Безжалостный край

Глава 17

— Так какие варианты мы имеем? — переспросил Игорь.

— Исходя из возможности, что Любу мы можем больше никогда не увидеть, необходимо забрать Давлетшину немедленно.

— Не знаю, — засомневался Игорь, — по мне, отбивать ее сейчас грозит огромными и неприятными последствиями. Нападение гноллов покажется нам не заслуживающим внимания инцидентом. Командир?

— Да?

— Не перехитрить бы самих себя, — высказал опасение Подберезин.

Ходько топал сзади и внимательно прислушивался к разговору, не забывая осматривать окрестности.

— Будем действовать. Имитируем нападение на колонну плохих парней. Когда люди Быстрицкого приблизятся к якобы поломанному УАЗу, некие бандиты, то есть ты и Вадим, начнут обстрел. Причем первой целью станет наша машина. Думаю, таким образом отведем от клана подозрение.

— Сумасшествие! — прокомментировал Игорь.

— Нет в тебе здорового авантюризма. — Никифоров, не оглядываясь, улыбнулся. — Не сумасшествие, а импровизация. И вообще, куда ты спрятал субординацию? Ворчишь мне в затылок, обсуждаешь планы и приказы старшего по званию.

Игорь фыркнул и нервно дернул головой. Ему действительно не нравился предложенный план действий.

— Конечно, обсуждаю. Я не против хорошей драки, но расписанной и понятной до последней запятой. Улавливаешь разницу?

Вячеслав промолчал. Перепрыгнул через кусок бетонной плиты, из которой в разные стороны торчала арматура. Оказавшись на ногах, поправил разгрузку и обернулся к Подберезину:

— Я все понимаю, Игорь.

— Хорошо. Допустим… — Дыхание на секунду сбилось. Троица клановцев перешла на легкий бег, время поджимало, и стоило поторопиться. — Обстреливаем, наши и не наши в панике. Кстати, остальным собираешься сообщить?

— Пожалуй, не стоит. Реакция на нападение должна быть естественной. Генерал, конечно, не Станиславский, но тоже может сказать «не верю».

— Как бы, не разобравшись, они не пустили часть отряда под нож, — вставил свою лепту в обсуждение Вадим.

— Не каркай! Сапрыкин толковых ребят подобрал. Мужики они сообразительные, выкрутятся. — Впереди показался УАЗ и ожидающий рядом молодой боец. Никифоров ускорился. Поравнявшись с машиной, спросил: — Перегрузил?

Боец, ничего не говоря, кивнул.

— Рискованно, — сказал Игорь. Он полез в машину, вытащил на свет СВД, — но предположим, все живы. Дальше что?

— Дальше аккуратненько подбиваем БТР. Только чтобы лишить его подвижности, не более. Тут я и Махов…. Махов твоя фамилия? — обратился Никифоров к молодому бойцу.

— Махов Юрий, — ответил боец, подтверждая слова кивком.

— Я и Махов, — продолжал Вячеслав, — услышим выстрелы и решим полюбопытствовать, что, собственно, происходит. Так сказать, подумали, вдруг наших бьют и требуется помощь. Приезжаем, а тут цельный генерал в беду попал. Как не выручить хорошего человека? Заодно и Любу прихватим обратно… как-нибудь.

— То есть плана как такового у нас нет, — подвел итог Ходько.

— А мы? Быстрицкий наверняка проведет расследование по горячим следам и выяснит, что нас было шестеро, а на дороге — четверо. Несложно сложить, подсчитать и сделать правильные выводы.

— А вы по шлюхам поехали! Я вас отпустил пар сбросить. Город рядом, расслабиться теперь, что ли, нельзя? — Вячеслав говорил серьезно, а в глазах смешинки стояли. Увлеченный сборами Подберезин этого не заметил.

— Чего? — Игорь чуть не выронил магазин, он как раз пытался распихать дополнительный боекомплект к снайперке в разгрузку и вытаращился на Никифорова. — Да жена, если услышит подобное от кого-нибудь, разбираться не станет! Удавит подушкой ночью.

— А мы ей не скажем, что ты неверный муж, — подколол товарища Вадим.

Несмотря на ситуацию, он хотел рассмеяться, когда в стороне, где находилась улица имени Горького, раздался взрыв и послышались частые автоматные выстрелы, гася позывы к смеху в зародыше. Темп далекой стрельбы нарастал с каждым мгновением.

— Кончай базарить. По машинам! — приказал Никифоров и первым полез внутрь.

