Этот мир не выдержит меня (Том 1)

Глава 24

Рита ушла под утро, перед самым рассветом.

Уставшая, с припухшими от поцелуев губами, она бесшумно скользнула за дверь, шепнув напоследок всего одно слово:

— Спасибо…

Я улыбнулся и завалился обратно на кровать. Скрипучая старушка, повидавшая за эту короткую ночь больше, чем за все предыдущие годы вместе взятые, будто бы недовольно выдохнула. Неудивительно — последние несколько часов ей пришлось несладко…

Несмотря на отсутствие сна, во всём теле ощущалась поразительная лёгкость — это коктейль из гормонов подогревал мою кровь. Эйфория. Я уже забыл, какие чувства может дарить банальный секс — в шестнадцать лет он ощущался куда ярче, нежели в пятьдесят.

Примерно через полчаса объявился Марк. Разведчик забарабанил в дверь, а затем ввалился в комнату на пошатывающихся ногах. Выглядел он неважно: бледный, с мешками под глазами и таким перегаром, которому позавидовал бы прожжённый питерский алкоголик. А в культурной столице знали толк и в выпивке, и в похмелье.

— Доброе утро! — я не смог сдержать довольную улыбку.

— Разве? — поморщился Марк. — Не вижу ничего доброго…

— Похоже, синее вино не прибавило тебе жизнерадостности.

— Откуда ты знаешь про синее вино? — после упоминания напитка разведчик позеленел.

— Птичка нашептала.

— Судя по всему, эта птичка провела здесь ночь…

Марк тяжело приземлился на табурет. Он смотрел на меня пустыми остекленевшими глазами.

— Плохо? — с ласковой издёвкой спросил я.

— Очень… Не знаю, как я буду разговаривать с графом, — Марк тяжело сглотнул. — Нужно было остановиться на третьем кувшине…

— Не переживай. К сожалению, граф лишил себя удовольствия лицезреть твою помятую похмельную физиономию.

— Чего? — разведчик медленно моргал, уставившись в одну точку. — Говори попроще, пожалуйста…

— Как скажешь, — хмыкнул я. — Аудиенции сегодня не будет, так что можешь страдать спокойно, тебя никто не потревожит.

— Почему?

— Граф учуял твой перегар и предпочёл поехать на охоту, чтобы не рисковать собственной жизнью.

— Да и коттар с ним… — разведчик стянул камзол вместе с рубахой через голову, а затем со стоном завалился на матрас. — Что ты собираешься делать?

— Ничего особенного, — я не хотел посвящать Марка в свои планы относительно поисков тюрьмы. — Может, в город схожу, погуляю.

— Вряд ли…

— Нам запрещено выходить из замка?

— Мне — нет, а тебе — да, — пробормотал разведчик. — Я слышал, что твой лучший друг — мастер Вегайн — приказал караульным не пропускать тебя через ворота. Так что если захочешь выбраться отсюда, то тебе придётся отрастить крылья.

Неудобно, конечно. Но, думаю, я смог бы решить вопрос с воротами, если бы вдруг захотел покинуть этот гостеприимный уголок, однако пока на рожон лезть не стоит — у меня есть дела поважнее. А город можно будет посмотреть позже. Вряд ли он от меня куда-нибудь убежит.

— Если тебе на месте не сидится, — продолжил бубнить Марк, — можешь погулять по замку, но не суйся в закрытые помещения… А лучше бери пример с меня, и ложись спать…

— Спасибо за совет, но я, пожалуй, предпочту оставить тебя наедине с похмельем.

— Предатель… — побормотал разведчик, повернувшись набок, а потом добавил: — И вот ещё что. Не лезь с разговорами к рыцарям… Один раз твою дерзость простили, а во второй всё закончится плохо. Если захочешь поболтать, то ищи моих братьев-ветеранов — я предупредил их насчёт тебя…

— Да? И что же ты про меня сказал?

— Что от тебя одни проблемы…

Марк накрыл голову рубахой. Судя по недовольному бурчанию, он не столько хотел защититься от света, сколько показать, что разговор окончен. Ну и чёрт с ним, пусть спит.

Осталось подготовиться к выходу и можно приступать к поискам. Оба метательных ножа заняли положенные места в перевязях на лодыжке и предплечье, а клинок Лэйлы и чёрный кинжал спрятались под рубашкой. Брать с собой топор я не стал — ни к чему таскать такую бандуру.

