Жизнь без правил

Глава 4 О зеркалах и не только

Я уже, который день не могу понять, что со мной происходит. Кажется, у меня паранойя. Мне постоянно кажется, что за мной кто — то следит. Меня бросает из одной крайности в другую. Сначала я был уверен, что вообще никого не интересую, а теперь всё наоборот, теперь я уверен, что весь мир только и делает, что интересуется моей скромной особой. Да кому я нужен?! И, тем не менее, я постоянно чувствую чей — то внимательный взгляд. Дальше — больше, иногда мне кажется, что по моей квартире шныряют чьи — то тени. Бред конечно, но я никак не могу избавиться от чувства собственной исключительности. Теперь мне начинают мерещиться всякие шпионские страсти. Сейчас я вспомнил, что перед пожаром со мной происходило что — то подобное и мне страшно.

Вот и сейчас, мне кажется, что кто—то стоит за моей спиной. Я оборачиваюсь, но в комнате никого нет, лишь на потолке лениво шевелятся тени, самые обычные тени, бесформенные и расплывчатые.

Звонок. Кто это в такое время. Я посмотрел на часы — половина второго ночи. Совести у людей совсем нет! Все нормальные люди в такое время давно спят. Поднимаю трубку.

— Ярик, кто — то у меня в квартире! — Слышу испуганный голос Дианы. — Мне страшно!

Мне тоже страшно. Неужели я и её заразил своей подозрительностью?

— Успокойся. Почему ты так думаешь?

— Я же слепая! У меня идеальный слух и не только слух. Я каждой клеткой чувствую присутствие кого — то чужого!

Ещё немного и она сорвётся. Голос у неё дрожит и я понимаю, что это не шутка и не бред.

— Я сейчас. — Кричу я. — Я сейчас буду у тебя.

Она немного успокаивается.

— Нет, не надо. Можно я приду к тебе? Я тебе всё объясню.

Она не спрашивает, она умоляет, как будто я могу ей отказать.

— Конечно. Приходи. Я тебя встречу. Уже поздно.

— Не надо. Тебе ведь трудно будет подниматься. Я сама.

Мне показалось, что в углу кто — то вздохнул. Нет, не буду обращать на это внимания. Даже, если я схожу с ума, надо держать себя в руках!

Она появилась через полчаса. Удивительно, но эта слепая девушка так легко ориентируется в пространстве, что даже зрячие могли бы ей позавидовать.

Она влетела в квартиру, едва я открыл дверь. Вид у неё был такой, словно за ней гналась целая армия чудовищ. Я ничего не мог понять. Что, в конце концов происходит? Кто здесь сошёл с ума?

— Объясни, наконец, что случилось?

Она села на корточки прямо у дверей и заплакала. Теперь и я испугался не на шутку. Я, конечно, мало её знаю, но она точно не похожа на истеричку. Что бы её так напугать, нужны более веские причины, нежели обычные глюки.

— За мной кто — то шёл. — Прошептала она всхлипывая. — Я его слышала. Ты же знаешь, я не вижу, но слух у меня прекрасный. И ещё он очень плохо пах. Такой какой — то запах звериный. Он шёл совсем рядом. Я даже дыхание его слышала. Я побежала. А когда я бегу, я не могу сориентироваться. Я испугалась, что пропустила твой дом.

Я присел рядом и гладил её по плечу. Представляю, как ей было страшно! Ночь, никого вокруг и она — незрячая, и это тип рядом.

— Знаешь, всё это время я чувствовала у себя дома чьё — то присутствие. Не могу этого объяснить, но я уверенна, что там кто — то был.

Что ж, это я понять могу, сам нахожусь в таком же состоянии. Самого глючит не по — детски. Странно только, что всё это так совпало. Может быть, это эпидемия какая — то? Бывают же массовые психозы. Всем дружно сносит крышу.

Она поднялась. Прислушалась к чему — то.

— Знаешь, мне кажется, что он там, в подъезде. Он там стоит и ждёт меня.

Чтобы её успокоить, я открыл дверь. Никого, что и следовало ожидать.

— Там никого нет. — Сказал я весело. — Ни маньяков, ни чудовищ. Всё в порядке.

