Глава одиннадцатая Солдат свободы

Номер четырнадцатый, он же тринадцатый

До своего этажа Дик добрался без особых приключений: спустился в подвал, прошел по коридору с гудящим вентилятором и поднялся к себе.

Комната Дика была четырнадцатой. Дик это запомнил, когда выходил. Сейчас он шагал по коридору и любовался красивыми пластмассовыми номерами на дверях. Вот десятка — стройная, как копье, единица и кругленький, пузатенький нуль; вот два копья — одиннадцать; вот копье и фигурная, похожая на кобру, двойка двенадцать; вот копье и одноногая четверка — четырнадцать, его комната.

Дик посмотрел на свою дверь с цифрой 14, на дверь рядом с цифрой 12 и расстроился: тринадцатой между ними не было. Этот несчастливый номер нарочно пропустили.

Выходит, четырнадцатая комната по-настоящему не четырнадцатая, а тринадцатая. И она досталась ему.

Только Дик сделал свое не сулящее ничего хорошего открытие, как примета стала сбываться: он услышал за дверью странный, тревожный шум. По топанью ног, по тому, как дрожит пол, скрипит паркет и бренчит не убранная после завтрака посуда, можно было подумать, что в комнате, единственный обитатель которой находится в коридоре, какие-то таинственные силы не то мебель передвигают, не то матросскую джигу отплясывают.

Дик с опаской переступил порог. Взгляд его уперся в широкую, мускулистую, затянутую белой майкой спину. Из глубоких вырезов майки выпирали могучие плечи и круглая, гладкая, с резкой чертой загара шея. Неизвестно откуда взявшийся здоровяк выполнял сложные приемы утренней зарядки.

Услышав шарканье больничных туфель Дика, человек, не оборачиваясь, произнес:

— А, сосед явился!

Слова были самые обыкновенные. Но утро неожиданностей, видно, все еще продолжалось.

Дик и тут раскрыл рот от изумления: человек с внешностью циркового силача говорил старческим, шамкающим голосом. Фраза прозвучала примерно так: «А, шошед явилша!»

Круглая, коротко подстриженная голова на могучей шее повернулась к Дику. Дик увидел мужественное, загорелое лицо, упрямый квадратный подбородок, улыбающиеся синие глаза. Губы человека, должно быть, тоже могли хорошо улыбаться, если бы не западали в пустой, беззубый рот.

Человек между тем продолжал:

— Что это ты так перевяжан? Видно, ждорово твоему глажу дошталошь. Чем ты его?

— Стеклом, — коротко, ответил Дик.

— Хм, штеклом… Легко шкажать — штеклом! Ты что, не жнаешь, что глаж не любит, когда в него штеклом тычут?

Дик посмотрел на человека в майке и осторожно объяснил:

— Нет, знаю, но я не думал, что так получится. Мне нужно было стеклянный порошок сделать.

— Жачем?

Компаньон фирмы «Грин и Гордон» честно рассказал про средство от крыс, на котором решил разбогатеть.

Сосед выслушал рассказ Дика с полной серьезностью, но тут же раскритиковал знаменитое средство. Оказывается, крысам нельзя давать подыхать под полом, потому что тогда в квартире жить невозможно будет. Оказывается, травить их нужно совсем не так. Способов для этого есть десятки. Вот в Индии, например: там умеют дрессировать крыс-«тигров». Один такой зверь может стать страшилищем для грызунов целого района. Они в ужасе разбегаются от него. А на Борнео крыс уничтожают по-другому, но тоже интересно, а в Бразилии…

Человек в белой майке много повидал на своем веку. Истории его были занятнее всяких комиксов. Дик очень радовался, что ему попался такой бывалый сосед. Даже шамкающая речь беззубого здоровяка перестала резать слух. Ему уже казалось, что тот разговаривает не хуже других, разве только чуть менее отчетливо.

А когда выяснилось, что соседа, так же как покойного брата, зовут Том, что он тоже моряк и даже знал пароход «Мичиган», на котором брат погиб, — Дик почувствовал себя с новым знакомым так, будто прожил с ним под одной крышей всю жизнь.

Тем временем миссис Джен принесла моряку завтрак.

— Вас, оказывается, сюда перевели, мистер Томас? — сказала она. — Я и не знала.

— Сам попросил, — объяснил моряк: — скучно было одному, да и комната на север выходила, солнца там нет.

— Эта палата лучше, — подтвердила сиделка и улыбнулась Дику. — С соседом уже познакомились?

— Как же — друзьями стали. Моряк принялся за еду.

