Чумная [СИ]

Глава 6

Прошло уже три дня как я расстался с троицей пограничников, и два дня как покинул пределы баронства, в котором это тело трудилось на сексуальном поприще. Каждый раз, когда об этом задумывался, в голову лезли картинки с чужими воспоминаниями — побои, насилие, боль, причиняемая ошейником, чувство нехватки воздуха от того, что заблокирована любая возможность просто пропускать через себя магическую энергию.

Для меня было непонятно — почему она не покончила с собой? Конечно, для долгоживущих эльфов своя жизнь и жизнь сородичей значила несравненно больше, чем для тех же людей, но ведь убила она свою напарницу, когда поняла, что их ждет, так что мешало наложить руки на себя? Хотела отомстить людям заражая их чумой?

— Просто охрененный план, тьфу блин. — Сплюнул я на землю от отвращения.

Каждый раз пытаясь понять мотивы девушки оставаться живой в таком состоянии — натыкался на пульсирующую боль в виске, и бросал эти попытки. Что-то блокировало воспоминания, как будто девушка была еще здесь и не хотела, чтобы я знал почему ей важно было продолжать жить в таком состоянии.

Это была моя вторая остановка на ночь, но в этот раз нужно было не только хорошенько выспаться перед визитом в столицу очередного баронства, а еще провести ревизию всего того хлама, который я набрал с убитых работорговцев, двух эльфийских сумок — забранных у подростков в качестве платы за то что не дал их пленить.

В боку противно заныло и кольнуло, во рту появился привкус горечи, я присел что бы переждать приступ, в этот раз боль не ушла до конца, но немного ослабла, я встал и забрал с бока привязанной к стволу дерева лошади, небольшую вязанку хвороста. Хорошо, что запасся им на месте прошлого ночлега, сейчас я был не в состоянии ходить и собирать сухие ветки. Сложив небольшую горку веточек, распростер руку и воспроизвел в голове аркан огня. Ладонь обожгло, но пламя сорвалось с кончиков пальцев и красивой огненной каплей упало на ветки, которые тут же разгорелись, теперь только подбрасывай хворосту и будет тебе тепло и свет в ночи.

Арканы огня оказались самыми сложными, пришлось упрощать формулу что в итоге вылилось в такие вот небольшие ожоги на руках, но я привык — всяко лучше, чем тереть палки друг о друга, а спичек тут не предвиделось.

Меня начало знобить и подташнивать, боль из правого бока перебралась в верхнюю часть живота, я сидел, согнувшись и тяжело дышал. Вытащил из ножен на правом боку эльфийский кинжал, расчистил рукой небольшое ровное место рядом с собой и принялся выводить формулы, мне нужно было сделать в этот раз совсем сложное — регенерировать внутренние органы, предварительно сняв боль.

Память тут же подбросила картинку-видение — я сижу в большом помещении, напоминавшем аудиторию университета, вокруг и рядом сидят эльфы и внимательно смотрят на подобие кафедры, где некий старый и уважаемый эльф с длинными седыми волосами, гордым орлиным носом, чисто выбритый, и одетый в подобие серой мантии одеяние, вещал:

— Друзья, я вам запрещаю записывать формулы заклинаний, даже самых простых. Вижу что хотите возразить, но отвечаю сразу — вы можете выписывать отдельные блоки, составлять схемы, прикидывать, но заклинаю вас, уважаемые — никогда, слышите, никогда не пишите конечный результат на бумаге или где-либо ещё, это расслабляет и делает из разумного не мага а непонятно что, вы не успеете опомниться как станете все больше полагаться на бумагу и перо, перестанете тренировать свой разум…

Дёргаю головой, прогоняя чужое воспоминание, и недовольно бурчу:

— Пошёл ты нахер, старый козёл, мне что сдохнуть теперь тут от боли, чтобы тренировать свой разум?