Никакого оружия на виду, тощий кошелёк на поясе — думаю, мой облик вряд ли мог вызвать у окружающих подозрения. Пора уходить.

Коридор встретил меня густым полумраком.

Стереотипы, живущие в голове после просмотров фильмов, однозначно говорили, что стены замка должны быть увешаны факелами, зловеще пылающими через каждые несколько метров. Однако, к моему разочарованию, ничего похожего здесь не оказалось. Никаких искусственных источников освещения — только редкие окна-бойницы, сквозь которые проникал прозрачный утренний свет.

С чего начать? Можно просто мыкаться туда-сюда, пока не наткнусь на тюрьму, но, учитывая размеры замка, это займёт месяц, если не больше. Такой вариант мне не подходит, поэтому придётся зайти с другой стороны — нужно найти того, кто владеет информацией, а потом хорошенько, но аккуратно его допросить.

Я шёл по коридорам, проходил через тёмные залы, заглядывал в незапертые помещения, однако не видел никого живого: ни прислуги, ни охраны, ни даже тараканов. Замок был огромен и малолюден.

Лестницы, запертые двери, дворики-колодцы, в которых практически не видно неба…

Через час блужданий мне повстречались несколько побитых жизнью тёток, тащивших в руках огромные лохани, заполненные непонятной бурдой, однако они даже не улыбнулись в ответ на моё дружелюбное приветствие. Женщины только прижались к стенам, опустив глаза — похоже, здесь предпочитали не болтать с незнакомцами.

Это могло здорово усложнить дело… Хотя я, конечно, знал способы, как разговорить любого молчуна, однако прибегать к ним без крайней нужды не хотелось. Допросы третьей степени лучше отложить на потом.

За полдня увлекательных прогулок по тёмным коридорам я увидел всего человек десять-двенадцать, и все они шарахались от меня как чёрт от ладана, стоило только попытаться начать разговор. Люди были забиты настолько, что их не прельщали даже деньги — не знаю как, но графу вил Кьеру удалось превратить прислугу в почти бессловесный скот.

Конечно, я мог бы обойтись и без помощи обитателей замка. Каким бы упырём ни был здешний хозяин, но заключённых в тюрьме должны чем-то кормить — пусть плохо, пусть нерегулярно, но хоть как-нибудь. А раз так, то нужно просто найти место, где узникам готовят еду, а затем проследить за разносчиком пищи… Сказать легко, но сделать трудно.

Пока я ходил по замку, то нашёл три небольших кухоньки под открытым небом, а сколько учреждений общественного питания таилось за запертыми дверями, оставалось только гадать. Чтобы проследить за таким количеством объектов, нужно либо много людей, либо вагон времени — ни того ни другого у меня, разумеется, не было…

Похоже, я вчера несколько переоценил свои силы и недооценил размеры замка. Правда, у меня оставался ещё один вариант: раз уж прислуга не идёт на контакт, то информатора придётся искать среди тех, кто забрался по социальной лестнице немножко повыше. С рыцарями поболтать вряд ли получится, а вот с бывшими легионерами, которые служат здесь, можно найти общий язык. Тем более, Марк упоминал, что уже разговаривал с ними обо мне.

Спустя ещё полчаса очередная скрипучая дверь привела меня во внутренний дворик под открытым небом. На фоне густой синевы хорошо выделялся «мыльный» пузырь магической защиты.

Примерно посредине прямоугольной площадки был вырыт колодец, рядом с которым росло раскидистое дерево, а в углу высилась целая груда искорёженной железной арматуры. Учитывая высокую стоимость металла, можно сказать, что здесь валялось небольшое состояние.

На одну из стен, огораживающих двор, вела каменная лестница. Там, на самом верху, находились стражники или часовые: один рыцарь в полном доспехе, но без шлема, и пятеро бывших легионеров, снаряжённых попроще — в короткие кольчуги.

Ветераны посмотрели на меня с интересом, а один из них — круглолицый и красноносый — даже помахал рукой. Я махнул в ответ. Можно считать, что первый контакт установлен.

Рыцарь, сделавший вид, будто не заметил моего появления, гнусавым голоском отчитывал бойцов за якобы недостаточное служебное рвение и неподобающий внешний вид.

— Почему шлем не на голове? — с укором гундел он. — Почему копья оставили в караулке?

