Жена из прошлого. Книга 2

Глава 13. Дерзкое привидение

При виде нас женщина растерянно перекинула через верёвку наволочку и, позабыв закрепить её прищепкой, поспешила навстречу.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — В её голосе слышалось почтение и немного, самую малость беспокойства.

— Мистис Эрроу? — на всякий случай уточнил Эндер.

Хозяйка уютного домика кивнула.

— Я... — Вспомнив, что не один, дракон тут же поправился: — Мы приехали поговорить о вашей племяннице, Лейни Мартин. Наверное, вы уже в курсе, что с ней стало.

Ещё один кивок и тихие слова:

— На днях заезжал констебль из Гратцвига, рассказал нам о несчастье. Бедняжка... Удалось выяснить, что произошло? — Она несмело посмотрела на Эндера. — Мне толком ничего не объяснили. Сказали лишь, что возможно убийство. Но кто? Кто мог желать Лейни зла? Разве что какой-нибудь столичный душегуб... Она всегда была такой доверчивой девочкой...

Женщина вздохнула, хоть я бы не сказала, что она выглядела такой уж опечаленной случившимся в семье несчастьем. Грустной — да, но не больше. Я бы на её месте по-другому себя вела и испытывала куда более сильные чувства. Например, если бы что-то случилось с Эдвиной...

Тут же одёрнула себя, мысленно напомнив, что Эдвина не моя племянница. И вообще, Женя, сосредоточься! Ты на задании.

Вильма ненадолго исчезла, чтобы, как она выразилась, осмотреться. Уж здесь-то, в маленькой деревеньке, точно никто не ставил на дома охранные заклинания, и духу было, где разгуляться, куда заглянуть и за кем пошпионить.

— Ведётся расследование, — обтекаемо ответил Эндер и сразу продолжил: — Мистис Эрроу, меня зовут Эндер Делагарди, я один из ульторов следственного управления Гратцвига. Мы могли бы пройти в дом? У меня к вам имеется несколько вопросов.

— Ультор? — женщина побледнела и, кажется, даже собиралась отшатнуться, но в последний момент взяла себя в руки. — Разве Лейни... Хотите сказать, она стала одной из них? Чудовищем?

— Не стала, — поспешил заверить Делагарди. — Но возможно, ваша племянница связана с расследованием, которое я веду. Поэтому...

— Да, конечно, проходите, — засуетилась хозяйка. Поспешила к крыльцу, машинально расправляя юбку, после чего принялась приглаживать волосы и бормотать: — Может, чаю? Кофе, увы, варить не умею. Муж утверждает, что он у меня получается на редкость отвратительным. За кофе — это к Гриндеру. Но он сейчас у старосты, помогает выносить мебель. Его дочка, не Гриндера — старосты, сегодня выходит замуж. Такое событие для нашего Корвина! Жених не местный, из Билгури, приедет со всей своей роднёй и друзьями. Давно в Корвине не было таких пышных гуляний. Мы вот тоже гостей из Билгури привечаем, и я пеку на вечер пироги с ягодами и яблоками.

Она ещё что-то говорила, про пироги, гостей, намечающееся веселье. Мы с Делагарди молча слушали и бросали по сторонам взгляды. Простенько, чисто, уютно.

Мистис Эрроу привела нас в небольшую гостиную и пригласила присаживаться на потёртый диванчик, сама же поспешила на кухню, чтобы организовать нам чай с пирогами.

— Ты не представил меня, — сказала я, оглядываясь на окошко, закрытое ажурной гардиной. Та едва заметно подрагивала, пропуская в комнату свежий, напоенный запахами земли и трав воздух.

— И не собираюсь. И тебя прошу молчать. Говорить буду я.

— И духа допрашивать тоже? — Я скептически хмыкнула.

— Допрашивать будешь ты, но не в этой комнате. Я не хочу, чтобы кто бы то ни было узнал о твоих способностях.

Приходилось признать, дракон прав. Пусть мы и не в Гратцвиге, но осторожность всё равно не помешает.

— Попробую выманить духа, — неуверенно ответила я. — Главное, чтобы получилось его призвать.

Вскоре вернулась хозяйка, с чайничком, полным ароматного крепкого чая, и румяным пирогом, подававшим большие надежды. Вот только мне сейчас было не до сладостей — надо сосредоточиться на Лейни и её родственнице.

Позабыв о наставлениях «благоверного», открыла было рот, но Делагарди заговорил первым:

— Мистис Эрроу, расскажите нам о своей племяннице. Попытайтесь её представить, как будто она сейчас рядом. Здесь, с нами. Уверен, вас многое связывает.

Удивлённо вскинув брови от такой просьбы, мистис Эрроу пробормотала:

— На самом деле не так уж много. Когда Лейни жила в Корвине, её воспитанием занималась моя мама. А когда матушки не стало, девочка решила попытать счастья в Гратцвиге. Она редко к нам приезжала. Да что там... Почти никогда не писала! Забыла о нас, окунувшись в новую жизнь. Мы стали ей не нужны.

