Глава 11

Глава 11

Ирграм

Незадолго до наступления рассвета Ирграм ощутил, как мир вокруг стал зыбким, а потом словно бы раздвоился, как и сам Ирграм. Человеком он бы вряд ли осознал больше, но в нынешнем своем состоянии Ирграм сделался более восприимчив к движению силы.

Пластина на груди нагрелась. Ирграм сжал её обеими руками, а потом вовсе стянул с шеи и приложил к животу. Почему к нему?

Сам не знал.

Тепло перетекало из пластины в его тело, словно связывая две его половины, и это успокаивало. Потом мир едва заметно вздрогнул, и часть его снова пропала, а то, что осталось, притворилось прежним.

— Ну и что это было? — поинтересовался Ирграм у своего зверя. Тот, всецело занятый вылизыванием кости, судя по размерам совсем даже не человеческой, только коротко тявкнул.

То ли не заметил.

То ли не понял, что происходит. То ли не счел это важным.

Ирграм не сразу решился отнять пластину. Потрогал живот, на котором остался выдавленный след, правда, знаки исчезали, а кожа становилась прежней, гладкой и плотной.

Пускай себе.

Крик, донесшийся от стоянки, он услышал и даже подобрался поближе, успев застать момент, когда мальчишка-наемник едва не придушил папашу.

Было интересно.

Впрочем, дальше тоже. Ирграм наблюдал за суетой и попытками дозваться до спящих, которые наверняка не сумели справиться и тоже раздвоились. И если так, то искать их следовало не здесь, а на той части мира, которая…

Которая была.

Или нет?

Ирграм отступил. Наблюдать за тем, как маги варят зелья, ему было не интересно. Ничего-то нового он не узнает, хотя, конечно, раньше не упустил бы случая. Все же Карраго…

Раньше.

Он отполз, сожалея лишь о том, что вовсе не может уйти. Клятва…

— Никогда не давай клятв, — сказал он рытвеннику, поскребши когтями чешуйчатую шкуру его. — Видишь, что в итоге? Сплошное безобразие.

Рытвенник сочувственно вздохнул.

— И вот что дальше делать? — вопрос этот волновал Ирграма куда сильнее того, что происходило за границей защищенного круга. — А если она помрет? Я тоже издохну? Скорее всего.

Как ни странно, но смерть, пусть и в перспективе, его тоже не пугала. То ли свыкся с мыслью о близости её, то ли в принципе сознание Ирграма изменилось настолько, что ко многим вещам он начал относиться иначе.

— Ладно, время покажет… пойдем, поищем, что ли, место какое?

Он двинулся по широкой дуге, обходя круг с людьми, стараясь не приближаться к нему, но и не удаляясь. Ухо улавливало звуки человеческой речи, и пожалуй, будь у Ирграма желание, он бы услышал, о чем говорят.

Желания не было.

И он, подавив широкий зевок, устроился между корнями старого дерева. Солнце уже поднималось, но крона была в достаточной мере густой, чтобы защитить от света.

Рытвенник плюхнулся рядом и кость свою положил.

Ирграм прикрыл глаза. Пусть сон в полной мере и перестал быть ему нужен, но старые привычки остались. Да и все одно заняться было нечем.

Он с легкостью скользнул в знакомое уже состояние, в котором окрестный мир менялся, раскрываясь. И мир этот бы пуст. Ирграм не слышал и тени жизни.

Птицы в ветвях?

Полевки?

Лисы?

Ничего. И никого. Насекомых и тех нет, да и сами деревья какие-то… не такие. Не те. Будто слегка поточенные туманом, напитанные им. Но это даже хорошо. Если пластина забрала силу из той туманной твари, то сможет и другую впитать. Правда, пока в том нет нужды, но это лишь пока.

Ирграм отметил, что и растут деревья как-то… слишком уж правильно.

Еще отметил гнездо мелкой нежити неподалеку.

И крупной твари, но уже дальше.

Весьма крупной.

На север лучше не соваться. Хотя, конечно, Ирграм будет сильнее, но зачем ему это доказывать? Да и спит тварь. Пускай себе спит.

Он позволил сознанию раскинуть сеть шире. Восприятие обострилось, вероятно, во многом благодаря пластине. Но и ладно.

Но и пускай себе.

Зато теперь он видел и овраг, построенный Древними. Тот воспринимался своего рода границей, причем уходила она не только в стороны, но и вниз. И проверять эту границу на прочность Ирграм не рискнул бы.

