Глава седьмая

Джеки припарковалась у дома Бена так, чтобы не загораживать выезд для пикапа. Скорее всего, им предстоит ездить на нем, раз Бен сказал, что это его передвижной офис, хотя Джеки предпочла бы свою машину с откидным верхом. Интересно, у Бена есть настоящий офис или он работает дома?

Бен открыл дверь сразу же после звонка и уставился на нее в изумлении.

— Бог мой, ты выглядишь совсем как девчонка! Рядом с тобой я чувствую себя стариком.

— И напрасно.

Джеки улыбнулась и подошла к нему вплотную, успев отметить с разочарованием, что на Бене джинсы и футболка. Может, он снимет футболку, чтобы не замочить ее, когда она будет его брить? От этой мысли Джеки покраснела.

— Ты разве никогда не был молодым? — В дразнящей улыбке Джеки был вызов.

— Ты взяла одежду, чтобы переодеться? — Бен не поддержал игру, а наоборот — рассердился.

— По радио сказали, что сегодня будет очень жарко и влажно. Если я собираюсь работать, я должна чувствовать себя комфортно.

— Тогда работать будешь ты одна. При виде тебя мои рабочие выйдут из строя на целый день, — обвиняющим тоном произнес Бен.

От этого непреднамеренного комплимента Джеки рассмеялась.

— Вряд ли это так. Впрочем, ты польстил моему самолюбию.

— Не думаю, что такая, как ты, нуждается в комплиментах или лести.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что твоя красота не нуждается в подтверждении. А ты что подумала?

— Не знаю, — растерянно произнесла Джеки.

Она оторвала руку от перил и погладила его по щеке, ощутив приятную шершавость отросшей щетины. Бен, как клещами, схватил ее за запястье здоровой рукой.

— Что ты делаешь? — хрипло спросил он.

Глаза Джеки сверкнули, губы растянулись в широкой улыбке. Нет, Бен Дэвис отнюдь не равнодушен к ней.

— Проверяю объем предстоящей работы, — дерзко ответила она, глядя ему прямо в глаза.

— Джеки, я не хочу проблем, а ты для меня — большая проблема.

— Наоборот, я здесь для того, чтобы помочь тебе с ними справиться. — Теперь ее голос напоминал мурлыканье игривой кошечки. Подавшись вперед, она положила руки ему на плечи и легко потерлась губами о губы Бена. — Ммм... Как эротично!

— Что?!

Джеки понимала, что играет с огнем, но уже не могла остановиться.

— Я считаю небритого по утрам мужчину ужа-а-асно сексуальным. — Склонив голову набок, она ждала его ответа.

— Исходишь из своего богатого опыта? — Глаза Бена опасно сузились.

— В какой-то степени. А разве ни одна из твоих женщин не говорила тебе этого?

— Каких женщин?

Джеки выпрямилась, игривая улыбка на её лице поблекла.

— С которыми ты спал. Разве им не нравилось, проснувшись утром, целовать тебя небритого? — Сердце Джеки тревожно забилось.

— Была только одна женщина. До этого момента.

— Что?

— Так, пора все это прекратить! Я купил электробритву и думаю, что теперь справлюсь с бритьем самостоятельно... — Схватив Джеки за руку, он тащил ее за собой.

— Бен, что означали твои последние слова?

— Что я купил электробритву и побреюсь сам!

— Я не об этом. Только одна женщина... до этого момента? — Упершись пятками в пол, Джеки остановилась, заставив затормозить и Бена. Сбоку ей было видно, как напряглись желваки на его скулах. — Ты не можешь так просто бросить фразу и замолчать!

— С твоим-то богатым опытом могла бы и сообразить, — процедил Бен сквозь зубы.

— А я не понимаю!

Бен красноречиво поднял глаза к потолку.

— И слава богу. Это вообще не твое дело.

— Тогда ты не должен был этого говорить. Сейчас же объясни!

— Единственной женщиной в моей жизни была Эмма! Кроме нее, я никогда ни с кем не занимался любовью. Эмма была единственной, кто целовал меня по утрам прежде, чем я побреюсь. До того, как несколько минут назад это сделала ты. — Бен резко обернулся и пристально посмотрел в глаза растерявшейся Джеки.

