Бледна как смерть

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Наташа считала, что может позволить себе эту роскошь. Глубокий плавательный бассейн в парке, затененный деревьями летом и подогреваемый зимой так, что над водой поднимался пар. Второй приятной мелочью был абонемент в плавательный бассейн в гостинице «Лигон Армз». Бассейн был окружен светильниками с мягким голубым светом, балкончиками и деревьями в кадках, а потолком служил высокий стеклянный купол, который раскрывался в теплую ясную погоду. Наташа любила бывать здесь поздно вечером, когда в бассейне никого, кроме нее, не было и она могла лежать в воде и глядеть на звезды, мерцающие высоко в черном небе.

Когда она вернулась домой, в темноте светился огонек автоответчика. «Адам. В ответ на ваш звонок».

Черт! Неужели она его пропустила! Она набрала 1471. Он звонил в шесть, из студии в Оксфорде. Сейчас было почти девять. Она опоздала на три часа.

– Алло, – коротко ответил мужской голос, не похожий на голос Адама.

– Я могу поговорить с Адамом?

Секундное молчание.

– Боюсь, не сейчас.

– Это его номер?

– Кто его спрашивает?

– Наташа Блэйк. Он...

– Здравствуйте, Наташа.

– Здравствуйте. Он звонил мне.

– Недавно? Тогда вы – еще одна девушка, о ком он мне не рассказывал.

– Простите?

– Прощаю. С вами приятно разговаривать. Надеюсь, у нас будет возможность как-нибудь встретиться?

– Я не...

– Как насчет того, чтобы сказать мне, о чем вы хотите поговорить с Адамом?

В его тоне появилась легкая угроза.

– Боюсь, я не могу...

Он снова не дождался окончания фразы:

– Попробуйте позвонить на мобильный телефон.

Он быстро продиктовал номер. Пошли гудки.

Наташа, нахмурившись, положила трубку. Что это все означает?

Она попыталась позвонить на мобильный телефон, подождав гудков десять. Потом гудки прервались: «Да?» В трубке слышалась музыка, тяжело ухали басы.

– Это Наташа Блэйк, – сказала она.

Адам произвел на нее впечатление человека, который запросто мог знать пару-тройку девушек с таким же именем.

– Так вы поможете мне найти ее или нет? – голос Адама был далеким и глухим.

Она совсем забыла, что официально еще не дала согласие на участие в поисках. Теперь она не видела причин для отказа. Но ей не хотелось рассказывать о записке по телефону, тем более что, по всей видимости, Адам был на предновогодней вечеринке. Поблизости от него звенел женский смех.

– Я уже начала, – сказала она, стараясь придать голосу оптимистические нотки. – Я почти уверена в том, что мне удалось идентифицировать отца девушки, которой принадлежал дневник.

У нее было ощущение, что Адаму неинтересны подробности, но она все равно вкратце о них рассказала.

– Я поеду в архив сразу после Нового года, в понедельник. Можно выяснить, на ком он был женат и была ли у них дочь с именем, начинающимся на «Джей». Потом надо будет разыскать данные о замужестве этой девушки, рождении ее детей, об их последующих браках и потомстве, проследив цепочку до наших дней по нескольким ветвям генеалогического дерева, пока мы не найдем Бетани.

– Я понимаю.

– Не уверена, что так же понятлив парень в студии, с которым я разговаривала только что. У меня сложилось впечатление, что он неверно истолковал ситуацию.

– Что он вам сказал? – его голос прозвучал неожиданно громко. Она слышала его отрывистое дыхание, как будто он прижал трубку вплотную к губам.

– Что-то вроде того, что вы не рассказывали ему обо мне.

– Какого черта я должен был это сделать?

А я откуда знаю? Звук в трубке снова стал приглушенным, как будто связь на секунду прервалась.

– Послушайте, мне необходимо встретиться с вами, – сказала она. – После того, как я проведу основную работу в архивах.

– Хорошо. – Секунда молчания. – Я буду в Оксфорде в течение следующих двух недель.

– Отлично.

Наташа предложила встретиться в «Опиум Ден».

Телефон зазвонил, когда Наташа выходила из душа. Она завернулась в полотенце, побежала в спальню, схватила трубку. Звонила Мэри.

– Просто хочу убедиться в том, что ты придешь к нам до того, как часы пробьют полночь. Или превратишься в тыкву.

– В нее превратилась карета.

– А, ну да!

– Тебе бы следовало почитать сказки, раз уж ты у нас будущая мама.

– Ты права. Я, пожалуй, пойду. Я оставила Джеймса одного за стойкой бара. От местных жителей нет отбоя. Мы заключаем с посетителями пари: кто останется верным своим новогодним зарокам до конца февраля, вечером сможет выпить за счет заведения.

– А просто запретить алкоголь нельзя?

– Конечно, нет. Невыгодно для бизнеса.

– Тогда понятно.

После Рождества Наташа провела несколько приятных дней, совершая длительные прогулки, ужиная со старинными приятелями, выпивая бесконечно количество чашек чая у Мэри на кухне, наверстывая упущенное в чтении и работе с документами. Пару раз после обеда они с Мэри ездили поплавать в «Лигой Армз», потом делали массаж и отправлялись за покупками в Челтенхэм.

Наташа надела купленное накануне облегающее платье на бретельках, с заниженной талией и скроенной по косой юбкой длиной почти до пола, сшитое из атласа темно-пунцового цвета. Накинула на плечи темную вязаную шаль с блестками и бисером, заколола тяжелые волосы на затылке и почувствовала себя намного лучше.

Это удивительно: сменив наряд, чувствуешь себя совершенно другим человеком. Наташа всегда предпочитала винтажную одежду и старинные вещи, потому что на них уже лежал отпечаток личности других людей, и ей казалось, что она ненадолго может его позаимствовать.