Эльфийский отбор

Глава 14

— Мой экипаж там, — сказал Кирелли, слегка повернув голову в сторону.

На безмолвный вопрос своей спутницы я пояснила:

— Это мой старый знакомый, по торговым делам, — незачем Ники-Августе знать лишнее, — Да?

— Именно! — подтвердил он с легкой угрозой в голосе, — За твоей служанкой и багажом пришлю другой. Пошли.

Сжимать кулаки и изображать из себя гномку Фея не стала. Моргнула глазами, что не против. Похоже багаж ей дороже моей высочайшей особы, да и «Официальное приглашение» в ее руках.

Долго переглядываться мой «старый знакомый» нам не дал. Уже привычным образом он прихватил меня за локоть, вывел из толпы. «Что-то подобное было, — думала я, наблюдая, как передо мной открывается дверка экипажа, — И закончилось принесением клятвы. Не самый страшный исход!».

Дороги здесь были не в пример лучше, чем у нас, в Эйрст, я смотрела в окошко и делала вид, что ничего другое меня не интересует. Кирелли не выдержал первый:

— Ты все-таки решила поучаствовать в этом?

— Да!

А у меня был выбор? Ты это спроси! Тогда я скажу тебе правду и не придется больше лгать и изворачиваться. Но лучше не спрашивай, Одан. Я сделаю, то, что должна. Ты все равно ничего изменить не сможешь!

— А ты будешь настаивать, чтобы я вернулась домой? И где мой дом сейчас? Матушка во дворце, ты хоть в курсе? Все происходит совсем не так, как тебе хочется! Желаешь запретить мне участвовать в отборе?

— Я? — он удивился совершенно искренне, — Как можно запретить тебе совершать очередную глупость? Ты хоть понимаешь, во что ввязываешься?

— Это была не моя идея, маман дала согласие от моего имени, ты знаешь это! Я же все время усердно занималась, как ты и хотел и все остальное…

— На подробные письма, видимо, усердия уже не хватало?

Я глубоко вздохнула. Если припомнить все, что я ему писала, то сейчас, как минимум, я должна уже быть на его коленях и лобзать страстно, а не рассеянно поглядывать по сторонам.

— Я тщательно готовилась к этому отбору. Ментальные блоки, защита от эльфийских чар.

— Вижу. Защита…

Он взял меня за лицо и повернул к себе.

— Если принц, любой из них, захочет поиграть с тобой — никакая защита не поможет!

— Совсем? — я растерялась, его глаза смотрели, даже не на меня, куда-то вглубь, выжигая изнутри, и желание начало подниматься снизу вверх, невероятно, но вполне реальное и ощутимо. В прошлый раз с ним такого я не испытывала.

— Одан, — прошептала, — Что ты от меня хочешь?

— Откажись от участия!

— Нет, — я наконец-то оторвалась от его глаз и бездумно вперилась в сторону.

Это дало мне возможность немного прийти в себя и задать волнующий меня вопрос:

— Что это значит: «Любой принц захочет поиграть?». Я похожа на игрушку? Или ты обо мне такого мнения?

— Ты и есть игрушка! Для эльфов люди — ничто, пустое место, а значит никаких правил, ограничений! Желаешь лично в этом убедиться?

— Но Владыка серьезно настроен на союз своего сына, и именно — с человеком!

— Ты права! Только сынку его претит подобный союз, а добродушием Лиан никогда не отличался. Он пойдет на все, чтобы девицы сами отказались от брака, поверь, из затеи Владыки ничего не выйдет, если, конечно, уже заранее не выбрана невеста. Тогда ей можно только посочувствовать.

На это я рассмеялась, тихо так, в душе: глупый Одан! Я вовсе не стремлюсь к этому браку. Как и бедолага принц Лиан. А раз наши цели совпадают, то и договориться мы как-нибудь сможем!

— Чему радуешься? — заметил мою невольную улыбку Кирелли.

Пришлось импровизировать на ходу:

— На самом деле — очень рада видеть тебя. И спасибо, что вовремя появился. Ощущения были как в аду, думала — изжарюсь на месте. Тут ты, буквально спасаешь меня!

— Скоро приедем. Я снимаю за городом домик. Там сможешь привести себя в порядок и переодеться.

Мне показалось, или я его смутила? Но больше, пока экипаж не остановился, Кирелли со мной не разговаривал.

То, что он назвал «домиком» оказался особняком, подъезжали мы по центральной дороге, сквозь парк стриженных причудливым образом фигур.

— И сколько стоит аренда этого «домика»? — поинтересовалась я.

— Не дороже содержания королевского дворца, — с долей иронии получила ответ.

