Дневник ангела-хранителя

16. Волна потерянных душ

В течение следующих месяцев я имела честную долю столкновений с демонами. Ангел Сони — ее отец Эзикиел, который почти никогда не был с ней при жизни, — терпеливо расхаживал по коридору ее дома: ему регулярно мешала войти зависимость Сони от двух демонов, Лучианы и Пуи. В отличие от Грогора они очень походили на красивых представителей человеческого рода, во множестве переступавших порог дома Сони. Я знаю, что они проводили с Соней много времени, но чаще всего я не могла их видеть.

И именно там я узнала пару вещей: демоны могут замечательно прятаться. Как миллионы насекомых, крадущихся по уютным комнаткам и щелям пола вашего дома, так и демоны внедряются в маленькие пространства вокруг живых. Я наблюдала, как Соня снимает ожерелье с тяжелой перламутровой подвеской, как кладет на туалетный столик, и видела глядящие из подвески лица Лучианы и Пуи. Иногда они обитали в ее дизайнерской сумочке, в других случаях обвивались вокруг ее предплечья, как амулет. Поскольку Соня, скажем так, постоянно меняла образ жизни — например, в понедельник вы могли застать ее занимающейся йогой и прихлебывающей алоэ вера, а во вторник вполне могли споткнуться о ее бесчувственное, накачанное наркотиками тело, когда она лежала лицом вниз в собственной блевотине, — Лучиана и Пуи или сидели, развалясь, на гигантском диване Сони в полном человеческом обличье, или съеживались и превращались в темные пятнышки в душе Сони.

Но они никогда ее не оставляли.

Не прошло и пары недель, как Соня пригласила Марго переехать к ней. Она сказала, что ей очень жаль, что Марго приходится работать на трех работах и, хуже того, жить в отвратительной квартире Боба. По правде говоря, Соня была одинока. Даже присутствие Лучианы и Пуи было связано с ее одиночеством. Она никогда не понимала, почему внезапно начинала себя чувствовать менее одинокой, поддаваясь увлечению наркотиками. Она списывала все на то воздействие, которое наркотики оказывают на мозг. Она ошибалась. Это происходило потому, что Лучиана и Пуи обвивались вокруг нее, как плющ вокруг дерева, самые преданные и гнусные ее компаньоны.

Очень скоро я ясно дала понять, что не буду равнодушно расхаживать по коридору, пока эти двое уничтожают душу Сони. Они заставляли ее плохо влиять на Марго. Та уже пробовала немножко травки там, немножко кокаина здесь, и то, что надвигалось, напоминало мне прожектор паровоза, который летел навстречу ей, лежащей на железнодорожных путях.

Лучиана и Пуи не слишком любезно отнеслись к моему противостоянию. Они изменили обличье, поднявшись, как две колонны красного дыма в виде кобр, оплевывая меня огненными шарами. И в точности как в реальной жизни, я оказалась в ситуации, для которой меня не готовили, о которой не предупреждали.

В точности как в реальной жизни, я действовала инстинктивно: подняла руки и остановила огонь, потом закрыла глаза и вообразила, что свет во мне становится все ярче и ярче. Так и получилось. Когда я открыла глаза, свет был таким сильным, что демоны подались в угол, будто тени, отбрасываемые луной, и после этого долго не показывались.

Эзикиел вернулся в жизнь Сони бурной, целебной силой. Она вдруг обнаружила, что подумывает бросить наркотики, повернуться лицом к здоровому образу жизни, может, даже свить гнездышко с милым мужчиной. Навсегда.

— Что ты думаешь о Тоби? — спросила Соня Марго за утренним кофе.

— Он кажется милым, — пожала плечами та. — Спокойным.

— Я подумываю о том, чтобы начать встречаться с ним.

— Встречаться с ним? — преувеличенно закашлялась Марго. — А что еще ты начнешь, уж не знаю — печь и вязать шарфики?