— Так жарко, Ваша Милость, — спокойно отвечал круглолицый. — А копья, ой-ёй, на стене только мешают…

— А щиты? Почему щиты разрисованы?

— Так это легионные знаки, Ваша Милость…

Я усмехнулся. Знакомая любому военному человеку ситуация, когда командир подразделения изо всех сил озабочен исполнением малопонятных инструкций, спущенных сверху. Причём инструкции эти иногда противоречат не только здравому смыслу, но и законам природы.

Опытные бойцы обычно относятся к такому философски и игнорируют всё то, что мешает службе. Начальство ругает их за лень и разгильдяйство, хотя на самом деле — это всего лишь средство нейтрализации кипучей деятельности руководящих ими идиотов.

Как я понял из разговора между ветеранами и рыцарем, последний в скором времени должен был отчалить в неизвестном направлении — то ли проверять другие посты, то ли обедать, то ли отдыхать, после первой половины тяжелейшего трудового дня. А раз так, то можно просто подождать, пока он уйдёт.

Дабы не тратить время впустую, я решил немного позаниматься, чтобы хоть чуть-чуть подтянуть физическую подготовку, которая всё ещё оставляла желать лучшего. Благо, места во дворе хватало.

Размявшись, я приступил к тренировкам: челночный бег, отжимания, приседания, растяжка…

Я контролировал дыхание, чтобы экономить силы, а мозг анализировал информацию, полученную после блужданий по замку. Какие выводы можно сделать?

Первый и самый главный: у графа вил Кьера слишком мало людей для охраны и обороны такого огромного укрепления. Сил графской дружины и бывших легионеров явно недостаточно для полноценной защиты — здесь нужно на порядок больше бойцов.

Кроме того, «человеколюбивая» политика местного господина превратила персонал в бессловесные тени, лишённые хоть какой-нибудь инициативы. Думаю, я мог бы бродить по тёмным коридорам с толпой головорезов, но никто из прислуги и не подумал бы поднять тревогу. Люди были настолько запуганы, что боялись даже чихнуть лишний раз.

Единственная серьёзная проблема — это непонятный магический пузырь в небе. Я не знал, как он работает и для чего предназначен, но, не будь его, мне бы не составило труда пробраться в замок самому и провести с собой небольшой отряд.

Зачем? Ну, кто знает, как сложатся наши с графом отношения… Вдруг дипломатические методы не сработают, и тогда придётся переходить к силовым способам решения проблемы.

Пока я занимался, рыцарь наконец ушёл, профилактически отругав ветеранов напоследок. Бряцая железом, он «проплыл» мимо меня с надменным выражением лица… Какой милый и приятный человек — так и хочется ткнуть ножом в тонкую шею.

Злость за потраченное на блуждание по замку время всё ещё бурлила где-то внутри, но физическая нагрузка помогла направить эту энергию в мирное русло. Я сдержался, проводив рыцаря самым добрым взглядом, на который только был способен.

После занятий, мышцы гудели от напряжения. Осталось подтянуться с десяток раз и можно идти знакомиться с легионерами.

Настоящий турник во дворе по какому-то недоразумению отсутствовал, поэтому я сперва хотел заменить его ветвью дерева, но потом передумал — ближайшая росла слишком высоко. Тогда мой взгляд упал на груду железа — среди переплетений металлических конструкций легко можно было найти что-нибудь подходящее.

Я подошёл ближе, подпрыгнул, зацепился за арматуру и начал подтягиваться. На выдохе — вверх, на вдохе — вниз. Спустя полминуты ладони и пальцы стали неметь от боли, но я не сдавался: напоследок нужно выложиться по полной. Вверх-вниз.

Уши слегка заложило, однако я всё-таки услышал, как по каменным ступеням тихонько звякнул металл. Кто-то спускался по лестнице в обуви, подбитой гвоздями — похоже, бывшие легионеры сами решили проявить инициативу.

Я спрыгнул с импровизированного турника и сразу присел на корточки, имитируя тяжёлое дыхание.

Пусть приближающиеся ветераны — а по лестнице действительно спускались именно они — думают, что я сильно устал. Кроме того, сидящий человек подсознательно вызывает куда меньше опасений, чем тот, который стоит в полный рост, да и вытащить метательный нож из перевязи на лодыжке мне так будет значительно проще. Не думаю, что у бывших легионеров плохие намерения, но мало ли… Лучше быть готовым ко всему.