Она немного успокоилась. Я был рад, что она пришла. Теперь, когда она здесь, все мои страхи исчезли. Теперь мне надо успокаивать её.

— Понимаешь, постоянно чувствовала кого — то дома. Знаешь, я даже пыталась с ним заговорить.

— И что?

— Ничего. Никто мне не ответил, но мне кажется, что я слышала его дыхание.

Луна светит прямо в окно. Слишком ярко. Может быть, это на нас так полнолуние действует? В полнолуние чего только не бывает. Казалось, что луна смеётся над нашими страхами и готовит какую — то новую злую шутку.

И, словно в подтверждение моих мыслей, кто — то позвонил в дверь. Я вздрогнул, а Диана вновь заплакала.

— Не открывай. — Тихо сказала она. — Это он! Я уверена, что это он!

Мне тоже стало не по себе, но демонстрировать ей свой страх мне не хотелось — стыдно.

— Не бойся. Ничего плохого не случится.

В дверь продолжали звонить, настойчиво и беспокойно. Луна продолжала смеяться, а я, наконец — то, почувствовал этот запах! Запах опасности. Он был кисловато — соленый, терпкий и вязкий. Он заполнил всю комнату, весь мир. Я понял теперь Диану, которая говорила мне, что все наши чувства имеют свой запах. А ещё я понял, что запах этот появился не вчера и не неделю назад. Он появился очень давно, ещё до пожара. Я его не замечал. Но сейчас что — то изменилось.

В дверь настойчиво постучали.

— Не открывай. — Умоляюще произнесла она, глядя на меня своими яркими невидящими глазами.

Я не послушался её и направился к двери. Заглянул в глазок. Перед дверью стоял незнакомый мужик. Странный какой — то.

— Вам кого? — Спросил я.

— Тебя.

— Что надо? Совесть есть? Вы знаете который сейчас час?

— Всё я знаю. — Нагло ответил он. — Мне надо с тобой поговорить. Это очень важно! Да не бойся ты так! Ничего я вам не сделаю. Сейчас я для вас — единственная надежда.

— Не слишком ли много вы на себя берёте?

И я открыл дверь. Он не вошёл, а поманил меня. От него действительно пахло зверем. У него было темное морщинистое лицо, на котором, словно две бездонные пропасти, горели глаза, большие и чёрные. А ещё нелепая козлиная бородка, а сам он напоминал какого — то сказочного персонажа. Я вышел на площадку.

— Слушай меня внимательно. — Сказал странный незнакомец. — У тебя дома, на этажерке лежит зеркало. Возьми его и выброси в окно. Когда сделаешь это, я войду. Мне надо кое — что важное вам сказать.

Бред какой — то! Нет у меня дома никаких зеркал! Но я почему — то не стал спорить с этим сумасшедшим и пошёл выполнять его поручение. Удивительно, но зеркало действительно лежало на этажерке, хотя я точно знал, что его там не могло быть. Обычное маленькое зеркальце. Наверное, мама забыла в прошлый свой приход. Я взял его и выбросил. Диана сидела молча, не двигаясь, словно каменная. Ничего не спрашивала, казалось, что она даже не дышала.

— Ничего страшного. — Успокоил я её. — Всё в порядке. Это знакомый.

— Не ври. — Ответила она. — Никакой это не знакомый. Я чувствую, когда ты врёшь. Не пускай его! Закрой дверь и никого не пускай! Я боюсь! Я никогда раньше так не боялась.

— Вот и сейчас не бойся. Ничего страшного. Просто какой — то бомж. Если что, то уж с бомжем — то я как — то справлюсь! Успокойся, ладно?

Я вернулся в коридор и пригласил незнакомца к себе домой. Зачем я это сделал? Раньше, я бы просто послал его куда подальше, но не сейчас. Но что — то мешало мне так поступить. Я чувствовал, что этот тип действительно важен для меня. Смешно.

Козлобородый тип вошёл и по — хозяйски осмотрел моё жилище. Хмыкнул. Видимо, моё жильё не произвело на него хорошего впечатления. Ну, уж, какое есть, меня всё устраивает, а остальные меня не интересуют. Он бросил короткий взгляд на Диану. Сел рядом и сказал тихим глухим голосом:

— Вам грозит опасность. Большая опасность. Вы даже представить себе не можете какая! До сих пор вас спасало то, в ваших домах не было зеркал. Запомните, никогда не держите в доме зеркала! Никогда! Никогда не пускайте в свою жизнь незнакомцев — это ещё один мой совет. Каждый новый человек может оказаться убийцей.