Этого не может быть! Этот мужчина с внешностью голливудского героя-любовника, совершенный в своей мужественности, знал в своей жизни только одну женщину, свою жену?! Джеки смотрела на Бена во все глаза. Обтягивающая футболка подчеркивала каждый мускул на его груди и руках; широкие плечи, казалось, могли удержать на себе весь мир. Привлекательное своей суровой красотой, загорелое лицо казалось Джеки таким родным, как будто она знала его много лет. Его поцелуи воспламеняли ее так, как ничьи и никогда. Когда он рядом, ее бросает то в жар, то в холод. Его прикосновения возбуждают самые потаенные глубины её женственности, и она больше ни о чем не может думать, как только о страстных, упоительных занятиях любовью, оставляющих их обоих обессиленными и почти бездыханными.

Неужели он собирается хранить верность умершей пять лет назад жене всю оставшуюся жизнь? Какую же любовь он питал к этой женщине!

— Но она умерла пять лет назад, — прошептала Джеки в потрясении.

— И?..

— Но не мог же ты пять лет быть без... — Джеки не договорила.

На щеках Бена выступили красные пятна.

— Джеки, ни слова больше!

Словно сомнамбула, она прошла вслед за ним через спальню и очутилась в ванной. Она не могла ни говорить, ни думать, лишь чувствовала глубокое недоумение и недоверие: как красивый, мужественный, зрелый мужчина может хранить верность покойной жене в течение пяти лет? Он что, намерен хранить ее и дальше? Во всяком случае, жениться он не собирается. На какую же одинокую жизнь он себя обрекает!

И она, Джеки, бессильна что-либо изменить. Ну почему из всех мужчин ее потянуло именно к нему? Как бы ей хотелось заставить его смеяться, ощутить жизнь, счастье, любовь...

Любовь? От этой мысли Джеки вздрогнула. Она давно не верит в любовь. Все, на что она может претендовать, — пара недель головокружительного романа с неизбежным охлаждением и расставанием. Мать любила ее, но оставила, восьмилетнюю, каковы бы ни были причины. Джеки давно уже выросла, а детская обида нет-нет да и даст о себе знать. Она была уверена, что с Жаном их связывает «вечная любовь», но та угасла меньше чем за год. А вдруг ее чувства к Бену, достигнув пика, также угаснут? Неужели она похожа на своего отца больше, чем хотела себе признаться? И так же, как и он, не способна долго любить одного человека?

Бен остановился посередине ванной комнаты и внимательно посмотрел на Джеки. Надо же было открыть правду, и кому — этой маленькой пожирательнице мужских сердец! Легкомысленная светская красавица, порхающая по жизни как мотылек, привыкшая к коротким, ни к чему не обязывающим связям, просто посмеется над ним.

— Вчера ты сам нанес пену на лицо. Сегодня мне это сделать? — каким-то безжизненным голосом спросила Джеки, беря в руки белый баллончик и встряхивая его.

— Да. — Бен сел, не отрывая взгляда от ее лица. Не похоже, что она собирается смеяться. Она, скорее, о чем-то очень сосредоточенно думает.

Джеки потрясла баллончик и выдавила немного пены на ладони. Повернувшись лицом к Бену, она уставилась на его подбородок, избегая смотреть ему в глаза.

Чуть наклонившись, она размазала пену по его щекам, подбородку и шее.

Сполоснув руки водой, Джеки взяла бритву. Руки Бена уже легли на бедра девушки, притягивая ее ближе. Она, как и вчера, стояла меж его раздвинутых ног, шелковистые бедра касались грубой джинсовой ткани. Интимность этой позы была невероятно возбуждающей. У Бена мелькнула мысль, что с Эммой у него никогда не было ничего подобного. Ни с кем не было. Он чувствовал легкий, едва различимый аромат духов, который сводил его с ума. И почему он решил, что от Джеки должно пахнуть тяжелыми, насыщенными, пряными духами? На ее щеках горели два красных пятна, глаза потемнели и приобрели оттенок горького шоколада.

Господи, она выглядит не старше своей сестры Кэри. Он рядом с ней просто старик. Зачем он дразнит ее, зачем высмеивает и поддевает? И все же Джеки совсем не девочка, она волнующая, возбуждающая, опытная женщина...