Женщина вздохнула, а я обменялась взглядом с ультором. В моём взгляде наверняка читалась досада. Даже родственная связь может ослабнуть, а то и вовсе порваться, если не напитывать её эмоциями. И судя по всему, между Лейни и мистис Эрроу никаких эмоций, родственных чувств, уже давно не было.

— И всё же попытайтесь. Представьте её, — настаивал Делагарди.

— Но... зачем? — окончательно растерялась хозяйка.

— Так надо, — вкрадчиво проговорил дракон и улыбнулся.

Той самой улыбкой, которая даже меня способна была убедить в любой глупости. А мистис Эрроу и вовсе растаяла. Смущённо опустила глаза, кашлянула и сказала:

— Я попытаюсь. — Глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и начала: — Лейни была...

Пока она говорила, я концентрировалась на даре зрящей. Увы, дух Лейни я призвать не могла, но должна была почувствовать его присутствие, если у мистис Эрроу всё же получится. Поначалу ничего не происходило, и досады в моих взглядах, бросаемых на Делагарди, с каждой минутой становилось больше.

Но потом что-то поменялось. В голосе, в интонации хозяйки. В ней стало больше тепла, эмоций, которые были так необходимы, чтобы притянуть в мир живых дух погибшей девушки.

— Я так и не познала счастья материнства, и Лейни, когда была маленькой... — Мистис Эрроу мягко улыбнулась. — Я радовалась каждому проведённому с ней мгновению, каждой секундочке. Очаровательная была малышка. Добрая и некапризная. Именно такой я представляла в мечтах свою дочку...

Она продолжала говорить, делясь давними воспоминании о маленькой девочке, к которой когда-то была привязана. И минуты не прошло, как я ощутила знакомый, пробирающийся под кожу холод. Вскинула взгляд, осмотрелась. Туманный сгусток, возникший в углу гостиной, скользнул по старенькому секретеру и, продолжая приобретать очертания высокой девушки, поплыл к нам.

Я тут же поднялась.

— Мистис Эрроу, я могу воспользоваться вашим туалетом?

— Конечно, леди, — немного смущённо улыбнулась женщина, вероятно, смущаясь своего скромного туалета. — Последняя дверь по коридору.

Я кивнула, не сводя с духа взгляда, и одними губами приказала следовать за мной. Вышла, обернулась — душа Лейни просочилась сквозь столик с пирогом и медленно, будто того не желая, поплыла за мной.

В туалет я не пошла — юркнула в ближайшее помещение, оказавшееся кухней, прикрыла дверь. Тень прошла сквозь неё без всяких проблем и замерла в шаге от меня.

Прошелестели тихие слова:

— Что тебе надо, зрящая?

— Правда. Кто тебе приказал подбросить Эдвине Ведьмины капли? Зачем?

Несколько секунд Лейни молчала, а потом вдруг рассмеялась. Её смех походил на шелест листвы в кронах деревьев, потревоженных порывом ветра.

— Думаешь, я возьму и всё выложу? Тебе?!

— Тебя убили, Лейни, — напомнила тени. — Убили и сбросили, как мусор, в реку. Неужели ты не хочешь наказать своего убийцу? Почему он пытался мне навредить? Зачем я ему нужна?!

Мой голос стал резче, жёстче, и дух с явной неохотой продолжил:

— С чего ты взяла, что ты кому-то здесь нужна? Им... нам(!)... нужно другое: сокровище Фарморов. Но ты не сокровище. Ты всего лишь... — Лица тени видно не было, но мне всё равно показалось, что я различила презрительную усмешку. В каждом её движении чувствовалось презрение и надменность, словно она была королевой, а я всего лишь скромной помощницей модистки.

— Кто тебя нанял? На кого ты работала?

— Лучше тебе не знать его имя, — неожиданно зло прошипел призрак. — Будешь спать спокойнее. Здесь. Сейчас. Пока не уснёшь вечным сном. Навсегда!

На какое-то мгновение я опешила. Мне, конечно, встречались разные призраки, но такого я видела впервые. Злобного, наглого и явно с перекрученными мозгами. Понятно, что у духов нет мозгов, но...

Но и у Лейни при жизни их, похоже, тоже не было.

— Почему ты его защищаешь? — Я вглядывалась в туманные черты лица и видела в них лишь злость и раздражение. — Боишься? Так уже поздно бояться — тебя и так убили.

— Убили? — Или мне показалось, или губы из марева искривились в презрительной ухмылке. — Я сама выбрала свой путь и сделала шаг в новую жизнь. Меня ждёт скорая награда, а тебя...

— Мисти?