Соня — вообразите себе эту девушку, склонившуюся над своим кофе латте, облаченную в черный шелковый халат и красный бархатный лифчик, с буйными непричесанными волосами, выглядящими так, будто у нее течет по лицу кровь из раны на голове, — была оскорблена. Больше всего Соню оскорбило то, что ее, в общем-то, не задела мысль о выпечке и вязании шарфиков.

— Думаю, я старею.

— У тебя с Тоби раньше что-то было?

Соня покачала головой. В кои-то веки она сказала правду.

— Мы вместе ходили в детский сад. Он мне как брат. Фу, о чем я только думала. Во всяком случае, разве вы с ним не положили друг на друга глаз на моей вечеринке несколько месяцев назад?

— Я его оскорбила.

— И?..

— И ничего. С тех пор я его не видела.

— А тебе хотелось бы его увидеть?

Марго задумалась. И наконец кивнула.

Вот так Марго и Тоби оказались на неофициальном свидании.

Он появился в книжном магазине Боба. Тот, как обычно, сидел за прилавком в кресле, покуривая смесь травки и табака и читая о новом «Кадиллаке Флитвуде Брогэме». Он посмотрел на Тоби и смахнул в его сторону пепел с сигареты.

— Я ищу Марго.

Кашель из-за прилавка. Тоби посмотрел на полку «Новые поступления».

— Тут есть хорошие книги. Никогда раньше не слышал об этом магазине.

— Хм!

— Итак. Марго здесь?

— Спросите у нее.

Я всегда восхищалась бесконечным терпением Тоби. Я взглянула на ангела Боба — Зенова. Тот прислонился к прилавку и жестами изображал, как дает Бобу подзатыльник. Зенов покачал головой: «Ну что ты будешь делать?»

Тоби сцепил пальцы за спиной и поразмыслил над предложением Боба. Потом завопил во всю силу легких:

— Марго!

Боб выпал из кресла и шмякнулся головой об пол.

— Марго Делакруа, это Тоби Послусни, я здесь для нашего неофициального свидания! Ты тут, Марго? — Он кричал, стоя в спокойной, не очень изящной позе, голосом громким и командным, как у евангелистского проповедника, и все это время не сводил глаз с Боба.

Боб поднялся, Зенов хохотал, прикрыв рот рукой.

— Э-э… дайте-ка мне просто проверить, дома ли она…

— Спасибо, — все еще улыбаясь, кивнул Бобу Тоби.

Марго вышла из-за ширмы несколько минут спустя в зеленом гипюровом вечернем платье моды годов 50-х, которое было на два размера ей мало. Она все еще закалывала волосы. Я наблюдала, как Тоби взглянул на нее, а потом удивленно взглянул еще раз, упиваясь ее платьем, ее шеей балерины. Ее ногами.

— Привет, — сказала она. — Простите, что заставила ждать.

Тоби кивнул и предложил ей согнутую в локте руку, предлагая идти с ним под руку. Она так и сделала, и они выскочили из магазина.

— Я закрываюсь в одиннадцать! — прокашлял Боб, но дверь захлопнулась прежде, чем он договорил.

Говорят, что первые две недели отношений дают полную картину всего и вся. Я скажу, что на это нужно меньше времени. Первые свидания — карта территории.

Тоби вел себя не так, как обычно принято. Он не назначал свиданий с обедом и походом в кино. Зато он предпринял лодочную прогулку по Гудзону. Марго нашла ее просто уморительной. Важная веха в отношениях. Потом Тоби потерял весло и начал читать наизусть У. Б. Йейтса.[32] Марго сочла это обворожительным. А потом — ну что она должна была делать? — она достала кокаин. Который Тоби счел отвратительным.

— Убери, я не занимаюсь такими вещами.

Марго посмотрела на него так, словно у него выросла вторая голова.

— Но ты же дружишь с Сон, так ведь?

