Битва за Средиземное море. Взгляд победителей

ГЛАВА 5

НОЧЬ В ТАРАНТО И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Капитан 2 ранга Брагадин дежурил в Оперативном Центре Супермарины и навсегда запомнил эту ночь. Когда произошли эти драматические события, «из Таранто по телефону начали поступать новости, совершенно неожиданные, и одна тяжелее другой». Тогда адмирал Каваньяри по тревоге прибыл в Оперативный Центр, чтобы лично следить за происходящим. Хлынул поток донесений, и быстро стало ясно, что это не беспокоящий укол, а решительная попытка разгромить весь флот. Сначала размеры катастрофы были не видны. Стало известно, что 3 линкора торпедированы, ряд мелких кораблей и сооружения базы получили повреждения. И все это было сделано, несмотря на противоторпедные сети, аэростаты заграждения и зенитный огонь.

В самом Таранто удар вызвал шок. Пока аварийные партии пытались справиться с затоплением торпедированных кораблей, пожарные боролись с огнем. Адмирал Риккарди и его штаб старались мобилизовать все ресурсы верфи, они отправили буксиры и ремонтные партии на помощь аварийным кораблям. Несмотря на настоятельные требования Супермарины сообщить детали повреждений, это не было сделано до утра. А когда выяснились детали, картина предстала удручающая. Линкор «Литторио» получил попадания 3 торпедами, 2 из них добилась первая волна. Одна торпеда попала в носовую часть правого борта и сделала пробоину размером 49x32 фт в булях напротив 6" башни № 1. Второе попадание пришлось в левую раковину против румпельного отделения и сделало пробоину 23x5 фт. Во время второй атаки еще 1 торпеда попала в правый борт глубоко под ватерлинией, пробив дыру 40x30 фт в обшивке днища. Вмятину на правой раковине, как предполагали, могла сделать еще одна торпеда, которая не взорвалась и была найдена в иле под днищем линкора. Линкор сильно сел носом, часть палубы полубака ушла под воду. Он вышел из строя на долгое время.

Линкор «Кайо Дуилио» получил 1 торпедное попадание в правый борт глубоко под ватерлинией против 5.31" башни № 1. Взрыв пробил дыру 36x23 фт между погребами № 1 и № 2, которые были затоплены. Линкор пришлось посадить на дно. Самые серьезные повреждения были у линкора «Конте ди Кавур». Он получил попадание во время первой атаки в носовую часть с левого борта напротив первой башни. Торпеда сделала пробоину в борту 40x27 фт. В результате были затоплены нефтяные цистерны № 1 и № 2, а также соседние отсеки. Ночью линкор отбуксировали к берегу. 12 ноября в 5.45 команда покинула корабль, после этого он тихо сел на дно. К 8.00 почти все его надстройки скрылись под водой, включая кормовую башню. Потери итальянцев были относительно невелики. 23 человека погибли на борту «Литторио», 16 — на «Конте ди Кавуре», 1 — на «Кайо Дуилио».

Когда наступил день, Map Гранде представляла собой грустное зрелище. Вся гавань была залита слоем нефти. «Литторио» был окружен спасательными судами, которые прилагали отчаянные усилия, чтобы удержать его на плаву. К борту линкора подогнали подводную лодку, которая подавала электроэнергию. Танкер на его левом крамболе поспешно откачивал нефть из цистерн линкора, чтобы компенсировать затопления.

Map Пикколо тоже была покрыта нефтью, которая текла из поврежденных цистерн крейсера «Тренто». Хотя попавшая в него бомба не взорвалась, она пробила большую дыру в главной палубе. Переборки и вентиляционные шахты были повреждены ударной волной. Нос эсминца «Либеччио» был изрешечен в результате близкого разрыва, корпус эсминца «Пессаньо» тоже был поврежден. Пожарные все еще пытались залить дымящиеся обломки ангара гидросамолетов. В своем штабе адмирал Риккарди проводил совещание, пытаясь восстановить события ночи, и составлял рапорт, которого с такой тревогой ожидала Супермарина.

