Цветение возмездия

Ее глаза встречаются с моими, и мы тут же, казалось, вместе распадаемся на атомы. Ее оргазм поглощает мой член, пока я кончаю. Наши любовные соки смешиваются между собой. Мои глаза не отрываются от ее лица все время, пока она испытывает свой экстаз. Я кончаю сильнее и дольше, чем когда-либо прежде. Трачу все свои силы. И падаю рядом с ней на кровать. Мы по-прежнему прижаты друг другу, и я притягиваю мою девочку еще ближе к себе. Я обнимаю ее и запутываюсь в ее растрепанных волосах. Она тяжело дышит мне в грудь, и я вдыхаю ее ванильный аромат.

— Я все еще чувствую твое утреннее дыхание.

Я щиплю Пейсли за попку за ее дерзкий комментарий, приближая свой рот к ее губам. Этот поцелуй сильнее и даже грубее. Ее язык дразнит, в то время как мой пытается доминировать. Она смеется мне в губы. Я прижимаю ее к себе, и пока наши губы все еще связаны, шепчу вопрос, который мгновенно возвращает нас с небес на землю:

— Готова к сегодняшнему дню?

В отношении нашего совместного плана Пейсли проявляет гораздо больше бесстрашия. В конце концов, это ее идея.

— Готова. Но ты трахал меня так, потому что волнуешься. У нас нет явных причин для беспокойства.

— Я трахнул тебя так, потому что люблю. Думаешь, мне нужен предлог, чтобы быть с тобой нежным?

Пейсли права, но я не хочу возбуждать ее подозрения. Мне нравится, что она уверена в сегодняшнем дне.

— Ты всегда трахаешься под свое настроение. И тебя довольно легко прочитать. Сегодня утром ты был со мной очень медлительным. Я уверена, у нас с тобой впереди столько времени, сколько ты сам захочешь. Обещаю, сегодня со мной ничего не случится.

Внезапный стук в дверь пугает ее. И я прикрываю простыней ее тело. На случай, если Кай решит ворваться в нашу спальню. Она целует меня в грудь и прячет голову между нами.

— Просыпайтесь, голубки! Нас ждут великие дела!

Мы ничего не отвечаем, и вскоре шаги Кая удаляются от двери.

— Готова?

— Готова, — Пейсли многообещающе целует меня, и мы покидаем постель.

Это день, когда мы либо сожжем наших врагов дотла, либо задохнемся в дыму от нашего неудавшегося возмездия. Так или иначе, но все закончится сегодня.

Глава 25

Пейсли

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спрашивает меня Кай.

— Да, норм, — отвечаю я.

— Ладно, тогда мы все готовы, — кивает он.

Бёрк целует меня в лоб, пока я поправляю рубашку. Кай подходит и ждет его в дверях. Я вполне уверена в себе, но я все же не дура — мне офигенно страшно. Но не хочу, чтобы Бёрк догадался об этом. Я продолжаю храбриться, пока он прощается со мной. Сейчас ни в коем случае нельзя поддаваться панике.

— Ты будешь в безопасности? — говорит он, а его пальцы нежно ласкают мое лицо.

— Да.

— Если возникнут какие-то осложнения, то мы все отменим.

Я киваю головой.

— Я серьезно, Пейсли.

— Хорошо.

Бёрк в последний раз медленно целует меня, показывая те эмоции, которые не может выразить словами. Его руки сжимают мое лицо, словно он боится, что это последнее прикосновение ко мне. Напоследок мы говорим друг другу о своей любви, а потом Бёрк поворачивается к своему другу. Они уходят, а мои ноги дрожат от предвкушения.

Они едут на склад, чтобы забрать Брэйлин и передать ее врагу. Мне нужно подождать несколько минут, чтобы не вызвать подозрений. Они должны отъехать достаточно далеко вперед, чтобы у нас не было ни единого шанса пересечься.

Я думаю о своей записке и надеюсь, что она попала в нужные руки. Хотя я переписывала текст примерно дюжину раз, я все еще могу воспроизвести сообщение в его окончательной форме.

Не ходи за Брэйлин. Это ловушка. Лучше встреться со мной, пока они поджидают тебя. Это мой единственный шанс вырваться из-под их контроля. Я знаю, что ты связан с моим прошлым. И я готова узнать правду. Готова к встрече с тобой. Я приду одна и без оружия на старый пирс Пунта-Расса сразу после полудня. Пожалуйста, сделай то же самое. Я знаю, что ты не причинишь мне вреда.

Старый пирс уже много лет как заброшен. Это тихое место, скрытое за милями мангровых зарослей (прим. мангры — вечнозелёные лиственные леса), и большинство людей даже забыли о его существовании. Я понятия не имею, что там найду. И все же надеюсь на ответы. Надеюсь, я права, что тот, кто меня ждет, не причинит мне вреда. При похищении был отдан приказ сохранить меня невредимой, и я осталась... во всяком случае, по большей части. Тот, с кем я встречусь, убил Джордана Харриса, потому что он знал тайну, которая могла причинить мне боль. Он хочет убить Бёрка, Кая и Тиган, но приказал не обижать меня. Готова поклясться, все это неспроста.

Выкинув из головы все лишнее, собираюсь с духом, чтобы выйти из дома. Ключи Кая находятся именно там, где мне нужно — на столике у входной двери. Я поднимаю их и выхожу на улицу. Сажусь в машину, которая мне не принадлежит. Старый пирс не близко, и мне, если вдруг понадобится, хочется иметь пути отступления. Автобус будет ехать слишком долго, а таксист станет свидетелем.

Машина с ревом оживает, едва я включаю зажигание. И вот я уже в пути. Из динамиков тихо льется нежная музыка, но мелодия сейчас для меня — лишь фоновый шум. Адреналин, бушующий в моем теле, блокирует все, кроме деталей моего плана. И я повторяю их снова и снова. Дорогие кварталы сменяются маленькими пляжными домиками, которые, в конце концов, уступают место болотам. Вдоль грунтовой дороги тянутся невысокие кустарники и камыши.

В поле зрения появляется песчаная поляна. Я останавливаюсь и глушу мотор. Здесь нет другой машины, и это меня немного беспокоит. Тем не менее, я направляюсь к единственной ведущей к пирсу тропинке и иду дальше. В воздухе чувствуется терпкий запах соли. Птицы танцуют на деревьях, изредка ломая ветки, чем усиливают мое и так нешуточное беспокойство. Это жужжание жизни я, возможно, даже не заметила бы, если бы забрела сюда просто так. Но сейчас от птичьей суматохи внутри меня все сжимается.

Я продолжаю целенаправленно идти к старому пирсу. И когда он появляется в поле зрения, я не уверена, испытываю облегчение или разочарование из-за того, что в округе никого не видно.

«А что, если никто не ответит на мою записку?»

Я сижу одна, разместив свою задницу на перилах, а ноги — на скамейке. Спиной к воде. А мои глаза устремлены на единственную ведущую сюда тропинку. Вода и успокаивает, и огорчает меня. Я начеку. Складываю руки вместе, пытаясь перестать нервничать. Сердце почти проваливается в пятки. Мои мысли скачут по всем возможным худшим сценариям. Все внутри меня замирает. Я заставляю себя дышать, и каждая секунда кажется вечностью. Затем, когда я уже уверена, что вот-вот потеряю сознание на нервной почве, на тропинке появляется фигура.

Что.

За.

Фигня?

Парень стоит, уставившись на меня, и блокирует мой единственный выход. Оказывается, я совсем не готова к такому повороту. И что теперь? Он идет в мою сторону, и мой пульс учащается. Рубашка прилипает к спине от внезапно выступившего липкого пота. Я пытаюсь найти способ исправить то, что натворила.

— И как тебе моя маскировка?

— Ты — Соннелион?

— В точку! По крайней мере, Брэйлин знает меня с этим именем.

Он улыбается, и я даже вижу, как в другой вселенной, для другой девушки его внешность работает на него — делает его весьма привлекательным. Что же касается меня, то от его улыбки меня просто тошнит.

— И какой же во всем этом смысл, Джейкоби?

Оказывается, я сталкивалась лицом к лицу со стоящим за всеми этими событиями человеком еще до того, как все это началось. Я даже флиртовала с ним. И подумывала о том, как переспать. Когда он отменил все наши планы, я так расстроилась! Как я могла быть такой слепой?! Я целый день сидела с этим парнем и разговаривала, но так и не собрала все пазлы этой головоломки вместе. А еще я как дура благодарила его за то, что он нашел мое свидетельство о рождении!!!

— Мы поговорим обо всем этом чуть позже. Сначала нам нужно сменить местоположение. Если ты написала правду и действительно веришь, что я не причиню тебе вреда, тогда ты спокойно пойдешь со мной. Впрочем, мне не верится, что ты не предупредила Бёрка и Кая об этом. А я еще не готов к встрече с ними. Я хочу, чтобы сначала ты все правильно поняла, а потом уж поговорю с парнями.

— Тебе придется дать мне хоть что-нибудь, прежде чем я куда-то пойду с тобой. Скажи то, что поможет мне довериться тебе.

У меня нет особого выбора, ехать куда-то с ним или нет. Я и раньше понимала, что мы здесь не задержимся. Но сейчас я надеюсь, что он даст мне хоть какую-нибудь зацепку, которая позволит мне на миг успокоиться. Поможет поверить, что я все же не совершила самую ужасную ошибку.

— Меня зовут Джейкоби Спенсер. Я был твоим лучшим другом. И я единственный человек в мире, кто знает о тебе правду. Кроме, конечно, наших родителей. Ты была моим запертым в комнате грязным секретиком. А я — всем твоим миром.

Глава 26

Бёрк

Брэйлин на заднем сиденье не перестает канючить. Умоляет нас, пытаясь выторговать себе жизнь и свободу. Она практически бросила к нашим ногам свое тело и душу. Но нам это не интересно. Эта бессердечная сука сполна получит все, что ей причитается. Она бы так легко не отделалась, если бы это был мой план. Пейсли отнеслась к ней слишком милосердно.

С тех пор, как мы утром покинули дом, я постоянно проверяю программу на своем телефоне. Уже, кажется, в миллионный раз. Вроде бы все идет по плану. До Кипарисового озера мы добираемся еще до полудня, и нам ничего не остается, как выпустить Брэйлин.

Мы с Каем выходим из машины.

— И ты вот так просто сдашь меня?! Разве вы не хотите сами поквитаться со мной? Да вы просто гребанные киски! — Брэйлин вновь возвращается в режим сумасшедшей суки и злобно пялится на Кая, который в это время изо всех сил пытается вытащить ее из машины.

— Это решение Пейсли, — отвечаю ей вместо друга. — Ведь именно ее ты действительно предала. И поэтому именно она решает твою судьбу. Поверь мне, ты не захочешь, чтобы твоя жизнь оказалась в моих руках.

— А почему ты думаешь, что он ждет меня здесь? Откуда такая уверенность, что он видел твое сообщение?

— Думаю, это в его интересах оказаться там, где мы хотим с ним встретиться.

Кай расстегивает наручники на ее запястьях и отступает назад. Я ожидаю, что она тут же бросится бежать, но, к моему удивлению, она вообще не двигается.

— А мне нравится идея поиграть в кошки-мышки. Они точно знают, где ты находишься. Но ты можешь попытаться от них сбежать. Звучит забавно. Ну, по крайней мере, для кошки. Потому что ты обречена, как подопытная мышь, — говорит Кай и отступает от нее еще дальше.

— Вот, возьми это, — я протягиваю ей рюкзак, а когда она отказывается взять его, подхожу и сам натягиваю его ей на спину. Затем резко хлопаю ее по плечу — немного сильнее, чем при обычном обращении с женщинами. — Удачи.

— Подожди! Не оставляй меня здесь. Пожалуйста, я сделаю все, что угодно, — но ее мольбы остаются без внимания. Ничто из сказанного ею не сможет повлиять на мое решение. — У меня для вас есть еще информация. Я могу вам помочь. Я в курсе, что случилось с Пейсли до того, как ее отдали в приемную семью. И знаю, откуда она взялась. У меня есть «ключ», связывающий вместе все события. Я в этом уверена. Заберите меня с собой, и я помогу вам во всем разобраться.

Кай молча садится в машину и захлопывает дверцу. Но я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней.

— Знаешь, если все, что ты сейчас сказала, правда, то ты еще отвратительнее, чем я думал. После всего, что ты сделала с Пейсли, ты все же посмела скрыть от нее эту информацию. И это лишь усиливает мое желание оставить тебя здесь. Нам не нужна «твоя правда».

Я закрываю дверь перед Брэйлин, а она как безумная колотит по окну. Видеть, как разлетается на мелкие осколки ее былое самообладание, безумно приятно. В ее распоряжении осталось совсем немного времени — скоро ее обязательно подберут. А если она все же по случайности сбежит, то мы будем знать каждый ее шаг. По крайней мере, до тех пор, пока она не наберется храбрости, чтобы вырезать устройство для определения ее местоположения из-под своей кожи. В сумке, которую я ей дал, нет ничего, что могло бы ей с этим помочь. Лишь немного вещей на случай, если ее найдут.