Тем более что задерживаться в этом умирающем мире я не собирался. А то, что мир загибался — это точно. Когда я говорил с подростками-погранцами то не врал, и не только деревья эльфийского леса гниют и вянут, даже в том леске где я находился было видно все признаки увядания, и это никак не было связано с временем года — некоторые травинки обесцвечены и почти белые, на пока еще немногих деревьях кора так же меняет свой цвет местами. Животные при размножении всё чаще дают изуродованное потомство. Предполагаю, что эта чёртова чума теперь уже передается воздушно-капельным путём, и заражает не только разумных, но и всё окружающее.

Символы, цифры, значки — я начинал уже, наверное, в сотый раз, морщась от боли, вплетая всё новые и новые построения в окончательную формулу, а когда начну её испытывать — неизвестно с какого раза получится запустить всё это нагромождение. А боль между тем опять усилилась, заставляя меня согнуться и постанывать время от времени.

И вот я закончил, подбросил в костёр еще веток, оглянулся — сидел на небольшой полянке посреди леса, в который свернул с дороги и углублялся часа полтора, солнце уже село и сейчас пламя костра отбрасывало пугающие пляшущие тени на близлежащий деревья. Но бояться мне было некогда — боль была такая что появись тут разбойники или волки, я бы просто дал им себя убить.

Дёрнул головой, прогоняя суицидальные мысли, и принялся пытаться прочитать заклинание в уме, прямо с земли. Ничего не получалось, я пробовал бесчисленное множество раз, но не мог удержать в голове, даже со шпаргалкой, промежуточные результаты, и вся конструкция сыпалась так и не начав работать, боли в животе и голове тоже не способствовали моей продуктивности как мага. Пришлось тратить еще пол часа что бы упростить всё это дело, и эффект должен был быть слабее, но мне уже было всё равно.

И тут пошел дождь.

— Блядь, нет, сука, какого хрена! — Заорал я, наблюдая как капли тушат костёр, и самое главное — размазывают в грязь всё мною написанное.

— Сраная магия! — Продолжал кричать, даже перестав бояться, что кто-то услышит, и кулаком избивая невинную землю, превращая даже сохранившиеся свои труды в грязные разводы.

Успокоился, подполз к вещам и перетащил под ближайшее раскидистое дерево, забрал остаток хвороста с лошади и принялся разводить новый небольшой костерок, мне нужен был свет. Когда огонь немного разогнал тьму, начал по новой выписывать на земле заклинание, уже исправленное и упрощённое. Почувствовал, что на лбу и вообще по всему телу стал выступать пот, меня колотило от холода всё сильнее, ещё чуть-чуть и я перестану понимать, что происходит, нужно было торопиться. Наконец закончив, попробовал прочитать заклинание — ничего не сработало, но в этот раз я понял, что у меня получится воспроизвести в сознании формулу, используя написанное на земле, в прошлый раз даже шанса не было — уже на середине сбивался.

Когда через час заклинание всё-таки сработало, я, кажется, почти ничего не соображал, а нагрузка на мои маленькие магические силы была такова что я просто потерял сознание от переутомления, лишь успев отметить, что боль наконец ушла.

Проснулся, когда солнце было прямо надо мной, чувствовал себя не выспавшимся, но самое главное — боли и какого-либо другого дискомфорта не наблюдалось, что радовало. Но я знал, что это временное явление. Я убрал симптомы, залечил внутренние органы, но инфекция никуда не делась. Казалось бы — делай так каждый раз, и будет тебе счастье — но память расстраивала, каждый раз эффект будет всё слабее, можно попробовать изменить заклинание и эффективность вновь возрастет, но рано или поздно и оно перестанет действовать, вирус приспосабливается.

Ревизию вещей проводить не стал, впереди должна быть небольшая речка — мне нужно было отмыться от грязи, постирать одежду и поесть, а потом уже думать, что делать дальше.

Через пару часов вышел к широкому руслу реки, проходившей прямо через лес. Привязав лошадей, собрал немного хвороста и сложил небольшой костёр, разжигать пока не стал. Разделся и отправился к илистому берегу стирать одежду, благо мыльный порошок мне достался как трофей с работорговцев. Когда закончил стирку, повесил всё на ветки ближайшего невысокого дерева, и стал сам опускаться в холодную воду. Ил неприятно проваливался под ногами, но делать нечего — нужно отмыть всю грязь и помыть уже наконец голову. Вся процедура не заняла и десяти минут, дрожа выскочил на берег, и наконец развел огонь — в этот раз даже не почувствовал ожога, настолько замёрз.