— Да, но это не значит, что я наркоман…

— Я не наркоманка, Тоби, я просто люблю немного позабавиться, вот и все…

Он отвел взгляд. Я тоже в смущении отвела глаза. Я ненавидела себя. Мне был отвратителен этот момент, одно из многих болезненных пятен на том, что могло бы быть отличным пейзажем взаимоотношений. И как всегда, это я вела себя плохо.

Тоби рассматривал здания на другом берегу реки. Уличные фонари начали мерцать вдоль водной каймы, и красные ленты стремились к лодке. Он улыбнулся. Потом положил весло. Снял куртку, ботинки. После — рубашку.

— Что ты делаешь? — спросила Марго.

Он продолжал раздеваться, аж до самых трусов. Потом встал, протянул вперед тощие белые руки, наклонил костлявый торс к коленям в позе ныряльщика и прыгнул в реку.

Марго уронила кокаин и ошеломленно перегнулась через борт лодки. Тоби пробыл под водой ужасно долго. Она ждала, беспокойно двигая руками. И гадала, не должна ли закричать, зовя на помощь.

В конце концов она сняла жакет и туфли и прыгнула за ним. И тогда он всплыл на поверхность, хохоча как сумасшедший.

— Тоби! — завопила она, стуча зубами. — Ты меня одурачил!

— Нет, моя милая Марго, — засмеялся Тоби и плеснул на нее водой, — ты сама себя одурачила.

Она посмотрела на него.

«Какой он мудрый», — подумала я.

«Какой он сумасшедший», — подумала Марго.

— А?

Тоби по-собачьи поплыл к ней.

— Ты и в самом деле думаешь, что кокаин делает тебя забавной? — спросил он. — Потому что, если ты так думаешь, ты куда тупее, чем выглядишь.

Вода капала с его носа, из-за холода голос его дрожал. Марго уставилась на него, и как только в голову ей пришла мысль поцеловать Тоби, он подался вперед и сам ее поцеловал. Это был — я могу присягнуть в том — самый мягкий, самый искренний поцелуй в ее жизни.

После этого я провела несколько месяцев на крошечном чердаке Тоби над ночным кафе, внимательно изучая Марго и Тоби, пока они все глубже и глубже падали в духовную пропасть, которая начала ощущаться как любовь. Сначала я говорила себе, что эти двое влюбляются в саму любовь, что это случай, а не любовь, свел их вместе, несмотря на отсутствие денег, будущего и общего между ними. Но, наблюдая, как они, завернувшись в полотенца, пьют кофе и читают утренние газеты, словно пожилые супруги, на шатком балконе второго этажа, выходящем на Уэст-Виллидж, я решила: подожди секунду. Что я тут пропускаю? Что я пропустила в первый раз, пока была жива?

Чувствовала ли я себя третьей лишней? Давайте просто скажем, что мне помогало присутствие Гайи. Я не сразу ее узнала. Во время самых интимных минут, минут, которые я хотела уважать и лелеять из-за их приватности и святости, мы с Гайей болтали о детстве Тоби. Она умерла от рака шеи, когда Тоби было четыре года. До этого ангелом-хранителем Тоби была его тетя Сара. Я удивилась, так как думала, что одному человеку назначают только одного ангела-хранителя. Нет, ответила Гайя. Только пока мы нужны и когда в нас нуждаются. Человек может иметь двадцать разных ангелов-хранителей за всю жизнь. И ты, вероятно, будешь тоже хранить не одного человека.

При мысли об этом у меня голова пошла кругом.

Тоби рассказывал мне, что у него осталось о маме только одно воспоминание. Она учила его кататься на велосипеде. Он боялся упасть и оставался в дверном проеме дома, вцепившись в руль. Он помнил, что мама велела ему доехать только до конца садовой дорожки, и, если ему это удастся, он может попытаться доехать до конца улицы, потом — до конца следующего квартала и так далее. Когда он доехал до конца дорожки — все четыре метра, — мама аплодировала с таким энтузиазмом, что он начал колесить до самого конца города, пока она не утащила его домой. Тоби сказал мне, что с тех пор использует схожую тактику в писательском деле — дописывает до конца страницы, потом до конца главы и так далее, пока не закончит весь роман. И он всегда держит в уме образ матери, аплодирующей ему.

