Близкая звездочка

Неговорящий попугай

Летом, на птичьем рынке, Оксане сразу понравился бойкий попугай. Был он жёлто-зелёным, маленьким, с тёмными волнистыми полосками по туловищу и синими пятнышками у клюва.

Попугай быстро переворачивался через красное кольцо и, ловко перебирая лапками, бегал по стенкам проволочной клетки. Хозяин сказал, что этого попугая можно выучить разговаривать, и выбор был сделан окончательно.

Папа купил и проволочную клетку, и овса с пшеном на корм. Попугая на время посадили в узкую картонную (из-под яиц) коробку с отверстиями и отправились домой.

За яркую весёлую окраску и нежный хохолок на голове, Оксана назвала попугая Петрушей.

Первое время Петруша подолгу сидел на круглой палочке в клетке. Оксана садилась около неё и говорила:

— Петруша, Петруша. Петруша хороший!

Попугай склонял голову на бок и с любопытством смотрел на Оксану. Тогда девочка написала на листке бумаги и стала повторять:

— Петруша красивый!

Какие у Петруши глазки?

Чёрные.

Какая головка?

Маленькая.

Петруша умный. Говорящий!

Но Петруша молчал. А когда его выпускали из клетки, он взлетал на шкаф, карниз, смотрелся в его блестящую поверхность и лишь пел, да чирикал на разные голоса.

— Папа, нас обманули, — сказала Оксана, — Петруша — неговорящий попугай.

— Не может быть, — сказал папа. — Наверно, дело тут не в попугае, а в его учительнице. Прежде чем сесть у клетки, ты утреннюю гимнастику сделала?

— Забыла… — растерялась Оксана.

— Какая же из тебя тогда учительница?

Начала Оксана упражнения вспоминать. Тут ей папа помог. И гимнастику они вместе сделали. Потом Оксана умылась, мокрым полотенцем обтёрлась, зубы старательно вычистила. Поела и снова к Петруше. Но попугай всё равно молчит.

— Поправима твоя беда, — говорит папа. — Посмотри как ты одета.

— Хорошо.

— Да у тебя же всё на левой стороне: и платье, и свитер, и даже колготки.

— Я на улицу пойду, а под пальто ничего не видно!

— А вот Петруша всё видит и всё понимает. Потому и не слушает тебя. Правда, Петруша?

И девочке показалось, что попугай согласно кивнул головой.

С тех пор начала Оксана сама за собой замечать: то постель она вовремя не заправит, то руки не вымоет, то вдруг двойку в дневнике принесёт. Но Оксана старалась исправиться и каждый день занималась с Петрушей.

Попугай за это время стал совсем ручным. Он садился Оксане на голову, разгуливал по столу, когда она учила уроки и ловко запрыгивал на палец.

Зимой Оксане исполнилось семь лет. На день рождения к ней пришли школьные друзья. Они шумно разговаривали, смеялись.

И Петруша быстро летал из одного угла комнаты в другой, потом уселся Оксане на плечо и стал клевать яркие цветы на её платье.

— Какой интересный! — удивились ребята. — А говорит что-нибудь?

— Нет, пока не говорит, — грустно сказала Оксана. А попугай вдруг взлетел на люстру, наклонился над плафоном и голосом, похожим на Оксанин, громко сказал:

— Петр-р-р-руша, Петр-р-р-руша хор-р-роший!

Обрадовалась Оксана. Стала и маму, и папу, и друзей от радости обнимать. Хотела и Петрушу погладить. Да разве его поймаешь?

Склероз

На трибунах городского стадиона тесно и шумно. По футбольному полю мчится Славка. Вот он добегает до Витьки Чижова, легко отбирает у него мяч…

«Слава, вставай, в школу пора», — доносится с трибуны знакомый голос бабушки.

«Что за ерунда?» — успевает подумать Славка и запускает мяч в ворота противника. Мяч врезается в штангу и отлетает далеко в сторону.

«Ух!» — со стоном протягивает Славка и просыпается.

— Сколько времени тебя бужу! — укоризненно говорит ему бабушка.

— А разве сегодня не воскресенье? — удивляется Славка.

— Ну, милый, наверно, и к тебе склероз привязался. Воскресенье-то вчера было, а сегодня — понедельник.

— И правда, — кисло соглашается Славка и плетется в ванную.