Я возвращаюсь к приложению на своем телефоне. Наш следующий шаг?..

— У меня есть адрес. Поехали.

Заполняющий уши грохот лишь подтверждает, что наш план — на полном ходу. Позади нас завывают сирены, сигнализируя об успешном завершении его первой части. На этот раз копы охотятся не за нами. На этот раз они арестуют того, кто заслуживает каждый проведенный за решеткой год. И даже гораздо худшего.

Мы с Каем смотрим друг на друга и самодовольно ухмыляемся. Я киваю, и он решительно нажимает на газ. Мы мчимся к следующему пункту назначения.

Глава 27

Пейсли

Я послушно сажусь в машину Джейкоби. Как можно быть такой глупой? Охотно сесть в машину к какому-то сумасшедшему, который утверждает, что был моим лучшим другом с пяти лет, и которого я давно не видела. А что, если я никогда больше не увижу Бёрка? Если я ошибаюсь? Что, если Джейкоби запретил своим людям трогать меня лишь потому, что хотел сделать это сам? Я была намного увереннее, пока не осталась наедине с человеком, который основательно разрушил всю нашу жизнь.

Он паркуется, и мы выходим. Я нервно следую за ним в дом.

Джейкоби бредет на кухню, а я немного отстаю от него. Но как только мы располагаемся, он протягивает мне сладкий чай. На его лице лучезарная улыбка, словно мы старые друзья, для которых встреча за чашечкой чая — превеликое удовольствие.

— Это твой дом? — я стараюсь говорить как можно небрежнее, хотя на самом деле все внутри меня сжимается от ужаса.

— Ну, да. Тебе нравится? Я купил его вскоре после того, как увидел тебя в баре отеля. Извини, что так поспешно сбежал тогда, но из-за Брэйлин возникли некоторые проблемы. Оказалось, что к тебе она была привязана намного больше, чем я думал. Увидев нас с тобой в баре, она пообещала разоблачить мое прикрытие, если я не буду держаться от тебя подальше.

— Ты встречался с Брэйлин лично?

— Мы встречались в любое время, если у нее была для меня информация. Ну, и в ее рабочие дни. Она была моей правой рукой, пока служила определенной цели. До тех пор, пока не испортила все с Бёрком и фермой. На самом деле она всегда была бесполезной шлюхой. И все же какое-то время немного помогала.

Вот она — очередная гребаная ложь от этой тупой сучки. Ведь она могла рассказать нам все в ту же секунду, когда пришла ко мне в закусочную. Вместо этого она до последнего продолжала скрывать личность Соннелиона. Теперь-то я жалею, что не позволила Бёрку свободно распорядиться ее судьбой.

— А мои родители?

— Твои родители давно умерли. Их звали Чарльз и Элизабет Холланд.

Значит, мое настоящее имя — Пейсли Холланд. Звучит довольно непривычно.

— Расскажи мне о них.

Я сажусь на барный стул в надежде, что Джейкоби последует моему примеру. Мне будет гораздо спокойнее, если он будет сидеть. К счастью, он так и поступает. И тогда я немного расслабляюсь.

— Моя мама обожала рассказывать о твоей семье после выпитых дома пары бокалов мартини. Но только в пределах дома. И я был единственным человеком, с которым она позволяла себе поговорить на эту тему. Так что — кое-что из известного о тебе с самого начала — не более, чем пьяный бред, — он делает короткую паузу.

— В таких случаях обычно говорят: «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке», — я стараюсь, чтобы мой голос звучал небрежно, и с деланным спокойствием подношу кружку к губам.

В ответ парень широко улыбается. Ему явно по душе, что я достаточно расслабилась, чтобы шутить с ним.

— Твои родители жили по соседству с нами. И каждый раз, когда я видел их, они выглядели довольно счастливыми. Наши матери были лучшими подругами. И моя мама всегда говорила, что твой отец заботился лишь о двух вещах — деньгах и имидже. Элизабет была идеальной женой для такого человека, как Чарльз. Она была очень красива, и к тому же весьма умна. Всегда сдержана и хорошо образована. Одна из тех женщин, на которых каждый мужчина, едва войдя в комнату, бросает заинтересованный взгляд. Я никогда не видел ее не в дизайнерском платье и без жемчуга на шее.

— Мне кажется, я ее немного помню.

— Это хорошо, — Джейкоби дружески похлопывает меня по руке, а я с огромным трудом сдерживаю себя, чтобы не отпрянуть. — Я до сих пор помню, как мне всегда хотелось, чтобы мои родители как можно больше походили на них. Эта пара казалась такой идеальной... А потом появилась ты, и все изменилось.

— Мой отец не хотел иметь детей?

— Он хотел детей. Но только своего собственного ребенка.

— О чем ты?

Я почти уверена, что знаю, о чем он говорит. Но мне важно услышать это от него.

— Твоя мать смухлевала. Твоим отцом был не Чарльз.

— Но мне показалось, ты сказал, что они были идеальны. Где же логика?

— Они были идеальны лишь для маленького мальчика, жившего среди постоянных ссор своих родителей. Когда я стал старше и собрал воедино все факты, мне стало ясно, что они были далеки от совершенства. Просто умели хорошо скрывать это. Чарльз относился к твоей матери как к выгодной партии, а не как к своей половинке. Она застряла в браке без любви и партнерства. Дружба с моей матерью тоже ей не помогала. Оказалось, что Элизабет ложилась в постель к любому, кто был готов уделить ей хоть чуточку внимания, — Джейкоби усмехается и слегка качает головой. — Моя мама была просто чудачкой. Она вечно по пустякам приставала к моему отцу. Боже, какие ссоры она устраивала между ними. В любом случае, если она и была шлюхой, то никогда не влюблялась в других парней, как твоя мама.

— Извини, но я не могу в это поверить. Ты утверждаешь, что моя мама изменила своему мужу, и она... — я даже не могу закончить. Знаю, это звучит довольно глупо, но мне сейчас нужны еще какие-нибудь слова.

Между нами повисает неловкое молчание. В ожидании ответа я задерживаю дыхание, но он еще некоторое время мучает меня.

— Мы с тобой — плод неверности и измены наших матерей, Пейсли, — его слова ясны, как божий день. — Чарльз всегда — несмотря ни на что — добивался своего. А самым важным для него было создание надлежащего имиджа. Но как только ты родилась, даже мне — хотя я был всего лишь ребенком — стало понятно, что он был весьма бесчестным и жестоким человеком с точки зрения его общественного статуса. Элизабет в один миг разрушила весь его тщательно создаваемый, представительный образ.

Да, я в ужасе от услышанного. Но, по крайней мере, эта информация помогает мне понять, как мама могла так поступить. Может, она просто не знала, как из всего этого выбраться? Я в шоке замираю. Не уверена, что хочу знать еще больше. И все же… я ведь приехала, чтобы узнать ответы.

— Чарльз каким-то образом узнал правду? Или мама сама ему сказала?

— Не думаю, что Элизабет сразу поняла, кто твой настоящий отец. Предполагаю, что в то время у нее был любовник.

Я пытаюсь поставить себя на ее место. Понимаю, что Джейкоби преподносит мне информацию с ее позиции, но мне это не помогает.

— Твоя мама несколько месяцев скрывала от Чарльза свою беременность. И ему это сразу не понравилось. Как только она сообщила ему эту новость, он стал внимательнее ко всему прислушиваться. В конце концов, — хотя я и не знаю, каким образом, — он все же узнал про ее роман. И до конца беременности запретил ей выходить из дома, чтобы ни один человек не узнал об этом. Затем он нанял для родов частную акушерку и хорошо заплатил ей, лишь бы она никому не сообщили о родившемся младенце. Сразу же после твоего рождения, Чарльз сделал тест на отцовство и узнал правду. Ты была не его.

Так вот почему в моем свидетельстве о рождении нет никакой реальной информации. Просто я родилась вне больницы. А факт моего рождения Чарльз хранил в строжайшем секрете.

— Ты говорил, что никто, — кроме тебя и твоих родителей — не знал обо мне?

— Чарльз ревностно защищал свой имидж. Он хотел быть уверенным, что твоя мать никогда не бросит его и не сбежит. Ты была его страховкой.

— Что это значит?

— Ты была его публичным позором и потому стала вечной пленницей, — мое внимание привлекает молниеносное движение за передним окном, но я всеми силами стараюсь сохранить самообладание. — Он держал тебя взаперти в маленькой комнатке наверху. Не думаю, что он сказал тебе хоть одно слово за все то время, что ты жила в его доме. Хотя однажды ты призналась, что он причинял тебе боль, и ты очень боялась его.

— Но зачем же Чарльз держал меня в своем доме? Почему просто не отдал на усыновление?

— Элизабет запретила ему, — Джейкоби встает, и я начинаю нервничать. Я боюсь его непредсказуемости, а также опасаюсь, что он раньше времени увидит то, что не должен. — Она иногда выпускала тебя из комнаты, когда муж был на работе. Но это было совсем не часто. Она боялась, что ты сломаешь что-нибудь или устроишь беспорядок, который она не сможет скрыть от него. Я ни разу не видел, чтобы ты играла на улице.

— Но ты же сказал, что знаешь меня? Значит, она все же нарушила правило?

— Наши матери были лучшими подругами. Так что я часто приходил и играл с тобой. Я долго не понимал — пока не стал намного старше — что происходит, и почему мне было строго-настрого запрещено с кем-либо говорить о тебе, — парень резко сокращает расстояние между нами, и я с трудом заставляю себя не вздрогнуть, когда он обхватывает мое лицо своими ладонями. Он приближает свое лицо к моему так близко, что мы почти вплотную смотрим друг другу в глаза. И я боюсь, что сейчас он попытается меня поцеловать. — Ты вспомнила что-нибудь из этого, Пейсли? Помнишь меня?

— Нет. И не думаю, что хочу этого.

Его пристальный взгляд замирает на моем лице, и я вижу это снова — слишком знакомое чувство, которое сильно нервирует меня. В его глазах есть что-то такое, что кажется очень знакомым. Цвет? Форма? Мои губы сжимаются в тонкую линию, а мой лоб морщится, пока я раздумываю над этим. Я видела их раньше... их нефритовый цвет и эти на зависть длинные и пушистые ресницы. Я уже где-то видела эти глаза… но у кого-то другого.

Ничего не понимаю.

— Твое детство было не таким уж и плохим. Ты была моим лучшим другом. Каждый день — пока наши матери шептались внизу — мы с тобой играли в «валетов». И это я нарисовал для тебя те цветы на стене по трафарету. Ты ведь помнишь цветы, верно? Я знаю это, потому что ты вытатуировала их на своей коже. Тогда-то я и понял, что какая-то часть тебя до сих пор помнит меня. Какая-то часть твоего сердца все еще со мной.

Кажется, меня сейчас стошнит. «Прекрасные цветы», приносящие мне «покой» во время моих кошмаров?!

— Так что же случилось? Что случилось с моей мамой? И как я оказалась в приемной семье?

— Ты никогда не выходила из дома. Ни разу до той самой ночи, когда в доме произошел пожар.

Я открываю рот, чтобы спросить, что же случилось той ночью, но кое-что позади Джейкоби отвлекает меня. Он оглядывается через плечо, чтобы посмотреть, что могло привлечь мое внимание, и мгновенно начинает двигаться. Его рука обхватывает меня под грудью, а холодное лезвие ножа прижимается к моему горлу.

Передо мной — мой самый любимый мужчина. И в его руках снова направленный на мишень пистолет. Но, к счастью, в этот раз его мишень не я. Его цель — стоящий позади меня человек, который сейчас использует меня как живой щит.

Глава 28

Бёрк

Джей Спенсер приставляет нож к шее Пейсли. Человек, которого я нанял. Человек, который должен был помочь нам покончить со всем этим дерьмом. И, кажется, именно тот, кого мы все это время искали.

— Как вы нас нашли?

— Система GPS. В плече Пейсли есть локаторное устройство, имплантированное сегодня утром. Мы знали, что Брэйлин тебя не интересует. И она сейчас именно там, где ей самое место. Мы планировали, что ты бросишься за Пейсли.

Его рука скользит от ее талии вверх и оглаживает ее плечо со спины. Джей нащупывает то, что ищет, и приближает свой нож. Разрезав материал, он видит свежую рану. Я делаю несколько шагов вперед, но он тут же возвращает нож к ее горлу.

— Только подойди ближе хоть на дюйм, и я с легкостью перережу ей горло прямо здесь, у тебя на глазах.

Я замираю на месте, а он подносит нож к ее плечу. Еще раз ощупывает кожу пальцами, а затем втыкает лезвие. Пейсли вскрикивает от боли, а кровь из раны капает на пол. Этот придурок вырезает чип из ее тела. Я не могу отвести глаз от моей девочки. Не могу оторвать взгляд от ее страдальческого лица. Наконец, чип ударяется об пол.