— За что нас убивать? — Удивился я, хотя чувствовал, что он не врёт.

Он проигнорировал мой вопрос.

— Послушайте, я не должен был вас предупреждать, но у меня есть на то свои причины. Возможно, я когда — нибудь вам всё объясню. Но было бы лучше, если бы мне не пришлось это делать. Вы ничего о себе не знаете и, возможно, никогда не узнаете. Вы необыкновенные люди, хотя сами этого ещё не знаете. Узнаете. Чтобы спастись, вам нужно найти в себе то, что скрыто от вас. Этому нельзя научить, это можно только почувствовать. Прислушивайтесь к своим чувствам и они вас выведут. Не надо вам читать какие — то мудрёные книжки, слушайте себя.

Он встал и направился к двери.

— Эй, я ничего не понял! — Вырвалось у меня.

Не оборачиваясь, он сказал:

— Тебе и не надо ничего понимать, просто делай, как я сказал и будь осторожен.

Но мне не хотелось его отпускать, я должен был получить ответы на свои вопросы!

— Послушайте, кто вы такой?

— Меня зовут Влас. — Это тебе о чём — то говорит? Что ещё ты хочешь знать?

— Зачем вы нас пугаете? Что это за идиотский розыгрыш?

— Это не розыгрыш. Если бы это был розыгрыш, то твой отец был бы жив, а её родители не погибли бы в аварии. Тебе ведь всегда казалась странной смерть отца, верно?

Я вздрогнул. Откуда он это знает? Сколько лет прошло! Кто же он такой, чёрт возьми?!

— Тебе пока не надо этого знать. Когда я пойму, что пришло время ответить на все твои вопросы, я на них отвечу. А пока делай так, как я тебе сказал и, возможно, это время никогда не придёт. Ответы на эти вопросы могут тебя очень удивить. Береги Диану.

И он ушёл. А я стоял ошарашенный на лестничной клетке и никак не мог прийти в себя. Что — то вокруг меня происходит, что — то очень странное. И я не думаю, что смогу сам разобраться в этом. Я прислушался, странно, но я не слышал его шагов на лестнице. Я сбежал вниз, но так и не увидел его. Я спускался ниже и ниже, хотя мне это было трудно, но он, словно испарился.

Мир перестал быть ясным и понятным. Мир наполнился безумием и безумие это имело вид старикашки с огромными чёрными глазами, на дне которых пылал огонь.

— Ты что — нибудь понял? — Тихо спросила Диана. — Кто это был? От него исходило что — то такое, чего я никогда не встречала в других людях.

А я встречал. Совсем недавно. Анатолий Анатольевич, в нём тоже было что — то такое, чего я не встречал в других людях. Что — то такое, чему я не могу найти слова.

— Диана, я думаю, что нам надо прислушаться к его словам, какими бы странными они не казались. В нашу жизнь вошло нечто. В нашу жизнь вошло то, с чем мы не сможем справиться, если не послушаем его. Я ему верю!

Но, вот, что удивительно, я чувствовал себя прекрасно! Мне не было страшно, напротив — появился какой — то азарт и веселье, появилась уверенность в своих силах. Я был счастлив!

Всё верно, никогда ничто материальное не сможет сделать человека счастливым, только довольным. Никакие деньги, не доставят человеку такого удовольствия, как какое — то мимолётное чувство, иногда даже неуловимое. Невозможно купить счастье, его можно только почувствовать.

Диана подошла к окну. За окном стояла непроглядная ночь, даже фонарь над подъездом почему — то сегодня не светил и луна спряталась за густые тучи. Было так темно, что мороз пробежал по коже, как будто весь мир перестал существовать. Но Диана не могла этого видеть.

— Мне кажется, что за нами кто — то наблюдает. — Тихо сказала она.

— В такое время? — Усмехнулся я. — Разве что — привидение какое — нибудь.

— Но я это чувствую! — Настаивала она.