— Поторапливайся, Слава, в школу опоздаешь, — предупреждает бабушка и ставит у двери ранец. Его подарили Славке в детском саду, на прощальном утреннике. Тогда Славке было весело. А теперь? Каждый день надо уроки учить. И посадили его не с другом Витькой, а с Танькой Чернышовой — самой назойливой девчонкой в классе, которая, как только научилась писать, стала приглашать его то на день рождения, то в кино…

Славка споласкивает лицо водой, торопливо одевается и выбегает из дома.

— Слава, ты ведь не позавтракал, — кричит ему вдогонку бабушка, но Славка уже с грохотом мчится по лестнице.

В класс он прибежал перед самым звонком. Соседки по парте почему-то не было.

«Заболталась с кем-то или проспала,» — подумал Славка.

Таня вошла в класс вместе с учительницей прихрамывающей походкой.

— Здравствуйте, ребята, — сказала Зоя Николаевна. — Садитесь. Сегодня по дороге в школу Таня сильно ушибла коленку, и врач сделал ей тугую повязку. Я прошу отнестись к Тане внимательно, — и Зоя Николаевна многозначительно посмотрела на Славку.

Таня тихонько села за парту и попросила Славку отодвинуться.

— Мне так удобней, — сказала она и поставила портфель рядом с собой. Славке пришлось потесниться.

А на перемене около их парты собрался весь класс.

— Таня, тебе укол делали? — спросил Витька.

— Да. Потом царапину йодом помазали и перевязали.

— А мне тоже уколы делали, когда я в больнице лежал, даже ночью, — начал Витька.

— А у меня «свинка» была, вот так щёки раздувало. Я в платке ходил, — перебил его Антон Капустин. Ещё мгновенье и со всех сторон градом посыпались болезни и таблетки, уколы и порошки…

Славка попытался выйти из-за парты, но тут же понял, что это бесполезно. Тогда он крикнул изо всех сил:

— А я склерозом болею!

Все неожиданно замолчали.

— Чем? — поморщившись, спросил Антон.

— Склерозом, — уже совсем тихо повторил Славка.

— Я где-то слышал об этом, — умно сказал Володька Протасов, поправляя съехавшие с переносицы очки.

— А что у тебя болит?

Славка хотел признаться, что он пошутил, но какой-то невидимый человек внутри его продолжал:

— Всё болит. А самое главное — ничего не помню.

— А когда ты заболел? — испуганно спросила Таня.

— Вчера.

К счастью Славки зазвенел звонок, и начался урок родного языка. Зоя Николаевна стала спрашивать стихотворение про ласточку. Славка выучил его ещё в субботу, но руку не поднимал, чтобы не прослыть выскочкой.

— Стихотворение нам расскажет Слава Соколов.

Славка с готовностью поднялся, но не успел открыть рта, как раздался голос Володьки Протасова:

— Зоя Николаевна, не спрашивайте Соколова, он склерозом болеет.

— Склерозом? — переспросила Зоя Николаевна. — Это интересно. И ты не можешь рассказать стихотворение? — обратилась она к Славке. Тот отрицательно замотал головой.

— Ну что ж, садись. Склероз — очень серьёзное заболевание. Мы с тобой ещё поговорим о нём.

Славка просидел весь урок как на иголках, не поднимая глаз на учительницу. А на большой перемене началось что-то невероятное. Все ребята наперегонки предлагали ему свои услуги: кто сходить в буфет, кто приготовиться к следующему уроку. Таня давно убрала свой портфель с сиденья, а Володька Протасов то и дело спрашивал Славку, как зовут его родителей, помнит ли он номер своей квартиры?

Домой Славку вызвались провожать пять человек. Вместе с ними и Таня. Она уже совсем не хромала, даже хотела нести Славкин ранец, но он не позволил это сделать. Перед самым домом Славка поспешно сказал ребятам:

— До свидания. — И быстро пошел к своему подъезду. У двери его поджидал Витька:

— Ты что? Соврал? — набросился он на друга. — Ведь у тебя вчера ничего не болело.

— Не болело и сейчас не болит, — вяло пробормотал Славка.

Он прошел мимо оторопелого Витьки и почувствовал огромное облегчение, когда нажал на кнопку звонка. Дверь открыла бабушка.

— А я могу заболеть склерозом? — тут же спросил у неё Славка.

— Ну что ты, — засмеялась она. — Ты ещё совсем маленький. У тебя всё впереди и склероз тоже. Проходи. Что стоишь в дверях?

Бабушка улыбалась Славке, и он доверчиво шагнул ей навстречу, как будто уходил из самого забавного и самого печального мультфильма.