На рассвете эсминцу «Фульмине» было приказано перейти из Map Гранде в Map Пикколо вместе с остальными кораблями. У него на борту находились капитан-лейтенант Уильямсон и лейтенант Скарлетт. Их самолет L4A был подбит и разбился в гавани во время атаки первой волны. Они сумели выбраться из тонущего «Суордфиша» и доплыли до плавучего дока, который находился в 150 ярдах от места падения самолета. Там их подобрали рабочие верфи, которые задали англичанам хорошую трепку. Потом пленные были переведены на эсминец «Фульмине», где встретили хороший прием. После того, как эсминец сменил место стоянки, их перевели на берег. Потом летчиков отправили в лагерь для военнопленных в Сульмоне, но после капитуляции Италии в 1943 году их перевели в Германию, где они и провели остаток войны. Экипаж другого «Суордфиша», Е4Н, который был сбит во время атаки, погиб. Тело пилота, лейтенанта Бэйли, было найдено и похоронено с воинскими почестями на кладбище Таранто, но потом его перенесли на воинское кладбище в Бари. Тело лейтенанта Слотера найдено не было.

Однако, кроме материального ущерба, еще одна вещь заставила задуматься итальянское Верховное Командование. Как британский авианосец сумел подойти на дистанцию атаки к главной военно-морской базе не обнаруженным воздушной разведкой? Капитан 2 ранга Брагадин пишет: «В Супермарине было принято как аксиома, что, если британские корабли подойдут на 180 миль к Таранто (радиус действия их торпедоносцев), то итальянские ВВС нанесут удар и помешают англичанам поднять самолеты для атаки гавани». Но это не объясняет, как англичане подобрались незамеченными. Чтобы понять причины, нужно внимательнее рассмотреть события, предшествовавшие операции «Джаджмент». Почти в каждом случае, когда итальянский самолет-разведчик пытался следить за флотом адмирала Каннингхэма, его либо сбивали, либо отгоняли авианосные истребители «Фулмар». 8 ноября был сбит самолет-разведчик, а 7 бомбардировщиков Sm-79, пытавшихся выйти в атаку, повернули в 35 милях от кораблей. 1 из них был сбит, еще 1 поврежден. На следующий день был уничтожен еще 1 разведчик, 10 ноября — еще 1, а соединение бомбардировщиков было отогнано. Было достигнуто локальное воздушное превосходство над кораблями флота, что стало ключевым фактором в обеспечении успеха операции. Описывая эти события, адмирал Каннингхэм замечает: «Фулмары» снова были очень заняты, отгоняя и сбивая преследователей, и делали это очень успешно. Одним из самых важных требований плана был скрытный подход к точке взлета».

Провал воздушной разведки был отмечен итальянским Верховным Командованием. Капитан 2 ранга Брагадин пишет: «События ночи 12 ноября помимо всего прочего в очередной раз продемонстрировали беспомощность итальянской авиаразведки. Оказалось, что большая группа вражеских кораблей весь день крейсировала в центре Средиземного моря, на закате пересекла Ионическое и Адриатическое моря, но так и не была замечена итальянскими разведывательными самолетами. Более того, авиаразведка смогла обнаружить англичан только 13 ноября — два дня спустя после боя».

Как писал адмирал Бернотти: «Успех воздушной атаки против кораблей на внешнем рейде Таранто был первым примером огромных возможностей самолетов-торпедоносцев против кораблей в сильно защищенной базе. Он также подтвердил общие возможности авианосца». Он счел нужным подчеркнуть, что оборона базы частично оказалась слабой из-за плохой ПВО, но в основном из-за того, что противоторпедные сети были установлены на глубину 8 метров, а торпеды шли на глубине 10 метров. Это было возможно благодаря использованию магнитных взрывателей, что оказалось полным сюрпризом для итальянцев.

Кроме атаки Таранто, той же ночью итальянцы получили еще один удар. Его нанесло Соединение X под командой вице-адмирала Придхэм-Уиппела, состоящее из крейсеров «Орион» (флагман), «Сидней», «Аякс» и эсминцев «Нубиэн» и «Мохаук». Как мы помним, во второй половине дня 11 ноября эти корабли отделились от главных сил флота и пошли на большой скорости к Отрантскому проливу. Их целью был перехват итальянских конвоев, которые, как было известно, по ночам пересекают Адриатику из Отранто, Бриндизи и Бари. Пройдя юго-западнее острова Корфу в 10.30, Соединение X повернуло на север и развило скорость 25 узлов. В 22.30 скорость была снижена до 20 узлов. Море было спокойным, дул ветер силой 1 балл, облачность составляла 7/10, луна полнотой 3/4 стояла на юго-востоке. Учитывая яркий лунный свет, адмирал держал свое соединение сосредоточенным, и оно не было обнаружено. Англичане вышли на линию Бриндизи — Валона, но не успели дойти до линии Бари — Дураццо. Планом отводилось всего 30 минут на поиск и уничтожение противника. После этого соединение должно было отходить, чтобы утром оказаться вне досягаемости вражеских самолетов.