Зачем он сказал ей то, что сказал? Бен понимал, что шокировал ее своим признанием. В ее мире мужчина и женщина ложатся вместе в постель с такой же легкостью, с какой выпивают чашку кофе. Но он действительно никогда не хотел ни одну женщину, кроме Эммы, и не считал секс забавой.

До этих пор. Нет, он по-прежнему серьезно относился к сексу, но впервые после Эммы безумно возжелал женщину. Но почему, черт возьми, его плоть выбрала именно Джеки? Они — два полюса. За несколько дней она перевернула его жизнь с ног на голову. Она не имеет представления о том, что должна уметь и знать настоящая жена и хозяйка. Но ему все равно! Ему нравится видеть ее, говорить с ней, целовать её. Может, стоит ослабить самоконтроль и посмотреть, что из этого выйдет? Короткий роман — не конец света. Вряд ли бы Эмма хотела, чтобы он оплакивал ее всю оставшуюся жизнь, превратившись в монаха-отшельника. Бену хотелось думать, что Эмма не возражала бы, если бы он снова связал свою судьбу с какой-нибудь женщиной.

Но не с такой, как Джеки де Марсель! Она слишком молода, слишком легкомысленна и дерзка, но беда в том, что другую он не хочет. Рядом с ней жизнь становится ярче, он чувствует себя моложе и беззаботнее. Кроме того, она ясно дала понять, что никакие узы ее не привлекают. Так же, как и его. Почему не взять то, что она предлагает?

Джеки сосредоточенно водила бритвой по его лицу, и Бен с удивлением понял: он не представляет себе, что его вот так может брить кто-нибудь другой. Его руки все еще лежали на ее бедрах. Бен чувствовал, какие они крепкие, упругие. Интересно, у нее все тело такое? От желания немедленно проверить его пальцы задрожали.

— Готово. — Выскользнув из его рук, Джеки отвернулась к раковине, чтобы сполоснуть бритву.

Рука Бена случайно скользнула по ее оголившемуся животу. По тому, как перехватило у нее дыхание, Бен понял, что она отнюдь не так спокойна и равнодушна, как хотела казаться. Что ж, настало время сделать следующий шаг.

Плеснув на руки туалетной воды, Джеки снова обернулась к нему и прижала ладошки к его щекам. Бен обнял ее за талию и притянул к себе.

Джеки подняла голову, и их взгляды встретились. В ее глазах отражалось понимание происходящего. И желание, жаркое и призывное.

Бен медленно встал, привлекая девушку к себе. Теперь он чувствовал все ее тело. Он стал медленно наклонять голову, неотрывно глядя ей прямо в глаза, пока не коснулся губ. Затем он закрыл глаза и отдался во власть поцелуя.

Джеки пылко ответила, прижимаясь к нему еще теснее. Ее страсть и желание не знали ни застенчивости, ни ограничений. Бена подхватил бурный ноток первобытных ощущений — миллиметр за миллиметром он исследовал влажные глубины ее рта, дразнил кончиком языка ее язык, посасывал нижнюю губу, прикусывал ее и отпускал.

Желание в его теле нарастало с пугающей быстротой. Он безумно хотел эту женщину. Прижав к себе Джеки загипсованной рукой, здоровой Бен гладил изгибы ее тела. Как он и думал, ее ягодицы были округлыми и крепкими. Кончиками пальцев он гладил нежную кожу ног, проникая под короткие шорты все выше и выше. Когда другая его рука заскользила по спине Джеки, он, ошеломленный, понял, что девушка без бюстгальтера. Его большой палец нащупал твердую горошину соска и стал поглаживать его, затем большая ладонь накрыла ее грудь.

Джеки издала низкий горловой стон удовольствия. От этого звука тяжесть в паху Бена стала просто нестерпимой, а сердце грозило выскочить из груди. Обладать ею стало для него так же необходимо, как сделать следующий вдох. Бен хотел накрыть ее тело, обнаженное и содрогающееся от страсти, своим, хотел видеть ее глаза, молящие и сияющие, услышать крик наслаждения, когда она достигнет пика. Вместе с ним.