Дела обстояли хуже некуда. Посланная пара клановцев залегла на обочине и смотрела, как догорает перевернутый УАЗ, благо дым от пожара скрывал фигуры бойцов от противника. Поначалу Никифоров подумал, и не он один, что затея с аварией провалилась, и вэвэшники недолго думая уничтожили подозрительную помеху вместе с людьми. Но все оказалось сложнее и одновременно проще.

Прибывшее на место подкрепление в лице Вячеслава и компании не стало лезть на рожон. Они нашли укрытие, из которого можно было обозреть панораму развернувшегося действия.

В ста метрах перед лежащим на боку автомобилем клана стоял подбитый БТР. Бронетранспортер сильно чадил. На дороге валялись изломанными фигурками солдаты, сидевшие во время атаки на броне. Один из них еще шевелился. Никифоров четко это разглядел. Башня крутилась, крупнокалиберный пулемет редкими очередями поливал развалины какого-то здания напротив. Никифоров попытался вспомнить, что там раньше было, но так и не смог. Он переключил внимание на происходящее на дороге.

Внедорожник Быстрицкого уткнулся в бетонный столб уличного освещения. Столб перекосило, и теперь он стал похож на старика, которого неожиданно скрутили колики в животе. Того и гляди свалится на землю. За машиной прятались несколько человек. Они по очереди выглядывали и стреляли туда же, куда и чокнутый, сидящий в горящем бронетранспортере. Лишь изредка огонь сдвигался вдоль улицы и куда-то вбок. Подобные действия людей Быстрицкого говорили Вячеславу о том, что вэвэшников обходят с разных сторон. Остальные машины сопровождения представляли собой решето. Едва ли находившиеся внутри способны к сопротивлению, если вообще уцелели.

— Давлетшину видите? — спросил Никифоров остальных. Клановцы по очереди ответили, что не видят. Майор в сердцах сплюнул. Радовало одно: посланные им бойцы всё еще живы. Это немного успокаивало. В данном случае чувство эгоистичное, не надо было посылать людей, но все же. «Дурак! Дебил!» — ругал себя Вячеслав.

Он поднял бинокль и попытался рассмотреть происходящее подробнее. Женского трупа не наблюдалось, но это ни о чем не говорило. Люба могла оставаться в бронетранспортере, и бог знает в каком она состоянии. Что он скажет Полине Егоровне? Хотя о чем это он?! Мертвецы не разговаривают. Его раньше Александр прибьет, и будет тысячу раз прав. Никифоров горько усмехнулся.

— Ты чего там ухмыляешься? Увидел что? — поинтересовался Игорь. Он тоже вооружился биноклем и теперь рассматривал происходящее.

— Размышляю о непредсказуемости жизненного пути.

Игорь оторвался от наблюдения и посмотрел на командира сквозь прищуренные веки.

— Я в порядке, — ответил на подозрительный взгляд подчиненного Никифоров.

— Рад слышать.

— Попытайся вызвать наших по рации.

Игорь несколько раз послал запрос к попавшим под чужую раздачу паре бойцов клана, но безрезультатно.

— Не пойму, кто напал? — спросил Никифоров. — Есть мысли?

— У меня мысль одна: ребят вытаскивать надо, — твердо произнес Вадим.

— Не беспокойся. Вытащим. Пока они в безопасности. С одной стороны машина прикрывает, и залегли они довольно удачно. Просто так с той стороны и не заметишь. Вдоль улицы их дым маскирует. Так что в ближайшую пару минут им ничего не грозит. Остается надеяться, что глупостями баловаться мужики не любят и подставляться не будут. — Вячеслав начал раздавать указания: — В общем, делаем так. Сейчас быстро становимся на лыжи и чешем вдоль улицы по направлению к внедорожнику генерала и дальше. По пути зачищаем здания с окопавшимися супостатами. Когда поймем, что впереди противника нет, перемещаемся на противоположную сторону от дороги и проделываем то же самое. Надеюсь, на этот раз план понятен? — Последнюю фразу он адресовал Игорю.

— Так точно, — по уставу, хотя в этом не было необходимости, ответил Подберезин, и в его голосе не проскользнули неподобающие случаю интонации. Ответил вполне серьезно, как младший офицер старшему.

— Наверняка к генералу уже спешат на выручку, — предположил Ходько.

— Более чем вероятно. Такую стрельбу на весь район слышно, — согласился Никифоров. — Поэтому действовать быстро. Смотреть по сторонам и не забывать о Давлетшиной. Кто ее увидит, докладывать мне немедленно! Все. Приготовились. — Майор обернулся к самому молодому и неопытному. — Ты, Юрец, как? Мандражируешь?