— На усиленное питание в лечебнице «Сильвия» не очень-то напирают, проворчал он при виде каши и джема. — Мне бы сейчас бифштекс вот с эту тарелку…

— Что вы, мистер Томас, каша для вас в самый раз, где вам с бифштексом справиться, — сказала сиделка.

— Да-а, — вздохнул моряк, — сейчас мне куска мяса не прожевать, а было время, когда электрический провод запросто перегрызал. Любого сечения мог быть провод — все равно перегрызал… Вот какие зубы были! Полный рот, и каждый один в один. Хоть для рекламы зубной пасты снимайся.

— Ничего, скоро у вас снова полный рот зубов будет, — утешила Джен. Хотите еще каши?

— Что поделаешь, давайте, — согласился Том.

Питер Ларго и король Джо

Покончив с едой, Том вытянулся на своей кровати. Дик последовал его примеру. Ему до смерти хотелось услышать от моряка какую-нибудь интересную историю.

— Мистер Томас, — начал он, — можно вас спросить? Вы из-за своих зубов попали в лечебницу?

— Ясно, не из-за чужих, — сказал моряк. — Но зубы — дело второстепенное. У меня, кроме зубов, четыре ребра были поломаны и грудь помята так, что кровь горлом шла.

— Автомобильная катастрофа? — деловито предположил Дик.

— Нет, король Джо, — также деловито пояснил Том.

Дик недоумевая посмотрел на моряка: он что, сказку придумал? Что за король Джо?

Но большой Том сказок не выдумывал. Все, что он рассказал дальше, оказалось самой настоящей правдой. Оказалось, что не так далеко от того района, где Дик живет, действительно есть король — хитрый и жестокий король Джо.

Правда, сам про себя этот Джо говорит, что он всего-навсего скромный руководитель союза грузчиков, но в газетах его называют королем. И это так. Его королевство — пристани, а подданные — тысячи пристанских рабочих.

Как всякий король, Джо держит своих подданных в страхе и повиновении, чинит над ними расправу, собирает с них дань; как всякий король, он заключает союзы и объявляет войны. Союзы заключает с хозяевами пароходств, а воюет со всеми, кто пытается освободить грузчиков из-под его власти.

О порядках во владениях короля Джо рассказывают страшные вещи. Портовики обязаны во всем беспрекословно подчиняться Джо. За неповиновение они рискуют головой. Человек в порту может вовсе бесследно исчезнуть или его могут найти с проломленным черепом.

Том рассказал Дику про Питера Ларго, про коммуниста Питера Ларго, вспоминая о котором грузчики снимают шапки.

Они помнят о Питере, потому что Питер хотел освободить их от власти короля Джо и поплатился за это жизнью.

Однажды рано утром, никому не известный, Питер пришел на пристань и встал в один ряд вместе со всеми грузчиками.

Длинная шеренга долго и терпеливо ждала появления хайринг-босса человека, который нанимает рабочих для погрузки и выгрузки судов.

Наконец хайринг-босс появился и обошел ряд. Те, в кого он тыкал пальцем, считались нанятыми. Питер был сильный, широкоплечий, и хайринг-босс тоже ткнул в него пальцем.

До вечера Питер таскал ящики и тюки, а когда наступило время расчета, вместо пяти долларов, которые ему причитались за работу, получил четыре. Один доллар пошел в пользу короля Джо и его шайки. Так было и завтра, и послезавтра, и во все остальные дни. Грузчики платили дань королю за то, что он позволяет им работать, за то, что он властвует над ними. И все этому подчинялись.

Но Питер Ларго не захотел. Он знал, что его могут убить, и все же собирал рабочих, говорил с ними, подбивал на то, чтобы избавиться от короля Джо.

Чем дальше, тем больше портовиков прислушивалось к словам смелого Питера. «К черту эту жирную свинью! — стали говорить они про короля Джо. — Нам нужны в союзе честные люди».

Король Джо почувствовал, что власть его слабеет, и принял меры.

Однажды Питер Ларго не пришел на работу. На следующий день его опять не было в порту, на третий — тоже. Никто не знал, где он, но все понимали: с Питером произошло что-то неладное.

Товарищи Ларго взялись за поиски. Среди приближенных короля Джо у них были свои люди, и те рассказали: Питера похитили. Его держат где-то в подвале. Король Джо каждый день ходит к нему, уговаривает перейти на его сторону. «Или ты выйдешь отсюда моим помощником, — сказал он Питеру, — или отсюда не выйдешь вовсе. Выбирай! Рабочие любят тебя, верят тебе; вместе мы добьемся того, что через год-два наш союз грузчиков станет самым мощным, доллары потекут к нам широкой рекой. Ты получишь власть, богатство, силу. Согласен?»

«Нет, — ответил Питер Ларго королю Джо. — Я с рабочими, а ты с хозяевами. Мы — враги».