Сидел на кожаной жилетке, которую еще несколько суток назад стащил из борделя, смотрел на костёр и грелся. Когда стало теплее — принялся изучать своё тело — грудь, тонкие руки и ноги, бёдра, гениталии. В душе поднималась злость, схватил кинжал и запустил в ствол соседнего дерева, выругавшись:

— Сраная магия, грёбаный очкарик, что мне теперь делать?!

Заклинание телекинеза сработало само собой, сформировавшись в уме, и кинжал вернулся в руку, чтобы тут же отправиться обратно в ствол невинного дерева.

— Я смогу попасть домой, но что делать с телом?! — Кричал я непонятно на кого: — А если эти шизики-физики его утилизировали уже?!

Нож еще несколько раз возвращался в руку, и отправлялся в сторону дерева, уродуя его.

— Блядь. — Наконец закончил я, выдохнувшись.

Хватить распылять силы, надо собраться и решать проблемы по мере их поступления. Начал потрошить сумки бородачей — нашел три золотые монеты, стопку серебряных, и кучку медных. Нащупал два непонятных прозрачных камня, они были тёплыми и приятными на ощупь.

«Накопители». — подсказала память.

Вот я идиот, надо было раньше провести ревизию припасов — глядишь не вырубился бы вчера от истощения.

В последней сумке нашел ошейник из тонкого метала, смотрел на него секунд десять и со злостью стал гнуть, ломать, разбирая на кусочки эту чёртову хреновину. Когда закончил — понял, что на глазах слёзы.

«Дерьмо, что со мной такое?» — Подумал, озадачиваясь своей такой ранимости в последнее время. — «Точно гормоны».

Остальной ненужный хлам сложил весь в один мешок и откинул от себя в сторону, принялся смотреть что было в эльфийских сумках — нашел еще сухофруктов, завернутых в серую плотную бумагу, которые тут же и принялся жевать. Какие-то скатанные в рулончики размером с ладонь губки, небольшое овальное зеркальце.

«Вот женщины, её в боевое патрулирование отправляют, а она зеркальце берет». — Усмехнулся я про себя и зло закончил: — «Хотя в борделе ей бы это пригодилось, глядишь лишнюю серебрушку с клиента стрясла бы, прихорашиваясь».

Нашел один пустой амулет, для чего нужен так и не разобрался, даже не стал заряжать, и самое главное нашел стопку серых листов, штук десять, и самопишущие перо — что-то вроде ручки. Были еще какие-то заколочки, иголочки, пуговицы и прочий хлам, который я сразу отбрасывал в сторону.

Посмотрел в зеркальце и внимательно изучил себя — волосы чуть-чуть ниже плеч, синяки под глазами почти пропали, а сами глаза изменились — белки побелели, лишь с самых краёв можно было заметить наползающую желтизну, еле-заметную, если очень присматриваться. Теперь и в город можно наведаться.

— Но сначала самое главное. — Подбодрил себя я, вынимая кинжал из ножен.

Взял аккуратно одну прядку волос перед носом, попробовал срезать — лезвие легко отделило этот кусочек от основной массы.

— Отлично. — Проговорил я, и принялся кромсать прическу, склонившись к земле, что бы волосы не попадали на тело.

Закончив, еще раз посмотрелся в зеркало и увидел, что натворил —, неровные короткие пряди волос торчали во все стороны, но зато теперь ничего не будет мешать и никто не сможет схватить за эту чёртову гриву в драке. Да и не особо меня тянуло ухаживать за волосами, и так забот полно.

Проверил одежду — чуть сыровата, но сойдет, принялся наряжаться. Привычно попрыгал, удовлетворённо хмыкнув нацепил лук на спину и меч с кинжалом к поясу. Сумку со всем отобранным мной сегодня добром прицепил к седлу лошади. Можно выдвигаться.

Через пару часов вышел на дорогу, и двинулся в сторону Гаймена, столицы местного баронства.

