Драэкора

— Ты кажешься умным парнем…

— Да?

— …надеюсь, что ты, вероятно, понял, почему мы здесь…

— Разве?

— … поэтому мы были бы признательны, если бы ты согласился сотрудничать с нами…

— А ты бы стала?

— … и ответить на некоторые из наших вопросов, — закончила Алекс, ее глаза сужались все больше и больше с каждым его комментарием.

Нийкс, с другой стороны, казался очень довольным.

— Как, ты сказала, тебя зовут, юная смертная? Эй-как-нибудь?

— Я не называла тебе своего имени, — сказала она. — Но я Алекс.

— Алекс, — повторил он, растягивая два слога с явным весельем.

— Нийкс, — прорычал Рока, теряя терпение.

Заключенный лениво помахал рукой в воздухе.

— Задавай свои вопросы, — небрежно предложил он. — Мое время, по-видимому, полностью принадлежит вам.

Удивленная его легким — возможно, слишком легким — согласием, Алекс повернулась к Рока. Принц тоже выглядел настороженным, но подошел на шаг ближе и спросил:

— Расскажи нам, что ты знаешь о текущих планах Эйвена. Где он прячется. Как он общается с гарсетами.

Нийкс тут же запрокинул голову и расхохотался.

— Оглянись вокруг, мой принц, — сказал он, хохоча, и умудряясь добавлять яда к насмешливому титулу, которым он наградил Рока. — Похоже ли на то, что я в состоянии дать какой-либо из этих ответов?

Рока снова шагнул вперед.

— Я знаю, что он общался с тобой. И ты с ним.

Нийкс приподнял одну бровь.

— Это так? — Он повернулся к Алекс и спросил: — Что ты можешь сказать по этому поводу, мой юный друг?

— Повторяю, перестань называть меня так, — мгновенно среагировала она. — Я тебе не друг. И никогда им не была, и определенно никогда им не буду.

В уникальных фиолетовых глазах Нийкса плясал мрачный юмор.

— Я нахожу это захватывающим, что ты, из всех людей, сказала это. Особенно учитывая нашу… историю.

Покачав головой — от жалости или недоумения, она не была уверена, от чего именно, — Алекс сказала:

— Нийкс, я встречалась с тобой один раз в общей сложности около пяти минут, максимум. Это вряд ли считается историей.

Во всяком случае, его юмор только усилился. Он повернулся к Рока и сказал:

— Я заключу с тобой сделку, крегон. Дайте мне пять минут с ней наедине, и я отвечу на один вопрос. Это все, что ты получишь… или так или никак.

— Нет! — сказал Рока твердым голосом. Он потянулся к Алекс и продолжил: — Я был неправ, что привел тебя сюда. Пошли.

— Рока, подожди, — начала Алекс, упираясь ногами, когда он начал тащить ее из комнаты. — Может быть, нам следует…

— Алекс, нет, — твердо повторил Рока. — Я отказываюсь оставлять тебя с ним наедине.

Закусив губу, Алекс перевела взгляд с Нийкса, который небрежно полулежал и больше походил на короля в своем дворце, чем на гниющего в камере заключенного, на Рока, который был таким же холодным и жестким, как окружающие их стены траесоса. Это было неправильно, что ее друг был так напряжен, в то время как их враг был так расслаблен. Предполагалось, что Нийксу будет нелегко. Он был плохим парнем.

— Ты привел меня сюда не просто так, — прошептала она Рока, высвобождаясь из его рук на своем предплечье и ободряюще сжимая его кисть. — Позволь мне делать свою работу.

— Алекс…

— Ты продолжаешь напоминать мне доверять тебе, Рока, — сказала она, выдерживая его обеспокоенный золотистый взгляд. — Теперь пришло время тебе довериться мне.

— Но…

— И, кроме того, — снова перебила она, — ты будешь по другую сторону двери. Ты сможешь услышать, если ты мне понадобишься.

Рока покачал головой.

— Траесос почти звуконепроницаем. Даже с моим слухом я смогу слышать только шепот, а не настоящие слова. Пять минут — это долгий срок. Я не узнаю, если у тебя неприятности.

— Конечно, узнаешь, — сказала Алекс, изобразив странную усмешку, которую она не совсем почувствовала, учитывая узлы в животе. — Если ты перестанешь слышать шепот, то поймешь, что мы перестали разговаривать, и он, вероятно, пытается убить меня. — Она похлопала его по груди, доводя свою точку зрения до конца. — Вот тогда ты вмешаешься.

— Алекс…

— Рока, нам это нужно, — решительно сказала она ему. — Ты сам это сказал. Так что перестань нянчиться со мной и позволь мне сделать это, чтобы я могла вернуться в свою смехотворно удобную кровать и поспать еще несколько часов, прежде чем ты снова вытащишь меня, чтобы бросить в лесу. Хорошо?

Челюсти принца были напряжены большую часть ее мини-речи, но ближе к концу его мышцы расслабились, а глаза начали светлеть.

— Знаешь, — размышлял он, — думаю, что у моего брата может быть больше проблем, чем я ожидал.

— Приму это как комплимент.

Рока тихо хихикнул, и этот звук заставил Алекс почувствовать себя так, будто она получила награду «почти-но-не-совсем-меярин-года».

— Иди, Рока, — сказала Алекс, подталкивая его к двери. — И тебе лучше придумать хороший вопрос. Сделай так, чтобы мое время того стоило.

Он послал ей последний обеспокоенный взгляд, прежде чем выскочить за дверь, плотно закрыв ее за собой.

— Наконец-то, — пробормотал Нийкс, вскакивая на ноги с кошачьей ловкостью. — Я думал, он никогда не уйдет.

Нервничая, Алекс подняла руку, когда Нийск направился к ней.

— Я бы предпочла, чтобы ты оставался там, где был.

— Я уверен, что ты бы так и сделала, котенок, — сказал он, все еще придвигаясь ближе, но, к счастью, останавливаясь в нескольких футах от нее. — К сожалению, если есть одна вещь, которую я узнал за последние несколько тысячелетий, мы редко получаем то, что желаем.

— Почему ты хотел поговорить со мной наедине? — спросила Алекс, обходя мужчину и медленно проходя по камере, намеренно оставляя между ними пространство.

— Знаешь, я тебя помню, — сказал он. — Я не должен, но помню.

В его голосе звучал странный тон, достаточно странный, что Алекс перестала пытаться отстраниться и остановилась, даже когда он снова подошел к ней ближе.

— Я помню это так, будто это было вчера.

Учитывая, что это было всего три месяца назад, когда они впервые встретились, Алекс была бы обеспокоена, если бы он ее не помнил.

— Я тоже тебя помню, Нийкс, — осторожно сказала она, не совсем уверенная, насколько психически устойчив был меярин, в конце концов.

Он издал тихий, невеселый смешок.

— Нет, ты не понимаешь. Не такая, какой я тебя помню. Никто другой тоже этого не поймет. Только я.

Алекс решила, что сейчас самое подходящее время снова отступить от него. Но она не осознавала, что отступала в угол… в угол, в который теперь была загнана.

— Видишь ли, я был на охоте, — продолжил Нийкс, его аметистовые глаза смотрели на нее, но его мысли явно были где-то далеко. — На меня напало то, что вы называете хироа, и его кровь отравляла мое тело. — Его взгляд стал еще более рассеянным. — Во мне была чужая кровь. Кровь не только моя собственная. Никто не помнит, никто, кроме меня.

С этими бессмысленными словами он сократил оставшееся расстояние между ними, пока они не оказались лицом к лицу. Он протянул грязную руку, провел по ее щеке и остановился на нижней стороне подбородка.

Алекс застыла на месте. Несмотря на ее уверенные слова, сказанные Рока, теперь она определенно вышла из своей зоны комфорта. Она знала силу расы бессмертных… одно небольшое изменение, и меярин мог легко свернуть ей шею.

Словно прочитав ее мысли, рука согнулась, напряглась и обвилась вокруг ее шеи.

— У тебя есть какие-нибудь идеи, что бы это решило? — прошептал он, его глаза расфокусированно смотрели на руку на ее шее. — Все, что мне нужно сделать, это сжать пальцы. Это изменило бы все. Исправило все. Скажи мне, у… тебя… есть… какие-нибудь… идеи?

— Нийкс… — Алекс боялась сказать что-нибудь не то, чтобы не спровоцировать явно безумного Меярина. — Чего ты хочешь от меня?

Услышав ее тихие слова, он моргнул раз, другой и, казалось, пришел в себя, ослабив хватку и сделав быстрый шаг назад.

— Жизнь за жизнь, — прошептал он. — Теперь я освобожден от своего долга.

Все тело Алекс дрожало. Она не знала, что сказать. Она не знала, что сделать. Все, что она знала, это то, что что-то происходило, что-то за пределами ее понимания. Что-то, что даже по сравнению со всем остальным, что она испытала в Медоре, не имело смысла.

— Наше время почти истекло, юная смертная, — сказал Нийкс, снова становясь нормальным. Или, по крайней мере, таким же нормальным, каким он был, когда присутствовал Рока. — Я уже сказал тебе больше, чем следовало. Но я дам тебе награду в память о старых временах.

Алекс хотела сказать ему, что он сошел с ума. Но подумала, что лучше, по крайней мере, подождать, пока у нее не будет подкрепления, прежде чем она это сделает.

— Слушаю, — сказала она, довольная, что ее голос не прозвучал как хнычущее карканье, которого она ожидала.

— Услышь меня, смертная, — сказал Нийкс, снова наклоняясь и ловя ее своим гипнотическим взглядом. — С ударом ветки время будет уже близко. Все изменится. — Он моргнул, выходя из транса, и склонил голову набок. — Или, скорее, ничего не произойдет.

В этот момент дверь в комнату открылась, и в камеру вошел очень взволнованный Рока. Увидев, что Алекс загнана в угол с Нийксом слишком близко, красивое лицо принца окаменело, и он бросился вперед, двигаясь так быстро, что для человеческого зрения Алекса он был похож на размытое пятно.

— Полегче, норот, — поддразнил Нийкс, поднимая руки и отступая от Алекс. — Мы просто болтали.

Рока передвинул Алекс, чтобы прикрыть ее собой.

— Ты провел с ней достаточно времени, — сказал Рока. — Теперь выполняй свою часть нашей сделки.

— Тогда продолжай, принц, — лениво сказал Нийкс, откидываясь на свой тюфяк. — Задавай свой вопрос.

Рока не нужно было просить дважды, он явно хотел уйти.

— Мы знаем, что цель Эйвена — занять трон Мейи, чтобы получить полный контроль над гражданами и Зелторой, который затем он будет использовать, чтобы уничтожить человеческую расу Медоры, — сказал Рока, рисуя очень мрачную картину в сознании Алекс. — Мы знаем, что он искал любого гарсета, который избежал ареста и оставался верным ему все эти годы, встречаясь тайно, чтобы разработать план проникновения во дворец и закончить то, что он начал тысячелетия назад.

— Там где-то был вопрос? — сухо спросил Нийкс. — Потому что я, должно быть, пропустил, пока ты произносил смертельно скучный монолог.

Рока сердито шагнул вперед, но Алекс положила руку ему на плечо, удерживая.

Приняв ее намек не позволять Нийксу добраться до него, Рока глубоко вздохнул и сказал:

— Я хочу, чтобы ты назвал мне имя одного из тех гарсетов, которые верны ему, того, кого он разыскал по возвращении. Это то, о чем я прошу тебя. Отказаться от одного из своих.

Расслабленное поведение Нийкса не изменилось, но его глаза вспыхнули.

— Я польщен, что ты считаешь меня способным к таким знаниям, учитывая мои… уникальные обстоятельства. — Он многозначительно оглядел камеру.

— Не пытайся обмануть меня, Нийкс. Мы с тобой оба знаем, что у тебя есть ответ.

Алекс надеялась, что Рока знает, что делает. Она была бы более склонна спросить, какова стратегия Эйвена, или, еще лучше, когда он планировал ее осуществить. Хотел ли Рока ежеминутно оглядываться через плечо в ожидании надвигающейся атаки своего брата? Она не понимала, как знание имени случайного гарсета поможет делу. Если, конечно, Рока не сможет использовать его, чтобы пройти по следу прямо к Эйвену… в этом случае это действительно имело смысл.

— Одно имя, — повторил Рока. — Уверен, ты знаешь многих; просто дай мне одного, и наша сделка будет выполнена.

Когда пленник промолчал, принц рявкнул:

— Отвечай мне!

— Очень хорошо, крегон, — сказал Нийкс низким голосом. — Я отвечу тебе. — Он наклонился вперед и выдержал пристальный взгляд Рока. — Нет.

Чувствуя необходимость вмешаться, пока Рока окончательно не потерял терпение, Алекс вмешалась.

— Что значит «нет»?

— Нет, значит, нет, смертная, — повторил Нийкс, снова откидываясь назад с самодовольным выражением лица. — На любом языке или расе.

Она нахмурилась, глядя на него.

— Но у нас была сделка.

— Я сказал, что отвечу на один вопрос, — ответил Нийкс. — Ответ — это, по определению, ответ. Ответ, который я дал, был «нет».… Следовательно, на твой вопрос был дан ответ.

На этот раз Алекс не удерживала Рока от того, чтобы тот поднял Нийкса и впечатал его в кристаллическую стену.

Меярин-пленник мрачно рассмеялся.

— Это не твоя игра, Рока. В следующий раз повезет больше.

Алекс крепко зажмурила глаза в знак покорности, а затем двинулась вперед, протягивая руку к принцу.

— Отпусти его. Он не собирается нам помогать.

Рока колебался, все еще крепко сжимая плечи Нийкса, но когда Алекс сжала его руку, он коротко кивнул и отпустил пленника, сделав два шага назад.

— Ты права, — сказал ей Рока. — Это была пустая трата времени.

Не удостоив Нийкса второго взгляда, Рока развернулся и зашагал обратно к двери, почти волоча за собой Алекс. Она оглянулась через плечо в последний раз перед тем, как они вышли из темной комнаты, и обнаружила, что заключенный ухмыляется ей.

— Скоро увидимся, мой смертный друг, — крикнул он ей вслед с загадочной, понимающей улыбкой. — Но не так скоро, как ты увидишь меня.

— Он сумасшедший, — сказала Алекс, когда они с Рокой возвращались во дворец на Валиспасе. — Подтверждаю.