Чтобы успокоить её, я тоже подошёл к окну и обнаружил, что не только мы бодрствуем — напротив горело окно и у окна стоял человек. Кажется, это было окно моего нового знакомого. И, я этого не мог видеть, но мне показалось, что он смотрит в моё окно. Что ему от меня надо? Прицепился, как репей! Не нравится он мне! Хотя, нет, неверно. Скорее всего, он меня пугает. А ведь милейший дяденька. Почему он меня пугает? Что в нём такого? Наверное, я просто отвык от людей. И тут мне вспомнились слова сегодняшнего позднего гостя: «Никогда не пускайте в свою жизнь незнакомцев». А ведь в моей жизни стало появляться слишком много незнакомцев. Не было никого и вдруг посыпались, как снег на голову. Как говорится: «Не было не гроша и вдруг — алтын!». Сначала этот Толик, а потом ещё и Влас. Кто они такие?

— Знаешь, а за нами и в самом деле наблюдают. — Пришлось мне признать её правоту. — Знаешь кто? Я тебе рассказывал о моём новом знакомом — Анатолии, так вот — это он. Стоит у окна и, кажется, смотрит прямо на нас.

Я обнял её за плечи и отвёл в сторону. Потом задёрнул занавеску. Что теперь скажешь, внимательный мой сосед? Спать надо в такое время, а не пялиться по чужим окнам! Извращенец!

— Знаешь, ты успокойся. Я думаю, что ему просто очень одиноко. Посмотрит, посмотрит и перестанет.

Она немного успокоилась.

— С тобой мне спокойно. — Призналась она. — Мне даже не хочется возвращаться домой.

Ну, тут у меня словно крылья выросли, я почувствовал себя сильным и смелым, я мог горы свернуть, если бы понадобилось. Кто это так хвост распушил? Неужели это наш вчерашний калека? На до же, какие перемены! Что поделаешь, все меняются, не меняются только покойники и идиоты. Я совершу кучу подвигов во имя прекрасной дамы, потом построю дом, посажу дерево и рожу сына. Я рассмеялся.

— Почему ты смеёшься? Я сказала что — то смешное? — Встревожилась она.

— Нет, ничего. Просто я думаю, что тебе не надо возвращаться домой. Мне кажется, что тебе лучше пожить у меня. Ты не против?

Кажется, она именно этого от меня и ждала. В старые добрые времена, многие девушки ждали от меня чего — то подобного, но никому, никогда я этого не говорил — слишком ценил свою свободу. А теперь вот сказал и самому стало легче, как будто эти слова давно уже, как ком, стояли у меня в глотке, но не было никакой возможности от них освободиться.

Она кивнула.

— А я тебе не помешаю?

— Ты? Мне? С ума сошла, что ли?! Да я буду только рад и не бойся, приставать я к тебе не буду.

Теперь рассмеялась она. И её звонкий смех, словно распугал невидимых духов, которые прятались по углам, и всё происшедшее за это время показалось глупым розыгрышем.

— А вот это ты зря. Мне говорили, что я — красивая.

— И даже очень — согласился я. — Но я не хотел бы тебя так быстро разочаровать. Мне кажется, что ты меня идеализируешь, а я довольно гнусный тип.

— Не верю, я бы это почувствовала. Ты не гнусный, а грустный, а это — разные вещи.

— Уже не грустный.

В самом деле, чего мне грустить? Жизнь прекрасна и удивительна, если повнимательней к ней присмотреться. Вот только есть одна проблема — диван у меня только один, а я обещал быть приличным человеком и не приставать грязно к невинной девушке. Что делать?

— Есть проблемы? — Почувствовала она моё замешательство. Что — то не так?

— Всё нормально. Просто у меня только один диван. — Признался я.

— Значит, будем спать вместе.

Ну, конечно, она слишком хорошо обо мне думает! Но я — то себя знаю! Нет, так не годиться!

— Дина, Я ведь не каменный!

— Тебе это так трудно? — Наивно спросила она.

— Не то слово! Но скотиной я тоже быть не хочу. Может быть ты мне не поверишь, но я тут как — то обнаружил, что я довольно долго был скотиной. Знаешь, мне это немного надоело. Хочется чего — то другого.

