Глава 28

Джемма пребывала в некотором раздражении. Она и Вильерс сыграли партию в шахматы, вне зависимости от основного матча. Но все закончилось, едва начавшись. Вильерс расставил ей две ловушки одновременно. Она увидела возможность взять его слона, но пропустила шанс взять коня. Однако в любом случае она теряла королеву.

Не успела она подняться из-за столика, Харриет потянула ее к маленькому дивану.

– Все идет прекрасно! – объявила она со счастливой улыбкой.

– Можно бы и получше, – буркнула Джемма. Если бы она пошла конем на с4 в четвертом раунде…

– Я имела в виду не эту партию, – покачала головой Харриет, – а твою стратегию. Вильерс готов идти к алтарю. И твой замысел сыграть одновременно с ним и твоим мужем просто великолепен!..

– Ошибаешься: это Бомонт бросил мне вызов!

– Тебе? Может, надеялся на восстановление супружеских отношений?

Джемма пожала плечами:

– Стоит взглянуть в его лицо, удивительно похожее на лик Иоанна Крестителя, как я ощущаю всю тяжесть своих грехов. Так что на это надеяться не приходится.

– Но ты ведь не влюбишься в Вильерса? – нерешительно спросила Харриет. – Я умру от угрызений совести, если по моей вине ты больно обожжешься.

– Считаешь, что обаяние Вильерса может затуманить мне разум?

– Не знаю. Я все еще испытываю ужасный стыд, когда думаю о той ночи, когда я… я… отдавалась его ласкам, – прошептала Харриет. – Словно Бенджамин умер именно в этот час.

– Послушай меня! – прошипела Джемма, подавшись вперед. – Ты не предала Бенджамина. И хотя была весьма близка… это не одно и то же. Я точно знаю. Потому что несколько раз изменяла Бомонту, хотя только после того, как застала его с любовницей. И первый раз оказался настоящим потрясением.

– Знаешь, что непрерывно терзает меня? – прошептала Харриет. – Что, если Вильерс рассказал Бенджамину? Что, если…

– Бенджамин покончил с собой не из-за украденного в экипаже поцелуя! – отрезала Джемма, искренне обеспокоенная отчаянием в глазах Харриет.

– Но что, если так и было? Что, если Вильерс не сказал правды о том вечере?

– Обвиняешь Вильерса в том, что он приукрасил действительность?

– Что, если так и было? – вымученно пробормотала Харриет.

– Ну не такой же он негодяй! Играет он честно, хотя и расчетливо. Собственно говоря, его игра очень похожа на мою, и именно поэтому я выиграю матч.

– Знаю, это нехорошо с моей стороны, но не посвятишь ли ты этот матч Бенджамину? Никто ни разу не сказал, что это Вильерс довел его до самоубийства. Никто!..

– Сделаю все возможное, – пообещала Джемма. – Пожалуйста, не волнуйся, Харриет. Хочешь, я узнаю у Вильерса, говорил ли он с Бенджамином насчет тебя?

– Конечно, нет!

– Шахматы – самая интимная в мире игра. Все равно что заниматься любовью. К тому времени как мы закончим нашу первую медленную партию, я узнаю все его мысли.

Харриет, грустно покачав головой, поцеловала Джемму и исчезла в темноте. Дверца экипажа захлопнулась, и лошади двинулись сквозь туман, немедленно заглушивший топот копыт.

Ну разумеется, Джемма выиграет, пусть даже Вильерс сегодня победил, причем очень красивой комбинацией. Однако матч она выиграет.

Она вошла в дом, но когда Фаул отступил, решив, что ее светлость присоединится к гостям в бальном зале, она покачала головой и попросила дворецкого извиниться. Довольно с нее вида мисс Тэтлок, хихикавшей над каждым словом ее мужа. Роберта и Деймон тоже исчезли, возможно, вместе, но сейчас ей не хотелось решать эту проблему. И, откровенно говоря, она была сыта по горло обществом миссис Гроуп. Хотя стоило прислушаться к ее совету относительно применения белил, прекрасно скрывающих морщинки.

Джемма стала подниматься наверх. Минут через сорок она уже успела принять ванну, накинуть уютный халатик и обернуть волосы полотенцем.

– Можешь идти, Брижитт.

– Но ваши волосы, ваша светлость? Они высохнут и завьются в локоны.

Однако Джемма уже уселась за шахматный столик, с бокалом французского бренди и книгой Висента. В ответ на ее извиняющуюся улыбку Брижитт, всегда считавшая, что первейшая обязанность женщины – заботиться о своей внешности, вылетела из комнаты как ошпаренная.

Загрузка...