— Ой-ёй, а ты, правда, отчаянный! — произнёс с улыбкой красноносый легионер, который помахал мне рукой. — Не наврал Марк насчёт тебя!

Он и пара его товарищей остановились в десяти шагах, а ещё двое пока находились на стене. Слева на поясе у каждого ветерана висел роскошно-украшенный кинжал, а справа — короткий меч в металлических ножнах. Никакого другого оружия видно не было, но если они решат напасть, мне за глаза хватит и этого.

— Ой-ёй! — красноносый легионер хлопнул в ладони и выставил руки перед собой. — Не смотри волком! Мы к тебе с добром пришли, сразу говорю! Не горячись, а то у тебя такой взгляд, словно ты уже нашёл место, где будешь наши мёртвые тела закапывать!

Его спутники засмеялись, но совершенно беззлобно. Пока что в них не было ничего угрожающего.

— Зачем закапывать? — я тоже улыбнулся. — Просто сброшу со стены…

Если легионеры всё-таки нападут, у меня будет неплохой шанс на победу. Пусть они хорошо вооружены и одеты в кольчуги, но на таком расстоянии пара метательных ножей и кинжал Лэйлы гарантировано превратят стоявших передо мной бойцов в покойников. Дальше — дверь и лабиринт переходов, где меня будет уже не поймать… Правда, я пришёл сюда, чтобы получить информацию, а не драться.

— Говорю — отчаянный! — красноносый снова хлопнул в ладоши. — Марк сказал, что тебя Феликсом кличут?

Я кивнул.

— Ой-ёй, а меня все называют Красным… Даже и не знаю почему!

Он заливисто расхохотался, прижав руки к животу. Я не чувствовал фальши в поведении этого странного мужичка, но его глаза — холодные и полумёртвые — прямо говорили, что не стоит считать его глуповатым простачком.

— Ой-ёй! — Красный стёр выступившие от смеха слёзы. — Ты скажи мне, отчаянный… Ты зачем на имущество нашего господина покусился? Ты зачем его живосталь хватаешь, и какие-то непотребства с ней творишь?

Я нахмурился. Что ещё за «живосталь»? Если он имел в виду эту кучу металлического хлама, то ничего живого там не было — железо как железо.

— Из такого металла, — на этот раз Красный обошёлся без «ой-ёй», — наш господин себе слуг делает… Поэтому никто эти палки железные и не трогает — страшно! Ты первый, кто на моей памяти в них вцепился… Вот я и говорю: отчаянный!

Я выпрямился и по-новому посмотрел на груду железа, сумев различить нечто похожее на изломанные конечности. Тонкие насекомоподобные руки и ноги выглядели карикатурно, но от это не менее устрашающе.

— Ой-ёй! Неужто не напугал? — спросил Красный, не дождавшись от меня никакой реакции.

— Да я не из пугливых.

— Знаю! Марк говорил… А чего ты с железяками сделать-то хотел? Мы с братьями сперва решили, что ты их куснуть собираешься!

— Это просто упражнение, чтобы стать сильнее.

— Никогда ничего похожего не видел!

Я пожал плечами, а Красный с прищуром посмотрел на одну арматуру, которая торчала в стороне от нас. Он пару секунд думал о чём-то, а затем быстро подошёл, подпрыгнул и повис на ней — похоже, решил опробовать свои силы.

Подёргавшись четверть минуты как рыба на крючке, Красный кое-как подтянулся два раза, но на большее его не хватило — мужичок спрыгнул и упёр руки в бока, хватая ртом воздух.

— Ты чего, Красный? — спросил один из его спутников. — Парнишка, вон, не меньше дюжины раз туда-сюда сделал!

— Ой-ёй! Сам попробуй! Думаешь, это так просто? — заволновался Красный, а потом обратился ко мне: — Как ты это делаешь??

— Мне проще, у меня нет кольчуги, — ответил я, ухмыльнувшись: — Да и такого роскошного живота тоже.

— Да! Пузо у меня что надо! — Красный заржал как конь, но уже через мгновение спросил без тени улыбки: — Марк говорил, что ты очень ловко бросаешь ножи… Это правда?

— Кое-что могу.

— Ой-ёй! Не скромничай! После синего вина наш бравый разведчик, из которого обычно ни слова похвалы не вытянешь, перестал себя контролировать… Ты бы видел его изумлённую деканскую рожу, когда он рассказывал о ваших приключениях по дороге!