— Знаешь, я это помню, приключение с велосипедом, — улыбнулась Гайя.

— Помнишь?

— Да. Но вот что забавно: Тоби тогда было не четыре. Он был на год старше. И меня уже не было в живых. В тот момент я была его ангелом.

— Ты уверена? — уставилась я на нее.

— Тоби на всю жизнь сохранил способность время от времени видеть меня, — кивнула она. — Он не знает, что я его мать, что я его ангел. Иногда он думает, что я — кто-то, кого он знает по школе, а может, старая соседка или просто какая-то сумасшедшая женщина в книжном магазине, стоящая слишком близко к нему. Это случается редко, но случается.

Я оглянулась на Тоби и Марго, лежащих на потрепанном кожаном диване, сплетая и снова расплетая пальцы. И я с надеждой гадала: увидит ли Тоби когда-нибудь меня? Что, если увидит? Смогу ли я когда-нибудь перед ним извиниться? Смогу ли когда-нибудь, хоть когда-нибудь загладить то, что я ему сделала?

Свадьба состоялась в часовне Цветов в Лас-Вегасе, спустя девять благословенных месяцев после того катастрофического первого свидания.

Я пыталась — но мне не удалось — убедить Марго настоять на свадьбе в Англии, на более пышной церемонии, которая предоставила бы Грэму уникальную возможность отдать под венец свое единственное дитя. Я целую жизнь сочиняла истории об этой свадьбе, немножко приукрашивая, рисуя ее такой, какой мне хотелось бы ее видеть. На самом же деле Тоби однажды вечером появился в ирландском пабе, где работала Марго. Он подал заявление на должность в Нью-Йоркском университете, и похоже было, что он ее и вправду получит. Поэтому он купил «Шевроле» 1964 года и подарок для Марго — самое скромное кольцо с бриллиантом.

— Ты серьезно? — Марго посмотрела на Тоби. — Оно слишком большое для моего безымянного пальца.

Он моргнул, его улыбка угасла.

— Да?

— Оно подходит для большого пальца. Поэтому я так понимаю, что это не обручальное кольцо. — На этот раз Марго подмигнула и сделала глубокий вдох.

«Это действительно обручальное кольцо?» — подумала она.

— Да, — сказала я ей. — Так и есть.

— Разве тебе не полагается кое о чем меня спросить? — Она посмотрела на Тоби.

Он опустился на одно колено и взял ее за руку.

— Марго Делакруа…

— Да?

Она кокетливо затрепетала ресницами. Я стояла рядом с Марго, внимательно наблюдая за Тоби. Я хотела, чтобы она встряхнулась, была серьезной, впитала в себя этот момент. Я хотела быть на ее месте, чтобы сказать: «Да», — и всем сердцем чувствовать, что согласна.

— Марго Делакруа, — очень серьезно повторил Тоби. — Любящая спорить, потворствующая своим желаниям… — (Ее улыбка почти исчезла.) —…Страстная, вздорная, красивая Джульетта моего сердца… — (Она снова начала улыбаться, все шире.) —…Женщина моих грез, пожалуйста, пожалуйста, удержитесь от того, чтобы вылить на мою голову бочку кипящего масла, и вместо этого станьте моей женой.

Марго посмотрела на него, жуя изнутри щеку, глаза ее улыбались. Наконец она заговорила:

— Тоби Послусни, Ромео моей души, занимающийся самоанализом раб литературы, страдающий синдромом мученика… — Он кивнул. Все правда, все по справедливости. Но Марго еще не договорила. Она все время заставляла его ждать. — Милый, любящий, терпеливый Тоби…

Прошла минута.

