8

Зима выпала жестокая. Над горами пронеслись бураны, птицы мерзли на лету, и ни один человек не осмеливался подняться на занесенный снегом горный перевал.

По словам Алимата, Иргаш стал невероятно осторожен. Ставка охранялась очень тщательно. Чтобы попасть в это затерянное логовище, нужно было иметь искусных и опытных проводников. На протяжении многих километров в горах стояли пешие часовые с винтовками. Кроме них, в горных кишлачках прятались конные караулы басмачей с лошадьми и коноводами. Над дорогами от долины до ставки велось постоянное наблюдение. Не то что чужой отряд, - ни один посторонний человек не смог бы проникнуть в ставку, если бы вздумал отправиться туда без проводников, принадлежащих к службе охраны Иргаша.

Юсуп понял, что за спиной вымуштрованных конников и стрелков, окруженный своей гвардией, Иргаш чувствует себя спокойно. Поэтому весь план окружения ставки надо было построить на том, чтобы не вспугнуть Иргаша раньше времени.

Юсуп вздумал сам пробраться в ставку. План был чересчур смелый и рискованный. Сашка долго не соглашался, но в конце концов Юсуп его уговорил.

…Стоял март. Долина потеплела. На гребнях гор еще держался снег. Однажды вечером из штаба вышли два узбека: Алимат и переодетый басмачом Юсуп. Их провожал Лихолетов.

Юсуп был в рваном халате, подпоясан перекрученным платком, на уши у него была натянута лисья шапка. Трудно было заподозрить в этом басмаче комиссара лихолетовской бригады. Все московское сразу соскочило с него. Это мгновенное превращение поразило Сашку. Ему показалось, что Юсуп, будто рыба в воду, нырнул в свое новое обличье. Одни глаза вспыхивали как прежде, то потухая, то загораясь.

- Возможно, что меня убьют, - сказал Юсуп и засмеялся. - Но это случится уже после того, как я сниму голову с Иргаша. Довольно, пожил! Во всяком случае, никто, кроме меня, туда не проберется. Я здесь свой. Русского обязательно поймают, а кого пошлешь другого?.. Некого. - И молодой рваный и грязный басмач (так теперь выглядел Юсуп) весело подмигнул Лихолетову.

Ординарец Жилкин, по распоряжению Лихолетова, принес две английские винтовки. Юсуп презрительно отказался от них.

- Ты что? Да ведь это соблазн для любого басмача. Хочешь, чтобы нас ухлопали на первой версте? Да за такое оружие я сам убью человека! пошутил Юсуп.

Лихолетов простился с Юсупом, но Юсуп как будто бы уже не замечал его. Он был возбужден предстоящей поездкой и что-то говорил Алимату. Спрятав под халаты маузеры, они вскочили на коней. Лихолетов стоял возле дома до тех пор, пока слышно было цоканье подков, стучавших о подмерзшую землю. Наконец все стихло…

Во дворе негромко переговаривались между собой ординарцы. Сашке стало грустно. «Черт бы побрал басмачей! Лишь бы Юсуп как-нибудь выскочил из этого грязного дела!» - пробормотал он.

План, представленный командованию, был одобрен только условно. Никто не верил, что Юсупу удастся сговориться с басмачами.

Всю ночь Лихолетов ходил по комнате, под утро лег спать и никак не мог уснуть. Ему казалось, что Юсуп лежит где-нибудь, сброшенный в пропасть, умирает, и он ничем не может ему помочь. Лихолетов условился ждать от Юсупа известий в течение недели. «Неделя? Да за эту неделю я сойду с ума!» - подумал он.

Загрузка...