— Мне жаль, что я заставил тебя пройти через это, — сказал Рока, и он действительно выглядел виноватым. — Я действительно думал… Что ж, теперь это не имеет значения.

— Эй, — сказала Алекс успокаивающим тоном. — Не беспокойся об этом. Стоило попробовать, верно?

— Я знал, что он никогда не выполнит свою часть сделки, — сказал Рока, явно не желая так быстро отпускать свой гнев. — Я никогда не должен был оставлять тебя с ним наедине.

Алекс развела руки в стороны, чтобы показать, что она ничуть не пострадала.

— Я все еще здесь и цела и невредима. Это все, что имеет значение. — Она решила, что лучше не упоминать комментарий Нийкса «жизнь за жизнь», на случай, если Рока решит развернуться и отомстить за подразумеваемую угрозу смерти от заключенного.

— В любом случае, что он хотел от тебя? — спросил Рока.

Алекс посмотрела вдаль, позволяя виду мерцающих водопадов, стекающих с Золотых утесов, успокоить ее натянутые нервы.

— Просто какие-то странные вещи о том, что он помнит меня. Все, что он говорил, не имело никакого смысла. — Она покачала головой и снова повернулась к Роке. — Как я уже сказала, он сумасшедший.

Рока провел рукой по своим взъерошенным темным волосам.

— Ну, если ничего нового, по крайней мере, мы не узнали, что нет смысла встречаться с ним снова. Нийкс ничего не получит, помогая нам. Он заключен в тюрьму на всю жизнь, пока мой отец правит Мейей. Его единственная надежда — на то, что Эйвен освободит его.

Алекс кивнула, соглашаясь с оценкой Роки.

— Как он тебя называл? «Крэг» — что-то и «нор» — что-то?

Рока нахмурил брови, прежде чем понял, что она имела в виду.

— Крегон и норот?

— Да, эти.

Его лицо расслабилось, и намек на улыбку тронул его губы.

— Я планировал научить тебя кое-чему из нашего языка, но, возможно, не тому, который практикует Нийкс. Ты могла бы сказать, что крегон и норот несколько… уничижительные термины. И неуместные в общественном месте.

— Он оскорблял тебя?

Улыбка Роки по какой-то странной причине стала шире.

— Да. И довольно грубо. Один только крегон ссылается на заднюю часть…

Алекс подняла руки.

— Нет, прекрати. Я не хочу знать.

Рока усмехнулся, но сделал, как она просила, не стал продолжать.

— Я не понимаю, — сказала Алекс. — Почему ты кажешься таким счастливым из-за того, что он называет тебя грубыми словами?

— Потому что я полагаю, что если ты спрашиваешь меня о ругательствах меярин, ты, вероятно, не слишком травмирована событиями этого вечера.

Алекс разочарованно выдохнула.

— Рока, серьезно, я же сказала тебе, что я в порядке.

— И теперь я тебе верю.

Она покачала головой и пробормотала:

— Тебе придется преодолеть свой инстинкт защиты, если хочешь обучить меня должным образом. Ты же знаешь, что должен нападать на меня, верно? В этом весь смысл того, чтобы научить меня драться как меярин.

— Когда ты будешь уверена в своих способностях, маленький человечек, — он послал ей кривую усмешку, когда использовал насмешливое прозвище Заина, — Я уверен, что мой «инстинкт защиты» пройдет. Но до тех пор тебе придется смириться с тем, что я буду присматривать за тобой.

Валиспас принес во дворец, пока говорил Рока, и теперь быстро перемещал их вверх по направлению к ее комнате. Когда они остановились у двери, Рока повернулся к ней и тихо сказал:

— Я знаю, что последние две недели, должно быть, были нелегкими для тебя, Алекс, не из-за твоего беспокойства о Джордане и твоих страхов по поводу Эйвена. Я восхищаюсь твоей силой больше, чем могу выразить словами. Пока у меня есть возможность защищать, я не позволю этой силе рухнуть ни от чьей руки. Если это делает меня чрезмерно заботливым, то так тому и быть. Заин и Кия… мы все останемся рядом, держа тебя за руки, пока эта темная угроза не минует.

Алекс попыталась сглотнуть ком в горле.

Плечи Рока расслабились, и он потянулся, чтобы заключить ее в утешительные объятия.

— Знаю, ты не хотела принимать во всем этом никакого участия, — прошептал он ей в макушку. — Но никогда не забывай, что ты сильнее, чем думаешь, и более умелая, чем ты когда-либо могла себе представить. В этом я даю тебе слово.

— Прекрати, Рока, иначе я совсем раскисну, — прошептала Алекс в ответ хриплым голосом.

Принц отпустил ее и отступил назад, его серьезное поведение смягчилось, когда он дразняще улыбнулся ей сверху вниз.

— Ну, мы же не хотим этого сейчас, не так ли? По крайней мере, не раньше, чем ты отправишься на Варрунгард. Тебе нужно остаться в живых, если ты хочешь иметь хоть какой-то шанс пережить завтрашнее приключение.

Испытывая облегчение от того, что их эмоционально напряженный момент миновал, Алекс все же прищурилась, глядя на него.

— Ты сказал мне, что это не опасно.

Рока рассмеялся один раз и развернул ее, подталкивая к двери.

— Я ничего подобного не говорил. Поспи немного, Алекс. Увидимся через несколько часов.

Глава 8

— Ускоренный курс выживания в дикой природе меярин, — сказала Кия рано утром.

Солнце едва начало подниматься над Золотыми утесами, когда женщина-меярин вытащила Алекс из постели и помогла ей надеть подбитый мехом наряд, который, как она надеялась, сохранит ей жизнь в зимнем лесу. Затем, все еще полусонную, Алекс толкнули на Валиспас, и ей удалось удержаться в вертикальном положении только потому, что она провела всю дорогу, прислонившись к Заину, которого, по большей части, очень забавляла ее человечность.

— Любая проточная вода, которую ты сможешь найти в Серебряном Лесу, чиста и безопасна для питья, — сказала Кия, и Алекс заставила себя быть внимательной, зная, что это важно, если она хочет выжить в Варрунгарде и вернуться в академию следующей ночью. — Конечно сейчас разгар зимы, но ручьи текут прямо с гор, так что они не должны замерзнуть.

— Вода безопасна, — продекламировала Алекс между зевками.

Заин усмехнулся, и зеленые глаза Кии заискрились.

— Правильно, Алекс, — сказала женщина-меярин. — Теперь перейдем к еде.

Она сунула руку под плащ и вытащила пригоршню чего-то похожего на орехи уникальной формы и разноцветные фрукты. Так как Алекс не завтракала, в животе у нее заурчало при виде меяринской еды, и она потянулась вперед, но Кия перехватила ее руку.

— Они выглядят аппетитно, не так ли? — Когда Алекс кивнула, Кия продолжила: — Вероятно, на вкус они так же хороши, как и выглядят, но если ты их съешь, они также будут последним, что ты когда-либо съешь.

Алекс отпрянула назад.

— Что?

— Серебряный Лес таит в себе много опасностей, Алекс, не последняя из которых — голодный желудок, — сказал Заин. — Есть причина, по которой этап испытания Варрунгарда на выносливость проходит именно здесь.

Жалея, что не взяла бокс с ужина, Алекс посетовала:

— Так ты говоришь, что я должна голодать следующие два дня?

Кия покачала головой.

— Если бы у нас было больше времени, я бы смогла научить тебя отличать безопасные ягоды от ядовитых, если не больше. Но у нас недостаточно времени, чтобы ты могла чему-то научиться с уверенностью, необходимой для принятия соответствующих рисков. Тем не менее, все посвященные Зелторы знают основы выживания в лесу, прежде чем отправиться в Варрунгард, поэтому я не думаю, что с твоей стороны будет справедливо идти вслепую неподготовленной, особенно учитывая, что ты не выросла в этих лесах.

Меярин уронила свою смертоносную пригоршню на землю и оглядела заснеженную поляну, где они приземлились, ее глаза что-то искали. Когда она нашла то, что искала, Кия жестом пригласила Алекс следовать за ней к большому дереву. Как и у всего окружающего леса, у дерева были мерцающие угольно-черные листья и блестящий серебристый ствол с корнями, раскинувшимися по заснеженной земле.

— Ты обнаружишь, что лэндра растет в изобилии в этих частях леса, — сказала Кия, указывая на букет цветов, приютившихся между поднятыми корнями дерева. — Как ты испытала вчера, она в основном используется в лечебных целях. Но также может быть заменой питания в течение коротких периодов времени. — Она сорвала один цветок за стебель и протянула его Алекс. — Ешь. Это утолит твой голод и укрепит тебя на весь день.

Алекс посмотрела на цветок. Такой же серебристый, как версия напитка, которую она выпила накануне, сам цветок светился изнутри, почти пульсируя жизнью. Это было так красиво, что ей почти стало грустно от того, что Кия сорвала его, но она видела, что меярина верно говорила о его изобилии. Теперь, когда Алекс знала, что искать, она заметила лэндру, растущую у основания деревьев вокруг них.

Не зная, как подойти к поеданию цветка, который был почти размером с ее ладонь, она вопросительно посмотрела на Кию.

— Очисти лепестки от луковицы и съешь их один за другим, вгрызись в луковицу, как кусочек фрукта, затем пожуй стебель. — Кия пожала плечами. — Во всяком случае, так я это ем.

Алекс последовала ее указаниям, снова ошеломленная карамельно-ванильным вкусом, который танцевал у нее на языке. Всего через несколько лепестков она согрелась изнутри, почувствовав себя обновленной и готовой принять все, что может бросить на нее Варрунгард.

— Если тебе случится пораниться по какой-либо причине, — сказал Заин, — разрежь луковицу и нанеси сок прямо на рану. Так исцеление произойдет быстрее.

Алекс откусила луковицу как раз в тот момент, когда девушка говорила, сама убедившись, насколько сочным был цветок. Серебристая жидкость стекала по пальцам на снег, оставляя светящийся след.

— Я люблю вашу еду, серьезно, — сказала Алекс, теперь жуя стебель. — Все так вкусно.

— У нас тысячелетний опыт ведения сельского хозяйства, — сухо заметил Заин. — Ты надеешься, что этого времени хватит, чтобы кое-что исправить.

Прежде чем Алекс успела ответить, на поляне появился Рока.

— Извините, я опоздал, — сказал он вместо приветствия. — Должно быть, проспал.

Он послал Алекс веселую усмешку, прекрасно понимая, что ей не была предоставлена такая роскошь.

— Тебе повезло, что я только что съела волшебный цветок и чувствую, что могу бодрствовать следующие триста лет, — сказала она ему. — В противном случае, я думаю, что ударила бы тебя прямо сейчас.

Он слегка усмехнулся и повернулся к Кие и Заину.

— Она готова?

— Сомневаюсь, — пробормотал Заин себе под нос, и Алекс не могла не согласиться.

Кия послала Заину предупреждающий взгляд.

— С ней все будет в порядке.

— Конечно, будет, — уверенно ответил Рока. Он посмотрел на Алекс. — Ты понимаешь, что должна сделать?

— Найду дорогу обратно к Мейе, — продекламировала Алекс. Когда они посмотрели на нее, словно ожидая большего, она подняла брови. — Это все, верно? Или я что-то пропустила?

Рока покачал головой.

— Нет, ты совершенно права. Просто в твоих устах это звучит так… просто. Но я полагаю, что первая часть настолько проста. Только когда ты достигнешь конца путешествия, ты столкнешься с некоторыми сложностями, когда твоя энергия будет на пределе после прохождения фазы выносливости. Но до тех пор ты права: все просто. — Его улыбка была слишком невинной, чтобы понравиться Алекс, и она поджала губы в ответ, когда он закончил: — У тебя нет никаких вопросов?

Алекс усмехнулась.

— Конечно. Например: «Я действительно должна это делать?» Или: «Разве я не могу просто прыгнуть обратно на Валиспас вместе с тобой?» Или как насчет: «Могу ли я, по крайней мере, взять свой ComTCD, чтобы найти кратчайший маршрут из этого леса?»

Последний вопрос вызвал смущенные взгляды, поэтому она тяжело вздохнула и повернулась к Заину.

— Если позвонят Д.К. или Биар, обязательно напомни им, что со мной все в порядке, и чтобы они не волновались.

— Я так и сделаю, маленький человечек, — ответил он, похлопывая по карману, куда положил ее ComTCD после того, как забрал у нее, заявив, что это будет считаться «мошенничеством». — Но я предупредил их, что ты не выйдешь на связь, пока не увидишься с ними завтра вечером.

— На всякий случай, — сказала Алекс, и он кивнул в знак согласия.

— Ты нас не увидишь, но мы будем регулярно проверять твои успехи в течение следующих двух дней, чтобы убедиться, что ты в безопасности, — сказал Рока. Он положил руку ей на плечо и наклонился, чтобы посмотреть в глаза. — Чтобы пройти Варрунгард за отведенное время, ты должна думать как меярин, Алекс. Открой свои чувства, прислушайся к тому, что тебя окружает. Двигайся, как одна из нас. Если ты сделаешь все это, то легко доберешься до Мейи завтра к заходу солнца.

— А если я этого не сделаю?

— Тогда мы просто заберем тебя на Валиспасе и отвезем домой, — ответил Заин, протягивая руку, чтобы взъерошить ее волосы в манере старшего брата. — И ты насладишься приятным, тихим отдыхом в лесу.

— Другими словами, я потерплю неудачу, — сделала вывод Алекс.

— Варрунгард — это не более чем тест на способности для тебя, — напомнила Кия. — Это не попытка для тебя присоединиться к Зелторе. Твоя миссия состоит в том, чтобы попытаться позволить твоим характеристикам меярина течь через тебя. И кто знает? Возможно, ты даже получишь удовольствие.

— Я уже упоминала, что не люблю походы? — Алекс что-то пробормотала себе под нос, прежде чем глубоко вдохнуть и попытаться проявить хоть какой-то энтузиазм. — Верно. Кто-нибудь, укажите мне правильное направление.

Кия повернула Алекс так, чтобы та оказалась лицом к тому, что могло быть севером, югом, востоком или западом, как она поняла. Не будучи герлскаутом, она понятия не имела, как сориентироваться. И даже если бы Кия могла, то была в совершенно новом мире, так что, скорее всего, это принесло бы ей мало пользы, несмотря ни на что.