— Есть немного, Вячеслав Иванович, — признался Махов.

— Ничего страшного! Делай как мы, и все будет в порядке. Думай о предстоящем как о простой, но опасной работе. Не опаснее, чем, допустим, у электрика, которому приходится работать с высоким напряжением. Соблюдай технику безопасности и не лезь зря вперед, — успокоил парня Никифоров.

— Я постараюсь. А как же наши машины? Оставим тут?

— Хрен с ними! Забудь. Готов?

— Да.

— Вот и молодец, а теперь — вперед. Работаем!

И четверо клановцев покинули импровизированный наблюдательный пункт.

Разбились на пары и начали перемещение от укрытия к укрытию. Двое делают рывок — остальные прикрывают. Таким образом достигли первого намеченного здания.

От дома остался только первый этаж. Остальные сгорели и давно обрушились. Построенный в первой половине двадцатого века дом имел деревянные перекрытия, вот они и подвели в свое время. Ставшая в огне хрупкой древесина не смогла выдержать давящих нагрузок, и тонны закопченного красного кирпича и головешек, оставшихся от содержимого помещений, огромной кучей лежали внутри уцелевших стен первого этажа.

— Проверяем? — шепнул Игорь.

— Да, — согласился командир, — не проверенных мест за спиной не оставляем. Ты и Вадим — внутрь. Я с Маховым иду вдоль здания.

— Понял. — Игорь кивком указал Ходько на разбитый оконный проем. В нижней части рамы остался кусок оплавленного стекла. Игорь осторожно вытащил осколок из рассохшейся обугленной части бывшего окна, резко заглянул, обозрел внутренности, но ничего не обнаружил. Рывком подкинул свое тело и через секунду был внутри. Вадим последовал за ним.

— И нам пора. — Никифоров похлопал по плечу бойца. — Идем.

Бой на дороге продолжался. На самом деле после прибытия четверки клановцев прошло не более пяти минут. Однако во время огневых столкновений и боев время умеет течь совершенно непредсказуемыми темпами. Может, времени на самом деле не существует и мы просто придумали его для удобства собственного существования?..

В первом доме никого не обнаружили, и четверка бойцов под командованием Никифорова благополучно миновала развалины, вплотную приблизившись ко второму, более целому зданию.

Вадим указал на возникший в окне второго этажа силуэт. Автомат Игоря выплюнул три пули, ноги противника перестали держать тело, подкосились, и человек рухнул на пол.

— Минус один, — вслух сказал Игорь.

— Не вздумайте соревнование устраивать, — пригрозил вышедший из-за угла проверенного дома Никифоров. Следом показался Махов. Глаза молодого бойца бегали из стороны в сторону. Видно было, что парень нервничает и побаивается.

— Юрец-огурец, не дрейфь! — сказал Игорь.

— Хватит болтать! Вы входите в здание. Мы прикрываем.

В принципе никаких пояснений не требовалось. Одна пара зачищает, вторая находится снаружи, пресекает попытки бандитов сбежать и служит резервом в случае, если первой паре понадобится помощь.

Приступили к осмотру следующего здания. Вячеслав пригнулся и пошел вдоль стены, внимательно следя за окружающим пространством и прислушиваясь к происходящему в доме. Следом двинулся Махов, в точности повторяя движения командира. Внезапно в доме бухнул взрыв. Со звоном вылетели уцелевшие стекла, на находящихся на улице клановцев посыпалась кирпичная крошка и пыль. Длинно затрещали автоматы, потом коротко кашлянули и затихли. Наушник радиостанции пискнул помехами, которые преобразовались в голос Подберезина:

— Двоих прикончили. Третий — ловкий, зараза! — ушел по лестнице на первый этаж. Будьте осторожны!

Игорь не успел договорить, когда этот самый третий выпрыгнул в окно прямо перед Вячеславом. Ни тот ни другой не ожидали встречи, но не растерялись. Никифоров выстрелил первым. Человек в закрывающей лицо маске среагировал мгновенно. Навести оружие на Вячеслава он не успевал, поэтому сделал единственно верное действие в критической для себя ситуации. Цевьем автомата отвел ствол противника далеко в сторону, пропуская вылетающие пули мимо левого плеча, и одновременно попытался пнуть Никифорова по колену. Когда прием не удался, вознамерился достать Никифорова прикладом в голову. Махов не подкачал, если не считать вжикнувшей рядом с Вячеславом пули и нескольких капель крови, долетевших до лица командира. Точный выстрел в голову проделал в черепе бандита две дырки. Маленькую во лбу и большую на затылке. Никифоров не стал укорять подчиненного за опасную стрельбу. Живой — и хорошо. Он посмотрел на Юру. Тот остановился над телом убитого и стремительно бледнел. Вячеслав поспешил подтолкнуть Махова вперед — нечего глазеть на деяния рук своих.