— Похоже, это идея Кая. Ты бы никогда не додумался до такого. Кстати, а где он? — этот чертов отморозок, сделав паузу, театрально оглядывает комнату. — Именно его я хочу видеть больше всего. Он что, оберегает твою милую сестричку? — Джей качает головой и цокает языком. — На самом деле никто не сомневался, что вы двое не сумеете нормально воспитать маленькую Тиган. Ей было суждено стать той шлюхой, которая трахалась с принимавшим участие в ее воспитании парнем — лучшим другом ее брата. Как думаешь, завозя ее каждый раз в школу, он вспоминал самый первый раз, когда трахнул ее?

Чертов лжец! Кай никогда бы так не поступил. Он никогда не переступит эту черту с моей сестрой. Бл*дь. Тиган сейчас с Калленом, работающим в охранной конторе. Я сам отправил ее с одним из людей этого урода!

Его слова достигают цели, и я крепче сжимаю в руке пистолет. Этот ублюдок специально упоминает мою сестру и выплевывает эту гнусную ложь о ней и Кае. Он пытается сломить меня. Но я не могу позволить своему гневу ослепить меня. Ради безопасности Пейсли я должен сохранить хладнокровие.

— Ах, по тому, как Пейсли сейчас напряглась в моих объятиях, могу с уверенностью сказать, что она также в курсе, что твой лучший друг трахал твою сестренку. Скажи нам, Пейсли, как давно ты знаешь, что Тиган — маленькая шлюшка?

Один взгляд на Пейсли — и я уничтожен. Правда написана на ее лице. Все его слова — сущая правда!

— Бёрк, он просто пытается задурить тебе голову. Не слушай его. Это отвлекающий маневр, — голос Пейсли дрожит.

«Позже! Я разберусь с этим позже!»

— Хватит играть в эти гребаные игры. Что тебе надо? — шиплю я сквозь стиснутые зубы.

— Месть! Хочу уничтожить Кая. Хочу разрушить всю его гребаную жизнь и оставить его ни с чем. Сначала я собирался просто убить его. Но мне это показалось слишком легкой и слишком безупречной участью для него. Он заслуживает гораздо худшего. Он должен был провести годы в заключении по ложному обвинению в похищении своей любимой девушки. А потом я решил убить тебя и Тиган, чтобы он остался совсем один. Сломленный. Ведь в его жизни не осталось бы ничего, кроме чувства вины. Но, к сожалению, Брэйлин испортила весь мой чудесный план.

— Но почему? Какого хрена Кай тебе сделал?

У Джея больше нет времени на очередную чушь, так как Кай дергает его за руку, в которой тот держит нож у горла Пейсли. В то же мгновение Кай бьет его пистолетом по голове, и Джей падает на пол. Пейсли бросается ко мне. Я не успеваю достаточно быстро обнять ее и мои объятия недостаточно крепки. Хотя сейчас моя девочка плачет, но я очень рад, что она все еще жива, чтобы делать это. Глубоко и с облегчением вздохнув, я отпускаю Пейсли. Кай резко пинает упавшего в лицо, убеждаясь, что парень еще долго не сможет подняться.

— Кай, найди Тиган! С этим дерьмом здесь я сам разберусь. Иди, найди мою сестру, но не смей трогать ее своими гребаными руками. Найди ее и убедись, что она в безопасности.

Этот кусок дерьма, Джей, успевает оправиться от удара по голове и начинает говорить, прежде чем Кай успевает сделать хоть шаг, чтобы выполнить мой приказ.

— Никто не покинет этот дом. Я подстраховался. Если хоть кто-то уйдет — Тиган умрет.

Кай жестко хватает ублюдка за шею и поднимает его с пола. А я подхожу к двери, где оставил свою сумку, и достаю из нее клейкую ленту. Усадив Джея на стул, Кай начинает тщательно работать над тем, чтобы тот никуда не делся.

Пейсли достает телефон и делает звонок. Она включает громкую связь, и комнату заполняет голос Тиган.

«Бл*дь, автоответчик!»

Ярость поглощает меня. Я направляю всю свою злость на Кая, потому что он был там. Потому что действовал за моей спиной и прикоснулся к моей сестре. Потому что они — из тех очень немногих людей, которым я всецело доверяю, — прятались за моей спиной. И потому что все это — чертов бардак.

Мои отяжелевшие ноги широкими шагами направляются к нему. Я замахиваюсь и бью своего лучшего друга прямо в челюсть. Он должен был помочь мне заботиться о Тиган, а не... черт, я даже думать об этом не могу.

Кай не делает ни малейшего движения, чтобы ответить. Он принимает от меня удар за ударом. Пейсли ругается и впивается когтями мне в спину. Но на нее я тоже злюсь. Как она могла знать и ничего не сказать мне об этом? И как давно это продолжается?

— Бёрк, мать твою, прекрати! Тебе не кажется, что сейчас у нас есть проблемы посерьезнее, чем то, что твой лучший друг влюблен в твою сестру? Он любит ее, черт возьми. А если ты все это время ничего не замечал, то ты — просто тупица. Прекрати, мать твою!

Мои кулаки останавливаются, и я отрываюсь от Кая. Пейсли подбегает, чтобы помочь ему подняться. Она ведет его на кухню и пытается привести в порядок. Костяшки моих пальцев кровоточат. Дыхание учащается. Я смотрю на свою девушку и моего лучшего друга, и безудержный гнев поглощает меня. Как могли все, кому я когда-либо доверял, скрывать это от меня? И они сделали это задолго до того, как мы стали мишенями в безумной игре Джея.

Глава 29

Пейсли

Мужчины — идиоты.

Полные. Абсолютные. Гребаные. Идиоты.

Сейчас решается вопрос жизни и смерти — всего, с чем мы столкнулись. А Бёрк не способен сдержать свой гнев по отношению к Каю. Почему мы сражаемся друг с другом, когда, наконец-то, поймали плохого парня? И я скажу почему: потому что мужчины — полные идиоты.

Я рассказываю Бёрку и Каю о том, что мне удалось узнать к этому моменту. Но, очевидно, в нашей истории еще полно недостающих деталей. Бёрк гневно смотрит на Кая поверх моей головы. А тот не отрывает своего взгляда от пола.

— Этого больше не происходит.

Я задерживаю дыхание и перевожу взгляд с одного мужчины на другого. Гнев с новой силой вспыхивает на лице Бёрка, в то время как на лице Кая отражается боль. И я не имею в виду физическую боль, которую он получил от ударов.

— Ты действительно хочешь поговорить об этом сейчас?

— Я люблю ее, Бёрк. Всегда любил и всегда буду любить.

— Ты ее любишь? Любил, пока трахал все, что движется, сколько я себя помню?

Избитое и окровавленное лицо Кая вздрагивает.

— Все совсем не так.

— Тогда скажи мне, как?

У нас мало времени, поэтому я говорю:

— Мы наконец-то здесь. Соннелион в наших руках. Джейкоби сейчас в соседней комнате. Может, все-таки отложим этот спор до тех пор, пока не убедимся, что Тиган в безопасности?

У Бёрка с Каем достаточно здравого смысла, чтобы выглядеть пристыженными, когда мы входим в гостиную.

Так и должно быть.

Самодовольное лицо Джейкоби оживляется, когда он видит нас.

— Не стесняйтесь меня, можете продолжать вашу семейную перепалку, — его хриплый голос звучит глухо и невнятно.

— Заткнись нахрен! Где, черт возьми, моя сестра? — в словах Бёрка сквозит раздражение, но парень в ответ лишь злорадно смеется.

— Она в безопасности... пока. Нам нужно многое обсудить, прежде чем мы доберемся до Тиган. Подожди, не все сразу. С ней ничего не случится, пока я не прикажу.

Я встаю перед ним и щелкаю пальцами, чтобы привлечь его внимание.

— Джейкоби, ты собирался рассказать мне о пожаре. Что случилось тогда?

— Пожар стал конечным результатом многих событий, которые привели к нему. Чем дольше ты была заперта в своей комнате, тем больше накалялась обстановка в остальной части дома. Чарльз использовал тебя как инструмент для контроля. Он обращался с тобой, как с животным в зоопарке, и использовал тебя, чтобы держать твою мать в узде и подальше от человека, которого она любила. Но, в конце концов, она рассердилась, и это привело Чарльза в ярость. Он использовал насилие и свою финансовую власть, чтобы как можно сильнее принизить Элизабет.

«Видимо Чарльз был тем еще монстром!»

— Даже в детстве я чувствовал, что что-то было не так. Чарльз уволил всю прислугу, а твоя мама почти не выходила из дома. Лишь в тех случаях, когда ее присутствие требовалось на каком-нибудь мероприятии. Мы с моей мамой каждый день приходили к вам домой. И постоянно приносили с собой одежду для Элизабет — всякий раз, когда бы мы не пришли, она была завернута в простыню. И каждый раз перед нашим уходом возвращала одежду моей матери. Я заметил, что все ее тело было постоянно покрыто синяками. А когда я спрашивал, почему они никогда не сходят, моя мама обычно отвечала, что Элизабет просто очень неуклюжая.

Мне становится все труднее и труднее слушать это. Бёрк, должно быть, догадывается о моем состоянии по моему лицу, потому что берет меня за руку, и моя неуверенность тут же ослабевает. Он подбадривает меня сочувствующим взглядом, на который я отвечаю легкой улыбкой.

— Я должен был оставаться с тобой в твоей комнате, но, прежде чем пойти к тебе, большую часть времени проводил наверху лестницы, чтобы подслушать их разговоры.

Совсем скоро я узнаю, как в действительности все было плохо для моей матери.

— Чтобы наказать Элизабет, Чарльз поставил повсюду замки. В его глазах она не заслуживала той роскоши, которую он ей предоставлял. В собственном доме она была нежеланным гостем. И покорной пленницей.

Я не могу себе этого представить. Во-первых, как Элизабет вообще сошлась с Чарльзом? Разве он не всегда был чудовищем? И неужели деньги волновали ее больше, чем личное счастье? Как она вообще туда попала?

— Перед тем, как уйти на работу, он запирал все, что могло принести хоть малейшее удовольствие. На шкафчике с напитками висел замок. И даже на холодильнике. У твоей мамы не было доступа к гардеробу, если только она не собиралась на какое-нибудь мероприятие. Она всегда была завернута в простыню, так как Чарльз заявил, что она не заслуживает даже одежды. Ожидалось, что весь день она будет ходить абсолютно голой. Но простыня в течение дня — пока он находился на работе — была актом ее протеста. Чарльз прятал от нее все, что мог. Но когда он возвращался домой, она вела себя как идеальная любящая жена.

В моей голове, наконец-то, все складывается воедино. В этом кошмаре есть своя логика. И теперь я уже понимаю, к чему все идет. Взбешенный мужчина, изрыгающий ненавистные слова в адрес нелюбимой женщины. Огонь.

Я услышала достаточно, чтобы соединить все точки вместе.

— Я точно не знаю, что произошло той ночью. Но могу предположить, что там была драка. Известно лишь одно — Чарльз поджег дом, когда вы все находились внутри. Он сгорел вместе с Элизабет на первом этаже.

Мою маму убил ее муж. Это как удар молотком по животу. Он полностью лишает тебя возможности дышать или сосредоточиться на чем-либо, кроме боли, исходящей изнутри. Мама погибла пленницей, потому что у нее была я.

— Когда прибыла пожарная команда, твоих родителей спасти было уже невозможно. Но так как ты была на втором этаже, то тебя удалось спасти. Мы с мамой наблюдали за всей этой чертовщиной. Я до сих пор помню, как она затащила меня обратно в дом и предупредила о том, что можно сказать копам, если они придут и спросят о тебе. Я никогда и никому не говорил всей правды.

— Но ты же кому-то рассказал. Ты ведь сказал врачу...

— Ты меня слышала? Ты помнишь это?

— Нет, не совсем. Но мне это приснилось.

— Мама заставила меня пойти с ней на опознание Элизабет. Сказала, что если кто-то придет к нам домой, то она не уверена, что я без нее смогу правильно ответить на все вопросы. Так или иначе, но я улизнул, чтобы поговорить с твоим доктором. Он передал властям, что я знаю твое имя и возраст. Моя мать была в ярости. Я так и не простил ей, что она заставила меня притвориться, будто я никогда тебя не знал. Так и не простил, что она отвернулась от тебя. Элизабет была ее лучшей подругой, а она делала вид, что не обожала тебя в детстве, — он рычит, и его ноздри раздуваются. — Видимо, она заботилась о своем имидже так же трепетно, как и Чарльз. Забавно, ведь все знали, что она была городской шлюхой. Она позволила социальным работникам забрать тебя, абсолютно не беспокоясь о твоей дальнейшей судьбе. Ни о том, как ты все это переживешь, ни о том, куда тебя направят. И все эти гребаные годы я гадал, что же с тобой случилось.