На это мне нечего было сказать. Рядом с Кирелли я чувствовала себя, мягко говоря — неуверенно. Словно он принц, а я простолюдинка! И еще мне хотелось снять пропахшее потом дорожное платье. А потом — можно и разговоры вести, и все остальное. От мыслей про все остальное вновь кинула в жар. Что же это такое со мной происходит?

— Одан, — позвала я.

— Да?

— Я боюсь. Себя боюсь и того, что могу совершить. Или не совершить. Понимаешь?

Экипаж уже остановился, лакей распахнул дверцу, Кирелли подал мне руку.

Ввел в дом. А на вопрос так и не ответил.

Магию воды я оценила. В небольшую купальню попеременно подавался: то горячий пар, то прохладная вода. Потом все забурлило! И массируя, обволокло пузырями все тело. Моя усталость, вместе с потом сошла на нет. Но я не торопилась покидать купальню. Все мои вещи у Фейки, будь она здесь, уж, несомненно, разыскала бы меня! Да и облачиться в любое из платьев «От Марека», я без нее не смогу.

Плавая в пузырях я блаженствовала, пока не заметила Кирелли. И как долго он наблюдает за мной?

— Ты что-то хотел? — получилось как-то излишне игриво, поэтому добавила более сухо, — Мои вещи прибыли?

— Нет еще.

Интересно — почему? Но об этом я узнаю у Феи.

— А прибудут? — теперь вышло кокетливо, и я на себя рассердилась.

— Всенепременно, — заверил меня Кирелли, — Когда-нибудь… Вылезать не собираешься?

Собираюсь, но что ты тут забыл? Хотя, мне ли — человеку благородного происхождения, тушеваться перед простолюдином? Да и чего стыдиться? Красоты своего тела?

Я привстала. Кирелли ничуть не переменился в лице. Даже не смутился.

— Выйди, пожалуйста, — приказала я копируя Ники-Августу, — И вели подать мне одежду. А после я желала бы выпить кофе. Надеюсь, тебя не затруднит распорядиться?

— Затруднит. Здесь, кроме нас, никого нет. Жду тебя в гостиной.

Увидел он, видимо, достаточно, чтобы подогреть свою фантазию… О, Хаос! Элизия, о чем ты только думаешь?.. И почему было не попросить у него полотенце?

Я вышла из купальни и прошлепала в то помещение, где раздевалась. Платья моего не было, как и всего остального. Зато имелась стопка полотенец и явно мужская рубаха. Ни штанов, ни других дамских мелочей к ней не прилагалось.

«Отлично! То, что выше колен он уже разглядел. Пусть теперь полюбуется коленками и ниже. Одан Кирелли! Если в твои планы входит так примитивно меня соблазнить, боюсь, ты сильно разочаруешься в итоге!»— размышляла я, пытаясь справиться со всеми этими мелкими пуговками, пока меня вдруг не пронзила боль!

Резкая, острая прошила живот, словно насквозь, и согнула пополам так, что не отдышаться. А потом накрыло тревогой: «Кирелли!».

Оставив в покое пуговки на рубахе, я помчалась, заглядывая во все помещения:

— Одан!

Он лежал практически на пороге, руками зажимая рану на животе. Я… растерялась. Видеть истекающего кровью Кирелли было до ужаса неприятно, и что-то надо было делать! Как-то остановить эту кровь. Не придумала ничего лучшего, как сорвать с себя рубаху и попытаться перетянуть рану, крови вытекло из него столько, что уже образовалась под нами целая лужа. А потом я накрыла его руки своими, что еще я могла сделать? Приложила голову к его груди. Сердце билось, и он дышал. А потом вплелись посторонние звуки: цокот копыт, лошадиное фырканье, скрип рессоры и крик: «Элизия!».

— Фея? Наконец-то, помоги!

— Ты ранена?

Я оглядела себя — без одежды, вся в крови:

— Не я. Он! Ты понимаешь что-нибудь в лекарском деле? Мне он нужен живой!

Она посмотрела на меня… странно посмотрела.

— Я помогу, надо его перенести, позову возницу, а ты уйди лучше, пока… приведи себя в порядок. Элизия, ты голая!

— О, Хаос! Это не то, что ты думаешь, это не я его…

Она оборвала меня на полуслове:

— Мне все равно. Но если хочешь сохранить ему жизнь, не мешай.

Я оторвала себя от Кирелли и поспешила обратно, в купальню. Кучер уже заносил багаж, а Фейка командовала: что выгружать в первую очередь.

Я ополоснулась, нашла в раздевалке что-то наподобие халата, одела. Потом подумала, что чтобы обмыть рану, нужна вода. И наполнив кувшин, прихватив полотенца, помчалась обратно.

