Фанерное сердце

Глава 2

В пятницу, 13 мая, всех согласившихся пройти обучение в академии при мебельной фабрике и остаться там работать дизайнерами-консультантами добавили в чат с лаконичным названием «Группа 09» и прислали ссылку на систему дистанционного обучения (СДО). Нам сказали к понедельнику пройти раздел «Новичок», и я даже не могла помыслить, что уже на этом этапе новобранцу окажется нелегко. Я заглянула в СДО утром в воскресенье и… не вставая просидела до двенадцати ночи, щелкая слайды и проходя тесты. Это была первая проверка на выживание, первый уход из мира живых, первый отсутствующий выходной. Муж повел ребенка на секцию по гимнастике, потом они сами как-то поели, уложились на дневной сон, вечером поиграли, и уложил ребенка спать тоже муж. Мама резко отключилась от семьи. Маме было интересно проверить себя на прочность.

СДО было «сделано для людей», было видно, как кто-то искренне старался, но получилось как всегда. СДО представляла собой набор слайдов. Слайдов было много. Реально много. Но страшно было не это, весь ужас состоял в том, что слайд с информацией не открывался одномоментно. Кусочки текста выезжали один за другим. А список из 30 городов ехал бы, наверное, минуту. Слава богу, слайд можно было прощелкать мышкой. Если не прошел тест, то пересдать его можно, только заново пролистав все слайды раздела! В какой-то момент я превратилась в робота-пианиста с щелкающим указательным пальцем на правой руке. А левая рука играла аккомпанемент: Prt Sc – Ctrl+V – Prt Sc – Ctrl+V в «Ворд». Чтобы лишний раз не щелкать все заново, я придумала смотреть информацию для теста в скриншотах.

В первый день занятий, в понедельник утром, отведя ребенка в сад, по дороге к метро я прочитала в чате, что можно было не проходить все к сегодня. Ну что ж, прошла так прошла. Доказала самой себе, что могу. А кто-то не смог. В понедельник на обучение пришли не все, кто был в чате. Во вторник не пришла девушка с длинными волнистыми волосами, которая даже не успела прицепить себе обязательный бейджик, и мы не знали ее имени. 17 мая заключили ученический договор двенадцать новобранцев. Мы подписали, что обязуемся после обучения проработать в компании 12 месяцев, а в случае ухода отдать обратно две стипендии, которые нам обещали выплатить за 1,5 месяца обучения по результатам нескольких аттестаций. Троечникам обещали 35 тысяч, хорошистам – 40, отличникам – 45. Если не прошел один из этапов СДО – автоматически оплачивают по минимальному баллу.

Мы будто сели в автобус с номером «Группа 09», везущий новобранцев на войну, двери закрылись, и… меня не стало. Вместо меня был открытый к новым знаниям мозг, впитывающий слова тренера Ольги. Каждый день с 10 до 19 она учила нас, из каких материалов изготавливают фасады, чем отличается шпон от файнлайна, как в программе построить цоколь и карниз и почему надо выписывать проходной щит, если посудомойка стоит справа от модуля под мойку. И я слушала, впитывая не только знания, но и ее целиком. За одну неделю она выела из моей жизни мужа, ребенка, родителей и «Добрую работу» – мою группу по поиску этичной работы «ВКонтакте», которую я все-таки продолжала вести в метро по дороге туда и обратно, в те два часа времени, которые вообще были. Ольга стала большой, властной и теплой матерью, от пугающей близости с которой было не по себе.

– Ольга, а можно вопрос? – пытала ее Даша, модная девчушка с дико длинными ногтями, закончившая дизайнерский техникум.

– Нет, все вопросы потом. Мы так не успеем пройти все, что у нас по плану.

– Ольга, у меня все хорошо в проекте, – говорю я, имея в виду, что мне все понятно, объяснять не надо.

– Это я буду решать, хорошо у тебя или нет. Где бейджик?

Она напоминала мне Джона Сильвера из мультика «Планета сокровищ», в мультике он был наполовину человеком, наполовину киборгом, и человеческий глаз его хитро и добро подмигивал, а глаз киборга просвечивал лазерным лучом. Глаз Ольги попадал в луч проектора и светился веселым дьявольским огоньком. Вообще, наверное, она и была киборгом, потому что во второй день обучения с обеда до вечера таскала нас по трем салонам их фабрики в двух корпусах Румянцева и ни разу не присела, а все показывала и показывала модели кухонь, которые у них производятся. Чуть ли не первой присела на царственный стул столовой группы Маша, наша юная, очаровательная Маша. Потом начали присаживаться и все остальные, на все, что видели в поле зрения – от пластиковых стульев дизайнеров до вычурных выставочных образцов. Мы облокачивались на столешницы, переминались с ноги на ногу, нам всем было тяжело стоять, а Ольга будто и не устала. Может быть привыкла к такому темпу за жизнь. «Мам, ты всю жизнь продаешь табуретки», – говорила ей уже взрослая дочь. И Ольга смеялась над этим. Так оно и было – начинала девчонкой после техникума на производстве, работала и консультантом, и директором салона.

– Ольга, а почему стали преподавать?

– Да вот почувствовала, что это мое. Ко мне еще в молодости все совета приходили спрашивать, вот я решила, почему бы и нет.

Ольга была похожа на добрую, но справедливую родину-мать, а мы на загнанных жеребяточек. И она ласково заталкивала в нас информацию по продукту, зачастую не отпуская на положенные перерывы:

– Вы же хотите закончить тему? А потом я вас отпущу на перерыв.

Она все пихала и пихала в нас знания, и каждый день лично у меня наступал такой момент, когда казалось, что уже некуда сложнее, что уже предел, и тогда меня накрывало плитой уныния и апатии от того, что не было видно границ нагрузки.

Вместо обещанного бесплатного питания в фойе, где мы в отсутствие стульев стояли в перерывах, были печеньки и кофеварка, а на обед туда же выносили два блюда с бутербродами с варено-копченой колбасой. Вначале я еще была вегетарианцем и не ела их, и кофе я еще все так же, как и дома, не пила, но к концу первой недели, шатаясь от усталости, я перестала выпендриваться со своим вегетарианством. К черту принципы, когда хочется жрать, спать и иногда мыть голову.