«Название то какое, а?» — Ухмылялся я про себя.

На общем это значило что-то вроде «Непобедимый» или «Несокрушимый», но, если читать по английский — выходило забавно.

Чем ближе к городу — тем больше мне попадалось людей, в основном на повозках, но были и пешие и даже просто конные, скорее всего вестовые. Пару раз на лошадях мимо проехали орки, куда-то спеша.

«И что они тут забыли, степи ближайшие за пару тысяч километров» — Думал я, уже обозревая видневшиеся вдали постройки.

Проехал пару деревень, в одной из которых остановился что бы покормить лошадей, лицо всё время было скрыто капюшоном плаща, поэтому разглядеть кто я есть на самом деле было сложновато, но одежда, оружие, фигура — выдавали во мне эльфа. Точнее эльфийку. А эльфы уже как лет пятьдесят находятся в добровольной изоляции. Пока лошадь отъедалась и отпаивалась, зашел в местный трактир — тёмное помещение освещенное лишь парой десятков свечей, стойка управляющего, несколько старых деревянных столов с такими же табуретками и стульями, занят был лишь один столик, неприметным хмурым мужиком лет тридцати, в черной одежде и таком же плаще, скрывающим одноручный меч на поясе и кинжал.

— Есть варёные овощи? — Спросил полноватого управляющего.

— Конечно, госпожа! — Встрепенулся он, и спросил: — Чего именно вы желаете?

— На ваше усмотрение, но не должно быть ни капли мяса, даже соусов и приправ его содержащих. И еще воды пожалуйста. — Тихо ответил я.

— Всё будет сделано! — Ответил хозяин и резво направился в дверь за стойкой, видимо раздавать указания повару.

А я задумался и вспомнил как он меня назвал — «госпожа». Значит несмотря на пять лет изоляции, порядки остались те же, и король ничего не менял. Это радовало. Эльфы приравнивались всегда к дворянскому сословию, и видимо людей не особо смущало что время от времени через их города прогоняют рабынь-«дворян» в ошейниках. Хотя что толку, всё равно позволить себе эльфийку на ночь, не говоря уже про покупку навсегда, могли только дворяне. Это только моему временному телу повезло с хозяйкой, которая подкладывала его под любого нищего и солдафона. Меня замутило, и я сплюнул на пол со злостью. Никто ничего не увидел, мужик за дальним столом лишь изредка на меня косился, а хозяин еще не вернулся с кухни.

Через минут двадцать миловидная молодая официантка в черном длинном платье и сером переднике выскочила из кухни, подала мне тарелку вкусно-пахнущей жареной капусты, во всяком случае это больше всего напоминало капусту. Пока она ставила тарелку и деревянную кружку с водой, я внимательно её осмотрел — красивое молодое тело было не скрыть даже таким платьем, грудь минимум третьего размера, длинные чёрные волосы заплетены в косу, а открывающийся вид на заднюю часть…

— Госпожа… — Отвлекла меня девушка, и я понял, что она видит, как я на нее смотрю.

Щёки красавицы залил румянец, видный даже в такой полутьме, а лицо выражало беспокойство и непонимание, глаза бегали в разные стороны.

— Спасибо. — Сглотнул я, и отвернувшись принялся за еду.

«Кретин». — Ругал я себя. — «Чем ты её собрался…?»

Девушка молча и неуверенно удалилась, а я принялся за еду. Оказалось, что даже овощи могут быть приготовлены таким образом, что никакое мясо есть не захочется. Ел так что аж трещало за остроконечными ушами, и примерно на половине меня прервали:

— Мисс, разрешите?

Не услышав ответа, незнакомец сел за мой стол, прямо на стул напротив.

Я дожевал, положил вилку в тарелку, и молча уставился на него, ожидая что он мне скажет. Незнакомец молча смотрел на меня, и наконец представился:

— Баронет Нектор Усольский, к вашим услугам.

Странно, но насколько могу судить — Усольское баронство находится гораздо севернее, что этот парень забыл тут?

Я задумался — а мне как представляться? Наконец решился:

— Славиэль из рода Дубового Листа, Третья Ветвь.