— Шевелись, казак!

— Что у вас? — поинтересовался Подберезин. — Слышали выстрел.

— Порядок. Юра завалил вашего третьего. Как вы?

— Чисто. Больше никого в доме нет.

— Спускайтесь вниз. Ждем.

— Принял.

Через пару минут клановцы приступили к зачистке очередного дома.

Руководитель устроивших засаду на колонну сообразил, что к его жертвам пришла помощь, и благоразумно приказал отступить. Никифоров поначалу опасался, что бандиты усилят натиск на уцелевших с целью все же достать Быстрицкого. К счастью или несчастью — будущее покажет, — ничего подобного не произошло. В общем, противоположную сторону улицы не пришлось брать штурмом, что не могло не радовать.

— А… майор. — Генерал закашлялся, на губах выступила розовая пена. Раненный в руку сержант, не замечая собственной боли, попытался заботливо вытереть замызганным платком рот лежащего на земле командира. Быстрицкий вяло отмахнулся. — Опустите оружие.

Последние уцелевшие, два офицера и один сержант, расслабились, но «калаши» продолжали держать наготове.

— Здравия желаю, товарищ генерал, — поприветствовал Быстрицкого Вячеслав. — Хреново выглядите.

— Не юродствуй, майор. — Быстрицкий снова захлебнулся кашлем, от напряжения грудных мышц сквозь бинты на груди проступила кровь.

— Легкое задето, — констатировал Никифоров.

— Спасибо, что просветил. Без тебя чувствую, что задето. Ничего страшного. Выживу. Вы какими судьбами?

— Мимо проезжали, — ответил Вячеслав.

— Ага. Как же, как же… Знаем. — Генерал опять закашлялся.

— Вам нельзя разговаривать, — попросил сержант.

Быстрицкий хмуро глянул исподлобья на подчиненного, и сержант моментально заткнулся.

— Кто на вас напал? На обыкновенных бандитов не очень похожи. Засада грамотно устроена. Барон?

— Кто же еще? — ответил вместо генерала один из офицеров. — Только этот гаденыш и вы на такое способны!

Никифоров собрался открыто возмутиться, но генерал не дал:

— На вас я не грешу. Успокойся, майор.

— Я спокоен. — Прорезавшиеся в голосе стальные нотки говорили об обратном. Вячеславу неимоверно сильно хотелось почесать кулаки о наглую морду намекнувшего на их участие вэвэшника.

Сзади послышался шум двигателя. Никифоров обернулся. Из-за поворота вырулил БТР, за ним второй, третий, четвертый. На каждом сидели по шесть-семь солдат в бронежилетах и «сферах».

Явились не запылились!

Не доезжая до места затихшего боя, солдаты спрыгивали на землю и рассредоточивались по периметру. Уже через минуту вокруг генерала суетился врач, а остальными ранеными занялся санитар.

Быстрицкий оттолкнул врача и подозвал прибывшего офицера, в котором Вячеслав узнал адъютанта генерала. В полевой форме, в бронежилете и разгрузке. Карманы оттопыриваются полезными в бою вещами. В полной выкладке адъютант не выглядел, как в приемной, лощеным. Вполне нормальный боевой вид. Все-таки одежда сильно меняет человека.

Адъютант нагнулся к раненому, и генерал что-то тихо ему сказал. Офицер выпрямился, жестом приказал двум солдатам следовать за ним и направился к прекратившему дымить подбитому бронетранспортеру. Он первым полез внутрь, следом полезли солдаты и спустя минуту извлекли двух мертвецов. Слава подумал, что один из двух наверняка тот самый стрелок.

«Угорел, бедолага», — промелькнула мысль.

Больше никого внутри не оказалось. Сам собой напрашивался вопрос: «Где же Давлетшина?»

Адъютант начал раздавать приказы направо и налево, солдаты резко активизировались. Несколько отделений разбились на более мелкие группы и пошли прочесывать окрестности. Вячеслав догадывался, кого они ищут. Любу. Он сам бы желал знать, куда пропала женщина.