12 ноября в 1.0 °Cоединение X достигло крайней северной точки маршрута и повернуло назад. Но в 1.15 эсминец «Мохаук», шедший слева по носу у «Ориона», заметил несколько затемненных кораблей по пеленгу 120° на расстоянии около 8 миль. Это был итальянский конвой из 4 торговых судов под охраной миноносца «Никола Фабрицци» (650 тонн, 4–4" орудия) и вспомогательного судна «Рамб III» (3667 тонн), который направлялся в Бриндизи. «Мохаук» известил «Нубиэн» и пошел на противника со скоростью 25 узлов. Выбрав в качестве цели эсминец, в 1.25 он открыл огонь с дистанции 4000 ярдов, попав четвертым залпом. Вражеский корабль отвернул прочь и поставил дымзавесу.

«Орион» также увидел корабли противника и повернул, пересекая курс конвоя. В 1.28 крейсер открыл огонь по третьему судну из своих 6" орудий. Одновременно он обстрелял миноносец из 4" орудий с дистанции 6400 ярдов. Торговое судно быстро загорелось. Одна из 2 торпед, выпущенных по нему, попала в цель, и судно затонуло. Англичане выпустили несколько осветительных снарядов, и «Орион» перенес огонь на четвертое судно, которое получило несколько попаданий и загорелось. После того как экипаж покинул его, судно было торпедировано и затонуло кормой вперед.

Крейсер «Аякс», который заметил конвой в 1.25, обстрелял миноносец через 5 минут. Но тот ушел под корму крейсера, и огонь перенесли на одно из торговых судов, которое загорелось. Потом «Аякс» обстрелял еще одно судно, накрыл его 2 залпами. Противник начал тонуть, хотя выпущенные по нему торпеды прошли мимо.

Крейсер «Сидней», последний в колонне, заметил конвой уже в 1.21. Он открыл огонь по головному торговому судну. После того, как оно загорелось, «Сидней» перенес огонь на второе, которое пыталось удрать, окруженное столбами воды от разрывов. Затем под руку попался несчастный миноносец, ставящий дымзавесу, однако он быстро умчался вперед, поэтому огонь снова перенесли на скучившиеся суда конвоя. «Сиднею» крупно повезло в 1.40, когда под ним прошла торпеда. В этот момент он обстреливал стоящее на месте судно, которое горело. Крейсер выпустил одну за другой 2 торпеды. «Мохаук» и «Нубиэн» тоже были заняты. Первый, после короткой стычки с миноносцем, занялся вторым судном слева. Второй эсминец тоже обстреливал торговые суда.

В 1.53 адмирал Придхэм-Уиппел прервал бой и приказал соединению лечь на курс 166° и иметь скорость 28 узлов. В ходе боя он получил радиограмму, в которой говорилось, что, по сведениям британского морского атташе в Стамбуле, итальянский флот намерен обстрелять остров Корфу. В результате английская эскадра могла быть отрезана превосходящими силами. Так как конвой и его сопровождение, очевидно, были уничтожены, не было никаких причин задерживаться здесь. Тогда англичане еще не знали, что все 4 торговых судна — «Каталани» (2429 тонн), «Капо Вадо» (4391 тонна), «Премуда» (4427 тонн), «Антонио Локателли» (5691 тонна) — были потоплены. Тяжело поврежденный «Никола Фабрицци» сумел добраться до порта. «Рамб III» не получил ни царапины. В своем официальном донесении адмирал Каннингхэм позднее писал: «Рейд был отважно выполненной операцией в узком проливе, где вполне можно было ожидать встречи с превосходящими силами противника. Мы сумели нанести противнику значительные потери и несомненно добились большого морального эффекта». В полдень 12 ноября Соединение X присоединилось к флоту, который крейсировал между Грецией и Сицилией примерно в 250 милях от итальянского побережья.