Славка ещё не знал, что завтра скажет ребятам и Зое Николаевне. Ему сейчас было так стыдно перед ними. И Таня казалась хорошей девчонкой. Она, наверно, даже не пикнула, когда ей укол делали. А вечером, перед сном, он подозвал к себе бабушку и прошептал:

— Когда я вырасту — стану врачом. И обязательно вылечу тебя от… склероза.

Подарок

Настоящий друг Витька — всегда из беды выручит. Вот и на этот раз: пока Славка переживал, что делать со своим табелем, Витька предложил:

— Отдай мне: так спрячу — никто не найдёт, а ты скажешь, что табель пока не выдали. Потом выкрутишься…

— Эх, была не была! Не пропадать же конькам на ботинках фирмы «Ботас» из-за случайной тройки по русскому, — подумал Славка и согласился.

Дома ему сразу поверили; мама за хорошие отметки расцеловала, а папа таинственно пробасил:

— Молодец, сынок, ты стоишь хорошего подарка от деда Мороза.

Обрадовался Славка: значит, сдержал отец слово — привёз обещанное. Месяц назад, уезжая в командировку, он сказал:

— Старайся, Славка, закончишь четверть без троек — подарю тебе «Ботасы» на Новый год.

И Славка старался: дома, при матери, усердно твердил однажды выученное правило и засыпал, прикрывшись учебником, а в школе все диктанты у Тани списывал. Лишь на последнем, из-за её гриппа, двойку схватил.

— Лопух! — думал он о себе. — Надо бы с Юлькой сесть: она никогда не болеет…

А «Ботасы» — просто загляденье, мечта: на ботинках яркие цветные полоски, задники высокие, устойчивые. Только у физрука школы такие конёчки есть.

В ночь на первое января Славка спал беспокойно. Он уже видел, как мчится в обнове среди изумлённых мальчишек, забрасывает в ворота противника вместо шайбы свои прежние, обычные коньки и победителем кружится на льду с Таней на пару. А вот уже с Витькой лёгкой ласточкой парит в бездонном небе над пушистыми облаками…

Вдруг зазвенели бубенчики, и откуда-то издалека донёсся знакомый голос:

— Вставай, сын, дед Мороз пришёл.

Открыл глаза Славка, а в дверях спальни Витькин отец стоит и весело говорит:

— С Новым годом, Славка! Держи табель! Потерял, наверно, а наш Витька его на роспись дал. Со своим перепутал…

Лекарство от хитрости

В жаркий летний день нет ничего лучше, чем в речке искупаться. Два друга: Славка и Витька давно это поняли. Собрались на речку в воскресенье, с утра пораньше, но Славкину маму вдруг на работу вызвали, папа на дачу поехал, а пятилетнего Олежку не с кем оставить.

— Смотри за братиком, да получше, — наказала мама перед уходом.

Приуныл Славка: «Что делать?»

— Взять Олежку с собой. Вот и всё, — сказал Витька.

— А речка-то далеко. Разве Олежка дойдет?

— Конечно, что он хуже других? Олежка, хочешь искупнуться?

— Хочу, хочу!

— Я же говорил. Давайте турпоход на речку устроим. Нужно взять одеяло, маски, ласты, еды всякой и фляжку с водой.

Долго собирались мальчишки, наконец, в путь отправились. Витька несёт большущий рюкзак, Славка братишку за руку ведёт. И утреннее солнце вместе с ними шагает, через крыши домов перепрыгивает. А тёплый ветерок в спину поддувает. Радостно на душе!

Вот дома кончились. Поле началось. Одуванчиков и ромашек не счесть! Над цветами бабочки летают, в зелёной траве кузнечики стрекочут.

Олежка разные вопросы задаёт, смеётся, даже рюкзак хотел понести.

— Мировой парень! — шепчет Витька другу.

А «мировой парень» вдруг щёки надул, брови нахмурил и грустно сказал:

— Дальше идти не могу…

— Конечно, пора привал устроить, — сказал Витька, — у настоящих туристов так и должно быть.

Сели. Отдохнули. Прохладной воды из фляжки отпили, печенье пожевали. Можно бы и отправляться, но Олежка ни ногой, ни рукой пошевелить не хочет.

— Искупались! — вздохнул Славка.

— Подожди, сейчас он как миленький пойдет. Олежка, слушай песню:

начал Витька.

громко поддержал Славка.

И друзья быстро зашагали по дороге, а когда оглянулись — поняли, что Олежка и не думал идти: сел на траву у дороги и по сторонам посматривает.

— Вот я сейчас ему дам! — рассердился Славка.

— Не трожь ребёнка: это непедагогично! — остановил его Витька. — Олеженька, хочешь — я тебе сказочку расскажу?

