Битва при Гангуте

Битва

На фрегате «Элефант» взвился боевой флаг.

Шведские суда развернулись полукругом между тремя островками, прикрыв ими фланги и тыл. В центре стал фрегат. При такой позиции русские не могли иначе атаковать, как только в лоб.

Ягужинский вернулся и доложил Петру о неудачных переговорах и обо всем виденном у шведов. Петр тотчас же приказал быть готовыми к атаке тридцати пяти усиленно вооруженным галерам, а остальные держать в резерве на случай появления Ватранга с тыла.

Объезжая галеры, Петр говорил матросам и солдатам:

— Порадеем, друзья мои! Отечество от нас этого требует. Мы боролись на суше. Крепости строили, а землю в полах одежды носили. Шведов обходили морем вброд, на плотах, по льду под Выборг шли и привели врагов в конфузию. Товарищи наши гибли от морозов в суровой Финляндии. Но на чужой земле мы не чужую землю искали. Пошто она нам? Мы возвращали наследие отцов наших, которое шведы неправильно присвоили себе. Воинским делом мы от тьмы к свету, сиречь к морю, вышли. Честь и славу приобрели. Друзья мои, неужто ж уступим мы шведам на море?

— Не уступим! — дружно неслось в ответ. — На суше били, побьем и на море!

В два часа дня взвился красный флаг, раздался пушечный выстрел — сигнал к бою. Галеры пошли в атаку.

Они плыли тремя колоннами, охватывая шведскую эскадру кольцом.

Весла пенили воду.

Впереди неслись одиннадцать галер под начальством капитана Змаевича.

Эреншильд с легкой усмешкой рассматривал в подзорную трубу движение флотилии.

Он был спокоен. Он верил в могущество своих кораблей.

— Шведам ли бояться московских мужиков! — сказал он окружавшим его офицерам. — Мы легко отобьем их первый приступ. Каждая наша пушка может потопить галеру одним выстрелом. А когда они повернут назад, подоспеет наш славный адмирал Ватранг…

Подойдя на пушечный выстрел, галеры открыли стрельбу из своих маленьких пушек. Но пальба была редкая. У русских было всего двадцать две пушки.

Шведы, подпустив галеры ближе, ответили непрерывным огнем из всех своих девяноста орудий.

Гром артиллерийской пальбы был слышен далеко в Финляндии. Порой она прерывалась частой ружейной трескотней. Море застлалось дымом. Когда он немного рассеялся, Петр, внимательно наблюдавший за ходом боя, увидел, что передовые галеры отходили. От некоторых лодок остались лишь куски досок и весел, плававшие по волнам.

Среди них барахтались люди.

Петр закричал, размахивая руками:

— Сыны отечества! Вперед! Вперед!

Матросы и солдаты переглянулись, расслышав среди пальбы знакомый голос Петра. Он как бы вернул всем бодрость и уверенность.

Гребцы схватились за весла и налегли на них. Галеры повернули и среди фонтанов воды от падающих ядер снова пошли на приступ. Сзади их подпирали другие лодки.

Но ураганным огнем своих мощных орудий шведы отбили и эту атаку.

Тогда Петр вытащил шпагу и крикнул:

— Ребята, за мной! Не посрамим русской славы!

В третий раз взвился красный флаг.

Галера Петра рванулась вперед.

Теснясь в узком пространстве между островками, галеры стремительно ринулись на новый штурм.

Битва при Гангуте. Старинная гравюра.

Петр плыл впереди. Все хорошо видели его огромную фигуру.

Несмотря на сосредоточенный ружейный и пушечный огонь шведов, он упорно пробивался к их главному фрегату, на котором развевался контр-адмиральский флаг.

С дружным могучим «ура» гребцы наваливались на весла. Вот они вынесли галеры вплотную к шведским кораблям.

Трудно было с малых лодок итти на абордаж высокобортных судов. Железные крючья не доставали до края палуб и скользили по бортам. Русские солдаты применили абордажные помосты.

Первому удалось сцепиться со шведским судном бригадиру Волкову.

Он перекинул абордажный помост на борт вражеского корабля и с криком «Ура! За мной!» бросился на неприятеля. Шведский капитан кинулся на него с кортиком. Ударом тесака Волков отбил направленный в грудь клинок, но шведский матрос, стоявший позади капитана, выстрелил.

Волков упал на руки своих солдат. Разъяренные смертью своего командира, они, цепляясь за снасти и абордажные сети, висевшие вдоль борта, полезли наверх.

Столпившись на одной стороне, они рисковали опрокинуть галеру. Она уже зачерпнула воды. Но ничто не останавливало храбрецов, охваченных одним порывом: поскорее сразиться с врагом.

Шведы стреляли из пушек и ружей в упор. Они не успевали заряжать их. Сбрасывали русских в воду штыками. Но солдаты и матросы упорно лезли на высокие корабли. Не боялись смерти ни от огня, ни от штыка, ни от воды.