Ну, теперь я знаю достаточно. Хоть это все уродливо и грязно, но я уверена, что все это правда. И все же ничто из того, о чем Джейкоби до сих пор рассказывал, не является весомым мотивом для всего, что он сделал с нами. Отпустив руку Бёрка, я прохаживаюсь между привязанным к стулу парнем и кухней. Размышляю.

— Ладно, допустим, ты знал меня в детстве и сочувствовал мне. Спасибо. Тогда зачем было бросать кирпичи в окна, похищать людей, уничтожать собственность и отрубать людям головы? Почему бы просто не позвонить мне?

— Как я уже сказал ранее, я понятия не имел, что ты до сих пор жива. Пока не нанял Брэйлин. Ты просто способ Вселенной сказать мне, что я поступаю правильно. Ты — моя заслуженная награда.

С меня хватит его долбаных загадок. Я сокращаю расстояние между нами и наклоняюсь так, что оказываюсь прямо перед его лицом.

— Какая. Причина. Что. Ты. Делаешь. Это. С нами? — злюсь я.

— Сотрудничество с Брэйлин — простое совпадение. Мне нужен был кто-то, готовый за наличные сделать все, что я попрошу. И кто не имел никакой морали. Думаю, мы оба знаем, что она для этих целей наиболее подходящая кандидатура, ведь верно? — он откидывает голову назад и смеется. Его смех такой громкий и безумный, что я в ужасе отступаю на шаг. Я не собираюсь смеяться вместе с ним. — Прежде чем нанять Брэйлин, я навел о ней справки. И лишь тогда понял, что ее соседка по комнате — это ты. А когда ты начала трахаться с одной из моих намеченных на уничтожение целей, это стало для меня Рождеством и днем рождения в одном флаконе. Для меня это был просто идеальный вариант.

— Просто ответь на вопрос, Джей, — говорит Кай, подходя ко мне.

Мне нужно успокоиться. Мне нужно обдумать все, что он сказал мне. Мне нужно немного передохнуть. Мне нужно выпить. Я молча поворачиваюсь и отхожу от них. Обычно я не рыщу в чужом доме в поисках алкоголя, но думаю, что при таких обстоятельствах, могу взять то, что мне понравится. Бёрк — единственный, кто обращает на меня внимание, пока я открываю и закрываю шкафчики, обыскивая их.

— Значит, проблемы с нами появились еще до того, как ты узнал, что Пейсли связана с нами? И какой у тебя мотив? Почему твоя жизненная цель — погубить меня? Какого хрена я тебе сделал?

— О, веселье только начинается. Давай пока не будем все портить, — и снова этот придурок издевательски смеется.

Я слышу резкий хруст костяшек пальцев, врезавшихся в плоть. Наконец нахожу в холодильнике водку. Открутив крышку, делаю большой глоток прямо из бутылки. Затем, когда одного оказывается недостаточно, делаю еще один. И лишь потом ищу стакан.

До дна.

Глава 30

Пейсли

— Ты в порядке? — спрашивает Бёрк, присоединяясь ко мне на кухне.

— Буду в порядке, как только мы узнаем, что Тиган в безопасности.

Он берет меня за руку. Из соседней комнаты доносится глухой рокот.

— Веселье скоро начнется. Вы не захотите пропустить его.

Бёрк сокрушенно вздыхает и нежно целует меня в лоб. Я так люблю эти поцелуи. Взявшись за руки, мы возвращаемся в гостиную.

Кай отвечает на насмешки Джейкоби:

— И что веселого? Что должно сейчас произойти?

— Что за удовольствие рассказывать тебе, когда я могу все показать? Я не настолько глуп, чтобы без подстраховки пойти сегодня на встречу с Пейсли. Каждые двадцать минут я должен был отправлять сообщение своей команде. В ту же секунду, как я пропустил первый сигнал, начался мой запасной план. Как думаешь, как долго я уже связан? Больше тридцати минут, верно?

Мы все смотрим на него и понимаем. Их будет еще больше. Команда из нескольких человек скоро ворвется в дом. Кай и Бёрк наготове. Бёрк достает из сумки мой пистолет и протягивает мне. Я никогда не стреляла по живым людям. Только по мишеням. Возможно, сегодня мне придется воспользоваться оружием. Возможно, мне даже придется кого-то убить. Снова.

— Я почти уверена, что выяснила его связь с... — говорю я, но меня неожиданно перебивают.

У Кая звонит телефон, и губы Джейкоби медленно растягиваются в улыбке.

— Предлагаю тебе ответить, пока Пейсли не испортила мне все удовольствие, — Кай бросает на него раздраженный взгляд. — Ты же не хочешь испортить мой первый сюрприз. Я приложил немало усилий, чтобы правильно рассчитать время. А теперь возьми трубку, Кай.

Кай лезет в карман. Я вся на нервах. Пистолет в моей руке кажется слишком тяжелым.

— Громкая связь, — бурчит Бёрк.

Кай отвечает и нажимает кнопку громкой связи.

Автоматический голос заполняет комнату.

— Это звонок от Кеннета Гранта, заключенного окружной тюрьмы Майерли. Этот звонок будет записан и отслежен. Чтобы принять звонок, наберите три. Чтобы отказаться от разговора, наберите девять или сбросьте вызов.

Когда Кай нажимает кнопку на телефоне, его рука мелко дрожит.

Раздается серия щелчков, а затем в трубке раздается голос:

— Кай?

Он не отзывается на свое имя.

— Я звоню, чтобы проверить, как там мои мальчики. Как вы там ладите между собой? Думаю, пришла пора познакомиться тебе со своим братом, Джейкоби.

Рука Кая опускается, и он поворачивается к связанному парню.

— О чем, черт возьми, он говорит?

Джейкоби только улыбается в ответ.

— Кай, я хочу спросить тебя кое о чем, пока ты еще со мной. Ты часто думаешь о своей матери? А я вот думаю. Ее крики здесь заполняли тишину. Воспоминания о том, как она оскверняла и унижала себя, умоляя меня остановиться, помогают мне пережить эти дни. Она звала тебя. Ты знал? Она умоляла своего мальчика прийти и спасти ее.

Кай швыряет телефон об стену, и тот разлетается на мелкие кусочки. Он бросается на Джейкоби и приставляет пистолет к его голове. Маниакальный гнев рвется из него.

— Ты не хочешь этого делать, брат. Не раньше, чем ты увидишь остальные мои сюрпризы. Я бы не хотел, чтобы кто-то невинный пострадал из-за того, что ты не способен контролировать свой темперамент. Видите ли, сегодня День семьи. Вы узнали лишь первый сюрприз. Второй уже на подходе.

Глаза! Их глаза полностью идентичны! Джейкоби показался мне знакомым в баре, потому что я увидела глаза Кая. Его мать спала со всеми подряд. А он сказал, что мы с ним — плод неверности наших матерей. Кай и Джейкоби — гребаные братья.

— Отойди, — говорит Бёрк, оттаскивая за локоть Кая, который гневно шипит и все еще целится в Джейкоби из пистолета.

— Ты, бл*дь, все врешь! — кричит он.

На долю секунды мне кажется, что Кай сейчас нажмет на курок.

— Прости, брат. ДНК не лжет. Я нашел отца несколько лет назад. И с тех пор каждую неделю навещаю его. За последние пару лет Кен стал для меня лучшим родителем, чем когда-либо была моя мать. Он пишет мне письма и действительно был рядом, когда я открывал свое дело. Он рассказал мне о тебе. Каким же разочарованием ты всегда был для него... Как свидетельствовал против него в суде. Я был более чем счастлив, помогая ему преподать тебе урок верности. Какой сын отвернется от собственного отца?

— Тот сын, который всю свою гребаную жизнь наблюдал, как его отец превращается в монстра. Сын, покрытый шрамами от рук отца-садиста. Любящий свою мать сын, который хочет, чтобы ее убийца заплатил за ее смерть. Вот такой я, бл*дь, сын. Я сын своей матери. А этот ублюдок — мне не отец, — у Кая багровеет лицо, и слюна вылетает изо рта, пока он защищает свои действия и вырастившую его женщину.

Я перевожу взгляд с одних зеленых глаз на другие, а двое мужчин неотрывно смотрят друг на друга. Кай — с исходящей от него чистой ненавистью. А Джейкоби — с веселым выражением на лице. Я уже беспокоюсь о том, какие сюрпризы готовит нам остаток этого дня.

— Твоя мать не могла дать нашему отцу то, в чем он нуждался. В тот день, когда он убил ее, она сказала Кену, что уходит от него.

Кай вздрагивает от его резких слов. Он рассказывал мне, что умолял свою мать покинуть мужа. Но она так и не ушла от него. Неужели в тот день именно с этого и началась их ссора?

— Женщины всего лишь подлые и коварные суки. Брэйлин без малейших колебаний предала Пейсли. Ради денег. А моя мать была шлюхой и трахалась со всеми подряд, включая мужа своей лучшей подруги. Она своими глазами видела, каким чудовищем был Чарльз, но это не мешало ей тихонько прокрадываться к нему в кабинет.

«Лучшая подруга моей матери спала с ее жестоким мужем?! Что?! Бля!»

— Знаешь, а я ведь убил ее. Мою мать. Смотрел, как жизнь покидает ее глаза, пока мои руки сжимали ее шею. Затем я все обставил так, чтобы все выглядело, будто извращенный секс пошел не по плану, — чем больше Джейкоби говорит, тем больше эта грязная история становится чертовски возмутительной. — Человек, который всегда считал меня своим сыном, — хотя мы оба знали, что я не его сын, — умер от сердечного приступа. Он застукал мою мать, когда т трахалась с каким-то членом клуба. Это убило его. Ты не должен был, Кай, поворачиваться спиной к отцу. Ты предал его за то, что...

Звонок в дверь обрывает то, что он собирается сказать.

Бёрк встает передо мной, а Кай переводит взгляд на нашего заложника. Их пистолеты нацелены на входную дверь. И мне становится почти смешно, когда они оба одновременно щелкают предохранителями.

Глава 31

Бёрк

Люди — которым я заплатил, и которые должны были прикрывать мою спину и присматривать за Пейсли и Тиган — вторгаются в дом. Их оружие нацелено на нас. Но они ведут за собой еще четырех человек, которых я вообще не знаю. И которые, очевидно, понятия не имеют, что здесь происходит.

Не хватает только двоих — Каллена и Тиган.

Мне кажется, Каллен доказал нам свою преданность. И он единственный из людей Джея, кто был в курсе нашего плана. Он знал, что мы не собирались использовать Брэйлин в качестве приманки. Знал, что наживкой будет Пейсли. Но он не сказал об этом Джею. Почему?

— Преданных помощников довольно трудно найти, не так ли?

С меня довольно! Я не собираюсь терпеть его язвительные насмешки.

Вошедшие пытаются взять нас в кольцо. Один из них направляется к Джею, чтобы освободить его, а я в это время толкаю Пейсли в сторону коридора, ведущего на кухню.

— Не смей трогать его, мать твою! У нас у всех оружие. Подойдешь к нему, и я вышибу твои гребаные мозги. И мне плевать, если твои безмозглые подельники выстрелят мне в спину. Попробуй только дернуться, — я целюсь в него из пистолета, а Кай пытается прикрыть мою спину.

Но все прекрасно понимают, что мы в опасном меньшинстве. Наша битва уже наполовину проиграна. Но добровольно согласиться, что этот ублюдок получит Пейсли? Для меня это неприемлемо. Я буду биться до последнего.

Джей обращается к своему человеку:

— Все в порядке. Пусть Бёрк насладится этой маленькой победой. Ведь это самое меньшее, что мы можем для него сделать. Он все равно не уйдет отсюда живым.

Парень беспрекословно подчиняется и занимает свое место в образовавшемся круге, а Пейсли делает шаг ко мне. Она может бросать на меня сколько угодно сердитых взглядов — меня этим не проймешь. По крайней мере, в коридоре или на кухне она была бы вне линии огня. Да, я знаю, что подвергаю себя опасности. Но в такой ситуации я ни за что не позволю ей стоять передо мной. Я сделаю все возможное, чтобы она осталась жива, а Джей — нет.

— Что это такое? Кто эти люди? — требую я

— Ты хочешь поговорить о них, когда я готов обсудить Тиган? — ублюдок тычет в меня пальцем, не обращая внимания на остальных людей в комнате.

— Хорошо, выкладывай.

— Вы попрощались с сестрой перед тем, как отослать ее с человеком, которого даже не знаете? — он переводит взгляд с меня на Кая. — А как насчет тебя, Кай? Ты успел уладить свои отношения с женщиной, в которую влюблен?

— Стой! Просто остановись! — требует Пейсли голосом, который совсем на нее не похож. Такой высокий. Такой напряженный.

— Пейсли... — пытаюсь остановить ее.

Но разве она послушает?

— Вас же намного больше? И ваши пушки нацелены на нас со всех сторон. Так что кончайте с этим дерьмом. Джейкоби, что происходит? Кто эти люди? — она машет рукой в сторону сидевших на диване незнакомцев.