Кирелли уже лежал в гостиной на софе, Фея что-то вливала ему в рот из флакона. Потом молча достала еще один, накапала в кувшин с водой, что я принесла, разрезала сорочку и принялась чистить рану. Кровь вновь засочилась.

— Как? Выживет?

— Посмотрим, — ответила Фея, — А ты что хочешь? Можем вполне безболезненно его сейчас отправить к праотцам. Он даже ничего не почувствует.

— Нет!

— Я так и подумала. Тогда за дело! Раной займусь я, а ты срезай с него одежду, ножницы возьми, и кровь стирай, можешь еще воды принести…

Следующие полчаса я молча выполняла распоряжения Феи.

— Он для тебя что-то значит? — спросила она вдруг.

Хотелось ответить: «Это что-то меняет?», но я сказала просто:

— Да!

— Тогда, — она покопалась в своем саквояже, выудила еще один флакончик и начала втирать содержимое вокруг раны, — Тогда будем штопать!

Дальше смотреть я не могла. Зашивали Кирелли словно старую рубаху, быстро и, как мне показалось — небрежно.

— Его хотели убить, смотри, была бы рана чуть выше, не оживил бы и сам Хаос! И проткнули его мечом, но не «нашим», у этого было узкое, но длинное лезвие.

— Эльфийский меч?

— Похоже на то, что прикончить его хотел эльф.

— Или гном, или кто угодно. Я ничего не слышала, а в доме больше никого не было.

Фея уже закончила с раной, наложив повязку.

— Что дальше, Элизия?

Кирелли лежал на софе голый и бледный, до синевы. Я стянула со стола толстую бархатную скатерть и укрыла его.

— Ему нужен уход, — сказала.

— Но мы не можем надолго здесь задерживаться. Если через три дня не будем во дворце, тебя просто вычеркнут из списков.

— Надо нанять прислугу и лекаря.

— А не торопишься, Ваше Высочество? Я, конечно, сделала все, что могла, но гарантии дать не могу. Много крови из него вытекло. Если до утра доживет, тогда и поговорим о лекаре, о прислуге.

Я хотела ответить на это: «Поговорим». В том, что Кирелли не умрет, во всяком случае, сегодня ночью, была более чем уверена. Почему? Центр выживания, чуть ниже пупка, тот, где мы были клятвой с ним связаны; там было тепло, слегка тянуло, но уже без этой жуткой боли. Он был без сознания. И сам не понимал, как тянет из меня энергию. Поэтому я знала, именно — своим нутром — выживет!

— Сколько отсюда до столицы?

— С возницей я договорилась на завтра. Выезжаем после обеда. В пути всякое может случиться. После обеда, — вновь повторила она, — Это крайний срок.

Я взглянула на Кирелли, перевела взор на Фейку и сказала:

— Что ж, так и сделаем. А пока… дом в полном нашем распоряжении!

К ночи мы забаррикадировали входную дверь. На всякий случай. На тот же случай — решили спать в одной комнате, внесли кровать на двоих и поставили рядом с софой Кирелли. Фейка покопалась в вещах, и на этот раз достала огромный нож. В ножнах, богато разукрашенных камнями.

— Аккуратней с ним, это подарок Владыке!

По лезвию шла гравировка, рукоять венчал огромный синий камушек. «Аккуратнее», — мысленно передразнила я ее. Неужели она думает — я камешки начну выковыривать?

Фея заснула сразу, как только легла, я прислушалась. Тишина, даже дыхания Кирелли слышно не было. Потом ушла в себя. Энергия, тонкой ниточкой, тянулась от меня к нему. Наверное, больше он не в силах взять. Тогда я представила, как в животе у меня распускается цветок и от него летит золотая пыльца. Потом подумала, что чем ближе мы будем, тем лучше. Бочком притиснулась, прилегла на узкое ложе, пришлось даже приобнять, чтобы не свалиться и окутала его своей силой, как коконом. Спать в подобном положении было не удобно, да я и не собиралась. Провалилась в некое подобие дремы, где злой Кирелли мне хриплым шепотом что-то вдруг стал выговаривать.

— Чего тебе? — попыталась отмахнуться от него.

— Ты что творишь?

— Подпитываю тебя.

— Сам справлюсь!

Я приоткрыла глаза. Мой раненный, повернув голову, сердито смотрел на меня. Не любят мужчины показывать свою слабость! А этот особенно!

— Ну и справляйся!

Сползла с софы и юркнула под бок Фейке. На самом деле, энергии отдала ему не мало, хорошо бы до обеда оклематься. Откладывать отъезд я даже не думала, а теперь, после его слов, и подавно!

— Кстати, кто так тебя, Одан?

— Не твоего ума, Элизия.