Приближение человека он почуял задолго до того, как услышал. И отнюдь не потому, что двигался человек этот тихо. Да, пожалуй, что очень тихо.

Для человека.

И в прошлой жизни Ирграм точно не понял бы, откуда тот взялся. А теперь вот он просто позволил себе вырваться из полудремы. И даже сел, прищурился, вглядываясь в тени. Солнечный свет, проникая сквозь крону деревьев, был не таким ярким, как вне леса, но все одно раздражал.

И глаза слегка зудели.

Ирграм удержался, чтобы не потереть их.

— Эй, упырь, ты где? — человек остановился в десятке шагов. — Выходи. Разговор есть.

Рытвенник заворчал.

— И тварь свою прибери. Я и вправду поговорить хочу.

Наемник.

Конечно, кто еще рискнул бы выйти за пределы круга. Ирграм потянулся и подумал, что в разговоре дурного не будет. Полезное? Возможно.

Он встал.

— Я тебя знаю.

— А я тебя. Не столько знаю, сколько помню. Другим, правда.

Тень.

У него имелось имя, но его давно забыли, если вовсе знали. Люди, выросшие в Городе, рано понимали, какую ценность представляют имена. Ирграм зевнул, демонстрируя клыки.

— Мы можем быть друг другу полезны, — сказал наемник.

— Чем?

Ирграм не издевался. Он действительно не понимал, какую пользу лично ему принесет этот человек. Да, прежде… тот славился и удачливостью, и силой.

Тень из числа лучших.

Если вовсе не лучший.

— Тебя ведь держит что-то, верно? — руку с клинка он снял и старался казаться спокойным, но Ирграм чувствовал его нервозность.

Не страх, нет.

Сильный человек.

И кровь у него должна быть… нет, Ирграм может обходиться без крови. Он и голода-то не испытывает. С другой стороны, и люди едят не только потому, что голодны.

— Скорее всего клятва. Без нее ты или попытался бы убить нас, или, что вероятнее, просто исчез. Но ты держишься… и кому ты клятву принес?

— Какая разница.

— Магам рода Ульграх? Возможно… но нет, в тебе нет прежней почтительности. Значит, из этих оков ты выбрался.

— Надо чего?

— Союз, — Тень знал, когда стоит остановиться. — Я с ними тоже лишь потому, что Карраго обещал вытащить моего сына. Только…

— У него не получилось?

— Получилось как раз-то… ему намного лучше. Но это место… возможно, здесь мы останемся оба. Если не все.

Ирграм подумал и кивнул. Место и вправду не слишком подходило для людей.

— И ты хочешь уйти, — сказал он утвердительно.

— Не уверен, что получится.

И это верно.

— Ты дал слово?

— Именно.

— И пока твой сын жив, ты прикрываешь их задницы.

Тень склонил голову.

— Но тебе это не нравится, — Ирграм позволил себе оскалиться. — Правильно. Как только выпадет случай, он от тебя избавиться. Карраго считает тебя опасным.

— Льстит.

— Да нет… он болен, — Ирграм потер кончик носа.

— Быть того не может.

— Может. Воняет от него. Это не чума, — счел нужным уточнить Ирграм.

Выбравшись из вороха прелой листвы, рытвенник сунулся под руку. И на человека уставился, внимательно так, с надеждою даже. Причем надеялся он точно на то, что человек этот не слишком Ирграму нужен.

— Все одно… ладно. Мой сын сейчас спит. И так, что его не могут разбудить. Если не смогут, то…

— Он умрет.

— И не только он.

Девчонка тоже? Хорошо бы. Или нет? Все-таки Ирграм не был уверен, что клятва просто исчезнет. Может статься, что и его существование прекратиться.

Это было бы грустно.

Немного.

— Я присяду? — человек поднял руки и медленно, стараясь не делать резких движений, опустился на землю. — Так говорить удобнее… мне кажется, ты лучше их понимаешь, что происходит.

— Нет.

— Ты был магом. А стал… кем-то.

— Упырем?

— Это я так. Надо же тебя называть как-то.

— Можно по имени.

— Хорошо. Главное, что знания твои остались. А теперь появилось новое восприятие. Ты… ушел в туман и вернулся. Остался жив. И я чую, что взял себе силу.

— Чуешь?

— Меня в свое время тоже меняли. Давно. И порой это… проявляется, скажем так. Тот туман был силой.

— Сырой.