— О, Пейсли, я так рад, что ты наконец-то спросила. Знакомься — это твоя семья!

Я чего-то не понимаю? Я думал, мы уже выяснили, что семья Пейсли погибла в огне...

— О-о, о чем ты говоришь? — голос Пейсли дрожит, пока она разглядывает своих потенциальных родственников.

Мужчина поворачивает голову и смотрит на нее. А я изучаю его. Джей не лжет. Один взгляд на этого человека, и я с уверенностью могу сказать, что он близкий родственник моей девочки. Он встает, и я вижу, что он тоже в этом ничуть не сомневается.

— Познакомься с Эндрю Салливаном. Мужчина, в которого когда-то влюбилась твоя матушка. Это твой биологический отец. А это его семья. Ребекка — женщина, на которой он женился после того, как твоя мать порвала с ним. И двое их детей — твои братья, Итан и Джастин.

Эндрю делает шаг в сторону Пейсли, и все стоящие вокруг нас мужчины с оружием в руках тоже шагают вперед. Эндрю замирает и поднимает руки.

— Прости, Эндрю. Сейчас не время для радостного воссоединения. Сейчас очередь Пейсли. Похоже, мне придется ее наказать, — Джей переводит свой взгляд на Пейсли и сосредотачивается на ней. — Когда ты просила о встрече со мной, я надеялся, что ты не обманываешь меня. Итак, следующая часть игры — с вашей подачи!

И тут же, не оглядываясь, отдает приказ:

— А ты, Эндрю, сядь.

Мы все видим, как мужчина делает шаг назад и садится, не сводя глаз с Пейсли.

— Вот как все будет происходить. Я оставил своих людей на конспиративной квартире. Они выполнят любой мой приказ, если понадобится их вмешательство. Пейсли, я задам тебе один вопрос. Если ответишь правильно, то все будут в безопасности. Если ошибешься — тебе придется решить, кто получит твое наказание: Тиган или Эндрю.

Пейсли вырывается из моих объятий. Ее тело сотрясается мелкой дрожью.

— За ее ошибку приму наказание я!

— Очень мило с твоей стороны, Бёрк. Но это не твоя гребаная игра. Таковы уж правила. Если она ответит неправильно, то накажут либо ее любимую подружку, либо ее отца. Все будет именно так!

Пейсли отстраняется от меня и потирает глаза. Жена Эндрю всхлипывает. Он кладет руку ей на колено, пытаясь успокоить. Но в такой ситуации невозможно утешить.

— Вопрос первый. Пейсли, как звали человека, которого ты убила на ферме?

Кай взрывается.

— Нахрен все это! Ты задаешь ей вопросы, на которые она, бл*ть, не знает ответа.

Джей не реагирует на его вспышку гнева и продолжает смотреть на Пейсли в ожидании ответа. Я сцепляю свои пальцы с ее и чувствую, как ее ладонь мгновенно потеет. Какое-то время она заикается, но ничего не говорит. Я шепчу ей на ухо:

— Все в порядке, Пейсли. Попробуй угадать, — я просто пытаюсь успокоить ее.

— Джон?.. — ее ответ больше похож на вопрос.

Мы все замираем, чтобы услышать неизбежное.

— Сделай выбор, Пейсли. Тиган или Эндрю? Кого мы накажем вместо тебя?

Все взгляды устремлены на мою бедную девочку.

— Пейсли, ты не можешь выбрать Тиган. Ты же знаешь, через что ей пришлось пройти. Не думаю, что она сможет выдержать еще и это, — настаивает Кай, пытаясь убедить ее выбрать Эндрю.

В своих мыслях я полностью с ним солидарен. Но я не могу их озвучить. Для Пейсли все это и так достаточно тяжело.

— Пейсли, милая, посмотри на меня, — говорит Эндрю с дивана. — Все в порядке. Выбирай меня. Я бы предпочел, чтобы они причинили боль мне, а не твоей подруге, — жена Эндрю плачет еще сильнее. — Выбирай меня. Каждый раз, когда ошибешься. Я смогу с этим справиться.

Мои внутренности сжимаются.

— Мне нужно услышать твои слова, Пейсли. Решение за тобой.

— Эндрю. Я выбираю Эндрю.

— Отлично! Просто фантастика! Ты, — Джей указывает мужчине слева, — выбивай дерьмо из этого парня до тех пор, пока я не скажу тебе остановиться.

И тот тут же идет выполнять приказ. Он стаскивает Эндрю с дивана на пол и наносит удар за ударом прямо ему в лицо. Затем боец ненадолго прерывается, лишь для того, чтобы встать и нанести ему еще один молниеносный удар ногой в живот.

Избиение продолжается еще несколько долгих, томительных минут.

Пейсли прячет лицо в ладонях и горько плачет. Семья Эндрю в истерике. Глаза всех ублюдков устремлены на развернувшееся перед нами шоу. Но я не могу смотреть на это. Я перевожу взгляд куда угодно, лишь бы не видеть избиение ни в чем не повинного беззащитного человека. Зато эти уроды упиваются своей властью и своей безнаказанностью. И это единственная причина, по которой никто не замечает неожиданно появившегося в комнате нового участника. Не уверен, что мне стоит довериться его призыву молчать. Но все же делаю это. Я наблюдаю за ним краем глаза. Он поднимает три пальца, а я про себя считаю за ним.

Три.

Два.

Один.

Следом звучит серия выстрелов.

Глава 32

Бёрк

На счет «три» по всей комнате раздаются выстрелы.

Патроны разрываются, пули свистят, а стреляные гильзы с глухим стуком летят на пол. Двое мужчин падают, и кровь забрызгивает некогда белые стены. Следующий ублюдок тяжело заваливается на спину от одного лишь выстрела в грудь из моего пистолета. Я толкаю Пейсли вниз за диван, а Кай целится и стреляет в четвертого, пока тот тупо стоит, ошарашено глядя на убитого выстрелом в грудь человека.

Вот мы только что были окружены, а они превосходили нас количеством. И вдруг, в одно мгновение, все каким-то чудодейственным образом меняется местами. Джей мгновенно теряет свою власть. А его люди лежат на полу из вишневого дерева, в лужах крови. Он чертыхается и тянет за прикрепляющую его к стулу ленту. Теперь, когда с его игрой покончено, этот мерзавец на собственной шкуре узнает силу моего гнева. Лучше бы ему быть готовым к этому.

Из-за кухонного стола, за которым она до этого пряталась, встает Тиган.

Я смотрю на Каллена, ожидая объяснений. Мое оружие направлено на него.

— Тебе лучше начать говорить. На чьей ты стороне? И какого черта ты притащил в этот дом Тиган?

— Все в порядке, Бёрк, — успокаивает меня сестренка, пока я иду к Каллену.

Тот поднимает вверх одну руку, а другой медленно кладет оружие на стойку.

— Каллен на нашей стороне. Я не ранена. Все в порядке. Просто выслушай его.

Проигнорировав нас всех, Кай бросается к Тиган. Я молча наблюдаю, как мой лучший друг бережно подхватывает мою малышку на руки. Она обвивает ногами его талию, в то время как его напряженная рука прижимается к ее лицу. Слезы ручьями текут по ее щекам, пока она с жадностью всматривается в него.

«Она всегда так на него смотрела??»

— Ты в порядке? — расспрашивает ее Кай, пока осматривает.

— Да, со мной все в порядке.

— Как ты вообще здесь оказалась? Почему ты здесь? Тебя же, мать твою, могли пристрелить.

— Потому что, бл*ть, она никогда никого не слушает.

— Заткнись, Бёрк. А что еще мне оставалось делать? Сидеть клушей и ждать, когда до меня кто-нибудь доберется? Мне безопаснее было находиться рядом с Калленом. Он в любом случае смог бы меня защитить.

Я прочищаю горло. Тиган тут же спрыгивает с рук Кая.

Как же я зол на них… не могу с этим смириться... не сегодня.

— Нам всем лучше как можно быстрее убраться отсюда. Не стоит дожидаться новых сюрпризов, — голос Каллена отвлекает меня от разглядывания этих двоих.

— А почему я должен верить, что ты на нашей стороне? Единственный из всей этой шайки? Только потому, что ты так сказал? Но даже если и так, то как ты мог не знать, что они водят нас за нос? Откуда мне знать, что это не очередная дерьмовая игра Джея?

— Ну, во-первых, я, рискуя жизнью, пробрался в дом и помог убить людей, державших вас на прицеле, — его оружие все еще лежит на столе — знак его доверия. — А, во-вторых, я профессиональный наемник, и у меня есть свой кодекс чести. Я не сучка Джея Спенсера. К сожалению, вам понадобилась слишком большая команда, поэтому он привлек к делу фрилансеров.

«Он не зависел от Джея. Работал на себя. Он и раньше давал мне это понять!»

— Я не из его штата, поэтому он поручил мне в одиночку следить за Пейсли. Они держали меня на расстоянии вытянутой руки, — и тут он резко меняет тему. — А что с ними будем делать? — он кивает подбородком, и я, повернув в ту сторону голову, смотрю через плечо.

Семья Эндрю находится в абсолютно другой реальности. Они отчаянно пытаются ему помочь. Эндрю стонет от боли, пока жена осматривает его раны. Сыновья помогают ему подняться с пола. Пейсли наблюдает за ними, но с места не двигается.

Не пытается помочь.

Она для них чужая. Хотя этот человек — ее отец.

Я нахожу на стойке ручку с бумагой и записываю адрес. Затем передаю его Пейсли.

— Поговори с ними. Будь искренна и честна, не делая нас виновными. Объясни им, что теперь они в полной безопасности. Но мы не можем сообщить об этом полиции. Это адрес врача, который окажет им помощь без лишних вопросов. Каллен отвезет их. Но также он проследит, чтобы они не предупредили власти. Они должны знать, что он не причинит им вреда.

Пейсли кивает и направляется к человеку, подарившему ей жизнь. Как только она оказывается рядом с ним, он притягивает ее к себе на диван. Обнимает ее, и его кровь размазывается по ее коже и одежде. Он принимает ее! Они тихо шепчутся, и я абсолютно уверен, что он для Пейсли сделает все, что нужно. В конце концов, он пожертвовал собой ради Тиган. Даже не зная ее!

Убедившись, что Пейсли в безопасности, я поворачиваюсь к Джею. К брату Кая, о котором тот никогда не слышал. Это напоминает мне о нашей конечной цели. Заставить Джея заплатить, а потом покончить с жалким оправданием его гнусного существования. У чувака определенно были проблемы с матерью. И он нашел способ свалить вину за все зло этого мира на женщин. Ему, черт возьми, давно пора было повзрослеть. И понять, что этот мир не так уж и прост.

Глава 33

Пейсли

— А ты весьма наивен, если думаешь, что все уже кончено. Трогательное воссоединение Кая с девушкой, которую он трахал, делая из этого позорную тайну. Теплая и умиляющая до слез встреча Пейсли с ее отцом. Героический поступок Каллена, спасшего ваши задницы. А что же в это время делаешь ты, Бёрк? О, ты всю дорогу старательно сохранял на лице до отвращения кислую мину. И, думаю, она тебе еще пригодится. Ведь у меня есть еще один сюрприз, о котором вы пока не догадываетесь.

«Хватит с меня сюрпризов! Пора завязывать с этим сумасшедшим. Я больше не могу! Не собираюсь больше терпеть это!»

— Неужели ты не догадался, что я записал все наши разговоры? Вы признались, по меньшей мере, в дюжине преступлений. У меня есть полное досье улик, связывающих смерть Джордана Харриса с Пейсли. Моя команда, находящаяся сейчас в офисе, охраняет доказательства, которые позволят мне упечь всех вас за решетку на всю оставшуюся жизнь. Если я вдруг умру, их сразу же отправят в компетентные органы.

А вот и последняя ниточка, за которую цепляется Джейкоби.

Шантаж и неопровержимые доказательства.

— Да пошел ты, урод, со своими жалкими угрозами. Мы сами позаботимся об остальных твоих парнях. Живым отсюда ты все равно не выйдешь. Чего бы ты на нас не накопал. Пугаешь меня, что копы придут за нами? Напрасно, я возьму на себя вину за каждое преступление. И лучше сгнию в тюремной камере, но буду счастлив, зная, что ты уже сдох, и под землей тебя жрут черви! — Бёрк выкрикивает полные ненависти слова в адрес человека, пытающегося уничтожить нас всех.

Неужели Джей наивно полагает, что мы отпустим его лишь потому, что у него есть компромат на находящихся в этой комнате людей о множестве нарушений закона?

— А, так ты об этих файлах, Джей? — Каллен снимает рюкзак, который висел у него за спиной, и папки с бумагами разлетаются по воздуху и падают на пол, к ногам Джейкоби. — Остальное же дерьмо, которое ты собрал на них, находится в моем пикапе. Боюсь, теперь у тебя нихрена нет. Я же уже говорил тебе, что не люблю ни грязных сделок, ни темных делишек. Трое охранявших твой офис идиотов смылись так быстро, что даже стало немножечко обидно.