Она улыбнулась такой улыбкой, что ночь заметно посветлела!

— Я могу спать на полу. — Предложила она.

— С ума сошла?! Я ведь сказал, что мне надоело быть скотиной. Дама — на полу, а я — на диване? Да, нелестного ты обо мне мнения! Никогда! Мой пол и спать на нём буду я!

Вот, оказывается, как просто всё решается!

— У тебя пахнет кошкой. Где она?

Ну, не девушка, а ищейка какая — то! Я даже не подозревал, что у меня в доме пахнет кошкой. Я привык к этому запаху и не чувствовал его.

— У тебя аллергия на кошачью шерсть? — Встревожился я, потому, что этот вопрос так просто, как предыдущий не решался.

— Да нет, с кошками у меня всё в порядке. Просто мне интересно, где она?

— Видишь ли, кошки такие независимые существа, что гуляют сами по себе и ничего с этим поделать нельзя. Муха сейчас где — то шляется, но она обязательно скоро вернётся и я тебя с ней познакомлю. Я думаю, ты ей понравишься.

— Надеюсь.

— Её мнение для меня очень важно, — признался я — она никогда не ошибается в людях.

Диана рассмеялась и всё напряжение, которое накопилось за последнее время, сразу спало, и все проблемы показались решаемыми, и ничто уже не пугало.

— Кошки, они вообще во всём лучше людей разбираются. — Сказала она. — Просто они нам этого не говорят, чтобы у нас не развился комплекс неполноценности.

А в доме напротив Анатолий Анатольевич не находил себе места. Он не мог понять, как Ярослав обнаружил зеркало и почему он его выбросил? Что там произошло? Что — то осталось за кадром. Чего — то он не заметил. В последнее время всё складывается не так, как должно, как будто в бой вступили какие — то неведомые силы и стали на сторону его жертвы. Да и он сам уже готов был это сделать. Слишком интересная на сей раз попалась жертва! А ещё Вероника! Вероника! Вероника! Вероника! Он давно уже не испытывал подобных чувств и не хотел верить, что с ним вновь это произошло.

Он метался по комнате, и стены с интересом наблюдали за ним. Упуат забился под кровать и тихонько поскуливал. Мир сошёл с ума! Что такое твориться с хозяином? Всё не так! Всё неправильно! Упуат знал, чья это работа. Он точно знал, кто довёл хозяина до такого состояния! Но, что толку, он ведь ничего не мог им сделать, пока хозяин не прикажет, а он никогда не прикажет — это Упуат понял даже раньше Анатолия. Всё, что оставалось Упуату — это тихо ненавидеть и мальчишку и его сумасбродную мамашу. Эти двое теперь стали его личными врагами. Ах, с каким бы удовольствием он вцепился в их глотки! Зря они явились сюда! Это не их территория! Здесь должны работать совсем другие. Но всё изменилось, ничего теперь не понять. Прошли те светлые времена, когда каждый знал, что ему делать и каждый был на своём месте. Бардак!

— Уп, я должен разобраться во всём. Мне нужен брат. Без него я не смогу прочесть, чья это линия. У меня нехорошие подозрения.

Брат Анатолия жил в Париже и был преуспевающим психоаналитиком. Анатолий усмехнулся. Конечно, кому, как не Ги этим заниматься. Психоанализ — это любимый конёк Ги. В последнее время отношения с братом как — то разладились. Видятся они теперь редко. Но брат имеет доступ в лабораторию.

Анатолий набрал номер телефона. Несколько минут никто не брал трубку, наконец в трубке раздался молодой девичий голос. Ничего нового — брат всегда был бабником. Он не успел ничего сказать, как в трубке возник голос брата.

— Давно о тебе не было ни слуха, ни духа. Как ты там?

— Я в России. И у меня серьезные проблемы.

На другом конце провода Ги вздохнул.

— Когда у тебя их не было? — Спросил он. — Тебе что — то от меня надо?

Анатолию было стыдно, что он вспомнил брата только тогда, когда понадобилась его помощь.

— Мне надо с тобой увидеться. Когда ты свободен?

Ги был жизнелюбом. У Ги никогда не было проблем. И, судя по всему, у него свободное время было всегда.

— Да хоть сейчас! Где встретимся, у тебя или у меня?

Анатолий осмотрел свою холостяцкую квартиру. Большое старинное зеркало не внушало доверия. Оно было необходимо ему для работы, но разговаривать он предпочёл бы без посторонних глаз и ушей. Дело было слишком щепетильное.

— На нейтральной территории, без посторонних.

Ги понял о чём речь. Он не стал ничего уточнять.

— Хорошо. — Только и сказал он. — Жди.

Он уже хотел положить трубку, но Толик успел задать ему свой вопрос.

— Кто эта девушка? Твоя новая пассия? Когда тебе всё это надоест?

— Никогда! Но эта девушка — всего лишь моя домработница. Ты же знаешь, я не умею вести хозяйство.

«Я знаю другое, — подумал Толик, — нет такой домработницы, которой бы ты не залез под юбку. И, к тому же, у этой домработницы, слишком молодой и сексуальный голос». Но вслух он этого не сказал.

Он подошёл к окну. «Задёрнул шторы, стервец!» — почему — то это его развеселило.

— Знаешь, Уп, а парень умён. Непростой парень нам попался. Но мне интересно, что же там произошло. Почему он выбросил зеркало? Что — то там произошло, что — то чего мы не увидели. Я прав?

Упуат чихнул. Прав — не прав, да какая разница? Пора с парнем кончать и сваливать отсюда. Умный, глупый, были и поумнее. Вот ведь прицепился к нему! Но волк лукавил, он и сам чувствовал в парне силу. Такую силу, что ему впервые стало страшно. Он чувствовал, что в этом парне переплелись несколько очень сильных линий! Но боялся он не этого. Он боялся, что среди этих сильный лини, может оказаться одна, самая важная для него. Видимо, этого боялся и хозяин.

— Ничего, Уп, Ги нам поможет. Я узнаю, то, что меня интересует, и тогда всё станет на свои места. Надеюсь, что я ошибаюсь. А? Как ты думаешь, Уп?

На самом деле никого не интересует мнение чёрного волка, а зря. Уп мог бы сказать хозяину, что он не ошибается, что лучше не встречаться с Ги и не проверять этого сволочного парня. Сделать своё дело и убраться отсюда куда — нибудь, где тепло и спокойно.

— Уп, я смотрю, у тебя совсем паршивое настроение. Что с тобой, мой друг?

«Что со мной? — думал Упуат. — Ничего хорошего! Я чувствую, что всё это закончится очень плохо! Очень плохо, хозяин! И виноват не парень, нет! Виновата его треклятая мамаша! Хозяин, зря ты всё это затеял!!!»

Сам Анатолий Анатольевич чувствовал то же самое, но гнал эти невесёлые мысли. Что — то внутри подсказывало ему, что надо бросить эту затею. Что, когда он узнает правду, его мир раз и навсегда изменится и изменится не в лучшую сторону. Возможно, да — да, и такое тоже возможно, он даже погибнет.

Он рассмеялся. Его веселила перспектива вероятной смерти. Он умрёт? Интересно, как это будет? Он умрёт? Это что — то невероятное! Он почувствовал азарт — чувство доселе ему незнакомое.

Наконец — то загорелся фонарь над подъездом. Стало немного светлее. По стенам заскользили лёгкие тени, как будто к нему в гости заявились осторожные и тихие существа. «Ночь тиха и осторожна, словно вор в чужой квартире. Нам с тобою очень сложно повстречаться в этом мире».

— Уп, я становлюсь поэтом. А стихи — это удел слабых.

Упуат фыркнул. Этого ещё не хватало! Поэт! Не тем ты должен заниматься, хозяин. Делом надо заниматься, а не стишки сочинять.

— Да знаю я всё, что ты можешь мне сказать. Не могу с тобой не согласиться, но всё меняется, Уп, мир давно изменился и мы все изменились. Надо смотреть на вещи под другим углом. Вот скажи, ты считаешь, что мы правы? Какое мы имеем право их убивать? Что такого плохого они нам сделали? Знаю, возможно, они опасны, очень опасны, но ведь это не факт.

Он задумался и лицо его Упуату не понравилось. Волку совсем не хотелось, чтобы мир изменился настолько!