На борту «Илластриеса», идущего на большой скорости на соединение с флотом, царил бурный восторг. Однако следовало подождать, пока снимки фоторазведчиков подтвердят результаты атаки. Экипажи торпедоносцев в суматохе, царившей над якорной стоянкой, не имели возможности точно оценить итоги своих усилий. Однако и то, что удалось различить, ясно говорило: операция закончилась полным успехом. 12 ноября в 7.00, когда авианосец появился в пределах видимости, на мачте флагманского линкора под позывными «Илластриеса» взвился сигнал: «Маневр хорошо выполнен». Именно так выражали свое одобрение адмиралы британского флота.

Флот пока оставался и пределах досягаемости итальянских самолетов-разведчиков, поэтому «Фулмары» авианосца снова приступили к работе. Они сбивали тихоходные летающие лодки Cant.501, которые попытались приблизиться к кораблям. По словам адмирала Каннингхэма: «Однако им (итальянцам) не повезло, так как 3 летающие лодки «Кант» были сбиты истребителями «Илластриеса». Последняя стычка произошла прямо у нас над головой, и мы увидели массивный фюзеляж «Канта», вываливающийся из туч, тогда как 3 «Фулмара» висели у него на хвосте. Конец мог быть только один, и вскоре небо прочертил пылающий метеор, волочащий за собой длинный хвост черного дыма. Мы могли только пожалеть бедных итальянских летчиков, которые пытались выполнить безнадежную задачу на неуклюжих самолетах».

Тем временем на борту «Илластриеса» шла подготовка к повторной атаке вечером. Главнокомандующий разрешил ее, получив радиограмму Листера, который рекомендовал сделать это, пока противник не усилил оборону базы. Однако к 16.00 Каннингхэм начал сомневаться, стоит ли требовать от летчиков такого напряжения. Однако он оставил окончательное решение за Листером. Все вопросы были сняты после того, как ближе к вечеру начала ухудшаться погода. Это заставило адмирала Каннингхэма отменить повторный удар и повести свой флот обратно в Александрию, куда он и прибыл 14 ноября.

Первую информацию, полученную с фотографий, сделанных неизменными «Мэрилендами», сообщил командующий Мальтийской военно-морской базой. Он также добавил: «Сердечно поздравляю с большим успехом». Капитан 1 ранга Бойд в своем рапорте отдал должное «великолепно работающей фоторазведке КВВС», которая была важным фактором, обеспечившим успех операции. Решение использовать в торпедах взрыватели «Дуплекс» оправдалось результатами. Он упомянул сложности, возникшие у экипажей самолетов «Игла», которым пришлось действовать с совершенно незнакомого корабля. Также он упомянул проблему загрязненного бензина, который был отслежен до танкера «Тоунлайн», ведь это привело к гибели 3 «Суордфишей». Бойд высоко оценил «рвение и энтузиазм всех, кто был занят в этом великом предприятии». Он отметил умение пилотов, «которые на относительно тихоходных машинах совершили умелую и точную атаку, несмотря на интенсивный зенитный огонь». Адмирал Листер глубоко сожалел о непредвиденном отсутствии авианосца «Игл». В частном письме он выразил мнение, что его присутствие «значительно увеличило бы силу атаки, которая, я уверен, стала бы сокрушительной». Адмирал Каннингхэм описывал атаку в своем рапорте как «отлично спланированную. А решительность, с которой она была проведена, отражает высочайшие заслуги всех, кто в ней участвовал». Комментируя операцию МВ.8 в целом, он отмечал: «Помимо великолепных результатов, полученных в ее наступательной части, возможно, самым удивительным оказалось то, что конвои следовали, как по расписанию. Корабли выгружали орудия и припасы, все рандеву широко разбросанных сил происходили точно в назначенное время». Сначала Адмиралтейство не слишком верило поступающим донесениям, которые из-за трудностей передачи оказались не совсем точно расшифрованы. Но когда стали известны детали, гордость за тех, кто совершил это, нельзя описать. Премьер-министр, мистер Черчилль, с понятной долей преувеличения сообщил палате общин: «Результат решительно изменит весь баланс морской мощи на Средиземном море. Он также окажет воздействие на общую ситуацию на морях по всему земному шару». Первый Лорд Адмиралтейства Э.В. Александер (позднее виконт) высказал горячую признательность ВСФ. «Поздравления и благодарность нации в полной мере заслужены Воздушными Силами Флота, которые одержали великую победу в крупнейшей операции, когда либо предпринятой ими против вражеских кораблей. А также поздравления сэру Эндрю Каннингхэму, первому адмиралу, использовавшему новое оружие в таких масштабах и столь триумфально».