Он чувствовал ее руки повсюду — на волосах, плечах, спине. Когда им обоим стало не хватать воздуха, Бен оторвался от ее губ и заглянул Джеки в глаза. Они были подернуты пеленой страсти и глубоки, как омуты. Руки Джеки скользнули под его футболку, и от замысловатых узоров, прочерченных ее ноготками по его обнаженной спине, его сотрясла крупная дрожь. Это была сладчайшая пытка. Когда же ноготками она очертила круги вокруг его сосков, а затем дразняще поцарапала их, Бен утратил остатки самоконтроля. Он горел как в огне, все барьеры были сметены ураганом страсти.

Он хотел отпрянуть, чтобы перевести дух, но Джеки не позволила. Она покрывала легкими поцелуями его подбородок, шею, ключицы. Она покусывала, ласкала его кожу язычком, и Бен чувствовал, что он уже на пределе.

Он попытался рывком стащить футболку через голову, но помешал гипс. Джеки, закусив припухшую нижнюю губу, нетерпеливо, но очень осторожно помогла ему выпутаться. Затем обвила его шею руками и прильнула к Бену всем телом.

— Теперь твоя очередь, — хрипло пробормотал он, берясь за края её майки. Через мгновение Джеки тоже была обнажена до пояса.

— Я хочу тебя, — прошептала она, дразняще щекоча своими напрягшимися сосками его грудь. — Не смей теперь останавливаться! — Джеки запрокинула голову в ожидании следующего поцелуя.

— Я тоже безумно хочу тебя.

Это была правда. Сейчас Бена не волновало ни прошлое, ни будущее. Он знал, что сойдет с ума, если прямо сейчас не овладеет Джеки. Он подхватил ее на руки, совершенно забыв о больной руке, но даже пронзительная боль не отрезвила Бена. Он сделал несколько широких шагов и опустил свою ношу на кровать, мысленно отругав себя за то, что не удосужился убрать ее до прихода Джеки. Впрочем, она ничего не заметила. Джеки крепко обнимала его за шею, глаза ее светились счастьем и предвкушением.

— Джеки, ты уверена? — спросил он, ложась рядом с ней. Его рука нетерпеливо заскользила по ее обнаженной груди и животу.

— Да, да, да!

Опершись на локоть правой руки, Бен глазами и пальцами левой руки исследовал ее тело. Ее шелковистая кожа была покрыта равномерным загаром без следов купальника.

— Загораешь обнаженной? — спросил Бен, поглаживая большим пальцем напрягшийся темно-розовый сосок. Ему казалось, что от нестерпимого жара в паху джинсы на нем сейчас вспыхнут.

— Только топлес. На Ривьере все так загорают.

Эта короткая фраза прерывалась ее стонами, а руки повторяли движения Бена. Она погладила его широкие плечи, плоский мускулистый живот. Бен даже зажмурился от этой невыносимо сладкой пытки.

Все! Его выдержке пришел конец. Он не мог ждать больше ни секунды. Склонившись над Джеки, он приник к ее губам в сокрушительном, глубоком поцелуе, а рука снова пустилась в путешествие по ее телу, только на этот раз прикосновения были более ощутимыми. Ложбинка между грудями, одна грудь, другая, изгиб тонкой талии, пояс шорт... На секунду замешкавшись, рука Бена скользнула под него, погладила плоский живот, палец нырнул во впадинку пупка и пощекотал его, потом его ладонь накрыла шелковистый холмик, охраняющий врата её женственности.

Я горю как в огне, — простонала Джеки, целуя шею, плечи, грудь Бена. Она терлась грудью о его грудь, лианой обвивалась вокруг него. Интимная ласка его пальцев заставляла её тело беспокойно метаться по кровати.

Протянув руки, она расстегнула пуговицу на его джинсах.

— Сними же их, — выдохнула она.

Бен кивнул, вскочил и быстро стянул их с себя, не отрывая взгляда от Джеки. Ее тело слегка порозовело и словно излучало свет, волосы разметались по подушке.

Даже в самых смелых своих фантазиях он не мог представить, что этим утром, в семь часов, окажется в постели с женщиной. С этой женщиной. С Джеки. Наверное, он сошел с ума?