Джейкоби бормочет под нос ругательства, но ничего не отвечает. Видимо, он даже предположить не мог, что вот так просто может рухнуть его последняя надежда.

— Нам нужно идти. Парни, которые должны были дождаться меня на конспиративной квартире, должно быть уже догадались, что все пошло не по плану. Уверен, они уже в пути. И если мы не хотим снова оказаться в засаде, то нам пора, — разумные доводы Каллена заставляют всех броситься прочь из ненавистного дома.

А это полный хаос.

Кто с кем поедет?

Как вытащить Джейкоби из дома, не привлекая внимания соседей?

И куда мы вообще собираемся двигаться?

Бёрк быстро ориентируется и, взяв командование на себя, отдает четкие, лаконичные приказы. Кай загоняет свою машину в гараж, чтобы мы могли незаметно вывезти Джейкоби. Они с Бёрком поедут на склад. Каллен же на своем пикапе повезет нас с Тиган и Эндрю с его семьей. По дороге мы завезем их к знакомому доктору Бёрка. Уверена, Бёрк отсылает нас, чтобы защитить от угнетающих впечатлений предстоящего кровопролития. Чего бы они ни сделали с Джейкоби, это будет, по крайней мере, некрасиво.

Планы составлены. Указания розданы. Все начинают действовать.

Кроме стоящей перед Джейкоби Тиган с пустым взглядом в глазах.

Бёрк подходит к ней сзади, и она подпрыгивает от неожиданности.

— Я поеду с вами. Мне нужно это увидеть. Я не смогу оправиться, пока не буду точно знать, что он исчез навсегда. Ты не можешь прятать меня от этого. Мне нужно быть там, Бёрк, — умоляет Тиган.

Его сердце разрывается. Он замер в нерешительности.

— Тиган, я так не думаю...

— Не спорь со мной! Хотя бы в этом. Я не смогу жить дальше, если не увижу его смерть.

— Кто-нибудь, примите, наконец, решение. Нам нужно срочно уходить. Даже если Тиган поедет со мной, она все равно потом доберется до склада. Нам сейчас безопаснее находиться в одном месте, пока мы не прикончим всех, кто угрожает вам. Сомневаюсь, что ты сможешь удержать ее. Не в этом случае.

Бёрк игнорирует слова Каллена, но уступает настойчивости Тиган.

Он кивает головой, и мы уходим.

Я отправляюсь с Калленом, чтобы подвезти Эндрю с его семьей.

Эндрю сильно избит, и это моя вина. Мне всю жизнь не давало покоя полное отсутствие информации о том, откуда я родом. Но я и представить не могла, что у меня действительно есть родные, которые до сих пор живы. Не говоря уже о встречи с ними. А вот теперь меня вообще лишили права выбора. Если бы я и захотела с ними встретиться, то точно не таким вот образом.

— Прости, что втянула тебя во все это.

— Вина лежит только на том человеке, которого увез твой друг. Не думай больше об этом, Пейсли.

Не знаю, чего я хочу от Эндрю?.. Я даже не уверена, что хочу видеть его в своей жизни. Мне неизвестно, что он за человек. Я вообще ничего о нем не знаю. Но сейчас меня гложет чувство вины. Его кожа покрыта кровью. Из-за опухшего лица и множества синяков невозможно его распознать. После того, как мы узнали, кем приходимся друг другу, со мной он разговаривал очень нежно и по-доброму. Но, к сожалению, недавняя история научила меня не спешить доверять доброжелательному поведению людей.

Знал ли Эндрю обо мне? Знал ли, что Элизабет беременна от него? Знал ли, что она под принуждением скрывала меня от мира? А если я решу, что хочу отношений с этим человеком? Как вообще это будет выглядеть? Ведь именно из-за меня он попал в такую переделку. Из-за меня пострадал. По сути, его семья должна презирать меня — неожиданно появившегося незаконнорожденного ребенка, с которым в их жизнь ворвались такие неприятности. Эндрю никогда не простит меня. Да и не должен.

— А ты любил мою мать? — я чувствую неловкость и прячу глаза от его жены.

Кажется, время не совсем подходящее, и мой вопрос не уместен. Но для меня действительно жизненно важно получить сейчас на него ответ. Каким бы он ни был.

— Да, очень любил. Я так и не смог понять, почему она меня бросила. Мне потребовались годы, чтобы научиться жить без нее. Особенно после ее смерти. Я долгое время был сломленным человеком... пока не встретил Ребекку. Она спасла меня от гибели.

Мне приятно слышать, что моя мама имела с ним хотя бы мимолетное счастье.

— Ты очень любишь Бёрка. Я вижу это по взгляду, каким ты смотришь на него. Даже в такой безумной ситуации, из которой мы только что выбрались.

— Да, ты прав. Но раньше я и представить себе не могла, что смогу полюбить кого-то так сильно, как люблю его.

— Это хорошо. Я рад, что ты обрела свою любовь, — Эндрю протягивает руку и сжимает мою ладонь.

Я пытаюсь перестать прокручивать всю эту неоднозначную ситуацию в голове, но произошло слишком много всего. Каллен уже паркуется возле дома с извилистой подъездной дорожкой, а я начинаю потихоньку паниковать. Ладно, пока придется оставить все эти переживания на другой день.

Я вылезаю из грузовика, чтобы попрощаться. А, может, я зря это сделала? Возможно, они захотят сохранить между нами как можно больше пространства? Но, к сожалению, для такой ситуации правила этикета не предусмотрены.

«Пейсли, прекрати накручивать себя и просто скажи «до свидания»!»

Жена Эндрю мягко сжимает мое плечо, пытаясь по-матерински утешить меня. Она грустно улыбается мне, а потом отводит мальчиков в сторону. Эндрю, уже наполовину вылезший из машины, выглядит крайне измученным. Когда он открывает рот, чтобы заговорить, его разбитая губа снова начинает кровоточить. Но это не останавливает его.

— Пейсли, мне так жаль, что я ничего не знал о тебе. Элизабет ни разу не обмолвилась и словом. Мы даже уже распланировали, как она сбежит от мужа. Но на следующий день она не пришла. Целую неделю от нее не было никаких вестей. Я так беспокоился, что рискнул отправиться в их с Чарльзом дом, — его глаза закрываются, пока он переживает заново это довольно болезненное для него воспоминание. — Элизабет порвала со мной. Сказала, что не может оставить мужа. Что устала от двойной жизни, — он медленно открывает глаза. — Я ушел с разбитым сердцем. Она ничего не сказала о своей беременности. А я и не знал. Я бы пришел за тобой, клянусь.

— Все в порядке. Мы уже ничего не можем изменить. Но спасибо, что сказал.

— Ты дашь мне свой номер? Могу я позвонить тебе, как только почувствую себя лучше? Я хотел бы познакомиться с тобой поближе. И, думаю, мы можем делать все так медленно, как ты того захочешь.

Я киваю ему и даю свой номер. Затем помогаю выбраться из машины. Его мальчики подходят, чтобы подставить свои плечи, и вскоре вся семья исчезает в доме.

Я сажусь в пикап Каллена, и мы едем на склад.

Джейкоби делал ужасные вещи. Отвратительные вещи, за которые, я уверена, его сейчас наказывают. Разумеется, он не собирался, но, тем не менее, подарил мне встречу с моим отцом. Но это уже ничего не меняет. Он не заслуживает и капли моей благодарности. Если Джейкоби и был когда-то любившим играть со мной милым ребенком, то теперь он уже далеко не такой.

Черно-белая плитка на кухне — мое утешение. Я сижу в кресле, скрестив ноги, и тупо смотрю в пол. Не знаю, что они там делают с Джейкоби, но не думаю, что хочу быть в курсе. Истошные крики заполняют пространство теперь уже пустого склада. Каждую минуту от его стен отскакивают проклятия. Кажется, теперь я знаю все известные под солнцем грязные ругательства. От нескончаемых ударов и оглушительного грохота мои барабанные перепонки вибрируют.

Неожиданно все стихает. Крик прекращается. Гневные слова смолкают.

Как ни странно, но сидеть здесь одной и в полной тишине намного труднее, чем в момент полной анархии. Я нервно ковыряю ногти, пока они не начинают болеть.

Неужели уже завтра мы вернемся к нормальной жизни?

А что такое «нормально»? С Бёрком у меня определенно никогда не было нормальных отношений. И я даже не знаю, сможем ли мы их когда-нибудь построить. Некоторые утверждают, что «нормальность» часто переоценивают. Но я бы с радостью согласилась на простое, нормальное существование. Без заговоров и убийств. Без преследующих тебя семейных тайн из прошлого.

Точно, нам нужны лишь нормальные отношения!

Входит Бёрк и опускается передо мной на колени. Он весь в крови, но я не собираюсь уклоняться от него. Вместо этого я протягиваю свою руку и вытираю кровь с его щеки.

— С Тиган все в порядке?

— Да. Не знаю... Она немного побила ублюдка, пока мы с ним разбирались. Они там с Каем. Но это последний раз, когда они остаются наедине.

Я усмехаюсь. Это вряд ли.

— Дай им передохнуть. Они ведь любят друг друга. Думаю, в глубине души ты это и сам знаешь. Собираешься вечно ненавидеть лучшего друга за то, что он любит твою сестру? Это глупо. А где Каллен?

Бёрк встает и подходит к раковине, чтобы вымыть руки. А мне хочется смеяться.

Он ведь весь в крови! Какой толк мыть руки?! Но я ничего не говорю ему.

— Каллен уехал. Он позаботится об остальных парнях Джея. Команда чистильщиков собирает все тела, чтобы доставить их сюда.

— Ладно, и что теперь?

— На сегодня все. Завтра мне придется вернуться сюда и разобраться с этим безумным количеством трупов. Но сейчас, красавица, мы отправляемся домой.

И мы идем домой.

Навсегда изменившиеся.

Теперь я кое-что знаю о своем рождении. Знаю, кто мой отец. И знаю, что он хочет узнать меня получше. Но главное, что у меня есть Бёрк! И это лучшее чувство в мире!

У меня впервые в жизни сложились отношения с людьми, которым я могу доверять. Для меня вся эта трагедия обернулась к лучшему. До сих пор не могу в это поверить. Но у остальных ее участников в фундаменте еще скрыты приличные трещины.

Отношения Бёрка и Кая разрушены. Яркая личность Тиган омрачена насилием. Но я надеюсь, что со временем все потихоньку заживет, и раны сами собой затянутся. Тиган слишком красива душой, чтобы навсегда отключить свой внутренний свет.

Кай и Бёрк обязательно помирятся. Как только Бёрк вытащит свою голову из задницы. Но я обязательно буду рядом, чтобы помочь ему с этим.

Джейкоби станет для всех далеким воспоминанием. И мы постараемся поскорее забыть обо всем этом. Дальше мы двинемся только вместе. Несмотря ни на какие преграды. Лично я надеюсь, что в нашем совместном будущем больше не будет ни крови, ни убийств. Не думаю, что прошу слишком многого.

Бёрк целует меня в лоб.

Мы оставляем Джейкоби и все его рухнувшие злодейские планы на складе.

Глава 34

Бёрк

— Останься пока здесь с Каем, — говорю я Пейсли.

От сквозившей в ее глазах неуверенности я начинаю нервничать.

Ее глаза бегают по комнате, не желая встречаться со мной взглядом.

Конечно, это займет еще какое-то время, но, думаю, постепенно она все же сможет расслабиться. Ведь мы его все-таки поймали. Джей больше не сможет прятаться за своим детским псевдонимом. Соннелион мертв. Вчера я был с ног до головы покрыт его кровью, которая выливалась из его вен от жестоких ударов моих кулаков. Его мучительные крики до сих пор отдаются в моей голове эхом нашей победы. Я своими глазами видел, как он испустил свой последний вздох. Теперь уже смело можно сказать, что борьба окончена.

— Ты уверен, что Каллен позаботится о тех людях, что работали на Джейкоби? — руки Пейсли нервно трясутся, хотя она и прижимает их к бокам.

— Не сомневаюсь. Хоть Каллен и не был в курсе их планов, но он проработал с ними несколько месяцев. Он точно знает всех, кто был в игре. Он заверил меня, что все улажено. Все уже кончено, Пейсли. Ты в безопасности.

Ее плечи расслабляются, и она падает в мои объятия, открываясь для желанного успокоения. Я не хочу оставлять ее сегодня одну, но мне любой ценой нужно разобраться с огромным беспорядком. Пришло время избавиться от последних наших скелетов.

Пейсли отстраняется и встает на цыпочки, чтобы приблизить свои губы к моим. Она призывно приоткрывает их, и я беру ее лицо в свои ладони. Но ее поцелуй очень сдержанный. И это так непривычно… Так что я без промедления беру все под свой контроль.

Я толкаю ее к кухонной стене, и ее ноги спотыкаются.

Пейсли стонет мне в рот.

Я хочу, чтобы она снова почувствовала себя в безопасности.

Слегка прикусываю ее нижнюю губу.