Такой разговор был у Питера с королем Джо. Питера после этого разговора ждала смерть.

Товарищи Ларго дознались не только об этом. Они выследили окруженный забором дом-особняк, где подручные короля Джо днем и ночью сторожили Питера. Мышь и та не смогла бы подобраться незамеченной к этому зданию.

Товарищи Ларго пошли в полицию и сказали полицейскому инспектору: «Нужна помощь закона: гангстеры похитили человека. Человеку грозит смерть. Вот адрес дома, где его держат связанным в подвале. Освободите его».

«Хорошо, проверим, — ответил портовикам полицейский инспектор. — Можете быть спокойны, закон будет соблюден».

Портовики ушли, а полицейский инспектор поднял телефонную трубку и позвонил королю Джо.

«Джо, — сказал он, — ваши ребята не чисто работают. Грузчики узнали, куда вы упрятали Ларго. Они сделали официальное заявление. Через час-полтора мне придется произвести обыск по указанному адресу».

«Спасибо, что предупредили, — поблагодарил инспектора король Джо. — Раньше чем через полтора часа постарайтесь не приезжать».

Полицейские машины подъехали к окруженному забором дому через два часа. Дом стоял заколоченный. В нем не было ни души. Обыск ничего не дал.

А на следующий день изуродованное тело Питера Ларго нашли в лесном овраге за двести километров от того дома, где его держали в подвале.

— Гангстеры убили Питера Ларго, — сказал Том, — но своего не достигли. Он и мертвый продолжает бороться с ними.

— Человека на свете нет, а он борется? — удивился Дик.

Том встал, начал ходить по комнате:

— Ты ещё многого не понимаешь, парень. Маленький человек для себя живет. После него камень на могиле останется, да и то не всегда. А большой человек ради большой цели живет. И для такого смерть — не конец. Да, сэр, о нем не камень на могиле напоминать будет, о нем его дела каждый день будут говорить. Думаешь, дело, начатое Питером Ларго, с его смертью заглохло? Думаешь, в порту все по-старому пошло? Как бы не так! Ларго такие семена посеял, таким росткам подняться помог, что королю Джо их уже не выполоть… Конечно, силен-то король силен, — продолжал, помолчав, Том, — сдаваться он не собирается, но факт остается фактом: начинал в порту Ларго один, а продолжают его дело сотни; было беспокойно королю Джо от одного Питера, стало беспокойно от множества Питеров, Джонов, Томов.

— От Питеров, Джонов, Томов? — переспросил Дик и понимающе посмотрел на моряка: — Мистер Том, скажите, вы в последнее время плавали?

Том отрицательно покачал головой:

— Нет. Последнее время на берегу работал.

— В порту?

— В порту.

Дику больше не лежалось. Он сел, стал шарить ногами под койкой, но от волнения никак не мог нащупать громадные больничные туфли. Его разбирало любопытство.

— Мистер Томас, скажите, вы Питера Ларго знали?

— Знал.

— Вы за него были?

— Почему — был? Я и сейчас за него.

— А вы не боитесь?

— Чего?

— Что гангстеры вас тоже похитят, будут в подвале держать и могут… — Дик замялся. Ему было страшно говорить дальше.

— Ну, похищать человека — дело беспокойное, — сказал Том. — Такие, как я, для них птица мелкая, они со мной проще поступили.

— Поступили? Разве вам гангстеры что-нибудь сделали?

Моряк, по старой привычке, щелкнул ногтем о верхнюю десну, где должны были сверкать его великолепные, перегрызавшие медный провод зубы.

— А ты думаешь, я здесь из удовольствия прохлаждаюсь? — ответил он вопросом на вопрос. — Люди короля Джо немного ошиблись: они метили спровадить меня на кладбище, а я всего-навсего к мисс Сильвии попал.

— Так это вы из-за короля Джо без зубов остались?

— Угу.

— И четыре сломанных ребра из-за него?

— Угу.

— И помятая грудь?

Том потянулся, зевнул. Он никак не думал, что щуплый парнишка с перевязанной головой окажется таким въедливым собеседником.

— Да, да, третье и пятое ребра с левой стороны, — нетерпеливо стал перечислять он, — четвертое и пятое — с правой, двенадцать зубов в верхней челюсти, одиннадцать — в нижней, общее повреждение грудной клетки, повреждение аорты, нарушение функций дыхательных органов… — Моряк передохнул. — Ну как, хватит или излагать медицинское заключение дальше? И что это, какие ребята в. Нью-Йорке любопытные?..

Последнее замечание Дик пропустил мимо ушей. Ни намеки на непомерно любопытных нью-йоркских ребят, ни позевывание, ни потягивание Тому не помогут. Ему свою историю выложить придется.