Другими словами, она так облажается.

— Есть какой-нибудь последний совет? — спросила Алекс, пытаясь оттянуть их отъезд.

Заин ухмыльнулся ей.

— Смотри, чтобы у тебя не отвалились пальцы на ногах.

Вместо того, чтобы обеспокоиться его комментарием, Алекс ухмыльнулась и подняла один из своих подбитых мехом сапог до колена.

— Ты видел этих малышек? Как будто у меня на ногах грелки с горячей водой.

Это было правдой. Одежда, в которую Кия заставила одеться Алекс, полностью защищала от холода. Брюки сделаны из ветрозащитного кожистого материала, который невероятно эластичный, а толстая облегающая туника доходила до середины бедра, позволяя оставаться красивой и поджарой. Ее наряд был белым, зашнурован Мироксом с тонкой нитью, что, по словам Кии, являлось причиной того, что Алекс чувствовала себя так комфортно, несмотря на зимний холод. Это также означало, что Алекс легко сливалась со снежно-серебристым лесом.

— Я почти уверена, что с моими пальцами ног все будет в порядке, — продолжила Алекс. — Это остальная часть меня, которая подлежит обсуждению.

— Тогда нам лучше помочь тебе начать, — сказал здоровяк-меярин, хлопая ее по плечу так сильно, что у девушки подогнулись колени. — Путешествуй быстро, маленький человечек. Ты вернешься к нам раньше, чем успеешь оглянуться.

Он отошел, и Кия последовала его примеру, ободряюще улыбнувшись Алекс. Рока, однако, придвинулся ближе.

— Если ты заблудишься, следуй по пути солнца, — сказал он. — Оно приведет тебя прямо к Мейе. Этап выносливости твоего испытания на Варрунгарде закончится в тот момент, когда ты достигнешь Золотых утесов. — Он наклонился и прошептал: — Технически тебе не разрешено иметь оружие, но поскольку Аэнара сейчас здесь не в физической форме, мы не будем считать это мошенничеством. Но не забудь свой клинок, если тебя настигнут неприятности.

Глаза Алекс были широко раскрыты, когда он отстранился.

— Какие именно неприятности могут «настигнуть меня», Рока?

— Тебе бы очень не повезло, — сказал он, игнорируя ее вопрос. — Я уверен, что это не будет проблемой, я просто хотел… напомнить тебе. А теперь иди, Алекс. И помни: думай как меярин.

— Думай как меярин, — ворчливо пробормотала Алекс себе под нос позже в тот же день, ее тон стал глубже, подражая принцу. — Думай как меярин, Алекс. — Она продолжила своим голосом: — Ну, конечно, Рока. Потому что я так хорошо знаю, как это сделать.

В целом, ее опыт с Варрунгардом складывался не лучшим образом. Она устала, хотела пить и, несмотря на свою одежду с подкладкой из Мирокса, почувствовала холод, когда солнце начало уходить за горизонт. У нее, вероятно, также были бы волдыри на ногах, если бы не целебные свойства лэндры, которой она перекусывала всякий раз, когда натыкалась на светящийся цветок. Но в то время как это накачало ее тело новым теплом и повысило уровень энергии, сладкое растение мало что сделало для того, чтобы на самом деле наполнить ее желудок.

— Это отстой, — заскулила она, тяжело дыша, пробираясь сквозь сугробы. В основном ей удавалось беспрепятственно передвигаться по лесу, но где бы она сейчас ни находилась, все было покрыто густым слоем снега, что делало для нее почти невозможным быстро куда-либо добраться.

На самом деле скорость становилась для Алекс очень реальной проблемой. Как бы она ни старалась, по какой-то причине она просто не могла использовать свои способности меярина. Она делала это раньше… еще тогда, когда была с Эйвеном и Джорданом незадолго до Кальдораса. Когда ее жизни угрожала опасность, ей каким-то образом удалось пробежать через лес со сверхскоростью, прежде чем сбежать через портал Теневой Сущности.

Глядя на свои голые пальцы, Алекс мысленно проклинала Заина за то, что он конфисковал ее Теневое Кольцо. Если бы она все еще была с ним, у нее было бы сильное искушение немедленно перенестись обратно в Мейю, будь проклят тест на профпригодность.

Прошел еще час, прежде чем Алекс наткнулась на первый источник воды за день, и, учитывая, что она шла пешком уже несколько часов, девушка была почти готова броситься в медленно струящийся ручей, если это означало успокоить ее пересохшее горло. У нее было искушение есть снег, пока она шла, но с заходящим солнцем она не хотела рисковать дальнейшим понижением температуры тела. Не то чтобы ледяная вода могла согреть.

Жадно глотая воду, пока не насытилась, Алекс откинулась назад, глядя на серебристо-угольный навес над ней. Теперь сквозь деревья пробивалось очень мало света, и она знала, что солнце почти полностью село.

Человеческая часть Алекс подсказывала ей, что самое мудрое, что можно сделать, — это найти укрытие и спрятаться на ночь. К сожалению, даже если она изо всех сил пыталась использовать свою меяринскую кровь, девушка все еще могла слышать в своем сознании слова Роки «думай как меярин». Алекс знала, что меярин не остановится на ночь. Меярин обладал сверхчувствами и сверхскоростью и, скорее всего, к настоящему времени уже вернулся бы в Мейю. Но в том случае, если бы они все еще были в лесу, они ни за что не остановили бы свой поход в Варрунгард, чтобы отдохнуть. Они будут продолжать идти всю ночь, если понадобится. Так вот что сделала бы Алекс.

Как бы сильно она ни боялась оказаться в холодном, темнеющем лесу, Алекс была полна решимости пройти испытание. Отчасти это было потому, что она чувствовала, что обязана этим Рока, Заину и Кие, которые верили в нее; отчасти это было из-за сопливых членов совета, которые не верили в нее; и отчасти это было потому, что она больше, чем кто-либо, знала, что поставлено на карту. Она должна была справиться со своими инстинктами меярина, если хотела получить хотя бы малейший шанс пережить еще одну встречу с Эйвеном. И если этот тест Варрунгарда мог каким-то образом помочь раскрыть ее новообретенные чувства, то ей нужно было выложиться по полной.

Глубоко вдохнув, Алекс поднялась на ноги и закрыла глаза.

— Слушай, Алекс, — прошептала она сама себе. — Просто слушай.

Зажмурившись, девушка сосредоточилась на дыхании, на звуке воздуха, проходящего через легкие и выходящего из носа. Она слышала биение своего сердца, поэтому сосредоточилась и на этом. Ба-дам, ба-дам, ба-дам. Затем услышала звуки вокруг себя. Журчание ручья. Хруст снега, когда переступала с ноги на ногу; свист ветра, дующего сквозь деревья. Вдалеке она слышала пение птиц, устраивающихся на ночлег, шорох существ в подлеске, собирающих еду для вечерней трапезы. Она услышала мягкие отпечатки лап более крупного животного, пробиравшегося по тропинке, а также топот маленьких лап, тащившихся следом за ним; возможно, детеныши со своей матерью.

Услышав и поняв все звуки вокруг себя, Алекс сосредоточилась на других своих чувствах. Она почувствовала, как холодный ветерок коснулся лица, почувствовала слабый запах земли, погребенной глубоко под снегом, почувствовала свежесть на языке от горной ледяной воды, а также слабый привкус лэндры.

Наконец, она открыла глаза.

Алекс стояла неподвижно, осматриваясь вокруг, как будто видела мир впервые. Все было ярче, все было яснее. Когда небеса разверзлись и на нее посыпались снежинки, Алекс наблюдала за ними в замедленной съемке, видя замысловатые детали каждой отдельной снежинки. Она протянула руку, наблюдая, как лед тает на коже, ощущая все с микроскопической ясностью.

Теперь, полностью контролируя себя, Алекс сосредоточилась на своем теле. Она почувствовала, как кровь закипает в венах, мышцы напряглись и готовы к действию. Она прекрасно осознавала силу своего тела и силу, находящуюся в ее распоряжении.

Слегка подавшись вперед, Алекс почувствовала, как каждое сухожилие и связка уступают в податливом ожидании. И когда она использовала стопу, чтобы оттолкнуться от земли, Алекс не удивилась, когда перешла прямо в спринт, когда ноги едва касались снега, когда она мчалась через лес, растворяясь между деревьями на невозможной скорости.

Это было волнующе, даже опьяняюще. Алекс не смогла насладиться этим опытом, когда убегала от Эйвена, но теперь, даже когда ветер хлестал по лицу и вызывал слезы на глазах, Алекс не могла не почувствовать себя по-настоящему свободной впервые за то, что казалось вечностью.

Может быть, эта история с Варрунгардом не так уж и плоха, подумала она, закрывая глаза и зная, что другие ее настроенные чувства удержат от того, чтобы врезаться головой в дерево. Потому что она была уверена, что могла бы привыкнуть к этому.

Алекс бежала всю ночь, следуя по следу лунного света через лес и продолжая путь до следующего утра. Она останавливалась только тогда, когда была вынуждена… если натыкалась на новые ручьи, чтобы напиться, или когда чувствовала слабые признаки голода. Она не была уверена, была ли это кровь меярин в ее венах или повторный прием лэндры, но энергия никогда не подводила, как и новые способности. Конечно, каждый раз, когда девушка прекращала бег, ей приходилось тратить значительное количество времени, чтобы сосредоточиться и «прислушаться», прежде чем она смогла снова взлететь, но в целом она была чрезвычайно горда своим прогрессом. На самом деле, Алекс зашла так далеко, что листья деревьев только начали превращаться из мерцающего древесного угля в блестящий мед, показывая, что теперь она достигла леса, образующего границу вокруг Мейи. При той скорости, с которой она двигалась, прошло совсем немного времени, прежде чем она достигла Золотых утесов и подошла к концу своего Варрунгарда. Возможно, очень возможно, она вернется к обеду.

О, как она надеялась, что Гайэль и Риза будут во дворце, чтобы увидеть ее триумфальное возвращение. Она бы точно показала им, что значит быть «долговечным для смертного».

Увеличив скорость, она прорвалась сквозь густую рощу деревьев, окаймляющую большую поляну, и внезапно ошеломленно остановилась. И это было потому, что где-то рядом раздался агонизирующий рев, заставивший ее согнуться в талии, прикрывая уши руками.

Звук был не похож ни на что, что она когда-либо слышала раньше. Для ее чувствительного слуха это было похоже на то, как будто в уши втыкали иглы. Сквозь слезы она подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как источник звука упал с неба над золотыми деревьями и остановился, скользя, на краю поляны.

Забыв о своей боли при виде открывшегося перед ней зрелища, Алекс поползла назад, пока не врезалась в дерево и не замерла на месте.

— Ни за что, черт возьми, — выдохнула она.

То, на что она смотрела, было ненастоящим. Этого не могло быть.

Потому что перед ней, всего в тридцати футах, лежал дракон.

Глава 9

Зверь был черного, как смоль, цвета, в два раза выше слона и в три раза длиннее его. Его чешуйчатая шкура покрылась рябью, когда мышцы сократились, в борьбе со светящейся сетью, в которую был пойман, сетью, которая запутала крылья и ноги, сбив его в воздухе и поймав в ловушку на земле.

Горячие струи воздуха вырывались из огромных ноздрей, растапливая снег вокруг. Из его горла вырвался пронзительный крик, который говорил Алекс как о боли, так и о страхе.

Она понятия не имела, что делать. С одной стороны, она смотрела на дракона. Мифическое существо способное съесть ее, даже не прожевав. С другой стороны, Алекс не могла мириться с бессмысленной ловушкой такого великолепного создания. Но что, если…

Алекс не успела закончить свою мысль, как зверь напрягся и повернул свою величественную голову в ее сторону. Его глаза сверкали, как шары голубого огня, но зрачки были расширены от ужаса.

— Пожалуйста, не ешь меня за это, — прошептала она, осторожно приближаясь к существу. Его пристальный взгляд все это время был прикован к ней, отслеживая шаги. Во всяком случае, чем ближе она подходила, тем страшнее это выглядело. Его визг перешел в пронзительный вой, когда он яростно боролся с путами.

— Все в порядке, — прошептала Алекс, когда была всего в нескольких шагах от него. Она слегка наклонилась, перенеся вес тела на носки, ее руки были подняты в успокаивающей манере. — Я не причиню тебе вреда.

Она сократила оставшееся расстояние между ними, и глаза дракона расширились еще больше. Его дыхание стало еще более изможденным, прерывистое дыхание сопровождалось тревожными искрами синего огня, разжижающими лед у ног Алекса.

— Успокойся, здоровяк, — сказала Алекс, стараясь говорить мягко, пытаясь, чтобы руки не дрожали, хотя она, возможно, была напугана больше, чем зверь. — Дай мне взглянуть на тебя.

При ближайшем рассмотрении Алекс узнала вещество, из которого была сделана сетка, — тонкие нити Моксиреля.

— Это все усложняет, — пробормотала она, зная, что единственное, что может прорезать меяринскую сталь, — это меяринская сталь. Она не позволяла своему разуму задуматься о том, почему именно дракон был пойман в сеть Моксиреля, и кто был виноват в том, что сбил это существо. Вместо этого она постучала пальцем по губе и задумалась, как лучше попытаться освободить ее.

— Абрасса.

Алекс отскочила назад, чуть не поскользнувшись на расплавленном иле. Она перевела ошеломленный взгляд на существо.

— Ничего себе! Ты можешь говорить?

— Абрасса, — снова произнесло существо, его голос был глубоким и мужским, но в то же время звучал молодо, как у подростка. — Абрасса… близко… поторопись.

— Абрасса? — повторила Алекс, ее нервы слегка напряглись при этом слове. — Я не знаю, что это такое.

— Абрасса… Пустота.

Алекс покачала головой, не понимая.

Дракон разочарованно выдохнул, без искр, и Алекс пришлось удержаться, чтобы не сделать еще один шаг назад. Последнее, чего она хотела, — это разозлить это существо.

— Абрасса… Пустота… Должен вернуться.

Его бессвязные предложения не имели особого смысла для Алекс.