Быстрицкого положили на носилки и понесли. Поравнявшись с Никифоровым, генерал схватил его за руку.

— Не в моих правилах извиняться и благодарить. Но спасибо тебе, майор, — тихо произнес он.

— Не за что.

Быстрицкий закрыл глаза, выпустил руку Вячеслава, и его унесли к ожидающей машине.

К Никифорову подошел Вадим:

— Смотри. Наших ведут.

Неудачливых устроителей аварии и одновременно очень удачливых, потому как умудрились уцелеть под огнем противника, клановцев конвоировали в наручниках несколько солдат внутренних войск.

Никифоров поспешил навстречу:

— Это мои люди. Отпустите.

— Мы должны разобраться, — начал было конвоир.

Вячеслав вскипел:

— Ты что, рядовой, совсем охренел?! Не слышал, что я сказал? Это мои люди!

— Не стоит повышать голос, Вячеслав Иванович. Они просто выполняют приказ.

Никифоров резко обернулся. Сзади стоял адъютант генерала.

— Можете освободить этих людей, — распорядился он.

Солдаты безропотно подчинились.

— Продолжайте поиски.

— Кого-то потеряли? — заинтересованно спросил Никифоров, хотя сам знал кого и внимательного взгляда от адъютанта не отводил. Ему была интересна реакция офицера.

— Ищем людей полковника Дробыша. Вконец обнаглел барон! — Адъютант выдержал испытующий взгляд майора.

— Простите. У меня маленькая просьба экономического характера.

Офицер нахмурился после слова «экономического».

— Видите ли, при попытке спасти Анатолия Ивановича, вашего босса, дотла сгорел один из наших УАЗов. Мы не требуем наград за спасение жизни товарища генерала, но хотелось бы получить компенсацию за утерянное имущество.

— Вы бы еще за каждый потраченный патрон потребовали оплату! — возмутился офицер.

— А что, можно? — Иногда маска простоватого мужичка Никифорову очень удавалась.

— Нет. Но я доложу о вашей просьбе и постараюсь посодействовать в принятии положительного решения. Это все?

— Когда можно будет узнать о результате?

— Боже, сейчас не время и не место обсуждать подобные вопросы!

— И все же? — не отставал Вячеслав.

— Через неделю приезжайте. Думаю, тогда станет ясно, возможно ли решить возникшую проблему, — сдался офицер.

— Благодарю. Если вы не против, то мы покинем вас. Дела!

— Не против. Вы можете беспрепятственно покинуть территорию. — И адъютант поспешил отойти, пока этот наглый боевик не стал требовать что-нибудь еще.

— Вы как? В порядке? — обратился Никифоров к освобожденным бойцам.

— Вполне, — ответил за двоих Панкратов. По глазам было видно, что ему не терпится что-то добавить. Он почти подпрыгивал на месте от желания поделиться, но не решался, боялся, что могут услышать посторонние.

Никифоров отвел его в сторону:

— Говори. Чего мнешься?

— Мы нашли Давлетшину и спрятали во-он в том здании! — указал пальцем Панкратов.

— Тихо, дурилка! Убери палец! — забеспокоился Вячеслав. — Живая?

— Ни единой царапинки, только от страха чуть ли не заикается.

— Опустим подробности, расскажете по дороге. А пока виду не подавайте.

— Не дураки.

— Тогда зачем пальцем тычешь?

Панкратов смутился и не ответил.

— Собираемся домой, — громко сказал Никифоров, так чтоб все услышали. И чуть тише добавил, для Игоря: — Все слышал?

Подберезин кивнул.

— Пойдешь и тихо, незаметно выведешь Любу к машинам. Сможешь?

Игорь так же молча кивнул, соглашаясь. Настроение стремительно поднималось вверх.

«Неужели получилось?! Через жопу, но получилось? Не сглазить бы», — подумал Вячеслав и мысленно сплюнул через левое плечо.

Посаженный на самой высокой точке Панкратов сообщил, что заметил приближающегося Подберезина с женщиной. Майор с остальными поспешил навстречу.

Измученная женщина и не менее измученный Игорь показались из-за угла.

— Вас долго не было, возникли проблемы? — поравнявшись с Игорем, спросил Никифоров.

— Пришлось делать большой крюк. Солдат в округе полно. Дайте попить… Моя фляга пуста, как и мой желудок.

Никифоров сперва протянул емкость с водой Любе. Женщина никак не отреагировала.