«Что я несу, Боги?!» — подумал я, надеясь, что от стыда не загорелись щёки.

— Простите за мою бестактность, принцесса. — Баронет резко встал и припал на одно колено.

Память подсказала что до третьей ветви — это род правителей, мне поплохело еще больше, я икнул.

— Баронет, встаньте немедленно, я здесь инкогнито. — Быстро прошептал я, и Нектор вернулся на стул, лишь звякнули обо что-то ножны его меча.

— О, я всё понимаю, раз королевский род эльфов отправил своего посла, значит дела у вас идут лучше и возможно вы даже нашли лекарство от чумы, раз решили закончить свою изоляцию от других разумных. — Тихо сказал этот, начинающий мне уже надоедать, мужик.

— Я не посол и по собственной инициативе здесь, но предупреждаю сразу — мой народ в курсе, где я нахожусь. — Ответил я, надеясь, что это поумерит пыл этого благородного, заполучить силой эльфийку. Вряд ли ему захочется обнаружить на пороге своего жилища армию из Великого Леса, пришедшую освобождать свою принцессу.

Баронет помрачнел, и после минутной паузы спросил:

— Принцесса, простите за бестактность, но вы здесь потому, что ответили на призыв барона Экторского?

Экторское баронство — это то в котором я сейчас нахожусь, и именно в его столицу собираюсь попасть.

— Нет, баронет, я здесь по личному делу. — Отвечаю, и парень светлеет лицом, добавляю: — А что за призыв барона Экторского?

«Вдруг получится подзаработать?»

— Ох, принцесса, это большая ошибка — вот что это. — Мрачно проговорил Баронет. — В Сильве мятеж, чумные захватили карантинный город, а часть армии перешла на сторону восставших, и барон решил призвать добровольцев за хорошую оплату, чтобы те подавили мятеж.

Он помолчал, потом отпил из своей кружки, которая всё это время была у него в руках, продолжил:

— Согласились единицы, а этого явно недостаточно, гильдия наёмников отказалась, и тогда барон принял решение нанять орков для подавления мятежа — боюсь это последние дни этого баронства, когда король узнает о резне, а найдутся те, кто скажет ему ПОСЛЕ, замок возьмут в осаду королевские войска, а хозяина этих земель ждёт плаха.

— Подавление восстаний не входит в мои планы, можете не беспокоится. — Сухо ответил я, и снова принялся за еду.

«Какая ему вообще разница, почему он так переживает?» — Задумался я.

— Кхм, принцесса, это меня очень радует, но я хотел бы просить вас… — Нерешительно начал баронет.

Я поднял брови, и перебил его:

— Остановить барона?

— Кхм-кх. — Опять закашлялся мужчина. — Нет, принцесса, хотя, несомненно, это было бы замечательно, если бы вы только могли. Но я хотел бы сообщить вам, как официальному представителю эльфийского Великого Леса, что в замке барона находится одна из ваших сородичей, находится не по своей воле, она в рабском ошейнике.

«Так вот оно что». — Понял я, нахмурившись, и проглатывая последнюю порцию капусты на вилке, в слух же сказал:

— Баронет, вы хотите, чтобы я отправилась домой, потом вернулась сюда во главе армии и осадила замок баронства, и всё ради того, чтобы вызволить своего сородича, которого скорее всего даже не видела ни разу в жизни?

— Принцесса… — Начал он, но я зло перебил:

— Хватит «принцесскать», баронет, я же сказала вам что здесь инкогнито, можете звать просто «Слава».

— Кхм, какое странное сокращение, Слава. — Попробовал он на язык моё настоящее имя.

— Баронет, говорите конкретнее — чего вы хотите?

— У меня собрана группа людей, мы должны проникнуть в замок и выкрасть вашу, вашего сородича, доступ в замок будет и всё должно пройти тихо и легко, я надеялся, что вы, Слава, сможете мне помочь, я бы тогда был вам безмерно благодарен, просто назовите свою цену, нам очень пригодился бы эльфийский лук, глаза и уши. — Выпалил на одном дыхании Нектор.