— Просто постарайся оставаться неподвижным, — сказала она, потянувшись вперед, чтобы осмотреть Моксирель, полагая, что лучшее, что она могла сделать, это отпустить его, чтобы он мог вернуться туда, откуда пришел. — Я постараюсь вытащить тебя из этого.

— Втянутый… между. Через абрассу, — сказал дракон, его слова оставались бессмысленными.

— Звучит болезненно, — сказала Алекс, отказываясь от попыток понять его неудачные попытки говорить на ее языке. Она нерешительно просунула пальцы под прядь Моксиреля, удивившись, когда они коснулись черной чешуи дракона, только чтобы обнаружить, что его толстая шкура странно мягкая на ощупь.

— Больно… — сказал дракон. — Золотой причиняет… много боли.

— Ммм-хмм, — рассеянно сказала Алекс, теребя Моксирель. Она хотела, чтобы Заин не забирал у нее все, так как она все еще носила бы свое ожерелье из нити и стрел Мирокса. Но потом она вспомнила кое-что, чего он у нее не отнял. Что-то, чего он не мог унести.

Поднятия ладони вверх было достаточно, чтобы в ее руке появилось ледяное лезвие — кинжал, от которого не так давно она бы съежилась. Теперь, однако, она чувствовала странное утешение от тяжести Аэнары между пальцами.

Дракон замер, когда увидел оружие, его блестящие лазурные глаза стали шире, чем раньше.

— Я не причиню тебе вреда, — снова сказала ему Алекс, понимая, как это может выглядеть.

Но по какой-то причине он не казался испуганным. Он проявил… благоговейный трепет.

— Эта сеть сделана из меяринской стали, — сказала Алекс, просто чтобы что-то сказать, но не была уверен, насколько он понял. — Предположительно, только Мирокс может прорваться через это, но я надеюсь… — Она замолчала и, пожав плечами, указала на свое оружие. — Просто не психуй, ладно? Мне нужно, чтобы ты оставался неподвижным, чтобы я могла попытаться разрезать сеть, не причинив тебе вреда.

Дракон кивнул своей большой головой, несмотря на ограничения.

— Режь… торопись.

— Угу, — ответила Алекс, осторожно просовывая Аэнару между чешуей дракона и Моксирелем. — Эта история с абрассой заканчивается, верно? Не волнуйся, я буду так быстра, как только смогу.

— Абрасса закрывается… Но не зачем торопиться, — сказал дракон. — Золотой пришел… Приходит еще больше боли… Нужно поторопиться.

Алекс замерла, когда надвигающееся чувство страха охватило ее.

— Золотой? Ты имеешь в виду… Ты ведь не об Эйвене говоришь, не так ли? Изгнанном принце меярин?

— Золотой один… Плохой… Вытащил Ксираксуса через абрассу… Должен вернуться, прежде чем…

Каждый мускул ее тела напрягся, когда она с тревогой оглядела поляну.

— До чего?

— Раньше.

Покачав головой из-за своего досадного непонимания, Алекс попыталась не паниковать при мысли о том, что Эйвен направляется к ним. Она не могла вспомнить никого другого, кто соответствовал бы описанию «Золотой». И если он был тем, чья сеть поймала дракона в ловушку, то он, несомненно, был на пути к возвращению своей добычи; чего Алекс абсолютно не хотела ждать.

— Надеюсь, это сработает, — тихо сказала она, прижимая острый край лезвия к сетке. Облегчение затопило ее тело, когда та прорезалась так же легко, как если бы рассекалась вода. Алекс даже не волновало, что Аэнара не была сделана из Мирокса и, следовательно, не должна была повредить Моксирель. Она уже давно поняла, что у этого оружия есть свои секреты.

Разрезая нить за нитью сетку, Алекс быстро освободил зверя. Когда ей удалось перерезать последние нити, связывающие его когтистые предплечья с туловищем, дракон издал торжествующий рев и поднялся на задние лапы, раскинув свои впечатляющие крылья в стороны, отчего он казался еще больше, чем был на самом деле.

Напуганная его огромными размерами, Алекс быстро попятилась назад. Но когда его рев смягчился, превратившись в хнычущий звук, она остановила свое отступление.

— Ты… ты ранен? — спросила она, когда он сгорбился, обхватывая себя крыльями как защитным кольцом.

— Лететь… — сказал дракон. — Нужно… лететь…

Выбросив из головы беспокойство о местонахождении Эйвена, Алекс снова взяла инициативу в свои руки.

— Эй, дай мне посмотреть.

Дракон, казалось, колебался, словно решая, доверять ей или нет. Но затем его взгляд упал на Аэнару, все еще находящуюся в ее руках, и он, казалось, принял решение. Он опустился обратно на землю и осторожно расправил крыло. Именно тогда Алекс заметила неровный порез на толстой мышце рядом с тем, что, как она предположила, было локтевым суставом, с липкой золотистой жидкостью, разбрызгивающейся по мембране и капающей на снег. Кровь, поняла она, каким бы странным ни был ее цвет.

— Нужно… лететь… — повторил дракон, его слова были настойчивыми. — Золотой пришел… Абрасса закрывается… Нужно лететь!

Быстро подумав, Алекс велела ему подождать там, а сама скрылась за ближайшими к ним деревьями и вернулась к нему с руками, полными свежей лэндры. Следуя совету Заина, она использовала свой кинжал, чтобы разрезать луковицу цветов, выпустив концентрированный сок внутри. Затем она отпустила Аэнару, чтобы обе ее руки были свободны, и оружие снова исчезло из виду.

— Может щипать, — сказала она дракону. — Я не уверена. Но, эм, на всякий случай.

И снова она поймала себя на том, что мысленно повторяет «Пожалуйста, не ешь меня», когда протянула руку и намазала рану нектаром лэндры.

Дракон зашипел, и Алекс почувствовала, как ее сердце пропустило удар, но он снова успокоился и позволил ей закончить свои манипуляции. Пока она смотрела, рана начала затягиваться у нее на глазах, и девушка довольно улыбнулась.

— Вот, — сказала она, когда рана полностью закрылась, больше не сочась золотистой кровью. — Гораздо лучше.

Она похлопала его по груди, на мгновение забыв, что имеет дело с драконом, а не с собакой, затем отступила назад.

— Нам обоим лучше убраться отсюда, — сказала она, бросив еще один тревожный взгляд на поляну. — Особенно, если…

— Золотой идет сюда!

Пораженная, Алекс отшатнулась назад и упала на землю, когда дракон встал на задние лапы, раскинув крылья в стороны.

Ее чувства меярина включились, когда адреналин затопил тело, и Алекс внезапно услышала именно то, что имел в виду дракон… громкие, бегущие шаги, быстро приближающиеся к ним через лес.

— Ксираксус летит… Спасается от Золотого… — сказал дракон, взмахивая своими мощными черными крыльями, отчего снег вокруг Алекс взметнулся крошечными ледяными ракетами.

На четвереньках она поползла назад, ее лицо горело от силы порывов воздуха. Не уверенная, чего она больше боялась — приближения Эйвена или великолепного зверя, готовящегося к бегству, Алекс решила бежать. Но как только она поднялась на ноги, дракон взлетел с земли, а затем молниеносно спикировал вниз, чтобы схватить ее одним из своих массивных когтей. Крепко сжав ее торс в своей мощной хватке, дракон вырвался с поляны и взмыл вверх, вверх, вверх в небо над ними.

Слишком измотанная его когтями, чтобы закричать, Алекс могла только в безмолвном ужасе наблюдать, как полог леса внизу становился все меньше и меньше, чем выше они поднимались.

— Абрасса… закрывается… — повторил дракон, его голос донесся до Алекс сквозь могучий ветер. В его голосе звучала паника, ужас.

— Нет… времени…

Если это было возможно, дракон увеличил свою скорость. Алекс не могла дышать, так резок был воздух, бьющий по ее телу, и так крепко он держал ее. Она чувствовала, как грудная клетка трескается под нажимом когтей, пока она беспомощно болталась в его хватке. Мучительная боль пронзила, когда черные точки появились по краям ее зрения. Как раз в тот момент, когда всего этого стало слишком много, и она поняла, что вот-вот потеряет сознание, дракон сделал последний рывок вперед.

— Абрасса, — прорычал дракон. — Подожди… подожди…

Алекс не за что было держаться. Она едва могла больше держать глаза открытыми. Но прежде чем они закатились, она увидела, как возникло мерцающее облако энергии, похожее на взрыв чернил, растекающихся по небу… чернил, в которые стремительно влетел дракон…

…а потом Алекс больше ничего не знала.

Глава 10

Когда Алекс очнулась, это не было спокойным, медленным пробуждением. Она подскочила, задыхаясь, с колотящимся сердцем, и огляделась вокруг. Только когда поняла, что благополучно вернулась в свою кровать с балдахином во дворце меярин, бешено колотящийся пульс начал успокаиваться.

Повернув голову к балкону, она успокоилась видом города, сияющего в лучах раннего послеполуденного солнца. Руки осторожно переместились к груди, нащупывая сломанные ребра или внутреннее кровотечение, но ничего не было, даже затяжной боли.

— Неужели мне все это приснилось? — спросила она вслух, как раз в тот момент, когда дверь открылась и Кия вошла в комнату.

Алекс откинулась на подушки и широко раскрытыми глазами посмотрела на женщину-меярина, выпалив первое, что пришло в голову:

— Пожалуйста, скажи мне, что чрезмерное потребление лэндры обладает галлюциногенными свойствами, Кия, потому что, без шуток, я только что летала с драконом.

Кия остановилась на полушаге, склонив голову набок и посмотрев на Алекс.

— Лэндры? — повторила Кия, снова приближаясь, пока не оказалась рядом с кроватью.

— Я много ее съела на Варрунгарде, — объяснила Алекс. — Типа, много, очень много. Так что либо это так, либо я действительно спасла дракона из ловушки, расставленной Эйвеном, и в итоге получила бесплатную поездку за свои проблемы. Уверена, ты понимаешь, я надеюсь, что это первое, а не второе, даже если это означает, что мне придется признаться родителям и сказать им, что я непреднамеренно передозировала то, что, вероятно, было меяринским эквивалентом волшебных грибов.

Кия сморщилась в явном замешательстве.

— Варрунгард?

Алекс удивилась странным поведением меярины.

— Да, Кия. Варрунгард. — Она обвела рукой роскошную комнату. — Предполагаю, что я не вернулась сама, и это отстой. Я была так близко. Но потом… — Алекс покачала головой. — Что все-таки произошло? Неужели я потеряла сознание из-за галлюцинации? Кто нашел меня?

В этот момент дверь снова открылась, и желудок Алекс подкатил прямо к горлу при виде вошедшего меярина.

В одно мгновение она была на ногах с вытянутой рукой, мысленно призывая Аэнару. Оружие появилось в пылающей вспышке света, пиротехническая демонстрация настолько удивила Алекс, что она чуть не выронил его. Она вцепилась в меч, даже когда вспышки синего огня пробежали от лезвия вдоль рукояти и на полпути вверх по руке, безвредно лаская кожу.

Пораженная, но думая о гораздо более важных вещах, чем теперь уже огненный меч, Алекс свободной рукой потянулась, чтобы оттащить Кию назад, когда начала поспешно отступать к балкону, стараясь держаться как можно дальше от вновь прибывшего.

— Эйвен, — прошипела Алекс. — Как ты… Как ты сюда попал?

Прежде чем кто-либо успел что-либо сказать или сделать, Кия вырвалась из хватки Алекс и быстро попятилась от нее.

— Кия! — закричал Алекс, снова потянувшись к ней, но меярина была вне пределов досягаемости. — Что ты делаешь? Это Эйвен! Отойди от него!

Но Кия не слушала ее. Вместо этого женщина-меярина посмотрела на нее с опаской и направилась прямо к изгнанному принцу.

У Алекс отвисла челюсть, когда Эйвен, защищая, притянул Кию ближе.

— Lenasa sae de la frayon? — сказал он ей мягким, почти нежным голосом.

Сама не зная как, Алекс мгновенно перевела слова: «Она причинила тебе боль?»

Изумленно моргая, Алекс почувствовала, как у нее задрожали руки, когда сделала еще один шаг назад, теперь уже на балкон, откуда на нее сверху лилось солнце.

— Какого черта, Кия? — потребовала она, ее голос звучал предательски даже для собственных ушей.

Прежде чем она смогла прийти к какому-либо пониманию, дверь снова открылась, и вошел Рока. Не уверенная, испытала ли она облегчение или еще больший ужас, Алекс крикнула, чтобы предупредить его:

— Рока, это Эйвен!

Темноволосый принц взглянул на нее со сдержанным любопытством, бесстрашно шагая к Эйвену и Кайе, и сказал:

— Varria trae fraeden de senus rayos. — И снова слова мгновенно отразились в сознании Алекс:

«Похоже, я пропустил представление».

— Очевидно, мы тоже, брат, — ответил Эйвен на лирическом языке меярин. Его глаза были прикованы к Алекс, его губы изогнулись, как будто его это забавляло. Но его улыбка была другой. Там была… тьма. Она казалась странно искренней. — Как всегда, наша слава опережает нас.

— Возможно, она знает о нас, но я никогда не видела ее раньше, — сказала Кия, покачав головой, также говоря на своем родном языке, который Алекс каким-то образом смогла понять. — И я бы запомнила, учитывая, что она сияет связью дракона.

— Это действительно любопытно, как и оружие, которым она владеет, — сказал Эйвен, его взгляд был сосредоточен на Аэнаре. — Это не обычный клинок. Если бы я не знал ничего лучше, я бы сказал, что это…

Дрожь во всем теле охватила тело Алекс, и она прервала его шепотом, полным недоверия и замешательства:

— Это какая-то шутка? Что происходит?

— На каком языке она говорит? — спросил Эйвен, пристально глядя на нее.

Рока смотрел на нее с новым любопытством.

— Это общий язык. Казалось бы, она… сбита с толку.

Кия фыркнула.

— Мне не нужно знать ее язык, чтобы понять это, Рока. Бедняжка выглядит напуганной. И у нее, вероятно, есть на то причины, поскольку мы нашли ее полумертвой у подножия Золотых утесов.

Эйвен выбрал этот момент, чтобы шагнуть вперед, подняв руки перед собой, когда он приблизился к Алекс.

— Все в порядке, — сказал он ей, мелодичный язык почти гипнотизировал. — Ты здесь среди друзей.