— Марго? — Тоби сжал ее руку. У него болели колени.

— Разве я еще не сказала «да»?

Он покачал головой.

— Да! — Марго вскочила.

Тоби облегченно вздохнул и с трудом встал.

Марго полюбовалась своим кольцом, потом ее посетил момент озарения. Или, когда она припомнила прошлое, ее посетил момент безумия. Готовы? Вот он:

— Давай поженимся в Вегасе!

Честное слово, я пыталась ее отговорить. Я даже пела Песнь Душ. Марго не поддавалась.

Тоби задумался. Он представлял себе свадебную церемонию в следующем году — в привлекательной старинной английской церкви, украшенной лилиями и розами, Грэма, ведущего Марго по проходу. Я губами повторила следующие ее слова.

— Скучно, — сказала она. — Зачем ждать?

Тоби пошел на компромисс. Честь ему и хвала, он поступил благородно. Он нашел ближайший телефон-автомат, позвонил Грэму и попросил у него руки Марго. Нет, Марго не беременна, заверил он Грэма. Просто он ее любит. А она не может больше ждать ни минутки.

Молчание на другом конце линии. Наконец Грэм заговорил, давясь слезами. Конечно, он их благословляет. Он заплатит за всю церемонию и за медовый месяц в Англии.

— Спасибо! — завизжала в телефонную трубку Марго. И: — Я люблю тебя, папа!

Она тут же потащила Тоби к машине, так и не поговорив как следует с Грэмом, за что мне захотелось пнуть ее по заднице. Трубка повисла на шнуре, и наилучшие пожелания Грэма никто не услышал.

Итак, они пустились в Вегас на «Шевроле» Тоби. Всего-то три дня езды. Они завернули по дороге в дом Сони и разжились свадебным нарядом — одолженным платьем под леопарда и красными открытыми туфлями на шпильках — и золотой сережкой в виде кольца из шкатулки с украшениями Марго, которая вполне сошла за обручальное кольцо для Тоби. Еда? Запасы для долгого путешествия? Не смешите! Они были влюблены — что еще им было нужно?

Солнце начало соскальзывать за дальние холмы, когда на заднем сиденье «Шевроле» Тоби появилась Нан.

— Ой, здравствуй, Нан! — воскликнула я. — Явилась рассказать мне, что я все-таки должна была помешать им пожениться? — Я все еще слегка сердилась после нашей последней встречи. Нан, нахмурившись, смотрела вперед. — Что-то не так?

Она наклонилась ко мне, не отрывая взгляда от темнеющего пейзажа снаружи.

— Марго и Тоби едут прямо сквозь центр Дома Полюса.

— Что такое Дом Полюса? — заморгала я.

— Это сборище демонов. Особенно большое. Демоны узнают, что Тоби и Марго едут, чтобы пожениться, и будут стараться помешать этому.

— Зачем?

— Брак равен любви и семье, — взглянула на меня Нан. — Это то, с чем борется каждый демон, если не считать борьбы с самой жизнью.

Я проследила за ее взглядом, тоже посмотрев в окно. Ничего, кроме оранжевого мерцания заходящего солнца, вспышки фар, пробегающей подругой стороне дороги.

— Может, мы уже миновали этот Дом.

Нан покачала головой и продолжила тревожно поглядывать в окно.

Внезапно машина закачалась из стороны в сторону, дико пошла юзом поперек дороги. Я схватилась за спинку сиденья Тоби и потянулась вперед, чтобы защитить Марго.

— Еще рано, — спокойно сказала Нан.

Но машина тяжело накренилась влево, и на мгновение я подумала, что мы или перевернемся, или врежемся во встречную машину. Я почувствовала, как Нан схватила меня за руку.

— Что мы делаем? — закричала я.

— Давай! — завопила Нан, стискивая мою руку.