— Сперва. Потом в этой силе что-то изменилось. Она как бы обрела структуру. Плотность. Но недолго. Структура эта была слабой, а затем рассыпалась и начался отток силы. К тебе.

Ирграм ничего не ответил.

— Я чувствую остатки её. На самом деле сила любого мага особенна. И потому легко было различать следы… правда, я об этом не распространялся. Ты что-то сделал с туманом. И тварью в нем. Но я и об этом не расскажу.

Может, убить его?

Конечно, Тень опасен. И быстр. Пожалуй, в прошлой жизни Ирграм не рискнул бы с ним связаться. А теперь?

— Не стоит, — тот покачал головой. — Я не враг тебе. Убей. И останешься один на один с выводком магов. Тот парень, который при них, он наивный. Понятия не имею, откуда он взялся, но магам он не противник. Уйти ты не сможешь. А вот справиться? Со мной, пожалуй, ты сейчас сладишь. С ними же…

— Союз?

— Я помогаю тебе, — Тень положил руки на колени. — Ты — мне. Добровольно. В рамках той помощи, которую сам пожелаешь оказать. Я… соответственно. В спину не бьем. Избавиться не пробуем. Смотрим. Собираем. Обмениваемся тем, что узнали или увидели.

Ирграм подумал.

И снова.

Не то, чтобы ему был нужен этот союз, но в чем-то Тень прав.

Клятва.

Маги.

Союзник будет не лишним. Тем более, что новых клятв Ирграм не собирался давать.

— Кровь, — неожиданно вспомнил он. — Дай мне попробовать своей крови?

Почему-то подумалось, что Тень откажется, но тот молча вытащил из рукава нож и провел по запястью. Кровь его оказалась темной и густой. Она вспухла на запястье россыпью капель, и Ирграм невольно подался вперед. Ноздри его раздулись, вдыхая тяжелый сладковатый аромат.

— Не боишься? — поинтересовался он, облизывая губы.

— Тебя? Нет.

— А чего боишься?

— Пей, пока не передумал, — Тень протянул руку и поглядел этак, с насмешечкой. В другое время она, может, и задела бы Ирграма.

В другое время.

Сейчас он лишь сглотнул и подался вперед. Обхватив горячее запястье обеими руками, Ирграм притянул его к себе. И впился в рану. Кровь была… горячей.

Сладкой.

Дурманящей.

Вино? Куда лучше. Вина он никогда не любил. Скорее уж та травка, которой баловались некоторые, не особо сознательные маги. Ирграм тоже как-то попробовал. Травка дарила ощущение полета, счастья, легкости, наполнявшей тело.

А еще убивала разум.

Он видел, что стало с теми, кто… это другое. Он отдает себе отчет в происходящем. Он… просто попробовать. Убедиться, что…

Не важно.

Ирграм заставил себя отпустить руку. И напоследок лизнул, не удержавшись, темную кожу.

— Надеюсь, я не стану таким, как ты.

— Чем плохо? — голос звучал глуховато.

— Ты не человек.

— А ты? Что в тебе осталось от человека? — кровь не пьянила. И легкости нет. Скорее уж ощущение, что жизнь вернулась, стала почти как прежде. Цвета. Краски. Запахи. Звуки. Все полнее. Ярче.

Правда, Ирграм подозревал, что долго это не продлиться.

— Хороший вопрос. Ответа не знаю. Но… я все же ближе к людям. И человеком себя считаю. Хотя… для них все одно расходный материал. Я. Ты. Они сами… может, в этом и есть смысл?

— Какой?

— В том, что небо раскололось. И что огненный дождь прольется… что уничтожит все живое. Или почти все… может, и не стоит спасать этот мир?

— Но ты ведь будешь?

— Не мир. Себя и сына.

— Думаешь, кто-то стремится к большему? — Ирграм поднялся, чувствуя желание что-то сделать. Может, даже что-то хорошее. — Все спасают себя. Сына. Дочь. Родителей. Возлюбленных… кого-то, кто нужен. А мир — это просто заодно уж.

Он прислушался.

— Идем, — сказал, отряхнувшись.

Странно, но человек этот больше не воспринимался чужим. Не то, чтобы Ирграм проникся вдруг к наемнику симпатией. Или признал его близким. Отнюдь. Скорее уж сейчас этот человек стал чуть значимей прочих.

— Что-то случилось?

— Что-то… мир снова другой. Но это не опасно. Да, — Ирграм прислушался к ощущениям. — Это определенно не опасно.

Загрузка...