Широко раскрыв глаза, Алекс отступала с каждым шагом, пока не уперлась спиной в перила балкона высотой по колено. Она оглянулась через плечо и слегка покачнулась при виде земли далеко-далеко внизу. Убедившись, что ее вес отклоняется от опасно низкой балюстрады, она предупредила:

— Я не знаю, что происходит, Эйвен, но я клянусь…

Ее угроза была прервана, когда сверху донесся всемогущий рев. Алекс зажала уши обеими руками, и, поскольку Аэнара больше не указывала на Эйвена, он воспользовался возможностью, чтобы броситься к ней. Она снова быстро нацелила свое оружие в знак предупреждения и кинулась прочь от него, но при этом ее ноги поскользнулись на гладкой поверхности балкона. Бесполезно размахивая руками, она заметила испуганное выражение лица Эйвена, когда он побежал на нее. Но он был недостаточно быстр, и Алекс упала навзничь… прямо через перила.

Душераздирающий крик вырвался из ее горла, когда она стремительно понеслась вниз по спирали дворцовых башен к сияющему городу внизу. Но прежде чем она смогла полностью осознать, что вот-вот умрет, в воздухе промелькнула неуклюжая тень, пока не проплыла прямо под ней.

Узнав дракона, Алекс отбросила свой клинок и потянулась, чтобы схватить его. Она обхватила ногами его лопатки прямо над суставами крыльев, а руками крепко обхватила за шею, держась изо всех сил, когда дракон сделал мощный толчок вверх, остановив их свободное падение и подняв их обратно в воздух.

«Держись, Алекс», — отчетливо услышала она в своем сознании знакомый голос дракона, звучащий так близко, что она дернулась от неожиданности, едва не потеряв его хватку.

— Ты сейчас в моей голове? — почти взвизгнула она, когда он понес их прямо вверх и над водопадами Золотых утесов и лесами за ними.

«Я все объясню через минуту», — передал он ей, его слова больше не прерывались, а вместо этого складывались в законченные предложения. — «Обещаю».

Алекс была примерно в секунде от гипервентиляции, когда они парили над Серебряным Лесом, предсмертный опыт и встреча с Эйвеном нанесли ущерб ее уровню адреналина. Она заставила себя считать в обратном порядке от двадцати, пытаясь сосредоточиться только на цифрах и ни на чем другом. Затем сделала это снова. Когда приближалась к концу своего третьего обратного отсчета, дракон медленно описал дугу, поворачиваясь на крыле, пока они постепенно не опустились по спирали на землю и плавно не приземлились.

«Ха! Как это было потрясающе!» Его торжествующий голос звучал у нее в голове. «Я думаю, что у меня все получится в этом деле… ты даже не упала. Иди ко мне».

Совершенно уверенная, что у нее инсульт, Алекс разжала руки и ноги и безвольно соскользнула на землю, где рухнула на колени, подкашивающиеся ноги не смогли удержать ее. Она заметила, что они вернулись куда-то в Серебряный Лес, но, как ни странно, снега не было. Нет. Неа. Ничего. На самом деле, судя по жаре солнца над головой, где бы они ни находились, это была даже не зима.

Дрожащим голосом она снова спросила:

— Что здесь происходит?

«Ты выглядишь не очень хорошо», — сказал дракон, наклоняя свою огромную морду ближе, пока не оказался на расстоянии вытянутой руки. Если бы она не застыла в шоке, то определенно отпрянула бы назад, когда его горячее дыхание защекотало ее ресницы. «Может, мне найти тебе воды или еще чего-нибудь?»

Алекс покачала головой. Затем она снова тряхнула ей.

— Как ты можешь… я не… — У нее было слишком много вопросов, и она не знала, с чего начать, поэтому она остановилась на вопросе: — Как я могу слышать тебя в своих мыслях? И так ясно?

Дракон сел на задние лапы и сказал, на этот раз вслух:

— Я Ксираксус.

Алекс моргнула.

— Ксираксус?

— Ты можешь называть меня Ксира, — предложил он.

— Ксира? — повторила Алекс.

Ксираксус склонил голову.

— Ты Алекс. Ты владеешь Мечом Звезд.

— Я… Что?

— Меч Звезд, — повторил Ксираксус. — Несущий Свет. Клинок Славы. Оружие веков.

Алекс непонимающе посмотрела на дракона.

— Давай пока проигнорируем Аэнару и вернемся к тому, что ты говорящий дракон, который может говорить в моих мыслях.

Ксираксус раздраженно фыркнул.

— Дрейкон, — сказал он. — Не дракон. Дрейкон.

Сделав мысленную пометку, Алекс сказала:

— Отлично, дрейкон, который может говорить в моих мыслях. И это было бы потому, что…?

Если это вообще было возможно, Ксираксус действительно выглядел виноватым. Его большое тело извивалось, а голубые глаза смотрели в сторону, напоминая ей щенка, который осознал, что сделал что-то не так.

— Возможно, я… слегка запаниковал.

Алекс поднялась с колен, чтобы скрестить ноги под собой, еще не готовая испытывать свои дрожащие конечности.

— Запаниковал? Да, я поняла это со всем твоим непонятным бормотанием «абрасса закрывается, Золотой идет». Что все это было?

— Абрасса — это Пустота Между, — сказал ей Ксираксус. С его словами в ее сознании возникла картина чернил, мерцающих в небе; темнота, в которую они летели прямо.

Алекс ахнула.

— Это ты сделал? — спросила она, имея в виду навязчивый образ, который она, конечно же, вызвала не сама.

Ксираксус кивнул и сказал:

— Несвязанные смертные не могут выжить, путешествуя через абрассу. Но я был напуган. Золотой был почти рядом с нами. Ты была добра ко мне. Ты спасла меня. Я не мог позволить ему причинить тебе боль. Но у меня не было времени высадить тебя где-нибудь еще.

— Итак, ты взял меня с собой через абрассу, — сделала вывод Алекс.

Он снова кивнул.

— Твое сердце чуть не остановилось на полпути через Пустоту. Я должен был разделить с тобой ваэлиану. Это был единственный способ для тебя выжить. Но даже с этой связью я потерял тебя, когда мы вышли из этого конца. Зелторы нашли тебя на окраине Великого Города и забрали обратно во дворец, прежде чем я смог добраться до тебя.

Алекс нахмурилась и повторила:

— Когда мы вышли с этого конца… что это значит?

— Золотой вытащил меня через абрассу, — сказал Ксираксус. — Он вытащил меня отсюда. Из… прошлого.

Алекс просто уставилась на него.

— Тебе придется все объяснить. — Но как только она это сказала, ее сердце снова забилось быстрее, потому что в глубине души она уже знала, на что он намекал. Если только Алекс не попала в параллельную вселенную… что не было невозможно, учитывая то, что она испытала в Медоре до сих пор, но это все равно было маловероятно… был только один способ, которым Кия и Рока могли мирно находиться в одной комнате с Эйвеном. Было только одно объяснение тому, почему Кия позволила Эйвену прижать ее к себе, почему Эйвен назвал Рока «братом» таким нежным голосом, почему никто из них не узнал ее… почему никто из них, кроме Рока, даже не понимал ее языка.

— Ксира, эта штука с абрассой… эта «Пустота Между»… Что именно находится между ними?

Слегка поерзав, дракон сказал:

— Космос. Миры. — Он выдохнул порыв воздуха и признался: — Время.

Время.

Ничего себе!

Алекс крепко зажмурилась.

— Это, должен быть, кошмар. В любую минуту я могу проснуться.

— Связь между нами позволяет мне понимать ваш язык, чтобы мы могли свободно общаться, — сказал Ксира, не подозревая, что она была на грани срыва и не могла вынести большего. — Ты также сможешь переводить все диалекты, которые я знаю, вот почему ты поняла меярин.

«Это безумие, — подумала Алекс, потирая виски.

— Я знаю тебя почти так же хорошо, как ты знаешь себя, — продолжал Ксира. — Я знаю твои мысли и то, как ты думаешь. Поэтому я считаю, что это поможет, если ты будешь рассматривать абрассу как черную дыру. Это разрыв в пространственно-временном континууме. Золотой — будущий Эйвен Далмарта — нашел способ открыть ее и провести меня в ваше время, что запрещено. Мы не должны вмешиваться во время. — Ноздри Ксиры нервно раздулись. — Мама говорит, что плохие вещи случаются, когда ты путаешься со временем.

Алекс попыталась сдержать свой зарождающийся ужас, когда он подтвердил, что то, чего она боялась, было правдой.

— Ты хочешь сказать, что мы в прошлом? Вот почему во дворце все пошло наперекосяк… почему Эйвен не был в ярости от убийства, и никто из них не знал меня?

Ксираксус снова покачал головой.

— Да. Абрасса вернула нас обоих в мое время.

Алекс не была уверена, что лучше, чтобы ее стошнило, или потерять сознание. Слабым голосом она сказала:

— Знаешь, в списке странных вещей, которые со мной случались, — и поверь мне, это не короткий список, — это возглавляет топ. — Ее зрение начало затуманиваться, поэтому она заставила себя сделать глубокий, успокаивающий вдох. — Ладно, значит, я в прошлом. Но это не проблема, потому что ты можешь просто отвезти меня домой, снова используя свою абрассу-штуку. Случались и более странные вещи, верно? — Она быстро исправилась: — С кем-то другим… с кем-то другим наверняка случались более странные вещи.

Да, сомнительно.

Она отбросила свои мысли и встала на ноги, с удовольствием обнаружив, что они лишь немного трясутся.

— После того, как ты отправишь меня обратно в мое время, я говорю, что мы должны вести себя так, как будто ничего этого никогда не было, ради нашего здравомыслия. Согласен?

— Э-э… — сказал он, нервно переминаясь с ноги на ногу. — Есть одна проблема.

Алекс была уверена, что ей не понравится то, что он собирался сказать. Но у нее не было шанса услышать это, прежде чем сверху донесся пронзительный крик, эхом разнесшийся по всему лесу.

— О-о, — прошептал Ксираксус, сгорбившись и поджав хвост.

— Что это было? — спросила Алекс.

— Зарония. — Ксира еще плотнее свернулся в клубок. — Моя мать.

Это было все предупреждение, которое получила Алекс, прежде чем масса размером с небольшой дом упала с неба и приземлилась с сотрясающим землю глухим стуком на поляне. Алекс думала, что Ксираксус огромен, но по сравнению с темно-фиолетовым драконом перед ней он выглядел как котенок рядом со львом.

— Ксираксус, что ты наделал? — пурпурный дракон — Зарония — почти кричала на щелкающем, царапающем, грохочущем языке, который Алекс без труда понимала.

— Прости, мама, я должен был, — всхлипывая, ответил Ксираксус. — Алекс спасла мне жизнь.

Пурпурный дракон замерла и повторила мертвенно-тихим голосом:

— Алекс? Ты знаешь ее имя?

Не дожидаясь ответа, Зарония вытянула свою массивную шею вперед, пока ее неуклюжее лицо не приблизилось к Алекс.

«О боже, она собирается проглотить меня целиком», — подумала Алекс, застыв на месте.

Зарония дернулась от шока, попятилась назад и перевела испуганный взгляд с Алекс на Ксираксуса.

— Ты связан с ней, — сказала она вслух на общем языке, и что-то похожее на страх сквозило в ее удивленных словах. — Я слышу ее мысли… я вижу доказательства на ее коже… ты связан со смертным! О чем ты думал?

— Мама, я должен был, — снова сказал Ксираксус, говоря как капризный подросток. — Иначе она умерла бы в абрассе. Мы отправились слишком далеко назад, чтобы она могла пережить прыжок во времени самостоятельно.

Огненные глаза Заронии расширились еще больше при этих словах. Она издала яростное рычание.

— Ты провел ее через абрассу?

— Я запаниковал! — сказал Ксираксус, вскакивая на ноги и заставляя землю дрожать под Алекс. — Золотой… он вытащил меня в ее время. Он собирался причинить мне боль. Но она спасла меня. Я не мог позволить ему схватить ее, но у меня не было времени перенести ее в безопасное место и вернуться через Пустоту. Так что я… взял ее с собой.

Алекс пришлось зажать уши руками, когда Зарония взревела так громко, что деревья вокруг них затряслись до самых корней.

Развернувшись на своих массивных задних лапах, Зарония потопала прочь от них, только чтобы еще раз развернуться и отступить назад. Три раза она проделала это, пыхтя от плохо скрываемой ярости.

— Мама… — попытался Ксираксус, но его резко прервали, когда Зарония щелкнула на него своими пугающе большими зубами.

Внезапно пурпурный дракон снова оказалась перед Алекс… в одно мгновение она расхаживала взад-вперед, а в следующее остановилась и была слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно.

— Я не могу думать, когда здесь такой густой воздух, — сказала Зарония. — Девушка должна вернуться с нами. Я решу, что делать с ней… что делать с вами обоими… как только мы вернемся.

— Эм, простите, что прерываю, — дрожащим голосом сказала Алекс, но она чувствовала, что ей необходимо высказать свое мнение. — Просто мне нужно вернуться в свое, э-э, время. Конечно, это была… незабываемая встреча с вами обоими, но я надеюсь, что Ксираксус не будет возражать снова открыть эту штуку с абрассой и отправить меня домой. — Когда оба дракона посмотрели на нее, даже не моргнув, она добавила: — Теперь мне подходит любая минута.

Зарония повернулась к Ксираксусу.

— Ты ей не сказал?

— Я собирался, — сказал он тихо. — Я не успел, пока ты не появилась здесь.

Пурпурный дракон издала звук, очень похожий на усталый вздох, когда она повернулась обратно к Алекс. Как и у ее сына, глаза Заронии были ярко-голубого цвета, которые начали светиться внутренним светом, зрелище настолько гипнотическое, что Алекс погрузилась в сон.

— Спи, смертная, — приказала Зарония странно успокаивающим голосом. — Когда ты проснешься, у тебя будут ответы.

И, не давая своему телу разрешения сделать это, независимо от того, где она была или от того факта, что она была одна в лесу — и в другой период времени — с двумя огромными мифическими хищниками, глаза Алекс закрылись, ноги подкосились, и она провалилась в сладкий, блаженный сон без сновидений.

Глава 11

Смертная, пришло время пробудиться.

— Смертная!