И в тот же миг мы вместе с Гайей очутились снаружи и ухватились за капот, а машина громыхала по шоссе. Мы рванули за капот, направляя машину назад и вправо. Впереди звучали автомобильные гудки. Несколько автомобилей свернули в кювет. Тоби сражался с рулем, он убрал «Шевроле» с пути мерцающего прожекторами грузовика.

Машина выправилась, и Тоби медленно остановил ее на грунтовой дороге рядом с вывеской, гласившей: «Добро пожаловать в Неваду!» Двигатель, содрогаясь, выключился, и я попыталась собраться с мыслями. Я слышала, как Марго и Тоби смеются в машине.

— Ух ты, это было страшно!

— Я проверю капот.

Голоса с переднего сиденья. Возбужденные. Нервные.

Нан пошла к краю желтой равнины — силуэт на фоне солнца. Я поднесла руку к глазам и постаралась разглядеть, что она высматривает.

— Что ты ищешь?

Молчание.

Я осмотрелась по сторонам. За контурами пурпурных холмов я увидела силуэты существ, которые начали двигаться ко мне. Я пошла к ним, подняв руку, готовая послать свой самый яркий свет. А потом разглядела их.

Сперва я подумала, что это стражи ада. Такие яркие, что мне пришлось отвести взгляд. Сотня или больше золотых, пламенеющих созданий, куда выше меня, с крыльями, сделанными из огня. Я повернулась и позвала Нан, но та уже была рядом.

— Архангелы, — сказала она. — Просто дают нам знать, что они здесь.

— Да, — отозвалась я. — Но зачем они здесь?

— Ты разве не почувствовала? — спросила Нан. — Посмотри на их крылья.

Мои крылья, обернувшиеся вокруг меня так, что вода крест-накрест текла по моей груди и устремлялась к ногам, стали полными и темными, словно вода в резервуаре, переливающаяся через край. И тогда я почувствовала. Это было напряженным, пугающим ощущением, словно я потянулась в пропасть Ада: за нами охотились.

Тоби захлопнул капот и вытер руки тряпкой.

— Бояться нечего, юная дама, все хорошо, — весело окликнул он Марго, которая, хихикая, высунулась из пассажирского окна. Тоби снова запрыгнул в машину и завел двигатель.

— Посмотри, — показала на машину Марго.

Наблюдая, как черный дым сперва слегка струится, потом валит из-под капота, я на мгновение подивилась, почему Тоби не заглушил двигатель, чтобы проверить, что происходит. Вместо этого машина гладко двинулась с места, а дым продолжал виться из-под капота и багажника, поднимался вверх через крышу, обволакивая машину, как кожа или как панцирь, почти как тот панцирь, который я видела вокруг Тоби.

А потом в дыму показалось лицо.

Грогор.

Я выскочила из машины и вспрыгнула на капот, а с него — на крышу. Последние ленточки солнечного света растворились у горизонта, оставив меня на мгновение в темноте, так что я не могла видеть, насколько густой дым собирается вокруг моих ног. Где-то за мной Нан держала над головой шар света. Шар поплыл ко мне, и чем ближе он был, тем ярче становился.

Я посмотрела вниз и увидела, что дым разделился, обхватив меня кольцом, но продолжает сочиться отовсюду, неуклонно поднимаясь, словно илистый берег.

— Рут! — закричала Нан в отдалении.

Тут же стена черного дыма поднялась надо мной приливной волной. Когда шар света добрался до меня и завис прямо над головой, я увидела, что на самом деле это не дым, а сотни угольно-черных рук, тянущихся ко мне.

— Нан! — завопила я.

Мои крылья пульсировали. Приливная волна обрушилась на меня лавиной.

Когда я пришла в себя, то лежала на обочине шоссе, не в силах шевельнуться. Я попыталась отыскать Нан и, повернув голову, увидела, что среди машин и многотонных грузовиков на шоссе бушует война. Сотни демонов атаковали архангелов, которых я видела в пустыне, демоны швыряли огромные шары, пламенеющие валуны и зажженные стрелы, а архангелы отражали их мечами. И время от времени какой-нибудь архангел падал на землю и исчезал. Они умирают? Как такое может быть?