Джеки, не отрывая взгляда от Бена, приподняла бедра, стащила шорты с длинных ног и осталась обнаженной. Согнув одну ногу, она улыбнулась, бесстыдно изучая его тело.

— Ничего себе! И все это для меня? — В глазах Джеки сияло восхищение.

Более приятного и бесстыдного комплимента своей мужественности Бен никогда не слышал. Но тут ему в голову пришла мысль о предохранении.

— Как насчет контроля за рождаемостью? — спросил он. — У меня ничего нет.

— Я на пилюлях. Иди же ко мне, Бен. — Джеки протянула руки.

Где-то в подсознании у Бена мелькнула неприятная мысль о таблетках, а значит, постоянной готовности к сексу, но тут же была сметена под напором страсти. Он снова лег рядом с Джеки. Его ладонь ласкала ее грудь, и ему вдруг показалось это таким привычным и правильным, как будто они с Джеки уже давно были любовниками. Когда его губы сомкнулись вокруг соска, а язык начал нежно дразнить его, она выгнулась дугой, ее бедра заходили в призывном танце, словно взывая об избавлении, которое только он, Бен, мог ей дать.

— Сейчас, Бен, пожалуйста! — взмолилась Джеки.

Он медленно накрыл ее тело своим. Бена страшило, что он тяжелый и большой во всех смыслах, а она такая маленькая и хрупкая. Как бы не причинить ей боль. Но Джеки сияющими глазами посмотрела ему в лицо и прошептала:

— Господи, как это чудесно...

Бен коленями медленно развел в стороны ее ноги, и его плоть оказалась у входа в святая святых женского естества. Джеки, не мигая, смотрела на него широко распахнутыми глазами. Она нетерпеливо приподняла бедра в молчаливом приглашении, и Бен вошел на первый восхитительный дюйм во влажное, горячее, нетерпеливо ждущее его лоно. Когда Бен заполнил ее собой целиком, он на мгновение замер, давая Джеки привыкнуть к себе и молча глядя в её огромные шоколадные глаза.

Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного. Не отрывая взгляда от её глаз, он качнулся вперед и тут же отступил. Еще раз, еще... Джеки подхватила все ускоряющийся ритм его движений — вперед-назад, вперед-назад... Все глубже, глубже... Ее руки лихорадочно гладили его спину, затем вцепились в ягодицы, подталкивая проникнуть в нее еще глубже, не позволяя оторваться ни на миг. Бен склонил голову и приник к ее губам.

По напряжению ее тела и тому, как заметалась по подушке ее голова, Бен понял, что Джеки уже на подступах к вершине. Подавшись назад и замерев на мгновение, он вонзился в ее плоть в последнем яростном толчке. Их вскрики раздались в унисон. Высвобождение Бена было сродни взрыву — он изливался и изливался в её глубины, паря где-то между небом и землей.

Трепещущий и задыхающийся, он уткнулся лицом в подушку рядом с ее щекой и закрыл глаза. Он не представлял себе, что такое бывает. Каждая клетка его тела ликовала от восторга, обновляясь и наполняясь новой жизнью. Бен старался запомнить каждую секунду произошедшего, каждое ощущение. Никогда в жизни он не переживал столь всепоглощающего сексуального удовлетворения... и вряд ли переживет когда-нибудь снова.

Джеки нежно поцеловала его в щеку и обняла крепче. Она никак не могла восстановить дыхание, но это ничтожная плата за восхитительный полет в заоблачные выси. Никогда еще секс не был столь упоителен. Ни один мужчина не заставлял ее чувствовать себя столь желанной, столь хрупкой и женственной. Даже обстановка была непривычной — она привыкла заниматься любовью в темноте, а сейчас в открытое окно светило яркое утреннее солнце. Все на виду, даже чувства.

Эта мысль немного отрезвила Джеки. То, что было между ними, не любовь, а просто сильное сексуальное притяжение.

Но почему тогда ее переполняют восторг и нежность, а внутри словно распускается бутон новой любви? Ведь они договорились, что их роман будет коротким и ни к чему не обязывающим. А любовь — это чувство, которое всегда от нее ускользает. Но каково бы это было — быть любимой Беном? Знать, что он верен ей, и только ей? Ждать его по вечерам с работы, заниматься любовью каждую ночь, жить вместе?