— Зачем вам это, баронет? — Устало спросил я.

Вот еще мне вражды с местным баронством не хватало для полного счастья, но с другой стороны — я сам видел орков, и вряд ли мужик врёт, если восстание будет подавлено зеленокожими а не людьми — барона вздёрнут, и всем тогда будет плевать на то, что мы выкрадем эту дурочку, которая ему нужна. Если посмотреть под другим углом — я могу устроиться в карательную команду, где смогу неплохо подзаработать, а после вместе с орками отправиться в степь — куда мне тоже нужно попасть. Неплохое такое сопровождение будет. Но сдаётся мне, как только начнется резня в карантинном городе, об этом немедленно будет доложено королю, и как бы не оказаться в окружении королевских войск. А это вполне вероятно — ведь если восставших поддерживает часть армии баронства, то пока мы будем ковырять эту самую армию, нас окружит гвардия короля.

— Любовь. — Просто ответил этот странный мужик.

— Какое вы можете иметь отношение к рабыне местного барона? — Спросил я.

— Мы дальние родственники, отец в своё время отправил меня на обучение к троюродному дяде, где я и познакомился с прекрасной Эколиэль. — Тихонько и вдохновленно говорил баронет.

— Что будете делать с ошейником? — Поднял я брови.

— Ошейник я обезвредил пару месяцев назад, это не будет нашей проблемой. — Как-то быстро ответил он.

«И почему она не сбежала?» — думаю я, а вслух говорю:

— В чём подвох, баронет, и не говорите, что нет подвоха, иначе я встаю и ухожу.

— Вывести надо будет двоих. — Коротко отвечает он, и опускает глаза.

— Нектор, в конце концов, почему мне приходится тянуть из вас всё клещами, кто этот ВТОРОЙ?! — Не выдерживаю я.

— Наша дочь, которую барон считает своей. — Наконец признаётся этот идиот.

Полукровка. Вот это поворот. Понятно почему он не хотел говорить мне этого до последнего — эльфы в плане «чистоты расы» очень серьезны, и полукровку-эльфа на границе леса может ждать только стрела в глаз, и неважно что он ни в чем не виноват, а уж если женщина родит такого в границах леса, ох-хо-хо, не позавидую я этой женщине и её ребенку — долгая и мучительная смерть как минимум, а как максимум — ритуал с магией крови и принесением в жертву. Причем сначала ребенка на глазах матери, а потом и самой матери.

— Пятьсот золотых, два молодых и здоровых гнедых, припасы из сухофруктов на два месяца, и сопровождение до Эхнийского халифата. — Называю я свою цену.

Баронет вновь мрачнеет:

— Наёмники запросили сто пятьдесят золотых за весь отряд, лошади и припасы у меня есть, сопровождение я смогу организовать из верных мне людей, но вот золото, могу предложить только сто семьдесят, больше у меня нет.

Он не врал, я видел, мне даже стало интересно — сейчас он потратит всё что у него есть, а как они с этой эльфийкой и ребенком жить дальше будут, и на что самое главное? Ведь насколько я знаю, титул «баронет» не предполагает под собой владение землёй. Впрочем, какая мне разница?

— Хорошо, сто семьдесят, когда операция и сколько разумных учувствует? — Соглашаюсь я.

— Послезавтра, трое наёмников и двое верных мне людей, все обученные воины, магов среди нас нет, но есть боевые артефакты — как защитные, так и нападения. — Отвечает он ошарашено, видимо не веря, что я согласился, и спрашивает нерешительно: — Только у меня одно условие.

— Какое? — Хмурюсь я, ведь условия именно я должен называть.

— Поклянитесь королевским родом Древа что не причините вреда моей дочке. — Отвечает он серьезно.

Я еле удерживаюсь что бы не заржать в голос. Ну это запросто, чего уж не поклясться не-своим родом, это всегда пожалуйста, гори они там все в огне, вместе с этим сраным Древом, в слух же говорю с серьезным и нахмуренным лицом, пытаясь не засмеяться:

— Клянусь древним родом и своей кровью, я, Славиэль из Рода Дубового Листа, Третьей Ветви, не причиню вреда дочери баронета Никтора, если она не задумает причинить вред мне.