Я услышала, что кто-то идет позади меня.

— Нан! — крикнула я, но, как только с моих губ сорвались эти слова, я уже поняла: это не Нан. Это был Грогор.

Шаги стихли у моей головы. Я повернула голову и посмотрела вверх. Над собой я увидела не две ноги из дыма, не лицо, где вместо рта отверстие, развороченное выстрелом из дробовика, а вполне человеческое существо. Высокий узколицый мужчина в темном костюме. Он слегка пнул меня в бок, чтобы проверить, могу ли я двигаться. Потом присел рядом со мной.

— Почему бы тебе не встать на сторону победителей? — спросил он.

— Почему бы тебе не стать священником? — ответила я.

— Ты и в самом деле хочешь закончить вот так? — притворно ухмыльнулся он.

Грогор оглянулся на архангела, который получил шар пламени прямо в грудь. Я наблюдала, в ужасе и изумлении, как архангел упал на землю и исчез во взрыве света.

— Будто мало того, что ты по большей части просто стоишь и наблюдаешь, как люди все портят, — продолжал он, цокая языком. — Но думаю, ты уже все поняла, Рут. Ты предпочла бы изменять вещи, делать их лучше. Почему бы нет?

Внезапно я почувствовала, как крылья мои запульсировали, поток устремился вверх. И вместе с ним пришло послание, голос в моей голове: «Вставай!»

Когда я с трудом начала подниматься, вспышка темно-красного цвета и жестокая дрожь заставили землю подо мной завибрировать, словно от подземного ядерного взрыва. Я взглянула вверх и увидела, что архангелы окружили демонов, в едином порыве направив свои мечи в небо. А потом с облаков обрушился громадный огненный шар, рассеявший всех демонов густым облаком пыли. Когда я снова посмотрела туда, где стоял Грогор, он исчез.

Сквозь пламенный шар прямо ко мне бежала Нан. Она схватила меня за руку и помогла подняться.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Я думала, они не могут нас ранить.

— Конечно могут, Рут. — Нан внимательно осмотрела меня. — А почему, как ты считаешь, нам приходится защищаться?

— Мне казалось, ты говорила, мне нечего бояться?

— Что сказал тебе Грогор? — Она отряхнула мое платье.

Я покачала головой. Мне не хотелось это повторять, признаваться, но его слова были правдивы. Нан приподняла бровь.

— Ты не можешь позволить себе чувство вины, сомнения или страха, любые другие служащие преградой чувства, которые испытывала, будучи человеком. Ты — ангел. За тобой — Бог, перед тобой — Небеса.

— Ты все время продолжаешь это говорить.

Из-за холмов пробивался рассвет. Остальные ангелы, посмотрев на него, начали исчезать в розовом небе.

— Худшее позади, — сказала Нан. — Ступай найди Марго. Я скоро снова навещу тебя. — Она повернулась к холмам.

— Подожди, — произнесла я.

Нан обернулась.

— Я влюблена в Тоби, — призналась я. — И если не найду способа изменить ход событий, то никогда его больше не увижу. Пожалуйста, помоги мне, Нан. — Теперь я умоляла. Отчаянно.

— Прости, Рут. Но все так, как я тебе сказала. У тебя уже была одна жизнь, в которой ты могла принимать решения. Эта жизнь заключается не в том, чтобы их переделать. Она заключается в том, чтобы помогать Марго принимать решения.

— Вот как?! — завопила я. — Я получила только один шанс? Я думала, Богу очень нравятся вторые шансы!

Но Нан уже исчезла, я была одна посреди шоссе 76, глядя в Небеса в поисках Бога.

— Так Ты любишь меня, да? — заорала я. — Так Ты показываешь свою любовь?

Ничего, кроме внезапного, медленно падающего дождя, звука ветра, походящего на «тш-ш-ш».