Чары рассеялись. Им никогда не быть вместе, потом что она совсем не подходит Бену. Она не умеет готовить, шить, вести домашнее хозяйство. Она никогда не жила на одном месте дольше двух лет. Интересно, смогла бы она прожить остаток своей жизни в Шарлотсвилле? Осесть, пустить корни, выйти замуж, растить детей?

Прикосновение губ Бена к ее плечу прервало её грустные размышления.

— Ммм... Как приятно, — промурлыкала она.

Думать о будущем она будет потом, значение имеет только то, что происходит здесь и сейчас.

— Больше, чем просто приятно, — прошептал Бен ей на ухо, покусывая мочку.

— Намного больше.

Приподнявшись над Джеки на локтях, но так и не по кинув ее лона, Бен спросил:

— С тобой все в порядке?

— Если бы ты не лежал на мне, я бы воспарила.

— Я готов воспарить вместе с тобой. — Голос Бена был хрипловатым и от этого безумно сексуальным.

Тишину разорвал телефонный звонок.

С тихим ругательством Бен оторвался от Джеки, перекатился на другую сторону кровати и схватил трубку.

— Дэвис! — рыкнул он в трубку, глядя на Джеки.

Неожиданно застеснявшись, она натянула простыню до подбородка. Из услышанного Джеки поняла, что на строительном участке кто-то получил травму. Она немедленно испытала чувство вины — она собиралась помочь Бену, а не отвлекать его от работы.

Продолжая разговор, Бен сел на кровати. Джеки тоже вскочила, схватила свою одежду и скрылась в ванной. Она поняла, что ему нужно немедленно приехать на место и лично разобраться в ситуации. Но от сожаления, что прекрасное утро было так грубо и неожиданно прервано, на глазах Джеки выступили слезы.

Когда она вернулась в спальню, Бен уже повесил трубку, но продолжал сидеть на кровати.

— Я должен ехать на Монтгомери-стрит, — сказал он.

— Я готова. Жду тебя у машины.

— Подожди, Джеки. Я не очень искушен в сексе... Я не сделал тебе больно? Ты в порядке? — Великолепный в своей наготе, Бен подошел к ней вплотную.

Взволнованно сглотнув, Джеки стала рассматривать потрясающую своим совершенством фигуру Бена. Она знала, что его великолепная форма — это результат не многочасовых занятий в элитарном спортивном клубе, а тяжелой работы. Видно, Бог был в прекрасном расположении духа, когда щедро одарил этого мужчину красотой и мужественностью. Джеки отвела взгляд, чувствуя, что еще мгновение — и она сбросит с себя одежду, моля вена о продолжении.

Она неопределенно улыбнулась, кивнула и повернулась, чтобы уйти.

— Я буду готов через пять минут, — бросил Бен и хлопнул дверью ванной.

Джеки медленно спускалась по лестнице, думая о том, что будет с ними дальше.

То, что случилось утром между ней и Беном, лишь усилило ее влечение к этому мужчине. И дело не только в сексе. Но ей никогда не сравниться со скромной домохозяйкой Эммой — эталоном женщины в представлении Бена. Наверняка он просто взял то, что Джеки так настойчиво ему предлагала, зная, что их отношения закончатся вместе со свадьбой Джулианы.

От этих мыслей настроение Джеки испортилось окончательно. Она вышла на деревянное крыльцо, залитое солнечным светом, и огляделась. День был чудесный, на небе ни облачка, ни одна ветка на дереве не колыхалась от дуновения ветерка. Даже птицы перестал чирикать и укрылись в тенистых кронах, ожидая, пока спадет жара.

— Готова? — Бен вышел на крыльцо и запер входную дверь.

— Конечно, босс. — Джеки постаралась, чтобы ее голос звучал непринужденно.

Бен бросил ей ключи от машины и направился к водительскому месту, чтобы открыть для нее дверцу.

Когда они приехали на стройку, Джеки в первый раз посмотрела на Бена и спросила:

— Ты долго? Мне подождать здесь?

— Ты расплавишься. Зайди лучше внутрь — там тень и сквозняк. — Неожиданно он разозлился. — Черт! Забыл дать тебе какую-нибудь рубашку, чтобы ты накинула ее сверху.