Алекс резко открыла глаза и увидела морду рептилии размером с небольшую машину всего в нескольких дюймах от себя. Неспособная думать, не говоря уже о том, чтобы контролировать реакцию, она заорала так громко, так пронзительно, что даже ее собственным ушам стало больно. Это, конечно, удивило неуклюжего зверя, который в тревоге отпрянул назад.

Алекс метнулась прочь, но ее остановила зубчатая каменная стена, в которую она врезалась со всего маху. Девушка села, прижавшись спиной, задыхаясь от ужаса, в то время как ее разум медленно начал проясняться, и она вспомнила, что, по крайней мере, до сих пор существо перед ней не съело ее. Поэтому вполне возможно, что она просто не в такой большой опасности, как ей казалось после потрясенного пробуждения.

— Зарония? — сказала Алекс. — Что… — Она замолчала, не желая оскорблять массивного дракона, крича: «Фраза «личное пространство» что-нибудь значит для тебя?» Вместо этого она сказала: — Ты, э-э, напугала меня. Извини, что кричала тебе в лицо.

— Прошло много времени с тех пор, как мой вид был так близко к человеку, — сказала Зарония. — Я и забыла, какой пугливой может быть ваша раса. Это я должна извиниться… я не хотела тебя напугать. — Дракон слегка наклонила голову. — Пожалуйста, пойдем со мной.

Алекс использовала каменную стену, чтобы подняться на трясущихся ногах, отметив где-то в глубине своего сознания, что это похоже на пещеру. Когда она начала следовать за Заронией по большому каналу, вырубленному в скале, она заметила прерывистые факелы пылающих радугой мираес, освещающие их путь.

— Мы под землей? — спросила Алекс, несколько глупо, поскольку она уже сделала вывод, что они были, по крайней мере, в какой-то пещере.

Зарония, к удивлению, издала рокочущий смешок.

— Полагаю, можно сказать и так. Однако ты поймешь через мгновение.

Приподняв брови в ответ на неопределенный ответ дракона, Алекс молча продолжала идти вперед, пока в конце туннеля не появился более яркий свет, солнечный свет затопил темноту.

— Ни один человек никогда раньше не ступал на наши земли, — сказала Зарония, отодвигаясь с дороги. — Добро пожаловать, юная смертная, в Драэкору.

Широко раскрыв глаза и разинув рот, Алекс едва слышала слова дракона, настолько была поглощена открывшимся перед ней зрелищем.

— Мы, эм… — Она прочистила горло. — Мы определенно не под землей, не так ли?

«Способ заявить очевидное», — подумала Алекс, глядя на скопление островов, парящих над облаками. Это было похоже на… Это было похоже на… Алекс не знала, на что это было похоже. Ей не с чем было сравнить. Никакие визуальные образы в ее воспоминаниях не могли сравниться с невозможностью этого вида.

По меньшей мере, дюжина островов раскинулась, насколько хватало глаз, подвешенных в воздухе, словно на невидимых нитях. Один или два были едва ли размером с футбольное поле, но другие были достаточно большими, чтобы вместить целые горные хребты. На некоторых даже были дымящиеся вулканы, по склонам которых непрерывно стекала расплавленная лава.

Парящий слева остров зарос густыми джунглями, которые окружали большое озеро, наполненное самой чистой сине-зеленой водой, которую она когда-либо видела; водой, которая переливалась через края земли прямо в густой облачный покров внизу. Остров справа от нее был покрыт снегом и ледниками, в то время как другой, расположенный дальше, был пустыней с потрескавшейся землей и неровными песчаными дюнами.

В природе островов не было ни рифмы, ни причины, но они, без сомнения, были самым волшебным, фантастическим зрелищем, которое Алекс когда-либо видела… и она видела много удивительных вещей с момента своего прибытия в Медору.

— Как они так висят? — спросила Алекс вслух, не в силах произнести достаточно громко в своем благоговейном страхе.

— Драэйкоранские острова в основном сделаны из легкого метаморфического камня, не родного для этого мира, — ответила Зарония. — Когда мы прибыли сюда давным-давно, мы привезли с собой часть наших земель. Естественное гравитационное притяжение атмосферного давления Медоры позволяет нашему дому оставаться над облаками, именно там, где нам, драконам, и место. Как ты можешь видеть, здесь, наверху, мы свободны быть самими собой.

Алекс могла это видеть. Потому что ее пленили не только острова. Это было также из-за множества населяющих их драконов.

Великолепные создания были повсюду. Некоторые лениво парили в небесах, некоторые купались в озерах и водопадах, разбросанных по островам, некоторые дремали на солнце… драконы всех размеров и цветов заполнили ее поле зрения.

— А остальная часть Медоры знает, что вы здесь? — спросила Алекс, пораженная тем, что такое место может существовать.

— Меярины знают о нашем существовании, хотя немногие имеют привилегию когда-либо увидеть Драэкору своими глазами, — ответила Зарония. — Мы склонны ценить нашу частную жизнь. Тем не менее, мы разрешаем им принимать участие в сборе Тер'а Ора Воррен — Пруде Слез — два раза в год, чтобы пополнить свои запасы.

Прежде чем Алекс успела спросить, какие припасы могут понадобиться меяринам от драэкорцев, не говоря уже о чем-то, называемом «Пруд Слез», из-под края пещеры появилась тень, заставив Алекс отскочить назад.

С приглушенным стуком Ксираксус приземлился на выступ туннеля пещеры, подняв хвост и сохраняя равновесие на шатком выступе.

— Алекс! — поприветствовал он, звуча вне себя от радости, увидев ее. — Я пришел, как только почувствовал, что ты проснулась.

Зная, что единственным объяснением его заявления о преследовании была связь, которая предположительно существовала между ними, Алекс спросила:

— Есть ли шанс, что ты захочешь объяснить эту связь, о которой постоянно упоминают? Кия — одна из меярин — тоже что-то сказала обо мне, «сияющей связью дракона», или что-то в этом роде. О чем вы все говорите?

— Скоро на все будут даны ответы, — сказала Зарония, расправляя крылья и побуждая Алекс пригнуться, чтобы не потерять глаз. Затем огромный пурпурный дракон оттолкнулась от края пещеры и взмыла в небо.

— Давай, — сказал Ксираксус Алекс, осторожно обходя по краю пещеры, пока его бок не оказался лицом к ней. — Все будет объяснено на Кивалоне. Все ждут нас там.

Алекс подняла брови, задаваясь вопросом, кто такие «все» и что означает «Кивалон». Ее внутренний переводчик, похоже, подвел ее в интерпретации этого слова.

— Поторопись, Алекс, или мама вернется, — сказал Ксираксус, опуская туловище на землю, вытягивая крыло и жестом головы приглашая ее забраться на борт.

— Ты, должно быть, шутишь, — сказала она, не задумываясь.

Ксираксус сказал:

— Ты летала со мной раньше… почему это отличается?

— Эм, может быть, потому, что у меня не было выбора в последние два раза? — Алекс указала на это.

— Кивалона нет на этом острове, — сказал ей Ксираксус. — Мы можем добраться туда только полетом.

— Обычно я нормально отношусь к высоте, но это требует многого, — сказала Алекс, придвигаясь ближе к Ксираксусу и выглядывая за край острова, чтобы не видеть ничего, кроме облаков под ними. Она все еще не могла поверить, что была так близка к тому, что она назвала бы драконом, не говоря уже о том, что собиралась летать с ним по небу… снова.

— Тогда хорошо, что не ты удерживаешь нас в воздухе, — сказал Ксираксус. — Теперь прыгай, Алекс. Мы не хотим заставлять их ждать.

Уверенная, что она не в своем уме, Алекс протянула руку и схватилась за грубое черное сухожилие крыла Ксираксуса, чтобы помочь сохранить равновесие. Даже когда оно было опущено на землю, его плечо все еще было значительно выше ее головы, поэтому ей пришлось маневрировать, сначала поставив ногу на его предплечье и сделать шаг вперед, чтобы оттолкнуться от его локтя, прыгнув, схватиться за колючую чешую у основания шеи и подтянуться к нему на спину.

Тяжело дыша от усилий, которые это потребовало, Алекс спросила:

— Есть ли более простой способ забраться на тебя?

— Когда я немного подрасту, мои крылья окрепнут, и ты сможешь бегать прямо по ним, — ответил Ксираксус, когда она устроилась в несколько безопасном положении прямо перед суставами его крыльев. — А до тех пор нам просто придется практиковаться. Но не волнуйся, ты к этому привыкнешь. Единственный способ обойти Драэкору — по воздуху.

— Сколько тебе лет, Ксира?

— Я все еще детеныш, — ответил он, поднимаясь на ноги и заставляя Алекс обхватить его бедрами и крепче ухватиться за чешую на его шее. — Всего восемнадцать твоих смертных лет.

— Восемнадцать считается детенышем? — удивленно спросила Алекс. В этом возрасте большинство людей считались взрослыми.

— Держись, Алекс, — сказал Ксираксус, поджимая под себя задние лапы. — Пришло время лететь.

И с этими словами он оттолкнулся и поднялся в воздух.

В тот момент, когда они покинули твердую, устойчивую землю — что было иронично, поскольку технически это был парящий кусок скалы посреди неба — Алекс закрыла глаза, решив, что лучше всего оставаться в неведении на протяжении всего их путешествия. Но Ксираксус не потерпел бы ничего из этого.

«Открой глаза, Алекс», мысленно позвал он. «Ты не захочешь пропустить это. Поверь мне.»

Глянув сначала одним глазом, а затем другим, Алекс издала звук изумления при виде открывшегося перед ней зрелища. Ксираксус поднял их высоко над островами, открыв вид на всю Драэкору, раскинувшуюся под ними. Она оглянулась назад и увидела, что их первоначальный остров был пустошью, полной скалистых скал и скрытых пещер, и снова поразилась различиям на островах.

С солнцем на лице, ветром в волосах и прекрасным открывшимся видом, Алекс было невозможно не увлечься чудесным моментом.

«Ксира, это потрясающе», мысленно позвала она, проверяя, работает ли их ментальная связь в обоих направлениях.

«Ты еще ничего не видела», — ответил он с юмором в голосе. Затем его голос стал задумчивым. «Я полагаю, мы можем опоздать на несколько минут. Надеюсь, никто этого не заметит. Потому что ты должна это увидеть.»

Без какого-либо предупреждения он прижал крылья к телу, и, не имея ничего, что могло бы удержать их, они стремительно понеслись по воздуху. Они падали вниз, вниз, вниз, из горла Алекс вырвался крик, отчасти от ужаса, отчасти от восторга. Вместе они упали между двумя большими островами и продолжали падать, пока Ксираксус не расправил крылья, чтобы поймать воздушный поток, и снова поднял их вверх.

Алекс рассмеялась от чистой радости и вскинула руки над головой.

— Это невероятно! — воскликнула она, ее голос почти затерялся в ветре.

Поездка еще не закончилась. Голос Ксираксуса звучал так же взволнованно.

Он нырнул всем телом, сделав один круг, прежде чем снова нырнуть к острову, почти полностью поглощенному и переполненному водой, если бы не скалистая гора, возвышающаяся на его краю.

«Задержи дыхание, Алекс», — сказал ей Ксираксус, не останавливаясь, несмотря на то, что они падали все ближе и ближе к поверхности острова. Он прижал крылья, будто хотел подтолкнуть их быстрее вниз. «И что бы ты ни делала, не отпускай!»

У Алекс было всего мгновение, чтобы набрать полную грудь воздуха и вцепится в него как раз в тот момент, когда он нырнул прямо в огромный водоем.

Находясь так высоко над облаками, она ожидала, что вода будет болезненно холодной, но ничего подобного не произошло. Вместо этого она была почти теплой, такой приятной. Но все это она едва заметила, потому что Ксираксус не вынырнул… он плыл глубже под озеро.

Как бы ни была прекрасна кристально чистая вода с лучами солнечного света, проникающими в глубину, Алекс начала паниковать, когда Ксираксус не сделал ни малейшего движения, чтобы вынырнуть на поверхность.

«Я человек, помнишь? Кислород не только важен, он жизненно необходим!» Алекс окликнула его, когда они продолжали двигаться дальше вниз.

«Мы почти на месте», — бессмысленно ответил он. «Я обещаю, это того стоит».

«Нет, если я умру!» — возразила Алекс. Но в этот самый момент он поднял нос вверх и с шипучим свистом своих огромных крыльев направил их в подводный туннель. Проход вел вверх, и еще через несколько взмахов крыльев дракона они вырвались из воды и полетели прямо вверх, где Алекс узнала высохшую магматическую камеру спящего вулкана. Яркие драгоценные камни вились вдоль стен скалы, когда они летели прямо вверх по каналу и пробивали поверхность вершины горы, устремляясь в небо.

Не находя слов, Алекс просто снова рассмеялась, крича от восторга, когда Ксираксус снова устремился вниз, а затем закружился по спирали под водой, переливающейся через край большого острова, еще больше обдавая их брызгами.

«Видишь, летать не так уж плохо, не так ли?» сказал он полудовольным тоном.

«Это замечательно», призналась Алекс. «Я понятия не имела, чего мне не хватает».

«Что вы оба пропускаете, так это очень важную встречу», — раздался раздраженный голос Заронии, когда она скользнула рядом с ними, поразив Алекс как своим присутствием, так и своей ментальной связью.

«Прости, мама, мы… э… э… мы заблудились», слабо сказал Ксираксус.

Алекс наблюдала, как взгляд Заронии скользнул по их промокшим телам, и невозмутимым тоном старший дракон повторила: «Вы заблудились».

«Даже я могла бы придумать что-нибудь получше этого», — мысленно прошептала Алекс Ксираксусу, надеясь, что только он может услышать.

«Укуси меня», — ответил он, вызвав смех у Алекс.

«Сейчас, сейчас, детеныши», — сказала Зарония, показывая, что она может слышать все, что происходит между ними. «Веди себя хорошо и следуй за мной».

«Как много из моего языка ты выучил?» — спросила Алекс Ксираксуса, поворачивающего крылья, чтобы послушно последовать за матерью.

«Все, что ты знаешь, пришло мгновенно вместе с этой связью», — ответил он.

«И то же самое для меня в обратном порядке», — сказала Алекс, снова удивляясь тому, что теперь она может понимать язык меярин. Она задавалась вопросом, останутся ли с ней ее новые навыки перевода, когда она вернется в свое время.

