Без права на подвиг

Эпилог

Струи ледяной воды из душа били в затылок, постепенно возвращая сознание к новой реальности. Да, похоже, умирать от гранатного взрыва входит у меня в привычку.

А ничего я так дал фрицам жару! Что творит наглость и отсутствие страха смерти в комплексе с мундиром обер-лейтенанта, эмпэшкой и способностями анавра. Если бы не досадная случайность с немецкой колотушкой, брошенной наудачу одним из солдат с крыши барака, за которым пришлось остановиться, меняя магазин, я бы до утра гонял по территории лагеря и охрану, и прибывшее из Дрездена усиление. Но видимо Закон решил, что это не совсем справедливо. Да и я после того, как счёт трупам перевалил на третий десяток, начал уставать. Ну да ладно, что было, то прошло. Пора встряхнуться и готовиться к новой миссии. Тем более что кожные рецепторы постепенно вернули чувствительность, а я стал непроизвольно постукивать зубами от холода.

— Гавр! Ну ты долго там? А то тут уже очередь выстроилась… Я, между прочим, выходила замуж за нормального мужика, а не за Ихтиандра! — суровый голос жены через дверь ванной звучал приглушённо, но неотвратимо.

— Две минуты, Оль! Никак не проснусь.

— Шевелись уже. В пробку попадём.

Экран смартфона ожидаемо был пуст. Пиликнуло сообщение от Яндекс Такси. Заказанная на Павелецкий вокзал машина прибудет через сорок минут. Стоп. Не понял. Какой Павелецкий вокзал? А Домодедово как же?

Растираясь до красноты банным полотенцем, продолжал вглядываться в экран смартфона, будто бы на нём должно было что-то измениться. Но нет. Ни такси до Казанского не пропало, ни сообщение от Хранителей не появилось.

Как и обещал Смотрящий, забыли и выключили из уравнения. Что ж, хоть что-то прогнозируемое.

— Луговой, охренел тут любоваться на себя в зеркало? Мне же ещё сушиться! — в ванную фурией влетела супруга, оттеснив меня бедром и перехватывая полотенце.

— Всё, всё, выхожу…э-э-, кстати, а чего решила на Аэроэкспрессе ехать? Спокойно бы на такси до самого Домодедово доехали. Могу себе позволить.

— Луговой, ты точно проснулся? Какой Аэроэкспресс? Какое Домодедово? Куда ты лететь собрался?

— Э…ну как же, в Анталию же собирались. Путёвки выкупили.

Жена с тревогой посмотрела на меня, коснулась губами моего лба, провела пальцами по щеке.

— Температуры вроде нет. Холодный, как лягушка. Опять вчера до полночи в интернете сидел? Мы же решили. Турция в этом году дорогая, да и боюсь я. В мире фиг знает, что творится. Всё, Луговой, не сыпь мне соль на раны! Вали в коридор! — и захлопнула дверь перед носом.

Так, понятно, что ничего не понятно. Я запахнул халат и пошлёпал в зал, откуда бодрым фоном бубнил телевизор: «…вооружённые Силы Российской Федерации продолжают специальную военную операцию на Украине…высокоточными ракетами воздушного базирования…всего в результате ударов авиации за сутки уничтожено…сего с начала проведения специальной военной операции уничтожены…»

— Чего-о-о…бл@дь!!! — я рухнул на диван, тупо уставившись на экран, где на фоне виртуальной тактической карты какой-то генерал-майор вещал о военных действиях российской армии на территории Украины.

Из соседней комнаты высунулась младшая:

— Пап, ты чего ругаешься, как дворник?

— Сонь, это…кто…то есть, я хотел спросить, это что бл@, ой, прости, такое?!

Дочь с серьёзным видом глянула сначала на экран, потом на меня.

— Это же Конашенков Игорь Евгеньевич, официальный пред Минобороны, ты чего?

— Эт чо, сериал новый, что ли? — просипел я неожиданно охрипшим голосом.

— Ну пап, не тупи, хватит меня на шутках своих разводить! Наши с укрофашистами четвёртый месяц долбятся, ты ещё шутки не устал шутить?

— Ладно, иди уже, умная какая, — я сделал над собой гигантское усилие и улыбнулся.

Едва голова дочери скрылась за дверью, как я судорожно выдернул из кармана халата смартфон и стал набирать номер Ремесленника.

— Пашка, привет.

— Оу, какие люди… — от голоса Ремесленника так и веяло морозным холодом.

— Ты не один? Тебе привет от Смотр…

— Стоп, понял. Я тебе перезвоню на городской. Пять минут.

Эти несколько минут показались мне вечностью. И всё равно трель звонка заставила подскочить, как ужаленного.

— Ну, привет, террорист, — голос Пашки приобрёл вполне нормальные нотки.

— И тебе не хворать, Ремесленник. Увидится, надо бы.

— Понятное дело. Давай в Коломенском у звонницы через час.

— Через два. Утрясти кое-что надо.

— Идёт…

— Погоди, Паш, — замялся я, — один вопрос задать хочу.

— Горит, что ли? Ну, валяй.

— Вот это вот всё. Война, как там её, спецоперация…это что, всё я, всё из-за меня?

— Ага, и часовню тоже ты развалил!

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ.