Флинн

Глава 16

В Дорчестере было холодно и мокро. С залива дул восточный ветер.

Флинн поднял воротник пальто, ожидая, пока ему откроют дверь двухэтажного, выкрашенного белой краской, семейного коттеджа.

— Миссис Уиггерс? — Флинн коснулся рукой своей шляпы, когда женщина средних лет, в фартуке, чуть приоткрыла дверь. — Инспектор Флинн. Бостонская полиция. Ваш муж дома?

— Он спит.

— Он дома?

— Спит.

— Мне надо поговорить с ним.

— Дело важное?

— Насчет взрыва самолета.

— Хорошо.

Флинн удержал дверь, которую ветром едва не вырвало из руки женщины.

— Не самый хороший день, мэм.

— Обычный бостонский день. — Левой рукой она указала на дверь, ведущую в маленькую гостиную. — Я его разбужу.

В гостиной стояли диван, кофейный столик, два кресла и телевизор. Пол устилал ковер. Все чистенькое, как платье новобрачной. Одну стену украшало распятие, вторую — картина: парусник, несущийся по бурному морю. На кофейном столике лежали номера «Католик дайджест».

— Женщина, привыкшая страдать, — пробормотал Флинн. — Мужа нет дома до трех ночи, но он спит до полудня. От такого свидетеля узнаешь не много!..

С лестницы послышались шаги.

В гостиную вошел мужчина.

— Ричард Уиггерс?

— Да.

Высокий, широкоплечий, с узкой талией, ясным взглядом.

— Я — инспектор Флинн. Добрый день.

— Присядьте, инспектор.

— Благодарю, — Флинн сел. — Как я понимаю, никто из представителей власти не побывал здесь, чтобы уточнить ваше сообщение о ракете, сбившей самолет?

— Только газетчики. — Уиггерс устроился в кресле. — Меня это удивляет.

— Может, до вас просто не дошли руки. Фэбээровцы строчат отчет своему начальству. Вы только что спали? По вам не видно.

Уиггерсу, конечно, следовало побриться, но щетина еще не бросалась в глаза.

— Просыпаться мне не в диковинку.

— А для остальных, по-вашему, это редкость?

— Видите ли, я легок на подъем. Всегда готов вскочить с постели.

— Разумеется, — покивал Флинн. — А теперь позвольте задать вам первый вопрос, пусть он и не вызовет у вас положительных эмоций. Почему вы не спали в три часа ночи? Вкушали бокал старого вина?

— Что?

— Почему вас не было дома в три часа ночи?

— В три часа ночи я обычно на работе.

— В каком смысле?

— Инспектор, я — водитель машины «Скорой помощи». Вернее, мне принадлежит компания, занимающаяся оказанием скорой помощи населению. «Уиггерс эмбуланс компани».

— Правда?

— Всего три машины, но они мои.

— Святой боже! Так вы были не на вечеринке?

— На вечеринке? Нет. Я не пью, и никто из моих сотрудников тоже не пьет. Нельзя пить и водить машину, инспектор.

— Что-то такое я уже слышал.

— Я ехал из Бостонской городской больницы в гараж. Отвез туда инфарктника.

— Понятно. Вы ехали один?

— Нет. С Реем. Реем Тубергом. Еще один старина-пожарник.

— Простите?

— Мы все раньше работали в департаменте пожарной охраны. Главным образом в службе спасения. Отец оставил мне дом, поэтому, когда дети были маленькие, я мог откладывать деньги. Я купил машину «Скорой помощи» и стал подрабатывать на ней. Оказалось, что это выгодный бизнес. Я ушел из пожарников и купил новую машину. Первая была подержанная. Потом купил еще одну.

— Воплощение американской мечты.

Уиггерс пожал плечами.

— Деньги я зарабатываю практически те же, что и в пожарной охране, разве что у меня три машины «Скорой помощи», кое-какое оборудование и гараж на Берней-стрит. Я только плачу другие налоги, вот и вся разница. А рассказываю я вам все это лишь потому, что удивлен.

— Чем же?

— Я проработал в департаменте пожарной охраны одиннадцать лет. В Бостонском департаменте пожарной охраны.

— И что?

— Вы представились инспектором. В Бостонском управлении полиции инспекторов нет. Нет такого звания.

— Один есть, — ответил Флинн. — Я.

— Не понимаю.

— Не только вы, — пожал плечами Флинн. — Дело в том, что комиссар пожаловал мне особое звание, чтобы он знал, о ком речь, если люди скажут, «инспектор сделал то-то» или «инспектор не сделал того-то».

— Однако…

— Так мы говорили о ракете. Вас не затруднит рассказать, что вы видели?

— Это была ракета.

— Благодарю.

— Что еще это могло быть?

— Я при этом не присутствовал.

— Она вылетела из воды за устьем залива. И понеслась вверх.

— Какого она была цвета?

— Не могу сказать. То есть вроде бы она серебрилась в лунном свете. Но в основном я видел ее огненный хвост.

— А где вы находились, мистер Уиггерс, когда это произошло?

— На бульваре Морриси. Точнее, на мосту у Малибу-Бич.

— То есть вы видели ракету, поднявшуюся на востоке и полетевшую на запад?

— Да. Скорее на северо-запад.

— Другими словами, ракета летела к вам?

— Нет, она летела к северу. Ощущения, что она летит на меня, не было.

— Я вот думаю, как вы могли видеть огненный хвост за ракетой.

— Источник пламени я не видел, инспектор. Только огненный хвост, уж не знаю, как его точнее назвать. Который вырывался из ее торца.

— Ясно. И Туберг тоже все это видел?

— Нет. Я ему сказал: «Смотри!» Рей клевал носом. Я резко затормозил, прямо на мосту. В лунном свете увидел инверсионный след самолета, реактивного самолета. Ракета с ним пересеклась. Она как бы нагоняла самолет.

— Ракета покинула инверсионный след?

— Нет. Не знаю. Все произошло очень быстро. Тут же небо осветилось вспышкой. Самолет взорвался. Взрыв этот разбудил Рея. Он подпрыгнул и спросил: «Какого черта?»

— Но ракету он не видел?

— Нет.

— Но вы пытались указать вашему спутнику, Рею Тубергу, на ракету еще до взрыва? Вы сказали ему: «Смотри?»

— Да.

— До того, как взорвался самолет?

— Да.

— Он это подтвердит?

— Уже подтвердил.

— Ясно, — кивнул Флинн. — И что, позвольте спросить, вы сделали после этого?

— Развернул машину, включил сирену и погнал в аэропорт Логана.

— Почему?

— Я вожу машину «Скорой помощи», инспектор.

— Ой! Как я мог это забыть. Но ведь взрыв произошел над заливом.

— Я знаю. Наверное, я действовал автоматически. Мы увидели, как взорвался самолет, поэтому и помчались в аэропорт. Между прочим, не напрасно.

— Из аэропорта вы кого-то увезли в больницу?

— Девушку. Девушку, которая собирала билеты у пассажиров, улетевших этим рейсом… как их называют… стюардессу. У нее был шок. Она то и дело теряла сознание. А когда приходила в себя, говорила одно и то же: «Дэрил Коновер, Дэрил Коновер».

— Наверное, из всех пассажиров она узнала только его.

— Мы отвезли ее в Массачусетскую центральную больницу. Я думаю, ей сделали укол транквизизаторов. Не знаю.

— Хорошо, мистер Уиггерс. — Наверху включили пылесос. — Представители Комитета авиационного контроля заявили сегодня, что взрыв произошел на борту самолета. В грузовом отсеке. Они в этом абсолютно уверены.

Уиггерс молча смотрел на Флинна.

— Что вы на это скажете?

— Ничего, — ровным голосом ответил Уиггерс. — Инспектор, я ничего не понимаю ни в ракетах, ни в самолетах.

— Вы отвечаете только за то, что видели собственными глазами, так?

— Я отвечаю только за то, что я, как мне представляется, видел. Воображение может выделывать всякое. Некоторые настаивают, что видели летающие тарелки.

— Вы когда-нибудь видели летающую тарелку?

— Нет.

— Скажите мне, мистер Уиггерс, как газеты узнали о том, что вы видели ракету?

— В аэропорту. Там уже собрались репортеры. Я и сказал, что видел, как в самолет попала ракета. Я думал, другие люди тоже видели ракету. И они все подлетели ко мне.

— Не прошло и часа, как боевые корабли вышли в море.

— В последние… сколько прошло времени? Двадцать четыре часа… тридцать шесть? Я все время жду, что кто-то еще подтвердит мои слова. Скажет, что видел ракету.

— Вы чувствуете, что поставили себя в глупое положение?

— Естественно, чувствуешь себя дураком, если во всем мире ты один видел что-то особенное. Я словно встал на одну доску с теми, кто утверждает, что видел летающие тарелки.

— Похоже на то.

Уиггерс потер виски, пожал плечами.

— Но я видел ракету.