— Спасибо. Мне пора на встречу с моими людьми, через два дня встречаемся за Западной стеной города в полночь, прошу прощения, но вынужден откланяться. — Говорит он и поднимается.

— Стойте, баронет, а как же аванс? — Останавливаю его я.

Он стоит и о чем-то думает, видимо прикидывает — может ли его кинуть принцесса из древнего рода? Придя к каким-то своим выводам, наконец достает небольшой кожаный кошель, перевязанный кожаным же шнурком, и передает мне в руки:

— Да, конечно, здесь сорок золотых.

«А может и правда кинуть его?» — Думаю я, допивая воду.

Продам лошадей, куплю одну новую, но хорошую, закуплюсь припасами и стрелами, да и пошло оно всё к черту? Ладно, посмотрим, сначала надо побывать в городе, но вариант, конечно, заманчивый — и шишку съесть, и на Великое Древо сесть — перефразировал я старую поговорку.

Лошадей пришлось оставить за городом, в конюшне у высокой пятнадцатиметровой каменной стены, пропустили меня без проблем — еще бы, как будто свободные эльфы (да и несвободные) в полном боевом, часто у них тут шастают туда-сюда.

Смотря на стену, я не завидовал солдатам короля — это только внешний рубеж обороны, если оставшаяся армия барона не предаст его, долго им этот орешек колупать. Внутри стен всё говорило о том, что я в столице, цивилизация встречала меня на каждом шагу — высокие, трёх-четырёхэтажные дома из кирпича, брусчатка повсюду, фонари через каждые двадцать-тридцать метров, правильная планировка улиц, и главное ни одного сортира на улице.

«У них тут что, и канализация есть?» — Размышлял я, разглядывая город.

Подходя ближе к центру, увидел второй рубеж обороны, еще одна стена, метров десять высотой, а за ней уже сам замок — огромный, сложенный из камня, с шестью круглыми башнями и множеством бойниц, сами башни соединены между собой высоченной стеной, а прямо за ними виднеются остроконечные жилые башни.

«Да, умоются кровью штурмующие, молодец барон». — похвалил я мысленно местного царька.

Настроение в городе было мрачное, то тут, то там ходили тройки патрулей из солдат в металлических панцирях, с гербом баронства в виде алой розы на серебряном треугольном щите, и вооруженные алебардами. Встретил несколько орков, которые, впрочем, не обратили на меня никакого внимания, прошелся по полупустому рынку, купил несколько кульков сухофруктов, присмотрел новое седло, и двинулся в центр, к домам, которые располагались ближе к замковой стене.

Наконец нашел то, что мне нужно — здание с табличкой на которой был изображён простенький такой знак — прямая вертикальная линия, расходящаяся на две вверху, вместе всё это образующих некое подобие буквы «Y» — знак гильдии целителей.

Вошел в дверь, звякнул колокольчик, внутри типичная приёмная — справа стойка из дерева за которой сидит молодая девушка в чепчике и переднике, слева ряды деревянных стульев, на одном из которых сидел древний старик, видимо ожидающий своей очереди. Чуть дальше пару дверей, видимо сама приёмная, за стойкой виднеется проём с лестницей — проход на второй этаж. На полу постелен красный ковер. Освещается все это ярким светильником посреди потолка — явно магическим.

— Чего желает госпожа? — Спрашивает улыбающаяся девушка, всё лицо которой покрывали веснушки.

— Хочу записаться на приём к целителю. — Отвечаю.

— Целительница Эркана принимает за один золотой, дополнительные анализы могут потребовать дополнительную плату, но обычно это не больше трех-пяти золотых. — Так же приторно улыбаясь, говорит она.

Ну и цены, понятно почему всего один человек сидит.

— Меня это устраивает. — Скрипя зубами, соглашаюсь, и кладу на стойку золотой.

— Занимайте очередь, и устраивайтесь на стуле, вас вызовут. — Говорит девушка, и опускает глаза вниз, наверное, к какой-то книге, забывая про меня.