Замотал головой Олежка. Того и гляди заплачет.

— Нести его надо, — хмуро заключил Славка. Встал на корточки, с трудом подсадил брата на спину и думает: «До чего тяжёлый. Раз, два, три, четыре, пять». Еле досчитал до двадцати пяти и остановился. Тут его Витька сменил.

А солнце уже вовсю припекает, словно смеётся над мальчишками.

— Давай Олежку вместе понесём, — предложил Славка.

— А рюкзак?

— Зачем нам рюкзак? Без одеяла, масок и ласт вполне можно обойтись. Воду и бутерброды мы сейчас мигом уничтожим, а рюкзак под деревом оставим.

Так и сделали. Потом сцепили руки замком и понесли своего мучителя дальше. Но Олежка с каждым шагом почему-то тяжелей становился.

— Наелся бутербродов и совсем растолстел, — сказал, запыхавшись, Витька. Давай попробуем на ремнях его нести. Сцепим их вместе, на шею наденем — и вперед.

Но с ремнями ещё хуже получаться стало. То Олежка, то брюки без ремней сползают.

— У меня на шее мозоль. Ох, и больно! — сказал Славка.

— И у меня мозоль, — говорит Витька.

Только они хотели свернуть с дороги, как что-то тёмное и жужжащее облетело их — и прямо к Олежке!

Как спрыгнет он на землю и с воплем вперёд помчался. Переглянулись друзья и следом побежали: усталости словно не бывало. Не заметили, как речка показалась. Спасибо пчеле! Мигом Олежку от хитрости вылечила.

Велосипед купили…

Вот и купили Славке велосипед: голубой, блестящий, «Орлёнком» называется. Стоит велосипед в прихожей, а Славке не верится, что его мечта сбылась. Закрыл глаза, ущипнул себя за ногу. Больно. Открыл глаза: «Орлёнок» перед ним. Значит, не сон это. Правда. И лампочка ярко загорается, и звонок исправно работает, и насос новёхонький, а эмблема — цветная, загадочная…

Славка хотел тут же прокатиться на велосипеде, но мама с папой остановили сына:

— Поздно уже.

Еле дождался Славка следующего дня. Наконец, во двор с «Орлёнком» вышел. На улице он ещё красивей стал, даже солнце от радости на его спицах заиграло.

— Вот счастливчик! Дай разок прокатиться, — подбежал к Славке сосед Игорь.

Сел Игорь на велосипед и лихо проехал от дома до гаражей и обратно.

Потом одноклассник Антон подошёл:

— Можно и я попробую?

Славка и Антону уступил. А другу Витьке как не дать прокатиться? Всегда — пожалуйста…

Мальчишкам «Орлёнок» очень понравился.

Но тут во двор Женя вышел. Женя — самый сильный из ребят. Учится уже во втором классе и тяжёлые гантели поднимает.

Подошел он к Славке:

— Что, велосипед тебе купили?

— Купили, — радостно отвечает Славка.

— Да, ничего машинка. Только руль кривой.

— Ты что? — удивился Славка.

— А посмотри, посмотри-ка лучше.

Присмотрелся Славка и верно: правая часть руля ниже левой.

А Женька продолжал:

— Сиденье поцарапано и колесо «восьмёркой». — Наклонился и добавил: — Спица гнутая и цепь вот-вот слетит. В общем, брак это. Через неделю твой велосипед хоть выбрасывай, — шмыгнул носом и в сторону отошёл.

Притихли ребята, а Славка расстроился: до чего он невезучий. Взял велосипед и домой отправился.

А навстречу ему Виктор Иванович — известный велогонщик идёт. Со Славкой они давно знакомы.

— Здравствуй, дружок. Поздравляю с обновой. Да ты никак расстроен?

Рассказал ему Славка про свою беду.

Перевернул Виктор Иванович велосипед, покрутил колёса, спицы потрогал.

— Всё, — говорит, — нормально, дружище. «Орлёнок» у тебя отличный. Ты сам-то на нём прокатился?

— Не успел ещё.

— А ну, садись. И доброго пути тебе!

Сел Славка на крепкое сиденье, руль ему свои надёжные плечи подставил. И поехал Славка по дороге. Так быстро да хорошо поехал, что мальчишки вслед весело закричали. Обернулся Славка и всем рукой помахал. А Женьки с ними не было. Убежал куда-то.

Жених

Иринка пошла к огородам, за которыми, по словам бабушки, целыми днями «пропадал» Васька.