Надеюсь, этот чёртов алкоголик не наговорил ничего лишнего. Вроде опытный человек, а допускает «детские» ошибки…

— Не стоит слишком доверять пьяной болтовне, — сказал я. — Думаю, сам знаешь, что чем больше выпито вина, тем красивее женщины и тем грандиознее «подвиги»…

— Ой-ёй! Мне ли не знать? Уж каких только небылиц я за свою жизнь не услышал после пары кувшинов вина… И ещё больше сочинил сам!

Красный в очередной раз расхохотался.

— Вот поэтому-то, — подмигнул он, когда закончил смеяться, — мы с братьями и хотим проверить слова Марка. Он клялся, что ты своим кинжалом смог сбить его метательный нож… Покажи нам мастерство! Удиви людей!

Остальные ветераны закивали, выражая одобрение сказанному.

— Нет, — коротко ответил я.

— Почему??

— Потому что я не цирковая обезьянка.

— Ой-ёй! Я ничего не понял! Какая ещё обезьянка?

— Фокусы показывать не обучен, — пояснил я. — И представлений устраивать не собираюсь.

— Зачем грубишь? — печально произнёс Красный. — Мы же к тебе по-доброму!

Я ничего не ответил, но столь резкий отказ был неслучаен. Нельзя соглашаться на подобные предложения — это ухудшит моё положение в глазах ветеранов. Из равного им я мигом превращусь в зверюшку, обученную интересным трюкам… А со зверюшкой никто не захочет делиться информацией.

— Ой-ёй! — Красный вдруг прижал ладонь к сердцу. — А ведь ты прав, Феликс! Как-то нехорошо я попросил… Без уважения!

Судя по хитрым глазам мужичка, это была своеобразная проверка — ненавязчивая попытка слегка укусить, чтобы посмотреть на реакцию. Стандартная, в общем-то, ситуация для мужского коллектива: после детдома и армии меня подобным не удивить.

— Ты прав, Феликс! — повторил Красный. — Зачем тебе нас развлекать? Это занятие для шутов… А ты ведь не шут?

Я молча смотрел ему прямо в глаза.

— Ой-ёй, ты не шут, — продолжил мужичок. — Ты воин… И весьма умелый, если верить тому, что рассказывал Марк…

Я продолжал молчать.

— Но воин в любой момент должен быть готов к схватке или состязанию… Что скажешь, если я предложу тебе выступить против нашего брата? Твои умения против умений Спицы…

Тощий, как щепка, и длинный, как шланг, легионер — один из двух, оставшихся на стене — поднял руку, в которой блестело сталью какое-то оружие. Видимо, так он подтвердил своё желание участвовать в состязании.

Вот теперь отказываться нельзя — это уронит мой авторитет среди легионеров куда-то на уровень плинтуса.

— Так чего скажешь-то, Феликс?

— Скажу, что я всего лишь воспитанник старика-отшельника, а вовсе не воин.

— Ой-ёй, так ты отказываешься, что ли? — в голосе Красного послышалось разочарование.

— Нет, — усмехнулся я. — Но так как я не воин, то самого по себе состязания мне недостаточно… В случае победы я хочу получить награду.

Губы легионеров растянулись в улыбках.

— Ой-ёй! И чего же ты хочешь? Денег?

«Самую главную военную тайну», — подумал я, но вслух сказал другое: — Нет, деньги — это хорошо, но у вас всё равно нет столько, сколько мне нужно. Поэтому я хочу, чтобы вы научили меня обращаться с мечом…

Я мог бы попросить в качестве награды информацию о тюрьме, но это вызвало бы подозрение у ветеранов. А вот совместные тренировки сильно сближают и здорово развязывают языки — да и подучиться работе с мечом тоже не будет лишним.

— Чего?? — Красный не смог скрыть удивления. — На такое целый год нужен!

— Года у меня нет, — усмехнулся я. — Есть только несколько дней… Вот за это время вы и научите меня хоть чему-нибудь, если я выиграю, конечно.

Красный переглянулся с товарищами, а затем произнёс:

— Сегодня была наша первая из двенадцати дневных смен на этом участке стены… Если ты победишь Спицу, то приходи сюда, и мы будем тебя учить… Но только до тех пор, пока эти смены не кончатся, уговор?

Я кивнул. Всё получилось весьма неплохо.