«Даже тут грёбаные очереди, еще и за такие деньги!» — Возмущенно думаю я.

Открывается дверь, женский голос говорит:

— Следующий!

Старый хрыч медленно и степенно проходит в кабинет, нервируя меня, начинаю думать, что теперь тут просижу еще часа два — знаем мы как эти бабки и дедки любят с врачом поговорить, проходили. Хоть спешить мне особо некуда, но меня это бесит.

Дед выходит через пол часа, и я слышу опять женский голос из-за двери:

— Следующий!

Встаю и захожу в белую комнату, вижу за столом худую женщину в возрасте в белом халате и с короткими волосами, рядом кушетка и гинекологическое кресло, при виде которого меня передёргивает — туда я точно не полезу. Стеклянный шкаф с кучей каких-то баночек и скляночек, чуть ниже на его полках могу разглядеть несколько многоразовых шприцов и хирургические инструменты, из которых получается опознать только скальпель. Нервно сглатываю.

Женщина встаёт и взволнованно говорит:

— Перворожденная госпожа, это неожиданность для…

— Не надо, целитель, я просто еще одна разумная которая пришла к вам за помощью. — Перебиваю её я, и сажусь на кушетку.

Она подходит ко мне, и начинает осмотр — заглядывает в глаза, отодвигает нижнее веко вниз, потом просто смотрит, видимо магичит, так как глаза светятся зеленоватым светом.

— Мне жаль, но… — Начинает она.

— Я знаю, что больна, целитель, мне нужно закончить одно дело, а для этого мне необходимо протянуть как можно дольше, я не прошу чуда, но нужна помощь и совет, разумеется, не бесплатно. — Перебиваю её я.

— Я понимаю. — Кивает она серьезно головой. — Всё это серьезно, и для женщины это целое испытание, хоть некоторые и не разумеют этого.

Я начинаю ей рассказывать какое заклинание применил при последнем приступе, она хмурится, но ничего не говорит, поджав губы — конечно, даже дилетант-любитель местный смог бы лучше, но я-то не местный.

— Мне нужно что-то более эффективное, и что бы вы это вплели в два-три амулета, которые будут срабатывать по моей команде, желательно что бы заклинания были разными, но эффективными. — Говорю я.

Она долго думает, потом кивает:

— Да, конечно, я понимаю, вы закончите своё дело и время у вас будет, думаю месяцев десять, может быть год или даже полтора, если повезет.

Странная она какая то, переживает за моё возвращение больше, чем я — просто хороший врач видимо.

— Доктор, у меня еще кое какая проблема, сущая мелочь по сравнению с остальным — как-то странно стало меняться настроение, уже два раза на неделе плакала, и какая-то злость необоснованная. Раньше такого не было.

— Как вы меня назвали? — Спрашивает удивленно она, потом продолжает: — Впрочем не важно. То, что с вами происходит — это не проблема, просто плод формируется, меняется гормональный баланс тела, это еще что — скоро захотите есть много и разного.

— Постойте, какой плод формируется, что вы несете? — Говорю ошарашенно, запинаясь.

— Что, вы не знаете, да как же так? — Удивляется она.

— Доктор, не нервируйте меня, у меня лук боевой за спиной, что со мной?! — Начинаю заводится я.

— Успокойтесь, мамочка, успокойтесь. — Обнимает она меня за плечи: — Плод развивается хорошо, болезнь ему не страшна, главное, что зачатие произошло до того, как вы заразились, и значит ребенок родится здоровый, я вижу что вы пытались задержать развитие эмбриона на достаточно долгий период, но сейчас пришло время и он начал развиваться, не знаю что послужило толчком, но через восемь месяцев вы станете мамой.

— К-к-какой ребёнок? — Выпучив глаза, говорю я: — Вытащите ЭТО из меня!

Она хмурится, качает головой:

— Я этого делать не буду. Если бы это еще был полукровка — тогда можно подумать о прерывании, но чистокровного эльфа абортировать, нет уж — увольте, я не хочу, чтобы ко мне потом Каратели из Южного Великого Леса заявились.

— Сраная магия — Ошарашено и зло говорю я.