Получается — знает он своего несостоявшегося убийцу! Иначе не открыл бы дверь, не пустил на порог.

— Видимо, здесь у тебя врагов не меньше, чем в Эйрст? — подколола его.

— Больше, — совершенно серьезно ответил он.

— Сочувствую. Ты бы себе тоже какое-нибудь оружие прикупил… или охрану нанял. Не думаешь же ты, что я буду с тобой нянчиться и дальше? — продолжила я издеваться.

— Разберусь! — ответил господин Одан Кирелли таким тоном, будто он не здесь, с дыркой в животе, валяется, а в своем Особом отделе находится.

«Ну-ну», — подумала я. Ниточка между нами стала тонкой, едва ощутимой. Значит, он вполне уже контролирует свое состояние. Эта была последняя мысль с которой я и заснула.

Провела в кровати времени больше, чем обычно, никто меня не поднимал, не тревожил. Даже шторки предусмотрительно были задернуты. Труженица Фея уже успела приготовить мне платье, на эльфийский манер, из тонкой, почти прозрачной ткани. К счастью, к нему прилагалась нижняя сорочка. И, судя по запаху, она уже успела сделать и полноценный обед. Я потянулась, под одеялом, но вставать не спешила. Есть не хотелось совершенно, а вот наблюдать, как моя спутница отпаивает Кирелли каким-то отваром… хм… презанятная картина. А он ей с благодарностью заглядывает в глаза!

Не стала прерывать их, забрав одежду, направилась в купальню. Массаж пузырями взбодрил тело, а дух — спасибо, уже взбодрили, чуть раньше…

Когда я вернулась, Кирелли опять спал. Или лежал с закрытыми глазами, Фейка возилась с посудой. На меня едва взглянула:

— Подожди минутку…

Я присела за стол, поковырялась в тарелке, но есть по прежнему не хотелось.

— Убери все, — приказала ей.

Спорить она не стала. Поставила передо мной отвар (отнюдь не чашечку кофе!) и принялась паковать еду. Минуточка растянулась почти на час. Кирелли лежал в том же положении, Фейка куда-то убежала и я решила проверить состояние больного. Вместо скатерти его уже кто-то укрыл заботливой рукой одеялом, под него я и попыталась заглянуть.

— Что тебя там интересует, Элизия?

Вот тут я покраснела. Потому что… не оправдываться же!

— Как твоя рана?

— Не волнуйся. Зелья Феи и твое ночное бдение сделали свое дело. Жить буду. Кстати, не поможешь?

Демонов Кирелли! Он что, не понимает, что вставать ему еще нельзя и под одеялом он совсем без одежды и… не мог попросить Фейку?

Но демонов Кирелли понимать ничего не желал, привстал, потом сел и спустил ноги на пол. И мне ничего не оставалось, как скосив глаза в сторону, подставить ему свое плечо.

— Никогда не думал, что мы окажемся в одной постели, да еще и по такому поводу, — с улыбкой поведал мне он.

— Считай, что этого не было, — рассердилась я. — Куда тебя?

Он кивнул в сторону комнаты, размером не больше кладовки, до которой я его и довела.

— Ночную вазу подать?

— Хочешь позаботиться обо мне? Может отложишь свой отъезд к эльфам?

— Даже не надейся! Ни на мгновение!

— Тогда придется справляться самому? Так?

Я пожала плечами и толкнула перед ним дверь. Сама осталась снаружи, чутко прислушиваясь, а вдруг он упадет или еще что случится? Но из-за двери не доносилось ни звука. Когда мне надоело ждать, я приоткрыла дверцу слегка и заглянула. В комнатушке его не было! И только тогда до меня дошло, что эта кладовка — стационарный портал и он просто воспользовался им!

Кидаться следом за ним, неизвестно куда, я не стала. Еще не хватало бегать за Кирелли!

— Элизия, где ты? — послышался голос Феи.

Я закрыла дверь и вышла к ней.

В руках у нее было ожерелье, которое она протягивала мне.

— К этому наряду, как раз подходит. Все перерыла, но нашла!

Я позволила ей защелкнуть у себя на шее украшение и подвести к зеркалу. Камни переливались не меньше, чем сама ткань платья.

— Красота! — воскликнула Фея, — А где Одан?

О! Уже и по имени?

— Исчез твой Одан, испарился, нет его!

Про портал говорить не стала, сама не знаю почему.

— Ушел уже? Не удивительно. Я осмотрела его, перевязала, скажу тебе, что у него отличная регенерация. Никаких осложнений и рана почти затянулась. И это за ночь!

— Видимо твои лекарства так на него подействовали! — ответила я.

Про свое вмешательство в процесс его выздоровления, скромно умолчала.