«Да», подтвердил он. «И потому, что моя раса ментально связана, как… как бы ты это назвала? Коллективный разум?.. Из-за этого ты теперь также можешь понимать и быть понятой всеми драконами. Знание твоего языка течет от тебя через меня к ним.»

«Тогда почему твоя мать говорит намного более… прилично, чем ты?»

Каким-то образом Ксираксусу удалось повернуть голову, но он продолжал лететь по курсу, пригвоздив ее красноречивым взглядом.

«Потому что мама почти Древняя, Алекс, а я такой же подросток, как и ты».

«Ты намекаешь, что я «некрутая», Ксира?» вмешалась Зарония.

Алекс сжала губы в попытке подавить смех. Просто слышать слово «некрутая» от великого дракона казалось каким-то неправильным.

«Вовсе нет, мама», — быстро сказал Ксираксус. «Ты не крутая, ты…»

Почувствовав, что ему нужна помощь, Алекс предложила:

«Достойная»

«Да, достойная», сказал Ксираксус, кивнув головой. «Достойная и утонченная».

«Определенно слишком достойная, чтобы использовать такие фразы, как «укуси меня», — закончила Алекс, подавляя смех, когда почувствовала, как тело Ксираксуса завибрировало от ворчания.

«Хм», сказала Зарония, но оставила все как есть.

Как раз в этот момент они пролетели сквозь шквал облаков и вылетели с другой стороны, открыв Алекс новый остров. Это было похоже на скалистую аудиторию под открытым небом, огромный амфитеатр из блестящего черного камня. Зазубренные края кристаллической поверхности придавали острову зловещее ощущение, или, возможно, это была небольшая группа драконов, беспокойно ожидающих на черных выступах разного размера, разбросанных, как смотровые площадки вокруг амфитеатра.

«Это траесос?» — спросила Алекс, узнав камень.

«Ты знаешь, что такое траесос?» — удивленно переспросила Зарония в ответ.

Алекс покачала головой, хотя дракон не смотрела на нее.

«Только то, что это какой-то черный камень.»

«Это не просто камень, Алекс», — сказал Ксираксус знакомым тоном, закатывая глаза. Это чистая тьма, извлеченная прямо из абрассы и затвердевшая в кристаллическую форму.

«Ты хочешь сказать, что это вещество в основном представляет собой застывшую материю черной дыры?»

«Вытащенное из нее, да», ответил Ксираксус, когда они начали скользить вниз, в центр амфитеатра. «Единственное, что может его уничтожить, — это чистая световая энергия из-за пределов звезд, в противном случае он совершенно непроницаем. Для нас он символизирует века — те, что были, те, что будут, — потому что даже когда мы уже давно уйдем, он все равно останется».

Пораженная поэзией в его словах, Алекс представила, что почти почувствовала силу траесоса, когда Ксираксус приземлился на похожий на сцену выступ прямо рядом с Заронией.

Не совсем уверенная в том, что она должна была делать, Алекс осталась верхом на Ксираксусе, ожидая указаний, и пыталась игнорировать все горящие глаза, уставившиеся на нее. Каждый дракон вокруг амфитеатра пристально наблюдал за ней, некоторые из них с любопытством, другие с едва сдерживаемой враждебностью. Именно из-за последнего Алекс крепко держалась за Ксираксуса, задаваясь вопросом, во что она ввязалась на этот раз.

Зарония сделала шаг вперед и громким голосом, который эхом разнесся по скалистому залу, она заговорила на своем прежнем языке щелкающих, царапающих и грохочущих звуков, которые Алекс бессознательно перевела как:

— Я, Зарония, прирожденный лидер Драэкоры, призываю этот Кивалон к порядку.

«Твоя мать — лидер драконов?» — спросила Алекс у Ксираксуса, слегка поморщившись от странных, почти грубых звуков драэкоранского языка. «Кем это тебя делает?»

«Однажды я унаследую ее положение», — ответил он. «Но через много веков».

Когда Зарония начала приветствовать разных присутствующих драконов, Алекс спросила:

«Они все слышат, как мы так разговариваем?»

«Нет, только я», — ответил Ксираксус. «Мать тоже, так как я ее крови, что дает ей частичную связь с нашей ваэлианой, но с ее стороны требуется большое усилие, чтобы прислушаться, чтобы она не делала этого без причины. Другие не могут слышать наш мысленный разговор.»

Алекс находила это слабым утешением. В конце концов, она все еще привыкала к тому, что в ее голове есть кто-то еще … она не хотела думать о том, что целое стадо драконов вторгается в ее мысли.

— Этот Кивалон был вызван, чтобы обсудить вступление в силу ваэлианы между Ксираксусом из Драэкоры и его смертной Александрой из Фрейи, — сказала Зарония на своем резком, гортанном языке.

Алекс нахмурилась и спросила Ксираксуса:

«О чем она говорит? Что им нужно решить?»

— Драэкоранский закон гласит, что дракону запрещено вступать в связь со смертным, — сказала Зарония, прежде чем Ксираксус смог ответить. — Кроме того, в равной степени запрещено путешествовать с любой другой расой через абрассу. Этот совет должен решить, будет ли приведено в исполнение наказание за эти преступления, и если да, то довести его до конца.

«Наказание?» — спросила Алекс. «Какое наказание?»

— После того, как будет изложены доводы защиты, мы поставим вопрос на голосование, — сказала Зарония. — Если совет примет решение не в их пользу, смертная будет казнена. Немедленно.

Глава 12

— Ксираксус, теперь ты можешь изложить свое дело перед Кивалоном, — сказала Зарония.

«Ксира, ты должен сказать мне, что происходит, прямо сейчас», — умоляла Алекс, впиваясь пальцами в ребристую кожу на его шее.

«Все будет хорошо, Алекс», — ответил Ксираксус. «Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось. И мама тоже, несмотря на ее равнодушный тон».

Его непринужденность успокоила Алекс настолько, что она ослабила свою безумную хватку, идя вместе с ним, когда он вышел вперед, чтобы обратиться к толпе.

— Уважаемые старейшины, — начал он, говоря на языке своей расы, который стал понятен Алекс, — я прошу вас открыть свои умы и позволить мне поделиться с вами своими воспоминаниями. Вы поймете, почему у меня не было другого выбора, кроме как разыграть ваэлиану с Алекс. Вы согласны?

Алекс была удивлена тем, насколько формально говорил Ксираксус с тем, что Зарония назвала советом драконов. Возможно, только когда он говорил на ее языке, его голос звучал как у подростка, которым он технически и был.

Когда собрание пришло к общему согласию увидеть воспоминания Ксираксуса, дракон прошептал ей в уме:

«Это может показаться странным. Просто смирись с этим».

И с этим, единственным предупреждением, образы атаковали ее разум — Ксираксус, лениво летящий сквозь облака вокруг Драэкоры, прежде чем его внезапно дернуло вверх и в абрассу. Воспоминания прокручивались как при быстрой перемотке, показывая, как его выбрасывает на другой конец, где все было размытым пятном тревожных вспышек, как будто он пропускал части воспоминаний. Но затем изображения снова прояснились, чтобы показать его паническую спираль к земле, едва успевшую вовремя замедлить спуск, чтобы избежать столкновения с землей. Именно там он увидел Золотого — Эйвена — ожидающего с небольшой группой меярин. По приказу Эйвена гарсет запустил моксириловую сеть в Ксираксуса, который взревел от страха, попав в ловушку. Он смог распутать часть своих крыльев и улететь на значительное расстояние от непосредственной опасности, прежде чем его истощение как от абрассы, так и от удушающей сети заставило его снова упасть на землю. Именно тогда Алекс вошла в его воспоминания, и ей было интересно наблюдать за их встречей с его точки зрения, особенно учитывая его неспособность полностью понять ее слова. До тех пор его знание общего языка ограничивалось учениями других драконов, и поскольку никто из них не проводил много времени среди людей, их понимание было в лучшем случае базовым.

За этим последовали воспоминания о явно напуганной Алекс, освобождающей его и исцеляющей рану — в результате чего все присутствующие драконы недоверчиво зашептались при виде Аэнары — прежде чем он почувствовал приближение Эйвена и закрытие Пустоты, поднявшись в воздух с Алекс в лапах. Когда Алекс потеряла сознание, они вошли в абрассу и были окутаны тьмой. Некоторое время спустя ослепительный свет озарил темноту, когда Ксираксус произнес несколько мелодичных слов на другом иностранном языке. Все, что Алекс знала, это то, что они переводились так: «Сердце я отдаю тебе, душу, чтобы поделиться, силу и разум, как здесь, так и там. Впредь и навсегда, ваэлиана».

Затем все снова погрузилось во тьму, до такой степени, что сам Ксираксус, должно быть, потерял сознание, потому что его следующие воспоминания были о том, как он проснулся посреди Серебряного Леса, а Алекс не было видно.

Потом она узнала, что их связь позволила ему найти ее у подножия Золотых утесов, спасенную группой меярин Зелтора, которая влила нектар лэндры ей в горло, чтобы исцелить раздавленный когтями живот. После того, как они забрали ее, он в отчаянии летал по городу, пока не увидел, как она упала с балкона дворца меярин, и не бросился ее спасать.

— Как вы только что видели, Алекс спасла меня от того, кто известен ей как Эйвен Далмарта, в настоящее время принц Мейи, но в ее время он лишен наследства после изгнания из Великого Города, — объяснил Ксираксус группе взволнованных драконов. — В будущем, которое я посетил, он… очень злой. Если бы Алекс не помогла мне, я был бы схвачен и не смог бы снова открыть тот же космический туннель, по которому путешествовал. У меня было всего несколько секунд до того, как первоначальная абрасса была бы потеряна для меня. Без ее помощи я бы никогда не смог вернуться домой.

Он порывисто вздохнул и продолжил:

— Из-за этого я запаниковал, и да, я вошел в абрассу со смертным. Я не мог — не хотел — оставить ее там, чтобы Эйвен нашел ее, не после того, как увидел страх на ее лице при одном моем упоминании о нем. Я не продумал свои действия до конца, и когда она чуть не умерла во время путешествия через Пустоту, я искренне верил, что единственный путь, которому я мог следовать, — это создать связь между нами и поделиться своей жизненной силой.

Относительно спокойная до этого момента, Алекс вздрогнула от его слов.

«Извини, не мог бы ты повторить последнюю часть? Я думаю, что, должно быть, неправильно тебя расслышала».

«Хм… Сюрприз?» ответил он, когда его мать снова шагнула вперед.

— Законы нашей расы диктуют, что ни один дракон не должен связываться со смертным из-за того факта, что, когда смертный умирает, связь с ваэлианой разрывается, что означает, что дракон тоже умирает, — сказала Зарония, предоставив Алекс еще более неприятную информацию об их связи. — Поскольку Ксираксус унаследует лидерство над Драэкорой в ближайшие годы, это беспокоит всех нас.

— Мы не можем казнить смертную, — выкрикнул мужчина-дракон ржавого цвета с яркими глазами цвета морской волны. — Если она умрет, он умрет. Лучше оставить ее в живых и найти способ разорвать связь, не причинив вреда Ксираксусу. Просто потому, что этого никогда раньше не делали, это не значит, что этого не может быть. Она молода… если мы сохраним ее здесь в безопасности, у нас будет много лет, чтобы найти решение.

«Здесь в безопасности?» — повторила Алекс. «Я не могу здесь оставаться, Ксира! Я должна вернуться в свое время!»

— Крийдон прав, — сказала рубиново-красная женщина. — Насколько я понимаю, Ксираксус поступил глупо, но он сделал это из-за благородного сердца. Ни один из них не должен быть наказан за свои действия. Смертная останется с нами, пока мы не определим план действий.

— Спасибо тебе за твое мнение, Весафина, — сказала Зарония. — Кто-нибудь еще?

Один за другим все драконы согласились с тем, что для Алекс не должно быть назначено никакого наказания — или, по крайней мере, не смертельного, во всяком случае. Каждый из членов совета высказал мнение, что она должна оставаться твердо на драэкоранской земле до конца своей жизни, чего Алекс просто не могла вынести. Только когда стало казаться, что все собираются заканчивать и расходиться, она поняла, что это ее дело — предложить другую точку зрения.

— Извините, — позвала она, соскальзывая со спины Ксираксуса и игнорируя его низкий предупреждающий рокот. Она, конечно, говорила на общем языке, но также знала, что, благодаря ваэлиане, теперь все они понимали ее. — То, что вы все забываете, это не только то, что я не принадлежу этой эпохе, и мне нужно вернуться в свое реальное время, но на самом деле будет лучше для Ксираксуса — для всех вас — если я это сделаю. — Ее голос обрел уверенность, когда она объяснила: — Видите ли, я технически еще не родилась… не раньше, чем через несколько тысяч лет, если мои знания о временной шкале верны. Если вы оставите меня здесь, мне в лучшем случае останется жить еще лет семьдесят-восемьдесят. Вероятно, меньше, учитывая мою удачу. Но если вы позволите мне вернуться в мое время, Ксираксусу останется жить еще несколько тысячелетий.

Драконы перешептывались между собой, беспокойно обдумывая ее слова. Затем громкий голос заговорил на мелодичном языке, напоминающем тот, который произнес Ксираксус, чтобы создать ваэлиану между ними. Это был не драэкоранский и не меяринский, а что-то совершенно другое. На каком бы языке это ни было, Ксираксус, должно быть, свободно говорил на нем, так как Алекс могла легко понять, что было сказано.

— Девушка должна вернуться в свое время. Если она этого не сделает, вся надежда на будущее этого мира будет потеряна.

Чувствуя дрожь от дурного предчувствия, Алекс мысленно повторила эти зловещие слова. Она не могла видеть, кто их произнес, но голос был странно знаком, как бы абсурдно это ни звучало.

«Я в это не верю», — сказал Ксираксус, вытягивая шею. «Это Айз Даега».

«Айз Даега?» — спросила Алекс, имя было знакомым, хотя она не могла понять, почему. «Кто это?»

Прежде чем он смог ответить, фигура в белом прошла в центр амфитеатра и поднялась на помост, где Алекс стояла между Ксираксусом и Заронией. Обветренная рука откинула капюшон, обнажив лицо под ним.

— Леди Тайн? — позвала Алекс недоверчивым голосом. — Что, черт возьми, вы здесь делаете?