Моряк и сам понимал, что от Дика деваться некуда. Снова устроившись на кровати, он, не вдаваясь в подробности, рассказал о себе то, что нашел нужным рассказать.

Редкий случай в медицине

Да, рассказал моряк, море он любит и всегда будет любить, а плавать все же бросил, ушел на берег. Это он после убийства Питера Ларго сделал. Тогда не он один так поступил, тогда на место Питера десятки людей встали. Нельзя же было остановиться на полдороге! Питер начал дело, другие его продолжают. Рано или поздно королю Джо и его банде придет конец.

Но король тоже не дурак. У него в порту свои сыщики, свои доносчики. Он прекрасно знает тех, кто за Ларго, — знает и принимает против них свои меры. А меры у него известные.

Через две недели после того, как Том начал работать на пристани, с ним стали происходить удивительные вещи: проходил однажды мимо склада, а сверху на него железная балка упала. Хорошо, балка летела отвесно и только порвала куртку и ободрала кожу на спине. А падай она плашмя — от него бы одно мокрое место осталось.

В другой раз был Том на пристани, следил за правильной погрузкой леса на пароход, и на него вдруг целый штабель досок обрушился. Сами по себе они сдвинуться с места не могли: кто-то, должно быть, наддал на них сбоку. Тома тогда спасло только то, что первые доски упали удачно: они прикрыли его, и все остальные скользили по ним, как по скату.

Падали на него кирпичи. Неожиданно вечером в темноте наехала машина без фар. Но все как-то обходилось. Он, видно, под счастливой звездой родился, ему, видно, на роду было написано не умереть от «несчастного случая».

Молодчикам короля Джо надоело возиться с ним, и дело кончилось тем, что однажды в глухом закоулке между складами гангстеры впятером напали на него, ударили куском водопроводной трубы по голове и дальше, уже бесчувственного, били кулаками, топтали ногами.

Бандиты решили, что оставили в закоулке между складами только то, что было когда-то человеком. Но они просчитались. Они не знали, с кем имели дело. Другой на месте Тома после перенесенного и вправду вряд ли выжил бы. А моряк поправился. Моряку его могучее здоровье помогло встать на ноги.

— На мне, как на собаке, все заживает, — пояснил он Дику. — Твой доктор Паркер очень удивлялся, когда недавно осматривал меня. Он знаешь что сказал? Он сказал так: «Вы, Ауд (Ауд — это я), — редкий случай в медицинской практике. О вас можно было бы сенсационную заметку в газете напечатать. Хотите, я вам составлю ее вместо рецепта?»

— Ну и как, составил? — поинтересовался Дик.

— Только заголовок успел, остальное обещал потом.

Беззубая улыбка тронула губы Тома. Не поднимаясь с места, он пошарил рукой в тумбочке возле койки, нащупал листок бумаги, вырванный из блокнота, и протянул Дику.

Дик прочитал крупно написанные строчки:

«Том Ауд был мешком костей.

Том Ауд снова стал человеком.

Том Ауд советует: „Если вы попали в руки гангстеров, старайтесь, чтобы не унесли вашу голову. Все остальное поправимо“».

— Хороший заголовок, верно? — сказал моряк.

— Хороший, — согласился Дик.

Мысли его занимали сейчас не остроты веселого доктора, а сосед по койке. Что за удивительный человек! Гангстеры превратили его в мешок костей, гангстеры не переставая охотятся за ним, а он смеется, ему все нипочем! Дик никогда еще никем так не восхищался, как этим смелым моряком с красивой головой на могучей шее. Но запавший рот и свежие шрамы на руках, на груди, на спине напоминали, что тот перенес. Неужели ему не жалко себя? Неужели он не боится вернуться снова в порт?

Дик не сразу решился спросить об этом, но все же решился.

— А как же, — пожал Том широкими плечами, — дни считаю. Мне до смерти надоело здесь. Я уже портовым ребятам писал, что почти поправился, что платить за меня мисс Сильвии деньги из общественной кассы больше ни к чему. А они, черти, ответили, что король Джо, когда узнал, что я в больнице, а не в покойницкой, надел в знак печали черный галстук и что незачем ему улучшать настроение видом моего беззубого рта. «Пока полностью не отремонтируешься, написали они, — мы тебя в порт не пустим». Вот и пришлось подчиниться. Для солдата дисциплина — первое дело.

— А вы разве солдат?

— Воюю — значит, солдат, — усмехнулся Том. — Солдат свободы. Нравится тебе такое название?

Дик не знал, что ответить. Он только смутно догадывался, какой смысл вкладывает его сосед в это понятие.

Загрузка...