Что поможет ей пройти через все это?

Ее доверие ко мне. Ее доверие к нам.

Пейсли задыхается.

Никто и никогда больше не причинит ей вреда!

Мой язык переплетается с ее, и в этот момент между нами воспламеняется — сжигая на свое пути все мешающие нам сомнения — мощнейшая связь. Она целует меня в ответ. Чередуя прерывистое дыхание с чувственными стонами желания.

Еще совсем недавно я чувствовал, что не заслуживаю Пейсли. Но сейчас это не имеет никакого значения. Именно я буду любить ее сильнее всех. Я сделаю все, чтобы защитить ее. Я сделаю все, чтобы она улыбалась до конца наших дней. И я прекрасно понимаю, как мне повезло, что я нашел ее.

Я мужчина, который сумел завладеть ее сердцем. Вот что важно!

— Я люблю тебя, Пейсли.

— Я тоже тебя люблю.

Звонит мой телефон, но я не обращаю на него внимания. Сейчас я сосредоточен совсем на другом.

Мои объятия удерживают Пейсли.

Мои пальцы касаются ее кожи под рубашкой.

Мои руки продолжают подниматься выше, и она дрожит, когда я касаюсь ее ребер.

Не успев замолчать, телефон снова начинается трезвонить.

Пейсли чуть отступает. Но я крепко обнимаю ее, немного замедляя наш поцелуй.

— Еще рано, — шепчу я ей в губы.

Мои слова вызывают у нее счастливую улыбку. А мои губы синхронно двигаются с ее, пока она пытается обуздать меня.

— Кто-то пытается связаться с тобой!

Для меня это сейчас неважно. И мой язык переплетается с ее в попытке доказать мою правоту. Но она снова отстраняется.

— У тебя сегодня много дел.

Но ведь наша близость гораздо важнее! Пейсли для меня гораздо важнее! Заверить ее, что она в безопасности, что наши неприятности позади — вот что сейчас важно для меня. А трупы подождут! Подумаешь, какая-то дюжины — или около того — тел. Все они мертвы. И теперь-то уж могут подождать.

Пейсли хихикает мне в рот и бьет кулачком в грудь. Но я позволяю ей отступить лишь после того, как убеждаюсь, что она точно видит мою любовь к ней. Ее глаза впиваются в мои, и в них я вижу ту игривость, которой раньше никогда не было. Я улыбаюсь ей, когда она убирает мои руки со своей груди.

— Сейчас самый разгар дня. А мы как придурки целуемся посреди кухни. Нельзя забывать, что в этом доме мы не одни.

Я беру в руку прядь ее волос.

— Тиган с Каем теперь прячутся от меня. Сомневаюсь, что сегодня мы вообще их увидим. Ты знала о том, что между ними происходит. Но почему не сказала мне?

Я не сержусь на мою девочку. После всего, что случилось, я не могу винить ее. Но мне все же хочется знать, почему она умолчала об этом.

— Я сама узнала только недавно. Тиган рассказала мне об их отношениях в тот день, когда ты попросил меня остаться с ней. Я не могла предать ее доверие в ту же секунду, как только она с таким трудом открылась мне после нападения.

Я все понимаю. Конечно, я не могу радоваться ее скрытности, но у них с Тиган только-только завязалась дружба. И это то, что мне безумно нравится в Пейсли.

— Думаю, их историю должен поведать тебе только кто-то из них.

Но я вообще не хочу думать о том, что между ними происходит.

Моя злость вмиг вспыхивает от одной лишь мысли об этом.

— Знаю. Когда они будут готовы, они сами мне все расскажут.

— Могу сказать лишь одно, Кай сразу же порвал с Тиган, когда она не позволила ему быть с тобой честным. Им обоим плохо друг без друга, но Тиган отказала ему, не желая причинять тебе боль.

— А она не подумала, что ложь тоже причиняет боль?

— Бёрк, прошу тебя, не торопись. Сначала все обдумай, и только после этого говори с ними. Ведь потом ты не сможешь забрать свои слова обратно. Кай любит ее больше всего на свете. То, что они проделывали это за твоей спиной, — было неправильным. Но чувства между ними — настоящие.

Мой телефон звонит снова.

— Ответь. Иди и покончи со всей этой драмой раз и навсегда.

Я отвечаю на звонок, пока мой палец мягко обводит контур ее губ. Я еще не готов отпустить ее. Пейсли игриво покусывает мой палец, пока я слушаю упреки Каллена за то, что я опаздываю. Я знаю, что опаздываю.

Я бормочу в трубку несколько утвердительных фраз и отключаюсь.

— Мне нужно идти, — нежно целую ее в губы.

— Знаю. Я говорю тебе об этом, по меньшей мере, уже пятнадцать минут.

Я снова целую ее.

— Надеюсь, ты сегодня будешь в порядке? — я приподнимаю ее подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Со мной все будет хорошо. Но станет еще лучше, когда ты вернешься ко мне. А я затащу тебя в нашу постель.

Я целую ее в последний раз.

— Сейчас мне безумно хорошо, потому что я знаю, что проведу остаток своей жизни рядом с тобой. Внутри тебя! Любя тебя, милая!

Она широко улыбается, от уха до уха.

— О, да вы, мистер Хенсли, как я посмотрю, уже совсем неплохо разбираетесь в романтических штучках.

— Если я собираюсь сделать тебя миссис Хенсли, мне придется продолжить эту игру, не так ли? Вопреки всему мы должны жить долго и счастливо.

— Я никогда не была среди тех, кто верит в счастливое будущее. Но с тобой, думаю, все это возможно.

Пейсли

Теперь, когда Бёрк уехал на встречу с Калленом, в доме становится совсем тихо. Можно даже сказать, слишком тихо. Хоть Бёрк изо всех сил и старается убедить меня, что наши неприятности позади, но одиночество в этом большом доме и его гнетущая тишина заставляют меня нервничать.

Я выхожу из кухни и поднимаюсь по лестнице. Сейчас в дружбе Бёрка и Кая — громадная трещина. И мне, мягко говоря, крайне неприятно это видеть. Мы все, как никогда, должны быть счастливы. Ведь мы сумели победить такого коварного безумца. Но Кай и Тиган прячутся от всех. Каждый в своей комнате. И я не вижу их со вчерашнего дня. И вот теперь стою в коридоре и разрываюсь между двумя дверями. Пытаюсь решить, к какой из них мне лучше подойти в первую очередь.

Вот она — дверь номер два.

Стучусь в комнату Кая.

— Открыто.

Когда я вхожу и закрываю за собой дверь, он садится на кровать.

— Даже не думай подойти ближе. У меня и так достаточно неприятностей. Меньше всего мне сейчас нужно, чтобы меня застукали с тобой в одной постели.

— И не надейся, болван. Тут вообще без вариантов. Я помню, как быстро ты кончаешь.

Он усмехается, поднимается с кровати и идет через комнату, чтобы взять футболку.

— Мы можем поговорить о Джейкоби?

Он на мгновение замирает, а потом надевает футболку.

— Здесь абсолютно не о чем говорить.

— Кай, парень, который охотился за нами, оказался твоим братом. И он в сговоре с твоим отцом. Ты должен что-то чувствовать.

— Этот ублюдок мне не отец. А Джей уже мертв. Думаю, сказано достаточно.

— Прекрасно, но ты всегда можешь поговорить со мной об этом.

— Я знаю, Пейсли. Спасибо, что заглянула. Поверь, со мной все в порядке. Моя поганая семейка подвергла вас всех опасности. Это беспокоит меня больше, чем их предательство.

— Кай, это же не твоя вина. Ты ведь знаешь это, правда? И не они твоя семья. МЫ.

Кай одаривает меня полуулыбкой.

— Да, кажется, я застрял с тобой на некоторое время. Какая жалость.

— Одевайтесь и спускайтесь со мной, мистер Хмурость. У меня есть несколько тем для разговора с вами.

— О, какая радость.

— Хватит придуриваться, друг мой. Это в твоих интересах, чтобы я всегда была на твоей стороне.

— И почему же?

Мы выходим из его комнаты и направляемся в гостиную.

— Я определенно понадоблюсь тебе, чтобы вернуть малышку. И при этом сохранить свои яйца. Ведь рано или поздно, но тебе придется идти с этим к Бёрку. Будь мужчиной, скажи ему, что любишь Тиган и не успокоишься, пока она не будет с тобой.

Сев на диван, я скрещиваю ноги и натягиваю на колени плед.

Кай разваливается напротив меня в шезлонге, и мы устраиваемся поудобнее.

— В этом доме я теперь твой единственный союзник. И впереди у нас очень много работы.

— Я люблю Тиган больше всего на свете. Уже дважды в течение всего происходящего дерьма я думал, что навсегда потерял ее. Мне не нужно напоминать, что у меня остались неразрешенные дела, — уверенность в своих словах ясно читается на его лице. — Бёрк теперь, скорее всего, ненавидит меня. Но после того, как я пережил реальную возможность этой потери, я больше не могу бороться со своими к ней чувствами. И, если честно, никогда не мог. Бёрку предстоит придумать, как с этим справиться. Мое сердце принадлежит Тиган. Я не успокоюсь, пока она не поправится, и мы не будем вместе.

— Отлично. У меня даже появилась надежда, что ты не совсем конченный болван.

Кай весело улыбается мне.

— Не бойся, Бёрк смирится с этим.

— А я вот не уверен.

— Вот увидишь, так все и будет. Ты приступишь к тому, что сказал о Тиган, а я займусь Бёрком. Но сначала ты должен пойти к нему и все объяснить. Пусть он увидит целиком всю картину и поймет, что ты ее любишь. Убеди его, что лучше тебя для своей сестры он никого не найдет.

— Звучит, как верный способ схлопотать еще парочку нокаутов от Бёрка.

— Возможно, ты и прав. Но рано или поздно он прекратит размахивать кулаками. Ему придется смириться, как только он увидит, что его методы не работают. Кроме того, я могу быть очень убедительной, когда захочу. Я помогу тебе завоевать его расположение.

— Ты собираешься трахнуть его, чтобы он смог это принять?

Я бросаю ближайшую подушку, целясь ему в голову. Кай не успевает увернуться, и подушка попадает ему прямо в лицо.

— Не будь таким кретином, — из моей груди вырывается язвительный смешок. — Но если понадобиться, то я это сделаю.

— Я уверен, что это будет настоящая жертва с твоей стороны.

— Теперь мы семья. И я сделаю все, что угодно, для тебя и Тиган. Даже если это означает весь день страдать от множественных оргазмов и стать гребаной акробаткой, чтобы Бёрк смог реализовать все свои самые буйные фантазии. Даже те, о которых он и мечтать не смел.

— Ладно, я и так слишком много услышал. Не желаю представлять ваши акробатические этюды. Извини, но мне теперь придется промывать глаза отбеливателем.

— Заткнись, — я бросаю в него еще одну подушку, но эта пролетает мимо. — А если серьезно, то я на твоей стороне. Вместе мы обязательно сможем его переубедить. Все будет хорошо.

— Надеюсь, у тебя есть волшебная вагина. Думаю, вскоре она нам понадобится.

— Все будет хорошо.

Глава 35

Бёрк

Тела. Много тел.

Вот они все передо мной. Лежат на земле. Искалеченные. И в загробной жизни каждого из них ожидает вечное неупокоение. Эти трупы не заслуживают достойного погребения. И уж точно не будут покоиться с миром.

Воздух на складе пропитан кровью и смертью.

Здесь сейчас слишком много лишенных жизни тел. Все они прежде работали на Джея, а сейчас лежат у моих ног. Каллен заканчивает приготовление кислотной смеси, которая разгребет весь этот бардак. Трупов слишком много, чтобы просто сбросить их в залив.

Я бросаю последний взгляд на труп Джея.

— Все готово, — сообщает Каллен.

— Хорошо, давай займемся ими.

Каллен, как хороший фокусник, каким-то чудодейственным образом буквально за несколько часов неизвестно откуда достал гигантскую бочку с маслом и серной кислотой. Но я не собираюсь беспокоить его своими дурацкими вопросами. А впрочем, даже не хочу знать, как ему это удалось.

Мы осторожно помещаем тела, одно за другим, в смертоносную жидкость. Джея же я оставляю напоследок. И когда его тело присоединяется к остальным, то с улыбкой на лице и с облегчением в душе говорю ему прощальное «скатертью дорога».

Наконец-то все действительно закончено.

«Да пошел ты, Джей, со своими гребаными играми. Зря ты с нами связался!»

— Пошли, здесь больше нельзя оставаться. Даже один дым может убить нас, — говорит мне Каллен.

— Ты слишком много знаешь о том, как избавляться от трупов.

— Ну да, конечно... — он слегка пожимает плечами. — Я удивлен, что Кай не пришел. Думал, он захочет проститься с Джеем.

— Нам с Каем прежде нужно кое-что решить меж собой.

Мы выходим со склада, и чистый, освежающий воздух заполняет мои легкие. Сделав глубокий вдох, я закрываю за собой двери и запираю их новым кодом.

