерживая друг друга, они побрели к убежищу.

Каменные створки повернулись неожиданно легко, открывая проход внутрь горы. Очевидно, их ждали. Когда двери за их спинами захлопнулись, Рон повернулся, чтобы задействовать механизм блокировки, однако Каттнер его остановил.

— Зачем? — сказал он. — Ты хочешь, чтобы десантники Лейна применили взрывчатку? По-моему, неразумно. Пусть беспрепятственно зайдут внутрь, а там… Ну, как договаривались…

— Согласен, — ответил Рон. — Что-то после нашего восхождения я плохо соображаю…

— Не ты один, — сказал Каттнер. — Нас таких уже двое.

Воздушная волна мягко толкнула его в грудь, заставив покачнуться и крепче упереться ногами в каменный пол. Рон тоже ощутил легкий толчок в спину и быстро развернулся, всматриваясь в скрытую мраком половину пещеры. Световые пятна от нашлемных фонарей уперлись в торжественно раскрывающиеся створки внутренней двери.

— Кэт! — закричал Рон, едва завидев возникшую в темном проеме фигуру.

— Рон! — Катерина с разбегу бросилась мужу на шею. — Эд! Вы все-таки успели!

— Кажется, да, — ответил Каттнер. — Вот только на хвосте у нас целая волчья стая.

Катерина враз посерьезнела, отпустила Рона и сказала:

— Что ж, встретим как полагается. Эдвард!.. Бери коробку и неси ее вниз. После того, как передашь торн Джошуа, вместе с Алексом возвращайся и занимай оборону у внутреннего шлюза. Ну, а мы… — она коротко взглянула на Рона, — мы здесь.

Каттнер кивнул, поднял коробку с воистину бесценным содержимым и растворился во тьме.

Рон проводил его долгим взглядом, а потом, словно очнувшись, принялся яростно сдирать с себя скафандр.