Дорога блестит на солнце полосами от часто проезжающих здесь саней. По сторонам от неё растут деревья. А сколько на них снега! За иголки елей он цепляется лучше всего, а попробуй притянуть к себе ветку, что пониже…

Девочка невольно втягивает голову в плечи и туже завязывает шарфик.

Тропинка, ведущая к огородам, ясно обозначилась среди снега. «А вдруг Васька не здесь?»

Иринке становится страшно, она останавливается и кричит во весь голос:

— Вася!

— Иду! — прозвучало неожиданно близко и среди деревьев показалась небольшая фигурка мальчика в коротком пальтишке и надвинутой чуть ли не до носа шапке.

— Приехала, — заулыбался он и, поправляя шапку, добавил: — Погостить решила?

— Ага, — с готовностью ответила Иринка, — на каникулы.

— А ты все такая же. Кнопка, — продолжал Васька. — Да не обижайся, я ведь просто так.

— И не думала, — ответила девочка, с завистью поглядывая, что её друг стоит на лыжах.

— Вася, дай разок прокатиться, а?

— А вдруг сломаешь, они же совсем новые. — Но сам, застыдившись своих слов, стал торопливо снимать крепления с валенок.

— Возьми, катайся, мне ведь не жалко, — приговаривал он при этом, — сразу, конечно, не получится. Посмотри, как надо. Двигаешь ногами, палками толкаешься и едешь.

Вскоре Васька вошел в роль учителя: энергично размахивал руками, даже зачем-то подпрыгивал на месте, потом стал тихонько толкать подругу в спину.

— Ну, ладно, хватит на сегодня, а завтра ещё поучишься, — проговорил он наконец. — Подожди здесь, теперь я кружочек прокачусь.

Иринка запрокинула голову и посмотрела на солнце.

Какое-то оно сейчас скрытное, невесёлое.

Девочка медленно присела на корточки, и солнце запуталось в паутине из тонких ветвей берёз, наклонилось в сторону и, прокатившись по верхушкам деревьев, пристроилось вместо новогодней звезды на ель.

— А что ты делаешь? — подозрительно спросил Иринку подъехавший Васька.

— С солнцем играю.

— Ну и чудная же! Вот рассердится оно на тебя и будешь летом какой-нибудь зелёной.

— Как крокодил в зоопарке? — спросила Иринка. Она представила себя на месте этого страшилища, и ей вдруг стало холодно.

— Ха-ха-ха, крокодил, — раздается по лесу звонкий смех Васьки — Ха-ха, — запрыгали в его глазах ели. — Ха-ха, — задрожало солнце.

Глядя на Ваську, рассмеялась и Иринка.

— Эй, кто тут, здрасьте! — раздался голос, и вскоре на лыжне показался старший брат Васи — Котька. Он удивлённо посмотрел на Иринку и, потянув брата за рукав в сторону, спросил:

— В войну играть будешь? Все уже собрались там, за школой.

— Щас приду! — закричал Васька вслед убегающему брату.

— И я, я тоже играть хочу! — запрыгала Иринка.

— Но там ведь одни мальчишки.

— Да? А я должна сидеть дома и играть с царапучим котом?

— Ладно, пойдем, вытри глаза-то, развела целое болото.

Иринка моментально вытерла слёзы и поспешила за Васькой.

Когда они подошли к школе, там уже собралось много детворы и среди них шел спор.

— Нет, — громче всех кричал долговязый Витька, — так не пойдет! Мы в тот раз белыми были и сегодня снова? Надоело! Давайте меняться.

— Давайте! — подхватил и Васька, который вчера был в отряде «белых». Только теперь все обратили внимание на прибывших.

— Васька… с невестой, — многозначительно хмыкнул Генка по прозвищу «Кузя».

— Да это ж та самая, которая летом босиком вот так ходила! — И Генка, кривляясь, прошёлся перед мальчишками.

— Эй ты, кнопка, кем хочешь быть, командиром или ефрейтором? — усмехаясь, спросил Женька, подпоясанный армейским ремнём.

— Да что ты! Командиром будет Васька, а она его помощником, — добавил Котька.

Шутки сыпались со всех сторон, теперь каждый считал нужным высказаться так, чтобы рассмешить других.

— Вася, я домой пойду, — сказала Иринка, — ноги у меня замёрзли. Вот.

Васька ринулся было к хохочущей толпе мальчишек, потом махнул рукой и зашагал рядом с Иринкой. Он шел быстро, чуть ли не бегом, уже жалея о том, что не подрался с мальчишками, а за завтраком уделил Котьке лучший кусок пирога. И, вздохнув, подумал, что к нему снова и теперь насовсем прицепится прозвище «Жених».