В глубоких, бездонных глазах женщины была мудрость веков, когда она пристально смотрела на Алекс.

— Леди Тайн, говоришь? — спросила она на своем иностранном, певучем языке. — Хм. Мне это действительно нравится.

Женщина все еще выглядела такой же старой, как время, хотя, возможно, немного менее морщинистой и сгорбленной по сравнению с тем, когда Алекс видела ее в Раэлии две недели назад.

— Кто вы такая? — Алекс выдохнула, даже зная, что ее фразу, возможно, сочли крайне невежливой. — Вы должны быть бессмертной, но вы не похожи на меярин.

Опустим это, ее последняя фраза была невежливой. Она, по сути, только что назвала старую каргу непривлекательной в нескольких словах. И даже если это было правдой, Алекс не собиралась говорить об этом так открыто.

К счастью, Леди Тайн от души рассмеялась в ответ.

— О, я понимаю, почему ты мне понравишься, Александра Дженнингс. Ты просто прелесть.

— Великая Айз Даега, что ты имела в виду, говоря, что Александра должна вернуться в свое время? — спросила Зарония.

Леди Тайн — или Айз Даега, как ее, по-видимому, здесь называли, — повернулась к лидеру Драэкоры.

— Если она не вернется, вся жизнь в этом мире будет уничтожена. Я видела это… тогда и сейчас.

Алекс услышала панический звон в ушах от слов старухи, а бормотание других драконов достигло такой степени, что Заронии пришлось взреветь, чтобы успокоить собрание.

— Ты уверена в этом? — спросил пурпурный дракон.

— Уверена, — сказала Леди Тайн. — Ее возвращение необходимо, если есть хоть малейшая возможность выживания этого мира. Даже тогда результат все равно будет во многом зависеть от ее выбора в ближайшие дни. Но она должна быть там, чтобы сделать этот выбор.

«Никакого давления», с несчастным видом подумала Алекс, забыв, что Ксираксус подслушивает.

«Хреново быть тобой», заметил он. Каким-то образом его откровенное заявление об очевидном заставило губы Алекс дернуться.

«Приятно знать, что ты меня прикроешь, «впредь и навсегда», — ответила она легко.

«Давай рассматривать эти слова скорее как руководящие принципы, а не как жесткие правила, а?»

Алекс на самом деле фыркнула.

«Только не говори мне, что ты уже отказываешься от нас, Ксира? Где же преданность?»

— Хм, — позвала Леди Тайн, напомнив Алекс, что ей, вероятно, следует обратить внимание на женщину, которая каким-то образом осведомлена как о прошлом, так и о будущем.

— Как я уже говорила, — сказала женщина, бросив на Алекс многозначительный взгляд, — девушка должна вернуться в будущее именно тогда, когда его покинула — ни мгновением раньше, ни мгновением позже. Единственный, кто может это сделать, — это тот, кто уже был там с ней: Ксираксус. Он также единственный, кто может обеспечить ее безопасность на обратном пути через абрассу из-за их связи.

— По-моему, звучит неплохо, — сказала Алекс. — Когда мы отправляемся?

Леди Тайн нахмурилась и посмотрела на Ксираксуса.

— Она не знает?

— У нее было много других вопросов, — защищался Ксираксус, подергивая хвостом. — Я как раз собирался сказать.

— Не хотел бы кто-нибудь рассказать мне то, о чем все умалчивают? — спросила Алекс.

Леди Тайн повернулась к ней.

— Открытие пути через абрассу требует огромного количества энергии, независимо от того, насколько относительна разница во времени. Во всех мирах есть только две расы, которые могут создавать пути, и драконы — одна из них. Но они могут совершать только два прыжка за раз, не нуждаясь в отдыхе, чтобы снова набраться сил.

Алекс в замешательстве нахмурилась.

— Я чувствую, что есть проблема, но я не уверена, в чем она заключается. Ксираксуса вытащили в мое время против его воли, верно? Так что была использована не его сила.

— Его действительно вытащили из этого времени против его воли, — подтвердила Леди Тайн. — Это была сила другого, которая открыла абрассу и перенесла его в ваше время. Но единственная причина, по которой Ксираксус смог вернуться сюда, заключалась в том, что тень первоначального пути задержалась — можно сказать, нанесенный на карту маршрут — позволяя ему вернуться по своим следам через Пустоту. Чтобы сделать это, ему пришлось заново открыть абрассу, используя свою собственную силу.

Алекс поняла.

— Ты говоришь, что технически он использовал один прыжок, что означает, что у него остался только один, пока он не восстановит свои силы?

Леди Тайн кивнула.

— Верно. И прежде чем ты спросишь, он не сможет вернуть тебя в твое время и оставаться с тобой там, пока выздоравливает. Он нужен здесь, возможно, так же сильно, как ты нужна там. И для того, чтобы он вернулся то же время, ему нужно будет прыгнуть обратно по тому же пути, чтобы вернуться домой.

Алекс провела руками по своим мокрым волосам, подергая за них в попытке снять стресс.

— Как долго мне придется оставаться здесь, прежде чем он станет достаточно сильным для двойного путешествия?

Ответила Зарония.

— Если бы он был старейшиной, это заняло бы всего несколько дней. Но он такой же детеныш, как и ты.

— Так сколько..?

Если это вообще было возможно, Зарония, казалось, действительно бросила на нее жалостливый взгляд.

— Это займет как минимум несколько недель. Возможно, месяц или больше.

— Месяц? — воскликнула Алекс. — Но… я… Что… — Она даже не знала, что сказать. — А как насчет всех, кто был в моем времени? Они сойдут с ума, если я просто возьму и исчезну на несколько недель!

Леди Тайн небрежно махнула рукой.

— Они даже не узнают, что ты исчезла.

Алекс послала ей взгляд, который говорил о многом.

— Простите, если это звучит самонадеянно, но мне хотелось бы думать, что кто-нибудь заметит, если я пропаду так надолго. Мои друзья, мои родители… боже, даже Эйвен был бы лучше, чем никто.

— Я имела в виду, — сказала Леди Тайн, — как я уже упоминала ранее, Ксираксус вернет тебя в тот самый момент, когда ты покинула свое время. Вот почему только он может вернуть тебя обратно, а не Зарония или любой другой дракон. Это не только потому, что ваша связь с ним обеспечит тебе безопасность, но и потому, что шансы на то, что кто-то другой вернет тебя в нужное время, не в твою пользу. И чтобы была хоть какая-то надежда, ты должна вернуться в свое правильное время.

— Да, да, да… выживание мира и все такое, — сказала Алекс, уже не сходя с ума и переходя в отрицание.

Леди Тайн оставалась невозмутимой, несмотря на легкомысленное отношение Алекс.

— Для тебя могут пройти недели, — сказала она. — Но для тех, кто в будущем, не пройдет и секунды.

Алекс покачала головой, пытаясь справиться с быстро растущим страхом.

— Все это кажется безумием. Что именно я должна здесь делать все это время?

— Ты сделаешь именно то, что планировала сделать в свое время.

— Что? — Алекс невесело усмехнулась. — Тренироваться с меяринами, чтобы научиться сражаться с Эйвеном? — Когда пожилая женщина просто посмотрела на нее, не дрогнув, Алекс подняла брови и сказала: — На случай, если вы это пропустили, я не уверена, что это пройдет так хорошо в этот период времени. Все они показались мне довольно приятными друзьями и, вероятно, обидятся, если я попытаюсь напасть на одного из них.

— Вот почему, каким бы неудачным ни казалось тебе это событие, оно также довольно идеально.

Непонимающе глядя на нее, Алекс спросил:

— Это вы о чем?

— Я заглянула в твое будущее, Александра Дженнингс, — ответила пожилая женщина. — Эйвен, которого ты знаешь, — это не тот Эйвен, который есть сейчас. Прямо сейчас у тебя есть возможность познакомиться с ним поближе, узнать, кем он был до того, как стал Эйвеном будущего.

— Звучит… довольно хитроумно.

— Разве ты не заинтригована? — спросила Леди Тайн, ее древние глаза смотрели с дерзостью. — Здесь у тебя будет шанс проникнуть в разум того, кто пробрался в твой. Возможно, ты даже узнаешь, что ведет его по темному пути.

— Вы видите, что это было? — поспешила поправить Алекс: — Или, э-э, есть?

— Я могу наблюдать события вне времени, — неопределенно сказала Леди Тайн. — Я знаю, что было, что есть и что может быть, но не когда. Таким образом, я не могу сказать тебе, как далеко Эйвен уже продвинулся на своем пути к тому, чтобы стать меярином твоего будущего. Но, возможно, ты мельком увидишь его, когда проведешь оставшееся время здесь, в Великом Городе Мейя.

— Подожди, она не останется с нами? — вмешался Ксираксус.

— Нет, детеныш, — сказала Леди Тайн. — На данный момент ее место с меяринами. Она должна развить свою выносливость и научиться последовательно использовать кровь меярин в своих венах. Для ее выживания и вашего, в свою очередь, она должна тренироваться с меяринами.

— Это не первый раз, когда вы говорите мне нечто подобное, — сказала Алекс со смиренным вздохом.

— Знаю, — сказала Леди Тайн, впервые заговорив на языке Алекс, и ее глаза заблестели. Затем она хлопнула в ладоши, прерывая момент, и вернулась к своему странному, иностранному диалекту. — Теперь, несколько важных вещей, которые следует отметить. Во-первых, никто в Мейе не должен знать, что ты смертная.

— Что? Почему?

— Потому что, хотя у людей и меяринов есть торговое соглашение, они не общаются, кроме как когда обмениваются своими товарами. Меярины ни за что не примут тебя в свои ряды, если будут знать, что ты смертна. Это, и ты едва ли можешь сойти за таковую в наши дни, Александра. Ты просто заставила бы их задавать слишком много вопросов. — Леди Тайн покачала головой. — Нет, для всех будет лучше, если ты позволишь им поверить, что ты такая же меярина, как и они.

— Э-э, проблема, — сказала Алекс. — С точки зрения внешнего вида, будут некоторые довольно очевидные несоответствия. — Например, тот факт, что все они потрясающе красивы, подумала она про себя. — Не говоря уже о том, что в их маленьких пальчиках больше изящества, чем во всем моем теле. Я думаю, они могут понять, что я не совсем вписываюсь в стереотипный образ меярин.

Леди Тайн усмехнулась.

— Ты просто можешь удивить себя, дитя. И даже если то, что ты говоришь, правда, благодаря ваэлиане они не смогут заглянуть за твою внешность, чтобы заметить в тебе хоть какую-то человечность.

Алекс не была уверена, какая часть всего этого встревожила ее больше всего.

— Простите… что?

— Посмотри на свою кожу, Александра.

Все еще одетая с головы до ног в зимний костюм, сшитый из Мирокса, который Кия помогла ей надеть для Варрунгарда, Алекс подняла руки, поскольку они были единственной открытой частью тела, которой можно было легко получить доступ. Она не увидела ничего необычного. Девушка даже не была такой уж грязной, несмотря на ночную прогулку по лесу, не говоря уже о путешествии во времени и долгого пребывания в песчаной пещере.

— Что я должна увидеть? — спросила Алекс, разглядывая свои руки.

— Перестань вести себя как смертная, — пожурила Леди Тайн. — Посмотри как следует.

Алекс подавила желание указать на то, что она смертная, и вместо этого попыталась сосредоточиться, призвав свои способности меярин. Это заняло у нее на несколько мгновений больше, чем когда она была на своем Варрунгарде, но, в конце концов, смогла расширить свои чувства и сфокусировать зрение.

Алекс испуганно отступила на шаг назад.

— Что за…?

— Ты можешь обнаружить, что ваэлиана произвела в тебе некоторые неожиданные изменения, — с усмешкой заметила Леди Тайн. — Без сомнения, ты уже знаешь об обмене мыслями и языками, но тебе также будет приятно отметить, что твоя связь с наследником Драэкоры заглушила все следы запаха Эйвена в твоей крови. Способности меярин, очевидно, все еще остаются в твоих венах после его запрещенного ритуала, но никто в этом времени или в любом другом не узнает запах гарсета на тебе.

Алекс была слишком ошарашена тем, на что смотрела, чтобы оценить чудовищность того, что только что сказала ей Леди Тайн, или насколько сложным могло бы стать ее пребывание в прошлом, если бы меярины заметили запах крови Эйвена в ее венах.

Откашлявшись, Алекс спросила:

— А это? — Она замахала руками, в ее голосе зазвучали нотки истерики. — Я выгляжу так, словно упала в чан с токсичными отходами!

Леди Тайн склонила голову набок.

— Не понимаю, о чем идет речь.

— Я выгляжу облученной, — почти взвизгнула Алекс. — Я сияю!

И она была такой. Ее кожа отливала мягким золотистым блеском… ничего такого, что могли заметить ее человеческие глаза, но улучшенное меяринское зрение не могло пропустить неестественное сияние.

— Как я уже сказала, — заявила Леди Тайн, — в результате вашей связи могут произойти некоторые неожиданные изменения.

Алекс уставилась на нее.

— А что будет, когда я вернусь в свое время? Думаю, кто-нибудь, скажем, Эйвен, может заметить, что во мне что-то изменилось, вам так не кажется? Нормальная один день, мерцающая на следующий?

— Это не то, о чем тебе нужно беспокоиться прямо сейчас, Александра.

Алекс просто молча покачала головой, глядя на старую женщину, не зная, что ответить, но понимая, что, возможно, Леди Тайн была права. Одна проблема за раз. И кстати о…

— Мне нужно беспокоиться о каком-то эффекте бабочки? — спросила Алекс. Увидев вопросительное выражение лица женщины, она объяснила: — Насколько осторожной я должна быть, чтобы случайно не изменить будущее… мое реальное время? Например, если я раздавлю здесь жука, это может уничтожить целый вид… что-то в этом роде. Вы меня поняли? Как я могу обезопасить свое будущее, когда я не должна быть здесь и могу испортить все, что знаю, просто неправильно дыша?

Лицо Леди Тайн прояснилось от понимания.

— Твое пребывание здесь способствует будущему, которое ты испытаешь, но поскольку ты уже прожила это будущее, нет необходимости беспокоиться о том, что ты делаешь здесь в прошлом, поскольку ты не можешь изменить события, которые уже произошли.