— Ой-ёй! — Красный хлопнул себя по лбу. — Про награду для Спицы-то мы забыли!

Все посмотрели на тощего и длинного легионера, который как раз спустился со стены. Он слегка занервничал под перекрёстными взглядами товарищей и пробормотал:

— Да мне ничего не нужно…

В руках Спица держал целую связку каких-то непонятных метательных орудий. Они напоминали смесь дротиков со стилетами: короткие чёрные рукояти и длинные — сантиметров тридцать, не меньше — клинки без режущих кромок, но с выраженным расширением у острия. Никогда раньше не видел ничего подобного.

— Ой-ёй! Что значит не нужно? Придумай что-нибудь!

— Да… — Спица на мгновение замолк. — Если выиграю, пусть парень перетаскает всю живосталь с одной стороны двора на другую…

Я усмехнулся. Что может быть лучше, чем наблюдать за проигравшим соперником, который занят тяжёлым и совершенно бесполезным делом… Сразу видно, дядька всю жизнь провёл в армии — только мозг по-настоящему военного человека мог придумать для себя такую награду.

— Ой-ёй! Ну, теперь пора поговорить о правилах…

Правила оказались просты: нужно было попасть в места, отмеченные на вращающемся круглом щите, с разного расстояния — сперва с десяти шагов, потом с двадцати, а затем с максимальных сорока.

Пока Красный рассказывал, один из легионеров насадил на арматуру, торчащую из земли, щит, а потом крутанул его по часовой стрелке. Изображённый на досках человечек — кругломордый, с большими ступнями и ладонями — весело завертелся, но уже через несколько мгновений начал сбавлять ход.

— Засчитываются только попадания в голову, ноги и руки, — сообщил Красный, а затем обратился ко мне: — У тебя есть подходящее оружие?

Я покачал головой. Весь мой арсенал, пригодный для метания — это пара ножей, клинок Лэйлы и чёрный кинжал, причём его-то светить лишний раз не стоило… Этого не хватит, чтобы поразить пять целей.

— Ой-ёй! Плохо! Тогда Спица поделится с тобой!

Легионер сразу отсчитал от своей связки пять непонятных штуковин и протянул их мне. Засада. Я никогда не держал в руках ничего подобного, а качество броска напрямую зависит от привычки к конкретному оружию… Однако сдавать назад было уже поздно.

— Что это такое? — спросил я, подбросив в ладони один из странных клинков.

— Это спица, — пояснил Красный. — Их наш Спица придумал, поэтому мы его теперь так и зовём…

Да уж, выходит, мне выпала честь соревноваться не просто с ветераном, а ещё и с изобретателем столь интересных штуковин…

Шансы на победу таяли, как пломбир под июльским солнцем. Если с десяти шагов я наверняка попаду по движущейся мишени хоть обгрызенной морковкой и даже с закрытыми глазами, то вот на двадцати шагах всё уже не так радужно. Про дистанцию в сорок шагов даже думать не хотелось.

Нужно как-то перевернуть ситуацию в свою пользу. Нужно применить те навыки, которые вряд ли есть у Спицы. Нужно закончить соревнование на самом первом этапе — там, где я могу попасть даже с закрытыми глазами…

— Когда вас сменит вечерняя смена? — спросил я.

— Зачем тебе это знать? — с подозрением прищурился Красный.

— Затем, что скоро стемнеет, и, думаю, они вот-вот появятся…

— И что?

— Возможно, я ошибаюсь, но с ними наверняка придёт кто-нибудь из рыцарей, не так ли? Вряд ли он обрадуется, когда увидит, чем мы здесь занимаемся.

— Ой-ёй! Неужто хочешь перенести всё на другой день?

— Нет. Но хочу слегка ускорить процесс… Десять шагов, двадцать шагов, сорок — это слишком долго.

— Так и что ты предлагаешь?

— Мы будем бросать с завязанными глазами — так всё наверняка закончится куда быстрее.

— Ой-ёй, прям с закрытыми? А вы нас-то сослепу не поубиваете?

— Вот и узнаем, — усмехнулся я.

Спица некоторое время смотрел в землю, видимо, размышляя о моём предложении, но потом согласно кивнул.

— Ой-ёй, братцы! Что сейчас будет!

Один из легионеров отсчитал десять шагов от мишени и прочертил пяткой линию. Красный тем временем вытащил откуда-то плотный бордовый шарф.

— Кто первый? — спросил он.