Позади что-то хлопнуло, и я резко обернулась. У двери, стеклянной, в широкой деревянной раме, ведущей во двор, стоял мужчина средних лет. По-видимому, тот самый Гриндер, который считал, что его жёнушка не умеет варить хороший кофе.

Скользнув по мне взглядом, мужчина стащил с головы выгоревший на солнце кепи и уже не так настороженно, а скорее, удивлённо поинтересовался:

— Леди?

— Я искала туалет и заблудилась, — очаровательно улыбнулась вконец растерявшемуся Гриндеру.

Оправдание, конечно, так себе. Это ведь не дворец и даже не дом Делагарди, чтобы в нём теряться, но улыбка сработала: как-никак я тоже драконица.

Не задавая вопросов, на которые имел полное право, мужчина пробормотал:

— Последняя дверь по коридору.

— Благодарю, — подарила ещё одну улыбку, а стоило отвернуться, тут же поджала с досадой губы — Лейни исчезла, и вряд ли удастся снова её призвать. Идти на контакт она явно не желала, а заставить говорить упрямого духа... Не представляю как.

Бывало, мне попадались несговорчивые души, но большинство всё же любили пообщаться и радовались, когда родные их призывали. Но это явно не тот случай. Лейни плевать на родных, плевать, будет ли наказан её убийца. Да и вообще, было ли убийство? Что это вообще значит: я сама выбрала свой путь? И о какой новой жизни она говорила...

Вернувшись в гостиную, застала Делагарди прощающимся с супружеской парой.

— Благодарю за помощь, мистис Эрроу. Мейст Эрроу...

— Да какая от нас помощь! — всплеснула руками хозяйка. — Мы почти не знали взрослую Лейни. Боюсь, вы только потеряли с нами время.

Дракон ничего не ответил. Только пожелал супругам хорошего праздника и поинтересовался, готова ли я отправляться. Кивнув, первой вышла на крыльцо, подняла взгляд к небу. Всего каких-то полчаса назад оно было голубым, облепленным белыми облаками, а теперь голубизна пропала. Спряталась за серой, тяжёлой пеленой, набухающей грозой.

Бум! На нос угодила крупная холодная капля, грозя осенним ненастьем.

— Ещё раз спасибо, — прощаясь, сказал Делагарди и поспешил к калитке.

Я поплелась следом, хмурясь вместе с небом. Наверное, я слишком наивна. Вот на что надеялась? Что мы по-быстрому узнаем имя заказчика и сегодня же его арестуем? Увы, реальность оказалась совсем другой. Мало того что эта злюка ничего толком не сказала, так ещё и поставила перед фактом — моей жизни по-прежнему грозит опасность.

И что же получается? Ведьмины капли и искажённые — дело рук одного и того же человека? А может, группы заговорщиков... Секты? Лейни ведь обмолвилась, что загадочное сокровище Фарморов нужно им, а не ему.

В общем, чем дальше в лес, тем больше вопросов и тревог.

В машине к нам присоединилась Вильма. Вовремя. Эндер как раз начал интересоваться, чем интересным я могу его порадовать. Пришлось «радовать».

— Разговор получился... кхм... странным, — начала я и рассказала об общении с помощницей модистки. Обо всём, кроме угроз в свой адрес. Дракону только дай повод запереть меня в четырёх стенах и удерживать там до второго пришествия.

— Интересненько! И на какую такую новую жизнь она надеется после смерти? — хмыкнула Вильма.

А Делагарди, пусть её и не слышал, невольно поддержал:

— Странные размышления о новой жизни. Это же как надо было задурить девушке голову, чтобы она себя убила.

— Думаешь, это всё-таки было самоубийство?

Эндер неопределённо пожал плечами:

— Ещё раз поговорю с Шультеном, нашим патологоанатомом. И встречусь с другими помощницами портнихи. Их допрашивал Рейер. Возможно, что-то упустил.

— А я всё проконтролирую, — заговорщически пообещала Вильма.

К счастью, дракон по-прежнему её не слышал, иначе бы страх как «обрадовался» такому сопровождению.

— А ты? Ничего не узнал от мистис Эрроу?

Не сводя с дороги взгляда, «муж» поморщился:

— Она много знает о девочке Лейни и совершенно ничего не знает о Лейни повзрослевшей. Увы...

Мы уже успели выехать из Корвина и теперь катили по просёлочной дороге. По лобовому стеклу медленно ползли пока ещё редкие дождевые капли, но сгустившиеся сумерки непрозрачно намекали, что в любой момент мелкая морось может смениться проливным дождём.

— Может, я с тобой загляну к помощницам? — ни на что особо не надеясь, спросила я и ойкнула, неожиданно подскочив на сиденье.

В следующее мгновение паромобиль фыркнул, заскрежетал колёсами и остановился. Как вкопанный. Посреди совершенно пустой, изрезанной колеями дороги.

Делагарди попробовал привести машину в движение, но, видимо, сегодня был не наш день. Допотопный по моим меркам транспорт работать категорически отказывался.

— Проклятье! — подвёл итог своим попыткам Эндер и с досадой ударил кулаком по панели управления.

Словно в наказание за грубое обращение с машиной, по лобовому стеклу забили крупные, частые капли, и паромобиль, запыхтев, пошёл паром. Ну то есть угрожающе задымился.

— Выходим. Быстро! — тут же скомандовал дракон, и нас обоих в одно мгновение вынесло под дождь.

— И что теперь? — быстро превращаясь в мокрую сосульку (похолодало за считанные минуты), спросила я, отходя от дымящегося транспорта на безопасное расстояние.

Бросив взгляд на дорогу, с одной стороны затемнённую полосой леса, с другой — посеревшими в сумерках полями, Делагарди решил:

— Возвращаемся в Корвин. К счастью, недалеко отъехали.

Также к счастью, в машине обнаружился зонт, правда, он нам не особо помог. И пяти минут не прошло, как мы промокли насквозь, к подолу моей юбки налипли комья грязи, и в целом состояние было такое, что хотелось пойти в посадку, найти ближайшую корягу, сесть на неё и начать себя жалеть. А может, ругать. За то, что с допросом не сложилось, за то, что так не вовремя сломалась машина и теперь мы неизвестно когда вернёмся в Гратцвиг.

Но дракон упрямо шёл вперёд, и мне приходилось делать то же самое. Плестись, утопая новыми туфлями в чавкающей грязи.

Очаровательно.

— Думаешь, у кого-то в Корвине имеется машина?

Обернувшись, палач с усмешкой выговорил:

— Скорее, телега или какая-нибудь столетняя повозка. Как бы там ни было, придётся переждать непогоду здесь.

— Пойду пока узнаю, где вам, бедненьким, можно будет приткнуться, — тут же среагировала Вильма и исчезла за пеленой дождя, чуть слышно бормоча: — С этой их свадьбой попробуй ещё найди, где остановиться.

Помощь старушки оказалась бесценной. Вместо того чтобы бродить по Корвину в поисках приюта мы сразу отправились в харчевню, на втором этаже которой располагались комнаты. Почти все уже были заняты, кроме одной. С одной узкой кроватью. Понятное дело, я не роптала. Единственным моим желанием сейчас было снять с себя мокрую одежду, закутаться в одеяло и сидеть так, пока снова не начну чувствовать своё заледеневшее тело.

— Давай помогу.

Это было первое, что я услышала от дракона, когда дверь в минималистические «хоромы» захлопнулась. Сразу поняв, о чём он и не имея ни малейшего возражения (только не сегодня!), повернулась к нему спиной, приподняла мокрые, прилипшие к шее и плечам волосы.

Мои заледеневшие пальцы наотрез отказывались слушаться, а вот Делагарди — ничего, быстро справился с заданием: избавил меня от корсажа и расстегнул пояс юбки.

— Дальше сама или... Я могу, — вызвался с готовностью.

И Вильма в предвкушении поддакнула:

— Пусть он сможет!

— А ну брысь отсюда! — шикнула на вездесущую старушку. Никаких границ и понимания ситуации. Обернувшись, поспешила уточнить: — Это я не тебе, а...

— Понял уже, — усмехнулся Эндер и, бросив по сторонам быстрый взгляд, оставил затею «мочь» дальше.

— Снимай всё и в кровать. Я пока распоряжусь насчёт обеда и попытаюсь узнать, как отсюда можно добраться до Гратцвига. — С этими словами он вышел из комнаты, оставив меня один на один с веселящимся духом.

— Снимай всё и в кровать... Люблю решительных мужчин!

Я бросила на старушку мрачный взгляд:

— Ты не могла бы... не быть здесь, когда я не одна.

— Стесняешься?

— Есть такое понятие, как личные границы, которые нельзя нарушать.

— Ладно-ладно, — пошла на попятную любопытная. — Я всё равно собиралась на храмовую площадь. Там с утра столы выставляли, а где теперь будут праздновать — непонятно. Надо всё выяснить.

И, как обычно, проконтролировать.

Вильма исчезла, и я вернулась к прерванному занятию. К счастью, бельё было не мокрым, а лишь чуть-чуть сыроватым. Развесив панталоны, сорочку и чулки на стульях, смущённо оглядела всё это дело. Живописный, конечно, натюрморт, но лучше пусть сохнет там, чем на мне.

Забравшись под старенькое, но чистое одеяло, наконец-то позволила себе расслабиться. Сидела, прислушиваясь к доносящимся снаружи звукам. То тут, то там хлопали двери, звучали весёлые голоса. По-видимому, харчевню наводнили гости со стороны жениха. Эндер не возвращался и, когда в дверь постучали, я настороженно сказала:

— Да?

— Эйрэ велел принести обед и ванну, — послышался звонкий девичий голос. — Можно войти?

Повыше натянув одеяло, разрешила:

— Входите!

Ванной оказалась деревянная бочка, к которой приставили маленькую лесенку из трёх ступенек. Два крепких парня быстро натаскали воды, а девушка с заткнутым за пояс фартуком принесла поднос с едой и вином. Ничего необычного, но, стоило ощутить аромат мясного рагу, как я почувствовала, что умираю от голода.

— Эйрэ также велел забрать ваш жакет и платье, чтобы привести в порядок.

Кивнув, проводила служанку взглядом, а когда дверь за ней закрылась, поднялась с кровати. Прежде чем «утонуть» в бочке, сунула в рот несколько ложек рагу. Умопомрачительно вкусно! А хлеб, ещё тёплый, свежеиспечённый, буквально таял во рту.

Закрыв дверь на ключ — на всякий случай, забралась в воду. Надеюсь, дракон не вернётся в ближайшие полчаса, иначе будет вынужден стоять под дверью. Ну или мне придётся оперативно выныривать из этого блаженства.

Делагарди не вернулся, и следующие минут двадцать, если не больше, я кайфовала, согреваясь в горячей воде, в которую даже добавили ароматные травы.

Когда «ванна» почти остыла, выбралась из лохани, завернулась в оставленное служанкой полотенце, и только успела это сделать, как в дверь постучали.

— Это я, — послышался голос моей пропажи.

Увы, белье ещё не просохло, поэтому пришлось открывать в полотенце. Впрочем, дракон повёл себя по-джентльменски: едва мазнул по мне взглядом и прошёл внутрь. Снял пальто, ещё больше промокшее за время поисков, повесил его на крючок, обернулся.

— Удалось что-нибудь найти?

Делагарди покачал головой:

— Как и ожидал, о паромобилях здесь только слышали. В ближайшие часы дождь вряд ли прекратится, поэтому придётся заночевать в Корвине.

— В этой комнате? — уточнила зачем-то, хотя ответ был очевиден.

— К сожалению, других вариантов нет. Деревня переполнена. Нам вообще повезло, что нашёлся хотя бы этот угол.

Я неуверенно покосилась на узкую койку. Нет, для одного человека она вполне даже, но вот вдвоём будет тесно. Придётся очень постараться, чтобы сохранить расстояние между нами.

В пару сантиметров.

Проследив за моим взглядом, «благоверный» с усмешкой заверил:

— Не волнуйся, я не забыл о твоих страхах. Буду спать в кресле.

Я с сомнением покосилась на не очень глубокое и даже на вид жёсткое кресло, а Эндер тем временем приблизился к столу.

— Уже обедала?

— Только собиралась.

— Тогда я вовремя.

Почувствовав, как к щекам приливает румянец, сдёрнула с его стула панталоны, быстренько перевесила себе за спину.

— А ты... не хочешь... эмм... раздеться?

— Если только леди настаивает, — улыбнулся Делагарди.

— Я просто... переживаю о твоём здоровье!

— Не стоит. Драконы редко болеют, а я не болею вовсе.

И тем не менее пиджак и рубашку он снял. Избавился и от брюк, оставшись в одних подштанниках, что добавило в комнатушку пару-тройку градусов. Я как-то сразу позабыла, что ещё какой-то час назад умирала от холода. Наоборот, теперь бы не помешало сбросить и полотенце...

Подумав так, мысленно на себя выругалась и уткнулась взглядом в тарелку, стараясь не смотреть на сидящего напротив полуголого мужчину.

Постепенно градус смущения понизился. Стоило перестать обращать внимание на рельефный торс дракона, как жизнь сразу наладилась. И даже дождь за окном, за пеленой которого просто невозможно было рассмотреть Корвин, был не способен испортить мне настроение. Хоть я и предпочитала ненастным дням погожие и солнечные, но сейчас ливень оказался как нельзя кстати. Помогал расслабиться и настроиться на вечер, а также ночь в компании Делагарди.

— Ещё вина? — Не дожидаясь ответа, он щедро плеснул мне в бокал крепкого напитка, после чего вылил остатки в свой.

Придерживая одной рукой полотенце, которое почему-то то и дело норовило сползти вниз, сделала небольшой глоток и сказала:

— Надеюсь, Эдвина не будет переживать. Мы обещали вернуться к вечеру...

— Это не делает мне чести, но я часто задерживаюсь в отъездах. Она уже привыкла, — на губах дракона появилась грустная улыбка.

— Хорошо, если так, — пробормотала я и снова пригубила вина.

— Скажу, чтобы принесли ещё, — решил, поднимаясь, «благоверный». Надел явно не успевшую просохнуть одежду и, несмотря на мои робкие протесты против винных излишеств, отправился вниз.

Пока дракон охотился за вином, я проверила своё исподнее. К счастью, оно уже успело высохнуть, а потому коварное полотенце было уволено и отправлено на крючок у входа. Сама не знаю зачем (наверное, просто от нечего делать), покрутилась перед зеркалом, рассматривая своё лицо и немного распушившиеся от дождя волосы. Расчесала пальцами пряди, прикрыв ими, как бронёй, все свои скромные выпуклости. На всякий пожарный. Конечно, во взгляде дракона не было даже намёка на интерес, но памятуя наш вечер с зеркалами, а ещё винную добавку, за которой он подался...

В общем, чем скромнее, тем безопаснее.

Правда, не скажу, что из зеркала на меня смотрела недотрога и скромница. Щёки предательски порозовели, губы почему-то тоже стали ярче, а в глазах появился непонятный блеск, который мне одновременно и нравился, и нет.

Ох, нарываешься, Женя. Нарываешься...

Услышав, как скрипнула дверь, юркнула обратно за стол и сделала вид, что смотрю не то в окно, не то на подоконник, на котором одиноко чах один-единственный цветок.

— Это должно быть получше, — сказал Делагарди, откупоривая добытую внизу бутылку.

Подался к моему бокалу, и я предупредила:

— Мне совсем чуть-чуть. Можно сказать, на пробу.

Взгляд дракона скользнул по приодевшейся мне, и румянца на щеках стало больше.

Улыбнувшись, он наполнил бокал на треть и, пока то же самое проделывал со своим, сказал:

— Предлагаю ещё раз обсудить всё, что произошло со дня нашего знакомства. Возможно, я что-то упустил...

— Мы упустили, — поправила я и с удовольствием приготовилась к мозговому штурму.

Помимо бутылки «муж» принёс сыр и фрукты, а вино с сыром и фруктами... В общем, одной пробой мы не ограничились. Обсудив нападение на дирижабле и всё, что было известно об убийствах ультора и политика, переключились на нашу семейную вечеринку. Ведьмины капли, попытка не то убить меня, не то выкрасть...

Незаметно разговор сосредоточился на Вольмаре Родингере, которого Делагарди причислял к подозреваемым.

— Думаешь, он как-то связан с искажёнными?

— У него точно были связи с Келлером, — кивнул Эндер. — Хоть Родингер и утверждает, что был просто клиентом банка и портсигар забыл там случайно, а про маску ничего знать не знает: мол, чего только его компания в Кармар не поставляет... Прямых доказательств его причастности к убийствам и нападениям пока нет, но он у нас под присмотром.

— Если Лейни состояла с ним в сговоре, получается, это он пытался мне навредить. И он же натравил на меня искажённых... Зачем? — Я подняла на дракона глаза. — Чем ему не угодила Раннвей?

— Мне бы и самому хотелось это понять, — задумчиво проговорил Делагарди, после чего, осушив бокал, в упор посмотрел на меня. — А ты что о нём думаешь?

Я поёрзала на стуле, собираясь с мыслями и подбирая слова:

— Тип явно скользкий. И порой даже неприятный. Но Раннвей он, кажется... нравился. — Бросила на дракона исподлобья взгляд, но не увидела в чертах его лица ни удивления, ни досады. — Ты знал...

— Догадывался. Родингер был частым гостем в доме Фарморов. Ходили слухи, что у него к Раннвей чувства и стоит ждать предложения, но предложение так и не было сделано. Видимо, — мрачная усмешка, — оказалась не нужна пустышка.

— А тебе вдруг понадобилась, — не удержалась я от замечания.

Дракон потянулся за бутылкой.

— Мне пришлось на ней жениться.

— Пришлось?

Он поморщился, словно вместо ароматного напитка хлебнул скисшее молоко.

— Не хочу об этом говорить. Это никак не касается всего, что происходит сейчас. Лучше расскажи о себе. Ты как-то обмолвилась, что была замужем.

— Была. Неудачно. И тоже не хочу об этом рассказывать.

Он понимающе кивнул и снова поинтересовался:

— А в том мире у тебя кто-то остался? Кто-то, кто был тебе дорог. Или кому ты была дорога.

Слово за слово и от расследования и Родингера мы переключились на моё прошлое, а потом коснулись и прошлого дракона. Эндер рассказал о своих покойных родителях, об учёбе в гимназии и службе в армии. О том, как стал одним из самых молодых ульторов Кармара. После него этого звания в столь молодом возрасте удостоился только Александр.

Я даже не заметила, как стемнело, а свечи почти догорели. Дождь за окном и не думал стихать, а в нашей комнатке было так тепло и уютно, что в какой-то момент мелькнула мысль, что я была бы не против здесь задержаться. И в целом этот странный день мне... понравился.

Наверное, всё дело в вине, и только в нём, но между нами больше не возникало неловких пауз и продолжительного молчания. Наоборот, хотелось о многом его спросить и самой рассказать как можно больше. И говорить, говорить, говорить... Кажется, я готова была болтать до самого утра или как минимум до рассвета, но в какой-то момент начала зевать и тереть, как маленький ребёнок, глаза.

— Уже поздно. Тебе надо отдохнуть. — С этими словами дракон поднялся.

— Я... — широкий зевок, который поспешила прикрыть рукой, — совсем не устала.

— У тебя уже глаза закрываются. — Он подарил мне тёплую улыбку, согревшую не хуже любого камина, и я вдруг почувствовала, что действительно устала. И надо бы поскорее добраться до постели, иначе был риск уснуть лицом в остатках сыра и фруктов.

Продолжая зевать, забралась в кровать, накрылась до подбородка одеялом. Делагарди меж тем устроился в кресле. Ну как устроился... Просто сел в него, умостив ноги на деревянном стуле, и задул догоравшие на столе свечи.

Мелькнула мысль позвать его, но я тут же запихнула её куда подальше. Потому что дальнейшие мысли, уже подбиравшиеся к моему хмельному сознанию, были далеки от невинных и напрямую противоречили условиям нашего контракта.

Поэтому продолжила мучиться угрызениями совести молча, никого никуда не приглашая. Правда, хватило меня ненадолго. Стоило повернуться на бок, как я тут же провалилась в сон. Или, скорее, в кошмар. Комната, до этого такая милая и уютная, вдруг наполнилась тьмой: густой, удушающей, тошнотворной. Я лежала, сжавшись в комок, и с отчаянной беспомощностью наблюдала за тем, как клок тьмы, отделившись от чернильного мрака, начинает ползти по стене, постепенно приближаясь, протягивая ко мне свои щупальца-лапы. И я ничего не могла с этим сделать, только и оставалось, что захлёбываться беззвучным плачем. Пыталась закричать, но с губ сорвалось лишь жалкое подобие стона. Тень приближалась, разрастаясь, готовая накрыть меня собой, словно мертвенным саваном. В отчаянье снова попробовала позвать на помощь, и почувствовала, как щёки обжигают горячие слёзы.

Вот сейчас, ещё немного...

Но ничего не случилось. Страх неожиданно отступил. Я не открывала глаз, но сразу поняла, что что-то изменилось. Больше не дрожала от липкого озноба, от ужаса беспомощности, мне снова стало тепло и спокойно. Сильные руки скользили по моей спине, гладя, успокаивая, баюкая и защищая. А губы, горячие и мягкие, касались щеки, заставляя дрожать, но уже не от страха.

— Всё хорошо. Я рядом, — звучали слова, в которых я сейчас так нуждалась.

* * *

Эндер Делагарди

Мы могли бы уехать из Корвина ещё этим вечером. Один из родственников счастливого жениха, из городских, прикатил на новеньком паромобиле, который с гордостью демонстрировал всей округе. Выкупить машину не составило бы труда, достаточно выписать чек на сумму, превышающую её стоимость. Да и не отказывают драконам...

Но почему-то уезжать из Корвина не хотелось. Не хотелось возвращаться в Гратцвиг, где Женя спрячется от меня в своей спальне, а я снова до позднего вечера просижу в кабинете, пытаясь сложить фрагменты головоломки, которые никак не складывались. Нам определённо ещё не хватало многих пазлов.

В таверну возвращался, стараясь прятаться под навесами деревенских лавок, но это не особо помогало. Было такое ощущение, словно я полдня плавал в речке — настолько мокрой была моя одежда.

Чувствуя себя полным идиотом, сказал, глядя в стену из дождя:

— Если ты сейчас здесь, Вильма, и слышишь меня, Жене о машине ни слова. Или я очень постараюсь, чтобы она с тобой вообще больше не встречалась.

Услышала. Швырнула в меня камешком, отскочившим от моего пальто и с тихим «бульк» угодившим в лужу. Не то давала понять, что всё поняла, не то возмущалась моим угрозам. Всё равно. Главное, чтобы не разболтала Жене, что я, сам не понимая зачем, хочу провести с ней время наедине.

Не то чтобы у меня были по отношению к девушке недостойные мысли, но... Но увидев её в одном лишь полотенце, понял, что подобные мысли всё-таки имеются. Сейчас они заполняли мой разум, как заполняет дрожжевое тесто кастрюлю старательной хозяйки. С каждой минутой, каждым взглядом, брошенным на иномирянку, их становилось всё больше. А выдержки во мне всё меньше.

Да и как тут оставаться невозмутимым, когда перед тобой, на расстоянии вытянутой руки, сидит само искушение. Этот её румянец на щеках, эти чувственные, едва приоткрытые губы, покатые плечи, изящные ключицы... Всё в ней казалось таким сексуальным, таким соблазнительным.