18 ноября Его Величество король Георг VI прислал адмиралу Каннингхэму поздравления. «Последняя успешная операция флота под вашим командованием является источником гордости и благодарности всей страны. Позвольте мне передать самые теплые поздравления ВСФ, за их блестящие действия против итальянских кораблей в Таранто».

Неожиданно для своего министра иностранных дел и племянника графа Чиано Муссолини спокойно принял известие о катастрофе, постигшей его флот. «Черный день. Англичане без предупреждения атаковали итальянский флот, стоящий на якорях в Таранто, потопили дредноут «Кавур» и серьезно повредили линкоры «Литторио» и «Дуилио». Эти корабли на много месяцев вышли из строя. Я думал, что найду дуче разочарованным. Вместо этого он спокойно принял удар, ни на секунду не показав, что полностью осознает его тяжесть», — писал Чиано.

Неясно, что привело к переменам в командовании итальянским флотом. Был ли это удар по Таранто, или неспособность адмирала Кампиони навязать бой значительно уступающим силам адмирала Сомервилла 2 недели назад у мыса Спартивенто — можно только гадать. В состав британской эскадры входил авианосец «Арк Рой-ял», и несомненно, этот факт повлиял на решение итальянского адмирала уклониться от боя. Но, как бы то ни было, 8 декабря адмирал Артуро Риккарди, бывший командир военно-морской базы Таранто, несмотря на нехватку морского опыта, сменил адмирала Доменико Каваньяри на посту начальника Морского Генерального штаба. Адмирал Анджело Иакино, бывший командир дивизии тяжелых крейсеров, сменил адмирала Иниго Кампиони на посту главнокомандующего флотом. Кампиони был назначен заместителем Риккарди.

Хотя в ту ночь 3 из 6 итальянских линкоров были выведены из строя, ни один не получил роковых повреждений. «Литторио» вернулся в строй к концу марта 1941 года, хотя оказалось совсем непросто увести его на ремонт, так как под килем линкора лежала невзорвавшаяся торпеда. Ремонт «Дуилио» завершился к середине мая. Но «Кавур», после временного ремонта на месте, был поднят только в июле 1941 года. Потом его отбуксировали в Триест, но работы не были завершены к моменту подписания Италией перемирия в 1943 году. 2 неповрежденных линкора — «Витторио Венето» и «Джулио Чезаре» — на следующий день ушли в Неаполь, а позднее — в Специю. Там в конце января к ним присоединился завершивший модернизацию «Андреа Дориа». Дивизия тяжелых крейсеров была переведена в Мессину, но, как отмечал адмирал Бернотти, такая передислокация флота была неприемлема как постоянная мера. Он писал: «Ударом с воздуха противник добился результатов, которые вынудили ядро наших морских сил уйти из южных вод. Но ведь именно в этой зоне вероятность их использования была особенно высока, так как мы должны были пытаться помешать передвижению британских сил между двумя бассейнами Средиземного моря». Он с сожалением отметил отсутствие авиационных частей, выделенных для постоянного сотрудничества с флотом. Вынужденное рассредоточение флота в северной части Тирренского моря показало ему, что противник будет свободно действовать в тех районах, где хотел действовать итальянский линейный флот.

Замечания итальянского адмирала более реалистичны, чем болтовня Черчилля и некоторых британских комментаторов, которые все еще видели в линкорах основу морской мощи. Но именно господство в воздухе стало ключевым моментом всей стратегии войны на Средиземном море в последующие годы. Тот факт, что больше адмирал Каннингхэм не встречался с превосходящими силами итальянского линейного флота, значил гораздо меньше, чем захват господства в воздухе. После атаки Таранто он, на короткое время, наслаждался этим

господством, несмотря на численное превосходство Реджиа Аэронаутика. Однако это блаженное состояние оказалось очень недолгим. Отмена планировавшегося германского вторжения в Англию и провал итальянского наступления в Греции заставили главнокомандующего германским флотом адмирала Редера возобновить свои просьбы к Гитлеру обратить внимание на Средиземное море. Это привело к плачевным результатам для британского флота.