Спица шагнул вперёд. Что же, я был совсем не против.

Красный плотно завязал мужчине глаза и предложил мне проверить, но я отказался. Во-первых, вряд ли они станут жульничать, а во-вторых, нельзя проявлять недоверие — усомнившись в их честности, можно навсегда испортить отношения.

— Ой-ёй, готов?

Красный подвёл Спицу к черте, а другой легионер изо всех сил крутанул щит и отбежал в сторону.

— Готов, — сообщил Спица, принимая стойку для метания.

Он выждал ровно секунду. Вращающийся щит пронзительно скрипнул, и первый снаряд полетел к цели — остриё пробило человечку голову. Сразу за первым броском последовал второй — не менее удачный. На этот раз не повезло левой ладони.

Затем Спица замер. Щит крутился всё медленнее и медленнее, но легионер почему-то не мог решиться на следующий бросок.

— Жди, Спица! — приказал Красный. — Нужно ещё раз крутануть.

Ветеран, ответственный за это опасное дело, быстро подскочил к щиту и, дёрнув его за край, сразу же отпрыгнул назад. Снова раздался скрип, а Красный оглушительно завопил:

— Давай, Спица!

И тот дал. Тощий легионер метнул два снаряда один за другим, а через пару коротких мгновений к ним присоединился и последний оставшийся.

— Голова, левая ладонь и обе лодыжки, — подвёл итог Красный. — Четыре из пяти!

Неплохой результат. Всего один бросок Спицы не увенчался успехом — уцелела только правая ладонь.

— Ой-ёй! Теперь твоя очередь, Феликс! Готов?

— Почти, — ответил я, закрывая глаза.

Глубокий вдох. Медленный выдох. Кровь приносит в мозг кислород, ускоряя его работу.

Когда во время первого оборота раздаётся громкий скрип, голова человечка находиться ровно на ноль-ноль часов, если представить вместо щита циферблат. Руки, соответственно, расположены на пятнадцати и двадцати одном часе, а ноги примерно на семнадцати и девятнадцати часах.

При дальнейшем вращении ситуация меняется, и это нужно учитывать… Однако я должен поразить все цели как можно быстрее, пока щит не начал замедляться, иначе просчитать необходимые поправки станет почти невозможно.

Кроме того, нельзя допустить, чтобы щит крутили по новой — ветеран, которому поручили это занятие, явно побаивался, что его ненароком проткнут, отчего дёргал кромку слишком нервно. Из-за этого плоскость начинала вибрировать, что Спицу в конечном итоге и сгубило…

Красный свернул шарф в несколько раз и завязал мне глаза. Плотная давящая темнота навалилась со всех сторон. Я ослеп, но, как только отключилось зрение, мозг перестроился на получение информации от остальных органов чувств. Осязание и слух стали моими главными союзниками.

Я уже испытывал нечто похожее… Нет, тогда было гораздо хуже. Искусственная слепота, после двух почти безболезненных уколов: один между бровей, другой — в правый висок… Не хочу вспоминать об этом.

Я тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Пусть прошлое остаётся в прошлом.

— Готов? — спросил Красный, подводя меня к черте.

— Да, — ответил я и сбросил обувь. Босые ноги ступили на нагретую за день землю.

— Ой-ёй! Давай!

Я ступнями ощутил тяжёлые шаги легионера, который спешил к щиту, и услышал, как он прикасается к деревянной кромке. Сейчас.

Три спицы зажаты между пальцами правой руки, ещё две — между пальцами левой. Не очень удобно — рукояти, хоть и совсем тонкие, но всё равно неприятно сдавливают кожу и кости. Зато теперь я похож на Росомаху из фантастических фильмов… Разве что роскошных бакенбард не хватает.

Пронзительный скрип словно выстрел пистолета. Десять шагов — это не расстояние. Замах не нужен.

Я бросаю — или, скорее, толкаю — спицы вперёд, одновременно разжимая пальцы обеих рук. Пять снарядов устремляются к цели и со стуком впиваются в тонкое дерево…

Мне даже не нужно было снимать шарф, чтобы понять, что я победил. И дело вовсе не в излишней самоуверенности — просто Красный разрушил всю интригу. Щит ещё слегка вибрировал от моих попаданий, когда пузатый ветеран задумчиво произнёс:

— Ой-ёй, Спица… Тренировочные мечи завтра потащишь сам!