— Она в прострации. — Подберезин отобрал у командира воду и сделал несколько больших глотков. — Теплая, зараза! Я бы от газировки холодненькой не отказался, а лучше кваску… — мечтательно произнес Игорь.

Никифоров внимательно осмотрел Давлетшину.

— Давно она в таком состоянии?

— С момента, как ее увидел, — ответил Подберезин. — Странно, когда убегала от барона, вокруг тоже стреляли, но тогда она так остро не реагировала.

— На разные ситуации человек реагирует по-разному, — задумчиво сказал Вячеслав. — Как же ты с ней пробирался?

— Не спрашивай. Затрахался неимоверно! Домой хочу, есть и спать, спать. — Подберезин проследил взгляд командира и сказал: — Да ты не переживай, отойдет.

Словно в подтверждение Люба посмотрела на Никифорова. Пустота внутри зрачков наполнилась осмысленным выражением, в них промелькнуло узнавание, и женщина облегченно вздохнула.

— Ну слава тебе господи! Все. Убираемся отсюда, — приказал Вячеслав.

Очутившись в салоне автомобиля, Люба начала стремительно приходить в себя, и первое, что она сделала, набросилась с кулаками на севшего рядом Никифорова. Майор дал себя пару раз ударить, потом перехватил женские руки, отвел в стороны и приобнял Давлетшину. Люба несколько раз дернулась в попытке вырваться из крепких объятий, и наконец до нее дошло, что она в безопасности. Нервы не выдержали, женщина склонилась к мужскому плечу и разрыдалась.

— Тихо, тихо. Больше никто не стреляет. Все окончено. Успокойся, — попытался утешить ее Вячеслав.

Люба не реагировала, просто плакала, глотая слезы. Слова не помогали, и Никифоров замолчал, позволив ей мочить свое плечо.

— Поехали, — бросил он севшему за руль Игорю.

УАЗ тронулся с места и медленно зашуршал шинами по треснутому асфальту в сторону выезда на дорогу.

Лишь спустя пятнадцать минут всхлипы прекратились и Люба отстранилась от Никифорова. Она отвернулась к окну и молча, красными от слез глазами смотрела на городской пейзаж. Они мчались на предельно возможной скорости по Зареченску. Никифоров отстраненно подумал, что, наверное, так выглядел Сталинград после одноименной битвы между Красной армией и солдатами вермахта. Пустые, полуразрушенные коробки пятиэтажных «хрущевок» смотрели на проезжающих темными провалами окон. Некоторые дома будто побывали под обстрелом. Остатки кирпичных стен напоминали сгнившие зубы какого-нибудь бомжа.

Зареченск давно стал опасным городом. Городом-призраком, в котором по чьей-то прихоти до сих пор обитали люди. Иногда казалось, что город пытается избавиться от собственных создателей, но людишки, точно паразиты, забиваются во все щели, и ничем гадов не вытравить.

Клановцы затратили почти полтора часа на путь, который раньше не занял бы и пятнадцати минут. Никифоров с трудом превозмогал сонливость, навеянную усталостью. Пока они не доберутся домой, расслабляться ни в коем случае нельзя.

Наконец ожила рация, и майор встряхнулся, прогоняя пелену с глаз и дурные размышления.

— Никифоров на связи, — бросил он в микрофон.

— Мы в контрольной точке два. Видим вас. Преследование есть? Организовывать заслон?

— Нет. Встречайте, — ответил Вячеслав.

— Принял.

— Отбой. — Майор отключился. — Скоро будем дома, — произнес он в пространство.

Давлетшина странно посмотрела на Вячеслава и вдруг сказала:

— Будет много счастья и еще больше горя. Не вижу больше ничего, лишь тупик…

Она еще сильнее вжалась в спинку сиденья и смежила веки, будто уснула.

— Это твое предсказание? — Никифоров внимательно глянул на женщину. Если это все, на что она способна, то, возможно, зря они столько беготни устроили. Таких откровений он сам может выдать вагон и маленькую тележку, и все будут верными.

— Думаешь, дура баба. Чушь несет? — Не открывая глаз, Люба улыбнулась. — Мне все равно, что ты думаешь. Будущее неизменно!

— Посмотрим.

УАЗ затормозил, Никифоров отвернулся. Впереди на дорогу выехала «Нива», из машины вышли двое.

— Свои. — Игорь кивком указал на пару бойцов клана. — Узнаю их.

— Сидите в машине. Я проверю. — Майор вылез наружу, громко хлопнув дверью.