Разыграв непонимание, Джеки улыбнулась.

— Не волнуйся, я не замерзну. Мне очень комфортно в таком наряде.

— Зато мне не очень комфортно, — проворчал Бен, открывая дверцу. — При каждом взгляде на тебя у меня кровь вскипает в венах.

Джеки рассмеялась и спрыгнула на землю, не дожидаясь, пока Бен обойдет машину и поухаживает за ней.

— Вперед, босс. Ваш верный помощник следует за вами по пятам, готовый к выполнению любых ваших поручений.

— Да-а, тот еще будет денек, — пробурчал Бен себе под нос.

Джеки действительно ходила за Беном по пятам, стремясь быть полезной. Он снял свою шляпу и нахлобучил ей на голову. Шляпа оказалась ужасно тяжелой, и Джеки было запротестовала, но Бен лишь зыркнул на нее, и она замолчала. Лучше бы паранджу на нее нацепил!

Джеки записывала в блокнот все, что говорил Бен. К счастью, упавший со второго этажа рабочий серьезно не пострадал, но Бен настоял, чтобы тот съездил в больницу, а на работу вернулся только с разрешения врача.

Затем он проверил доставленные стройматериалы и протянул Джеки мобильный телефон, велев позвонить поставщику и выяснить, когда будет привезено остальное. Он внимательно проверил выполненную работу, поговорил с рабочими, дав каждому следующее задание.

Несколько раз Джеки ловила на себе любопытные мужские взгляды, но решила игнорировать их. Она удивилась самой себе — флирт был у нее в крови, а тут вдруг ей не захотелось кокетничать, поскольку она знала, что Бену это не понравится.

Мысли Джеки то и дело возвращались к сегодняшнему утру. Как случившееся изменит их отношения? Пока Бен разговаривал с мастерами, Джеки не могла оторвать от него взгляда, вспоминая, каким было его лицо в мгновения наивысшего наслаждения, какими страстными были сто поцелуи, как нежны его загрубевшие от работы руки. Она явно потеряла голову от этого мужчины!

Когда Бен начал проверять электропроводку и у Джеки выдалась свободная минутка, она позвонила матери.

— Почему бы вам обоим не приехать к нам обедать? — спросила Пегги, когда Джеки поделилась своими планами на сегодня.

— А что, если я всех вас приглашу сегодня в ресторан? И ты передохнешь от кухни. А, мам? Зачем тебе в такую жару мучиться у плиты? Ты не могла бы заказать столик в том ресторане, о котором вчера упоминал Джеральд? Мы все плюс Бен.

— Спасибо, дорогая. Я сейчас же попрошу Джеральда зарезервировать столик. На семь?

— Отлично. Тогда до вечера.

Джеки отключила мобильник и огляделась в поисках Бена. Он все еще проверял электропроводку, но уже на втором этаже. Видимо, хотел удостовериться, что инспектору будет не к чему придраться.

Стало еще жарче. Ни малейшего дуновения ветерка, воздух плотный, даже маслянистый. Как мужчины могут работать в такую погоду?

Джеки подвернула край майки и испытала небольшое, но все же облегчение, когда влажной кожи обнаженного живота коснулась прохлада.

Прижав к груди блокнот, Джеки отправилась бродить по комнатам первого этажа. По всему видно, что дом будет огромным.

Кухню определить было несложно по трубам и раковине. Кроме того, там ждали сборки буфет и разные шкафчики. Соседняя комната, скорее всего, станет столовой. Во всяком случае, Джеки точно сделала бы из нее столовую. Застекленный эркер с видом на сад и тень раскидистых деревьев, защищающая эту комнату от жары в течение всего дня, навели ее на эту мысль. На второй этаж вела широкая деревянная лестница, у которой пока еще не было перил, но Джеки без труда представила, как сияет отполированное темное дерево в свете люстр во время большого приема.

Мимолетно улыбнувшись мужчинам, она стала подниматься на второй этаж, увлеченная игрой в декоратора. Интересно, если почитать книги, можно научиться основам обустройства дома?

— Что, черт побери, ты творишь?! Ты вообще думаешь своей головой? — ворвался в ее мысли разъяренный голос Бена.

Загрузка...