— Это все из-за твоей сестры, да?

— Да.

— Это конечно не мое дело, но тебе лучше оставить их в покое. Пока я на вас работал, то много чего увидел. У вас троих есть та связь, которой большинству людей за всю их жизнь не посчастливится познать. Чего бы они ни натворили без твоего ведома, поверь, они точно не хотели причинить тебе боль. Не позволяй своему гневу все испортить.

Я не боюсь, если мне причинят боль. Я беспокоюсь лишь о том, что в конечном счете может пострадать Тиган. А потом мне придется убить Кая за то, что он виноват в ее страданиях. Она и так слишком много пережила.

— Ладно. Похоже, эта процедура займет еще некоторое время. Даже с кислотой не так-то просто полностью избавиться от такого количества тел. Я буду периодически проверять, как идут дела. А в ближайшие два дня все здесь приберу. Если кто-нибудь из вас все же решит сюда заглянуть, то сначала убедитесь, что вы не задержитесь в помещении надолго, — говорит Каллен.

— А ты, приятель, останешься в городе?

— Нет, у меня уже есть очередной заказ. Примерно через неделю отправляюсь в Новую Англию.

— Послушай, я действительно высоко ценю все, что ты для нас сделал. Без тебя мы бы оказались в полной заднице.

В ответ он лишь кивает головой. Каллен как всегда немногословен. Как, впрочем, и я. Стоит ли портить прощание словами? Я пожимаю ему руку и направляюсь к машине.

Пора возвращаться домой.

К моей сладкой девочке.

— Не спишь? — спрашиваю я Пейсли, входя в темную спальню.

— Нет, жду тебя.

Я забираюсь к ней в постель и обхватываю руками ее обнаженное тело.

— Я рад, что дождалась, — целую ее в плечо.

— О плохих парнях уже позаботились?

— Да, обо всех. Ни одного не упустили, — заверяю я ее.

Она поворачивается ко мне лицом и оплетает меня своими руками. Лунный свет льется в окно и падает мягкими бликами на ее лицо. Ее лодыжки обхватывают мои ноги. А я целую ее в губы.

После короткого, непродолжительного слияния она слегка отстраняется.

— Я весь день скучала по тебе, — выдыхает она свое признание.

— Я тоже, детка, — целую ее в кончик носа.

— Как ты думаешь, вся эта неразбериха не разрушит нашу любовь?

— Нет ничего в мире, что могло бы испортить то, что сейчас происходит между нами. Все, через что мы прошли, лишь сделало нас сильнее. Если мы сможем пройти через это, то нам уже нечего будет бояться. Мы все преодолеем, — я притягиваю ее ближе к себе и еще крепче прижимаю к своему телу.

— Я тоже так думаю, — ее рука ласкает мою шею. — Бёрк, а почему ты тогда поцеловал меня? В тот первый раз, на диване?

Вспомнив ту ситуацию, я усмехаюсь.

— Я просто не мог не поцеловать тебя. С того самого момента, как впервые увидел тебя, во мне словно вспыхнул огонь. И тогда я попытался отмахнуться от своих чувств, думая, что это обычное примитивное влечение к женщине. Но теперь, оглядываясь назад, я четко вижу — это было интуитивное знание. Я просто почувствовал, что ты — тот огонек, что поможет мне изменить мою никчемную жизнь. Но тогда я еще не был готов к таким коренным преобразованиям. Поэтому и вел себя как полный придурок. Я сожалею об этом. Но почему ты поцеловала меня в ответ? — в обращенном к ней вопросе звучит любопытство с долей иронии.

Теперь хихикает она.

— Я просто тоже не смогла не поцеловать тебя. Хотя ты и был мудаком, которому давно пора было повзрослеть и остепениться. Но это был самый лучший и при этом самый худший первый поцелуй в моей жизни.

Я отстраняюсь.

— Худший поцелуй? — я шлепаю ее по голой заднице.

— Ну, да... Лучший поцелуй, потому что я разделила его с тобой. А худший — потому что ты был высокомерным придурком, который бросил меня в подвешенном состоянии, лишь бы доказать свою правоту. Но я выиграла ту игру, помнишь? Это я самолично объявила тебе шах и мат!

— Не спорю, тогда действительно выиграла ты. И все же, в любом случае, настоящий победитель — я! Ведь ты — моя!

Наши слова заканчиваются, как только наши тела соединяются.

Пейсли — мое возмездие. И мы всегда будем вместе.

Чтобы не происходило в мире!

Наперекор всему!

ЭПИЛОГ

Шесть месяцев спустя

Пейсли

Прямо передо мной на столе лежит газета.

«Газеты все еще существуют?! Мы получаем газеты?..»

Мне в глаза бросается небольшой заголовок, едва заметный среди наиболее актуальных новостных статей. Мне срочно нужен кофе! Без него я не смогу заняться чтением. Чашечка насыщенного ароматного напитка, и я готова!

Некролога не было. Некому было оплатить его. Да и кто бы стал делать это для такого ужасного человека? Сообщение о его смерти попало в газету лишь из-за зверской сцены насилия. Вот заголовок статьи:

«Мужчина, отбывающий пожизненное заключение за убийство своей жены, найден мертвым в своей камере».

Я бегло просматриваю текст, хотя уже знаю большинство деталей.

Два дня назад отец Кая был найден мертвым в своей камере. Никто не знает, кто его порезал. Но я сомневаюсь, что это был кто-то, слишком усердно копающий под него. Я не задаю Бёрку лишних вопросов, но и не настолько глупа, чтобы поверить, что это убийство — простое совпадение.

Жизнь семимильными шагами движется вперед, но я сомневаюсь, что нам когда-либо удастся действительно оставить позади все те события. Такую хрень невозможно забыть. Она остается в твоей памяти на всю жизнь. И все же я счастлива. Я по-прежнему работаю в закусочной, а мои доходы оплачивают мои занятия в местном колледже. Я буду всем этим заниматься, пока не выясняю, чему на самом деле хочу посвятить себя.

Вчера закончился мой первый семестр в колледже. Некоторые курсы меня интересуют немного больше других, но каждый из них помог мне узнать что-то новое о себе.

Я больше не чувствую себя гостьей в доме Бёрка. Теперь это мой дом. И мне здесь очень-очень нравится. Бёрк с Каем делают вид, будто между ними все по-прежнему. Но, похоже, тут все идет по замкнутому кругу. Я не вмешиваюсь. Как бы они не старались обмануть самих себя, но, рано или поздно, проблема все же вырвется на поверхность. И я уверена — они обязательно с ней справятся.

Тиган по-прежнему молчалива и по большей части замкнута. Бёрк заставляет ее посещать психотерапевтические сеансы и открыто рассказывать обо всем, с чем она столкнулась и с чем до сих пор борется. Ну, он думает, что его принуждение работает. На самом же деле Тиган пропускает большинство таких встреч. Вместо этого она открывается мне. Я знаю, что однажды Бёрк обо всем догадается, но наше общение для Тиган очень важно, а мои слова реально помогают ей. Я верю — он поймет и смирится.

Эндрю. С ним мы все это время переписывались. И даже запланировали в ближайшее время встретиться за чашечкой кофе. Он не торопит меня, но, думаю, я уже готова пойти с ним на сближение. Мы и так потеряли слишком много времени. Не хочу пропустить еще больше.

Брэйлин в тюрьме. Она пробудет там довольно долго. И все благодаря полному рюкзаку улик, связывающих ее с похищением Тиган и меня. Полиция очень быстро схватила ее, сразу после анонимного сообщения о ее местонахождении. И уже на прошлой неделе судебное заседание вынесло ей свой приговор. Присяжные, потратив на обсуждение всего лишь два часа, признали ее виновной. Виновной по всем пунктам обвинения. Она успеет состариться задолго до того, как выйдет на свободу.

Сегодня в доме как-то уж слишком тихо. Я просыпаюсь в пустой постели и, как ни странно, в еще более пустом доме. Понятия не имею, куда все подевались?..

Наслаждаясь одиночеством, я не спеша потягиваю кофе. Ну, вот, похоже, сглазила! Еда я успеваю поймать мысль, что рада одиночеству, как уже кто-то звонит в дверь.

После всей этой драмы с Джейкоби в отношении окружающей среды я обрела здоровую долю осторожности. Поэтому, прежде чем открыть дверь, я смотрю в глазок. По другую сторону стоит группа людей, одетых во все черное и с огромными сумками в руках. Я тянусь к телефону, чтобы позвонить Бёрку, но в этот момент приходит SMS.

Бёрк: Открой дверь. Сюрприз номер один!

Пейсли: Сюрприз номер один? Что происходит?!

Бёрк: Поздравляю с окончанием первого семестра.

Наслаждайся! Скоро увидимся!

Я распахиваю дверь и улыбаюсь всем этим людям. Понятия не имею, что происходит, но мои нежданные гости буквально вваливаются в дом, едва я открываю.

— Привет! Мы из «Infiniti Oasis». Где бы вы хотели, чтобы мы расположились?

— Э-э-э, а что именно вы собираетесь устанавливать?

— Мы устроим для вас спа-салон в домашних условиях. Массаж, уход за лицом, дизайн маникюра и педикюра, парикмахерские услуги.

— Серьезно?! — я улыбаюсь девушке, выглядевшей такой же счастливой, как и я, и приветливо кивнувшей мне. — Вау, вот это да! Думаю, гостиная подойдет. Я передвину там парочку вещей.

Бёрк прислал целую команду, чтобы побаловать меня. А ведь это лишь сюрприз номер один! У меня начинает кружиться голова, стоит лишь подумать, что же ждет меня дальше.

Долгое время Бёрк считал, что он не тот человек, которого я заслуживаю. Как же можно так сильно заблуждаться?! Бёрк постоянно оказывает мне различные знаки внимания. Но даже самые маленькие из них для меня незабываемы. А эта, заказанная им команда, которая будет весь день баловать меня всякими девчачьими штучками?! А кофе по утрам, которое он никогда не забывает сварить мне?! А сделанные на полях моих учебников грубые заметки?! Он любит слушать мою болтовню о прочитанных книгах, и я вижу, что ему действительно интересно. Ну, по крайней мере, лишь изредка притворяется, что интересно. Да! Он намного лучше той мечты, которую я когда-либо представляла!

Он просто идеален для меня!

Следующие несколько часов полностью посвящены моей красоте. Меня холят и лелеют. Моя кожа выглядит абсолютно новой. Все мышцы полностью расслаблены. А идеально обработанные ногти выкрашены в ярко-красный цвет. Ребята уже собирают вещи, когда Бёрк входит в дом. Он целует меня в лоб и, ни минуты не задерживаясь, проходит дальше в дом. Я закрываю дверь за уходящими работниками и отправляюсь на поиски любимого.

Что же он задумал?!

Я нахожу его в нашей комнате с двумя лежащими на кровати раскрытыми чемоданами. Он бросает наугад вещи из своей части шкафа в небольшую сумку.

— Что ты делаешь?!

Конечно же, я не слепая и прекрасно вижу, что он делает. Но я имею в виду: зачем?

— Собирайся. Через час мы уезжаем.

— Куда уезжаем? О чем ты говоришь?!

Бёрк перестает бросать в сумку одежду и обнимает меня. Его язык вторгается в мой рот, и я мгновенно забываю о своих расспросах. Его губы соединяются с моими. Мои руки тянутся к его груди. Его — к моей заднице. Я растворяюсь в его жадном поцелуе. Под напором его требовательных губ мои колени подгибаются.

Но тут Бёрк отстраняется.

— Тебя на две недели освободили от работы. Я уже договорился. Мы отправляемся в путешествие. Отпразднуем окончание твоего первого семестра. У тебя на сборы меньше часа. Поторопись!

Он шлепает меня по заднице, и я тут же начинаю двигаться. Бёрк периодически организовывает спонтанные поездки, потакая авантюрной стороне моего характера.

— И куда же мы едем?

— Лучше спроси, куда мы не поедем? У нас с тобой теперь целая жизнь, чтобы увидеть все прелести этого мира. Но пока я не намерен озвучивать программу нашего путешествия. Пусть это станет для тебя сюрпризом. С чего бы тебе крутиться возле меня, когда я раскрою тебе все свои секреты?

«Можно подумать, я собираюсь куда-то от него деться!»

От парня с постоянно напряженным взглядом, но умудрившегося целиком и полностью завладеть моим сердцем? С момента нашей первой встречи я познакомилась с темной и извращенной стороной секретов Бёрка. Но, думаю, даже сейчас я способна ради него выдержать гораздо большее количество подобных тайн, хотя они и превращают меня в барышню, готовую в любую минуту свалиться в обморок.

От мужчины, в которого я по уши влюблена? Которого хотела с первой минуты нашего знакомства, даже если какое-то время и не догадывалась об этом?

От человека, о существовании которого я и мечтать не смела?

Мой темный герой!

Возмездие победило!

Пришло время показать средний палец всем темным уголкам света.

Конец