В какой-то момент поймал себя на мысли, что больше не отождествляю её с Раннвей. Лицо, может, и одно, но вот выражение совсем другое. Другой взгляд, другая улыбка, цвет глаз. Сейчас они как будто ещё больше потемнели, словно подстраиваясь под цвет грозового неба. Тонкие пальчики непроизвольно ласкали ножку опустевшего бокала, а я только и думал о том, что точно также они могли бы скользить по моим плечам, когда я...

Так, ладно.

Озвучив первый попавшийся предлог — нам не хватает вина, оделся и сбежал вниз. По-хорошему надо было сразу под осенний ливень, чтобы охладиться, остыть, но сегодня я достаточно «гулял» под ливнями, а потому просто взял бутылку самого лучшего пойла, что имелось в этой забегаловке, сыр, фрукты и отправился искушаться дальше.

Женя, словно и не замечая, в каком я состоянии, увлечённо обсуждала моё (или уже наше с ней) расследование, а я пил вино и убеждал себя, что контракт — наше всё. В конце концов, я дракон слова и не имею права его нарушать. Даже если бы это было лишь устное соглашение, даже если очень хочется...

— У тебя уже глаза закрываются, — нашёл предлог прервать эту чехарду в мыслях.

Поднялся, пока не передумал, и постарался сосредоточиться на кресле. Видавшая виды тусклая обивка, растрескавшиеся ножки... Концентрируемся, Эндер, концентрируемся. На ножках кресла, а не на стройных, соблазнительных ножках в панталонах.

Стоило Жене спрятаться от меня под одеялом, как дышать стало легче. Придвинув к музейному экспонату стул, кое-как умостился в скрипучей мебели, задул свечи и вообще перестал двигаться, боясь потревожить сон иномирянки.

К счастью, уснула она быстро. К несчастью, я никак не мог уснуть. И дело вовсе не в жёстком кресле, а в том, что я, словно приворожённый, продолжал смотреть на девушку. Харг побери, она меня притягивала даже под одеялом! Даже спящая Женя была соблазнительно прекрасна.

— Идиот... Какой же ты идиот, — в который раз отругал себя за эти мысли и тут же замер, прислушиваясь.

Нет, не почудилось.

Женя всхлипнула, сжалась в комок. Даже во тьме, густой и вязкой, мне было отлично видно, как дрожат её плечи, а пальцы лихорадочно сжимают края одеяла. Она плакала. Беззвучно, но от этого не менее отчаянно. Плакала от безысходности, от страха. Даже не будучи эмпатом, я в полной мере ощутил эти горькие чувства, едва не утонул в них. Едва не захлебнулся.

— Не надо... — не то прошептала, не то мне показалось.

Кошмарный сон не отступал, и я, наплевав на все свои установки, бросился к девушке. Обнял её, прижал к себе: дрожащую, напуганную, такую хрупкую. Прошептал какую-то глупость, о том, что я рядом, и невольно прижался к раскалённому виску губами. На несколько секунд она замерла в моих руках, а потом открыла глаза. Полные слёз, они блестели даже во тьме, словно её рассеивая. Отталкивая от нас этот давящий мрак. Вокруг Жени не могло быть ничего, кроме света.

— Эндер... — выдохнула мне в губы.

И я понял, что никакой я не дракон слова. И вообще выдержка у меня ни к харгу, а сила воли...

Рядом с иномирянкой её просто не существовало.

Прекрасно осознавая, что делаю, и тем не менее не способный остановиться, коснулся уголка сладких губ своими губами: мягко, осторожно, наслаждаясь этим невинным касанием, как самой искушённой лаской. Провёл по спине ладонью, торопясь приподнять сорочку, чтобы ощутить под своей кожей её кожу. Такую нежную, такую горячую... Другой рукой коснулся мочки уха, обвёл пальцами изгиб шеи и те самые ключицы, что весь вечер не давали мне покоя.

Удивительно, но она не пыталась меня оттолкнуть, а когда подался к ней, чтобы повторить поцелуй... потянулась в ответ. Послушно раскрыла губы, впитывая моё дыхание. А я пил её, и харг побери, мне это безумно нравилось.

Нравилось касаться, ласкать, целовать, пока не закончится воздух в лёгких. Пока от нехватки кислорода не закружится голова, а может, от желания не останавливаться. Скользнуть губами по шее, а ладонью накрыть нежное полукружие. Легко сжать его, не до боли, а чтобы услышать, как она сладко стонет. Как её тело наполняется желанием, таким же сильным, ослепляющим, почти болезненным, что остановиться уже просто невыносимо...

Легко надавил ей на плечи, чтобы накрыть своим телом, и тут громкий звук за спиной, словно со стола слетела бутылка, заставил обернуться, а Женю напряжённо отстраниться.

Пару секунд я вглядывался во тьму, и то же самое делала иномирянка. После чего не то возмущённо, не то смущённо выпалила:

— Вильма!