Петр, казалось, был всюду. Он старался разъединить шведские суда и брать приступом каждое из них в отдельности.

То там, то здесь раздавался его громовой подбадривающий голос:

— Вперед, ребята, не робеть!

Большинство галер окружило шведский флагманский фрегат «Элефант». Недаром по-русски он назывался «Слон». Рядом с ним галеры казались совсем маленькими лодчонками.

Солдаты облепляли борт со всех сторон.

Шведы защищались с отчаянным упорством. Они отрубали топорами абордажные шесты, сбрасывали помосты, но взамен протягивались другие. Ядрами, пулями и штыками опрокидывали взбирающихся по борту солдат, но на смену им спешили все новые и новые.

В это время в носовой части фрегата вспыхнул пожар. Подожженная греческим огнем нападавших, палуба вспыхнула. Это отвлекло шведов.

Капитану Змаевнчу с двумя десятками солдат удалось с кормы ворваться на корабль. Проколов шпагой преградившего ему дорогу боцмана, с криком «ура» он побежал вперед. За ним, размахивая ружьями, бросились солдаты. На палубу карабкались новые. Битва перешла в рукопашную схватку.

Как ни сопротивлялись шведы, русские одолевали. Оттесненный с остатками команды к левому борту, Эреншильд был ранен, но еще продолжал отбиваться. Русский солдат ударил его прикладом. Он упал в абордажную сетку и, запутавшись в ней, не мог выбраться и был взят в плен.

Юстус Коппелиус пытался бежать. Но со всех сторон стремились распаленные упорным сопротивлением шведов русские солдаты и матросы.

Боясь, что его убьют, шпион, цепляясь за веревки, полез на мачту.

Змаевич заметил бегство человека в голландском платье и бросился в погоню. С тесаком в зубах он стал взбираться на мачту.

Сверху открывалась широкая панорама морского боя.

Русские, сцепившись со шведскими судами, дрались с возраставшей отвагой. Уже никто не управлял боем. Галеры, затерянные в пороховом дыму, сражались самостоятельно. С высоких бортов кораблей то и дело срывались и падали в воду люди.

Шпион поднимался все выше. Ему стало ясно, что русские побеждают.

Шведские суда, одно за другим, спускали флаги. На фрегате «Элефант» солдаты уже подняли русский флаг. Шведский, разорванный в клочья, валялся на палубе. С отчаянием Коппелиус оглядывался кругом, но спасения не было.

Бой русских галер с фрегатом «Элефант». Старинная гравюра.

Взглянув вниз, он заметил за собой погоню и, дрожа от страха, полез еще выше.

Он увидел за мысом эскадру Ватранга. Она беспомощно стояла на месте. Паруса свешивались с рей, как большие мокрые тряпки. Эскадра не могла притти на помощь: ветра все еще не было.

— Эй! Стой! — кричал Змаевич Коппелиусу.

Шпион обернулся. Увидев его лицо, капитан на минуту онемел от изумления.

— Юстус! — наконец закричал он, уцепившись за снасть. — Эй, Юстус! Не бойся!

Но Коппелиус бросил на него взгляд, полный ужаса, и, оторвавшись от мачты, стремглав полетел вниз. Он думал упасть в море, чтобы, пользуясь суматохой, доплыть до ближайшего острова и уйти. Но не рассчитал прыжка.

К горящему шведскому фрегату в это время подходила галера Петра. Коппелиус упал в воду. Его вытащили. Когда он раскрыл глаза, то увидел возле себя Ягужинского и Петра.

— Это есть изменник отечества, мастер санкт-петербургской верфи, — сказал Ягужинский.

Петр нахмурился.

— Повесить после боя, — резко проронил он и отвернулся.

Коппелиуса пока отнесли в шхербот. Здесь уже сидело много раненых и пленных шведов.

Эскадра Эреншильда потеряла в бою три четверти своего людского состава.

К Петру привели Эреншильда. Он обнял его и, поцеловав, сказал:

— Я счастлив, одержав победу над столь славным учителем.

И велел перевязать ему раны. Он был доволен. В войну со шведами брал он в плен генералов и даже фельдмаршалов, но адмирал попался ему впервые.

Сигнальные рожки на галерах трубили отбой.

Солдаты тушили на шведском фрегате пожар. Когда он был потушен, Петр приказал флотилии скорее выбираться из залива, чтобы не оказаться запертым судами Ватранга.

Адмирал Ватранг, стоявший у мыса, слышал пальбу, но из-за штиля не мог двинуться на выручку своего контр-адмирала.

Он ждал до позднего вечера известий. Их не было. Пальба, доносившаяся из залива, утихла.

Наконец, уже заполночь, к фрегату «Бремен» подплыла рыбачья лодка. В ней сидели три шведа, случайно спасшиеся от русского плена. Они привезли весть о разгроме эскадры и о пленении Эреншильда.